Пролог

Адриатика, март 1495 года

Капитан каракки, с относительно недавнего времени получившей название«Горгона», занимался уже привычным для себя делом – смотрел в подзорную трубу, надеясь, что где-то там, ближе к горизонту, удастся различить поднятые паруса других кораблей. Тех самых, которые вполне могли оказаться желанной целью. Добычей! А её в этих водах хватало.

Вот уже несколько месяцев он, Диего де Ларго-Виллаима, ранее состоявший на службе у королевы Кастилии, Арагона, а с недавних пор ещё и Неаполя, сменил флаг и пока что не собирался об этом жалеть. Там, в испанском флоте, возможности его, четвёртого сына довольно захудалого рода, не имеющего влиятельных покровителей и не нажившего к тридцати пяти годам сколь-либо значимого состояния, были невелики. Получить под команду собственный большой корабль надеяться тем более не стоило. Зато он сразу ухватился за представившуюся возможность отправиться служить только что образовавшемуся королевству, к тому же союзному его родной стране. Италия… королём которой стал самый настоящий валенсиец, да и супруга у него была самая что ни на есть благородная испанская сеньора, к тому же королевской крови, Трастамара. Нет, де Ларго-Виллаима даже мимолётно не чувствовал, будто смена флага задевала его честь кабальеро.

Впрочем, кого только не принимал на службу король нового государства, из каких только углов и щелей не выползали стекающиеся на его призыв морские волки. Испания, Генуя, Англия, а уж про Неаполь, большая часть которого влилась в итальянское королевство, и говорить не приходилось. Вот французов не было, но тут причина являлась очевидной – не так давно завершившаяся война заставляла быть осторожным его нового сюзерена. И, само собой разумеется, и речи не могло идти о найме магометан и вообще мавров и прочих турок, будь они крещёные или нет. Да и греков Диего что-то не наблюдал среди тех, кому было предложено стать… по сути, как выразился Чезаре Борджиа, король вновь созданной Италии, «вольными охотниками». Удачное было название! Предложение же оказалось выгодным как для самих охотников, так и для того, кто стоял над ними и за ними.

Условия были… разные. Одно дело для тех капитанов, кто прибывал со своим кораблём и командой, другое – для менее везучих, которые надеялись на щедрость короны. готовой предоставить корабль, оснастить и вооружить его, а в некоторых случаях ещё и с командой помочь. Диего де Ларго-Виллаима не относился к счастливчикам, но прибыл не один, а с парой десятков опытных моряков, знающих толк как вмореплаваниях так и в делах военных. Морских по большей части, но именно это и требовалось коронованному нанимателю. В любом случае немалая часть добычи уходила в королевскую казну. Гораздо большая у тех, кто получал корабль от щедрот короны… и оставалась таковой до тех пор, пока не была полностью выплачена его стоимость.

Однако, прежде предоставления кораблей были проверки. Какие? На знание морского дела, абордажей, навигации, умения использовать артиллерию. Именно последнему уделялось большое, очень большое внимание. Сперва Диего удивлялся, но затем, увидев, что за корабли им должны были предоставить, до какой степени они были переделаны… Удивление быстро исчезло, сменившись глубоким таким впечатлением. Вместо привычных вертлюжных пушек небольшого калибра, расположенных прямо на палубе, и нескольких казнозарядных бомбард, тут всё было иначе. Бомбарды как таковые вовсе отсутствовали, а расположенные открыто вертлюжные орудия хоть и имелись, но не являлись главной частью артиллерии. Более того, их прислуга была хоть немного, но защищена стальными щитами, накрепко соединёнными с пушками. Основные же орудия располагались скрыто, под верхней палубой, по бортам и на полуюте. И стреляли они не просто через пробитые в бортах дыры по размеру чуть больше собственно стволов орудий, а через открывающиеся в нужный момент «двери», которые итальянцы, их придумавшие, назвали пушечными портами. Вроде не самое сложное по конструкции новшество, но пользы от него оказалось огромное количество. К тому же качество орудий и используемых снарядов… с ним уже кое-кому пришлось познакомиться на собственном опыте. В основном, конечно, французам.

