На все приготовления потребовалось достаточно много времени, как я и ожидал. Первым пунктом в моем списке необходимого конечно же стоял транспорт. Будучи водителем, я лучше всего разбирался именно в том, какая машина нам нужна. Все функции просто не вмещались в один автомобиль, и мы с Патриком остановились на двух типах транспорта. Первый — это тягач. После многих часов поисков и последующих доработок мы получили восемнадцати колесного монстра на базе военного тягача «Холод 30/1». Почти двадцать метров в длину, полностью упакованный в пятимиллиметровую броневую сталь, оснащенный двумя боковыми пулеметами и крупнокалиберной, полуавтоматической турелью на крыше он внушал мне доверие. Медлительный как черепаха этот здоровяк должен был исполнять функции маленькой крепости на колесах. Внутри находилось все необходимое для долговременного пребывания вне города. При желании весь кузов легко отбрасывался, а под капотом был спрятан дополнительный топливный двигатель, который помогал сбросившему основной вес грузовику развить скорость свыше ста пятидесяти километров в час на прямом участке. Задняя часть прицепа была выделана под гараж, в который легко помещалась наша вторая машина, предназначенная для быстрых операций и погонь. Выбирая этот автомобиль, я много вспоминал о машине, которую оставил в гараже Грешников, о моей Шторми. Конечно же, я уже не мог вернуться за своим подарком, и остались только воспоминания о той безумной поездке с Джимом и о долгих часах, проведенных в гараже за починкой моей красавицы, с которой меня так несправедливо разлучили. Естественно, приобрести что-то подобное не представлялось возможным, и потому я ограничился лишь покупкой дополнительных запчастей, чтобы усовершенствовать свой старый, гоночный автомобиль, последние два года пылящийся в гараже за ненадобностью. Многие детали из него я покупал за сумасшедшие деньги, порой даже залезая в непомерные долги, еще в те годы, когда гонки позволяли мне чувствовать себя счастливым. Теперь эта машина вновь послужила мне уже в новом своем амплуа, для которого потребовалось существенно ее перебрать. Пришлось значительно переделать кузов, укрепив и бронировав его на столько, насколько это было возможно, чтобы не сильно потерять в скорости. Увеличение салона так же значительно снижало возможности машины, так что два дополнительных места сзади, позволяющих машине перевозить четырех человек вместо двух, не отличались хоть какой-нибудь комфортабельностью. В выборе между защищенностью и маневренностью я сделал ставку на второе. Мне нужна была быстрая машина, ведь защищенная у нас уже имелась. По той же причине я ограничился минимум необходимой для выездов электроникой и полностью отказался от навесного вооружения. На выходе все равно получился автомобиль не удовлетворяющий меня своими характеристиками. Правда, все прочее, что мы могли приобрести, меня устраивало еще меньше, так что я решил остановиться на этом.

На счет снаряжения и электроники я не волновался, так как в прошлый мой выезд Патрик предоставил все необходимое и даже много больше. Я, конечно, составил список оружия и аппаратуры самой первой необходимости, и некоторых редких вещей, о которых мог не слышать человек без опыта охотника, но в общем и целом положился на его выбор. Тому была и другая причина — мне не хотелось налегать на финансы Патрика. Понятно, что создание нашей команды ему выгодно и она, если все пойдет хорошо, за ближайший год отобьет все вложения. Однако мне все равно не хотелось залезать в его карман слишком глубоко.

Еще одной важной частью подготовки стала наша база. Но тут оказалось, что Патрик уже позаботился обо всем. Целый сектор трехэтажного здания в южной части города оказалось почти полностью в нашем распоряжении. Весь первый этаж занял огромный гараж. Половину второго этажа мы превратили в штаб, оборудовав всей необходимой электроникой и даже тактическим столом. Вторую половину выделили под склад оборудования и арсенал. Весь третий этаж Патрик предложил мне использовать в качестве жилых помещений. Для одного меня этого было непомерно много, более чем втрое превышая квартиру, в которой я жил. Но Лилит быстро убедила меня в том, что мы найдем, чем занять пустое пространство, и в подтверждении своих слов сама перебралась туда жить уже на второй неделе подготовки. Вот так вот незаметно и просто, оказалось, что мы уже живем под одной крышей.

