Интерлюдия

Что Маркус Шульц не любил, так это выступать для кого-либо в роли няньки. Не в прямом смысле, конечно, но и психологического аспекта хватало для того, чтобы вводить бывалого солдата удачи в не самое лучшее психологическое состояние. Спасало ли ситуацию то, что Станислав Рокотов был важной персоной для Корпорации в целом и профессора Тормасова в частности? Да, но не слишком. Хорошо ещё, что подопечный не был совсем уж бесполезным балластом, несмотря на почти полную беспомощность как умеющего себя защищать.

Зато не истерил, не требовал чего-то непонятного, не пытался успокаивать нервы наркотиками или совсем уж ненормальным количеством алкоголя. Напротив, пытался оставаться в трезвом уме и осознать произошедшие в жизни изменения. Более того, понимая случившие в жизни сложности, искренне желал не только выжить, но и не потерять ничего их уже имеющегося. Пусть даже для этого и необходимо было срочно сменить место жительства, перебравшись – неизвестно на какое время – в другую страну. Какую именно? Великобританию, а если совсем точно, то в Лондон, этот да-авний центр деловой активности, несколько потускневший примерно с пятидесятых годов прошлого века, но всё ещё достаточно значимый на мировом уровне.

Почему именно Лондон? Компромиссное решение. Основная штаб-квартира Корпорации располагалась в Нью-Йорке, этом «большом яблоке», внутри которого кипели как человеческие страсти, так и множество опасных интриг, способных рушить судьбы, жизни, перемалывать в порошок целые компании с миллиардными капиталами. Только и в других частях мира имелись свои интересы, а уж лондонское Сити никак не могло пройти мимо интересов Степлтона. Да и наличие среди директората лорда Пэмсборо заметно облегчало ведение дел на территории некогда могущественного королевства. Только вот об официальной «столице» Корпорации было известно многим, в то время как условно вспомогательные отделения являлись далеко не столь притягивающими внимание прессы.

Пресса же… Учитывая, что Станислав Рокотов как раз и являлся журналистом-фрилансером, то уровень тревоги его не должен был оказаться слишком высоким. Вдобавок контраст между спасением в последнюю минуту от сперва пыток, а потом практически неминуемой гибели и нынешним местом обитания и перспективами. Именно перспективами, которые Маркус Шульц, сейчас работающий под именем Алекса Шмидта, сумел изложить таким образом, чтобы одновременно заинтересовать объект и в то же время не насторожить.

К любому человеку можно подобрать если не ключ, то отмычки. Скрупулёзно изученное же досье, собранное мастерами своего дела, тем более облегчает работу. Вот его, досье, и подобрали, и вручили Маркусу Шульцу с напарниками. Зная же психологический профиль, историю жизни и стремления герра Рокотова… не составило труда подобрать правильную ложь, в которую так легко поверить. Знакомства, пусть и не самые тесные, с хакерами его родной страны, вовлечённость в разного рода истории – в качестве внимательного слушателя – умение на довольно приличном уровне анализировать доступную информацию и преобразовывать её во вполне пристойные качеством материалы… Всё это помогало Рокотову быть на хорошем счету. А если человек является профессионалов в своём деле. то он нормально и естественно примет как должное рывок вверх по ведущим к поставленной цели ступеням. Цель у обрабатываемого Щульцем объекта имелась. Что за цель? Известность, причём не как «поставщика скандальных новостей для «жёлтой прессы», а в качестве действительно уважаемого, пусть и работающего с острыми темами специалиста.

Желания и возможности. Они крайне редко соответствуют, отсюда и появляется неудовлетворённость имеющимся вкупе с желанием во что бы то ни стало изменить ситуацию. Зачастую именно из-за этого люди готовы на многое. лишь бы вырваться за пределы им доступного. В том числе и на весьма постыдные действия, от которых изначально отшатнулись бы в ужасе. Журналисты так и вовсе находились в зоне повышенного риска. Очень повышенного!

Для рывка «вверх по лестнице» тому же Станиславу Рокотову требовалась горячая тема, вызывающая интерес публики и в то же время не стократно обглоданная коллегами. И таковая имелась, пусть и проходила пока по разряду «городских легенд». Скользящие! Однако вытаскивание на поверхность всего, что касалось пока что проходящего как миф «эффекта скольжения» могло повредить другу Станислава, тому самому Максу. Вот Рокотов и держал известное ему в тайне. Маркус Шульц успел в этом удостовериться, поднимая во время разговоров темы, очень близкие к той самой.

Промах? Вовсе нет, поскольку Шульц прощупывал готовящийся к дальнейшему использованию инструмент, делая это так, чтобы в любом случае не проиграть. Не хочет человек прямо и открыто сдавать своего друга? Так и не надо! Будут использованы более тонкие методики, причём такие, которые до последнего будут держать «инструмент» в полной уверенности, что ни о каких Скользящих и речи не идёт. Ведь кто, как Станислав искренне уверен, был виновен в его пленении и планировал дальнейшую ликвидацию? Правильно, те самые дикие горцы, по совместительству послужившие источником всех проблем его друга. И к ним он точно не испытывал и тени сочувствия. Более того, готов был утопить всю их братию в разного рода вонючих отходах. Именно такую возможность ему и должны были предоставить.