Задумавшись, Диего чуть было не упустил то, что так долго и усердно высматривал – появившийся парус. Но всё же не упустил, а потому, окриком подозвав своего помощника, с которым уже не первый год бороздил воды разных морей, приказал.

- Северо-запад. Поднять паруса, приготовиться… ко всему. Если это османский торговец, то у нас очередная добыча. Если даже два или три – это тоже ничего не изменит.

- А если торговец под охраной военной кадырги или пары галиотов? - хмыкнул Рамон де Торхес, склонный порой удерживать капитана и просто давнего друга от излишнего риска. – Может быть тяжело.

- Пресвятая Дева Мария! – оторвавшись от окуляра подзорной трубы и возведя глаза к небу, почти что простонал Диего. – А зачем тогда у нас по правому борту каравелла этого Джузеппе Калатари болтается? Хоть на ней и мало пушек, но маневренность и скорость хороши. Уж всадить несколько ядер, простых и цепных, во врага он сможет, хоть в управлении чем-то, кроме своего корабля, плоховат. Так что поднимай паруса, Рамон! Золото само себя не добудет, а трюмы не наполнятся. Разве что водой после шторма, но это не тот груз, который я хочу привезти в Анкону.

Ворча вполголоса, чередуя молитву с ругательствами, де Торхес удалился. Впрочем, совсем скоро его крики были слышны по всему кораблю. Рамон умел даже несколькими словами как следует взбодрить и донести нужную его капитану мысль до самого последнего палубного матроса.

Закипела работа. На мачтах взвились сигналы, приказывающие каравелле Джузеппе следовать за караккой и предупреждающие о скором бое с неизвестным по численности противником. Боялась ли этого команда… команды на обоих кораблях? О нет, скорее совсем наоборот, морские хищники чуяли скорую добычу. Очередную, далеко не первую за последние то месяцы пиратствования в Адриатике и не только.

Пираты… Диего де Ларго-Виллаима не испытывал иллюзий относительно того, чем он занимался. Пират, он и есть пират, пусть и на службе у итальянского короля. Поймают, так церемониться не станут – в лучшем случае просто отрубят голову прямо на окровавленной палубе. Возможен и худший исход – отправка в один из крупных османских портов, чтобы казнить уже там, да с истинно восточной жестокостью, среди которой посадка на кол ещё не верх уготованных пленникам мучений. Но для этого его нужно суметь поймать! Сложное дело, учитывая то, что он уже несколько месяцев пускал на дно османские корабли или и вовсе приводил их в качестве трофея. Не в итальянские порты, а в феррарские, чтобы если на кого османы и могли возмущённо рычать, то не на короля Италии, а всего лишь на герцога Эрколе д’Эсте. Всем всё понятно в этом случае, но и вот так прямо обрушиться что на Феррару, что на Италию, османский султан не мог себе позволить. Вот-вот готовая начаться война империи с Венецией заставляла Баязида II прежде всего готовиться к войне именно с этой республикой. А ещё пытаться удержать в стороне от схватки других соседей, особенно Италию и Испанию. Надежды были не просто так, не пустые! Правильно посылаемые им в Рим и Перуджу дипломаты напоминали обоим Борджиа, что у Святого Престола с Османской империей мир и вроде как взаимовыгодные отношения. В то время как с Венецией конфликт из-за Сиены и особенно Ливорнской республики и правящего там Савонаролы.

- Две торговые галеры! – раздался крик матроса, находившегося в «гнезде» центральной мачты. – При них большая кадырга.

