Пробуждение нельзя было назвать приятным. Еще ночью, просыпаясь несколько раз, Даша хотела по-тихому покинуть этот дом, но сил не было даже чтоб держать глаза открытыми. Каждый раз, стоило подумать, что сейчас встанет и уйдет, она проваливалась в сон, не успев даже додумать мысль о побеге до конца. Так и дотянула до утра, когда уже заставила себя выбраться из мягкой и теплой кровати и принять душ.

Она помнила, как нес вчера ее Антон с кухни, как прижималась к нему, не в силах сопротивляться, да и не желая что-то менять. Вчера ей больше всего хотелось спать, а сегодня она пожалела, что не нашла вчера в себе силы отправиться спать домой.

Еще было очень рано, когда Даша выскользнула из комнаты. И она надеялась, что никого не встретит на пути к выходу. Но ошиблась — в холле первого этажа ее перехватила горничная, одна из… (Даша понятия не имела, сколько их тут трудится, да и все они чем-то были похожи — молоденькие, симпатичные и очень серьезные) и заявила, что получила строгие указания от Антона Максимовича на выпускать ее из дому без завтрака.

Ну что ж, такой расклад Даша посчитала правильным, особенно учитывая, что вчера уснула без ужина, а сегодня у нее не останется времени на завтрак (тут она, конечно преувеличивала, потому как решила воспользоваться такси, а не трястись с утра пораньше в маршрутке), а потому послушно проследовала за горничной.

— А Антон… Максимович тоже будет завтракать? — спросила она, заметив, что стол сервирован на двоих, и удивляясь, что тот уже встал тоже.

— Если успеет управиться с делами, — лаконично ответила горничная и удалилась, но лишь для того, чтобы вскоре вернуться с полным подносом. Какая же у него тут муштра! Интересно, как он добивается такого послушания? Запугивает или платит служащим сверх щедро?

Свою плату за сеанс массажа Даша обнаружила на прикроватной тумбочке. И Антон оказался верен своему слову — не вычел из нее ни копейки в счет уплаты долга, который теперь, в свете последних событий, Даша не считала и своим тоже. Лена повела себя настолько гадко, что осадок еще долго будет держаться в душе. А раз так, то впредь сестра может не рассчитывать на ее помощь.

А вот на детей это не распространяется. Племяшек своих она любит и будет любить. И сегодня ей нужно поздравить Вовку, которому исполняется три годика. А это значит, что после работы она заскочит в магазин игрушек и купит малышу что-нибудь большое и шумное, как он любит. А потом отправится к сестре, где, конечно же, не задержится надолго.

Думая о племяннике, Даша с улыбкой намазывала хрустящий тост маслом. Такой ее и застал Антон, войдя в столовую свеже выбритый и одетый с иголочки. Этот мужчина вообще спит? Или сон ему противопоказан?

Антон молча уселся за стол и тоже принялся мазать тост. Ну и ладно. Так даже легче. Даша тоже молча вернулась к прерванному занятию, бросив взгляд на часы. Успевает вроде, может уделить какое-то время завтраку, а потом еще заскочить домой, переодеться.

— Как спала? — раздался его равнодушный голос. Вроде и спрашивал, но по лицу его не видно было, чтоб уж очень сильно интересовался этим. Скорее, из вежливости, которая ему тоже не была свойственна.

— Как убитая, — буркнула Даша. Отчего-то подобное равнодушие задевало. А еще совсем уж некстати вспомнила, как он млел и терпел вчера под ее ласками, как выглядел голый, и краска стыда не заставила себя ждать. Пришлось наклонить голову еще ниже, чтоб только он этого не заметил. Но он, конечно же, заметил.

— Вчера ты была на высоте, — проговорил он, и Даша не поняла, похвалил он ее или насмехается. Пришлось посмотреть на него, чтоб убедиться, что вся серьезность из его глаз куда-то испарилась. — За это я отвезу тебя домой.

— Не утруждайся. Меня и такси устроит, — невольно поддалась она настроению легкой иронии, что повисло в столовой.

— Ну что ты! Мне ни сколечко не трудно.

