Ясное дело, этот сапер ничего не мог понять в том, что произошло тогда на его глазах, как не понимали ничего и другие саперы, мины которых «Люцифер» одну за другой взрывал в этот день. Удивительный автомобиль, само название которого уже стало символом чего-то грозного и неодолимого, мчался над воронками от взорванных мин, сквозь клубы дыма и пыли. Под вечер его след снова потерялся, словно он растаял в синем сумраке, и нельзя было понять, куда он мог деться. По крайней мере ни один из полицейских или воинских постов не посылал командованию никаких сообщений.
А тем временем командование нервничало. И оно имело для этого основания.
Ведь еще до того как исчезнуть, «Люцифер» неожиданно появился, из неоткуда посреди чистого поля, не замеченный ни одним из наблюдательных постов, совсем рядом, всего километрах в пятидесяти от столицы, около выездного штаба управления жандармерии, который отсюда руководил операциями против Седого Капитана в центральном районе. Создание этого штаба было последним мероприятием министра внутренних дел, который учитывал возможность того, что Седой Капитан по какой-то причине решит вновь появиться в столице. А это было очень нежелательно.
Опровергать многочисленные слухи, которые ходили по столице, что якобы «Люцифер», вопреки предыдущим сообщениям, не уничтожен, генерал да Хуранито считал не только излишним, но и вредным. Однако еще более нежелательным было бы появление Седого Капитана в столице, потому что можно было ожидать, что он обязательно совершит какую-нибудь акцию, опасную для правительства. А это даст крайне нежелательную огласку за пределами страны. Генералу Альдумеро да Хуранито было хорошо известно, как ждут новостей жадные до сенсаций зарубежные корреспонденты газет и телеграфных агентств.
Поэтому перед выездным штабом жандармерии стояла задача руководить действиями военных и полицейских частей, размещенных вокруг столицы, чтобы любой ценой задержать «Люцифер», если он появится в этом районе. А вооруженных частей собралось здесь немало! И все они были связаны со штабом и телефоном, и телеграфом, и радио, а значит, имели возможность немедленно сообщить руководителям штаба о появлении «Люцифера» в любом месте этого района.
Все было налажено наилучшим образом. Штаб имел точные сведения о состоянии дел во всех направлениях на расстоянии стокилометрового радиуса от столицы. Вполне понятно, что в самом штабе не беспокоились о собственной опасности: слишком крепкое кольцо вооруженных застав было расположено вокруг него.
Тем более неожиданным и страшным оказалось то, что произошло в этот вечер.
Штаб жандармерии разместился в бараках военного городка, окруженного заграждениями из колючей проволоки. В обычное время, когда здесь располагалась военная часть, входить в городок было запрещено. А теперь на всех проездах стояли еще и многочисленные патрули.
Как мог «Люцифер» вдруг оказаться у самого штаба, не замеченный никем из жандармов? Это оставалось необъяснимым.
Факт оставался фактом: «Люцифер» появился перед бараками штаба жандармерии, словно с неба свалился, будто Седой Капитан с совершенной определенностью знал, что именно здесь, в этих невзрачных деревянных бараках, и находятся те, кто руководит непосредственными операциями против него.
Никто по сути не успел ничего понять, когда «Люцифер» уже подошел вплотную к баракам, в штаб жандармерии, откуда никто не успел даже выйти, без предупреждения выпустил одно за другим два смертоносных черных кольца. Одно, кружась в воздухе, упало на бараки штаба, второе перелетело через них и попало в толпу перепуганных жандармов и полицаев, которые бежали куда глаза глядят, увидев страшный автомобиль Седого Капитана. Они уже слышали о том, как «Люцифер» накануне уничтожил одну за другой несколько артиллерийских батарей вместе со всей их прислугой. Попытка побега не спасла никого и здесь, у штаба.
С ужасным грохотом первое черное кольцо разорвалась в бараках, которые сразу вспыхнули жарким пламенем, превратившись в огненную ловушку для всех тех, кто был внутри. Второе кольцо, из которого также выскочила сияющая шаровая молния, которая сразу же взорвалась, убив на месте и разорвав на куски большинство из толпы жандармов и полицаев. Спастись удалось только некоторым из них, да и то они получили сильные ожоги.
