Каменные своды Дарвель-холла, таявшие в тумане, произвели на Элизабет неизгладимое впечатление. День сегодня снова выдался сумрачный, осень неприкаянно бродила по Хэмфорду, кутаясь в серые тучи и осыпая прохожих мелким надоедливым дождиком. Элизабет чувствовала себя очень неуютно в Дарвеле, хотя все, начиная с привратника, были с ней исключительно вежливы. Лорд Янгер проявил столько любезности, что даже продемонстрировал ей свою коллекцию рукописей. Мистер Бартон, по счастью, заглянувший в ректорский кабинет, тоже тепло ее приветствовал. Ослепительно улыбнувшись, Элизабет протянула ему руку, при этом крошечная записка перекочевала из ее перчатки в его ладонь. Если приятель Алекса окажется достаточно сообразительным, через пару часов он найдет способ заглянуть в одно маленькое кафе на Музеум-роуд.

— К сожалению, меня ждет посетитель, — изобразив искреннее огорчение, произнес лорд Янгер, — так что я лишен возможности показать вам трапезную. Однако ее витражи заслуживают того, чтобы отнестись к ним с особенным вниманием. Надеюсь, кто-нибудь из наших студентов…

— Я как раз видел неподалеку Чарльза Крейтона, — вмешался Бартон, — и уверен, что он будет рад проводить туда леди Элизабет.

Янгер, милостиво кивнув, отпустил их обоих. Элизабет мысленно возблагодарила бога за такую удачу. Это было лучше, чем она могла надеяться! К Крейтону у Алекса тоже имелись вопросы.

Когда Бартон их представил, она не могла не отметить яркую внешность молодого человека и его приятные манеры. Она была достаточно наслышана о Чарльзе Крейтоне от Алекса и Глории, а теперь ей представилась возможность составить собственное мнение.

— Противный, заносчивый, высокомерный тип! — говорила Глория с такой горячностью, что это выдавало ее с головой.

— Умный парень, никому не доверяет и, похоже, правильно делает, — сказал ей утром Алекс, напутствуя ее перед поездкой. — Но я уверен, что ты сумеешь подобрать к нему ключик.

Затем он поцеловал ее и умчался в очередное саморазрушительное странствие по закоулкам Хэмфорда. Элизабет могла только молиться, чтобы ее муж не сложил там голову.

Сейчас, осматривая в компании студента искрящиеся витражи, бронзовые статуи и строгие портреты, Элизабет исподволь наблюдала за ним. Нет, в Крейтоне не было никакого высокомерия. В его манерах отчетливо читалось то, что иногда подбешивало ее в Алексе: эта их невозможная кастовая надменность. Вероятно, из-за многовековой привычки повелевать она укоренилась у старших лордов в крови. Но высокомерием тут и не пахло. Уж в этом она разбиралась! Когда ей приходилось работать у Иннелина, сколько досужих соседок поглядывали на нее свысока, перешептываясь у нее за спиной: мол, мы-то, слава богу, нормальные люди… Когда она вышла замуж за Алекса, сразу взлетев на пару пролетов по социальной лестнице, сколько спленфилдских леди, завидев ее, кривили губы: подумаешь, какая-то провинциалка! Элизабет могла различить в высокомерии массу оттенков — больше, чем цветов в радуге. Но в Крейтоне этого не было. Зато она заметила другое: в покрасневших глазах и заострившихся скулах молодого человека без труда угадывались напряжение и усталость, он был похож на взведенную пружину, готовую сломаться.

— …Эти два полотна и резной дубовый стол были подарены колледжу одним из его основателей, лордом Форсайтом, — монотонно бубнил Крейтон, выполняя обязанности экскурсовода. — Но, мне кажется, история колледжа вас не особенно интересует? — спросил он, не меняя тона.

Элизабет остановилась. В трапезной, кроме них, больше никого не было. Их окружали только тусклые светильники и строгие портреты первых ректоров. Подходящая мизансцена, чтобы сбросить маски.

— Признаюсь, меня куда больше интересуют более свежие события, — сказала она, взглянув Крейтону в лицо. — Например, вечер в пабе «Гусь и свисток» десять дней назад. Вы сказали, что не помните, куда пропал ваш редингот. Однако на самом деле вы отдали его мистеру Алертону, не правда ли?

На изменчивом лице студента промелькнула целая гамма чувств. Затем он неуверенно улыбнулся, его большие серые глаза мягко заблестели. Элизабет была почти очарована.

— Это правда. Когда мы беседовали, я случайно опрокинул его бокал с вином. Случайно, поверьте! Костюм мистера Алертон был испорчен, и я отдал ему свой плащ, чтобы он мог спокойно дойти до дома. Мы не ссорились с ним, клянусь жизнью! — взволнованно проговорил Крейтон, не сводя с нее глаз. — Пожалуйста, поверьте мне, миледи. Я… почему-то для меня очень важно, чтобы вы мне поверили.

«Ах, вот как, мы еще и кокетничать умеем!» — весело подумала Элизабет. Это ее даже умилило. Она мягко улыбнулась:

— Я вам верю.

* * *

Кроме встречи с обаятельным студентом Дарвель-холла, Элизабет сегодня вечером ожидало знакомство с целой студенческой компанией из Блэкторна. Глория предупредила, что ее подруги собираются сегодня посетить кофейню «Клевер», а Элизабет давно хотела познакомиться поближе с этими девушками.