В общем и целом у нас ушло чуть больше трех недель на подготовку. И все эти дни я нарочно избегал темы набора группы. А, казалось бы, это и есть самое важное — какие люди будут окружать тебя и прикрывать спину. Что толку от превосходного вооружения и аппаратуры, если некому управлять всем этим. Но мне не хотелось даже думать о наборе команды. Я отказывался признаваться в том, что боялся набирать людей. Боялся, что не справлюсь с командованием, что подведу их. Но больше всего боялся, что они не станут такими как Грешники. Мне хотелось быть в той команде. Там где есть Хирург, Пастырь и, конечно же, Джим — друг, которому я смогу доверить свою жизнь без колебаний. Пусть там будет и Стив, к которому я смог привыкнуть и даже сдружиться на столько, насколько это было возможно для нас обоих. Мы были настоящей командой. Мы были настоящей семьей. Думая о создании новой команды я чувствовал укол совести, словно я предаю свою истинную семью, порочу их память тем, что окружаю себя другими людьми.

К Лилит это конечно не относилось. Все те дни она была рядом, вникала во все вместе со мной, помогала, советовала и отвлекала тогда, когда это было нужно. С ней все становилось проще. Я не чувствовал груза ответственности и вины. Она словно разделяла этот груз со мной. Мне хотелось показать Лилит ту семью, что для меня была навсегда потеряна. И она быстро поняла это. Поняла по тем скудным фразам, коими я обрывал все разговоры на эту тему. Поняла и решила действовать самостоятельно. И я бы увидел эту деятельность, не будь настолько сильно увлечен работой. Можно было легко это заметить когда даже Патрик, в первые дни часто спрашивающий меня о будущих членах группы, в какой-то момент просто перестал интересоваться данной темой вовсе. Но я так ничего и не заметил, до самого последнего дня.

В тот день я с самого утра копался в гараже, проводя последние калибровки оборудования в тягаче. И, как ни странно, Лилит в этот день со мной не было. Сначала меня это удивило, так как все три недели она не отходила ни на шаг. Но занявшись работой, я быстро отвлекся от этих мыслей.

— Клайд — услышал я мужской голос за своей спиной.

Я оглянулся и с удивлением уставился на Алена. Он стоял от меня всего в метре, а я настолько увлекся работой, что не слышал, как он вошел в гараж. Я смотрел на него и от чего-то отказывался поверить в то, что вижу именного его. Я то думал, что уже никогда больше не встречусь с этим воякой.

Он протянул мне руку:

— Рад видеть.

Я пожал ее молча. Отнюдь не потому, что не был рад его видеть. Хотя я не был. Но я вообще не испытывал никаких эмоций к данному субъекту и даже думать про него забыл. Потому появление Алена в моем гараже оказалось настолько неожиданным, что я никак не мог побороть свое недоумение.

— А ты я вижу мне не рад — сообщил он глядя мне в глаза.

В его взгляде не были ни вызова, ни злобы. Они, как ни странно, выражали некую покорность и даже дружелюбие. Я почувствовал себя неловко за такое странное и холодное приветствие.

— Нет, нет — поспешил возразить я — Просто не ожидал тебя тут увидеть.

— Я хотел прийти раньше, но мне сказали, что команду будут набирать сегодня.

Слова застряли у меня в горле. Сразу с десяток вопросов завертелось в голове. «Кто сказал? Почему сегодня? Зачем ты хотел прийти раньше? Ты что, хочешь быть в моей команде? Ты что, СЕРЬЕЗНО, хочешь быть в моей команде, после прошлого выезда? Кто и сколько заплатил тебя за это? И главное, зачем тебе это нужно?». Я постарался не показывать своего удивления и выбрать один из этих вопросов.

— Кто тебе это сказал?

— Мне солгали? — ответил Ален вопросом на вопрос.

— Не уверен. Возможно, просто я что-то пропустил — нашелся я, надеясь, что не выгляжу идиотом — Тут было много работы.

— Патрик — сообщил Ален, и видимо решив, что мне потребуются разъяснения продолжил — Он сказал, что сегодня я могу прийти и вступить в команду.

