Глава 1

Тревожный красный свет заливал пассажирский салон космического корабля. Корабль терпел крушение на орбите неизвестной планеты, которая притягивала его гравитацией. Планета одиноко дрейфовала сквозь черноту космоса, и была погружена во мрак, что делало экстренную посадку еще более страшной и непредсказуемой. Выл резкий сигнал тревоги, заставлявший пассажиров вжиматься в кресла, и дрожать от страха. Эйден вцепился в подлокотники, стиснув зубы и стараясь не кричать, но вот остальные пассажиры себя не сдерживали. Они кричали, плакали, и громко читали молитвы, надеясь, что им удастся пережить посадку.

Чем ближе корабль становился к поверхности планеты, тем сильнее тянула гравитация, разгоняя и без того разогнанную до огромных скоростей посудину. Корабль вошел в плотные слоя атмосферы под крутым углом, и вспыхнул, как факел, оставляя за собой огненный след. Пилот рефлекторно рвал на себя штурвал, стремясь выйти из пике, но это ни к чему не приводило. Он понимал, что такими темпами корабль воткнется в планету на полном ходу, и никому не удастся выжить.

— Всем приготовиться к резкому торможению! — проговорил динамик в пассажирском салоне голосом пилота.

Вскоре судно перестало пылать, и его обдало набегающим потоком воздуха, охлаждавшим раскаленный корпус. Пилот совершенно ничего не мог разглядеть, и полагался лишь на показания приборов, составивших трехмерную модель поверхности планеты. По земле были рассеяны пики скал, имевшие неестественно ровные очертания, и больше напоминавшие огромные острые обелиски.

Пилот мазнул пальцем по панели управления, и на корабле выдвинулся ряд тормозных панелей, несколько из которых тут же оторвало мощным воздушным течением. Пассажиров в салоне резко рвануло вперед. Грудь Эйдена сдавил ремень безопасности, а пистолет, находившийся под пиджаком, едва не врезался в ребра. Некоторых пассажиров сорвало с кресел инерцией, и жестко впечатало в стену. Люди с хрустом ломали кости и разбивались, получая травмы разной степени тяжести.

Пилот активировал систему аэродинамического управления, корабль медленно выдвинул крылья, и воздух тут же подхватил его, позволяя судну маневрировать. Пилот тянул штурвал, и плавно выравнивал положение корабля. Судно стало принимать горизонтальное положение.

На обзорное окно вывелась трехмерная модель поверхности, и пилот с ужасом увидел, что они едва избежали столкновения. Высота была довольно маленькой. Корабль несся навстречу скалам, и пилот начал маневрировать, облетая их, и избегая столкновений.

— Угроза столкновения! Угроза столкновения! — повторяла система механическим голосом, перекрикивая сигнал тревоги.

— Да знаю я! — с гневом крикнул пилот. — Заткнись! Закрой рот!

Пилот тыкал пальцами в панель управления, сбавляя тягу, и как только маршевые двигатели отключились, судно начало замедляться. Пилот осознавал, что сейчас открывать парашюты нельзя, но приземление с такой высоты, в таких условиях, и на такой скорости убьет пассажиров быстрее. Не имея другого выбора, он активировал парашюты, и несколько огромных парашютных куполов раскрылись.

Один из них тут же оторвало, унеся в темноту, а остальные стали цепляться за воздух, забирая скорость. Эйдена опять рвануло вперед, и в этот раз с такой силой, что грудные мышцы пронзило вспышкой боли. Ремни безопасности у некоторых пассажиров не выдержали, порвались, и пассажиры повалились на пол с криками.

Корабль терял высоту, скорость стремительно падала, но все еще была слишком велика для мягкой посадки. Вскоре судно рухнуло брюхом на поверхность, резко подскочило, а затем стало скользить по земле, оставляя за собой огромную борозду. Корпус стало рвать в клочья. От него отрывало надстройки, с него сдирало обшивку, и на нем появлялись дыры. Его подбрасывало на кочках и жестко трусило, что не давало людям внутри расслабиться.

Пассажирский салон заполнился криками. Пассажиров швыряло из стороны в сторону. Они разбивали головы, ломали кости, и получали серьезные травмы, несовместимые с жизнью. С полок сыпались тяжелые чемоданы с вещами, метавшиеся по салону, и зашибавшие всех без разбора. Эйден чувствовал сильнейшую тяжесть в животе, и казалось, что в кишки словно бросили пудовую гирю. Сердце Эйдена сжималось от страха и предчувствия скорой гибели, мускулы сводило напряжением, а в висках стучала разгоняемая давлением кровь.

Вдруг от стены оторвало огромный кусок, салон резко разгерметизировался, и в дыру утянуло несколько кресел. Похолодало. Пассажиров стало вытягивать наружу, и они цеплялись за щели в полу, но это помогало ненадолго. Тяжелые чемоданы сносили пассажиров, и вылетали вместе с ними за борт, не оставляя им шанса на выживание.

К счастью, скоро корабль остановился около скалы, и тряска закончилась. Эйден тяжело дышал, пытаясь освободиться из захвата ремня, но у него ничего не получалось. Свет моргал из-за перепадов напряжения, в салоне завывал ветер, сквозивший через дыры, и из поврежденной проводки на потолке летели искры.

— Вам помочь?! — Мартин, на чьи пухлые щеки и мятый пиджак падал свет, обратился к Эйдену.

— Д-да, да! — заикнулся Эйден, все еще не придя в себя, и задыхаясь. Ремень сдавливал грудь подобно удаву, затрудняя дыхание. — Пожалуйста!

Мартин доковылял до Эйдена хромая, и, вынув из кармана перочинный нож, разрезал ремень.

— Вот! Пожалуйста!

Эйден рухнул на четвереньки, чувствуя тошноту и сильное головокружение.

— Спасибо вам! — сказал Эйден, восстанавливая дыхание, и глядя на Мартина. — Спасибо!

— Пожалуйста! Вы еще молодой предприниматель, — улыбнулся Мартин. — Вам рано умирать.

— Да, — усмехнулся Эйден, — есть такое. Спасибо вам еще раз.

Мартин помог Эйдену встать, и оглядел с ног до головы.

— Вроде целый… Меня зовут Мартин Лонг, — представился он, — основатель корпорации «Лимбрэнд».

— Эйден… — представился Эйден одним именем. — Малая рудно добывающая компания «Эйден компани». Может, слышали, может, нет…

Мартин задумчиво нахмурился, а затем пожал плечами, ответил:

— Теперь услышал.

— Пилот мертв! — крикнул кто-то в салоне. — Но он успел отправить сигнал бедствия! Черт… Я совершенно не разбираясь в кораблях! Среди нас есть пилоты?! Кто тут знает, как и что?

— Есть пилоты?! — крикнул Мартин, оглядев выживших пассажиров, собиравшихся с силами и мыслями.

Никто не ответил. Отделавшиеся синяками люди испуганно глядели по сторонам, и не могли поверить тому, что выжили. Стонали раненые, которым никто, кроме пилота, не мог оказать квалифицированной первой помощи. Стены были покрыты кровью, а на полу валялись трупы тех, кто не дожил до остановки. Многие накидывали теплые куртки. На самом деле для планеты без звезды Неизвестная планета была довольно теплой.

— Хреново, — заключил Мартин, криво ухмыльнувшись. — Ладно, надо осмотреться.

Мартин достал из чемодана пару мощных фонарей, и один из них вручил Эйдену.

— Пошли. Глянем, куда мы сели, и что тут есть… Как тут можно выжить. Черт. Надо было заниматься физкультурой в школе, — хохотнул Мартин. — Вдруг тут есть хищники?

Они включили фонари, и вышли под открытое небо, шагнув на жесткую поверхность. Скользнув по земле фонарем, Эйден увидел, что она совершенно черна, и едва отражала свет. Ведя луч дальше, он выхватил из темноты крохотную остроконечную башенку, покрытую загадочными символами.

— Ого, — удивился Эйден, и направился к ней.

Мартин неуверенно шагал следом, нервно приговаривая: «Я бы не стал», «Давай лучше не трогать эту штуку». Но Эйден не слушал. Он впервые сталкивался с чем-то подобным, и сгорал от любопытства, желая изучить неизведанное. Подойдя к башенке, он коснулся ее. На ощупь она оказалась гладкой и приятной. Провел ладонью по выпуклым символам, и улыбнулся, чувствуя странный прилив энтузиазма. Эйден осветил гладкий участок скалы, на которой виднелся символ такой же, как и на башенке, только больших размеров.

— Врубите прожектора! — крикнул Эйден.

— Врубите прожектора! — кричал Мартин, направляясь к кораблю, и размахивая руками. — Мы что-то нашли!

Кому-то удалось немного разобраться в системах управления кораблем, и включить бортовые прожекторы, лучи которых сошлись на найденном Эйденом объекте. Это была огромная скала, и освещения хватало лишь на то, чтобы осветить крохотную часть ее основания. У скалы была гладкая поверхность, покрытая загадочными крупными символами, причем явно неземного происхождения.

— Вот это да, — Мартин удивленно вскинул брови. Лучи прожекторов скользили по поверхности, и освещали острые искривленные башни, покрытые символами на один манер. — Это чья-то шутка? Или розыгрыш?

— Размером с планету? — ухмыльнулся Эйден. — Нет. Это продукт творческой деятельности, и, мне кажется, люди тут ни при чем.

— Ты думаешь? — удивленно спросил Мартин, скрестив руки на груди, и наблюдая за башенками, попадающими в свет. — Ты представляешь, сколько бабла можно заработать лишь на факте этой находки?

— Представляю, — кивнул Эйден.

— Пошли, поделимся с новостью остальными, — Мартин собрался идти, но вдруг задумался, и сказал: — Слушай, вообще странная планета. Очень странная.

— Чем?

— Ну, ты жив. Хотя бы этим. Мы тут без скафандров. Температура оптимальная, и атмосфера есть. Понимаешь, чтобы на планете была возможна жизнь, планета должна быть в звездной системе, и планета должна находиться в обитаемой зоне, в которой установлен нормальный для органики температурный режим.

— И? — Эйден мало что понял из сказанного Мартином, но мысль уловил. То, что происходило на этой планете, не должно было происходить.

— Тут нет ни звезды, ни обитаемой зоны. Это очень странно. Возможно, можно будет поставить под сомнение Идеальную теорию относительности, что может так же принести вагон бабла. Идем.

— Пошли, — снова кивнул Эйден и, как только Мартин повернулся к нему спиной, как-то недобро взглянул на него.

Эйден и Мартин вошли в салон. Выжило всего человек восемь, и Мартин собрал их вокруг себя, рассказывая им про находку. Эйден стоял в стороне, и смотрел на толпу оценивающим взглядом. Люди в группе быстро позабыли о раненых и крушении, ощущая воодушевление, вызванное новостью о внезапной находке. Глаза их жадно заблестели, заблестели от появившихся перспектив и мысленного пересчета денег. Эйден был уверен, что каждый из них сейчас строил в голове схемы, по которым сможет урвать для себя побольше.

Кто-то, может, даже замышлял недоброе.

Эйден в этом плане тоже был не дурак. Он выхватил пистолет из-под пиджака, снял с предохранителя, резко щелкнув затвором, и стал стрелять в толпу. Двоих убило на месте точными попаданиями. Остальные с криками испуганно разбежались по салону, и ловить их пришлось по отдельности. Эйден повалил бегущего мужчину двумя выстрелами в спину, и он повалился на бегущего впереди, сбив его с ног. Тот попытался встать, испуганно крича, но Эйден прострелил ему голову.

Мартин рухнул на задницу, и стал отползать от Эйдена, угрожающе приближавшегося к нему.

— Друг! Друг! Ты что?! Я же тебе помог, помнишь! — Мартин нервно оправдывался, и глядел на пистолет. — Я помог тебе! Давай мы вдвоем об этом открытии сообщим, а? Ну, ты даже не знаешь, что это. Вдруг голяк! А ты на себя, — Мартин сглотнул, — а ты на себя повесил семь трупов.

— Восемь, — поправил Эйден.

— Что?

— Восемь, вместе с тобой, — Эйден прицелился в Мартина, и нажал на спуск, услышав щелчок. — Черт!

— А-а-а! — вскрикнул Мартин, закрыв голову, и обмочившись. — Не убивай меня! Пожалуйста!

— Вставай, рохля, — Эйден схватил Мартина за воротник крепкими руками, и поднял, прижав к стене. — Ты все равно сдохнешь. Эта планета моя.

— Не надо! — лицо Мартина исказило страхом, и он заплакал. — Прошу!

Презрительно скривив губу, Эйден вырвал с потолка оголенный искрящийся провод, и воткнул в шею Мартину. Мартина стало бить электричеством, он задергался в судорогах, и его глаза едва не вылезли из орбит. Его сердечную мышцу разорвало от перегрузки, и он упал замертво, испуская запах сгоревшего мяса.

— Это моя планета, — Эйден сердито оглядел салон, а затем посмотрел на освещаемые прожектором символы. — Моя!

* * *

Планета внешне напоминала огромный металлический шар, что было немудрено, ведь природы на ней практически не осталось. Мегаполисы светились на ее поверхности сетью ярких паутин. На высокой планетарной орбите дрейфовали космические танкеры колоссальных размеров, от которых отходили небольшие грузовые суда, спускавшие груз на поверхность.

Тяжелые шагоходы загружали контейнеры на грузовые гравимобили, и те, натужно гудя гравитационными двигателями, выезжали с космического порта таща ценный груз за собой, и развозя его по заводским объектам.

Водитель, возглавляющий колонну, вел грузовик по проезжей части, осматривая окрестности, состоявшие из начинающих ржаветь зданий. Следом за ним парило еще несколько машин. Стены были изрисованы похабными рисунками, а в закоулках, около костров, грелись бездомные. Водитель по имени Рокки глядел на них, и в глазах его можно было увидеть сожаление.

— Бедные ублюдки, — сказал Рокки, покачав головой. — Каждый раз, когда работаю на Ирдиане, оторопь берет… Всюду бомжи, наркоманы, проститутки.

Его напарник пожал плечами.

— Не знаю, меня их судьба не колышет. Хорошо, что мы скоро свалим из этой дыры, и смотреть на них больше не придется.

— С чего ты взял?

— А ты думаешь, откуда эта партия руды, и за какой срок она добыта? — напарник водителя указал себе за спину.

— Ну, не знаю… — задумался водитель. — Месяц?

— Три дня, — усмехнулся напарник. — «Пояс Кридиана» как заработал, так все. Бабки сейчас к нам рекой потекут.

— Серьезно? — удивленно спросил водитель. — А за ходку сколько платят?

— Пока столько же. Потому мы и свалим.

Грузовики свернули в поворот, и поехали в сторону завода.

Вдали, около горизонта, виднелся единственный на всю планету оазис, на который население планеты глядело с завистью и благоговением.

Воздух был сыр и достаточно прохладен. Над горизонтом дотлевал алый закат. Район, состоявший из роскошных вилл и особняков, погрузился в полумрак, освещаясь лишь светом уличных фонарей. Казалось бы, жить в этом — предел мечтаний любого среднестатистического человека, и он был бы доволен владеть абсолютно любым имением здесь. Но у богатых свои причуды, от чего даже в обеспеченности они стремились конкурировать между собой, подобно беднякам, которые сравнивали свои бюджетные автомобили в надежде доказать, что один лучше другого.

Виллы и особняки были роскошными, но вся их красота меркла по сравнению с миниатюрным дворцом Эйдена, находившегося в верхней части района. По главной улице района один за другим парили роскошные гравимобили, и въезжали во двор особняка. В колонне гравимобилей состоял белый лимузин, на борту которого было написано «Эйден Компани». Сама надпись расположилась под строгим логотипом, который можно было невольно спутать с символическом орлом фашисткой германии.

Молли сидела в салоне лимузина рядом с Гордоном, и смотрела в окно. На ее рыжие волосы падал свет салонных лампочек. Лицо аккуратно усыпано алыми веснушками, которые только подчеркивали его красоту.

Она была в красивом вечернем платье с вырезом на спине. Гордон пригладил седые волосы, поправил очки, и, ссутулившись, присмотрелся к татуировке змеи на лопатке Молли. Татуировка была сделана в цвет, и очень легко запоминалась.

Молли почувствовала у себя на спине взгляд Гордона, и произнесла с ухмылкой:

— Хочешь меня, Гордон?

Гордон фыркнул, смущенно отвернувшись.

— Да ладно тебе, — Молли решила продолжить игру, повернувшись к Гордону. — Мы взрослые люди.

Молли ласково положила ладонь на промежность Гордона, облизнув губы, и дыхание Гордона перехватило от неожиданности. Его сердце возбужденно застучало, а природное мужское начало с трудом противилось женскому. Молли была соблазнительна. На ее лице полностью отсутствовала косметика, но это нисколько не могло затмить естественной красоты девушки. Гордон с вожделением оглядывал ее шею, затем опустив взгляд к зоне декольте.

Чувствуя, как половой орган твердеет, Гордон нашел в себе силы смахнуть с паха ладонь Молли.

— Отвали, змея, — сказал он без обиняков. — Мне ли не знать, что ты трахаешь всё, что движется, и не пренебрежешь даже собакой.

Молли в голос засмеялась.

— Ты бы видел свое лицо. Как девственник перед первым поцелуем, — Молли ухмыльнулась. — Ты меня хочешь, признайся. Тем более, ты сам не лучше, но проблема в том, что кроме проституток тебе никто не дает. Не ты ли вызываешь по две сразу? А я бы попробовала с тобой… Ну, как знаешь.

— Тварь, — Гордон скривил губу.

Водитель завел лимузин во двор, припарковавшись рядом с другими гравимобилями около парадного входа. Дворец был выстроен в стиле барокко, и среди соседних домов грубого металлического вида выглядел просто утопично. К машинам подходили консьержи, и учтиво открывали перед посетителями двери. Посетители вальяжно вылезали из своих гравимобилей, одетые по последнему слову моды в самую дорогостоящую одежду, и так же вальяжно заходили во дворец, не обращая на обслуживающий персонал никакого внимания.

Гордон открыл дверь, и стал вылезать.

— Откроешь даме дверь? — заигрывая спросила Молли.

— Сама себе откроешь, — огрызнулся Гордон. — Не инвалид.

Молли презрительно усмехнулась, выйдя из машины. Они вошли во дворец. Всюду были расставлены столы, укрытые роскошными белыми скатертями, на которые официанты расставляли блюда с разнообразными лакомствами. Подносы были довольно крупных размеров, и блюда из них чуть ли не вываливались, Персонал заставлял ими столы, давая гостям возможность утолить разыгравшийся в дороге голод.

Следом за блюдами на столы поставили ледяные ванночки с бутылками шампанского внутри, и вот к алкоголю гости были куда более благосклонны, чем к еде. Гордон чувствовал стоявший в воздухе запах перегара, наблюдая за раскрасневшимися лицами присутствующих, поняв, что они еще до праздника успели выпить горячительных напитков.

Официант достал из ванночки бутылку шампанского и вскрыл ее. Под одобрительные крики пробка с хлопком вылетела, из горлышка полилась пена, и гости стали подносить свои бокалы, наполняя их. В помещении тут же воцарилась атмосфера праздника, воздух наполнился обрывками фраз, и заиграла необычная электронная музыка.

Народ, моментально заполнивший помещение, обступил небольшую сцену.

На сцену вышел Эйден. Улыбчивый парень с красивой прической, лет тридцати. На нем был шикарный замшевый пиджак. Эйден удовлетворенно оглядел своих гостей, взял хрустальный бокал шампанского у первого попавшегося официанта, и сделал небольшой глоток. Эйден улыбался. Сегодня был определенно его день.

Он просто любил, когда люди кругом напивались и отдыхали. Ему даже был не очень важен повод, по которому он всех сегодня собрал, однако, про него забывать тоже не стоило. Выпив бокал шампанского до дна, Эйден глубоко вдохнул, и крикнул:

— Дамы и господа! Минуточку внимания! Дамы и господа!

Никто не реагировал. Люди, как и до этого, продолжали громко обсуждать что-то свое. Эйден нахмурился. В груди защемило, и он с размаха разбил бокал об сцену. Дорогостоящий хрусталь разлетелся вдребезги. Присутствующие обратили к Эйдену удивленные взгляды. Гул тут же стих, и люди позволяли себе лишь перешептываться, не понимая, что может произойти дальше.

— Спасибо, — улыбнулся Эйден. — Сам я попросил недостаточно громко. Очень рад, что вы сегодня пришли ко мне такие нарядные и красивые, но, надеюсь, к концу нашего мероприятия у меня получится увидеть вас обнаженными, как и должно быть на любой хорошей пьянке.

Толпа взорвалась хохотом.

— Но! — Эйден поднял руки, успокаивая людей. — Но, этого хочется в конце. Сейчас мне нужно буквально несколько минут вашего внимания. Не знаю, дошло ли до вас это известие, или нет, но сегодня «Эйден Компани» вышла на совершенно новый уровень добычи драгоценных металлов. Кто-то, возможно, не ознакомился с отчетами, которые были отосланы персонально каждому, потому я озвучу самый важный столбец. С запуском рудно-генерирующего сверхмассивного объекта «Пояс Кридиана» объем добычи ресурсов за три дня составил ежемесячную норму!

Толпа издала удивленные возгласы. Люди ошарашенно переглядывались, шепчась: «А как же Галактическая Антимонопольная Служба?», «Что скажут из-за нарушения свободной конкуренции?»

— Дорогие мои, — с искренней теплотой произнес Эйден. — Мы продаем нашим рабочим воздух, которым они дышат, и они платят нам налоги вместо того, чтобы платить их государству. Взамен мы предоставляем им работу и жилье на замечательной планете Ирдиан, что их ни разу не смущает. Почему? Да потому что государство вообще заставляет всех, кроме сотрудников силовых структур, работать задаром. Даже если конкуренты попытаются засудить нас, то общественность будет на нашей стороне. На ГАС тоже можно положить болт. ГАС — государственная организация, а поскольку наша с вами компания является автономно функционирующим объектом с обособленной от государства экономикой, то для нас их законы не писаны. Мы сами как государство, и более того, государство зависит от нас. Мы поставляем им руду, применяя свои экономические ресурсы, а не их. Мы не лезем в их банки, и не берем у них деньги, значит, никак от них не зависим, имея возможность делать все, что нам вздумается. Проще говоря, мы сами себе хозяева, и все благодаря тому, что вашими разумно вложенными средствами руковожу я, а не кто-то еще. Пояс Кридиана — критически важный для нашей компании проект, который курировали четыре замечательных человека, — Эйден взглядом отыскал в толпе Молли, — которые сейчас находятся в этом зале. Попрошу их пройти на сцену. Молли, Гордон, Энрике, Говард. Пожалуйста. Сегодня вы наши герои.

На щеках Молли проступил румянец. Да, она была далеко не моногамной женщиной. Ее постель практически не остывала от многочисленных оргий, и почти каждый вечер Молли спала с новым мужчиной, до безумия в нее влюбленным. Она игралась с мужчинам. Строила из себя любящую. Но как только самец отрабатывал в постели, выставляла его за дверь. Это могло показаться несправедливым любому мужчине, однако Молли считала иначе.

Сама себе она казалась чуткой натурой, любящей, заботливой. Среди всех мужчин, с которыми она спала, ей хотелось найти того самого, который сможет унять ее боль. Никто не мог заменить Эйдена, все мужчины на его фоне смотрелись серыми и неинтересными. Молли влюбленно смотрела на него от встрече к встрече, но вот она ему была безразлична.

Он стоял на сцене, и Молли глядела на него, чувствуя, как сердце стучало, едва не выскакивая из груди. Кому-то он мог показаться заносчивым, импульсивным, но только не ей. Для нее он был святым и добрым, просто роль главы корпорации заставляла его придерживаться агрессивной модели поведения.

Когда их взгляды снова пересеклись, она не увидела в его глазах влюбленного блеска, который был присущ ей. При встречах с Эйденом ее внимание было постоянно на нем сфокусировано, а вот он на Молли посматривал лишь формально, потому что так надо.

Молли — королева бала, но лишь номинально.

Она поднялась на сцену, ловя на себе восхищенные взгляды практически всех присутствующих мужчин, и возможно, с несколькими из них она даже переспит сегодня, но это нисколько не умоляло ее любви к Эйдену, остававшейся безответной уже много лет.

— Поприветствуем на сцене — Молли Хэндмайер!

Толпа взорвалась радостными криками и аплодисментами. Было трудно подумать, что это мероприятие являлось формальной встречей богатых людей. Больше казалось, что попал на молодежную вечеринку с официальным дресс-кодом.

— Всех кураторов попрошу на сцену!

Следом на сцену взошло еще трое мужчин. Гордон встал рядом с Молли, и шепнул ей на ухо:

— Он никогда не будет твоим. А знаешь почему? Потому что ты — шлюха.

— А ты похож на старый сморщенный член, — хладнокровно ответила Молли.

— Поздравим их с удачным завершением проекта!

Вдруг заиграла торжественная музыка, под потолками стали взрываться голографические фейрверки, и в зал вошли люди, несущие с собой четыре больших чека. Гости расступались перед носильщиками, пропуская их к номинантам.

Носильщики поднялись на сцену.

Гости аплодировали.

— Перед вами четверо умелых руководителей, которые смогли довести Пояс Кридиана, так сказать, до ума, и именно поэтому я вручаю каждому из них чек на сто миллионов кирлианов!

Толпа вновь одобрительно взвыла. Носильщики вручили призерам чеки, которые те взяли, широко улыбаясь. Их лица уже привыкли к показной праздности, потому необходимая мимика включалась сама по себе. Но, даже не смотря на это, радость была искренней у всех, кроме Молли.

Остальные кураторы отродясь не держали в руках таких денег, и уже мысленно проматывали, либо вкладывали полученное состояние. Молли, привыкшая к роскоши и богатству, лишь играла роль, изображая счастье. Иначе у нее не получалось.

Журналисты, стоявшие в толпе, силой мысли регулировали объективы линзовых камер, и фотографировали кураторов со всех возможных ракурсов. Сотни снимков одновременно были отправлены во все возможные СМИ. Никто не приглашал репортеров на встречу, но те знали свое дело, умея спокойно проникать на подобные мероприятия даже без приглашений.

— Отдыхайте! — кричал Эйден. — Ешьте и пейте до отвала! Все за мой счет!

— Пошлите в мой кабинет, — Эйден поманил кураторов засобой.

Они прошли сквозь толпу, и вошли в кабинет, закрыв за собой дверь. Кабинет был большой, выглядел шикарно, и приятно освещался несколькими комнатными лампами. Молли увидела две двери, ведущие неизвестно куда, а так же большую кровать с красивыми простынями, которая являлась главной достопримечательностью кабинета.

Эйден сел за стол, и достал из него голографический планшет, активировав. Как только экран вспыхнул, Эйден отыскал необходимые документы, и, выбрав адресатами всех присутствующих, нажал «отправить». Церебральный коммуникатор Молли отозвался легкой вибрацией в мозге, перед глазами вспыхнула надпись «Входящее сообщение», и система сама открыла его. Коммуникатор взаимодействовал с воображением Молли, и проецировал иллюзорное изображение на сетчатку глаза. Там было указано несколько адресов, находящихся на разных планетах. Молли открыла один из них.

«Участник проекта „Пояс Кридиана“, Эрнест Вандер. Состав семьи: супруга, двое сыновей, и дочь. Старший сын, Вик Вандер…»

— Попрошу внимания, — сказал Эйден. — С данными в документах вы сможете ознакомиться немного позже. Сейчас я лучше сам обрисую вам суть предстоящей работы.

Все сосредоточили внимание на Эйдене, и оконца с сообщениями свернулись. Эйден сцепил пальцы в замок, и как только убедился, что присутствующие готовы слушать, продолжил:

— А что еще нужно? — хмуро спросил Гордон. — Мы ведь сделали все, что написано в проектной декларации, вышли на нужный уровень добычи…

— Это вы молодцы, — сказал Эйден, перебив Гордона, и сделав останавливающий жест. — Я о другом. ГАС, и конкуренты будут неизбежно на нас нападать, в этом наши гости были правы. В данный момент нашей главной задачей является сохранение иллюзии монополии на рынок рудной добычи. Мы должны сделать так, чтобы внимание общественности и всех, кого возможно, было сфокусировано именно на нарушении нами правил свободной конкуренции. Нам надо, чтобы люди поверили в то, что мы создали «Пояс Кридиана» именно для добычи руды. Чтобы эта вера не пропала, нам необходимо провести с определенными людьми профилактическую беседу, с целью предотвращения утечки информации. Думаю, чеки, врученные вам, достаточно убедительны, и вызывают ваше ко мне расположение.

— С какими людьми? Из какого отдела? — спросил Энрике.

— Отдел разработок, — кивнул Эйден. — В каждом документе присутствует четко прописанная техническая задача. Все ресурсы и людей для ее выполнения я вам предоставлю. Ваша задача снова будет кураторской — вы должны присутствовать при выполнении прописанных в технической задаче постановлений, чтобы убедиться, что все сделано как надо. Думаю, это будет для вас простым заданием, не так ли?

— Да, — хором ответили кураторы.

— Очень хорошо, — Эйден довольно откинулся на спинку стула. — У меня для вас есть еще кое-что приятное, помимо денег. Что такое деньги? — Эйден взмахнул ладонью, и на столешнице вспыхнул голографический интерфейс. — Это язык идеи, которая непонятна нашему подсознанию. А вот физические подарки подсознание очень даже принимает. У меня есть для вас такой.

Эйден нажал на пару иконок на экране. В церебральной системе Эйдена раздался сигнал, говорящий о том, что запись начата. Перед взглядом Эйдена, в углу обзора, появилось несколько экранов, на которые транслировалась запись с камер видеонаблюдения, установленных в кабинете. В кадре была отчетливо видна большая кровать, и кураторы, стоявшие перед столом.

Две двери открылись. В комнату, одна за другой, вошли десять обнаженных женщин. Гордон сглотнул, с удивлением осмотрев их, и стараясь не опускать взгляда ниже шей, но это было невозможно. Глаза сами тянулись к грудям, сами тянулись к аккуратно постриженным лобкам и красивым бедрам. От девушек пахло малиной. Они улыбались, заигрывая с гостями взглядом. Их кожа была чистой на вид, бархатной, что вызывало сильнейшее желание прикоснуться к ним.

Девушки построились перед кураторами, и Молли первая широко улыбнулась. Мужчины же переглянулись, став чувствовать себя неловко, и не могли понять, как им реагировать на это.

— Девочки, — сказал Эйден. — Усадите наших мужчин на кровать. Расслабьте их.

Девушки обступили мужчин, и, как опытные хищницы, повели их к кровати. Гордон неловко перебирал ногами, как телок, идущий на убой. Говард и Энрике не могли вымолвить и слова. Они чувствовали давление обручальных колец на безымянных пальцах, ощущая усиливающиеся муки совести. Как только они уселись на кровать, как только девушки принялись ласкать мужчин, Энрике возразил:

— Господин Эйден, но у меня дома жена.

— Побудь животным, — Эйден пожал плечами. — Почувствуй, что такое быть по-настоящему счастливым. Или ты хочешь отвергнуть мой подарок?

— Я не… — снова хотел возразить Энрике, но замолчал, как только одна из проституток села перед ним на колени.

Она расстегнула ему ширинку, пустила в нее ладошку, и нащупала половой орган. Ощутив на нем тонкие женские пальцы, Энрике закрыл глаза от удовольствия, прерывисто выдохнув.

Вторая девушка принялась снимать с Энрике одежду, а третья начала покрывать его шею влажными поцелуями. Слыша возбужденные постанывания женщин, Энрике не смог сопротивляться животному внутри себя, и расслабился, отдавшись инстинктам.

С Говарда сняли штаны, став делать ему групповой минет. Он с вожделением смотрел на холмики ягодиц девушек, мечтая как можно скорее к ним прикоснуться. По всему телу стали разноситься волны удовольствия и тепла. Ощущения были насколько яркими, что невольно захотелось прекратить их, но Говард сдержался.

Проститутки обступили Молли, и одна попыталась повести ее к кровати, взяв за плечи. Молли неожиданно схватила девушку за волосы, запрокинув ей голову, и, оскалив зубы, прошипела:

— Властвовать буду я, сучки, — Молли облизала жертве шею, и та блаженно закрыла глаза.

— Очень хорошо, — Эйден ухмыльнулся. — Не стесняйтесь. Вообразите, что вы на необитаемом острове.

Над горизонтом догорел закат, и город погрузился в темноту.

 

Глава 2

Вик сидел за компьютером, играя в компьютерную игру. Свет монитора падал на его смуглую кожу, покрывавшую юное тело. В отличии от всех своих сверстников, Вик смог избежать принудительной имплантации церебральных систем, и для развлечений использовал старомодную технику. На мониторе был крупный космический корабль, который Вик вел в бой против вражеской эскадрильи, но ему в очередной раз не повезло с командой. По флангам, выделяясь на черном полотне мертвого космоса, наступали малочисленные союзники. Неожиданно из подпространства вынырнуло множество вражеских кораблей. Они открыли огонь из тяжелых орудий, и быстро разделались с наступающими, заставив их взорваться тусклыми вспышками, и рассыпаться на медленно дрейфующие куски.

Вик нахмурился, пробормотав:

— Раки криворукие.

Совсем скоро корабль Вика был окружен вражеской флотилией. У него был тяжелый линкор, но, к сожалению, даже самый прочный корабль не мог долго выстоять под огнем целой эскадры. Вражеские суда стали поливать линкор Вика огнем, стреляя в него лазерами и плазмой. Они кружились вокруг него, как акулы. Щит долго не выдержал. В нем стали появляться прорехи, сигнализирующие о критическом состоянии, и щит очень быстро погас, отключившись.

Лазеры касались бортовой брони, оставляя на ней черные следы, а плазменные сгустки прожигали корпус линкора, затем взрываясь и вспучивая судно изнутри. Броня покрывалась трещинами и выворачивалась наизнанку, совсем скоро линкор взорвался, не выдержав нагрузки. Ярчайшая вспышка взрыва осветила окружающее пространство, а на экране появилась надпись: «Вы уничтожены».

— Ну, блин! Что за идиоты!

Вик, бросив игру, встал из-за стола. Протерев уставшие глаза, он решил немного передохнуть, а затем сыграть еще один бой. Нужно было отвлечься.

Он вышел из комнаты в гостиную, краем глаза увидев кухню, которую украшала мама. Они вынимала из голографического планшета символы, увеличивала их в размерах, а затем отправляла под потолок. Мама составила надпись: «С днем рождения, Вик!»

Почувствовав сладкий запах праздничного торта, Вик улыбнулся. В животе заурчало. На кухне папа кормил ребенка, сидевшего за детским стульчиком. Это был младший брат Вика. Джоанна, сестра Вика, незаметно подкралась к нему, и потянула за рукав. Вик испуганно обернулся, сразу столкнувшись с жалобным и умоляющим взглядом младшей сестры.

— Можно? — спросила Джоанна.

Это поставило бы крест на небольшом перерыве. Вик хотел слегка передохнуть, а потом вернуться к игре, но его стал одолевать странный внутренний порыв. Повинуясь ему, Вик кивнул, и сестренка с улыбкой убежала к нему в комнату.

— Сынок, ты чем занят? — спросил отец с кухни.

— Да я сейчас, мне там надо доделать кое-что, — отозвался Вик, заранее пытаясь скинуть с себя работу, которую ему могли поручить. — По учебе.

— А, ну раз учеба… Тогда ладно. Сам справлюсь.

Вик улыбнулся. Он отправился в комнату, в которой теперь жил его младший брат с сестренкой, и подошел к стене, нажав на кнопочку. Кнопочку невозможно было найти, не зная ее положения в точности до сантиметра. Небольшая дверца выдвинулась из стены, и отползла в сторону, открыв взгляду небольшую нишу, которая была тайным убежищем Вика. Дверца полностью повторяла рисунок обоев, от чего ее было нереально увидеть даже с острым зрением.

Вик снял дверцу с механизма открытия, затем развернув ее.

К обратной стороне дверцы был прикреплен голографический планшет старого образца. Вдоль рамы планшета тянулись проводки, связи между которыми в некоторых местах были нарушены. Ничуть не опасаясь оголенной проводки, Вик сцепил провода вместе, скрутил их, а затем нажал на кнопку включения планшета. С писком он заработал, сразу же задействовав встроенный механизм наблюдения. В раме загорелась голограмма экрана. Камеры крошечных нано роботов, которыми поверхность дверцы была усеяна, включились, став проецировать на планшет изображение.

Вик поднял дверцу, разглядывая потолок сквозь нее, а затем поставил ее на место. Теперь можно было попытаться применить изобретение более практично. Хитро ухмыльнувшись, Вик пошел на кухню, и обратился к отцу:

— Пап, — начал Вик. — А помнишь, я тебе когда-то говорил, что смогу исчезнуть, и ты меня не найдешь?

Эрик взглянул на Вика в пол оборота, и задумчиво нахмурился. Сейчас ему точно было не до игр, потому что мелкой работы по дому еще полно, но не хотелось, чтобы сын начал нудить. Эрик придумал план, согласно которому можно будет и Вика занять, и поделать дела, связанные с подготовкой к празднику.

— А давай. Ты прячься, и считай до тысячи. Если я тебя не найду, то ты сегодня будешь освобожден от любых поручений, а если найду — поможешь маме. Договорились?

Вик сощурился, уже переживая свою триумфальную победу.

— Договорились, — сказал Вик. — Считай до десяти и начинай искать.

— Раз, два, — отец начал считать демонстративно, и Вик убежал с кухни.

— И ты знаешь, где он? — поинтересовалась Роза, расставлявшая по столу посуду.

— Конечно. Ниша в стене комнаты Илона, — улыбнулся Эрик. — Так что минут через пятнадцать у тебя будет помощник…

Вик спрятался в нишу, закрыв за собой дверцу, и включил планшет. На экран вывелось изображение комнаты. Тусклый свет заполнил нишу, и Вик отбрасывал жуткую тень. Уверенность мальчика в том, что его не обнаружат, была крайне высокой. Он вообразил, как целый день будет наслаждаться бездельем, и растянул губы в улыбке.

Молли тем временем сидела в своем кабинете, находившимся у нее в клубе. Через панорамное окно в стене было прекрасно видно танцпол и барную стойку, за которой стоял бармен, делая какие-то подсчеты на голографическом экране. Он взглянул на накладную по остаткам алкоголя, сравнив цифры с фактическим наличием, и скривился недовольно.

Бармен вошел в кабинет Молли со стуком. Завидев ее, он сразу побагровел, будто бы попался за просмотром порнофильмов. Сердце его забилось быстрее. Бармен смущенно отводил взгляд от груди Молли, стараясь не попасться, но хуже всего у него получалось скрывать свое влечение. Молли демонстративно заправила волос за ухо, почувствовав смущение бармена.

— Что ты хотел, Ларри?

— Да я, — Ларри замялся, пожав плечами. — У нас опять накладная по остаткам с фактическими запасами расходится. Или официанты воруют, или бармен с другой смены. Камеры надо ставить, и холодильник бронированный, чтобы ключ только у бармена был.

— Бронированный зачем? — удивленно спросила Молли.

— На случай грабежа, — пояснил Ларри. — У нас в том холодильнике не абы что лежит. Вирийская настойка, а она сами знаете…

— Согласна, — перебила Молли. — Но насчет камер — пока они в бюджет не вписываются. У меня есть другая идея.

Молли достала из пачки сигарету, и закурила, сделав крепкую затяжку.

— Сегодня уборщица должна с утра прийти?

— Да, — сказал Ларри.

— Хорошо, — Молли стряхнула пепел прямо на стол. — Приберется. Я скоро уйду. Насчет камер, — вернулась Молли к изначальной теме разговора. — Я готова поставить холодильник, и доверить ключи лично тебе. Больше никому. Твоей задачей будет наблюдать за холодильником, пока все не уйдут. Прямо как настоящий охранник. Что скажешь?

Ларри было открыл рот, чтобы возразить, и взгляд у него стал жалобным, но выдавить не удалось и слова. Ларри был удивлен. Вот как у Молли хватало совести просить тратить на работу еще больше времени? Ларри и так пахал без выходных, задерживаясь для закрытия кассы, а теперь придется ждать еще один дополнительный час, пока уйдут все.

Первый вопрос, возникший у Ларри, постеснялся бы задать любой сотрудник, но это было необходимо.

— А доплачивать за это будут? — сказал он сдавленно и тихо, затем потупив взгляд. Молли еле его услышала, про себя усмехнувшись.

«Ничтожество» — подумала она.

— Нет, — Молли покачала головой, тут же продолжив, и не дав Ларри вставить слова. — Но вот на повышение лояльности с моей стороны можешь рассчитывать.

Она игриво улыбнулась. Ларри мечтал оказаться с ней в постели, и ради этого он был готов работать сутки напролет, так что уговаривать не пришлось.

— Согласен! — ответил он, энергично кивнув. — Как скажете, так и будет!

— Иди, — Молли пренебрежительно помахала ладонью. — Программу моей лояльности обсудим не сегодня. В другой раз. Ладно? Я позову.

Ларри широко улыбался. Он покраснел. Мысленно Ларри уже заворачивал Молли во все возможные позы, восстанавливая практически уничтоженную самооценку. Ларри вышел, подмигнув Молли.

Она улыбнулась.

Стоило двери закрыться, как Молли тут же скривилась. В сердце потяжелело. Ее тошнило от одной мысли о сексе с Ларри. Молли твердо знала, что лучше переспит с бомжом, чем позволит Ларри к себе прикоснуться. Потакать его симпатии было мерзко, даже словесно, однако делом это являлось крайне полезным. Как еще заставить человека работать на час больше, сделав при этом так, чтобы он не требовал доплаты?

Показать ему желаемые перспективы.

Церебральный коммуникатор Молли завибрировал. Интерфейс перед ее глазами показал сообщение от Эйдена, и она тут же покраснела, надеясь, что возлюбленный прислал ей что-то неформальное. Ее энтузиазм кончился быстро.

В сообщении было техническое задание.

После прочтения Молли нахмурилась, закрыв сообщение. Она любила Эйдена, потому могла пойти ради него на все, но как ему удалось подбить на такое остальных кураторов?

Энрике, Говард, и Гордон сидели в кабинете за круглым столом. Энрике только закончил читать сообщение от Эйдена, затем ошарашенно взглянув на Говарда и Гордона.

— И вы на это пойдете? — Энрике пытался найти у товарищей одобрения своему возмущению, но те лишь отвели глаза. — Да это же бред полный!

— А какой у нас выбор? — Говард поднял уставший взгляд на Энрике. — Сами виноваты.

Говард видел перед взглядом экран, на котором прокручивалась запись, где он не без удовольствия ритмично входил в проститутку. Две, находящиеся впереди них, ублажали друг друга ладошками, и страстно целовались. Он слышал их стоны, понимая, что слышны они только ему, но все равно испытал такой стыд, что моментально закрыл запись.

Гордон сцепил пальцы в замок.

— Что бы вы ни решили, ребята, я с вами, — заявил Гордон. — Однако не забывайте, что Эйден озолотил нас. Если бы не он, мы были бы никем.

— Я боюсь потерять Сюзи, — признался Энрике, направив напряженный взгляд в стену.

— Зачем тогда шлюх трахал? — оскалился Говард. — Не надо из себя страдальца строить. Я хотя бы не убеждаю себя…

— Эйден надавил на нас! — возразил Энрике. — Или ты не помнишь его «ты хочешь отвергнуть мой подарок»? Башка дырявая?

— Заткнитесь! — Гордон ударил ладонью по столу.

Энрике и Говард тут же обратили на Гордона взгляды.

— Сказано — сделано, — хмуро начал Гордон. — Техническое задание есть, значит, его надо выполнить. Всё. Нам, лично, ничего делать не надо. Только проверить, справились ли люди, которых отправит Эйден.

К клубу Молли прибыло два черных фургона. Выйди из парадного входа, она села в один из фургонов, и они плавно отошли от тротуара, затем двинувшись прямо.

Мерно гудел двигатель. Внутри было жарко. Тусклый свет салонной лампы падал на шесть бойцов в силовых костюмах черного цвета. В руках бойцы держали крупнокалиберные пушки, и без СК удержать такие не представлялось бы возможным.

СК — механизм многократно усиливающий рефлекторные и силовые характеристики носителя. Единственным минусом была громоздкость (размером СК был с качка, качавшегося на стероидах), но положительные качества СК с лихвой компенсировали этот недостаток.

Забрала шлемов были непрозрачными. В шлемах работал цифровой интерфейс наблюдения за внешней средой, через который боец смотрел на Молли. Как только Молли шевельнулась, система уловила ее движение, сразу взяв девушку на прицел, и обведя ее силуэт.

— Зафиксировано движение, — сообщила система механическим голосом.

В углу находились данные телеметрии самого бойца, а в другом углу данные телеметрии цели. Сенсоры считывали пульс, а встроенная рентгеновская оптика позволяла разглядеть даже внутренние органы.

Бойцы переговаривались по внутреннему каналу связи.

— Карт, а ты в курсе, что эти костюмы Военно Космическая Полиция использовала во время антитеррора в прошлом году?

— Да, — ответил Карт. — И?

— Их же заменили. Террористов то больше не осталось. Короче, есть тут одна интересная функция.

— Какая?

— Смотри на тёлку.

Карт обратил взгляд к Молли.

— Теперь включи рентген.

Включив рентген, Карт увидел скелет девушки.

— Передай изображение на общий канал.

— Сделано, — ответил Карт, и теперь запись с его цифровой панели передавалась на все интерфейсы в группе.

— Убавляй мощность, — велели хитрым тоном.

Выполнив команду, Карт ослабил интенсивность рентгеновского луча. С писком мощность рентген генератора убавилась. Теперь на Молли просвечивалась только одежда, и было прекрасно видно практически все ее интимные зоны.

Бойцы стали в голос восхищаться.

Эрик дал приближение, рассмотрел грудь, а затем, под одобрительные возгласы товарищей, опустил взгляд к лобку с аккуратной стрижкой.

— М-м-м! — протяжно сказал Карт, стараясь не шевелиться. — Я бы ее во все щели!

— Может, она нам сегодня даст. Слышал, что шлюха еще та.

— Смотри, не заводись. А то пиструн сломается. Костюмы под стоячий хер не предусмотрены.

Бойцы засмеялись.

Молли нахмурилась, когда наемники вдруг стали слегка дергать плечами. Она ничего не слышала из их разговора. Ей казалось, что они сидели молчаливо, и лишь один из них смотрел на нее.

— Тихо, как в могиле, — Молли с укором посмотрела на Карта. — Хоть слово скажите, что ли.

— А что говорить, госпожа Хэндмайер? — сказал Эрик, включив динамик костюма. — Все инструкции у нас на руках. Вам надо лишь смотреть. Посмотрите, и разойдемся.

— Может, не разойдемся, — ухмыльнулась Молли.

С писком включился динамик в салоне.

— Почти приехали. Готовность одна минута.

Фургоны припарковались напротив трехэтажного дома, плавно опустившись к тротуару. Двери фургонов отодвинулись в стороны, и бойцы высыпали из машины один за другим, тут же устремившись в подъезд.

Войдя под низкий свод потолка, Карт вскинул оружие, рассматривая парадную через интерфейс, и дал мысленную команду активации системы подавления звука. Остальные последовали его примеру.

Бойцы тихо поднялись на нужный этаж, и, внимательно оглядываясь по сторонам, бесшумно зашагали по коридору. Рядом с каждой дверью висела табличка с фамилией проживающей семьи, и группа остановилась напротив фамилии «Вандер».

Бойцы выстроились перед дверью в штурмовой формации, и пропустили вперед Молли. Дверь была сделана из металла.

Карт, применив рентген систему, стал осматривать пространство за дверью. Внутри он насчитал четверых. Трое были на кухне, и одна в отдельной комнате.

— Четыре цели. Двое взрослых, двое детей, — отрапортовал Карт. — Ждем команды.

— Подожди, — сказала Молли, шагнув к двери.

Бах-бах-бах.

До слуха Эрика и Розы донесся стук в дверь, а затем глухой женский голос:

— Мистер и миссис Вандер, вы дома? Откройте, пожалуйста, дверь. Это полиция. Отдел по делам несовершеннолетних.

Роза нахмурилась, а Эрик приложил палец к губам. Эрик сегодня вообще не ждал гостей, и уж тем более гостей из Полиции. Он никогда не открывал дверь людям, которые приходили без предупреждения, и в этот раз он решил поступить так же.

Роза направилась к выходу, но отец мягко остановил ее за плечо.

Малыш в детском стульчике с интересом смотрел на родителей, не понимая, что происходит.

Молли, прождав около десяти секунд, отошла от двери и скомандовала:

— Давай.

Ее проняла мелкая дрожь. Ей впервые приходилось присутствовать при штурме, от чего событие для нее было волнительным. Пульс участился, как перед важным экзаменом, и Молли сжала кулак.

Бойцы тяжело передернули массивные затворы, готовясь стрелять. Каждый из них знал, кого предстояло убить, что в корне противоречило их убеждениям, но нисколько не мешало выполнить задачу. Психологи умело обработали наемников, поместив их жалость к детям в закрома души.

Карт взял короткий разбег, и ударил в дверь ногой, обрушив на нее всю мощь механизмов СК. Раздался мощный металлический грохот, и дверь вогнулась внутрь, не слетев с петель.

Молли вздрогнула от неожиданности, по ее спине пробежались мурашки.

Одного удара не хватило.

Кровь Эрика наполнилась адреналином. Он стиснул зубы, а тело его напряглось. Роза подскочила на месте, и бросилась к малышу, взяв его на руки.

— Вик, сиди где спрятался! — скомандовал Эрик.

Вик увидел, как Роза вбежала в комнату с малышом, и заблокировала за собой дверь. Малыш громко заплакал, испугавшись шума и резкой смены обстановки. Его маленькое сердечко билось, как у испуганной мыши. Роза в ужасе зажалась в угол, прижав к себе ребенка, и стала нервно гладить его по голове.

— В-всё х-хорошо будет, — заикалась она, говоря дрожащим голосом.

Вик смотрел на них, зажав себе рот руками. Ему хотелось выпрыгнуть из ниши, чтобы броситься к Розе в объятия, но его сдерживала команда Эрика. В голове раз за разом проносилось: «Вик, сиди где спрятался!»

Эрик рванул в свою комнату, вызвав на стене голографическую панель для ввода пароля, наспех вбив заученный наизусть код. С шипением стена стала отползать в сторону, и отец, вцепившись в ее края руками, принялся ускорять открытие:

— Ну, быстрее! — крикнул он в отчаянии.

Вторым ударом Эрик выломал дверь. Она согнулась пополам, влетела в коридор, и со скрипом заскользила по полу.

— Джо, не высовывайся! — крикнул отец.

Но было поздно. Девочка уже подходила к двери. Один из бойцов увидел ее с помощью рентген системы, и, вскинув оружие, произвел прицельный выстрел, который прогремел как гром среди ясного неба. Джоанна погибла на месте, не успев ничего произнести. На пол упала толстая гильза, и наемники, как ни в чем не бывало, зашагали дальше.

— Джоанна! — крикнул Эрик. — Суки!

Дверь хранилища открылась. Отец снял со стены увесистую адронную пушку, и мышцы рук вспухли от напряжения, залившись кровью. Сердце разрывало от злости. Отец плевать хотел, кто вторгся в его дом, и он планировал прикончить всех. Наемники открыли по нему огонь, но он не стоял на месте, и метнулся к коридору. Крупнокалиберные патроны пробивали стену насквозь, оставляя в ней дымящиеся отверстия, и свистели у Эрика за спиной.

Нажав на кнопку активации, Эрик заставил генератор адронной пушки дико загудеть. Со свирепым воплем Эрик выбежал в коридор, и, находясь под обстрелом, выстрелил в первого попавшегося наемника от бедра. Из ствола пушки вылетел разогнанный до околосветовых скоростей кусок металла, и прошил двух наёмников насквозь, силой инерции вышвырнув их из квартиры.

Молли с воплем отскочила от входа. Наемники врезались в стену, безжизненно застыв. В груди каждого зияла оплавленная дыра. Резко запахло жаренным мясом, и Молли даже на секунду решила, что штурм провален.

Наемники, скрывшись с линии огня, стали вести огонь вслепую. Пули врезались в стены, разбрасывая веера искр. Случайным попаданием руку Эрика оторвало по локоть. От боли Эрик взвыл, уронив адронную пушку. Из оторванной конечности фонтаном ударила кровь.

Эрик прижался к стене, и сполз по ней, зажимая рану. Под ним расползалась кровавая лужа. Ему было очень больно, и очень страшно. Рука будто горела. Осколок кости торчал из культи. Эрик морщился, стонал, хватаясь за плечо, и сердито смотря на наемников, которые вышли из укрытий.

Они приближались к нему, взяв на прицелы.

— Д… Д-детей, и ж-жену, не трогайте, — он стал задыхаться, затем глубоко вдохнул, и продолжил. — П-пожалуйста, оставьте… Их в живых, — он снова сморщился. С его лба струился пот.

Карт молча прицелился ему в голову, и нажал на спуск. Громыхнул очередной выстрел. Патрон разорвал голову Эрик, разбросав остатки черепа и его содержимое по стене.

Роза вскочила, испуганно заметавшись по комнате, и открыв комод, поместила туда ребенка. Она, к сожалению, не знала, где находился тайный отсек Вика, а сам Вик был парализован ужасом. Да даже если бы он был готов что-то сделать, времени у него совсем не оставалось.

Наемники в два счета выломали дверь в комнату Джоанны. Дверь с грохотом вылетела, упав прямо под ноги матери. Она дрогнула, застыла в исступлении, сжав кулаки. Наемники стояли в дверном проеме, и целились в нее. Мать с ужасом смотрела в забрала СК, стараясь разглядеть под ними человеческие лица, и снискать для себя милосердия.

— Н-ну вы ж-же люди, — сдавленно взмолилась мама. — Л-люди! П-пожалуйста!

— Извините, мэм, — сказал Карт через динамик. — Люди мы только по субботам и воскресеньям.

Эрик выстрелил в Розу. Она, пробитая навылет, рухнула на пол. Роза смотрела в сторону убежища Вика омертвевшим взглядом. Губы у нее все еще шевелились, будто бы она пыталась сказать что-то.

Вик вцепился в голову руками, смотрел на все это глазами, расширенными от ужаса, и нервно покачивался взад-вперед. В комнате стоял детский плач. Наемники вошли, загородив широкими спинами комод, и переглянулись.

— Не надо, — шепотом попросил Вик. — Не надо, пожалуйста… Стойте…

Наемники вскинули автоматы, нацелившись на комод, и нажали на спуски. Громыхнуло две громких очереди. Вспышки от выстрелов на миг осветили комнату. Детский плач стих.

Вик зажал рот руками и глухо взвыл. К счастью, его никто не услышал. Наемники, тяжелыми ботинками раздавливая куски стен, лежавших на полу, вышли из комнаты, затем покинув квартиру. Вик собирался выйти, но вдруг услышал цоканье каблуков в прихожей, и замер. В комнату вошла Молли. Она визуально оценила результаты работы, и затем развернулась, направившись к выходу. Вик успел разглядеть на ее спине татуировку змеи. Молли скрылась из вида, и Вик слышал, как из коридора доносились отдаляющиеся шаги.

Он вылез из ниши, сначала подойдя к матери. Она лежала, не шевелясь, под ней расползалась лужа крови, которая едва не коснулась носков Вика. Он отшагнул от нее, как от кислоты, с ужасом глядя на мать. Не хотелось верить, что мама мертва. Дыхание было учащенным. Вик сильно дрожал.

От стены в прихожей откололся кусок, упав на пол, и Вик подпрыгнул от испуга, направив взгляд к выходу из комнаты. Выйдя в прихожую, Вик посмотрел на отца, и не узнал его. Все было покрыто кровью. Отец был изувечен, и распознать в нем некогда близкого человека не представлялось возможным. В сердце заныло.

— Пап, — сдавленно прошептал Вик, не отрывая от него взгляда. — Джоанна умерла, да, пап?

Вик осторожными шагами, стараясь не задевать куски стен, валяющиеся на полу, направился к своей комнате и застыл у входа в нее. В двери виднелось крупное пулевое отверстие, через которое можно было разглядеть окровавленный пол. Механизм открытия срабатывать отказывался.

Вик заглянул внутрь, побледнел, и отстранился от двери. Джоанну тоже было не узнать. Вик остался совершенно один, и никто из соседей не осмелился даже высунуться из квартир, чтобы помочь. Даже полицию никто не вызвал, потому что Эйдену удалось запугать и подкупить всех.

Вик был счастливчиком. Наслоение из нано роботов на двери его ниши послужило маскировкой.

— Мам, пап, Джо, где вы? — Вик огляделся равнодушным взглядом. — Я дома. Мама, папа. Я дома…

Вик сел, прислонившись к стене, и бормотал раз за разом: «Я дома, я дома, я дома».

* * *

Прошло пять лет.

Тротуары рассекали территорию парка, освещенного полуденным солнцем. Людей в парке гуляло немного, и были это в основном школьники, отлынивающие от занятий. Стоял очень погожий денек, и многие не видели причин проводить его в душных классах. К тому же, свежий воздух на Ирдиане был только здесь, и в других, таких редких на этой планете парках. Каждому хотелось подышать, но не у всех хватало времени из-за работы.

Вик тренировался на лужайке, отрабатывая удары, которым обучил его инструктор по рукопашному бою. Мышцы были налитые и рельефные, а напряженное от тренировки тело покрылось потом. Вик технично проводил прямые атаки, а так же хлестко бил ногами, слыша, как от силы ударов колеблется воздух.

Костяшки кулаков уже успели сбиться. Вик закончил отработку серии, и, присев на одно колено, обратил внимание на свою голень. Погладив ее ладонью, он почувствовал твердость голенной кости. Сразу возникла фантомная боль, похожая на ту, что была в голени после тренировок. Вик вспомнил, как после набивки распухала его нога, и как больно на нее было наступать. Набивал он ее о прочную грушу.

Вик сначала хотел собрать вещи, и уйти, но потом вспомнил, что пропустил важный этап тренировки. Он вернулся на прежнее место, и сел в позу всадника, вытянув руки вперед. Сухожилия в бедрах тут же натянулись, однако сразу болеть не начали. Для этого требовалось время.

По тротуару брели двое ребят, возраста такого же, как и Вик. Завидев его, они переглянулись, и вызвали голографические объективы, направив их на Вика.

— Посмотри, — шепнул один из ребят. — Каратист нашелся.

Вик заметил их боковым зрением. Они шли, с ухмылками на лицах, и снимали Вика прямо на ходу. Обычного человека такое событие разозлило бы, ведь где это видно — снимать кого-то без разрешения? Но Вику было все равно. Лицо его оставалось совершенно равнодушным, однако, это не означало, что внутренних позывов у него никаких не было.

«Накажи» — пронеслось у него в голове. Вик направил на них холодный взгляд, но это только больше их раззадорило.

— Смотри, — сказал один другому. — Каратэ пацан разозлился.

Они стали смеяться, спрятав объективы, и отвернувшись, пошли своей дорогой.

Вик бросился за ними, став быстро сокращать разделявшую их дистанцию. Ребята обернулись, широко улыбаясь, и вид мчащегося на них парня нисколько не напрягал. Они скрестили руки на груди, став демонстративно дожидаться Вика, будучи уверенными в своей безопасности. Что он, дурак что ли, трогать кого-то в многолюдном парке среди бела дня? К тому же, их было двое, а он один, потому если что — справятся.

Лишь когда Вику оставалось бежать несколько метров, они изменились в лицах. Вик подпрыгнул, и в прыжке ударил первую попавшуюся цель коленом в подбородок. Перед глазами жертвы посыпались искры, челюсть ощутимо хрустнула, она потеряла равновесие. Парень моментально обмяк, безвольно повалившись на землю.

Его напарник в недоумении вскинул кулаки, надеясь отбиться. Вик бросил ему в лицо обманный удар, заставив прикрыться, а затем нанес боковой удар ногой прямо по коленному суставу. Голенная кость, прочная словно камень, жестко коснулась цели. Колено прострелила дикая вспышка боли, парень взвыл, схватившись за ногу, и упав на землю.

Вик оседлал его, став бить кулаками по лицу. Он наносил удар за ударом, совсем скоро почувствовав боль в разбитых кулаках, но не останавливался. Парень был напуган, став реветь, и умолял не трогать его. Он закрывался, но даже защита не помогала. Парень обмяк, руки его расслабились. Его лицо покрылось кровью, хлынувшей из носа и появившихся рассечений, Вик встал.

Взгляд его был так же равнодушен, как и во время тренировки. В душе он не испытывал ни страха, ни чувства вины, ни вообще ничего того, что могло бы хоть как-то обозначить его не безразличие к ситуации. Сердце его билось ровно, пульс был как у медитирующего монаха, а ум был чист от мыслей. Для него поверженные ребята представлялись бездушными боксерскими грушами, и пинать их можно сколь угодно долго, совершенно ничего не опасаясь.

Прохожие школьники обходили место драки стороной.

Лишь один подбежал к сторожу в сторожку, указав пальцем в сторону Вика, и сторож вскоре пришел, оглядев лежащих без сознания ребят. Вик поднял на него глаза. Сторож сел на колено, и, касаясь основания запястий поверженных, щупал пульс. Пульс ощущался, отдавая в кончики пальцев.

— Они снова тебя снимали? — нахмурился сторож. — И зачем ты их так избил? Я, конечно, понимаю, что тебя это обижает, но…

— Они раньше меня снимали? — хладнокровно перебил Вик, ответив вопросом на вопрос. — Если бы знал — то побил бы их. До этого не приходилось видеть.

