Общее расстояние: 2.300= км. Пешком: 1.400= км.

По возвращению из путешествия по Шёлковому пути я сразу же стал планировать следующее, так как до наступления холодов оставалось не так уж много времени. Правда, моей жене эти планы совсем не понравились, она хотела побыть с детьми и внуками. К тому же, в отличие от меня, ей нравилась канадская зима, которую после знакомства со мной она почти не видела. Но если я что-то решил, меня трудно остановить. Однако, и её против воли с собой не потащишь. Остановились на том, что в этот раз я отправлюсь один, но ненадолго. Только до тех пор, как в Канаде опять станет тепло. Вероника знает, что я люблю время года, когда здесь всё расцветает. На 3—4 месяца не стоить забираться слишком далеко, поэтому я решил посетить Гаити, до сих пор не оправившуюся от землетрясения, и, возможно, поработать там волонтёром. Само-собой разумеется, что я собирался осмотреть и Доминиканскую Республику тоже, а потом, при возможности, перебраться на Кубу водным путём

Естественно, прежде чем покупать авиабилет я попытался найти хоть какой-нибудь водный транспорт, но тщетно: на Кубу ничего не ходит из-за экономической блокады, а на Доминиканскую республику и Пуэрто Рико – из-за относительной дешевизны авиаперевозок. На Гаити-же туристы бояться летать, а местное население слишком бедное, да и не пускают их никуда. В общем, придётся мне лететь. Я уж собрался ехать автостопом через всю Америку до Флориды, откуда были самые дешёвые рейсы, но вдруг нашёл билет Сиэтл – Нью-Йорк – Сантьяго-де-лос-Кабальерос практически по такой же цене. Да уж, в отличии от наземного и водного транспорта, расстояние – не главная составляющая ценообразования авиабилетов. Обычно дешёвая цена подразумевает какие-либо неудобства для пассажиров. Например, в этот раз я должен ждать пересадки в Нью-Йорке 8 часов, и босиком сильно не погуляешь – холодина страшная. А тут ещё буран поднялся, и все рейсы отменили. Так что пришлось торчать в аэропорту 12 часов вместо 8. Но $250 – всё равно хорошая цена за то, чтобы в течение суток попасть из поздней осени в вечное лето.

 

Доминиканская республика

{северное побережье}

Santiago De Los Caballeros – Sosúa – Nagua Sabana de la Mar – Punta Cana.

Тропики встретили меня приятной влажной теплотой, но было 3 часа ночи, это означало, что днём здесь будет довольно жарко. В здание аэропорта работали кондиционеры, и можно было переночевать там, но я решил начать акклиматизацию прямо сейчас и остаток ночи провёл под звёздами на террасе аэропортовского ресторана.

Солнце начало припекать уже в 8, и я отправился в сторону моря, до которого было километров 60. Местность в районе аэропорта была довольно густо заселена бедными домишками, но дальше потянулись возделанные поля, засаженные табаком, рисом, бахчевыми, клубникой. Ближе к морю стало попадаться всё больше богатых домов, но основная масса населения жила в небольших бедных домиках.

Такой же была и небольшая рыбацкая деревушка, возле которой я остановился на ночлег. Её жители – приветливые, улыбчивые люди, но не надоедливые, как, скажем, в Индии. Взрослые подошли, спросили, не нужно-ли чего, откуда я, и ушли. Позже подошли дети, принесли десятилитровую канистру с водой и тоже ушли, сказав, чтобы я оставил канистру прямо здесь. Это хорошо. Значит, воров здесь не боятся. Позже пришли ещё дети, помладше, принесли тарелку жареной рыбы. Они остались возле меня подольше, так как поев, я стал показывать им фокусы и головоломки. Им интересно, а мне надо в испанском попрактиковаться – 3 года не разговаривал.

Выспавшись под шум волн, я отправился вдоль берега на восток и шёл весь день, наслаждаясь солнцем и морем. После промозглого Орегона и снежного Нью-Йорка этот климат кажется раем. К вечеру я дошёл до общественного пляжа, расположенного в живописной лагуне. Здесь был и белый песочек, и коралловые рифы. Правда, народу здесь было довольно много. Люди купались, пили пиво, жарили на решётках: кто рыбу, кто овощи, кто мясо. Жарили, в основном, на древесном угле, которым по дешёвке снабжают их соседи – гаитяне.

Я спросил у присутствующих здесь людей в военной униформе, могу ли я поставить здесь палатку и остаться на ночь. Они ответили, что нет. После 10 вечера все, кроме них, пограничников, обязаны покинуть пляж, так как он является границей. Я попросил их сделать для меня исключение и показал им несколько газетных вырезок со статьями обо мне. Они сказали, что спросят разрешение у начальства и попросили оставить газеты почитать. Не знаю, известили ли они начальство, но уже через полчаса люди на пляже стали почтительно здороваться со мной, говорили, какой я молодец, вели к своим компаниям, представляли друзьям, ну и угощали, естественно. От пива я отказывался, но барбекю наелся до отвала, запивая их различными газированными напитками. Компаний много, и отказываться неприлично.

Когда стало темнеть, и люди стали собираться, ко мне подошёл офицер и сказал, что я могу остаться ночевать здесь. Он показал место, где именно я могу поставить палатку, но предупредил, чтобы до наступления рассвета я к морю не подходил. Море отливает, и у них там, похоже, контрольно-следовая полоса. Позже я узнал, что таким образом они борются с нелегалами из Гаити.

К следующему вечеру всё так же идя вдоль побережья, я достиг курортной части Республики. При входе на пляж сидел охранник, который по совместительству продавал огромные ракушки. В его обязанности входило извещать туристов о том, что ходить без охраны вдоль берега за территорией курорта якобы опасно, и предлагал за небольшую плату услуги своего подростка-сына. Кто-то разворачивался, кто-то брал «охранника», а кто-то продолжал идти, оглядываясь по сторонам. Мало кто из туристов говорил на испанском, чтобы расспросить, что именно опасно, а кроме слова dangerous охранник по-английски ничего не знал. Охранник как раз готовил себе еду на костре, ну и я заодно сварил себе рис, что бы было, с чем есть мясо ракушки, которым он меня угостил. Пока рис готовился, я стал свидетелем того, как охранник довольно бесцеремонно прогнал местную женщину, которая пыталась по тропинке прошмыгнуть на территорию. На голове у неё была корзинка с какими-то поделками, которые она, видимо, надеялась продать туристам.

Поблагодарив за угощения, я собрался идти дальше, но оказалось, что и «белому мистеру», не имеющему цветного браслетика на запястье, вход тоже воспрещён. Я не стал настаивать на своих правах. Малограмотный человек вряд ли знает о законе, по которому кромка побережья шириной в 50 метров (в разных странах – по разному) не может принадлежать кому-то лично. Я просто попросил позвать менеджера или начальника охраны. Вскоре мальчик, посланный за начальством, вернулся в сопровождении менеджера и ещё одного охранника. В первую очередь он спросил, что я собираюсь делать, если меня всё-таки не пустят? Я ответил, что я знаю свои права и собираюсь ими воспользоваться. Я просто хочу пройти мимо их отеля по берегу, что сейчас и сделаю, а вы можете попробовать остановить меня силой, либо вызвать полицию. Я мирный человек и не люблю скандалы, но если это произойдёт, то я обещаю, что будет статья в газете и суд, после которого, я уверен, простые люди, вроде той торговки, тоже будут иметь право беспрепятственно ходить по их частному пляжу. Менеджер в достаточной мере владел английским, чтобы понять, что будет иметь неприятности, поэтому дал мне сопровождающего, чтобы тот проследил, что бы я благополучно покинул их границу.

