Вот сколько работаю у Соединяющей сердца(почти полгода), всё больше убеждаюсь: чем красивее мужик, тем менее он стрессовоустойчивый. Ух, эта космическая политкорректность!

Ведь по-нашенскому, по-простому я бы сказала, истерит как баба…

Впрочем, за свои 22 я не одной-таки истерички женского пола не видела. Истерики напоказ были, но так чтобы искренне с чувством, с толком, с расстановкой… Увы (Может ура?), нет.

Что ни говори о мужских особях… Этого добра я насмотрелась, точно увы, на десятилетия вперёд…

Эх, а как всё начиналось…

* * *

Я — Дарина Вольн. Девушка точно не от мира сего и абсолютно домашняя, без вредных привычек. Была! Пока жизнь меня не поменяла… Хотя, возможно, к лучшему…

Я странная. Действительно странная. Много вы видели девушек, носящих с собой набор отверток и свёрл? А самостоятельно собрать робота? А написать программы к нему? А написать программу иллюзии и внедрить её в чей-то мозг?

Эх, моя работа — это, наверное, единственное с чем у меня полный порядок и полное взаимопонимание. С остальным — увы!

Даже с родителями. И это несмотря на то, что я им всё-всё рассказываю, за что периодически получаю по полной. Но не могу я молчать, когда меня что-то мучает! А тем более обманывать дорогих людей, поэтому на вопрос: «Как дела?» они вынуждены выслушать весь перечень событий. Не хотите?! Так и не зачем было спрашивать. Я бы промолчала…

Но родители, всё равно, меня любят. Действительно любят, но не понимают. И это не мои мысли, я то была уверена в обратном…

— Дорогой, меня беспокоит Дарина. — заявила мама папе.

— Что такое? — флегматично отозвался отец.

— Я её не понимаю. Мой ребёнок — инопланетян!

— Не беда. Человечество уже на стольких планетах расселилось…

— Это, конечно, да. Но… Но Дарина абориген с неизученной, закрытой планеты!

— Дорогая, разве наша дочь чем-то плоха?

— А я не говорила, что она плоха! Она умная, настойчивая, упрямая, добрая, рассудительная, честная, справедливая… Да, я могу до бесконечности продолжать этот список! — серьёзно говорила мама и загибала пальцы на руках. А я жалела, об её остановке. Просто потому что услышать комплимент из уст моей мамы практически нереально. Она сторонница идеи, что каждый сам должен знать себе цену. Это конечно замечательно, но побочный эффект всё же есть… «Здоровой критики» ты можешь получить целый космолёт, если не два, а доброго слова не дождёшься.

Только если вот так случайно услышишь её разговор с подругами или отцом. Только из этого можно узнать, как она меня любит и как гордится…

Честно скажу, когда я такое в первый раз услышала(мне лет семь было) подумала, что мама говорила не обо мне, а о ком-то другом… Даже разволновалась, подумала, что у меня где-то сестра есть, которую мне не показывают, потому что я могу её испортить своим пагубным влиянием. Правда, кого мог испортить надутый, неповоротливый сурок, находящийся в зимней спячке, коим я была, я не могу представить до сих пор… И только когда мама назвала(О Чудо!) моё имя, всё встала на свои места.

Нет. Я не жалуюсь. Да, бывали моменты, когда мать перегибала палку. Но кто не перегибает? Но в большинстве случаев критика была болезненной, но очень и очень полезной. Она давала такое ускорение, что я могла обогнать и ракету с ядерным топливом! Да, без этой критики семилетний сурок в зимней спячке стал бы сурком в зимней спячке двадцати двух летним, а не тем, кем я была сейчас: симпатичным, образованным, ответственным программером с очень хорошими перспективами. Правда, в будущем. И да этого будущего осталась набрать два года работы по специальности. Немного и справедливо, но… Но загвоздка заключилась в том, что все агентства трудоустройства твердили о том, как они ценят молодые кадры, а работу не давали… Им видите ли опыт нужен. И получался замкнутый круг: на работу не берут, потому что без опыта, а где опыт взять, если нет работы…

Но и это не беда. Программёр профессия очень выгодная и нужная. Без куска хлеба с вкуснейшим и дорогущим лорейским маслом точно не останусь. Ведь в Инете можно найти столько заказов. Написал программу, послал — денежку получил. Чем плохо? А мне было плохо: я хорошо умела писать программы, но это было как-то однобоко. Мне больше нравилось придумывать что-то новое, вживлять новинки, роботов опять же собирать, а для этого нужны были агентства, в которые меня не брали…

Меня одну из лучших выпускниц на курсе! И тут одно ключевое слово: выпускница. Одно слово, но с очень большим смыслом. Во-первых, отсутствие опыта, а, во-вторых, пол. Видите ли уж больно многие потенциальные работодатели сомневались в женском логичном, последовательном, техническом мышлении. И ладно, если бы среди сомневающихся были одни мужики, так нет же…

Но вернёмся к разговору, который мне удалось подслушать только потому, что родители думали, что я уже ушла. Никто же не знал, что я забуду ключи и вернусь.

— И что тебя не устраивает? — возмутился папа.

— Меня?! Меня не устраивает то, что наша девочка всё время дома сидит. То она со своими проектами возится, то с книжкой. Никуда не выходит, даже со своим другом Роном не видится. Она же совсем людей не знает в своём иллюзорном мире. В сказки верит. Да её обидит каждый! И единственный способ не попасть в лапы к уродам и предателям — это научится в людях разбираться. Но как она научится, если всё время в своём зачарованном царстве живёт? На своей закрытой планете обитает? Я всё на дружбу с Роном надеялась. Он же такой общительный мальчик! Всё думала он и Даринку расшевелит! А она взяла и его от себя отсекла!!!

— Может мне больно и неприятно с ним общаться? — послышался хриплый голос. Что мой?

— Дарина. — послышалось от папы. — Что случилось?

— Рон женится, папа. — слабо улыбнулась я.

— А моя девочка была в него влюблена? — с надеждой спросила маман. Как же, как же! Первая нормальная, женская реакция у её крошки выискалась! Уже хорошо. — Да?!

Пришлось кивнуть. Зря, наверно, потому что вслед раздалось:

— Дарина! И почему ты не борешься за свои чувства? Ты что думаешь прекрасные принцы сами к тебя явятся и найдут тебя даже, если ты под кроватью спрячешься? Вот сколько раз я тебе говорила, что художественная литература, если это не классика, до добра не доводит! — мамуль рычала, а потом резко обернулась на папулю, чтобы со сладчайшей улыбкой произнести: — Прости, дорогой!

— Ничего-ничего. Я привык. — улыбнулся в ответ отец и опять уткнулся в газетный листок, где медленно сменялись картинки и новости.

— Мама, с кем бороться? С длинноногой кокеткой модельной внешности? С участницей планетарного конкурса «Мисс Земля» с возможностью выхода на космический уровень?

— Если выйдет замуж, конкурсы ей больше не грозят. — заметил папа, продолжая пялится в листок.

— Я условно. — отмахнулась я. — Чтобы вы точно представляли весь масштаб её необыкновенной личности.

Ловлю задумчивый взгляд маман. На меня и в сторону, на меня и в сторону…

— Да, на «Мисс Земля» точно не тянешь. — обнадёживают меня. — Хотя наваристый борщ варить она, наверное, тоже не умеет…

— Причём тут борщ? — вскрикиваю я.

— Ну, твои мозги наверняка уравновешивают чашу весов с её красотой. Вот я и ищу дополнительные достоинства…

Тут папа активно закашлял пришлось подойти и постучать по спине. И всё потому, что вкусный наваристый борщ по всем правилам у мамы тоже не получался, хотя она и верила в обратное… Всё получалось, а такое обыденное земное блюдо нет.

А может закашлял он и не поэтому, потому что следующая фраза была:

— Мозги — скорее недостаток.

— Что?! — взревели мы с мамой.

— Я имел в виду, что для девушки надо при некоторых ситуациях уметь их скрывать. — спокойно, несмотря на нас с мамой, продолжил папа. — А Дарина не умеет, и это большой минус.

— Это точно. — вздохнула успокоенная и полностью согласная мама.

— Ну, хватит! — взревела я. — Я что приманкой должна подрабатывать?

— Ну, да. — как-то неуверенно сказала мама. Неуверенно потому, что смотрела в мои злые глаза.

— А я не хочу!

— Всё правильно. — поддержал отец. — У нашей дочери очень редкий психотип. Если можно так сказать, она наполовину истинная аристократка, а на вторую настоящая пацанка. Настоящий пример совместимости несовместимого.

Польщённая, я улыбнулась, только зря… Потому что дальше папа выдал:

— Стопроцентные аристократки и пацанки для мужчин одинаково неинтересны, хотя и там, и там есть любители. Но смесь… Недостатки аристократки перечёркивают достоинства пацанки, а недостатки пацанки плюсы аристократки.

— И быть мне старой девой. — усмехнулась я.

— Ну, почему же? — заявил отец. — Грамотные имидж, игра, усилия над своим воспитанием и подачей — и кто-то да найдётся.

— Хорошо, пап. — кивнула просто, чтобы кивнуть. — Можно, если вы закончили, я пойду? У меня собеседование скоро?

— Иди. — махнула рукой мама. — Только ответь на один вопрос… Ты из-за Рона отказалась от научной карьеры?

Вопрос был в какой-то степени здравый. Ведь Рон пошёл именно по этой стези, и, если бы я тоже выбрала науку, то находилась бы рядом с ним постоянно… Что хуже может быть для несчастливо влюблённой?!

— Нет, конечно! — яростно замотала головой я. — Я ж не дура!

Я могла развить тему, но опаздывала, поэтому остановилась на этом и поплелась к выходу.

— Ну, точно инопланетянка! — послышалось от мамы.

Я шла по улицам, спешила и думала, почему я всё же послала своё резюме Соединяющей Сердца. Ведь если меня возьмут я буду создавать программу иллюзий и вживлять их в мозг клиентов.

Однозначно, это не то, что я хочу. А что я хочу?

Два месяца назад мне казалось, я знаю. Мне хотелось быть рядом с Роном и строить с ним головокружительные планы о наших будущих разработках.

Я представляла, каких новых роботов я создам, какие функции в них вложу, чему научу… Да, в своём будущем я представляла себя великой изобретательницей…

Ведь, нет ничего волшебнее решённой задачи, которая больше не мучает тебя и не истязает.

Я не хотела быть теоретиком, я хотела быть практиком. Ведь какой толк от новинок, если они никому не нужны?! Да, согласна, что наука порой опережает жизнь, и это хорошо, даже замечательно. Но я хотела получать конкретную проблему и конкретно её решать.

Ведь это же так нелогично, стремится к миру во всём мире, когда дома, в семье ситуация чуть ли не до поножовщины доходит… А мне всегда казалось, что если бы в семьях не было насилия, его бы меньше было бы и на улицах, в СМИ и собственно в Мире.

Ведь Великое начинается с малого… И это правильно, логично.

Наш же университет стремился к «великим открытиям», зачастую забывая про обыденность, всё больше занимаясь теорией.

Я же хотела практических задач и мечтала попасть в исследовательских отдел при каком-нибудь производственном комплексе.

Другое дело, что меня не брали… Опыта нет, да и девушка.

Два месяца назад я была полна сил. Лично была готова закатать в землю любого, кто мне скажет, что как профессионал я хуже любого из моих коллег мужского пола! Я до хрипоты в горле могла утверждать, что в цифрах, формулах, в технике и главное в искусственном интеллекте разбираюсь не хуже… Часами могла приводить примеры, когда я объясняла особо трудный материал своим же сокурсникам…

Я гений? Нет. Просто мне было интересно и я всегда хотела понять, поэтому тщательно конспектировала лекции даже самого нудного преподавателя. Если не помогало, находила дополнительную литературу. Но только потому, что я этим горела…

Когда всё изменилось? Когда? Два месяца назад, когда Рон знакомил меня со своей невестой. Всего пара фраз… И я поверила, что я хуже. Хуже парней… Потому что им позволительно говорить о матрице чисел со скучнейшим видом собственного величия. И их будут считать умными, способными, одарёнными. К ним будут прислушиваться.

В то время, если об этом буду говорить я, мне кинут: «Ботаничка, зубрила! Разбирается в этом, потому что личной жизни нет! Мышь книжная. Синий чулок. Потенциальная старая дева!»

И это лишь небольшой поток того, что на меня вывалят. Забавно, но всего полчаса назад то же самой(может чуть мягче) я получила от родной матери… В любом случае спасибо ей.

Мне такое быстро перестали говорить, но лишь потому, что я пошла дальше: утратила половую принадлежность для моих преподавателей и сокурсников. Сколько раз слышала:

— Наша Дарина всё равно, что Дарин. Свой человек.

И я гордилась… Дура! Считала, что это признание моих заслуг, что меня принимают за равную. Дура… Какая же я дура!

Да, я хуже парней. Потому что моих коллег, вряд ли, смутила пара фраз, брошенных в запале, а меня смутила и заставила пересмотреть мой жизненный план.

И я хуже девушек. По крайней мере, хуже его Лары. Хуже, потому что не умею заставлять смотреть на меня. Не умею флиртовать, кокетничать, вести охоту. С умным видом говорить о ерунде и с глупым о действительно важном. Не могу красиво плакать и волнующе хлопать ресницами. Не могу говорить с апломбом и не могу делать вид и претворяться. Не могу…

Не могу. И именно поэтому она такая волнующая, завлекательно-привлекательная, сексуальная, а я это я.

Два месяца назад мне плевать хотелось на всё с какой-нибудь отдалённой космической станции. Теперь нет. Абсолютно нет. У меня кишки в узел сворачиваются, как только подумаю о своей ущербности! Дожила… Называю свои способности, свой формульно-графично-логичный склад ума ущербностью, а раньше гордилась…

А как всё начиналось! Как начиналось!!!

Для начала я поступила на очень сложный факультет. Факультет искусственного разума считался традиционно мужским. У нас в группе из тридцати человек было всего три девушки. Первая вылетела на первой же сессии, вторая продержалась до второй. А я выдержала и получила диплом с отличием, вот только не знаю, куда его теперь засунуть…

В моей же группе был Рон. Пожалуй, единственный, кто не задевал ни словом, ни делом девчонок. Всегда такой вежливый, аккуратный(можно сказать, педантичный), приветливый, улыбчивый и тактичный и из тех, кто пришёл действительно сюда учиться.

Наша дружба началась с лабораторных. У меня всегда были идеи, которые так и крутились в голове, а ещё была спешка «скорей- скорей воплоти», а вот оформление страдало. Пожалуй, мы дополняли друг друга. У него-то с оформлением было всё в порядке.

Вот так и получалось, я завожу двигатель, моделирую, а он совершенствует и придаёт «товарный вид».

Много разговаривали, часто проводили время вместе. Я думала, что нравлюсь ему, но потом, когда пелена спала, поняла, что, кроме учёбы-работы, мы ни о чём не говорили. Тяжело быть для особенного для тебя человека лишь дополнением к рабочему интерьеру.

Но я об этом даже не подозревала, просто жила и думала, что мои симпатии взаимны.

А два месяца назад Рон пригласил на обед. В этом не было ничего не обычного: мы часто обедали вместе, но в этот раз Рон обещал сюрприз. И он состоялся.

— Дарина, позволь тебе представить мою невесту, Лару. — сказал Рон, обнимая высокую, стройную девушку. — Лара, это моя постоянная напарница Дарина.

Мы уселись за столик. Я лениво ковырялась в салате, а Лара что-то щебетала на ухо Рону. В какой-то момент я поняла, что не выдержу. Отпросилась и направилась в дамскую комнату. Немного постояла перед зеркалом, потом умылась, а затем вернулась, ведь больше задерживаться было неприлично.

Вернулась, чтобы услышать интереснейший разговор. Лара не была дурой. Она догадалась о моих чувствах и решила расставить все точки над и. Вот только не знаю то, что я услышала стала случайностью или запланированным актом?

— Дарина? Хороший напарник, толковый, но как человек не очень интересна. Она как роботы, которых мы собираем, хотя её ум, её трудолюбие и знание достойны уважения. — сказал человек, в которого я была влюблена.

Что сделала я? Сжала кулаки, да так, что лунки на ладонях отпечатались. Это помогло собраться и даже вежливо улыбнуться. Потом я заставила посидеть себя с ними ещё минут десять, чтобы мой уход не выглядел бегством… Попрощалась и ушла…

А всю дорогу домой из глаз лились непокорные слёзы. Почему непокорные? Потому что я не хотела плакать, а они, всё равно, капали.

Но они хотя бы думать не мешали.

Когда я иду по улице, я могу не замечать людей, идущих рядом, даже если они мои знакомые. У меня как-то по жизни получается, что прогулка — синоним размышлений. Это могло быть даже опасно, если бы моё подсознание не выполняло бы с детства вбитые меня правила поведения на улицах, а разум как-то независимо от меня следил, чтобы я точно попала из пункта А в пункт Б.

Поэтому я с чистой совестью могла думать, анализировать. Вот зря мама не жалует художественную литературу, ведь пример, объясняющий ситуацию я нашла именно в ней. Нашла и разрыдалась уже по-настоящему, так всё просто и глупо было. «Дичок» ситуация называется.

Что имеем? Объект один: не избалованная мужским вниманием девица(здесь неважно, какая она. Девушка может быть красивой или не очень, умной или дурой… Неважно!). Объект два: парень, который проявил к ней чуть больше участия, чем его однополчане(какой он и почему так поступает тоже не очень важно). Суммируем — и получаем влюбленность объекта один.

Разложили, всё просто, но легче не стало, ведь боль осталась и уязвленное самолюбие тоже.

Ещё немного времени на анализ: «Как человек не очень интересна. Она как роботы, которых мы собираем, хотя её ум, её трудолюбие и знание достойны уважения».

Анализируем, вспоминаем отношения окружающих(не только Рона) и понимаем, что я не хочу, чтобы меня считали роботом. Они же не чувствуют и им не больно, какими бы продвинутыми модели не были. И не хочу, чтобы меня уважали. Нет, вернее хочу, но не только. Пусть уважают, как человека, как профессионала, но пусть и любят тоже. Пусть испытывают симпатию, дружбу. Что-то ещё кроме уважения…

А потом я отказалась от практики в университете и ушла на вольные хлеба. Поздно спохватилась — сейчас мучаюсь, не посуетившись заранее.

Но я поняла, что если бы я осталась там, то ничего бы не поменялось. Ну, разве что я окостенела ещё больше — и точно напоминала одного из своих «подопечных».

А мне захотелось перемен, очень захотелось…

И самое смешное, я благодарна человеку, причинившему мне боль, потому что она мне глаза раскрыла. Я благодарна и от всей своей души и желаю ему счастья.

И на этой, несомненно, позитивной мысли я поняла, что пришла. В смысле, врезалась лбом в стеклянную дверь нужного мне здания(Мне сегодня однозначно везёт. Это надо же как вовремя склонила голову и удар пришёлся именно в лоб, а не в нос!) Раздалось печально-звонкое «треньк». Настолько печальное, что я невольно пожалела дверь. А что? Лоб у меня крепкий, массивный. Ничего ему не будет, да и папа всегда в детстве говорил, предварительно залепив мне пару щелбанов и глядя в мои злые глаза:

— Хорошей голове ничего не будет, а плохую не жалко!

В общем, голова у меня тренированная во всех смыслах! Да и, папа сильнее бил.

По этому мне действительно было жалко дверь: она же такая прозрачная, тоненькая, вдруг в ней трещина или микротрещина могла образоваться? И хотя я знаю, что это иллюзия, просто видимость и такое стекло может выдержать и удар битой со всей силы, и полномасштабный обстрел камнями с голубиное яйцо и остаться, как новеньким.

Но я, всё равно, стою перед дверью, чешу пострадавший лоб и на полном серьёзе всматриваюсь в дверь, ища несуществующий дефект.

А что? Каждый имеет право успокаивать нервы, как может. А я нервничаю и боюсь!

Мне же на семи собеседованиях уже отказали.

А как я неслась на первые два! С дикой уверенностью, что меня возьмут, просто не могут не взять! Не тут-то было! И вот я трясусь в страхе, что мне снова откажут…

Всё успокоилась, можно идти. Вру! Нагло вру…

Просто заметила, что ко мне идёт охранник, судя по лицу с не самыми дружелюбными намерениями. И эти намерения были настолько явными, что воплощение их очень хотелось избежать. Поэтому я открываю дверь и лечу к портативным телепортам, становлюсь в круг — и вот какие-то доли секунды, а я уже на нужном этаже и в конце длиннющей очереди жаждущих.

Может сразу уйти? Не, там на первом этаже охранник. Злющий… Пусть успокоится. Наверняка, к концу рабочего дня подобреет или смена его придёт.

Что я могу сказать? Нервы!

В обычном состоянии я более вменяемая. Надеюсь, по крайней мере…

Очередь идет очень медленно. Там что по винтикам кандидатов разбирают? Или спрашивают всю историю организации?!

А что? На одном из моих первых «особо удачных» собеседований меня спросили полное имя основателя организации, при том что возраст данного заведения перевалил за двести лет, а само имя было пятикратным. Да и таким мудреным, что я бы его вслух с листочка считать не смогла.

— Как вы не знаете? — взвился на меня начальник отдела кадров. — А вам бы было приятно, если бы к вам обращались сугубо по фамилии?!

— Знаете, моя фамилия достаточно благозвучна, поэтому вполне. — невинно ответила я.

В общем, я несильно расстроилась. Подумала, что основателю с таким именем не повезло куда больше. Вот интересно, за что его так родители наказали?

Да, я не расстроилась, ведь если объективно, это хорошо, что меня не взяли: это справедливо, так как имя я честно не знала.

Только почему-то когда я рассказывала маме, как прошло собеседование, она воскликнула:

— Шовинисты стабильно припадочные! Развели политкорректность! Не хочешь брать — скажи прямо!

— Ма, ты думаешь меня изначально брать не хотели? — аккуратно спросила я.

— А-то как! — ощетинилась маман. — Оставалась бы ты, доча, ты при Вузе. Там тебя знают, и авторитет заработан, а здесь помоев ещё хлебнёшь!

Вот после этого стало больно. Я разозлилась и решила отомстить. Пусть пляшут все, кто решил меня зарезать и ломает мозги, ибо с этого момента к собеседованиям я готовилась как к экзаменам с самыми въедливыми и злыми преподавателями: зубрила всё, что можно об агентствах и организациях найти…

Всё равно, находились причины, чтобы мне отказать. Но обидно больше не было. Обиду с лихвой искупали выражения лиц. Удивленные с глазами, как блюдцами, когда я отвечала на то, что знать, в принципе, не должна была. Потные и красные рожи, когда мой собеседник-садист пробовал поймать, хоть на чём-то. Глаза на лбу, открытые рты, удлиняющие подбородки, когда я начинала откровенно «грузить».

На шестой и пятой «встречах» начальники кадров на полчаса передышку брали, чтобы перезагрузить мозг после нескольких гигов «полезнейшей информации»…

Откуда знаю? На бирже труда передали…

Да, меня не брали, но чувство собственного достоинства больше не страдало, по крайнем мере, моё.

Ладно, это прошлое. А что в настоящем?

Ну, я попытаюсь пройти собеседование в корпорации «Соединяющие сердца». Название романтично-пафосное, но в идеале отражающее суть…

Если кратко, был человек, который отчаянно верил, что для каждого человека существует его половинка. И эту половинку очень трудно найти просто на Земле с её то миллиардами, а что говорить о галактическом масштабе?

Да, существует Инет, социальные сети и многое другое, но те, кто знаком с теорией вероятности, понимают насколько мал шанс встретиться двум подходящим одиночествам.

О чем говорить, когда люди могут жить всего в одно миллионном городе и никогда, никогда не пересечься! Что говорить о большем?!

Так вот, этот человек Леон Раваль придумал схему, а вместе с ней и целую систему анкет, методов их обработки, подбора. Как утверждал Леон, в его проекте предусмотрено всё: совместимость партнеров, их цели, идеалы, желания, цели.

В общем, он был уверен, что пройдя все проверки и тесты, точно найдёшь своего человека, влюбишься, а там и счастливый конец не за горами.

Кто-то считал покойного Леона Раваля чудаком и мечтателем, но были и те, кто ему верил. И я была, скорее, среди второй когорты.

Нет, не потому что я была романтичной или наивной(хотя, если верить моей маме и это тоже. Нет, на романтичную особу не тяну, но на наивной маман настаивает). Нет, просто Леон Раваль имел технический склад ума и до своего «великого проекта» работал с искусственным интеллектом. И для меня это лучшая гарантия…

Дело в том, когда ты постоянно работаешь с абстрактными вещами, а потом резко эта абстрактность оказывается реальностью, твой мир меняется и мировоззрение тоже…

У нас в городе есть один танцевальный ансамбль, гремящий славой на всю галактику. Чтобы попасть на их концерт билеты нужно покупать за полгода не меньше.

Так вот этот ансамбль создали первые программёры. Что им в голову стукнуло, что они побросали лаборатории, компьютеры и роботов и кинулись дрыгать ногами(кстати, действительно красиво дрыгать), до сих пор никто понять не может. Но тот, кто посетит музей истории университета и посмотрит на примеры первых жутких оборудования и исследований, поймёт, что стукнуть могло что угодно(в прямом смысле)…

А Леон Раваль был программёром второго поколения — теоретически вдарить могло и его(и нехило).

Наработки он-таки создал, но запустить не запустил, но дело не заглохло: после его смерти его сестра подсуетилась. Она-то и создали корпорацию «Соединяющие сердца». У леди была железная хватка и явная коммерческая жилка.

Но что её отличало от других свах, а её корпорацию от других брачных контор, кроме, так сказать, «научного подхода» Леона Раваля?

1) Очень хорошая реклама. Прямо очень-очень в самом начале, когда фирма только-только открылась и набирала клиентуру. Сейчас, это всё несколько заглохло, так как заведение приобрело статус элитарного, формирующие пары избранных.

2) Везучесть неимоверная(или качественная промывка мозгов клиентуры).

Это же надо было постараться, чтобы за столько лет не было ни одного развода или скандала! И это при том, что последние лет 20 клиенты — люди исключительно известные, богатые. Да за ними журналюги всех народов и планет гоняются! Гоняются, гоняются и ничего не откопали?! Очень и очень странно. Нет, возможно, это действительно результат уникальной технологии Раваля и доказательство его правоты, но опять же по той же теории вероятности, хотя бы один прокол за 70 лет(а именно столько существует корпорация) должен был быть. Но их нет! Поэтому это или небывалое везение, или кодирование…

3) Неимоверное, беспрецедентная, баснословная стоимость услуг! Услуги корпорации могут позволить себе только очень немногие. Но если «Соединяющие сердца» действительно дарят тебе твою вторую половинку, наверное, это стоит того… И, разумеется, можно понять всех, кто когда-либо подал сюда заявку. Как правило, богатые, известные одиноки. Им трудно найти друзей, не говоря уже о возлюбленных. Никогда не знаешь по каким мотивам тот или иной человек рядом… Но, чтобы ни говорили о великих мира сего, им иногда тоже хочется человеческого тепла…

4) Невероятная база данных! По слухам у корпорации есть психо-аналитическое досье на каждого. А всё потому, что сотрудничает с главами самых разных государств…

Да, самые разные тесты над нами проводятся чуть ли не с младенчества. Вся информация собирается, складируется и формируется в досье, которое на равне с цифровыми показателями являются удостоверениями личности.

5) Принцип работы.

Заказчик подаёт заявление и оплачивает работу, после этого тщательно исследуется его психо-аналитическое досье по системе Раваля. После чего подбирается пять наиболее подходящих кандидатов из базы данных. И вот с ними у заказчика и происходит встреча, а также последняя и окончательная проверка: вживление иллюзий.

Звучит жутко, но на самом деле не всё так страшно, наверное… Просто мозг заказчика и одного из кандидатов подключается к специальному прибору, в который вводится программа, позволяющая спроектировать ближайшие тридцать- пятьдесят лет совместной жизни. Для подключенных это как документальный двухчасовой фильм посмотреть.

Эта процедура происходит со всеми кандидатами, а после неё заказчик выбирает, с кем ему будет лучше всего…

Собственно всё…

Очередь двигалась медленно, очень медленно. И это хорошо, очень хорошо, как выяснилось… Ведь волнение и страх ушли, а их заменило желание скорейшего завершения.

И оно последовала меня вызвали в кабинет, правда, когда сил совсем не осталось…

Я вошла в комнату и мне показалось, что я попала в аквариум настолько много здесь было стекла и зеркал.

— Садитесь. — приятным голосом приказала мадам Дюваль, внучка основательницы компании, рукой указав на какой-то стул весьма странной конструкции. Он был тоже сделан из стекла, но выглядел так, словно его выпилили из льда, — и сесть на него ощущения ещё те…

Но я села и стала внимательно рассматривать «начальницу». Что ж красивая… В прочем, не красивых людей я никогда не видела. Точнее видела, но они были откровенно больны душевно и телесно сразу и без надежды на спасение, хотя бы потому, что их самих всё устраивало…

Я была уверена, что любой здоровый человек красивый, ведь в каждом есть что-то. Может быть это ум, может улыбка или походка, может взгляд?

В общем, в каждом есть что-то, стоит поискать.

Моя мама долго не могла понять почему я заставляю её оглянуться на проходящих мимо девочку, девушку, парня. Её слова были всего лишь: «Да, симпатичная/ый».

А мадам Дюваль была красивой даже по меркам моей мамы. Эта женщина, во истину, умела себя подать.

Красивый тембр голоса, осанка, манеры, одежда, причёска, макияж… Она была очень ухоженной и оставляла приятное впечатление.

Но что-то мне мешало и настораживало. Я долго думала что, пока не поняла: акцент!

У неё был лёгкий и очаровательный акцент. Слишком легкий и слишком очаровательный, чтобы не понять, что он наносной.

И этот без сомнения, прекрасный, волнующий акцент для меня был, как если бы я сделала погрешность в одной из своей программ, и из-за этого она не работала, а я сидела-сидела искала ошибку, чтобы её исправить, и не могла бы её найти… Или как если бы я вздумала отросшими ногтями по этому льдово-стеклянному стулу водить…

Наверное, это зависть. Да, скорее всего, ведь мне языки не давались. По роду профессии мы были обязаны знать несколько языков, чтобы всегда быть в курсе последних новинок, поэтому все программёры, без исключения, их учили.

Как учила я это отдельная история… Грамматику я схватывала быстро, носителей языка тоже понимала, но стоило мне открыть рот…

— За что вы ненавидите марсиан? Что они вам сделали? — хватаясь за голову, спрашивал учитель всеобщего марсианского языка.

— Не уродуйте общекосмический!!! — орал преподаватель этой дисциплины.

А я улыбалась, белела, краснела и была готова провалиться сквозь землю. Я честно боролась со своим акцентом, но борьба была неравной, он был явно сильнее.

Поэтому я сейчас сидела и мне было неприятно. Очень не приятно. Просто знать, что кто-то может говорить чисто, правильно и зачем-то это портит…

В общем, мне не понять…

Мадам говорила, говорила практически без остановок, расписывая и описывая каким, по её мнению, должен быть сотрудник, а мне захотелось узнать, в каком паноптикуме леди видела этот экземпляр. Очень захотелось… Серьёзно, мне было любопытно посмотреть на это чудо… Или всё же чудовище? Да, наверное, всё же чудовище, ведь стыдно даже представить, сколько человек почувствовали себя неполноценными от одного взгляда на него и побежали к психологу.

Наконец, мадам Дюваль закончила своё песнопение и обратила свой взор собственно на меня, немного сморщила свой аккуратный маленький носик(видимо, оценив, что я никоим образом не соответствую светлому образу её сотрудника), а потом щёлкнула клавишами своего компьютера — на тончайшем экране проявились мои данные.

— Очень интересно. — пробормотала леди.

«Не то слово!» — хотелось вставить мне, но я предусмотрительно прикусила язык и лишь кивнула.

— Дарина, а почему мы отказались от практики в университете? — задала вопрос, на который я, откровенно говоря, устала отвечать. Устала, замаялась, запарилась… Поэтому я ответила вопросом на вопрос:

— Мадам Дюваль, сколько мне лет?

— Двадцать два. — странно косясь на меня, ответила с небольшой заминкой женщина.

— Вы сказали, читая моё досье, «очень интересно». Это так? Хотя не отвечайте. Я сама отвечу. Все свои двадцать два я чему-то училась: говорить, ходить, читать, писать, думать. Нет, это хорошо. Мы живём, пока мы учимся, но за если вы меня спросить о знаковых событиях за последние лет восемь, то я назову те книги, которые прочла, лекции, которые посетила, перечислю программы, которые набрала. И всё… Вам не кажется, что для двадцати двух это несколько мало и однобоко? Нет, меня всё устраивало, но я всегда рассматривала университет только как промежуточный этап. В конце концов, наука от меня не убежит: захочу вернусь через год или два.

— Понятно. Вы свободны. — кивнули мне, а я подумала, что с этой работой тоже пролетела.

Вышла, ушла, пришла домой… Чаю попила. Чай крепкий, успокаивающий сбор. Должен был быть, если верить упаковке. Но только что-то не чувствовалось… Как хотелось забиться в уголок, так и продолжало хотеться, ничего не поменялось. Или всё правильно?! Ведь буйные по углам не мыкаются…

На этой умнейшей из моего бардака мыслей меня прервали: запульсировал мой браслет связи.

Ткнув кнопку «приём» я приготовилась к сеансу. По мере того, как проявлялась картинка, мои глаза расширялись… Это же… Это же приёмная «Соединяющих сердца»!

— Дарина Вольн? — спросила молодая девушка, судя по всему секретарь.

— Да. — согласилась я. Почему не согласиться раз правда?

— Вы нам подходите. Приходите завтра в девять на инструктаж. Я вас встречу на проходной. — сказала и отключилась.