И вот тут я не нашелся, что ответить. Хотелось ли мне видеть Алена в нашей команде? Нет, конечно. Человек, отказывающийся подчиняться моим указаниям, мне уж точно за стеной не пригодится. В прошлый раз это закончилось его же ранением. «На что он рассчитывает? Может он хочет сам возглавить группу?» — пронеслась мысль в моей голове. Бредовая мысль, но иных идей у меня не было.

— Хочешь быть в моей команде? — уточнил я, скорее для себя самого, и за одно напомнив, что это моя группа, и я слишком много сил вложил в нее, чтобы уступить каком-то наглому вояке.

— Мы с тобой в тот раз не очень хорошо начали — сказал он вместо ответа — И я понимаю твое удивление сейчас.

«Черт» — подумал я — «Значит, удивление скрыть мне так и не удалось. Хреновый из меня актер».

— Если ты позволишь, я все тебе объясню.

— Что именно? — удивился я.

— То, что думаю, ты должен знать, перед тем как примешь решение.

— Ну, хорошо — я облокотился на колесо тягача, скрестив на груди руки — Давай попробуем.

— Видишь ли, я уже сталкивался с охотниками прежде. И встреча была не из приятных.

Ален прошел к моему верстаку с инструментами, уперся в него обеими руками, и опустил взгляд. Впервые за все время нашего недолгого знакомства Ален не смотрел мне в глаза, и это могло сказать о многом. Например, о том, что история, которую он собирается поведать, имеет для него большое значение.

— Я служил в группе внешней разведки. Проще говоря, мы, как и охотники, работали за стеной. Однако в наши обязанности входило не столько убийство тварей, сколько задачи более тривиальные. Вот и в тот день, в конце прошлого лета, мы получили вполне конкретный приказ. Один из маяков перестал передавать данные. Ты ведь знаешь, что все пространство вокруг Филина километров на тридцать утыкано разнообразной скрытой аппаратурой?

— Знаю — кивнул я, вспоминая как много раз натыкался на подобное оборудование с Грешниками. Благодаря этим приборам город собирал всю необходимую информацию о ситуации во внешнем мире, от погодных условий до передвижения легионеров за стеной.

— Так вот нас направили осмотреть этот маяк, на северо-востоке. Пошла почти вся группа, пятнадцать человек, плюс два техника-инженера. А вернулось лишь пятеро, включая меня. Простая, казалась бы задача, превратилась в настоящий кошмар.

— На вас напал легионер?

— Два голема.

Я сочувственно вздохнул. Да, големы могли оказаться той еще проблемой. Кроме того, что это один из немногих видов тварей, которых не видит сканер, броня этих паукообразных чудовищ самый настоящий камень. В прямом смысле камень. Они носят на себе этот панцирь, но самое страшное то, что они способны впадать в этакий режим ожидания, прикидываясь самыми обычными камнями. Большими такими, бесформенными каменными глыбами лежат себе, и в таком состоянии не излучают волны следовательно не улавливаются сканером. В том-то и состоит опасность, что когда тварь приходит в движение и обнаруживается прибором, бывает уже слишком поздно. Охотники умеют отличать такие засады, но големы встречаются не слишком часто, и все прочие о подобном могут просто не знать.

— Я не поверил глазам, когда все началось — продолжал Ален — Два камня, каждый размером почти с наш броневик, просто встали и пошли на нас. А ведь все было чисто. Проверили трижды, расставили патрули. Но к такому были не готовы. Я тогда даже не знал, как они называются. Выбрались мы только чудом. Хотя какое там чудо, ведь столько парней полегло. Но знаешь что самое забавное — Ален наконец обернулся ко мне, и наши взгляды встретились.

— Там были охотники — он ухмыльнулся — Неподалеку. Всего километрах в десяти. Большая группа, человек двадцать.

— Койоты — проговорил я.

— Мне плевать как они себя называют. Для меня они навсегда останутся тем, кто не пришел нам на помощь. Мы спрятались в броневике, но не могли уехать. Сначала одна, а затем и обе эти мрази забрались прямо к нам на крышу. Облепили броневик, погнули пушку, и отчаянно рвались внутрь. И мы на всех частотах звали на помощь. Но охотники не откликнулись. Просто промчались мимо. Один из парней был серьезно ранен, ему требовалась госпитализация. Он умер у меня на руках, пока мы решали, как быть. В конечном итоге разработали план, который требовал покинуть машину и согнать тварей с машины. И это стоило жизни еще двоим. А ведь эти ребята могли бы жить, сверни охотники к нам. Им даже выходить не пришлось бы. Лишь пальнуть пару раз из большого калибра, и мы свободны.