Я хочу акцентировать внимание читателя на этом инциденте. Да, я знаю, что многие туристы, в том числе наши соотечественники, не любят останавливаться в тех местах, где по пляжу ходят надоедливые продавцы сувениров и прочего. Ну, во-первых, не во всех странах эти люди назойливы, а, во-вторых, вы всё равно скучаете, а тут хоть какое-то разнообразие. Но, главное, задайте себе вопрос, хотите ли вы, что бы ваши дети или внуки жили в мире, где ВСЕ побережья скуплены, и если человек не принадлежит к элите, он НИКОГДА в жизни не сможет искупаться в море, даже живя в приморском городе! Поэтому, несмотря на свой мирный характер, в подобных случаях я так поступаю всегда. Это мой маленький вклад во вселенскую справедливость.

Что касается социального строя Доминиканской Республики, то он довольно разумен, и несправедливым его не назовёшь. Работа, хоть какая-то, у всех есть, и пропасти между нищетой и богатством, как например в Индии, я не наблюдал. Основная масса населения живёт в бедных на вид домах, но всё необходимое в доме имеется. Телевизоры, холодильники и даже радиоуправляемые игрушки для детей. Да что там игрушки, я не раз видел, что люди, живущие в «хибаре», имеют довольно дорогую машину. Но со старых машин они «выжимают» всё – главное, чтобы ездила, а то, что бампера, фары, дверцы привязаны на проволоке, а резина совершенно лысая, никого не беспокоит. Я заметил, что более богатые граждане с людьми более бедными говорят на равных, так же богатые не кичатся друг перед другом. Не наблюдал я у них и зависти, хотя иногда своими вопросами специально провоцировал их. У соседа новая хорошая машина? Ну и что? Значит его старая окончательно умерла, и он купил качественную, чтобы на дольше хватило. Возможно в долги залез, чему же здесь завидовать?

Вообще доминиканцы народ приятный и довольно симпатичный. Правда я никак не мог привыкнуть, что по утрам эти симпатичные женщины повсюду ходят с огромными бигуди. В России показаться на публике в таком виде считается плохим тоном. Здесь же это норма, так же, как и на виду у всех вычёсывать паразитов. Бигуди здесь служат для распрямления слишком курчавых волос, и возможно, я так думаю, для борьбы с паразитами. В густых курчавых волосах их не очень видно, а тут выползла вша после сытного обеда на бигуди свежим воздухом подышать, а тут её к гребешку.

Народ здесь, несмотря на кажущуюся бедность, весёлый и добродушный. По своему темпераменту он подходит под определение «латинос». Иностранцев, живущих здесь постоянно, я встречал не часто. В основном это почему-то выходцы из Италии. Может потому, что климат похож и язык тоже, только жизнь дешевле. Да, идя однажды вдоль берега, я увидел роскошную виллу, владелец которой оказался российский генерал в отставке. Его, правда, дома не было, но вышел его сын, который был у отца в гостях. Они с другом только что проснулись после вчерашней, похоже, бурной ночи и вяло хвастались друг перед другом в своих расходах на проституток. Они заплатили девушкам где-то по сто баксов, плюс поили их. Хвастаться-то особенно здесь нечем, так, пальцы гнуть, а вот девушки вполне могли похвастаться что «развели» московских парней: цена проститутки в Доминикане от $1 до $10.

По $1 – это, правда, чернокожие нелегалки из Гаити, их можно встретить только возле границы. Рано утром они возвращаются к себе в страну. Сердобольные солдатики-пограничники пускают их на заработки «условно» бесплатно. Вообще-то доминиканцы довольно много помогают соседям после землетрясения, обрушившегося на и без того бедную страну.

Например, эмиграционные власти сквозь пальцы смотрят на бедные посёлки, возникшие возле границы в горах. В этой местности дождей не бывает по 9 месяцев, поэтому сами доминиканцы там не селятся, а вот беженцы умудряются ещё выращивать кукурузу, например, таская воду на головах за 3—5 километров. Я был в одной такой деревне с пастором испанцем. Мы сначала долго ехали на джипе по каким-то просекам, затем около часа шли пешком, неся на головах учебники для организовывающейся в поселении школы. Пастырь мне понравился. Когда встречаешь таких священников, приходят мысли, что Иисус всё-таки не зря взошёл на крест.

Но вернёмся к путевым заметкам. Здесь я забежал несколько вперёд, со священником и гаитянскими проститутками я познакомился позже, перед тем как зайти в Гаити. А пока вдоль побережья продвигался в сторону столицы. Восточное побережье более дождливое, поэтому жители выращивают рис и другие культуры, требующие много воды. Здесь же расположен самый большой в стране национальный парк. Вход в него платный, но легко войти без оплаты, охраны как таковой нет. Автостоп здесь не очень. Впрочем, я много и не пробовал – так, для интереса. Но если подбирают, то завозят знакомить к родственникам, угощают. Еда здесь не особо разнообразная: рис, фасоль. Но всегда есть рыба или мясо, чаще козлятина или курица. Да, насчёт фасоли. То, что я вначале принял за фасоль, называется «гуандуль». Эти стручки по виду похожи на фасоль, но растут на деревьях, точнее высоких кустах, наподобие акации, хорошо хоть кусты не колючие. Ими засажены довольно большие площади, но и в дикой природе они встречаются довольно часто. Также довольно большие площади засажены табаком. Его сушат в тени, для чего сооружают большие навесы. Я ночевал в них пару раз – запах сушащегося табака довольно приятен. Запах гаванской сигары.

 

Прогулка к Пуэрто-Рико

Двигаясь дальше, я достиг юго-восточной части острова. Здесь расположен порт Punta Cana из которого, как я надеялся, ходят паромы в Пуэрто Рико. Но, к сожалению, выяснилось, что регулярное пассажирские сообщение осуществляется только из столицы. Этот американский «курорт» вообще-то меня мало интересовал, но штатовская виза у меня есть, можно посетить для коллекции, если цена билета не очень «кусается». Билет за 13-ти часовой переход «Santa Domingo -Mayaguez», в оба конца стоил $200, что для американцев, в общем-то, дёшево, но я решил, что если не найду вариант дешевле, то и Бог с ним, этим «богатым портом» (так переводится название страны с испанского). Походив по порту, я познакомился с владельцем катера, который курсирует между этими двумя островами, перевозя подвернувшиеся грузы. Он сказал, что подбросит меня за цену в три раза меньшую, чем паром, а если я поймаю его на обратном пути, то он привезёт меня бесплатно. Расписания движения у него, разумеется, не было, но уже был обратный груз, который он должен был забрать на следующие сутки. Мы «ударили по рукам» и уже через час отчалили. Местные пограничники – очень дружелюбные ребята, сказали, что если я вернусь через сутки, опять в их смену, то они просто аннулируют мой въездной штамп – отлично!

Мы причалили к грузовому пирсу порта «Mayaguez» ближе к вечеру, и владелец катера сказал, что если я захочу с ним вернуться, то должен вернуться сюда через 24 часа, или чуть пораньше – ждать он меня не будет. Для себя я решил, что останусь здесь подольше, только если страна будет сильно отличаться от Доминиканской республики. Ведь если я задержусь, то – снова платить за визу, транспорт, опять же. Не теряя времени, я сразу же пошёл осматривать окрестности. Плотность отелей на квадратный километр в этом районе явно выше. Обслуживающий персонал нормально говорит на английском, набор блюд и напитков ориентирован на американских туристов, которых здесь большинство. Чаевые для официанта – правило, а не исключение, как у соседей. Местное население, в принципе, такое же, правда, больше разбаловано туристами. Климат, естественно, такой же. В общем, не понимаю я американцев, отдыхающих здесь, а не на соседнем острове. Платить больше только за то, чтобы официант тебя понимал? Впрочем, возможно, цена на авиаперелёт компенсирует цены за проживание. Но не суть важно. Я понял, что ничего для себя нового здесь не открою, если даже задержусь на месяц, поэтому решил вернуться. Вот я и побывал ещё в одной стране. Для меня плюс этой «галочки» в том, что пришло понимание, что некоторые страны настолько похожи, что нет смысла стремиться попасть туда именно только для коллекции.