А я долго ещё, не веря, смотрела на свои часы, а потом всё-таки решила, что чай всё же хороший и этикетку свою оправдывает, вот только пить я его больше не буду.

Мало ли что померещится в следующий раз? Галлюцинации же не только безобидными бывают!

Посидела ещё, почесала голову и рассмеялась. Мне же действительно позвонили и на работу пригласили! Правда-правда!

«Это ведь так трудно поверить во что-то вновь, когда разочаровываешься. Ищешь кучу оправданий, вместо того, чтобы просто принять и сказать спасибо…» — пришла, наконец-то, действительно здравая мысль, и я смело налила себе ещё одну чашечку чая.

Утром я собирался тщательно, как никогда раньше. Ведь это моя первая работа! Да, пусть она и не предел моих мечтаний, но она даст опыт и хоть немного, но поможет в будущем.

В итоге, передо мной встал вопрос, тревожащий всех женщин перед важным событием: что одеть?

То что я ношу обычно или то изощренное испытание силы воли работника, именуемое, по ошибке, официально-деловым стилем?

Эх, пора бы нашим защитникам животных обратить внимание и на людей… А что? На митингах с лозунгами «Животные — наши младшие братья!» они же добились новых стандартов для ошейников, цепей, клеток…

То есть, о младших они позаботились, так почему, пока новая благородная цель неопределенна, не побеспокоится о старших? Чем короткие юбки, туфли-лодочки на тонких каблуках, галстуки, пиджаки лучше ошейников и цепей? Также лишают свободы движений, жмут и трут…

Но это так, к слову. Очень уж не люблю официально-деловой стиль. Он слишком сухой, скучный. Хотя и позитивное в нём кое-что есть: не отвлекает.

Что ж, невольно вздохнув, выбрала именно его. На первое время сойдёт, а после узнаю, как принято в «Соединяющих сердца» и, если есть возможность, поменяю…

— Мам, Пап, я пошла! — предупредила я своих родителей, лишь на миг заглянув на кухню, решив, что завтракать я не буду, так как не успеваю. Точнее успеваю, но жутко боюсь опоздать, поэтому хотелось выйти, как можно, раньше.

— Иди-иди, — хмыкнул отец. — спугни их там хорошенько.

— Спугнуть? — не поняла я. — Как я могу кого-то испугать?

— Можешь, можешь. — продолжил мысль папа. — Энтузиазмом. Ведь только энтузиаст прётся на работу за час, когда до неё 10 минут пешего хода. Поверь, Дарина, ничего так не напрягает «старичков», как рвущийся в бой «новичок». Он же такого наворотить может, что целый отдел разгребать будет и не разгребёт.

— Так что села и ешь! — скомандовала маман, а потом подобрела и всё же спросила: — Сильно волнуешься?

— Не-а, — пробурчала я, давясь какой-то новомодной кашей. — Не волнуюсь, просто боюсь.

— Чего? — удивилась мама.

— Вдруг они ошиблись и позвонили не тому? Вдруг не понравлюсь? Вдруг я с работой не справлюсь?

— А на улицу выходить не боишься? — очень серьёзным тоном поинтересовалась маман.

— Нет. — качнула головой я.

— А почему? — удивился отец. — Вдруг кирпич на голову?

— Эх. — вздохнула я. — Ничего вы не понимаете. Страшно, потому что опыт для меня новый, а неизвестное всегда страшит.

— Ну-ну… — усмехнулся папа, а я начала активней работать ложкой, ведь я же могу ещё и опоздать… Кто же знает, какие «а вдруг» может произойти на дороге?!

* * *

Я, наивная, всю жизнь думала, что инструктаж означает пояснение-объяснение, введение в курс дела.

Так, вот теперь я знаю, что такое инструктаж на самом деле(или по крайней мере, как он выглядит в «Соединяющих сердца»).

Ооо, это страшная вещь: я пришла, гордо вошла и остановилась прямо перед носом охранника, не забыв поздороваться и стала ждать секретаршу, с которой договаривалась о встрече, мозоля глаза всё тому же доблестному стражу (А что? Теперь я имею здесь полное право ходить!)

Благо охраннику повезло: созерцал он меня недолго, так как секретарша не замедлила появиться, гордо неся себя на таких каблучищах… Если честно, я в таких только сидеть могу. Хотя, и это, вряд ли… Ладно, сойдемся на лежать.

В общем, девушка была стройна и высока, насчет мила, увы, промашка. Но не всё же сразу?

Она подошла к проходной, потребовала карту доступа, ткнула пальцем в инденфикатор. Он запищал и дал право прохода.

Девушка, не дожидаясь, пока я пройду, развернулась и пошла, лишь чуть-чуть притормозила, чтобы бросить:

— За мной!

Ух, теперь понятно, почему здесь у охранников такие постные мины. Будешь тут добрейшим души человеком, если все здесь ведут себя также, как и эта «леди».

Одно радует: стало ясно, почему он так странно на меня посмотрел, когда я с ним поздоровалась… Прямо от сердца отлегло, а-то думала, что я какую-нибудь глупость сделала.

Тем временем секретарша продолжала шествовать на своих каблучищах, а я плестись за ней следом, но это до команды:

— Стой здесь.

Ну, я и осталась, а она нырнула в какой-то кабинетик. Впрочем, ждать пришлось недолго: вынырнула она быстро, всучив мне в руки три толстенные папки и пластиковый пакет с самыми различными карточками и чипами.

На мой любопытствующий взгляд вздохнула, словно я была непроходимой кретинкой, которой она часа три без передышки что-то объясняла, а я понять так и не смогла…

Я бы ей даже ей посочувствовала, но, увы, настоящей кретинкой не была никогда и могла много чего ей рассказать о приличиях и правилах хорошего тона. Но решила сдержаться, поэтому улыбнулась, как можно вежливее, и спросила:

— Простите, что это?

— В пластиковом пакете ключи доступа и чипы для получения заработной платы. Первая папка — график работы организации, здесь права и обязанности, условия. Во второй — требования к иллюзиям, а в третьей — досье людей, для которых ты должна будешь создать иллюзии. Разумеется, досье зашифровано. Ты будешь работать только с информацией, связанной с психологическими данными клиента.

— Ага. Поняла. — кивнула я, мысленно согласная с такой политикой, а потом спросила: — А где я работать буду?

Секретарша с выражением «Ну, ты тупая!» ещё раз тяжко вздохнула, но ответила:

— Программная — кабинет 333, до процедурной тебя пока не допустят. Ещё вопросы?

— Нет.

— Тогда займи рабочее место. Кабинет 333. Только перед этим к начальнику отдела программирования зайди. — бросила и ушла, оставив меня в полном одиночестве.

Кабинет начальника я с трудом, но нашла, используя лучший навигатор всех времен и народов «Спроси у людей». Без него обойтись не смогла. Я же даже не знала, где мой отдел!

Но кое-как добралась и-таки познакомилась с начальником.

А потом пошла искать свою «берлогу», благо направление на этот раз мне указали.

Замерла перед дверью, провела картой — замок разблокировался, и я вошла.

Что ж… Это гораздо, гораздо лучше чем я ожидала! Теплые, нейтральные тона(такие точно раздражать не будут после многочасового безвылазного бдения), удобная мебель(Всё я хочу себе в комнату такой же стул!).

А техника… Впрочем, да неё я ещё дорвусь, а пока ознакомлюсь лучше с папками.

* * *

Так тихо, за чтением и прошёл мой первый рабочий день. К слову, я не только успела изучить все папки, но и составила план работы, а также начала писать кое-какие программки…

День прошёл замечательно, если бы не одно но. Было слишком тихо: меня никто не отвлекал, не тормошил, никто не подходил знакомиться. И это было странно, слишком странно. Ведь так не бывает! Интерес к чему-то новому присутствует всегда, а в этом «коллективе» этим новым была я.

Хоть кто-то должен был заинтересоваться? Подойти познакомиться на обеденном перерыве, но нет… Вот и получалось, что я за весь день «переговорила» с пятью людьми.

1) Поздоровалась с охранником.

2) «Пообщалась» с секретаршей мадам Дюваль, пока она меня через проходную проводила.

3) Уточнила у двух сотрудников, как попасть к начальнику.

4) Встретилась с ним, собственно.

Кстати, в папке 1 указывалось, что именно этот человек будет проверять мои иллюзии, информировать о изменениях работы и выдавать новые задания.

На этом всё. Странно. Хотя я может чего не знаю? Точно, в папке 1 упоминался ресурс для общения сотрудников. Таким образом, компания пыталась создать дружественную атмосферу.

Глянула на часы — до конца рабочего дня оставалось полчаса. Делать было нечего, поэтому я решила посмотреть, что этот ресурс из себя представляет.

Подключилась — меня выбросило, повторила попытку — выбросило снова, но не на ту напали.

Нажатие пары клавиш — и причина сбоя понятна. Ещё пара нажатий — и она устранена, а я на форуме…

И да, «сбоил» только мой комп, «старички-программисты» постарались, чтобы «новичок-программёр» точно не воспользовался ресурсом, пока его за глаза обсуждают. Но не оценили голубчики разницу между программистами и программёрами. Это же два совершенно разных уровня! Это как сравнивать сельского фельдшера и хирурга, ведущей клиники!

Но это сейчас неважно. Важно было другое: по всему форуму гуляли мои характеристики из психо-аналитического досье. И каждый счёл своим долгом их зло прокомментировать…

Почему? Да, потому что они у меня средние. Средний показатель IQ, средний показатель «творчества», характер несуразный… Четко определить к ни одному из типов темперамента тоже нельзя.

Вот такая я плавная, умеренная, неброская… В нормальной жизни эти психо-аналитические досье роли не играли никакой, да они имелись у каждого, но использовались в исключительных случаях, скажем, чтобы получить лицензию на право ношения оружия или в «Соединяющих сердца» при подборке пар.

Да, тесты проводились постоянно.

На основе информации писались статьи и научные работы, делались прогнозы, создавались проекты «улучшения работы с населением». Но человек — сложная конструкция, слишком сложная, эмоциями отягощенная. И постоянными изменениями в зависимости от опыта, знаний, возраста и опять же эмоций…

Но здесь, в корпорации к досье подходили серьёзно(На этом же владельцы живут! Да и, неплохо живут и зарплаты приличные выплачивают!).

Вот мои «коллеги» почитали-почитали и начали делать головокружительные выводы обо мне, не зная меня… А я не знала смеяться или плакать.

«Вы видели её характеристики? — писал некто AlexKo- Да не могла она сама ни поступить, ни отучиться! Наверняка, родители башляли…»

«Печально. А ведь её место мог занять действительно талантливый человек». — отвечал ему Del-7.

«А вы её видели? Ну и, внешность… Смотреть некуда», — подметил Estel.

«Она серость!» — нагнетал обстановку Tal

Остальные сообщения я не смотрела, всё равно, они мусолили эти четыре основные мысли. Ну, что я могу сказать?

Они правы. И AlexKo, и Del-7, и Estel, и Таl. Все их утверждения правдивы и имели место в моей жизни.

Да, родители действительно сделали всё возможное и невозможное, чтобы меня взяли на мой родной факультет и я смогла там учиться. Но только не в течение вступительной кампании и не в период собственно обучения в университете, а намного-намного раньше. Можно сказать, с моего рождения. Сколько себя помню, я постоянно ходила на какие-либо курсы, в секции, в кружки. А маман честно возил, встречал, отводил, пока я не смогла сделать это сама. Гонял, заставлял, когда я хотела бросить из-за какой-нибудь глупости(Типа, я не могу, у меня не получается). И, наконец, отпустил, когда я научилась учиться и когда поняла, что это надо, прежде всего мне, а не ей.

Позже мама дала и свободу выбора, когда я смогла выбирать.

Да, это всё ко мне пришло, но сколько нервов, денег, времени родителей было потрачено…

«На моём месте мог быть другой, действительно талантливый человек…» — сколько раз я так думала сама о себе и заставляла себя работать.

А началось всё со школы. Моя школа была одной из сильнейших в городе, с молодым амбициозным директором, желавшим сделать её не одной из, а лучшей. Для этой цели он не жалел ни своих сил, ни сил своих сотрудников, всё время вводя новые программы и проверяя их эффективность на экспериментальных классах. Учиться в этих классах было трудно, но они действительно давали очень хороший уровень образования, поэтому любящие родители всем скопом писали заявления на участие в экспериментах. Желающих было так много, что учителя устраивали для детей экзамены.

Под один из экспериментов попала и моя параллель…

Я не знаю, что со мной случилось: то ли я плохо подготовилась, то ли была не внимательной(что в моём случае вполне может быть), то ли переоценила свои знания, но экзамен я завалила и завалила хорошо так, от души…

Когда я узнала результаты, я плакала. Я же подвела маму, она на меня надеялась. Подвела себя: хорошо училась, а тут опозорилась…

Впрочем, таких как я было много. По крайней мере, такое же количество баллов набрали три девчонки и четыре парня, а место в «элитном» классе осталось всего одно.

И на это место взяли меня! Просто учитель, курировавший этот эксперимент, сказал, что из восьми человек в своём классе он хочет видеть меня. Сказал четко, прямо на организационном собрании перед всеми… Он сказал, что видит во мне потенциал. Ни от кого я не слышала слов приятнее!

Но радость продлилась недолго: не успела я прийти на следующий день в школу, как на меня набросилась одна из учениц, которая набрала столько же баллов, сколько и я.

— Думаешь ты лучше? — орала она. — Нет! Это я должна была быть в этом классе! Я! А не ты!

— Почему ты так думаешь? Учитель же сказал, что видит во мне потенциал. — осторожно спросила я.

— Потенциал? Какой потенциал?! Мы вместе с тобой 5 лет учимся, и ты всегда уступала мне. Если у кого и есть потенциал, то это у меня!

Девочка долго ещё разглагольствовала, а я стояла и не слышала. Я думала, взвешивала… Вспомнила наши школьные олимпиады, где она действительно всех обыгрывала. Но если в начальных классах она действительно побеждала всегда и во всём, то к средним стала часто уступать…

Но я много думала и решила, что и её требование может быть справедливым. Вспомнила других ребят, которые попали в такое же положение…

Я думала и сама себе пообещала учиться так, чтобы мне больше никогда и никто не посмел сказать, что я заняла чужое место.

И обещание выполнила. Несмотря на то, что нагрузка увеличилась в двое, я из уверенного хорошиста стала уверенным отличником. Не сразу, конечно, но я приложила все возможные усилия.

А после школы смогла поступить без проблем туда, куда многие даже из моего «элитного» класса и мечтать не могли…

У меня плохая внешность?

Вспомнился разговор с папой. Мы тогда с ним вместе на кухне возились: хотели маме сюрприз сделать,

— Дарина, ты у меня очень красивая и обаятельная. — сказал он, но тут же продолжил: — Но абсолютно не сексуально-привлекательная.

— Эээ. — только и смогла сказать я, ничего не поняв.

— А нас мужчин впервую очередь интересуют именно сексуально-привлекательные. — закончил свою мысль отец.

Его слова я поняла только несколько лет спустя, познакомившись с невестой Рона Ларой…

Серость? Возможно, но я сама-то в это не верю, потому что нет, точной шкалы, которая бы измерила этот параметр…

Как-то в нашем «элитном» классе провели тесты на уровень творчества и на IQ.

У многих ребят эти показатели зашкаливали — у меня же был результат среднестатистического человека.

Я расстроилась, опять начала сомневаться в себе, но меня быстро успокоила маман.

— Вот скажи… Что такое уровень творчества? Что вообще такое творчество? — спросила она. — Не можешь? Вот я тоже. Открою секрет: все остальные люди на нашей планете тоже, вряд ли, точно скажут. Максимум, будут щебетать что-то мало вразумительное. А как можно что-то оценить, когда не знаешь, что это?

— Но мой IQ! — возмутилась я.

— IQ тесты рассчитаны на мышление, которое мы приняли считать стандартным. Но вдруг ты мыслишь по-другому? Нестандартно?

Я встала прошлась, затем опять вернулась к компьютеру.

Было обидно: эти люди меня совсем не знали, но уже сделали выводы. И все против меня…

Обидно. Как бы я не научилась бороться с негативным мнением, как бы к нему не привыкала, а привыкнуть не смогла.

Чтобы успокоиться, открыла папки «клиентов» и начала перечитывать. И кое-что меня поразило: психо-аналитические досье клиентов не сильно отличались от моего! Большинство из них, как и я, были обычными людьми…

А ведь они являются известные людьми, кумирами, любимцами публики… Их всегда и везде принимали на «ура»…

Тут же вспомнила отца и его совет о смене стиля поведения и имиджа.

Но если менять… То как? На что?

И вдруг меня осенило: совсем скоро я познакомлюсь с клиентами и их половинками и смогу присмотреться. Понять, что делает их любимыми столь многими людьми. Да, недруги у них тоже есть, но толпа обожателей их явно перевешивает!

Потом встал новый вопрос: вдруг я сама за работой и новыми эмоциями не замечу их «изюминки»? Этого допустить было нельзя! Значит, Нужен кто-то точный, четкий, неэмоциональный…

Нужен кто-то, кто будет скрупулезно подсчитывать отличия, а в конце выдаст мне всю картину в целом…

И это может быть только робот!!!

Я продолжала думать, когда шла по улице после работы, дома за ужином…

Программы, механизмы крутились в моей голове — хватай блокнот и записывай. Что я и сделала, оставшись одна.

А потом полгода работала в двойном режиме: на работе, создавая шифры иллюзий, а дома, собирая своё «детище».

К моменту, когда мне позволили перейти в процедурную, мой робот-аналитик был готов. Он получился маленьким. По размеру напоминал обыкновенную дамскую брошь. То что надо, ведь я его собиралась везде таскать с собой приколов к одежде.

Создав его, я радовалась и опасалась. Радовалась, что скоро, изменив себя, я смогу изменить свою жизнь к лучшему, опасалась, потому что «старую» себя мне терять, если честно, тоже не хотелось…

Поэтому я решила меняться только тогда, когда анализ будет полностью готов(то есть, к концу моего контракта), а до этого время просто быть той, кем была всегда…

В тот день, когда я впервые приколола свою «брошку», и началась моя история…

* * *

На работу я шла особенно радостная: сегодня мой первый день в процедурной. Наконец, я смогу увидеть результат своего шестимесячного труда, а также начать эксперимент.

В общем, я улыбалась миру, а мир улыбался мне в лице нашего охранника Джека… Да, страшный и грозный охранник, которого я так стеснялась и боялась, теперь мне всегда улыбался (к удивлению, всего персонала), а также здоровался, и, когда я уходила, прощался. Вот что значит хорошая дрессура, в миру известная как хорошее воспитание и вежливость!

Да, сначала вежливость была только с моей стороны, но кто сказал, что заразиться можно только какой-нибудь гадостью?

— Вы это видели?! — шептала застрявшая на проходной секретарша мадам Дюваль(Стерва ещё та. Но если у тебя ничего нет, кроме длинных ног и умения красиво на них ходить, только по головам ходить и остаётся) своим подружкам из отдела приёма заявок. — Почему столько внимания какой-то мыши программно-компьютерной?

— Завидуешь? Завидуй молча! — не смогла сдержаться я и под хрюкающий смех Джека пошла в процедурную, чтобы провести последние приготовления перед первыми клиентами.

Настроилась, подготовилась и стала ждать. Дождалась но только не клиента, а звонка мадам Дюваль…

Щёлкнула по браслету, проявилось изображение. Мадам Дюваль была с какой-то девушкой, и они, судя по всему, находились в машине.

— Так, Дарина, — начала мадам. — у нас ЧП. Поэтому ближайшие полчаса будешь развлекать Яна Тьен.

— Актёр, значится. — кивнула я — И как же я его развлекать буду? Ведь чтобыразвлечь чем-то человека, нужно о нём хоть что-то знать.

— Дарина, ты чего? — изумилась мадам Дюваль. — Ты не знаешь, ничего о такой личности, как Ян Тьен?

— Нет. — честно призналась я.

— Самый красивый, самый талантливый актёр современности. Его имя гремит на всю галактику! — просветила меня «потенциальная» пара. — И ему только 27!

— Понятно. — кивнула я, вернее, не понятно, как мне это может помочь. Хотя если повторять эти фразы постоянно, какое-то время это займёт. Да, только любой мало-мальски вменяемый человек сбежит от нас так быстро, как сможет… — Но это не спасает положение. Повторяю вопрос, чем же я его развлекать буду? Я действительно о нём ничего не знаю. Да, я смотрела два-три фильма с ним, знаю имя. И всё… Можно, конечно, поговорить и о его творчестве, но с учётом, как я в этом разбираюсь, это дело пяти минут. Но вам же надо больше?

— Нам минимум час нужен! — разъяснила начальница.

— Час… Час… — пробормотала я. — Допустим, я смогу провести его на смотровую площадку и прокатить на антикварном стеклянном лифте. Расскажу подробнее о процедуре. Но это от силы минут тридцать!

— Пусть на крыше он проведёт не пять-десять минут, созерцая панораму, а тридцать. Скажешь, что это необходимо, чтобы прийти в наилучшее состояние для процедуры.

На этом мадам отключилась, а в мою дверь постучались.

— Да, проходите. — окликнула я — и в дверь вошла чья-то мечта.

«Хорошо, что не моя». — подумалось мне.

Нет, мужчина был очень красив, правда, какой-то нереальной красой.

Высокий, атлетическое телосложение, гордая поступь, повышенное излучение обаяния, хорошие, стильные шмотки, аура успеха и некий налёт испорченности.

В общем, картинка и мечта женщин от 16 до 60. Мечта, но не моя…

Я таких типов всегда недолюбливала. Мне всегда нравились хорошие, начитанные, интеллигентные мальчики, с которыми можно было пофилософствовать(что один такой хороший мальчик меня откровенно отфутболил, обозвав скучной, опустим).

В общем, Ян мне не понравился сразу. Слишком яркий, чересчур…

Антипатию усилили взгляд, каким известный актёр прошёлся по мне, и непонятная усмешка.

— Дарина Вольн? — спросил мужчина хорошо поставленным голосом.

— Да. Программёр Дарина Вольн. — кивнула я.

— Значит так, Дариночка, мадам Дюваль передала, что ты должна со мной консультацию провести. — снисходительно поведали мне. Ну-да, знаю я, что выгляжу лет на пять моложе. Ну и, что? Что смешная? Ну есть немного… Но это не повод корёжить моё имя! И не повод быть снисходительным… И тем более не повод мне тыкать!!!

Видимо, Ян Тьен думал иначе, ибо тыкать не перестал, корёжить имя продолжил и быстро прекратил мои объяснения, став задавать вопросы. Многие из которых были на гране приличий(Многие? Все!!!). Они смущали и были неудобными. Но я честно пыталась на них ответить, пока не поняла: он издевался! Он действительно издевался и смеялся надо мной! А главное, я это понимала только на каком-то интуитивном уровне, а внешне… Уж слишком хорошим актёром был Ян… Поэтому ничего не оставалось, как продолжить его игру, продолжая краснеть. И я терпела, поглядывая на часы, нопоследней каплей стало:

— Дариночка, вот что в тебе особенного? Вот в каждом человеке должно быть что-то особенное. Я пытался понять — не смог, а я хороший психолог! — этот самоуверенный хам, который перешёл без моего позволения на «ты» и обзывает меня с ноткой пренебрежения «Дариночкой», мне надоел, поэтому ничуть не сомневаясь в своём праве выдала:

— ДНК!

— Прости что? — не понял парень моего резкого перехода от защиты к нападению.

— Дезоксирибонуклеиновая кислота. Она у всех людей уникальна, если, конечно, у тебя нет клона или близнеца. У меня нет. Значит ДНК.

В общем, на этой ноте я резко прекратила разговор и потащила господина Тьен на крышу, очень настаивая на созерцании видов и благословенных минутах молчания.

Нет, он хотел спросить что-то ещё, но я была непреклонна. Просто я поняла: ещё чуть-чуть и на его шикарной роже появится не менее шикарные шрамы. Вот я его награжу, а потом ещё денег потребую! А что? Шрамы же украшения настоящих мужчин! Вот и получается, что я подкорректирую ему внешность, сделав её лучше. А услуги грамотных хирургов дороги…

В молчании мы вошли в стеклянный лифт. Я успокоилась, расслабилась, думала, что всё позади…

Я ж не знала, что антикварный лифт вспомнит, что он антикварный и застрянет, решив отдохнуть. И я также не знала, что стану свидетелем очередной мужской истерики…

Очередной? О, да! Именно так. Для меня за полгода, что я работаю в корпорации, истерика Яна идет под кодовым номером 4.

Истерика 1 или безобидный способ выбросить пар.

Принадлежала Дэну, обычному парню программисту из нашего отдела, когда он узнал, что к нему едет его мама. Ну, там тяжёлый случай… Мадам Конт, мать Дэна, мало того, что оказалась матерью-одиночкой(С жуткой позицией: я для тебя всё! Живота не жалела, а ты…), так и Дэн, к тому же, был единственным и поздним ребёнком…

Тяжёлый случай… Особенно, если учесть, что ребёнок вырос и обладал силой, умом и желанием нести ответственность за свою собственную жизнь, что противоречило желаниям мадам Конт. Именно это противоречие заставило парня бросить всё и переехать в наш город. Обиженная мама не разговаривала с сынулей месяца три, потом началась вялая переписка, после звонки. Дэн вздохнул с облегчением, думал он прощён, а мать всё поняла. Не тут-то было… Мадам Конт о переезде задумалась. И в гости ехать надумала непросто так, а чтоб присмотреться.

Да, как бы такие дамы в грудь пяткой не били, как бы не жаловались на «тяжкий» груз и отсутствие понимания окружающих, но такую позицию они выбрали сами, и она им, откровенно говоря, нравилась… А дети, особенно мальчики страдали…

Я училась в преимущественно мужском коллективе и повидала многое. Например, видела как дамы, наподобие мадам Конт, своей «любовью» (Да какая это любовь? Скорее боязнь одиночества вкупе с эгоцентризмом! Это же ненормально стремиться так кого-то к себе привязать, сделать зависимым и неспособным к самостоятельным решениям и действиям.) ломали своих же сыновей, превращая их в тряпки.

А Дэн боролся, характер, каким-то странным образом, у него не редуцировался. Дэн боролся медленно, настойчиво, непреклонно, но аккуратно(всё же единственный родной человек…). Думал, что получилось, а тут такой откат…

В общем, Дэна я понимала и уважала. Особенно после его истерики, которая ограничилась беготней по кабинету, хлопаньем дверей да парой сломанных вещиц. Да и длилось это недолго, после чего Дэн, выпустив пар, сел и начал искать конструктивные способы решения проблемы. А она была ого-го какой: как отстоять право на независимость и маму, при этом, не обидеть(или обидеть, но с минимальными последствиями и для себя, и для неё)!

В любом случае, о Дэне я былаочень хорошего мнения. И от всей души ему сочувствовала, хотя всё же его будущей жене больше(такую свекровь никому не пожелаешь).

Истерика 2 Или почему я не уважаю собственного начальника.

Есть истинно сильные, великие, а есть видимость. И мой начальник, увы, принадлежит ко второй категории. Он успешен, амбициозен и… надут. Почему-то считает, что он всегда всё знает лучше других, уверен, что неотразим, убеждён, что не погрешим.

Нет, сначала я думала, что не кажется, а есть. Но суровую правду открыла истерика номер 2.

Один раз он меня подвёз на своём мобиле. Мне нужно было подъехать домой к мадам Дюваль, чтобы получить у неё разрешение на использование кое-каких дополнительных данных, а мсье Бон любезно согласился меня подбросить…

Честно говорю, это первый и последний раз, когда я согласилась на его помощь!

Мсье Бон хвастал своим умением вождения. Только, кажись, наши представления о вождении транспорта были несколько различны. Для меня это плавное скольжение по воздушным развязкам и полное соблюдение правил воздушно-дорожного движения. Для мсье Бона — бешеная гонка, резкие маневры.

Бон выжимал максимум из своего мобиля, рвал и был опасностью для других участников движения.

Как не поседела за время этой поездки, я не знаю, но дома, на полном серьёзе, искала серебристые волоски…

Но это мелочи, гораздо хуже было поведения мсье Бона, когда другой придур… «умнейший человек» подрезал его!

Моментально взбугрились вены, лицо приобрело цвет зрелого помидора, а после послышалась такая «трель», что лицо загорелось и у меня…

А ещё был удар по рулю…

И меня поразило, проняло. Сначала пришло удивление.

Захотелось крикнуть: «Ну, ты же поступаешь точно также! Сколько людей подрезал ты! Так, почему ты не принимаешь, что кто-то может поступить с тобой также?!»

А потом пришло огорчение манерами мсье Бона. Он не смолчал, дал волю агрессии, хотя рядом была я. Девушка(хотя я заметила, что, когда работаешь на равных, пол может «исчезать») и его подчиненная!

Это стало прозрением. Первым шагом, с которого я начала замечать и другие особенности характера Бона…

Истерика 3 или как я стала талисманом.

В отделе программирования у меня есть свой кабинет, но ещё имеется небольшая кухонька, правда, она-то является общей.

После безумных расчётов для создания иллюзии, мне нужно была небольшая передышка, поэтому я решила попить чайку…

Мою чашку кто-то взял, поэтому пришлось взять чужую.

Взяла, попила, помыла, повесила на крючок… Но только не на тот, с которого брала, а на соседний и ушла работать дальше.

А через час раздался рёв. И посидеть бы мне на месте, так нет же… Я же любопытная, вот и объявилась на кухне.

— Кто? Кто брал мою кружку?! — орал Кевин, размахивая белой чашкой с рисунком в виде футбольного мяча, из которой я пила.

— Я. — честно призналась. — Я не знала, что нельзя. Больше не буду.

— Ты! — вызверился парень. Ещё чуть-чуть и, казалось, он бросится на меня с кулаками. — Дура! Как ты могла!!! Из-за тебя моя любимая команда сегодня проиграет!!!

В общем, я много чего о себе узнала, но мало чего поняла(особенно причину этого концерта), пришлось спрашивать у Дэна.

— Кевин, у нас заядлый болельщик. — сказал Дэн.

— Ну и?!

— У него пунктик насчёт чашки. Он считает, что если в день матча к ней не прикасаться, то команда сыграет лучше.

— Ээээ. — только так я смогла выразить свои эмоции. Впрочем, я читала, что фанаты и спортсмены самые суеверные люди в мире, и зачастую их обряды взяты из головы и бухты-барахты, но чтобы встретиться в живую…А ещё заинтересовала логика. Как чашка, пусть и с футбольной эмблемой, связана с игрой команды?!

Но не мне судить. Кто же знает… Может и связана. В мире же хватает необъяснимых странностей, непонятностей, чудес.

Только для себя я решила держать свою чашку у себя в кабинете, чтобы больше в такие ситуации не попадать.

Ага, не с моим счастьем…

Команда Кевина выиграла с оглушительным счётом. И что из этого следует?! А-то, что у парня новый пунктик… Который распространился и на меня. В итоге, в день очередной игры я вынуждена давиться чаем на глазах этого субъекта из той самой белой чашечки с футбольным мячиком. Именно давиться, потому что пить, когда тебе наливают напиток(что ты не хочешь пить, никого не волнует), а потом пристальным взглядом следят за каждым твоим глотком, удовольствие не из приятных.

Но если честно, в накладе я не осталась. Во всем остальном, кроме футбола, Кевин был просто лапочкой, приятным собеседником и хорошим человеком. И именно, благодаря ему, я смогла быстро и безболезненно влиться в коллектив.

Но теперь я столкнулась с истерикой Яна. Из моей коллекции она была самой жуткой… И я не знала, что делать.

Самое страшное это не тогда, когда человек кричит. Страшно, когда он молчит. Так и получилось у меня с Яном.

Мы вошли. Двери закрылись, лифт поехал. Но в какой-то момент он остановился и застыл, а ещё пропало электричество. Хорошо, что был день, а сама кабина стеклянная, иначе бы сидели(вернее, стояли) в темноте.

Сначала было всё нормально. Ян быстрее меня понял, что произошло и даже пошутил. Позже я попыталась связаться с Кевином, чтобы он проверил компьютерную систему. Да, за лифтом следила компьютерная система. Именно она курировала его состояние и при необходимости блокировала электричество, если надо, и вызывала мастеров.

Перевела на внутренний режим свой коммуникативный браслет и позвонила Кевину:

— Кевин, привет. — начала я. — Я тут в лифте с клиентом застряла…

— И что? Мне затормозить систему, чтобы ты с ним побольше пообщалась? — полушутя, полусерьёзно предложил он.

— А больше ничего для меня сделать не хочешь? — зло спросила я.

— Дарь, ты совсем простых вещей не понимаешь: ты, он в заточении. Романтика… Да, половина наших девушек задушились бы за такую возможность!

— Пусть душатся, а мне нужно, чтобы техники появились, как можно быстрее.

— Ага, понял. Счас посмотрю… — перестал паясничать друг. — Часика через полтора.

— Что?! — не выдержала я.

— А что ты хотела? Лифт антикварный, и единственному технику, занимающемуся такими делами ещё до нас добраться надо, а сейчас на улицах пробки. — бросил Кевин и отключился.

— Нас вытащат через… — хотела повторить я, но меня перебили.

— Полтора часа. Я слышал. — закончил Ян. — А также то, что ваш друг готов задержать систему…

М-да, кажись разговор подслушал, но понял наш юморок не совсем адекватно

— Вы меня в чём-то обвиняете? — осторожно спросила я.

— Ну, что ты! — усмехнулся он. — Просто предупреждаю, что симпатией мы в любом случае не проникнемся.

— Даже не сомневалась. — согласилась я и ответила таким же презрительным взглядом. И потом мы разошлись по разным углам.

Только простояли так, уткнувшись по углам и зло сопя, не больше десяти минут, а потом стало весело

Сначала у Яна на лбу появилась испарина, Онвыругался, ударил по створкам и осел, сжавшись в комочек. Большой, сильный мужик скрутился и дрожал… Зрелище не для слабонервных. И я не знала, что делать. Я смотрела на него — и мне плакать хотелось, ступор накатил и ещё что-то.