Вот и определился противник. Диего слегка улыбнулся, поняв, что бой ожидается не самый простой, но одолеть врага можно без больших потерь, если сделать всё правильно. Торговые галеры – они на то и торговые, что и груз мешает развивать большую скорость, и воинов на борту не очень много. На вёслах же у османов всегда были исключительно рабы. Рабы – это, если что, ещё и проблема для самих османов. Развитые ведь, не истощённые, а к тому же обозлённые до крайности. На галеры отправляли исключительно непокорных, готовых при первом удобном случае хоть зубами, а перегрызть глотку хозяину. Кадырга же – большая галера с более чем двумя десятками вёсел по борту – тоже не была чем-то новым. Знакомый враг, приходилось сталкиваться посреди моря. Он до сих пор жив и даже в плену Господь позволил не оказаться. Его же противники удачей похвастаться не могли. От кого-то удалось уйти, другие отправились кормить рыб, третьи оказались вынуждены платить за свободу. К сожалению, ему от той платы почти ничего не перепадало. Тогда над ним были люди повыше, не то что теперь. Капитан – царь и бог на своём корабле.

- Не упускать ветер, - отдал Диего приказ, даже не собираясь надрывать горло. Знал, что и так услышат и дальше передадут. - Погонные орудия зарядить цепными ядрами. Бортовые – бомбами. Вертлюжные на палубе – картечью. Аркебузирам ждать, кроме «гнездовых». Им – стрельба по готовности. Выбивать рулевых и командиров. Каравелле Калатари – делать как мы.

В первой стадии боя точно. Это дальше Джузеппе пусть, пользуясь большей маневренностью своего корабля, кружит вокруг малоповоротливых галер, залпами немногочисленных орудий уничтожая показавшихся на палубе и стремясь повредить руль или сделать несколько пробоин у ватерлинии. В этом итальянец знает толк. Да и не первый раз они вместе охотятся, успели привыкнуть к действиям друг друга. Главное, чтобы он опять не начал считать себя равным ему, благородному кабальеро из рода Ларго-Виллаима

Привычная суета на палубе всегда действовала на Диего успокаивающе. Следя за тем, как выполняются его приказы, капитан одновременно замечал и то, что ветерблагоприятствует именно им, первым делом использующим его силу, а не вёсла. К тому же сажать туда рабов… Ларго-Виллаима никогда этого не понимал, осознавая, что из-под палки вообще никто изо всех сил стараться не станет, а уж когда тебя считают говорящей вещью и тем более. Однако он был рад, что османы пошли именно таким путём, выгодным для него здесь и сейчас.

Засуетились! Наблюдая в подзорную трубу за мало-помалу приближающимися османскими кораблями, Диего понимал, что их капитаны явно не хотели оказаться в положении защищающихся, надеялись избежать на своём пути встречи с охотниками за чужим добром. Совсем скоро они должны увидеть флаги, реющие над караккой и каравеллой и лишиться последних надежд, что удастся избежать боя. Флаги ведь были не Италии и тем более не какого-нибудь герцогства Феррарского. Символы скорой смерти, вот что было изображено на угольно чёрной ткани. Песочные часы на «Шальной девчонке», каравелле Калатари, а у него, Диего – череп со змеями вместо волос. Как раз под стать названию корабля.

Подобные флаги уже сейчас стали в Адриатике и не только знаком смертельной угрозы для османских кораблей, а также иных, ходящих под флагами магометанских стран. А если события будут идти своим чередом, без каких-либо резких изменений, то те же магрибские пираты должны будут потесниться на своём пьедестале. Или просто заметно убавиться в числе. Пусть число вольных охотников на службе короля Италии – точнее сказать, кораблей, на которых оные выходили в море – пока было не столь большим, как того желала одна коронованная особа, но преимущество в вооружении, а у только что сошедших на воду каракках и скорости/прочности/мореходности становилось очевидным. А численность… Борджиа уже успели доказать, что число далеко не всегда решает исход сражений. Пока, правда, всего лишь на суше, но имелись у Диего подозрения, что эти валенсийцы и на море своего не упустят, пускай и используя таких как он.