И уже совсем непонятным казалось то, что после этого страшного события «Люцифер» исчез так же внезапно и бесследно, как и появился. Никто не заметил ни направления, в котором он двинулся, ни каких-либо его следов. Ужасный автомобиль будто растаял в воздухе, между заревом горящих бараков штаба и черными вечерним тенями, которые быстро надвигались с запада…
* * *
- Проклятье! - Выругался начальник полиции Карло Кабанерос, подняв голову от рапорта о событиях этого вечера, уставившись красными от бессонной ночи глазами в растерянное лицо своего особо уполномоченного, который сидел напротив него. Но Мигель Хуанес только беспомощно развел руками: он уже потерял способность удивляться чему-либо, связанному с Седым Капитаном и его «Люцифером».
* * *
- Безумие! Настоящее безумие! - Яростно стукнул сухим кулаком по полированной поверхности большого письменного стола генерал Альдумеро да Хуранито. - Что я доложу каудильо? Ведь это невозможно скрыть от иностранных газет…
И действительно, положение становилось угрожающим даже для всесильного министра внутренних дел. Скрыть такое событие от корреспондентов невозможно. Пытаться опровергнуть их сенсационные сообщения было бы глупостью. Если эти сообщения появятся на страницах иностранных газет, если их будет передавать зарубежное радио - а этом можно не сомневаться, - то нельзя же заставить молчать иберийские газеты. Все равно население будет слушать зарубежные радиостанции, будет читать иностранные газеты, словом, знать обо всем этом. Разве можно при таких условиях замалчивать эти события и приказать иберийским газетам ничего не печатать о них, а иберийскому радио не упоминать об этих событиях в своих передачах?.. Но это же станет поводом для новых сенсационных корреспонденций за границу! Нет, не годится. Тогда, выходит, ничего не остается, кроме…
Генерал Альдумеро да Хуранито нажал кнопку звонка.
- Сообщите департаменту прессы, что я позволяю газетам и радио информировать население о новых ужасных действиях государственного преступника Эрнана Рамиро, известного как Седой Капитан, - сказал он сухо и спокойно адъютанту. - Характер сообщений должен непосредственно вытекать из квалификации, которую я только что дал. Надо еще подчеркнуть что правительство принимает все меры для того, чтобы обезвредить этого преступника и защитить население, которое, безусловно, страдает от его действий. Все. Можете идти.
Министр внутренних дел выбрал свою линию поведения…
* * *
На следующее утро все столичные газеты вышли с сенсационными новостями.
И так же, как всего неделю назад газеты взахлеб сообщали о гибели Седого Капитана и о победе полиции, так и теперь они захлебывались, описывая во всех деталях своевольные и кровавые действия этого государственного преступника, который пытается навредить и правительству и всему иберийскому народу.
Столица бурлила от возбуждения. Люди расхватывали газеты, искали в каждой из них какие-нибудь новости. На перекрестках, в садах и скверах, в кафе и ресторанах, в аристократических кварталах и рабочих предместьях - везде не утихали разговоры об одном и том же. И раньше о Седом Капитане говорили немало, еще с тех пор, как он со своим «Люцифером» впервые появился во время военного парада на Авеню-дель-Прадо. Однако даже беспристрастный и не слишком внимательный слушатель сразу заметил бы разницу в этих разговорах. Теперь характер разговоров изменился, изменился кардинально.
Если раньше, до событий последних дней, подавляющее большинство людей так или иначе проявляло определенные симпатии к таинственному Седому Капитану, то теперь это странное имя у большей части вызывало страх и опасения. Жандармов и полицаев, которых уничтожил «Люцифер», не жалел никто. О, в этом иберийцы были единодушны! «Собаке - собачья и смерть!» - Это было общим мнением.
Но, кроме жандармов и полицаев, кроме гнусных фалангистов, во время нападений «Люцифера» погибло немало и мирных людей, молодых иберийцев, которых фалангистское правительство заставило одеть военную форму. За что погибли они? Разве виноваты они в том, что их заставили охотиться за «Люцифером»? А между тем, Седой Капитан, очевидно, не делал никакой разницы между жандармами и полицаями, с одной стороны, и ни в чем неповинной молодежью в военной форме, которая была вынуждена выполнять приказы командиров, возможно, внутренне протестуя при этом.