 

Доминиканская республика

{Южное побережье}

Punta Cana – Santo Domingo – Azua – Barahona – Oviedo – Pedernales – Jimaní

Вернувшись, я сразу же отправился в сторону столицы. Движение на трассе Punta Cana – Santa Domingo настолько насыщенное, что мне надоело идти пешком, и я воспользовался автостопом. Вот я и в столице, точнее, в её историческом центре – районе центрального порта. Здесь, в месте, где много лет назад высадился Кристофор Колумб, сохранилось много старинных построек, среди которых бродит довольно много иностранных туристов. От них я узнал, что кроме этого района и центрального монумента, в принципе, в городе смотреть особенно нечего. Многометровый, украшенный рисунками монумент хорош, как узнаваемое место города, но не больше.

Центр города спланирован на европейский манер и довольно чист, но окраина явно застраивалась без единого плана. На этом побережье климат более сухой и жаркий, а из-за множества кондиционеров температура в городе ещё выше. Город расположен на море, да, как говорится – видит око, да зуб неймёт, берег то – вулканические скалы. Ближайший пляж – за 40 километров, куда я и отправился, даже не заночевав в столице. В российское консульство, правда, с визитом вежливости зашёл, но оно имело статус «почётного», и консулом там была почему-то была гражданка Молдавии. Да, кстати, наших соотечественников на пляжах этого островного государства я встречал не так уж и редко, впрочем, как и граждан Украины. Видимо, из Москвы есть какой-то дешёвый чартерный рейс, а цены в гостиницах намного дешевле чем, скажем, в Таиланде. По части экзотики здесь конечно не густо, но для любителей пляжного отдыха просто рай. Правда, это касается только северного побережья, а сейчас я шёл по южному, где пляжей – раз-два и обчёлся, так же, как и дождливых дней в году. Но это только на самом побережье, чуть дальше в глубину острова облака цеплялись за гряду гор и проливались небольшими дождями, достаточными для земледелия и скотоводства. Правда, ближе к границе горы были пониже, и бедным гаитянам осадков не доставалось.

Однажды я заночевал на одном из немногочисленных песчаных участков побережья, где располагалась небольшая рыбацкая деревня. Погода была хорошая, комаров сдувал лёгкий бриз, и я лёг без палатки под деревьями, с расчётом того, чтобы тень от них не дала солнцу меня разбудить слишком рано. Тень я рассчитал правильно, но в темноте не увидел, что на деревьях висят уже созревшие фрукты нони. Вечером я принял этот запах за запах гниющей рыбы и теперь поплатился за свою ошибку: зелёные мухи, пчелы, муравьи, проснулись с рассветом и разбудили меня. Нет худа без добра, подумал я. В это время рыбаки обычно возвращаются с ночной рыбалки. Рыбаки действительно только что вернулись, но улов, с их слов, был небольшой. Они быстренько продали всё приехавшим из города покупателям и сели в тени отдохнуть. Для отдыха у них были припасены 250-граммовые бутылки доминиканского рома, какая-то незамысловатая закуска и 250-граммовые же бутылки с какой-то тёмной жидкостью для запивания. От предложенного рома я отказался, а вот тёмную жидкость из бутылки, на которой были нарисованы по виду ячменные колоски, решил попробовать. К моему удивлению жидкость по вкусу оказалась точь-в-точь как квас, который в Советском Союзе продавался из бочек. И не какой-нибудь разбавленный или вчерашний, а наилучший! Молодцы, доминиканцы, умеют с продуктами обращаться. Позже я ещё раз в этом убедился, когда попробовал их домашнюю колбасу, напомнившую мне моё деревенское детство. Колбаса и вообще все мясные продукты здесь относительно дёшевы, так же, как и все газированные напитки, кроме вышеупомянутого «кваса». Он почти вдвое дороже колы. Мясо, кстати, здесь предпочитают брать свежее. Возле дорог можно часто увидеть очереди из коз или баранов. Начало очереди скрывается за ларёчком, где продают мясо. Видимо, у продавца есть компаньон, который забивает животных по мере необходимости. Торговля в таких ларёчках идёт очень бойко, перед ними всегда есть небольшая очередь из людей тоже.

Следующую ночь я провёл под навесом для автомобилей возле мини-гостиницы, владельцем которой был пожилой итальянец. Он предложил мне переночевать у него, когда я попросил воды для приготовления ужина. Я отказался, сказав, что буду ночевать на берегу в палатке. Он отговорил меня, сославшись на нони, которые оказывается привлекают не только насекомых, но и мышей, за которыми в свою очередь охотятся змеи. В общем мне ещё повезло, что вчера меня разбудили мухи, а не змеи. В этот раз я вообще-то по-любому собирался спать в палатке, так что змеи меня бы не потревожили, но я увидел, что словоохотливому итальянцу просто хочется с кем-то поболтать, поэтому согласился. Видимо, я был хорошим слушателем, за что утром получил бесплатный завтрак.

Завтрак приготовила и подала его миловидная жена, о которой он мне рассказывал вчера вечером. Он женился на ней, когда переехал сюда из Италии 25 лет назад. Ей было 18, он на 25 лет старше. Тогда такая большая разница в возрасте не помешала им жениться по любви, но сейчас они почти не общались. Словоохотливый итальянец весь вечер мне что-то рассказывал. В частности, как он неплохо заработал, когда в Европе стал популярен сок фрукта нони, как панацея от многих болезней. Местные жители его практически не употребляют – уж больно вонючий, поэтому опавшие плоды валяются прямо под деревьями. Оставалось их только собрать и продать скупщикам, либо самому отвезти в город на переработку. Ещё итальянец рассказал мне, что по пути к гаитянской границе есть занесённая в книгу рекордов Гиннеса река. Это самая короткая в мире река (с его слов) длиной всего 200 метров, и через неё даже построен мост. Через пару дней я пообедал на ее берегу. Довольно приятное место. Кругом сухо, растут кактусы, а вдоль берегов развесистые деревья, в тени которых стоят столики маленьких ресторанчиков. В них, в частности, можно заказать и утиное мясо – «Los Patos» – утки. Там за одним из столиков сидела компания англоговорящих, которые оказались проповедниками из Канады. Они-то и угостили меня утиным мясом, а за обедом усиленно отговаривали меня не ходить в Гаити, по крайней мере, не ночевать там в палатке. Сами они были там с миссией всего пару дней и предпочли покинуть страну после того, как пообщались с белыми, живущими там около полугода. Все они уже по пару раз имели пистолет у виска при ограблении.

Позже я встретил американца, переехавшего из Гаити по той же причине. Сейчас он снимает 3-х комнатную квартиру и платит всего $100 в месяц. Правда до пляжа идти метров 500, а в Гаити за эти же деньги они жил прямо на берегу. Да и продукты там вдвое дешевле. Естественно, я приму эти факты к сведению, но они не остановят меня от намерения посетить страну. Во время путешествия по Африке практически о каждой последующей стране мне говорили что-то подобное. Да и Центральная Америка тоже мало в чём отстаёт в этом плане. Но я следую двум русским поговоркам: «Не так страшен чёрт, как его малюют» и «Волков бояться – в лес не ходить».

Южная оконечность острова Гаити принадлежит Доминиканской республике. Здесь расположен национальный заповедник «Jaragua». На его территории расположено большое озеро, вернее лагуна «De Oviedo» и залив «Aigula», что в переводе означает орёл. Переночевав на берегу лагуны, я отправился к заливу, где имелись отличные пляжи, чтобы насладиться дикой природой, прежде чем войти в густонаселённую Гаити. Пляжи были действительно хороши и пустынны, так как сюда практически не было дорог. Но ближе к вечеру я дошёл до небольшого ресторанчика, хозяин которого имел несколько лодок, на которых катал немногочисленных туристов вдоль живописного берега. Экскурсия стоила около $30, да и прошёлся я уже вдоль этого берега. Но тут я познакомился с двумя итальянцами, которые уже наняли лодку. Они предложили мне прокатиться с ними, и я согласился. Со стороны моря открывался совершенно иной вид. Огромные валуны как-бы скатились с крутого берега и упали в прозрачную воду. К тому же лихой водитель, прекрасно зная конфигурацию расположения этих скал, на небольшой скорости проскакивал между ними, чтобы у пассажиров выделялся адреналин. На обратном пути водитель дал мне «порулить». К сожалению, у меня практически нет опыта вождения водного транспорта. Вот если бы я умел водить лодку так же хорошо, как и автомобиль, я бы показал им «Crazy Russian». В любом случае, эта короткая поездка сдружила нас, и с одним из итальянцев мы до сих пор переписываемся. Он винодел, но я не большой любитель вина, иначе уже давно воспользовался бы его приглашением и побывал бы в Италии, где я ещё не был.

