СЭДИ

Неприметный фургон стоит в двух кварталах от «Логова». Внутри находится команда, которая наблюдает и слушает все, что происходит в клубе. Федералы из группы агента Проктора находились внутри и снаружи помещения, а технические специалисты Куинна установили камеры по всему периметру клуба, с которых транслировалось видео прямо на мониторы в фургоне.

Идеальная конспирация, если не считать того факта, что она полностью бесполезна.

- Ты уверена, что Неизвестный не показывался здесь? – спрашивает Куинн, поправляя отвороты воротника моего платья.

Я пытаюсь убедить его, что все предосторожности излишни, что Субъект даже не приблизится ко мне, пока не будет уверен, что я не нахожусь под наблюдением какого–либо оборудования, но Куинн был непреклонен. Я не могла избавиться от его взгляда, пока не прикрепила к себе прослушивающее устройство. Может быть, я ошибалась, когда думала, что Карсон пострадает больше всех. Куинн никогда соглашался на что–то меньшее, чем идеал. И эта схема была абсолютно бесполезна, но организованна на высоком уровне.

- Это место просто кишит ФБР, - говорю я, указывая на агента, и стараюсь не выдать его членам БДСМ-клуба. Одетый в латекс, он прицепил наручники к легкому плетеному поясу с пряжкой. Если бы мои внутренности не сковывал страх, я бы рассмеялась. – Каков один из лучших способов держать подозреваемого подальше отсюда? Напичкать все вокруг агентами ФБР. Если я могу распознать их, то преступник уже знает об их присутствии. Кроме того, вы проделали отличную работу, позволив просочиться информации за пределы департамента. Он знает, где спрятаны следящие устройства.

Куинн убирает руки от моего платья и громко выдыхает: - Скажи мне еще раз, почему ты думаешь, что это сработает?

- Я отправила ему сообщение, Куинн. Такое, что понять его сможет только он, а федералы – нет. Поверь мне, Куинн. – Говорю я, сосредотачивая взгляд на нем. – Это сработает. Должно сработать. – Потому что у Эйвери нет времени.

Агент Проктор не задавал мне вопроса, типа, «Вы знаете, где находится это место?», которое подразумевалось в сообщении, отправленном Субъекту, он естественно предположил, что это было «Логово». Единственное место, которое связывает большинство жертв преступления.

- Я просто не могу поверить, что Проктор считает, что кто-то способен пройти мимо такой очевидной засады. – Я опять поправила воротник своего платья и подняла глаза вверх, когда Куинн не ответил. – Что такое?

Его губы сжимаются, образовывая тонкую линию.

– У меня нехорошее предчувствие. Я думаю, тебе стоит прервать операцию, если что–то пойдет не так.

- И оставить Эйвери страдать дальше? Или еще хуже… умирать? Эйвери нуждается в том, чтобы это произошло, Куинн. – Несмотря на мои собственные сомнения, я хватаю его за руку, посылая нервный импульс через прикосновение к его ладони. Я пристально смотрю на него, пока взгляд его теплых карих глаз не останавливается на мне. – Просто сделай так, чтобы Проктор и его команда сосредоточились на «Логове», дав техникам достаточно времени, чтобы проверить ДНК по базе. Доверься плану. Доверься мне.

Хотя я не чувствую уверенности в собственных словах, я знаю, что у меня нет выбора, и я должна преуспеть – я не могу позволить Куинну увидеть страх в моих глазах, который так тщательно стараюсь спрятать. Мой план оставит меня один на один с Субъектом. И что тогда? Несмотря на мое прошлое, независимо от того, что я сделала, я не знаю, чем все это закончится.

Куинн глубоко вздыхает и кивает.

– Тащи свою задницу туда, пока твой любовничек не сошел с ума.