Люди рассуждали так: фалангистское правительство генерала Фернандеса принесло им бедность и жестокость. Но чем лучше жестокие поступки самого Седого Капитана? Он вышел на борьбу с правительством Фернандеса? Хорошо. Но, даже если он победит, что принесет он народу, если и сейчас его действия оставляют кровавые следы?..
* * *
…В небольшой комнате одного из серых невзрачных домов на рабочей окраине столицы было тесно и накурено. Фредо Виктуре обвел внимательным взглядом присутствующих. Лицо его было мрачное и усталое. Несколько часов обсуждения дались нелегко, тем более, что вопрос был слишком важным и вызвал немало споров. Теперь стало ясно, что устал не только он один. Споры понемногу утихли, основные линии наметились.
Фредо Виктуре поднялся и постучал карандашом по столу, призывая к вниманию. Но если бы он и не сделал этого, все равно присутствующие сразу бы замолчали, ожидая, что наконец скажет председатель подпольного комитета патриотов, который до сих пор большей частью слушал остальных, только изредка вставляя то или иное замечание, будто неутомимо впитывал, в себя мысли и настроения членов комитета.
- Что ж, товарищи, будем выносить решение, - сказал Фредо, не повышая голоса, как всегда, спокойно и ровно. - Мы обменялись мнениями, высказались. Кажется, можно подвести итоги и прийти к общим выводам. Да?
- Да, - раздались крики.
- Часть товарищей сначала заняла непримиримую позицию. Мол, у нас нет ничего общего с Седым Капитаном, самолюбивым и властолюбивым индивидуалистом, ставшим на путь террора который тем самым перестал отличаться от любого претендента на диктаторство. По мнению этих товарищей, нужно забыть о возможной пользе, которую мог бы принести нашему движению Седой Капитан с его «Люцифером», потому что с ним, мол, не о чем говорить, он - чуждый и совсем посторонний нам человек. Это - один из крайних взглядов некоторых членов комитета. Но не большинства. Скорее, меньшинства, как я заметил. Большинство, на мой взгляд, придерживается другого мнения…
- Покориться, навязать себе на шею условия Седого Капитана, которые он предложил тебе? Так, что ли?
- Нет, не так. И вы хорошо знаете, что на это я первый не согласился бы, - четко ответил Фредо Виктуре. - Более того, я, как мне кажется, могу еще острее охарактеризовать те особенности Седого Капитана, которые мешают ему стать действительно прогрессивным деятелем, который принес бы большую пользу трудящимся нашей страны… имя которого вошло бы в историю…
- Ну, говори, говори, - иронично заметил кто-то.
Фредо Виктуре пожал плечами:
- Пожалуйста. Седой Капитан, он же Эрнан Рамиро, прежде всего не политический деятель, он очень мало понимает в политике вообще. Его ум - это ум выдающегося ученого, физика, техника, словом, человека науки, который всю свою жизнь гордился именно тем, что он стоит в стороне от политики, он выше ее. Жизнь и трагическая судьба его близких заставили Эрнана Рамиро понять, что в наше время никто не может оставаться вне политики. И он сам тоже, особенно после того, как ему удалось построить свой «Люцифер»… машину, силу и мощь которой он, кстати, преувеличивает. Но это другое дело. Для самого Эрнана Рамиро «Люцифер» является воплощением могущества и непобедимости. Он убежден, что с помощью «Люцифера» можно достичь всего, чего ему хочется. Чего же? К чему стремится Седой Капитан? Вы удивитесь, когда я скажу: по сути, ни к чему! Он хочет отомстить Фернандесу и его клике - хорошо. Но разве это - политическая цель? Нет! Он хочет, как говорит, освободить народ из-под ига фалангистов. Но - как? Он и сам не знает этого, надеясь, что народ, убедившись в могуществе его «Люцифера», поднимется против фалангистского строя… а Фернандес и его приспешники, увидев это, покорно уступят местом для другой, демократической власти …
- Детская выходка! - Отозвался тот же голос.