После прогулки на лодке итальянцы поехали обратно в Santa Domingo на арендованном автомобиле, а я пошёл к южной оконечности острова на мыс «Cabo Roho». Дойдя до него, я понял, почему он носит название «Красный мыс». Весь мыс и пирс порта были покрыты красной пылью. По далеко выдающемуся в море пирсу сновали гружённые красной породой грузовики. Самосвалы выгружали привезённую почву прямо в трюм китайского сухогруза и ехали обратно в карьер. Для интереса я съездил туда на стареньком двадцатилетнем «MACK». Большинство грузовиков были именно этой модели. Они отслужили своё в Штатах, и их купили Доминиканцы. Было здесь и несколько разномастных небольших самосвалов. Это были частники, их авто выглядели не моложе. Пара экскаваторов были, правда, почти новенькими и принадлежали той же компании, что и грузовики. Карьер представлял собой марсианский пейзаж. Он был глубиной до 30 метров, но был не сплошной, местами на нём оставили островки с парой-тройкой деревьев на них. Уж по какой причине их оставили я не знаю, может доминиканцы так понимают «национальный парк»? Росли себе деревья на базальтах, но тут ушлые китайцы пронюхали и предложили властям хорошую цену за «просто землю». Подумав, те решили оставить в национальном парке только реликтовые деревья, а остальные есть и в других местах. Это только моя фантазия, как возник и работает карьер на территории национального парка я, естественно, не знаю. Во всяком случае, водители довольны, экономика страны в выигрыше, китайцы тоже. Так что, возможно, это и правильное решение.

 

Haiti

La-Source – Port-au-Prince – Cabaret – Saint-Marc – Gonaives – Anse-Rouge – Mole Saint-Nicolas – Port-de-Paix – Limbe – Cap-Haïtien – Dajabón

Переночевав на берегу в порту, на утро я отправился в приграничный город Pedernales. Город был довольно большой и оживлённый за счёт большого рынка, куда три раза в неделю везли дешёвые товары гаитяне. Визу можно получить прямо на границе, поэтому я заночевал рядом, чтобы войти в страну рано утром. Там я и познакомился с гаитянскими девушками лёгкого поведения, о которых писал выше. Этим проработкам они занимаются отнюдь не от лёгкой жизни, а именно от безысходности. Побывав в их стране, я могу это сказать с полной уверенностью. Я как-то раньше писал, что «ночные бабочки» из России, Украины и многих других стран хоть и говорят, что пошли на панель от безысходности, но это отнюдь не так. Они просто выбрали лёгкий заработок. Но Гаити – это Гаити! Здесь люди не живут, а выживают, кто как может. Моё знакомство со страной началось ещё до того, как я вошёл в неё. Утром я попросил доминиканских пограничников, чтобы они пропустили меня через нейтралку без выходного штампа, так как, прежде чем зайти к соседям, хотел спросить у пограничников, сколько стоит входной штамп, чтобы знать, сколько снять денег, а также сколько времени занимает дорога до столицы. Дело в том, что гаитяне говорят на «креоле», а доминиканские шофёры туда не ездят. Эмиграционный офицер говорил на испанском и слегка на английском. Он сказал, что дороги в очень плохом состоянии, деревни редкие, гостиниц нет. На мой вопрос о цене штампа для российского гражданина, он попросил паспорт, чтобы спросить у начальника смены. Вернувшись через пару минут, он сказал, что надо заплатить $20. Я сказал, что вернусь сегодня позже, или завтра, так как штампа о выходе у меня всё равно ещё нет. Офицер ответил, что поскольку я уже нахожусь на территории их страны, то обязан заплатить эти $20 прямо сейчас. Мой паспорт он держал в руке и я, недолго думая, выхватил его из руки опешившего служаки, повернулся и вышел. Естественно, он не ожидал такой реакции, ведь для своих граждан он здесь царь и Бог, и обращается с ними как со скотом. Вернувшись на территорию Доминиканской Республики, я нашёл переводчика и немного пообщался с людьми на рынке. После чего я решил, что стоит изменить свой первоначальный план обойти остров по кромке. Вместо этого я решил пройти вдоль границы до следующего, более оживлённого переходного пункта, через который идёт основной поток транспорта между странами. Правда, дороги, как таковой, вдоль этого участка границы, расположенного в горах, практически не было, но местные, вернее нелегальные поселенцы ездили на лошадях и осликах. Да, кстати, я заметил, что у многих этих животных уши обрезаны почти под самый корешок. Моё любопытство по этому поводу, к сожалению, так и осталось неудовлетворённым. Увидев несколько мулов, я предположил, что уши остригают перед случкой, чтобы сексуальным партнёрам (лошадь и осёл) не так бросалась в глаза их разница (шутка).

На следующем переходном пункте рынок занимал всю нейтральную полосу длиной километра в три. Причём продавцы были на 90% гаитянские. Примерно 10% составляли продавцы древесного угля, процентов 30 торговали овощами и фруктами, а остальные продавали всё то, что поступает в страну в виде гуманитарной помощи. Землетрясение-то было уже давным-давно, и, по-хорошему, тех средств, что мировое сообщество выделило на восстановление, должно было хватить «за глаза». Но люди в правительстве оказались чёрными не только снаружи, но и внутри. Но, вернёмся на дорогу.

Получив штамп на выход и пройдя через нейтральную полосу-базар, я подошёл к гаитянским офицерам, уже ожидая что они захотят чего-нибудь поиметь. Офицер, покрутив мой паспорт в руках, сказал, что не знает цены и ему надо спросить у босса. Вернувшись, он сказал, что не может меня пропустить без специального пропуска и сопровождения, ввиду опасности передвижения для белого человека на местных автобусах, а тем более пешком. Я спросил, сколько это стоит, он ответил около $50, или я должен лететь на самолёте. Да, похоже, мне придётся идти к следующему переходному пункту. Хотя нет, завтра ведь суббота, и начальства скорее всего не будет. Можно ещё раз попробовать. Я спросил офицера, когда у него пересменка – мол если я надумаю, то вернусь в его смену.

Я вернулся в город и переночевал в парке. Jimani небольшой городок, и в нём очень много гаитян, работающих на низкооплачиваемых позициях. Пока я ставил палатку человек десять из них подошли ко мне с различными просьбами. Но это были только цветочки, ягодки были впереди. На следующий день, дождавшись пересменки, я, приготовив пачку сигарет и $10 купюру, опять подошёл к таможенникам. В этот раз я не сказал, что пойду в столицу пешком. В общем пачки сигарет оказалось достаточно. Как только я перешёл границу, асфальт закончился и, к моему удивлению, не оказалось никакого поселения. Справа от дороги – небольшое озеро. Это самое большое озеро страны, но на его берегах не было деревьев. Как видно их все спилили на древесный уголь. На глади озера виднелась одиночное парусное судно с грязно серыми парусами. Видно, на нём возят уголь с другого берега. Позже я прочитал, что местные жители лишь отчасти виновны в уничтожении лесов в своей стране. Оказывается, раньше здесь произрастали деревья, древесина которых весьма ценилась парфюмерами для изготовления духов. Гаити являлась колонией Франции, и, разумеется, колонизаторы не упустили возможности разбогатеть. В результате ливневые леса были безжалостно вырублены, что повело за собой изменение климата. Местные жители лишь добили подлесок, пустив его на изготовление угля. До столицы было всего 50 километров, но признаки цивилизации появились лишь на полпути до неё.