В перерыве между утренними и вечерними делами она решила пообедать дома. Ей было совестно, что они с Алексом, увлекшись расследованием, совсем забросили собственного ребенка, да и миссис Ходжес следовало уделять больше внимания.

Питер, впрочем, совсем не выглядел несчастным и обделенным. Он увлеченно играл в «Путешествие по джунглям», прихватив с собой за компанию плюшевого медведя с забавной пуговичной мордой. Элизабет не помнила, чтобы она покупала сыну такую игрушку, но это обстоятельство тут же прояснила миссис Ходжес:

— Лорд Алекс заходил прямо перед вашим приходом, миледи. Подарил Питеру этого медведя, обещал вечером вернуться пораньше и снова убежал. Даже не пообедал! — добавила она сокрушенно.

Для домоправительницы распорядок дня был священен, и хаос, воцарившийся в доме Рэндонов с недавнего времени, больно ранил ее чувствительное сердце.

Элизабет пожалела, что не застала мужа. У нее почти сложилась своя версия о случившемся той злосчастной ночью, не хватало лишь нескольких деталей. Ладно, вечером им будет, что обсудить! А пока медведь героически покорял холмистый диван, Питер явно не нуждался в ее компании, так что она, поразмыслив, достала порядком запылившуюся папку с рисунками и коробку карандашей. В последние годы ей редко удавалось выкроить время для любимого занятия, но Элизабет повсюду упорно возила папку с собой, надеясь при случае урвать часок-другой и порисовать. Необычное лицо Крейтона, запечатлевшееся в ее памяти, так и просилось на бумагу.

* * *

Музеум-роуд, несмотря на солидное название, была маленькой улочкой на северной окраине Хэмфорда, которая одним концом упиралась в Университетский парк, а другим выходила на площадь Мучеников. Неизвестно, как хозяину пришло в голову втиснуть крошечное кафе между книжной лавкой и маленькой церквушкой, вряд ли он мог рассчитывать на изобилие посетителей. Однако Рэндон с Бартоном любили приходить сюда, еще будучи студентами: их привлекала тишина и близость к Дарвелю, задняя стена которого тянулась вдоль Музеум-роуд.

Здесь можно было поговорить спокойно, не особенно понижая голоса и не боясь лишних ушей. Хозяин, самолично обслужив единственных посетителей, удалился за стойку и, казалось, задремал там, прикрывшись газетой.

— У меня почти сложилась вся картина, — начал Рэндон, ловко орудуя вилкой. За время утренних странствий по городу он успел порядком проголодаться. — И я склонен считать, что случившееся с Алертоном действительно было несчастным случаем.

— Что?! — встрепенулся Бартон. — Ну, знаешь ли! После всех твоих инсинуаций, после всех допросов ты вдруг заявляешь, что это был несчастный случай?! Ты хоть представляешь, какого труда мне стоило постоянно держать Крейтона на глазах?! Он бесится, как шмель в бутылке!

Рэндон нахмурился, серьезно взглянув на своего друга:

— Если ты хоть на час выпустишь Крейтона из виду, пари держу — вскоре произойдет еще один несчастный случай. На этот раз с ним.

— Ты имеешь в виду… — на лице Бартона отразилась напряженная работа мысли.

— Никто не собирался убивать Алертона. Убить хотели другого. И вечером в пабе Берт Алертон вовсе не ссорился с Крейтоном. Думаю, наоборот, он прознал о планах злоумышленников и пытался его предупредить.

— И кто эти злоумышленники? — подозрительно спросил Барт.

Рэндон, поморщившись, украдкой потер пострадавший бок. Рана все еще его беспокоила.

— Поверь мне, лучше тебе не знать. Это чертовски неприятное дело. И Янгер, в общем-то прав, что пытается избежать огласки. Наверняка он пытался после той ночи отослать Крейтона домой, ведь так?

— Да, было такое. Но тот отказался.

— Боюсь, его отъезд мало поможет делу. Если понадобится, его достанут и дома. — Глаза у Алекса вдруг заблестели, и Бартон весь подобрался. Это выражение на лице приятеля было ему знакомо. Оно говорило о том, что Алекс снова собрался влезть в какую-нибудь авантюру. А поскольку он, подобно урагану, ухитрялся вовлечь в свои дела всех, кто подвернется под руку, Бартону вдруг захотелось оказаться как можно дальше от этого кафе.

— Займи чем-нибудь Крейтона, чтобы он носу не казал из Дарвель-холла до самого вечера, — твердо сказал Рэндон. — А мы с тобой… прогуляемся. Только предупреждаю, что это может быть опасно. Захвати с собой пистолет.

— Откуда ты знаешь, что он у меня есть? — пробурчал Бартон, мысленно прощаясь со спокойными планами на вечер.

— Я надеюсь, что в свете недавних событий у тебя случилось обострение врожденной предусмотрительности. Если наше сегодняшнее предприятие обернется неудачей, мне придется ехать в Спленфилд. Не хотелось бы… — Рэндон задумчиво покрутил в пальцах бокал с вином и тяжело вздохнул.

— Эти ваши великосветские тайны! — сказал Бартон с досадой, отставляя тарелку. Черт бы побрал этих верховных лордов с их политикой и магическими заморочками! Даже аппетит пропал!

— Да. И в кои-то веки я предпочел бы, чтобы они так и остались тайнами.