Я едва решилась оставить Рэндона на несколько минут, чтобы переодеться в сухое платье. Вернувшись, села рядом и взяла его за руку. В каюте было тихо, серый свет пробивался сквозь занавески. Незаметно на цыпочках подкралось утро. Что бы ни говорил доктор Моррис, а я боялась, что если хоть на миг отвлекусь, Алекс ускользнёт от меня в свой колдовской сон, и я его потеряю.

Он ведь мог погибнуть этой ночью. Мы оба могли погибнуть. А мы ещё так много не успели сделать вместе! Например, я ещё ни разу не сказала, что люблю его. Как-то случая не было. Откуда-то пришёл взъерошенный, слегка подсохший Демьюр и мягко запрыгнул на кровать. Теперь мы сторожили Рэндона вдвоем.

— Элизабет… — я вздрогнула и очнулась от мыслей. Оказалось, Алекс уже не спал. Он смотрел на меня и мягко улыбался. Наши пальцы сами переплелись. Некоторые вещи проще всего сказать без слов…

К сожалению, этот увлекательный разговор вдруг прервал осторожный, какой-то вкрадчивый стук в дверь. За дверью обнаружился мистер Кэмпбелл. Я вышла к нему в коридор.

— Леди Винтер очень хотела вас видеть, — неохотно сообщил майор. И, поколебавшись, добавил, — Хотя я бы на вашем месте отказался.

— Почему же, — я пожала плечами, — я к ней зайду.

Двое матросов, караулившие дверь 'арестантской' каюты, почтительно расступились передо мной. Леди Винтер сидела возле окна с книгой и была похожа на королеву в изгнании. Чистое аккуратное платье, строгая причёска, слой пудры на лице, маскирующий свежий синяк. Она опустила на колени томик, переплетённый в тёмную кожу, и жестом пригласила меня занять соседнее кресло. Алисия вела себя столь непринуждённо, что всё случившееся в последние дни можно было бы счесть кошмарным сном, если бы не шестеро пострадавших и не блеснувшие металлом антимагические браслеты на её руках. Я сразу заметила их под широкими рукавами платья. А леди Винтер перехватила мой взгляд.

— Не беспокойтесь, я не причиню вам вреда, — усмехнулась она. — Да я и не собиралась. Я хотела просто… поговорить.

Я кивнула. Мне было понятно её желание выговориться. Так вышло, что я подходила для этого лучше прочих. Вряд ли она захотела бы откровенничать с майором!

— Вы ведь невысокого рода, Элизабет… — проговорила леди Винтер. Взгляд её был устремлён глубоко в себя.

Однако многообещающее начало! Я подумала, что вытерплю ещё пару фраз в том же духе и уйду.

— Я не хотела вас обидеть, — спохватилась Алисия, заметив мою реакцию. — Я только имела в виду, что вряд ли вы понимаете, как много значит магия для таких, как я. Таких, как Алекс.

Имя мужа, да ещё произнесённое таким тоном, приморозило меня к креслу.

— Он ведь от неё отказался, — прошептала Алисия. — О, этого я никогда не могла ему простить!

— Он лишился магии, когда проводил операцию против тех огнепоклонников, — напомнила я.

— Значит, он рассказал вам не всё! — глаза леди Винтер вспыхнули, как у сердитой кошки. — В тот день на задержании погибла половина его команды. Чтобы дать возможность выбраться остальным, Рэндон выложился полностью. Но когда он потом увидел, что его сила сделала с теми людьми, пусть и заговорщиками… Как он потом сказал, его охватило столь сильное отвращение к магии, что он поклялся никогда к ней не возвращаться! В ответ я швырнула кольцо ему в физиономию, и не жалею об этом.

Она перевела дыхание, лицо её исказилось от гнева:

— С самого детства, — продолжила Алисия уже спокойнее, — я мечтала о магии. Девочкам сила не даётся, но отец всё равно немного учил меня. К счастью, у меня не было братьев. Я понимала, что мне придётся довольствоваться жалкими крохами родовой силы. Я не завидовала Рэндону! Думала, мы будем играть вместе: его сила плюс мои знания. А он от всего отказался!

Помолчав, она добавила:

— Конечно, я полагала, что он одумается и вернётся. А он уехал куда-то в глушь и там встретил вас. Жизнь — забавная штука.

В её голосе не было ни капли горечи. Леди Винтер казалась такой отстранённой, будто говорила не о себе.

— И ведь таких, как он, много… — продолжила она с каким-то болезненным недоумением. — Этот бестолковый фат Майкл Шандер. Его отец был из сильнейших лордов, а у этого хлыща одни только скачки и карты на уме. Зачем ему амулет? А эта старая кошёлка леди Каслри?! Просидеть полвека в обнимку с Источником и ничего не сделать, ничего! О, как я была на неё зла! Мне действительно хотелось её убить.