На второй день пребывания в стране я вошёл в Port-au-Prince. Окраина столицы сразу же напомнила мне путешествие в Африку: грязь, суета, масса ничем не занятых людей, попрошайки на каждом углу. Но если бы только попрошайки протягивали грязные руки и хватали за одежду. При виде белого человека каждый сотый (людей тысячи) обращался с просьбой. Нет, даже не с просьбой; в тоне голоса и в поведении чувствовалось, что люди искренне считают, что белый мистер просто обязан им помочь, а что ещё хуже, они считают, что именно белые люди – причина их нищеты.

Если бы я относился к людям, считающим представителей негроидной расы второсортными, то их поведение, наверное, пугало или раздражало. Но в глубине души я знал, что они правы, считая, что мир несправедлив по отношению к ним, и белые люди, как более умные, при желании могли бы восстановить справедливость. В Африке чёрным людям легче. На том континенте люди в соседних странах живут примерно на таком же уровне. Здесь же, живя на одном острове люди разделены границей, на одной стороне которой практически все чёрные и живут они раз в десять хуже. Как здесь не задаться мыслью: «Почему? За что? Наверное, Бог не любит нас, раз создал чёрными и позволяет чтобы мы страдали». Несмотря на это вечером все церкви: и большие, и убогие – были забиты до отказа. А раз так – значит, они нужны этим людям. Мне же посещение церкви сейчас навряд ли поможет. Впервые в жизни я чувствую безысходность. Да, я тоже виновен, что эти люди несчастны, но абсолютно ничего не могу изменить.

Во время своих путешествий я всегда стараюсь проникнуться атмосферой тех мест, где я бываю – это помогает мне лучше узнать страну. В этот раз, впервые в моей практике это умение ввело меня в некую депрессию. Я понял, что не смогу пробыть здесь запланированный месяц и вскоре покину страну, но это ещё больше расстроило меня – ведь местные люди не имеют такой возможности, их никто не выпустит.

Переночевав во дворе большой католической церкви, расположенной рядом с тюрьмой, я двинулся дальше, но не в центр столицы, как планировал, а на юг, в сторону города Cabaret. Проходя мимо тюрьмы, я услышал, что меня окликают сверху из зарешеченных окон. «Lablon, Lablon, help me!» Lablon – это белый – ко мне здесь все так обращаются. Help me – гораздо реже, чаще – Give me, а ещё чаще просто тянут за рукав футболки и протягивают руку. Чем же я могу помочь тебе, заключённый? My name is… продолжал кричать он. Я достал камеру со сдохшей батарейкой и направил на решётку, откуда торчала рука и сделал вид, что снимаю. Теперь у человека появилась надежда, что ему помогут. Как говорится, ложь во благо. Хотя какое благо я сделал: так – самоутешение. В принципе я ведь мог пойти в администрацию, назвать его имя, спросить, за что сидит, потом взять адреса родственников, выяснить, справедливо ли посадили и т. д. Но это, в принципе, то же самое, что дать одному из сотен, протягивающих руку, десятку баксов, на которые он десять дней сможет кормить свою семью или купить наркотики. Чтобы немного отвлечься, я решил найти Wi-Fi и поговорить с кем-нибудь по Скайпу. Я стал спрашивать, где можно найти интернет у людей по виду более солидных и тут столкнулся с тем, что и среди них многие не прочь как-то заработать на «белом». Пара человек предложила свои телефоны с интернетом и Скайпом на пару минут «всего» за $10. А двое (всё это в течение одного часа) предложили заплатить им, иначе они вызовут бригаду санитаров и меня заберут в сумасшедший дом. Оба эти человека мотивировали тем, что я хожу босиком по таким грязным улицам – мол, нормальный человек так делать не будет.

Мне и самому было интересно посмотреть на дальнейшее развитие событий, если врачи всё же приедут. И я сказал: «Хорошо, звони. Я подожду». «Доброжелатель» стал меня отговаривать, мол, в «дурке» очень плохо. В общем, всё понятно – никуда он звонить не будет. Когда через некоторое время второй стал домогаться с таким же предложением, я хотел просто уйти, но он схватил меня за рукав и сказал – нет, жди. Такое поведение мне не понравилось, поэтому я сделал следующее: достав IPod, я сказал, что мне надо позвонить другу, у которого есть наличка. Сделав вид, что набираю номер и дожидаюсь якобы гудка, я произнёс название улицы и банка, возле которого это происходило, затем: «Офицер здесь попытка ограбления белого человека» и тут же сделал вид, что хочу сфотографировать этого злоумышленника. Если бы на IPod была камера, то там была бы только удаляющаяся спина. А ведь вроде бы приличный молодой человек – на английском сносно говорит. Я это не к тому, что, мол, какие они плохие люди, а к тому, что нищета толкает людей на нехорошие поступки.

Чтобы покинуть город, я запрыгнул на заднюю подножку проходящего «автобуса» (типа «тук-тука» в Таиланде). Через минуту на вторую сторону подножки запрыгнул продавец мороженого. Повиснув, как и я, и держась одной рукой за поручень, он достал из сумки мороженое и стал предлагать пассажирам. На повороте я поддержал его рукой и он, посмотрев на меня, радостно улыбнулся и стал что-то быстро говорить пассажирам, показывая на меня. Незнание их языка не помешало мне понять, что он видел меня по TV в «National Geographic». Он даже запомнил мою фамилию и, вероятно, в передаче говорилось, что я живу на один доллар в день. Это я заключил из того, что он протянул мне мороженое со словами: «No money, Sir», и ещё пара пассажиров протянули мне банан и апельсин. Такие вот они, гаитяне. Готовы поделиться последним, если видят, что человеку необходима помощь. Позже я не раз видел подтверждение этому. Например, к телеграфному столбу подъехала машина с монтёрами. Электрик и помощник стали ставить лестницу, шофёр пошёл ставить аварийные знаки. Из окрестных домов подбежало штук пять пацанов и стали помогать: кто – шофёру, кто лестницу держит, кто инструмент какой-то к верёвке, которую электрик сверху сбросил, подвязывает. Минут через 15 закончили, пацаны встали в сторонке – ждут. Электрик, видно он старший, достал из кармана мелочь и дал каждому по монетке. А ведь, наверняка, у него дома своих детей штук 5, которым он на эти монеты мог тоже мороженое купить. Что, ему их помощь была нужна? Наоборот, они ведь и лестницу могли уронить от чрезмерного старания! И такое у них сплошь и рядом. К людям, у которых есть какая-то работа, приходят соседи «типа» по дому помочь убраться, воды принести и т. д. Оплаты, конечно, не просят, но «имущие» сами дают. Кто одежду, кто продукты. Этим, конечно, бедность не победить, но без этой взаимопомощи им там совсем худо было бы. Не могу сказать, что такое отношение бедных людей друг к другу для меня новость, подобное я видел в Бангладеше. На мой взгляд, для решения части проблем перенаселённых стран вполне может помочь регулярная гуманитарная помощь в виде резиновых изделий. Не галош, разумеется. Гуманитарная помощь в виде денег, которая поступила от мирового сообщества сразу же после землетрясения давно осела на банковских счетах правительства того времени. Сейчас гуманитарка продолжает поступать в виде сэконхэнда – бытового и армейского. И каков результат? 80% населения сидят на базарах во всех городах и пограничных переходных пунктах в надежде продать или обменять вещи на продукты. Ладно, хватит, что-то я завёлся на эту тему. Это всё-таки путевые заметки.