— Ну тогда вези, — пожала Даша плечами и замолчала, не желая продолжать этот бессмысленный разговор. Да и этот мужчина ее уже привычно нервировал, заставляя дрожать руки. Хотелось поскорее покончить с завтраком и слинять из его дома.

Антон словно почувствовал ее настроение и тоже больше ничего не говорил, за что Даша была ему благодарна где-то очень-очень глубоко в душе. Причин для благодарности к этому мужчине у нее становилось все больше с каждым днем, но вот беда — обратно пропорционально этому росло ее раздражение. Не хотела она ему ни за что быть благодарной! И зачем он только появился в ее жизни?!

Даша уже собиралась встать из-за стола и откланяться, когда за дверью послышался какой-то шум, а в следующее мгновение та распахнулась, впуская в столовую настолько красивую девушку, что даже глазам становилось больно. Портило ту разве что презрительно-злое выражение лица, да и то не сильно.

За девушкой вбежала совершенно перепуганная горничная и затараторила:

— Антон Максимович, я пыталась задержать ее, но… она сильнее…

— Заткнись! — гаркнула на ту красавица, которая уже не казалась Даше настолько красивой. Женщина, что позволяет себе подобную грубость, сама себя уродует, — в этом Даша не сомневалась.

— Антон Максимович! — взмолилась горничная.

— Все хорошо, Аня, иди, — кивнул он ей, даже не изменив позы. На гостью он не смотрел, в то время как Даше становилось все интереснее, кто это и что она тут потеряла?

— Значит, вот на кого ты меня променял? — зеленые миндалевидные глаза гостьи уставились на Дашу с презрительным равнодушием. Зря она так — подействовало это как красная трепка на быка, Даша тоже нацепила соответствующую маску, чтоб ответить тем же. — После шоколада потянуло на леденцы? — скривила она идеальной формы губы в усмешке. — Да еще и выбрал подешевле, попроще, вкус детства, так сказать, — рассмеялась она.

Даша бросила взгляд на Антона, но тот сидел как ни в чем не бывало, разве что желваки его ходили туда-сюда. На гостью он не смотрел, но и говорить ей гадости не запрещал.

— Антош, а эта карамелька хоть минет-то делать умеет? — перевела она взгляд на Антона, который продолжал бездействовать и даже казалось не слышал ее. Вместо этого он смотрел на Дашу. Сама она этого не видела, но чувствовала. — Рассказать тебе, как он любит? — вернулась она к Даше. — Всегда начинай с головки, посасывай ее как вкусный леденец. Облизывай, можешь даже зубками пройтись несильно. И заглатывать начинай неторопливо, сантиметр за сантиметром…

Подробности лились из нее, а Даше уже становилось смешно. Смешно, что взрослая и с виду умная женщина ведет себя как дура, позорится просто. Вон аж запыхалась, бедная. Сама что ли возбудилась от собственных фантазий?

Красавица замолчала, и Антон, наконец, соизволил повернуться к ней.

— У тебя все?

Если бы он так обратился к Даше, то, наверное, она бы обмерла со страху. В его глазах читалось презрение и просто промораживающий холод.

— Не все…

— У тебя все! — встал он из-за стола, сжал руку гостьи и потащил ту из столовой, не обращая внимания на сопротивления и слова: «Пусти!.. Ты делаешь мне больно! Понаставишь синяков…» и все в таком роде.

Стоило только им выйти, как на смену иронии пришла грусть. А еще тоска… Откуда и почему они нахлынули, Даша не знала, терялась. Только так вдруг стало плохо и даже противно, что захотелось разрыдаться. Но она сдержалась, сжав кулаки так, что впилась ногтями в ладони. Очень надеялась, что вернувшийся очень быстро Антон ничего не заметил по ее лицу.

— Мне пора, — встала она из-за стола и аккуратно задвинула стул. На него не смотрела, просто потому что боялась это делать. — Спасибо за завтрак.

— Я же сказал, что отвезу. Только пару глотков кофе еще сделаю, можно?

— Не нужно, — вынуждена была она посмотреть на него. — Я вызову такси.

— Даш, постой, — остановил ее его голос, когда она уже коснулась ручки двери.