Ян дрожал и выглядел так жалобно, а я понимала, что не знаю что делать, чтобы его успокоить…

Но за что я люблю свою голову, так это за то, что в какой бы ситуации я бы не находилась, шарики в моей голове никогда не перестают крутиться. Часто они выдают полный бред, непонятные идеи, задумки, но со временем оказывалось, что всё имело какую-то логическую цепочку.

Вот и сейчас одна бредовая мысля показалась мне весьма здравой. Я снова потянулась за коммуникативным браслетом.

— Кевин, это опять я. — бодро начала я. — Ты не можешь отследить, где поломка?

— Счас. — не спрашивая зачем, согласился парень. — Ой, похоже совсем близко от вас какая-то помеха. Да, она в распределители энергии!

— Угу. Спасибо. — кивнула я и отключилась.

Пятьдесят лет назад мы полностью перешли на энергию Солнца. Маленькие батареи стояли повсюду и от них во все концы шли провода, напоминавшие капилляры…

Так вот, этот лифт также был переведён на альтернативную энергию, поэтому внутри него появился щиток, за которым скрывался этот самый распределитель.

Пара нажатий на заклёпки в определенном порядке — и я его вскрыла. М-да, от датчика шли тоненькие проводочки, то скрещиваясь, то расходясь. Они до безумия напоминали экзотическое кружево…

Так, не о том я сейчас думаю! Мне бы поломку найти… Всматривалась долго и кажется нашла. На одном из проводов слой диэлектрика был практически стёрт. Могла это система посчитать ошибкой? В принципе, могла… Ладно, допустим, но как устранить?

Вспомнилась одна из последних лабораторных с Роном… Там на последнем этапе мы должны были соединить два проводка и нанести изолирующее покрытием. Рон поручил это плёвое дело мне, а сам на пару минут вышел. И я бы справилась, если бы не задумалась и не столкнула баночку с покрытием со стола.

Пришлось обходиться подручными средствами, а именно моим бесцветным укрепителем для ногтей(я его постоянно с собой носила. Без него как без рук: то ноготь во время практической сломаю, то по колготкам стрела побежит, то трещину по-быстрому замаскировать. В общем, применения самые разные). Так вот, тогда я ещё подумала, что консистенция очень похожа на изоляшку. Достала баночку, сравнила состав и обомлела… Оказалась, мой любимый лак на роль диэлектрика подходил идеально!!!

Полезла в сумочку(хорошо, что захватила её из процедурной) и выкладывала её содержимое прямо на пол. Про себя повторяла только одно: «Хоть бы был!»

Так разволновалась, что, натолкнувшись, заорала «Есть!» во всю глотку. Зря, конечно, потому что мой крик слегка оживил Яна. Нет, дрожать он не перестал и из угла не вылез, но смог поднять мутные глаза на меня, что-то понять и сказать очередную гадость:

— Ты отравить нас вздумала?! Зачем тебе лак?!

— Здесь прекрасная вытяжка. Настолько прекрасная, что от пожара можно смело прятаться, не задохнешься, да и сама кабина огнеупорная! — уведомила я о свойствах усовершенствованного многими поколениями агрегата. — А лак мне нужен…

— Зачем?! — прорычал парень. И это стало последней каплей, поэтому недолго думая заявила:

— Ногти красить. Вот спасут нас, а я с плохим маникюром. Не порядок! Стыдно мне будет, а мама всегда учила, что в любой ситуации надо стараться быть на высоте!

— Поздно спохватилась! — вставил Ян.

— Что-что, а начать никогда не поздно! — заявила я и, отвинтив крышку и достав кисточку, полезла к проводам.

— Куда?! — заорал актёр и попытался встать. Я не ответила. Вместо этого активно замазывала «повреждение» и молилась: «Пожалуйста, пусть сработает!»

Сработало! Как только я закончила, а лак подсох, лифт радостно загудел, а я с чувством выполненного долга завинтила крышку и стала собирать с пола свои вещи под непонимающими глазами Яна.

— Что это было? — прошепелявил он.

— Ловкость рук и никакого мошенничества! — заявила я и демонстративно связалась с Кевином:

— Вин, я временно устранила поломку. Там проводок менять надо, слой диэлектрика истончился, вот система и сработала. Я его лаком покрыла — некоторое время протянет. Ты сообщи об этом ремонтникам. Они его сразу найдут: он сверкать от лака будет!

— Что ты сделала?! — в два голоса заорали парни: один на ухо, другой из браслета.

— Лаком покрыла. Отличное изоляционное покрытие, между прочим!

Мы прибыли, дверь открылась. Ян на шатающих ногах вышел. Я — за ним. Вот не нравилось мне его состояние. Но ещё больше не нравилось то, что я не могла понять, что с ним… И это бесило.

Ян присел на скамеечку, установленную на крыше, закрыл глаза и начал глубоко дышать. Сначала темп дыхания был очень быстрым, но затем он начал замедляться, пока не стал нормальным.

Пока парень релаксировал, я созерцала свой браслет. Вернее, с помощью него вышла в сеть в поисках хоть какой-то информации о Яне или о похожих состояниях.

Система сортировала информацию по признакам, которые я ввела и скоро выдала ответ. Скорее всего, у Яна была клаустрофобия… И, скорее всего, расстройство появилось недавно.

Начала сортировать информацию дальше. Оказывается, Ян примерно год назад снимался в фильме о спелеологах. Съёмки велись на натуре и то ли пещеру плохо проверили, то ли случайность, то ли нарушение техники безопасности, но произошёл обвал — и съёмочная группа провела несколько часов в заточении… А ещё были раненые…

Всё закончилось хорошо, их спасли. Но всё равно жутко…

Ян окончательно пришёл в себя и уставился на панораму — я присела рядом. На душе было погано. Вроде ни в чём не виновата, а вина чувствуется. Никому ничем не обязана, а прощение попросить хочется.

Ну, раз хочется — надо просить…

— Ян, — осторожно начала я. — простите меня, пожалуйста. Я не знала о вашем заболевании…

— Я не нуждаюсь в твоей жалости, не нуждаюсь в извинениях! Я абсолютно здоров! — вспылил он.

— Как скажете. — холодно согласилась я.

Воцарилось молчание. Мы оба смотрели вдаль, словно ничего прекраснее в жизни не видели. Наверное, мы бы так долго сидели холодные, отстраненные, злые, но мой браслет любезно доставил сообщение от мадам Дюваль, где она сообщила, что самое большое через пять минут она и кандидатка будут в процедурной.

— Нам пора. — сказала я тихо.

Ян кивнул и направился к лестнице. Я поплелась следом.

Спускаться по лестнице на каблуках, на которых ты плохо держишься, то ещё удовольствие. Зачем я их надела?! Сбылся мой самый страшный кошмар: униформа!!! Нет, пока я сидела в отделе программирования я могла одеваться так, как хочу, но в процедурной мадам Дюваль настаивала на соблюдении определенного стиля. И вместо любимой практически плоской подошвы я была вынуждена мучаться с классическими туфлями-лодочками на семи сантиметровой шпильке. Ну, не самая большая высота, но без тренировок и она проблематична.

Ян уверенно шёл впереди, я не менее уверенно плелась следом. До определенного момента… Пока в собственных ногах не запуталась и не оступилась…

Не, приземлилась я удачно(врезалась в Яна, а он оказался знатной подпоркой), но параллельно я ударила каблуком по ступеньке. Вроде несильно, но он отлетел…

Осознав ситуацию, я засмеялась.

— Что смешного? — озадачился мой спутник.

— Я только что доказала теорию о материальности мыслей. — продолжая хихикать, ответила я. — Вы даже представить не можете, как в течение дня я мечтала избавиться от этой обуви. Как представляла, сладкий момент ее уничтожения… И вот, сбылось! — сказала я, указывая на отлетевший каблук.

— Замечательно. — хмуро согласился парень. — Но как пойдёшь дальше?

— Легко! — заявила я, обнажая ступни. — До кабинета босиком, а там у меня сменка…

Я наклонилась, чтобы собрать обломки каблука. Собрала, вложила в одну из лодочек, затем обхватила обе туфли одной рукой.

— Догоняйте. — бросила я и поспешила вниз. Поспешила, во-первых, потому что плиты лестницы были не холодными, а очень холодными, а, во-вторых, это просто было весело.

И я не издеваюсь! Перепрыгивать ступеньки, спешить куда-то — это действительно весело, хоть, возможно, и глупо… Но это удовольствие, как прыжки на батуте. Тоже глупо, но определенно в этом что-то есть.

— Ты ненормальная! — послышалось от Яна. Я хотела возмутиться, но не смогла: меня обогнали и подхватили на руки. А потом началась лекция:

— Во-первых, ходя босиком по грязному полу, ты рискуешь подхватить грибок стопы. Во-вторых, так несясь вниз по лестнице, рискуешь свернуть шею.

— А вы грыжу получить! — не смолчала я, подрабатывая полотенцем на ветру.

— Не, я тренированный. Каждый день в спортзале железо таскаю.

— Ну-ну. — крякнула я и заставила себя не брыкаться и не вырываться. Просто интересно стало, сколько он выдержит…

Сказать, что он меня донёс до кабинета без отдышки, не скажу. Отдышка была, но донёс же… А жаль, поиздеваться очень хотелось! Прям очень-очень, но пришлось молчать в тряпочку.

А он зубоскалил, наблюдая, как я извлекаю из шкафа кислотно-жёлтые кроссовки.

Да, цвет жуткий, но, когда я их покупала, у меня была жуткая депрессия и хотелось предупредить невинных: «Не подходи, бо тресну!»

Депрессия прошла, а кроссы остались… Выкинуть я их не выкинула, больно удобные оказались…

Только успела липучки залепить (Эх, говорят, есть шикарный способ проверить, готов ли малыш к школе. Если он самостоятельно может завязать шнурки, то он полностью готов. Так вот, я не могу… Серьёзно! Нет, принцип знаю, могу затянуть «бантик», но почему-то они у меня не держатся… Вот и хожу либо в замочках, либо в липучках. Жутко стыдно, но о моей «тайне» знает только маман) да юркнуть за свой рабочий стол к технике, как в процедурную вошли мадам Дюваль с кандидаткой.

Ян и по ней прошёлся оценивающим взглядом и, судя по лицу, остался доволен.

— Ян, позвольте представить Карину. — выдала мадам Дюваль.

— Рад знакомству. — поднялся актёр и галантно поцеловал руку девушки. Ну, что я могу сказать… Актёр всегда актёр. Куда девались язвительность, пренебрежение, ехидность? Да, перед нами этакой прынц, жаль только без личного средства передвижения рядом, а так полная картина!

Впрочем, мне-то какая разница?!

— Садитесь в кресла. — это уже я командую. — На столике перед вами лежат шлемы. Наденьте их, пожалуйста.

И парень, и девушка надели, а мадам Дюваль пристроилась за моей спиной.

— Все готовы? — это опять я. Мне практически синхронно кивнули. — Тогда я подключаю.

И пошла, поехала картинка. Ребята смотрят, думают, анализируют, а мы с мадам записываем их ощущения и эмоции, ведь на экране у нас отражается малейшее изменение, малейший импульс мозга…

Если честно безумно скучно. Всё плавно, ровно, без огонька. Всю картинку, можно описать одним словом.

— Дарина, ты можешь сделать так, чтобы фильм увидели и мы? — спросила начальница.

— Могу. Но не думаю, что это будет очень этично. — честно отвечаю я.

— Всё в норме. — не соглашается мадам Дюваль. — Я, если Ян не определится сам, буду выступать советником, да и мы подписали бумаги о неразглашении.

— Тогда ладно. — киваю я — и на экране появляются два окошка: один с эмоциями, а другой с «фильмом».

А они неплохо смотрятся вместе. Высокие, подтянутые, молодые и красивые. Прям, что ни кадр, то снимок для обложки журнала!

Но, всё равно, скучно… Два хороших товарища встретились не больше и не меньше.

Хотя кто знает, что надо для счастливого брака?! Может именно это…

Процедура закончилась. Вроде, клиенты остались довольны… Девушка так точно: сверкала, как бриллиант в бликах свечей. Ян… А в эмоциях Яна я не разбираюсь, но интуиция подсказывает, что он тоже доволен.

Впрочем, опять не моё дело. С эмоциями, впечатлениями — это к мадам Дюваль, а мне только расшифровку эмоционального спектра сделать да сдать на дальнейшее рассмотрение.

Чтобы мне не мешали, начальница увела гостей из процедурной. Я же приступила к расшифровке, но на середине меня прервали. В процедурной опять объявился Ян. Я не понимающе уставилась на пришельца.

— Я собственно зашёл предупредить, что следующий сеанс через месяц. Раньше не могу, у меня съёмки.

— Угу. — кивнула я и уткнулась в диаграммы. Ян вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Работала я долго, а когда всё было готово, отнесла материалы секретарше мадам Дюваль. И только тогда задумалась, что это было… Это мне так мягко намекнули, чтобы за месяц я нашла другое место работы? Не, не дождётся! Мне и это тяжело досталось!

* * *

— Дарина, сегодня мы идём на праздник города! — объявила маман с утра пораньше, мгновенно избавив от состояния полудрёмы.

— Чего? — возмутилась я. Как-то выходной хотелось провести по другому: понежиться в кроватке подольше, книжку почитать, ванну принять… В общем, организовать себя праздник спины и ничего неделанья.

— Подъём, подъём!!! — бодро продолжила мама выдергивая подушку у меня из-под головы. — Вот в могиле — отоспишься, а пока жить надо!

Да, жизнерадостности маман можно только позавидовать… Как и настырности, упорству: хочешь не хочешь, а собираться пришлось!

Всего полчаса, а мы в радостно-бурлящей толпе. Маман чувствует себя здесь, как рыба в воде, а я, как та же рыба да только на суше в самый жаркий день лета.

Толпа шумит, смеётся, волнуется, толкается…

Так странно, когда я одна, одиночество я не чувствую, но сейчас, окружённая сотнями людей и мамой под боком, оно давит на меня немыслимым грузом…

Вот случайно мама замечает подругу и присоединяется к ней, а я действительно остаюсь одна. Меня больше не замечают, и в качестве сопровождающей я тоже больше не нужна. С какой-то стороны обидно, но с другой подкатывает и облегчение: могу попрощаться и уйти, что я и делаю.

Но я не ухожу, я несусь прочь. Несусь, продираюсь, бегу, пока хватает воздуха в лёгких. Подальше от всего… Перед входом в старый, тенистый парк притормаживаю. Секунды на размышления — и я в хожу. Выбираю лавочку под каким-то особенно раскидистым деревом и сажусь. Мимо проходят влюблённые пары(мне приятно на них смотреть, хочется, чтобы у них всё получилось), мамочки с детьми(кто-то из малышей капризничает, кто-то радуется и смеётся. И мне, глядя на проявления таких эмоций, хочется смеяться, радоваться вместе с ними).

Сижу — и на меня накатывает. Неужели я лишь наблюдатель, не способный на собственную жизнь? Ведь в массовых гуляниях, где я была участником мне было плохо, а тут украдкой хорошо… Словно я ворую чужие эмоции и чувства, мало способная проявить сама.

Почему всё так? Почему? Может по этому у меня не сложилось с Роном и реакция на меня часто странная? Вопросы, вопросы… Лениво поглаживаю брошь. Почти любовно… Это мой шанс всё изменить, понять, исправить.

Не сразу замечаю, что меня окликают, но когда понимаю, поспешно натягиваю улыбку… Передо мной Рон.

— Привет. — говорит он и присаживается рядом. — Давно не виделись. Я скучал.

— Давно. — соглашаюсь я. — Я тоже.

Трудно признать, но я это делаю. Ведь трудно забыть человека, с кем в одной связке провёл почти пять лет. С кем сработалась… И в кого глупо и неосторожно влюбилась.

— Как дела? Как жена? — пытаюсь продлить разговор, а на душе тупая боль. Я не мазохист, просто мне жизненно необходимо знать, что у него всё хорошо.

— Пока невеста. — угрюмо отвечает Рон.

— Невеста?! — удивленно восклицаю я.

— У Лары серьёзные проблемы со здоровьем родителей, вот торжество практически на год и отложили.

— Понятно. — грустно вздыхаю я, а на душе мерзко. Какая я всё же двуличная дрянь! Я же вздыхаю, грущу, утешаю… Но от осознания того, что Лара пока ещё только невеста, есть и радость… Наверно, правильно, что он выбрал и полюбил её. Ведь, вряд ли, она настолько двулична, как я…

Мы говорим о какой-то чепухе… Расстаёмся, но договариваемся созваниваться и переписываться. Может иногда встречаться.

И я даю себе отсрочку: пока он только жених, я ещё с ним пообщаюсь. Не знаю зачем, наверное, это слабость. Я побуду может и не очень близким, но другом, а потом заставлю себя вычеркнуть Рона окончательно и без поворотно из своей жизни.

Почему? Просто хочется, чтобы и у него были воспоминания обо мне не только, как о напарнице-полуроботе. Пусть как и о человеке тоже…

* * *

Нет, всё-таки несчастная любовь никого не красит: полночи ворочалась без сна, а сегодня очередная встрече с клиентом, вернее с клиенткой…

По словам мадам Дюваль некая аристократка с планеты Каланея. Не знаю, сколько ей лет, но видать замуж ей приспичило очень сильно. Прям очень-очень… Это же надо мы должны провести пять процедур вживления иллюзий за три дня! Да, с расшифровками я замучаюсь… Хотя это точно хорошо! Буду вся такая занятая, усталая и злая, что посторонние мысли возьмут и разбегутся. И вот он — здоровый, крепкий сон.

Не знаю причин, требующих от мадам так скоро найти свою половинку, но от всей души им рада.

Я боялась. Честно! Я была в панике!

После знакомства с Яном Тьен я готовилась минимум к землетрясению, максимум к взрыву планеты… Но, к счастью, ни те, ни другие опасения не подтвердились. Наша клиентка — Агнесса Этли была истинной леди. Не знаю, кто её учил, но он явно добился успехов. Девушка(Именно девушка на года два старше меня) была безукоризненно вежлива, мила, приветлива. И было что-то в ней, что заставляло встать по струнке, проявить себя, как можно лучше…

Мне она напоминала героинь детских сказок. Нет, не принцессу. Принцесса на её фоне выглядела как-то мелковато. Слишком ветреной, взбалмошной… Мне же виделась королева. Уверенная, умная, решительная, добрая и немного печальная.

Да ради такой клиентки хотелось выложиться по максимуму! И мы старались… Очень старались, но полный…

Ей не подошёл ни один молодой и не очень молодой человек из предложенных.

Нет, фильмы-иллюзии получились замечательные. Что ни кадр, так картинка к пособию «Как удачно выйти замуж». Да и сама девушка нравилась кандидатам на руку и сердце… Диаграммы их эмоционального спектра просто лучились удовольствием, восхищением и чуть ли не обожанием. Но самой леди не нравился никто. Даже не так. Они-то ей нравились, пока дело не доходило до прикосновений, поцелуев, объятий. Эти проявления чувств воспринимались Агнессой с отвращением.

— Да, она просто фригидна! — заявила мадам Дюваль. Мадам злилась — и её можно было понять. Шёл второй час ночи, а мы с ней всё сидели над расшифровками и не могли ничего понять.

Что-то во мне взбунтовалась против этой формулировки. Так всегда: если тебе с первого взгляда понравился человек, то ты будешь на его стороне, будешь его защищать, пока что-то глобальное не опровергнет мнение о нём.

Поэтому я заново начала просматривать записи эмоционального спектра, снова и снова, пока до меня не дошло…

— Тут фригидностью даже и не пахнет. Отвращение не от прикосновений и не от партнеров. У Агнесс отвращение к себе, словно она совершает измену… — изумлённо произнесла я.

— Не может быть! — выдохнула мадам. — Она не замужем, не помолвлена, одинока…

— А, может быть, влюблена?

— Тогда что она здесь делает?! — вопросом на вопрос ответила мадам Дюваль.

Я задумалась, а потом перенесла ситуацию на себя…

— Но если избранник не доступен. Скажем, женат или помолвлен…

— А Агнесс не желает им мешать, поэтому хочет забыться. — продолжила идею начальница. — Что ж, это вполне объясняет ситуацию и вписывается в её психо-аналитическое досье!

Отлично, прекрасно — ситуацию разобрали, а дальше что?

— Завтра приходи к 12 в мой кабинет. — даёт указание неутомимая начальница. — Это же время я назначу клиентке. Проведём серьёзный разговор, а ты по ходу зафиксируешь, что будешь должна изменить в иллюзиях.

— Хорошо. — кивнула, вынужденная признать, что на данный момент это наилучший вариант.

Не, если я думала, что как только моя спина примет горизонтальную поверхность я засну, то я ошибалась… Глубоко ошибалась! Всю ночь пролежала в тишине, не сомкнув глаз не на минутку, думая о несправедливости… Очень хотелось что-то исправить, как-то починить, изменить.

Вот только жаль, жизнь это не техника… Там проще: заменил деталь — и всё в порядке, всё работает… Хотя и там бывает, что лучше выкинуть и забыть, потому что починка того не стоит.

Почему так сложно-то? Почему?

Кто придумал эти правила игры? И где их узнать? Ведь они же должны быть…

Как-то совершенно внезапно наступило утро. Сегодня я была ранней пташкой, поэтому решила порадовать родителей перед работой собственноручно приготовленным завтраком.

— Чего так рано? — выползла скорее на шум, чем на запах мама.

— Бессонница. — вяло ответила я, продолжая кромсать помидоры для салата.

— Нравится мне твоя бессонница. — улыбнулась мама, поглядывая на поле моей боевой деятельности. А посмотреть было на что: салат нарезался, омлет румянился… — Давай, мы её на подольше оставим?

Мама поулыбалась, поулыбалась, а потом улыбка сникла — и она уже серьёзным тоном спросила:

— Дарин, что случилось.

— Мам, ты веришь в любовь? — почему-то спросила я.

— Не знаю. Сложно сказать, дочка. — почему-то ответила она.

— А отца ты любишь?

— Наверное, да.

— Почему «наверное»? — не могла угомониться, не замечая, что делаю больно.

— Потому что слишком больно любить без взаимности.

— Мам… — только и могла вымолвить я.

— Всё в порядке. — ответила гордая женщина. — Я сама выбрала себе такую жизнь. Сама… И знаешь, не жалею. Всё-таки иметь детей от любимого — небывалое счастье. Хотя тебе бы такой участи не пожелала бы. Если не может быть взаимности, пусть в вашей паре любят тебя.

Мама слабо улыбнулась и вышла. Через десять минут она появилась снова уже бодрая, весёлая, как обычно. Ещё через пять минут подтянулся отец. И началась игра в счастливую семью. Как выяснилась тоже, как обычно.

Слова мамы навели у меня в голове ещё больший бардак, настолько что в кабинете начальницы я сидела совсем тихо, изредка делая какие-то пометки в рабочем блокноте.

А Агнесса рассказывала историю своей жизни. Сначала она смущалась, но потом успокоилась и действительно заговорила. Действительно, потому что и у меня, и у мадам Дюваль сложилось впечатление, что она говорила впервые о своих настоящих чувствах и переживаниях.

Постепенно история увлекла, и я забыла о домашних неурядицах, но лучше бы этого не происходило. Потому что меня обуяла жуткая ярость — я перестала быть собранным и хладнокровным профессионалом, коим должна была быть всегда.

Итак, что мы имеем?

Объект 1: абсолютно одинокая наследница знатного и богатого рода. Причём, богатой наследница стала после смерти какого-то двоюродного дедушки два года назад, до этого у нас была просто одинокая наследница знатного рода(попросту говоря, бесприданница).

Объект 2: друг детства, с которым ссорились, мирились, смеялись, делились секретами… Который был рядом всегда. В самых сложных ситуациях… Поддерживал, возвращал к жизни после смерти родителей. В общем, замечательный друг с одним лишь недостатком: по положению в обществе на данном этапе жизни девушки он несколько ниже.

Отношения между объектами: дружба, перешедшая во что большее… Причём, с двух сторон.

И хотелось бы поставить равно, а не получается… Потому что хоть у наследницы близких родственников — нет, зато хватает кучи приживал, советчиков и доброжелателей (которым желательно рот зашить. Нет, это слишком гуманно. Лучше заклеить… Сейчас же такие составы есть, что расклеить будет нереально). Так вот эти замечательные люди, что-то там поют про честь рода, роль в обществе, долг перед предками. И в общем зашорили девчонке глаза знатно, а ещё на очаровательные ушки макарон навесили.

И топнуть девочке ножкой и головой бодро махнуть, так нет она же слишком хорошо воспитана! Так и зарастает, слушая советы «мудрых дядей и тетей».

Наследница, наследница… А додуматься, что это твоя жизнь и ты её калечишь ради непонятно чего, слабо? Какая роль в обществе, если о тебе вспомнили только после смерти дедули? Какая честь рода, если из этого рода ты последняя и можешь стыдиться только саму себя?

М-да, задачка…

Агнесса закончила и внимательно на нас посмотрела, как видимо, ожидая соболезнований… Это она зря. У меня перед глазами стояла печальная мама, а в голове всё ещё крутились её слова, поэтому от меня клиентка могла получить только встряску вкупе с криками:

— Что ты творишь? Ты не понимаешь, что своей трусостью ломаешь жизнь, как минимум трём людям(это пока, потом их число может увеличиться):себе, своему возлюбленному, одному из кандидатов!!!!

К счастью, мне удалось сдержаться… Ха, сдержалась! Сильно сказано, просто мадам Дюваль сказала:

— Мы вас понимаем. Попытаемся помочь.

А Агнесса посмотрела на часы, сказала, что спешит, и ушла… Мы же остались с мадам Дюваль наедине. В общем, высказать всё, что я думаю, клиентке, просто не успела…

Зато по полной от «моего мнения» получила мадам Дюваль. Ей я высказала всё!!!

А не надо было спрашивать приятным мягким голосом с легким, идеальным акцентом:

— Что думаешь по этому поводу, Дарина?

Никогда, никогда не спрашивайте меня, что я думаю, если вы не хотите узнать моё мнение в действительности! Ибо дав мне волю, уже не заткнёте… Переубедить, возможно, но заткнуть — нет. Потому что тогда я буду пропагандировать уже вашу точку зрения!

Мадам Дюваль по сути была неплохим психологом — ей, чтобы понять эту простую истину, хватило ровно 5 минут, после чего начались убеждения.

— Да, Дарина, я тебя понимаю. Сама была молодой и такой романтичной… Но мы не можем решать за клиента.

— Даже если потом он будет сожалеть? — пыталась пробиться я.

— Ты знаешь, почему у нас никогда не было конфликтов? — спросила начальница — я отрицательно махнула головой, но рискнула предположить:

— Метод Леона Раваля действует — люди действительно находят свою половинку?

— Не говори ерунды! — усмехнулась мадам. — Чтобы найти любовь нужно самому, как минимум, уметь любить. И не путать это чувство с влюблённостью, интересом, любопытством, страстью, гордыней, боязнью одиночества… Там ещё много разных вариантов. Но суть не в этом, она в том, что надо уметь любить, дарить любовь и принимать. А большая часть клиентуры на это, увы, не способна.

— Ну почему тогда… — прошептала я. — Леон же говорил…

— Не он, а его сестра. Она решила, что это лучший пиар ход. И была права.

— Но тогда, что изобрёл Леон?

— Лучшую из мне известных моделей подбора кадров.

— Но семья это не работа!

— Ещё какая, Дарина! Ещё какая! Вот мы и помогаем работодателю-клиенту найти сотрудника-кандидата. Клиент четко объясняет, как он видит свою дальнейшую жизнь с кем-то рядом, каким видит человека рядом. Из этого формируются критерии отбора. Потом рассматривается психологическая совместимость.

— Психологическая совместимость? Иллюзии и психо-аналитические досье?

— Они. Это нормально. Абсолютно нормально. Первым космонавтам тесты на совместимость тоже проводили. Ведь им предстояло всё время проводить вместе, всё время контактировать. Колоссальная нагрузка.

— А чувства?

— Что чувства? Уходят-приходят, а семья на такой основе остаётся. Ведь супруг/супруга не раздражают, стремятся к тем же целям и разделяют образ жизни.

Я задумалась. Серьёзно задумалась. Вроде всё логично, всё должно быть правильно, но внутри протест… Может быть потому, что чувства мамы не прошли и, несмотря на боль, она всё же любит отца? Или потому, что она говорила о счастье, иметь ребёнка от любимого человека? Или может потому, что у Агнессы, несмотря на всю правильность кандидатов, было отторжение?

Кто знает… Но я решила спросить:

— А какие критерии ставила Агнесса? Чего она хотела?

— Типичный набор для того, чтобы держать планку благопристойности, достатка в обществе.

— То есть, симпатичные парни из хороших семей?!

— Да. — пауза, а потом мадам Дюваль спросила: — Ты всё поняла? Сделаешь поправки?

— Поняла, сделаю. — кивнула головой и покинула кабинет.

В программной я сидела и перерабатывала иллюзии. Со слезами на глазах, но я сидела и делала. Плакала, да я сидела и плакала…

Это трудно. Очень… Ещё хуже от того, что мы действительно не знаем, что такое любовь… Не знаем, что такое счастье… Мы отчаянно хватаемся за видимость, за иллюзию. Уверены, что это правильно, но по сути редко понимаем, что нам нужно на самом деле. У нас тысячи определений счастья, любви, дружбы… Но кто знает, какое правильное?

Пожалуй, с ходу это не определить, но если пережить и сравнить… Сравнить… А это идея!

Подскакиваю с кресла и бегу к мадам Дюваль.

С боем прорываюсь в кабинет — и с порога:

— Мне нужен доступ в базу данных. Для иллюзии мне информации не хватает.

Мадам Дюваль как-то странно на меня посмотрела, но доступ открыла.

Поблагодарив, я полетела дальше. Не знаю, что я трепала. Точно даже не вспомню, но информацию на Анри Грейт, не числившегося среди кандидатов, выбила.

Создать качественную иллюзию за три дня нереально. Но я её и не создавала, я создавала реальность, реальные события, имевшие своё место в прошлом.

Если точнее, то я создавала крючок, который бы смог выловить из памяти Агнесс все воспоминания, как-либо связанные с Анри…

За три дня я смогла это создать…

— Дарина, как это понимать? — холодно, спокойно, жёстко вопрошала мадам Дюваль, узнав какую информацию я получила из базы данных.

Я не чувствовала себя виноватой, именно поэтому я не оправдывалась, просто уверенным тоном бросила:

— Агнесса, никогда не сможет выбрать будущее, если не похоронит прошлое. И это ей должно помочь.

— В этом что-то есть… — признала мадам. И я получила разрешение на вживление, правда, в опыте и наблюдении начальница сама участвовать отказалась, а ещё потребовала расписку, тем самым переложив всё бремя ответственности на меня.

Но я её не виню: моя идея — мне и расплачиваться, если что-то пойдёт не так.

* * *

Я и Агнесса наедине. Девушка абсолютно спокойна, она же не знает, какая встряска её ждёт. Спокойно надевает на себя шлем, садиться в кресло, облокачивается на спинку. Я запускаю программу. Но за ходом её работы не слежу. Вместо этого подхожу к окну и вглядываюсь вдаль. Таки-да, с Яном на эту панораму смотрела, с Агнессой смотрю… Вот интересно из-за кого я буду любоваться этим слегка надоевшим мне видом в следующий раз?

— Что это? — срывается несколько хриплый голос, прерывая мои интереснейшие мысли.

— Ваша жизнь. Ваши воспоминания.

— Но я… — Агнесса пытается что-то сказать, но не может, поэтому инициативу беру на себя:

— Это ваша жизнь, Агнесса. Но я могу сейчас включить иллюзии, если они вам больше по нраву. Я просто хотела, чтобы вы определились, что вам нужнее, дороже. Реальность или видимость. Это ваша жизнь. Вы вольны выбирать. Вы можете позволить себе сладкую сказочку, но не хотите. Можете позволить реальность, но боитесь. Определитесь, что вам дороже. И не мучайте ни себя, ни вашего друга.

— Мне надо подумать… — пробормотала девушка. — В любом случае, спасибо.

Я резко обернулась и с любопытством на неё посмотрела.

— Спасибо, — повторила она, глядя прямо мне в глаза.

— За что? — искренне удивилась я.

— За то, что не советуете, не лезете, не требуете, а даёте право выбора. — Вздох-выдох — девушка встаёт и уходит, а вместо прощания я слышу обещание: — Я, правда, подумаю.

К слову… Я не знаю, что выбрала Агнесса Этли. Я её больше не видела. Но знаю точно, что к новым иллюзиям она не прибегала, хотя услуги корпорации оплатила полностью.

Я очень надеюсь, что всё у неё будет хорошо, что она сможет сделать выбор и никогда не жалеть о нём.

* * *

На маленькой кухоньке в отделе программирования мы сидим вместе с Дэном и методично подъедаем его обед, собственноручно приготовленный его девушкой…

Девушка у Дэна была замечательной, восхитительной, просто классной и… Моей врагиней номер один.

А что? Она так обалденно готовила, что её стряпнёй можно было зомбировать! Собственно это единственная причина, почему я её недолюбливала… Просто её блюда были прямой угрозой моей фигуре, доставшейся мне большим трудом.

Нет, я никогда не была толстой. Пухленькой, несколько рыхлой в детстве и подростковом возрасте-да, но толстой — никогда. Но сейчас я была абсолютно нормальной, с не менее нормальным для девушек комплексом в виде мнимых(или реальных) от 1 до 3 лишних кило. Какой бы стройной тростинкой не была бы девушка эти от 1 до 3 кило бередили её душу, не давая расслабиться на полную катушку и заставляя закрыть на секунду глаза, перед тем как бросить взгляд на весы.