Османским галерам сегодня фортуна решила не улыбаться. Это было очевидно для всех, кто хоть что-нибудь понимал в морских делах. Слишком сильно были загружены два торговца. Очень уж хорошо наполнял паруса каракки и каравеллы ветер, в то время как для откровенно слабых парусов всех трёх галер, торговцев и охранной кадарги, это не слишком сильно влияло на скорость. А совсем скоро что «Шальная девчонка», что его «Горгона» смогут вести стрельбу, пусть пока лишь из погонных орудий.

Расстояние сокращалось. Быстро сокращалось, на радость как самому Диего, как и его головорезам, жаждущим золота и иной добычи. И вот уже Рамон, посчитав, что можно начинать, отдал приказ открыть огонь. Три погонных орудия, установленные на баке, одно за другим плюнули огнём в чуток поотставшую торговую галеру. Цепные ядра. распарывая воздух, полетели… и два попали, разрывая ткань парусов, тем самым заметно снижая скорость османского судна. Уже не было особого значения, что канониры Калатари промазали, выбросив связанные цепью ядра в воду. Становилось ясно – они настигнут отстающего османа даже раньше того момента, на который рассчитывали. А вот отдадут ли им на съедение один корабль, чтобы два оставшихся попробовали скрыться? На сей вопрос Диего де Ларго-Виллаима ответа пока не знал.

Ан нет, уже знал. Османская кадырга сбавляла ход, к тому же разворачиваясь, стремясь отвлечь внимание на себя, дать лишившейся по сути парусного вооружения галере оторваться от погони. Это было объяснимо. А вот вторая галера, также сбрасывающая ход… такого поворота капитан «Горгоны» понять не мог. Очевидным было разве что наличие на поврежденном корабле чего-то действительно важного, ради сохранения которого стоило рискнуть двумя другими судами. Что ж, тем сильнее разгоралось его желание получить это.

- Цель – пытающаяся уйти галера. Сделаем вид, что сближаемся с кадыргой, нопросто дадим залп орудиями левого борта. Правый борт – огонь по второй галере, как только настанет удачный момент. «Шальной девчонке» - погоня. Пусть Калатари крутится вокруг цели. обстреливает, но даже не думает приближаться и лезть на абордаж.

- У него людей на это нет,- хмыкнул подошедший к капитану Рамон. – Каравелла…

- И любовь устроить резню. Джузеппе порой творит то, что делать и не стоит.

У многих вольных охотников на службе у Борджиа были свои особенности. Им не препятствовали… если они оказывались направлены на врагов и не вызывали совсем уж явного отторжения у нанимателя. В противном случае либо выкидывали со службы. либо… палачи в новой Италии были довольно редки, а вот нужда в «гладиаторах» никуда не исчезала. Ходили слухи, что Чезаре Борджиа начал устраивать такие испытания для солдат-новичков ещё в бытность свою всего лишь кардиналом… Может и так, тут Диего спорить даже не собирался. Зато точно знал, когда именно существование подобного стало известным – как раз спустя пару месяцев после коронации. Проболталась парочка из тех, кто, уцелев в трёх боях подряд, при этом оказался не вшивым римским разбойникам, а чуть более весомыми персонами.

Хотя… Может им просто позволили это сделать. Какими путями двигались мысли в головах Борджиа – только этому роду и ведомо. Могли счесть, что именно сейчас наступило время чуть приоткрыть завесу тайны. Напугать врагов, поразить союзников… заодно напомнить, что в их армии даже новобранцы в большинстве своём попробовали «на вкус» кровь и смерть врагов Италии и лично Борджиа.