Город Cabaret, где я провёл следующую ночь, совсем недалеко от столицы, но процент просяще-требующих людей заметно уменьшился. Если расстояние и дальше будет уменьшать этот процент, то, возможно, пребывание в стране не будет для меня таким морально тяжёлым. К сожалению, мои надежды оправдались лишь частично. Следующий большой город Gonaives был ненамного лучше столицы, плюс в нём находились войска ООН. Это плохой знак. Буквально это значит, что действующее правительство ожидает вспышки недовольства в этом регионе. Если ожидается просто восстание – то ещё ничего, но если восстание (как это часто бывает) возглавит действующий мэр города, то дело плохо, ведь у него в руках власть. Полицейским чинам уже обещано место в новом правительстве, а у полиции имеется оружие. Чтобы выяснить этот вопрос, я подошёл к офицеру ООН. Их часть оказалась из Аргентины, что меня весьма обрадовало. Офицер разъяснил мне здешнюю ситуацию. Оказывается, здесь происходит восстание студентов, сопровождающееся поджогами и погромом учебных заведений. ООН и полиция совместно работают по урегулированию этого конфликта. Он показал мне на карте наиболее опасные места и посоветовал побыстрее покинуть город. Разумнее конечно было бы сразу последовать его совету, но по моему плану я должен был попробовать попасть из Гаити водным путём на Кубу. В городе имеется морской порт, поэтому я направился туда. Его работники весьма огорчили меня, сказав, что не только из их порта, но и из любого другого к соседям не ходят ни пассажирские, ни грузовые суда. Однако, я решил, что буду продолжать движение вдоль побережья и пытаться найти какую-нибудь посудину.

Переночевав в порту, наутро я отправился дальше на север вдоль побережья. Я всё ещё не попрощался со своим планом и хотел проверить свой последний шанс: дойти до самого близкого к Кубе порта Mole Saint Nicolas. Там возможно всё-таки существуют какие-то нелегальные возможности попасть к соседям. В какую-либо другую страну соваться нелегально я бы не стал, но кубинские эмиграционники, зная, что их штамп иногда нежелателен в паспорте, по желанию клиента ставят штамп на отдельную бумажку, которую в принципе человек может и «потерять». То есть, на выходе проблем не будет.

Дорога из города проходила по местам активности, указанным на карте ООНовцев, но не возвращаться же. Я запрыгнул в автобус, но вскоре впереди показались клубы чёрного дыма, и водитель остановился. Минут пять он живо обсуждал что-то с пассажирами, после чего часть из них недовольно вышли, а мы поехали дальше. Я понял, что те, которые вышли, боялись ехать дальше и просили вернуться, или вернуть им деньги. Но потому, что большинство хотели доехать туда, куда ехали, шофёр не сделал ни того, ни другого. Чёрный дым шёл от догорающего автомобиля, и дорога после него была усыпана камнями, поэтому мы ехали медленно. Вскоре нас остановила группа молодых людей, и они, по-видимому, предложили вернуться, но пассажиры уговорили их, и мы поехали дальше. Однако вскоре из проулка выскочил по виду пьяный или обкуренный молодой человек с бутылкой в руках и побежал рядом с автобусом, выкрикивая какие-то слова, из которых я понял «Молотов». По-видимому, он требовал остановиться иначе он бросит в нас бутылку с «коктейлем Молотова». Не уверен, что в бутылке был именно коктейль, но одна пассажирка со страху даже спрыгнула на ходу. Остальные что-то ему кричали и живо жестикулировали, в том числе указывая на меня. Возможно, они говорили, что если погибнет «Ла блон», то полиция его обязательно найдёт и посадит. Как-бы то ни было, «герой» отстал, и мы поехали куда-то дворами, так как главная улица была перегорожена баррикадой. Однако мы проехали недолго, объездная улица так же была перегорожена довольно крупными камнями, плюс рядом горела канистра с каким-то едким веществом, из-за которого у всех потекли слёзы. Водитель уже хотел разворачиваться, но тут я увидел в заборе подходящую жердину и, орудуя этим рычагом, отодвинул самые тяжёлые валуны. Пассажиры соскочили и быстро откинули остальные камни. В общем мы проскочили и через полчаса были в пригороде, куда и ехал автобус. Водитель категорически отказался от мелочи, которую я протянул и одобрительно похлопал меня по плечу и положил руку мне на затылок. То же самое сделали несколько пассажиров. Я уже знал, что это значит, и несколько раз в толпе кто-нибудь из людей как бы невзначай дотрагивался до моей головы.

Канадские священники на «Утиной реке» предупреждали меня, чтобы я был осторожнее, так как, под видом католической церкви, некоторые священники проводят в них обряды «Вуду». Однажды во время служения, мне кажется, я был именно в такой церкви. Там много танцевали, а на прощание все стали обниматься. В принципе это нормально и принято во многих церквях, но если они, обнимаясь с друг другом, похлопывая или поглаживая друг друга по спине, то мне обязательно клали руку на затылок. Позже «нормальный» священник объяснил мне, что таким образом те хотели взять у меня, белого человека, немного ума. Он сказал, чтобы я не позволял делать этого, так как это опасно для меня. Однако я не последовал его совету. Если люди видят во мне «волшебника Гудвина» – на здоровье, от меня не убудет.

В северо-западной части острова страна выглядит ещё беднее, и дороги там в ужасном состоянии. На одном участке дорога настолько разбита, что автомобили по ней вообще не ездят, лишь мотоциклы. Во всяком случае я шёл целый день и не видел ни одного транспортного средства, за исключением осликов и мотоциклов. И те, и другие загружены по полной. Посёлков за этот день я, правда, то же не встретил, так, несколько отдельно стоящих хибар с загонами для коз. Да и что людям здесь делать: земля каменистая и выжженная солнцем, к морю спускаться с полчаса, – да и что оно им даст? Кстати, о море! Отношение к нему в городах ужасное. Реки, на которых обычно стоит город, полны зловонных отходов, и их устья забиты пластиковыми бутылками, пакетами и прочее. Среди этих отходов бродят свиньи и нищие, в надежде найти что-нибудь съестное. Немудрено, что в стране часто вспыхивают эпидемии холеры и прочее.

Вот и северо-восточная оконечность острова, и конец моих надежд перебраться на Кубу по воде. Рыбаки объяснили мне, что они и сами бы рады порыбачить за пределами территориальных вод, но собственные пограничники безжалостно расстреливают всех, кто нарушит границу. Если же кому-то повезёт, и их свои не заметят, то их встретят огнём кубинцы. Таким образом правительство обеих стран борется с беженцами. Ну, что ж, зато я почти обошёл остров по побережью. Осталось совсем немного, чтобы замкнуть круг. Следующий большой город на моём пути наверняка входит в тройку самых больших городов страны.

В «Cap-Haïtien» сохранилось много построек колониальных времён, которые весьма украшают его, так как построены на возвышенностях. В остальном это город-базар, как и все другие. Да, ещё одно отличие: школы и другие учебные заведения здесь в более приличном состоянии, чем в других населённых пунктах. Я заночевал в одной из школ и заметил следующее: дети приходят где-то за час до занятий и играют во дворе, но играют тихо, как мышки. Дома им делать нечего, а здесь – сверстники, можно и порезвиться, но имеются «надсмотрщики». Сторож, дворник, учитель, и вообще любой взрослый при повышенном уровне шума может окрикнуть их, и все сразу же замолкают. Вторая причина: все одеты в чистенькую униформу, которую они бояться запачкать. Сторож разбудил меня рано, и пока я пил с ним чай, дети неоднократно пытались подойти ко мне, но он их отгонял. То же самое делали и учителя, когда я разговаривал с ними. Прозвенел звонок, за полминуты загнал школоту в классы. Наступила мёртвая тишина. Позже я ночевал в сельской школе, там царила такая же атмосфера. Правда, здесь директор и учителя попросили меня сфотографироваться сначала с ними, затем почти во всех классах с детьми и попросили найти спонсоров для школы. Как они мне объяснили, по закону в школу нельзя приходить без униформы, которая стоит аж $200. И это – в стране с таким уровнем безработицы! В итоге, многие дети так и остаются неграмотными. Коллектив учителей показался мне очень доброжелательным. Возможно, если бы нашёлся спонсор, они и в самом деле купили бы униформу и раздали её неимущим.