- А я разве говорю, что это разумно? - Улыбнулся Фредо Виктуре. Конечно, все это глупость. Но чего же другого вы ожидаете от Эрнана Рамиро? Ведь он, хотя и выдающийся, талантливый ученый, но не имеет, как мы видим, никакого представления об основных законах развития общества, о классовой борьбе и ее суровых основах. Ему кажется, что для исправления общественного положения, для преодоления фалангизма достаточно добрых намерений, подкрепленных силой «Люцифера». Политически говоря, это - прекраснодушный либерализм, отсутствие каких-либо четких политических позиций. К сожалению, с такими мелкобуржуазными, интеллигентскими взглядами довольно часто приходится встречаться именно среди ученых… хотя они прекрасно владеют своей специальностью, но остаются иногда политически неграмотными… Сам по себе Эрнан Рамиро, очевидно, честный и порядочный человек. Но очень самолюбивый, даже самовлюбленный, а к тому же и вспыльчивый. Во всем, что не касается науки и техники, он руководствуется не разумом, а чувствами. В этом его заблуждение и противоречивость, которые привели уже к сложному положению… а возможно, и еще больше усложнят его. Ибо без чьей-либо помощи Эрнан Рамиро, действуя вслепую, не зная настоящего пути борьбы, в пылу своей стихийной ненависти к фалангистам может запутаться еще больше, даже принести много бед… самовлюбленный, ослепленный бурными чувствами, он действительно может попытаться захватить власть, и стать диктатором… вместо Фернандеса…
- Что же тогда делать? Ты видишь, что он - чужой!
- Не чужой, а заблудший и противоречивый, - отрезал Фредо Викторе. - И мы должны не отмахиваться от него, а попытаться повлиять на этого запутавшегося человека. Разве можно недооценивать той пользы, которую мог бы дать общему делу Седой Капитан, если бы повезло повлиять на него, если бы он стал на настоящий путь борьбы? Разве трудно представить себе, какой поразительный эффект дал бы приход талантливого и, если хотите, по-своему могучего Седого Капитана в наши ряды? Представьте на минуту, что он понял безнадежность, обреченность своей ожесточенной индивидуальной борьбы с фалангизмом. Представьте, что он с его «Люцифером» не тратит силы на бессмысленные схватки с полицией и жандармерией, на уничтожение нескольких десятков врагов, на место которых правительство Фернандеса завтра поставит сотни других. Представьте, наконец, что он выступает вместе с нами в нужный момент в решающий бой. Разве же вы не согласитесь, что это в значительной мере помогло бы нашей победе?.. Что скажете, товарищи?
- Представить можно, но осуществить это не удастся. Он чужой человек. Его поступки доказывают это, - отозвался тот же непримиримый голос.
- Если можно представить, то надо и попробовать, - твердо ответил Фредо Виктуре. - Мы должны принять все возможные меры, чтобы мощное оружие Седого Капитана, его «Люцифер», его технические способности, талант и умение послужили нашему общему делу. Было бы преступлением перед народом не сделать этого, потому что это сократит наши жертвы во время решающих боев, день которых приближается. Каким бы это тяжелым ни казалось, надо попытаться повлиять на Седого Капитана…
- Так, может, ты, Фредо, и сделаешь это?
- А хоть бы и я! Я согласен взять на себя переговоры с Седым Капитаном. Через некоторых известных мне людей я могу предложить ему такие переговоры. Конечно, я не могу ручаться за их успех…
- Еще бы!
- Но в случае согласия комитета я сделаю это. Признаюсь, что и у меня не очень много надежды на положительные результаты. Однако тогда мы честно сможем признать, что сделали все, зависящее от нас. А если результаты будут положительными, то еще лучше. Во всяком случае, товарищи, я считаю, что мы не имеем права не использовать всех возможностей. Дело слишком важное! Поэтому, если нет возражений, я ставлю на голосование это предложение. Кто за то, чтобы еще раз попробовать договориться с Седым Капитаном и поручить мне вести с ним переговоры, прошу поднять руки!
Предложение Фредо Виктуре было принято единогласно. За него голосовали даже те несколько членов комитета, которые все время перед этим выкрикивали о нецелесообразности любых переговоров с Седым Капитаном. Вдумчивые и убедительные слова председателя комитета заставили их согласиться с тем, что нужно сделать еще одну, хотя и не слишком надежную попытку.
Дело приближения победы, дело сплочения сил народа в его борьбе против фалангистского режима заставляло согласиться с Фредо Викторе. Это понимал каждый.
Но, верил ли Фредо Виктуре в то, что достигнет успеха?
Пожалуй, нет. Председатель подпольного комитета осознавал это, тем более, что и у него было немало сомнений.
Но, как сказал Фредо Виктуре, дело было слишком важным, - и он шел на этот шаг.