До кордона добрались засветло. Повозка, громыхая колесами по малоезженной каменистой лесной дороге, еще не миновала последнего поворота, как навстречу выскочила большая собака. Она прыгала чуть не до морды лошади, обнюхивала ребячьи ноги и громким лаем выражала свою радость. Ее большие, как лопухи, уши, умные глаза и не знающий ни секунды покоя хвост привлекли внимание Генки.

— Она не кусачая? — спросил он Петьку.

— Пальма-то? Нет. Она смирёная. Вот ночью для чужих злая. К кордону никого не пустит.

Он почмокал губами, и Пальма запрыгала возле ходка, пытаясь лизнуть Петькины руки.

— Не выпадите! — предостерег дядя Егор. — Туба, Пальма!..

Домик лесника стоял на берегу горного озера, окруженного со всех сторон сосновым бором. На озере было много островов, покрытых березами и липами. Солнце уже склонилось на запад, вот-вот скроется за Ильменами.

Возле кордона, на отвоеванном у леса клочке земли, буйно цвели подсолнухи. Черемуха и рябина окружили маленькую поляну. Озеро имело татарское название «Кисек агач» — руби дерево.

Ребята притихли и не сводили с него восхищенных глаз.

Вон из-за островка выплыла лодка. Это возвращался с рыбалки Михаил — сын лесника. Он увидел приехавших, приналег на «двухпарное» весло. Лодка быстро скользила по воде и вскоре, мягко шурша днищем по песку, причалила к деревянным мосткам.

Михаил — рослый, широкоплечий парень, тесемочки футбольной майки, казалось, вот-вот лопнут на его груди. Остановив лодку, он подошел к отцу и стал помогать распрягать лошадь.

— Где это ты, тятя, галчат насобирал? И плавать-то еще, поди, не умеют? — Он нажал Петькин нос. — Черные, курносые…

— Как это не умеем? Мы и саженками можем… А это Генка, — подтолкнув плечом друга, представил Петька.

Тетушка Анна, увидев гостей, всплеснула руками, подхватила растерявшегося Петьку и принялась его целовать.

— Ой, гляньте-ка, Петенька приехал!

— Что ты, тетя? Маленький я, что ли? — смутился Петька.

Генке понравились и добрые хозяева, и озеро с прозрачной водой, и прибрежные камни, и даже Пальма, вначале пугавшая его своим огромным ростом.

На берегу из кирпичей была сложена печка, а возле нее на одной ножке, вбитой в землю, торчал стол, окруженный грубо сколоченными скамейками. Тетя Аня сварила уху, и друзья уплетали ее с большим аппетитом. Сроду не ели такой!

Михаил обещал завтра свозить ребят к Истоку и там заночевать.

Спать ребята легли на сеновале. Долго ворочались, шушукались. Генка впервые ночевал не дома, да еще в лесу, в заповедном крае. Все было ему вновь и все радовало. Уснули незаметно, под ласковый шелест листвы и таинственные вздохи большого озера.