Долг обязывал сторожа доложить о Вике, доложить о драке, но этого так не хотелось. Было ясно, что стоит полиции приехать, как начнутся протоколы, требующие времени, которое терять не было никакого желания. Лицо сторожа выражало умственное усилие, и он со смятением глядел то на побитых парней, то на Вика. Сторож, махнув на преступника рукой, отпустил его, и вызвал скорую помощь для ребят.

— Иди, — сказал сторож. — Домой. Считай, что я тебя не видел, но чтобы драк больше не устраивал.

Вик дошел до ворот парка, и, выйдя через них на городские улицы, отправился в свое жилище.

 

Глава 3

В этот раз, в такой же солнечный денек, в парке было более многолюдно. Группа школьников, сидя на лавочке, глядели в экраны смартфонов, купленных ими недавно. Смартфоны в то время стали экзотическими игрушками, позволить их себе могли далеко не все, но из правил бывали исключение, как эти школьники. На них была хорошая, красивая форма, которая выделялась из остальных фасоном и материалами. Такую себе тоже мог позволить не каждый, потому ребята сразу выделялись на фоне других, привлекая к себе внимание.

Школьник плавно крутил смартфон в разные стороны, будто бы использовал его как рулевое колесо. Из динамиков доносился рев гоночного мотора.

— Не понимаю, — сказал один из школьников. — Вот на фига родители нам их купили?

— Как на фига? Мы же лучше остальных. Папа говорит, что надо всеми средствами это демонстрировать. Вот он и подговорил ваших родителей сделать такие подарки. У остальных нищебродские коммуникаторы, доступные всем, а у нас раритетные смартфоны.

Школьник, увлеченный игрой в гонки, возбужденно встал, став нервно расхаживать из стороны в сторону. Друзья не обратили на его движения внимания, продолжив обсуждать что-то свое. Школьник, ведя свой автомобиль к победе, сам не заметил, как побрел по дорожке, и метров через тридцать прошел мимо лавочки, на которой сидела еще одна компания.

Только вот тут были не дети богатых родителей. Одетые в дешевые обноски, неблагоприятного вида ребята наблюдали за школьником, игравшим в игру, раскрасневшимися глазами. Рядом с ними стояли наполовину пустые бутылки пива.

— Дин, брать будем? — пухлый хулиган обратился к высокорослому парню лет пятнадцати.

Дин был белобрысым. Его бледная кожа, покрытая алыми пятнами, напоминала кожу заядлого курильщика. Взгляд у него был остервенелый, остекленевший от алкоголя. Дин ощущал шум в голове, легкость в теле, и смелость, придаваемую выпитым. Он отрыгнул, взглянул на своих подопечных, и одобрительно кивнул.

Как только школьник развернулся, и побрел в обратном направлении, хулиганы встали, преградив ему путь. Он, увлеченный игрой, не заметил их, и врезался в грудь Дина.

— Ты что тут встал? — дерзко начал школьник, подняв глаза на Дина, и тут же побледнел.

— А ты что мне сделаешь? — Дин сунул руки в карманы. — Толстый, попроси у него телефон.

Пухлый хулиган протянул к школьнику руку, сказав:

— Дай посмотреть.

У школьника перехватило дыхание. Он без колебаний отдал толстяку телефон, хотя понимал, что больше не увидит его. Толстяк сунул смартфон в карман, и школьник с надеждой взглянул на него, глазами выпрашивая девайс обратно.

— Ребята, отдайте…

— Вали отсюда, пока я тебе зубов не убавил, — Дин сделал школьнику затрещину, ладонью ощутив гладкие волосы.

Школьник умчался прочь, не оглядываясь, и даже не подумав о том, чтобы предупредить друзей.

— Всех под шмон, и канаем отсюда, — скомандовал Дин, увидев школьников на лавочке. — У этих навара нормально будет.

Хулиганы взяли лавочку в окружение.

Школьники встали, но уйти не успели. Дин выскочил как черт из табакерки, заблокировав им путь к отступлению.

— А ну по тормозам, сявки, — угрожающе сказал Дин.

У школьников от страха подкосились колени, вид Дина заставил их безвольно сесть обратно на лавочку. Дина будто бы окружало невидимое защитное поле, которое отталкивало людей страхом, не позволяя пройти. Дин угрожающе навис над школьниками, поставив одну ногу на лавочку. Он дышал на школьников перегаром, и ухмылялся, видя их боязнь.

— Игрушки давайте свои сюда.

Школьники переглянулись.

— М-мама убьет, — сказал ближайший к Дину дрожащим голосом. — Н-не надо.

— Че сказал? — нахмурился Дин, пытаясь заглянуть школьнику в глаза, но тот испуганно прятал их. — В глаза мне смотри, — Дин схватил школьника за подбородок, и лицо жертвы тут же исказило страхом.

— Не надо, — взмолился школьник, зажмурившись.

— Примочки давайте свои! Живо, терпилы!

Школьники испуганно глядели по сторонам. Бежать некуда, но страх за собственное здоровье был сильнее рационального мышления. Один из школьников, сидевший дальше всех, рванул с места, словно напуганная антилопа.

Толстяк, среагировав на резкое движение, прямо на ходу встретил школьника ударом по лицу. Школьник упал на спину, схватившись за нос, и заревев.

— Выделываться будешь?! — Дин начал давать жертве затрещины. До слуха всех присутствующих доносились шлепки и болезненные вскрики. — Выделываться будешь?!

— Нет! — школьник закрыл голову и взвыл жалобным голосом. — Нет! Не буду! Только не бейте, пожалуйста!

Школьники протянули телефоны вместе со всем тем, что было в карманах. Вспотевшие от страха ладони дрожали, глаз ребята поднимать не смели, признав полное и безоговорочное поражение. Дин довольно ухмыльнулся, собрав урожай, а затем отошел, взглядо отдав хулиганам молчаливый приказ.

Хулиганы набросились на школьников, как на загнанную дичь, и повалили на землю, став пинать.

Тем временем в школе начинался урок психологии. Ученики сидели за высокотехнологичными столами, которые одновременно были обучающими экранами, и говорили во весь голос. Вик безразлично глядел на свой экран, не обращая на суету вокруг никакого внимания. Ему это было чуждо. Он совершенно не понимал ребяческой беззаботности, не испытывая никакого желания приобщаться к толпе или веселиться.

Ученики перебрасывались фразами, смеялись, и кидались друг в друга бумажками, но Вика старались не трогать. На его кулаках были видны ссадины. Ребята смотрели на них с опаской, полагая, что Вик мог проявить к окружающим агрессию. Никто не знал его истории, но учителя требовали от учеников в классе снисхождения по отношению к Вику. Любой другой на его месте чувствовал бы себя белой вороной, но ему было плевать.

Так комфортнее всего, когда тебя не пытаются приобщить к остальным, сделать частью коллектива, и навязать свою игру.

Учитель, черноволосый мужчина лет тридцати, прошел к своему столу.

— Класс! Тихо! — скомандовал преподаватель, и все умолкли. — Взгляните на ваши столы.

Вик опустил глаза на экран. Там был изображен мальчик тучного телосложения, а над ним парила надпись: «Изменения характера в силу изменения внешности». Увидев виртуального толстяка, ребята рассмеялись, явно испытывая к нему презрение.

«Ложь» — пронеслось в голове Вика. Он поднял безразличный взгляд на учителя.

— И так, вы видите перед собой мальчика, имеющего плотный тип телосложения.

— Так и говорите, что толстожопого, — раздалось с последних парт.

Класс взорвался хохотом.

— А ну тихо! — прикрикнул учитель, стукнув ладонью по столу. — Не злите меня!

Ребята стихли, лица их сразу стали сосредоточенными, а взгляды внимательными. Дженни, сидевшая у стены, была самым спокойным учеником в классе. Отличница, пример для подражания, ученик, о котором мечтал практически каждый учитель. Спокойный, бесконфликтный, трудолюбивый и управляемый ученик. Так же Дженни была очень красивой. Ее яркие светлые волосы волнами сходили почти до самой поясницы, а мягкие черты лица отражали нежный характер.

На ее лбу была маленькая родинка.

Дженни была единственной, кто вызывал у Вика эмоции. Она казалась ему другом, казалась панацеей от всех бед и травм, чего парень совершенно не понимал. Почему только она пробуждала в нем чувства?

Оставалось загадкой.

— Итак, — начал учитель. — Прежде, чем рассказать вам об особенностях формирования человеческого характера, хотелось бы узнать, каков уровень вашего понимания в данном вопросе. Вообразите себе ситуацию. Парень, которого вы видите на своих экранах, неожиданно взял себя в руки. Похудел, стал стройным и статным. Как думаете, какие изменения произойдут в его характере? Ответ на оценку. Дженни, расскажи.

Девочка встала, как подобает любой прилежной ученице. Стоило ей вытянуться в полный рост, как сердце Вика затрепетало, глаза заблестели, будто бы он увидел клад.

— Он станет более уверенным, станет успешнее и лучше, из-за изменения к нему отношения его самооценка вырастет.

— Неплохо Дженни. Садись. Тебе пятерка за старания. Вик, мне интересно услышать твое мнение на этот счет.

Но Вик не реагировал. Он смотрел на Дженни влюбленными глазами, не слыша ничего. Из мира грез его вырвал возмущенный крик учителя.

— Вик Вандер! Когда с тобой говорят, надо смотреть собеседнику в глаза!

Вик демонстративно опустил взгляд на экран, почувствовав, как внутри что-то будто оборвалось. Сладкий мир эмоций отпускал его сразу же после того, как он переставал смотреть на Дженни. Она вдохновляла в него жизнь, и даже не догадывалась, какое сильное влияние оказывала.

— Какая разница, в стол при разговоре смотреть, в глаза, или в жопу? — хладнокровно отрезал Вик. Класс снова взорвался хохотом. — Разве от этого поменяется смысл сказанного? Неужели ты думаешь, что от изменения направления взгляда будет варьироваться информационная полярность слова? Вот взять слово жопа. Оно одинаково возмущает тебя в не зависимости от того, в глаза я тебе смотрю, или в стол. Какое это тогда имеет значение?

Учитель стал гневно раздувать ноздри, побагровев от злости и возмущения. Казалось, он сейчас швырнет в Вика первую попавшуюся вещь, но вместо этого глубоко вдохнул, и успокоился.

— Точно же, Вик Вандер, — снисходительно произнес учитель, начав играть на публику, и захотев подавить оппонента общественным осмеянием. — Ты же у нас особенный, а значит, к тебе нужно особенное отношение.

— Кто засмеется — побью, — сказал Вик, тут же заглушив зарождающиеся в классе смешки. — Я кулаки далеко не об грушу разбил.

У ребят, сидевших за столами впереди Вика, возникло желание обернуться, угрожающе на него взглянув, но страх не позволил им. Лица их окаменели. Ребята отчетливо понимали, что Вик не шутит, ведь у него уже давно сформировалась репутация, о которой вслух всем было страшно говорить. Вик не был хулиганом, но боялись его больше, чем хулиганов. Даже школьные хулиганы боялись Вика.

Учитель с возмущением посмотрел на Вика, а Вик взглянул на него с привычным хладнокровием, давая понимать, что это будет битва один на один. Без помощи извне.

Учитель вызов принял.

— Ну, раз ты такой умный. Вик Вандер, ответь на поставленный мной вопрос. Докажи всем, что ты умный. Выйди к доске.

— Мне не надо кому-то что-то доказывать. Я читаю, чтобы применять свои знания для извлечения выгоды из окружающего мира, а не показывать всем, какой я умный.

— Ну-ка, выйди к доске, — произнес учитель грозно. — И встань, когда с тобой говорит преподаватель.

— Я посижу, — ответил Вик. — Или тебе меня плохо слышно?

— Да, — сказал учитель. — Плохо слышно.

— Как ты тогда понял мой вопрос?

Учитель не нашел ответа, потупив взгляд.

— Хорошо, отвечай с места, — кивнул он, покраснев.

Любому другому ученику уже влепили бы кол, выгнав из класса, но Вика приходилось терпеть.

— Я не хочу отвечать. Ответ не может быть объективным, как и ваша оценка. Это трата времени.

— Почему это? — возмутился учитель.

— Изменения в характере похудевшего зависят от того, к какому социальному кластеру он относится, в каких условиях вырос, и как сам смотрит на полноту. Дженни ответила на вопрос, беря за фундамент идеи, управляющие гражданским социальным кластером на Ирдиане. В нашем обществе полнота порицается, пусть вы и пытаетесь пропагандировать толерантность. А теперь давай представим, что толстяк попал в социум, в котором полнота — эталон здоровья и красоты. Что тогда произойдет после того, как он похудеет? Изменения приобретут знак, ровно противоположный тому, что перечислила Дженни. Какая тут может быть объективность?

— Психология, — хмуро начал учитель, — наука, основанная на правильных взаимоотношениях людей друг с другом. Она включает в себя перечни социальных черт характера. Мы не животные, мы…

— Люди? — перебил Вик. — Неокортекс, она же новая кора головного мозга, делающая нас людьми, дает нам много преимуществ, но недостатков тоже не лишена. С одной стороны мы можем творить, чувствовать, создавать прекрасное, но с другой стороны. Она погружает нас в мир социальных иллюзий, из-за которых человек себе не принадлежит. Психология, как и нейронные связи в неокортексе, прогибается под социум.

— Что ты несешь?

Ученики в классе удивленно переглядывались. Кто-то молча смотрел на доску, а кто-то глядел на Вика восхищенно, впечатленный его знаниями и словами, которые он использовал. Никто из них не обладал такими знаниями, никто не имел смелости возразить учителю, и никто даже не подумал бы выразить свое собственное мнение об уроке, на котором присутствовал. Вик доминировал над одноклассниками во всех отношениях, более того, всем казалось, что он начинал доминировать над учителем.

— На планете Земля, — продолжил Вик, — было место под названием Фиджи. Там жили людоеды. Как думаешь, в их кругах порицалось убийство?

— Отсутствие этики и манер привели к их вымиранию.

— Речь не о том, что и кого к чему привело, а о том, что есть социум, и что есть психология. Психология — общественная проститутка, и я очень хорошо ее знаю. Любая наука — общественная проститутка. Науки быть не может. Наука является гибкой из-за особенностей нашего восприятия, а потому не способна быть истинной. Из этого следует вывод, что ответа на твой вопрос про толстяка, правильного, нет и быть не может. Ты не способен поставить объективную оценку за ответ, потому что действительность безотносительна. Ее невозможно оценивать.

— И какой же истины ты придерживаешься? Ты атеист, или ты веришь в бога?

— Никакой. Истины нет. Это фикция, используемая для привлечения людей в социальный кластер и извлечения их них выгоды. Религия и наука только забирает у людей, но ничего им не дает, кроме иллюзий. Вера нужна человеку, и если он хочет верить, то может делать это бесплатно.

— Так! — возмутился учитель, вскочив со стула. — Ты хочешь сказать, что твои знания о психологии более верны, чем в материалах, которые для нас пишут ученые?!

— Нет понятий «верно» или «неверно». Это иллюзия. Точно такая же, как понятия «хорошо» и «плохо».

— Выйди вон из класса! — не выдержав крикнул учитель, сморщившись от злости.

— Хорошо, — Вик молча встал, закинул сумку на плечо, и направился к выходу.

Ребята ошарашенно смотрели на него. Кто-то начал хлопать в ладони, и вскоре весь класс повторил за ним, наполнив помещение аплодисментами с восторженными криками.

— Тихо! А ну тихо! — кричал учитель, но ребятам было плевать. Восстание Вика вдохновило их. Урок сорвался.

Вик вышел из кабинета, и дверь закрылась за ним.

После звонка учитель пришел в кабинет директора. Директор Ричард сидел за своим столом, анализируя какие-то отчеты, и пригласил учителя присесть.

— Что случилось? — не отрываясь от отчетов спросил Ричард. — Кто тебя снова обидел?

— Вандер, — хмуро сказал учитель.

Услышав эту фамилию, директор Ричард на секунду оцепенел. Честно сказать, директору меньше всего хотелось связываться с Виком. Не потому, что тот мог его побить, а потому, что Вандера покрывали. Ричард и рад бы вытурить обнаглевшего мальца из школы, да законодательство, без весомых на то причин, не позволяло ему совершить этот поступок. Ричард взглянул на учителя исподлобья.

— У тебя есть что-нибудь?

— Ну, он впервые обнаглел прямо на уроке. Хорошо, что в обучающие экраны вмонтированы устройства видеонаблюдения. Теперь у меня есть вещественные доказательства.

— И не жалко тебе парня?

— Было жалко, в начале, — кивнул учитель. — Но потом он начал портить мою репутацию. Такое прощать нельзя, директор Ричард. Вы сделаете что-нибудь?

— Ну, — вздохнул Ричард. — Он у меня сам вот здесь сидит, — Ричард приставил палец к горлу, — веришь, нет? Давай, значит, скидывай запись с урока. Есть у меня знакомый инспектор по делам несовершеннолетних. Думаю, что он нам поможет. Запись будет весомым аргументом для запуска дела об отчислении Вандера.

— А государство не влезет?

— Не влезет. Оно властно только тогда, когда на Вика ничего нет. А теперь есть. В этом случае власть принадлежит корпоративной полиции на Ирдиане. Они могут начать расследование.

— Я понял, — кивнул учитель.

Он встал, и покинул кабинет.

Дженни прогуливалась по школе. Настроение после выступления Вика у нее было с одной стороны приподнятое, а с другой задумчивое. Вот зачем Вандеру нужно было устраивать этот показной бунт, да еще и подбивать на это весь класс? Или он не подбивал… Дженни нахмурилась. Ей стало ясно, что одноклассники просто потянулись за Виком, как стадо баранов. Она их энтузиазма не разделяла, лишь поражаясь смелости Вандера.

Дженни шагала по коридору в сторону буфета, и Вандер (легок на помине), вышел оттуда, улыбнувшись при виде Дженни. Он пошел ей навстречу.

— Привет, — сказал он. Дженни остановилась, и смущенно отвела взгляд.

— Привет, — сказала она, неловко посмотрев на Вика. — Что это было на уроке? Откуда тебе известны все эти вещи?

— Они тебе понравились? — оживленно спросил Вик, снова удивив Дженни.

Он всегда был холоден, безразличен, но с ней, с Дженни, начинал искриться жизнью, как маленький ребенок.

— Они странные… — Ответила Дженни. — Никто так больше не думает, как ты.

— Слушай, — Вик вдруг замялся, будто бы собирался спросить что-то неприличное. — А давай сегодня встретимся в парке, и я расскажу тебе всё?

— Ну… — Дженни задумалась. Сегодня ей нужно было выгуливать котенка, и сначала она хотела отказаться. Но потом решила, что погулять с котенком можно в парке, да даже лучше в парке, ведь воздух там чище. — Ладно, — кивнула она. — Давай. Часа в четыре, хорошо?

— Договорились, — Вик широко улыбнулся.

Глаза у него заблестели. Он, повинуясь внутреннему порыву, радостно засеменил к соседнему коридору, будто бы боясь напугать свалившееся на него счастье своим присутствием. Вик скрылся за углом. Дженни улыбнулась, подумав: «То он совсем взрослым кажется, то как дите малое».

В четыре часа дня Дженни вышла из дома, держа котенка на руках, и оглядела дома высокотехнологичного вида. Пройдясь по улице, она вскоре добралась до парка, и, войдя на его территорию, с наслаждением сделала глоток свежего воздуха.

Прогуливаясь по тротуару, она встретила друзей из параллельного класса, сидевших на лужайке, и приветливо им помахала.

— Эй, — спросил рыжеволосый Леон, подойдя к Дженни. — А ты чего тут?

— Я с Камушком погулять, и с Виком встретится.

— С кем? — Леон расширил от удивления глаза, переглянувшись со своими товарищами.

— Да так, неважно.

— Ты это, зови, если что… — смущенно предложил Леон.

— Не надо! — отмахнулась Дженни. — Он вас сам всех убьет, да и потом, много вы знаете. Добрый он.

Вик ждал ее около фонтана в центральной части парка. Людей там было немного, лишь редкие компании, сидящие на лавочках. Вик в нетерпении переминался с ноги на ногу, наблюдая за окрестностями, и надеясь быстрее увидеть возлюбленную.

Дженни шла по тротуару, завидев на лавочке впереди компанию хулиганов, которых возглавлял Дин. Когда она проходила мимо, Дин смотрел на ноги Дженни, и вызывающе присвистнул.

— Эй, сосочка, а ты куда это чешешь? Можешь, мне почешешь кое-что? — Дин взял себя за промежность.

Сердечко Дженни сжалось от страха. Она крепче прижала к себе котенка, ускорив шаг, и свернула на дорожку, ведущую к фонтану. Увидев Вика, она широко улыбнулась, испытав сильное облегчение и уверенность в своей безопасности.

Она дошагала до него.

Вик с улыбкой взглянул на котенка. Котенок с любопытством смотрел по сторонам, двигая маленькой головкой, и мяукая. Он был серого цвета, красивый, пушистый, и у Дженни от его вида сердце обливалась кровью. Она гладила его, котенок мурчал, блаженно закрывая глазки.

— Это Камушек, — Дженни представила котенка. — Ты не против? Просто я его в это время выгуливаю.

— Нет, что ты, я совсем не возражаю. Пошли?

Дженни кивнула.

Они прогуливались по аллее. Настроение у Вика было отличным. Вика нельзя было назвать общительным, но рядом с Дженни он расцветал, становясь веселым и разговорчивым. Общались они о психологии. Вик рассказывал Дженни о своей точке зрения, которая все больше начинала казаться Дженни с одной стороны рациональной, а с другой стороны очень эгоистичной.

— Но я не паразит, — подытоживал Вик. — Понимаешь? Если мне кто-то что-то даст, я обязательно отдам ему взамен.

— Ты удивляешь меня, — смущенно проговорила Дженни. — Ведь в книжках вроде написаны все истины, следуя которым, можно знать о мире все, понимать, как все устроено, знать, что делать, чтобы было хорошо…

— Знаешь, есть такой способ манипулирования человеческим сознанием — необходимо показать человеку, о чем надо думать, и не говорить ему, что думать. Он будет считать, что делает самостоятельный выбор и думает своей головой, но на самом деле он не мыслит, выходя за каноны, установленные манипулятором. Я за каноны вышел, и очень много понял.

— А… — начала Дженни, заикнувшись. — Меня научишь?

Вик открыл рот, чтобы ответить, но не успел.

Его перебили.

— Э, соска! — раздался крик вдалеке. Вик увидел Дина, вышедшего на аллею. — Я к тебе обратился вроде! Ты на меня что, хер решила забить?

Дин зашагал к ним, воинственно расправив плечи, и ведя за собой двух хулиганов. Движения Дина были резкими, агрессивными. Лицо у него было злое, недовольное. Он двигал глазами, презрительно глядя то на Вика, то на Дженни.

— А это что, трахаль твой? Ты что, мне изменяешь? Э, пацанчик, — Дин пронзительно свистнул. — Ты че тут забыл? А ну эвакуируйся, быстро!

Дженни испуганно юркнула за спину Вика.

Стоило Дину появиться, как взгляд Вика с живого снова сменился безразличным. В душе в очередной раз что-то прекратило жить. Дин был метрах в пяти, и крикнул, оскалившись:

— Э, борзота! Ты меня че, не слышал?!

У Дженни в груди защемило. Она спрятала взгляд, чувствуя, как тяжелеет в сердце. Ей было очень страшно.

— Давай убежим, — шепнула она, взяв Вика за плечо. — Давай убежим, пожалуйста. Они тебя изобьют.

— Уверена? — спросил Вик, не оборачиваясь. Он произнес это так отстраненно, что Дженни удивилась.

Неужели ему совсем не страшно?

— Канай отсюда, говорю!

Вик смотрел на Дина. Мир посерел в его глазах, время словно замедлилось. Зрачки Вика расширились. Дин шагал словно в замедленном действии, вяло двигал губами, широко открывал рот в крике, приближался метр за метром, но Вик не испытывал никакого испуга. Рефлекс планирования боя, работавший как идеально настроенный механизм, уже давно проявил себя. Схватка была расписана наперед.

«Накажи» — подумал Вик.

Он видел перед собой не людей, а всего лишь куски мяса, набитые кровью с костями. Он видел перед собой угрозу, которую нужно было устранить.

Время вернулось к нормальной скорости, мир обрел краски. Дину оставалось сделать пару шагов, чтобы сблизиться для дистанции удара, но Вик его опередил. Тело Вика напряглось, уже прекрасно зная, что необходимо делать. Ладонь сама сжалась в кулак. Вик встретил Дина длинным ударом в горло, ударив в пол силы. Дыхание Дина моментально перехватило, кадык пронзила острая вспышка боли, Дин захрипел, схватившись за шею. Он открыл рот, вывалив язык, и не мог вдохнуть. Дин рухнул на одно колено, со всей силы пытаясь протолкнуть воздух себе в легкие глубокими вдохами.

— Ах ты сука! — рявкнул один из хулиганов, нанося удар кулаком.

Вик ловко увернулся, схватил атакующего за запястье, и со всей силы ударил его в локоть тыльной стороной ладони. Локтевой сустав цели хрустнул, кость поломалась, и рука хулигана не естественно выгнулась. Хулиган взвизгнул, брызнув слюной и расширив глаза. Боль была настолько адская, что взгляд на миг потух. Вик сделал хулигану подсечку, хулиган со шлепком повалился на землю, схватившись за руку и начав выть. Из носа его хлынула носовая слизь, а из глаз покатились слезы.

Третий хулиган, испуганно взглянув на товарищей, драться не решился, и попытался сбежать. Но Вик догнал его, схватил, и тот испуганно закрыл голову руками, боясь избиения.

— Пошли со мной, и пострадаешь не так сильно, как должен, — сказал Вик спокойным тоном.

— Не бей, — взмолился хулиган. — Я никого не делал и никого не трогал! Я только тусовался с ними! Я не хулиганю!

Вику было глубоко плевать, нарушил хулиган закон, или нет. Ему лишь хотелось наказать хулигана за нападение. До судьбы человечества и жертв грабежей ему не было никакого дела. Он притянул хулигана к Дину, который до сих пор хрипел, пытаясь продышаться.

Дженни смотрела на сцену боя расширенными от страха глазами. Она прикрывала рот ладошкой, а волосы на голове встали дыбом.

— Вик, не нужно! Они уже все поняли! Хватит! — на ее глаза навернулись слезы. Котенок испуганно полез девочке за пазуху.

— Ты, — Вик обратился к Дину, держа хулигана за воротник. — Извинись перед девушкой.

— Пошел на хер, — оскалился Дин, подняв раскрасневшиеся глаза.

— Я тебя понял, — сказал Вик.

Он отпустил хулигана, а затем с разворота нанес ему мощнейший лоукик в колено. Хулиган взревел от боли, как подстреленный зверь, и рухнул, схватившись за ногу. Он стал перекатываться с бока на бок.

Дженни вскрикнула, побледнев. Ее сердце билось настолько сильно, будто бы собиралось выпрыгнуть из груди. Представляя, какую боль сейчас испытывали хулиганы, она с трудом могла дышать.

Дин расширил глаза, испуганно взглянув на Вика.

— Если не попросишь прощения, я сломаю ему вторую ногу, а потом убью тебя, — Вик сел перед Дином на корточки, заглянув ему в глаза. Дин не смог выдержать хладнокровного взгляда, и отвернулся. — Понял?

Дин взглянул на Дженни с ужасом. Она видела, как челюсть его дрожит.

— П-прости, пож-жалуйста. Я тебя больше никогда не трону, я тебя з-защищать буду, — стал Дин оправдываться.

— Себя защити. Награбленное давай, — велел Вик.

Дин без разговоров опустошил свои карманы, передав два смартфона и деньги Вику.

— Тебе хана, поял? — прошипел Дин.

— Лучше не надо, — покачал головой Вик, сунув трофеи в карманы. — В следующий раз я вас убью. Без шуток. Таких мразей, как вы, искать никто не станет.

Дин отвел глаза. Вик, оставив хулиганов позади, подошел к Дженни, протянув ей руку. Дженни отшатнулась, боясь, что Вик и ей нанесет вред. Она глядела то на Вика, то на хулиганов, извивающихся от боли.

— Ты чего?

— Страшно, — ответила Дженни, стараясь не сталкиваться с взглядом Вика.

— Хорошо, уходим.

Они покинули аллею, Вик вывел Дженни другим выходом, где сторожа не было, и они шли по улице. Рыжий Леон, с компанией своих друзей, увязался за ними, передвигаясь переулками, стараясь оставаться незаметным. Леон спрятался за мусорным контейнером, дав товарищам команду не двигаться, и наблюдал за парочкой.

Дженни старалась не подходить к Вику слишком близко. Не смотря на то, что он вновь переключился на эмоциональное состояние, она его боялась. Возникало впечатление, будто бы Вик одержим страшным демоном, который иногда просыпался в нем, чтобы насытиться человеческой болью, а затем снова уснуть. Дженни не хотела стать жертвой этого демона, потому захотела попроситься домой. Она нервно гладила котенка.

— Вик, — начала Дженни.

— Стой, — сказал Вик, и они остановились посреди тротуара. — Я сначала тебе сказать кое-что хотел. Слушай, — Вик сначала опустил глаза, а затем набрался смелости, и поднял их на Дженни. — Я хотел сказать, что ты… Ну, ты очень красивая, ты мне нравишься. И даже больше. Я уже давно за тобой наблюдаю, еще с начальных классов. Мне кажется, что я тебя… Ну, я тебя люблю, — вымолвил он, и улыбнулся. Взгляд у него был такой теплый, такой заботливый, что заставило Дженни напрячься. — Давай будем вместе?

Дженни онемела, не сумев ответить сразу.

Минут пять назад Вик избил троих, нанеся им тяжелые травмы, что для многих было бы стрессом. Вик же чувствовал себя так хорошо, и держался настолько непринужденно, будто бы вовсе ничего не случилось. Вика будто подменили. На одной личности нажали «выкл», а на другой «вкл». При обычных обстоятельствах, может, Дженни и ответила бы ему взаимностью, но теперь, когда Вик заставлял ее холодеть одним своим видом, она не могла согласиться.

— П… Прости, но я… Нет, — Дженни отвернулась.

Сначала Вик расстроено вскинул брови, приоткрыв рот, но затем его снова будто подменили. Взгляд стал холодным, сердце ледяным, и исчезли любые намеки на эмоции. Внутри опять что-то оборвалось, и в этот раз окончательно. Вик недобро взглянул на котенка и Дженни.

Дженни бросило в озноб.

«Накажи» — прозвучало у Вика в мыслях.

Он перестал видеть любимую. Перед ним стояла незнакомая девушка, трясущаяся от страха, и державшая в руках котенка.

Два куска мяса.

Тем временем в бойцовском спортзале скоро должна была начаться тренировка. Зал был пусть и просторный, но выглядел довольно бедственно. Стены были серыми, многие лампы на потолке перегорели, а весь инвентарь состоял из старомодных свободных весов. Рэй вошел через дверь, неся на плече тренировочную сумку, переобулся, и побрел к раздевалке. Он был довольно симпатичным и крепким парнем среднего роста, волосы светлые, нос расплющенный, как у боксера.

Пройдя мимо импровизированного ринга, Рэй вошел в раздевалку, и поставил сумку на лавочку. Несколько ребят в спешке переодевались, один из них, смуглый черноволосый крепыш, улыбнулся при виде Рэя.

— Майк, — Рэй улыбнулся, пожав Майку руку. — Как оно?

— Нормально. Готов к боевой практике?

— Как обычно, — вяло отмахнулся Рэй, снимая с себя верхнюю одежду, и оголяя крепкий, мускулистый торс. Рэй переоделся в тренировочную майку и шорты, затем достав из сумки боксерские бинты, обмотал ими руки. — Стоять мне уже не с кем. Знаешь, уже как с грушами. Не понимаю, с кем мне интереснее. То ли с мешком, то ли с человеком.

В раздевалку вошел еще один парень, высокого роста, хилый, с желтой гематомой на щеке. На другой части лица у него был обильный ожог. Парень оглядел присутствующих.

— Всем привет, — сказал он.

— Привет, — хором отозвались ребята.

Парень переоделся, и вышел. Рэй нахмурился. Пытаясь припомнить его, но нужные сведения в памяти отыскать не удавалось.

— Его не было у нас никогда, — сказал Майк. — Он новенький.

— И как он?

— Не знаю. Но кличку ему дали Отморозок. Даже не спрашивай, почему, — Майк поднял ладони. — Тут я тоже не в курсе.

— Ну и ладно, — Рэй выпятил нижнюю губу. — Поживем — увидим.

Ребята построились перед рингом. Тренер, высоченный мужик с пудовыми кулаками, похожими на копыта, стоял перед строем, внимательно оглядывая ребят.

— Так, — сказал он. — Вроде все на месте. Значит, представляю вам новенького. Дилан, шаг из строя.

Отморозок на щеке шагнул вперед. Вид у него был какой-то… Непонятный. Лицо не выражало никаких эмоций. Ни волнения, ни беспокойства, но взгляд был вполне разумным, человеческим. Однако, несмотря на внешнее спокойствие, Отморозок казался каким-то замученным, забитым.

— С сегодняшнего дня он будет у нас тренироваться, — объявил тренер. — В боевую практику он тоже включается сразу. Сам изъявил желание. Дилан, сегодня ты в паре с Рэем. Рэй, — тренер взглянул на Рэя, — покажешь парнишке, что и как. На боевой практике ты тоже с ним, только дерись на одну четверть. Понял?

— Понял, — ответил Рэй.

Рэй и Отморозок переглянулись, приветственно кивнув друг другу. Рэй был единственным бойцом в зале с высочайшей степенью самоконтроля. Он с легкостью мог управлять напором в бою, потому умел одинаково хорошо стоять как с новичками, принося им пользу, так и с опытными оппонентами. Именно поэтому тренер выбрал Рэя в напарники Отморозку. С остальными новичка было ставить страшно. Они хуже себя контролировали по сравнению с Рэем.

— Сейчас разогреваемся, и на ринг, — велел тренер.

Как только кончилась разминка, Рэй и Отморозок первыми пошли на ринг, из снаряжения только перчатки на кулаках, и встали друг напротив друга. Тренер держал в одной руке гонг, а в другой молоточек.

— Значит так. Деремся до тех пор, пока одна из сторон не решит сдаться, или не вырубится. Поражением считается либо нокаут, либо словесная капитуляция. Третьего не надо. Все ясно? — тренер взглянул на Рэя, Рэй кивнул. — Все ясно? — тренер взглянул на Отморозка, Отморозок кивнул.

Тренер ударил в гонг.

Дзинь-ь-ь.

Бойцы поприветствовали друг друга, тут же встав в стойку. Рэй прикрывал челюсть, а Отморозок держал перчатки на уровне груди. Он то ли пытался заманить Рэя, то ли не понимал, что кулаки лучше держать у лица. Они осторожно двигались по рингу, выжидая момент для атаки. Рэй в один шаг сократил дистанцию, промерил расстояние коротким ударом левой, и как только коснулся перчаткой скулы противника, нанес правый прямой в пол силы.

Кулак в перчатке столкнулся с жесткой поверхностью лица.

Перед глазами Отморозка посыпались искры, и его швырнуло к краю Ринга. Он упал на локти, смотря на Рэя расширенными от удивления глазами. Рэй отошел к углу, став ждать решения Отморозка или тренера. Тренер молчал, а Отморозок встал, снова приняв стойку. «Ясно, — заключил Рэй. — Он ни хрена не умеет».

Рэй направился к цели. Отморозок стал неумело бить прямыми ударами, и Рэй уклонялся, не позволяя по себе попасть. После очередного уклонения, Рэй нанес Отморозку два коротких удара под дых, выбив из легких воздух. Отморозок увеличил дистанцию, став тяжело дышать, и переводя дух. Дыхание перехватило. Руки стремились опуститься.

Отморозок дрожал. Ему было страшно, и он боялся пропустить удар еще раз. По лицу струился пот, вызванный больше волнением, чем усталостью. Рэй спокойно встал в центре ринга, сложив руки за спиной. Неопытный Отморозок воспринял это как сигнал для атаки.

Он рванул к Рэю, нанося прямой удар в лицо, но Рэй уклонился. Перчатка Отморозка скользнула по щеке Рэя, и Рэй нанес Дилану ответный удар в челюсть. Раздался мощный шлепок.

Снова перед глазами звезды. Снова мозг больно ударился о стенки черепа. Снова земля ушла из-под ног, и Отморозок упал на ринг.

— Заканчивай, — скривился тренер, обращаясь к Отморозку. — Я уже понял, что ты ни фига не умеешь.

Отморозок открыл глаза, и приподнялся на руках. Слова тренера он пропустил мимо ушей. Глубоко вдохнул, стукнул по рингу кулаком, вскочил.

— Рэй, дерись в полную силу, — скомандовал тренер.

— Но я же… — хмуро начал Рэй.

— Я сказал — в полную силу.

Вновь завязалась схватка. В этот раз Отморозок вел себя осторожнее, но все равно падал раз за разом. Очередной пропущенный удар свалил его с ног, и он, сплюнув кровью, опять поднялся на ноги. Ребята удивленно переглядывались, перешептываясь: «Идиот, что ли?», «Нафига себя гробить?», «Вот это воля к победе у пацана».

На лице были ссадины, кровоподтеки, и легкие рассечения, из которых текли тонкие речки крови. Лицо Отморозка превратилось в сплошной болевой участок, неумолимо саднивший, и дававший хозяину понять, что пора бы остановиться. Дрожащие и отбитые руки с трудом поднимались. Нанося технически неверные удары, Отморозок вывернул себе кисти, ему не удавалось двигать ими без боли в связках. Он оскалился, с криком бросился на Рэя, но Рэй шагнул в сторону, и контратаковал ударом в скулу.

Отморозок повалился ударившись щекой о ринг. В глазах потемнело. Нокаут напомнил Отморозку какое-то болезненное погружение в сон.

Рэй глядел на поверженного оппонента с удивлением.

Тренер вскочил на ринг, сел над Отморозком, пальцами промерил ему пульс.

— Живой, — улыбнулся тренер.

Отморозок очнулся. Он увидел перед собой размытый силуэт тренера, присевшего на одно колено. Дико гудела голова, глаза жгло так, будто бы их обмотало колючей проволокой. Белками было больно пошевелить.

— Далеко пойдешь, пацан, — сказал тренер Отморозку. — Если не сдохнешь, конечно.

После тренировки Рэй вымылся, оделся в обычную одежду, вышел из зала на улицу, и направился к дому. Вдали, около переулка, Рэй увидел группу ребят, окруживших девочку, сидевшую у стенки. Она плакала.

Подойдя к ним, Рэй узнал рыжего Леона. Дженни прислонилась к стенке, и всхлипывала. Грудь вздымалась в такт жалобным вдохам.

— Дженни, ну успокойся, мы что-нибудь придумаем, — говорил Леон.

— Да что вы придумаете?! — крикнула Дженни, зарыдав. — Что вы придумаете?! Он хулиганов побил! Что уже о вас говорить?! Вызовите полицию!

— Что случилось? — Рэй коснулся плеча Леона, и тот вздрогнул.

— О, Рэй! Пошли! — Леон сразу оживился, потянув Рэя за собой в переулок. Рэй нахмурился. — Да пошли! Пошли! Рассказывать времени нет!

Они пошли по переулку. Около ближайшего угла, за которым был очередной закоулок, стоял пухлый парень, снимавший что-то на голографический объектив. Он осторожно выглядывал, будто бы боясь кого-то вспугнуть.

— Э, жирный Лэйден, — крикнул Рэй. — Что снимаешь?

Лэйден приложил палец к губам, оскалившись, мол: «Чего орешь, идиот?! Вспугнешь дичь!»

Захотелось развернуться и уйти. Леон с надеждой посмотрел на Рэя, указав пальцем в сторону Лэйдена.

— Т-там… Вандер.

Кто такой Вандер? Рэй нахмурился.

Было понятно, что если сам толстяк Лэйден заинтересовался, значит, там происходило что-то из ряда вон выходящее. Но, даже не смотря на это, Рэй хотел уйти. Он развернулся, направившись к улице, и вдруг услышал позади жалобное мяуканье.

Сердце ухнуло, облившись кровью. Рэй расширил глаза. Он очень любил животных, и даже если незнакомый зверь попадал в беду, Рэй просто не мог проигнорировать его. Бросив сумку, Рэй побежал к углу, и, снеся с дороги взвизгнувшего Лэйдена, увидел в закоулке жуткую картину.

Вик сжимал ладони на шерстяной шейке задыхавшегося котенка, хладнокровно глядя на его агонию. Котенок хрипло мяукал, и вяло двигал лапками, пытаясь спастись. Перед глазами темнело, кислорода в организме было все меньше и меньше, котенок увидел ошарашенного Рэя, и еще раз мяукнул, будто бы попросив помощи.

Сердце Рэя стало тяжело стучать, перегоняя по жилам кровь наполненную адреналином. Рэй чувствовал гнев и стиснул зубы. Руки задрожали.

— Ты знаешь, кто я? — не отрываясь от дела сказал Вик, рассчитывая на щит своей репутации. Он не придал значения тому, кто находился в переулке, и думал, что при одном виде Вика враг отступит. — Я не…

Рэй разогнался, моментально преодолев разделявшее их расстояние, и в прыжке ударил Вика локтем по темечку. Вика швырнуло в сторону, мир перед глазами погрузился в серый полумрак, и в ушах зазвенело. Котенок выскользнул из ладоней.

Рэй и Вик были ровесниками, совершенно одного роста и веса.

Столь внезапная атака привела Вика в замешательство, и Рэй воспользовался этим.

Рэй на ходу нанес размашистый правый боковой, который был как удар парового молота, и попал Вику в лицо. Челюсть Вика хрустнула, и перед глазами потемнело. К удивлению Рэя, Вик остался на ногах, вступив в схватку. Следующий удар Вик парировал, и контратаковал, схватив Рэя за кисть, и впечатав ему колено в ребра.

Драка кончилась быстро. Вик был слишком уверен в своих силах, и вел себя раскованно. Рэй выбил Вика из сознания, ударив его локтем прямо в нос, Вик повалился на спину.

Ошарашенные мальчишки, наблюдавшие за дракой из-за угла, осторожно обступили Рэя, и лежавшего перед ним Вандера.

— Охренеть, — изумился кто-то из ребят. — Он Вандера вырубил! Вы это видели?!

— Ага, — подхватили ребята.

Рэй остервенело взглянул на школьников.

— Стадо трусливых мудаков! — прошипел он. — Вас четверо, а он один! Ничего сделать типо не могли?!

— Да он! Да он угрожал убить котенка, если мы подойдем! — попытался оправдаться Леон.

— Обманывай себя, — фыркнул Рэй. — Ладно. Хорошо, что вы мне попались.

Вик открыл глаза, и посмотрел на Рэя. Ребята испуганно отступили назад. Леон взял котенка, и побежал к Дженни, чтобы отдать его ей. Оценив состояние животного, Леон убедился, что котенок в порядке. Он дышал полной грудью, и был очень напуган.

— Ты кто такой? — хладнокровно спросил Вик, не шевелясь. Челюсть болела дико, слова получались невнятными, но все же, разобрать их было можно.

— Тот, кто сдаст тебя в полицию, кусок ты говна, — сплюнул Рэй.

— Не нужно полиции, — Вик перевел взгляд в небо. — Я, в принципе, и так все понял.

— Ребята, свалите пока, — скомандовал Рэй школьникам, и они смылись.

Хотелось сразу послать Вика к черту, но Рэй, почувствовав в событии какую-то выгоду, не стал спешить с решением.

Это было не совсем правильно, но имелось желание решить одну наболевшую проблему. Рэй являлся самым опытным бойцом у себя в зале, и превосходил любого, кто там тренировался. За несколько прошедших месяцев Вик первый, кому удалось выдержать удар Рэя, и тем более эффективно контратаковать. Рэю очень хотелось такого спарринг партнера, от чего он не смог не воспользоваться возможностью заполучить себе его.

У Рэя не было равных соперников, он перестал развиваться.

— Знаешь, — задумчиво сказал Рэй, обернувшись. Он убедился, что в закоулке никого не было. — Хорошо. Я тебя готов прикрыть, но при нескольких условиях. Во-первых, ты оказываешь мне бойцовскую поддержку, — Рэй ощупал сломанное ребро, и поморщился. — В не зависимости от того, прав я, или нет.

— Хорошо, — вяло отозвался Вик. — А вторая какая?

— Ты больше никогда не обидишь никого без весомой причины.

Вик задумался. Оценивая результаты своих действий, он пришел к выводу, что визит в полицию будет для него не самым благоприятным событием. Рэй уже готовился вызывать полицию, чувствуя сомнения Вика, но тот произнес:

— Хорошо. Будь по-твоему.

 

Глава 4

В классе было тихо. Ученики сидели за партами, сложа на них руки, и смотрели на учителя. Учитель глядел в голографический экран, изучая предоставленные ему списки дежурных. Почти все ребята были напряжены, потому что очень не любили дежурить, однако, из правило было исключение. Когда остальные глядели на учителя напряженно, то взгляд Шида, светловолосого кучерявого парня с родимым пятном на шее. Был преисполнен какой-то детской надежды.

На Ирдиане корпоративная власть приучала детей к тому, что в любой момент времени и в любом месте им могут поручить любую работу, которую те должны с блеском выполнить. Таким образом, во время назначения дежурных, ученику могла перепасть даже роль уборщицы, что радовало далеко на всех.

Но Шид, напротив, любил дежурить.

От волнения ему было трудно усидеть на месте. Он нетерпеливо ерзал на стуле, и дергал ногой, будто пяткой нажимал на невидимую педаль.

«Хоть бы в столовую» — думал он, сжимая кулаки.

— Так, — начал учитель, и ребята затаили дыхание. — Шид Мэттэрс — сегодня твой наряд по столовой. Пойдешь на посуду сразу после уроков.

Шид едва сдержал улыбку, специально сжав губы, чтобы не выдать радости. Он кивнул.

— Лэйден, — продолжил учитель. — Сегодня у тебя плохой день.

— Почему? — хмуро спросил толстяк Лэйден.

— Потому что тебе предстоит наряд уборщика.

— Опять?! — возмутился Лэйден, чуть не вскочив с места. — Да сколько можно! — он обиженно скрестил руки.

— Извини, так совпадает, — улыбнулся учитель.

— Даже у персонала? — спросил Лэйден.

— Нет. Тебе только школьные туалеты надо намыть, как следует, и чтобы с ершиком.

В классе раздался хохот, и Лэйден сердито оглядел всех вокруг.

В школьном общественном туалете было светло. Лэйден, нося с собой ведро от кабинки к кабинке, выливал воду в напольные унитазы. Пахло хлоркой, запах был едкий, и заставлял морщиться. Зайдя в очередную кабинку, исписанную пошлыми надписями и изрисованную гениталиями, Лэйден заглянул в унитаз.

Он был заляпан экскрементами, издававшими соответствующий запах, и было их тут так много, будто бы тут опорожнился буйвол. Сделав очередной вдох, Лэйден почувствовал, как глаза заслезились, а к горлу подступил рвотный ком. Высунувшись из кабинки, толстяк сделал глубокий глоток воздуха, пропитанного хлоркой, и вернулся обратно.

— Господи, твою-то мать, — просипел он, морщась от отвращения. Лэйден стал выливать воду в унитаз. Брызги полетели во все стороны, слегка оросив штанины и щиколотки Лэйдена. Он брезгливо отскочил, крикнув:

— Черт!

Ему было мерзко от того, что в воде содержались частички фекалий. Ослабив напор, Лэйден полностью осушил ведро, затем оценив результаты своего труда. Крупные куски экскрементов смыло, но остались приевшиеся, пятнами рассыпанные по чаше унитаза. Дело было за ершиком. Взяв его из стоявшего рядом ведерка, Лэйден принялся отдирать щеткой засохший кал.

Вашу же мать. Светлое будущее. Как гадили на корточках несколько тысяч лет назад, так и гадим на корточках. Вот где-де, а в высокотехнологичных туалетах, кроме внешнего вида, не произошло никаких качественных изменений. Вот как после такого можно верить в какой-нибудь общественный прогресс? Ресурсы добывать люди научились, космические корабли построили, а дезинтегрировать последствия опустошения кишечника так и не могли!

Никто не подумал о том, каково будет школьнику драить дурацкую чашу Генуя.

Закончив орудовать ершиком, Лэйден брезгливо бросил его в ведерко, затем оглядев начищенную поверхность.

На рассекателе остался небольшой кусочек кала.

— Вот же кусок говна, — прошипел Лэйден, снова взявшись за ершик. Он стал тереть рассекатель, щетинки шуршали, но отцепить кусок кала от рассекателя так и не удалось.

— Нет, — обреченно сморщился Лэйден. — Ну, нет!

Выглянув из кабинки, он осмотрелся. Все раковины, все подоконники были пусты, при себе не было ничего тонкого или жесткого. Хоть бы какая зубная щетка или заточка завалялась! Но нет. Не было ничего, что могло помочь. С отвращением глядя на кусочек кала, Лэйден понимал, что если учитель увидит нечистоту, то снова поставит на дежурство в туалеты. Этого очень не хотелось.

Лэйден потянулся к фекалии, и, подцепив ее пальцем, отодрал от рассекателя. Жесткая корочка кусочка вскрылась, и кончиком пальца Лэйден почувствовал еще не засохший кал. Лэйден сморщился, глаза заслезились, его едва не вырвало, но он очистил загрязнение. Быстро смыл, и бросился к раковине, опустив палец под напор горячей воды.

— Падла! — крикнул Лэйден, видя в голове образ учителя. — Ненавижу!

В туалет зашло двое ребят, безразлично взглянувших на Лэйдена, и зашедших в кабинки. Они закурили, из кабинок к потолку потянулись гибкие струйки дыма, запахло табаком. Лэйдену захотелось в туалет, но справлять нужду тут отсутствовало желание. Табаком провонять тоже не хотелось.

— Эй, — сказал Лэйден. — А повара еще в столовке? Не видели?

Пу-у-у-у — в ответ раздался громкий звук испускания кишечных газов, за которым последовал водяной шлепок, будто бы в озеро бросили кирпич.

Лэйден скривился, точно решив, что тут в туалет не пойдет.

— Свалили повара, — сказал один из курильщиков, выдохнув белое облачко.

Лэйден отчитался учителю об окончании работы, и, прежде чем уйти домой, зашел на кухню столовой. На кухне он увидел столы для приготовления пищи, холодильники, и всяческие кухонные приспособления. Дойдя до двери с надписью: «Туалет только для персонала. Посторонним вход воспрещен», он дерзко толкнул ее, войдя в туалет. На двери было небольшое окошечко, через которое кухня хорошо просматривалась.

Опорожнив кишечник, Лэйден повернулся к бочку унитаза, и потянулся к кнопке смыва. Но вдруг ему вспомнилось пережитое во время уборки отвращение, и проснулась ненависть к сотрудникам школы. Он замер, нахмурившись. «Ну, — думал он. — Раз я могу принимать на себя роль уборщицы, и драить толчки, значит, я могу принимать на себя роль повара, чтобы сходить в туалет. Потом же я могу снова стать учеником, которому тут не место». Принципиально не смыв за собой, Лэйден направился к выходу, и вдруг услышал, как дверь на кухню открылась.

Кто-то, радостно насвистывая, вошел на кухню. «Гребанный Шид!» — сердито подумал Лэйден, замерев.

Шид бродил по кухне, гремя кухонными принадлежностями, и скидывая их в раковину. Лэйден прислонился к стене, затаив дыхание, и вслушивался. Страх быть обнаруженным ускорил сердечный ритм Лэйдена. Еще не хватало, чтобы Шид настучал, а он непременно это сделал бы. За нарушение школьных правил наказание было не самым приятным.

«Хорошо, что я не смысл. Так бы спалился».

Шид застыл, вслушиваясь в окружающие звуки. Был слышен лишь гул холодильников.

Шид приоткрыл дверь выхода, высунув в столовую энергичное лицо, и, убедившись, что никого нет, закрылся на замок. Взглянув на вход в служебный туалет, Шид испытал соблазн проверить его. Там горел свет, но вроде, никого не было видно. Шид дошел до двери, собираясь открыть ее, и Лэйден сжал губы в тонкую нить, услышав его шаги.

Вдруг Шид остановился, увидев табличку: «Посторонним вход воспрещен», и подумал, что никто бы не стал входить, испугавшись запрета. Шид провел пальцем по сенсорному выключателю. Лэйден оказался в полной темноте, видя на полу квадрат света, падавший с кухни через оконце двери.

Ощутив уединение, Шид почувствовал разливающееся в груди тепло. Он энергично зашагал к холодильникам, став возбужденно дышать, будто бы собирался заняться первым сексом. Лэйден нахмурился, заподозрив неладное. Шид, раскрасневшись, открыл холодильник, и достал из выдвижного ящика огурец приличных размеров. Шид был напуган и возбужден одновременно. Сердце сильно сжималось, перекачивая горячую кровь. Страх быть обнаруженным лишь подогревал его интерес к предстоящему занятию, и интерес этот выразился сильной эрекцией.

Он с вожделением смотрел на огурец.

Положив его на стол, Шид расстегнул ремень, и спустил штаны, оголив зад. Закинув ногу на стол, Шид поднес огурец к заднему проходу. Он волнительно прикусил губу, возбуждаясь все сильнее и сильнее. Ладони его дрожали. Он блаженно зажмурился, и тихо постанывал, чувствуя, как огурец проходит.

Лэйден не устоял перед тем, чтобы заглянуть в окошечко. Увидев акт самооплодотворения Шида Лэйден просто онемел. Лицо его вытянулось от удивления, глаза полезли из орбит, а руки сами потянулись к голове.

Что я вижу?! Что за хрень происходит?! Охренеть!

Сердце в груди Лэйдена словно потяжелело. Он смотрел на то, как Шид развлекался с огурцом в анусе, сам не будучи к этому причастен, но испытывал такой стыд, будто бы собственноручно засовывал себе что-то в задницу.

Лэйден закрыл рот, вскинув брови, и вжал голову в плечи. «Просто охренеть!» — думал он, уже считая деньги, вырученные за материал.

Да Вик Вандер со своим котенком не стоял и рядом!

Отдал команду церебральной системе, в ладони вспыхнул голографический объектив, и Лэйден аккуратно встал у окошечка, снимая Шида. Диафрагма виртуальной камеры открылась шире, приспосабливаясь к освещению, и повышая качество съемки. Внезапно в столовой раздался резкий металлический звук, будто бы кто-то уронил поднос. Послышались голоса ребят, которых Лэйден видел курящими в туалете. Шид вытащил огурец из заднего прохода, и повернулся к двери, тем самым позволив своему лицу попасть в кадр.

Лэйден чуть ли не плакал от радости, широко улыбаясь.

Шид закончил, и, сполоснув огурец под краном, положил многострадальный овощ обратно в холодильник, затем покинув столовую.

Шид брел по улице в направлении дома, вдали видя высокие трубы заброшенного судостроительного завода, который перенесли на орбиту Ирдиана. Старое здание сносить не стали, потому что там оставалось какое-то оборудование, за счет которого работали средства коммуникации. Шид вспомнил, как любил раньше пролезать туда, и исследовать заброшенные помещения.

Внезапно мозг Шида завибрировал. Перед глазами всплыло оконце с сообщением.

От:

Жирный Лэйден.

Текст:

Я был в столовой, и все видел. Видел не только я, как ты понимаешь. Моя камера тоже полюбовалась. Приходи на заброшенный судостроительный завод, и там я расскажу тебе, как ты можешь спасти свою репутацию, человек-огурец. Я всегда с собой беру видеокамеру, хи-хи-хи-хи… LOL:))))))

Сердце стало сокращаться тяжело и протяжно. Внутри все похолодело от стыда. Неужели толстый Лэйден все видел? Нет, такого не могло быть. «Надо было проверить туалет, идиот!» — корил себя Шид.

Позор!

Может, не пойти на встречу? Может, Лэйден блефует, придумав это, и захотев шантажировать Шида? Да нет, не могло так совпасть. Просто не могло. «Человек-огурец» — промчалось в голове Шида. Если об этом узнают родители, если об этом узнают ребята из школы — то позора просто не миновать. Без того нелегкая жизнь хлюпика Шида превратится в настоящий ад, в котором все будут тыкать в него пальцами и смеяться. Родители так вообще могут избить его, или отказаться от родительских прав.

Господи! Что же будет, если выгонят из дома?! А если выгонят с планеты?! Как же будущее?! Как же работа в «Эйден Компани» и перспективы?! Всего этого можно было в одночасье лишиться, если не пойти на поводу у этого ублюдка Лэйдена!

Шид сжал кулаки, и костяшки пальцев побелели. Он засеменил в сторону завода, и вскоре, пробравшись через ограждение с ключей проволокой, оказался на месте встречи.

Кругом были развалины. Потолок подпирался толстыми столбами, и из-за одного из них шагнул Лэйден, широко улыбаясь.

— Ну, привет, огуречный человек. Ты что, лечил геморрой в столовой?

— Как ты увидел?! — оскалился Шид, топнув ногой. — Не вздумай это кому-то показать!

— А я и не собирался, пока что, — Лэйден прищурился, ухмыльнувшись. Он подошел к Шиду, обошел его кругом, и затем, достав из кармана сигарету, прикурил ее. Лэйден прислонился к столбу, почувствовав лопатками холодный бетон. Шид едва не выходил из себя от злости. Ему хотелось взять кирпич, размазать Лэйдену в голову, и сделать так, чтобы никто не узнал тайну.

— А ты не думал, что я убью тебя? — улыбнулся Шид.

— Ты? — Лэйден вскинул брови, а затем крепко затянулся. Он выдохнул дым прямо в лицо Шиду, и тот закашлялся, отойдя в сторону. — Ты только огурцы себе в жопу пихать умеешь, ребенок кукурузы. А даже если ты тронешь меня, то, как ты думаешь, почему я до сих пор не попался? Всем известно, что я работаю не один, и если со мной не дай бог что, то весь галанет узнает о том, что Шид Мэттэрс лечится по методам доктора Попова.

Шид неожиданно разревелся, как ребенок, и сел на корточки.

— Пожалуйста, не нужно, — Шид рукавом вытирал мокрые щеки. — У меня же жизнь будет сломана…

Да, сучка. Рыдай. Рыдай. Теперь ты моя. Лэйден с хищной улыбкой смотрел на Шида, понимая, что жертва на крючке.

— Вот теперь ты готов к заключению сделки, — деловито произнес Лэйден. — Переговоров, мой милый огурчик, не будет. Твоя информационная безопасность будет стоить 1000 кирлианов в месяц в течении жизни. 1000 — это же немного, да?

— Но… — Шид всхлипнул, и взгляд у него сделался такой, будто бы он заглянул внутрь себя. — Я же из бедной семьи! — Шид поднял глаза на Лэйдена. — 1000 в месяц — все, что у меня есть!

— Мне плевать на твою бедность. Цена тебе известна. Ты либо согласен ее платить, либо ты звезда галанета. Выбирай.

— Ты блефуешь, — сощурился Шид, встав. — Никакого материала у тебя на меня нет.

Лэйден улыбнулся, на пару секунд отстранившись от мира. Мозг Шида завибрировал. Лэйден сообщением прислал ему ролик, и Шид посмотрел его, стиснув зубы.

Счет Лэйдена пополнился на 1000 кирлианов. Лэйден довольно посмотрел на Шида, сказав:

— Следующая выплата в этот же день следующего месяца, в этот же час. Опоздание допускается максимум на день. Если больше — ролик уходит в сеть. Молодец. Ты правильно поступил.

Инспектор по делам несовершеннолетних Рамирез сидел за столом у себя в кабинете. Ему вспоминалась школа под номером 784, вспоминались грязные дверные ручки и туалеты, с которыми он столкнулся там. Передернув плечами, он испугался, что его снова заставят идти туда. Нисколько не хотелось погружаться в чертову школьную антисанитарию! Какими же свиньями надо быть, чтобы измазывать двери туалетных кабинок дерьмом?

Дверь отползла в сторону с характерным механическим звуком, и в кабинет вошел начальник отдела ПДН, Николас Фордж. Дверь закрылась за ним, замок неожиданно щелкнул, а на панели, висевшей рядом с дверью, загорелась красная лампочка. Начальник хмуро оглянулся:

— Это еще что за фигня?

— Да так, — ответил Рамирез. — Замок шалит в последнее время. Все никак руки не дойдут техника вызвать.

— Понятно, — кивнул Фордж. — Я к тебе по какому вопросу… Значится, звонил мне директор школы 784…

— Ну нет! — Рамирез недовольно закатил глаза. — Опять в эту шакалятню?

— Да, опять в эту шакалятню, — сказал Фордж, усмирив внутренний бунт Рамиреза сердитым взглядом. — Больше мне послать некого. И чем тебе там так не нравится? Школа как школа… Ладно. Значит, там по воспитательной части жопа полная. Тебе, значит, надо провести со школьниками профилактическую беседу, показать им, кто, так сказать, главный. Чтоб власти боялись… И еще, — Фордж на миг погрузился в воспоминания, а затем продолжил. — Нам поступила анонимная жалоба, что по школе работает группа информационных террористов.

— В смысле? — не понял Рамирез. — Звонят, и говорят, что в школе бомба?

— Нет. В жалобе было написано, что группа ребят записывает на камеры всякие интимные ситуации, а затем шантажом зарабатывает на этом деньги, вымогая их из жертв съемок.

Рамирез хрипло усмехнулся.

— Тебе ха-ха, а детская психика знаешь, как страдает? Вот представь, чтобы было, если бы в твои школьные годы по классу, а то и по галанету, стал бы ходить ролик, где ты лысого гоняешь. Как бы тебе было?

— Хреново бы было, — кивнул Рамирез.