— Мне жаль, что так вышло.

— Мне тоже. Те парни были мне как братья, с некоторыми из них я служил почти десять лет. А потом раз — Ален щелкнул пальцами — И их не стало. И где же были охотники, которые должны истреблять тварей за стеной? Я задал этот вопрос начальству и знаешь какой ответ получил? Заказ на големов уже им направлен. А без заказа они не могли нам помочь, так? Этих тварей убили уже на следующий день. Но только за деньги. А за наши жизни им никто не заплатил, вот нас и бросили.

— Это была другая группа — сказал я, понимая как неуместно это звучит, но желая защитить честь своей профессии.

— Да мне плевать, Клайд.

— Грешники бы так не поступил.

— Возможно. Но мне откуда это знать? Я много слышал о том, что охотники черствеют за стеной, что они машины а не люди. И в тот день я в этом убедился.

Воцарилась тишина. Я смотрел на Алена, и думал, что мы не такие уж и разные. Наши истории похожи. Даже слишком похожи. Он тоже потерял друзей, потерял семью, и тоже страшно хотел обвинить в этом кого-то. Однако в его случае было кого винить, хотя бы отчасти. Его история и правда многое прояснила.

— Я вот что тебе скажу — вновь заговорил Ален — Я не мастер речей. Еще, я плохо разбираюсь в людях. Я стрелок. И вот в этом я действительно очень хорош. Однако на службе оставаться не мог. Мне даже предлагали повысить звание, но я отказался. И в итоге добился досрочного расторжения контракта. Через психическую нестабильность, представляешь? Якобы после той трагедии я получил серьезную психологическую травму и не в состоянии продолжать нести службу. Мне даже пособие выплачивают. Но я, конечно же, не могу вечно сидеть без дела. В итоге, когда отболело, пришлось задуматься о поиске работы. Это и привело меня к Патрику, а от него соответственно к нашему с тобой прошлому делу. Я ошибся на твой счет, и я признаю это. Ты, можно сказать, спас мне жизнь. И в первую очередь я хотел бы поблагодарить тебя за это.

После этих слов он слегка кивнул головой и, выдержав короткую паузу продолжил:

— Теперь, отвечая на твой вопрос — да, я хочу быть в твоей команде. Обещаю, что не доставлю проблем. Я человек военный, и знаю что такое устав и правила, что такое старший по званию и что такое приказы.

— У нас все немного не так — перебил его я, желая внести ясность — Команда это не просто группа людей, которые вместе работают. Между службой в обороне и охотой есть существенная разница. С командой ты будешь вместе практически жить. Тут все строится на доверии, понимаешь? Без доверия мы не сможем работать.

— Нельзя просто взять и начать доверять друг другу — заговорил Ален, когда я дал понять, что сказал все, что хотел — Доверие вырабатывается со временем. А вначале это всегда риск. Я доверяю тебе ровно настолько, чтобы пойти работать под твоим руководством. Как думаешь, это достаточный риск для меня? И пойдешь ли ты на такой же риск, взяв меня в свою группу? Если нет, я пойму. Если да, то первое же дело покажет, правильно ли мы с тобой поступили.

Как ни странно его слова мне показались вполне здравыми. Мне ведь и правда ничего не мешает выкинуть его из группы, как только появятся проблемы. Однако голос логики не советовал мне торопиться. Да, Ален убеждал меня в том, что проблем не возникнет, но недолгий опыт совместно работы указывал на обратное. Пусть у него и были причины, относится ко мне как к дерьму, все же устраивать сцены в поле это верх непрофессионализма. И еще эта, упомянутая им, психическая нестабильность. Что если это не просто повод убраться со службы, что если она действительное имеет место быть. В такое я бы с легкостью поверил. И если вдруг возникнут проблемы, мы разойдемся во мнениях, что мне делать тогда? Не выкину же я его из машины, оставив одного за стеной. А если вдруг ему взбредет в голову выкинуть меня, смогу ли я противостоять этому? Да он может одним своевольным решением сорвать всю операцию. В лучшем случае просто сорвать. В худшем стать причиной нашей смерти. А ведь я отвечаю не только за себя. Лилит тоже в группе, и уже только этим я подверг ее опасности. «Зачем Патрик сделал это?» — негодовал я — «Проверка? Он хочет проверить меня на лидерские качества? Или он просто не понимает, чем это грозит?».

