Крис проснулся от того, что ему приснился настоящий кошмар, который слишком затянулся. Глаза, не привыкшие к свету, пришлось зажмурить от солнечных лучей. Нортон сладко потянулся, лежа в постели, а потом взял телефон с тумбочки, чтобы посмотреть время. И подскочил с кровати, когда наконец-то осознал, что все было настоящим и слишком реальным. На часах красовалось знакомая дата и число:

  "29 октября 2:47 pm".

   Что странно, гипнотизер отчетливо помнил, что тогда, в этот день он встал рано утром и начистил до блеска черные туфли. А еще потом, после обеда, ближе к трем, к нему пришел капитан Бернхард и попросил помочь следствию. И после этого все изменилось. Его жизнь пошла кувырком. Что-то здесь неладное.

   Гипнотизер прошел в гостиную и подошел к мини-бару. Крис схватил первую попавшуюся в руку бутылку и до середины наполнил стакан мутной желтой жидкостью. А также он вспомнил о том, что пустил себе пулю в висок. Застрелил себя, чтобы спасти мир от апокалипсиса и от демона, который готовился его совершить. Теперь, когда Нортон оказался в теплой постели, в своем уютном домике, все изменилось. То, что ясно помнил гипнотизер, казалось ему ночным кошмаром. Но настолько ли это сон, или же все случилось по-настоящему?

   Он быстро слетал в кабинет за своим ноутбуком и устроился в гостиной на диване, чтобы посмотреть в интернете новости. Компьютер, как назло, долго загружался, из-за чего Крис еще больше начинал нервничать. Как только система загрузилась, он открыл первый браузер, что попался под руку, и вбил в поисковике имя "Лукас Картер", выбрав "местный поиск". Прошла секунда, и на запрос Нортона появилась куча ссылок на сайты с заголовками о первой живой жертве мясника, терроризирующего город.

   "Это еще не подтверждает ничего, - прикусил губу Крис, - возможно, это и, правда, был просто сон!" - таким образом, Нортон пытался окреститься от всех ярких воспоминаний, которые на него нахлынули.

   Сунув руку в карман брюк, Крис удивленно обнаружил в ней фотографию сложенную пополам. На ней была изображенная вся семейка МакКой. У Нортона от переизбытка эмоций затряслись руки. Он сделал еще один запрос в поисковике в попытке найти некого Виктора Пайса. И, к своему удивлению, нашел старую газетную вырезку с упоминанием о странном случае, который произошел с одной семьей. В ней говорилось что никто так и не нашел тело шестнадцатилетнего подростка Мэйсона МакКоя. Также сообщалось, что местный священник Митчелл Пайс виноват в смерти Джонатана и Эммы МакКой. Он пытался провести ритуал, чтобы вызвать демона - предвестника апокалипсиса.

   Нортон закрыл ноутбук и отложил его в сторону. Теперь Крис совершенно не понимал, что же случилось. Последним фактом, способным подтвердить его догадку стал бы приход к нему лично капитана полиции. И, словно бы по щелчку пальцев, возле дома остановилась машина. Гипнотизер рывком подбежал к двери и распахнул ее.

   - А я только хотел позвонить, - удивленно проговорил капитан Бернхард, - можно пройти внутрь?

   - Конечно, - не стал отказывать ему Нортон, ошарашенный тем, что к нему и, правда, лично явился капитан полиции. - Вас же зовут Бернхард?

   - О, так вы знаете меня, мистер Нортон? - дружелюбно улыбнулся капитан.

   - Да, вас часто по телевизору показывают, - спокойно ответил Крис. - Вы, наверно, пришли ко мне по поводу дела о мяснике?

   - Откуда вы знаете? - Бернхард находился в недоумении.

   - Все СМИ пестрят заголовками о том, что доблестные полицейские нашли единственную выжившую жертву маньяка! - на этот раз Нортон был отлично осведомлен и подготовлен.

   - Тогда перейдем сразу к делу. Вы поможете, полиции в этом нелегком деле? - капитану Бернхарду нравилось, что гипнотизер был просвещен о том, что творилось в городе.

   Крис призадумался. Все, что с ним произошло, случилось именно из-за этого странного дела. Но, несмотря на печальную концовку, Нортон взамен приобрел настоящих друзей, встретил девушку, в которую влюбился, а также обрел свое прошлое. Гипнотизер задумчиво посмотрел на Бернхарда и привстал.

   "Пора взять дело в свои руки" - подумал Крис. Его губы дрогнули и расплылись в довольной улыбке, постепенно переходящей в ухмылку.