— Еще, значит, — продолжил Фордж. — Есть в старших классах ученичок такой, Вик Вандер, и, в общем, директор просит обратить на него особое внимание, и, как говорится, провести расследование на его счет. Жарко у тебя тут… — по шее Форджа потек пот, и он вытер его.

— Я что, детектив? — нахмурился Рамирез.

— Теперь да, — улыбнулся Фордж. — Кроме тебя с малолетками работать никто не уполномочен. Всеми школами на Ирдиане занимается Военно Космическая Полиция, а они, сам знаешь, наши враги. Стоит нам как-то криво поссать, они это тут же увидят, и начнут давить на нас. А тут дельце в нашей компетенции… Нам до премирования знаешь чего не хватает? Как раз одного такого хорошего протокола по статье 98 20.

— Опасное школьное хулиганство… — вспомнил Рамирез значение статьи. — А что пацан сделал?

— Унизил препода на уроке, но не прямолинейно.

— Пф, — прыснул Рамирез. — Так пусть этим занимаются сотрудники школы. Я же не воспитатель.

— Ты не понял, — хмуро сказал Фордж. — Ты на этого пацана что-то найдешь, и это что-то будет по статье 98 20. Я не спрашиваю, хочется ли тебе это делать, я говорю, что ты должен сделать. Уяснил?

— Уяснил, — сдался Рамирез.

— Вот и молодец.

Фордж развернулся, собравшись уходить, но дверь перед ним не открылась. Рамирез сообщил ему код, и Фордж вбил его на панели вспотевшими пальцами, выйдя. Рамирез взял портфель, и подошел к двери, собираясь отправится в школу. Дверь открылась, но Рамирез не мог сделать и шага, глядя на измазанную потными пальцами Форджа панель. Достав из портфеля белое вафельное полотенце, Рамирез брезгливо протер грязную поверхность панели, лишь затем покинув кабинет, и зашагав по коридору к выходу.

Полотенце Рамирез сложил в портфель.

Рамирез стоял у доски перед классом. Ребята с осторожностью смотрели на него, тихо перешептываясь. Было видно, что они напряжены, что визит Рамиреза явно им не нравился. У каждого в классе имелись свои секреты, которые раскрывать как-то не хотелось.

— Это инспектор Рамирез, — представил его учитель. — Сегодня он проведет с вами профилактическую беседу.

Лэйден на секунду расширил глаза, затем сделав взгляд безразличным. Неужто пришли по его душу? Неужто кто-то подло сдал его? Перебирая возможных кандидатов в предатели, Лэйден сжал губы.

— Лэйден, тебя что-то смущает? — сощурился учитель.

— В туалет хочу, — отмазался Лэйден.

Кабинетом для проведения беседы стал кабинет школьного психолога. Рамирез расположился за столом, и, осмотрев помещение, увидел под потолком устаревшую камеру видеонаблюдения. В школе было не оборудование, а самый настоящий хлам. Взять, хотя бы, эту камеру. Вот она крутится себе под потолком, крутится, но отключить же ее можно в два счета, не прилагая никаких усилий. Достаточно получить доступ к системе видеонаблюдения школы, защищенную таким же паршивым ПО, как и эта камера.

«Корпорация совсем не выделяет денег на оснащение школ. Им плевать на школьников» — заметил Рамирез.

Дверь со скрипом открылась. В дверном проеме застыл Шид с застенчивым выражением лица.

— М-можно? — заикнулся он.

— Да, проходи. Садись, — кивнул Рамирез.

Шид сел за стол перед Рамирезом. Сначала Рамирез пристально глядел на мальчика, и тот, не понимая, что происходит, боялся посмотреть инспектору в глаза. Парнишка странно себя вел, начиная с порога, а это явно не соответствовало его характеристике, которую Рамирез изучил по дороге в школу. Шида описывали как яркого и открытого парня, но вел он себя очень зажато.

— Ты меня боишься? — прямо спросил Рамирез.

— Н-нет, — сказал Шид, поерзав на стуле. У него явно вертелось что-то на языке. — Вас не боюсь. Вы из полиции.

— А чего боишься? — чутко спросил Рамирез.

Шид двинул белками глаз, и промолчал.

— Слышал, — Рамирез скрестил пальцы в замок. — Что у вас в школе орудует банда информационных террористов. Снимают они то, что, так сказать, снимать не стоит, а потом шантажируют ребят. Ты что-нибудь об этом слышал?

Дыхание Шида участилось. В груди клокотал страх, боязнь быть обличенным завладела рассудком Шида, не давая выдавить из себя слова. Однако рациональная часть мозга тоже вмешалась в этот внутренний конфликт. Разве разумно всю жизнь быть под колпаком у Лэйдена? К тому же, полиция сможет сделать так, что никто не узнает, что именно Шид его заложил. У группировки Лэйдена под колпаком 40 классов из всей школы, в каждом классе в среднем по 5 учеников, которые платят деньги лично Лэйдену. Подозревать можно любого из них.

— Я, ну… — неуверенно начал Шид, а затем, подавив в себе остатки сомнений, энергично так продолжил. — А знаете, хрен с ним со всем. У нас парень учится, который, ну, терроризирует всех. Не в плане что бьет, а в плане шантажирует, — Шид быстро себя поправил.

— Ты знаешь, кто это?

Конечно Шид знал, кто это. При возникновении его образа в голове к горлу подступал ком, а сердце сжималось. Внезапно снова стало страшно, что Лэйден обнародует развлечение Шида, но отступать уже было нельзя. Шид был очень оскорблен и задет шантажом Лэйдена, от чего чувство справедливости обострилось, захотелось наказать шантажиста.

— Да, — нахмурился Шид. — Знаю… Только вы никому, хорошо? А то у меня там… Ну…

Шид рассказал Рамирезу о Лэйдене.

— Я тебя понял, — Рамирез сделал останавливающий жест ладонью. — С тобой, считай, мы побеседовали. Ты чист… Позови мне этого, Лэйдена…

Шид расширил глаза, ощутив давление в груди, и вцепившись руками в стул. Он покачал головой, медленно так, будто бы его собрались на смертную казнь отправить. Опомнившись, Рамирез сморщился. Нельзя было Шида отправлять за Лэйденом, или тому сразу все понятно станет.

Проведя короткие беседы с ребятами из еще десяти классов, которые были из списка предполагаемых клиентов Лэйдена, Рамирез позвал его к себе.

Как только Лэйден вошел в кабинет, камера прокрутилась, сфокусировав на нем объектив.

— Садись, — пригласил Рамирез.

— А у вас ордер есть? — спросил Лэйден, скрестив руки на груди.

— Есть распоряжение вашего директора, — Рамирез взмахнул ладонью, вызвав в воздухе голографический экран. — Тебе показать?

— Не надо, — нахмурился Лэйден, и сел. — Верю. Что ты хочешь от меня?

Удивившись подобной бесцеремонности, Рамирез улыбнулся. Впрочем, это было даже хорошо, потому что агрессивное поведение при сотруднике полиции выдавало в Лэйдене человека, способного к рискованной деятельности. Подключившись к системе видеонаблюдения школы, Рамирез убедился, что камеры не писали звук. На пульт охраны шла только картинка.

— Мне от тебя надо немного, — сказал Рамирез. — Всего лишь информация об одном парне, который обучается в вашей школе. У тебя же она есть, так?

— Не так, — растерянно проговорил Лэйден. — Откуда у меня она может быть?

— Давай-ка не включай дурака, — хмуро сказал Рамирез. — Очень надежный источник мне нашептал, что у тебя тут целая система по генерированию нелегальных доходов налажена. Нарушение информационной конфиденциальности, знаешь ли, дело не самое благородное, и очень даже наказуемое. Ты ведь понимаешь, на что я намекаю?

— Угрожаете мне? — нахмурился Лэйден, голос его стал дрожать. — Не имеете права. И никакой я не террорист.

— Слушай, помочь следствию сейчас в твоих интересах. Давай так, ты мне предоставляешь нужную информацию о нужной личности, а я, в свою очередь, закрываю глаза на твой скромный бизнес. Идет?

Лэйден задумался. Он покраснел от злости, попав в такую безвыходную ситуацию, но, все же, был намерен гнуть свою линию.

— Хорошо, — сказал Лэйден. — Но вот только доказательств у вас нет никаких, это я знаю. Так что с вас 10000 кирлианов, и я найду нужную информацию, так и быть, пусть и не имею отношения к тому, о чем вы говорите.

Рамирез поразился наглости Лэйдена, но внешне своего удивления не выразил. Он лишь глубоко вздохнул, глядя в пол взглядом а-ля «не хотел я этого делать», и, вновь подключившись к системе безопасности школы, отключил камеру под потолком. На самом деле Лэйден с самого начала стал раздражать Рамиреза, и морду этому дерзкому жиртресту хотелось разбить просто так, без какой либо надобности.

Диафрагма камеры закрылась, съемка была прекращена. Рамирез, защелкнул дверь кабинета на замок. Он медленно, словно хищник, обошел Лэйдена, и взял из портфеля свое вафельное полотенце. Лэйден напряженно глядел на полотенце. Было видно, как зрачки толстяка задрожали. Он поднял испуганный взгляд на Рамиреза, чувствуя, как сердце громкими толчками гоняет по жилам кровь. Страх заставил ладони вспотеть.

— Вы что делать с-собираетесь? — Лэйден не мог пошевелиться. — З-зачем вам полотенце?

— О, уже на вы? — Рамирез вскинул брови. — Слушай. 10000 кирлианов для меня не такая большая сумма, но сам факт твоего поведения меня немного нервирует. У тебя кто родители? — Рамирез подошел к выходу из кабинета. — Богатеи, небось?

— Папа держит судостроительную верфь на орбите, но мы с ним… Ну, не видимся, — Лэйден громко сглотнул.

— О как. Значит, в папку у тебя предпринимательская жилка. Знаешь, ты единственный в школе, у кого такие родители. Тебе, можно сказать, повезло. Но не в этой ситуации. Понимаешь, я не тот, с кем можно ссориться. Ты уверен, что по-прежнему хочешь взять с меня деньги?

— Да, — колеблясь ответил Лэйден.

— Ну что же, — Рамирез намотал полотенце на кулак. — Сейчас мы будем гнуть в тебе предпринимателя.

— Тут камеры пишут! — Лэйден вскочил, и, тряся жирными боками, забежал за стол. — Вас посадят!

— Нет, мой дорогой. Как раз я тот, кто сможет посадить тебя, или, как минимум поспособствовать этому.

Рамирез грубо отодвинул стол в сторону, и схватил Лэйдена за воротник. Лицо толстяка исказилось страхом, глаза наполнились слезами, а по штанам стало расползаться мокрое пятно. Это было мерзко, и Рамирез сморщился, брезгливо швырнув Лэйдена к стене. Лэйден стукнулся о нее лопатками, и рухнул задницей на пол, сжавшись в комочек.

— Не бейте, пожалуйста! Я все сделаю! Только не бейте!

Рамирез улыбнулся. Сейчас было самое время остановиться, но полицейский только начал развлекаться, и от намеченного отступать не хотел.

— Ты должен понимать, где грань дозволенного, — Рамирез ударил Лэйдена по ребрам, и тот, взвизгнув от боли, схватился за них. — Никто в жизни не поймет, что я тебя тронул, понимаешь? Ты пытался закосить под дурачка, начал избивать себя, а я тебя еле успокоил.

— Пожалуйста! Не надо!

Рамирез ударил Лэйдена по лицу, разбив ему нос. Перед глазами потемнело, загудела голова, из ноздрей потекла кровь. Лэйден завизжал как свинья на бойне, закрыв голову, и Рамирез, презрительно скривившись, еще раз ударил его по ребрам, рассчитывая силы так, чтобы ничего не сломать. Глухой звук удара разнесся по всей комнате.

— Прекратите пожалуйста! — жалобно взвыл Лэйден, чувствуя, как от ужаса трусится тело. — Я все скажу! Все покажу! Только не бейте!

— О, вот теперь ты захотел сотрудничать?! — Рамирез схватил стул за спинку, со стуком поставив его рядом со столом. — Садись, ссыкло! Живо!

Дрожа Лэйден сел на стул, испытывая жгучий позор. Обмоченные штаны влажно касались бедер.

— Вик Вандер, — спокойно велел Рамирез. — Что у тебя на него есть?

Лэйден колебался. Почему он должен делать что-то бесплатно? Он старался, снимал, рисковал ради этого материала, а тут появился какой-то хрен, и безвозмездно хочет получить его труды. По спине пробежались мурашки. Лэйден осторожно взглянул на Рамиреза.

— Слушай, мне до твоего бизнеса дела нет, — Рамирез снял окровавленное полотенце с кулака, свернул его, и положил в портфель. — Ты останешься при делах. Мне нужен только Вандер.

— Хорошо, — кивнул Лэйден, вытирая лицо, и хлюпая носом. — Скажите номер вашей церебралки.

Рамирез продиктовал номер. Ему тут же пришло сообщение с приложенным к нему видеофайлом. Открыл файл, увидел, как Вик душит котенка, и медленно покачал головой. Ну и молодежь пошла, а? Котят душат, друг друга травят, собирают компроматы, шантажируют. Просрали поколение, определенно просрали. Ирдиан загнется с такими работничками, делающими то, что им взбредет в голову.

— Короче, ты говоришь, что пытался инсценировать безумие, чтобы избежать разговора со мной, и сам себя избил. Понял? — сказал Рамирез, угрожающе хлопнув по портфелю. — Если ты не хочешь, чтобы я рассказал директору о твоем небольшом и прибыльном деле.

Лэйден молча кивнул, чувствуя щемящую в груди ненависть. Впервые его так унизили, растоптали, а потом еще и заставили делать вид, что он сам себя до такого довел.

Устранив следы своего допроса, Рамирез отдал Лэйдена директору, а сам снова отправился в кабинет. Он сел, изучив предоставленный Лэйденом видеоматериал, и пытался понять, что с этим можно сделать. Стал мелодично стучать пальцами по столу. Издевательство над животными отдельная статья, являющаяся административной. Рамирез почесал затылок, пытаясь сообразить, каким образом можно подвести парня под нужный пункт уголовного кодекса. Удушение и попытка унизить учителя — неплохие поводы постановки на учет, но из-за них не начать уголовного преследования.

Завибрировал мозг. Перед взглядом вспыхнуло новое сообщение от Лэйдена с очередным видеофайлом. В тексте были слова мольбы о сохранении тайны Лэйдена, а новый ролик предлагался как подкрепление договоренности о неразглашении, достигнутой с Рамирезом. Сторож в парке заснял, как Вик избил двух школьников, совершенно ничему ему не сделавших. Вот это уже неплохо. Рамирез улыбнулся, позвонив в отдел своему помощнику.

— Слушай, — говорил Рамирез, отправляя помощнику видеоматериал и личное дело Вандера. — Пробей-ка этого пацана.

Помощник некоторое время молчал, а потом отозвался:

— Есть. Избито трое ребят. У двоих тяжелые травмы. Заявление от них недавно поступило. Пишут, что именно Вандер их избил. В производство пока не взято.

— Почему?

— Следак тупит, — отозвался помощник. — Не знаю, чего у него там…

— Как думаешь, на Вандера можно 98 20 повесить?

— Вполне, — проскрипел помощник. — Тут и 70 46 можно приписать, и 10 21.

— Организуешь?

— Не вопрос.

— Еще, слушай… Давай-ка мы с тобой еще одного пацана осудим.

— Какого?

— Лэйдена Васкеза. Он информационный террорист. Я протоколы сам заполню, ты главное подготовь их. Статью знаешь.

— Принял.

Вика арестовали, и увезли из школы в полицейский участок вместе с Лэйденом Васкезом. Церебральный аппарат Лэйдена принудительно выключили, прежде чем арестовать, но он все равно успел выгрузить весь имеющийся у него видеоматериал в сеть. Лэйден со слезами и ненавистью смотрел на Рамиреза, когда сотрудник наряда ППС взял толстяка за голову, и затолкнул в салон патрульного гравимобиля.

Вскоре интимные секреты учеников школы 784 были известны триллионам триллионов людей по всему галанету. Ролик с беднягой Шидом передавался с церебралки на церебралку, с девайса на девайс. Толпа двигалась по оживленной улице, и на каждом пятом экране Шид засовывал огурец себе в задний проход.

Прощальный подарок Лэйдена немногим семьям пришелся по вкусу. Когда его осудили, и отправили в колонию для несовершеннолетних, он вскоре был найден мертвым в общественном душе.

Его насмерть закололи заточкой.

Вандера осудили, и отчислили из школы. Он больше не имел права ни учится, ни работать на престижных и хорошо оплачиваемых должностях. Лучшее, что ему светило, это быть рудокопом в каком-нибудь астероидном руднике.

Для него это все было неважным.

Приговор: пять лет условного заключения, и невозможность покидать Ирдиан в течении этого срока.

С момента отчисления прошла примерно неделя. Вик стоял у дороги на краю тротуара, и наблюдал за огоньками фар приближающегося автомобиля. Тяжелый внедорожник, который, в отличии от гравимобилей, был на колесах, плавно остановился перед Виком. Вик открыл заднюю дверь, и залез в салон. Мотор взревел, и внедорожник, отъехав от тротуара, направился прямо.

В салоне сидело трое крепких мужчин, у одного из которых на лице была недельная щетина, и извилистый шрам. Балфред. Так его звали. Настоящего имени не знал никто. Некоторые думали, что даже сам Балфред его позабыл.

Балфред, как и бойцы, его сопровождающие, был одет в черную форму. На плечах были серые нашивки с изображением двух скрещенных автоматов. Под нашивками было написано мелким шрифтом: «Военная Компания Балфреда».

Балфред был дядей Вика, который вырастил его.

— Дядя, что мне делать? — хладнокровно спросил Вик. — В академию Военно-Космической Полиции мне теперь не поступить.

— Ты, дорогой мой, далеко не такой, каким я был в юности, — начал Балфред. — Я был трусом. Мне приходилось долго над собой работать, чтобы стать бойцом, а затем создать собственную ЧВК, заработав миллионы кирлианов. У тебя есть большой дар. Тебе неведомы проблемы, знакомые каждому здесь сидящему. Тебе неведом тремор первого боя, тебе неведом испуг. Так зачем ты распоряжаешься этим дарованием, как идиот? Почему ты кидаешься на всех без разбора?

— Я наказывал людей за плохие поступки.

— Ты человек паук? Или кто ты? Каратель? Ты зачем кота душил?

— Его хозяйка…

— Да плевать, что его хозяйка. Это очень кретинический поступок, — Балфред покачал головой. — Дело даже не в морали и не в этике. Мне на нее срать. Я убийца. Дело в том, что ты палишься шаг за шагом, всем подряд выдавая свою натуру, и вставляя себе палки в колеса. Нам нужен свой человек в ВКП, понимаешь? Не просто информатор, а человек, конкретно внедренный в эту структуру, которому доверяют, как своему. Только так мы сможем на официальных основаниях найти тех, кто убил моего брата, и твоего отца.

— Почему просто не убить их, дядя? Вы же убийца, — Вик поднял на Балфреда равнодушный взгляд. — Зачем нам нужен закон?

— Меня интересует не только месть, — пояснил Балфред. — Ты очень умный парень. Ты сможешь быстро достичь небывалых высот в любом деле и в любой организации. В тебе отсутствуют сомнения. Ты не пренебрегаешь никакими способами достижения цели, что дано далеко не каждому человеку. Если ты сможешь стать большим офицером в ВКП, это обеспечит моей организации власть, а тебе возможность безопасно найти и наказать убийц родителей.

Вик кивнул. Балфред вглядывался в его лицо, пытаясь найти в нем отражение хоть каких-то чувств, сомнений, или хитрости, но ничего не было видно. Свет личных фонарей, проносившихся за окном, заливался в салон, падая на Вика.

— Мы решим твои проблемы. В Корпоративной Полиции у нас есть свои люди. О тебе скоро забудут, а твои личные дела в отделе ликвидируют, но помни, что не нужно больше тупить так, как ты тупил в школе.

— Я вернусь на учебу? — спросил Вик, вспомнив про Дженни. Рефлекторно ему хотелось к ней вернуться.

— Нет. Мы отдали тебя туда лишь затем, чтобы ты научился базовым принципам грамматики, счета, наукам. Это ты усвоил с блеском, и превзошел многих. Я научил тебя драться, научил мыслить так, как мыслит 1 % населения галактики, являющийся самым богатым в ней. Тебе не нужно выпячивать это, чем ты и занимался. Понимаешь? Это на будущее. Школьный диплом мы тебе подделаем. Учиться ты будешь по образовательной программе, которую тебе составлю я. Так же я займусь твоей физической подготовкой. Как только ты достигнешь возраста 18-ти лет, то мы отправим тебя в академию ВКП.

— Хорошо, дядя, — одобрительно кивнул Вик. — Я лишь хочу найти тех, кто убил мою семью, и наказать их.

— Накажешь, — сказал Балфред. — Непременно накажешь.

 

Глава 5

Пять лет спустя. Планета Ирдиан.

Над городом ярко светил красноватый Арц, звезда Ирдиана. В полдень внедорожник Балфреда подъехал к зданию Ирдианского филиала Академии Военно-Космической Полиции. Вик, ставший выше, крепче, и сильнее, сидел около окна, и глядел на здание филиала, выстроенное в футуристичном стиле.

— Смотри, — Балфред привлек внимание Вика щелчком пальца. — Просто взять, и записать тебя в академию мы не можем. Но ничего страшного. Ты достаточно умен, чтобы поступить в нее собственными усилиями. Единственное, что от тебя требуется в данный момент, это убедить члена приемной комиссии, что ты классный парень. Понял?

Вик кивнул. Балфред достал из кармана небольшое платежное устройство, протянул Вику.

— Вот, — пояснил Балфред. — Если член комиссии будет несговорчивым. На всякий случай. Трудностей быть не должно. Если документы понравятся председателю, они тебя возьмут без проблем.

Вик взял устройство, спрятал в карман, и вышел из внедорожника.

В кабинете приемной комиссии председатель сидел за столом, и изучал предоставленные в цифровом виде документы. Каждый раз, изучая новую страницу личного дела Вика, председатель Голден то хмурился, то удивленно вскидывал брови.

— Значит так, — Голден свернул голографический монитор. — По документам ты подходишь, причем тебя сразу можно ставить на младшую офицерскую должность после академии. Тебе осталось только сдать отборочный тест. Если ты учился в школе по программе отбора сотрудников ВКП, то должен был к нему готовиться. Готовился же?

Если бы у Вика были эмоции, он бы расширил глаза, или вскинул бы брови. Какой еще, к чертовой матери, тест? Никто ничего не говорил ни о каком тесте. Как дядя мог пропустить такое мимо глаз и ушей? М-да. Подстава подстав.

— Да, готовился, — ответил Вик.

— Вот и отлично.

Тест проводили в этом же здании двумя днями позже. В классе собралось человек сорок, и среди них Вик увидел того самого Рэя, который избил его в переулке, помешав задушить котенка. Рэй сидел за столом, вчитываясь в тест, и перебрасываясь словами с соседями по парте. Сердце при его виде трусливо сжалось. Дженни пробуждала в Вике теплые чувства когда-то, а Рэй наоборот, являлся тем, кто способен пробудить в нем страх, и настоящее боевое напряжение. Драться с Рэем было наслаждением.

Страх являлся непривычным, но в то же время редким и приятным.

Очень скучно жить, когда никого не любишь, и никого не боишься. «Ты не помешаешь моим планам, Рэй» — сердито подумал Вик.

Тест был сложным, и Вик не без труда с ним справился.

После теста Голден позвал Вика к себе в кабинет. Голден сидел за столом, внимательно глядя на Вика. Виднелась на лице председателя тень сомнения. Он скрестил руки на груди, откинувшись на спинку стула, и спросил:

— Почему ты подделал документы? И почему тебя отчислили из школы?

— Меня недолюбливал один преподаватель, — равнодушно соврал Вик. — Он постоянно стремился унизить меня перед классом, но я не мог оставить этого просто так. Однажды я задавил его умом на уроке психологии, после чего он смог добиться моего отчисления неведомым мне образом.

— А не из-за проблем с полицией ли тебя отчислили?

— У меня нет проблем с полицией, — Вик пошел ва-банк.

Он предположил, что если поддельные документы еще можно распознать, то уничтоженные ты никак не найдешь. Все документы, связывающие Вика с КП, наверняка были уничтожены. Или нет?

Голден задумчиво почесал переносицу.

— Ладно. Но даже если у тебя все чисто с полицией, то я не знаю, как быть со школьным отчислением. Ты блестяще сдал тест, и с одной стороны тебя можно спокойно принимать в академию, но проблемы с документами…

— У вас есть люди, способные решить эту проблему? — Вик взглянул Голдену в глаза. Тот явно оказался в замешательстве, и был поставлен в тупик таким вопросом. — Значит, есть, раз колеблетесь. Вот, — Вик достал из кармана устройство для хранения кирлианов, и положил его на стол, — это за возможные неудобства.

Голден стал покачиваться на стуле, задумчиво глядя то на Вика, то на устройство. Затем он поджал губы, пару раз кивнул, соглашаясь с какой-то мыслью, возникшей у него в голове, и забрал устройство, спрятав его в нагрудном кармане.

— Ты молодец, — кивнул Голден, и улыбнулся. — Подделка диплома очень качественная, и только опытный глаз способен определить ее. Я устраню. Значит, теоретический отбор ты с блеском прошел. Осталось только сдать физический экзамен.

Местом сдачи экзамена был старый военный полигон. Студенты, одеты в ветровки, спасавшие от утренней прохлады, бегали кросс вокруг большой спортивной площадки. Спортивные снаряды, находившиеся на площадке, отражали ранний утренний свет. Члены приемной комиссии сидели за столом перед рингом, на котором двое бойцов умело обменивались ударами.

Вик, под тщательным наблюдением судей, добегал кросс, чувствуя, как наливались жжением мышцы, и как по телу струился пот. Не останавливаясь, он забежал на спортивную площадку, сразу же зацепившись за перекладину, и став подтягиваться. Двадцать раз. Разжал ладони, ощутил боль от мозолей, лег на скамейку со штангой, и поднял собственный вес 15 раз. Оголенный торс был красным от напряжения, на округлых мышцах вспухли вены. Плечи стали каменными, руки двигались вяло и неохотно.

Следом за Виком упражнения на снарядах выполнял Отморозок.

Остаток комплекса упражнений доделывался не на последнем издыхании, но уже с ярко выраженным чувством усталости.

Спрыгнув с брусьев, Вик подошел к судейскому столу. Один из членов комиссии сверялся с часами. Судья, наблюдавший за ходом сдачи экзамена, подошел к члену комиссии, и что-то шепнул на ухо. Член комиссии сказал:

— Физический экзамен ты сдал. Дело осталось за малым. Спарринг в полный контакт, с любым из тех, кто сейчас закончит следом за тобой.

Следующим к столу подбежал Отморозок. Вик обменялся с ним взглядом. Их поставили вместе на ринг.

Прозвенел гонг.

Вик особо не осторожничал, зная, что его трудно будет превзойти кому-то, кроме Рэя. Он был уверен в себе, двигался вокруг Отморозка как акула, и выжидал удобный момент для атаки. Отморозок ушел в глухую защиту, совсем не пытаясь атаковать, и Вик отправил его в нокдаун точным ударом по скуле. Мир рванул перед глазами Отморозка, и он со шлепком повалился на ринг, почувствовав головокружение.

Встал, покачиваясь на ногах, и снова поднял руки. Вик лишь пожал плечами, продолжив двигаться. Отморозок стал атаковать, но Вика это особо не впечатлило. Он ловко уклонился от очередной атаки, сделав короткий контрудар в корпус, и попав в солнечное сплетение. Дыхание перехватило, область под грудью пронзила резкая боль, и Отморозок отскочил к углу ринга, держась за живот. К всеобщему удивлению, он снова поднял руки.

— Давай остановим бой, — сказал один из судей. — Видно, что пацан проиграл.

— Нет. Ты знаешь правила. Драка до нокаута или словесной сдачи.

Но нокаутом и не попахивало. Бой затянулся. Отморозок уклонялся от мощных ударов Вика, затрачивая на наклоны и повороты корпуса последние силы. Кулаки проносились мимо лица Отморозка, скользя по щекам, и больно оцарапывая их. Отморозок нанес прямой удар правой. Вик отпрыгнул назад, и нанес по голени Отморозка мощнейший лоукик. Раздался шлепок, от которого судьи невольно вздрогнули. Землю вырвало из-под ног Отморозка, как неустойчивую скатерть, и он повалился на пол, чувствуя пульсирующую в голени боль.

Перед глазами было безоблачное небо. Красивое. Хотелось лежать, не вставая, и закончить этот кошмар, но было нельзя. Сдача и трусость противоречили жизненным принципам Отморозка, к которым отец с детства его приучал. «Не сдаваться, не сдаваться, не сдаваться. Только тогда победишь!» — вторил голос в его голове.

— 4… 3… — донесся до Отморозка голос судьи.

Услышав счет, Отморозок быстро вскочил на ноги, и, прихрамывая, снова закружил по рингу вместе с Виком. Тело дрожало, а руки не слушались. Голень болела. Наступая на ногу, Отморозок чувствовал жгучую боль в кости. Она будто собиралась лопнуть.

Пропустил три удара в голову. Перед глазами трижды полыхнуло яркой вспышкой.

Четвертый удар Вик нанес точно в челюсть Отморозка с ужасающей силой, вкладывая в него всю доступную и оставшуюся к концу экзамена мощь. В разные стороны полетели брызги пота. Ударом голову Отморозка резко развернуло, и позвонки шейного отдела, не выдержав, хрустнули. Взгляд Отморозка потерял осмысленность. Отморозок обмяк, и бревном повалился на ринг, безвольно застыв на полу.

— Стоп! — крикнул судья. Вик отошел от Отморозка.

Судья померил пульс, взглянув на членов комиссии, и покачав головой.

Зрители собрались вокруг ринга, оглядывая Отморозка, и перешептываясь. Среди них был Дональд, мужчина в длинном кожаном пальто. Дональд нередко появлялся в этом месте.

Член комиссии покачал головой, заявив:

— Ты психологически не годен к несению службы…

После этого голос судьи превратился в невнятное бормотание. Он сидел, и распинался перед Виком размахивая руками, но Вик ничего не слышал. Не хотел слышать. Пять лет сложной, беспросветной подготовки, в которой приходилось надрывать и ум, и тело. Пять лет, потраченных и Виком, и Балфредом впустую. Как быть? Что дальше делать?

— … таких как ты! Постоянно приходится выносить трупы! Пошел вон отсюда!

На резкость судьи Вик никак не отреагировал. Его мысли были заняты попытками спланировать дальнейший ход действий. Вик направился к выходу, но уйти не успел. Около входа его окликнули пронзительным свистом. Обернувшись, Вик увидел Дональда. Это еще кто такой, и что ему нужно? Нет, ни подозрений, ни страха он не вызывал, желания познакомиться тоже.

Дональд подошел к нему, медленно хлопая в ладони. Вик смотрел на него холодными глазами, готовясь в любой момент вступить в драку. Дональд открыл рот, чтобы успокоить напрягшегося собеседника заученной фразой, но осекся, когда увидел, что напряжения в Вике не было ни грамма.

— Что ты хочешь? — прямо спросил Вик, не здороваясь. — Времени у меня мало…

— Есть, куда его потратить? Или ты, помимо ВКП, еще собирался куда-то поступать?

— Тебе какое дело?

— Ну, — начал Дональд, глядя на Вика. — Тут о таких вещах лучше не говорить. Приходи сегодня вечером по указанному адресу, потолкуем.

Вечером они встретились в баре. Бармен разлил по двух крохотным рюмкам чистый этанол, и поставил перед Дональном. Дональд протянул Вику рюмку. Вик взял ее, глянул на содержимое, и опрокинул рюмку. Этанол подействовал сразу, вызвав расслабление и шум в голове.

— Ну и что ты от меня хочешь? — Вик по-прежнему оставался равнодушным, пусть и чувствовал расслабляющий эффект алкоголя.

— Проблему с поступлением в ВКП можно решить. У меня есть люди, способные помочь в этом.

Вона как. Очередной взяточник. С одной стороны — почему нет? Балфред не знал о провале экзамена. Вик соврал ему, что результат пока не известен. Появилась перспектива решить проблему самостоятельно — здорово. Но стоило ли оно того? Не проще ли было решить этот вопрос через любимого дядю? Проще, но не целесообразнее.

Сколько можно от него зависеть? Вот, думал Вик, я раз к нему обратился, потом провалившись, вот два к нему обратился, снова облажавшись, теперь в третий раз это делать? Снова просить помощи, и терпеть очередной нагоняй? Зачем оно нужно? Совсем не хотелось Вику плясать под дудку Балфреда, выполняя его строгие поручения.

Надо было решать проблемы самому, тогда и зависимость начнет пропадать.

Страшновато, конечно, но пары этанола качественно делали свою работу в мозге, придавая Вику решительности.

— Сколько?

— Сто тысяч, и проблема решена.

— Счет, — кивнул Вик, и, получив цифры, перевел нужную сумму.

Спустя несколько дней Вик сидел дома, и получил сообщение о том, что все вопросы с комиссией решены, и что нужно явиться на ее повторное прохождение. Вик приехал по адресу, где проходил комиссию в прошлый раз. Он стоял в окружении столов, за которыми сидели врачи. Они передавали друг другу голографический планшет, изучая текст личного дела, и глядя на Вика.

— Что-же, будем считать, что это было не твое личное дело.

Врач парой движений запустил режим редактирования текста, и убрал из текста слова об убийстве на физическом экзамене.

Возвращаясь с комиссии Вик не испытывал никаких чувств. Ни удовлетворения, ни волнения. В его мозгу лишь сработал механизм, который передал телу нужные инструкции, необходимые к выполнению для достижения следующей цели.

Дядя Балфред был доволен. Вик сказал ему, что пришли запоздалые результаты экзамена, и оценка была положительной. Все.

Собрав личные вещи, и сложив их в небольшую дорожную сумку, Вик отправился в космопорт. Вику предстояло впервые отправиться в космический полет. К счастью, запрет о вылете с планеты уже был снят, потому появилась возможность пойти на все четыре стороны. Каково это — лететь в космическом корабле? Слухи ходили, что долго и нудно.

Добравшись до космопорта на такси, Вик расплатился с водителем, и вошел в хорошо освещенный холл. Терминал отправления долго искать не пришлось. Около арки входа на трап, ведущий к борту, собрались молодые люди в академической форме ВКП. Она была синей, и не выделялась практически ничем. Подойдя к очереди, Вик отстраненно занял место в самом ее конце.

Он увидел, как в холл вошел Рэй в сопровождении низкорослого крепкого паренька, который что-то ему рассказывал, активно жестикулируя. При виде Рэя зрачки расширились, а кулаки невольно задрожали.

Только бы не сюда. А нет, сюда. Вот, уже подошли, и встали за Виком.

— Ну, так она жирная, кошмар, — подытоживал низкорослый парень. Звали его Хорнет. — Я же бухой был в драбода, а тут такое подвернулось. Утром как рядом с ней проснулся, чуть не изнанку не вывернуло. Хорошо, что позабылись детали. Так бы я себе вообще вены вскрыл…

— Вик, привет, — сказал Рэй, и волосы на голове Вика встали дыбом. Он сразу встал так, будто аршин проглотил.

— Привет, — вяло поздоровался Вик, стараясь сохранять хладнокровие..

— Мы с тобой вместе учиться будем, значит?

— С чего ты взял? — спросил Вик, чуть не нахмурившись.

— Ну, персональных билетов никому не выдают. У меня знакомый в академии есть. Говорит, что если одним рейсом летите, то и учиться будете в одном месте.

— Понятно, — кивнул Вик.

— Слушай, привет. Меня Хорнет зовут, — Хорнет протянул Вику руку, но тот даже не обернулся, лишь равнодушно отведя взгляд.

Хорнет сощурился, собираясь высказать неблагоприятные мысли, но Рэй жестом остановил его.

— Не надо. У него характер специфический, — Рэй заглянул Хорнету в глаза. — Лучше скажи, Вик, как ты умудрился типа на экзамене убить? Об этом вся академия говорит. Как ты прошел вообще отбор?

— Взял, и прошел, — ответил Вик. — Сначала сказали, что не годен, потом пересмотрели результаты, и позвонили. А тип…

— Да, тип, — кивнул Рэй. — Не поверишь, но он у нас тренировался, и я с ним дрался тоже. Обморок. Не умел ничего, но упорный был до усрачки. Я ему даже завидовал немного… Правда до чего его упорство довело.

— Так вышло, — пожал плечами Вик. — Это не первый, и не последний случай летального исхода на экзамене во время спарринга. Когда в спецподразделения ВКП поступают, там тоже нередко народ умирает.

— Да, — согласился Рэй. — Тут с тобой не поспоришь. Но типа, конечно, жалко. Ему бы еще жить и жить…

— Да, — кивнул Вик. — Но не повезло. Кстати, а куда мы летим?

— Академия на другой планете, земного типа. У Государства в за пазухе еще остались зеленые мирки. Хоть воздухом чистым надышимся.

Вскоре все погрузились на небольшой корабль, взлетевший с космодрома. Он доставил студентов на крупное пассажирское судно, ходившее по высокой орбитальной траектории. Корабль повернули носом к черноте космоса. Основные двигатели загудели, и судно отправилось в полет на магнитной тяге. Через несколько часов, на достаточном удалении от Ирдиана, корабль перешел на сверхсветовую скорость, по частям обращаясь в луч света.

 

Глава 6

В спортзале стоял звон железа. Боксеры занимались на отдельном участке, покрытом красными матами. Вик, вместе с Уильямом, Рэем, и Хорнетом, тренировались. Пахло потом. Вик работал по боксерским лапам, которые держал Уильям, короткими и хлесткими ударами. Раздавались шлепки, разносившиеся по всему залу. Уильям, встречая лапами тяжелые атаки Вика, чувствовал, как у него сохнут ладони, заливаясь неприятным жжением. От года к году Вик начинал бить все сильнее и сильнее. Иногда даже страшно становилось, что ладонь вывихнет.

Прозвенел Гонг.

Переодевшись, парни стали прощаться.

— Ну что, как сегодня пошло? — спросил Вик Хорнета.

— Нормально пошло. Пропускать больше не хочется. Слышал, что у копов времени тренироваться вообще нет, но хочу как-то постараться не терять режим. Спасибо, что надоумил, Вик.

— Не за что, — сказал Вик.

Тренировка прошла на славу, но Вика все равно не покидало чувство незаконченности. Они с Уильямом переоделись, надели сумки на плечи, и вышли на мрачную улицу. Вдоль дороги тянулись угрюмые серые здания, построенные в стиле хай-тек, которые должны были вывести из эксплуатации еще лет пятьсот назад, но Государство все жалось на реконструкцию. Между зданиями ветвились целые сети переулков и подворотен.

Болджер был планетой земного типа. На ней сохранилось много природных заповедников, среди которых, будто в зеленой ловушке, были гниющие города Галактического Правления. Багровый диск Дирата, местной звезды, плавно опускался за горизонт. Людей на улице не было совсем. Уильям и Вик брели мимо многочисленных входов в жуткие подворотни, в которые, с уходом Дирата и наступлением ночи, заливалась давящая темнота. Уильяму было не по себе, а вот Вик был спокоен, не видя в округе ничего страшного.

— Не люблю вечерние тренировки, — признался Вик, поправив на плече сумку. — От этой дыры мороз по коже.

— Чего ты боишься?

— Ты меня удивляешь… — Уильям взглянул на Вика, равнодушно смотревшего прямо. — Ты когда-нибудь что-нибудь испытываешь?

— Нет, — соврал Вик, а у самого в сознании был образ Рэя, который ужасал его в глубине души. — Ты будущий сотрудник ВКП. Они убивают людей и делают им больно. Как ты собираешься кому-то вредить или защищаться, не умея совладать с испугом?

— С чего ты решил, что я не умею? Я вон, в спаррингах уверенно стою…

— Ты дрался на улицах?

— Пару раз…

— Улица — далеко не боксерский поединок в теплом спортивном зале. Бойцы сейчас тренируются в протекторах, защищают головы, тела, а на улице этого нет. Тут пропустить удар намного страшнее. Последствия у неразумных тактических действий могут быть куда более плачевными. На улице нет правил. Тебя в легкую могут избить вчетвером, даже не посмотрев на то, что это нечестно. Могут убить. И случайно, и нет.

Уильям сглотнул слюну, заполнившую рот. Вик рассказывал это, испытывая возмутительное спокойствие, которое иногда раздражало Уильяма.

— Ты сможешь действовать на улице? Не испугаешься? Существует вероятность того, что мы попадем в совместное дежурство, и мне придется доверять тебе спину.

— Смогу, думаю, — Уильям с сомнением отвернулся.

Нет, ну так никуда не годится. Вик, уловив в тоне товарища сомнения, сказал:

— Нет. На слово тебе верить не хочется. Докажи.

Уильям нервно улыбнулся, восприняв слова Вика как шутку, но потом он вспомнил, что Вик не шутит. Лицо Уильяма стало тревожным, и он с опасением посмотрел на Вика. Напряжение нарастало. Казалось, что из подворотен за ними кто-то наблюдает, но страх был больше перед Виком, чем перед таинственной угрозой из переулка. Что он хотел сделать?

«Убить меня хочет, что ли?» — подумал Уильям, и к его горлу подкатил ком.

— Пошли, — Вик остановился у входа в подворотню.

— Зачем? — Уильям, как бы в нерешительности, стоял к Вику в пол оборота. — Что мы там забыли?

— Ты даже боишься в подворотню зайти. Что уже говорить об уличном столкновении с уличными хулиганами, или того хуже, вооруженными бандитами?

— Ну, там другое… — Уильям попытался оправдаться.

— Там тоже самое, — перебил Вик. — Если ты думаешь, что деньги смогут мотивировать тебя рисковать жизнью, то ошибаешься. Деньги — идея. Она непонятна подсознанию. В тебе должно быть либо чувство справедливости, либо жажда крови, или все сразу. Иначе ты не станешь Полицейским. Не сочтешь разумным идти на жизненный риск, если не хочешь наказать… — произнеся слово «наказать» Вик ощутил, как по телу прошлась приятная дрожь, — … или не хочешь убить, навредить.

— Так мыслят бандиты, — нахмурился Уильям.

— А чем ты от них отличаешься?

— Что ты от меня хочешь?

— Пошли в подворотню. Докажи мне, что не боишься.

— Да хер с тобой, золотая рыбка, — сплюнул Уильям, и смело зашагал в подворотню. — Ну, идем.

Вик направился следом за ним. Уильям испытывал странное чувство, заставлявшее холодеть в животе. В глубине души он тешил надежды на то, что в подворотне никого не окажется, и обойдется без приключений. Вик же, напротив, рассчитывал кого-то встретить, держа в голове цифры. Цифры разных показателей: затраченное время, возможное количество добытого имущества, его примерная стоимость, вероятные риски.

Холодный расчет.

Темнота скоро совсем сгустилась, и в подворотне с трудом можно было что-то разглядеть. Из-за угла стали доноситься чьи-то приглушенные голоса, обрывки фраз. Уильям остановился, замерев, и не моргая прислушивался.

— Что тебя остановило? — спросил Вик.

— Надо же изучить, узнать, сколько их там…

— На улице трудно предсказать, что тебе предстоит пережить, сколько будет врагов, и каким образом себя вести. Нужно уметь быстро приспосабливаться к ситуации. Иди, — велел Вик.

Они зашли за угол. Там, подпирая собой стену, стояло четверо парней. Их лица были освещены экранами голографических планшетов. На запястьях некоторых блеснули ювелирные изделия.

— Ну, и я короче ей спереди в ротан присунул, а Дэн ее сзади пёхал, ну, кончаю короче, и тут такое… — говорил высокий черноволосый парень.

Как только Вик и Уильям попали в поле его зрения, он замолчал, будто ему неожиданно заклеили рот.

— Оп-па, — парень вскинул брови, и его дружки с улыбками переглянулись.

— На ловца и зверь… Вы че тут забыли, обмороки? Вам в академии вашей не сидится?

Вик равнодушно смотрел на хулиганов. Уильям раскраснелся, и зрачки его задрожали. Вот на кой хрен он притащил меня сюда? Нас двое — их четверо. Очевидно, за кем преимущество. Смысл ввязываться в заведомо проигрышную драку? Вик был хорошим бойцом, но у Уильяма полностью отсутствовала уверенность в победе. Все таки, врагов было в двое больше.

— Дерись, — велел Вик.

Уильям чуть не сказал «Чего?!», но лишь хмуро взглянул на Вика, проглотив слова.

— Ты бессмертный, смотрю, — парень зашагал к ним, дерзко жестикулируя, и изрыгая ругательства.

Вик нанес ему прямой удар ногой прямо в переносицу. Хулиган крякнул и потерял сознание. Силой удара его слегка подбросило и повалило на спину.

— Дерись, — снова велел Вик, толкнув Уильяма в лопатку. — И не смей ссать. Дерись.

Сначала хулиганы онемели от столь дерзкой и неожиданной атаки, но быстро пришли в себя.

— Выродки…

Уильям напал на них с криком, став осыпать ударами первого попавшегося под руку противника, и смог выбить его из сознания точным попаданием в челюсть. Оставшиеся двое перехватили инициативу. Пока Уильям схлестнулся с одним из хулиганов в партере, второй ногой ударил Уильяма по голени, и Уильям рухнул на одно колено.

Вик подскочил к ним, одного вырубив ударом колена, а второго остудил кулаком. Они грохнулись на землю как мешки с картошкой, и безмолвно лежали.

Вик помог Уильяму встать. Голень Уильяма саднила от боли, кулаки сбились, и кровоточили. Он тяжело дышал, глотая горячи воздух, и обильно потел. Сердце колотилось неустанно, перекачивая кровь с адреналином, а руки дрожали от напряжения. Глядя в равнодушное лицо Вика Уильям сжал кулак, чтобы ударить его, но во время осекся, усмирив свой гнев.

— Молодец, — Вик одобрительно кивнул. — Теперь я уверен, что в случае неприятностей ты сможешь прикрыть мне спину.

Вик собрал упавшие на землю голографические планшеты, обыскал карманы хулиганов, и сложил все найденную добычу в свою спортивную сумку. Уильям удивленно глядел на Вика, не понимая, зачем ему вещи побежденных врагов.

— Тебе зачем это? — Уильям пальцем указал на сумку, и ладонью вытер вспотевший лоб. — Ты это описать собираешься? Или как? И с гопотой что делать будешь?

— Нет, не опишу. Этих ублюдков мы оставим тут.

— А что сделаешь? Продашь что ли?

— С учетом того, что всех вырубил я, твоими будут процентов десять.

Расчет оправдался. Уильям послужил хорошей приманкой, и помог за пятнадцать минут заработать сумму, которую обычный работяга имел за несколько месяцев.

Уильям хмуро покачал головой.

— Не нужны мне такие деньги, — Уильям оглядел гопников. — И зачем ты меня в свои интрижки втягиваешь? Если решил гоп-стоп устраивать, то занимайся этим сам.

— Имущество этих людей — приятный бонус, — сказал Вик. — Я хотел тебя проверить. На самом деле.

Они вышли из подворотни, и побрели к общежитию.

— Тебе жалко этих ублюдков? — Вик хладнокровно взглянул на Уильяма.

Ох, и не нравился же Уильяму этот взгляд. Демонический, холодный, безразличный. В груди защемило, и появился страх дать неправильный ответ, не устраивающий Вика в корне. Что за этим могло последовать — неизвестно. Иногда у Уильяма возникало ощущение, что система «свой-чужой» внутри Вика работает не совсем привычно, и отличает врагов от друзей по крайне примитивным признакам, известным только ему самому.

— Нет, не жалко, — Уильям покачал головой. — Но есть закон, на страже которого мы и стоим. Нам ведь надо заниматься безопасностью граждан, и…

— В жизни так не бывает, Уильям, — сказал Вик. — Если бы все делалось строго по закону… Нет. Такого не может быть.

— О чем ты?

— У меня знакомый служит в полиции… — соврал Вик. На самом деле дядя Балфред рассказал ему, как обстоят дела в правоохранительных органах. — Послужишь — поймешь. Сейчас ты, как и все остальные студенты, полон максимализма.

— А ты нет?

— Я вообще ничего не чувствую. Потому ты прав, максимализма по отношению к закону мне питать не приходится.

Они вошли в подъезд общежития, и освещение внутри было крайне тусклым. Вик встал под лестницей, ведущей на второй этаж, поманил к себе Уильяма.

— Расстегивай сумку, — велел Вик. — Ты храбро дрался, и награду заслужил.

Уильям с сомнением смотрел на Вика, а затем огляделся по сторонам, одновременно открывая сумку. Вик быстро переложил половину награбленного к нему, и они, не прощаясь, разошлись. Уильям семенил по коридору, направляясь к черному выходу из общежития. Выйдя, он прошелся по территории академии, и добрался до главного учебного корпуса.

Ректор сидел у себя в кабинете, расположившись за столом, и покуривая электронную сигарету. Глубоко затянувшись, он закашлялся, тут же услышав стук в дверь, и став ладонью разгонять облака пара.

— Войдите, — прокряхтел он, выкашливая из легких остатки воздуха. — Открыто.

Уильям заглянул в кабинет, и вошел. Дверь закрылась за ним.

— Тебя чего принесло так поздно? — хмуро спросил ректор Гилли. — Не спится, что ли?

— Да тут в другом дело… — Уильям положил раскрытую сумку прямо на стол перед носом ректора, и тот заглянул в нее, увидев драгоценности и голографические планшеты. Подняв на Уильяма недоуменный взгляд, Гилли произнес:

— Ты мне за проход на следующий курс решил взятку дать? Ну, так не пытайся. Не прокатит. Взяточники работают в другую смену…

— Нет, господин Гилли, — оправдывался Уильям взволнованно, и оглядываясь по сторонам. Внутри появилось странное чувство. Будто бы предаешь кого-то. Но кого предавать? Преступника? Он не достоин того, чтобы рисковать из-за него. Тогда почему на душе становилось паршиво? Фух, не знаю! Думал Уильям, раз пришел — буду говорить.

— Это то, что Вик Вандер забрал у хулиганов по пути на территорию академии. Он избил их, — сказал Уильям, пряча кулаки за спину, — имущество изъял, и половину отдал мне.

— Культяпки покажи, — велел Гилли, сделав очередную затяжку, и задрав нос. — О, а сам-то? — Гилли увидел ссадины на костяшках Уильяма. — Сам-то не участвовал, хочешь сказать?

Уильяма бросило в дрожь. Он хотел как лучше, а получалось так, что себя виноватым начинал чувствовать. Что за скотство-то такое?

— Д-да я не виноват, — запнулся Уильям. — Господин Гилли, я же по закону хочу, чтобы…

— Ладно, ладно. Говори, — Гилли сморщился, закинув ноги на стол. — Что случилось?

— Мы шли с тренировки, и значит, Вандеру приспичило… — Уильям изложил всю историю, под конец которой Гилли задумчиво выпускал кольца пара.

— Ограбили, говоришь? Нет, с одной стороны я с ним согласен, но с другой… С чего это он решил, что сам может закон нарушать? Иди, — отмахнулся Гилли.

— А-а, я-я, — Уильям начал заикаться, приложив руки к груди. Он с надеждой смотрел на сумку, как на игрушку, которую собирались отобрать.

— А, это! Хрен тебе, — Гилли подтянул к себе сумку. — Опишу.

— Господин Гилли, только вы, пожалуйста, никому, ладно?

Гилли кивнул, и Уильям вышел.

— Вот идиот, — усмехнулся Гилли, вытаскивая из сумки драгоценности, и разглядывая их. — Опишу, как же…

Гилли вызвал Вика, и тот должен был прийти минут через десять. Ректор встал, устало прошелся по кабинету, и встал у окна. Одни проблемы с этим Вандером. Недавно вот, вспоминал он, прислали интересные материалы на него. Насколько надо быть придурком, чтобы душить беззащитное животное? Гилли не понимал. Ладно, порчу репутации преподавателей в школе еще можно простить, неподчинение тоже, дети есть дети, но живодерство! Гилли передернул плечами, сжав губы в тонкую нить.

Вот хорошо, что знакомый ректора из медкомиссии успел снять копии личного дела Вика, прежде чем оно исчезло, и ему на замену не пришло новое. Всякое с документами бывает, но чтобы так… Странно это все. Стало очевидно — местечко для парня купили. Причем купили самым наглым из всех возможных способов. Проплатили всех, кого только можно было.

Вик вошел без стука, и вопросительно посмотрел на ректора. Гилли сел за стол, сделал очередную затяжку, а затем стал пристально смотреть на Вика, выдыхая пар из носа. На лице ректора отразилось умственное усилие, потому что решение приходилось принимать не легкое. Он сцепил пальцы в замок, и кивком пригласил Вика сесть.

— Что вы хотели, господин Гилли? — спросил Вик, заняв стул перед столом. — Мне завтра на занятия.

— У тебя, дорогой мой, — начал Гилли, с сожалением вдохнув, — уже не будет никаких занятий.

— Почему?

— Ты толковый студент. Из тебя бы вышел хороший полицейский. Очень хороший. Мне даже жалко отчислять тебя, если честно, — Гилли с досадой стукнул кулаком по столу, и с какой-то тоскливой злобой посмотрел на Вика. — Вот как ты мог так облажаться? Ты же лучший студент! Лучший, по всем параметрам! Тебе в Генералы надо, ты прирожденный стратег, а я теперь не смогу тебе этого обеспечить.

— В чем дело?

— Не включай дуру, — скривившись отмахнулся Гилли. — Тебя видели в переулке. Видели с награбленным добром. Попался ты под камеры, и под глаза любопытные тоже попался.

Почувствовав, как снова накаляются нервы, Гилли сделал очередную затяжку, спасая себя от нервного срыва. Помогло, волнение в груди унялось, как только облака сладкого пара заполнили легкие. Гилли продолжил:

— Будь ты обычным студентом, я бы это дело, может, и замял бы, но ты студент не обычный.

— В каком смысле?

— А в том, — Гилли коснулся стола, и над столешницей вспыхнули экраны с подлинными личными данными Вика еще со школы, фрагменты из видеозаписей с удушением котенка, с избиением хулиганов. Вик осматривал изображения одно за другим. Во рту стало пересыхать.

— Откуда это у вас?

— Оно у меня было с момента твоего поступления. Неважно, откуда, — Гилли откинулся на спинку стула, вспоминая момент, где председатель приемной комиссии Голден переводил ему деньги за сокрытие и фальсификацию дел Вандера. — Я в тебе очень большие перспективы видел. Ты бы мог стать Генералом полиции! Таких, как ты, всего один процент во всей галактике! А теперь что? Зачем ты на одни и те же грабли наступаешь?

— Закон медлителен, — прямо сказал Вик. — Пока они дождутся законного наказания, много кто может пострадать. А государство не платит достойно за риск жизнью.

— Логически — верно. Но вот только я теперь бессилен. Если сейчас будет возбуждаться дело о твоем отчислении, а это непременно произойдет, рано или поздно, все твои косяки всплывут. Ни к чему хорошему это не приведет. Потому, — Гилли положил на стол голографический планшет, и пододвинул к Вику, — ставь тут свою закорючку. Если ты хочешь сохранить свою репутацию, и иметь возможность поступить на работу в…

— Свою, или вашу репутацию, господин Гилли? — Вик перебил. Он произнес это хладнокровно, будто бы приговор, глядя ректору прямо в глаза.

— Я к тебе по-человечески отнесся! — крикнул Гилли, почувствовав жар в груди, и обрушив ладонь на стол. — Сопляк! Мне не хотелось ломать тебе судьбу! Я с твоими косяками позволил тебе стать студентом ВКП, а потом и сотрудником, а ты меня теперь так благодаришь?

— Вы сделали это не ради меня, а ради денег, господин Гилли, — равнодушно заключил Вик. — Но в одном вы правы. Мое отчисление — вопрос времени.

Вик мазнул пальцем по экрану планшета, и Ректор удовлетворенно кивнул. Вик, выходя из кабинета, застыл в проеме двери, сказав:

— У вас передо мной должок, господин Гилли. Я лишь потерял будущее, которое могу исправить, а вы можете потерять настоящее, которое так долго строили.

— О чем ты говоришь?

— Я заплатил за право поступить в академию, а значит, в этом замешаны и вы. Доказательства у меня есть. Своей вспышкой гнева вы это подтвердили. Потому, если вы не хотите, чтобы я заставил прокуратуру под вас копать, то лучше бы вам оказать мне услугу.

— Паршивец! — Гилли вскочил, обрушив руки на стол, а затем напряженно сел. — Уходи.

— Я обращусь к вам, когда мне понадобится поддержка. Не волнуйтесь. Есть один студент, Хорнет. Инструкции о том, что с ним нужно сделать, я вам пришлю. Хорошего вечера.

— Уходи, — обиженно буркнул Гилли. — Присылай, что хочешь.

Вик ушел, и дверь за ним закрылась.

Вика отчислили по собственному желанию. Он, вместе с Рэем и Хорнетом, брел по холлу космодрома, направляясь к трапу, ведущему на космический шаттл.

— Даже не знаю… — с тоской сказал Рэй. — Я вот тут, Вик, с тобой согласен. Гопоту мочить надо, но все же. Лишканул ты, наверное.

Для Хорнета момент разлуки был особенно неприятным. Он смотрел на Вика с грустью, не жалея, чтобы тот уезжал. Были к нему теплые, дружеские чувства. Хорнет стал питать их после многочисленных бесед и тренировок.

Во всяком случае, Хорнету так казалось.

Они остановились перед трампом.

— Ты давай, не пропадай, — Хорнет протянул Вику руку, и они обменялись рукопожатиями. — Пиши, звони, приезжай.

Вик кивнул, и стал подниматься по трапу. Рэй крикнул в след:

— Помни наш уговор, Вик!

Вик, не поворачиваясь, лишь помахал, прощаясь. Он скрылся в салоне шаттла.

Куда отправился Вандер — было неизвестно. Он не присылал писем, не звонил, и не писал. Все решили, что он пропал без вести.

 

Глава 7

Прошло несколько лет.

Хорнету было под двадцать пять, и он отрастил на лице густую щетину.

В спортзале было светло. Гремели спортивные снаряды, слышались напряженные крики спортсменов. Хорнет лежал на скамейке под гравитационным грифом, настроенным на сто двадцать килограммов веса, и глубоко дышал. Он схватился за гриф, проворачивая в голове победное: «Я смогу», и, затаив дыхание, снял вес со стоек. Руки тут же залило напряжением, заработала грудь и плечевой пояс. Хорнет начал медленно опускать штангу к груди, чувствуя, как вспухают от крови мышцы, а затем стал силой выталкивать ее обратно, медленно поднимая тяжелый гриф, и скрипя при этом зубами. Хорнет покраснел, по лицу заструился пот. Нагрузка на мускулы и суставы была довольно большая, мышцы отказывали, силы кончались, в один момент Хорнет даже испугался, что не сможет осилить вес. Он со всей силы пытался вытолкнуть груз, изрыгая ругательства вместе с горячим воздухом. «Сука! Обосрусь сейчас! Сука!» — пронеслось у него в голове.

Он в последний момент собрался, все-таки разогнув руки до конца.

Поместив штангу обратно на стойки, он победоносно крикнул, резко приняв сидячее положение. Дыхание было глубоким, тяжелым.

— Поздравляю, — объявил гриф, над которым вспыхнул экран с результатами. — Вы преодолели новый порог нагрузки, и стали сильнее. Рекомендуется отдохнуть от работы с максимальным весом в течении двух недель.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Хорнет.

Он широко улыбался, восхищенно осматривая свой торс, и чувствуя, как сильно возросла его уверенность в себе. Хорнет ощущал исходившую от него мощь каждой клеточкой тела, ему казалось, что теперь он способен свернуть горы, и покорить самые сложные вершины.

— Пожалуйста, — над грифом вспыхнул улыбающийся смайлик. — Госпожа Бримингем сегодня в зале. Вы говорили, что скучаете по ней. Может, попробуете возобновить отношения?

Услышав фамилию Бримингем Хорнет тут же нахмурился. Оглядев зал, он увидел, как Диана занималась с гантелями, стоя рядом с Джимом, его приятелем по залу. Закончив упражнение, Диана положила гантели, и заплела распущенные светлые волосы в хвостик, чтобы не мешал. Она присела, от чего напряглись сексуальные бедра и ягодицы, привлекшие взгляды множества мужчин. Увидев ягодицы, Хорнет испытал легкое возбуждение, и кровь устремилась в область паха.

Хорнет с сомнением опустил глаза.

Хочется, очень хочется. Хотя… Расстались и расстались. Зачем ворошить старое осиное гнездо? Да что это я, сто двадцать килограмм жму, а пригласить бывшую на свидание не в силах? Нет, это не про меня.

Подняв уверенный взгляд на Диану, Хорнет встал, и не спеша зашагал к ней.

Диана увидела Хорнета боковым зрением, никак на него не отреагировав.

— Привет, Хор, — Джим поздоровался с Хорнетом.

— Привет, — ответил он, затем скосив глаза на Диану. Джим без разговоров понял, молча отвернулся, и приступил к очередному упражнению.

— Привет. Знаешь, как тебя гриф штанги называет? — с улыбкой сказал Хорнет, обращаясь к Диане.

— Нет, не знаю, — ответила она, не здороваясь.

Хорнет скользнул взглядом по ее телу, заведясь еще больше, и еле сдерживая себя в руках.

— Госпожа Бримингем.

— Удивительно, — сказала она, вскинув брови. — Особенно с учетом того, что это моя фамилия.

— Да ладно. Тебе что, не нравится, когда тебя называют госпожой?