Аргументация подобного? Интересы компании, которую как бы представлял «Алекс Шмидт», они входили в противоречие с теми структурами, что контролировали Дайкаков и прочие его соплеменники. По крайней мере, фальшивки были сработаны на высоком уровне и для вскрытия истинной картины даже талантливому журналисту требовалось время и… не самые открытые источники информации. А время – это как раз то, чего в этой партии опасаться не стоило, оно измерялось отнюдь не годами и не месяцами. Об этом профессор заранее уведомил тех, кого перетянул в личную структуру.

В целом, последние дни Шульц с полным правом мог назвать спокойными. Равно как и Генрих, у которого дел, по существу, и вовсе не было, поскольку всю работу с оказавшимся на попечении группы объектом проводил сам Маркус. А вот Вилли… этому ещё некоторое время предстояло исключительно лечиться, а затем восстанавливаться, приводя тело в оптимальную форму. Оставалось лишь поблагодарить высшие силы, что силовых акций не намечалось, да и за собственную безопасность переживать сверх обычного не следовало. Полученные от профессора Тормасова гарантии безопасности настраивали на оптимистичный лад.

Благодать. Маркусу нравилось сидеть в кресле у бассейна – пусть не на открытом воздухе из-за паршивой погоды в этой части света – смотреть на воду и плавающую красотку, а заодно задуматься о том, что скоро подобное может стать совсем уж привычным времяпрепровождением. Естественно, где-нибудь в более тёплых краях. Оставалось лишь завершить одно конкретное дело, а там уж он был уверен, что длительный отдых как ему, так и напарникам предоставят без проблем. Ну или придётся удирать по собственной инициативе, если профессор переоценит собственные силы и окажется сожранным во внутрикорпоративном противостоянии.Тогда да, исключительно бегство, поскольку та же Мануэлла Гонсалес – отнюдь не тот человек, с которым можно договариваться. Хорошо ещё, что есть некоторые рычаги давления, как раскопанные самостоятельно, так и предоставленные Тормасовым в качестве «гарантий безопасности». А ещё…

Телефонный звонок прервал мысли наёмника, но не вызвал и тени раздражения. Маркус осознавал, что может понадобиться в любой момент времени тем немногим, у кого был именно этот его номер. Взгляд на экран подтвердил сей факт. Профессор Тормасов и никто иной.

- Я слушаю вас, профессор, - произнёс наёмник, принимая вызов.

- «Объект Макс» только что устранил Шамиля Дайкакова. Посреди оживлённой трассы, используя магию, но избегая жертв среди простых людей. Затем исчез и найти его не представляется возможным без применения того, чего в мире пока нет. Магии! Пояснять нужно?

- Нет.

Шульц, после того как оказался в команде Тормасова, получил пусть ограниченный, но пакет информации по тому, что такое Скольжение и люди, способные его использовать в своих целях. Оттого и не удивлялся прозвучавшему от столь серьёзного человека как профессор слову «магия». Зато постарался по возможности встроить его в реалии окружающего мира и относиться с предельной осторожностью, понимая, что противостоять чему-то опасному и неизвестному очень сложно. Особенно если это неизвестное находится под контролем возможного врага.

- Макс может вновь связаться с твоим подопечным. Этого нельзя упустить.

- Его телефон на прослушке, в комнатах жучки, в одежде и аксессуарах они же, - ухмыльнулся Маркус. – Ни одно слово, сказанное даже еле уловимым шёпотом, не пройдёт мимо нас.

- Дело не в том, чтобы услышать, а чтобы правильные слова прозвучали. Я уже выслал тебе на почту данные о том, как этому мстителю подобраться к оставшимся троим горцам. Но подсказать ему это должен…

- Станислав Рокотов, - понятливо подхватил слова шефа солдат удачи. -Будет сделано. Он уже достаточно обработан и правильно воспримет передаваемые ему сведения. И обязательно захочет помочь своему другу. Разрешите вопрос?

- Валяй.

- А…

- Задавай, - вздохнул Тормасов, порой забывающий, что его русские выражения порой просто непереводимы на другие языки, да и на родном воспринимаются не естественными носителями языка как нечто слабовоспринимаемое

- Нужно ли создать мстителю сложности или же лучше облегчить устранение до пределов возможного?

Тут Тормасов немного задумался, прикидывая, что будет более естественным и полезным для его планов.

- Моим людям должно быть легче наблюдать за действиями Скользящего. Это самое главное. И позаботься, чтобы Рокотов не перестал тебе доверять, считая целью именно конкуренцию с диаспорой, а не… сам понимаешь что.

- Другие указания?

- Пока нет.

Разговор закончился, а вот вопросы у Маркуса Шульца оставались. Только вот они были из числа таких, на которые ответ искать придётся самому. Да и то… Не зря в одной известной книге говорилось, что во многих знаниях многие печали. С другой же стороны, не имеющий знаний рискует помереть хоть и радостным, но куда быстрее.

Вот и оставалось наёмнику исполнять приказы и вместе с тем думать, просчитывать собственные действия. Иначе… в такой серьёзной игре пешки и фигуры покрупнее снимаются с доски без сомнений и колебаний.