Да, это было у всех…

Но как эта нормальность мне далась…

— Пупсик, Пупс… — звал меня папа.

— На себя посмотри! — огрызалась я, оглядывая его выпирающее брюшко.

— А что я? Ты — Пупс, а я — суперпупс! — ничуть не тушуясь, отвечал он.

— Доча, ожирение — это болезнь! — твердила вечно стройная маман. Везёт ей: сладкое-мучное она не любила, зато всё остальное ела спокойно и в любых количествах. И даже на ночь!!! А всё потому, что на месте она не могла стоять ни минутку, всегда что-то делала, двигалась — и всё сгорало моментально.

— Мам, нет у меня ожирения! — обижалась я.

— Нет, но с сидячим образом жизни будет, поэтому тебе надо профилактика! — быстро реагировала мама.

— Профилактика? И какая же?

— Дочь, давай в морг сходим. — предложила маман.

— Чего?! — опешила я.

— Дочь, давай! Я договорюсь. При нас скроют какого-нибудь толстячка — и ты посмотришь, как в жиру органы плавают…

Мама говорила это на полном серьёзе. Она действительно могла и договориться, и отвести. И вот после этих её угроз я действительно начала следить за весом… Мама знала, о чём говорит. Знала, что я довольно брезглива и крови боюсь… Причём, странно я её боюсь. К своим ссадинам, порезам, переломам относилась абсолютно спокойно, но при виде травм окружающих мне становилось моментально плохо. И тут было два варианта, в зависимости от вида травмы. Я либо в ступор впадала и не могла пошевелить ни ногой, ни рукой, либо меня начинало мутить…

Так вот, с потерей энного количества нервных клеток я перешла из разряда пухленькая в разряд нормальная.

И всё бы было хорошо и дальше, но я встретила Дэна с термическим боксом. Нет, на основные блюда я не претендовала, но на десерты… Десерты были сильнее меня.

Когда я в первый раз унюхала запах… Я не знаю, что отразилась в моих глазах, на моём лице, но Дэн как-то опасливо посмотрел на меня и протянул(!) мне свой кусок невероятного шоколадного пирога.

Мои сила воли и воспитание хотели отказаться, но Дэн, продолжая коситься на меня, настаивал. И я… Грешна! Согласилась. С какой-то звериной яростью я впилась в тот кусок. Ничего вкуснее я не ела, о чём и сообщила Дэну, а он своей девушке Карине. С этих пор, на каждый обед он получал двойную порцию сладкого, одна из которых жертвовалась мне.

В общем, сидим, чай с очередным пирогом пьём — и тут Дэн сообщает:

— Я хочу Карине предложение сделать.

— Делай, конечно. Она славная девушка! — радостно киваю я, смакуя очередной кусочек.

— Вот только сначала с мамой познакомлю. Они друг другу точно понравятся!

И вот на этом месте я подавилась и закашляла. Как только мне удалось прийти в себя, я хриплым голосом ляпнула, не подумав:

— Мадам Конт сожрёт Карину и не заметит!

— Ну, знаешь! — обиделся друг.

— Дэн, извини, конечно. — торопливо начала оправдываться я. — Я никоим образом не хотела оскорбить твои родственные чувства, но и ты, её сын, от неё же сбежал! Ты! Её сын! А что ожидать бедной невестке?!

— Эээ… — послышалось от друга. — Почему ты сразу уверена в плохом?

— Ну, во-первых, с дамами типа твоей мамочки встречаюсь постоянно. А вообще, то ли женщины моей семьи везучие, то ли проклял кто, но что не свекровь, то монстр. Чувствую и мне такое же счастье достанется, но в моём случае хотя бы будет присутствовать мировая справедливость!

— Это почему же? — удивился Дэн.

— Да, характер у моей маман тоже не сахар, если честно. Так что с мужем страдать будем вместе! — со смешком добавила я.

Я знала, что говорю! Вот уже третье поколение для нас свекровь — это напасть страшная, жестокая… Но может быть и не третье, но просто о других родственницах мамы сведения практически не сохранились.

Свекрови были разные, но было у них и общее: некая властность, непримиримость и святая уверенность, что они знают всё лучше других.

И с этими качествами боролись три абсолютно разные женщины.

Итак, номер 1.

Моя прабабка Анна. Женщина сильная, решительная, гордая, непробиваемая и независимая. Сирота с безумным трудолюбием и желанием пробиться.

В ней было всего слишком. Она была очень яркой, поэтому часто привлекала внимание многих сплетниц. Но на всё у неё был только один ответ:

— Какое мне дело, что обо мне говорят? Про себя я знаю всё сама.

Жила, работала она в небольшом городе и надо же… Привлекла к себе внимание не только сплетниц, но и самого завидного жениха(по меркам города, разумеется, а не по своим).

Но именно тот факт, что на мальчонку плевать хотели с космической станции, стал решающим: заклинило парнишку конкретно и надолго(так и не расклинило впоследствии). А страдать кому? Прабабке!

Будущая свекровь(тогда будущей она не была, ибо Анна с сынком её даже не встречалась: отбиваться сил пока хватало) явилась домой к «мерзавке» с попыткой пристыдить, заставить отстать от мальчика. Вообще, исторических походов было три. В первый раз, Анна всё выслушала и покивала головой. Во-второй, просто постояла рядом, пока «безутешная мать» рвала голосовые связки.

А в третий, в дом не приглашала, разбиралась с мадамой на пороге при полуоткрытой двери.

— Уходите, вы мне всё сказали, я усвоила. — флегматично, лениво заявила Анна.

— Нет, я не уйду! — голосила мамаша, пытаясь прорваться внутрь.

— Я дверь закрою. — спокойно заметила моя прабабка.

— Нет! — верещала женщина, протискивая ладонь в щель.

— Но я сейчас, правда, закрою. — предупредила Анна. Но ей не поверили, а зря… Мама говорила, что Анна всегда, всегда держала обещания…

В общем, прабабка думала, что на этом всё и закончится, но нет. Травмированная мадама после своего освобождения поспешила домой. И первым делом начала жаловаться и чего-то требовать от своего супруга. Наверное, его она тоже достала, потому что он полностью встал на сторону Анны и поддержал осаду девушки сыном…

После свадьбы(таки-да, это всё же произошло. Просто Анна устала от одиночества, а у прадеда первоначальная увлечённость перешла во что-то большее. Он больше не навязывался, но когда нужна была помощь, был рядом) уже свекровь наезды не прекратила, но Анне было всё ни почём. Во-первых, природная непробиваемость, а, во-вторых, муж и свёкор, готовые на руках носить.

Пример, номер 2.

Моя любимая бабушка Элен. Эта девушка по своей природе была миротворцем. Всегда делала всё возможное, чтобы избежать конфликтов, примирить, успокоить.

К сожалению или к счастью, рано выпорхнула из гнезда и уехала в другую страну, где осела и вышла замуж.

И конечно же, там была своя «мама», которая стремилась раскритиковать, научить, изменить. Причём, в отличие от свекрови номер 1 это делалось не криком, а тонко, изящно.

Элен долго маневрировала, пытаясь договориться, подружиться, найти компромисс. Но в пустую… Почему-то количество придирок не уменьшалось. Желание понравиться тоже. В итоге, нервный срыв и хороший втык от прабабушки Анны, после которого поведение к свекрови относилось к принципу «Молчу, улыбаюсь, но делаю всё по своему».

История номер 3.

Ну, здесь точно калька истории о Дэне. Папа из очень похожей семьи. Из очень… А мадам Конт очень похожа на бабулю.

Единственное, что могу сказать, что нам безумно повезло: бабуля далеко. Именно длинна расстояния позволяет держать восхитительный, потрясающей нейтралитет между двумя женщинами. Враждебный, но всё же! Если говорить о маме, то она честно пытается держаться в рамках приличий, но и ей не всегда это удаётся… Она холерик и бабуля тоже холерик. Дальнейшие слова излишни.

Бабушка приезжает погостить к нам раз в пятилетку(И достаточно!), и на это время я, как правило, тихо и мирно подыскиваю место, где можно получить политическое убежище, пока бушует пламя семейного очага.

Между прочим, очень хорошая практика! Пару раз я и маман с собой забирала, ведь ей нужно было выпустить пар, а мне безумно хотелось тишины. Вот мы и сбегали, оставляя папу общаться с любезной матушкой.

Вот поэтому мне действительно жалко Карину. Очень-очень… Я же примерно представляю, что ожидает девушку.

— Я всё же надеюсь на лучшее. — повесил голову Дэн после моего рассказа.

— Надейся. — усмехнулась я. — Если хочешь, даже опыт провести можем.

Друг неуверенно кивнул, а я со спокойной совестью продолжила:

— Представь Карину вскользь. О своих чувствах к девушке сможешь сказать попозже, когда она будет не в досягаемости от мадам Конт. Ты не поверишь, сколько нового и о себе, и о подруге узнаешь…

— Ты почему такая злая?! — начал возмущаться парень.

— Я не злая. — улыбнулась во весь рот. — И вполне допускаю существование белых, пушистых тещ и свекровей, просто я также знаю о существовании тупой материнской ревности, а также о том, что каждая мать желает самого лучшего для своего ребёнка. Но понятия о лучшем тоже разными бывают…

На этом наш разговор прервался, так как меня вызвала к себе мадам Дюваль, чтобы в очередной раз изменить время процедур с Яном Тьен. Сказать честно, этот человек меня достал. Из-за него у меня раз в пятый расписание переписывается полностью. И ладно, если бы он предупреждал заранее, так нет. Оповещал его агент в последний момент, когда ничего изменить было нельзя… Из-за него я вторую неделю без выходных!!!!

Эта ситуация даже мадам Дюваль тронула, несмотря на её главный жизненный принцип «Клиент всегда прав», настолько, что она пообещала, как только процедура совершится, мне дадут три дня отдыха! Собственно только этим и живём. Мама со своим подругами в поход на озеро собирались, а я очень хотела к ним на хвост упасть, поэтому эти три дня были бы кстати…

Первый день — день приезда и подготовки к отдыху.

Второй — собственно, день отдыха.

Третий — день сборов и возвращения…

Вот, чем плохо? Эх, только бы этот подлец опять всё не испортил!

* * *

Эх, его Величество в очередной раз поменял время и дату встречи, правда, сейчас менял он сам, собственной персоной, и клятвенно обещал, что будет. Должна признать, что поменял Ян удачно! Я, впритык, но успевала отправиться со всеми в поход! Так что, всё в ажуре!

А как мама обрадуется… Для неё почему-то очень важно, чтобы я принимала участие во всех её вылазках. На вопрос «Почему?» она всегда отвечала, что хочет, чтобы я жила полноценной, яркой жизнью. И действительно, по сравнению с увлечениями и кругом общения маман, мой мир был серым, но мне его пока хватало. Многое чем интересовалась моя мать, мне по той или иной причине было неинтересно или не подходило.

Главным образом, потому что практически всегда и везде она хотела видеть меня на высоте, много требовала. В итоге, будь-то бег, катание на роликах, коньках, лыжах я чувствовала себя ущербной(всё-таки, комплекс «отличника»- тяжёлая вещь, очень тяжелая, во многом ограничивающая). Нет, многое из предложенного становилось и моим хобби, но бегать, прыгать, кататься я предпочитала одна, не стремясь к лучшим показателям, не сравнивая себя с кем-то или чем-то, просто наслаждаясь процессом.

А поход — это действительно здорово. Никаких тренировок, никаких соревнований и очень дружный коллектив. Да, после нервотрёпок с Яном — это именно то, что мне надо.

До встречи оставалась два дня, за это время мы с мамой паковали рюкзаки, ходили по магазинам. Это только кажется, что если поход краткосрочный, то и вещей должно быть мало… Нет, баулы, всё равно, получаются гигантскими. В них же еда, палатки, одежда, походные котелки, мячи, аптечка… И прочее-прочее, жутко необходимое. По принципу, редко, когда надо, но если это редко случается, а нет, то полный попадос…

Я настолько погрузилась в заботы о походе, что и на работе, набирая очередную программу для иллюзии думала о озере, костре, небе в звездах…

Но даже самое романтичное, самое благожелательное настроение может испортить внезапное появление друзей.

— Дарина, выручай! — поймал меня в конце рабочего дня, на выходе из здания Дэн.

— Чего тебе?! — довольно грубо буркнула я. А что? Я иду, никому не мешаю, о своём думаю, а тут сзади подкрадываются, за плечи хватают и на ухо кричат.

— Ты была права! — оповестил меня парень. Нет, это, конечно, приятно, но ещё приятней было бы узнать, где я была права и когда… А чём я и напомнила другу.

— Насчёт Карины и мамы. — кратко ввели меня в курс дела. — Можешь посоветуешь, что дальше делать?

М-да, когда я говорила о извечной вражде невесток и свекровей, я просто предупреждала, чтобы для парня это не стало неожиданностью, чтоб напрасных надежд не строил и чтоб не расстраивался попусту. Просто хотела объяснить, что нет, ничего страшного, если что-то пойдёт не так. Ведь это не так идёт у многих… Но как реально помочь, я не знала… Опыт у меня только чужой да книжный!

Об этом я тоже сказала, но…

— Но хоть какие-нибудь идеи есть? — не отступал парень.

— Есть. — вздохнула я. Надо чтобы он и его девушка переговорили с моей маман. Наверное, она точно что-то сможет предложить. — Так, давай ты и Карина загляните к нам на ужин, часика через два.

— Угу, спасибо. — откликнулся Дэн и довольный пошёл по делам. Я же осталась стоять. Вот интересно, во что я вляпалась сама и вляпала собственную маму?

* * *

Как только добралась домой, прямо с порога начала «радовать» родительницу. Мама слушала, не перебивая, долго слушала, а потом выдала по первое число:

— Дарина, сколько раз тебе можно повторять, что сор из избы не выносится?!

— Но это же правда… — вяло отбивалась я.

— Правда у всех разная. — добивала мать и снова: — Сколько раз я тебе говорила, что чем шире открытой держишь душу, тем легче в неё плюнуть?!

— Много. — отвечала я.

— А ты представляешь, что отец скажет, когда узнает?!

— Представляю. — грустно кивала я. Он у нас, вообще, сторонник крайних приличий. Из тех, кому мнение со стороны часто важнее собственного. Представила, а потом разозлилась. Да, я, возможно, была неправа. Да, это не моё дело, но Дэн — хороший парень, которому не плевать на чувства близких ему людей, которому не всё равно… Наверное, поэтому я сказала: — Мам, а ты много знаешь мужчин, которые отношение в семье не пускают на самотёк? Которые переживают и сами пытаются что-то изменить, а не ждут, пока всё само успокоится, устаканится? Много? Ведь даже отец, зная о вашем с бабушкой конфликте, ничего не сделал, не вмешался… Занял выжидательную позицию…

Мама вздохнула, а потом отвернулась и через плечо бросила:

— Хорошо, я подумаю, чем можно помочь. — а потом обернулась и резко выдала: — Но ужин готовишь ты!

Я не возражала, ведь, в конце-то концов, гостей же я пригласила.

* * *

Полтора часа за хлопотами прошли незаметно — и вот на пороге Дэн с подругой. Мама открывает двери, пока я заканчивая сервировать стол.

Ребята несколько зажаты, но это и понятно: глаза-лазеры маман ещё нужно уметь выдержать. Но они ей нравятся, а значит вечер пройдёт душевно. Да и кому может не понравиться эта пара? Дэн — серьёзный, но не занудный молодой человек, а Карина — хохотушка с заразительным смехом. Нет, думаю маман с Кариной ещё и подругами станут.

И я права. Разговор за столом плавный, приятный, лёгкий. Но это до поры до времени, пока мама не начинает требовать, чтобы ей пересказали суть проблемы сами участники.

Мама выслушала, мама покачала головой и выдала:

— М-да, действительно ситуация похожа.

— И что делали вы? — запинаясь, спросила девушка.

— Многое. И в основном неправильное. Сначала пыталась понять, что со мной не так. Почему не удаётся договориться? Но потом осознала, что какой бы золотой я ни была, проблемы были бы всё равно. В итоге, пришла к выводу, что самые лучшие отношения между свекровью и невесткой — это вежливо отстранённые. К этому выводу пришла и свекровушка, но сколько крови она мне попортила! Особенно в первое время, пока привыкала…

— Кажись, помолвка-свадьба будет весёлой. — усмехнулась я, вспоминая рассказы Маман.

— Не обязательно. Мы же можем разделить стороны.

— И как? — прозвучало слаженное трио голосов.

— Дэн, пока вы работаете, мадам Конт пребывает в одиночестве?

Дэн кивнул.

— Ну, что ж… Тогда предлагаю тебе Карина и твоей будущей свекрови присоединиться к нашему походу. — озвучила задумка мама.

— Зачем? — трио продолжало радовать слушателей.

— Узнаете! — заинтриговала маман.

* * *

День не задался с самого утра, но настроение было на удивление хорошим. Как оно может быть плохим, когда завтра у меня долгожданный поход?! И песни у костра, и гладь лесного озера, в котором я обязательно поплаваю, подолгу ныряя?!

А интрига?! Да-да, мадам Конт с радостью согласилась! Во-первых, экотуризм, походы сейчас снова в моде, а, во-вторых, какая мать упустит шанс присмотреться к будущей родственнице(а по возможности и компромата накопать). Чувствую, наша поездка полностью войдет в коллекцию семейных баек…

Именно эти мысли помогали мне держаться, когда Ян стал опаздывать. Для волнений пока не было причин, потому что кандидатка с мадам Дюваль тоже задерживались…

Гораздо хуже стало, когда девушка появилась, а клиента всё не было. С ней и мадам Дюваль мы прождали полчаса, но Ян так и не объявился.

— Я сейчас свяжусь с его агентом. — предупредила нас мадам и вышла из кабинета.

Я же начала клацать клавиши своего коммуникативного браслета. Среди массы ненужной в данный момент информации нашлись и позывные, с которых Ян согласовывал сегодняшнюю процедуру.

Я посмотрела на номер, так вроде это не номер его агента, по крайней мере, сокращения букв указывают на принадлежность именно Яну.

Я на секунду задумалась: «Звонить, не звонить…» А потом решилась. Мне ответили практически сразу:

— Да, Дарюсик. — показалось довольное лицо этого человека.

— Здравствуйте, — вежливо начала я, стараясь не обращать внимание на то уродство, что он совершил с моим именем. — вы сегодня процедуры назначили.

— Знаю! — ответили мне, нагло улыбаясь. — Но у меня сегодня не получается. Пресс-конференция поздно закончилась.

— А может вы всё-таки заедите, а мы вас подождём. — скомкано предложила я. Но не от скромности, а из-за ярости, что, кажется, мои планы вылетят в трубу.

— Нет! — прозвучал приговор. — Завтра во второй половине дня. Сейчас я чувствую себя выжатым лимоном, а ты сама говорила, что для лучшего восприятия важно спокойствие. А завтра я совершенно свободен. Отосплюсь и к вам…

— Конечно-конечно. Давайте завтра. — закудахтала девица за моей спиной.

— Вот видишь, Дарь, даже эта очаровательная девушка «за». — улыбнулся актёр, только почему-то смотрел он не на очаровашку, а на моё перекошенное лицо. Сказал и отключился.

Я же практически сразу стала перезванивать. Я, наивная, надеялась, что раз мы переносим встречу, то можем перенести её и на три дня позже. И я получу свои выходные до процедуры. Главное назначить, а с мадам Дюваль я легко договорюсь.

Но мсье Тьен не изволил ответить.

А вскоре в процедурную пришла и сама хозяйка.

— Мсье Тьен перенёс встречу на завтра. — объявила мадам. — Агент сказал, что мсье удобны четыре часа.

— Тогда я пошла? — пропела «очаровашка».

— Идите. — ответила мадам.

Как только дверь закрылась, слова сами сорвались у меня с языка:

— Почему мы это терпим?! Это же явное неуважение к нам и нашей работе!

— Потому что за каждый несостоявшийся сеанс заплачено. — объяснила начальница прописные истины. — Очень хорошо заплачено!

— Ладно. — кивнула я, вынужденная принять эту причину. — Но почему подобное неуважение терпит девушка. Мелинда, кажется…

— Потому что это её шанс без труда попасть в мир богатых и знаменитых. — отрезвили меня снова.

— И что ей это действительно надо?

— Это надо всем. Просто многие бояться признаться. — ответила мадам и покинула кабинет.

— Может быть, может быть. — подумала я и тут же сморщилась. Да, признание, богатство — это хорошо, но я также осознавала, что лично мне этого будет мало, слишком мало. Быть придатком к кому-то? Ни за что! Я самостоятельная личность! Терпеть хамское отношение по собственному желанию и выбору?! Убейте сразу!

* * *

Сумел же актёрышко же настроение испортить, сумёл… И самое обидное, что не только, но ещё и маман. После того, как я ей всё рассказала, она банально сорвалась.

— Как это понимать?! — кричала она, грозно подбоченясь.

— Мам, у меня работа…

— У тебя не работа — у тебя вечные отмазки! То что-то болит, то устала, то учишься, а теперь работаешь…

— Ну, мам…

— Дарина, я просто устала. Не хочешь, сказала бы сразу, и не надо было меня обнадёживать. А так сама не пошла и людей мало знакомых навязала… — мама ушла злобно, хлопнув дверью.

Во многом она была неправа и права одновременно. Я действительно несильно рвалась на её сходки, но не в этот раз. В этот поход я действительно хотела пойти! И не хотело я никого навязывать, так получилось…

Эх, вот так и получается, что без вины виновата!

В общем, объяснять почему я была пасмурнее осеннего неба не приходилось. Я хмуро подключала аппаратуру, хмуро перепроверяла программы, хмуро пила свой кофе. Для себя решила, что если мсье Тьен не появится и в этот раз, то я… То ничего я не сделаю, хотя хочется. Контракт, чтоб его!!!

Что ж… Кто сказал, что третья попытка счастливая?! Врут! Счастливая попытка — шестая. По крайней мере, именно сейчас Тьен появился. И да же не с опозданием, а заранее! То есть, мы как и в первую нашу встречу остались один на один. Общаться с ним не хотелось, поэтому я просто усадила его в одно и кресел и банально предложила кофе. Он согласился. Вот так мы и сидели каждый со своей чашкой в тишине и практически в неподвижности. И тут, как метеорит на голову:

— Дарина, — начал Ян, а я подавилась горячим напитком и, судя по всему, обожгла язык. Просто этот человек меня назвал по имени. Действительно по имени, не извращая его и не калеча! — прости меня.

Руки дёрнулись — и я чуть не заляпала свой костюм. Кажется, чашку нужно отставить. Так, на всякий случай…

И случай представился.

— Прости. Это всё мой рабочий график. — продолжал Ян. Хотелось крикнуть: «Что все шесть? Да, я понимая раз. Ладно, два, но шесть?» — но я сдержалась и позволила этому человеку наматывать лапшу мне на уши дальше. И правильно, ибо оно того стоило. Тьён протянул конверт. Я тут же его вскрыла и обнаружила пригласительные на какую-то премьеру. Непонимающе, я уставилась на мужчину.

— Я думаю, это немного скрасит моё отвратительное поведение. — ответил на мой взгляд Ян и соблазнительно улыбнулся. А я улыбнулась в ответ. Не могла не улыбнуться, ведь это так приятно, когда у человека вдруг совесть просыпается ни с того, ни с сего… Не знаю, был ли он искренен или нет, но верить очень хотелось.

Ян хотел сказать что-то ещё, но двери открылись — и в процедурную вошли мадам Дюваль и Мелинда. Мелинда была жутко хороша. Прям непростительно. Создавалось впечатление, что целую ночь и утро в придачу она провела в каком-то супер-мега- крутом салоне красоты. Но Ян вроде оценил…

Как говорится, не моё дело. Моё — внедрить иллюзии и расшифровки провести.

Уходила я из процедурной поздно. Завтра у меня выходной — и не хотелось что-то оставлять недоделанным, поэтому и досиделась до ночи. Перед самым уходом, когда начала собираться, глаз наткнулся на конверт с пригласительными, которые я в сумочку так и не убрала. Подошла, раскрыла, достала. Захотелось рассмотреть, куда и когда меня пригласили.

Куда мне понравилось. Представление по моём любимой книге. Если бы кто знал, как я хотела туда попасть!

А вот когда разочаровало. Число стояло послезавтрашнее. То есть, я стояла перед дилеммой: собраться и догонять уехавших в поход или остаться и насладиться шоу. Тяжёлый случай…

Если честно, хотелось больше попасть на представление, потому что отдых на озере всё равно выйдет скомканным, суматошным… Но там мама, Карина, мадам Конт…

Эх, тяжёлый выбор. Ехать на озеро неудобно, но правильно… А спектакль по любимой книге, да ещё и на премьеру… Нет, это выше моих сил!

В раздумьях спустилась на первый этаж, хотела попрощаться с охранником Джеком(сегодня его смена была), но он почему-то спросил:

— Дарина, как пригласить девушку на свидание, чтобы она точно не отказала?

Вопрос был неожиданным, но я честно старалась что-то вспомнить, придумать. И-таки вспомнила!

На моём курсе училась одна девушка. Элен её звали. Популярностью она пользовалась жуткой. Её постоянно куда-то приглашали, но она долго и упорно всем отказывала. Именно поэтому для всех стала шоком, когда она взяла и согласилась пойти на свидание с одним малозаметным парнишкой.

Разумеется, нас всех сразу заинтересовали и свидание, и парнишка… А всё было до безобразия просто.

— Он свозил меня на настоящий гоночный трек. А я там никогда не была!!! — вещала красавица.

Поэтому единственно абсолютно точный способ получить согласие — это поразить-удивить-заинтриговать.

Собственно это Джеку я и передала.

— А может есть и идеи, куда мне её пригласить? — с надеждой посмотрел на меня парень.

— Есть. — улыбнулась я и полезла в сумочку. Настроение резко поднялось: дилемма решалась сама собой, но не только это… Я же помогаю хорошему человеку! Джек одновременно и учился, и работал, то есть, времени у него всегда было мало, поэтому если он вдруг решил начать встречаться с кем-то, то девушка точно ему сильно нравилась. Но ещё был один маленький нюансик: Джек был до ужаса застенчив. И это при том, что его внешность в эти каноны никак не вписывалась: он был высоким, мощным с суровыми чертами лица… — На держи! — протянула я ему заветный конвертик.

— Но это же… — попытался отказаться охранник.

— Я всё равно не могла пойти. — махнула рукой. — У меня абсолютно другие планы. Но было бы жалко, если бы билеты пропали…

Сказала и поняла, что не лгу. Я действительно не смогла бы пойти, а тем более насладиться вечером. И от облегчения моя улыбка расцвела ещё ярче!

Джек посмотрел на меня, как на ненормальную, а я пожелала ему приятной свиданки и вприпрыжку побежала домой.

* * *

Итак, во второй половине следующего дня я всё же смогла добраться до стоянки. Как шла по лесу, шарахаясь от каждого звука это отдельная история.

В который раз проклинала собственную впечатлительность! Но я добралась, сначала ориентировалась на маяк, вмонтированный в браслет, потом на голоса. М-да, не знаю, что у дам происходило, но горланили они знатно.

Вышла на полянку — и обалдела.

Во-первых, большинство народонаселения было несколько навеселе. Особенно счастливо себя чувствовала мадам Конт, несмотря на то, что практически всё её тело было покрыто какой-то жуткой красной сыпью.

Во-вторых, это же народонаселение было полуголым.

В-третьих, часть палаток была в руинах. То есть, их точно ставили, но они взяли и рухнули.

В-четвёртых, они были мокрыми! Да, вчера ночью в этом районе был дождь, но палатки к обеду можно было и просушить, а этим никто не занимался и не думал заниматься.

В-пятых, пахло гарью. Какое пахло?! Будем называть вещи своими именами, шмонило!!!

Дамы были так увлечены, что моё появление осталось незамеченным, поэтому я, можно сказать, прокралась к импровизированному столу.

— О доня, приехала. — заметила меня мама.

— Здравствуйте. — поздоровалась я и тут же: — Мама, а можно тебя на секундочку?

Мама встала с обрубка — и мы отошли.

— Мам, что у вас здесь происходит?

— Рею Конт от депрессии спасаем. — совершенно серьёзно, даже без намеков на то лихорадочное веселье, что текло за столом, ответила маман. — В общем, ей досталось…

— Что случилось? — перепугалась я.

— Ничего серьёзного, но пусть тебе лучше Карина перескажет.

— Ладно, а спиртное откуда? Мы же не планировали…

— Доча, а кто аптечки собирал? — изумилась маман. Ну-да, в нашей аптечки спиртное есть всегда. Ни один компресс без него не обходится! А какие глаза у папы, когда он видит, что мы какой-нибудь элитный напиток на ватку да на ранку… Своё виски он нам так и не простил…

— Да ещё Ирэн две бутылки коньяка привезла под шашлычок… — добавила маман. — Дарь, ты лучше иди с Кариной поговори, а то у нас там самая интересная часть начинается. О неблагодарных детях речь толкать будем! Вас не приглашаем, потому что вам пока рано, а то послушаете-послушаете — и останутся матери без внуков! — закончила разговор мама и вернулась на своё место. А я пошла искать Карину. Искать пришлось недолго: девушка дремалана берегу лесного озера.

Именно дремала, потому что как только я подошла, девушка подскочила, как часовой на посту.

— А, Дарина, удалось справиться с клиентом? — улыбнулась она.

— Как видишь. Жаль, только часть событий пропустила…

— О да, посмотреть было на что… — произнесла девушка и несколько истерично захихикала.

— А поподробнее? — попросила я.

И давясь смехом, Карина приступила к описанию эпохальных событий.

Итак, начнём с того, что «экотуризм» и хождение в походы были введены в моду нашими психотерапевтами, как способ отдыха от благ нашего технологического общества. Вподобных мероприятиях предлагался отказ от высотехничных приспособлений. То есть, соблюдался лозунг «Нет технике».

В нашей семье такие походы были просто развлечением, а не терапией, поэтому что брать, мы решали сами.

Вот только предупредить новых в этом деле людей об этом отличии забыли…

Поэтому барышни, в лице Карины и мадам Конт, собирались, как собирались.

И если Карина приняла всё спокойно, когда ей разъяснили, то мадам Конт решила полностью погрузиться в терапию. При чём настолько, что даже от впрыскивания средств от насекомых отказалась.

— Зачем?! — причитала мадам. — Да, я перед походом статью в журнале прочитала, и там говорилось, что популяции насекомых очень чувствительны к изменением в окружающей среды. А с нашей экологией их же с каждым годом всё меньше и меньше! Уж перетерпеть один-два укуса я в состоянии!

Вольному-воля, как говорится, да только комары не знали, что их мало, не знали они и то, что находятся на грани вымирания… Или, наоборот, знали? В любом случае, они всей стайкой решили откушать кровушки мадам Конт. А у неё ещё вдобавок и аллергическая реакция проявилась…

Далее подкачала погода…

— Вы почему палатку защитным слоем не накрываете? — спросила маман у Реи Конт.

— А смысл? По приметам солнечно и жарко будет! — уверено проговорила мадам.

— Может лучше накрыть? — настаивала мама. — Тем более, что по комм…

— Нет, я на терапии!

— Терапия, так терапия. — успокоилась мама и пошла ставить защитный слой на свою палатку. Прогнозам коммуникативного браслета она доверяла больше, чем каким-то народным поверьям.

Но когда ливануло, весело стало не только мадам Конт, но и маман: она, как самая миниатюрная, Рею к себе на постой взяла.

Но и это ещё не всё!

Ночью мадам не спалось. В этом её можно понять: спать на земле(пусть и в палатке) с непривычки трудновато, но зачем же орать на всю стоянку?!

Хотя и здесь я её понимаю… Дело в том, что у маман очень чуткий сон — и в такие походы она ходит с затычками для ушей и с маской на глаза. И если такое увидеть под покровом темноты, не зная что это, то нафантазировать можно многое. Вот мадам и нафантазировала, а потом как под дождь с криками выскочила и такого стрекача дала… А видимость была плохая, поэтому по пути она ещё об штыри, на которых крепление палатки держалось, споткнулась… И, разумеется, конструкция рухнула, а на крики, несмотря на дождь, весь лагерь собрался.

Затем было очередное распределение «кто с кем спит».

И в итоге, под утро все были мокрые и злые…

Но и это было не всё! Этим утром кому-то пришла здравая мысля просушить вещи около костра. Первой её одобрила мадам Конт, ведь смену она с собой не брала.

Идея была неплохой, а вот исполнение неудачно… Хотя почему? Из того, что осталось мадам получила замечательные тряпочки(если разрезать), а тряпочки в хозяйстве всегда пригодятся.

Вот только мадам Конт счастья не оценила и грустно посеменила на бережок.

— Топится! — почему-то решила моя мама и посеменила следом, чтобы предотвратить сей пагубный шаг.

Но мадам топиться не собиралась. Она аккуратненько присела и громко вздохнула с тупым отчаянием в голосе:

— И за что меня так Бог наказал?

— Нам ещё трагедии здесь не хватало! — также громко озвучила свои мысли мама и пошла грабить стратегические запасы антисептиков и согревающих средств.

В целом, к моему приезду ситуация разрулилась, и никакие жизненные мелочи не мешали всеобщему счастью и веселью.

Остальная часть похода прошла спокойно, неспешно, плавно. Мне бы хотелось сказать, что это моё появление уравновесило обстановку, установило температуру и погоду на нужных показателях… Думать, что от тебя что-то зависит, что ты особенная, приятно, но скорее всего, дамы просто исчерпали всю чашу неприятностей, отмеренную нам судьбой на этот поход.

Но это было хорошо: приятность последнего дня сгладила шероховатость начала.

Да, так сгладила, так сгладила!