— Нравится.

— Раз нравится, пошли сегодня на свидание. Сколько хочешь буду тебя так называть.

Диана хрипло усмехнулась, взглянув на Хорнета, как на идиота. Он понял, что получит отказ, но все равно продолжал улыбаться, выглядя полным дураком.

— Нет, — отрезала Диана, и в груди Хорнета защемило.

Она ушла в другую часть зала.

Джим хрипло усмехнулся. Хорнет укоризненно на него взглянул.

— Ты не первый, и не последний, — сказал Джим. — Вокруг нее пол зала вьется, и все идут лесом.

— А я ее трахал, когда мы учились в ВКП. Так что пускай слюни и завидуй молча.

Джимми рассмеялся, а Хорнет показал ему язык.

— Ладно, пойду я, — Хорнет попрощался с Джимми, и, приняв душ, переоделся в полицейскую форму.

Войдя в здание полицейского участка, Хорнет показал цифровое удостоверение дежурному, и прошел через КПП. Класс следователей находился в глубине здания, и пройти к нему можно было только минув серверную.

Хоть бы не наткнуться на Энни.

Хорнет, увидев открытый вход в серверную, замедлил шаг, стараясь идти на цыпочках, практически бесшумно.

Осторожно подкравшись к двери, будто бы к стае спящих волков, Хорнет аккуратно заглянул внутрь. Энни, занимавшая в помещении втрое больше места, чем кто-либо из присутствующих, раздавала команды системным администраторам. Тощие бедняги-админы казались паствой, которую Энни собиралась сожрать. Один из администраторов заметил Хорнета, и Хорнет, расширив глаза и испытав испуг, прижал палец к губам.

Из-под юбки Энни были видны жирные ноги. Пятна пота проступали на ее одежде, которая покрывала выпирающие жировые складки. Энни была похожа на пересеченную местность, в которой мог увязнуть танк.

Она, тяжело цокая каблуками, села за стол, и стала накладывать на лицо макияж. Воспользовавшись моментом, Хорнет проскочил мимо, мелькнув в дверном проеме как призрак, и быстро засеменил к классу.

Практически без нервных потерь, он добрался до класса, и вошел в него. Свет включился автоматически. Дверь за Хорнетом закрылась.

Сев за свой стол, Хорнет задумался, не желая приступать к работе. Ему хотелось перевести дух. В воспоминаниях он слышал сладки стоны Дианы, моментально породившие жар у него в груди. Тусклые образы ее обнаженного тела заполнили сознание, сменяясь один другим, и заводя уже заведенного Хорнета еще больше. Воспоминания о сексе завладели его рассудком. Половой орган затвердел, и Хорнет едва сопротивлялся животному порыву к самоудовлетворению, сдерживая руку, которая сама тянулась к штанам.

Встав, Хорнет закрыл электронный замок на двери, и, возвращаясь за стол, на заметил, как замок самопроизвольно открылся, не издав даже звука. Коснувшись сенсорной панели, Хорнет погасил свет для большего комфорта. Усевшись, и слыша, как мимо класса кто-то ходил, Хорнет расслабился, вслушиваясь. Риск быть обнаруженным добавлял страха к возбуждению, и обострял чувства.

Хорнет расстегнул ширинку и стал мастурбировать.

Внезапно дверь открылась, в класс вошла Энни, и включила свет. Хорнет испуганно дернулся, скрипнув стулом, стал заталкивать агрегат обратно в штаны, но не успел. Сердце застучало как бешенное, а спина покрылась потом от страха.

Энни, вскинув брови, удивленно глядела на мучения Хорнета.

— Ты что это тут делаешь?

— А то ты не увидела, — сказал Хорнет, смущенно улыбнувшись.

— Да, — улыбнулась Энни. — Увидела. Мне даже понравилось.

Дверь за Энни закрылась. Она протянула тяжелую руку к панели замка, и нажала на кнопку. Замок защелкнулся.

При виде жира, мешками свисающего с Энни, Хорнет сглотнул скопившуюся во рту слюну.

— Я о тебе давно думаю, — начала Энни, покраснев. — И мысли о тебе очень меня заводят.

Хорнет осмотрел Энни с ног до головы, еле скрывая отвращение. Самое настоящее чудовище, между ног которого пряталась слюнявая кровожадная пасть, любящая человеческую плоть. От одной мысли о голом теле Энни, от одной мысли о складках и холмах жира под ее кожей, к горлу Хорнета подступил рвотный ком.

Помещение заполнилось запахом пота. Хорнет отчетливо понял, что запах исходил не от него, о чем говорили пятна на одежде Энни. Причем пахло не только потом, а чем-то еще. Чем-то отвратительным, почти протухшим. Будто бы рыбой, начинающей гнить. Природу этого запаха Хорнет установить не мог, но степень отвращения это не уменьшало.

Энни хищно смотрела на Хорнета, расстегнув несколько верхних пуговиц, и частично оголив холмы груди, на которых виднелось отвратительное родимое пятно, проросшее длинными волосинками.

— Извини, Энни, — Хорнет скрестил руки на груди. — Ты не в моем вкусе.

Она расстроено отвела взгляд, но затем в ее глазах блеснул недобрый огонек.

Сердце Хорнета сжалось.

— Раз по хорошему не хочешь… Тут же теперь камеры есть, ты в курсе?

Волосы на голове Хорнета встали дыбом.

— Но они в тестовом режиме. Дальше серверной записи пока не уходят. И в моей власти удалить оттуда твой скромный акт самоудовлетворения. Если ты не хочешь, чтобы запись пошла на пульт дежурного, то тебе придется заставить себя меня полюбить.

Деваться было некуда. Тело Хорнета напряглось. Он катнул желваками, сердито глядя на Энни, и краснея от злости. Хотелось взять первый попавшийся под руку стул, проломить жирному монстру голову, а затем сбежать. Хорнет обреченно опустил взгляд.

— Делай то, зачем пришла, — сказал он хладнокровно. Внутри его просто разрывало на части от чувства мерзости. — Только вопрос — как ты поняла, что я здесь?

— Один из администраторов тебя увидел, и сказал мне об этом.

«Ублюдок», — подумал Хорнет, и кивнул. Хотелось сказать вслух, но было нельзя. Дракон должен был быть ублажен, иначе сожрет.

Обижать его нельзя.

Энни, тяжело цокая каблуками по классу, подошла к Хорнету, и встала перед ним на колени. Она стала гладить его по бедру.

Более ужасного секса у Хорнета не было в жизни. Он на всю жизнь заполнил тучные ягодицы, покрытые рыхлой кожей болезненного цвета, на всю жизнь заполнил отвратительный запах пота и непонятной гнили, исходивший от Энни. До конца, ровно до тех пор, пока Энни не вышла, Хорнет делал вид, что доволен.

Лишь потом он стукнул кулаком по столу, и выругался. Внезапно он ощутил боль на стволе полового органа, и, взглянув на него, увидел там длинную царапину. Этого еще не хватало! Теперь будет болеть, и стеснять движения. Как Энни так умудрилась? У нее что, в вагине действительно были клыки?

Ух! Какая же мерзость!

Ирдиан был полон жилых кварталов для рабочих. Ранним утром, когда Арц только показывался из-за горизонта, над одним из кварталов кружил черный гравилет без каких либо отличительных признаков. В салоне гравилета сидело пятеро наемников. Под их ногами стояли четыре тяжелых ящика, на которые можно было удобно поставить ступни. Наемники смотрели в иллюминаторы, оглядывая квадратные крыши домов, находившиеся внизу.

Двигатель гравилета мерно гудел, не производя практически никакого шума, от чего слышимость внутри была идеальная.

Римар, почесав щетинистый подбородок, присмотрел удобное место для посадки, и обратился к пилоту:

— Сажай вот туда! Здание напротив центральной площади.

Гравилет завис над указанным местом. Он стал медленно опускаться на фоне рассвета, и вскоре сел на крышу, плавно качнувшись. Наемники отодвинули дверцу в бок, и стали выгружать ящики. Римар спрыгнул на крышу, отошел в сторону, став наблюдать за выгрузкой. Наемники вытягивали ящики, а затем парами брали их за ручки, краснея от напряжения.

— Тяните все вниз, к указанным в плане местам, — спокойно скомандовал Римар.

Двое наемников, подняв ящик за ручки, с трудом стали тянуть его к ступенькам, ведущим вниз. Внезапно ручка выскользнула из руки одного наемника, и ящик грохнулся о крышу, от чего Римар вжал голову в плечи, схватившись за волосы.

— Идиот! — крикнул Римар на наемника, ставшего невнятно что-то бормотать в свое оправдание. — Не вздумайте ронять ящики! Если рванет — нам всем хана будет!

Вскоре выгрузка была закончена. Наемники, спускаясь по металлическим ступенькам, ставили ящики около стены.

Пилот открыл дверцу, спрыгнул на крышу, и, закурив, подошел к Римару.

— Мне что делать?

— Ты оставайся тут, и жди нас, — В крайнем случае, если мы не успеем вернуться, улетай без раздумий.

— Понял, — кивнул пилот, крепко затянувшись.

Джордан вел спортивный гравимобиль по ночной улице. Двигатель гравимобиля протяжно гудел, и интенсивность гула нарастала с увеличением скорости. Джордан круто свернул в первый попавшийся поворот, и оказался на длинной дороге, пролегающей на несколько десятков километров вперед.

Гравимобиль мчался вдоль зданий, набирая скорость с потрясающей быстротой.

— Ох, как хорошо! — крикнул Джордан.

В салоне громко играла энергичная музыка. В окнах пролетали здания, мимо которых гнал гравимобиль. На панели приборов горели голографические экраны. Бегло взглянув на спидометр, Джордан увидел цифру двести, и радостно крикнул, вновь вернув взгляд к дороге.

— Внимание! Вы приближаетесь к порогу в триста пятьдесят километров в час! Рекомендуется сбавить скорость. В противном случае я буду вынуждена остановить вас в принудительном порядке, — объявила система механическим голосом. Цвет интерфейсов панелей сменился на красный.

— Ага! Попробуй, сучка! — Джордан показал панели средний палец. — Я двести тысяч кирлианов вложил в то, чтобы лишить тебя власти!

— Скорость достигла трехсот пятидесяти километров в час. Произвожу принудительную остановку транспорта.

— Удачи, — ухмыльнулся Джордан, искоса глядя на спидометр. Скорость только возрастала.

Гравимомобиль со свистом летел над дорогой, по звуку напоминая боевой истребитель, и рассекал воздух, потоками которого расшвыривало валявшийся на улице мусор.

В уютной комнате тускло горел свет. По полу были разбросаны женские и мужские вещи. Крепкий чернокожий парень схватил Гвену за яркие белые волосы, и с усилием входил в нее сзади, заставляя девушку громко стонать. Она, краснея и морщась от удовольствия, схватилась за спинку кровати. Кровать ритмично скрипела ножками по полу, дергаясь в такт движениям чернокожего любовника.

Джордан припарковал гравимобиль около дома, и, радостно присвистывая, направился в свою квартиру по безлюдному подъезду.

— Рэйси, — Джордан обратился к церебральной системе. — Гвена дома?

— Дома. В квартире присутствуют два человека.

— Два? — нахмурился Джордан. — А мы разве ждем сегодня гостей?

Джордан открыл дверь квартиры, и увидел, как Гвену ритмично радовал ее любовник. Она стонала настолько громко, что даже не заметила появления Джордана. Джордан, ошарашенный, чувствовал, как заколотилось его сердце. Кровь наполнилась адреналином, зрачки от злости расширились, душу заполнило жгучее чувство ревности. Он на ходу схватил стоявшую в прихожей бейсбольную биту, вбежал в спальню, как ураган, и без раздумий нанес любовнику размашистый удар по плечу. Любовник отскочил к стене, выругавшись от боли, и схватившись за плечо.

— Ублюдок, твою мать! Тебе кто разрешал трахать мою жену?! Сука!

Любовник вскочил, и хмуро посмотрел на Джордана, но Джордан тут же огрел его битой по ноге, и тот с грохотом повалился на пол, схватившись за покрасневшую голень. Голенная кость хрустнула при ударе, и возникло ощущение, будто в нее вонзили нож.

— Падла! Ты мне ногу сломал! — крикнул любовник напряженно. Он расширил глаза от боли, покрывшись холодным потом.

— Я тебе голову сломаю, сука! — Джордан замахнулся для очередного удара.

Гвена спрыгнула с кровати, и прикрыла любовника своим телом.

— Не надо! Джордан! Не надо! Я люблю его! — голос у нее был вялый, а язык заплетался.

На столике, рядом с кроватью, Джордан заметил бутылку вина.

— Говорил же, нельзя тебе пить… — произнес Джордан, чувствуя в груди чуть ли не физическую боль.

— Я больше не буду, я тебя люблю…

— Заткнись, чертова шлюха, — сморщился Джордан, и бросил биту на пол. — Я сейчас на час уеду. Чтобы к моему возвращению ни тебя, ни этого ублюдка в доме не было. Ты меня поняла?

— Но Джордан, мне же некуда…

Джордан схватил Гвену за волосы, запрокинув ей голову, и она вскрикнула, чувствуя, как скальп чуть ли не отрывался от черепа. Джордан прошипел ей прямо в лицо, брызгая капельками слюны:

— Ты. Меня. Поняла? — он проговорил каждое слово отдельно.

Гвена лишь энергично покивала. Джордан за волосы грубо протянул ее по полу, швырнув на любовника, и вышел из дома.

Тело от напряжения дрожало.

— Сука! — Джордан ударил кулаком по воздуху, затем уперев руки в бока. Он дышал тяжело и прерывисто.

Сев в машину, Джордан откинулся на спинку кресла. Паршиво, одиноко, хотелось выть волком. Вызвав голографический экран, он позвонил Гордону, который был одним из награжденных кураторов в особняке Эйдена.

— Да, — ответил Гордон. — В чем дело, дружище?

— Ты говорить сейчас можешь? У меня жопа такая дома творится…

— Что такое?

— Да понял, я, короче, приехал с работы, захожу домой, а там какой-то мавр мою жену во весь опор пялит, ну, я и короче…

Джордан рассказал ему историю.

— Потому я сам не завожу жену, и сплю с кем получится. На хрен оно надо…

— Да я вот тоже думаю, — пожал плечами Джордан. — Слушай, на этой неделе есть проверочные объекты? Я бы мог внепланово съездить. Ну, ты понял, мне надо пар выпустить, поработать, хотя бы.

— Сходи в бар, побухай. Завтра на работу можешь не выходить. Да и пока семейные проблемы не решишь.

— Сейчас бухать негде, — скривился Джордан. — Все закрыто. Потому если есть…

— Да, есть, — перебил Гордон. — Двенадцатый рабочий квартал в шестом жилом массиве. Нужно проверить прочность опорных столбов в подвалах. Их, наверное, скоро нужно будет менять.

— Да ладно? «Эйден Компани» будет вкладываться в жилые кварталы? Не верю.

— Да. У Эйдена уже не получается скрыто экономить на рабочих, люди возмущаются.

— Я понял, скоро буду там. Спасибо, Гордон.

— Да не за что, дружище, не за что.

Джордан усилием мысли сбросил вызов.

Заведя гравимобиль, Джордан направился к указанному месту, всю дорогу видя в голове картину измены.

Въехав в рабочий квартал, Джордан припарковался около жилого здания, достал из бардачка набор пропусков, и вылез из машины. Отойдя от нее на несколько шагов, он осознал, что оставил ключи в зажигании, и было хотел за ними вернуться, но внезапно его одолел приступ лени. Кругом никого не было, стояла тишина, да и к тому же, все прекрасно знали, кому этот гравимобиль принадлежал.

Никто бы не посмел его угнать.

Джордан шагал по дороге, и издалека заметил, что дверь в подвал была приоткрыта.

— Это еще что за черт? — прошептал он хмуро. — Опять бомжи?

Подойдя к двери, он заглянул внутрь, и прислушался. Снизу доносились чьи-то голоса, обрывки фраз, и какое-то невнятное бормотание. Стало страшно. Посторонним нельзя было спускаться в подвал, и, по-хорошему, Джордан должен был выгнать их, как сотрудник корпорации, но вот численное преимущество со стороны не званых гостей очень напрягало. Голоса их казались грубыми, и, долетая до слуха, заставляли руки мелко дрожать. Джордан заранее открыл окно мобильной связи, в которой сразу набрал номер полиции, чтобы, в случае чего, совершить экстренный вызов.

Тихо спускаясь по лестнице, Джордан осторожно переставлял ноги, стараясь не шуметь. Он приближался к проему входа, и как только выглянул из-за него, тут же увидел перед глазами хмурое лицо и широкие плечи Римара. Сердце ухнуло, а душа ушла в пятки.

— Привет, — сказал Римар, тут же схватив Джордана за воротник, и втянув его внутрь.

Силы у Римара было немерено, потому Джордана совсем не выходило сопротивляться. Он ругался, упираясь ногами в пол, и стараясь вырваться, но Римар тут же успокоил его крепким ударом в голову. Когда Джордон открыл глаза, он увидел опорные столбы, у которых стояло трое наемников в черной форме, а четвертый сидел перед ящиком, и возился с каким-то неизвестным механизмом.

Джордан тут же позвонил в полицию.

— Департамент Военно-космической полиции, слушаю вас.

Джордан молчал, лишь мысленно отправив запрос на разрешение вести трансляцию. Диспетчер приняла его, став видеть происходящее глазами Джордана.

Наемники обернулись, и один из них произнес:

— О, а это что за чудик?

— Р-ребят, давайте вы не будете меня трогать? А? Считай, я ничего не видел. Я просто поеду домой, — Говорил Джордан, запинаясь. Страшно было не на шутку.

Римар держал его за воротник, как тряпичного.

— Где вы находитесь? — спросила диспетчер.

Мышцы на лице Джордана свело от напряжения. От чего копы такие тупые? Как можно не понять, что Джордан в данный момент вообще не имел возможности разговаривать? Это было полным абсурдом.

— Я вас поняла, прошу разрешения отследить, — сказала диспетчер, прислав соответствующий запрос.

Джордан без раздумий дал его.

— Не волнуйтесь. Наряд будет на месте в течении пятнадцати минут максимум.

Пятнадцать минут?! Да я концы отдам за пятнадцать минут!

Джордан паниковал. Наемники шутили между собой и смеялись. Джордан жалобно смотрел на их веселые лица, считая, что может снискать у них пощады, но ошибался.

Значит, была не была.

Джордан с диким воем ткнул Римара в глаз пальцем, и Римар вскрикнул, ослабив хватку. Джордан вырвался, оттолкнул Римара, затем помчавшись к выходу. Сердце бешено колотилось, тело дрожало, и было страшно. До лестницы осталось бежать всего ничего, еще пара шагов, Джордан приближался к цели, и вдруг за его спиной прогремел выстрел.

Ногу прострелило тупой вспышкой боли. Джордан потерял равновесие, и повалился на пол. Наемники догнали Джордана, грубо подняли его, отборно матерясь, и прижали к стене.

Джордана парализовало страхом. Он испуганно двигал белками, хватая ртом воздух.

— Я ж-жить хочу просто… Я ж-жить хочу… — он шевелил дрожащими губами, говорил сдавленно.

Римар бродил из стороны в сторону, держась за глаз, и свирепо крича.

— Грохнуть этого козла! — приказал Римар.

Один из наемников схватил Джордана за лицо, со всей силы ударил затылком о стену. Перед глазами полыхнула белая вспышка, тело Джордана безвольно обмякло, и он повалился на пол.

Наемник оседлал его, схватил за голову, и рывковым движением сломал ему шею.

Позвоночник глухо хрустнул.

По улице парил полицейский гравимобиль. Рэй вел его, а Уильям задумчиво смотрел в окно, наблюдая за проплывающими мимо зданиями. Тревожно на душе было, а почему — непонятно. Дома выглядели довольно мрачно, да и рассвет багровый, предвещающий беду. Говорили, что такие рассветы всегда являлись предвестниками крупных битв в древности.

— Чертов сектор, — Уильям откинулся на спинку кресла, сцепив ладони за затылком. — 12-DW. Что может быть чмошнее? А даже если тут случится что, то с какого перепуга мы с голой жопой и пистолетиками?

— Тебе не терпится повариться в этом старом силовом дерьме? В этих костюмах, которые уже лет пятьдесят никто не обновлял? Радуйся, что мы с тобой на нормальные маршруты попадаем, где делать не надо ничего. Другие через такие мясорубки проходят, что не приведи боже. А костюм еще чистить после использования… Терпеть не могу. Мне и без патрулей часто приходится этим заниматься.

— Сам в пилоты-тестировщики записался. Тебя никто не просил.

— Мне казалось, приплачивать будут, а оно… — Рэй вяло отмахнулся. — Херня все.

— Ну, тебе херня, а я сюда ради острых ощущений шел служить, а на деле оно…

Внезапно у напарников завибрировавали церебральные системы. Интерфейс Уильяма показал окно с входящим сигналом по служебному каналу, и вызов принялся автоматически.

— 12-ый жилой квартал, сектор 12-DW, ближайшим патрулям срочно прибыть туда для задержания группы неустановленных лиц за совершение убийства. Возможно вооружены и опасны.

— Класс! — Уильям снял с магнитной кобуры лазерный пистолет, а нажал на кнопку активации.

Лазерный генератор с писком набирал мощность, и как только достиг пика, стих.

— А почему только квартал? Почему здание не установили? — спросил Рэй.

— Мы не успели полностью отследить церебралку потерпевшего. Его убили. Определить получилось только квартал.

— Ясно, — сказал Рэй.

В углу обзора вспыхнуло оконце с радаром, прямо как в игре ГТА, на котором желтыми точками были обозначены ближайшие к сектору патрули, направлявшиеся к месту преступления.

— Патрульное формирование 12-DW, на связи Старший Сержант Хопкинс. Задача — провести задержание. В случае сопротивления — обезвредить. В случае вооруженного сопротивления разрешается открыть огонь. Работаем по схеме «Анаконда». Как поняли?

Патрули отчитались о готовности.

Рэй перегородил один из выездов со двора гравимобилем. Во дворе виднелись рекламные щиты, сделанные из прочного металлического материала, и большие мусорные контейнеры. Достав пистолет, и зарядив его нажатием кнопки, Рэй с Уильямом вышел из гравимобиля, и они спрятались за машиной.

Вскинув пистолет, Рэй стал осматривать двор, видя, как другой выезд перегородил патрульный гравимобиль. Полицейские быстро выскочили из салона, и юркнули за транспорт, затем выглянув из-за него с пистолетами.

Выходов из квартала было всего четыре. Рэй глядел на радар, и увидел, как к каждому из них приблизилась желтая точка. Где-бы ни были преступники — они были лишены возможности выбраться.

— 12-DW — ждем. Понапрасну не рискуем, работаем из укрытия. Как только покажутся — пытаемся вести переговоры, если ни в какую — стреляем.

— 1-DW принял, — отчитался Рэй.

Тело Рэя мелко задрожало. Он стал глубоко дышать, унимая тремор, и продолжил наблюдения за двором. Входов в подъезды и подвалы было немало, что делало бесполезными попытки угадать, в каком из них находился враг.

Дверь в подвал резко распахнулась. Оттуда, одна за другой, вылетело несколько гранат.

— Осколки! — крикнул Рэй, пригнувшись, и Уильям спрятался следом. Во дворе громыхнуло. Взрывами с земли подорвало застоявшуюся пыль. Осколки со стуком дырявили кузова гравимобилей. Один из полицейских не успел пригнуться, и осколок со свистом пробил ему голову, моментально свалив беднягу с ног. Его напарник испуганно смотрел на него, затем закричав в эфир:

— Патруль 2-DW — сотрудник убит, повторяю, сотрудник убит!

Пока полиция приходила в себя после взрыва гранат, наемники организованно выбежали из подвала один за другим, и, на ходу стреляя в стороны патрульных машин из автоматов, рассредоточились по укрытиям во дворе. Пули врезались в машины, свистели над головой, и невидимая сила заставляла до последнего оставаться на присядках, не давая разогнуться.

Рэй бегло высунулся, выстрелил двумя лазерными лучами в ближайший рекламный щит, за которым прятался наемник, и снова нырнул в укрытие.

В ответ раздалась автоматная очередь.

Двор заполнился грохотом выстрелов. Лазеры рассекали пространство, врезаясь в укрытия наемников, пули свистели, громко врезаясь в стены и патрульные машины.

Наемник вылез из укрытия, взяв на прицел полицейского, и собрался выстрелить. Полицейский оказался быстрее, и прожег голову наемника лазером, оставив вместо глаза дыру с окаймлением из свернувшейся крови.

Римар прижался спиной к контейнеру, чувствуя, как от раскаленного лазерами воздуха бросило в жар. Вспышки лучей над головой Римара освещали пространство вокруг него красным светом.

Римар глянул в сторону соседнего укрытия, увидев, как очередной луч лазера пробил грудь наемника насквозь, и наемник повалился замертво. Дальше виднелась лестница, ведущая на крышу к гравилету, добраться до которого не представлялось возможным. Слишком хорошо в том месте простреливался двор.

Куда бежать, и как?

Римар огляделся, заметив поблизости спортивный гравимобиль. Сердце Римара забилось усерднее, и он, увидев в гравимобиле хоть какой-то шанс на спасение, решил до него добраться. Римар наблюдал за ходом перестрелки, дождался, пока его подчиненные откроют по полицейским огонь, и как только наемники высунулись из укрытий, бросился к гравимобилю.

Открыв дверь машины, Римар скакнул в салон. В груди заклокотала радость. В зажигании остался ключ, и Римар провернул его, испытывая большой прилив энтузиазма.

— Давай-давай-давай, — сердито шептал Римар, ерзая по креслу, и гневно вцепившись в рулевое колесо.

— Необходима идентификация пользователя. Приложите большой палец к панели, Джордан.

Над рулевым колесом вспыхнул экран с личными данными и портретом Джордана.

Стукнув кулаком по рулю, Римар выскочил наружу, и, перебегая от укрытия к укрытию, под обстрелом добрался до входа в подвал, в котором лежал Джордан. В воздухе стоял противный запах сгоревшего мяса. В отряде Римара не стало ровно половины бойцов, что многократно снижало его шансы на бегство.

Спустившись в подвал, и достав из ножен армейский нож, Римар схватил Джордана за запястье, и резким ударом отсек ему большой палец.

Добравшись обратно до гравимобиля, Римар приложил отрезанный палец к сканеру, и гравитационный двигатель завибрировал, вызвав у Римара чувство облегчения. Римар схватился за руль, и вдавил педаль тяги в пол. Гравимобиль сорвался с места, и Римар помчался на нем через дворы, сбивая по дороге зазевавшихся наемников, и снося мусорные контейнеры. Полицейские открыли по гравимобилю огонь, лучи лазеров вонзались в кузов, оставляя на нем расплавленные отверстия.

Система тут же заговорила:

— Внимание! Тяжелые повреждения! Возможна детонация двигателя!

— Не вздумай глохнуть! — крикнул Римар.

Рэй увидел, как спортивный гравимобиль помчался к выезду из квартала. Разогнав машину, Римар врезался в задницу патрульного гравимобиля, который круто развернулся, сшибив стоявшего рядом с ним полицейского.

— 1-DW — начать преследование! — скомандовал Хопкинс. — Преступник уходит по улице 89-H.

— Принял! — крикнул Рэй, и прыгнул с Уильямом в патрульную машину.

Они помчались следом за спорткаром, который стремительно разрывал дистанцию.

— Ну же! — нервно крикнул Рэй, крепче нажимая на акселетаор тяги. Гравимобиль набирал скорость, напарники отдалялись от квартала довольно быстро, но спорткар становился все недосягаемее и недосягаемее. Он был слишком быстрым. — У нас говно, а не машины!

— Выкусите, суки, — хмуро прошипел Римар.

Он достал из кармана детонатор, и нажал на кнопку.

Внезапно раздался грохот взрыва. Рванула заложенная в подвалах домов взрывчатка. Здания сложились, как карточные домики. Сотни килограммов пыли взметнулись в воздух. Патрульные машины швырнуло, как тряпичные, и они, раздавив полицейских, стали кувыркаться по дороге.

Рэй почувствовал вибрацию от взрыва, которая дрожью прошлась по салону.

— Твою-то мать! — удивленно воскликнул Уильям, у которого внутри все сжалось. Он вылупленными от удивления глазами смотрел в зеркало заднего вида. — Твою-то мать! Охренеть!

Точки на радаре Рэя потухли. Это значило, что все полицейские в патрульном формировании были мертвы. Стиснув зубы, Рэй засунул скорбь подальше в глубины подсознания, и взглянул в зеркало. Черные струи дыма возвышались над кварталом, и тянулись к небесам.

— Да если бы мы не… Черт возьми! — Уильям перекрестился. — Там же столько ребят, а мы… А мы тут, они там!

— Помолчи! — крикнул Рэй. — Диспетчер — докладывает патруль 1-DW. Патрульное формирование…

Сознание Уильяма словно помутилось. Речь Рэя превратилась в невнятное бормотание, доносящееся до ушей будто через пробки, воткнутые в уши. Уильям смотрел в одну точку, затаив дыхание. По душе словно ударили напалмом, и в ней не осталось ничего, кроме пустоты.

Римара поймать так и не смогли.

Эйден сидел у себя в кабинете. В его руке тлела сигарета, набитая травкой, и он сделал очередную затяжку, тут же ощутив заполнивший ноздри растительный запах. В дверь позвонили.

В кабинет вошел Гордон, весь вспотевший, разгоряченный, со вспухшими на висках венами. Он засеменил к столу Эйдена, что-то невнятно поясняя и жестикулируя на ходу. Положив руки на столешницу, Гордон пытался отдышаться.

— Ну?

— 12-ый квартал уничтожен, — выдохнул Гордон дрожащим голосом. — Все рабочие мертвы. От зданий не осталось ничего. Полегло три патруля ВКП…

— На полицейские потери мне насрать. Вот рабочих жалко… Там жили высококлассные специалисты! Из-за их смерти финансовые показатели могут значительно просесть. Дерьмо!

— Что будем делать, господин Эйден?

— Для начала — найдите мне новых специалистов вместо потерянных. Приступить к работе они должны через несколько дней. Незаменимых нет. Еще — напрягите нашу полицию, корпоративную. Пусть кооперируются с ВКП, и начинают искать виновных в инциденте. Нам объявили войну Гордон. Причем, самым дерзким образом и ударив по самому главному — по прибылям. Этого прощать нельзя.

Гордон послушно кивнул, и вышел из кабинета.

 

Глава 8

Вик стоял в большом ангаре рядом с воротами. Они открылись, и внутрь вкатился покрытый оплавленными дырами измятый внедорожник. Двое наемников выскочили из салона, и выгрузили с задних сидений раненых товарищей, тут же понеся их в сторону лазарета. Водитель спрыгнул с порога автомобиля, перетянув автомат за спину, и подошел к Вику. Вид у водителя был потрепанный, напуганный. Часть одежды сожжена, гарью несло, как от пережаренной яичницы, на коже виднелись краснеющие ожоги с пузырями волдырей.

Вик равнодушно смотрел на него, ожидая отчета.

— Контракт провален, — выдохнул наемник, виновато смотря на Вика. — Извини, но мои ребята больше не хотят связываться с шавками из корпорации.

— Почему? — спросил Вик, не проявив никаких эмоций. Он вырос, окреп, и выглядел по-прежнему безразличным ко всему. — Что вам мешает?

— У них силовые костюмы с лазерами, у них тяжелые пушки, а у нас что? У нас какое-то дерьмо, — водитель указал себе за спину. — Ими только комаров пугать, автоматами этими. Силовые костюмы они не берут, броню патрульных машин и корпоративных гравимобилей пробивают с трудом. Мы только с ППСниками тягаться можем, и те иногда по шарам больно дают. Сегодня еле выжили…

— Я тебя понял. Идите, отдыхайте, приводите себя в порядок, — велел Вик. — Буду решать эту проблему.

Водитель кивнул и ушел.

Вик покинул Ангар, и вошел в помещение командного центра. В центре комнаты стоял стол, над которым была развернута трехмерная тактическая карта, отображавшая массив жилых зданий. Воздух пропитался сигаретным дымом, от чего ноздри заполнил горький запах табака. Олин, Ризли, и Трейн нависли над картой, и, агрессивно что-то обсуждая, поочередно водили над картой руками, чтобы изменить сектор обзора. Мат из их уст доносился отборный, сердитый, и гнусный. Они кричали друг на друга, обмениваясь недовольными взглядами, их лица были красными от напряжения.

Олин зажимал сигарету толстыми губами, а затем, стиснув фильтр зубами, прошипел на Трейна.

— Да я тебе, дебилу, говорю, а ты ни хрена меня не слышишь!

В зеленых глазах Трейна блеснул гневный огонек. Он, пихнув Олина в плечо, вновь взмахнул над картой ладонью, и сектор обзора изменился на разрушенный 12-ый квартал.

— Что мне надо слышать?! То, что мы провели операцию, потеряв почти весь отряд?! — крикнул Трейн. — Ты сам вдумайся в свою чушь!

— Ты меня не толкай, паскуда, — оскалил зубы Олин, и схватил Трейна за воротник куртки. — Я тебе зубы сломаю!

Ризли вклинился между ними, и растолкал их в разные стороны, катнув желваками под острыми скулами.

— Хватит, вашего бога мать! — крикнул Ризли. — Вы хуже маленьких детей!

— Что происходит? — спросил Вик, окинув троицу равнодушным взглядом.

Увидев начальника, они тут же успокоились, и застыли, сосредоточив на нем взгляды.

— Да тут это… — начал Олин, кинув сердитый взгляд на Трейна. — Ты дебила взял в свои заместители! — не удержался он, дернув в сторону Трейна головой.

— Заткнись, — молвил Вик, и Олин тут же потупил взгляд.

— Е… Есть, — запнулся Олин.

— Ризли, почему они спорят? — Вик склонился над картой, осматривая трехмерную модель разрушенных зданий. — Вы обсуждаете контракт по 12-ому кварталу?

— Да, обсуждаем, — кивнул Ризли. — Олин считает, что мы способны исправно выполнять контракты с нынешними ресурсами, а Трейн нет.

— Трейн, в чем ты видишь проблему? — спросил Вик.

— Контракт выполнить удалось. Но какой ценой? — ответил Трейн. — Мы потеряли почти весь отряд, и они могли принести нам немало прибылей в будущем, если бы Олин отправил их на задание попроще, — Трейн покосился на Олина. — Этот гений военной стратегии решил, что можно отправить малочисленный отряд без каких либо резервов и нормального оборудования на контракт третьего уровня…

— Контракт мы выполнили? Выполнили. Деньги получили? Получили. Что ты еще от меня хочешь?

— Да? А то, что мы по прогнозам в убыток выходим, это ничего? Отряд, Олин! Это отряд, один выход которого стоит сотни тысяч кирлианов, и приносит около миллиона! Сколько еще раз они могли пойти на задание, если бы ты не затупил? Сколько бабла мы еще заработать могли на более простых заданиях?

— Я не мог отказать клиенту, оправдываясь недостатком средств! — дерзко ответил Олин. — Контракт был уже принят!

— Конечно. Только теперь за контракты против «Эйден Компани» браться никто из наших ребят не имеет желания. А ты знаешь, кто основной заказчик у всех ЧВК на Ирдиане и в этой звездной системе? Правильно, сепаратисты! Нация, мать ее, Свободы! А им, кроме как с корпорацией, бороться не с кем! По крайней мере, тут! Если мы с элементарными вещами не можем без Пирровых побед справиться, что тогда говорить о выходе на галактический уровень?

— Я виноват, что корпоративная полиция теперь трется с ВКП? У них оборудование пусть и не самое лучшее, но оно определенно лучше нашего. Зря мы от Балфреда откололись, — Олин с сожалением вздохнул, а затем внезапно побледнел, поняв, что сказал это в присутствии Вика.

Взгляд у Олина стал напуганный.

— С одной стороны ты прав, — согласился Вик. — Но я хотел предпринять попытку завоевать независимость ЧВК Вандера.

— У меня такое ощущение, Вик, — сказал Ризли, — что мы будем просто вынуждены обратиться к Балфреду и его ЧВК. Без оборудования ребята не хотят работать. Последний контракт мы провалили, судя по отчету. Нам, как проверенной компании, этот косяк простили, но второго сепаратисты не потерпят. Если бы мы не взорвали 12-ый квартал, они бы сразу разорвали с нами отношения.

— Я тебя услышал, — кивнул Вик. — Ждите. Пока ничего не предпринимайте.

Командиры кивнули. Вик вышел из командного центра, и брел по коридору в глубоких раздумьях.

Он вошел в свой кабинет, взглянув на большой сейф за столом. На соседней стене висел сейф поменьше.

Вот как быть?

В мозге Вика производился очередной холодный расчет. Очень не хотелось снова пользоваться ресурсами ВКБ, снова прятаться в тени любимого дяди, всю жизнь убеждавшего Вика в том, что он соблюдает и его интересы тоже. В Вике пока еще было стремление к независимости, желание самостоятельно решать свои проблемы, но насколько это являлось рациональным?

Вик встал, подошел к маленькому сейфу, и с сомнением стал подносить к нему руку, остановив ее на полпути.

«Если сам не будешь вести нечестную игру, то ее будет вести кто-то другой, — Вик вспоминал слова дяди Балфреда. — В таком случае этот кто-то будет успешнее тебя. Если у тебя есть возможность убить ради получения власти — убей. Если у тебя будет возможность украсть триллион кирлианов — укради. Главное, чтобы ты действовал с умом».

Вик приложил палец к сканеру, и тот заработал, анализируя отпечаток. Я сделал так, как ты и велел, дядя. Я убил ради власти, которую оставил на крайний случай, и вот он наступил. С моими ресурсами прогресс слишком медленный.

Как только анализ кончился, замок сейфа щелкнул, а дверца приоткрылась. Открыв сейф, Вик заглянул в него, и увидел банку, заполненную специальной жидкостью, в которой плавала отрезанная голова дяди Балфреда. Рот его был жутко приоткрыт, кожа была желтой и болезненной, а в щелях глаз с трудом можно было рассмотреть белки.

Вик вынул банку из сейфа, поставил на стол, и, окунув туда руку, почувствовал, будто бы кожу облепило слизью. Он вытащил голову Балфреда, схватив за волосы, и поднял ее над столом, заглянув в лишенные разума глаза. Остатки жидкости стекали с подбородка, падая на столешницу.

— Привет, дядя. Видишь? Все, как ты и говорил, — кивнул Вик, разговаривая с Балфредом на полном серьезе. — Я использую допинг.

Вик подошел к большому сейфу, и, по шире открыв веко Балфреда, приложил глаз к сканеру. Как только сканирование закончилось, Вик отбросил голову в сторону, и она, стукнувшись о пол, укатилась к стенке.

Массивный замок щелкнул, и дверь сейфа стала вяло открываться. Сейф был до верха забит платежными устройствами, в каждом из которых было около сотни миллионов кирлианов.

Взяв одно устройство, Вик закрыл сейф.

Сев за свой стол, Вандер активировал голграфическую панель, и, открыв список контакта, позвонил на нужный номер.

— Слушаю, — отозвался Гейл мрачным голосом. — Что ты хотел, Вик?

— Я хотел купить у тебя кое-что. Мне нужно конкретно обновить экипировку у ребят. Желательно, что-нибудь поновее, и покруче.

— Да без проблем, — Гейл сразу раздобрел.

— Мне нужны пушки потяжелее, и помощнее, но при этом мобильные, которыми можно снести бронетехнику и силовые костюмы ВКП.

— Лови каталог, — сказал Гейл.

Перед Виком вспыхнул экран со списком товаров. Он пролистал его в самый низ, и, увидев схематичное изображение мобильной ионной пушки, остановился.

— Меня интересует это, — Вик ткнул в ионную пушку, отправив Гейлу данные о товаре.

Гейл присвистнул, сказав:

— Ну и запросы у тебя… Ты в курсе. Что они по всей галактике запрещены, и ты, в случае их применения, на свой зад можешь массу проблем нажить? Лучше ограбить банк с обычным адронным пистолетом, чем идти на дело с этой хренью.

— Это уже тебя не касается. Мои проблемы. Давай-ка мне с десяток таких… И еще — организуй обычную пехотную экипировку и лазерные винтовки.

— Город или пересеченка?

— Город. Силовые поля должны быть рассчитаны на стволы ВКП и корпоративной полиции.

— Понял. Только это, Вик, тебе бы лично на встречу приехать.

— На кой хрен?

— Для уверенности. Сумма немалая, и я твоим орлам не доверяю после Римара. Мне не хочется, чтобы потом вопросы возникали.

— Понимаю, — кивнул Вик. — Хорошо. Я буду там.

— Лови координаты места встречи. Заброшенный судостроительный завод, находящийся подальше от участков с усиленной охраной.

Хорт находился в ярко освещенной раздевалке, подбирая себе подходящий для роли наемника наряд. Надев потертый армейский силовой комбинезон, Хорт отправился в комнату хранения оружия. Там ему выдали адронную винтовку, и он отправился к начальнику на инструктаж.

В комнате брифингов было пусто. Совсем никого. Свет падал на пустующие стулья. С непривычки даже не по себе стало, потому что обычно зал полнился людьми и их голосами. Сев в первый ряд, Хорт дождался начальника.

Начальник Голдберг вошел в комнату брифингов, тучный, с добрым пухлым лицом и шрамом на щеке. На плече, отразив свет лампы, блеснул Майорский ромб.

Хорт тут же встал, но Голдберг жестом усадил его на место, сев во главе кабинета за стол. Следом за Голдбергом в помещение вошел щуплый техник, и, взглядом вымаливая прощение за опоздание, сел рядом с Майором.

Голдберг сцепил пальцы в замок, и глядел на Хорта.

— Ты очень славно поработал. Внедрился к торговцам оружием, и теперь смог локализовать сделку.

— Да, это было трудно. Пришлось много пережить прежде, чем меня взяли на сделку в качестве охранника.

— Знаю, — кивнул Голдберг. — Но помни, что если ты спалишься — то умрешь. Если не спалишься — возможно придется стрелять по своим, пока не сможешь скрыться. Смотри по ситуации. Стреляй косо, понял? Старайся лишни раз не высовывать башку из укрытия, когда штурм начнется, а лучше сразу прикинься раненым, и уползи в какой-нибудь темный угол. Еще для тебя кое-что приготовили. Давай, — Голдберг взглянул на техника, и тот оживленно кивнул в ответ, открыв кейс.

— Подойди сюда, — попросил техник, жестом поманив Хорта.

Хорт подошел к столу, с интересом заглянув в кейс, и увидел внутри небольшое устройство, по внешнему виду напоминающее слуховой аппарат. Техник достал его, попросил Хорта наклониться, и прикрепил устройство к его уху.

— Немного больно будет.

— В смысле… — нахмурился Хорт, и тут же из устройства в ухо устремились крохотные щупальца. Они начали обволакивать мозг.

От боли Хорт вскрикнул, и заметался по классу, рыча и расталкивая стулья. Он, оставляя за собой погром, добрался до противоположного конца комнаты, и облокотился на стену, схватившись за ухо. Лицо его сморщилось.

— Япона-мать! — шипел Хорт.

Хорт чувствовал в ухе жжение. Но вскоре щупальца выпрыснули обезболивающий спрей, и внутри возникло приятное охлаждение, как после ледяного коктейля. Хорт сел на ближайший стул, вяло схватившись за голову.

— Что это за херня была? Нельзя было вколоть какое-нибудь лекарство? — расслабленно спросил Хорт. Перед глазами все расплывалось, и переливалось яркими красками. Ощущение было таким, будто принял тяжелый наркотик.

— Под анестезией устройство, к сожалению, установить невозможно, — сказал техник. — Оно взаимодействует непосредственно с нейронной системой, реагируя на электрохимические импульсы определенной мощности. При применении обезболивающего они слабнут, и синхронизация невозможна.

— Что ты в меня впихнул…

Внезапно Хорт вскрикнул, потерял равновесие, и свалился со стула. Теперь он видел полицейский участок с высоты птичьего полета, потеряв ориентацию в пространстве из-за резкой смены обстановки.

— Что за хрень! — кричал он, вцепившись в ножку ближайшего стула. Он чувствовал лопатками пол, но при этом зрительно был на большой высоте, и боялся упасть. — Что за фигня?!

— Успокойся! — сказал ему техник. — Ты подключен к спутниковой системе наблюдения. Дай мысленную команду вернуться в комнату и замаскировать устройство.

Выполнив указания, Хорт осторожно встал, удивленно осматриваясь, и пошел к столу, рефлекторно хватаясь за списки стульев, попадавшихся под руку. Было страшно упасть. Устройство на его ухе стало покрываться прозрачными прорехами, а вскоре и вовсе исчезло, сделавшись невидимым.

— Это что такое? — ошарашенно спросил Хорт, все еще дрожа от стресса, и обрушившись на стул.

— Твой мозг теперь напрямую подключен к спутниковой системе наблюдения Ирдиана. Устройство экспериментальное. По сути, ты теперь являешься всевидящим оком. Правда, с некоторыми ограничениями.

— С какими?

— Просматривать ты можешь площадь лишь в ограниченном радиусе, и транслировать изображение нам.

— В каком радиусе?

— Его ты видел, когда подключился к системе. Это максимальное удаление.

— Зачем мне эта штука? Что она даст мне?

— Устройство имеет тактическое назначение. Оно предназначается для командиров, и для тех, кто работает под прикрытием. Если вдруг попадешь в плен…

— Я понял, — перебил Хорт. — Так мне проще понять, где нахожусь, и передать координаты полиции. Но чем обычная пеленгация хуже?

— Тем, что ее можно отследить. А это устройство не выявишь.

— Давай без деталей тогда. Штука нормальная. Я понял.

— Пользуйся.

Хорт улыбнулся.

Спустя несколько часов Хорт, полностью замаскированный под наемника, прибыл в ангар ЧВК Вандера. Наемники загрузились в черный фургон без окон, и он плавно выпарил из ангара, направившись в сторону трассы, ведущей к заброшенному судостроительному заводу.

Фургон слегка накренялся при поворотах, и из-за этого Хорта наклоняло в сторону. Он осторожно осматривался, понимая, что не сможет отследить маршрут через окна.

— А куда мы едем? — спросил Хорт.

— Нам знать нельзя, — вяло отозвался один из наемников.

Хорт кивнул, и активировал устройство синхронизации со спутников, став видеть парящий по дороге фургон, в котором он находился. Ему казалась парадоксальной возможность видеть себя со стороны, будто в компьютерной игре.

Рэй сидел в классе специального отряда полиции, и лениво изучал план-задание. Внезапно в ушах раздался голос дежурного, а перед глазами вспыхнуло оповестительное окно: «Всем бойцам СОП, ППС, и ДПС вооружиться, и собраться в кабинете проведения инструктажей!» Рэй скривил губу, отложив план-задание в сторону, и встал. Вышел в коридор, и направился в оружейную, по пути встретив Уильяма.

— Что не неделя, то приключение, — пожаловался Уильям, быстро шагая рядом с Рэем.

Они вошли в оружейную комнату, и там увидели контейнеры для хранения оружия и брони. У каждого бойца был индивидуальный номер, и, отыскав свой на контейнере, Рэй встал перед ним, нажав на кнопку активации. Ящик раскрылся, и специальные манипуляторы полностью облачили Рэя в броню, надежно закрутив все крепления на стыках конечностей.

В последнюю очередь манипулятор нацепил на голову Рэя шлем со стеклянной переборкой, и на ней вспыхнул интерфейс с важными показателями: радар, данные телеметрии, боезапас.

В стене открылась ниша с тяжелой пушкой, и Рэй взял оружие, став внимательно его оглядывать. Запустился сканер, и проанализировал оружие по направлению взгляда Рэя.

— Анализ вооружения завершен на 80… 90… 100, — сообщила система костюма. — Состояние исправное.

— Отлично, — сказал Рэй.

Легкие силовые костюмы были не такими громоздкими, как стандартные полицейские СК, и имели человеческие размеры, в точности повторяя контуры тела оператора. Рэй пошевелил рукой, защищенной специальной пластиной брони, как и все тело.

Полицейские, облаченные в легкую силовую броню, собрались в комнате брифингов. Вскоре пришел Голдберг, заняв свое место за столом. Все до одного были вооружены. У кого-то в руках были обычные штурмовые винтовки, а у кого-то снайперские адронные пушки. Голдберг внимательно оглядел бойцов, бубня себе под нос какие-то цифры, — видимо, считал присутствующих, — и сказал:

— Сейчас наш агент направляется на место проведения сделки связанной с незаконным оборотом оружия, и мы недавно уже обсуждали этот вопрос. Всем известно, кто какую позицию занимает, и кто что должен делать? — осведомился Гордон.

— Так точно, — хором ответили бойцы.

— Вот и молодцы. Тогда действуйте согласно изученным планам-заданиям. Разойтись!

Полицейские покинули комнату брифингов, загрузились в большие грузовики спецназа, и машины одна за другой выехали из гаража на проезжую часть, затем став по очереди заезжать за угол.

Фургон в котором ехал Хорт остановился, и наемники внутри качнулись, силой мышц удерживая равновесие.

— Выгружаемся, — велел командир наемников.

Командир был чернокожим, и черным настолько, будто бы вовсе не мог отражать свет. Он шевельнул щеткой усов под носом, и провожал выпрыгивавших из фургона бойцов внимательным взглядом. Затем он встал на пороге двери. Из дыр в потолке лился солнечный свет, освещавший заброшенный цех. Всюду виднелись кучи бетонного крошева. Толстые опорные столбы тянулись до самого потолка, и не давали ему обрушиться, беря основную массу нагрузки на себя. Командир спрыгнул на пол, и у него из-под каблуков вылетели облачка пыли.

Наемники построились, и Командир прошелся перед строем, затем указав бойцам на позиции, которые они должны занимать. Они разбежались по цеху, прячась за грудами бетонного крошева и опорными столбами. Хорнет расположился около столба, и вскинул автомат, изображая на лице внимательность.

В другом конце цеха он видел большие ворота.

Хорт уже как десять секунд был в режиме наблюдения, видя завод с большой высоты, и транслировал полицейским изображение. Было страшно. Никто даже не догадывался, сколько холодного пота скрывалось за одеждой Хорта, и как пугала перспектива быть обнаруженным и убитым.

Наконец-то трансляцию можно было закончить. Прекратив ее, Хорт прерывисто выдохнул, внимательно оглядывая территорию цеха. Взглянул на фургон, и увидел, как через пассажирскую дверь вышел лично Вик Вандер, зашагавший к центру цеха.

«Ничего себе, — подумал Хорт. — Даже Вандер здесь?»

Со стороны ворот раздался рев турбины грузовика, что привлекло внимание Хорта. Ворота открылись, и в цех въехал тяжелый тягач, за которым тянулся длинный контейнер. Тягач ехал к центру цеха, и, достигнув его, плавно остановился. Из контейнера выгрузилось человек десять.

Гейл вышел из кабины грузовика, и обменялся с Виком рукопожатиями. Вик оглядел лица телохранителей Гейла, а Гейл, в свою очередь, заметил наемников, занявших стрелковые позиции.

— Я смотрю, мы друг другу не очень доверяем, — обиженно заявил Гейл.

— Мы ведем опасный бизнес. Тебе я доверяю, а вот твоим людям — нет.

— Взаимно, — кивнул Гейл, взяв Вика за плечо. — Ну что, — Гейл указал на контейнер, торжественно улыбнувшись, — пошли товар смотреть. Грузовик, кстати, за мой счет.

— Ты умеешь порадовать, — равнодушно ответил Вик, достав из кармана куртки платежное устройство.

Они прошлись вдоль контейнера, и один из телохранителей Гейла открыл дверцы, позволяя Вику заглянуть внутрь. Под брезентами стояло пятнадцать ионных пушек в свернутом состоянии. По размерам они были не такие уж крупные, от чего их на спине мог нести даже один человек, в качестве рюкзака. Вик забрался в контейнер, и обвел пушки внимательным взглядом.

— Хочу проверить на работоспособность, — сказал Вик, подняв одну пушку за ручку, — доставай все.

— Серьезно? — Гейл изогнул бровь. — Ты тут стрелять собрался?

— Это заброшенный судостроительный завод. Боишься его сломать?

— Ты знаешь, что мощный поток ионов может с этим зданием сделать?

— Если ты думаешь, что я пятьдесят миллионов кирлианов отдам за кота в мешке, то ошибаешься.

— Слушай, я не могу так…

— Или да, или я найду другого поставщика, — отрезал Вик, спрыгнув на бетон, и держа ионную пушку. — Тебе каждый день такие деньги предлагают?

— Ладно, ладно, — сдался Гейл. — Ты деньги-то покажи.

Вик швырнул Гейлу платежное устройство, и Гейл, увидев хранимую на устройстве сумму, присвистнул.

— Ребята, давайте, — Гейл покрутил пальцем в воздухе, спрятав устройство в карман. — Расставляйте пушки.

Телохранители засуетились, и стали выгружать из контейнера пушки, расставляя их по территории цеха. Одну поставили рядом с Хортом, и он смотрел на нее, скрывая возникшее внутри волнение. Он передал по каналу мысленной связи: «Ребята, тут ионные пушки. Вам бы экипировочку потяжелее… Ребята?»

Хорту никто не ответил.

Диспетчер сидела перед монитором видеонаблюдения в штабе, и поправила длинные светлые волосы. На экране были помехи. За спиной диспетчера стоял Голдберг.

— В чем дело? Что было в контейнере? — сказал Годбрег напряженно. Лицо его стало багроветь от притока крови к щекам.

Техник сидел за столом, спрятав виноватый взгляд, и сцепив руки в замок. Аналитики нервно переглядывались.

— Установить не удалось, — ответила диспетчер. — В помещении двадцать вооруженных человек без силовой экипировки. Обычное огнестрельное оружие.

— Так может в контейнере ядерная бомба лежит! Разве Хорт не говорил, какой товар на сделке будет?

— Никак нет, — сказал один из аналитиков. — О товаре известно только узкому кругу доверенных лиц, и больше никому.

— Прекрасно, — Голдберг напряженно посмотрел на экран. — Просто замечательно. Почему связи нет?

— Виноват, товарищ майор, — техник опустил голову.

Услышав его, Голдберг расширил глаза, как голодная анаконда, раскраснелся, и, подойдя к технику, склонился над ним, как дамоклов меч. Голдберг крепко взял техника за плечо, и стиснул до боли пудовой ладонью, от чего техник болезненно прошипел, молвив: «Ну чего вы сразу…»

— Не рыпайся! — крикнул Голдберг, глядя на техника как хищник на загнанное животное. — Ты что наворотил, скотина?! Почему мои бойцы без информации остались?! — Голдберг кричал, брызгая слюной, и голос его пронимал техника до дрожи. — Говори! — Голдберг ударил кулаком по столу, и техник невольно прикрылся, дрогнув от испуга.

— Я не знал! Дело в устройстве! Я не думал, что оно сможет…

— Что оно сможет?! Ну! Говори! — Голдберг раскачивал техника из стороны в сторону, как матрешку. — Говори!

— Наверное, обезболивающий спрей вывел церебральную систему из строя, но не сразу! Наверное…

— Почему ты этого предвидеть не мог, идиота кусок?! Почему?! — Голдберг дергал техника за плечо со всей силы, тот чуть ли не слетал со стула, испуганно выдавливая из себя невнятные звуки. — Я же теперь не могу отменить операцию даже!

— Почему? — осведомился один из аналитиков. — Имеете полномочия.

— С меня начальство три шкуры спустит, если я доложу о безрезультатности операции! — сгоряча болтнул Голдберг. — Мы должны сорвать сделку, и задержать тех, кто ее проводит. Пути назад нет! Бойцам приказ — идти до конца.

Хорт наблюдал за развертыванием пушек. Телохранитель, стоявший рядом с ионным орудием, активировал экран управления пушкой, вспыхнувший в воздухе, и нажал на кнопку развертывания. Элемент за элементом орудие развернулось. Хорт видел десяток развернутых пушек по всему цеху, и с ужасом понимал, какая страшная участь могла ожидать тех, кто окажется под обстрелом.

— Стрелять куда будем? — спросил Гейл Вика.

— Найдем, — кивнул Вик.

Полицейские снайперы расположились на крышах домов, стоявших недалеко от завода. Оглядывая заводскую территорию через электронные оптические прицелы, они обнаружили охранников, стоявших на стреме, и взяли их головы в перекрестия.

— По моей команде, — сказал командир снайперского отряда. — Огонь!

Снайперы синхронно выстрелили из адронных снайперских пушек. Снаряды, оставляя за собой синий плазменный след, врезались в головы охранников, и разорвали их на части. Охранники повалились на землю, и теперь участников сделки было некому предупредить. Полицейские взяли завод в окружение. Грузовики один за другим останавливались около стен, и с кузовов спрыгивали бойцы СОП, щелкая затворами.

Рэй вместе с Уильямом и еще одним полицейским бежал вдоль забора, видя на радаре примерное расположение вражеских бойцов. Добежав до обозначенной в плане задании бреши, Рэй скакнул в нее, и оказался во дворе завода, видя перед собой пристройку, соединенную с цехом.

— Работаем тихо! Шума зря не поднимаем!

В стене была дверь. Включив в оптике костюма рентген аппарат, Рэй попытался просветить стены, но не получилось. Только за дверью удалось увидеть пару опорных столбов.

Рэй вытянул руку. В предплечье отодвинулась небольшая заслонка, и из открывшейся ниши плавно вылетело два светошумовых дрона. Они зависли перед дверью, и как только поступила команда на штурм, дроны резко рванули вперед, проломив ее. Дверь свалилась на пол, открывая взору цех.

Интерфейс Рэя слегка потемнел, — на оптику надвинулась защитная мембрана, — и он увидел, как в цеху тускло полыхнуло. Светошумовые дроны остальных отрядов влетали в помещение, выбивая двери, разбивая окна, и используя дыру в потолке. Они метались по цеху как взбешенные пчелы, стремясь расширить радиус поражения. Их оптическая система анализировала количество взглядов, направленных на них, и моментально подстраивала положение дрона, делая его более эффективным. Наемники открыли по дронам огонь, и дроны стали падать на пол, но всех сбить не удалось. Очередная серия вспышек ослепила почти всех в помещении.

Рэй улыбнулся, поняв, что дроны хорошо сработали, и отряд засеменил к проему двери. Непоседливые боец, имя которого Рэй так и не запомнил, выбежал вперед, стремясь возглавить наступление и получить славу.

— Стой! Стой, идиот! — крикнул Рэй на канале отряда.

Стоило бойцу преодолеть в цеху пару метров, как его тут же перечеркнуло густым ионным лучом. На частоте отряда послышался короткий крик. Боец шлепнулся на пол, не издавая больше ни звука. Броня покраснела, обуглилась, и оплавилась. Пусть не удалось полностью деформировать металл высокой температурой, оператор костюма не выдержал жара, и моментально сварился заживо.

Колени Рэя дрогнули, а частота пульса возросла. Светошумовые дроны, способные ослепить даже полицейского в силовом костюме, не смогли дезориентировать наемников? Агент ведь говорил, что вооружение и оборудование у врагов простое! Почему он не предупредил о том, что в здании стояли автоматические пушки с электронной системой наведения?!

Это в корне все меняло, но отступать уже нельзя, иначе опасные преступники могли скрыться.

Рэй и Уильям врезались в стены и прошибли их, тут же со всех ног побежав к опорным столбам.

— Угроза на десять часов! — сообщила система костюма, тут же выведя на экран интерфейса изображение с фланговых камер. У дула ионной пушки формировался синий энергетический сгусток. Ионная пушка выстрелила, Рэй подскочил, чувствуя жар, охвативший стопы, и прямо в прыжке выпустил очередь в ионную пушку. Увесистые пули разворошили орудие, разорвав его на части.

Приземлился и прыгнул за ближайший столб, тут же попав под шквальный автоматный огонь. От столба откалывались куски бетона, падавшие Рэю на плечи, и столб быстро становился похожим на огрызок. Воздух заполнился пылью. Уильям занял позицию у противоположного столба.

Ионные пушки рассекали помещение толстыми лучами, уничтожая укрытия вместе с полицейскими. Полностью сосредоточив внимание на ионных пушках, полицейские стали медленно, но верно выводить их из строя, неся при этом большие потери.

Один полицейский побежал через цех, покидая расплавленное укрытие, и на ходу стрелял в пушки, но его тут же убило ионными лучами, с невообразимой скоростью пульнувшими спереди.

Наемники стреляли полицейским в спины, целясь в уязвимые места костюмов, но это не сильно помогало. Гейл и Вик заскочили в кабину грузовика, наемники залезли в прицеп, закрыв за собой двери, и мощный мотор громко взревел. Гейл вдавил педаль газа в пол, и грузовик стал набирать скорость, устремившись к выезду.

— Уходят! — Уильям выбежал грузовику наперерез, и стал стрелять в кабину, но пули со свистом рикошетили, не в силах пробить броню.

Уильяма загнал в укрытие очередной залп ионной пушки, от которого он чудом увернулся, отпрыгнув в сторону.

Когда грузовик ехал мимо Рэя, Рэй вскинул оружие, прицелившись в кабину, и оторопел на секунду, увидев Вика. «Вик?!» — подумал он ошарашенно. Рэй не мог поверить своим глазам, так и не выстрелив, и позволив грузовику выехать из цеха.

Никто не мог остановить машину. Полицейские были заняты ионными пушками как внутри, так и снаружи.