— Я не могу дать ответ прямо сейчас — сказал я, не желая растягивать свое молчание, но и решиться на ответ без серьезных раздумий тоже не готовый.

— Я понимаю — кивнул Ален — Сколько мне ждать?

— До вечера — сказал я уверенно — Я свяжусь с тобой вечером. А если нет… — продолжать я не стал, потому как нам обоим тут все было ясно.

— Понял — кивнул Ален — Я, правда, был рад увидеть тебя, Клайд.

Он пожал мне руку и удалился. А я постоял немного в задумчивости и пошел наверх, чтобы приготовить себе кофе. Разговор оказался очень коротким но, кажется, Ален и не собирался его растягивать. По всему было видно, что он человек дела, а не слова. Он и так поведал мне свою печальную историю, чем, похоже, хотел продемонстрировать свое доверие. Я не сомневался в ее правдивости, и видел, как тяжело Алену давались слова, так что могу сказать, что оценил по достоинству этот шаг, который, однако, никак не помогал мне решить основную дилемму — стоит ли принимать его в группу. Мысли продолжали ходить по кругу. Мозг приводил одни и те же доводы за и против и, размышляя над этим, я не приходил к какому-то решению, просто не мог вынести окончательный вердикт.

Лилит появилась через пару часов. И я сразу же перешел к волнующей меня теме.

— Сегодня заходил Ален.

— Да? — спросила она без удивления.

— Это была твоя идея, позвать его в команду? — я хотел, чтобы эти слова прозвучали как можно мягче и без обвинения.

— Нет. Это была его идея — ответила она спокойно — Дядя сказал, что он хотел с тобой встретиться. А когда узнал, что ты набираешь группу, захотел войти в нее. Патрик собирался сам сообщить тебе об этом, но я решила, что вам лучше встретится лично.

— Зачем?

— Ну а разве, услышь ты это от Патрика, ты бы согласился? Я думаю, что нет. А так, у вас выдался шанс поговорить наедине, и он, возможно, смог изменить твое мнение о себе. Я решила просто дать ему этот шанс.

Я промолчал, не зная, что сказать. Лилит, похоже, уже очень хорошо меня изучила. Я не злился на нее, нет. Она была права. Каждый заслуживает шанса объясниться.

— Надеюсь, ты на меня не сердишься? Это был неприятным разговор?

— Нет и… нет — ответил я — Все в порядке.

— Хорошо. Я переживала на это счет.

— Все прошло нормально — успокоил я Лилит, поцелуем стараясь подтвердить свои слова.

— Так он в команде?

— Пока нет. Я сказал, что свяжусь с ним вечером. Но… — я немного помолчал, пытаясь подобрать нужные слова — Я не знаю, Лил. Ты же помнишь, что было в прошлый раз?

— Не так уж плохо было. Да, поначалу он вел себя как… военный. Но он и есть военный. Ален это человек, который признает силу и опыт. И признает их, когда видит на практике. Ты смог показать, что у тебя есть и то и другое.

— С чего ты взяла?

— Да с того, что он пришел. Он сам поросился в твою команду. Мне кажется, тут все ясно.

Я снова промолчал, размышляя над ее словами.

— Может проблема в тебе, милый? — спросила она, обнимая меня — Я не хотела начинать этот разговор, но когда-нибудь все равно придется.

— О чем ты?

— О том, что ты до сих пор один из них.

Я сразу понял о ком говорит Лилит. Грешники. Я не ожидал этого. Ее слова укололи меня в сердце, но я быстро подавил эту боль и обиду, понимая, что она не хотела укорить или оскорбить. Она хотела поговорить об этом. И правда, этот разговор должен состоятся.

— Я знаю, как ты относился к ним — она говорила осторожно, слова были похожи на аккуратные шажки по тонкому льду, каждый из которых грозил риском провалиться в ледяную воду — Но, ведь, это больше не так. Мне жаль говорить это, милый. Мне, правда, жаль.