На северном побережье имеется много песчаных пляжей, но если в Доминиканской республике они полностью забиты отдыхающими со всего света, то здесь лишь иногда можно увидеть группку местных отдыхающих. В основном, на пляжах «отдыхает» домашний скот. В этой части почти нет больших городов, так что море довольно чистое. Но туристов низкими ценами сюда вряд ли заманишь. Слишком опасно. Не доходя до границы километров сто, я повернул в глубину острова – хотелось посмотреть, как живут люди там, вдали от дорог и «цивилизации». Я долго шёл по хорошо натоптанной тропе, прежде чем дошёл до небольшой деревни. Электричества здесь не было, детей, естественно, много, но удивило то, что на улицах практически не было взрослых. От детей ответа я не добился, так как при моём приближении они разбегались по домам. Я пошёл дальше и через пару часов дошёл до деревни побольше. Людей здесь тоже было мало, но, дойдя до центра, я увидел их даже очень много – человек триста. Они только что вышли из церкви и живо беседовали. Видимо, здесь были и жители соседних деревень. Меня позабавила сцена, когда они увидели меня. Сначала уровень шума повысился: из уст в уста передавалось «ла блон, ла блон», затем все, повернувшись в мою сторону, замолчали. Я ткнул себя пальцем в грудь и произнёс: «Йё руссо. Йё компрендо испаньёл, энд ай спик инглиш». Все оживились и стали оглядываться по сторонам, называя чьё-то имя. Вскоре из толпы вышла женщина, представилась как учительница английского и стала переводить мне вопросы из толпы. Правда, её разговорный английский был на уровне российского десятиклассника-двоечника. Скорее всего, её письменный был даже лучше моего, но переводить вопросы людей она явно затруднялась и стеснялась. Я решил взять ситуацию в свои руки и стал говорить, кто я, откуда, куда иду и зачем. Рассказал о своей семье и т. д. Всё это я сопровождал жестами, так что учительница справилась. Затем я немного поговорил на испанском со священником и отправился дальше. Судя по тому, что никто не подходил ко мне с «обнимашками», церковь была обычная – католическая.

Людям, по моему мнению, в деревнях живётся лучше, чем в городах. Да, у них нет электричества и нормальных учителей, но они, по крайней мере, не голодают, и у них нет такой антисанитарии, как у бедноты в городах. Но молодёжи здесь скучно, и они уходят в города попробовать свои силы. У большинства из них ничего там не получается, но возвращаться не солоно хлебавши стыдно, и многие остаются там, надеясь на «авось» и пополняя ряды безработных.

Через два дня я вышел обратно на дорогу и направился в сторону переходного пункта. Здесь, ближе к границе, у людей больше шансов заработать. Один из этих заработков – продавать речную гальку за границу. Туда её возят люди, имеющие транспорт. Им, я думаю, и достаётся главная прибыль. Но зато любой может пойти на реку и насобирать кучу камней, которая ценится в зависимости от расстояния до дороги. Работа не из лёгких, но хоть что-то. Вдоль реки имеются лачуги с навесами от дождя, в них рабочие также могут перекусить, если не взяли продукты с собой. Я забежал под один навес, когда начался ливень, но вся сухая площадка под дырявой крышей была занята. Порадовала реакция молодых людей – сразу двое или трое предложили мне своё место, передвинувшись под струю из потолка. Надеюсь, это они сделали не потому, что я белый, а потому что старше их. Спасибо.

Ну вот и граница. Уже вечерело, и я решил провести ещё одну ночь здесь. Ведь я пробыл в стране всего две недели, вместо запланированных 30 дней, так что лишние несколько часов не помешают. К сожалению, они не добавили хороших впечатлений. В городе тоже базировались ООНовцы, которых я не заметил при входе в город, иначе, наверное, не стал оставаться на ночь. Но теперь поздно. Пока я ходил по городу в поисках приятных впечатлений, граница закрылась. Пограничники заночевать на нейтральной полосе не разрешили. Полиция предупредила, что ночевать в палатке опасно, но у себя на территории и даже рядом не разрешили. Мол, отвечай потом за тебя… Однако, я всё равно поставил палатку за их территорией. Они пытались меня прогнать, но я попросил их показать закон, по которому я не имею права ночевать в палатке на территории города. В цивилизованных странах такой закон обычно существует, но не в странах третьего мира.

Я уже поставил палатку и развёл костёр, но тут подошёл старший офицер и сказал, что он договорился с UN и, если я не против, они сейчас приедут и возьмут меня под свою опеку. Я согласился, и вскоре подъехал джип. Офицер оказался из Штатов и был весьма доброжелательно настроен. Он сказал, что они базируются в километрах 20 от города, и он поедет туда, когда закончится его дежурство, то есть в 6 утра, а пока я могу покататься вместе с ним. Такая перспектива меня не устраивала, и я спросил, какая есть альтернатива. Он ответил, что ночевать возле полиции – не очень хорошая идея, так как недовольные властью жители иногда атакуют участок, и я могу оказаться между двух огней. Он предложил увезти меня на границу и оставить на нейтральной полосе. Я возразил, что, мол, уже пробовал, но он сказал, что ему в просьбе не откажут. В общем, я провёл ночь в палатке на «нейтралке». Наутро я попрощался с этой горемычной страной. Дай им Бог, на которого они так надеются, выкарабкаться из этой выгребной ямы. В «ла блонах», которых создатель наделил большим умом, они уже разочаровались. Да и правильно! Тем, кто сидит на золотых унитазах, глубоко плевать на проблемы гаитян, да и тем, кто сидит на кожаных сидениях авто, тоже.

 

Опять в Доминиканской республике

Dajabón – Monte Cristi – La Isabela – Puerto Plata – Santiago De Los Caballeros> USA

Я перешел границу и в городе Pepillo Salcedo и попал на карнавал. Оказывается, в первый весенний месяц в каждом городе республики проходит фиеста, собирающая тысячи зрителей. В основном, это горожане и приехавшие из окрестных сёл, но попадаются и белые туристы. Одну из улиц закрывают для транспорта, и на ней идут массовые представления. Все веселы, все рады – особенно торговцы сладостями, напитками и сувенирами. Администрация, похоже, на этом не зарабатывает, во всяком случае временные кабинки туалетов бесплатны. Коронное представление на весенней фиесте – «Изгнание дьявола из города». Двое ребят, мастерски владеющие кнутами, якобы стегают его. Каждый раз кнут издаёт щелчок, подобный выстрелу. Удар кнута должен быть идеально рассчитан, чтобы не задеть актёра, да и, наверное, на нём под маскарадным костюмом имеется бронежилет, но лицо-то открыто. Так и без глаз можно остаться! Ну, это ладно, актёры получают деньги за свою работу. Главное другое: дьявола играет чернокожий парень! Скорее всего, он доминиканец, но каково гостям из Гаити? Блин, мы – чёрные, для них нечистая сила?! Но это так, возможно, лишь моя фантазия. На самом деле, никто так не помогает соседям, как они! Правительство, с согласия жителей, разумеется, каждый год выделяет средства, но мировая общественность то и дело заявляет: «Ребята, а может вам объединится в одну страну?» Я лично думаю, что ничего хорошего из этого не получится. Гаитяне-то не против, на определённых условиях, но доминиканская сторона отказывается и правильно делает. Ладно, что-то я в этой главе слишком много пишу о социальных проблемах.

Переночевав под шум карнавала в каком-то старинном, реставрируемом здании, я двинулся вдоль побережья дальше. Городок «Monte Cristi» известен тем, что, якобы, первая высадка Колумба была именно здесь, но глубина гавани была явно мала для порта, поэтому он обогнул остров и высадился в том месте, где сейчас Santa Domingo (святое воскресенье). Ещё местность известна белыми пляжами. Это не песок, а мелкие частички ракушек. Турагенты в гостиницах и на курортах иногда заманивают этим песком туристок. Мол, это натуральный скраб, но умалчивают, что добираться сюда надо часа 3—4 по плохой дороге. В общем, место само по себе хорошее, но особым спросом у туристов не пользуется. Да и вообще, если честно, остров экзотическим не назовёшь.