Даша слышала, как Антон встал и приблизился к ней со спины. То ли он действовал на этот раз громче, то ли ее чувства обострились до предела.

— Ты самая вкусная и экзотичная карамелька, какую я только пробовал, — проговорил он ей на ухо и развернул за плечи к себе. На сопротивления у Даш не осталось сил, едва только его руки коснулись ее. — Но я пока еще не знаю, с какой ты начинкой, — заглянул он ей в глаза, отчего у Даши дрожь прокатилась по всему телу. — Вдруг внутри тебя яд, попробовав который меня ждет верная смерть. А Даш?..

Он явно ждал от нее ответа. И она невольно спросила:

— Что ты хочешь от меня, Антон? — на глаза сильнее чем раньше просились слезы, но на этот раз их приток усиливало возбуждение, что уже вовсю переплетало и стягивало в узел внутренности в животе.

— Не знаю. Теперь уже не знаю…

Он прижался к ее губам. И как ни странно, это явилось для Даши лучшим утешением. Только отвечая на его поцелуй, она поняла, как сильно ее обидели слова этой красавицы, как больно ей было все это слышать. А губы Антона утешали, ласкали и защищали. Только губы, не он сам.

— Ты права — лучше тебе вызвать такси, — оторвался он от ее губ и зарылся лицом в волосы.

Больше он ничего не сказал, а Даша не нашлась, что можно ответить. А еще через пять минут ее увозило от его дома такси. И в душе царил такой хаос, какого уже давненько она не испытывала.

Четыре года назад. Канун Нового года

Ни на какой новогодний корпоратив, конечно же, идти Антон не собирался. Он вообще не любил компании, а уж чужие, так тем более. Но Игорь считал по-другому и согласиться с разумными доводами приятеля не захотел категорически.

— Ты пойдешь и точка! Я что, зря впрягался за нас, глазки стоил этим девчонкам? Давай, выбери что-нибудь посимпатичнее из тряпок и встречаемся у кафешки ровно в шесть.

Но даже после таких слов Антон еще полдня слонялся по квартире, размышляя на тему… В итоге, идти на корпоратив решился почти одновременно с тем, как пора было выходить из квартиры, чтоб не опоздать, и чтоб Игорь его не ждал. Уж какой там выбор шмоток! Да и выбирать у него было не из чего — даже имея постоянную работу, пока еще им с мамой приходилось копить на покупку каждой крупной вещи.

— Слушай, ну ты хоть очки сними, — критически оглядел Антона Игорь. — И чего ты такой кислый?

— Я нормальный, — заверил его Антон. — А без очков я буду похож на крота, — усмехнулся.

— Ладно, пойдем что ли? Не повеселимся, так напьемся. А для меня это одно и то же, — хохотнул Игорь.

Конечно же, Антон волновался. Ведь сегодня он впервые предстанет перед ней с опущенным забралом, так сказать. Что скажет она, когда увидит его, заметит? Рискнет ли он заговорить с ней? Захочет ли она общаться?..

Вопреки ожиданиям, атмосфера в зале несколько удивила. Почему-то Антон думал, что столы будут сдвинуты в один большой, но их, напротив, расставили по кругу, а по центру устроили импровизированную сцену, где вовсю и громогласно отрывалась какая-то молодежная группа с явно джазовым репертуаром. Антон джаз очень даже уважал, даже любил, но считал, что празднованию Нового года больше подходит традиционная попсовая музыка.

Зал пестрел всевозможными новогодними украшениями, и хотел бы он посмотреть на того горе дизайнера, что применил тут свою буйную фантазию, развесив мишуру и игрушки без всякой системы.

А еще было довольно темно — освещался центр довольно ярко, и на каждом столе были установлены маленькие настольные лампы.

И народу было столько, что даже Игорь растерялся.

— Офигеть!.. — протянул он в попытке выхватить хоть одно знакомое лицо.

Антон такое уже нашел и, как обычно, не мог отвести от нее взгляда. Она сидела за столиком, тоненькая в маленьком черном платье и до боли красивая. В волосах ее блестела нитка мишуры. Какой-то рыжий парень что-то ей втирал, а она громко и весело хохотала. Перед ней стоял бокал, по всей видимости, с шампанским, который она периодически пригубляла.