Автоматическая система наведения ионных пушек быстро находила цели, уничтожая врагов. Рэй почувствовал резкое повышение температуры, и скакнул в сторону, спасаясь от расплавившего укрытие выстрела. Увидел пушку у столба, и стал стрелять в нее прицельными очередями, надрывая горло в крике. Пушка навелась на Рэя, став копить ионный заряд, а Рэй все никак не мог попасть по ней. Пуля вонзилась в столб, и отколовшийся кусок бетона молниеносно врезался в пушку, отклонив ствол в сторону.

Пара спасительных секунд.

Пушка выстрелила, одновременно восстанавливая утраченное направление, и толстым лучом стала разрезать стену, как раскаленный нож масло. Луч стремительно приближался к Рэю, и Рэй панически давил на спуск, понимая, что не успеет убежать.

Несколько пуль оторвали от корпуса пушки куски металла, но это ее не остановило. Смертоносный луч по-прежнему угрожающе скользил на Рэя.

— Внимание! Экстремальное повышение температуры! Немедленно покиньте опасную зону! — интерфейс покраснел, в углу появился треугольник с восклицательным знаком. Тело моментально покрылось потом, и кожу стало обжигать.

Уильям с разгона врезался в пушку, схватив ее за дуло, и, одновременно расстреливая ствольную коробку в упор, стал отворачивать орудие в сторону. Луч отклонился, температура упала, и интерфейс Рэя вернулся в нормальное состояние. После очередной пули ионный луч прерывисто померкнул.

Пнув пушку, Уильям завалил ее, и выругался отборным матом. Стрельба стихла во всем цеху.

— Штурм завершен! — раздалось на общей частоте. — Всем отрядам перегруппироваться, и быть начеку!

Рэй медленно встал, все еще немой от ужаса. Стены и столбы были изуродованы ионными лучами. Всюду виднелись оплавленные рвы и отверстия. У укрытий лежали трупы. Наемников, полицейских, всех.

Спустя минут сорок на улице стемнело.

Рэй снял шлем, и прислонился спиной к уцелевшему столбу, встав рядом с Уильямом. Вскоре в цех влетели полицейские гравимобили. Из них вылезали сотрудники следственных структур и криминалисты, ставшие внимательно изучать местность и трупы.

Несколько тел наемников загрузили в гравифургоны, и увезли.

— Мощно мы обосрались, — констатировал Уильям.

— Зато выжили, — пожал плечами Рэй. — И сорвали сделку… Хоть частично. Людей пострадает намного меньше теперь.

— Да, — Уильям задумчиво опустил глаза. — А дилера не накрыли. Сколько их теперь искать? Мы их и так давно поймать не можем.

— Тут ты прав, — кивнул Уильям. — Я на этих козлов еще с двенадцатого квартала злобу затаил. Наемники там были в такой же форме, что и эти, — Рэй дернул головой в сторону ближайшего трупа.

В цех, заливая его светом фар, въехал грузовик полицейского спецназа.

— Ладно, — Уильям закинул оружие на плечо. — Валим отсюда.

— Валим, — согласился Рэй.

Они с выжившими (которых, к слову, было очень мало), загрузились в грузовик, и поехали к выезду с завода, видя позади ворота в цех.

Сегодняшний штурм стал для полиции большим поражением, стоившим больших потерь, и оставалось загадкой, получится ли поймать торговцев оружием с наемниками хотя бы когда-нибудь, не говоря уже о ближайшем времени.

Мир полон несправедливости. Подонки всегда на шаг впереди честных людей, у подонков всегда больше ресурсов, и подонки сильнее. Иногда казалось, что никогда не будет иначе. Хотя, наверное, так оно и есть.

Зло всегда побеждает добро.

Или нет?

 

Глава 9

Комната тускло освещалась дневной лампой. Хорнет лежал под одеялом, пытаясь уснуть. Проснулся он еще час назад, когда на часах было семь утра, но вставать не хотелось. Куда идти в такую рань? Выходные в ВКП — явление теперь редкое. Приходилось работать на износ из-за этих чертовых наемников с торговцами, сгрузившими на рынок треклятые ионные пушки.

Нужно было отоспаться.

Рядом тихо посапывала Гвена, жена Хорнета. Хорнет осторожно обнял ее, уткнулся в светлые волосы, и расслабился.

Мысли ушли, стал накатывать сон, но внезапно мозг завибрировал. «Твою мать!» — подумал Хорнет, недовольно распахнув глаза. Перед взглядом вспыхнул интерфейс с надписью: «Сообщение от Энни». Написано: «Хорошего тебе дня, солнышко».

Скривившись, Хорнет сел на край кровати. Одет он был в нижнюю часть теплого домашнего комбинезона, которая напоминала обтягивающее трико.

— Милый, ты уже встаешь? — сонно сказала Гвена, сладко потянувшись, а затем укуталась в одеяло. — Я тебе сейчас покушать сделаю. Еще пять минуточек.

— Не волнуйся, — улыбнулся Хорнет, с любовью взглянув на Гвену, и погладив ее по голове. — Я справлюсь сам.

Тяжело было разрываться между самоуважением и любовью всей жизни. Хорнета вынуждали изменять любимой Гвене, и выбора у него не имелось, ведь если информация о мастурбации просочится к начальству, то работы Хорнету не видать, как своих ушей. Узнай кто-то без общественной огласки — ничего страшного, но Энни угрожала выложить все в галанет на всеобщее обозрение, что стало бы для Хорнета сокрушительным ударом во всех отношениях.

На кухне Хорнет подошел к специальной нише, активировал над ней панель управления, и ввел нужную ему комбинацию символов. Каждый символ означал конкретный ингредиент в пище. Из стен ниши стали бить тонкие лучи, рисовавшие созданное блюдо снизу вверх, как на трехмерном принтере.

Когда Хорнет ел, на пороге кухни появилась Гвена, игриво на него взглянув. Вид у нее был сонный, но одновременно привлекательный и до невозможного милый. Она грациозно опустилась на четвереньки, как хищная кошка, и забралась под стол. Хорнет почувствовал прикосновения у себя в паху, чуть не поперхнулся, и сказал:

— Гвен, да давай потом! — с улыбкой говорил он, проглотив прожеванную пищу.

— Я настаиваю, — сказал она, и Хорнет, отодвинув тарелку, расслабился, готовясь отдаться плотской утехе.

Сначала Гвена ласково взялась за половой орган, поместила в рот, сделав пару приятных движений, от которых у Хорнета мурашки побежали по коже, а затем внезапно остановилась, прошептав:

— Это еще что… Это что такое? Что за царапины?

«Черт!» — подумал Хорнет, живо пряча хозяйство в штаны. С просони он совсем забыл о царапинах.

Гвена встала, скрестив руки на груди, и проговорила дрожащим голосом:

— Когда отливал — поцарапался? Только попробуй это сказать. Я тебе яйца оторву, если ты это скажешь. А ну сознавайся!

— Да это не то, что ты подумала! — Хорнет улыбался, подняв руки, и пытаясь разрядить обстановку, но это только больше разозлило Гвену. Она запустила в Хорнета тарелку с едой, он еле успел пригнуться, стекло разбилось у него за спиной, и осколки вместе с завтраком посыпались на пол.

— Умалишенная что ли?! — крикнул Хорнет, вскочив со стула.

— Давай! Только тронь, воин! Я тебе член отрежу! — Гвена держала нож, и угрожающе повела им в сторону паха Хорнета. Хорнет напрягся, с опаской глядя на клинок.

— Милая! Успокойся, пожалуйста! — попросил Хорнет, стараясь сохранять самообладание. — Это не то, что ты подумала!

Хорнет ненавидел Энни. Эту похотливую, толстую свинью. Как же хотелось свернуть ей шею, и больше не слышать ее гнусного хрюканья! Но больше он ненавидел себя за свое дурацкое самоуважение, и даже хотел плюнуть на все, но не мог. Слишком много стояло на кону, включая будущее, и Хорнет боялся им пренебречь. Работа была для него важнее.

Ему было больно видеть глаза любимой Гвены, намокшие от слез, было больно слышать ее крики: «Подлец! Скотина! Изменник! Я же люблю тебя! Люблю! А ты чем мне отплатил?!»

Она бросила нож на пол, рухнула на колени, и зарыдала, как маленькая.

— Гад! Изменник! Подлец! — кричала Гвена сквозь слезы. Она стиснула зубы, и опустила голову, зажмурившись. Ее грудь вздымалась в такт частым вздохам. — Что я тебе плохого сделала?! Я же тебе ноги целовала! Я же, как рабыня Изаура, все для тебя делала! Для твоего уюта! Как золушка! Стирка! Готовка! Секс! А ты?! Чего тебе не хватало, скотина?!

Сердце Хорнета до боли защемило. Он всегда защищал Гвену, и был готов убить любого, кто заставил ее плакать, но сейчас убивать некого, кроме себя. Пытался взять ее за плечи, обнять, успокоить, но Гвена вырывалась, грубо отталкивая Хорнета.

— Отвали! Не прикасайся ко мне!

— Прости. Мы потом поговорим, — обреченно сказал Хорнет, испытывая душевную боль от вида любимой.

Одевшись в полицейский комбинезон, Хорнет поехал в отдел, и там застыл перед дверью своего кабинета. «Жирная мразь! Жирная мразь! Сука! Сука! — в голове Хорнета метались гневные мысли. — И я дебил! Приспичило же мне прямо в отделе! И бывшая эта в спортзале, падла! Будь она проклята! Если бы не она, мне бы и в голову не взбрело!»

Войдя в свой кабинет, Хорнет сел на мягкий стул, и тоскливо выдохнул. Хорнет теперь даже в выходные вынужден был сидеть в проклятом отделе. Перед мысленным взором все еще виднелась Гвена, разбитая горем. Вот что ей можно было сказать? Как обмануть? Да и был ли смысл пытаться выкрутиться? Все ведь очевидно.

Надо отвлечься.

Ткнув пальцем в столешницу, Хорнет активировал монитор, и вошел в социальную сеть ВКП, чтобы проверить последние обновления. Изучая длинный список новостей, в основном связанных с недавней попыткой схватить торговцев оружием. Из ряда однотипных заголовков выделился лишь один, гласивший: «Новейшие разработки Эйден Компани будут проверяться на полигоне ВКП». Хорнет открыл статью.

Под картинкой с изображением силового костюма, которого Хорнет никогда не видел, уместился текст, описывающий план проекта и роль ВКП в транспортировке и хранении. Хорнет решил скопировать его себе. Выделил текст, попытался переместить в буфер обмена, но не вышло. Текст попросту не копировался. Скачать не получалось.

Пришлось идти на крайние меры ради добычи ценной информации.

Оживленно встав, Хорнет добрался до администраторского офиса, и заглянул в него. Вид Энни заставил напрячься, Хорнет еле расслабился. Она сидела, едва умещаясь за столом, и печатала, не обращая внимания ни на что вокруг. Офис пустовал — сотрудники ушли на обед.

Увидев Хорнета, Энни широко улыбнулась, и пальцем поманила его к себе.

— Я тебе писала утром. Почему не ответил?

— Да я спал, а потом как-то времени не нашлось, — виновато улыбнулся Хорнет, изображая радость. Он смотрел Энни прямо в глаза, в воображении видя ее мерзкие, пропитанные потом жировые складки, что вызвало стойкое желание опорожнить желудок. — Ну, как видишь, я к тебе лично пришел, солнышко, — произнес он, используя хорошо развитые актерские навыки.

Он присел на край стола, а Энни встала, ласково погладила Хорнета по плечу, и подалась вперед для поцелуя. Лицо ее становилось все ближе, как рок. С приближением детализировались черные точки на блестящем от света носе, а так же отчетливее виднелись волосы, проростающие на отвисшем подбородке.

Сдерживая рвоту, Хорнет поцеловал Энни, и хотел провалиться сквозь землю. Он запустил руку ей под блузку, мягко ощупал жировые складки, и Энни усмехнулась. Смех у нее был басистый, какой был бы у бегемота, если бы тот мог смеяться.

— Шалунишка, — улыбнулась она, отстранившись.

Хорнет улыбался, во всю ширь, так искренне, как мог.

— Подожди, — сказала она. — Мне надо привести себя в порядок.

— Давай, милая, — сказал Хорнет.

Энни тяжело зашагала к выходу, виляя огромными ягодицами, и ушла в дамскую комнату.

— Господи, — прошептал Хорнет, зажмурившись. — Я всего лишь хотел удовлетворить себя… За что мне это?

Дракона удалось отвлечь, и увести от башни принцессы. Осталось только проникнуть к темнице, освободив красавицу.

Не теряя и секунды времени, вошел в комнату с серверным блоком, и закрыл за собой дверь. Электронный куб скромных размеров парил над полом. Хорнет коснулся куба, и глаза его вспыхнули синими полосками, напоминающими электронные схемы. Перед взглядом Хорнета появился огромный список материала, в котором нужно было отыскать информацию об экзоскелетах. Хорнет стал энергично пролистывать его, ища нужный заголовок.

В коридоре послышались шаги Энни.

Пульс участился, и Хорнет испуганно взглянул на дверь.

Треклятый крокодил! Как она так быстро накрасилась?!

Быстрее! Быстрее!

Хорнет все интенсивнее и интенсивнее листал список, чувствуя, как холодела спина. Наконец-то! Экзоскелеты «Эйден Компани»!

Скачать! Скачать! Скачать!

Перед взглядом появилась шкала загрузки, которая заполнялась быстро, но недостаточно.

Энни шагнула в офис, с удивлением обнаружив отсутствие Хорнета.

— Милый, а ты где? — спросила она.

Сердце Хорнета сдавило от испуга. Его поступок тянул на несколько тяжелых уголовных статей, за нарушение которых сурово наказывали.

Она зашагала к двери в серверную.

Над шкалой вспыхнула зеленая галочка, и Хорнет поспешно разорвал синхронизацию. Схемы на глазах плавно померкли.

Дверь открылась.

— Ты что тут делаешь? — спросила Энни, скрестив руки на груди. — Тебе сюда нельзя.

— Ты простишь меня? — игриво улыбнулся Хорнет. — Мне всегда было интересно, как он выглядит. Не устоял.

Сначала Энни хотела возмутиться, но Хорнет очаровал ее, ласково притянув к себе, и став страстно целовать. Они закрылись в серверной, и провели там около получаса.

После сексуального кошмара Хорнет вышел прочь из отделения, желая сделать глоток свежего воздуха. Он задыхался, все еще чувствуя фантомный запах пота и протухшей селедки, исходивший от Энни. В голове Хорнета звучали мольбы о том, чтобы ему больше никогда не пришлось такого переживать. Все еще дрожа от напряжения, Хорнет по тротуару направился к своему автомобилю.

Приехал в банк, и вошел в кабинет к своему банкиру, Тайлеру Джефферсону.

Тайлер сидел за столом, и потянулся за сигаретами, но как только увидел Хорнета, то тут же застыл, передернув узенькими, как у девочки, плечиками.

— Хорнет, — натянуто улыбнулся Тайлер. — Рад тебя видеть, — он встал, и протянул тощую руку.

Хорнет занял место перед столом, даже не став здороваться. Тайлер смущенно опустился в кресло, потирая штанину и сгорая от стыда.

— Как у тебя дела, Тайлер? — Хорнет без разрешения взял сигарету из пачки Тайлера, и закурил. — Ты себя хорошо ведешь?

— Хорошо, — кивнул Тайлер. — Спасибо, что поинтересовался. Что ты хотел?

— Я? Немного. У тебя же остались связи с сепаратистами?

— Ты же знаешь, что я не… — Тайлер начал оправдываться, но Хорнет с такой злостью на него взглянул, что Тайлер побледнел.

— Не надо мне врать, — Хорнет угрожающе посмотрел на Тайлера, затянувшись, и одновременно выпуская из носа струи дыма. — Мне нужно продать информацию. Они ее еще покупают?

— Покупают, — вздохнул Тайлер, активировав монитор. — Только смотри, оружейники берут комиссию.

— А без их посредничества никак?

— Никак, — сказал Тайлер. — Тут я тебе помочь не могу. Сепаратисты свои счета выдавать не хотят.

— Ладно, — нехотя согласился Хорнет, бросив горящую сигарету на пол. — Давай так.

Внезапно в голову Хорнета пришла интересная идея.

 

Глава 10

Тайлер перевел деньги Хорнету, и, увидев на мониторе сигнал об успешном проведении финансовой операции, взглянул на Хорнета. Тот задумчиво смотрел в одну точку. Обращаться к нему и вырвать из раздумий страшно, но терпеть его присутствие являлось удовольствием еще более сомнительным.

— Я закончил. Деньги у тебя на счету, — взволнованно доложил Тайлер. — Что-нибудь еще?

— Да. У меня к тебе есть предложение, — Хорнет как-то недобро улыбнулся. — Ты ведь понимаешь, почему еще не сидишь за решеткой, и живешь как сыр в масле?

— Понимаю, — Тайлер стряхнул пепел на столешницу, и пепел упал в специальную нишу, открывшуюся в ней.

— Ты хочешь, чтобы это кончилось?

— Нет, не хочу. Говори, пожалуйста, что тебе нужно. Ты пугаешь меня, — искренне попросил Тайлер. — Мне врач запретил волноваться.

Хорнет промолчал, с ухмылкой глядя на Тайлера. Тайлер достал из холодильника в стене две шаурмы, и принялся поедать одну прямо за столом. Доев первую, Тайлер охотно принялся за вторую, и Хорнет с недоумением смотрел на него. Удивляло, как столько еды могло помещаться в такого маленького, тощего человека.

— И не стыдно тебе при посторонних жрать, да еще и на рабочем месте? Ладно, — Хорнет хрустнул пальцами. — Мне нужна информация о том, где находится Гейл со своей компанией.

Тайлер чуть не поперхнулся, сильно закашлявшись, и стал бить себя кулаком по груди. На глазах у него проступили слезы, а дыхание перехватило. После очередного удара он выплюнул на столешницу разжеванный кусок мяса. Хорнет скривился от отвращения, но столешница сама привела себя в порядок, отправив на уборку крохотных роботов. Секунд за тридцать они, подобно стае насекомых, облепили мусор, и принялись обрабатывать его. Кусочек мяса уменьшался на глазах, пока совсем не пропал. Роботы выпрыснули в воздух влажное облачко.

Запахло персиками. Роботы переработали материю, изменив ее атомарную структуру, и переведя мясо в газообразную форму, сделали его освежителем воздуха с персиковым ароматом.

— Отличные уборщики, — улыбнулся Хорнет. — Я с такими имел дело, когда учился в школе Юных техников. У меня, кстати, до сих пор остались рычаги управления ими в церебральной системе.

— Хорошо тебе. Мои только на мусор реагируют. Сам ими управлять не могу, — Тайлер уходил от разговора.

— Ладно, ты не ответил на мой вопрос. Сколько стоит информация о месте нахождения Гейла с его веселой компанией?

— Ну, я… — Тайлер замялся, вытирая о пиджак вспотевшие ладони, а затем поднял на Хорнета взволнованный взгляд. — Не могу помочь, честно. Эта информация не продается.

— Ой, да ладно! — Хорнет вскочил, схватил Тайлера за затылок, и впечатал щекой в столешницу. Перед глазами Тайлера посыпались икры, щеку прострелило болью, а в ушах зазвенело.

— Ай! — вскрикнул Тайлер, попытавшись подняться, но Хорнет жестко прижимал его, не давая пошевелиться.

Голову сдавило, как тисками.

— Ты мне будешь рассказывать, стукачок, что не можешь продать о них информацию? — заявил Хорнет, а затем прошипел Тайлеру на ухо: — Кому ты гонишь, животное? Лучше скажи, пока я готов заплатить тебе за это!

Тайлер краснел, жалобно постанывал, чуть ли не плакал, но все равно настаивал на своем.

— Я не могу! Они же убьют меня!

— Если бы не я, то ты до сих пор был бы на хрен никому не нужным фальшивомонетчиком, штампующим голимые кирлианы!

— Я же сказал…

— Сука! — вспылил Хорнет. — По-хорошему не хочешь, будет по-плохому!

Зрачки Хорнета вспыхнули синим — он подключился к системе управления столом, и активировал роботов, указав голову Тайлера целью для уборки.

— Вот что ты хочешь превратиться, а, Тайли?! В аромат персика? Или, может, в яблоко?! — зловеще спросил Хорнет.

Увидев, как роботы вылезали из стола, формируя большую стаю, Тайлер расширил глаза от испуга и завизжал:

— Нет! Нет! Не надо! Не надо! А-а-а! Не надо! — Он пытался вырваться из-под руки Хорнета, но был настолько хил, что мог лишь беспомощно дрыгаться.

Роботы поползли к голове Тайлера, и он в ужасе выл, страшась переработки заживо. Ему с трудом удавалось вообразить боль более страшную чем та, которая возникает, когда от тебя микроскопическими кусочками тысячи роботов живьем отрывали мясо.

— Может, ты хочешь стать клубничкой?! — прорычал Хорнет.

— Нет! Нет! Не надо! — вопил Тайлер. Лицо его намокло от слез и носовой слизи. — Я все сделаю! Все продам! Все скажу! Всех сдам! Пожалуйста! Пожалуйста!

— Вот молодец! — Хорнет резко отпустил Тайлера.

Тайлер отскочил к стенке, грохнувшись об нее спиной. Он с первобытным испугом наблюдал, как роботы прятались обратно в стол.

— Все скажу, — он поднял на Хорнета испуганный взгляд. — Все скажу! Только не трогай меня!

Хорнет довольно улыбнулся.

И денег заработал, и информацию для начальства добыл, что определенно сулило ему финансовую выгоду.

Город был погружен в темноту, но Рэй прекрасно видел его с помощью прибора ночного видения. С крыши заброшенной гостиницы открывался прекрасный вид на промышленный район. Уильям, и еще четверо бойцов были вместе с Рэем. Они встали спиной к краю крыши, выстрелили в нее тросами с крюками из пушек в запястьях, а затем, закрепив на поясе балансировочное оборудование, стали спускаться, отталкиваясь от стен. При каждом толчке притяжение стремилось завладеть Рэем и размазать его об асфальт, но спасал трос.

Охранники на этаже сонно переменилась с ноги на ногу, и обсуждали что-то отстраненное. Вдруг в окне появились бойцы полицейского спецназа, молниеносно открыв по охранникам огонь на поражение. Стекла посыпались, рамы оскалились осколками, и несколько охранников сразу повалились замертво, но многим удалось укрыться. На этажах началось движение. Охранники пряталась в комнаты и за углами, занимая оборонительные позиции.

Рэй вместе с остальными выпустил в воздух светошумовые дроны, и они влетели внутрь, затем взорвавшись, и озарив коридоры яркой вспышкой. Синхронно оттолкнувшись от стены, члены отряда влетели в окна, и, отстегнув тросы, стали стрелять по охранникам.

Увидев в коридоре трех ослепленных охранников, Рэй убил их короткими очередями. Противник дал из-за угла короткую очередь, и тут же нырнул обратно. Пули врезались в броню Рэя, разбросав веера искр, и не нанеся костюму никакого вреда. Рэй прицелился в угол, и прострелил охраннику голову прямо через стену.

Отряд оперативно и тактично перемещался по коридорам от укрытия к укрытию, по пути расстреливая все живое. Таким образом они зачистили несколько этажей, и вскоре спустились в подвал, выломав единственную дверь, которая там была. Они попали прямо в штаб к торговой группировке Гейла, в котором за большим столом в центре собралась его компания. Единственный, кого было велено взять живым, это сам Гейл.

Присутствующие оружейные торговцы были шокированы.

Атака была слишком стремительной. Никто даже не успел достать оружия. Охранники рванули руки под полы курток, но спецназовцы ВКП обезвредили их точными выстрелами в головы. Гейл, расталкивая своих друзей и деловых партнеров, бросился бежать по коридору. Рэй помчался вдогонку с криками: «А ну стоять, сука!» «Не рыпаться! Полиция!»

Догнав Гейла, Рэй вывернул ему ногу сильным лоукиком, и Гейл с криком повалился на пол, ударившись о него грудью. Тут же Рэй оседлал Гейла, принявшись заламывать ему руки. Гейл старался выкрутиться, но у него ничего не выходило. Рэй вскочил, и поднял Гейла за воротник, как игрушечного.

— Я адвоката вызову! — крикнул Гейл. — Это нарушение моих прав!

— Рот захлопни!

Рэй толкал Гейла в спину, и тот, еле волоча ногами, шел через помещения штаба. Остановившись, он ошарашенно оглядел убитых подельников, а затем посмотрел на спецназовцев. Дыхание перехватило.

— Вы за что их? — сдавленно спросил Гейл. — Вы же полицейские! Закон и порядок, вашу мать! За что вы убили их?

— Это вам за Судостроительный завод, — Рэй притянул Гейла к себе, а затем швырнул на пол. — Ты уже забыл, да? А мы хорошо помним. Мы злопамятные.

Рэй за ногу потащил Гейла, волоча его по коридору в сторону выхода. Гейл пытался зацепиться за пол, и, измазываясь в крови и пыли, возмущенно ругался. В проемах дверей, за углами, в коридорах, он видел трупы своих людей. Стены, забрызганные кровью, вызывали страх. Казалось, тут была именно бойня, а не перестрелка.

— Вы сами убийцы! — кричал Гейл. — Вы ничем не лучше нас!

Рэй протащил Гейла по улице, закинул его в недавно приземлившийся гравилет, передав сотрудникам следственного отдела, и наблюдал, как его приковывали наручниками к лавке.

— Все, мы в отдел, — доложил сотрудник, закрывая перед Рэем дверь.

Гравилет плавно поднялся в воздух, и полетел в сторону горизонта, постепенно превращаясь в темный исчезающий силуэт. Рэй провожал его взглядом, пока не потерял из вида.

Гейла поместили в допросную. Ему резало глаза ярким прожекторным светом. В помещении находилось двое полицейских, Тревор и Майкл, которым поручили допрос. Гейл сидел за столом, опустив голову, и боясь поднимать взгляд. Вопросов задавали много, вопросов неприятных, и отвечать на них очень не хотелось.

— Чего молчишь, солнышко?! — Тревор резко отвернул прожектор в сторону. — Выкладывай!

— Я же сказал, что ничего не знаю. Вы вообще оборзели? Да вы знаете, кто я такой? — Гейл осмелился поднять глаза. — У меня связи в корпорации и правительстве. Да я вас, уродов, с говном смешаю, — надменно проговорил Гейл. — Вызовите моего адвоката! — он перешел на крик, и привстал.

Тревор сплющил ему нос стремительным джебом, и, взвизгнув, Гейл опрокинулся со стула, рухнув на пол. Не давая Гейлу опомниться, Тревор придавил ему грудь тяжелым армейским ботинком. По щекам Гейла текли слезы, кожа вокруг сломанного носа пугающе синела, а грудная клетка чуть ли не проламывалась под давлением. Ошарашенный Майкл, с опаской глядя на Тревора, сказал:

— Не жести, мужик!

— Дверь закрой! — рявкнул Тревор, и Майкл заколебался, застыв на месте. — Дверь закрой я сказал! — с давлением повторил Тревор. Дрогнув, Майкл выполнил распоряжение, и заблокировал входную дверь.

— Ты в курсе, что из твоей пушки моего брата грохнули? — Тревор безумно улыбнулся, и сильнее придавил грудь простонавшего Гейла. — В курсе?! Говори, где они! Говори!

— Я не знаю!

— Не прощу! Сука! Не прощу! — Тревор обрушил ботинок на грудь Гейла, и Гейл взвыл от боли.

— Не жести! Хватит! — крикнул Майкл.

— Закрой рот! — угрожающе прошипел Тревор, и зрачки Майкла задрожали от напряжения. — Руки ему держи!

Тревор закинул Гейла на стол.

По телу Майкла прошлась волна испуга. Он всеми силами заставлял себя не двигаться с места, но после очередного: «Держи ему руки, сука!», тело как-то само собой крепко сдавило запястья Гейла, прижав их к столешнице. Главным сейчас являлся Тревор. Среди присутствующих он был сильнейшим, и Майкл инстинктивно боялся ему перечить.

— Вы свои же законы нарушаете! — кричал Гейл, срывая горло. — Свои же законы!

Майкл отвел глаза. Стараясь не смотреть на Гейла.

— А чужих братьев убивать закон разрешает, да, гнида?! — Тревор схватил прожектор, и прижал раскаленное стекло к лицу Гейла. Гейл взвыл от боли. Он стал брыкаться, стараясь вырваться, стол громыхал под ним, но Майкл и Тревор надежно держали пленника.

— Ты чего?! — ошарашенно сказал Майкл.

— Заткнись и держи!

Щека Гейла сначала покраснела, а затем стала пузыриться от жара, покрываясь язвами. Он громко кричал, изрыгая проклятия и умоляя прекратить. Крики его эхом резонировали в помещении.

— Кому вы продали последнюю партию?!

— Хватит! — умолял Гейл. — Им же! Им же продали! А-а-а!

— Где они?! Где?! Где Вандер?! Что вы ему продали?!

У Майкла задрожали руки. Он с тихим ужасом наблюдал за тем, как кожа на искаженном страхом лице Гейла стала обугливаться. Запахло подгоревшим мясом. Гейл напрягался и выкручивал запястья, но Майкл вцепился в них мертвой хваткой.

— Щиты! Мы продали им щиты и магнитные мины! Я больше ничего не знаю! А-а-а! Хватит! Больно! — Кричал Гейл. Слезы протекали по ожогу, и усиливали и без того болезненное жжение до невыносимого уровня. — Я не знаю, зачем они им! Я продавец! Пожалуйста! Хватит! Я больше ничего не знаю!

Тревор отбросил прожектор, и стащил Гейла на пол. Гейл вцепился в ножку стола, свернулся в позу эмбриона, а затем заплакал тихо, бормоча: «Не надо. Пожалуйста. Не надо».

— Тряпка, — Тревор презрительно скривился, и сплюнул.

— Что ты устроил? — спросил Майкл, медленно качая головой. — Мы полицейские, а не преступники!

— Зато теперь у нас есть информация, — Тревор разблокировал дверь, и она открылась.

Тревор взглянул на Майкла в пол оборота, и добавил:

— Запомни — этих животных жалеть нельзя. Они не люди. На их руках кровь миллиардов людей. Они не понимают только язык силы. С опытом ты это поймешь.

Майкл тихо и прерывисто дышал.

После захвата Гейла прошла примерно неделя. Рэй вел гравимобиль по улице, направляясь в сторону военного корпоративного полигона. К сожалению, найти никакой информации о Вике Вандере найти не удалось. Одно радовало, что теперь продажи оружия значительно сократятся, потому что Гейл держал немалую часть рынка. Да. Задержание Гейла и пленение торговцев определенно являлись победой, но главная цель все еще находилась на свободе.

«Как же ты до такого докатился, Вандер?» — подумал Рэй, въезжая на территорию базы.

Оставив гравимобиль на парковке, Рэй спустился в бункер на лифте, а затем проследовал в комнату предварительной диагностики силовых костюмов. Войдя внутрь, он увидел стоявшие на специальных платформах экзоскелеты, поразившие Рэя своим угрожающим внешним видом. Метра под три ростом, мощные, широкоплечие, черные, как ночь.

Рядом с ними стояли люди в белых халатах, и что-то настраивали, работая с программами на планшетах.

— О, — парнишка в халате, со странной пышной прической, обратил на Рэя внимание. — Рэй?

— Да, — кивнул Рэй, пожав ученому руку.

— Приятно познакомиться, Рэй. Я Гудвин. Главный инженер-технолог, и, по совместительству, автор проекта «Геракл», который вы сегодня будете тестировать.

— Эта штука называется «Геракл»? — Рэй указал на экзоскелет.

— Да. И знаете, весьма оправдано, — Гудвин взял планшет, мазнул по экрану, и заставил «Геракла» ожить. Машина издала протяжный механический звук, глаза ее вспыхнули синим светом, и она тяжело шагнула вперед, сойдя с платформы.

— Готов разорвать твою жопу! — доложил «Геракл» механическим голосом, и волосы на голове Гудвина встали дыбом.

Сотрудники взорвались хохотом.

— Извините! — поспешил оправдаться Гудвин, который то же смеялся. — Он должен говорить «Геракл к бою готов!», но кто-то, видимо, пошутил!

— Это неважно, — Рэй усмехнулся. — Про жопу мне больше нравится. Что он может?

— Ну, — Гудвин ткнул в планшет, и дистанционно открыл место для оператора в «Геракле». — Это вы сами узнаете на полигоне. Руководство «Эйден Компани» уже ждет. Потому покажите «Геракла» во всей красе. Вы же читали инструкции по управлению?

— Да. Хорошо почитал, — кивнул Рэй.

— Тогда прошу.

Рэй забрался в «Геракла», поместил ноги и руки в специальные разъемы, которые затянулись, и в точности повторили контуры конечностей. Кабина закрылась, и на секунду Рэй оказался в полной темноте. В углу, на темном фоне, вспыхнул индикатор системы синхронизации.

— Синхронизация с оператором, — проговорил «Геракл». В руках и ногах стали возникать приятные покалывания, будто в кожу тыкали крохотными иголками. Рэй прошипел, но к счастью, боль вскоре прекратилась. — Проверка надежности систем жизнеобеспечения. Завершено, — под индикатором появилась надпись «Системы жизнеобеспечения», горевшая зеленым. — Проверка механических систем ходовых опор и манипуляторов. Завершено. Проверка встроенной системы вооружения. Подкалиберные пушки проверены. Крупнокалиберные пушки проверены. Наплечные пусковые установки проверены. Вооружение функционирует исправно. Система интуитивной защиты в норме. Синхронизация завершена. Активация интерфейса управления.

Интерфейс включился, темнота рассеялась, и перед взглядом Рэя появилась лаборатория. Рэй вытянул перед собой руку, и подвигал пальцами, поражаясь точности повторения движений.

— Как он так? — удивленно спросил Рэй.

— Под броней искусственные мышечные волокна, — пояснил Гудвин по каналу связи. — Они пусть и сложны в сборке, зато позволяют значительно облегчить управление «Гераклом», давая оператору весомое преимущество над стандартными моделями.

— Охренеть, — ухмыльнулся Рэй. — Не терпится проверить.

— Вперед. — с улыбкой сказал Гудвин.

Рэй, с непривычки шагая неуклюже, качался из стороны в сторону, едва не теряя равновесие, и остановился перед большими герметичными воротами.

— Я всегда буду таким неловким? — спросил Рэй.

— Нет. Система синхронизации сама обучит ваше тело управлению примерно за пару минут.

— Этого я в руководстве не видел…

— А там и не написано.

Ворота полностью опустились. Рэй увидел перед собой длинный полигон с высоким потолком, имитирующий городскую улицу, и усеянную разнообразными препятствиями. Впереди высились преграды в виде стен, причем одна из них тянулась почти до потолка.

Перед преградами стояли разбросанные в разнобой легковые автомобили, турели легких космических корабельных орудий, и танки.

— Идентификация целей, — сообщила система, и каждый объект, представлявший угрозу, выделился красным цветом.

«И мне вот на это переть? Да меня же раскатают, как катком!» — Рэй сглотнул, почувствовав, как энтузиазм быстро сменился страхом.

— Ребята, подождите! Я подписывался на тест экзоскелета, а не на самоубийство!

— Вы недооцениваете возможности «Геракла», офицер Рэй. Просто попробуйте. Он с легкостью выдержит огонь легких корабельных пушек и танковых орудий.

— Да я не сомневаюсь насчет брони! А вместе с оператором вы стреляли в вашего «Геракла»? Не с манекеном, а живым человеком?

— Нет, — отрезал Гудвин.

— Утешили.

Рэй шагнул на территорию полигона, и ворота закрылись.

— Техника перейдет в боевой режим через три… две… одну… — провела отсчет система общего вещания.

— И что мне делать?! — запаниковал Рэй.

— Двигаться!

Перед стволами танков полыхнули яркие вспышки, громыхнули танковые залпы. Рэй прикрылся, и, будто чувствуя приближение снарядов, «Геракл» выдвинул из рук специальные защитные пластины. Рэй ощутил мощный удар по рукам, перед «Гераклом» вспыхнули взрывы, и его жестко оттолкнуло ударной волной.

Экзоскелет потащило инерцией.

— Твою м-а-а-т-ь! — прокричал Рэй.

Ноги «Геракла» напряглись, предотвращая опрокидывание, и он вдавил стопы в пол, расчерчивая глубокие борозды.

— Двигайся, Рэй! Нападай! Не бойся! — подбадривал Гудвин.

Послышалась очередная серия пушечных залпов. Рэй ловко отскочил в сторону от летевших в него снарядов, и они рванули прямо у него под боком, обдав «Геракла» ударной волной.

— Ну, суки! — хмуро прорычал Рэй. Система автоматически сделала танки приоритетной целью, чувствуя настроение оператора.

Рэй рванул с места с огромным ускорением, пол под стопами треснул от резкого старта, и куски бетона полетели в разные стороны. «Как быстро!» — изумился Рэй. «Геракл» стремительно приближался к танкам, с легкостью уклоняясь от взрывавшихся снарядов, и двигаясь так, будто бы вовсе не весил несколько сотен килограмм. Скакнул, и, пролетев по баллистической траектории, с грохотом приземлился прямо на танк. Рэй вцепился в дуло, вырвал его, как гнилую ветку, а затем обрушил кулаки на башню, расплющив ее. Танки навелись на Рэя, и выстрелили.

В последний момент он мощно подскочил, оставив на панцире танка глубокую вмятину, и рука «Геракла» трансформировалась в увесисту пушку. Находясь в воздухе, Рэй прицелился, и произвел в залп. Жерло пушки покраснело, и Рэй произвел плазменный залп. К целям со свистом устремилось два сгустка энергии, которые взорвались страшными сферическими взрывами, оставив на месте танков два оплавленных кратера.

«Геракл» жестко приземлился, тут же попав под лучевой огонь корабельных пушек. Лучи врезались в броню, став постепенно накалять ее, и Рэй вспотел от нарастающего жара.

— Внимание! Температура достигает критической отметки!

— Он же выдерживает! — возмутился Рэй, и отскочил в сторону, став уклоняться от лучей, рассекавших пространство рядом с ним.

— Отбивайся!

— Где чертовы ракеты?! — крикнул Рэй.

Из плеч «Геракла» выдвинулись пусковые установки, запустившие несколько ракет в пушки. У пушек полыхнули взрывы, и их разорвало на части. Казалось, что наступили долгожданные минуты облегчения, и испытаний больше не предстояло.

— Угроза сзади! — коротко сообщила система, и вывела на интерфейс изображения с тыловых камер наблюдения.

Внезапно из стен выдвинулись оптические пушки, и выстрелили лазерами, сформировав лазерную сетку, ставшую угрожающе надвигаться на Рэя. По его спине пробежались мурашки.

Рэй поднял первый попавшийся легковой автомобиль, метнул в лазерную сетку, и кузов моментально разрезало на кусочки. Внезапно лазерная сетка рванула вперед, и зрачки Рэя расширились от испуга. Рэй выстрелил по оптическим пушкам плазмой и ракетами одновременно, но ракеты, стоило им долететь до цели, резко полетели в обратном направлении, а плазма рассеялась.

— Вот черт! — испуганно крикнул Рэй.

Он перепугался не на шутку, и бросился прочь, спасаясь от лазера, и перескакивая попадавшиеся на пути автомобили. Рэй несся к автобусу, стоявшему поперек дороги, но разогнался слишком сильно, лишившись возможности высоко подпрыгнуть. Тогда Рэй врубился в борт автобуса, смяв металл. Раздался металлический скрежет, и автобус разломало надвое.

Лазер становился все ближе.

— Вы меня убить решили?! — возмутился Рэй.

Он перескочил через первую преграду, зачем через вторую, вдвое выше, и, наконец, устремился к третьей. Она была очень высокой, и преодолеть ее прыжком казалось невозможным.

— Он же не допрыгнет! — крикнул Рэй.

— Просто беги! — велел Гудвин.

Как только Рэй приблизился к препятствию, «Геракл» перехватил у Рэя управление, активировал электромагнитные подошвы, и забежал на преграду, став нестись по вертикали. Рэй мчался к вершине, и в последний момент, когда лазеру оставалось преодолеть каких-то десять метров, вскочил на нее, а затем оттолкнулся от края, прыгнув в конец полигона, и с грохотом приземлившись.

— Полоса пройдена! — доложила система общего вещания.

Лазерная сетка потухла, и оптические пушки утонули в нишах.

Эйден, вместе с одетыми в деловые костюмы людьми, находился в роскошной лоджии, и наблюдал за испытаниями через окно. Как только «Геракл» спасся от лазерной сетки, и достиг конца полигона, присутствующие стали аплодировать стоя. Эйден взглянул на них довольно, чувствуя, как они заглотнули наживку.

Господин Франческо, достав из кармана дорогого пиджака сигарету, прикурил, и сказал:

— Я впечатлен. Мы все впечатлены, — он затянулся. — Я, как представитель сети крупнейших логистических холдингов, готов предложить за «Геракла» хорошую цену. Уверен, мы договоримся. Наша логистическая сеть работает на всех обитаемых планетах, потому в деньгах проблем нет.

— Безусловно, я готов рассматривать возможность продажи в будущем, — ответил Эйден, засунув руки в карманы. — Но в данный момент речь будет идти немного о другом предложении. В моем распоряжении партия из шести «Гераклов». Вскоре их будут сотни, потом тысячи, а затем и миллионы. Возможности одного «Геракла», как вы увидели, поистине безграничны. Именно поэтому я готов предложить вам их в качестве стражи ваших ценных инфраструктур. Начнем с пробной партии в сотню «Гераклов», а затем, поставим под наш щит всю вашу транспортную систему. В течении нескольких лет «Эйден Компани» сможет обеспечить безопасность вашим грузам по всей галактике, что довольно сложная задача, с учетом того, что вы есть на каждой обитаемой планете, — Эйден взглянул в глаза Франческо, — и с учетом того, что в галактике сейчас разгул терроризма. Единственное, что вам нужно будет сделать, это оформить соответствующее разрешение у правительства, которое позволит разместить эскорты на ваших маршрутах, и тогда никаким террористам не будет под силу навредить вам.

— Не очень хорошо, — Франческо выдохнул облачко дыма, — но взаимовыгодно. Да. Времена не спокойные.

Остальные поддержали Франческо, потому что на фоне последних террактов против «Эйден Компани», и постоянных открытых стычек ВКП с преступным миром, «Геракл» выглядел настоящим спасением.

— Значит, если вы согласны, просьба сообщить моему секретарю. Он назначит время встречи для обсуждения деталей.

Рэй вошел в комнату предварительной диагностики, и выпрыгнул из кабины «Геракла». Эмоции все еще переполняли, а дыхание было возбужденным.

— Ты бы мог предупредить, что на полигоне такая жопа, — Рэй недовольно взглянул на Гудвина. — Я там чуть ежа не родил.

— Если бы ты знал, то не смог бы прочувствовать степень помощи системы «Геракла», — пояснил Гудвин. — По большому счету, ты выполнял минимум действий. Стабилизацию тела, наведение на цели, стрельбу, и остальные моменты, требующие в обычных моделях сознательного вмешательства, брал на себя «Геракл». Ты, почти не умея управлять им, обезвредил мощных противников. Теперь представь, что сможет вытворять опытный пилот.

— Верняк, — согласился Рэй. — Интересно, а ВКП планирует у вас закупить партию таких?

— Переговоры ведут, насколько я слышал.

— Хоть это радует. Мне очень понравился «Геракл», — Рэй с восхищением взглянул на экзоскелет.

Всех «Гераклов», в количестве шести штук, погрузили на специальные платформы, вывезли на поверхность, и затем отправили на корпоративный склад гравилетом.

Леон, пилот, нанятый для транспортировки «Гераклов», вел гравилет над городом, и увидел вдали высокие стены, выделявшиеся на фоне обычных зданий. Они высились в три ряда, и огораживали территорию крупного складского комплекса, превращенного в настоящую крепость. Посадив гравилет на центральной посадочной площадке, Леон вышел покурить, оглядывая окрестности. «Гераклов» выгружали из гравилета с помощью грузовых шагоходов, а затем увозили на склад.

Леон почесал шрам на щеке, затушил сигарету армейским ботинком, и сел обратно в кабину.

— Леон, докладывай, — раздалось у него в голове.

— Координаты с фотографиями скину через пять минут, — ответил Леон.

— Принял.

Вспыхнули сенсорные экраны панелей управления, Леон поводил по ним пальцами, и двигатель загудел, набирая обороты. Леон потянул штурвал на себя, и гравилет плавно оторвался от посадочной площадки. Набрав нужную высоту, Леон описал круг над территорией комплекса, фиксируя на глазную камеру стены с турелями, охранников, патрулирующих базу, и расположение складских помещений.

Джонни вошел в будку КПП у главных ворот, сел перед контрольным окошком, и активировал несколько мониторов, устало откинувшись на спинку стула.

— Задолбало. Лишний раз и поговорить не с кем даже, — пробормотал он. — Нудная работа.

На одном из мониторов он открыл меню управления системами обороны, и нашел нужные пункты, сначала активировав средства принудительной остановки транспорта, которые длинными столбами поднялись перед массивными воротами, а затем попытался включить защитный экран комплекса.

— Внимание! В диапазоне действия щитов находится воздушное судно. Отказ в активации, — заявила система.

— Твою мать, — скривился Джонни, включив радар на мониторе, и ткнув в кружившую над схемой комплекса точку, тут же вызвав информационное окно с названием борта и именем пилота.

— Борт номер пятнадцать, — Джонни настроил церебралку на частоту пилота. — Леон, вызывает КПП. Покиньте воздушное пространство комплекса, или после активации защитного поля вы будете сбиты. У вас пятнадцать секунд.

— Принял, — быстро отозвался Леон. — Воздушное пространство комплекса покидаю.

— Отлично, — улыбнулся Джонни.

Как только гравилет вылетел из воздушного пространства комплекса, над комплексом плавно развернулся прозрачный энергетический купол.

Вскоре Арц плавно опустился за линию горизонта, и ночное небо затянуло хмурыми тучами. Джонни открыл ворота для автобуса, выехавшего с территории с последними работниками, а затем стал наблюдать за мониторами видеонаблюдения, видя бродящие на дорогах между складами вооруженные патрули. Вдруг Джонни ослепило светом фар подъезжающего автомобиля. Крупный военный грузовик с мощным пулеметом на крыше тормознул перед воротами, и по спине Джонни пробежались мурашки. Он с недоумением оглядывал машину, сверяясь с графиком запланированных посещений.

В это время никого не должно было быть.

— Вы кто такие? — спросил Джонни по громкоговорителю. — Что нужно? Просьба покинуть территорию, иначе я буду вынужден принять меры.

Никакой реакции не последовало.

 

Глава 11

Сверкнула молния, и прогремел гром. Дождь бил о металлический корпус грузовика, стоявшего перед КПП, а так же падал на защитное поле комплекса, огибая его, и словно стекая по огромному невидимому куполу. Изредка защитное поле вспыхивало, попадая в видимый оптический спектр, а затем угасая.

— Повторяю — покиньте территорию, или я буду вынужден открыть огонь.

Стекло с водительской стороны опустилось. За рулем сидел Рокки, одетый в форму корпоративного шофера «Эйден Компани». Джонни узнал его. Рокки часто привозил на склад военную технику и руду.

— О! — Джонни подключил церебралку к системам управления базой, чтобы не терять контроля, и вышел из будки, подойдя к грузовику. — Рокки! Тебя сюда какими судьбами?

— Да сам знаешь! У моего начальства что ни день, то сюрпризы…

В кузове грузовика, освещаемого лишь светом голографического монитора, сидели бойцы с пушками в крупных силовых костюмах. Один из них, глава отряда Холден, водил по планшету пальцем, и комментировал:

— Подключаюсь к церебральной системе охранника… Есть. Он взял управление базой под церебральный контроль. Рокки, продолжай заговаривать ему зубы. Не забывай, что твоя жена мне нравится.

Рокки сглотнул, стараясь не выдавать волнения, и спросил у Джонни:

— А ты когда переводишься?

— Зачем мне куда-то переводиться? — удивленно переспросил Джонни. — Сидишь себе в будке, не делаешь ни хрена, когда другие на заводах горбы гнут, и бабки получаешь. Где может быть лучше?

— И то верно, — улыбнулся Рокки. — Мне приходится сутками баранку крутить, чтобы прокормить семью…

— Не останавливайся, — сказал голос Холдена у Рокки в голове.

— Слушай, погоди, — нахмурился Джонни. — Ты объясни, зачем приехал? Чего тебя в такую погоду, да еще и в ночь принесло?

Холден наблюдал за возникавшими на экране планшета диалоговыми окнами, и вводил в них короткие команды, с помощью которых хотел отключить защитную систему Джонни. Введя очередную команду, и увидев загрузочную полоску, ставшую быстро заполняться, Холден сказал оживленно:

— Есть! Идет! Идет! Рокки, держи его! Ребята — готовимся!

Наемники щелкнули затворами пушек. Один наемник встал на лестницу, ведущую к люку пулемета, и приготовился в любой момент открыть его.

— Да я же говорил, у начальника моего припадок случился, и… — снова начал Рокки, в этот раз не сумев сдержать дрожь в голосе, и оборвался на полуслове. Джонни взял автомат, перетянув его со спины.

Внезапно Джонни вскрикнул, рухнул на колени, и схватился за голову. От боли он расширил глаза, они начали хаотично вспыхивать светом, и казалось, что его мозг будто разрывает изнутри. Крики Джонни заставили Рокки отвернуться, и с сожалением смотреть на рулевое колесо. «Прости, друг, — подумал он. — Прости, что предал, но у меня не было выбора. Они взяли в плен Вику, и я ничего не могу с этим поделать».

Столбы принудительной остановки транспорта перед воротами опустились, а затем погас и щит. Дождь обрушился на крыши складов, и стал заливать территорию комплекса, формируя лужи. Боец распахнул люк, схватился за пулемет, и в упор расстрелял кричавшего Джонни. Попаданиями пуль от Джонни отрывало куски мяса, в разные стороны полетели брызги крови, и он свалился замертво.

Рокки зажмурился.

— Ворота не открываются! — крикнул боец за пулеметом.

Холден сложил планшет, и повесил на пояс. Бойцы Холдена высыпали из кузова, неся за спинами ионные пушки, как рюкзаки, рассредоточились перед воротами, а затем Холден бросил ворота на магнитную мину. Мина притянулась к металлу, намертво к нему прилипла, и громыхнула взрывом, пробив в воротах сквозную дыру.

— Гони! Внутрь! Живо! Или мы твою Розу по кругу пустим! — кричал боец за пулеметом.

Вогнав грузовик во двор, Рокки осветил фарами позиции, наспех занятые зазевавшимися охранниками, но это их не спасло. Слишком поздно отреагировали. Пулеметчик быстро срезал их пулеметным огнем, что позволило без труда преодолеть первый эшелон.

Взвыл сигнал тревоги. Вот теперь сопротивление могло стать значительным.

— Щиты! — крикнул Холден, кинув магнитные мины на ворота.

Бойцы прислонили руки к поясам, и запястья их тут же обхватили специальные обручи, которые затем стали генерировать силовые щиты. Бойцы поставили их перед собой, а затем сгрудились ближе к друг другу, сформировав закрытое построение, напоминавшее черепаху. Ворота вышибло взрывом, и тут же на щиты бойцов обрушился шквал свинца и лазерных лучей. В проеме ворот мелькали вспышки лазерных пушек и автоматных выстрелов. За второй стеной позиции заняли уже осведомленные о нападении охранники, палившие по нарушителям из всех стволов.

— Вперед!

Шаг за шагом отряд Холдена стал продвигаться к воротам, чувствуя, как от попаданий дребезжали щиты. Бойцы открыли ответный огонь, просунув стволы пушек в специальные бойницы.

Отряд Холдена напоминал ощетинившуюся крупнокалиберными пушками черепаху, ведущую плотный автоматический огонь. Бойцы стреляли в укрытия противников, попадали в охранников, и те погибали один за другим. Охранник отстреливался в слепую, а затем высунулся, и тут же схватил пулю, разорвавшую ему голову. Холден увидел двух охранников, целившихся в отряд из гранатометов, и полоснул по ним очередью.

Первому пробило дыру в груди и отбросило, а второй, прежде чем умереть от попадания в голову, успел выстрелить. Гранату бросило к отряду, и она рванула, накрыв его осколками. Осколок просвистел в зазоре между щитами, резанул бойцу шею, и кровавые брызги хлестанули ему на плечо. Он, даже не смотря на брызгавшую из артерии кровь, крепко вцепился в щит, не двигаясь с места, но затем рухнул на одно колено. Не опуская щита, стянул ионную пушку со спины, и кинул ее ев сторону.

Активировал пушку через интерфейс костюма, и, завалился на бок, умерев от кровопотери.

Ионная пушка развернулась, и стала сечь укрывавшихся охранников лучами, молниеносно сокращая их численность. Как только ионный луч прошил последнего охранник насквозь, Холден испытал желание расслабиться, но знал, что для отдыха не было времени.

Настенные турели третьего эшелона активировались, став палить в отряд плазменными сгустками. Плазма врезалась в щиты на огромной скорости и, вспыхивая, выхватывала из темноты окружающее пространство. Плазма разбивалась, рассыпаясь по земле, земля краснела от жара и обугливалась. В воздух поднялась стена пара, загородившая обзор. После очередной плазменной вспышки по спине Холдена пробежали мурашки. «Можем не выдержать!» — подумал он, оскалив зубы.

Ионная пушка навелась на турели, но не успела выстрелить из-за рассекшего ее сгустка плазмы.

Пар намертво ограничил видимость. Отряд стрелял в турели, ориентируясь по траекториям полета плазмы, но это ни к чему не привело. Пули в редких случаях попадали в броню турелей, отскакивая от нее. Щиты начали краснеть, и Холден перепугался не на шутку, понимая, что мог умереть с минуты на минуту.

Перебарывая стойкое желание сбежать, Холден скомандовал:

— Пушки! Дроны! В рассыпную!

Бойцы бросили ионные пушки в разные стороны, моментально активировав их, а затем, выпустив в воздух вооруженных крохотными пулеметами дронов, разбежались в разные стороны, прикрываясь. Задача для системы наведения турелей усложнилась из-за многократно возросшего количества целей. Дроны открыли огонь по турелям, и турели сделали их приоритетной целью, отвлекаясь от людей и ионных пушек.

Турели сбивали дронов, дроны вспыхивали и обрушивались, не в силах дать турелям достойный отпор. Это стало роковой ошибкой охранной системы. Ионные пушки навелись и точно выстрелили по турелям, оплавив их до неузнаваемости.

— Перегруппироваться! — скомандовал Холден, и отряд вновь сгрудился, сформировав защитное построение.

— Давай молот! — крикнули Холдену.

— Нет! Выстрел только один! Тянем своими силами!

Взорвав третьи ворота магнитными минами, отряд вновь столкнулся с ожесточенным сопротивлением. В этот раз все было куда хуже. Их встретили охранники в силовых костюмах. Ворвавшись во двор, Холден увидел большой склад, два пристроенных к нему ангара, а так же развернутые впереди укрепления, за которыми мельтешили враги. Отряд попал под тяжелый автоматный огонь, который заставил бойцов рвануть в сторону ближайших укрытий. Щиты помогли не всем. Одновременно у двоих щиты потухли, и бойцов изрешетило попаданиями, уронив на землю.

— Молот! — вновь раздалось в головах.

— Рано! — оскалился Холден.

В живых из отряда осталось только три человека. Они прыгнули в укрытия, и их зажали огнем на подавление, не позволяя высунуться. Они лишь вслепую отстреливались, боясь показаться. Холден осторожно выглянул из-за укрытия, увидев, как из ангаров плавно выпарило несколько танков.

— Танки… — проговорил он.

— Хана! Валить надо!

— Молот! — крикнул Холден. — Вот теперь молот! Живее!

Синхронно бойцы вызвали боевое меню в интерфейсах, и выбрали пункт «Молот».

— На пол! — велел Холден, плюхнувшись на живот, и накрывшись щитом. Остальные последовали его примеру, стремительно повалившись на землю.

Ионные пушки покрылись светящимися схематичными узорами, загудели, задергались, и их резко стянуло друг к другу, будто мощным магнитом. Они трансформировались, объединившись, и превратились в одно крупное орудие. Наконечник ствола завращался с огромной скоростью, генерируя плотный энергетический сгусток, из которого с воем вырвался смертоносный луч, раскаленный добела.

Луч пробил стену, и полоснул по танкам вместе с охранниками, прятавшимися за укрытиями. Холден почувствовал, как луч скользнул над ним, обжигая ему спину даже через щит.

Дуло ионной пушки прекратило вращение. Повисла мертвенная тишина. Слышался только дождь, и шипение воды, испарявшейся на раскаленных остатках вражеской брони. Холден аккуратно высунулся, увидев, что рассеченные тела охранников лежали неподвижно, а танки дымились, не подавая никаких признаков активности.

— Кажется, чисто, — Холден побрел к складу, держа пушку наготове, и сканируя окружение.

— Признаков жизни не обнаружено. Зачистка завершена, — доложила система.

— Все чисто, — резюмировал Холден, и опустил оружие.

Выжившие бойцы покинули укрытия. Забрало на шлеме Холдена открылось, и он с наслаждением закрыл глаза, почувствовав, как капельки дождя касались кожи.

Вскоре над комплексом появился гравилет, в свете прожектора которого блестели нити дождя. Леон посадил гравилет на центральную посадочную площадку, открыл люк грузового отсека, и закурил прямо в кабине.

— Я на месте, — доложил он. — Можете грузить.

Процесс погрузки был недолгий. Шесть «Гераклов» — не так уж много. Отряд, используя грузовые шагоходы, погрузил «Гераклов» на платформы, и потянул к гравилету. Как только последнего «Геракла» погрузили, бойцы покинули шагоходы, и сели в гравилет. Во время взлета Холден наблюдал в иллюминатор за разрушениями, которые его отряд посеял, и за валявшимися по всей территории комплекса трупами.

— Как думаешь, — Холден обратился к сидевшему рядом товарищу. — Оно того стоило?

— Думаю, что да. Теперь у нас есть перед корпорацией преимущество. Хотя бы на какое-то время. Они богаче и…

Он продолжил говорить, но Холден уже перестал слушать, потеряв к собеседнику интерес. Вернул взгляд к иллюминатору, и увидел в нем ночной город.

Они богаче и влиятельнее, значит? Все эти смерти, грабежи, эти преступления лишь ради того, чтобы откусить свой кусок пирога? Холдену это казалось неправильным.

Все считали себя правыми, и многие были готовы убить ради своей правоты, по сути, являющейся иллюзией. Неужели в мире совсем не осталось доброты?

 

Глава 12

День выдался нелегкий, даже слишком, и под вечер Тайлер изрядно вымотался, проголодавшись. Благо, что в городе стояли автоматы с фастфудом. За дверью ожидал еще один клиент, но Тайлер, услышав, как сильно пробурчал желудок, растерял всякое желание работать. Он поправил красивый галстук, вышел из кабинета, и равнодушно закрыл его, щелкнув замком. Сообщил Гарольду, лысому мужику лет сорока, что приема не будет, чем вызвал вспышку возмущения, на которую не обратил никакого внимания, направившись по коридору в холл банка.

— А ну постой! — Гарольд грубо схватил Тайлера за плечо, резко развернув.

— Уберите руки, или я позову охрану! — возмутился Тайлер.

Гарольд сначала нахмурился, сердито просипев, а потом отпустил Тайлера, позволив ему двинуться дальше, и сам увязался за ним.

Чувствуя за спиной его присутствие, Тайлер испытывал неловкость. Сначала он подумал, что их пути просто пролегают по одному маршруту, и они скоро разойдутся, но как только Тайлер спустился по лестнице на улице, и направился к ближайшему автомату с едой, Гарольд побрел следом.

Слышали позади шаги, Тайлер ощущал сильный дискомфорт. Жутко захотелось есть. Стресс усилил голод. Они дошли до автомата, и Тайлер, двигаясь осторожно, будто обезвреживал мину, заказал хот-дог и забрал из специальной ниши в автомате.

Гарольд внезапно схватил Тайлера за воротник, прижал к стенке, и выхватил хот-дог.

— Эй! Ты охренел! — Тайлер всерьез испугался, и затаил дыхание, напряженно глядя на Гарольда.

— Я тебя час ждал, скотина, а ты захлопнул передо мной двери? — оскалился Гарольд.

— Отвали от меня! — дрожащим голосом потребовал Тайлер.

— Телка, — презрительно скривился Гарольд, и уронил хот-дог на чистую рубашку Тайлера. — Черта с два я к тебе больше приду.

Гарольд отпустил его, и побрел прочь, бормоча что-то себе под нос. Тайлер выдохнул с облегчением, и успокоился, ведь ему до последнего казалось, что он будет избит.

Дома Тайлер сразу же отправился на кухню, чтобы отмыть пятно с рубашки. Поднес ткань под кран, и стал вымывать пятно, но вдруг услышал позади шорох.

Обернувшись, он увидел Хорнета, стоявшего около большой мясорубки. Тайлера парализовало удивлением. Он неотрывно глядел на Хорнета, силясь осознать, каким образом Хорнет мог проникнуть в квартиру.

— Привет, — ухмыльнулся Хорнет. — Занят?

— Ты как сюда?..

— Я вопросы задаю, — грубо перебил Хорнет, и от страха Тайлер побледнел.

— Я занят, — дрожащим голосом проговорил Тайлер. — У меня сейчас нет времени говорить.

— Мне все равно, — пожал плечами Хорнет. — Спросил из вежливости. Но впрочем, кто ты такой, чтобы я был с тобой вежлив?

— Что тебе опять нужно? Почему ты не оставишь меня в покое?

— Такая у тебя судьба. Так вот, — Хорнет скрестил руки на груди, — мне интересно, куда и на какой счет ушли деньги сепаратистам? Кому оружейники перевели деньги?