— Продолжай — сказал я, желая услышать все, что она об этом думает.

— Ну… там ведь все закончилось. Как бы там ни было, все кончилось. Ты больше не один из них. Теперь у тебя собственная команда. Твоя собственная группа охотников. Я знаю, что это нелегко, научится доверять новым людям. Принять их. Но это не значит, что не нужно пытаться. Ален или кто-то другой, что бы изменилось, если ты подсознательно отказываешься принимать кого-либо в свою команду?

— Я принял тебя — напомнил я.

— Да, но со мной все иначе. Мы оба понимали это с самого начала. И я была бы рада быть твоей Бони. Чтобы только мы с тобой мчались в закат, двое против всего мира. Но ты и сам знаешь, что так нельзя. Тебе нужна команда. А людей, которым доверяешь в этом мире так мало, что ты не сможешь набрать группу, если не поверишь, что кто-то еще сможет оказаться достойным человеком, кроме тех, кто уже был с тобой. Ведь и ты сам когда-то был таким. Просто человек, которому нужно поменять свою жизнь. И вот ты здесь. Тебе дали шанс. И ты можешь дать этот шанс другим. Я говорю не только про Алена, я говорю про всех прочих, которые могут быть рядом. Может кто-то разочарует тебя. Но кто-то может стать настоящим другом, опорой и поддержкой. Разве не так все начинается?

— Ты права. Но это проще сказать, чем сделать.

— Я понимаю, милый. И дядя понимает. Грешники были для тебя больше чем просто командой, я знаю. Мы решили дать тебе время. Но потом с дядей связался Ален, и это стало хорошей возможностью показать тебе, что есть и другие люди, которые тоже могу быть достойными звания друга. Не сразу, но со временем.

— У нас с Аленом все с самого начала пошло не так — возразил я.

— Правда ли не так? Не всякая дружба начинается взаимопониманием. Иногда нужно пройти испытание, чтобы понять кто этот человек, стоящий рядом. Мне кажется, Ален это понял, потому и пришел.

— Значит, ты считаешь, что стоит дать ему шанс?

— Это только твое решение. Оно и должно быть только твоим. Я приму любое твое решение. И как друг, и как девушка, и как член твоей команды. Я лишь хочу, чтобы вначале ты дал шанс самому себе. Шанс все начать сначала и отпустить все то, что держит тебя в прошлом.

— Ты поможешь мне в этом? — с надеждой спросил я — Ты уже помогаешь, но… я хочу сказать, что…

Она прервала мои слова долгим поцелуем.

— Так или иначе, в команде или без, я все равно буду твоей Бони.

— Двое против всего мира? — спросил я улыбнувшись.

— Двое против всего мира — кивнула Лилит.

Больше мы не поднимали эту тему. Я закончил последние проверки. Затем перепроверил все еще раз, и в итоге окончательно убедился в том, что наши приготовления закончены. Моя команда готова к своему первому делу. Вот только команды самой то и нет.

Подумав об этом, я позвонил Патрику и попросил его связать меня с Аленом.

Скоро раздался его басистый голос:

— На связи.

— Это Клайд.

— Рад слышать — его интонация, словно вообще никогда не менялась.

— Прости, что заставил ждать. Ты был прав сегодня утром, и я готов начать наше знакомство заново.

— Это может означать, что я принят?

— Да. Жду тебя завтра. В то же время.

— Понял, Клайд. Спасибо.

После этого разговора я вдруг почувствовал себя легче. Словно именно этот разговор стал шагом к команде. Ни подготовка, ни разговор с Лилит, а мой звонок Алену, мое решение пойти на этот риск и принять его в команду, вот что окончательно поставило точку на грешниках и открыло дверь в завтрашний день, в который я войду уже в качестве главы собственной команды.

Позже, лежа в темноте в своей постели и обнимая Лилит, я думал о том, что нам предстоит и вдруг вспомнил кое-что, о чем пора бы уже было озаботиться.

— Лил? — окликнул я тихо, проверяя не спит ли она.

— Мм…??? — отозвалась Лилит, поднимая на меня глаза.

— Ты придумала нам название?