Залп из тяжёлых орудий левого борта, через заблаговременно открытые порты. По надстройкам и по палубе кадырги, бомбами. И спустя малое время грохот разрывающихся снарядов, попавших в цель, стал для ушей капитана «Горгоны» чуть ли не лучшей музыкой. И ликующие вопли из мачтовых «гнёзд», аркебузиры которых сумели не просто попасть в цель, а перестрелять рулевых кадырги. Одного за другим, сделав само нахождение на этом месте почти верной смертью. Ну и огненный хаос на палубе османского корабля был… приятен в наблюдении. Можно было бы и на абордаж, предварительно развернувшись другим бортом, сделав ещё один залп, а заодно и ошпарив оставшихся защитников порциями картечи из вертлюжных оружий верхней палубы… Увы, но сейчас приходилось сдержать естественный порыв души – Диего очень хотел узнать, что же такое находится на той, другой галере, пытающейся оторваться от них.

Самый опасный противник был на некоторое время занят своими делами. Сбавившая ход и утратившая управление кадырга, на палубе которой все веселее разгорались пожары, была на время вычеркнута капитаном «Горгоны» из списка угроз и вообще заслуживающих внимания вещей. В отличие от беглеца и второй галеры. Торговая то она торговая, но и какие-никакие пушки на ней имелись, пусть и немного, и стрелков на палубе многовато и… Диего в очередной раз убедился - с этой тройкой кораблей точно что то не так.

Попытка капитана галеры направить свой корабль так, чтобы протаранить каракку, была заблаговременно парирована перекладкой руля. Но не слишком сильной, ведь упускать возможность «поприветствовать» и второй вражеский корабль залпом никто не собирался. Пусть, едва рассеялся дым от сгоревшего пороха, результаты залпа не слишком порадовали капитана, но и впустую потраченным его тоже нельзя было назвать. Хотели устроить кровавый хаос и пламя на палубе и снести паруса? Не получилось, снаряды ушли ниже. Уйдя же, часть отскочила от дерева борта или завязла в нём, но другая проникла внутрь, учинив некоторые «проблемы» среди рабов-гребцов и сломав несколько весел. И сразу же, едва орудия отстрелялись, их прислуга засуетилась, охлаждая стволы, прочищая их, не забывая и про запальные отверстия. Частые залпы – вот основа силы новых, улучшенных кораблей Италии. Именно так говорилкороль этой страны и… с ним нельзя было не согласиться. Все помнили, что именно он и создал эти самые новые орудия, равно как и многое другое. благодаря чему его войска под знамёнами рода Борджиа и возродившегося Ордена Храма успели научить себя уважать… и бояться.

Не покалеченная, но повреждённая галера вильнула в сторону из-за творящегося на гребной палубе. А «Горгона» продолжила сокращать расстояние между собой и уходящим кораблём османов. Каравелла и вовсе была заметно впереди, готовясь ещё сильнее замедлить беглеца. Дальнейший план был уже сложившимся в голове у капитана каракки. Сблизиться, не забывая постреливать из погонных пушек. Затем, выйдя на позицию для бортового залпа, угостить османов ядрами по гребной палубе, после чего, совершив ряд нехитрых маневров, сблизиться, уже повернувшись другим, не стрелявшим бортом и, дав залп картечью по палубе, приступить к абордажу. Задача же «Шальной девчонки» капитана Калатари – сперва помогать стрельбой по убегающей галере, затем же, как только наступит время абордажа, развернуться и постараться попридержать два других корабля магометан. Де Ларго-Виллаима чувствовал, что те так просто не сдадутся, не оставят им на поживу нечто очень ценное, находящееся на борту галеры-беглеца.

***

- Рубить канаты! – орал Рамон, понимая, что надо спешить. – Поднять паруса, беременные вы кашалоты! Нам нужно потопить тех, кто никак не поймёт, что от нас нужно бежать, пока дают.

