На другой день утром по птичьей эстафете пришло срочное сообщение о том, что клоун получил у гномов бутылку с эликсиром и едет обратно.
— Уважаемый Карло, — обратился первый министр к старику. — В данный момент нам очень нужна помощь вашего сына. Мы просим вас разрешить…
— Я готов! — Буратино выскочил вперёд. — Что нужно делать?
Папа Карло только руками развёл. Фарамант объяснил Буратино поручение, и он в восторге закричал на весь лес:
— Вот здорово! Я иду на секретное задание!
Он вскочил верхом на Артемона и помчался вслед за Кагги- Карр, которая полетела вперёд указывать дорогу.
Вскоре он выехал на узкую тропку, и ворона приказала ему остановиться. Здесь по обеим сторонам росли колючие кусты шиповника и разъехаться встречным всадникам было невозможно.
— Здесь будешь дожидаться гонца, — объяснила она Буратино.
Наконец послышался топот, и на тропинке появился клоун верхом на медвежьей шкуре. Увидев Буратино, он, ещё издали, закричал:
— Эй, ты! С дороги! Я еду со срочным секретным поручением!
— А я со сверхсекретным! — ответил ему Буратино и не сдвинулся с места. — Убирайся с дороги ты!
— А моё ещё сверхсверхсекретнее! — запищал во весь голос клоун.
— А я его сейчас рассекречу! — весело сказал Буратино и показал клоуну кулак.
Два всадника готовы были уже подраться, как откуда-то сверху с сосны им подала совет ворона:
— А вы сравните свои задания. У кого оно секретнее, тот и проедет!
— Верно, — согласился Буратино.
— Ия согласен, — объявил клоун. — Только ты говори первый.
— Пожалуйста, — пожал плечами Буратино и повторил то, что сказал ему Фарамант: «Надо встретить клоуна Эота Линга и сказать ему, чтобы ни в коем случае не выпивал из бутылочки волшебный эликсир. А то он сразу вырастет в пять раз и станет сильнее всех на свете…»
— А это я и есть! — обрадовался Эот Линг. — Освободи дорогу!
— Но ты ещё не сказал, какое у тебя задание! — не сдвинулся с места Буратино.
— Обойдёшься! — захохотал клоун.
— Ты что, решил меня обмануть? — рассердился Буратино. — Я тебе сейчас покажу!…
Артемон грозно зарычал и стал надвигаться на Топотуна…
— Не драться! Не драться! — закаркала с сосны ворона.
— А что он обманывает! — поднял голову возмущённый Буратино.
— Назад! Назад! Я тебе приказываю!
Буратино с Артемоном нехотя попятились. А клоун с весёлым гиканьем проскакал мимо и показал удручённому Буратино язык.
Отъехав сто шагов и убедившись, что его никто не видит, Эот Линг достал из сумки бутылочку и выпил её до дна. Волшебное зелье начало действовать, и клоун стал быстро расти. Через несколько минут Топотун взмолился:
— Послушай, приятель, что-то ты стал очень тяжёлым! Сойди-ка с меня, пожалуйста, у меня лапы подкашиваются!
— Здорово! — обрадовался клоун. Он слез со шкуры, поднял её, легко взвалил на плечо и бодро зашагал в направлении Изумрудного города, размышляя: «Что мне Урфин! Что мне людоед! Я теперь сам королём стану!»
Кагги-Карр быстро полетела обратно, а Буратино ехал медленно и ворчал:
— Ворона, а командует! Я таких ворон!… Не дала мне подраться. Я бы из этого клоуна дров наломал!
Подъехав к избушке, он увидел, что все вышли его встречать.
— Ты молодец. Объявляю тебе благодарность, — важно прокаркала Кагги-Карр. — Всё получилось так, как мы задумали.
— А как вы задумали? — поинтересовался Буратино.
К нему подошёл Фарамант и начал объяснять:
— Например, тебе поручили отнести большую коробку кому- то. А потом ещё сообщили, что в ней что-то очень-очень вкусное-превкусное. Что бы ты сделал? — Буратино покраснел. Он вспомнил свою историю с пирожными.
— По-честному? — спросил он.
— Конечно, — кивнул головой Фарамант.
— По-честному, я бы не удержался и съел это «что-то».
— Вот так, наверняка, поступит и клоун. После того как ты ему сказал, что в бутылочке эликсир роста! Он выпьет его и станет большим и сильным. Побьёт людоеда и сам сядет на трон.
— Ну и что хорошего? Он же злой! — удивился Буратино.
— Но он не людоед и не станет есть жителей города каждый день, одного за другим. Из двух зол выбирают меньшее, а там видно будет.
— Значит, я спас всех жителей города, — заважничал Буратино. — Мы с тобой молодцы! — похлопал он Артемона по холке.
— Гав! — согласился тот.