У Карины проблемы со свекровью пропали, так толком и не начавшись! Дело в том, что мадам Конт так прониклась экотуризмом, что как-то незаметно для себя приобрела хобби, а потом на своих турсходках познакомилась с одним импозантным мужчиной. И все проблемы решились сами, ведь мы, как правило, лезем в чужую личную жизнь, когда неполадки, когда скучно в нашей, а у мадам Конт эта самая жизнь забила ключом — и на скуку времени не осталось…

* * *

Я ненавижу счастливых, влюбленных друзей! Честно ненавижу! А всё потому, что счастливый, влюблённый человек любит весь мир и хочет его осчастливить также. И это не страшно: мир большой и если любить его весь, то на твою долю получится лишь капелька заботы — и эту капельку вполне можно вытерпеть, вынести, пережить. Другое дело, если счастливо влюблён твой друг, а ты одинок… Тогда смело кричи «Караул!» и спасайся бегством, ибо ничего хорошего тебя не ожидает. Готовься, что когда бы ты не пришёл по приглашению в гости, тебя ожидает «замечательный», одинокий, скучающий кавалер или не менее одинокая, «изумительная» дама.

И даже если ты просишь, чтобы это безобразие прекратили, ничего не получишь. Под возгласы «Ты ничего не понимаешь!», тебя активно продолжат знакомить с противоположным полом.

И пусть в моей жизни таких ситуаций было не так много, но и одной было достаточно: нокаутировали меня хорошо и надолго. Единственным положительным моментом было только то, что мою обиду, мои печали заметила Карина — и попытки сводничества прекратились.

После нашего похода Карина пригласила нас с маман в гости. Мама, сославшись на занятость отказался, мне же делать было особо нечего, поэтому я с радостью согласилась.

Так вот прихожу я к назначенному сроку, а дома никого нет, кроме старшего брата подруги.

— Вы, наверное, Дарина? — спросил он прямо у порога.

— Да. — не стала скрывать я.

— А у Карины что-то там из продуктов закончилось, поэтому она в магазин выбежала, но просила меня составить вам компанию на время своего отсутствия. Вы же не возражаете? — осведомился симпатяшка.

— Я? Нет. — улыбнулась в ответ.

Дерек, брат Карины, оказался хорошим, приятным собеседником. Мы с ним говорили, спорили, дискутировали, и время прошло незаметно.

— Ну, как он тебе? — это был первый вопрос Карины, когда мы остались наедине.

— Понравился. — честно призналась я. — Он у тебя славный.

— Это да. — согласилась подруга. — Славный парень для славной девушки.

— Ты чего? — испугалась я. — А вдруг…

— И ты ему понравилась, точно тебе говорю. А если не веришь, давай аккуратно спросим.

— А сможешь?

— Почему нет?

В итоге, как-то не навязчиво, Карина за столом пустила в ход беседу об идеалах, то есть, мы обсуждали что должен из себя представлять и как должен вести себя парень мечты. Заговорились мы надолго, а потом подруга, спохватившись, промолвила:

— Дерек, ты у нас здесь представитель вражеского лагеря. Мы тебе секреты выболтали, а теперь ждём и твою исповедь!

— Да, что тут рассказывать! — улыбнулся парень. — Идеальная девушка не обязательно красива, но, безусловно, очень симпатична. Она умна, хорошо воспитана, добрая, милая…

Пока парень вёл свою речь, Карина смотрела на меня и при каждом слове загибала пальцы на руках, как бы показывая: «Вот видишь! У тебя всё это есть! Ты ему нравишься!»

А Дерек всё продолжал:

— С ней должно быть интересно говорить. Она должна быть начитана!

Взгляд подруги стал ещё выразительнее, а у меня на душе постепенно теплело, ведь это так приятно соответствовать параметрам, приятно осознавать, что ты можешь понравиться именно такой, какая ты есть на самом деле… Но чувство благодарности дозреть не успело, потому что как гром среди ясного раздалось:

— Но не настолько начитанной, как ты, Дарина. Потому что это уже страшно! — и на этой радостной ноте речь парня прервалась, а у меня в душе что-то надорвалось. Вот уж правду говорят, что порой простота хуже воровства! Хотя может это и не тот случай, ведь сейчас я лишний раз получила подтверждение, как хороша моя идея с моим роботом-анализатором…

Разумеется, мы только посмеялись над этой «сверхудачной» шуткой и сделали вид, что забыли. Но осадочек остался. Такой хороший, что когда Карина провожала меня до дверей, прямо в ухо шепнула: «Прости».

— Прощаю. — также шепнула я. — Но чтобы сводничества больше не было.

Мне виновато кивнули, а потом мы попрощались и разошлись.

Настроение было поганым. Оно было очень поганым. Это ведь смешно, что то, чем я всегда гордилась, за что меня всегда хвалили учителя, родители, оказалось настолько отталкивающим. Но долго упиваться жалостью к себе не предстало возможным: завибрировал мой коммуникативный браслет — и на экране появилось озабоченное лицо Рона.

— Дарина, я понимаю, что это наглость. — начал парень. — Но мне срочно нужна твоя помощь!

— Что случилось? — не на шутку перепугалась я.

— Мне нужен свежий взгляд. Где-то в программе моих разработок прокралась ошибка — и я третий день не могу её найти.

— Хорошо. Я зайду, посмотрю. — улыбнулась я. Вот хоть кого-то мои знания-умения не смущают!

Собственно я действительно зашла на следующий день. Меня, как положено, напоили чаем, предложили какие-то плюшки и только потом посадили за оборудование.

— Рон, у тебя формула вот здесь сбита. — выдала я после тридцати минут беглого просмотра масштабной писанины. Да, в сведении концов с концами я настоящий профи! Видел бы кто мои черновики и наработки… Там же разбираюсь только я! А если искать ошибку, то эта задача иногда становиться непосильной и для меня(приходится переписывать), но постоянная практика поиска — и ву-аля: я с сравнительной легкостью разбираю чужие каракули, особенно если это Рон с его аккуратностью и четкими колонками…

— Эээ, точно! Как я сам не заметил! — воскликнул бывший напарник, а потом посмотрел на меня и спросил: — Ну, как?

— Красиво, но не удобно. — ответила я.

— Что? — не понял парень.

Пришлось пояснять:

— Слишком мудреная писанина. Больше половины программы можно упростить, используя более простые формулы и формулировки — получится удобнее и менее энергозатратно.

— А мне нравится!

— Значит, оставляй так, но дальше при вычислениях вероятность ошибок возрастёт, а при сборке есть шанс, что робота конкретно будет глючить. Всё как в жизни: если указание дано на простом, ясном языке, то его скорее выполнят.

Рон засмеялся:

— Да, ты в своём репертуаре. Это же надо особенности человека, человеческого общества примерять на машины!

— Но-но-но! — пригрозила пальцем я. — Ты курс биологии-анатомии в школе проспал?

— Там было скучно.

— Нет, весело! Именно на них я решила стать программёром.

— Это почему же? — удивился парень. — Какая связь?!

— Именно на этих предметах пришла чёткая убеждённость, что живые организмы, особенно человек — совершённые, уникальные машины. Другие предметы лишь закрепили эту веру.

— Литература тоже?

— И литератора. Она вообще вывела на мысль, что любое действие можно переложить в алгоритм. И если алгоритм верный, то у героев будет всё хорошо. И вообще, правильные алгоритмы приводят к правильным поступкам, а правильные поступки в свою очередь к мечтам, а мечты к счастью. Но, правда, тут возникает проблемка, как вывести этот алгоритм…

— М-да… — вздохнул Рон. — Интересная теорема.

— Не теория, а аксиома! — не сдавалась я. — Иначе откуда я столько задумок брала во время нашего обучения? Сама я что ли придумала? Нет, всё из жизни! Всё, абсолютно! Я постоянно пытаюсь переложить какую-нибудь заинтересовавшую меня деталь в программу.

— Ты серьёзно? — наконец поверил парень.

— Серьёзней не бывает. Попробуй и ты. Может и найдёшь способ облегчить эту громадину.

И Рон посмотрел на меня так, словно никогда раньше не видел. И в этом взгляде было удивление, смешанное с восхищением. Честно? На меня так ещё никто и никогда не смотрел, поэтому я покраснела и засмущалась. А ещё я по-быстрому попрощалась и убежала…

Почему? Этот взгляд внушал надежду на взаимность. Когда-нибудь… Но это неправильно. Неправильно, ведь у него уже есть невеста.

Выходные быстро закончились. И я снова на работе. Первым кто меня встречает Джек.

— Как дела? Как свидание? — начинаю допрос я. А что я никогда не скрывала, что любопытна!

— Замечательно! Моей девушке всё понравилось. — улыбается охранник.

— Уже твоей? — усмехаюсь я. — Быстро.

— А-то! — гордо выпятив грудь, заявил парень.

Дальнейшую беседу пришлось прекратить, потому что на проходной появилась мадам Дюваль.

— Дарина, у вас сегодня снова сеанс с клиентом. Идите готовьтесь.

— А точно будет?

— Точно. — вздохнула начальница. — У него сейчас простой в работе.

— Ну, как говорится. Раньше начнём — раньше закончим. — обрадовалась я. Всё-таки висящий в воздухе Тьен раздражал. Хотелось уже полностью переключиться на новые проекты, но Ян упорно тормозил процесс.

* * *

В очередной раз устанавливаю приборы, загружаю нужные программы. В очередной раз Ян Тьен приходит заранее. И опять мы с ним tet-a-tet сидим и ждём.

И молчание между нами виснет, грузит, напрягает. Раз неудобно, нужно начать разговор. С чего? Вспоминаю, что за билеты я так и не поблагодарила. Вот этим и решила воспользоваться. Но только зря…

— Зачем благодаришь, если, всё равно, не пришла? — гневно спросила эта суперзвездень.

— Не пришла, но воспользовалась. И как выяснилось, очень неплохо! — спокойно возразила я.

— Ага. — поддакнул Ян. — Отдала знакомому.

— Отдала.

— Дарюсь, тебя что так часто приглашают на громкие премьеры?

— Нет.

— Не любишь подобные увеселения?

— Наоборот, обожаю.

— Так почему не пришла? — не мог понять меня актёр.

— Просто были более важные дела. — спокойно, без лишних эмоций ответила я.

— И какие же? — ехидно осведомился пуп земли.

— Ну, не знаю. — закатила глаза я. — Может быть, семья?

Молчание продолжилось, но оно не было таким тягостным, как всего несколько минут назад.

С моей стороны было недоумение: «Он что следил за мной? Зачем? Почему?» С его — не знаю. Наверное, его удовлетворил мой ответ.

Но и это состояние было прервано очередным приходом мадам Дюваль с очередной кандидаткой.

А я посмотрела на девушку и поняла, что лучше б не смотрела. Потому что это была Лара. Ронова Лара!

Считать я умею очень хорошо, просто замечательно. И вот благодаря этому заурядному умению стало понятно, что за родители, из-за которых ребята отложили свадьбу, а также когда и чем они заболели…

А ещё я поняла, что обожаю буку заведующего кафедрой, на которой я училась. Он всегда требовал полной отдачи на работе, настолько полной, что даже в мыслях ничего лишнего не оставалось.

Пусть сейчас не его занятия, но привычка концентрироваться на одном осталась. И это правильно, потому что подумать время у меня ещё будет, а иллюзию надо внедрять сейчас.

* * *

Чувствовала я себя паршиво, как будто подхватила какую-то болезнь — и она ещё не разгорелась в полную силу, но свербеть уже начала, а это состояние зачастую хуже самой болезни. И мне было плохо, пусть ничего не болело, а дышать было трудно, будто гигантские тиски сжали грудную клетку и не хотели меня отпускать.

Постепенно моральная боль перешла в вполне реальную физическую.

В какой-то момент я поняла: «Я не высижу. Не смогу сделать полноценную расшифровку!»

Я не знаю, может я чего-то не понимаю, но для меня поведение Лары — предательство. Самое настоящее. Меня в этой жизни ещё никогда не предавали, да и сейчас, собственно, меня действия девушки не касались, но мне было больно и за себя, и за Рона.

Нет, процедуру я провела до конца, но потом отпросилась у начальницы. Мадам внимательно посмотрела на меня и без возражения отпустила, поэтому сейчас я тихо шла по улицам, раскладывая в голове всё по полочкам и разрывая кольцо вынужденной брони, которой я сама себя окружила, как только поняла, кто передо мной.

Домой шла медленно, чеканя шаг, словно вбивая своё разочарование, своё раздражение в тротуар. Наверно, именно поэтому меня догнали и окликнули:

— Дарина, подожди!

— Что надо? — резко развернулась я, сжимая кулаки. Кулаки сжимала крепко, потому что казалось, что если я их хоть немного отпущу, то непременно вцеплюсь красотке в волосы, а затем прокачу лицом по тротуару.

— Поговорить. — пропел Ларунчик.

— О чём? — подстроилась под тон я. — Не думаю, что я хорошая компания.

— О нет, хорошая. Очень хорошая.

— Что так?

— Ну, во первых, мы обе связаны подпиской о неразглашении. А обсудить ситуацию очень хочется и тебе, и мне, а не с кем. Во-вторых, поверь мне, у нас много общих тем. И ты, и я заинтересованные стороны. Думаешь, я не видела, как ты Рона смотришь? Так что, не строй из себя святошу!

Сказать, что я опешила, ничего не сказать! Но девушка была права: нам действительно есть что обсудить.

Итак небольшое, уютное кафе. Столик на двоих, и чашки кофе. Вот только не пьёт никто. Лара, потому что говорит без остановок, а я, так как в горло не лезет. Вот и сижу, слушаю и чашку в руках вращаю.

— Долго воду лить будешь? — обрываю речь Лары я. — Когда к делу перейдёшь?

Уж сил слышать щебетание «птички» больше не было. Хотелось, чтобы всё скорее кончилось.

Когда я шла в это кафе, думала, надеялась, что мне объяснят, расскажут… Что всё это не то, чем кажется. На худой момент, хотела услышать оправдания. Но их не было! Вместо этого был трёп о том, какой Тьен красавчик, о новинках театра и кино, о погоде… О чём угодно, но не о действительно важном. А ещё у девушки абсолютно не было чувства вины. Она улыбалась и была довольно и собой, и миром. На минутку появилась мысль: «А может быть, она пришла из чистого любопытства? Ведь это так интересно посмотреть на знаменитого человека?!»

Но тут же пришёл ответ: «А мурыжить Рона зачем? Зачем заставлять его переживать? Сказала бы правду!»

Знаю, моя голова большая свалка, а мысли — дребедень. Но мне так хотелось услышать, самое глупое но оправдание-объяснение…

Но его не было. Вместо этого прозвучало:

— Мне нужно, чтобы ты сделала расшифровку совместимости на самом высоком уровне из возможного. Я хочу, чтобы выбрали меня.

— Вот оно как. — сказала я и сделала первый глоток кофе. — А больше ничего? Не?

— Это в твоих же интересах! — заявила красотуля.

— В моих?! — удивленно переспросила я, потому что подлог никак в мои интересы не укладывался.

— Ну, да. Я с Яном, а Рон освободится…

— Рада за него. — холодно ответила я.

— Ты не понимаешь: если он свободен, то ты сможешь быть с ним! — раздражённо фыркнула красопета, недовольная моей «недогадливостью».

— А ничего, что Рон взрослый, состоявшийся человек и сам должен решать с кем быть, кого любить? — отрезала я.

— Ой, не смеши меня! — улыбнулась Ларунчик. — Выбор мужчины — лишь иллюзия! На самом деле, всегда выбирает женщина. Просто надо знать на какие кнопки нажимать! И если ты поможешь мне, то я помогу тебе.

— Спасибо, не надо. — рыкнула я поспешно. Почему поспешно?! Потому что был соблазн. Но эти поступки какие-то неправильные, уродующие и несправедливые…

— Не спеши, подумай. — абсолютно не смутилась девушка и покинула заведение.

Я немного подождала и тоже ушла. Задерживаться здесь желания не было.

* * *

Я всегда знала, что у судьбы забавное чувство юмора, но всегда верила, что оно справедливое, просто, чтобы это понять, зачастую нужно время.

Но сейчас, сидя за расшифровкой, я нервно, недоверчиво смеялась: параметры Лары подходили Тьену лучше всего! Как? Почему? Я не знаю, но ошибки быть не могло(я несколько раз перепроверила, а потом ещё заново перерасшифровывала).

И что помешало мне в тот момент остановиться, оставить всё как есть, сдать данные и забыть как страшный сон? Я не знаю. И, наверное, никто не знает. Ведь это же так удобно: сдать и забыть… И совесть бы не мучила: я же ничего не нарушила, наоборот, всё по инструкции…

Но что-то не дало и это что-то толкало идти дальше. Захотелось узнать какие качества искали в кандидатах.

Я же не знала, что хотел видеть клиент в своей паре, не знала, какие условия ставил. Каждый раз я получала характеристики уже выбранных людей и задание смоделировать их поведение в той или иной ситуации(ситуацию выбирала тоже не я, её заказывали клиенты).

Узнать параметры отбора было не проблема. Один звонок Кевину, курировавшего это направление, и данные у меня.

Итак, что хотел видеть Ян в своей невесте?

— Внешность

— Манеры

— Умение держать лицо

— Не теряться в любой ситуации

— Высокая самооценка

— Желание быть на виду, желание популярности.

Там ещё было много, но смысл был предельно ясен: Яну нужен был кто-то не для жизни, а кто-то с кем было бы удобно на ковровых дорожках и кто не будет отвлекать, заставлять переживать, волноваться. Этакая девушка — скульптура, что есть, что нет. Но если вдруг падает взгляд, смотреть приятно!

Да, тогда всё правильно. Лара действительно сюда вписывается просто замечательно.

Стала пересматривать свою иллюзию — и нашла подтверждение своей теории. Кадров, где актер оставался один на один, были единицы, зато когда эти двое были на публике…

Я оторвалась от экрана, встала с кресла, прошлась немного и поняла, что мне нужны причины, почему Ян обратился в корпорацию. Только тогда я смогу отдать материалы и занять свою голову чем-то другим.

Отправилась к мадам Дюваль, ведь она лично принимает заказы и проводит собеседования, поэтому если кто и сможет назвать причины сделки, то только она.

— Прости, Дарина. Я не могу. — ответила начальница.

— Почему? — изумилась я.

— Подписка. Но если тебе нужны именно эти данные для точности, спроси клиента сама. Я разрешаю.

Получив карт-бланш, связалась с агентом Яна через него и назначила встречу. В итоге, этим же вечером я получила все ответы, на свои вопросы.

— Простите, что пригласила, но мне нужно кое-что у вас уточнить. — заговорила я быстро, порывисто, когда актёр появился в процедурной.

— М-да. — засмеялся Ян. — За приглашения девушки передо мной ещё не извинялись…

— Всё бывает впервые. — ответила в тон я.

— Это да. — согласился мужчина. — И что ты хочешь узнать?

— Причины почему вдруг такой человек, как вы, порывается и приходит за услугами корпорации «Соединяющие сердца». Ян, что вы хотели, когда подписывались на это?

— Не думаю, что это твоё дело, Даринка.

— Я понимаю, что это личное. Но я опять же могу дать подписку. Поверьте меня лично волнуют ваши мотивы поскольку-постольку, но эта информация не будет лишней, чтобы не произошло ошибки…

— Да, ни о чём особом. Мой агент решил, что моя женитьба будет хорошим пиар-ходом. Я долго думал и решил, что он прав.

— Что для вас это только пиар-ход?! — взревела я.

— Не только. — прервали меня. — Ещё хорошая защита от фанаток, старлеток и прочих. Повышенное внимание противоположного пола, часто необоснованное, тоже приедается. Держать постоянных любовниц тоже не выход. Постепенно она хочет большего, а этого большего я дать не могу. В общем, они начинают надоедать, раздражать, мешать работать. Чтобы всё это избежать, я и просил подобрать девушек, которые бы соответствовали моему образу жизни. По сути, я давно женат на своей работе.

— Замечательно. Всё сразу стало лучше! — огрызнулась я. — А вы не думали, что когда-нибудь вам захочется любви… Чего-то большего?! Нет?

— Ой, Дарюсь… — улыбнулся Ян. — Какая же ты ещё сопливая девчонка, хоть со степенью! Поверь мне, профессиональному торговцу эмоциями, любовь — миф. Страсть, влюбленность, интерес — да. Но любовь — это смесь эмоций, быстропроходящая и не нужная, но очень выгодная. Ей же так удобно оправдываться и оправдывать. Ты знала: вместо того, чтобы совершенствоваться мы отчаянно оправдываем свою лень, говоря что нас полюбят и такими, как мы есть? А самые жуткие преступления — преступления из-за любви? Нет, эмоции — чаще всего помеха: они отключают разум, а в нашей жизни, если хочешь быть победителем, всегда должен быть расчёт.

— Мне вас жаль. — почему-то вырвалось у меня. — Я не знаю, что было в вашей жизни. Наверно, что-то по-настоящему жуткое, омерзительное. И вы отгородились грудой масок. Вы успешны, но несчастны. И, наверное, никогда счастливы не будете. Вы совершенная, бездушная машина.

— Возможно. — улыбнулся этот человек. — Но меня всё устраивает.

— Дело ваше. — отмахнулась я. — Я уточнила всё, что мне нужно. Ещё раз прошу прощения, за то что отняла время.

— Не отняли, раз уменьшили возможность ошибки.

— Не уменьшила, как выяснилась, ошибки в программе и не было и девушка выбрана идеально.

— Отлично.

Мы молчали, а потом он сорвался:

— Ну, что ты смотришь на меня так, словно я тебя сейчас убиваю?

— Убиваете, но не меня, а себя. Я просто случайный свидетель. Поверьте, иногда свидетель страдает больше, чем жертва.

На этом разговор закончился. Актёр просто встал и просто ушёл. Я тоже просто встала, просто собрала материалы и отнесла их к мадам Дюваль.

* * *

Я поняла одну до ужасу простую вещь: никогда не жалуйся на обыденность или скуку, потому что в какой-то момент они могут закончиться и за ними придёт эпоха перемен. Перемены бывают разными, но какими бы они не были, если ты к ним не готов, берегись… Они сойдут лавиной и снесут. И здесь неважно качество перемен: депрессия может начаться и от вполне счастливых событий будто свадьба, рождения ребёнка, судьбоносная встреча… От чего угодно!

А что говорить обо мне? Ветер перемен закружился, завертелся внезапно. И пусть сначала я стояла где-то на окраине, практически в недосягаемости, но с каждым витком я становилась ближе к эпицентру.

И к этому я точно не была готово. Вообще! Маман, как ни прискорбно это признавать, была права: я действительно провела большую часть своей жизни под стеклянным колпаком… Поэтому нет ничего страшного, что я сорвалась. Хотя и «сорвалась» не то, слово. Так, слегка побуянила.

Во-первых, ко мне в подруги стала активно набиваться Ларунчик. С мотивами очень далёкими от личной симпатии. Девушка честно меня достала, поэтому я не нашла ничего лучшего, чем сказать ей правду.

— Поздравляю. — брякнула я. — У тебя лучшие показатели.

Девушка победно улыбнулась и хотела мне что-то сказать, но я разошлась. Если резать правду, то всю: — Я здесь не причём. Вообще. Твои результаты — только твои результаты, а ради благосклонности мужчины я никогда не стала бы жертвовать репутацией, позориться, совершать что-то незаконное. Потому что ещё неизвестно, как бы у нас сложилась, а жить с запятнанной совестью мне. Хотя знаю, не сложилось бы точно! Чувство вины просто так не выбросишь, оно испоганит всё и сразу. Но это так, к слову, на самом деле я хотела сказать, что далеко не факт, что кое-кто станет мадам Тьен.

— Что?! — приподняла бровь красотка.

— Что слышала! У вас ещё одно испытание. Испытание реальностью.

— Как оно выглядит? — потребовала девица.

— А я откуда знаю? Это не в моей компетенции. Я всего лишь программёр и работаю с техникой!

Самое приятное, для того чтобы Лара от стала от меня раз и навсегда достаточно было сказать информацию, доступную всем кандидаткам! А недоступная, так и осталась недоступной. Но, разумеется я сказала не всё, далеко не всё…

Например, я точно знала, что испытание — это простое свидание, просто каждое со своим сценарием(и я действительно не знала, как это будет выглядеть). Также я знала, что испытуемые получали браслеты, анализирующие и записывающие импульсы мозга. Правда, кандидатки должны быть уверены, что это просто украшение, как опознавательный знак-пригласительное. Делалось это для того, чтобы сравнить два показателя и найти погрешность между реальным событием и иллюзорным.

А теперь вопрос: кто будет заниматься расшифровкой информации с браслетов и искать погрешность? Правильно, я! Но об этом, разумеется, знать никто не должен.

Во-вторых, ко мне домой припёрся Рон с большущим веником. И это разозлило, взбесило. Нет, если бы он просто так заглянул на чай, ничего бы не было. Я бы искренне порадовалась бы его обществу, но веник… Веник заставил сильно сомневаться, думать. Чего это за пять лет чуть ли не ежедневного общения мне ни цветочка не подарили, а тут припёрли это?!

И самые невероятные комбинации стали складывается в моей головушке. Нет, моя голова даже не склад, она — свалка, причём на которой рядом с обычными отходами соседствуют радиоактивные и токсичные компоненты. В общем, из неё может вылезти всё что угодно: от генноизмененного кудрявого ёжика до шестипалого рыжего мамонта, изначально бывшим чёрной вороной!

Вот и теперь идеи, мысли забурлили. На память пришли сотни сюжетов книг, фильмов, спектаклей. Нет, не права была маман, говоря что от художественной литературы толку ноль! Какой ноль, когда там можно найти столько вариаций развития одного и того же события от самого логичного до самого абсурдного! А как это порой применимо к жизни, когда надо просчитать все варианты…

Итак, что мы имеем…

Объект 1 — обнадеженная, при этом несколько запуганная Лара. Она же не знает, что за испытание её ждёт и чем это может закончиться. Плюс сомневаюсь, что она поверила в мою непричастность… Но даже если и не поверила, мне-то что?

Объект 2 — Рон, который как выяснился был запасным аэродромом. Нет, возможно, между этими двумя и были чувства, но со стороны Ларунчика они пали лишь при намёке на Яна Прекрасного. То есть, вывод: их и не была.

Объёкт 1 + Объект 2 = вероятный разрыв.

Очень вероятный. Во-первых, вроде это мне и обещали. Во-вторых, сколько можно тянуть?

Ладно, допустим. Но тогда что Рон делает здесь?

Варианты? Имеются!

Вариант 1: сам пришёл. Ха-Ха — Ха! Мы не настолько близки.

Вариант 2: при расставании Ларунчик намекнул на мои нежные чувства. Разумеется, несколько преувеличив.

А что делает с людьми признание в любви, особенно тайной? Грузит мозг, причём качественно. Так качественно, что он надолго виснет.

Реакции на сообщения могут быть разными, но адекватными их не назовёшь.

За примером далеко ходить не надо. Взять хотя бы моего папочку.

Года три назад на праздник маман ему шутливое сообщение послала на коммуникатор. В послание содержались комплименты и признания в любви. Но то ли сеть была перегружена, то ли ещё какая-то помеха была, но сообщение дошло, а данные по адресанту — нет.

Как бедного папаню корёжило(при том, что обычно он крайне флегматичный тип)! Ночью он не спал, всё думал, кто по нему сохнет. Днём тоже непорядок был. Наблюдались две крайности от крайне мечтательно-задумчивого вида, до гордого разворота головы и груди колесом.

Длилось это дня два, а потом папа не выдержал и показал сообщение мне.

— Па, это ж от мамы! — сказала я с ходу.

— Почему сразу от мамы?! — возмутился отец.

— Потому что этот текст мы с ней вместе придумывали и набирали! — отрезала я.

Надо было видеть лицо родителя в этот момент… Словно я у ребёнка его любимую игрушку отняла, а потом у него на глазах сломала.

В общем, папа потом со мной неделю не разговаривал, а мама переживала и бегала миротворцем между нами. Но через неделю обида сгладилась — и всё в норму пришло.

Так что, не совсем внятное появление Рона было понятно, но я не была бы собой, если бы не учла ещё один не мало важный фактор: обида и сопряжённое с ней ущемление гордости, ведьэто так отвратительно, когда бросают тебя! И эта самая гордость стремиться вернуть самооценка как можно быстрее на прежний уровень. Обычный закон сохранения в действии, ничего более…

Вот только я не хотела, чтобы что-то там сохранялось за мой счёт.

Нет, конечно же, могу ошибаться. Но на это и есть проверки!

— Дарина, это тебе. — говорит молодой человек и протягивает красотищу. действительно красотищу: генноизмененные розы на длинном стебле и без шипов.

— Спасибо! — в восхищении смотрим, принимаем, смущенно опускаем глазки и нюхаем, а потом резкое движение и выпад: — Что Ларка бросила?!

— Ну, почему сразу бросила? — мямлит парень. Да, эффект неожиданности он такой: и не хочешь, а неосознанно сообщишь! Вот и сейчас этой заминки, этой сумятицы мне хватило, чтобы понять: «Я права!»

Я поняла и разозлилась. Сильно! Потому что быть использованной, быть заменой этой… Это даже не унизительно — это гораздо хуже!

А ещё было больно, потому что я поняла, что моего прекрасного принца не существует. Почему я с нежностью и неким трепетом относилась к парню? Почему? Да, потому что придумала сама себе образ и поверила. И у меня были на это основания: за всё время, пока я знаю Рона, он всегда был вежливым, никогда не оскорблял ни меня, ни других девчонок с университета, не возвышался за наш счёт, не цеплялся, вроде принимал за равных. Да по сравнению с другим окружением — это чуть ли не подвиг!

А тут мой герой упал с пьедестала и наглядно показал, что он ничем не лучше других. И этого не простит не одна влюблённая девушка, ни одна! Тем более, такая гордая, как я! А ещё появилась клокочущая ярость на себя, на него, на неё, на мир… И именно поэтому я от всей души врезала букетом парню по лицу.

— Дарина! Ты что творишь? — закричал этот предатель. Да, именно предатель, потому что хоть и неосознанно, но он предал мою веру в него!

— А сам не видишь?! — рыкнула я, прежде чем повторить замах.

Надо отдать Рону должное: он не стал отбиваться(хотя мог), а из вежливости выскочил из нашей прихожей и оказался на улице. Разумеется, я выскочила за ним, добавляя удары по плечам, по рукам…

— Дарина, меня не жалеешь, хоть цветы пожалей! — прокричал странную просьбу бывший напарник.

— Не-а. Их срезали. Они уже смертники без надежды на помилование. А какая разница смертнику, когда умирать сейчас или через несколько часов? Только лишняя нервотрёпка! — гаркнула я и продолжила свои замахи.

По улице, мимо нас проходила, опираясь на палочку, очень морщинистая, старая бабушка. Вдруг она остановилась, внимательно посмотрела на нас и выдала:

— Ну-и, молодёжь пошла! Совсем со своими технологиями от реальной жизни отошли! Девка, ты букет переверни!

Я посмотрела на цветы. Ножки роз были связаны какой-то декоративной бечевкой. Не долго думая, перехватила букет у основания бутонов.

— Спасиб! — крикнула бабуле и нанесла удар.

— А-ааа. — раздался стон Рона, как только сплетённые прутья коснулись его руки.

— Вот так правильно! — жизнерадостно заявила бабуля и поплелась дальше, а я наконец остановилась, словно очнулась.

— Дарина, что на тебя нашло? — спросил обескураженный парень, потирая ушибленное место.

— Нет, это что на тебя? — снова начала закипать я. — Или это нормально играть с чувствами влюблённой в тебя девушки? Нормально? А? Или нормально причинять кому-то боль, обижать кого-то, если обидели тебя? А может обманывать или пытаться обмануть?

— Дарина… — попытался урезонить меня парень, но напрасно. Меня нельзя заткнуть, если я не всё сказала!

— И это поведение мужчины?! Достойного человека, коим я тебя всегда считала?! Не скажешь?! Тогда скажу я! Нет, мужчины — нет. А вот самовлюбленного, эгоистичного, избалованного мальчишки — вполне.

На этой радостной ноте я подошла к ошарашенному Рону, всунула ему в руки жалкие остатки прекрасного букета(Между прочим, первого в моей жизни!), развернулась, поднялась на крыльцо, зашла в дом и хлопнула дверью.

* * *

— Что сидим? Чего киснем? — влетел на кухоньку программистов Кевин, в простонародье Вин.

— Переизбыток эмоций. Слишком много событий на одну маленькую меня. — мрачно констатировала я. — Переварить я как-то их не могу.

— Значит, не парься, забей. Сами переварятся или уйдут. — усмехнулся парень, приземлился на соседний стул и почти у самого моего рта вырвал последнюю шоколадную печенюшку.

— Эй! — вякнула недовольная я.

— Тебе что другу жалко? — состроил рожицу парень.

— Нет, но ты мог попросить!

— Мог. — пожал широкими плечами парень. — Но так интересней.

— Интересней, значит?! — сощурилась я, думая одарить парня подзатыльником или щелбаном.

— Эй-Эй! Не злись! — раскусил мою страшную мстю Вин. — Я тут хотел тебя пригласить на вечеринку. Так сказать, сделать доброе дело, от скуки спасти…

— Вечеринка говоришь? — я задумалась. А что? Идея неплохая. Для того чтобы отвлечься самое то! — Когда?

— Завтра. В восемь, не беспокойся: я за тобой зайду! — обрадовал парень.

— А как же спросить, могу ли, хочу ли? — немного, больше для вида, возмутилась я.

— А я по глазам вижу: и можешь, и хочешь! — сказал Вин и был таков, но всего минутка разговора с ним, а настроение резко подскочило. И как ему это удаётся?

* * *

Будь осторожна со своими желаниями: они могут сбыться. Великая мудрость, которую мы воспринимаем, как забавную шутку или как заумность зарвавшегося всезнайки. Но это действительно так. Действительно.