Слушая своего помощника. Диего де Ларго-Виллаима лишь довольно улыбался.Торхес умел взбодрить команду. Сейчас лишь часть её, поскольку заметно больше половины из числа выживших при абордаже – хотя потери были невелики после шквала огня, обрушенного на османскую галеру – была сейчас там, добивала остатки магометан и готовилась, по ситуации, разобраться с доставшимся трофеем. «Горгона» же вынуждена была отвалить от борта почти захваченного судна, чтобы продолжить бой с теми противниками, которые ну никак не делали признавать своё поражение. Ага, та самая кадырга, чья команда всё-таки сумела справиться с пожаром, а заодно и вторая галера, которую он продолжал считать торговой. Несмотря на избыток воинов на палубе.

Они приближались, не столь быстро, но настойчиво. А вокруг них вилась «Шальная девчонка», капитан которой казалось вознамерился прыгнуть выше головы, осыпая оба корабля османов калёными ядрами и бомбами, проходя на рискованной для себя дистанции для того, чтобы огонь был как можно более эффективным. Собственно, галера османов уже горела и, в отличие от кадырги, там борьба с огненной стихией проходила не очень хорошо. Казалось, ещё немного и гребное судно окончательно превратится в факел, а у команды останется только одна возможность спастись – прыгать за борт в надежде на то, что подберут их соплеменники со второго корабля. К сожалению, пока это была лишь иллюзия, родившаяся в голове капитана «Горгоны».

Или НЕ иллюзия… Грохот взрыва, раздавшийся со стороны обстреливаемой галеры, не мог не привлечь всеобщее внимание. Ну а яркая вспышка и клубы черного дыма явно намекали на то, что не то очередное ядро угодило в находящийся на борту порох, не то просто пламя добралось. Результат же был очевиден – галера останавливалась, её команда теперь должна была заботиться лишь о собственном спасении, весьма призрачном, откровенно говоря. Видя же эту грустную для себя картину, капитан кадырги, оказавшись в ситуации «один повреждённый корабль против двух почти не тронутых», да к тому же осознавая подавляющее преимущество противника в артиллерии… сделал то единственное. что был в состоянии – стал разворачивать судно, стремясь ускользнуть, надеясь лишь на то, что за ним не станут гнаться.

- Что будем делать, капитан?

- Пусть бегут, Рамон, - оскалился де Ларго-Виллаима. – мы получили главное. А пока попробуем посмотреть, есть ли что ценное на вон том горящем острове.

- Груз взять можем не успеть. Посмотрим. К тому же за галерных рабов тоже могут заплатить. Даже за тех, кого освобождают.

Что да, то да. Касаемо гребцов на османских галерах, захватываемых вольными охотниками, был дан явный и не допускающий двусмысленностей приказ. При возможности таких следовало спасать и сразу же проводить начальное разделение.Меньшую часть, то есть попавших на скамью гребцов арабов и прочих мавров с неграми ничего хорошего не ждало. Разве что перемена места обитания. Зато другие, те освобождались, но не просто, а с обязательной доставкой в один из итальянских портов, где их участь определялась окончательно. К тем же грекам, давно и не без энтузиазма прислуживающим своим завоевателям, у Борджиа доверия не было, поэтому «наследников Эллады» выставляли за пределы порта с пожеланием идти хоть на все четыре стороны сразу. Зато другим настойчиво предлагали отслужить уже в итальянском флоте лет этак несколько. Не за бесплатно, само собой разумеется. Ну или в армии, если от одного вида морских волн у бывших рабов приступы ярости начинались. Таким вот уже привычным способом Борджиа стремились ещё немного нарастить и так немаленькое войско. Ничего удивительного, если как следует присмотреться к творящемуся в этой части мира. Диего де Ларго-Виллаима уж точно не удивлялся, понимая смысл происходящего.