До места, где кольцевой маршрут моего короткого путешествия замкнётся, оставалось совсем немного. Пора подумать о возвращении в Канаду. Благо, проблем с авиабилетами здесь нет. А так как есть конкуренция между авиакомпаниями, значит, можно найти билет подешевле. Пару часов поисков в интернете, и билет в Штаты куплен. До вылета ещё неделя, до аэропорта около 200 километров, так что пешком как раз успеваю. А если даже задержусь по дороге, то воспользуюсь автостопом. Не доходя до Puerto Plata, я зашёл на территорию отеля и там на пляже услышал русские голоса. Ребята играли в пляжный волейбол, русские против нерусских. У них как раз не хватало одного игрока, и я имел удовольствие попрыгать пару часиков, плюс к этому, мы ещё и выиграли в большинстве партий. Ребята пригласили меня на ужин, мол, не заметят, но бдительные официанты заметили, что у меня нет пластикового браслетика и попросили покинуть ресторан. Но это не беда, главное, что в волейбол поиграл. Мы договорились, что я приду и завтра, но без рюкзака, так как охранники могли меня вполне и не пустить – площадки в тени пальм, а не на полосе отчуждения, принадлежащей всем. Чтобы не мозолить глаза охране, я переночевал на соседнем пляже и, предупредив охрану, оставил свой рюкзак на катере, который сушился на берегу для покраски. В этот день я не только вволю наигрался в волейбол, но и наелся ресторанной еды. Дело в том, что один из ребят уезжал на день раньше и отдал свой браслет-пропуск мне. Однако, вечером меня ждала неприятная новость. Вернувшись ночевать к катеру, я не обнаружил свой рюкзак. Правда, вскоре всё уладилось… С небольшими потерями. Подошедший охранник сказал, что патрулирующие этот участок туристические полицейские увидели мой рюкзак и забрали в участок. Пришлось мне ночевать просто на песке, потому что ночью, как сказал сторож, их офис закрыт. Утром в офисе туристической полиции мне рюкзак вернули, но позже я недосчитался фонарика и чего-то ещё, по мелочам. Возможно, охранник взял их. Кто-то оказался нечист на руку: то ли полицейские, то ли охранник. Ну, да и Бог с ними! Этот эпизод не испортил общего впечатления об этой стране. Правда, через пару дней в последний день перед вылетом в городе Puerto Plata я встретил семейную пару из России, которые живут здесь уже несколько месяцев. Они не разделили моего мнения о стране, как о безопасной. Дело в том, что с ними произошёл следующий случай: намереваясь остаться здесь жить, они купили небольшой джип и поехали к Monte Cristi (там, где белый ракушечный песок). Считая, что в стране абсолютно безопасно, они пошли на пляж, взяв с собой лишь телефоны и бумажники. Машину они оставили открытой и даже оставили ключи в замке зажигания. На их беду мимо пустынного пляжа проезжали трое ребят на мотоциклах. И эти ребята были «не очень хорошие парни». Увидев открытый джип, они взяли из него ноутбук и ещё кое-что по мелочи. Они решили, что если угнать машину, то их легко поймают, поэтому выбросив ключи в кусты, они решили, прежде чем уехать, поиметь с обеспеченных туристов ещё чего-нибудь. Чтобы казаться более грозными, они заехали на пляж прямо на мотоциклах и предложили загорающей парочке отдать им телефоны и бумажники. Те безропотно согласились. Байкеры гуманно бросили им на песок документы и умчались. Горе-путешественники сразу же побежали к машине и, на их счастье, у них там был спрятан запасной ключ, иначе им бы пришлось вызывать эвакуатор. Доехав до ближайшего населённого пункта, они заявили в полицию, но там сказали, что шансов на поимку преступников очень мало. Конечно, после этого случая они и «на воду дуют», но на моё мнение о стране эта история не повлияла. На следующий день страна отмечала День Независимости, поэтому я решил не уходить из большого города и остался ночевать у ребят, помогая им поглядывать в окно – на месте ли Jeep. День Независимости начался с праздничных шествий по городу, ими и закончился. Колонны школьников и студентов, одетых в униформу, шли под громкую музыку, размахивая флагами и гербами, плюс несли или катили какой-нибудь символ своего учебного заведения. Медики, например, несли шприц метров десять длиной. Это шествие мне напомнило наше первомайское, правда, здесь более шумно и лучше организовано. И ещё мне понравилось, что даже в высших учебных заведениях студенты ходят в униформах. Это, конечно, не платьица и фартучки, но и в них, по моему мнению, для школьников ничего зазорного нет. Я побывал во многих странах и могу сказать, что, как минимум в 70% из них, в учебных заведениях обязательна единая форма. Снимая этот парад на видео, я подумал, что неплохо бы составить фотоколлекцию униформ разных государств. Жаль только, что эта мысль пришла мне на второй сотке стран. Кому интересно, можете посмотреть на моём канале в Youtube, там, кроме этого парада, кое-где ещё случайно попадаются люди в формах. Правда, чаще в военных и полицейских, но это тоже интересно. Так, навскидку, по-моему, самое большое разнообразие в этом плане в Малайзии. Там в большинстве государственных учреждений работники имеют разные цвета одежды, на каждый день недели. Там и календаря не надо – посмотрел в окошко, ага, соседка сегодня в зелёном, значит – среда и т. д. Но что-то я отвлёкся. Пора уже и закругляться. В Santiago de Caballeros я пришёл за сутки до отлёта, так как по прилёту даже не зашёл в город. Город, как город. Шумный, но довольно чистый, особенно по сравнению с городами Гаити. Хотя, если бы я там не побывал, это путешествие было бы совсем неинтересным. Да, поскольку я возвращался почти сразу в Канаду, я решил прихватить какой-нибудь сувенир. Неделю назад я видел, как русские перед возвращением набирают в бутиках всякой ерунды, но обязательно прихватывают бутылочку доминиканского рома. В обычных магазинах такой же ром, только в других бутылках, является самым дешёвым пойлом, но как не привезти соседу или мужу «настоящего рома»? Меня алкоголь мало интересует, поэтому я не собирался брать нечто подобное. Но тут в каком-то маленьком магазинчике увидел плоскую 250-граммовую бутылочку, обтянутую натуральной кожей, с выдавленным на ней рисунком карты страны. Такие бутылочки туристы тоже раскупали у себя в resortaх, хотя цена их «кусалась». Здесь же этот сувенир стоил в десять раз меньше. Поэтому я-таки купил. Бутылочка набита древесными щепками, которые надо самому заливать любым алкоголем, и получается настойка под названием «Мамахуана». Считается, что это доминиканская виагра. Ну, вот и всё. Прощай, остров Гаити. Я пробыл здесь ровно 2 месяца. Прыгаю в самолёт, и вот через несколько часов под крылом все еще заснеженный Нью-Йорк. Сиэтл-же порадовал расцветающими деревьями, Ванкувер – тоже. Здесь я и отдохну пару месяцев перед следующим путешествием.

 

От автора

Уважаемый читатели, как вы уже заметили, в моих путевых заметках часто встречаются отступления, где я под впечатлением увиденного размышляю о смысле бытия и т.п., что попадает под определение философии. Я понимаю, что читателям, которые приобрели книгу исключительно как пособие для путешествий, мои мысли о человеческом предназначении, возможно, неинтересны, поэтому, для облегчения чтения такие абзацы выделены курсивом, и вы можете просто пропускать их. Но, разумеется, я буду очень рад, если процент таких читателей будет не очень велик.

Примечание: хочу поблагодарить всех тех, кто совершенно бескорыстно производил набор текста с моих неразборчивых рукописей!