— Вообще да — неуверенно заговорила она — Но все никак не находила удобного момента сказать тебе.

— Момент настал — произнес я торжественно.

— Ну что же… — Лилит села на кровати.

Одеяло сползло с ее прекрасной груди, и я не смог удержаться от соблазна прикоснуться к манящим формам. Она задержала мою руку на себе, одновременно и останавливая ее от дальнейших действий и оставляя там, где она уже оказалась.

— Ты точно готов меня слушать? — спросила Лилит с улыбкой.

— Точно — кивнул я — Прости.

— Я долго размышляла над тем как именно нас назвать — она задумчиво гладила мою руку, устремив свой взгляд куда-то в темноту. Свет уличных фонарей, через окно вползающий во мрак нашей комнаты, окрашивал кожу моей прекрасной любовницы в синевато-белый цвет.

— Мне хотелось что-нибудь со смыслом — продолжала она, тщательно подбирая слова для выражения своих мыслей — Не просто название, а идею, понимаешь?

Я молча кивнул. Иного я и не ждал. В этом была вся Лилит, в идее, в том, чтобы во всем пытаться разглядеть тайный, сокровенный смысл. Весь мир был для нее загадкой, которую она разгадывала каждый день и каждый миг своего существования, наполняя слова, вещи и события собственным смыслом. И это было прекрасно. Замечательная черта, присущая только мечтательным людям, которых осталось так мало в нашем сером городе.

— Я подумала о том, что все мы так или иначе являемся частями Филина — продолжила Лилит — И если рассматривать город как птицу, в честь которой он назван, то, скажем, стены это его оперение, его крылья это наши машины, его глазами и ушами можно считать наши сканеры, камеры и радары, а клювом — военных, которые стерегут наш покой. Любая сфера деятельности в городе является частью общего организма. Но кем же тогда являются в этом организме охотники?

Она замолчала так резко, что я не сразу понял, что этот вопрос адресован мне, а не является частью ее размышлений.

— Эмм… — протянул я, пытаясь одновременно и думать сам и стараться отследить ход ее мыслей.

Но Лилит не стала меня долго томить:

— Мы когти, Клайд. Когти, которыми филин впивается в свою жертву и уносит ее сквозь ночной мрак в свое гнездо. Вот кто такие охотники. Острые когти Филина.

— Значит когти? Так ты хочешь нас назвать? — уточнил я, задумавшись — Когти. Когти…

Я повторил это слово еще несколько раз, словно пытаясь распробовать его, прочувствовать каждую букву и то, как они звучат все вместе. Лилит терпеливо ждала вердикта.

— Знаешь что? А мне нравится.

— Правда? — в ее голосе я услышал облегчение.

— Да. Это отличное название. И главное, что ты придала ему особый смысл. Я согласен с твоими мыслями. Мы ведь и вправду похожи на когти хищной птицы, нацеленные на жертву. Вот только…

— Что? — переспросила Лилит с тревогой.

Я ухмыльнулся своим невеселым мыслям.

— Вот только наша добыча часто оказывается куда опаснее нас самих — у меня не получилась скрыть грусть в голосе.

Лилит опустилась, и наши губы слились в поцелуе. Затем, одним быстрым и настойчивым движением она перекинула через меня ногу и очутилась сверху. В последующие секунды все печальные и философские мысли покинули мою голову. На их место пришла животная страсть, которую мы разделили на двоих.

Позже, абсолютно обессиленный и невероятно счастливый, я лежал на спине, глядя в ночную тьму, и чувствовал как полученное наслаждение, словно заряд тока, медленно покидает мое тело, и на его место приходит приятная дрема, вот вот грозящая накинуть на меня покрывало сна. И в эти мгновения я снова вспомнил про идею Лилит. Когти. Мне действительно понравилось это название. Было ощущение, что это слово мне знакомо, словно оно только и ждало, когда я его произнесу, чтобы раз и навсегда закрепится в качестве нашего названия. Когти, которые выпускает филин, пикируя на свою добычу в ночи. Бесшумная смерть, настигающая внезапно. Нет никакой иной аналогии, которая могла бы так точно связать охотников с родным городом и описать их деятельность за его стенами. Мы — когти хищной птицы. Мы — главное оружие, которым располагает Филин.