Мы должны были провести сбор «Что мы сделаем и подарим нашей школе».
И я снова подумал, какой наш староста Глеб потрясающий человек.
Он сказал:
– Мы подарим нашей школе лошадь! Что может быть лучше! Ничего, а?!
Все сразу закричали и захлопали в ладоши. Ещё бы! Может, мы целый день ломали бы себе головы, а он сразу придумал.
Глеб сказал:
– Она – эта лошадь будет всеобщим питомцем и любимцем.
Я что-то вспомнил знакомое и закричал:
– Мы будем его холить! Ура! Холить!
– Да! Да! – закричали все.
– Тихо, тихо, – сказал Глеб. – Главное – мы подарим его школе, но все будут знать, что это мы, что это наша идея.
Кто-то спросил:
– А откуда мы возьмём эту лошадь? Разве они есть?
– Чепуха! – сказал Глеб. – Это не затруднение – конечно, есть. Главное, мы достанем его в виде маленького жеребёночка, маленькой лошадки и будем его растить.
– И холить, – сказал я.
– Да. И холить, – сказал Глеб. – Разумеется.
Мы все завелись. Вопросы посыпались:
– А где его достать?
– Где его хранить, то есть держать, то есть растить?
– Белого или чёрного?
– Он нужен, но для чего?
И Глеб легко отвечал на все вопросы:
– Достать его, этого маленького жеребёночка, довольно просто. Где – пока не знаю, не стоит об этом думать. Цена им пять рублей. Именно. Не больше и не меньше. А если больше, то не намного. Деньги соберём в конце сбора. Цвет лучше всего рыжий. Лошадь – она не такая уж большая, будем её держать в спортзале, там, где конь. Для чего она нужна? Глупый вопрос. Во-первых, просто лошадь, не у всех ведь есть. Во-вторых, рыжая, не какая-нибудь; первоклашек катать на ней можно, просто ездить, кому надо… Зайдут в школу, например, иностранные туристы, смотрят – лошадь. Неоценимо. И другое.
– А ещё она может возить воду к нам на сельхозучасток! – сказала Светка Петренко.
– Разумеется, – сказал Глеб.
– А что, если вообще сделать водопровод на сельхозучасток? – сказал Фред Блинов.
– Точно!
– А ещё модель яхты.
– Красота!
– А как мы его назовём?
– Кого «его»?
– Ну, лошадь.
– Бомка.
– Ерунда! Лучше «Фрегат».
– Не-ет. «Фрегатом» мы назовём яхту, или ещё лучше – «Космос», а лошадь мы назовём «Восток» или «Ласточка».
– Ну, ты скажешь!
И вдруг Сеня Ёлкин громко сказал:
– Смотрите! Я починил швабру!
И все замолчали, и я вспомнил, что, пока мы говорили, Сенька всё время что-то делал и стучал: стук-стук-стук, стук-стук-стук, а мы слышали, только внимания не обращали.
Глеб сказал:
– Что? Какую швабру? Что ещё за швабра?
– Просто швабра, – сказал Сенька. – Она почти уже сломалась, а я её укрепил, починил, в общем.
– М-да, – сказал Глеб. – Так. Тихо. Давайте помолчим.
Мы все немного помолчали. Потом Глеб сказал:
– Я всё понял. Пока мы говорили, человек делал дело. Он принёс пользу. А мы слишком много говорили. Я считаю так: раз эти швабры ломаются, нужно их чинить. Кому нужны ломаные швабры? Соберём их по всей школе и приведём в порядок, я уверен, школе нужны нормальные швабры, а то будет грязно. А Ёлкина назначим главным.
Все опять закричали и захлопали, потому что швабра – очень полезная вещь и дело не только в лошадях.
А Глеб почему-то был очень грустный, я заметил, а потом вдруг улыбнулся и очень громко сказал:
– И между прочим, именно нашими швабрами мы будем подметать зал, где будет расти наша рыжая лошадка.
И все снова закричали и обрадовались ещё больше, потому что дело ведь не только в швабрах.