Её мрачно блестевшие глаза заставили меня поспешно сказать:

— И всё же вам претило убийство. Вы похитили амулеты. Вы пугали всех рунной магией. Пытаясь скрыться, вы ранили несколько человек. Но никого не убили, кроме…

— Кроме мисс Годдард, — презрительно выплюнула Алисия. — Эта нахалка осмелилась меня шантажировать. Меня! Всё пошло наперекосяк, как только отыскался её дурацкий саквояж! Я понятия не имела, что в ту ночь она прихватила его с собой! И как только вас угораздило его найти!

Рыжий кот в одной из соседних кают икнул во сне и мягко перевалился на другой бок.

— Это произошло случайно, — я вспомнила, как мы с майором осматривали подозрительный груз. Казалось, это было так давно!

— Судьба, — горько усмехнулась леди Винтер.

Мы посидели ещё немного, но говорить нам было не о чем. Я совсем уже было собралась уходить, когда Алисия вдруг спохватилась:

— Я ведь позвала вас не только для пустых разговоров. Вот, возьмите.

Она положила на стол булавку для галстука с крупным рубином.

— Амулет Шандера? — догадалась я.

Алисия улыбнулась одними губами:

— Передайте его Алексу. И пусть он сам решит, как с ним поступить.

* * *

Я шла по коридору, как во сне. За последнее время мне пришлось так решительно поменять представления о многих вещах, что я никак не могла осознать это. Как я могла быть так слепа? Куда девалась моя хвалёная проницательность? Я думала, что Рэндон вновь увлёкся Алисией, а он относился к ней, как к старому другу. Я думала, он страдает без своей магии, и даже — хоть никогда бы в этом не призналась — почти заподозрила его в краже браслета, а он, оказывается, давно от магии отказался. Как я могла так сильно любить человека — и так мало его понимать?!

Когда я вернулась в каюту, Алекс уже сидел в кресле, приложив ко лбу пузырь со льдом. Я так и знала, что долго в положении лежачего больного он не выдержит.

— Ну что, поговорили? — с горькой иронией спросил он.

Я молча кивнула, подошла ближе и обняла его. Места в кресле как раз хватило для нас обоих. Наверное, теперь я лучше понимала его настроение. Мало радости, когда подруга детства покушается на тебя, а ты помогаешь спровадить её в тюрьму. Алекс печально вздохнул:

— Наверное, мне действительно нужно было сразу рассказать тебе обо всём.

Услышать от него такое признание дорогого стоило. Я позволила себе немного помечтать. Если бы мы с самого начала действовали сообща, если бы ему не застила глаза старая дружба, а мне — моя глупая ревность, может, мы раньше докопались бы до истины, и многих жертв удалось бы избежать. Но что толку теперь об этом сожалеть!

— Никогда я не пойму, зачем она в это ввязалась, — продолжил Алекс. — Вот уж действительно, если женщина замыслит преступление, в нём сам дьявол не разберётся!

— Ну, зато другая женщина может помочь распутать дело, — заметила я очень скромно. Алекс благодарно сжал мои пальцы:

— Ты права. Беру свои слова обратно насчёт участия в…

— О нет, подожди, — я его остановила. — Чтобы окончательно покончить со всеми недомолвками, я должна тебе кое-в-чём признаться…

— Да? И в чём же?

Я задумалась. Возможно, сейчас не самый подходящий момент, но мне надоело, что между нами постоянно возникают какие-то секреты.

Рэндон выпрямился в кресле и выглядел уже действительно встревоженным:

— Давай, Элизабет, не тяни. Что за тайны? Ты потратила тысячу фунтов на платья? Доктор Моррис уговорил тебя бежать с ним в колонии? Тогда я быстренько прикончу этого пройдоху, пока мы не сошли на берег, и покончим с этим!

Я невольно рассмеялась. Хорошие же у него представления о женских секретах!

— У меня будет ребёнок.

Сказать, что Алекса известие поразило — это ничего не сказать. На какое-то время он просто окаменел. Интересно, все мужчины так остро воспринимают новость о будущем отцовстве? Можно подумать, им самим повезло явиться на свет каким-то новым, необычным способом!

— Элизабет! — Рэндон наконец очнулся и обнял меня за плечи. Изумление на его лице сменилось выражением абсолютно полного счастья, которое, в свою очередь, вытеснили тревога и страх. Он хотел что-то сказать, запнулся, потом вдруг выпалил невпопад:

— И чтобы никаких больше расследований! Обещай мне!

Я снова рассмеялась и с чистой совестью подтвердила своё прежнее обещание. Всё равно в ближайшие год-два у меня не будет на это времени.