— Ты издеваешься? — Тайлер побагровел, и возмущенно взглянул на Хорнета. — Я тебе много чего могу дать, но только не это! Ты нечестно играешь, Хорнет!

— А ты думаешь, мы с тобой в равный обмен играем?! — крикнул Хорнет, согнув Тайлера мощным тычком колена. Воздух выбило из легких, кишечник скрутило болью, и к горлу подступил рвотный ком. — Ты мне, — Хорнет сгреб шкирку Тайлера, — все скажешь. Понял?

— За что? — просипел Тайлер, хрипло откашлявлись.

— Ты меня плохо понял.

Хорнет включил мясорубку, и острые лопасти завращались, позвякивая. Хорнет опустил в нее галстук Тайлера, и петля жестко сжалась у него на шее, тут же перекрыв дыхательные пути. Тайлер стал задыхаться и синеть на глазах, но это было не самое страшное. Галстук накручивался на лопасти, и Тайлеро тащило лицом в мясорубку, что довело его до ужаса. Он сдавленно кричал, задыхаясь, и упираясь в стол.

— Что скажешь теперь?! Все еще не хочешь говорить?! Что тебе дороже, счета сепаратистов, или жизнь?!

— Жизнь! — просипел Тайлер. — Жизнь!

Тайлер ткнул в панель управления, и мясорубка отключилась. Галстук порвало в клочья. Дрожащими руками Тайлер развязал петлю, и сделал глубокий вдох, упав на колени. Глаза Тайлера были расширенные, налитые кровью, а вены на висках распухли. Он хрипло кашлял, схватившись за шею, и пытаясь отдышаться.

Хорнет повалил Тайлера неожиданным лоукиком. Тайлер с криком завалился на бок, закрыв голову. Не унимаясь, Хорнет пинал Тайлера по ребрам, и Тайлер кричал от боли, слыша хруст собственных костей.

— Встать! — велел Хорнет, остановившись.

С трудом встав на колени, и схватившись за столешницу, Тайлер со стонами поднялся. По щекам ручьем текли слезы, ребра пульсировали болью.

— За что? — всхлипывая, спросил Тайлер.

Хорнет сердито смотрел на Тайлера. Он не игнорировал его, а не знал, что ответить. Ему стало нравиться избивать людей, особенно с тех пор, как он развелся с Гвеной. Энни по-прежнему терроризировала его шантажом, он был вынужден спать с этой жирной свиньей, и ему редко удавалось выпустить злость на живом человеке. Тайлер был отличной возможностью остыть. Он сам от себя не ожидал подобного. Шел в полицию, чтобы служить и защищать, а в итоге сам стал тем, кого раньше ненавидел.

— Иди за комп, живо, — велел Хорнет.

Тайлер вздрогнул, и болезненно кряхтя, захромал в гостинную. Сев за стол, он активировал монитор, и, когда Хорнет встал позади, открыл онлайн игру о космических кораблях. Хорнет нахмурился.

— Ты что, дебил? Поиграться хочешь?

— Нет-нет! — поспешил оправдаться Тайлер. — Ни в коем случае! Просто я… Я не могу прям так назвать тебе счет, на который идут деньги. Это невозможно. Но могу помочь иначе.

— Ты бабки через игру переводил? Серьезно?

— Да, — смущенно кивнул Тайлер. — Тут очень удобно переводить деньги и вести переговоры. Отследить адреса переводов и посмотреть сообщения может только тот человек, который имеет доступ к аккаунту. То есть, нельзя вмешаться в игру извне, и узнать, кто кому и что перевел, и кто что написал. Так можно сделать, лишь имея непосредственный доступ к аккаунту, через который делался перевод. Все время так работал. В помощь я могу предложить лишь аккаунт. Больше ничего. Иначе просто нельзя.

— Этого будет достаточно.

Тайлер назвал Хорнету логин и пароль от игрового аккаунта, и Хорнет проверил их, убедившись в работоспособности.

— Мы закончили? — с надеждой спросил Тайлер.

— Конечно, — кивнул Хорнет. — Собирайся. Мы едем в участок.

— Зачем? — встревоженно спросил Тайлер.

— Как, зачем? Я тебя поймал с поличным при переводе денежных средств, направленных на приобретение государственно важной информации незаконным способом. Тебя удивляет арест после этого?

Тайлер онемел от неожиданности. Он лишь двигал губами, пытаясь выговорить что-то членораздельное, но ничего не выходило. Рушился его внутренний мир, рушились планы, и в воображении он видел себя за решеткой. Хорнет подло пренебрег их тайной договоренностью.

— Я понял, — Тайлер опустил глаза, отчетливо осознавая, что сопротивление бесполезно. — Объясни хотя бы, за что?

— Это неважно, — отмахнулся Хорнет. — Одно могу сказать — начальство будет довольно твоей поимкой, и выпишет мне хорошую премию с перспективами. Они любят стукачей, — Хорнет потрепал Тайлера за волосы. — Ты будешь делать то же, что и делал, только теперь во благо правительства. Будешь родине служить. Или ты не патриот?

В ответ Тайлер что-то невнятно промычал, а Хорнет рассмеялся, затем заковав его в наручники.

После ареста Хорнет приехал к местному филиалу «Эйден Компани», и встретился с Эйденом в его кабинете. Свет из панорамного окна, за которым виднелся огромный задымленный город, падал на роскошный стол.

Эйден вытащил из бара бутылку коньяка, и разлил его по бокалам. Хорнет сел у стола, взял бокал, и задумчиво глядел в янтарную жидкость, будто бы пытаясь что-то в ней отыскать.

— Хороший коньяк.

— Армянский, — пояснил Эйден. — Мне стоило больших усилий его достать. Он обошелся мне в пятьдесят миллионов кирлианов.

— Любопытно, — ухмыльнулся Хорнет. — Пятьдесят миллионов? Это доход сотни твоих работников за год. Никогда об этом не задумывался?

— Нет. Меня не волнует, что происходит в головах у нищебродов. Именно из-за своих мещанских соображений они бедны.

— Понятно, — Хорнет криво ухмыльнулся. — У меня есть для тебя информация на продажу. О вероятном кандидате в преступники, обокравшем тебя прошлой ночью.

Вспомнив о ночном ограблении Эйден моментально помрачнел, катнув желваками. Лицо у него стало злое настолько, что страшно было даже глянуть ему в глаза. Кражу «Гераклов» Эйден воспринял не как корпоративную проблему, а как личное оскорбление, за которое был готов расквитаться любыми способами.

— И кто же это? — спросил он, осушив бокал, и почувствовав разливающееся в желудке тепло.

— Сепаратисты, — Хорнет выпил, и поморщился. Пусть коньяк был и вкусный, но крепости в нем тоже было достаточно. — Вероятнее всего, это сепаратисты.

— Уверен? — хмуро спросил Эйден, усомнившись в словах Хорнета. — Зачем им может понадобиться грабить меня?

— Ты сам отказался продавать «Гераклов» кому-бы то ни было. Сепаратистам мог понадобиться рабочий прототип для собственных разработок.

— Ублюдки. Сколько ты хочешь за информацию?

— Цена вопроса — два миллиона кирлианов.

— Идет, — согласился Эйден.

Купив игровой аккаунт, Эйден попрощался с Хорнетом, и тут же поручил хакерам выяснить, где обитали сепаратисты. Справились хакера довольно быстро, и прислали ответ в виде координат планеты, с пояснением: «Они даже не пытались скрываться. Идиоты». Эйден усмехнулся. Уровень их самоуверенности поражал до дрожи. Может, действительно не стоило связываться? Эйден постучал пальцами по столу, а затем успокоился, и вызвал меню дистанционной связи жестом.

Эскадра из пятнадцати тяжеловооруженных линкоров шла на фоне черноты космоса, отражая свет находившейся рядом звезды броней и надстройками. Борта судов были покрыты мощными пушками и защитными турелями. Вдоль днищ линкоров тянулись лучевые орудия немалых размеров, которые были не просто игрушками. Помимо внушительного внешнего вида, они обеспечивали эскадре колоссальную огневую мощь.

Джейкоб Васкез сидел в удобном кресле на капитанском мостике. Он струхнул пылинку с красивого адмиральского мундира, а затем расслабился. Вскоре он получил приказ от Эйдена, и отправил эскадру по нужным координатам, совершив гиперпрыжок.

Планета сепаратистов, Хала, была пустынной. Огромный шар, над мертвенной песчаной поверхностью которого парили редкие облака разнообразных форм, был поглощен светом местной звезды. Корпоративные линкоры вышли из гиперпространства рядом с планетой, и пошли по ее орбите.

Вскоре на радарах, а затем и в окнах появилась эскадра сепаратистов. Она медленно шла наперерез корпоративным линкорам, стремясь зажать их со всех сторон.

В составе эскадры сепаратистов Джейкоб насчитал двадцать линкоров и десять вспомогательных кораблей в виде фрегатов и корветов.

Приободренные лица членов экипажа, по мере приближения вражеской эскадры, начинали мрачнеть. Пусть бой еще не завязался, но от чего-то практически каждый на капитанском мостике предчувствовал смерть.

Джейкоб то же думал, что отправлялся на легкую прогулку. Эйден ведь не стал бы посылать корабли неизвестно куда, и подвергать собственных людей неизведанной опасности. Или стал бы?

— Так! Не вешать носа! Количественное преимущество не означает качественное! — крикнул Джейкоб, пытаясь приободрить людей.

— Сэр! Они останавливаются!

Суда сепаратистов плавно сбавили скорость.

— Входящий вызов, Сэр!

— Соединяйте, — велел Джейкоб, и перед ним появился экран связи, на котором изображался чернокожий мужчина, одетый в форму, похожую на армейскую.

— Корпоративный флот на нашей орбите, — сказал чернокожий. — Отлично. Сюрприз так сюрприз. Меня зовут Натан Монтгомери. Командир объединенного флота Нации Свободы. Зачем вы здесь?

— Вернуть то, что принадлежит корпорации, — без церемоний сказал Джейкоб, и Натан удивленно вскинул брови.

— А что у нас есть из имущества корпорации?

— Не включай дурачка, Натан, — угрожающе произнес Джейкоб, пригрозив пальцем. — Вы ограбили склад корпорации и увели шесть «Гераклов», стоящих миллионы кирлианов. Пока что мы просим по хорошему — верните «Гераклов», и возместите ущерб, который мы из-за вас понесли.

— Не будь дураком, командир, — усмехнулся Натан. — Мы ничего у вас не брали. Неужели тебе не терпится сдохнуть за чужие бабки? Разворачивай флот, и уходи.

— Ты уверен, Натан? — Джейкоб решительно взглянул на Натана. — Ты ведь понимаешь, что численность экипажей исчисляется тысячями? Отдай, что забрал, и давай разойдемся без конфликтов. Давай пожалеем наших людей. Вас больше, но не думай, что победа достанется тебе легко.

В сердцах членов экипажа защемило. Взгляд Джейкоба был решительным, жестким, и стало очевидным, что адмирал не собирался принимать компромиссов или отступать. Он был намерен ввязаться в бой, даже понимая, что, вероятнее всего, останется проигравшим.

— Мне некого жалеть. Все космолетчики знали, на что шли, и твои, и мои. Уходите. Никто из нас не хочет драться.

— Конец связи, — сказал Джейкоб, и отключил экран. — Открыть огонь из всех орудий! — крикнул Джейкоб, срывая голос. — Рассредоточиться! Задействовать все маневренные возможности, и постараться не сдохнуть!

Корпоративные линкоры синхронно выстрелили толстыми лучами из лучевых пушек под брюхом, а затем стали поливать противников из пушек и турелей, отправляя во врагов смертоносные лучи и сгустки плазмы.

Маневренные фрегаты и корветы стали расходиться в разные стороны, и лучи проносились буквально в нескольких десятках метрах от них. Уйти удалось не всем. Несколько корветов пронзило точными попаданиями пушек, и корветы разорвало на части цепочкой внутренних взрывов. Плазменные сгустки разбивались о щиты фрегатов, и вскоре щиты не выдержали, став отключаться. Сначала щиты покрылись крупными прорехами, обнажая броню, а затем исчезли вовсе, оставив корабли без защиты. Следующая очередь плазменных сгустков врезалась в броню нескольких фрегатов, и проплавила в ней огромные дыры. Из-за разгерметизации членов экипажей вытянуло в космос, и фрегаты застыли. Но вскоре активировалась автоматика, ставшая уводить корабли с траектории обстрела.

Три сгустка плазмы врезались во фрегат, проплавили его броню, и, попав в генераторный отсек, накалили генераторы до непозволительно высоких температур. Фрегат воспламенился от жара, взорвался, и его остатки рванули в разные стороны, сталкиваясь с другими отступающими кораблями.

Один фрегат был уничтожен моментально, не выдержав столкновения с остатками, а автоматика другого вышла из строя, заставив двигатели работать на полную мощность, и мчаться к союзным судам во весь опор. Фрегат, подобно огромному снаряду, столкнулся с линкором и проткнул броню, вонзившись в нее. Из-за силы столкновения произошла детонация артиллерийского погреба, и фрегат рванул как ядерная бомба, разорвав линкор на куски.

Большая часть толстых лучей из самых мощных пушек устремилась в черноту космоса, но некоторые из них, все же, цели достигли. Они воткнулись в линкоры, столкнувшись с сопротивлением щитов, но даже тяжелая энергетическая защита была не в состоянии сдержать столь мощный поток заряженных частиц. Щиты исчерпали защитный ресурс, стухли, и лучи прошили линкоры, расплавив их изнутри.

Джейкоб ухмыльнулся, посчитав потери врагов, и капитанский мостик заполнился радостными возгласами. Первый залп оказался крайне удачным. В случае продолжения боя подобными темпами на победу были все шансы.

Однако адмирал зря расслабился. Линкоры сепаратистов нанесли ответный удар. В их бортах открылись ракетные отсеки, и из них с огромным ускорением вылетели протонные ракеты, помчавшиеся к линкорам корпорации. Боеголовки взрывались, сталкиваясь с линкорами, и линкоры покрылись многочисленными вспышками взрывов. В ответ корпоративная эскадра стала палить из турелей и пушек, завязав жестокую перестрелку.

Второй ракетный рой накрыл эскадру корпорации, и взрывами броню стало рвать в клочья. Ракета пронзила борт линкора, подорвавшись в глубине корабля, и поломала его надвое. Люди гибли сотнями с обеих сторон. Корпоративные линкоры поливали сепаратистские корабли лучами и плазмой, а те, в свою очередь, отстреливались рельсовыми пушками и ракетами. Суда взрывались одно за другим, и было трудно определить победителя. Сепаратистские линкоры оказались не самым опасным врагом, и за счет технологического оснащения корпоративная эскадра имела качественное преимущество.

Вскоре картина боя поменялась кардинально, и корпорация стала численно превосходить сепаратистов, уничтожив еще несколько кораблей лучами пушек. Спустя полчаса от эскадры сепаратистов осталась ровно треть, и Джейкоб злорадно улыбался, предвкушая победу, но что-то в глубине души смущало его. Очевидно же, что победа была в руках корпорации, но сепаратисты все равно не отступали.

— На шесть часов! Многочисленные цели!

— Суки, — прошипел Джейкоб. — С тыла зашли!

Внезапно суда сепаратистов прекратили стрелять, и кто-то снова пытался связаться с Джейкобом. Пока еще не принимая вызов, Джейкоб потребовал вывести на экраны изображения с тыловых камер, и как только картинка появилась, он поник. С тыла, двигаясь четко по орбите Халы, надвигалась очередная эскадра, состоящая из линкоров и фрегатов, возглавляемых огромным боевым кораблем класса «Джаггернаут». Он нес на борту крупные рельсовые пушки, и был усыпан закрытыми ракетными отсеками. Когда пушки «Джаггернаута» навелись на корпоративную эскадру, Джейкоб оцепенел, став бледнеть на глазах.

— Прекратить огонь! — велел Джейкоб наводчикам и стрелкам. — Отставить!

Орудия корпоративных линкоров смолкли.

— Принять вызов, — нервно сказал Джейкоб.

Линкоры линкорами, но «Джаггернаут» был непосильной ношей. Одного его залпа хватило бы на то, чтобы уничтожить остатки эскадры Джейкоба в мгновение ока.

— Отправьте Эйдену сообщение, что нам нужна помощь, — велел Джейкоб.

— Принимаю вызов, — сказал оператор связи. В этот раз поговорить желал Декстер Ягер по прозвищу «Циклоп», лидер сепаратистов Нации Свободы. Свет отражался от покрытой шрамами лысины Декстера. На лице его была повязка, прикрывающая отсутствующий глаз.

— Джей, — кивнул Декстер. — Правильно сделал, что прекратил стрелять. Разумно с твоей стороны. Я тебе даю последний шанс объясниться.

— Вы забрали нашу собственность, — заявил Джейкоб, сдерживая бушующий в душе страх. — Мы лишь пытались забрать то, что нам принадлежит.

— Ясно. Значит, слушай сюда, — нахмурился Декстер. — Натан предлагал тебе разойтись по домам, но теперь у тебя нет такой возможности. Тебе дорога либо в могилу, либо на Халу, в плен, и до тех пор, пока твой хозяин не заплатит за тебя выкуп, и не возместит нам ущерб.

От вида Декстера у Джейкоба в животе похолодело. Нелегкий выбор. Раньше действительно можно было просто уйти, а сопутствующие этому проблемы как-то решить, а теперь приходилось выбирать между пленом и смертью. Что лучше — неизвестно. Джейкоб слышал, что сепаратисты вполне гуманные люди, но это было известно лишь на уровне слухов. Каким образом они будут поступать с ним — неизвестно. Особенно с учетом того, что из-за Джейкоба не стало несколько тысяч человек Нации Свободы.

— Тебе на размышления пять минут, — с нажимом сказал Декстер, и поставил звонок в режим ожидания.

Решение принималось в демократическом порядке, всеми членами экипажа. Разумеется, большая часть голосов была отдана за то, чтобы сдаться, и хотя бы попытаться выжить. У всех были семьи, все хотели попасть домой, и никто не желал принимать неминуемую гибель.

— Хорошо, — кивнул Джейкоб. Спорить ему не хотелось. Он тоже цеплялся за жизнь. — Возобновить связь.

Декстер появился на экране, и смотрел на Джейкоба вопрошающим взглядом.

— Мы сдаемся, — кивнул Джейкоб, стиснув зубы, и пораженчески опустив глаза. — Орудия обесточим, примем на борт твоих людей. Ожидай.

— Приготовьтесь к стыковке.

Джейкоб кивнул, и сбросил вызов, раздав соответствующие распоряжения. Небольшие транспортные суда приблизились к линкорам, и принялись осторожно соединяться с ними стыковочными шлюзами, регулируя положение в пространстве маневровыми двигателями.

Джейкоб сидел в кресле, и выглядел задумчивым, погруженным в мрачные мысли. Правильно ли он поступил, позволив людям сдаться, а не сражаться до последнего? Ведь именно сражение до смерти предписывал корпоративный устав. Джейкоб наизусть помнил: «При любых обстоятельствах, любой сотрудник корпоративных ВКС обязан до последнего вздоха отстаивать интересы корпорации, забыв о собственном благополучии», и не было никаких компромиссов.

Только так, и никак иначе.

— К черту этот устав, — пробормотал Джейкоб. — Люди хотят жить… Не бросит же Эейден нас. Не должен бросить.

На мостик вошли вооруженные сепаратисты, и под дулами лазерных винтовок вывели членов экипажа. Согласно традиции, Джейкоб покинул судно последним, увидев, как мостик занимали космолетчики сепаратистов. Джейкоба поместили к его экипажу, сгрудившемуся в центре грузового отсека. Кругом стояли сепаратисты с винтовками, и сбежать не представлялось возможным.

Декстер стоял на капитанском мостике «Джаггернаута», и наблюдал за звездами, усыпавшими черное полотно космоса. Несмотря на захваченные корпоративные линкоры, потери были огромные, что явно затрудняло положение, в котором находился флот Нации Свободы. Бывали времена и похуже, но чтобы вот так, за один бой потерять столько людей и судов…

Война всегда прожорлива, и беспощадна. Сталкиваясь друг с другом, могущественные организации кормят ее ресурсами и человеческими жизнями как хтонического демона, который решает, какой из организаций благоволить.

Низкорослый парнишка по имени Зак спокойно глядел на сетку радара, развалившись в кресле, и, заметив на ней мощные возмущения, забеспокоился. Присмотревшись к приборам, он обратился к Декстеру:

— Декс, тут что-то не так.

— В чем дело? — Декстер взглянул на радар, а затем в окно, но ничего не увидел. — Радар сбоит?

Вдруг пустоту за бортом исказило, Декстер и члены экипажа сощурились от яркой вспышки, возникшей непонятно откуда, и из неизвестного пространства появился огромный космический корабль, стилистически выполненный как корпоративный.

Декстер расширил от удивления глаза, а Зак непонимающе хлопал ресницами, смотря то на радар, то на возникший корабль. Размеры его поражали воображение своими масштабами. Его тень упала на Халу, накрыв собой весь сепаратистский флот. Члены экипажа застыли на месте, ошеломленно переглядываясь, и взволнованно перебрасываясь фразами.

— Пояс Кридиана? — хмуро спросил Декстер, не поддаваясь всеобщему волнению. — Это же судно, добывающее руду. Они что, решили нас размерами напугать?

— Декст, с нами пытаются связаться.

— Принимай.

На главном мониторе появилось изображение Эйдена в роскошно обустроенном капитанском мостике. Стены были белоснежные, а оборудование новейшее, какого Декстеру не приходилось видеть еще ни в каком из кораблей. Декстер равнодушно смотрел на Эйдена, не говоря ни слова.

— Онемел от восторга? — усмехнулся Эйден. — Или от ужаса?

— Чего я должен бояться? Корабля-рудокопа? И что ты сделаешь? Уронишь его на планету? Роняй. Все равно не достанешь.

— Не обманывайся внешним видом, — угрожающе заявил Эйден.

Бронепластины на носу Пояса Кридиана стали разъезжаться в разные стороны, и наружу, подобно гигантскому жалу, выдвинулось громадное орудие. У Декстера по спине пробежали мурашки, а остальных бросило в дрожь.

— Я бы простил тебя, если бы ты поимел мою женщину! — крикнул Эйден, вспылив. — Но я никому не прощу кражи собственности «Эйден Компани»!

— У нас на борту твои люди, которых мы убьем, если ты станешь рыпаться, — с кривой ухмылкой огрызнулся Декстер.

— Ты уверен?

— Пошел ты! — сплюнул Декстер, и с презрительным выражением на лице сбросил вызов. — Ничего он нам не сделает своей рудной копалкой.

Эйден хмуро стоял, и глядел на Халу в окно. Он сказал наводчику:

— Открыть огонь.

— Господин Президент, — начал наводчик, видя, как на мониторе происходят какие-то расчеты, — система наведения сообщает, что в случае выстрела по Хале будет уничтожен флот сепаратистов вместе с нашими людьми.

— Они нарушили устав, и трусливо сбежали с поля боя, забыв об интересах «Эйден Компани», — злобно проговорил Эйден. — Плевать на них. Стреляй. Если, конечно, не хочешь оказаться в открытом космосе.

Пространство на кончике орудия Пояса Кридиана сгустилось, издавая жуткий гул непонятного происхождения. Поверхность дула покрылась огромным количеством светящихся символов, и возникло ощущение, что это не высокотехнологичное устройство, а инопланетный или магический артефакт.

Вдруг сгущенное пространство расширилось, а затем вернулось в нормальное состояние. Символы на орудии потухли. Повисла мертвенная тишина.

Внезапно Халу расчертило сетью огромных трещин, в которых виднелась раскаленная магма, поднимавшаяся из земных недр. Ядро планеты расширялось, потоки магмы хлынули из трещин, заливая пустыни, и, в конце-концов, прогремел невероятной силы взрыв. Поверхность планеты стала разрываться, будто у нее внутри проснулось чудовище, от нее откалывались огромные пласты тектонических плит, устремившихся в космос. Хала разваливалась на глазах, и, видя это, Декстер шокировано опустился в кресло.

Ему было непонятно, что происходит. Все выглядело так, будто Хала решила взорваться сама по себе, ведь никаких грубых внешних воздействий на нее не оказывалось. Силы, уничтожавшие планету, произвели впечатление мистических, или даже Библейских.

Что это было за оружие?

Пугала одна только мысль о его происхождении. Оно было олицетворением уничтожения, концентрируя в себе все зло, которое с самого появления человека во Вселенной содержалось в его природе. Пояс Кридиана как ничто другое воплощал самое могущественное право в мире.

Право сильного.

Гигантский осколок Халы быстро надвигался на флот. Лицо Декстера побледнело, и он крикнул:

— Живо уходим! В гипер! В гипер!

Экипаж засуетился, став перекрикиваться и обмениваться громкими фразами. В машинном отделении механики панически водили пальцами по панелям управления, активируя гипердвигатели. Осколок становился все ближе, и корабли спешно поворачивали на его фоне, стремясь к противоположному от Халы направлению. Гипердвигатели взвыли, корабли заблестели, начиная уход в гиперпространство, но осколок оказался быстрее.

Он врезался в корабли, и покрылся вспышками взрывов, даже не заметив сопротивления. Не уцелел никто. Остатки кораблей прижало к осколку, и он направился в открытый космос, постепенно отдаляясь.

— Господин Президент, — к Эйдену обратился Гордон. — А как вы теперь собираетесь вернуть «Гераклы», если планета уничтожена?

— Их поиск был бы сущей головной болью, — ответил Эйден, глядя в окно на разваливающуюся планету. — Если «Гераклы» не мои, то пусть они не достанутся никому.

Гордон равнодушно смотрел на Эйдена, застыв, как каменный.

— Господин Президент, — сказал Дик, сидящий перед большим монитором. — Тут… Ну, — он с тревогой посмотрел на Эйдена, — тут у нас проблемы, в общем. Посмотрите.

— В каком смысле? — Эйден увидел на мониторе ухоженную студию, в которой грудастая ведущая оживленно о чем-то рассказывала. Внизу была бегущая полоска: «Экстренный выпуск», а в углу находилась картинка, изображающая пустынный пейзаж, и плохо видимый в небе силуэт «Пояса Кридиана».

— Буквально несколько минут назад в студию поступило срочное сообщение, что планета Хала, находящаяся в пограничном секторе, была полностью уничтожена. По официальным данным жителей на ней не было, но вот неофициальные источники предоставили информацию о том, что на ней скрывалось несколько миллиардов беженцев.

— Что? — нахмурился Эйден, удивленно отвесив челюсть. — Планета же очевидно была не населена! По всем данным!

— Только что в редакцию пришло два ролика. Один из них подтверждает информацию о заселенности Халы.

На экране появился первый ролик. Морти снимал подземное поселение, напоминавшее пещеру. В кадре были видны люди, в панике метавшиеся по улочкам, с потолка сыпалась пыль. Морти навел камеру на себя:

— С планетой что-то творится. Землетрясение или что-то такое, — взволнованно говорил он, прерывисто дыша. — Выходы завалило! Людям некуда деться!

В ролике раздался оглушительны треск, ослабленный и искаженный записью. Морти изменил план съемки, направив объектив на площадь. Земля резко вспучилась, треснула, а затем из нее хлынули потоки магмы, ставшие стремительно заполнять поселение. Морти бросился наутек, расталкивая людей, все кругом кричали от ужаса. Спустя несколько секунд Морти упал, выронив камеру, и они упала объективом в его сторону. Его живьем накрывал поток магмы, и Морти бился в конвульсиях, сгорая заживо и крича в предсмертной агонии. Как только его залило с головой, из-под магмы осталась торчать рука, кожа на которой обуглилась, а затем вспыхнула от жара, сгорая до костей.

На экране снова появилась студия.

— Ужасная смерть, — констатировала ведущая. — Виновные уже установлены, но государство не желает вмешиваться. Формально погибшие не имеют к Альянсу никакого отношения. Общественность возмущается, требуя придать виновных суду. В нашем распоряжении есть исключительный материал, доставшийся нам непосредственно от человека, имевшего связь с виновниками.

Показали очередную запись. На ней Эйден увидел Джейкоба, и нахмурился, стиснув зубы от злобы.

Съемка велась в грузовом отсеке.

— Я Адмирал корпоративного военно-космического флота, и думаю, что мне не обязательно представляться полным именем. Это неважно. Я в плену у Нации Свободы, и сейчас нахожусь на борту их транспортного корабля вместе со своим экипажем. В иллюминаторе я увидел судно, названное «Поясом Кридиана». Оно уничтожило Халу. За всем стоит «Эйден Компани», и ее глава, Эйден Уинтерс. Накажите этого ублюдка. За всех нас. И мои люди, и бойцы Нации Свободы умерли в сражении за чужие деньги. Я надеюсь, справедливость восторжествует.

Кадр дрогнул, грузовой отсек на доли секунды залился тревожным светом, взвыла корабельная сирена, а затем экран заполнился мощными помехами.

— Теперь общественность знает, кого можно призвать к ответственности, — заявила ведущая.

— Чертов сукин сын! — крикнул Эйден. — Гордон! Немедленно пустить в расход всю его семью!

— Но господин Эйден… — Гордон попытался привести начальника в чувство.

— Я сказал — в расход!

 

Глава 13

В квартире Гордона было душно, еще и солнце за окном палило, как вне себя. Но это не мешало Гордону снимать напряжение после тяжелой недели. Перед Гордоном, в постели на карачках стояли две девушки, Эмми и Ната, полностью раздетые и страстно целующиеся. Гордон жадно впился в них глазами, моментально испытав эрекцию.

Он пристроился сзади к Эмми, и, слегка разогрев себя, вошел в нее, став ритмично двигать бедрами и чувствуя нарастающее наслаждение. Эмми простонала, и еще страстнее припала к полным губам Наты. Вскоре Гордон оторвался от Эмми, и резко вошел в Нату, шлепнув по ягодице. Ната схватила Эмми за черные волосы в порыве возбуждения, и стала громко стонать, нисколько себя не сдерживая.

По улице, в направлении центральной площади, двигалась толпа, полностью перекрывшая проезжую часть. Элизабет стояла у окна, и наблюдала за ней, волнительно покусывая губу. Она взяла свой плакат с надписью «Смерть корпоративным ублюдкам», и направилась к выходу.

Вскоре толпы людей стали стягиваться к центральной площади, и брать в окружение здание Ратуши, возвышавшееся в центре. Элизабет заняла место в первых рядах, и будто бы вела толпу между домами, становясь к цели все ближе. Элизабет видела впереди машины, и силовое поле, за которым находилась Ратуша. Во дворе Ратуши была сцена для спикеров.

Водители пытались проехать через толпу, двигаясь против нее, но толпа лишь лениво обтекала машины, полностью игнорируя клаксоны. Воздух полнился ругательствами, звуками разбивающихся стекол, и Элизабет видела, как в толпе между некоторыми людьми завязывались драки.

На первых этажах домов виднелись многочисленные витрины магазинов. Люди без стеснения брали тяжелые предметы, и, пользуясь безнаказанностью, разбивали стекла, затем вынося из магазинов вещи, и скрываясь с ними в толпе.

Гравимобиль парил навстречу Элизабет, громко сигналя, но она и не планировала отходить в сторону, решительно глядя на водителя. Водитель давил на клаксон, ругаясь, а затем высунулся из окна, и крикнул:

— Совсем охренели, что ли?! Людям по делам ехать надо!

— Тебе что, плевать на людей, убитых на Хале? Ах ты бесчеловечная мразь! — крикнул длинноволосый мужчина в толпе, и запустил бутылку в лицо водителю.

Бутылка разбилась, исполосовав щеки водителя осколками, и он вскрикнул, закрыв голову. Увидев в водителе противника идеи о сострадании, группа мужчин стала силой вытаскивать его через окно, и водитель пытался сопротивляться, цепляясь за рулевое колесо.

— Что я вам сделал?! Что я вам сделал?! Я просто еду на работу! Просто на работу! — покрытое кровью лицо краснело. Водитель испуганно кричал. — Что вам надо от меня?!

— Мразь! — крикнул мужик из группы, схватив водителя за шею увесистой ладонью. — А если бы там твоя жена была?! Твои дети?!

— Я никого не убил, никому ничего не сделал! Отвалите от меня! Я никому ничего плохого, — они вытянули его и бросили на асфальт, — ничего плохого не сделал! — закрылся, поджав под себя колени, и дрожа от ужаса. — Никому ничего не сделал!

Группа принялась избивать водителя. Пинать его, бить, он жалобно кричал, пытаясь позвать на помощь. По всему его телу возникали вспышки боли, ребра и кости ломались, сознание с каждым ударом покидало водителя. Даже когда он перестал сопротивляться, они не остановились.

— Убейте сукиного сына! — властно крикнула Элизабет, переняв настроение толпы, и видя в водителе безразличного к человеческим страданиям врага. Ее душой завладела злость. — Он поддерживает действия корпорации! Таким нет места на Ирдиане!

Мужик из группы вынул армейский нож из-за пояса, и принялся жестоко колоть водителя. Водитель извивался, стонал, прикрывался, но мужик, раз за разом, протыкал его во всех возможных местах. Из ран брызгала кровь, падавшая на асфальт, и водитель умирал от кровопотери. Никто не остановился, никто не помог водителю, потому что каждый в толпе считал, что его убили за правое дело.

— Смерть корпоративным ублюдкам! — уже с гневом крикнула Элизабет, подняв плакат над головой.

Остальные то же подняли плакаты, крикнув следом за ней:

— Смерть корпоративным ублюдкам! Смерть!

Элизабет ухмыльнулась. Голос толпы резонировал у нее в груди, превращаясь в самое настоящее восхищение собственной властью, распаляющее затаившуюся в душе ненависть. Элизабет понимала, что могла направить толпу куда угодно, и заставить ее сделать что угодно. В ее руках было могущество, способное влиять на события в общественном масштабе, что вскружило ей голову.

— Убивайте всех, кто связан с корпорацией! — кричала Элизабет. — Они убийцы! Это из-за них столько людей погибло на Хале! Нужно наказать корпорацию их же методом! Скажем «Нет!» власти корпоративных террористов! Скажем «Да!» власти народа!

Толпа издала одобрительный возглас. Элизабет испытала такое сильное чувство эйфории, что ей показалось, будто у нее возникло сексуальное возбуждение. Она — повелитель. Она — бог. Она решала, кому жить, а кому нет. Как такое могло не возбудить девушку, которая всю жизнь была вынуждена спать со своими начальниками, чтобы не потерять работу? Она ничего не умела, и теперь сформировавшийся в ходе жизни комплекс неполноценности вступил в симбиоз с навалившимся влиянием, произведя в психике Элизабет тотальные сдвиги. Она была полна жажды крови, и просто хотела человеческой смерти, желая отыграться на других за свои несчастья.

Водитель стал первой жертвой. Беспощадная толпа была готова разорвать любого человека, который хоть как-то из нее выбивался, и совершенно неважно, нанес ли он кому-то вред, или не нанес, хороший он, или плохой. Толпа проливает ради идеи моря крови, и чтобы стать ее целью, достаточно игнорировать ее или отвергать. Свобода мысли на самом деле иллюзия, и каждый подчинялся толпе, пусть и мнил себя уникальной личностью.

Ната и Эмми одевались, сидя в скомканной кровати.

— Мы обожаем обслуживать тебя, Горди, — ласково сказала Эмми. — Вызывай нас почаще. Ты самый страстный и приятный из наших клиентов.

— Ага, — безразлично ответил Гордон, натянув штаны и надев рубашку.

Внезапно на его церебралку поступил вызов Эйдена, и Гордон вздрогнул от неожиданности.

— Да, господин Эйден.

— Люди возмущаются, Гордон, — сказал Эйден, не здороваясь. — Срочно приезжай ко мне в офис. У Ратуши толпа, и тебе нужно ее успокоить.

— Подождите, — нахмурился Гордон, ошарашенный столь неожиданным распоряжением. — Вы что, хотите отправить меня в центр разъяренной толпы? Вы в своем уме?!

— Следи за словами, — угрожающе произнес Эйден.

Гордон виновато опустил глаза, почувствовав леденящий душу страх. Эйдена поблизости не было, но Гордон все равно чувствовал колоссальное психологическое давление с его стороны, почти потустороннее.

— Простите, господин, — попросил Гордон. — Я просто испугался.

— Я заплатил тебе сто миллионов кирлианов, Гордон, и плачу зарплату, причем немаленькую. Ты должен сдохнуть за «Эйден Компани», если того потребует ситуация. Если ты вдруг сомневаешься, то напомню, что семья Джейкоба сейчас кормит плотоядных рыб на Эредосе. Хочешь, чтобы твои любимые мамочка с папочкой отправились к ним?

— Нет, господин, — Гордон рефлекторно поклонился, пусть даже не видел перед собой Эйдена.

Эмми и Ната переглянулись.

— Чтобы в течение часа был в офисе.

— Да, господин, — послушно сказал Гордон, а затем, когда связь прервалась, крикнул на девушек: — Чего вылупились, сучки?! Пошли вон отсюда!

Эмми и Ната, спешно собрав вещи, закинули сумочки на плечи, и засеменили к выходу, не проронив и слова. Гордон провожал их взглядом до тех пор, пока они не скрылись за дверью. Он с раздражением выругался, надев пиджак, и забрав с тумбочки ключи от гравимобиля.

Эмми и Ната приехали в офис «Эйден Компани», и прихорашивались в туалете. Кабинет Эйдена был за соседней дверью. Эмми нанесла последние штрихи на ресницы, и убрала косметику в сумочку.

В коридоре они снова столкнулись с Гордоном, который тоже планировал зайти к Эйдену. Гордон, не желая уступать девушкам первенство, толкнул Нату, и она рухнула на задницу, охнув. Она с непониманием глядела на Гордона, а Эмми бросилась ей помогать, поднимая.

— Шлюхи в последнюю очередь, — презрительно сказал Гордон, и вошел в кабинет.

Девушки вернулись в туалет, и Ната задрала платье, оголив ягодицу, на которой был небольшой синяк. Синяк выглядел не очень приятно, и начинал побаливать, предвещая трудности. Ната прерывисто выдохнула, чувственно выругавшись.

— Вот же мудак, а! Слушай, а пойдем отсюда к чертовой матери? Что у нас, клиентов мало?

— Да ладно тебе, — Эмми села на столешницу рядом с раковиной. — Забей на Гордона. Нам же Эйден платит. К тому же, он иногда делится травкой. Приятный бонус к деньгам и сексу, да?

— Как думаешь, — сказала Ната, сев рядом с Эмми, — надолго у них встреча затянется?

— Ну, не знаю, — пожала плечами Эмми, затем игриво взглянув на Нату, и медленно погладив ее по груди. — А ты торопишься?

Сначала Ната не поддавалась чарам, отстраненно глядя в сторону, но затем покраснела, наклонилась к Эмми, и стала нежно целовать ее. Эмми запустила руки под платье Наты, став ласково касаться ее кожи, и от каждого прикосновения Ната прерывисто вздыхала, загораясь страстью. Не выдержав, девушки отдались друг другу, и закончили только спустя полчаса, когда Эйден позвонил Эмми, и пригласил войти.

Они вошли в кабинет, надеясь не встретиться с Гордоном, и увидели Эйдена. Он задумчиво сидел в кресле у окна, и выглядел напряженным.

— Можно? — хором спросили Эмми и Ната, расстегнув платья. Платья соскользнули на пол, оголив стройные тела.

— Да, входите, — разрешил Эйден. — Таз в уборной.

Эмми поставила перед Эйденом таз, заполненный теплой водой, и Эйден с блаженным выражением лица опустил в него босые ноги. Эмми и Ната принялись бережно омывать ему стопы, а затем перешли к голеням, став мягко массировать их. По спине Эйдена пробежали мурашки, и он расслабился, глядя на проституток с ухмылкой.

Откинувшись на спинку, он запрокинул голову, став смотреть в потолок. Ему было очень хорошо. Тело становилось ватным, непослушным, а тревожные мысли улетучивались, уступая место пустоте. Но чего-то определенно не хватало. Нащупав в кармане сигарету, он понял, чего именно. Эйден прикурил, и воздух пропитался запахом травки. Затянулся глубоко, уголек заискрился и затрещал.

Эйден впал в безмятежность. Для него практически все перестало иметь значение, от чего он мог взглянуть на последние события свежим взглядом. Хотя, зачем именно свежим взглядом? Почему говорят именно так? Эйден хрипло усмехнулся, внезапно подумав, что взгляд может быть не свежим, а вонючим, как носки. Что, если взглянуть на все с юмором? Шутка ведь, это всегда ложь, в которой есть доля правды. Именно эту долю и нужно показать общественности. Доля… Какое интересное слово. Доля от знаний. Доля от истины, большая часть которой сокрыта за лживым покровом шутки или невежества.

Увидев перед мысленным взором Морти, которого на записи в выпуске новостей накрыло потоком магмы, Эйден рассмеялся.

— Эмми, сделай-ка мне минет, — велел он, успокоившись.

Эмми расстегнула Эйдену ширинку, и Эйден почувствовал, как Эмми стала касаться головки языком. Эйден ощутил влагу рта Эмми, и волны тепла разнеслись по телу. Наслаждение. Истинное наслаждение. Так и думать было намного легче.

Вот, Морти накрыло потоком магмы, и из нее осталась торчать рука. Событие уже произошло, и без записи нельзя было точно сказать, Морти ли оказался под лавой, и был ли он там вообще. Руку, торчащую из магмы, можно было трактовать как угодно, и рассказать любую историю, связанную с ее там появлением.

Эйден сильно возбудился, и Эмми стало заглатывать довольно глубоко, погружая Эйдена в пучину безудержного удовольствия. Было очень приятно. Приятно настолько, что пришла неожиданная мысль: «Ведь никто не знает, почему уничтожили Халу. Все лишь знают, что это сделали мы, а не конкретно я. Все видят, что рука торчит из-под магмы, но никто не понимает, каким образом рука там оказалась. Это и можно придумать».

— Ната, ласкай Эмми, — сказал Эйден, глядя на роскошное тело Эмми.

Ната пристроилась к Эмми сзади, и принялась ублажать ее язычком. Эми вздрогнула от удовольствия, став сопеть носом и напрягать бедра. Ната сжимала ягодицы Эмми, и сладко постанывала, явно удовлетворяясь тем, что делала.

«Нужно просто сделать обществу хорошо», — подумал Эйден.

Он позвонил Гордону.

— Да, — ответил Гордон. — Я уже собираюсь. Мы скоро выезжаем.

Ната ввела пальчики в Эмми, и Эмми простонала, прикусив губы, и став мастурбировать Эйдену.

— Подожди. Не торопись, — расслабленно сказал Эйден, обращаясь одновременно к Эмми и Гордону. — Я немного изменил планы. Нам нужно не просто поговорить с людьми, нам нужно доставить обществу удовольствие. Да… — Эйден зажмурился, ощущая приближающийся оргазм, — удовольствие и наслаждение. Почему оно воспротивилось? Потому что мы отказываемся подключать СМИ, и заниматься с обществом информационным сексом. А нужно сделать наоборот. Необходимо выступить с публичным заявлением, обязательно найти крайних, и сделать так, чтобы крайних наказали. У меня есть достойный кандидат на эту роль. Значит, передай распоряжение в корпоративную полицию, и попроси поддержки у ВКП на сопровождение должностного лица, то есть тебя, и организуй… Организуй… — оргазм должен был случиться с минуты на минуту. Член стал пульсировать, тело содрогалось от блаженства, переходившего в эйфорию. Эйден испытал оргазм, и напрягал ягодицы с животом, выталкивая семя прямо Эмми в рот. — Да! — Эйден схватил ее за затылок, чтобы она не отрывалась, и держал до тех пор, пока она не проглотила все до последней капли. Резко выдохнув, Эйден оттолкнул Нату как ненужную вещь, и застегнул ширинку. — Организуй для людей шоу вместе с прессой. Люди хотят наказания, они его получат. Виноватым будешь ты, Гордон.

Гордон промолчал несколько секунд, свыкаясь с мыслью, а затем спросил тихо:

— Я? За что?

— Не бойся, — улыбнулся Эйден. — Я же сказал, что дальше слов дело не зайдет. В худшем случае тебя посадят в тюрьму, в которой условия будут, как у меня в пентхаусе, а в лучшем ты просто формально будешь уволен и наказан. Разумеется, не по-настоящему.

— Но я же…

— Лояльность компании, Гордон. Помни о ней всегда.

— Да, господин, — послушно согласился Гордон.

Рэй, вместе с остальными полицейскими, сидел в актовом зале рядом с Хорнетом. Голдберг перебирал на столе какие-то документы, и, отложив их в сторону, сказал:

— Сейчас я быстро обрисую вам суть предстоящей операции, и можете заступать в наряды. Значит, в отделение поступила просьба от «Эйден Компани» о сопровождении должностного лица.

В зале тут же поднялась волна возмущения и крики: «Но они убийцы!» «С чего мы им должны помогать?!»

— Рты закрыли! — Голдберг хлопнул ладонью по столешнице. — И не перебиваем, когда начальство говорит!

Толпа тут же стихла.

— Мне самому не доставляет удовольствие мысль, что есть необходимость оказать корпорации поддержку! Не вы ли постоянно ноете из-за устаревшего оборудования и техники? Поскольку отдел у нас автономный, то с частными контрактами мы можем оперировать самостоятельно, и я принял решение, что мы поможем «Эйден Компани». Они просят помощи не за просто так. Взамен деньги в бюджет отдела, и новые силовые костюмы для бойцов спецназа, новое оборудование. У кого-то есть претензии?

— Не по-человечески это, убийцам помогать, тем более за деньги, — сказал кто-то в зале.

— Вот когда ты, Кравченко, станешь начальником отдела, вот тогда и будешь решать, что по-человечески, а что нет. Вы все забыли, что наша задача — сохранение человеческих жизней в принципе, а не определенных избранных людей. Мы будем только правопорядок охранять, и пресекать правонарушения. Контракт этот нисколько не противоречит нашей этике. Мы просто будем охранять людей.

— А кого охранять-то?

— Гордона Эллена, — фотография Гордона появилась на экране позади Голдберга. — Заместителя Эйдена Уинтерса. Второе лицо после главы корпорации. Только за пределами отдела этого знать никто не должен с целью профилактики возможных покушений. Нам нельзя давать кому-то времени на саботаж, потому молчите в тряпочку. Никто вообще не в курсе, что гордон собирается выступать публично. Об этом станет известно лишь тогда, когда он приедет к Ратуше. Одной из задач будет его сопровождение. Кстати, хорошие новости есть. «Эйден Компани» авансом выделила нам силовые костюмы, потому спецназ поедет охранять сразу в них. Все. Заступаем в наряды, собираем планы-задания, снаряжаемся.

Как только собрание закончилось, Хорнет решил выйти на улицу, и покурить. Выйдя во двор, он закурил, отошел за угол, нашел в списке контактов нужный номер, и сделал звонок. От волнения руки задрожали, но бояться особо было нечего, потому что из-за отсутствия денег в бюджете отдела никто даже не ставил во дворе камеры или прослушивающие устройства.

— Да, Хорнет, — ответили ему искаженным программой голосом. — Что ты хочешь?

— У меня есть для вас информация, — сказал Хорнет, одновременно отправляя копию своего плана-задания собеседнику. — Цену вы знаете.

Рэй вошел в просторный гараж с техникой спецназа, и увидел стоявшие на специальных платформах раскрытые силовые костюмы, заряжавшиеся от генератора. Спецназовцы изучали их взглядами, воодушевленно переговариваясь, подходили, и осматривали со всех сторон. Новые, блестящие, мощные, и крупные, как боевые роботы. Сердце забилось как у ребенка, которому купили новую игрушку, и Рэй не удержался от улыбки.

— Вот это да, — присвистнул он, подойдя к своему силовому костюму. — Не «Геракл», конечно, но это… А что за модель?

— 18SF, — пояснил Уильям, вставший на место оператора в костюме.

Костюм стал поэтапно закрывать Уильяма. Сначала конечности крепко зафиксировало специальными обручами, а затем бронированные пластины резко и поочередно сдвинулись, скрыв Уильяма из вида. Загудел привод силового костюма, отсоединилось зарядное устройство, и Уильям сошел с платформы, разглядывая руки. «Ну и махина!» — восхищенно думал Рэй, поспешив в свой силовой костюм.

Как только он занял место оператора, костюм закрылся, и в шлеме активировался интерфейс наведения, принципиально отличавшийся от всего того, с чем Рэй сталкивался раньше. Он был похож на интерфейс «Геракла», только немножечко проще. Подвигал рукой, тестируя чувствительность манипуляторов, и удовлетворенно ухмыльнулся.

— Уилл, слушай, а чем 18SF отличается от остальных? — спросил Рэй.

— Тем, что он разработан именно для полицейского спецназа, и городских условий. У него не очень большой запас хода, как у старых военных костюмов, но зато максимум возможностей на короткий срок. Еще у него есть режим перегрузки.

— Что за режим перегрузки? — с любопытством поинтересовался Рэй.

— Ты когда-нибудь бегал от стаи собак, которая хотела тебя сожрать? Помнишь, как быстро бежал, и как не замечал препятствий?

— Ну, приходилось, — кивнул Рэй.

— Так вот, тут такая же фишка. При необходимости можно активировать режим перегрузки, и тогда система начнет выжимать их костюма все, что только можно выжать. Своего рода выброс адреналина. Но применяй его только в крайнем случае. Если раз включишь, то костюм потом нужно будет долго восстанавливать, а может, ему настанет конец.

Гордон стоял в уборной, глядя на себя в зеркало. Глядел с какой-то жалостью, или даже презрением, чувствуя тошноту от вида собственного лица. Плечи были понуро опущены, взгляд опустел, а кожа приобрела какой-то нездоровый желтый оттенок.

— Что дальше будет? Ты знаешь? — спросил он у своего отражения.

— Нет, не знаю, — ответил Гордон-отражение.

— Вот скажи, ты, вроде, добился всего. Ты миллионер, ты работаешь в престижной компании, и у тебя огромные доходы. А ты счастлив?

— Нет, — Гордон-отражение задумчиво опустил глаза.

— Почему?

— Я вынужден подчиняться Эйдену, как преданная сучка. Я богат и влиятелен, но как животное он меня превосходит, и я ничего не могу ему сказать. Дело даже не в семье, — Гордон-отражение криво ухмыльнулся. — На семью мне насрать. Я сам, лично, боюсь Эйдена, и сколько бы у меня не было денег, этот факт, кажется, уже невозможно изменить. Потому я не могу ему противиться, и еще… Гордон-отражение взглянул в глаза Гордону. — Иногда мне кажется, что я хочу его. Если бы он велел нагнуться перед ним раком, я бы встал, и послушно раздвинул булки! Черт!

Гордон ударил по зеркалу, и на нем появилась сетка трещин.

— Какое же ты ничтожество! — крикнул Гордон. — Мелкое, педерастичное ничтожество. И не из-за денег ты тогда впрягся в то, чтобы убить семьи разработчиков «Пояса Кридиана», нет. Ты хотел, чтобы Эйден лично отымел тебя в задницу. Вот, что тобой на самом деле двигало. Вот, почему ты так покорно во всем его слушаешь. А теперь он, — по щеке Гордона скользнула слеза, — теперь он просто забил на тебя, как на ненужную вещь, и отправляет на убой, и ты даже не смотря на имеющиеся возможности оказать сопротивление, послушно идешь умирать. Ты любишь его и хочешь, а ему на тебя насрать. Потому ты орешь на проституток и толкаешь их. Только на них ты можешь отыграться за его безразличие и неразделенную любовь. Вот же дерьмо!

Умывшись, и приведя себя в порядок, Гордон снова обрел сосредоточенный, собранный вид, став суровым заместителем Президента «Эйден Компани». Вышел на улицу, и направился к припаркованному у тротуара лимузину, сев в салон. В салоне было прохладно и светло. В креслах сидели телохранители в черных костюмах, и, увидев Гордона, они хором поздоровались: «Здравствуйте, господин вице-президент!», но Гордону было все равно. Он даже не отреагировал на них, и безразлично уставился в окно, лишь спросив:

— Машина прочная?

— Нашли самую крепкую броню, которую только могли найти, — ответил телохранитель, улыбнувшись. — Ее трудно пробить. Но вы не волнуйтесь. Мы вскоре присоединимся к колонне ВКП, и нас никто не тронет.

Водитель завел лимузин, и повел его по улице в направлении дороги, ведущей прямиком на центральную площадь. Войдя в поворот, и выехав на шоссе, лимузин стал набирать скорость, и Гордон внимательно наблюдал за дорогой. Она была совершенно свободной от гравимобилей. Сзади послышался рев мощного мотора. В окнах Гордон увидел грузовик полицейского спецназа, который обогнал лимузин, и поехал перед ним, встав во главе колонны. Водитель лимузина взглянул в боковое зеркало — второй полицейский грузовик плавно перестроился, свернув с соседней полосы, и поехал позади, став замыкающим.

— Ого, — удивился Гордон. — И сколько их там? Охранников.

— Около двадцати бойцов спецназа в новых силовых костюмах от вашей компании, — пояснил телохранитель. — Подготовлены как надо, вооружены хорошо. Так что не волнуйтесь.

— Да я и не волнуюсь, — ухмыльнулся Гордон, поправив воротник.

Колонна шла по шоссе около получаса, и, как только вдали стало виднеться здание Ратуши, сбавила скорость. Гордон смотрел на тротуары, видя там людей, бредущих в направлении центральной площади. Они провожали лимузин неприязненными взглядами, и Гордону от этого стало тревожно. Вскоре водитель грузовика по имени Жанн, едущего во главе колонны, увидел вдали небольшие группы людей, рассредоточившихся по шоссе, а еще дальше, ближе к Ратуше, бесновалась толпа.

— Охренеть, — тихо сказал Жанн, и по его спине пробежались мурашки.

До слуха доносились выкрики слоганов и ругательства в адрес корпорации.

— Впереди толпа, парни, — взволнованно сказал Жанн по церебральной связи. — Если что — готовимся к бою. Я попробую разогнать их пищалкой, если станут атаковать.

— Принял, — ответил Рэй.

Колонна приближалась к толпе, постепенно останавливаясь. Жанн надеялся, что удастся попасть под купол без жертв, но был готов к худшему. Он открыл пластиковую панельку, за которой находились тумблер и красная кнопка. Услышав грузовики, толпа обратила на колонну внимание, но расступаться никто даже не собирался. Жанн разглядывал злые, раздраженные лица людей, и понимал, что без боя вряд ли получится прорваться. Из толпы вышла Элизабет, и зашагала к колонне уверенной походкой, перегородив дорогу.

— Граждане! Говорит военно-космическая полиция! — говорил Жан, зажав кнопку громкоговорителя. — В целях вашей безопасности я прошу вас разойтись по домам, и дать проезд колонне! Повторяю! В целях вашей безопасности я прошу вас освободить дорогу!

Толпа стала изрыгать недовольные возгласы, в грузовики полетели камни, палки, и бутылки, гремевшие о кузов и оставляющие на стеклах царапины. Слышались пропитанные ненавистью крики: «Пошли к черту!», «Хрен вам, а не дорога!», «Только через наши трупы!»

— Стоп! — крикнула Элизабет, жестом усмирив толпу, и заставив стихнуть волну недовольства.

— Вот и лидер обозначился, — сказал Жан соседу.

— Ага, — ответил напарник Жану, щелкнув выключателем винтовки, и она с писком зарядилась.

— Мы ничего не имеем против полиции! — кричала Элизабет. — Накажите виновников, или выдайте нам их, чтобы мы наказали сами!

— В данный момент вы затрудняете проезд колонне полицейских машин, — сказал Жан. — Наша задача проехать к Ратуше, и вы мешаете ее выполнить, нарушая правопорядок.

— Черт, и где корпоративная полиция? Почему мы должны лезть в это дерьмо? — недовольно сказал напарник Жана. — Это вообще не наш сектор. Нас не должно тут быть.

— Корпоративной полиции плевать, — ответил Жан, отпустив кнопку. — Нам бы, по-хорошему, их разогнать всех, всем отделом, но раз не велено, будем доставлять этого придурка к Ратуше. Других вариантов у нас все равно нет.

— Мы не пропустим вас! — угрожающе крикнула Элизабет. — Валите отсюда!

Толпа вновь изошла криками, и стала швыряться в колонну всем, что попадалось под руку. Сердце Гордона сжималось испугом, и он расстегнул воротник, чувствуя охвативший тело жар. Метательные снаряды бились о стекла с такой периодичностью, будто бы снаружи шел легкий каменный дождь. Душа Гордона ушла в пятки, он подсознательно боялся, что бронированные стеклопакеты не выдержат.

Грузовики взревели моторами, лимузин загудел гравиприводом, и колонна тронулась, поехав прямо в толпу. Элизабет не сходила с места, и стояла до тех пор, пока грузовик не подъехал слишком близко. Поняв, что останавливаться никто не собирается, она заскочила на бампер, боясь попасть под колеса.

— Едем! — велел Жан. — Чтобы не случилось — не сбавляем хода! Если начнут проявлять агрессию — включаем пищалки!

— Понял, — ответил водитель замыкающей машины.

Колонна стала углубляться в расступающуюся толпу, окружавшую машины. Грузовики мощно ревели моторами, испуская из выхлопных труб струи черного дыма. Элизабет хлопала по лобовому стеклу, и громко ругалась матом, требуя, чтобы колонна остановилась.

— Дура! Свали к чертовой матери! — крикнул Жан, но Элизабет игнорировала его.

— Вы что, обоссались?! — обратилась Элизабет к толпе. — Вперед! Вас не жалеют, значит и вам никого не надо жалеть!

Взгляды людей в толпе внезапно стали агрессивными. Слова Элизабет зацепились за нужные струны души, и толпа, подобно штормовой волне, бросилась на колонну. Грузовики качнуло неожиданной нагрузкой. Люди кричали, прыгали на лимузин и грузовики, били по кузовам палками и рвали ручки дверей, пытаясь их открыть.

— Не останавливаться! Активировать пищалки!

Жан щелкнул тумблером около красной кнопки, и в кабине тут же активировалась система звукоизоляции. Тишина повисла абсолютная, а беспорядок, царивший снаружи, стал похожим на немое кино. Люди били по стеклам, широко открывали рты в криках, но услышать их было невозможно.

Несколько человек не смогли вовремя заскочить на кабину ведущего грузовика, и грузовик наехал на них огромными колесами, разламывая хрупкие кости. Вскоре колонна стала катиться по трупам, как по кочкам, и протекторы покрывались кровью.

Жан надавил на красную кнопку. В бортах грузовиков отодвинулись заслонки, за которыми были мощные ультразвуковые мембраны, и воздух пронзил душераздирающий писк. Люди тут же сморщились от боли, их барабанные перепонки лопнули от звука столь высокой частоты, и из ушей потекла кровь. Толпу разогнало в мгновение ока. Люди разбегались во все стороны, подобно напуганным собакам, и пытались спастись от пагубного воздействия ультразвука.

— Газу! Газу! — скомандовал Жан, и колонна рванула к Ратуше, быстро набирая скорость.

Ультразвук разгонял толпу на пути колонны, и позволил ей беспрепятственно добраться до Ратуши. Колонна въехала под защитное поле, и остановилась, сопровождаемая ненавистными взорами тысяч людей, снова столпившихся на улице.

Из кузовов высыпали бойцы в силовых костюмах, и рассредоточились около сцены, сформировав защитный периметр. Гордон, дрожа от пережитого стресса, щелкнул ручкой двери, и собрался выйти на улицу, но телохранитель одернул его.

— Стойте. Посидите здесь, пока не приедет пресса. До этих пор нет смысла рисковать.

— Пожалуй, ты прав, — Гордон плотно закрыл дверь.

Вскоре толпа окружила силовое поле, защищавшее Ратушу, и стала предпринимать попытки пробить его, но они были тщетными. Снаряды, врезаясь в поле, с треском отбрасывались обратно, и летели в толпу с большим ускорением, не редко попадая по тем, кто их метал.

Десантный самолет мчался над пористыми облаками, рассекая воздух и гудя гравитационными двигателями. Вик сидел в грузовом отсеке на плече своего «Геракла», и ощущал вибрацию гравипривода, идущую по телу. Перед взглядом Вик видел несколько диалоговых окон с документами, и разглядывал их поочередно. В одном проигрывался выпуск новостей, связанный с уничтожением Халы, в другом были снимки «Пояса Кридиана», а в третьем данные о нем, добытые сепаратистами. На связи с Виком был разведчик сепаратистов, Рональд, который приторговывал информацией, пока не видело начальство.

— Что это за штука, и как она работает? Почему мы раньше о ней не знали?

— У корпорации не было поводов применить ее. Эйден просто идиот, — усмехнулся Рональд, — и как только повод появился, то он засветил «Пояс Кридиана», как миленький.

— Почему? — равнодушно спросил Вик.

— Он вспыльчивый. Из сообщений Натана, который на орбите Халы зарубился с корпоративным флотом, стало известно, что Эйден обвинил Нацию Свободы в краже «Гераклов», хотя, на самом деле, их увел вообще неизвестно кто.

— Ну да, — согласился Вик, взглянув на голову «Геракла». — Неизвестно кто. Но это неважно. Лучше растолкуй мне информацию в файле, который прислал. Я понимаю суть возникновения в вакууме виртуальных частиц, но не понимаю, каким боком здесь какая-то древняя цивилизация. Что за бред?

— А, сейчас расскажу, — оживился Рональд. — У людей очень много глубинных заблуждений насчет физики элементарных частиц. Они многое видят, но не способны понять и десятой доли от этого, потому что ограничены собственным восприятием. То есть, грубо говоря, человек изучает свойства своего восприятия, а не свойства мира. Понимаешь, о чем я?