Я очень хотела отвлечься от своих переживаний, от Лары, Рона, Яна. Всего сразу. Ну, что ж отвлеклась… А теперь хочу отмотать плёнку назад. Не знать, не думать, забыть. Это глупо, смешно, трусливо. Но так проще.

Нет, ничего не предвещало беды: Вин провёл меня в клуб, познакомил с друзьями.

Но многое мне понравилось сразу. Нет, вроде всё было хорошо, но как-то всё слишком. Слишком ярко, слишком громкая музыка, слишком развязные танцы, слишком громкий смех, слишком много алкоголя…

Веселье царило везде, но оно было слишком явным, показным. Пять минут — и я стала задыхаться, у меня разболелась голова. Но я осталась, ведь если мне не нравиться, то это не значит, что это не по душе другим людям. У каждого свой вкус…

Я осталась, потому что рядом был Вин. С ним было как-то спокойно, да к тому же, он притащил меня сюда, потому что хотел сделать приятное.

Но в какой-то момент мы с ним разминулись. Он пошёл приглашать на танец какую-то очаровательную девчонку, а я подошла поближе к возвышениям, где двигались танцовщицы. И это было лучшим моментом вечером, потому что движения девушек были отточены до совершенства, в какой-то момент мне показалось, что они умеют летать… Но это действие скоро кончилось, и немного подобревшая я вернулась к нашему столику.

Во время, надо сказать.

Когда мы смотрим на плакаты, смотрим документальные или художественные фильмы, посвященные какой-либо проблеме, мы смотрим и ужасаемся, негодуем, но в то же время на заднем плане бытует мыслишка, что подобное не произойдёт ни с нами, ни с нашими близкими, ни с нашими знакомыми. И чем больше убеждённость, тем больше метеорит, падающий на тебя откуда-то сверху, когда ты с этим сталкиваешься в своей жизни. И это страшно, выбивает из колеи, демонстрирует твои беспомощность и беззащитность. Но это твой мир, поэтому нужно что-то делать, что-то решать, корректировать.

Вот и сейчас, мой личный мир прямо нуждался в корректировке. Я подхожу к столику, ребята(в числе которых и Вин) меня не видят, что-то обсуждают, а потом один из них протягивает какие-то пилюли, в непонятной упаковке.

Упаковка вскрывается и несколько таблеток извлекается на стол, затем это «богатство» распределяется между молодыми людьми, но не до конца, потому что в этот эпический момент появляюсь я и, можно сказать, вытягиваю с кресла Кевина, а затем под двусмысленные шуточки тяну за собой.

— Скажи, что это не то, что я думаю! — требую от него подтверждения этой гениальной мысли. Но меня трясёт — и в данный момент с логикой проблемы.

— Нет, это не наркотики. — смеётся парень, правильно поняв мой страх.

— Хорошо, что это? — немного успокоившись, спрашиваю я.

— Локс. Или так называемые стимуляторы радости. — «обнадёживает» меня друг.

— Не наркотики говоришь? — тихо переспрашиваю я.

— Нет. Законодательством не запрещены, привыкания нет. Это как шоколадку съесть, только эффекта больше!

— Значит так, да? Сколько времени это вещество на рынке? Кто проводил клинические испытания и были ли они вообще? Реакция? Аллергия?

— Дарина!

— Что Дарина? Ты хотя бы на один мой вопрос в состоянии ответить?

Парень замялся, а потом выдал:

— Ну, я несколько раз применял и всё в порядке!

— О-да, вот этот аргумент, всем аргументам аргумент. А ты в курсе, что употребление психотропных веществ не проходит бесследно для нашего организма?! Последствие есть всегда, да некоторые не проявляются или проявляются слабо. Но это дело пятое-десятое и общую картину не меняет!

— Слышь, а ты откуда знаешь? Почему ты всегда и всё знаешь? — закричал на меня парень, а потом вернулся к столу и театрально-показательно для меня принял несколько «волшебных таблеточек».

Что было дальше? Кто знает…

Может Вин получил передозировку, может это вещество неправильно прореагировало с алкоголем, но где-то через полчаса парень крепко спал(жаль, не могу сказать здоровым сном…), а мне пришлось мучаться: вызывать такси, просить охранников помочь в транспортировке парня, везти его домой… А всё потому, что «друзья» Кевина не захотели прерывать своё «веселье». Хотя за это я им даже благодарна: кто знает, что можно ожидать от молодых людей, накачанных неизвестно чем?

Кевин недели две назад снял где-то квартиру в городе, до этого жил с родителями. Адрес нового жилья я не знала, да и одного парня точно не смогла бы оставить. Тащить к себе тоже не выход: Кевину пока всё равно, а меня ждёт допрос с пристрастием и лекция о здоровом образе жизни часа на полтора…

Как будто это я наклюкалась, а не мой друг!

Как вариант, оставались его родители. На нём я и остановилась. Мне он показался самым лучшим. Во-первых, Вин очнётся в знакомой обстановке, рядом со знакомыми людьми. Во-вторых, если его отношения с родственниками хоть чуть-чуть похожи на мои, то парень ещё, в качестве бонуса, получит так ему необходимый нагоняй — и в следующий раз, надеюсь, задумается о последствиях своих действий.

Позвонила Дэну, узнала адрес, довезла, можно сказать, вернула блудного сына в лоно семьи…

Ах, да! Я ж ещё имела занимательный разговор с четой Ралес(родителями парня). Им я передала, что собственно произошло. Разумеется, со своей точки зрения и ничего не опустив, и только потом с чувством выполненного долга удалилась.

И вроде, на этом история должна была закончиться, да только не вышло: она продолжение получила.

На следующее утро я подошла к Кевину. Хотела узнать, как у него дела, как он себя чувствует. Ради данной цели даже специально в отдел зашла(этот день целиком и полностью я должна была провести в процедурной). И что я услышала?

— Зачем? — прозвучало только одно слово.

— Зачем что? — не поняла я.

— Зачем ты меня перед родителями подставила, опозорила?!

Я стояла как громом пораженная. Такого я точно не ожидала, а Вин, пользуясь моим замешательством, отвернулся, вошёл в аппаратную и захлопнул дверь прямо перед моим лицом!

Ещё хуже стало позже: на меня началась негласная травля(не то, чтобы очень серьёзно, но сплетни, косые взгляды, смешки за спиной напрягали).

Яже прижилась в коллективе, главным образом, благодаря Кевину, но как только наша связь оборвалась — и другие ниточки, связывающие меня и коллектив, стали истончаться и таять на глазах. Как же так! Ведь Кевин Ралес — балагур и всеобщий любимец, не то что всякие там Дарины Вольн…

* * *

Получила новый заказ, сидела выполняла — и вот в мою одинокую келью заглянул Дэн.

Я ему кивнула в знак приветствия. По моему, он один держался островком нейтралитета — остальные, не разобравшись в сути, мне бойкот устроили.

Мужскаясолидарность, чтоб её! И их в отделе много, а я одна…

— Как дела? — раздаётся затрапезный вопрос.

— А ты не знаешь? — хмуро отвечаю я. — Состояние холодной войны, неделя вторая. Вот только интересно, почему поссорились мы с Кевином, а вовлечены оказались все?

— Дарь, а повод-то какой?

— Выйди к своим сослуживцам, они расскажут.

— А если мне правда нужна, а не домыслы? Если я помочь хочу?!

— Ну, тогда…

Пришлось рассказывать, и я рассказала, а в ответ услышала:

— Ну, ты, Дарина, даёшь! Это же надо, как ты по его самолюбию прошлась! Ты же малолетним школяром выставила давно совершеннолетнего человека…

— Нет, а поведение в клубе это поведение взрослого? Да? И показуха не понятно чего, не понятно кому тоже?

— Не передергивай. — огрызнулся парень. — Согласен, поведение Кевина далеко от идеала, но ты же камня на камне не оставила от его гордости…

— Спасибо, — перебила я. — ты открыл мне новые грани этого понятия. — сказала, а потом сорвалась: — А тебе, ему в голову не приходило, что я боялась, беспокоилась, нервничала? Что я в первый раз оказалась в подобной ситуации и что делать не знала? Возможно, где-то и перегнула палку, так не со зла же! Я же хотела, как лучше…

— Не приходило, прости. — стушевался Дэн. — Дарина, а ты поговорить с ним не пробовала?

— Пробовала, а толку? Меня не хотят не только слышать, но и выслушать даже… Меня в наглую избегают и игнорируют.

— Вот оно как… — задумался парень

— Дэн, это всё? — устало спросила я. Парень кивнул. — Тогда иди — мне работать надо.

В обеденное время я решила прогуляться. Вру, на самом деле, я сбежала. Проста та обстановка, что сложилась у нас в отделе меня лишала сил, поэтому срочно нужна была какая-то передышка. Вот именно поэтому вместо обеда я занималась тем, что наматывала круги в парке, благо он располагался в пятиминутной доступности.

Мыслей в голове было много, очень много, но почему-то все печальные. Хотя как на это посмотреть…

Ну, можно провести эксперимент, как давление толпы(простите, общества) действует на отдельно взятого индивида(меня). А действовало сильно… У меня же чувство вины проявилось, хотя по логике не с чего. Но чувства самая непонятная, самая алогичная вещь в мире.

Но это ещё мелочи! Беспокоил Ян со своими свиданиями. Беспокоил новый заказчик. Подозреваю очередного мега-крутяка, который в поисках удобной партии(почему-то толковые клиенты попадались редко) готов платить бешеные деньги, но не проявить ни капли чувства. Беспокоил Рон со своим преследованием. О, меня прямо засыпали извинениями, да так, что на всех коммуникаторах блокировку на него поставить пришлось…В итоге, он взламывал(программёр же), а я устанавливала новую с повышением уровня защиты. Вот такая у нас игра, получилась. Хотя и здесь свои плюсы есть: ещё немного и мою программку можно будет предложить военному ведомству.

Эх, всего полгода назад я мечтала о внимании, о его внимании, а сейчас меня от одной мысли о нём воротит! Да и не только от него…

Вот, интересно… Это нормально?

На третьем круге «пробежки» обратила внимание на чрезвычайно яркий плакат, оповещавший об открытии какой-то выставки.

Рисунок на нём был весьма и весьма условным, пожалуй, это можно было сравнить с «творчеством» трёхлетнего малыша, но цвета… Цвета заставляли улыбнуться.

Я так засмотрелась, что практически подскочила, когда кто-то за моей спиной сказал:

— Ну, и что здесь интересного? Мазня мазнёй!

Я обернулась и увидела перед собой мужчину в преклонном возрасте. Дедушка пристально смотрел на меня, будто выжидая моего ответа, — и он не замедлил появиться:

— Ну, не скажите…

— Да, разве это искусство? Разве это красиво? — возмущался пожилой человек, а я улыбнулась.

— Знаете, когда-то я думала точно также, а сейчас просто знаю, что всё может быть. Этот рисунок вполне может быть шедевром. — на меня посмотрели с всё большим удивлением, а я продолжила: — Когда мне было 16, я познакомилась с творениями одного художника, правда, в ту пору художником я бы того человека не назвала, ибо, смотря на его картины, создавалось впечатление, что подобную галиматью может нарисовать каждый, даже абсолютно не способный к живописи. Но потом я была вынуждена признать обратное.

— Что же произошло? — спросил меня дедушка.

— Ничего такого: я просто увидела те картины, которые он рисовал в детстве и юношестве. Они были дивны и одновременно реальны. Каждый мазок был выверен, точен… Знаете, этот момент стал переломным: я поверила, что тот человек был действительно мастером своего дела — и мне стало жутко стыдно за все дурные мысли о нём. Также я стала искать смысл в его поздних творениях. Он должен был быть, ведь не мог маэстро так резко, ни с того ни с сего поменять манеру письма! А ещё с тех пор я стараюсь крайне осторожно говорить о творчестве, искусстве.

— И как вам это произведение? — спросил мужчина и ткнул в всё тот же плакат.

— Оно отвлекло меня от тяжёлых мыслей, подняло настроение — значит хорошее, очень хорошее.

— В вашем возрасте и тяжёлые мысли? — усмехнулся дедушка. — Что же вас беспокоит?

И я вкратце, без имен, названий и прочих подробностей, пересказала ситуацию с Вином. Просто захотелось услышать непредвзятое мнение от того, кто не знает ни его, ни меня.

— Вы мне можете объяснить, почему так и где моя вина? Логически её найти не могу, а что-то покоя не даёт. — спросила я.

— Нигде. — ответили мне. — Ваша беда в том, что слишком всё близко к сердцу принимаете. Парень же так себя ведёт, потому что кретин. Возомнил себя великим и радуется! А на вас злится, потому что, во-первых, вы его учить вздумали, во-вторых, при вас он опозорился, а, в-третьих, вы же его в таком неприглядном виде и родителям передали, а там он тоже, скорее всего, в образе «великого и бесподобного» пребывал.

— А вы почему так думаете? — аккуратно спросила я.

— Не думаю, а знаю. Сам когда-то был без царя в голове и с тупой уверенностью, что мне моря по колено. Столько ошибок наворотил…

— Осознали? — почему-то решила уточнить я.

— Осознал, а толку-то?

— Кто-то из великих говорил, что неисправима только смерть, а остальное — пустяки.

— Ну, раз кто-то из великих… — ласково улыбнулись мне.

С этим человеком мы поговорили ещё немного, а потом расстались. К сожалению, я даже не узнала, как его зовут. Но в любом случае, я его запомню, ведь он вернул мне подобия уверенности и покоя в мою душевную неразбериху.

* * *

Остаток дня прошёл легко и просто. Почему бы и нет, когда глаза никто не мозолил, а программки удавались на раз-два? Но кто же мог знать, что вечер получит настолько необычное завершение?

Рабочий день закончился — и я бодро спустилась к проходной, где меня тормознул Джек и попросил следовать за ним. Я, конечно, удивилась, но последовала и, не зря… Зрелище, открывшееся мне в одном из кабинетов, я точно не забуду никогда! Мне показалось, что я попала в какой-то боевик или триллер, потому что… Потому что прямо посреди комнаты на стуле сидел Кевин, закованный в антикинетические браслеты, полностью обездвиживающие тело. Нет, мозговая активность и другие жизненноважные особенности физиологии у парня сохранялись, но пошевелить рукой, ногой или сказать что-либо он не мог, зато прекрасно мог слышать и видеть…

— Что это? — просипела я.

— Ну, я же говорил, что хочу помочь. — откуда-то из-за угла объявился Дэн. — Вот мы с Джеком и подумали… Дарин, теперь ты можешь высказать товарищу всё, что наболело, как выскажешь, так мы его и отпустим!

— Я, конечно, понимаю, что этот(кивок в сторону Вина) меня всячески избегал, но чтобы так… Другого способа не было, ааа?

— Не-а, — отмахнулся Джек. — Совсем. Его как переклинит, так пиши пропало. Вроде и вменяемый, но как найдёт…

— Ладно, поняла. — пропищала я.

— Ты, это, начинай, а мы пока на стрёме постоим. — сообщил Дэн, и они с Джеком ретировались за дверь.

Это странно, выворачивать душу перед неподвижным человеком… Ага, ещё когда двое рядом и слышат каждое слово.

И да, первые мои фразы были произнесены слабым, срывающимся голосом, да и по сути своей были весьма и весьма размытыми, а потом меня понесло, конкретно так понесло…

И я выдала весь спектр информации о ЗОЖ(вдолбленный матушкой за все годы моего сознательного существования), потом был материал о действии непонятных, неисследованных веществ(опять, спасибо, маман) и только потом я перешла на личности и ситуацию в целом. Рассказала, как было жутко, какой Кевин — дебил и какого мне было чувствовать ничем не объяснимое давление со стороны, а также какого чувствовать себя без вины виноватой, что-то искать, метаться…

Я закончила, точнее выдохлась. Развернулась и вышла.

— Всё. — известила об очевидном факте ребят. — Не знаю, поможет ли, но в любом случае спасибо. Ответственность с себя я сбросила.

Потом я улыбнулась, попрощалась и потопала домой. Было немного грустно: пришло осознание, чтопрежних лёгких отношений с Вином не будет. И было жаль, всё же, парень, как никто другой, умел разрядить обстановку, рассмешить…

Тогда я в этом было абсолютно уверена, но как же порой приятно ошибаться!

На следующее утро Кевин «светил» очаровательным фингалом, что само по себе было странным, ведь в любой аптеке можно приобрести мазь, способную свести данное явление минут за сорок. Но он ходил такой «красивый» и прятать, убирать ничего не собирался. У меня вообще сложилось чувство, что он им гордится!

А ещё через несколько дней, перед очередным футбольным матчем я снова пила чай из «волшебной» кружки по просьбе всё того же Вина.

* * *

Вот сидишь у себя в офисе, фильмы смотришь, вернее курируешь свидания Тьена…

Хотя по атмосфере, скорее всё же фильмы.

Красивые места, приятная романтичная обстановка, он весь такой красивый, желанный, притягательный и его очередная девушка не менее яркая, красивая, притягательная…

Всё это я видела много-много раз. И каждый раз в фильмах-историях с его участием. Там было всё гармонично: смотрел и душа радовалась, становилось приятно-приятно и хотелось лужицей растечься от восхищения. А тут… А тут было неудобно, неловко, противно!

Было ощущения, будто не смотришь, а подглядываешь, заглядываешь туда, куда не должна. А всё потому, что картинка электронных импульсов мозга не соответствовала картинке обычной камеры, по крайней мере, со стороны Яна.

Я со всей уверенностью могла сказать: Тьен был на работе. А что? Камера есть? Есть, хоть и скрытая. А зрители? Тоже, пусть ихвсего двое: я и кандидатка.

И было обидно: за себя и за девушку. За себя, потому что наблюдаю за всем этим фарсом. За неё, потому что она-то была убеждена, что нравится. А ещё она восхищалась, наслаждалась каждым моментом, чувствовала себя особенной и принимала каждый комплимент за чистую монету.

Но это так, мелочи, по большому счёту. И он, и она вроде взрослые люди, а раз им так нравится играть в любовь, в отношения(именно играть, а не любить и иметь), то вольному воля… Только пусть потом не жалуются, что что-то в своей жизни упустили. Это их ошибка и их цена за неё.

Хотя нет, настанет время жаловаться будут, ещё как. Заведут кучу психологов, хорошо если поможет, а нет… То же не беда, в современном обществе развестись, разбежаться легче, чем пожениться. Да, только жаль время. Его же никогда не хватает…

Вот только, к сожалению, понимаем мы это, стоя на краю, у последней черты. И для некоторых она уже наступила. Для моей мамы, например… В последнее время с ней было что-то не то, а мы с отцом даже не заметили, пока не пришёл тот злосчастный лист с обследованием с толстым намёком на онкологию. Пока ещё ничего не ясно, но всё может быть. И пусть в большинстве случаев мы научились побеждать эту напасть, но, всё равно, риск остаётся и немаленький. И даже при самом благоприятном раскладе, лечение предстоит долгое и чрезвычайно утомительное.

И в таком состоянии забавно сидеть, смотреть, как кто-то развлекается, не думая о будущем. Зачем? Мы молоды, успешны, здоровы — и весь мир нам завидует. В принципе, я не виню, сама же бестолково теряю время, находясь в этой идиотской конторе, наблюдая за самовлюблёнными дураками, когда должна быть с единственным человеком, который по-настоящему дорог.

Что я здесь делаю? Сижу, работаю. Почему? Ведь, в принципе, запись могла сделаться и без меня, а обработать я могу и позже. И я смогла бы быть рядом с мамой! Вместе ждать с ней результатов, вместе переживать!

Так почему? Слова маман, что без нас ей будет лучше, чтобы мы шли заниматься своими делами, отметаем сразу… Просто она, как всегда, прежде всего думает о нас, оберегает. А с нашей стороны так удобно согласиться…

Вскакиваю с кресла, выбегаю из кабинета, врываюсь к начальнице, минуя секретаршу. Впрочем, даже если она и хотела бы меня остановить, то сомневаюсь, что у неё получилось бы.

Итак, я врываюсь — мадам Дюваль даже не вздрагивает, привыкла, наверное… Точно привыкла, потому что следом звучит ленивый вопрос:

— Что ещё, Вольн?

— Мне уйти нужно… — мямлю я, просто эмоции захлёстывают — слова не подбираются. — Часа на два.

— Нужно — иди. — даётся царственное разрешение, и я на лету, выкрикнув «Спасибо!», мчусь дальше.

Так быстро я ещё не бегала никогда, а всё чтобы успеть, чтобы застать маман дома. Успела, мы буквально столкнулись на пороге…

— Дарина, что случилось? — несколько испуганно спросила маман.

— Я иду с тобой, и это не обсуждается. — протараторила я так быстро, насколько мне позволяла отдышка.

— Дарина, не стоит. — смутилась мама.

— Мам, просто ответить на вопрос. Где бы была ты, случись что-то подобное со мной или с отцом? Где? — потребовала ответа я, но сама же на него ответила: — Рядом. Так почему ты отказываешь в этом мне? Мы же семья, ты — моя мама, и быть с тобой рядом с трудную минуту — это не обязанность, а право или даже привилегия.

Того что произошло дальше, я точно не ожидала. А случилось то, что моя несгибаемая маман обняла меня и заплакала — и именно в этот момент я поняла, что нахожусь именно там, где и должна.

* * *

Говорят, что в этом мире есть две одинаково тяжёлые, порой непосильные задачи: догонять и ждать.

Про догонять не знаю. За парнями не бегала, в учёбе не отставала, когда ставила цели, то опять же не бежала, а именно шла, видя только нужное перед собой, не размениваясь на мелочи.

А вот про ждать убедилась в лишний раз… Сначала сидела, ждала окончания процедур мамы в приёмной, потом сидели с мамой, ждали её результаты.

Чтобы хоть как-то скрасить время, мы пили кофе. Третью или четвертую чашку, будто вкуснее напитка не пробовали, а на самом деле… На самом деле, какой бы новый, современный, совершенный автомат не поставили в больнице, а кофе — та ещё отрава! Он будет то едва теплым, то каким-то мутным, то чересчур сладким, то слишком горьким, то просто противным. И в этом нет вины самого напитка или его качества, всё дело в обычных эмоциях: в волнении, ужасе, страхе, сомнениях, страхе…

Но мы сидим глотаем, говорить не хочется, а делать нечего.

Почему всё так долго? Почему? И неважно, что ждать нам нужно лишь полчаса. Долго — понятие относительное, очень относительное.

Но, наконец, звучит сигнал оповещения, затем механический голос называет нашу фамилию. Маман грациозно встаёт со своего стула(Она даже здесь умудряется выглядеть потрясающе — я бы подскочила и понеслась небольшим стихийным бедствием) и уверенно шествует к столу выдачи, неспешно получает запечатанный конверт и возвращается ко мне.

— На. Вскрой. — протягивает заветный результат мне. — Я не могу.

На мгновение я прикрываю глаза, сосредотачиваюсь, о чем-то прошу неизвестно кого, а потом с яростью разрываю по краю. Замираю, читаю, перечитываю. Закрываю глаза и на одном дыхании, быстро, чтобы донести всю информацию полностью тараторю:

— Диагноз подтверждён, но вероятность полного восстановления в случае лечения 99 %.

Что было дальше? Сначала на доли секунды злость: всё-таки хотелось, чтобы изначальный диагноз был всего лишь ошибкой, от которой не застрахован никто. А потом была радость и, кажется, ощущение счастья, ведь всё не так трагично, страшно, как мы с маман представляли. Всё гораздо, гораздо лучше!

Да, уходили мы действительно счастливыми.

Поразительно, мы строим мечты, планы, хотим что-то иметь, приобрести. Но ничего из этого никогда не давала и части того восторга, что я чувствовала именно сейчас.

* * *

Жизнь, вообще, интересная штука, очень интересная. Например, передо мной самый «вредный», самый «противный», самый «придирчивый» клиент, по мнению большинства, а, как по мне, толковее, вежливее человека я не встречала!

Да, Лэрд Антуан выглядит несколько мрачно, властно, да он многим недоволен, но своё недовольство выказывает спокойно и без оскорблений.

А вообще, я бы на это большинство посмотрела, когда бы им совали невест всех пород и мастей, да и не только совали, но и жениться против воли заставляли…

Дело в том, что Лэрд Антуан у нас уроженец планеты Крон, а там у них — хорошая такая клановая система, крепкая и прочная. Кстати, в этом-то и проблема: Антуан должен наследовать своему отцу и стать главой одного из кланов, но чтобы пройти все необходимые процедуры, он должен быть немного-немало женат…

Жениться по обстоятельством — само по себе дело малоприятное, но там же есть ещё довесочек…Невесту должен принять клан!

По идее, всё красиво: если девушку признали достойной, то независимо от её происхождения, её уважают, ценят, подчиняются. Так сказать, все роли становятся расписанными, а актеры занимают свои места и действуют в рамках, но на деле…

На деле, каждый хочет протолкнуть свою дочь, сестру, чтобы занять положение поближе к верхушке… В общем, не прекращающаяся склока.

Бедняга Антуан на стольких уже девушек насмотрелся, что даже подумать страшно. А скольких клан отказался принять…

Ситуацию надо было как-то разруливать — и, как мне кажется, Антуан с этим справился великолепно, заодно доказал, что станет неплохим правителем.

Для начала замученный-перемученный Лэрд связался с мадам Дюваль и запросил часть услуг (По его задумке, невесту ему мы не подбирали: этим занимался его клан, но в дальнейшем всё происходило по-старому: я получала материал и садилась клепать иллюзии), получил согласие начальницы, а потом стал убеждать свой клан в необходимости сотрудничать.

С горем пополам, но добился. Многие клановцы решили, что так у из дочерей, сестер, племянниц и других родственниц женского пола стать следующей Лэрди шансов гораздо больше, чем если ждать одобрения большинства клана.

А что дальше? А дальше гигантские списки невест, толстенные списки характеристик, десятки иллюзий и мой нервный тик. Который только усиливался, когда одни невесты убывали, а другие пребывали, а всё потому, что практически все девушки, по мнению, мозга Антуана не дотягивали и не вызывали сильных эмоций.

Забавно, то что подходило Яну(главное, чтобы девушка не раздражала и не мешала), Антуана просто бесило. И я, не смотря на усталость, несмотря на нехватку времени, поддерживала Лэрда.

Но в какой-то момент, наверно, после кандидатки номер 30 нервы сдали и у меня.

А что? Имею право! Во-первых, я — человек, не робот. А во-вторых, многие «кандидатки» по наглости, бесцеремонности могли Ларунчику баллов этак 100 вперёд дать, если не больше.

За весь период работы с Антуаном чего я только не видела, чего только не перетерпела. Были личности, что просили, были те, что предлагали взятки(разумеется, не из своего кармана. Подразумевалось, что меня вознаградят, когда та или иная дамочка станет Лэрди). А ещё был особый контингент, что мне угрожал! Чем думали эти, мне, наверное, не понять никогда.

Сначала я относилась к этому балагану с юмором, а потом меня всё заколебало, закоротило, достало.

Хотелось выть нечеловеческим голосом, ругаться, скандалить, головой побиться об монитор.

Так, а последняя идея явно хорошая, очень хорошая! Ведь из неё вытекают, прям, два роскошных, потрясающих варианта.

Вариант 1: При столкновении моего лба и монитора, монитор разбивается или, на худой конец, покрывается трещинами. Пока его заменят, пока установят(ладно, готова сама заменить, сама установить за свой же счет) у меня будет отдых от всех.

Вариант 2: При столкновении моего лба и монитора, травму получаю я. Это вообще блеск: можно будет вытребовать больничный(как-никак производственная травма!), а это 100 % несколько дней отдыха.

Но мечтам не суждено было сбыться, ибо в тот момент, когда я приценивалась как и куда бить, мои «покои» посетил сам Лэрд Антуан.

— Слышите, а давайте я вам лично подберу самую вменяемую невесту из вашего списка. — вырвалось у меня против собственной воли. — Вы с ней поговорите, договоритесь, вступите в фиктивный брак, вы станете полноправным главой клана, а потом разведётесь? А? — я состроила умильную мордашку, а потом продолжила: — Да, посудите от этого предложения одни сплошные выгоды. Во-первых, сэкономите немалые деньги. Во-вторых, сбережёте нервы. В-третьих, у вас появится масса свободного времени…

— Что они и у вас в печёнках? — усмехнулся мужчина.

По корпоративной этике я должна была улыбнуться и сладкоголосо заявить: «Ну, что вы? Мы всегда работаем для вашего блага». Ещё можно: «Рады стараться!» Или можно выразиться просто и со вкусом: «Это большая честь для меня».

Но о корпоративной этике в тот момент я думала меньше всего, поэтому неосознанно кивнула и промычала:

— Угу. — потом спохватилась и с надеждой в голосе добавила: — Ну, так как?

— Увы. — горестно вздохнул Лэрд Антуан. — На Кроне разводы не только не приветствуются, но и осуждаются. Поэтому будем мучиться до победного конца.

— За что? — прошептала я. Но почему-то шепот вышел громким, а Лэрд окинул меня взглядом и засмеялся.

Нужно ли говорить, что после всего я, стиснув зубы, продолжила. Я же не имела никакого морального права подвести Антуана, ведь ему было куда хуже! Но как я ошибалась, жалея его. Этим человеком можно было только восхищаться! Да, работа на него составила много трудностей, но за неё мне более, чем щедро заплатили. Но признаюсь, сначала, когда узнала всё, я жутко разозлилась, хотя и не имела на это никаких прав.

В общем, список кандидаток медленно, но верно подходил к концу. Наконец, там осталась лишь одна девушка.

Я была счастлива, Антуан был счастлив(Правда, я почему-то думала, что он тоже доволен близким концом этого цирка), а девушка была скромна и жутко стеснялась. Между прочем, приятное новшество после всех: я — супер-мега-трюпер!

Всё шло, как обычно: дала указания, подключила программу, уставилась в экран. А дальше был аут, полный и безоговорочный.

Просто эмоции захлестывали, перехлёстывали и создавали невероятный, фантастический, необыкновенный рисунок. Я такого ещё никогда не видела, но мечтала. Я мечтала!!! С каждой процедурой, обслуживая самых разных людей, я мечтала увидеть хоть отблеск того, что полыхала на моём экране сейчас. Понимала, что это нереально, но мечте, желанию этого не объяснить: от невозможности они становятся лишь больше.

А на экране была даже не влюблённость, там царствовала любовь. Потрясающая, глубокая, страстная, но при этом проверенная временем. Там была любовь! И я радовалась, хотела засмеяться и почему-то заплакать. А потом эйфория спала — и я начала злиться, жутко злиться. Ведь Антуан знал о своём чувстве, не мог не знать! Так какого спрашивается ля, я нервничала, мучилась?

После процедуры Лэрд сразу понял моё состояние и то ли из уважения, то ли из жалости снизошёл до объяснений. Он заговорил тихо, уверенно, при этом обнимая свою девушку, которая словно сжалась:

— Дарина, простите, конечно, но, поймите, по-другому было нельзя. Наш с Айрин брак клан не одобрил бы никогда. Она сирота, постоять за неё некому. Остальные из-за своих личных амбиций просто не дали бы нам быть вместе. И я, поверьте, долго думал, как обойти наши традиции, при этом сохранив видимость их соблюдения.

— Но как Айрин оказалась в списке в таком случае? — спросила я.

— Ну, внести девушку в список было не так и сложно. Нужно было согласие трёх судей.

— Взятка? Приказ? Что?

— Ничего. — улыбнулся этот необыкновенный мужчина. — У нас в клане очень хорошо развита социальная политика. В основном, правда, показушная, но всё же именно из-за неё было решено включить в список хотя бы одну бесприданницу.

— Но почему Айрин?

— А на неё бы никто и не подумал. Она скромна, часто молчит. Вот почему-то три судьи и поверили, что тихоня меня никогда не заинтересует.

— Ладно. — у меня несколько отлегло от сердца. — А предупредить меня было нельзя?

— Нет, нельзя. — помотал головой Лэрд. — Всё должно было быть чисто и на высшем уровне. Наверняка, наши будут недовольны — и какую-нибудь проверку учредят, поэтому нужно, чтобы комар носа не подточил.

— Вы злитесь? — раздался приятный, чарующий голос Айрин.

— Уже нет. — честно призналась я. — Ни чуть. Знаете, любовь(не влюблённость, именно любовь) такое редкое чувство, что даже слегка соприкоснуться, увидеть(не говоря уже о том, чтобы самой почувствовать, стать участником) — это уже бесценный дар. И я вам благодарна за это, и от всей души желаю вам сохранить это чувство, пронести через всю жизнь и быть по-настоящему счастливыми.

— Спасибо. — в унисон ответила пара.

Мы поговорили ещё немного, а потом очень тепло попрощались. И было так хорошо! Потому что я в них верила. Нет, даже не так, я была уверена, что у них всё сложиться, как в самой волшебной сказке, в самом потрясающем фильме!

А может быть и лучше…

* * *

Я никогда не думала, что могу ненавидеть, особенно его. Выяснилось, могу легко и просто. Никогда не задумывалась, что по большей части, у нас у всех тайны, секреты. По большой части мы двуличны: можем говорить, проповедовать одно, а делать совершено обратное.

Почему? Может быть, потому что мы только слабые люди, которые не могут предвидеть, что произойдет не то что завтра, а то что случиться минут через пять. Но ведь и секунда, иногда доли секунды решают судьбу.

Но это не моя история. Моя началась в тот момент, когда я сдала дело Лэрда Антуана. На радостях, мадам Дюваль отпустила меня пораньше, значительно раньше.

И я шла по улицам такая радостная, такая счастливая. Всё мечтала, хотела, чтобы и я кого-то смогла полюбить, как Айрин, а мне ответили взаимностью, как Антуан. Представляла, как это будет.

Ну, что я могу сказать в своё оправдание? Я молодая девушка с достаточно скромным жизненным опытом — мне простительно.

Вот только фантазии рушатся под натиском жизненных обстоятельств, а падающие звезды сгорают мгновенно, бесследно исчезая в ночи.