Ничего не могу с собой поделать, я улыбаюсь. Но чувство небольшого облегчения слишком быстро исчезает в реальности. Хватка Куинна на моей руке ослабевает, и, прежде чем я успеваю, что-либо сказать, он уходит. Я жду, что он пошлет мне сигнал о том, что все будет хорошо, и мы будем в порядке, когда все это закончится. Но он не оборачивается, и я чувствую себя такой беззащитной.

Я остаюсь наедине с собой.

Из-за угла здания я наблюдаю за своим двойником, которую сопровождают в микроавтобус. Кроме Кармен, она, возможно, единственный человек, который видел Субъекта и сможет его опознать.

Убедившись, что Проктор и его команда наблюдают за тем, как я захожу в клуб, я направляюсь прямо к главной двери. Как только я вхожу в основной зал, меня захватывает луч прожектора, создавая впечатление, что я выхожу на сцену.

Я пробираюсь мимо танцующих тел, прокладывая себе путь к барной стойке. Я замечаю любопытные взгляды агента Роллинс с другого конца барной стойки, но киваю бармену, не обращая внимания на его заигрывания. Бармен ставит бурбон передо мной, и я быстро выпиваю его.

Нужно успокоить нервы, прежде чем впутаться во все это.

Позволяя алкоголю согреть мои внутренности, я отталкиваюсь от стойки и направляюсь к винтовой лестнице. Ритмы хаус-музыки отражаются вибрацией в моей груди, заставляя ноги с каждым шагом двигаться быстрее.

Один из охранников пропускает меня. Я подхожу к офису, и Колтон открывает дверь, прежде чем я успеваю постучать.

- Я видел тебя, – произносит он, кладя руку мне на поясницу, и пропускает меня внутрь. – Давай сделаем это быстро.

Агент миниатюрной комплекции стоит в центре офиса, позади Карсона. Она здоровается со мной кивком головы и легкой улыбкой, обстановка слегка разряжается. Но все же я действую торопливо, быстро расстегивая молнию своего платья и стягивая его вниз.

Колтон предупреждающе кашляет. Я поднимаю глаза и как раз успеваю заметить, как он бросил суровый взгляд на Карсона. С досадой вздохнув, Карсон отворачивается к мониторам.

– Там нет ничего такого, чего бы я еще не видел, - говорит он.

- Но ее ты не видел.

Колтон берет платье, которое я отдала ему, меняя его на атласное, в которое он одевал меня в моей квартире. Даже сейчас, когда он помогает мне, поднимая его над моей головой, я чувствую, как его руки и его тело утверждают власть надо мной.

Женщина полицейский проскальзывает в мое платье, позволяя Карсону помочь ей с застежкой. Со спины она очень похожа на меня. Макияж и волосы точно такие же, как у меня, и в тусклом освещении клуба, перед агентами, большинство из которых меня видели лишь мельком, это должно сработать.

Я подхожу к ней и протягиваю маячок, который ранее Куинн крепил к воротнику моего платья.

– Будьте осторожны, - предупреждаю я.

- Вы тоже, - отвечает она. – Мы собираемся добраться до этих ублюдков, агент Бондс.

Я встречаю взгляд ее внимательных зеленых глаз.

– Мы сделаем это.

- Мне нужен твой телефон, - напоминает Карсон.

Еще одна вещь, по которой меня можно отследить. Я передаю телефон ему в руки.

– Не выпускай ее из вида.

Наши глаза встречаются, и я вижу, что он понимает меня.

- Все для того, чтобы обмануть федералов. Я в деле, – ухмылка освещает его лицо.

Хотя Карсон подозревал не того человека, все же он был охвачен желанием поймать убийцу, который ускользал от него в течение двух лет. Даже если я все еще не доверяю ему, я могу доверять его желанию помочь нам в осуществлении этой операции. Это его шанс не только реабилитироваться, но и получить возмездие за свою карьеру.

Я поворачиваюсь к Колтону.

– Я готова.

Он берет меня за руку и ведет в другой конец офиса.

– Только я и Джулиан знаем, – он обрывает себя, - Джулиан знал об этом выходе.