— Это антинаучно, — пожал плечами Вик. — Но продолжай.

— Ты можешь вообразить себе пространство, в котором есть неограниченный, постоянно пополняющийся объем энергии и материи?

— Это невозможно. В мире есть определенное количество энергии и материи. Материя превращается в энергию, а энергия в материю. По-другому просто быть не может. Ее не может стать больше или меньше в общем объеме. Закон сохранения материи и энергии нерушим.

— Разработчики «Пояса Кридиана» опровергли эти законы. Причем опровергли самым наглым из всех возможных способов. Ты веришь в потусторонние силы?

— Только не начинай нести этот бред, — сказал Вик. — Еще скажи, что во всем виноваты демоны.

— Я не говорю тебе о демонах в классическом понимании, я говорю о потусторонних силах, о которых человек совершенно ничего не ведает. Тебе, думаю, будет очень интересно знать, за что убили твоих и моих родителей. Так вот. Проект «Пояс Кридиана» базируется на научных записях инопланетной цивилизации, обнаруженной несколько сотен лет назад. Цивилизация придерживалась эзотерического пути развития, по пути энергетического единства с вселенной, и, в конечном итоге, не ошиблась в своем выборе. Они исчезли, обратившись чистой энергией, и оставили после себя многочисленные следы. Например сооружения на Марсе, напоминавшие архитектурные, остатки разнообразных строений на далеких планетах, которые ученые выдавали за чистую случайность, хотя это были следы творческой деятельности этой цивилизации. Так вот, согласно научным записям этой самой цивилизации, называвшей себя Нергонской, наша вселенная является песочницей для параллельной вселенной, которая имеет разум.

— Вселенная, имеющая разум? Слушай, а ты точно мне не истории поехавшего эпилептика с шизофренией рассказываешь? Это же…

— Не перебивай, — попросил Рональд. — Ты хотел информации? Я тебе ее даю. Тут не нужно доказательств никаких. Тебя не смутило, что Хала взорвалась сама по себе, без грубого вмешательства? Орудие «Пояса Кридиана» является аналогом тех самых загадочных строений, найденных людьми на других планетах. Эти строения тщательно скрывались от людей, и их выдавали за журналистские утки, навязывая людям рациональное мышление. Строения раскопали, и они оказались своего рода связующим звеном с этой самой разумной вселенной. Ретрансляционные вышки. Вышки эти покрыты специальными символами, рунными, которые позволяют взаимодействовать с вселенским разумом. Орудие «Пояса Кридиана» сделано по образу и подобию этих вышек, и покрыто точно такими же рунами. Что сделало орудие «Пояса Кридиана», чтобы уничтожить Халу? Открыло белую дыру, натаскала из параллельной вселенной раскаленного гелия с водородом, и телепортировала его в ядро планеты, из-за чего в нем началась термоядерная реакция.

Вик, найдя в заявлении Рональда рациональную крупицу, вывел на передний план диалоговое окно с выпуском новостей, и пересмотрел момент в записи Морти с Халы, где поселение затопило магмой. «Ядро планеты ведь в буквальном смысле распухло, и она не выдержала температуры с давлением, — подумал Вик. — Из-за этого и произошел взрыв».

— Нашел логику, да? — спросил Рональд с усмешкой.

— Бред, — Вик покачал головой. — Физики тысячи лет бились над созданием Идеальной теории относительности, а тут появляются какие-то инопланетяне, и все рушат? Это чушь.

— Идеальная теория относительности — корм для обывателей, — сказал Рональд. — Истина, как раз, в руках у «Эйден Компани». Именно поэтому они являются самой богатой корпорацией в Обитаемой галактике. Ты думаешь, откуда у них столько власти и влияния? Они не добывают руду, они тупо создают ее из ничего, по сути, черпая энергию и ресурсы у вселенского разума, находящегося в параллельной вселенной, а потом продают, и все. У них нет нужды нести расходы на добычу, а это, как раз, самая жирная накладная часть в бизнесе. Организация производства, оплата труда и обслуживания машин. Им это не нужно.

— В смысле? То есть, они обворовывают Вселенский разум? И почему он ничего им не делает?

— Потому что ему плевать, — усмехнулся Рональд. — Судя по записям Нергонской цивилизации, Вселенский разум слишком развит для разделения общечеловеческой морали, и ему нет до нее дела. Он не ведает ограничений, и все, что у нее будет взято взаймы, рано или поздно ему вернется. Думаешь, откуда почему возникают черные дыры? Это ни хрена не звезды. Кто хотя бы раз видел превращение звезды в черную дыру? Сторонники Идеальной теории относительности специально растягивают длительность жизни звезд до огромных величин, чтобы скрыть от масс правду, и лишить возможности увидеть истинные причины астрономических явлений. Люди просто не знали, откуда берутся черные дыры, и, чтобы заткнуть дыру в теории, приписали это гравитации, которая уплотняет ядро звезды до огромной плотности. На самом деле черные дыры открывает Вселенский разум для сбора материи и энергии.

— Зачем он тогда позволяет ее потреблять? Не проще ли устранить причину?

— Нергонцы тоже задавались этим вопросом. Ответ оказался прост — ресурс, потребляемый эзотерическими цивилизациями, ничтожно мал. Почти не ощутим для Вселенского разума. Да и в любом случае, все, что цивилизация употребила, вернется Вселенскому разуму через черные дыры. К тому же, Вселенский разум и создал нашу вселенную. Ты же не станешь убивать своего ребенка за то, что он берет у тебя на карманные расходы один кирлиан из нескольких триллионов.

— Зачем ему тогда вообще было нас создавать?

— Нергонцы писали об одиночестве. Когда они стали приближаться к энергетической стадии эволюционного развития, то Вселенский разум связался с ними. Сверхразвитые цивилизации становятся частью вселенского разума со временем. Грубо говоря, он просто создает себе тех, с кем может поговорить. Но помимо Нергонской была другая цивилизация.

— Какая?

— Наша. Мы пошли по пути развития в обществе тяги к развлечениям и безудержному потреблению, и отодвинули на задний план энергетическое единство с природой, а вот Нергонцы пошли по другому пути. Ранее Вселенский разум тоже сеял цивилизации, отбирая себе собеседников среди них. Цивилизации, на подобии Нергонской, становились его частью…

— А с цивилизациями, на подобии нашей, что?

— Они исчезали. Уничтожали сами себя.

— Интересно… То есть ты говоришь, что Эйден использует Нергонские технологии?

— Именно так.

— Возможность создавать руду из воздуха достаточно интересная. Почему же «Эйден Компани» тогда не создаст себе запас кирлианов?

— Потому что тогда нельзя будет законно влиять на галактику. Сам понимаешь. Гораздо проще действовать, когда тебя любят, чем когда ненавидят. Если ты делаешь деньги, продавая руду — это естественно выглядит, — пояснил Рональд. — А вот если ты просто вываливаешь на рынок кучу бабла, взятого неизвестно откуда — начинают возникать подозрения не твой счет.

— Почему вы не опубликуете эти данные? Это же возможность для Нации Свободы перехватить власть.

Рональд хрипло усмехнулся, и сказал:

— Кто нам поверит? Люди непоколебимо чтят Идеальную теорию относительности. Она проста и элегантна, она объясняет все явления мира.

На кой хрен им менять иллюзию на истину?

— Пожалуй, ты прав… Очень интересная вещь, этот «Пояс Кридиана». Раздался короткий сигнал системы внутреннего вещания самолета.

— Приближаемся к зоне высадки. Готовность пять минут, — доложил пилот искаженным из-за динамика голосом.

— Мне пора, — сказал Вик, бесцеремонно сбросив звонок, и не попрощавшись.

В грузовой отсек вошли пятеро наемников, ставшие активировать «Гераклов», и занимать операторские места. Вик спрыгнул с плеча своего «Геракла», вызвал панель управления, и парой четких движений включил экзоскелет.

— Готов разорвать твою жопу! — доложил «Геракл», и наемники рассмеялись.

Вик лишь равнодушно взглянул на «Геракла», и, как только он открылся, залез на место оператора.

Самолет плавно накренился в сторону, сменив направление. Рампа опустилась, и Вик встал рядом с построившимися у нее «Гераклами», готовившимися к десантированию.

— Высота десять тысяч метров, — сообщила система «Геракла». — Для приземления в расчетную точку рекомендую совершить прыжок через тридцать секунд.

Рэй стоял около защитного поля, наблюдая за толпой на улице. Спецназ выстроился цепочкой вокруг Ратуши, сформировав защитный периметр. Система силового костюма Рэя провела подсчет присутствующих, проанализировав их сканером, и доложила:

— Рекомендуется использовать парализующий небоевой тип боеприпасов. Среди потенциальных противников присутствуют женщины и дети.

— Вот твари, — хмуро сказал Рэй. — Детьми прикрываются.

— Рэй, радар, — коротко сказал Уильям.

Рэй взглянул на радарную сетку, и увидел стремительно приближающуюся к Ратуше точку, затем обратив взгляд в ее направлении. На улице не было никого кроме людей.

— Неизвестное воздушное судно, — доложила система. — Есть вероятность бомбардировки.

— Всем приготовиться, — скомандовал Рэй, нажав на кнопку активации адронной пушки, и прицелился в небо.

Из облачного массива один за другим вылетели шесть «Гераклов», мчавшихся к земле на огромной скорости. Пролетев несколько тысяч километров, и лишь слегка замедлившись с помощью реактивных двигателей, «Гераклы» обрушились на толпу. Раздалась серия мощных шлепков, людей разбросало в разные стороны ударной волной, и улицу заволокло пылью. Тех, кто стоял подальше от места приземления, стало забивать кусками асфальта, как осколками взорвавшейся гранаты. В толпе поднялись крики напуганных и раненых людей. Кто-то в панике бросился наутек, а кто-то вытаскивал с улицы раненых, рискуя собственной жизнью.

Из пыли выбрело шесть «Гераклов», трансформировавших руки в пушки. Люди в ужасе разбегались, убираясь с пути «Гераклов», и забыли обо всех своих протестах. При виде столь могущественных машин, спокойно выдержавших приземление с такой огромной высоты, Рэй едва не потерял возможность двигаться. Его парализовало удивлением.

— Рассредоточиться! Открыть огонь! Открыть огонь! — крикнул Рэй. — Защитное поле одностороннее!

Телохранители Гордона выскочили из лимузина, и спрятались за ним, выхватив лазерные пистолеты из-под пиджаков. Спецназ рассредоточился по укрытиям. Рэй укрылся за грузовиком, хорошо прицелился, и выстрелил в «Геракла» лучом. Луч отразился от мощной брони, и, врезавшись в здание, проделал в нем большую оплавленную дыру. На «Гераклов» обрушился каскад лучей из лазерных пистолетов и адронных пушек, расчерчивающих пространство, и накалявших воздух.

— Стреляйте! Не останавливайтесь! У их брони есть предел! — приободрил Рэй, вспоминая, как пилотировал «Геракла».

«Гераклы» открыли ответный огонь из плазменных пушек. Сгустки плазмы врезались в поле с огромным ускорением, и волновали его, заставляя покрываться молниями.

В «Гераклов» с высокой периодичностью врезались лучи, отражаясь во все стороны. Рэй стрелял раз за разом, видя «Гераклов» в перекрестии прицела, и жалел, что не захватил с собой корабельную пушку. Силовое поле, с каждым попаданием плазмы, становилось все тусклее и тусклее, грозясь вскоре отключиться. Рэй понимал, что если это произойдет, то они не протянут и нескольких минут.

— Поле вот-вот сдохнет! — панически крикнул Уильям. — Не прекращаем огонь!

Вдруг над Ратушей с гулом пролетело два боевых полицейских гравилета, которые принялись летать над «Гераклами» кругами, и обстреливать их из мощных скорострельных пушек. Рядом с «Гераклами» полыхало, снаряды попадали в них, тут же детонируя, что вынудило «Гераклов» рвануть в разные стороны, и прекратить обстреливать силовое поле.

Улица быстро превратилась в преисподнюю. По ней были разбросаны горящие автомобили, и дымящиеся кратеры.

Один из «Гераклов» скакнул в дыру, проплавленную в здании выстрелом адронной пушки, и на короткое время скрылся из вида. Когда гравилет делал очередной круг, пролетая над крышей, «Геракл» выскочил из нее, и вцепился в кабину гравилета. Он стал молотить ее, и кабина сминалась под кулаками, как пластилин. Гравилет закрутило, и он стал падать, направившись в сторону Ратуши. «Геракл» спрыгнул с кабины за доли секунды до столкновения, и гравилет врезался в силовое поле. Резкий удар привел к детонации боезапаса на борту, и полыхнул мощный взрыв, моментально отключивший силовое поле.

Ко второму гравилету устремились шесть ракет, и он выпустил несколько десятков ярких огней, уклоняясь, и сбивая ракеты с толку. Пять из них отклонились от курса, громыхнув цепочкой взрывов, но одна ракета, все же, достигла цели. Она врубилась в гравилет, рванув, и его разорвало на части.

«Гераклы» перегруппировались, и вновь пошли в наступление. Они шагали среди огня и дыма, охватившего улицу, и обстреливали спецназ из плазменных пушек. Плазма врезалась в спецназовцев, и тут же оплавляла их силовые костюмы, от чего операторы умирали моментально. Рэй чудом уклонился от выстрела, нырнув в укрытие, и понял, что под огонь попадать нельзя категорически.

— Прорыв периметра! — крикнул Уильям.

Рэй увидел, как «Геракл» мчался к лимузину, и рванул ему наперерез, на ходу стреляя от бедра, но быстро оказался под обстрелом, и плюхнулся на живот за ближайшим укрытием.

Телохранители испуганно разбежались, видя «Геракла» и понимая, что им нечего противопоставить столь смертоносной машине.

«Геракл» вырвал дверь лимузина, и отбросил ее в сторону, увидев в салоне испуганного Гордона. «Геракл» потянулся за ним, но Гордон сбежал вглубь салона, испуганно прикрикивая:

— Нет-нет-нет! Пошел вон!

«Геракл» сомкнул ладонь на пустом месте, и был вынужден разорвать кузов лимузина. Гордон трусливо вжимался в кресло, пытаясь унять дрожащие от ужаса колени. Лицо Гордона исказило страхом, и он зарыдал. По его штанам расползлось темное пятно, и воздух пропитался резким запахом мочи. Гордон попытался выползти из салона через дверь, с криками и слезами, но «Геракл» схватил его за ногу, до боли сдавив. Гордон вскрикнул.

— Уильям! Клиент в опасности! — крикнул Рэй, видя, как «Геракл» поднимал дергающегося Гордона.

«Геракл» сорвался с места, и помчался по улице в сторону небоскреба, видневшегося вдали.

— Уилл! — крикнул Рэй.

— Преследуй! Мы прикроем!

Спецназовцы синхронно показались из укрытий, став обстреливать «Гераклов», и «Гераклы» сосредоточили огонь на них, не обращая внимания на Рэя, бросившегося спасать Гордона.

«Геракл» был уже достаточно далеко, и забегал на небоскреб, держа Гордона. Гордон кричал от страха, и видел, как земля отдалялась. «Геракл» топал электромагнитными подошвами, оставляя в небоскребе вмятины с трещинами, и вскоре запрыгнул на крышу. Забрало шлема «Геракла» раздвинулось, и Вик показал лицо.

Он стал держать Гордона над пропастью.

Видя перевернутый город на многие километры вокруг, Гордон кричал, понимая, что высота была очень большой. Сердце его чуть ли не выпрыгивало из груди. Страшно стало настолько, что волосы на голове Гордона поседели, и он стал выглядеть лет на десять старше.

— Черт! Черт! Черт! — кричал Гордон. — Что тебе надо?! Пожалуйста! Только не убивай меня! Что ты хочешь?! Денег?! Давай я дам тебе денег!

Вик смерил Гордона равнодушным взглядом, и отпустил его. Гордон с визгом пролетел метра два, чуть не упав, но Вик ловко поймал его за ногу. Запах в воздухе повис отвратительный, и Вик понял, что Гордон обделался.

— Ты жалкий, — сказал Вик, наклонив голову.

— Мне страшно! — кричал Гордон. Ветер завывал, задувая в уши, а гравитация безжалостно тянула Гордона к земле. — Пожалуйста, хватит!

— Где девушка с татуировкой змеи?

— Что? — Гордон сначала удивился, а затем понял, о ком речь. — Так тебе Молли? Молли нужна?! Да я, да я ради бога! Я знаю, где она работает! Где держит свой чертов клуб! Только не убивай меня! И я скажу все! Скажу все! Только не убивай! Если я скажу — ты оставишь меня в живых?

— Обещаю, что да, — сказал Вик. — Где именно она находится? Какой клуб? По какому адресу?

— Улица Шнайдера! Улица Шнайдера, дом 54! Ночной клуб «Похоть»! Она там каждый вечер закатывает вечеринки, и устраивает оргии в своем кабинете! Черт! Мужик! Это все, что я знаю!

Удовлетворительно кивнув, Вик глядел на Гордона равнодушно.

— Все! Все! Мужик! Ты же сказал, что не убьешь!

Поглядев на Гордона еще несколько секунд, и вспомнив ситуацию с обрывом из фильма «Коммандос», Вик повторил реплику главного героя:

— Я солгал, — и распустил ладонь.

Гордон с дикими воплями сорвался вниз, и, с криком пролетев сотню этажей, шлепнулся на асфальт. Гордон умер мгновенно. Рэй мчался по улице, приближаясь к небоскребу, и увидел, что Гордон разбился.

— Клиент мертв! — крикнул Рэй. — Вижу убийцу! — использовав оптику силового костюма, Рэй сделал многократное увеличение, отчетливо разглядев Вика, стоявшего на краю крыши.

— Вандер! — крикнул Рэй удивленно. — Вик Вандер! Ублюдок!

Вик скрылся из вида. Рэй устремился к парадному входу, ведь его силовой костюм не мог двигаться по вертикали, потому надо было идти напролом. Рэй снес парадную дверь, и понесся через холл, стараясь не зашибить зазевавшихся офисных сотрудников, у которых рабочий день был в самом разгаре. Они разбегались и отпрыгивали в стороны, боясь попасть под ноги Рэя. Рэй прошибал стены одну за другой, пока не проломил дыру на противоположной стороне небоскреба, и не почувствовал, как земли словно не стало под ногами. Проломленная стена была на высоте второго этажа, и Рэй повалился на дорогущий гравимобиль, сильно продавив ему крышу.

Стекла подобно брызгам рассыпались под ногами ошарашенного хозяина гравимобиля, онемевшего от неожиданности.

Он шокировано уронил пакет с продуктами, из которого выкатилось несколько помидоров.

— Мужик! Твою мать!

Рэй выскочил на улицу, ворвавшись на проезжую часть с оживленным трафиком, и еле отскочил в сторону от мчавшегося на него автомобиля. Гравимобилисты облетали стоявшего посреди дороги Рэя, и оживленно сигналили, высказывая о нем все, что думали. Тротуары были заполнены встревоженными пешеходами, с беспокойным любопытством смотревшими на Рэя. Вик мчался по дороге, перескакивая машины, и иногда прыгал с одного гравимобиля на другой, оставляя в кузовах глубокие вмятины. Водители испуганно выпрыгивали из салонов и бросались прочь, боясь попасть под ноги «Геракла».

Рэй несся между машинами, перескакивая попадающиеся на пути легковушки, и двигаясь очень осторожно. Водители высовывались из окон, и провожали Рэя удивленными, а порой и напуганными взглядами.

Рэй двигался с такой скоростью, которую мог развить далеко не каждый гравимобиль, но догнать Вика удавалось едва-едва. Рэй с помощью оптики взглянул на «Геракла» в приближении, и, вглядевшись в голень, увидел, что из нее била струя искр.

— Повреждение ходовой опоры средней тяжести, — доложила система Рэю.

Вик увидел изображение с тыловой камеры, и заметил Рэя, постепенно нагонявшего его. Вик на ходу подбросил первый попавшийся автомобиль, и машина полетела к тротуару, грозясь раздавить беззащитных людей. Рэй, моментально изменив направление, в прыжке сбил летевший автомобиль с курса, и спас несколько человеческих жизней, но Вик не унимался.

Рэй продолжил преследование. Вик, проносясь между двумя машинами, одновременно швырнул их на тротуары. Зрачки Рэя расширились, кровь кипела от адреналина, а сердце до боли сжалось. Первую машину несло на двух стариков, а вторую на молодую женщину с коляской. Думать было некогда, и пришлось исходить из общественной ценности людей. Старики уже не способны дать потомство, и жить им осталось недолго, а вот женщина с ребенком еще многое могли принести социуму. «Ради общественного блага» — подумал Рэй. Стиснув зубы, и прыгнув наперерез машине, летевшей к женщине с коляской. Он сшиб машину плечом, и она рухнула на дорогу, рассыпав мелкие элементы кузова. Рэй приземлился на одно колено, и женщина, бледная от ужаса, увидела, как Рэй вытянулся в полный рост. Он взглянул на нее, убедившись, что все в порядке, а затем посмотрел на противоположную сторону улицы, морально готовясь к душевной боли. Уильям держал автомобиль на весу, загородив собой стариков, и отбросил машину в сторону.

В груди Рэя потеплело.

— Гонись! Не отвлекайся! — раздался в голове Рэя голос Уильяма. — Я прикрою!

Они бросились в погоню за Виком, и Вик так же стремился задержать погоню, бросая машины на тротуар. Уильям прыгал им наперерез, перехватывая, но, к сожалению, всех спасти не удавалось. Некоторые машины грохались на пешеходов, не оставляя им даже шанса на спасение.

— Мудило! — крикнул Рэй, с ненавистью глядя на Вика, уносившегося прочь. — Войти в режим перегрузки!

— Не рекомендуется. Причина: отсутствие прикрытия. Высокий риск выхода силового костюма из строя и последующей гибели оператора.

— Делай, что велел! — закричал Рэй, перепрыгнув через грузовик.

— Перехожу в режим силовой перегрузки.

Интерфейс шлема вспыхнул красным цветом. По костюму пошли вибрации от механических изменений, происходивших в ходовой системе. Рэй физически ощутил, что ногами и руками двигать стало намного легче.

— Ходовая система раскрепощена. Переход в режим силовой перегрузки завершен. Рост возможностей костюма составил сто процентов от исходной.

Рэй подпрыгнул так высоко, что перелетел сразу десяток автомобилей, и это удивило до холода в животе. Дистанция между ним и Виком сократилась значительно. Они мчали по улице еще несколько кварталов. Вик резко свернул на противоположную улицу, и, сделав еще несколько десятков шагов, остановился. Обернувшись, он увидел Рэя, шагавшего навстречу между машинами.

— Вик! — раздался в голове Вика голос Ризли. — Где ты? Тебе нужна помощь?

— Отступайте, — велел Вик, равнодушно смотря на приближающегося Рэя через призму интерфейса. — Я справлюсь. Все, что нужно было сделать, я уже сделал.

— Не лезь, Рэй, — пригрозил Вик, активировав громкоговоритель «Геракла».

— Ты ни во что не ставишь человеческие жизни, мразь! — свирепо крикнул Рэй, и бросился на Вика с такой силой, что из-под стоп полетели клочья дороги.

Рэй разрушительным джебом швырнул Вика, и раздался мощный шлепок, от которого окна в машинах содрогнулись. Вика протащило по асфальту несколько метров, и Рэй, не давая ему опомниться, скакнул на него, и стал молотить кулаками по голове. Голова «Геракла» содрогалась от жестких ударов, гремел, сталкиваясь, металл, и Рэй яростно кричал, желая убить противника.

— Запас прочности ходовой восемьдесят процентов, — доложила система.

— Да мне насрать! — крикнул Рэй.

Вик неожиданно убрал голову, увернувшись от очередного удара, и рука Рэя воткнулась в асфальт на треть. Голову Рэя повернуло от жесткого хука в челюсть, окуляр треснул, и по силовому костюму прошлась волна вибрации. Вик скинул Рэя, оттолкнув его ногами, и вскочил, не позволяя противнику прийти в себя. Он схватил Рэя, впечатал в стену, и помчался вдоль нее, буквально вырезая Рэем рваную борозду. Бетонное крошево летело во все стороны. Улицу заволокло пылью, Рэя трусило в костюме как на жестком аттракционе, и он начинал терять сознание от перегрузки.

Вик бросил Рэя на асфальт, и под Рэем образовался неглубокий кратер.

— Запас прочности ходовой пятьдесят процентов, — доложила система. — Рекомендую выйти из боя.

— Черта с два! — крикнул Рэй.

Его тошнило, голова кружилась, но сдаваться он не собирался.

Вскочив, Рэй нырнул под резкий хук, сшиб Вика с ног точной подсечкой, и попал прямо по поврежденному участку голени. Вик грохнулся на спину, и, подскочив, Рэй рухнул ему на грудь коленом, вдавив «Геракла» в асфальт.

— С тебя хватит, — сказал Вик равнодушно. — Ты еще жив лишь потому, — металл под коленом Рэя натужно скрипел, — что я так хочу.

Он скинул с себя Рэя, и Рэя отбросило на несколько метров с такой силой, что он еле устоял на ногах. Вик поднялся. Рэй уже настолько уверовал в свою победу, что даже не думал бояться, и смело бросился на Вика. Вик схватил Рэя за кулак, умело парировав прямую атаку, и сдавил с такой силой, что металл со скрежетом прогнулся под давлением пальцев.

— Конечность выведена из строя, — доложила система, показывая на интерфейсе поврежденный кулак.

— Я знаю! — крикнул Рэй.

Он отбросил Вика тяжелом ударом ноги, но Вик устоял, став пропахивать асфальт стопами. Остановившись рядом с машиной, Вик схватил ее, и запустил в Рэя, хорошо прицелившись. Машина снесла Рэя с ног, заставив мир перед глазами рвануть вниз, и придавила к дороге. Система разрывалась сигналом тревоги. На интерфейсе был изображен костюм с многочисленными отметками о повреждениях.

— Запас прочности десять процентов! Выйдите из боя!

Рэй чувствовал, как тело пробирала мелкая дрожь. Мышцы вспухли от напряжения, голова раскалывалась, и было очень жарко. Дышал он учащенно, тяжело, как после забега. Кое-как выбравшись из-под автомобиля, Рэй встал, вяло замахнулся для атаки, и, сделав в сторону Вика пару неловких шагов, беспомощно рухнул на колени.

— Внимание! Критические повреждения! Аварийное отключение.

— Сука! Бейся до конца! — рявкнул Рэй, гневно смотря на Вика.

— Катапультирование, — ответила система.

— Что?! — испугался Рэй. Система попыталась открыть костюм, но бронепластины заклинило, едва они двинулись с места, и Рэй остался внутри.

Вик победоносно высился над Рэем, а Рэй стоял перед ним на коленях. Из всех щелей костюма Рэя валил дым, а в некоторых местах он сильно искрился. Внутри костюма что-то вяло скрежетало, руки и ноги еле дергались, но системе не удавалось сдвинуться с места. Окуляры потухли, и забрало шлема поднялось, показав лицо Рэя, выражавшее усталость и злость.

Пот заливался ему в покрасневшие глаза, и выедал их. По щеке текла кровь. Рэй вдохнул пропитанный пылью воздух, и закашлялся, чувствуя боль в легких. Все тело превратилось в сплошной болезненный очаг, и казалось, что на нем не осталось живого места. Забрало «Геракла» раскрылось, и Рэй увидел равнодушное, невозмутимое лицо Вика.

— Ты стал гребанным преступником! — ненавистно сплюнул Рэя, снова закашлявшись. — Ты чертов террорист! Ты убил Гордона из-за Халы?! Его нужно было судить по закону! По закону! Они бы нашли виноватых, и обязательно бы их наказали!

— Не в Хале дело, — Вик отвел глаза на секунду, а потом вернул взгляд к Рэю. — А даже если в ней — почему правительство не вмешалось? Почему вы охраняете виновных, а не наказываете их?

— Потому что такие, как ты, хотят решать все вопросы по животным законам, — хмуро ответил Рэй.

— А вы завели на преступников дела? Вы пытались их хотя бы искать? Нет. На всю галактику правительство заявило, что ему плевать на убитых беженцев Нации Свободы. А почему так? Потому что беженцы налогов не платят. Вы гуманны только с виду, и на самом деле просто прикрываете свою меркантильность. Вам нужны дойные коровы, а не люди.

— И что теперь? — оскалился Рэй. — Убивать всех, кто тебе не нравится?

— Знаешь, я хорошо помню день нашей встречи, — ухмыльнулся Вик. — И искренне жалею о том, что едва не убил котенка. Вот его мне было бы действительно жалко. А вот люди… Люди — мусор. Мусор, использующий человечность как щит, и как оправдание для своих злодеяний. Но даже не они меня волнуют. Я лишь хочу наказать тех, кто ответственен за смерть разработчиков «Пояса Кридиана». Наказать так, как они заслуживают. Жизнь за жизнь.

— Ты кучу людей убил! Кучу! Невинных, мать их, людей!

— Невинных? — хладнокровно спросил Вик. — Хочешь сказать, убийцы у Ратуши были невинными? Да они разорвали бы любого, кто встал у них на пути, и не спросили бы имени. Наверняка они и грабили, и убивали, потому что толпа отнимает ответственность за поступки. Или ты хочешь назвать невинными корпоративных крыс? Знаешь, что они сделали с моей семьей?

Рэй молча опустил взгляд, а затем проговорил тихо:

— Это не позволяет тебе устраивать кровавую расправу. Не позволяет. Есть закон! — Рэй перешел на крик. — Закон есть! У всех семьи, у всех близкие, но никто не вправе убивать!

— Они убили моего братика у меня на глазах. Застрелили мать, изувечили и убили отца. Убили младенца, Рэй. «Эйден Компани» правит галактикой, и я лишь хочу отрубить голову змее, перебив ее руководство. Вас устраивают такие правители? А насчет убитых мной сегодня… Это лишь необходимые жертвы. Если «Эйден Компани» останется на троне, то триллионы людей умрут от нищеты и голода. Ты даже не понимаешь, что мне нужно, и насколько это совпадает с интересами общества. Мои поступки могут привести к свободе от олигархии, а я расквитаюсь за свою семью. Что в этом плохого?

Зрачки Рэя дрожали. Он, испытывая сильнейшее внутреннее противоречие, поднял на Вика глаза, не зная, верить ему, или нет. В мыслях законник и моралист боролся с повстанцем, который в Рэе определенно был. Ведь Вик говорил правду. Корпорация чинила беспредел по всей галактике, держала людей на нищенских зарплатах и обеспечивала паршивые условия жизни, а Правительственному Альянсу было на это плевать. Хотя, точнее было бы сказать, что Правительственный Альянс боялся «Эйден Компани».

— Я не могу позволить тебе убивать людей, — медленно проговорил Рэй. — Даже если ты прав — я не могу позволить тебе убивать людей!

— Если бы ты не преследовал меня — я бы никого не трогал.

У Рэя перед мысленным взором вспыхнул момент, когда Вик кинул автомобили на стариков и женщину с коляской.

— Ты вынудил меня прибегнуть к таким мерам, — сказал Вик. — Я не мог позволить поймать себя. Не мог позволить себе тратить время на дальнее десантирование от центральной площади. Мне тогда не хватило бы времени поймать Гордона. Если мне нет дела до человеческих жизней, и я готов ими пренебречь, это не значит, что я хочу убивать людей. Я лишь хочу наказать виновных за их преступления, и бесчеловечность так, как они этого на самом деле заслуживают. В том числе и тех, кто убил мою семью.

— Ты наказываешь людей за бесчеловечность, а сам считаешь, что поступаешь по-человечески?

— Я являюсь воплощением глубинных желаний любого слабого. Я могу наказать сильных, которые действительно ни во что не ставят людей. Просто не путайся у меня под ногами, и я оставлю тебе жизнь. Она мне незачем.

— Обратись в полицию, — прошипел Рэй. — Действуй по-человечески! Сдайся, и обратись в полицию!

— Тогда, в переулке, при нашей первой встрече, я сделал очень важное открытие. Твои интересы всегда противоречат интересам социума, так или иначе, как ни крути. Вот ты был готов убить меня ради спасения котенка, и ничем не пренебрег бы. Со мной та же ситуация, и ты не заставишь меня отступить. Я возвращаю тебе должок, Вик. В переулке ты не сдал меня копам, взамен я оставляю тебе жизнь.

— Ты… — Рэй гневно выпучил глаза, но договорить не успел.

Вик жестко пнул Рэя в грудь, и Рэй повалился на спину, потеряв сознание от перегрузки. Мир погрузился во тьму, а в ушах зазвенело. Рэй очнулся тогда, когда солнце касалось горизонта, и улицы погружались во мрак. Взор был размытым, нечетким, будто на мир заставляли смотреть через банку с мутной водой. Плечистый врач склонился над Рэем, и стал поднимать ему Веки, ослепляя светом карманного фонарика.

— Живой, — с улыбкой произнес врач. — Реакция на свет есть… Пульс… Пульс есть. Слабый, но есть.

Рэй почувствовал жар, обдавший тело, и уловил запах плавящегося металла. Спасатели вонзали в корпус силового костюма лазерные резаки, и осторожно разрезали листы брони, стремясь освободить Рэя. До слуха доносились короткие фразы: «Почти», «Осторожно, тело не зацепи». Лист нагрудной брони со скрипом оторвали от корпуса, и бросили, открыв взору побитое тело Рэя. По коже пошел прохладный сквознячок, и Рэй блаженно закрыл глаза.

Рэя осторожно извлекли из искореженного силового костюма, поместили на носилки, и понесли к карете скорой помощи. Вскоре Уильям зашагал рядом с носилками, смотря на товарища с волнением. Выглядел Рэй паршиво. Через дыры в форме были видны гематомы, наливающиеся кровью опухоли, и рассечения. Лицо было покрыто кровью, и выражало дичайшую усталость с каким-то странным умиротворением. Уильям было испугался, что Рэй собрался на тот свет.

— Не парься, — вяло сказал Рэй, прокашлявшись. — У меня еще есть дела. Никуда я не денусь. Хоть кого-нибудь поймали? Или грохнули?

— Наших посекли большую часть отряда. У противника потери нулевые, — с досадой доложил Уильям. — Никогда не думал, что мы столкнемся с таким врагом.

— Корпорация страдает от своих же творений, — усмехнулся Рэй. — Постоянно. Может, и прав Вик…

— Что? — сощурился Уильям, когда Рэя грузили в карету скорой помощи, и ставили капельницу.

— Я знаю, кто за всем стоит. Как только… — Рэй прокашлялся, — Да твою мать! Как только отойду, расскажу все…

— Отойдешь, — сказал врач, изучая тело Рэя переносным рентген аппаратом. — Но нам еще предстоит побороться за твою жизнь.

— Что у него там? — поинтересовалась фельдшер.

— Переломы, внутренние кровотечения… Я вообще удивлен, как он еще жив. Поборемся, значит, поборемся.

— Держись, дружище, — с волнением сказал Уильям.

Дверь закрыли, скрыв Рэя из вида. У Уильяма защемило в груди. «Хоть бы жив остался» — подумал Уильям. Скорая помчалась по улице, освещая темнеющее пространство проблесковыми маячками, и завывая сиреной.

 

Глава 14

Над входной дверью клуба висела светящаяся надпись «Похоть». Музыка внутри сотрясала стены, и нарушала ночную тишину, слышась даже на улице. Народу внутри было полно. У бара не осталось свободных мест, а танцпол едва умешал гостей, отдавшихся танцу.

В кабинете директора музыка была едва слышна. На обнаженное тело Молли падали разноцветные отблески клубных прожекторов. Она, сопя носом от наслаждения, прикусывая губу, погрузила пальцы в волосы Клары, которая старательно делала ей кунилингус.

— Нежнее, — шепнула Молли. — Да, да! — она зажмурилась, когда Клара изменила интенсивность движений языком, — Вот так. Да! Да-да-да…

У Молли задрожали ноги от удовольствия, и она приблизилась к оргазму, начав страстно постанывать, и сжимать свою грудь. Клара, заражаясь страстью Молли, стала ублажать себя, чувствуя, как по телу разносились волны тепла. Им обеим было очень хорошо, и они не хотели, чтобы наслаждение прекратилось.

Пока одни развлекались — другие усердно работали. Ларри налил очередную порцию коктейлей, и поставил на барную стойку, отдав их гостям. Его знакомый, Эдгар, с удовольствием сделал небольшой глоток пива, и с улыбкой взглянул на Ларри.

— Народу сегодня у тебя полно, да?

— Ага, — выдохнул Ларри, салфеткой вытерев пот со лба, — не продохнуть. А ты сегодня выходной, что ли?

— Я? — нахмурился Эдгар, не сразу поняв вопрос, а затем опомнился. — Да-да. Выходной. Да я это… Тут у нас Вирийскую настойку таскать стали. Прикинь? Вот уроды. Так у вас хотя бы все за счет начальства, а у нас кражи на сотрудников вешают.

— У нас тоже вешают, — усмехнулся Ларри. — Но я по-умному со всем разобрался.

— Как? — Эдгар вскинул брови, и глотнул пива.

— Подошел к начальнице, значит, и рассказал о ситуации с кражей. Предложил купить бронированный холодильник, и дать ключ под ответственность бармена.

— Как-то геморройно звучит, — нахмурился Эдгар. Он взял в зубы сигарету, и стал чиркать зажигалкой. Искры летели одна за другой, но возгорания не происходило. — Твою мать, — скривился Эдгар, убрав зажигалку в карман куртки, — хлам. Ретро, мать его.

— Ничего геморройного. Чем у большего количества людей есть доступ к бару, а барменов с официантами у нас не мало, тем выше вероятность кражи, и, следовательно, тем больше в общей сложности будет потрачено на компенсацию ущерба заведению. Теперь ключ только у меня одного, и я вообще не парюсь.

— Еще и холодильник бронированный, — усмехнулся Эдгар, и будто совсем не слушал. — Покажи его хоть.

— Да смотри, — пожал плечами Ларри.

Эдгар встал, взглянув на холодильник, и ухмыльнулся. Дверца и стенки на вид были довольно толстыми, и укутывались тонким защитным полем, гарантируя максимальную безопасность содержимому. Еще он был довольно большой, и там могло поместиться несколько человек. Эдгар раньше имел дело с такой техникой, и смутно припоминал, где ее видел.

— Так это же полевой холодильник, — удивился Эдгар. — Однако, щедрое у вас начальство, я скажу. Наших хрен заставишь даже элементарную вещь купить, а у вас…

— Уметь надо с ними разговаривать, — хвастливо заявил Ларри.

— Ну да… — улыбнулся Эдгар, сделав последний глоток.

— Еще будешь пива? — предложил Ларри, потянув бокал к пивному крану.

— Нет-нет-нет, — отмахнулся Ларри, почувствовав сильное головокружение. — С меня, пожалуй, хватит на сегодня. Вот, — Эдгар положил на стол платежное устройство, и Ларри считал его, сняв со счета нужную сумму.

Они попрощались. Эдгар, покачиваясь, направился к выходу, изредка сталкиваясь с людьми и бегло извиняясь. «Хорошо я сегодня набрался», — подумал он, шагнув за порог клуба, и направился к дому, на ходу закуривая. Зажигалка все никак не хотела срабатывать, и Эдгар остановился у переулка, раздраженно ругаясь и чиркая. Внезапно сзади донесся Визг шин, и Эдгар обернулся, увидев, как у входа в «Похоть» остановился крупный внедорожник. Из него вышло пять человек в легких силовых костюмах и с мощными штурмовыми пулеметами в руках. Сердце Эдгара екнуло, и он шмыгнул за угол, став осторожно наблюдать за входом в клуб из укрытия.

Пригляделся к ним — на костюмах не было никаких опознавательных знаков. Эдгара стало терзать дурное предчувствие, у него под ложечкой засосало, и он взволнованно наблюдал за неожиданными гостями. Вид у них был довольно угрожающий, и он пугал Эдгара. «Наркоконтроль решил рейд устроить, что ли?». Они стояли, о чем-то переговариваясь, и энергетика от них исходила очень мрачная. Стало страшно попасться им на глаза, и Эдгар решил лишний раз не высовываться.

Закончив переговоры, они вошли внутрь, и вскоре последний боец скрылся в дверном проеме.

Вик вошел в помещение клуба со своим отрядом, разглядывая через призму интерфейса танцующих гостей, и щурясь от яркого света. Система тут же отрегулировала фоточувствительность объектива, за счет чего взор стал четким и ясным. Содрогающуюся в танце толпу выделило красным цветом, в углу вспыхнула цифра «128».

Свет отражался от брони костюмов и ствольных коробок, придавая отряду угрожающий вид, но людей это не впечатлило. На вошедший отряд никто не обратил никакого внимания. Люди глотали коктейли, пили пиво, танцевались, взоры их были замутнены алкоголем, а рассудки заняты весельем.

— Глупые животные, — хладнокровно сказал Вик. — Мы к Молли. Никого впускать, никого не выпускать. Ризли — ты со мной. Остальные на входе.

— Есть, — хором ответил отряд.

Вик двинулся через толпу, грубо отталкивая тех, кто его не заметил. Давления со стороны развлекающихся практически не ощущалось, и люди, заметившие Вика, иногда даже пытались подойти к нему, и потрогать, но они тут же падали на пол от сильного толчка.

— Эй, да ты охренел, — недовольно нахмурился парнишка лет двадцати, увидев, как Вик толкнул его девушку.

Он перегородил Вику дорогу, угрожающе заглядывая в окуляры, и сжимая кулаки. Глаза его остекленели от алкоголя, и ему, так сказать, море было по колено.

— С дороги, — велел Вик. — Предупреждаю один раз.

— Слышь, да…

Вик внезапно схватил его за лицо, и жестко впечатал в пол, уронив на лопатки. Лицевая кость звучно хрустнула, заступник заверещал, и стал изгибаться от боли. Народ испуганно расступился в разные стороны, не желая связываться с Виком, и даже не думая помогать заступнику.

— Перекрываем? — спросил Трейн у Олина.

— Да, — кивнул Олин.

Трейн плотно закрыл входную дверь, и замкнул на все замки. Они с Олином загородили ее, и смотрели на отдыхающих, начавших суетиться. Сначала из толпы к выходу пытались пройти единичные люди, но при виде силовых костюмов у них пропадало всякое желание сбежать, и они отступали назад. Трейн и Олин были готовы в любой момент открыть огонь.

Вскоре толпа забеспокоилась, и обступила выход, но боялась рискнуть прорваться. Они глядели на Трейна с Олином обеспокоенными, злыми, и напуганными взглядами, переговариваясь. Кто-то окликал друзей, и толпа становилась все гуще.

— Это что за дела такие? — шагнул длинноволосый парень из толпы. — Вы кто такие? Вы почему на входе встали?

— Не предпринимайте попыток выйти, — Трейн щелкнул затвором. — Стрелять будем на поражение.

— Да ты опух? — возмутился длинноволосый. — У меня папа прокурор! Да я тебя во все щели отымею! — он подошел к Трейну, и попытался толкнуть, но в ответ Трейн отшвырнул его жестким ударом колена, и длинноволосый повалился на пол, с воплями схватившись за ребра.

— Черт! — закричал длинноволосый, уползая обратно в толпу. — Вы что?! Вас же тут хренова гора! Вы что, тряпки?! Накиньтесь и раздавите их!

— Плохой совет, — сказал Олин, и они с Трейном вскинули пулеметы, нацелившись на толпу.

— Умирать никто не хочет, так ведь? — спокойно произнес Трейн. — Потерпите немного, и мы вас отпустим.

— Какое вы имеете право? — возмутились из толпы. — Да мы полицию вызовем!

— Не вызовете, — ответил Трейн. — Сигналы церебральных систем на время заглушены, пока мы не закончим. К сожалению, ситуация у вас безвыходная. Вам остается только подчиниться, и терпеть.

Вик подошел к двери в кабинет Молли, и вышиб ее мощным пинком. Клара испуганно оторвалась от Молли, и вскочила, завизжав. Молли испугалась немного меньше, и не спеша встала, глядя на Вика и Ризли надменным взглядом.

— Вы знаете, к кому в кабинет ворвались?

— Именному потому я здесь, — сказал Вик. — Я знаю, кто ты. И меня интересует информация, которой ты можешь располагать. Если выдашь ее — обойдемся без лишней крови, а если нет…

— И что ты мне сделаешь? Ты что, угрожаешь?

Вик молча сбил Клару с ног легкой пощечиной, и она с криком грохнулась на спину. Вик придавил ей грудь тяжелым ботинком силового костюма, и она стала учащенно дышать, расширив глаза от испуга, и боясь пошевелиться. В глазах Молли появился проблеск страха, и она, зашагала к столу. Увидев на ее спине татуировку змеи, Вик ощутил давно забытое чувство ненависти и страха. Он крепче надавил на грудь Клары, и она вскрикнула, схватившись за ступню.

— Не надо! — крикнула она. — Не надо! Пожалуйста!

— Так переговоры не ведут, — сказала Молли, сев за стол. — Сначала скажи, какой мой интерес?

— Слышишь, ты, мразь, — угрожающе сказал Вик, — твой интерес в этом — твоя собственная жизнь. Ты или выдашь мне маршруты передвижения ваших судов, либо сдохнешь. Третьего варианта тут нет.

— Ну, тут я не могу тебе помочь, — Молли пожала плечами. — Мне неизвестны эти маршруты.

— Видимо, ты сомневаешься в моих словах, — с ухмылкой сказал Вик.

Он обрушил ступню на голову Клары, и осколки ее черепа с остатками мозга разбрызгались по полу. Молли в ужасе расширила глаза, да и Ризли не ожидал от Вика такого импульсивного поступка. Сердце Молли забилось сильнее, и ей уже было трудно скрывать свои эмоции. Забрало на костюме Вика поднялось, и Молли увидела его хмурое лицо.

Он прогнул столешницу, оперившись на нее, и угрожающе высился над Молли. Вид Вика вызывал испуг, и ее дыхание перехватило.

— Ты меня не знаешь. Не видела, — улыбчиво произнес Вик. — За то я тебя прекрасно знаю. Ризли.

Силовой костюм Ризли раскрылся, и он покинул его, хрустнув пальцами.

— На стол села, — велел Ризли, и Молли застыла, как вкопанная.

— Ты меня плохо слышала?! — Ризли схватил ее за волосы, перетащил через стол, и она с криком упала на пол, стукнувшись об него локтями. Молли сморщилась, и с трудом поднялась, боясь, что Ризли станет пинать ее. Ризли толчком усадил Молли на столешницу, а Вик стал сзади, и схватил ее за руки.

Ризли ухмыльнулся, и сердце в груди Молли застыло от возникших мыслей. В ее глазах блеснул испуг, и она пыталась выкрутиться из хватки Вика, но ничего не выходило.

— Отпусти меня! — Молли дергалась, дрыгала ногами, изворачиваясь. — Что вы задумали?! Что вы задумали?!

Ризли звякнул ремнем, расстегнув его, и прожужжал ширинкой, с желанием глядя на обнаженную Молли. Внезапно Молли обрушила голову на грудь, и стала хихикать. Ризли нахмурился, возмутившись такой смене настроения, и схватил Молли за подбородок. Она обхватила его, и крепко прижала к себе, безумно заглянув прямо в глаза.

— Давай! Трахните меня хоть вдвоем! Я уже вся теку! Пожалуйста! Меня так возбуждают изнасилования! — она облизнула щеку Ризли, и он ошарашенно отстранился, вырвавшись из захвата.

Молли рассмеялась, и широко раздвинула ноги. Ее сердце колотилось от возбуждения, и они уже воображала, как в нее одновременно входят Вик и Ризли. Ризли взглянул ей между ног, и заметил, что Молли предельно возбуждена. Она тяжело дышала, и сопела носом, прикусывая губу. Ее щеки покраснели, а взгляд стал хищным, как у львицы.

— Она поехавшая, — Ризли застегнул ширинку.

— Что же ты? Импотент? Давай! — Молли широко улыбнулась, а затем закричала: — Я вас всех хочу! Я на каждом из вас буду скакать до потери сознания, я буду купаться в вашем нектаре удовольствия, и буду глотать его с наслаждением!

Молли стала безумно хохотать, словно помешанная. Ризли с отвращением взглянул на нее, и покачал головой, поняв, что половым путем от нее ничего не добиться.

— Заткнись, — Вик скривился от отвращения, сдавив ей руки до боли, и смех превратился болезненный крик. — Как думаешь, если мы расстреляем всех посетителей клуба, и придадим это огласке, много у твоих предприятий останется клиентов?

Внезапно Молли изменилась в лице, затихнув, и Вик широко улыбнулся. Его удовлетворило то, что он нащупал ее болевую точку, и мог давить теперь на нее как угодно. Молли перевела напряженный взгляд на окно.

— Слушай, давай я вам просто дам, и вы уйдете, а? — Молли взглянула на Вика в пол оборота. — И мне приятно, и вам хорошо.

— Ты знаешь, что мне нужно.

— Я… — Молли замялась, прерывисто выдохнув. — Я не знаю сама…

— Не лепи мне горбатого! — Вик швырнул Молли в стену, и они с визгом ударилась об нее спиной, затем соскользнув на пол, и свернувшись в позу эмбриона.

— Я правда не знаю! — Молли неожиданно заплакала.

Обычно довести ее до слез было крайне трудно, но в этот раз страх смешался с болью, и выдержать поток эмоций стало просто невозможно. Вик с гневом смотрел на Молли, сопя носом, и ощущая жажду раздавить ее, как таракана.

— Я не знаю! — повторила она сквозь слезы. — Правда, не знаю! У нас есть лаборатория на поясе Беррона, где разрабатывали «Пояс Кридиана!» Там работает надсмотрщик лаборатории Кейн! Вот он вам может сказать! Он может сказать! — Молли зарыдала. — Не трогайте моих посетителей, пожалуйста! Надсмотрщик Кейн знает, по каким маршрутам ходят все корабли корпорации! От меня логистика засекречена! Я занимаюсь рекламой!

— Ладно, — сказал Вик с удовлетворением.

— Я больше ничего не знаю! — Молли крепче прижала колени к груди, и зажмурилась. — Если информация окажется недостоверной, ты просто найдешь, и убьешь меня!

— Разумеется.

Вик вскинул винтовку, и прицельно выстрелил в Молли. Ее череп разорвало на кусочки. Эхо выстрела было быстро загашено уханьем музыки в клубе. Ризли молча облачился в костюм, и спросил у Вика:

— Что дальше делать?

— Дальше? — лицо Вика снова стало равнодушным. — Убить всех посетителей.

— Но они же… — пораженным тоном начал Ризли.

— Я сказал — убить всех до одного.

Вик разбил окно ударом приклада, прицелился в толпу, и скомандовал на общей частоте:

— Открыть огонь!

Ризли, вынужденный подчиниться, стал стрелять по посетителям вместе с Виком. Трейн и Олин вскинули пулеметы, без раздумий надавив на спуски, и рокот выстрелом смешивался с басами музыки. Пули стали врезаться в толпу, и валили людей на пол одного за другим. Гости испуганно разбежались по клубу, прячась за любыми укрытиями, но крупнокалиберные пули с легкостью прошибали и столы, и барную стойку.

Вик и Ризли отстреливали гостей из окна, не жалея боеприпаса, и легко доставая тех, кто оказывался в недоступных для Трейна и Олина местах. Люди валились замертво, и из них брызгала кровь, окроплявшая пол и стены. Парень с девушкой неслись подальше от толпы, спасаясь бегством, держась за руки, но их снесло с ног точными попаданиями пулеметных очередей. Парень упал так, что ему было хорошо видно пространство за барной стойкой, и он заметил, как кто-то закрылся в холодильнике. Гости испуганно кричали, плакали, и умоляли оставить им жизни. Некоторые выжившие, с ног до головы покрытые кровью, с мольбами, на коленях подползали к Трейну и Олину, но они без колебаний простреливали им головы.

Олин заметил, как парень пытался перелезть через бар, и свалил его точным выстрелом в спину. Парнишка плюхнулся на стойку, и безвольно свесил руки, больше не двигаясь.

Музыка продолжала играть, а разноцветные лучи прожекторов скользили по окровавленным и изувеченным телам. Клуб напоминал скотобойню. По окровавленному полу были разбросаны трупы. Трейн и Олин шагали по танцполу, отыскивая и безжалостно добивая уцелевших людей. Вик вышел на танцпол, и Трейн с Олином вопросительно на него взглянули.

— Куда теперь?

— Теперь на стероидный пояс Беррона, — сказал Вик, и, перешагивая трупы, направился к выходу. — Пошевеливайтесь.

 

Глава 15

Рэй шагал по улице в направлении магазина, и выглядел неплохо. Тело все еще побаливало в некоторых местах, да и восстановиться после событий на Центральной площади удалось не полностью, но недельная реабилитация все равно пошла на пользу. Рэй взглянул на календарь в глазном интерфейсе, и увидел, что до конца отпуска оставалось еще несколько дней. Взглянув на ярлык подключения к полицейской волне, Рэй испытал соблазн послушать ее, но решил пока воздержаться.

Посетив небольшой магазинчик, Рэй вышел из него на улицу с бутылкой пива, ощущая пальцами холодное стекло. Вдруг резко запахло потом и нечистотами. Сидящий около магазина заросший и немытый старик облизнулся, увидев напиток, и вопросительно взглянул на Рэя. Испытывая то ли жалость, то ли отвращение, Рэй активировал полицейскую волну, и, смотря на бездомного, захотел связаться с патрульной службой, чтобы те приехали, забрав бедолагу в отдел. Там его хотя бы накормят и обогреют, а тут он мог совсем загнуться.

— Ближайшие патрули к квадрату 18B, клуб «Похоть». Поступил вызов, доложили о перестрелке. Всем свободным патрулям с вооружением явиться в указанный квадрат, — доложила диспетчер, и Рэй застыл.

В памяти вспыхнула карта. Рэй находился совсем близко к квадрату 18D и клубу, отчетливо понимая, что этим клубом владел один из сотрудников корпорации «Эйден Компани». Интуиция подсказала Рэю, что в перестрелке мог быть замешан Вик. Рэй поставил бутылку пива рядом с бездомным, и бросился по улице к клубу. На пути Рэя попадались уставшие прохожие, и он оббегал их, стараясь не врезаться.

— С дороги! Полиция! — кричал он.

Народ сходился к клубу. Около здания была толпа людей, но никто не осмеливался заходить, хотя дверь была открыта. Это вызвало у Рэя тревогу, и он остановился около входа, увидев в дверном проеме танцпол, заваленный трупами.

— Жесть, — тихо проговорил Рэй. — Что тут случилось?

— Рэй! — Эдгар окликнул Рэя, и Рэй резко обернулся, увидев его испуганное лицо.

— Что случилось? — спросил Рэй. — Ты полицию вызывал?

— Да, я, — кивнул Эдгар. — Какие-то мужики на внедорожнике приехали, в силовых костюмах, и устроили в клубе побоище… Зайди. Сам все увидишь.

Рэй осторожно вошел внутрь, увидев Ларри, который сидел у барной стойки, обхватив колени. Рэй направился к бару, аккуратно переступая через трупы, и от вида безжизненных окровавленных лиц к его горлу подступил ком. Под ногами хрустели осколки стекла, и хлюпала кровь, смешавшаяся с разлитыми напитками. Рэй случайно зацепил ногой бутылку, и она подкатилась к Ларри. Он испуганно взглянул на нее, а затем перевел взгляд на Рэя.

— Кто вы? — спросил Ларри дрожащим голосом.

— Военно-космическая полиция, — произнес Рэй, сев перед Ларри на корточки. — Что тут случилось?

— Я не знаю, я почти ничего не понял. Точнее. Я не понимаю, за что это, за что их всех, — Ларри закрыл лицо и стал плакать, дергая плечами. Он дрожал. — Тут столько моих друзей было, — говорил он сквозь слезы, — а потом пришли какие-то люди, постояли у входов, стали стрелять. Если бы госпожа Молли не купила этот холодильник, я бы тоже был мертв.

Рэй взглянул на холодильник, поверхность которого была покрыта вмятинами, а затем снова оглядел зал клуба, усеянный телами. Только Вандер был способен устроить подобную бойню. Как он говорил — «Вынужденные жертвы».

Рэй нахмурился, а затем снова посмотрел на Ларри.

— Рассказывай, сколько их было, куда потом направились, что после перестрелки произошло.

— Их четверо было, четверо… И один из них был с открытым лицом, черноволосый такой, с равнодушным выражением. Ему совсем не было жалко людей, в нем вообще не было видно эмоций.

— Точно Вандер, — констатировал Рэй вслух.

— Он бы и меня убил, если бы нашел. Он сказал, что им надо найти какой-то пояс Иррона, или Беррона, — Ларри шмыгнул носом.

— Пойдем, — сказал Рэй, помогая Ларри встать. — Больше тут никого нет.

Рэй вывел Ларри наружу, и, дождавшись приезда патрульных машин и скорой помощи, передал Ларри фельдшерам. Рэй подпер стену спиной, и закурил. Эрни, молодой боец ППС, подошел к Рэю, отколовшись от штурмовой группы, которая заходила в здание.

— И что ты выяснил? — спросил он, не здороваясь.

— Единственное, что сказал выживший — это то, что преступники собираются к астероидному поясу Беррона.

— Пояс Беррона? — хмуро спросил Эрни, взяв у Рэя сигарету, и прикурив. — Это же чушь. Нергонская цивилизация, рептилоиды, и прочая хрень, мужик. Ты уверен, что речь именно об этом месте?

— А что с ним не так?

— Пояс Беррона сформирован, якобы, из остатков Нергонской планеты. Но его, разумеется, никто и никогда не видел.

— Ясно, — Рэй выдохнул облачко дыма, и выбросил сигарету. — Отпуск закончился, — сказал он, и направился домой, уйдя в темноту.

В дороге он раздумывал. Нергонская цивилизация, значит? Рэй скептически скривился, осознавая, насколько же глупо было полагать, что Вик действительно собирался отправиться на поиски пояса Беррона. Это не могло быть правдой.

Однако на следующий день все круто повернулось. Голбдерг вызвал Уильяма и Рэя к себе, и они вошли к нему в кабинет, вытянувшись по стойке смирно. Голдберг сидел за столом, разглядывая на мониторе фотографии со снимками астероидов, и нервно курил.

— Господин Майор. Капитан Уильям по вашему приказанию…

— Давай без этого, — скривился Голдберг, — лучше присядь, — попросил он, выпуская из носа струи дыма.

Они сели перед столом, и наблюдали за Голдбергом. Он докурил сигарету, и снова закурил. Лоб его был покрыт испариной.

— О чем вы хотели поговорить? — спросил Рэй в нетерпении.

— Пояс Беррона существует, — без обиняков сказал Голдберг, серьезно взглянув на парней, и затянувшись.

Уильям удивленно вскинул брови, а Рэй безразлично пожал плечами.

— Эйден лично прислал мне снимки. Там его лаборатория, которую он просит защитить.

— Опять двадцать пять! — Уильям закатил глаза, хлопнув по бедрам. — Товарищ Майор, извините, но мы уже защищали «Эйден Компани». Вы еще хотите людей на мясо отправить ради этих зажравшихся корпоративных крыс?

— Молчать! — Голдберг обрушил кулак на столешницу. — Государство не желает выделять деньги на наш отдел, а он у нас, извините, не маленький! «Эйден Компани» нам столько денег выделила, сколько не выделяло государство за пять лет! Это нужно нам всем.

— Нам всем? — Рэй изогнул бровь. — Лично мне от этого только беды, и курс реабилитации.

Голдберг сощурился, пристально взглянув на Рэя, и прошипел:

— Ты когда на службу шел — чем думал? Когда переводился в спецуру, и становился командиром подразделения — чем думал? Ты считал, что будешь патрулировать парки и охранять старушек? Нет. Это риск для жизни. Всегда и везде. В опасности жизнь граждан, которых необходимо защитить, и притом совершенно неважно, в какой компании они работают!

— Да кроме «Эйден Компани» работодателей и нет, — усмехнулся Уильям.

— Значит, слушайте меня сюда, — сердито проговорил Голдберг, вдавив сигарету в пепельницу, и сжав губы в тонкую нить. — Я вам ставлю боевую задачу, и вы должны донести ее до бойцов. Кого не устраивает — милости прошу уволиться к чертовой матери! Но только после командировки.

— Командировки?

— Конечно, — сказал Голдберг. — Это не разовая акция. Мы не будем ждать, пока отомрозки Вандера нападут на лабораторию, и все там обнесут.

— И как долго это будет продолжаться? — спросил Уильям.

— Пока Вик Вандер не сдохнет.

— Почему не подключается вся ВКП? — с недоумением произнес Рэй. — Я этого не пойму. Вик Вандер — опасный преступник.

— Но пока не галактический. К тому же, под его прицелом только корпорация и ее сотрудники. Ирдиан — корпоративная производственная планета. Правительству она не нужна на хрен. Зато вот корпорации ее безопасность очень даже важна.

— У них есть своя корпоративная полиция…

— Говорю же, им проще заплатить нам! — Голдберг развел руками.

Рэй взглянул на Голдберга исподлобья. «Неужто ты лично берешь бабки из бюджета?» — смело предположил Рэй. Ему показалось странным то, что Голдберг так рьяно стремился отправить людей на защиту интересов именно «Эйден Компани», а не кого-то еще.

— Я вас понял, господин Полковник, — кивнул Рэй. — Разрешите идти.

— Идите. Вылет сегодня вечером.

Рэй и Уильям вышли из кабинета, и шли по коридору, направляясь в класс спецназа. Они, переглянувшись, поняли, что в кабинете их посетила одна и та же мысль.

— Голдберг продался, — хором сказали они.

— Это с самого начала было очевидно… Он раз за разом брал с них деньги и покрывал откровенных преступников.