Даже с горящего судна можно кое-что получить. Правда, сперва требовалось перебить остатки команды, брать которых в плен капитан «Горгоны» не собирался. Нехватка места на каракке, знаете ли! Этот выход в море уже ознаменовался пущенным на дно судном, идущим из Каира в Венецию. И плевать всем было на то, что это не османы – было негласное разрешение топить всех магометан, без исключения. Просто из разных султанатов… потише, вообще без следов. В любом случае, трюмы каракки уже были частично заполнены вином в бочках, тканями, красителями и благовониями. Дорогой товар, всяко дороже каких-то там османов.Исключение было сделано лишь для капитана галеры и двух вроде бы купцов, очень уж богато одетых, выглядевших важными персонами. Таких вот людей нынешний сюзерен де Ларго-Виллаимы весьма ценил, используя как источники важных сведений, выплачивая за действительно важных пленников немалую сумму в дукатах.

Груз… он был ценным, но массивным, громоздким. Удалось лишь прихватить судовую казну и немногие ценности. Ну и расковать пленников, часть из которых прихватить с собой. Тех, нужных королю Италии. Остальные же могли рассчитывать лишь на удачу и то, что какое-нибудь судно пройдёт здесь раньше, чем ими заинтересуются акулы.

Спустя некоторое время, когда каравелла и каракка, держась поблизости друг от друга, подошли к захваченной галере, капитан «Горгоны» мог с уверенностью сказать одно: «Не зря они гнались за беглецом, а потом брали оного на абордаж!» Слишком уж сияющие лица были у тех членов его команды, кто сейчас находился на захваченном корабле. Добыча. Богатая. И чтобы как следует с ней ознакомиться, на борт галеры перебрался не только Диего, но и Джузеппе Калатари, никак не могущий остаться в стороне от подобного.

- Очистить палубу, - брезгливо поморщился Диего от привычного, но от этого не становящегося менее удручающим вида крови и трупов. – Это теперь наш корабль, а он ходит по морю, а не служит местом для разведения свиней.

- Сделаем, капитан, - добродушно проворчал Гарсия Винеррас, командир абордажников, умеющий и любящий кромсать врагов двумя тяжелыми саблями. – Не мы, а кого сейчас освобождают от цепей. Пусть отрабатывают свободу. А с пленниками что делать? Есть тут… особые, вы захотите на них взглянуть.

- Груз. Какой груз на этом корыте, что эти османы так упорно защищали?

Взглянув на своего капитала и обоснованно посчитав кивок за согласие, Гарсия начал отвечать на заданный эмоциональным капитаном «Шальной девчонки» вопрос.

- Шёлк и фарфор… теперь меньше, чем было раньше. Хрупкий. И много золота. Было что охранять.

- Всем хватит, - изрёк очевидную истину де Ларго-Виллаима. – А что за пленники, о которых ты говорил, Гарсия?

- А вот они. Не османы, не мавры там или другие арабы. Итальянцы… Мы их слегка калёным железом, они и признались.

- В чём?

- Венецианцы. Из тех, кто не хочет войны с султаном. Их послали к Баязиду договариваться втайне от дожа, а теперь они должны были вернуться, чтобы укрепить положение сторонников смены власти в республике.

Фарфор, шёлк, даже маслянистый блеск золота – всё это заметно утратило свою ценность в глазах капитана «Горгоны». Эти четверо людей, весьма потрёпанные, побитые, со следами крови на лицах и ожогами от раскалённого железа… они были ценнее многого. Диего де Ларго-Виллаима успел узнать, что его сюзерен превыше многого ценит возможность узнать чьи-либо важные секреты. А один такой сейчас попал к нему в руки. Четыре хранителя многих тайн, причём связанных одновременно с Венецией и Османской империей. Такой шанс нельзя было упускать. Поэтому он, недолго думая, отдал приказ.

– Венецианцев на каракку, золото с серебром разделить. Часть на «Горгону», часть на «Шальную девчонку». И немедленно возвращаемся в порт! – понизив голос. он добавил, но так. чтобы его слышал лишь Калатари и Гарсия. - Эти пленники стоят больше нашей остальной добычи. Не в деньгах, а в возможности подняться наверх. Его Величество Чезаре умеет быть благодарным.