Нет, с одной стороны это хорошо. Страшно даже представить, что будет, если бы всякий космический мусор не сгорал бы в атмосфере или что стало бы с нашим обществом, если бы мы жили в приторно-сладком сиропе и не сталкивались вообще с никакими трудностями…

Но несмотря на всю полезность, необходимость, лишаться своих иллюзий-миражей больно. Очень больно.

А я лишилась и теперь ненавижу. Ненавижу собственного отца.

Пришла домой раньше, гораздо раньше, часов на пять. Дома в это время, по идее, никого не должно было быть. Но люди были. Мой папашка со своей любовницей.

В каком виде и позе я их застала говорить не буду. Достаточно сказать, что знакомство состоялось. Громко состоялось.

В смысле, дома точно никого не должно было быть. Мама в последние дни не вылезала из госпиталя, а отец уверял, что по работе задержится допоздна. Что его заставило изменить планы, не знаю и знать не хочу…

В любом случае, я решила, что в дом забрались воры, которые обошли электронную защиту. Поэтому я поступила так, как поступила: активировала скрытый уровень этой самой защиты, курсе на втором смоделированный мной лично в качестве курсовой работы.

Как только защита вступила в свои права, раздался женский крик из родительской спальни(А что такое? Система в состоянии опознать любого из члена нашей семьи, но посторонних бьёт хорошим зарядом тока).

На голос собственно я и ломанулась, и увидела то, что увидела. Рассмотрела урода-отца, а потом и его деваху. Что он в ней нашёл понять не могу до сих пор. Да по сравнению с мамой… Хотя может быть она не отошла от удара?

Отключила защиту, вопреки желанию усилить. Отпоила чаем. Внутри всё сжалось в узел и трясёт, но это внутри, а снаружи я спокойна, холодна, безжалостна. Вон как трясёт эту мадаму от одного взгляда на меня, и это притом, что постшоковый период давно прошёл. А как быстро она улепётывала, когда смогла подняться и пойти! Аж сердцу приятно! Хоть что-то приятное в данной ситуации…

Да, Мадам умчалась в дальние дали, а у меня появилось время для интереснейшего занятия: разборок с отцом.

Для начала я разбила пару тарелок: молча взяла, молча разбила. А потом, собравшись с духом спросила:

— Почему?

— А что здесь такого? — этот человек даже не чувствовал себя виноватым.

— То есть, измена — это норма? Особенно когда твоей жене нужна поддержка, когда ей операцию должны сделать?

— Помилуй! — усмехнулось чудовище. — Я ушёл от вас? Бросил вас? Нет! А если бы сделал это, тогда да. Это было бы изменой.

Меня начало колотить, трясти уже не только изнутри, но и внешне. Хотелось убить с особой жестокостью, а потом ещё и надругаться над трупом.

Желание было настолько большим, что я испугалось его осуществления, поэтому просто сбежала. Сбежала из собственного дома.

Как чумная ходила по городу, пока каждый шаг не стал отдаваться резкой болью. Тогда нашла какую-то лавку и плюхнулась на неё. Долго сидела, пялясь в одну точку и не видя ничего вокруг себя.

А потом, скорее почувствовала, чем увидела или услышала, что кто-то приземлился рядом.

— Неважно выглядишь. — сообщил никому не нужную информацию голос Кевина.

— Что предложишь свой «Локс»? — зло хмыкнула я. Странно, но парень не обиделся и вполне дружилюбно продолжил:

— Не-а. После нотаций родителей, твоих лекций, удара под дых от Дэна и хука левой от Джека. Ни самому не хочется, ни другим предлагать. И вообще, ты была права насчёт неисследованных или слабоисследованных веществ. — Вин остановился, а потом спросил: — Дарь, что случилось? Я же мимо проходил, а тут ты в состоянии овоща. Сперва я даже не поверил, что это ты…

И я ответила, вернее, даже спросила:

— Все мужики — козлы? Ответь, пожалуйста, Вин. Или это у меня дар постоянно на них натыкаться?

И эти слова прорвали плотину, слёзы хлынули ливнем, потопом… А Вин всё стойко переносил, прижал меня к груди, как маленького ребёнка, и утешительно гладил по голове.

Сидели мы долго, очень долго. Сначала ждали, пока я, наконец, успокоюсь, потом просто сидели и молчали. И, как ни странно, помогло. По крайней мере, у меня нашлись силы, чтобы вернуться домой.

Пришла. Дома было чисто. Вывод: папаня позаботился об уборке. Как ни странно, этот субъект тоже был на месте.

— Ты где была? — взволнованно произнёс этот, словно его это действительно волновало. В прочем, мне, всё равно, поэтому я чётко, очень чётко сказала:

— Значит, так. Пока мама болеет, пока она на реабилитации, ты изображаешь самого верного, самого любящего, самого лучшего мужа из всех возможных. И это не обсуждается, потому что иначе, поверь, я найду способ превратить твою жизнь в Ад. Я изобретательна, ты это прекрасно знаешь. И всегда держу своё слово — об этом ты тоже в курсе. Надеюсь, что ты в состоянии попридержать свои животные порывы на это время, потому что остальное будем решать по истечению этого срока.

Я всё донесла, что хотела донести, поэтому отвернулась, прошла в свою комнату, заблокировала её и врубила музыку на максимальную громкость.

Да, а на следующей день мы навещали в больнице маму. Улыбались, говорили, как у нас всё хорошо. Мираж, очередной мираж.

* * *

Мама быстро шла на поправку. Это радовало, не могло не радовать, но…

Но появилось два крупных вопроса:

1. Что делать? Как себя вести?

2. Как относится к отцу?

Я обещала ему устроить персональный Ад при жизни, но пока на медленном огне горела лишь я. Даже работа не спасала, хотя бы потому что я взяла две недели отпуска за свой счёт.

Каждый раз, когда я попадала на глаза мамы, я улыбалась, смеялась и при этом страдала. Что делать? Этот вопрос колол, резал, ставил клеймо…

Но парадокс вселённой в том, что самые трудные, порой непреодолимые проблемы решаются сами, порой без нашего участия. Вот и моя пытка кончилась. Как? Да, не как. Просто в один день мама сказала:

— Я всё знаю.

— Что? — не поняла я.

— Про твоего отца, его отношения на стороне, твоё участия в последних событиях.

— Как? — удивилась я.

— Дарин, за 25 лет совместного проживания о человеке можно узнать не только пароли для личной переписки, а гораздо больше, хотя в данном случае понадобились только пароли.

— Но…

— Хочешь сказать, что это не этично? А изменять, обманывать правильно?

— Значит, это не первый его «залёт»?

— Увы. — грустно усмехнулась маман.

— Но почему вы тогда вместе? — тихо спросила я, потому что не понимала, как можно простить такое.

— Дарина, ты даже не знаешь, что может простить глупая бабская сущность, где мы можем искать свою вину. А ещё есть тупая надежда, что всё может измениться к лучшему, главное перетерпеть…

— Мам… — только это я могла вымолвить.

— Иди, Дарина. Я устала. — прошептала маман и меня буквально вытолкали из палаты.

Я шла по коридору и думала, что чужая душа потемки, а ещё я поняла Яна. Даже оценила его честность: он говорил то, что думал, ставил в известность о том, кем является, и предупреждал, что меняться не собирается.

Но такая неприкрытая, грубая реальность, гораздо лучше той, как оказалось, мнимой добропорядочности моей семьи.

Что ж… Что есть, то есть. Будем искать положительные моменты? Будем, иначе свихнусь.

И что там у нас?

1. Больше не надо притворяться и врать

2. Не надо думать над вопросом, что делать…

3. Маман более или менее была готова к получению данной информации.

Минусы? Хватает, но основной заключается в том, что я не знаю, как вести себя с собственным отцом, как относится к нему… Вот только этот вопрос я, пожалуй, оставлю времени. Ведь оно же должно расставить всё по своим местам?!

* * *

Как лечить депресняк? Перестать зацикливаться, жалеть себя, найти забавное занятие…

Вот и я нашла! В смысле, с Роном помирилась, выслушала извинения и даже не ёрничала! Как только я могла?!

Да, ладно. Не умею я долго злиться, да и просьбы о встрече достали.

Хотя если полностью откровенно, второе более вероятно.

В итоге, сидим мы в какой-то кафешке(Хотя почему это в какой-то? По слухам, здесь готовят лучшее кофе в городе! Вот знает же чем подкупить!) и разговариваем… Если, конечно, это можно назвать разговором.

Вот кому сказать, засмеют. Просто мне не интересно, вообще и никак. Общая тема, как выяснилась, у нас была только одна: учёба-работа и всё, что с этим было сопряжено. Но как только пути разошлись — сдулась и она. Нет, можно было попытаться вести светский разговор: погода на то и дана, чтобы о ней разговаривать, если совсем всё плохо. Но с Роном даже об этом говорить проблематично: в описания природных явлений довольно сложно вписать слово «я», ведь каким бы ты ни был, Солнце будет светить, дождь будет идти, туман клубиться независимо от тебя.

Вывод не утешителен: при создании очередных иллюзий прекрасных Принцев, Дариночка, заведи хотя бы пятиминутную беседу на далеко отвлеченную тему: узнаешь массу много полезного и интересного.

В общем, если бы не кофе, то депрессия бы точно усилилась. Но кофе… Он потрясающий, вкусный, сладкий, крепкий, красивый, насыщенный…

Всё решено! В следующий раз буду влюбляться в профессионального баристу!

А что?

Во-первых, о чём бы он ни говорил, если рядом будет маленький шедевр в аккуратной чашечке, то я буду молчать, улыбаться, поддакивать и скромно кивать головой (и неважно, что так я выражаю восхищение божественному напитку, а не мужчине… Хотя почему нет? Это же он приготовил!!!)

Во-вторых, потрясающее настроение и приток энергии всегда рядом, чтобы не случилось.

Эх, мечты-мечты…

В какой-то момент(наверное, когда кофе стал подходить к концу) я заметила, что Рон говорит, а смотрит, словно сквозь меня.

Забавно, я даже ручкой помахала перед его носом, а, кажись, он даже и не заметил. Разумеется, мне стало интересно, что же такое захватывающее могло находиться за моей спиной — я обернулась…

Кто говорил, что мир тесен, даже не подозревал насколько. Парадоксально, но в нескольких столиках от нас сидела Ларунчик с каким-то парнем. Его личность полностью распознать сразу не удалось: он сидел ко мне спиной. Но при втором взгляде на этот «субъект» мне удалось приметить характерный браслетик. Лично настраивала его на Лару и…

ЫЫЫЫ! Если это то, что я думаю, а это то, что я думаю, тот мне надо делать ноги.

Не, кто бы мог подумать?! Какова, вообще, вероятность? Неужели свиданка была организована через мадам Дюваль? Да, скорее всего, я же на работе должна появиться только завтра…

— Ты ещё сходи поздороваться! — почему-то брякнула я.

— Думаешь? — почему-то услышал, до этого завороженный Рон… И поднялся.

Так, мне не хотелось, чтобы меня видели. Абсолютно! Поэтому я схватила сумочку, из неё суматошно вытащила пластиковую карточку и быстро вложила её в специальную выемку, чтобы у меня списались деньги за заказ, а затем потрусила из заведения, по дороге нашептывая послание с извинениями Рону. Спокойно вздохнула только, спускаясь с крыльца, но не тут то было, потому что за мной раздалось:

— Дарюсь, если ты думала, что я не замечу твою морковную макушку, то ты ошибаешься. Такое не заметить невозможно, в принципе. Я даже искренне полагаю, что именно твоё изображение нужно использовать вместо морально устаревших стоп-знаков.

— Ага. — поддакнула я, медленно заливаясь красной краской смущения. Ну и, что? На красном стоп-знак… Тьфу ты, мои локоны не так заметны.

Просто есть красивый, благородный рыжий цвет, а есть РЫЖИЙ. Так вот, я была РЫЖЕЕ ПРОСТО НЕКУДА. Ну, это полбеды, вернее, даже её часть.

В добавок, шла повышенная макушка-волосатость… Нет, у меня красивые волосы, действительно красивые, но от них столько проблем! Начнём, с того что их было много, очень много, слишком много, и да, они были слишком густыми(Прям, дремучий-дремучий лес!). Так много, что я всегда носила их только до плеч, хотя всегда мечтала о длинных локонах и шикарных прическах. Но, не судьба: стоило отпустить волосню хотя бы чуть ниже — и от тяжести начинались жуткие головные боли, поэтому длина до плеч была оптимальной. Далее, они были слишком пышными. В детстве я устала убеждать других детей, что я нормальная и в меня молния не попадала, а в студенчестве истомилась от фраз типа:

— Девушка, из-за вашей головы мне ничего не видно!!!

Поэтому моим привычным причесоном были хвостики, гульки и прочая дребедень. Они меньше отвлекали, хотя и скрывали часть моих достоинств(не совсем мне шли, если откровенно).

Но и это было не всё! Мне казалась, что природа в моём облике решила вспомнить детство и поиграть с красками. И я имела полное право так говорить, потому что моя кожа… В общем, я была бледной поганкой, совсем бледной. И по традиции её ничего не брало(Это я о загаре, если что…). Пребывание на солнце, с целью получить симпатичный золотистый оттенок, обычно заканчивалось ожогами разной степени тяжести, а использование автозагаром — различными аллергическими реакциями также степени тяжести.

А ещё мои черты лица… Они не были красивыми по современным модельным стандартами, но они были живыми, очень выразительными. Хоть фигура не подкачала… В смысле, она была среднестатистической.

Да, моя внешность — моя гордость и моя беда, которая всегда привлекала повышенное внимание и не совсем адекватную реакцию, где бы я не появлялась. Но и к этому я уже давно привыкла и не обращала внимание.

В начале нашего знакомства Ян спросил:

— Что во мне особенного?

И я ответила:

— ДНК.

Просто это была издёвка, злая и не очень тонкая, ведь всю жизнь страдаю от своей исключительности. В серьёз воспринимают с первого раза с трудом, а потом привыкают и не замечают.

Всё же забавно, чем ярче шоу с первого взгляда, тем быстрее приедается со второго.

— Мадам Дюваль говорила ты в отпуске. — сказал месье Тьен.

— Да. — подтвердила я.

— А почему так рванула?

— ЭЭЭ. — не нашлась я. Ведь не объяснять же все перипетия наших отношений с Роном и Ларой. А ещё как объяснить простое неприятие… Того что Лара с Яном. Нет, головой всё понимаю, но не могу, не могу принять.

Так, лучшая защита — это нападение! Что ж…

— А Вы почему прервали следственный эксперимент? Что Вы, вообще, рядом со мной делаете? — гневно начала отчитывать клиента.

— Если откровенно, он был прерван сам собой, когда возле нашего столика объявился твой друг.

— Да быть не может! — возразила я.

— Может. — отмахнулся парень. — В данный момент они друг другу перья чистят.

— С чего бы? — задала вопрос сама себе, но почему-то он прозвучал в слух.

— А я откуда знаю? — раздалось от Яна.

— Ладно, пусть дальше чистят, раз эксперимент, всё равно, загублен. Месье Тьен, вы можете быть свободны. — решила закончить разговор я и продолжила свой путь с крыльца.

— Дарь, ты сейчас куда? — раздалось неожиданно.

— Мороженое хочу поесть. И чтобы было цветное и в шариках!

— Я с тобой! — поставили меня в известность.

— Что тоже неравнодушны к этому лакомству?

— Нет, как раз таки равнодушен. Просто время занять нечем.

— ААА. — глубокомысленно выдала я. — Тогда пошли.

— Далеко? Такси-мобиль нужен?

— Нет. Всего два квартала. Ерунда!

— Что? Не далеко говоришь? — небрежно так спросил Тьен.

— Не далеко! Что такое два квартала в хорошую, солнечную погоду в нужном настроении и в удобной обуви! К тому же, после небольшой прогулки любое лакомство вкуснее!

— На короткую не надейся, если пешком.

— Почему это? — возмутилась я.

— Фанаты, поклонники… — глубоко вздохнул мужчина.

— Посмотрим! — приняла вызов я и полезла в сумочку за яркой красной помадой и зеркальцем (Вот редко пользуюсь декоративной косметикой, но стратегический запас есть всегда!) и под любопытствующим взглядом Яна быстро мазнулась, положила всё обратно, а потом распустила волосы, наклонилась пару раз тряхнула головой, выпрямилась и зашагала несколько вызывающей походкой от бедра.

— Поразительно… Ни одной остановки, ни одного узнавания, ни одного автографа! — воскликнул Ян, когда мы были у кондитерской.

— Всё потому что был яркий, отвлекающий фактор! — гордо заявила я и указала сама на себя рукой.

— А не нанять ли меня тебя? — неожиданно предложил Тьен.

— Разоритесь. — отмахнулась я.

— Дарюсь, я серьёзно! — заявил Ян.

— Я тоже. — улыбнулась я.

* * *

Два дня спустя я уже сидела у себя в программной, делала сводный отчёт и просматривала записи с браслетов Лары и Яна.

Из положительного: повторное свидание не понадобилось. Информации до появления на плёнке Рона для вычисления погрешности хватило.

Из не очень положительного: я забыла заблокировать браслет Яна. То есть, у меня была запись эмоций Яна, когда он был со мной. По идее, я как хорошая девочка, должна было всё это стереть, ни глядя… Но любопытство, будь оно проклято!

Из странного: я вызываю у Тьена больше эмоций, чем три девушки вместе взятые. Нет, это не говорит, что я ему очень уж нравлюсь или подхожу(может даже наоборот), но чем-то определённо привлекаю.

Посидела, помедитировала над записями, а потом плюнула на всё, доделала свою работу и отнесла начальнице.

А ещё через несколько дней я опять увидела Тьена. Он приходил делать окончательный выбор. Долго и сильно сомневался, так сильно, что даже зашёл спросить моего мнения.

Что посоветовала я? Ничего. Я ничего не советовала, просто загрузила три картинки. Картинку эмоционального спектра его и одной из кандидаток, картинку Антуна и Айрис и ту, которая из кондитерской…

— Что это? — не понял он.

— Первая — недостаток чувств, вторая — любовь, третья — хоть какое-то оживление. Первая — ваша и одной из ваших девушках, третья получилась случайно, когда вы были со мной, а вторую я вам показываю просто для сравнения, так сказать, то что могло бы быть… Не сейчас, но может быть, когда-нибудь.

— Любовь, эмоции — чушь. Всё проходит. — высокомерно заявил Тьен.

— Вы правы. — согласилась я. — Как и жизнь. Всё проходит, всё меняется. Мы не знаем, что будет завтра, не знаем, как аукнется сегодняшний день, момент через какое-то время. Порой это от нас не зависит вовсе, но мы можем выбрать, к чему стремиться и чем заполнить именно сегодня.

Тьен ушел — я осталась, грустно улыбаясь. Просто, просто поняла ещё одну истину. Да, даже так бывает… Поучаешь кого-то, а просветление приходит именно к тебе.

И да, наверное, поэтому я отказалась продлить контракт, хотя мадам Дюваль предложила.

— Как же моя команда без тебя?! — жалобно причитал Вин, пока я собирала вещи в свой последний день.

— А ты подари свою чашку мне, и я буду пить из неё чай перед каждой мало-мальски важной игрой. — усмехнулась я, зная, что от своего «сокровища» парень точно не откажется. И тем больше было мое удивление, когда он сгонял за ней и протянул её мне.

— Кевин, я пошутила. — стала оправдываться я.

— А я подумал и решил, что твоё предложение — самый лучший вариант. Возьми. Это ведь подарок от чистого сердца.

— Хоть и с маленьким корыстным умыслом. — разрядил обстановку, заглянувший в дверь Дэн.

— Не без этого. — признался Вин и важно погрузил «футбольную» чашку в мою коробку.

Провожал меня на проходной весь отдел, если не считать Джека, который также присутствовал.

— Нам будет не хватать тебя, Дарина. — произнёс Джек, но остальные поддержали.

— Мне вас тоже. — призналась я.

Никогда не любила долгие прощания, поэтому ослепительно улыбнулась, махнула рукой и гордо удалилась.

— Не продлили? — это был первый вопрос, который задала маман, как только я оказалась дома.

— Я сама отказалась. — сказала правду я.

И понеслось… Вернее, понеслась внеплановая промывка мозгов с вопросо-убеждениями:

1. Где ещё ты такую работу найдешь? Тебе же так тяжело эта досталась!

2. Где тебе так платить будут?

3. Так не делают, Дарина! Если работа не нравится, новую начинают искать, находясь на старой!

4. О чём ты вообще думаешь? Где летаешь?!

Это краткий список. На самом деле, претензий было гораздо больше, да и отец тоже, некоторое время спустя, подключился.

Я всё выслушала, дождалась момента, когда они утихли и ушла в свою комнату.

Отколола брошь от костюма, отсоединила крепление, достала накопитель и загрузила информацию с него на комп.

Терпеливо сидела, пока всё структурировалось, загружалось. Дождалась и приступила к чтению. Хотя, наверное, всё же к воспоминаниям.

Где-то я смеялась, где-то грустила, где-то даже плакала…

Дочитала и с чистой совестью удалила.

Почему? Да, потому что многое поняла. Слишком многое. Например, что у каждого есть какие-то свои проблемы, свои скелеты в шкафах и свои тараканы. И очень многое совершенно не то, чем кажется…

Но кое в чём мне «брошка» действительно помогла: с её помощью мне удалось найти доказательство(пускай только для меня) теории, что правильные решения и действия всегда приводят к правильному результату. Только нужно знать, что верно, а что нет.

И да, остаётся вопрос, как определить правильность. Но, кажется, у меня и на это есть ответ: правильно это, когда ты готов нести ответственность за свои поступки, независимо от результата, и в своих неудачах никого не винить, а делать выводы и идти дальше…

Посмотрела на часы. Было не очень поздно, поэтому решила показаться народу, в смысле, родителям. Они нашлись в гостиной и встретили меня гробовым молчание. Всё ясно: бойкот объявили. Тем лучше, не будут мешать говорить.

— Мам, Пап. — начала я. — Если я сейчас сделала ошибку, то она будет только моей, потому что решение принимала я. Если моё действие ѓѓ- ошибка, то я буду себя винить, но не долго(Долго злиться на саму себя глупо: противоречит инстинкту сохранения). Ну, поплачу, позлюсь какое-то время, а потом встану, отряхнусь и пойду дальше. И, поверьте, куда-нибудь да приду. Другое дело, если бы за меня решили вы… Неудовлетворенность, вопросы мучили бы гораздо дольше. Может быть, всегда. И я бы ни выказывала, ни показывала бы обиду явно, хотя в подсознании 100 % что-либо застряло бы — и было бы хуже, гораздо хуже. Мам, Пап, я же принимаю ваши решения, хотя не всегда их понимаю, да и что там говорить, одобряю, но не мешаю. Так позвольте мне принимать мои, если это касается моей собственной жизни. Поверьте, я готова нести за себя ответственность…И не только могу, но и хочу.

Пять лет спустя

Я убиралась в своём рабочем кабинете. Когда нахожусь в творческом процессе, мусорю бессовестно и неосознанно, в итоге, каждый раз перед уходом домой нужно проводить уборку. Но это и неплохо, зачастую эта деятельность помогает отсортировать информацию полученную за день, получить новые идеи для работы, иногда даже найти ошибку в вычислениях или придумать вариант получше. Сколько раз такое бывало!!!

Собирая обёртки от конфет, столкнула со стола рамку с фотографией. На ней было то, что меня всегда вдохновляло, напоминало о важном и заставляло не сдаваться, с чем бы я не сталкивалась. Моё изобретение, которое, можно сказать, получило признание и приоткрыло дверцу мечты…

После увольнения из корпорации «Соединяющие сердца» я долго не могла найти работу. В смысле, то что мне предлагали, было ещё дальше от исследовальско-проектных агентств, чем создание иллюзий. В какой-то момент я так отчаялась, что опять хотела взяться за то, что мне было, на самом деле, чуждо, но что-то остановило в последний момент.

В глубоком смущении пришла домой и, не останавливаясь, прошла в свою комнату, открыла верхний ящик стола. Там лежал накопитель и другие детали моей «брошки». Собрала её заново, взяла в свои руки — долго на неё смотрела, а потом решилась…

Во-первых, кое-что в ней подправила.

Во-вторых, запатентовала программу (благо с нашим законодательством это было достаточно легко сделать).

В-третьих, перестала общаться с отделами кадров, а переключилась на отделы разработок и распространения новинок.

Сколькими людьми я перезнакомилось, переговорила и сколько раз меня посылали, прикрывшись маской вежливостью… Но что-то не отпускало, заставляя двигаться дальше, стучаться в закрытые двери — и в награду за упорство, произошло чудо.

Я уже уходила, так низко опустив голову от очередной неудачи, что врезалась в какого-то мужчину. Подняла голову, чтобы извиниться — и наткнулась на приветливую улыбку: передо мной стоял незнакомец из парка, кому я на жизнь жаловалось и с кем рассуждала о живописи…

Я говорил, что мир тесен? Так вот, была не права, он ОЧЕНЬ ТЕСЕН!

Просто этот человек оказался отцом одного из директоров! Правда, тогда я об этом ещё не знала…

Он любезно спросил, как у меня дела. Я также вежливо ответила, что меня в очередной раз спустили с лестницы.

— Счас. Жди здесь. — усмехнулся он и исчез. Я же, ничего не понимая, осталась ждать. Ждала долго, уже хотела бросить всё, как он снова появился, схватил меня за руку и потянул, словно на буксире.

— Ничего не бойся, просто расскажи всё, как есть. — напутствовал он и втолкнул в дверь к ГЛАВНОМУ.

— Я вас слушаю. — медленно, не отрываясь от монитора, произнёс грузный мужчина.

А я поняла, что, возможно, такой шанс мне больше никогда не представится — и дура я буду если его упущу! Закрыла глаза и заговорила… Это гиблое дело спрашивать, о чём я там речь толкала: в этом я не признаюсь даже под пытками! Просто… Просто я банально не помню.

Забавно, но почему вы работали именно над этим? — несколько презрительно ответил большой начальник.

— Потому что каждому нужен совет. И зеркало тоже, чтобы правильно оценить себя, окружающих…

— А среди людей что ли не помогут? Не разъяснят, не объяснят? Зачем обращаться к машинам?

— Потому что каждый смотрит через свою призму. И очень часто мы смотрим на одно и тоже, но видим диаметрально противоположное. Но когда мы стоим перед выбором, на распутье очень важно, чтобы кто-то не советовал, не лез, а просто сказал: «Эй, делай как делай. Ошибка? Не страшно, ведь они у всех. Ну, подумаешь наломаешь дров, но это даже хорошо… Будет чем согреться в постапокалипсическую зиму!»

Мужчина слегка усмехнулся и попросил, чтобы я показала ему программу поближе. Затем, он загрузил её на своём компьютере и начал смотреть «изнанку».

— Знаете, ваша идея не очень хороша. — прямо сказал директор. — Уж слишком легко её перевернуть, понять превратно. Банально использовать, как обычное средство слежения и контроля. Я бы не стал распространять такое: подымет много шумихи и вызовет неоднозначную реакцию.

— Спасибо, за честное мнение. — грустно улыбнулась я, собираясь попросить прощение за отнятое мной время и попрощаться.

— Но некоторые решения в программе хороши, я бы сказал: они гениальны. Дарина, вы никогда не думали работать в исследовательско-проектном агентстве? Я бы вас взял.

— Я подумаю. — проблеяла, не верующая я.

— Подумайте. — кивнул генеральный. — До завтра.

— Спасибо. — ответила я и на ватных ногах вышла из кабинета.

— Ну, как? — спросил меня мой знакомый незнакомец, поджидающий в коридоре.

— Меня, кажется, взяли. — неуверенно сказала я. А потом осознав, чуть ли ни крикнула: — Меня взяли!

— Значит, вы согласны. — сказал генеральный.

Просто во время моего выступления он вышел в коридор, а я даже не заметила…

— Да. — радостно ответила я.

— Хорошо, тогда подходите завтра к 9 часам в отдел кадров…

* * *

А дальше всё понеслось в чаду и угаре.

Оказалось, что я столького ЕЩЁ не знаю, столького ЕЩЁ не умею, что просто жуть… Я краснела, я белела — мне было до ужаса стыдно, но я старалась. Много работала, постоянно что-то доучивала(ещё повезло, что коллектив нормальный попался, который, видя что «зелёная» хочет узнать, хочет работать на равне со всеми, подсказывал и помогал), домой приходила только, чтобы поспать(часов 5–6, не больше).

Но я не жаловалась, потому что МНЕ НРАВИЛОСЬ! Да, коллеги до сих пор смеются, вспоминая восторженную девочку с глазами в два круглых блюдца…

Мои усилии не пропали даром. Не могли пропасть: может у меня было меньше опыта, но энтузиазмом и желанием я могла поделиться или даже дать взаймы (Меня даже огоньком прозвали. И не только из-за моих волос!!!), к тому же, я никогда не боялась спрашивать, уточнять. В итоге, очень скоро мне начали поручать целые проекты!!! Да, изначально они были не очень сложными, порой смехотворными и творческой мысли там было по минимуму, но они были полностью моими. Постепенно проекты усложнялись, а я становилась всё более уважаемым специалистом(Меня даже переманить пытались — и это невероятно грело моё самолюбие, особенно когда это делали те компании, от которых два-три года назад я получала отказы!)

Постепенно всё вошло в свою колею, устаканилось — и темп замедлился, появилось больше свободного времени. И мне бы порадоваться, а не получалось…

А всё потому, что как только я разобралась с работой, маман решила устроить мне ещё и личную жизнь.

Нет, все эти годы было всё нормально: на меня не давили, о личной жизни не пытали, понимая, что мне надо найти своё место, чего-то добиться. Более того, меня в этом одобряли, но, как только всё более-менее устойчиво определилось, началось…

Нет, от меня ничего не требовали, не причитали, что ещё чуть-чуть и я на век останусь старой девой. Всё было гораздо хуже… В смысле, вместо того чтобы выражать требование, неудовольствие моим «холостым статусом» открыто, это делалось скрыто.

Раз, меня тягали по свадьбам всех знакомых.

Два, при мне мама постоянно упоминала какие-нибудь влюблённые парочки и также чуть ли не тыкала в них, если беднягам не везло и они проходили мимо нас по улице.

Три, постоянно вспоминались чьи-то карапузы.

Четыре, к нам часто заходили Дэн с Кариной. Пара в скором времени ожидала пополнение — и этим всё сказано.

Да, уж лучше бы промывка шла в открытую, ведь от прямого воздействия всегда легче поставить щит. Нет, дело не в том, что я не хотела всего этого…

Хотя кому я вру?! Не хотела. Корпорация «Соединяющие сердца» навсегда изменила меня: научила всегда стремиться к большему, потому что только так можно достичь реальное.

Так вот, под большим я понимала настоящую любовь. Либо её, либо, вообще, никак. Просто я насмотрелась, по-настоящему насмотрелась…

1. Тягомотина моих родителей. Да, как только упала иллюзия благополучия, все пороки вылезли и стали ещё ярче. Они то мирились и некоторое время всё было хорошо, то опять спускались до вражды. Как я это раньше не увидела? Ну, раньше они меня берегли, скрывали… А когда я всё узнала, то какой смысл было делать это дальше?

2. Браки по расчёту. Да, спасибо, корпорации за этого… На эмоционально-психическое состояние таких пар насмотрелась.

3. Влюбленность и излишний романтизм. Ну-с, эмоционально-психическое состояние этих пар, когда наступало прозрение, было ещё хуже, чем у тех, которые заключили по расчёту.

4. Брак по обстоятельствам. ЭЭЭ, тут и без слов всё понятно.

Нет, уж, спасибо. Да, согласна. Бывают исключения, но их мало…

Так что, любовь. Нет? Ладно, проживу и без неё, зато никто не будет отравлять мою жизнь.

Что одинокая старость? Я и тут всё продумала. Сколько на нашей планете одиноких детей? Неужели я не смогу стать матерью, хотя бы одному из них?

В общем, я поставила новую цель: наработаться, заработать денег побольше, сделать имя погромче, а всё потому, чтобы к годам 35 я смогла без проблем усыновить или удочерить ребёнка.

Можно, конечно, родить самой, но… Но это как-то жестоко лишать ребёнка второго родителя, когда у него или неё могло бы быть их двое.

А сирота? А у него, вообще, никого нет, поэтому если вдруг появлюсь я, то это хоть как-то скрасит общую несправедливость.

Знаю, бредовые мысли, по крайней мере, так посчитает большинство. Но это было моё решение. Очень важное, очень серьёзное и опасное, потому что за ним скрывался страх. Страх отношений. Очень большой страх. Я боялась страдать, боялась обжечься. Всё-таки измена отца и его слова на меня очень повлияли. До сих пор помню:

— Я вам не изменял, я же не ушёл из семьи.

А ещё была одна гениальная фраза по отношению к моей маме:

— Не могу сказать, что я её так уж люблю, но точно уважаю.

— Почему вы тогда поженились? — спросила я.

— Она меня полностью устраивала, да и мы давно встречались.

Не хочу такого, не хочу… Лучше быть одной с моим ребёнком, чем терпеть что-то подобное. Но мама считала иначе, ну и пусть… Я не настолько боюсь одиночества, наоборот, предпочту его этому!

Но как всегда, мы предполагаем, а жизнь располагает. Когда я окончательно всё расставила для себя, в моей жизни случился ОН!

Красивый, умный, озорной, сильный… А бархатные глаза цвета виски! А фигура — сплошные мускулы! О да, Он — сбывшаяся мечта!

Вот только он — лабрадор…

Ну и что? О собаке я мечтала с раннего детство, но родители мне запрещали, говорили: «Это большая ответственность.» Я выросла, а детская мечта за бегом событий забылась.

Но, как выяснилось мечты сбываются: у меня есть верный пёс с жутко романтично- забавной историей встречи.