Он отодвигает в сторону гобелен и открывает дверь, скрытую за ним.

– Мой брат нажил себе множество врагов, – объясняет он. – Он всегда следил за тем, чтобы у него были пути к отступлению.

Я чувствую укол боли в груди, когда смотрю в его глаза и вижу, насколько трудно ему озвучивать эту правду вслух. Его брат не смог избежать своей судьбы, которая, возможно, навсегда останется загадкой для Колтона.

Темный коридор ведет вниз по лестнице к задней двери, у которой Колтон останавливается.

– Я хочу, чтобы ты взяла это.

Он протягивает мне телефон, тот самый, который ему выдали в департаменте.

- Я не могу, - говорю я, качая головой. – Я не могу ничего брать с собой.

- Я отключил GPS, - прерывает меня он. – Я ненавижу то, что сейчас происходит… Я должен отпустить тебя без всякой возможности узнать твое местонахождение. Ты требуешь от меня слишком многого, богиня. Почти невозможного. А так я, по крайней мере, буду знать, что ты сможешь позвать на помощь. Если она будет тебе необходима.

Я сглатываю и позволяю Колтону обернуть мои пальцы вокруг прохладного устройства.

– Обещаю, - говорю я, приближаясь к нему, - я вернусь к тебе.

Он обхватывает мое лицо и целует меня со всей страстью. Я чувствую, как он вкладывает в этот поцелуй все мучения, терзающие его, а также свою абсолютную преданность мне и глубокую тоску, которую он сейчас испытывает.

Когда я отстраняюсь, он шепчет мне: - Я люблю тебя, богиня.

Я знаю, что между нами больше, чем можно сказать словами, намного больше, чем можно выразить. Но сейчас для нас и этого достаточно.

– Я люблю тебя, Колтон Рид, – я выпускаю напряженный выдох. – Уверена, что ты поможешь нашей девушке хорошо провести время.

Я улыбаюсь ему.

- Команда выражает дань уважения Джулиану сегодня, - говорит он. – Я не выпущу ее из вида, обещаю. – Он открывает дверь. И даже в тусклом уличном освещении я вижу, как его рука судорожно вцепилась в дверную ручку. – Я переверну ад и рай, если ты не вернешься ко мне.

Ступая на тротуар, я уверенно отвечаю ему: – Я пока еще не готова к аду.

***

Вдалеке мерцают огни моста Теодора Рузвельта, проглядывающие сквозь призрачные листья деревьев. Шоссе кишит автомобилями, городские прохожие спешат мимо, направляясь в центр города.

Я наклоняюсь вперед и стучу в пластиковую перегородку, отделяющую меня от водителя.

– Остановитесь на медиане, у входа 3, пожалуйста.

Он делает так, как я попросила, и останавливается на небольшом участке дороги. Я делаю несколько шагов, мои ноги чувствуют под собой неровную поверхность мостовой. Подвернув лодыжку, я, выругавшись, двигаюсь сначала по дорожке, выложенной из гравия, а затем ступаю по мягким травянистым участкам, направляясь к пешеходному мосту, соединяющему материк с островом.

Прогорклый запах заболоченной реки смешивается с выхлопными газами машин, которые ветер приносит с шоссе, и я чувствую, как к горлу подкатывается тошнота, напоминая мне об обескровленной жертве, которая была обнаружена этим утром.

Я прохожу мимо мемориала с возвышающимся на нем памятником, пересекаю резной мост, яркие огни которого освещают искусственный пруд и красивый фонтан в центре. На противоположной стороне моста темно, и лишь далекие огни города светятся на фоне горизонта.

Субъект отметил именно этот мост, он дал мне явный, но очень тонкий намек, заливая камыши кровью своей жертвы. Я не поняла тогда, зачем он решил отклониться от своего плана, зачем рисковал, ведь это шанс быть замеченным средь бела дня, в месте, которое обычно переполнено шумными туристами.

Но теперь его действия стали очевидными для меня.