— О, кажется, вон ту рыжуху зовут Танькой! — воодушевленно воскликнул Игорь и направился к какой-то девушке, призывно размахивая руками.

Антон остался подпирать стенку у входа, но уже через минуту Игорь вернулся с пресловутой Таней, и та отвела их к столику, где еще оставались пара свободных мест.

— Отдыхайте, мальчики, — подмигнула она им, — но и про нас не забывайте.

Вместе с ними за столом разместились еще четверо: два парня и столько же девушек. Игорь и с ними мгновенно познакомился и нашел общий язык. Антон же продолжал наблюдать за той, что занимала все его мысли вот уже почти четыре месяца, без нескольких дней.

— Предлагаю накатить, — раздался рядом голос приятеля, и в ладонь Антону тот сунул рюмку.

Сопротивляться он не стал и выпил водку залпом. Представил, что сидит сейчас рядом с Дашей, что чокнулся с ее бокалом, который та как раз подносила к своим причудливо и необычно изогнутым губам, чтоб хлебнуть пенящейся жидкости. Ее глаза смеялись, только вот до боли в сердце хотелось, чтобы так она смотрела на него, а не на этого рыжего придурка, рот которого не затыкался.

Вскоре Игорь принялся курсировать между столиками, со всеми знакомясь, выпивая. Две пары, что оставались сидеть рядом, на Антона не обращали внимания. Да ему и не нужно это было. Все его внимание было поглощено девушкой, которая тоже пила, веселилась, часто танцевала. Да и общий градус веселья все возрастал. Только вот немного задевало, что она так ни разу даже не взглянула на него, словно он единственный тут был невидимкой.

Когда к Даше приблизился Игорь, Антон заметно напрягся.!Лк не собирается ли тот?.. Ну точно! Еще через пару секунд Игорь повел улыбающуюся Дашу на танц пол. Вот тогда Антон понял, что настал момент действовать, хватит уже прятаться в тени, пока Дашу на его глазах кто-нибудь не увел. О том, что у нее сейчас нет парня, он знал точно — выяснить это не составило труда. Так почему бы ему не занять это вакантное место.

Для придания себе смелости Антон пропустил еще пару рюмок, чувствуя как хмельной туман делает легкими мысли, отодвигая страх на второй план. Он и сам точно не понимал, чего именно боится. Наверное, того, что она его отвергнет, даже не узнав ближе. Но эта трусость не делала чести никому, в том числе, и ему.

— Дружище, твоя куколка заскучала, — подошел к столику Игорь и выглядел тот уже изрядно навеселе. — Иди, пригласи ее, чего жмешься? Я проверил — танцует она классно и тискать ее приятно, — похабно улыбнулся, за что Антон едва не съездил ему по физиономии.

Но Игорь прав, пора. И как раз заиграла медленная мелодия.

Антон встал, потянул края жилетки вниз, поправил очки на переносице и подгоняемый смешками приятеля двинулся к заветному столику. В зале зазвучала пронзительно-нежная мелодия, и красивый мужской баритон запел о любви на французском. Антон уже представлял себе, как коснется девичьей спины, как прижмет ее к себе, возможно, сильнее допустимого, как вдохнет ее запах… Интересно, чем она пахнет? Наверное, чем-то очень приятным. Оставалось каких- то пару метров до ее столика, когда в зале вспыхнул свет, и музыка смолкла.

— Дашка, а ты помнишь, что обещала? — раздался усиленный микрофоном мужской голос.

Антон сразу же попятился в сторону, мгновенно испугавшись, что она увидит его и догадается о намерениях. Того, кто голосил в микрофон, ему хотелось убивать медленно и мучительно. И смотрел он на его Дашу, сомнений не осталось.

— Я? Что-то тебе обещала? — рассмеялась она.

— Не мне, а всем нам, мужчинам, — обвел он взглядом зал. — Ты же у нас тут единственная массажистка, и ты сказала, что каждому из нас подаришь коротенький массажик.