Было ранее утро, и я, как обычно, бегала по парку перед работой. Погода было замечательной, всё дышало свежестью, но холодно не было — я полностью расслабилась, бежала по своему обычному маршруту, мало смотря по сторонам, находясь в какой-то полудрёме.

В одном месте тропинка резко поворачивала, да и обзор был там не очень, поэтому вылетевший на гигантской скорости монстр стал для меня полной неожиданностью.

Столкновения избежать не удалось: пёс налетел на меня и просто снёс. Но это ещё ничего, хуже то, что я неудачно упала и повредила лодыжку.

По идеи, собака после нашей встречи должна была помчаться дальше, но этого не произошло. Она осталась возле меня, сначала просто стояла, потом присела и виновато заглядывала в глаза. Пёс смотрел так виновато, что вся злость прошла моментально, захотелось приласкать, погладить это чудовище…

Примерно в этот момент появился и его хозяин. Им оказался какой-то парень, вот на нём я злость и сорвала… Просто он был во всём виноват!

Во-первых, непонятно как они оказались в этой части парка, так как для выгула собак была предназначена другая зона.

Во-вторых, пёс был без поводка! То есть, его ещё и отпустили.

В-третьих, мне было больно!

В-четвёртых, из-за всей этой ситуации я, судя по всему, на работу опоздаю, а это делать нельзя: у нас презентация нового проекта была назначена!

Парень долго молчал и повинно кивал головой — и всё бы было хорошо: я бы выговорилась, а потом мы бы мирно разрешили проблему(В частности, я планировала, что мне помогут добраться домой — и на этом поставим точку), но не сложилось, ибо на сцене появилась одна особа, явно не отягощенная умом, но, судя по всему, не страдавшая от этого, ибо недостаток ума замещал перебор наглости. В общем, я когда-то говорила, что не видела ни одной истерички женского рода? Так вот, увидела.

— Что вы на него кричите? — начала разборки деваха, положив узкую ладонь на талию паренька. — Он что ли с вами столкнулся? Или он знал, куда помчится эта псина?!

— Нет, но виноват он, потому что у человека, по идеи, должен быть разум, а у животных инстинкты, а не наоборот.

И началось… Девчонка стала пытаться пройтись по моей личности, а её парень безуспешно её остановить.

Я же безучастно продолжала сидеть на брусчатке, ибо никто помочь не додумался, только пёс продолжал сидеть рядом. В какой-то момент я к нему прониклась искренней жалостью. Жалость была настолько всепоглощающей, что я довольно громко произнесла:

— Как я тебя понимаю. Я бы тоже от таких хозяев сбежала. Неважно куда, главное, чтобы подальше…

— Ты это слышал? — взорвалась девица, хотя казалось, куда уж больше. — Она(кивок в мою сторону) меня оскорбляет!

— Кирочка, ты не так поняла! — стушевался парень.

— И ты на её стороне! — крикнула Кирочка, резко развернулась и довольно бодренько побежала на тоненьких каблучках. Парень, не долго думая, рванул за ней, а мы с собакой остались наедине.

И тут я поняла: спасение утопающих — это дело самих утопающих. В очередной раз попыталась встать — ногу прострелило резкой болью, настолько резкой, что я не удержалась и завалилась обратно, ноименно в этот момент пёс доказал, что он гораздо лучше своих хозяев. Он как-то незаметно переместился и встал так, что я внезапно для себя приобрела опору в его морде. Вот с помощью этой опоры мне-то и удалось вернуть себе горизонтальное положение.

Потом на одной ноге я доскакала до ближайшей скамейки — пёс бежал рядом. Доскакала, плюхнулась — собака приземлилась у моих ног. Я наклонилась, погладила её по голове, а потом стала звонить родителем. Кратко пересказала, что произошло и стала ждать помощи.

Кстати, пока я сидела, ожидала не только родителей, но и нерадивых хозяев пса. Родители добрались до меня минут за 15, а парня с девушкой всё не было… Поэтому я и решила забрать собаку с собой, это же не дело оставлять домашнее животное одно!

Так, Красавчик оказался у меня(Не, это не у меня проблемы с фантазией. И это не я дала собаке эту кличку: пёс выбрал её сам. Как-то, играясь с ним, я обозвала его своим красавчиком… И всё. В смысле, на другое обращение он больше не откликался!). Разумеется, я пробовала вернуть собаку законным хозяевам (хотя они мне тоже не нравились), с родителями мы обклеили объявлениями весь парк, но никто не откликнулся…

Но если честно, мы не сильно расстроились по этому поводу, ибо Красавчик за очень короткий срок пробрался только ему одному известной тропой в наши сердца: дошло до того, что мне начало казаться, что маман любит его больше родной дочери, хотя это именно она была всегда против домашних питомцев!

* * *

Я закончила убирать кабинет. Ещё раз быстро осмотрела: ничего ли не забыла. Нет, вроде всё в порядке. Вышла, заперла двери и пошла по длинному коридору. Эх, снова задержалась — дома муж опять ворчать будет, а Красавчик укоризненно смотреть и неодобрительно качать головой. Да, эти двое определенно спелись и объединились единым фронтом против вредной(По их словам. Нет, разумеется, говорит муж, а пёс поддерживает в своей непередаваемой манере) меня!

Но, наверное, по-другому и быть не могло, ведь именно Красавчик хоть и косвенно, но стал причиной нашей с мужем встречи.

* * *

Где-то три месяца после моего увольнения из корпорации ко мне начала подкатывать депрессия. Нет, я не утратила надежд и моё решение ещё было крепко, просто меня распирало… В смысле, я не из тех, кто может держать всё в себе: мне надо кому-то рассказать, поделиться своими переживаниями. Раньше, на роль слушателя подходила маман, но после того, как я объявила о своей «самостоятельности» право на жалобы было утрачено, по крайней мере в вопросе поиска работы…

А как было раньше: поплачусь минут пять(причём не важно кому, главное чтобы видимость была, что меня слушают) — и я снова в строю и готова к новым свершениям!

В общем, мне грозил эмоциональный взрыв, а этого не хотелось…

Но мне повезло: на помощь с советом пришла Карина. Девушка предложила зарегистрироваться под смешным ником на одном из форумов для общения и даже адресок подкинула.

Вот там-то я и познакомилась с одним забавным товарищем. Между нами сразу завязалась переписка иногда добрая, добродушная, иногда ехидная и злобная, иногда смешная и ироничная. Иногда меня жутко критиковали, а иногда это делала я…

В общем, к тому моменту, когда я получила от судьбы подарок в виде Красавчика, мы с моим анонимным другом общались по переписке уже второй год. Он мне очень помогал, поднимал настроение, где-то подсказывал, позволяя увидеть ситуацию из другого ракурса. Нам нравились наши отношения, не хотелось ничего менять, поэтому за эти два году ни одному из нас не пришла мысль встретиться в реальной жизни. Зачем? Если, сняв маски, мы могли всё испортить, прекратить делиться страхами, переживаниями, эмоциями, перестать быть искренними. А так мы знали о друг друге по-минимуму и при этом всё: рассказывали свои житейские истории, но без названий, имён, дат, делились мыслями — и всё. Ни он, ни я ничего не требовали.

Я была такой же отдушиной для него, как и он для меня(По крайней мере, я так думала).

Всё изменил Красавчик. У меня стало ещё меньше времени на общение (хотя и раньше было его не много), ведь псом нужно было заниматься: выгуливать, дрессировать, играть… Да и, если честно Красавчик давал столько положительных эмоций, что никаких анонимных друзей не требовалось, чтобы улучшить самочувствие.

Поэтому количество переписки всё уменьшалось и уменьшалось. Нет, этот вид общения по прежнему доставлял мне удовольствие, но всё же он не мог сравниться с общением в реале.

И вот в один день я вернулась с работы позднее некуда, Красавчика никто не выгулял, а мне пришло сообщение…

Я на него ответила, но очень кратко. Я написала: «Тут один парень лезет целоваться(И действительно бедный пёс нежно тыкался носом в коленку), да и вообще на данный момент он против нашей переписки». Отправила и пошла на прогулку, а когда вернулась друга уже в сети не было.

Он пропал бесследно и безвозвратно, что было странно. Ведь за два года нашего общения не проходило ни дня, чтобы мы не написали друг другу хотя бы строчку, хоть банальное пожелание удачного дня.

А тут — ничего. Я даже волноваться стала, не случилось ли чего, а ещё поняла, что, по большому счёту, ничего не знаю об этом человеке. Не, я, конечно, могла хакнуть систему, но… Но, во-первых, это было вроде как незаконно, а, во-вторых, если бы он хотел раскрыться, то за время нашего общения таких возможностей у него было выше крыши…

Пропал на две недели, а потом внезапно пришло сообщение: «Давай встретимся. Завтра, в шесть вечера. Кофейня в торговом центре „Плаза“».

Сказать, что сообщение внесло раздрай, ничего не сказать. Да, я очень обрадовалась, когда увидела послание, успокоилась, но… Но встретиться вживую было страшно. Очень страшно. Нет, место меня устраивало: оно было достаточно многолюдным, да и охрана там была(Это так, на всякий случай, ведь я же не знаю точно, кто по ту сторону экрана).

Но я боялось выйти из своей комфортной зоны. Особенно сейчас, когда меня вроде всё устраивало…

Долго пялилась на монитор, а потом решилась. Выразила согласие и описала свои опознавательные знаки.

Как я тряслась перед встречей, не передать. Просто никаких слов не хватит, даже если захотеть.

Назначенное время — я сижу за своим столиком: передо мной уже три чашки кофе(А что? Быть где-то в другом месте я просто не смогла, поэтому пришла раньше). Волнение растёт, хотя казалось, куда уж больше… Оно растёт, а его причины всё нет. Время идёт, пять минут, десять…

И вот на одиннадцатой минуте кафе огласилось радостным: «Дарюсик, сколько лет, сколько зим!»

«Только не это! Только его мне здесь не хватало!!!» — молниеносно пронеслось у меня в голове, ведь только один человек ТАК извращался над моим именем, и видеть я его не хотела. Вообще, никогда, ни при каких обстоятельствах…

Да, я практически два года избегала любого упоминания имени Яна Тьена. Не хотела знать о нём ничего: ни кого он выбрал, ни как живёт.

Вот только фильмы иногда смотрела, но только потому что в моей голове киношный герой и реальный Ян четко разделялись.

Но это не было бегством, потому что я очень хорошо знала, что к нему чувствую и почему.

Он мне был небезразличен. Нет, я не была влюблена, не испытывала к нему дружеских чувств, но он мне был небезразличен: так же, как и я у него, он вызывал у меня самые разные эмоции. Я никогда не знала, что от него ожидать — и это интриговало, злило, бесило, но равнодушной не оставляло.

И именно поэтому я не хотела видеть, как он превратил свою жизнь в очередную пьесу. Не хотела видеть фальшь, там где мне посчастливилось познакомиться с реальностью.

Да, можно сказать, что я не лучше: бегу же от отношений, но я точно знаю от чего, чем мне это грозит и ещё… Определенно знаю, что если по-настоящему полюблю(если случится невероятное), то точно рискну. Но только в этом случае, потому что я не собираюсь претворяться и что-то из себя строить — и тем более буду требовать то же самое. Ведь иллюзии по-настоящему никого не сделали счастливыми, а когда разбивались оставляли труднозаживающие раны.

— Я тоже рада вас видеть. — мрачно заявила я, на секунду вспомнив о хорошем воспитании, а потом осознала: это ж Тьен, который по любому, как бы я себя ни вела, ни лучше, ни хуже обо мне думать не станет. Да и, вообще, поздоровались

— и разошлись, а если намекнуть, то разошлись в два, а то и в три раза быстрее. Вот только намекать в взвинченном состоянии у меня плохо получается… И именно поэтому я проникновенно и искренне заявила:

— Ян, а давайте вы не будете здесь отсвечивать?! У меня здесь свидание намечается, вроде как.

— Вот как наметится, так и не буду! — улыбнулся этот нехороший человек и приземлился за мой столик.

Над нами опустился полог тишины. Нет, по идеи, его было легко разрушить — начни мы говорить, но мне говорить не хотелось, а Ян нахально лыбился и сверкал своими глазищами.

— Что опаздывает кавалер? — ехидно спросил Тьен, подметив мои взгляды на часы. Если бы он только спросил, так нет же, додумался комментарий вставить:

— Дарюсь, не хочу тебя расстраивать, но ты уже большая девочка и должна знать… Если парень заинтересован в девушке, то он не опаздывает, а если это и происходит из-за какого-то жуткого стечения обстоятельств — забрасывает сообщениями и звонками с извинениями.

Я бросила гневный взгляд на Тьена, хотя в другой ситуации согласилась бы. Но в любом случае, через коммуникационный браслет зашла на ресурс… Там было пусто.

Сидим дальше, сидим, сидим… И это уже напрягает. Пытаюсь заговорить, но понимаю, что не знаю, о чём. Вернее, знаю, но не хочу. Ведь единственный вопрос(точнее, их два), который я хочу задать: «Кого выбрал? И как?»

В общем, сидим дальше… В какой-то момент я отворачиваюсь и начинаю тупо пялиться в окно. Мимо проходят люди, а я их словно сканирую — и всё для того, чтобы найти опознавательные знаки, о которых мы договаривались с другом по переписке…

И вот, наконец, я вижу симпатичного молодого человека. Да, я практически уверена, что это он! Знаки совпадают! Отметила, определила, пошла рассматривать дальше… И Джек-пот!!!

По внешности он именно тот тип, который нравится мне, а если судить по нашей переписке, то не только это: он гораздо большее, чем кажется на первый взгляд.

Я мгновенно забываю про сидящего рядом Тьена, вскакиваю, машу рукой, улыбаюсь — он машет, улыбается в ответ…

Вот только зря, я забыла про Яна. Его Величество этого не прощает.

И пока я млею от предвкушения, он как-то оказывается рядом, резко поворачивает и прижимает к груди.

В состоянии «Что это сейчас было?» я поднимаю голову и получаю добавку: меня целуют.

Остальное ступор, по-другому не объяснить, почему я задержалась в данном положении хоть и короткое время, но достаточное, чтобы очередной Прекрасный Принц скрылся в неизвестном направлении. Впрочем, этого и следовало ожидать, ведь за Принцами всегда глаз да глаз нужен…

Сказать, что я разозлилась — это ничего не сказать: я была в ярости, но ещё как-то держалось. По крайней мере, достаточно чтобы спросить:

— Зачем?

И получить равнодушный ответ:

— А чтоб знал, что бывает, когда заставляешь девушек ждать.

И всё… Меня сорвало! Быстрый осмотр поверхности стола навёл на остывший кофе. Отлично! Хватаем, выливаем прямо на одну наглую, смазливую рожу и убегаем, пока кое-кто не успел опомниться.

Ускользнуть не удалось. Этот киношный герой ловит на выходе — и уходит со мной. Я немного успокоилась(очень быстро отхожу, после встряски), рассматриваю парня…

Белая футболка заляпана, на волосы я тоже попала, а лицо относительно чистое(Когда промокнуть успел?), но не это напугало, а то, что на этом самом лице было написано доброжелательное спокойствие!

А потом случилось, вообще, неожиданное, негаданное и нежданное! Ян улыбается и выдаёт:

— Да, согласен. Неудачная шутка была.

Вдох-выдох — я спокойна. А значит, можно повторить попытку:

— Так, зачем, Ян, был этот спектакль?

— Сомневаюсь, что тебе это понравится, но встреча у тебя была назначена со мной. — обаятельно улыбнулся гад.

— Чего?! — вскричала я.

— Ага! — поддакнул Тьен и полез в свою сумку, висевшую через плечо, чтобы извлечь оттуда смешной разноцветный шарф и такую же кепку. — Ты же не думаешь, что я в этом по улицам пошёл бы?!

Ээээ, вообще-то, со своим другом мы договаривались просто о шарфе и шляпе, а не о мечте дальтоника, возомнившего себя маляром-оригиналом…

Именно это я и заявила, на что получила:

— Что было на съёмочной площадке, то и взял. Домой заехать не успел.

Так, секундочку… У меня глюки качественные, крепкие, стойкие… Ну, не может быть Ян моим другом. Просто, так случайно в сети встретиться шанс всего, ничего… Бред!

Я стала невольно оглядываться по сторонам: вдруг розыгрыш. Другого, пусть и слабого объяснения, я найти не могла…

Зато его мог найти Ян:

— Дарюсь, мы действительно переписываемся два года. И всё это время я знал, кому пишу, в отличие от тебя.

— Каким это образом? — спокойно спросила я. Просто, кажись, лимит шока, удивления был на сегодня исчерпан и его заменил легкий пофигизм.

— Уже после того, как ты уволилась, мне была нужна твоя консультация. С глазу на глаз. Так, как ты уже в сотрудниках не числилась, узнать твои данные стало проблемой, ведь ты попадала под политику конфиденциальности. Нет, можно было сообщить о необходимости встречи мадам Дюваль, она бы пригласила тебя в офис, но при разговоре тоже бы присутствовала.

— Это да. — согласилась я. — И знать мои позывные ты не мог, ведь даже когда тебе на личный номер звонила, разговаривала с рабочего. Но на форуме?

— Один твой знакомый дал твой ник. Дальше всё просто: зашёл, написал, завязалась переписка…

Обсудила проблемы с Кариночкой, называется… Вот правильно говорят: если о тайне знают двое, то это уже не тайна!

— Ладно. — приняла объяснение я. — Почему не представился? Не спросил, что интересовало?

— Переписка забавляла. Ты такая смешная! Вот и оттягивал момент.

Я говорила, что меня охватил пофигизм? Ошиблась. Во мне поднялась обида: я ему душу, можно сказать, открывала, а ему было смешно!

— Я что клоун? — пробормотала я, но Тьен услышал и ответил:

— Не всё же мне всех развлекать.

— Тебе же за это платят неплохие деньги!

— Ну и, что?

И всё! Я разозлилась и начала обдумывать страшную месть…

Кто-нибудь замечал, как собираются толпы зевак? Нет?! А за мной такое водилось.

Сначала внимание обращает кто-то один на то, что кажется ему интересным или отличающемся от нормы, потом этот кто-то начинает шевелится, делать резкие движения, что выбивает из колеи остальных… К первому заметившему, добавляется второй, третий… Постепенно формируется толпа.

О чём это я? Да вот, думаю, как бы Тьену оказаться завтра на обложке журналов в том виде, как он выглядит сейчас… В виде, в котором он сам на себя не похож… Одет, как парень, живущий по соседству, да и чудовищные разводы от кофе.

Вот скользишь взглядом и не осознаёшь, что рядом, возле тебя «звезда с обложки», если не присматриваться, а мне надо, чтобы люди вокруг наш присмотрелись!

Поэтому идем, где пооживленнее(это по моей версии событий), идём на выход(версия для Яна).

Подбираю подходящее место, резко останавливаюсь и торможу Тьена, а потом ору(если не сказать визжу):

— Смотрите! Это же сам ЯН ТЬЕН!

А голос у меня хорошо поставлен, футболом натренирован… В смысле, странно всё время выполнять ритуал удачи(А я выполняла! Я же обещала…) для Кевина и не узнавать, не интересоваться, как сыграла команда. Не, ярым болельщиком или фанатом я не стала, но пару раз в год на важных матчах, зачастую в компании того же Вина, бывала. А на футбольном матче, если ты ни за кого не болеешь, то теряешь больше половины удовольствий, поэтому я активно скандировала, участвовала в создании «волны» и прочих мирных, но забавных глупостях.

В общем, крикнула я от души, внимание привлекла: люди начали присматриваться, подходить — и в считанные секунды мы с Тьеном в толпе.

Для него это проблема, а для меня — пустяк. Спасибо, тому же футболу. Вот маневрировать, ориентироваться в толпе возбужденных мужиков, разгоряченных пивком и впечатлениями — это сложно, затруднительно и зачастую опасно. Но я привыкла, поэтому сейчас легко растворилась, исчезла в толпе, оставив Яна его фанам.

Я уже далеко отошла, поднималась по лестнице, чтобы выйти с подземного этажа торгового центра, когда решила обернуться: толпа только увеличивалась, щелкали вспышки… Да, завтра или даже сегодня поздним вечером эти снимки точно где-нибудь, да появится.

И как настроение-то у меня поднялось, воистину «сделал гадость — душе радость»! Внезапно ловлю на себе взгляд разозлённого Тьена. Насмешливо посылаю воздушный поцелуй и издевательски машу рукой, после чего отворачиваюсь и окончательно и бесповоротно счастливая ухожу…

* * *

Что мне тогда помешало прервать всё общение с Тьеном? Прервала бы — и моя жизнь точно была бы спокойнее. И главное, я же хотела! Пришла домой, пожаловалась Красавчику и захотела удалить свою учётную запись с форума, но не смогла…

Потому что там было ещё одно сообщение:

«Переписка забавляла. Я всё оттягивал время признания, несмотря на то, что мои вопросы не решались — и консультация точно бы не помешала. Но я всё оттягивал и оттягивал, а потом поступило приглашение сняться в одном фильме. Очень трудный и долгосрочный проект… Одно участие в нём — потрясающая акция пиара. Настолько потрясающая, что от появления невесты можно было отказаться. Даже нужно. Практически все съёмки должны были проходить на натуре. И этой натурой оказались джунгли планеты Айрос. Да, если бы мы объявили о невесте, а потом я бы исчез больше чем на полгода, это было бы странно. Условия работы были ужасными. Очень часто хотелось сорваться, бросить всё, останавливала только мысль, что это того стоит. Нет, вру… Ещё ты. Твои насмешки-смешинки над собственными неприятностями, твоё рвение прорваться, идти дальше. Спасибо тебе за это, Дарюсь…»

Вот же гад! Тьен, я тебя ненавижу!!! Зачем это нужно было писать?! Чтобы мне стало стыдно за выходку?! Если да, то у тебя получилось…

Настолько, что даже прощение захотелось попросить и сделать что-нибудь приятное, чтобы загладить вину… Но всего лишь на мгновение. Почему лишь на мгновение? Да, потому что я вспомнила, что имею дела с Яном Тьен, величайшим актёром современности, неплохим психологом и человеком, способным не только изобразить любую эмоции, но и передать так, чтобы в неё поверили.

И только поэтому я решила проигнорировать послание. Хотя нет. Я отправила сообщение с вопросом:

«Ян, почему ты решил раскрыть своё инкогнито?»

«Боялся потерять. Я как-то привык, а от тебя посланий становилось всё меньше, да ещё появился какой-то красавчик, из-за которого наша последняя беседа, вообще, не состоялась. Почему-то подумалось, что от живого человека тебе отмахнуться будет сложнее, чем от какого-то виртуального знакомого». — пришёл ответ.

Я прочитала… И поверила, захотела поверить.

Общение продолжилось. Кроме переписки добавились встречи. Редкие, но регулярные и постоянно выносящие мозг.

Ян понравился Красавчику. Вот кто действительно ждал встреч с Тьеном в реале, я-то побаивалась, справедливо ожидая какой-нибудь очередной пакости…

Но там дело не в личной симпатии «актёр — моя собака». Нет, отнюдь. Изначально пёс только и делал, что рычал, косясь на Яна, но потом мужчина обнаружил слабость Красавчика и активно ею пользовался. Просто Красавчик был страшным сладкоежкой. Собака против всех правил, предложи ему на выбор кусочек мяса или кусочек шоколадки, упрямо предпочитал второе… И Красавчику было чихать, что ему это нельзя!

Да, из-за него у нас из дома постепенно исчезли все сласти! Просто пёс таааак жалобно смотрел в рот, тааааак тоскливо поджимал хвост, что всей моей семье становилось стыдно… В итоге, все мы были вынуждены ввести мораторий в стенах нашего дома. А что касается меня… То мне такой же сладкоежке(Что лукавить? Пёс похож на своего хозяина. Или, Наоборот? Хозяйка на пса…) пришлось избегать сладкого даже за пределами дома. Просто Красавчик всегда чувствовал запах(Как? До сих пор понять не могу…), жутко обижался, устраивал бойкот!

А Ян псу не отказывал, несмотря на мои просьбы, угрозы… Под конец я рукой махнула, решив, что с нашей-то частотой встреч для Красавчика небольшая доза запрещенного сладкого смертельной не будет.

В общем, если не лукавить я тоже радовалась встречам… Я же на равне со своей собакой набивала живот вреднейшей, но такой восхитительной вкуснятиной. А Ян издевался, язвил, насмехался, шутил! Гад, он! Однозначно, гад… Вот только я к нему тоже привыкла.

Так и общались, встречались ещё полгода. Романтики не было, чьих бы то поползновений тоже, всё было лёгко и просто и ни к чему не обязывающее.

А потом был переломный момент, после которого я поняла: пришла мне крышка тяжёлая, дубовая, гробовая. И не сбежать мне от неё никак…

Просто я вдруг поняла, что ревную. И я ревновала, но не к работе, не к фанатам, не к другим актрисам. Только к одной. Ян о ней очень тепло отзывался, а ещё была статья, где она делилась своими впечатлениями о Тьене.

И всё… Мне показалось, что они родственные души, две половинки чего-то одного. Да и смотрелись вместе они просто замечательно, да и опять же пиар…

Когда-то я хотела, чтобы Тьен нашёл кого-то, кто бы ему подходил, чтобы он влюбился… И вот он на пороге, а меня выворачивает наизнанку.

И я не хотела это чувствовать, захотела убежать… Вот кто бы мне объяснил, почему в этой жизни я бегаю только от одного, от Яна? Ведь с остальным предпочитаю встречаться лицом к лицу.

Может быть потому что перед Яном я как на ладони, обнажена, без своей вежливой брони?

В общем, я решила отдалиться, ссору затеяла… Поругались мы знатно, вот только бы если я знала, чем это для меня может закончиться.

А закончилось тем, что, прервав общения под мнимым предлогом обиды, ходила сама не своя, как чумная.

И это не смогло не сказаться и на других сферах жизни, в частности на работе.

А там, наблюдая за сборкой одного из творений, не заметила предупреждающего знака и получила чем-то по голове. Хорошо так получила, что потеряла сознании, а при падении умудрилась что-то ещё задеть и рассечь бровь.

Пришла в сознание в медпункте, где меня почему-то успокаивали, а потом поднесли зеркало.

Я посмотрела в него и истерически засмеялась, потому что мою мордочку(справедливее морду) нужно было видеть. Это было не лицо, а нечто опухшее, кровавое, страшное.

— А, ничего страшного. — отмахнулась от взбудораженных взглядов я. — Замуж не собираюсь, так что времени, чтобы зажило масса.

Успокоившийся медперсонал грамотно транспортировал меня в больничку, где мне должны были сделать кучу анализов.

Вот после анализов, меня и достал Тьен. Браслет вибрировал и вибрировал, не давая ни малейшей возможности, чтобы проигнорировать его.

Пришлось отвечать, но только без видео… Что-то не хотелось светиться в таком виде перед Яном.

— Дарюсь, может хватит? — верещал браслет голосом Яна. — Это на тебя совсем не похоже.

— Ты прав. — признала я истину. А потом я кое-что для себя решила, поэтому предложила: — Давай я с тобой позже свяжусь и я всё объясню. Сейчас не могу, я в больнице.

— Ты больна? — послышалось встревоженное.

— Нет, просто несчастный случай на производстве. Ничего серьёзного.

— И именно поэтому ты сейчас прячешься. ѓ- съехидничал Ян.

— Ага. — подтвердила я. — Но поверь, я сейчас далеко не в лучшей форме.

— Что? Дарюсь, а ну-ка быстро показывайся!

— Ян, не надо.

— Надо, я кому сказал!

Пришлось включить видеосвязь, потому что этот не отстанет. Точно знаю.

Включила и закрыла глаза, потому что догадывалась, что сейчас прозвучит что-то наподобие: «Красотка». И жутко не хотелось смотреть в этот момент в глаза парню. Но я ошиблась, потому что прозвучало тревожное:

— Сотрясения нет?

— Скорее всего нет. — позволила себе кривую улыбку я. — Сотрясаться нечему.

— Ну, да. — кивнул головой Ян. — Это да.

— Ян! — взревела я.

— А я что? А я ничего! Сама сказала — я лишь согласился. — засмеялся Тьен. — За тобой заехать?

— Нет, не надо. Такси вызову.

— А я заеду! И это не обсуждается.

К моменту получения результатов Ян уже был в больнице и, как обычно, очаровывал всех и вся. Гад, одним словом…

Почему-то безумно хотелось быть по ту сторону, с теми, кто не видит в Тьене человека, только героя, иллюзию. Я не хотела, чувствовать, видеть его родным, но чувствовала и видела. Хотела быть отстранённой. Но что поделаешь… Жизнь — это не плёнка, которую можно отмотать, стереть или переписать, поэтому Ян, пожалуй, навсегда занял позицию гада, но гада родного гада в моём сердце.

Результаты получили — сотрясения действительно не было, спасибо крепкому лбу, но Яну идея с отсутствием моего головного мозга по душе пришлась больше.

В общем, по этому поводу мы спорили долго, практически всю дорогу, а когда эта тема себя изжила, воцарилось молчание. И хорошо, что оно воцарилось: оно дало мне время… Время, чтобы собраться, решиться на признание. И пусть сейчас я потеряю друга, но, по крайней мере, разрублю узлы, противоречия, неясности в своей душе. И пусть это тяжело, это надо сделать, надо сказать правду, признаться, чтобы шагнуть, жить дальше… Вот мобиль замедлил ход, приземлилась — и я начала:

— Ян, я хотела извиниться. Я действительно в последнее время вела себя не очень адекватно. Просто… Ян, мне кажется, что я в тебя влюбилась. И это… И это меня пугает. Нет, даже не так! В ужас приводит!

— Это хорошо! — усмехается он самой своей самодовольной улыбкой. — Потому что я, кажется, тебя люблю. И это меня пугает. Нет, даже не так! В ужас приводит! — вернул этот паразит мне мои слова.

— И что дальше? — я почему-то не обижаюсь, а спрашиваю.

— Жить дальше. Продолжать чудить, ссориться, строить друг другу пакости, читать нотации, мириться, шутить… Много чего. Очень много. — сказал Ян и попытался меня поцеловаться. Вот только это он зря затеял. Очень зря… У меня же лицо расквашено! И оно опухло, горит, печёт — и лучше его трогать, и даже близко не приближаться…

Потому что больно же!!!

— Ай! — вскричал Ян. Это я, спасаясь от него же, случайно(Нет, честно случайно) заехала локтем в солнечное сплетение.

— Извини. — покаялась я, но тут же мстительно добавила: — Думать надо было, куда лезешь!

* * *

Вот так уже два года и живём. Порой хочется его убить, придушить, растерзать… Бывает по разному, но точно больше не хочется прятаться, скрываться, убегать.

Просто знаю: как бы не было сложно с ним, без него будет ещё сложнее, страшнее, попросту хуже. А ещё я знаю, что он чувствует то же самое, если не сильнее…

Мы разные, слишком разные, но, как ни странно, дополняем друг друга…

Да, именно так мы два года и живём. Почему два? Да, потому что именно столько времени я замужем.

Из обидного: предложение мне не делали. Поставили перед фактом.

Просто в один день загружаешь себе новый номер любимого журнала на журнальный листок и заинтересовано читаешь заголовок «Свадьба Звезды», статью открываешь только потому, что рядом с заголовком была фотка твоего парня и заинтересовано читаешь, предвкушая очередную сплетню и повод для вечерних издёвок… И натыкаешься на интервью, где твой молодой человек красиво описывает планы на свою ближайшую жизнь. И в этой жизни ты должна принять активнейшее участие.

На секунду накатывает умиление, а потом приходит злость… Во-первых, меня не спросили! Во-вторых, почему я узнаю это даже не из вторых рук, не говоря уже о первых?! В-третьих, если это акция пиара… То я его убью, точно убью! Хотя нет… По всем карманам его одежды рассую конфеты и напущу Красавчика!

Эх, желаний тьма, осталось узнать какое реализовывать.

А вечером состоялся интереснейший разговор. Я с каменным лицом сверлю дырку в Тьене. Он с такой же физиономией вяло оправдывается:

— Дарюсь, я не понимаю, что тебя не устраивает? Всё равно, всё шло и идёт к одному. Ты никогда не найдёшь никого, кто будет терпеть все твои заморочки, пунктики, а мне, вряд ли, повстречается ещё кто-то, кто будет так своими заморочками, пунктиками смешить, радовать и, в целом, усложнять жизнь.

— Усложнять?! — вскинулась я.

— Ага! — спокойно ответил этот. — Но мне всё нравится…

— Хорошо. — ослепительно улыбнулась я, при этом подумав: «Ну, раз тебе, дорогой мой, всё нравится, то план с Красавчиком я всё же реализую».

Согласна, самой иногда страшно, каким монстром становлюсь рядом с ним… Но с кем поведёшься…

В общем, мы поженились. По идее, родители должны были радоваться, ведь сбагрили-таки засидевшуюся в девках дочу, а они чуть не плакали… И хотелось бы верить, что это от большой любви ко мне, но нет. Всё потому, что при переезде я забрала Красавчика!

* * *

Спустилась по лестницы, по дороге улыбалась и прощалась со сослуживцами. Прощалась надолго…

Просто я уходила на дистанционную работу. По семейным обстоятельствам, а всё потому что кое-кто как-то заявил с утра пораньше:

— Дарюсь, между прочим, ты не молодеешь.

Ничего себе заявочка, я даже своим излюбленным кофе поперхнулась.

— Ты, между прочим, тоже.

Как обычно, Тьен мило пропустил непонравившееся высказывание мимо ушей и активно начал давать последние сводки о демографической информации в стране (Кстати, эту информацию он стырил у меня же, ведь это я с ней работала, пытаясь усовершенствовать систему подсчёта и анализа данных), потом было что-то про ответственность, резкое изменение образа жизни и выдох-вопрос:

— Рискнём?

И мой ответ:

— Давай!