На другой стороне острова, недалеко от Болотной травы, он оставил умирать от потери крови очередную жертву. В теории это является тем местом, в которое я должна прийти, и оно все еще остается место преступления. Место огорожено полицейской лентой, камыши все еще покрыты следами крови, и герб Батори уже, должно быть, был смыт дождем, но оставался все еще заметным.

Во-первых, я в платье и на каблуках. И длительные пешие прогулки через болотистую местность и травянистые участки очень утомительны. Во-вторых, он бы не просил меня надеть что–то столь непригодное для сцены, если бы не планировал встретиться со мной в более цивилизованной обстановке.

И в-третьих, я иду по этой чертовой дорожке, чтобы встретиться с убийцей на его территории.

Он следит за мной, он поджидает меня в этот самый момент. Он даже может пойти мне навстречу.

Я внимательно вглядываюсь в лесистые окрестности мемориала. Я опускаю руки вниз, расстегиваю сумочку, проверяю свой пистолет и иду в сторону непроглядной тьмы.

- Мы одни, - кричу я и провожу пальцем по спусковому крючку пистолета. – Я оставила их всех в клубе.

Тишина в ответ словно смеется надо мной. Даже насекомые, казалось, замолкли.

- Пожалуйста, не стреляйте, - доносится чей-то голос до меня.

- Руки вверх! – кричу я. – Выходи на свет. Сейчас же.

- Иисусе! – парень, одетый в джинсовую куртку и бейсболку, медленно выходит к мемориалу, поднимая руки вверх. В одной из них он держит небольшой бумажный, коричневый пакет. – Я должен был оставить это… о, мой Бог. Это наркотики? Неужели это ловушка?

Я продолжая сжимать пистолет и подхожу к нему ближе.

– Брось пакет. – Он тут же выполняет приказ, а я быстро обыскиваю его карманы. – Достань документы… медленно!

Дрожащими руками молодой парень, который выглядит не старше двадцати лет, вытаскивает бумажник и протягивает его мне.

– Ты проститутка или как? Это ограбление?

- А теперь помолчи, – рычу я. Я заглядываю в его бумажник, нахожу водительское удостоверение и читаю его имя. – Майк Линсински, кто велел принести тебе это сюда? – я киваю в сторону пакета у его ног.

Он быстро качает головой.

– Какой–то чувак, мэм. Я не знаю. Он дал мне денег и велел принести его сюда. Блять, – он закрывает глаза, - я - идиот.

- Да, верно сказано. – Я наклоняюсь, чтобы поднять пакет, ощущая, как нервный трепет наполняет мой желудок. – Не двигайся. Ты слышишь меня?

Неуверенный кивок парня, и я засовываю пистолет под мышку и разрываю пакет. Внутри находится мое ожерелье, завернутое в бумагу с пятнами засохшей крови.

Мое сердце забилось быстрее.

– Где человек, который дал тебе это?

Он снова качает головой, руки все так же подняты кверху.

- Я просто гулял в центре. Он подошел ко мне. Я не знаю этого чувака!

Дерьмо. Дерьмо, дерьмо, дерьмо! Я бегу к моей сумке и вытаскиваю пару наручников. Завожу руки парня за спину.

- Ты останешься здесь. Понял? Если сбежишь, то я найду тебя, Майк Линсински. Я знаю, где ты живешь.

Он выругался себе под нос, а я скрепила его руки наручниками.

Я беру пистолет, крепко сжимая ожерелье, которое, как я думаю, покрыто кровью Эйвери, и складываю их в сумку, а затем снимаю свои туфли. Мои голые ступни шлепают по асфальту, пока я бегу в сторону моста, но крик заставляет меня остановиться.

Я оборачиваюсь на парня, но понимаю, что шум исходит не от него.

Еще один оглушительный крик, и я достаю свой пистолет, так как узнала этот голос, хотя никогда раньше не слышала столько безнадежности в нем и все еще не могу разглядеть, откуда он доносится.

- Куинн! – кричу я.