— Да ну тебя! Забудь. И я пока не массажистка, а только учусь, — вновь рассмеялась она, но Антон видел, как льстит ей внимание всех в зале.

— Ну Даш, так нечестно. Обещания нужно выполнять. Вот у меня даже шея вдруг затекла, — направился он к ней, прихватив по пути стул. — Помни нам чуть-чуть шеи… — поставил он стул перед ней и оседлал тот, облокачиваясь на спинку.

— Ладно уж… Но совсем коротенький!.. Ох, блин, сколько же вас тут, — мысленно прикинула она фронт работы. — Нет, даже короче короткого, — рассмеялась и прикоснулась к обнаженной шее заводилы.

Антон запаниковал. Значит ли это, что до него она тоже дотронется своими изящными руками? Додумать мысль до конца не успел — помешал все тот же пьяный Игорь.

— Иди уже! Пусть твоя муза и тебе намнет бока, — подтолкнул он Антона в сторону уже вовсю отдувающейся Даши. Она уже почти всем парням помяла шей и заметно устала, хоть и виду не подавала.

Очередной потенциальный соперник, как окрестил их всех Антон про себя, чувствуя как злится все сильнее, как раз встал со стула.

— Моя очередь, — только и смог проговорить он, глядя в ее удивительные глаза, подмечая, что вблизи они выглядят почти зелеными, а еще очень ясными и пронзительными. Впервые она смотрела на него, первый раз он окунулся в ее глаза, понимая, что еще чуть-чуть и утонет, захлебнется.

Но этого чуть-чуть не произошло. На поверхность его вытолкнул ее насмешливый голос:

— Все! Я устала… Отвалите все! Хочу веселиться! Шампанского мне, — картинно вскинула руку.

На Антона она больше не смотрела. Он же встретился взглядом с полным сочувствия и обещания разобраться Игоря. Остановить приятеля не смог и стал свидетелем короткого диалога, который полностью изменил его дальнейшую жизнь.

— Дашуль, может уважишь моего друга? Ну в качестве исключения? — промурлыкал (иначе и не скажешь) Игорь, наклоняясь почти к самому уху девушки, но Антон все равно услышал. Видимо, слух его обострился до предела.

— Какого? — подарила она тому улыбку, за которую еще недавно Антон готов был убить.

— Да вон он, — указал Игорь на него, и взгляд Даши проследил за его рукой, вновь скользнув равнодушно-холодной волной по Антону.

— Нет, Игореш, я правда ужасно устала, — скривила она губы. А потом вдруг рассмеялась и добавила: — Да и вряд ли ему поможет мой массаж. Такие, как он, безнадежны, — и упорхнула к соседнему столику, оставив Игоря глупо улыбаться в гордом одиночестве. Впрочем, таким он оставался недолго. Снова заиграла музыка, и какая-то девчонка потащила его танцевать.

Больше Антон ничего не видел и не слышал. Он молча покинул кафе, прихватив вещи из гардероба. Оделся уже на улице, не чувствуя холода.

Как же он ненавидел в тот момент ту, чье улыбающееся лицо стояло перед мысленным взором. Люто, всей душой, так, как не ненавидел еще никого и никогда. Эта ненависть вымораживала его изнутри на протяжении всей дороги домой. И потом его еще долго знобило от внутренней стужи.

Антон проболел сильнейшей ангиной две недели. А еще через пару дней он уволился из фирмы, в которой проработал около года. Но сделал это не раньше, чем продал западным компаниям за огромные гонорары несколько программ, которые те уже давно уговаривали его продать.

Еще долгое время он не мог забыть Дашу, пока не вытравил из себя ее образ усиленными тренировками в спортзале и порой даже беспорядочными связями с другими девушками. Но успокоение пришло, а жизнь его изменилась настолько, словно он родился заново. Он сам тоже стал другим человеком и вычеркнул из жизни все прежние знакомства и общения.

И так дело обстояло до тех пор, пока все та же коварная жизнь не свела его вновь с массажисткой из прошлого. Вот тогда желание отомстить вспыхнуло в нем с новой силой. А ведь когда-то давно он поклялся не делать этого.