Внезапно раздался металлический грохот, громом пронесшийся по коридорам, и заставивший парней вздрогнуть. Прислушавшись, они услышали его еще раз. Он доносился со стороны полигона.

Добравшись до входа на полигон, он вышли на его территорию, представлявшую из себя огромное открытое поле, и увидели, как кто-то в белом экзоскелете, внешне очень похожем на «Геракл», лупил кулаками танк. Белый «Геракл» проломил броню танка сильным джебом. Потом со скрипом извлек руку из дыры, размяв пальцы.

— Отпадная вещь! — послышался голос Эрни в громкоговорителе белого «Геракла». — О, парни! — он взглянул на ошарашенных Рэя и Уильяма. — Видали, какой нам подарок сделали? Наконец-то костюмы обновили! Прощай грузовики! Там и для вас есть! — Эрни указал в сторону стены, у которой стояло еще два экзоскелета.

Рэй, увидев белого «Геракла», обомлел. В голове вспыхнул образ черного «Геракла», который брел сквозь пламя по городской улице, и находился под шквальным лазерным обстрелом, не получая никаких повреждений. Спина покрылась холодным потом, и душу заполонил страх.

— Дружище, ты чего? — Уильям встревоженно взглянул на Рэя. — В чем дело?

— Да так, — Рэй покачал головой. — Ничего. Пошли.

Рэй и Уильям заняли место операторов, и экзоскелеты закрылись. Глаза белых «Гераклов» вспыхнули красным цветом.

— Эрни, а как же они называются?

— «Аид», — сказал Эрни.

— Болезненна тяга к греческим именам, — сказал Уильям.

— Лучше «Аид», чем техническое название «A1277I99D72»… Эй! — Эрни вдруг встал в боксерскую стойку, и стал тяжело подпрыгивать, нанося короткие двоечки, — а давайте устроим дружеский спарринг? Проверим, на что машины способны, а? Эй, Рэй! — Эрни покосился на Рэя и, дразнясь, поманил его жестом. — А ну давай с тобой! Ты же у нас лучший боец!

— Ну, я не уверен… — заколебался Рэй, опустив голову. — Ну, давай, — кивнул Рэй.

Они встали друг напротив друга, надев на кулаки и ноги толстые резиновые накладки. Уильям огласил два простых правила: «По яйцам не бить, друг друга не убивать. Ну, и костюмы не поломайте. Они у нас, похоже, единственные».

— Бой! — скомандовал Уильям, и бойцы вскинули кулаки.

— Давай! — весело провоцировал Эрни. — Не стесняйся!

Они хищно кружили друг вокруг друга, и выжидали удобный момент для атаки. Рэй, глядя на Эрни, испытывал странное, пугающее чувство. Оно щемило в груди, и мешало сосредоточиться на схватке. Перед взглядом вспыхнула картина, где Вик вспахивал Рэем стену, и сердце замедлило ритм. Заметив замешательство, Эрни бросился к Рэю, и согнул противника надвое точным ударом ноги, затем подбросив его размашистым апперкотом. Мир перед глазами Рэя рвануло вниз, и Рэй с грохотом повалился на спину, затем вскочив. Как можно было пропустить такую элементарную атаку? Рэй ощутил дрожь в коленях, и, наблюдая за Эрни, понял, что не мог предсказать его движений.

Он кинулся на Эрни, и Эрни, нырнув под неловкий хук, насадил Рэя на колено, заставив металл «Аида» завибрировать. Рэя жестко тряхнуло, и в глазах на секунду потемнело. Затем Эрни отшвырнул Рэя, хлестанув его ногой, и Рэй пропахал десять метров земли. Рэй начал задыхаться. Он глядел в небо, и не понимал, что происходит. Ему стало по-настоящему страшно, как перед лицом смерти, как тогда, в драке с «Гераклом» Вика. Подняв голову, Рэй с удивлением обнаружил сутулящегося в стойке «Геракла».

— Не путайся под ногами, — сказал «Геракл» голосом Вика.

Рэй застыл. Зрачки его задрожали, и он почувствовал, как от ужаса вспотели ладони. Ему не удавалось пошевелиться, хотя сознательно он всеми силами пытался заставить себя встать. Тело отказывалось слушаться. Моргнув, он вновь увидел «Аида» Эрни, опустившего кулаки.

— Рэй, с тобой все в порядке? Ты как будто первый раз в спарринге. Даже хуже.

— Да я не, — дрожащим голосом проговорил Рэй.

Он зажмурился, приводя мысли в порядок. Ему удалось нормализовать сердцебиение, и унять беспокойство. Он поднялся, все еще покачиваясь от головокружения.

— Не знаю. Мне пока надо попрактиковаться в одиночку. Им очень непривычно управлять.

— Да? Странно, — задумчиво произнес Эрни. — На полигоне ты с «Гераклом» отлично справлялся, а принцип управления у них одинаковый. Технические характеристики тоже.

— Да сам знаешь, костюмы постоянно меняются, то к одному привыкать, то к другому…

— Я тебя понял, — кивнул Эрни, и увлек в спарринг Уильяма.

Уильям уверенно атаковал Эрни, раз за разом нанося ему точные удары по корпусу, и с легкостью получив преимущество. Рэй наблюдал за ними, четко зная, что Уильям уступал ему, как боец. «Неужели я стал бояться драки?» — Рэй поймал себя на тревожной мысли.

Вечером снова пришлось пилотировать «Аида», чтобы загнать его в грузовой отсек шаттла, на котором они планировали отправиться к поясу Беррона. Пока Рэй шагал в «Аиде» к входному шлюзу, он взглянул вверх, и звезды засияли в оптических окулярах. Черное полотно небес было покрыто миллионами миллионов звезд, служивших маяком для космических странников, одним из которых Рэю предстояло стать.

Красиво.

Засмотревшись на звездное небо, Рэй совсем не заметил «Аид» Эрни, который шагал ему наперерез. Они столкнулись, Эрни потерял равновесие, и, изрыгая проклятия, завалился на бок. Из специальных карманов на теле «Аида» Эрни выскочило три дискообразных устройства, покатившихся по бетону космодрома.

— Вот куда ты прешь?! — крикнул Эрни на Рэя, и, вскочив, погнался за укатывающимися дисками. — Ну, твою мать! — выражал он недовольство, спотыкаясь.

Эрни догонял диски, и в спешке собирал, распихивая по карманам. Движения его были торопливы и не осторожны, от чего диски то и дело выскальзывали из рук. Рэй вгляделся, и успел просканировать один диск, услышав объявление системы:

— Обнаружен нелегальный товар. Система подавления силового поля SDS. Рекомендуется изъять, и арестовать владельца.

— Ни хрена себе у тебя арсенал…

— Успел отсканировать, да? — с раздражением сказал Эрни, погрузив последний диск в карман, и карман закрылся автоматической заслонкой. — Только не пали никому, ладно?

— Зачем они тебе? — удивленно спросил Рэй. — Они же вне закона.

— Слушай, мне нет дела до спинного мозга дарактонов. А эти штуки могут еще сослужить очень хорошую службу. У меня, лично, нет никакого желания снимать вражеские щиты базовым вооружением.

— У «Аида» мощная плазменная пушка, — парировал Рэй.

— Мне проще снять щит разом, использовав дарактонское излучение. Я, извини, не любитель зверюшек.

— Гринписовцы тебя бы с дерьмом сожрали, — скривился Рэй, указав на Эрни. — Ради изготовления этих мин сотни тысяч дарактонов подыхает, и я, скажу, не сторонник такого обращения с животными.

— Слушай, для другого случая я бы не стал покупать эти штуки, ладно? Но тут… Тут неизведанная хрень, чертов пояс Беррона. Мне страшновато, и я хочу повысить вероятность своего выживания.

— Ладно, — отмахнулся Рэй, продолжив путь к входному шлюзу. — Только больше не попадайся мне с такой хренью.

— Она, может, и тебе жизнь спасет, — ответил Эрни.

Пилот шаттла сидел в кабине, и ловко водил пальцами по сенсорным экранам, одновременно наблюдая за постоянно меняющимися показателями приборов. Двигатели шаттла стали завывать, вытягивая энергию воздуха, и наклонились вертикально к земле. Из сопл вырвались мощные реактивные струи, оторвавшие шаттл от взлетной площадки, и взметнувшие в воздух облака пыли. Вой двигателей разносился по всему космодрому, заставив птиц, засидевшихся на крышах, испуганно разлететься.

На нужной высоте двигатели перешли в горизонтальное положение, и заработали на полной тяге, отправив шаттл в стремительный полет. Он прошел через плотные слоя атмосферы, покрывшись пламенем и оставляя за собой огненный шлейф, а затем вышел на орбиту.

В грузовом отсеке было достаточно светло. Эрни решил посмотреть в иллюминатор.

— Внимание! Всем приготовиться к гиперпространственному прыжку! Готовность пять минут! — раздался голос пилота в динамиках.

— Интересно, — Эрни глядел в иллюминатор на край Ирдиана, окаймленный звездным светом. — А почему вот мы в будущем живем, вроде бы все так высокотехнологично, а в силовых костюмах тренируемся, как пещерные люди?

— Потому что, — сказал Рэй, занимая место оператора в «Аиде», и пристегиваясь ремнями. — Вот устрой спарринг между настоящим боксером, и человеком, который боксом занимается только в компьютерных играх. Увидишь разницу.

— А, — Эрни почесал затылок, а затем полез в «Аида», став пристегиваться. — Я думал, что у отдела просто бабок на симуляторы нет. А оно вот как…

В иллюминаторе постепенно стало показываться крупное скопление больших военных кораблей.

Шаттл проходил мимо крупного флота на малой тяге.

Вглядевшись, Эрни заметил на кораблях логотип «Эйден Компани». Они плавно собирались в специальную формацию, выстраиваясь в одном направлении, и регулируя положение в пространстве маневровыми двигателями. Эрни увидел в составе флота корабли всех мастей. Колоссальных размеров судно класса «Черная дыра», выпуская реактивные струи из маневровых турбин, грузно опускалось на свое место во главе формации.

За линкорами заканчивали корректировку направления авианосцы. Корветы и фрегаты, с более мелкими кораблями, замыкали формацию. Кораблей было тысячи. Одних только линейных судов Эрни насчитал около нескольких сотен, а от мелких так вообще рябило в глазах.

— Ничего себе, — удивился Эрни. — Куда это им столько кораблей?

— Хрен его знает, — сказал Рэй, задумчиво смотря на флот. — Явно не на пояс Беррона.

Шаттл загудел гиперприводом, и прыгнул в гиперпространство. Пилот не рассчитал траекторию выхода, и шаттл на большой скорости выпрыгнул из гиперпространства прямо посреди астероидного поля.

— Сука! — вскрикнул пилот, резко потянув штурвал на себя.

— Внимание! Угроза столкновения! Внимание! Угроза столкновения! — оповестила система, включив сигнал тревоги.

Шаттл дал резкий тангаж вверх, и двигатели заработали на полную мощность, уводя его от лобового столкновения. Астероиды были во всех направлениях, и каждую секунду была опасность с ними столкнуться. Пилот скалил зубы, двигая штурвал и облетая препятствия, попадавшиеся на пути.

Облетая очередной астероид, шаттл едва с ним не столкнулся, промчавшись в нескольких метрах от поверхности, и зацепившись бортом за острый каменный угол. На корпусе осталась яркая серебристая линия. Как только поверхность астероида скрылась из вида, пилот вышел из астероидного поля, и с облегчением увидел дрейфующую лабораторию огромных размеров, вокруг которой не было даже камушка.

Шаттл отдалялся от астероидов, и медленно приближался к лаборатории, готовясь садиться. Пилота явно что-то тревожило, и он, мазнув пальцем по панели, попытался выйти с диспетчером лаборатории на связь. Ему помнилось, что в плане-задании отчетливо говорилось о патрульных кораблях, которые должны были встретить шаттл, но их не было видно.

Спецназовцы облачались в «Аиды», и наблюдали за астероидами через экраны, изображение на которые выводилось с наружных камер корабля. Рэй видел на интерфейсе астероидное поле, и рассматривал его, изумляясь. Астероиды были крайне необычными, и выглядели очень загадочно. Их поверхности, покрытые мистическими символами, напоминающими руны, вызывали у парней много вопросов.

— Внимание, — раздался голос пилота в динамике. — Я захожу на посадку. Диспетчер на связь не выходит, патрульных кораблей в секторе нет, потому будьте готовы ко всему.

— Понял, — ответил Уильям, трансформировав руку в плазменную пушку, и зарядил ее.

Рэй, ощутив чувство тревоги, поступил так же, приведя пушку в боеготовность. Он глядел в экран, и видел территорию лаборатории, покрытую защитным полем. На крышах комплекса Рэй заметил несколько противокорабельных турелей, которые, активировавшись, навелись на шаттл.

— Приготовиться! — крикнул Рэй, расширив глаза от испуга.

— Черт! — крикнул пилот, став уводить шаттл с траектории обстрела, но не успел.

Турель прошила шаттл лучом, и броня, не выдержав нагрузки, моментально расплавилась. В шаттле образовалась сквозная дыра. Произошла разгерметизация, и потоки воздуха, резко рванувшие наружу, закрутили шаттл с приличной скоростью.

Всех спецназовцев потащило за борт вместе с воздухом, и большую часть отряда сразу же выбросило в открытый космос. Лишь Уильям, Рэй, и Эрни успели вонзить пальцы в палубу, зацепившись, но это стало лишь временной мерой. Шаттл попал под очередной выстрел, и его рассекло лазером надвое. Парней вышвырнуло из шаттла, и они, кувыркаясь на фоне астероидного поля, устремились к посадочной площадке.

— Твою ма-а-ать! — испуганно прокричал Рэй. — Стреляйте в поле! Его надо снять!

— Могу попасть в кого-то из вас! — крикнул Уильям. — Меня крутит как суку!

Рэй понимал, что их либо отбросит от защитного поля, и унесет в открытый космос, либо просто размажет. Размажет вряд ли, ведь «Аид» прочная машина, а вот несколько суток дрейфа в космосе и голодная смерть были вполне реальной перспективой.

— Эрни! Диски! Живо! — скомандовал Рэй.

— Могу промазать!

— Быстрее, дебила кусок! — крикнул Уильям.

Мир перед глазами Эрни бешено крутился. Он чувствовал тошноту, и его вот-вот должно было вывернуть наизнанку от перегрузки. Он потянулся к карманам, раскрыл их, и вытащил диск, предприняв попытку прицельно бросить его в поле. Промах. Диск полетел в открытый космос. Отдалившись от лаборатории на несколько километров, диск вспыхнул электрической сферой.

— Дерьмо! — ругнулся Эрни, швыряя очередной диск.

Снова промах. Очередная электрическая вспышка появилась за пределами лаборатории.

— Не коси! Боже правый! — панически кричал Рэй. — Мы же сдохнем!

— Я пытаюсь! — оправдался Эрни.

Они неслись к посадочной площадке. Шанс оставался последний, и промах Эрни мог стоить всем жизни. Он замахнулся, и с криком бросил диск, в этот раз, к счастью, попав. Диск пронзил защитное поле как нож масло, и электрическая вспышка оставила после себя большую дыру. Парни пронеслись через нее, рухнув на посадочную площадку, и подняв огромное облако пыли. Площадку рассекло трещиной. Мозг Рэя стукнулся о стенку черепа, перед глазами потемнело, и сильно зазвенело в ушах. Парней плотно прижало к земле гравитационным полем лаборатории, потому их не отбросило обратно в космос.

Дыра в защитном поле постепенно затянулась. Парни валялись на бетоне, и тяжело дышали, все еще чувствуя сильное головокружение. Их сердца неистово бились, а мир все никак не мог стабилизироваться перед взглядом, и по-прежнему стремился к вращению. На ноги встать было невозможно, и парней не покидало ощущение, что они вот-вот куда-то упадут.

На общей частоте Эрни как-то нездорово прорычал, будто его вырвало, а затем выругался отборным матом.

— Черт! Я интерфейс заблевал! Сука! Гребанная карусель!

— Ага, — хихикнул Уильям. — Блевун космический!

Рэй и Уильям засмеялись в голос.

— Идите в жопу! — возмутился Эрни, глядя, как нано роботы очищали интерфейс от содержимого его желудка. — У меня вестибулярный аппарат слабый! А вам лишь бы поржать! Как были дебилами с академии, так и остались!

— Да ладно тебе! Мы живы! — говорил Уильям, тяжело дыша. — Порадуйся!

— А я и рад! Сами вы космические блевуны!

Парни снова засмеялись, а затем, не выдержав, рассмеялся и Эрни. От смеха живот крутило, а дыхание перехватывало. Настроение парней поднималось. Смех был для них отличным лекарством после стрессовой ситуации.

Отдышавшись, и отсмеявшись, они поднялись. Рэя немного мутило.

— Парни, — сказал Рэй, пытаясь связаться с членами отряда, которых унесло в открытый космос. — Парни, как слышите меня!

В ответ слышались лишь помехи. Рэй нервно ругнулся.

— С ними связи нет, — произнес Уильям. — Или сигнал наружу не проходит, или уже все… Нет. Сейчас не время тосковать. Идем в лабораторию самостоятельно.

— Объясните мне, — с недоумением начал Эрни. — С какого хрена по нам стали шмалять лабораторные турели? Вандер что, опередил нас?

— Я не знаю… Но если это так — его надо поймать, — нахмурился Рэй.

На серые стены лаборатории падал свет местной звезды. Тишина стояла мертвенная. Никто не вышел встречать, никто не стал стрелять, и признаков жизни вообще не было видно. Впереди находился герметичный шлюз. Парни вошли в хорошо освещенный отсек разгерметизации, и увидели маленькую дверь, ведущую в лабораторные коридоры.

— Придется идти без костюмов, — заявил Рэй.

— Шутишь, что ли? — удивленно возразил Эрни. — Поехавший?

— Потолки в коридорах низкие. Как ты в этой трехметровой детине там перемещаться будешь? Ползком?

— Прекрасно. Просто прекрасно, — как только отсек разгерметизации заполнился воздухом, «Аид» Эрни открылся, и Эрни спрыгнул на пол, достав из специального хранилища в «Аиде» лазерную винтовку.

Проверил батарею — нажал на кнопку зарядки.

Парни вышли из «Аидов», и вооружились, встав перед дверью. Рэй оглядел черный операторский костюм, усиленный кевларовыми пластинами. Они были способны уберечь от сильных механических повреждений, и вполне сходили за боевую броню.

Парни прислушивались. За дверью ничего не было слышно. Рэй взглянул на камеру, висевшую под потолком. Ее диафрагма сузилась.

— Камеры работают, — вслух заключил Рэй. — Как думаете, наблюдает кто?

— Открывать они точно не хотят, — Уильям прикладом ударил по панели управления дверью, и панель заискрилась. Дверь, опустившись, открыла взору коридор.

Свет в нем мелькал, как в фильмах ужасов перед появлением призрака. Стены были измазаны кровью, и изрисованы кровавыми символами, в точности повторявшими те, которые на стероидах. На астероидах они выглядели интересными, мистическими, а тут их будто использовали для кровавого жертвоприношения. У Рэя мурашки побежали по спине, и он крепче сжал рукоять винтовки.

— Господи, — тихо проговорил Эрни. — Что тут случилось вообще?

— Не знаю, — сказал Уильям, шагнув в коридор. — Но явно ничего хорошего. Идем. Нужно найти Кейна.

— Может, пойдем обратно в костюмы, и дождемся помощи? — предложил Эрни дрожащим голосом.

— Нет, — сказал Рэй, с укором взглянув на Эрни. — Возможно, людям нужна помощь. Наша работа — их защищать.

— Фонари на всякий случай включите, — сказал Уильям, клацнув кнопкой подствольного фонаря.

Они осторожно шагали по коридору, поглядывая на кровавые символы. В вентиляции зловеще завывал ветер, который иногда врывался в коридоры, и обдувал парней. Воздух был пропитан мерзостным запахом гнили, а так же неуместным ароматом секса. Сочетание было не самым приятным, и наводило на отвратительные мысли.

Под армейскими ботинками хрустели осколки стекла, и хлюпали лужицы крови, в которые Рэй иногда неосторожно наступал. Эрни напрягался от каждого шороха, и внимательно глядел по сторонам, крепко сжимая винтовку. У него в груди возникло нарастающее чувство тревоги.

Свет внезапно мигнул, и Эрни увидел мелькнувшую в соседнем коридоре тень, затем услышав душераздирающий нечеловеческий вой, разнесшийся по коридорам. У Рэя волосы на голове встали дыбом, а в животе похолодела от страха.

— Там! — Эрни нацелился на коридор. — Там! Там что-то! — из-за волнения у него палец на спуске вспотел.

Рэй поглядел в указанном направлении через прицел, но ничего не увидел. Уильям стал бледнеть на глазах, ведь ему в жизни не приходилось слышать ничего подобного.

— Давайте-ка мы быстро все проверим, и свалим отсюда на хрен, — Решил Рэй, чувствуя, как испуг опутывал сердце.

Парни в спешке изучали попадавшиеся на пути мрачные комнаты, освещая их подствольными фонарями. Кровь была всюду, как и кровавые символы, теперь вызывающие вместо любопытства навязчивое волнение. Воображение парней играло на всю катушку, и им далеко не всегда удавалось его сдерживать. В стенах слышались страшные тихие вздохи, в коридорах возникали шорохи, и бойцы были готовы в любой момент открыть огонь. Складывалось впечатление, что каждая молекула в лаборатории пропитана древним злом, желавшим сожрать живьем все, что в пределах досягаемости.

Кап. Послышалось, как капелька воды упала в лужу. Кап. Кап.

Парни переглянулись, и бесшумно направились к источнику звука. Из дверного проема в коридор падал свет, мерцающий от перепадов напряжения. Оттуда вдруг донесся звук бьющегося стекла. Затем стекло звенело так, будто кто-то перебирал осколки, и сквозь этот звон доносилось невнятное женское бормотание.

Чем ближе парни становились к двери, тем отчетливее становилось бормотание, перерастающее в слова: «Не спорь. Не спорь. Будь паинькой, — шептал женский голос. — Тебя наградят. Да! — неожиданно закричала женщина. — Тебя наградят! Наградят!»

Парни заглянули внутрь, вскинув винтовки. В центре дамской комнаты сидела женщина. На ее обнаженное тело падал свет. Кожа была покрыта брызгами крови и порезами в виде рунных символов. Вокруг нее блестели разбросанные обломки зеркала.

— Мэм? — Эрни осторожно обратился к женщине.

— Будь паинькой. Не спорь! — женщина подняла осколок с пола, затем став вырезать очередной символ на явно выпирающем из-за беременности животе. Острие погрузилось в кожу, и из раны потекла кровь.

— Стойте! — крикнул Эрни. — Вы навредите ребенку!

Эрни подскочил к женщине, и выхватил осколок. Женщина безвольно свесила руки, уронив ладони в обломки зеркала, а затем медленно поднялась.

— Отойди от нее, — Рэй целился в женщину, чувствуя неладное, но Эрни не двигался с места.

— Не спорь! Будь паинькой! — закричала женщина, и Эрни будто парализовало страхом.

Он глядел на нее дрожащими зрачками, совершенно не понимая, что его так сильно пугало. Он заметил в ее животе какое-то движение, и, присмотревшись, оторопел от страха. Живот был покрыт длинными извилистыми выпуклостями. Создавалось впечатление, будто у женщины под кожей змеи устроили гнездо.

Вдруг живот покрылся трещинами, из которых потекли речки крови, а затем он разорвался, как переполненный водой воздушный шарик. Воды, перемешанные с кровью, хлынули на пол. Следом на пол плюхнулись кишки, но женщина при этом стояла тихо и неподвижно. Кишки зашевелились, плавно поднимая кончики, будто кобры под гипнозом.

— Господи спаси, — сердце Эрни сжалось от ужаса, а спина покрылась холодным потом. — Господи спаси!

— Отойди, идиот! — крикнул Рэй.

Парни перепугались не на шутку. Эрни не мог пошевелиться, и Рэй схватил его за плечо, став оттаскивать. Эрни свалился на зад. Женщина неожиданно заверещала нечеловеческим воплем. Кишки резко покрылись острыми лезвиями, и рванули по направлению к Эрни.

— Иисусе! — крикнул Уильям, и прошил женщину лазером. Она с визгом повалился на лопатки, и кишки застыли.

— Господи! — орал Эрни.

— Идиот гребанный! — Рэй тащил его за шкирку, как мешок, и скалил зубы. — Вставай!

Из разорванного живота женщины выскользнул мелкий и ужасный монстр. Кишки росли из его спины. Он стал отвратительно верещать, и пытался встать, поскальзываясь. Кишки зашевелились, и монстр стал размахивать ими по всему помещению. Рэй едва успел пригнуться, и кишка просвистела у него над головой. Эрни испуганно пополз в коридор на четвереньках, а Рэй стал палить по монстру из винтовки. Монстр с воплями отскакивал, и лучи вонзались в пол, оставляя оплавленные отверстия.

Монстр скакнул на потолок, и помчался к отряду. Рэй и Уильям палили по нему дуэтом, и он внезапно обмотался кишками, сформировав из них живой щит. Это ему не помогло. Лучи с легкостью прожгли плоть, и чудище грохнулось на пол, разбрызгав кровь, и содрогаясь в посмертных конвульсиях. Воздух пропитался резким запахом сгоревшего мяса.

— Господи! — Эрни вскочил, смотря на умершее чудовище, и тяжело дышал.

— Ты что, не увидел, что она тронутая? — прошипел Уильям на Эрни.

— Заткнись, — пригрозил Рэй Уильяму. — Он новичок!

— Да, конечно! — Уильям театрально развел руками. — Бедненький! Видишь что-то страшное — стреляй! Очень сложная сх…

Уильяма прервал явственный рык, разнесшийся по коридору. Эрни обхватил винтовку, вскрикнув, а Рэй с Уильямом нацелились в сторону звука. Они увидели еще одного монстра, совсем другого. Он тащил свое высохшее тело огромными мускулистыми лапами, перемещаясь как горилла, и глядел на отряд кошмарными глазами, клацая уродливой клыкастой челюстью. Его тело, как и у женщины, было покрыто рунными символами. Каждый шаг чудовища вызывал вибрацию, идущую по ногам Рэя.

— Господи, — Эрни побледнел, обнимая винтовку, как ногу любимой матери. — Изыди! — кричал он. — Изыди!

— Эрни! Назад! Прикрывай тыл!

Эрни спрятался за спинами Уильяма и Рэя, нацелившись в пустой коридор. Руки его от испуга дрожали неимоверно, и он еле держал винтовку. Из-за углов вышло две изрезанных женщины, и Эрни взвизгнул, нацелившись на них.

— Прикрывай тыл?! — крикнул Уильям. — Он-то себя прикрыть не может!

— Закрой рот! — крикнул Рэй, гневно блеснув глазами в сторону Уильяма, и вернув взгляд к чудовищу.

Эрни с криками стрелял. Лазер вспыхивал, освещая лицо Эрни, по которому струился пот. Одной женщине разорвало голову, а второй прожгло живот.

— Черт! — оскалился Уильям.

Чудовище неистово зарычало, разбрызгивая слюну, и из его пасти стало нести гнилью. От громкости рыка в ушах зазвенело, а волосы на голове парней встали дыбом. Монстр обрушил лапу на пол, пустив по нему трещину, и приготовился к рывку.

— Огонь! Открыть огонь! — крикнул Рэй, надавив на спуск. Затем и Уильям стал стрелять.

Лучи вонзались в сухое тело чудовища, и оно стало отступать, душераздирающе вереща. Кровь монстра брызгала на стены, запах сгоревшего мяса усилился, но тварь не планировала умирать. Лучи отражались от ее рук, и прожигали ей тело. Чудище широко разинуло зловонную пасть, и оттуда стали вылезать сотни тонких скользких щупалец, ставших опутывать тело монстра.

Парни прицельно стреляли в чудище, стволы винтовок раскалились до красна. Лучи отражались теперь и от тела. Щупальца выглядели так же, как и руки, состояли из одного и того же органического материала.

— Что теперь?! — крикнул Уильям.

— Валим! — крикнул Рэй.

Они бросились прочь по коридору, перепрыгнули через убитых Эрни женщин, и монстр, оттолкнувшись мощными лапами, кинулся за отрядом вдогонку. Рэй несся впереди, слыша позади испуганные вздохи Эрни, и чувствуя, как мышцы словно горели от напряжения. Чудовище рычало, топча лапами, и желая разорвать отряд на мелкие кусочки.

— Господи! Господи! Господи! — испуганно кричал Эрни.

— Заткнись! Закрой рот! Бог тебе не поможет! — гаркнул Уильям.

Они пробежали через широкий дверной проем, и Рэй нажал на кнопку на стене, заставив толстые двери закрыться. Чудище с воплем впечаталось в дверь, и оставило на ней глубокую вмятину. Монстр взял разгон, и снова столкнулся с дверью, углубив вмятину. Пронзительный скрип металла ударил по перепонкам.

Парни рванули дальше, добравшись до зала с высоким потолком. На южной стороне был небольшой дверной проем, за которым стояла тьма, а на северной стороне виднелась толстая дверь, напоминавшая люк в банковском хранилище. Ведомые испугом, парни без раздумий рванули в сторону темного помещения.

Как только они вошли в темноту, то почуяли запах гнили и секса, а так же услышали какие-то непонятные хлюпанья. Включили фонари, и тут же застыли, как каменные. В овалах света лежали обнаженные беременные женщины с изуродованными лицами. Они болезненно стонали, и бормотали себе под нос полнейшую околесицу.

Рэй освещал женщину, крепко стиснувшую кулаки, и стонавшую от напряжения.

— Я изменяла тебе! Изменяла! — она сморщилась, затем вытаращив полные крови глаза. — Изменяла тебе, Кейн!

Отвратительные щупальца сжали ей бедра, раздвинув ноги, и мерзкий отросток пополз из темноты прямо к ее женскому лону. Дыхание Рэя перехватило. Он провел лучом по отростку до основания, и увидел монстра, от которого к женщинам тянулись десятки щупалец. Эрни не выдержал, и его вырвало прямо на месте.

Монстр напоминал мешок, сделанный из сгнившей кожи. Он что-то выдавливал из себя, направляя это по щупальцам прямо в своих сексуальных жертв.

— Нам явно не сюда, — панически проговорил Уильям, отступая из комнаты.

— Нет! Я больше не могу здесь находиться! — Эрни бросил винтовку, и рванул к коридору, по которому они пришли.

— Стой! Стоять! — крикнул Рэй, бросившись за Эрни. — Идиот! Стой!

Рукастый монстр схватил Эрни и, с легкостью оторвав от пола, сдавил его. Хрустнули кости, Эрни взвыл от боли, и закричал:

— Помогите! Пожалуйста! Помогите! — он моментально покраснел, и вены на висках вспухли. — Помогите!

— Эрни! — Рэй стал палить по чудовищу с яростным криком, стараясь не зацепить Эрни, но лучи на эту тварь не производили никакого впечатления.

Щупальца из разинутой пасти монстра обмотали Эрни, став врываться ему во все щели. Уильям тоже стрелял по монстру, слыша дикие крики Эрни, и видя, как его тело иссыхало на глазах. Стволы винтовок раскалились, запищал индикатор заряда, и винтовка выбросила разрядившиеся батареи.

— Я пуст! — Рэй бросил винтовку, и выхватил стальной нож. Уильям поступил аналогичным образом.

— Су-у-у-ка! — Рэй кинулся на чудовище, все еще надеясь спасти Эрни, и полоснул монстра ножом.

К удивлению Уильяма, лезвие с легкостью рассекло плоть чудища, и оно взвыло, уронив Эрни. Монстр отбросил Рэя мощным ударом, и Рэя протащило по полу несколько метров. Резко заболели ребра.

Из темноты дверного проема, постанывая подобно мертвецам, стали выходить женщины. Их животы медленно раздувались, и покрывались трещинами. Уильям испуганно поворачивался то к женщинам, то к чудовищу, которое раздавило Эрни, обрушив на него лапу. Уильям помог Рэю встать, и они попятились к толстой двери, хмуро глядя на монстров.

Вдруг толстая дверь открылась. Из нее выскочило трое неизвестных в легких силовых костюмах с тяжелыми огнестрельными винтовками. Они стали палить по чудовищам, и пули валили монстров с ног, оставляя в их телах большие отверстия. Пули отрывали от рукастого чудовища куски мяса, и чудище заметалось по комнате, рыча от боли.

— Внутрь! Живо!

Рэй и Уильям заскочили в хранилище, и следом за ними вернулись спасители, закрыв за собой дверь. Снаружи доносились звуки разрываемой плоти, и вопли монстров. Рэй, тяжело дыша, сел у стены, морщась от боли, а Уильям испуганно осматривал спасителей.

— Не бойся, — сказал Вик, открыв забрало шлема. — Мы вас не тронем.

— Ты! — прошипел Рэй, попытавшись встать, но тут же схватившись за ребра. — Сука! Ты арестован!

— Да? — произнес Вик. — И как ты собираешься это сделать? Тут полицейский не ты. Они снаружи. У них тут свои законы. И живые мужчины им не нужны.

— Давай выкинем копов обратно, — сказал Ризли, тоже открыв забрало.

— Нет, — сказал Олин. — Без Трейна нам не справиться. Эти вместо него тоже подойдут.

— Черт, Трейн! — крикнул Ризли, ударив стену. — Как он мог так нелепо помереть!

— Замолчите, — скомандовал Вик. — Мне решать, что с ним будет. Ваша благодарность мне не нужна. Мы с вами в одинаково паршивом положении, и можем друг другу помочь.

— Что ты мелешь? Тебе нужно пленить Кейна, а нам спасти! Я не позволю тебе забрать его! — оскалился Рэй.

— Если мы друг другу не поможем, то Кейн вообще сдохнет, — заключил Вик, прикрепив винтовку к бедру, и скрестив руки на груди. — Всем нам надо выбраться отсюда живыми.

— Ты чертов преступник! Тебе нельзя доверять! — возразил Уильям.

— Вы нужны мне живыми, — Вик хладнокровно посмотрел на Уильяма. — У нас два силовых костюма без операторов, а тварей слишком много для нас троих. Мы с трудом добрались сюда. В общем, ваше дело. Хотите — помогайте. Хотите — нет. Но если нет — на наше прикрытие не рассчитывайте.

— Ну, — Рэй опустил задумчивый взгляд, явно колеблясь. — Только если мы выберемся, я тебя арестую, ты понял?! Тебе все твои косяки с рук не сойдут!

— Ты можешь попробовать меня арестовать, — кивнул Вик. — Но не факт, что получится. В данный момент меня волнуют Кейн и выживание. Выживание — в первую очередь. Сначала попытаемся вытащить Кейна, а потом свалить. Тебя это устраивает?

Рэй сердито смотрел на Вика. Очень хотелось воткнуть ему нож прямо в лоб, и избавить мир от жестокого бандита, но руки дрожали. Понимание того, что без Вика не выжить, у Рэя сформировалось совершенно четкое. Вопли монстров снаружи лишь укрепляли это понимание. Недовольно фыркнув, Рэй кивнул.

— Что это за твари? — спросил Рэй. — Что стало с лабораторией?

— Я знаю не намного больше вас. В этой лаборатории полно Нергонских технологий, с которыми игралась «Эйден Компани». Технологии могли привести к непредсказуемым результатам, или призыву потусторонних сил.

— Это демоны? — Рэй скептических изогнул бровь.

— Не знаю. Это важно? Они хотят только жрать и трахаться, и достигают этих целей очень радикальным способом. Видел тварь с щупальцами в актовом зале?

— Ну, — кивнул Рэй, вспомнив монстра, оплодотворяющего женщин.

— Это мешок со спермой, — равнодушно произнес Вик. — Именно он их и плодит. Чудовищ. Сотрудниц в лаборатории было полно, так что, прогулка легкой не будет.

Рэй встал, проверив ребра, и убедившись, что двигаться может более менее свободно, а затем они с Уильямом облачились в силовые костюмы, стоявшие в помещении.

— Энергетическое оружие их почти не берет, а вот обычный боеприпас справляется прекрасно, — сказал Вик, готовясь открывать дверь. — Где у них мозг — я точно не знаю. Потому старайтесь, первым делом, нейтрализовать конечности и обездвижить. Не каждого из них можно убить выстрелом в голову.

Вик открыл шлюз, и они вышли в зал, вскинув винтовки. На полу лежали мертвые женщины с разорванными животами, и до слуха доносились вопли чудовищ, бродивших по коридорам. Рэй прерывисто дышал, морально готовясь к смертельной схватке.

Стычки с монстрами долго ждать не пришлось. В первом же коридоре отряд подвергся нападению. Монстры неслись по потолку и стенам, направляясь к отряду, и отряд стал обстреливать их. Рэй прицельно палил по врагам, чувствуя легкую отдачу винтовки, и убивая тварей одну за другой. С визжанием монстры сыпались на пол.

Отряд продвигался к лифту. С каждым метром тварей становилось все больше. Они лезли отовсюду. На Рэя мчалось два монстра, и он стрелял по ним в автоматическом режиме. Одного монстра срезало двумя точными попаданиями, а второй продолжал стремительно приближаться. Затвор щелкнул, винтовка выплюнула последнюю гильзу, со звоном упавшую на пол. Чудище прыгнуло на Рэя, и он вынул из специального разъема запасной магазин. Душа Рэя ушла в пятки, как только он понял, что не успеет перезарядиться.

Уильям разорвал летящего на Рэя монстра выстрелом из дробовика, и останки чудовища размазало по стенке.

Отряд, по дороге расстреливавший чудовищ, кое-как добрался до лифта, и ввалился в него, отстреливаясь от монстров, пытавшихся к ним проникнуть. Вик ткнул на кнопку нулевого уровня, дверь закрылась, и лифт плавно тронулся, став опускаться.

— Ух, сука! — выругался Уильям, тяжело дыша. — Еле отбились.

— Ага, — согласился Ризли. — Не думал, что мы пройдем.

Вдруг в шахте лифта раздался пронзительный скрип, свет резко погас, и Рэя чуть не свалило с ног внезапной остановкой.

— В чем дело? — шепотом спросил Олин.

Бойцы включили приборы ночного видения, и увидели кружившие в воздухе частички пыли. Панель управления лифтом погасла, потому было непонятно, на каком уровне произошла остановка. Вик резко обрушил ногу на люк в центре лифта, моментально выломав его. Люк понесся вниз, с грохотом ударяясь о стены, и затем свалившись на дно шахты.

— Ну, мы точно не на нулевом, — констатировал Вик, сверившись с метрическими показателями интерфейса. — До него еще метров двести.

— И что ты предлагаешь? — спросил Ризли, с опаской взглянув в проем люка. — Прыгать, что ли?

— Почти, — сказал Вик, вытягивая из пояса трос, закрепленный на небольшой лебедке. Вонзил крюк в стену, зафиксировал, и встал перед люком. — Это быстрее, чем идти по лестницам, и безопаснее.

Вик прыгнул в люк, и повис на скрипнувшем тросе, дав костюму команду не спеша опускаться. Рэй очутился в шахте последним. И видел, как отряд плавно спускался вниз, минуя двери, ведущие в коридоры лаборатории. Он стал спускаться за ними следом, внимательно наблюдая за обстановкой, и прислушиваясь к каждому шороху.

— Осталось сто метров, — доложил Вик.

Олин спускался, находясь рядом с дверью на первый уровень. Неожиданно дверь пробил рукастый монстр, не влезавший в дверной проем, и схватил Олина. Олин закричал, выронил винтовку, и стал ножом колоть чудище. Шахту освещало вспышками выстрелов, пули отрывали от руки монстра куски плоти, но монстр впился в Олина голодными глазами, и не собирался отпускать ни при каких обстоятельствах.

Монстр беспощадно лупил Олина о стену, и Олин вскрикивал от боли, чувствуя переломы костей. В глазах темнело, сознание постепенно гасло, и как только Олин стих, монстр утянул его в коридор. Рэй слышал отдалявшийся топот лап, и громкое рычание.

— Олин! — крикнул Ризли. — Сука! Тварь!

— Не останавливаться, — произнес Вик, не придавая гибели товарища никакого значения.

До дна шахты оставалось метров десять. Трос у Вика кончился, потому он выхватил нож, и рассек трос. Гравитация рванула Вика вниз, и он благополучно приземлился, дождавшись остальных.

Вскрыв дверь на нулевой уровень, отряд вошел в темный коридор, выглядевший отвратительнее остальных. Под ногами хлюпала мерзкая органика, разросшаяся по всем поверхностям в помещении. К горлу Рэя подступил ком.

Они оказались в большой темной лаборатории, заставленной столами и длинными панелями управления. Рэй осмотрелся, и заметил стеклянные капсулы, в которых виднелись обнаженные люди. Их тела, подобно поверхности астероидов, были покрыты рунными символами. Они будто бы были частью их тел. На лбах их были выжжены загадочные геометрические фигуры, разные, но у каждой была общая черта — глаз в центре.

Рэй осторожно подошел к одной из капсул, и приглядевшись, с удивлением обнаружил, что в ней был Эйден. Уильям и Ризли тоже подошли к капсулам, удивленно переглянувшись.

— Эйден? — с удивлением спросил Уильям. — Он себе клонов наплодил?

— Похоже на попытки наделить человека свойствами «Пояса Криидиана», — предположил Вик, разглядывая Эйдена в капсуле. — Других объяснений я не вижу.

Послышался Рык чудовищ, настороживший отряд до предела. В дверь врезалось что-то, и она со скрипом прогнулась. Отряд рассредоточился по укрытиям. Рукастый монстр ворвался внутрь, проломив дверь, и за ним следом вбежало еще двое таких же. Один из них щупальцами держал дергавшегося Олина, костюм которого был измят. Ризли, увидев друга, едва не выскочил из укрытия, но Вик схватил его за плечо, не позволив двинуться.

— Не будь глупцом, — приказал Вик.

Ризли стиснул зубы, и остался на месте. Чудовища использовали тело Олина довольно неожиданным образом. Они одновременно вцепились в него щупальцами, и поглотили, применив как топливо для ужасающей трансформации. Монстры срослись друг с другом, и обратились еще более крупной тварью, вселившей в сердца членов отряда тихий ужас.

Не задумываясь Вик дал команду открыть огонь, и отряд стал расстреливать тварь. Монстр яростно заметался из стороны в сторону, издавая страшный рык. Он рванул к ближайшему укрытию, в котором находились Рэй с Уильямом. Тварь отшвырнула укрытие, отбросила Уильяма легким взмахом лапы, и угрожающе нависла над Рэем, грозясь раздавить его.

Вик разогнался, и скользнул прямо под ней, в движении стреляя монстру в брюхо. Пули разорвали противнику живот, и он болезненно взвыл, отскочив, и потащив за собой вывалившийся кишечник. Кишки втянулись обратно, и рана моментально заросла. Рэй убежал за очередное укрытие, увидев там Уильяма, и убедившись, что он в порядке. Пока монстр приходил в себя, члены отряда попрятались, готовясь к новой атаке.

— Быстрее чем на собаке, — недовольно цокнул Ризли. — Нам не потянуть его!

— Потянуть, — сказал Вик. — У всех есть слабое место.

Рэй напряженно глядел на Вика, проворачивая в голове момент своего спасения. Вик рискнул жизнью, чтобы защитить Рэя, и Рэю показалось это странным.

Ради чего? Он неожиданно вспомнил.

* * *

Солнечный свет освещал переулок.

— Ради чего? — спросила Дженни, поправив маленький школьный рюкзачок. Она смотрела на Рэя, сгорая от любопытства, и намереваясь добиться своего. Рэй достал из ученического пиджачка, который носили ученики младших классов, маленькую фотографию, и протянул ее Дженни. Дженни рассмотрела на ней девочку, лет десяти на вид.

— Кто она? — Дженни задумчиво взглянула на Рэя, отдав ему фотографию.

— Эй, задрот, а ну иди сюда! — послышался крик хулигана, от которого у Рэя в груди защемило.

Он увидел, как трое неопрятных подростков окружили щуплого темноволосого парня, и хищно улыбались, глядя на него.

— Мы тебе что говорили?

Рэй оглядел щуплого мальчика, увидев, что лицо его не выражало вообще ничего. Он стоял отстраненно, глубоко погрузившись в свои мысли, и не обращал на слова хулигана внимания.

— Правду говорят, что ты больной на голову, а твоя мамаша была шлюхой? — усмехнулся хулиган, схватив Вика за грудки. — Думаешь, тебя все будут жалеть?

«Мрази», — подумал Рэй, сжав кулаки. Дженни испуганно наблюдала за хулиганами, прикрыв ладонью рот.

— Давай позовем на помощь, — сказала она, но Рэй уже во весь опор мчался к хулиганам с диким криком. — Куда ты! Дурак! Стой!

— Крысы! Трое на одного! — крикнул Рэй.

Хулиганы были поражены, и застыли на месте, с недоумением глядя на Рэя. Рэй с разгона сшиб хулигана плечом, а затем оседлал его, и стал молотить по лицу. Товарищи хулигана тут же стащили Рэя на землю, изваляв его в пыли, и стали жестоко пинать. Вик глядел на эту картину дрожащими зрачками, впервые за долгие годы осознавая эмоцию страха, но не за себя, а за кого-то другого. Он вскочил, и кинулся на хулиганов без разбора, тут же получив кулаком в зубы. Вика повалили рядом с Рэем. Обоих забили так, что тела покрылись дико болевшими синяками. Наигравшись, хулиганы поспешно покинули место преступления, изрыгнув пару оскорблений напоследок.

Мальчишки валялись на земле, глядя в небо, и тяжело дыша.

— Ты как? — спросил Рэй, обратив взгляд к Вику.

— В норме, — Вик усмехнулся, и сел, морщась от боли. — Хотя…

— Дурак! — Дженни рухнула перед Виком на колени, и обняла его. — Зачем ты постоянно приходишь сюда, и нервируешь их?! Они же сказали, что побьют тебя, если ты тут еще раз появишься!

От удивления Вик расширил глаза, не понимая, как ему реагировать. Рэй наблюдал за ним, и видел, как лицо его заливалось краской. Сердце Вика стучало взволнованно, в таком ритме, в котором не стучало еще никогда. Дженни стала райским островом счастья среди бескрайнего океана пустоты, и была единственной, кто мог подарить Вику свет. Она совсем этого не осознавала, а ему не хватало духу рассказать ей, что она для него значила.

Дыхание перехватило, и Вик неловко обнял Дженни, проговорив тихо: «Прости».

— Я люблю тебя, дурак! Дурак! — она заплакала, уткнувшись в грудь Вика. — Дурак! — произнесла Дженни сквозь слезы.

Не выдержав притока положительных эмоций, Рэй широко улыбнулся. Вид человеческого счастья вызывал тепло у него в груди. Рэй мечтал, чтобы все люди были счастливы, но понимал, что в условиях современного мира это невозможно. Жертвы неизбежны, как бы он не старался. Он вспомнил, как Эмили проткнуло арматурой, и она лежала на земле, умоляя о помощи. Рэй тогда стоял, как парализованный, и даже не мог позвать кого-нибудь.

Рэй достал из пиджачка фотографию Эмили, которую показывал Дженни.

«Больше никто не пострадает из-за моей трусости, — подумал Рэй нахмурившись. — Никто». Рэй ощутил огромный прилив энтузиазма, как только осознал, что помог человеку в критической ситуации. Этот поступок исцелил его душевную рану, после чего Рэю стало понятно, кем он хочет быть.

У него появилось стойкое желание защищать слабых.

Но люди оказались неблагодарными и жестокими. Рэй часто рисковал из-за них собственной жизнью, и бывало даже, что спасенные им люди подло предавали его, ни во что не ставя подвиг, который он для них совершил.

Так происходило и в будущем. После событий на Центральной площади Рэй получил повестку в суд от женщины с коляской, которую спас от летящего в нее автомобиля. Женщине не понравилось то, что Рэй сильно напугал ее ребенка, и она захотела наказать Рэя за это. К счастью, законодательства Ирдиана могло застраховать от подобных заявлений. Суд Рэй выиграл, но сам факт того, как женщина поступила, не умещался у него в сознании.

В зале суда женщина с такой ненавистью смотрела на Рэя, отстаивая права своего напуганного ребенка, будто бы была готова разорвать Рэя на части. Рэй лишь ошарашенно глядел на нее, думая, что без него их бы вообще не было в живых.

Судья это тоже понимал. Однако суд с женщиной потряс Рэя меньше всего. На улицах перед Центральной площадью, в день митинга и убийства Гордона, происходили не менее удивительные события.

— Убийцы! — скандировала толпа на центральной площади, наблюдая, как оставшиеся в живых спецназовцы ВКП после перестрелки с «Гераклами» погружались в грузовики. — Убийцы! Убийцы!

— Убить всех, кто помогает корпорации! — яростно кричала Элизабет, все еще руководившая толпой.

Люди были в ярости. Перед нападением толпу останавливало лишь оружие, находившееся в руках полицейских, потому она решила начать терзать саму себя, чтобы хоть как-то выпустить массовую злость. В толпе валялись трупы затоптанных людей. На коленях, над телом женщины с перерезанным горлом, сидела маленькая девочка, и жалобно рыдала.

— За что вы убили маму?! — девочка заплаканными глазами оглядела присутствующих. — За что?! Они же ничего вам не сделала!

— Твоя мама поддерживала корпорацию! — прорычал жирный мужик из толпы, злобно взглянув на девочку. — Такие не заслуживают жизни!

— Она же просто хотела уйти! Она никого не обидела! И никого не тронула! А вы ее убили! — заревела девочка.

— Корпоративная сучка! — крикнул мужик.

Он выхватил из кармана нож, и схватил девочку за воротничок, замахнувшись для колющего удара. Из толпы выскочил молодой парень, сломал мужику висок точным джебом, и мужик повалился на землю. Парень схватил девочку, и, прежде чем его схватили, успел отнести ее до ближайшего переулка. Девочка понеслась прочь, а парень глядел ей в след, пока его вытаскивали обратно на дорогу.

— Этот ублюдок спас корпоративную суку! Он поддерживает смерть людей на Хале! — закричал атакованный парнем рыжий мужик, а затем встал, покачиваясь. У него с губы свисала ниточка слюны. — Убийца!

Парня, спасшего девочку, повалили на землю, и стали мощно пинать. Он чувствовал резкие вспышки боли по всему телу, ощущал, как ломались кости и рвались внутренности. В глазах у него мутнело, и последнее, что он увидел, были разъяренные лица людей.

Элли вытягивала Кайла на тротуар, пытаясь тащить его за подмышки. Он был плечистым, тяжелым, и девушке с трудом удавалось тянуть его. По ее нежным щекам струились слезы. Она кричала сквозь рыдания:

— Кайл! Господи! — она прислонилась к стенке, и зажала бока кайла коленками, уткнувшись ему в спину. — Кайл! Пожалуйста! Помогите, кто-нибудь!

Трое из толпы схватили Кайла за ноги, и вытащили с тротуара, оттянув от Элли. Элли с визгом кинулась на них, но ее швырнули к стене жестким ударом кулака. Она рухнула на ягодицы, закрыв голову.

— Никто не заставлял его наплевательски относиться к погибшим на Хале! Он корпоративный раб! — голову Кайла положили на бордюр.

— Нет! — Элли плюхнулась на живот, и потянулась к Кайлу. — Не надо! Не надо! — срывала Элли голос. — Он же вас не тронул! Нет! Нет! Нет!

— Руками — не трогал, — сказал один из группы, с презрением взглянув на Элли. — Но отвергнув нашу мораль, он перестал быть человеком. Он не сочувствует. А таким нет места в жизни!

На черепа Кайла обрушили стопу, и Кайл вскрикнул. Из его рта брызнула кровь, взгляд потерял осмысленность, и он умер от сильного повреждения мозга.

— Кайл! — заревела Элли, ползком направившись к любимому. Группа, убившая Кайла, схватила девушку, и бросила ее за контейнер в переулке. Они стояли перед ней, поглядывая в сторону, и одновременно расстегивая ширинки. Дыхание девушки перехватило, и она онемела от ужаса, приоткрыв рот.

— П… Полиция… — тихо простонала она. — Кто-нибудь!

Ее крик эхом разнесся по переулку.

Один из преступников стоял на входе в переулок, пока его товарищи насиловали несчастную девушку, заломив ей руки. Иногда люди приходили на крики, но преступник останавливал их, говоря: «Наказывают корпоративную мышь». И после этих слов люди решали, что так ей и надо, а затем уходили.

Когда Рэй проходил курс реабилитации в полицейском госпитале, Уильям пришел проведать его. Рэй лежал в больничной койке, а Уильям сидел рядом с ним на стуле.

— Десятки изнасилований, — нервно усмехнулся Уильям. — Грабежей сотни, убийств тысячи, за одну только ночь. Командование вообще болт положило. Мол, ресурсов мало, и разойдутся сами.

Рэй катнул желваками, и до боли сжал кулаки. Чем старше он становился, тем больше сомневался в выбранном пути. Он хотел защищать людей, но были ли те, кто заслуживал защиты? Обычно Рэй защищал тех, кто больше платил государству или корпорациям, и тех, кто становился преступником в дальнейшем.

Может, все люди животные? Может, та же женщина, которая вчера была беззащитной, сегодня возьмется за нож, и зарежет кого-нибудь в приступе гнева?

Стоят ли люди риска?

* * *

Монстр снова бросился в атаку, сметая все на своем пути, и бойцы еле успевали уходить с траектории нападения. Они стреляли по чудищу, не жалея пуль, но раны затягивались, едва успев появиться. Рэй выглянул из укрытия, прицелился в чудище, и зажал спуск. Загремели выстрелы, и попаданиями в монстре проделывало большие пулевые отверстия, зарастающие на глазах.

— Да что за хрень?! — Рэй сделал приближение к лапам чудовища. От них к органике на полу приросли тонкие отростки, которые постепенно высушивали ее. Одновременно с этим на монстре затягивались раны. — Я понял! — Рэй сказал на общей частоте. — Костюмы жаростойкие?

— Да, — ответил Вик.

— Надо поджечь лабораторию! Эта хрень жрет органику, которая вокруг!

Пока отряд отвлекал монстра выстрелами, Вик носился от стола к столу, выдвигая ящики, и пытаясь найти нужные реактивы. К счастью, в одном из столов удалось отыскать сильное горючее вещество, едкое, как напалм, и способное поражать большие площади даже в небольшой концентрации.

Вик бросил колбу твари под ноги, и разбил ее прицельной очередью. Вещество вспыхнуло от искр, появлявшихся при попадании пуль в пол, и тварь тут же оказалась в центре сильного пожара. Пламя распространялось с огромной скоростью. Захватив пол, оно перекинулось на стены, а затем и достигло потолка.

Рэю ослепило глаза, и пришлось выключить прибор ночного видения, который уже был не нужен. Огонь освещал помещение достаточно ярко, и блестел на коже монстра яркими бликами.

Жара стояла неимоверная, и Рэй моментально покрылся потом, чувствуя, как он струился по телу. Тварь в ужасе металась из стороны в сторону, и отряд расстреливал ее.

Рэй оказался прав. Теперь раны на монстре не затягивались. Отряд испытал воодушевление, но продлилось оно не долго. У бойцов поочередно щелкали затворы и карманы с запасными обоймами были пусты. У Рэя патроны кончились, и он потянулся к разъему за запасным магазином, но его там не оказалось.

— Я пуст! — крикнул Ризли.

— Пуст, — сказал Вик.

— Пуст! — отчитался Рэй.

Уильям взглянул на индикатор боеприпаса, и сообщил:

— У меня один выстрел!

— Не трать. Оставь, — велел Вик, доставая нож. — Идем в рукопашную.

— Ты серьезно?! — испуганно спросил Ризли.

— У тебя другие варианты есть?

Ризли покорно вынул нож. Рэй со звоном извлек клинок из ножен, и даже вообразить не мог, как такую тварь можно было убить с помощью ножей.

— Рэй, отвлекай, — Вик предложил тактику. — Остальные — работаем по спине. Больше слабого места нигде быть не может.

Вик вспомнил перестрелки с монстрами этого вида. Он отстреливал им и руки, и ноги, и голову, но нигде не было никаких изъянов. Значит, смертельная точка могла, гипотетически, находиться только в спине.

Рэй выскочил из укрытия, и стал скакать как примат, размахивая руками.

— Эй! Чепух! Сюда иди! — кричал Рэй, привлекая внимание противника.

Монстр тут же понесся к Рэю, снося с пути столы и панели управления, и яростно рыча. Рэй рванул от него, сверкая пятками, и мчался к противоположной стороне зала, слыша позади топот массивных лап. Чувствуя на спине голодный взгляд, Рэй ускорился, и взбежал по стене как Нео в фильме «Матрица», затем оттолкнувшись от нее, и перепрыгнув чудовище. Монстр попытался остановиться, но стал жертвой собственной массы, и его инерцией впечатало в дрогнувшую от удара стену.

Чудище растерялось лишь на несколько секунд, просто не поняв, что произошло. Мозг был явно не в голове, потому удар нисколько не дезориентировал тварь. Отряд набросился на чудовище с тыла, и заскочил на него, став кромсать спину ножами. Свет пламени отражался в клинках, и в воздухе оставались стальные росчерки. Брызги крови полетели в разные стороны, с шипением падая на огонь и испаряясь.

Монстр забрыкался, пытаясь скинуть бойцов, как разъяренный бык, но они крепко вцепились в него. Тогда чудище щупальцами потянулось к ним, и, увидев жуткие отростки, парни испугались. Щупальце чуть не схватило Вика, но Рэй с разбега рассек его точным взмахом ножа, не позволив монстру схватить жертву.

Чудище яростно взглянуло на Рэя, взвыв, и оскалив мерзкую клыкастую пасть. В этот момент Вик вонзил нож чудищу в спину, и рассек кожу мощным рывковым движением. В углублении раны Вик увидел обезображенное лицо Олина, которое корчило жуткие гримасы, и мучительно кричало демоническим голосом. В его лбу светилась небольшая сфера. Вик понял, что это и есть слабое место монстра. Монстр почувствовал угрозу, и, забыв обо всем на свете, стал бешено скакать, пытаясь скинуть врагов с себя. Вик и Уильям сорвались с чудовища, грохнувшись на пол, но Ризли удалось удержаться.

— Ризли! Наверху открытая рана! Уничтожь то, что в ней! — велел Вик.

Тогда Ризли вскарабкался до раны и занес нож для удара, но увидел лицо Олина, пронизанное болью. Ризли застыл как парализованный, и не мог пошевелиться, глядя на друга. На Ризли нахлынули теплые дружеские воспоминания, объединявшие его с Олином, что не позволило ему сразу нанести удар. Но медлить было нельзя, ибо промедление могло стоить всем жизни. Собрав волю в кулак, Ризли стиснул зубы, расширил глаза от гнева, и с яростью крикнул:

— Прости, дружище!

Ризли пронзил лоб Олина, и Олин вскрикнул от боли в унисон с чудовищем. Из-за крика Олина у Ризли защемило в груди. Чудище яростно взвыло, и врезалось в стену, попытавшись скинуть с себя Ризли. Ризли чуть не сбросило, но он крепко вцепился в рукоятку застрявшего во лбу Олина ножа, удержавшись на монстре.

— Твою мать! — Ризли подтянулся к ране.

Уильям кинул дробовик Ризли, и Ризли поймал его, затем воткнув в рану, и нажав на спуск. Громыхнул выстрел. Голову Олина вместе со сферой разорвало крупной картечью, и монстр зарычал, сделав пару шагов, и грохнувшись на живот.

— Сука! — Ризли спрыгнул с мертвого чудовища, швырнув дробовик на пол, и испытывая сильное эмоциональное потрясение. Он едва не потерял равновесие, и у него все еще кружилась голова.

Бровную дугу Рэя обогнула капелька пота. Он тяжело дышал, чувствуя, как горят легкие, и как мускулы сковывало усталостью. От жары темнело в глазах, и дико захотелось спать. Двигаться желания не было никакого. Оставив труп поверженного чудовища гореть, они направились к двери, которая вела в хранилище. Рэй перед уходом взглянул на капсулы, стекло которых начинало чернеть от жара и трескаться.

— Надо вытащить их, — Уильям направился к капсуле.

— У нас нет на это времени. Скоро вся лаборатория будет поглощена огнем, и Кейн может задохнуться.

— Да пошел ты! — сказал Уильям. — Нельзя бросать их! Рэй, помоги!

— Он прав, — Рэй отвел взгляд от капсул. — Нам самим бы выжить.

Уильям остановился, удивленно взглянув на Рэя. Ему не верилось, что Рэй, уподобившись Вику, решил пренебречь жизнями беззащитных людей. Он медленно погрузил нож в ножны, не отрывая от Рэя глаз.

Они открыли дверь хранилища, и вошли в него, оказавшись в окружении серых стен. Кейн сидел на полу, обхватив колени. Услышав вошедших, он поднял взгляд, и пробормотал вяло:

— Вы видели мою жену? Кто-нибудь видел мою жену? Она была на третьем уровне.

— Если тебе хочется жить, то идем с нами, — Вик проигнорировал его вопрос.

— Нет, — Кейн покачал головой. — Без своей жены я не уйду.

В воспоминаниях Рэя раздался голос женщины, которое чудище оплодотворяло в актовом зале: «Я изменяла тебе! Изменяла! Я изменила тебе, Кейн!».

— Слышь, ты, — сердито сказал Ризли, подняв Кейна за воротник. — Нам тебя что, силой тащить?

— Пусти его, — велел Вик, и Ризли неохотно подчинился.

— Она мертва, — сообщил Рэй, взглянув на Кейна.

Кейн окаменел, начав бледнеть на глазах.

— Ты точно в этом уверен? — тихо спросил Кейн.

— Точно, — кивнул Рэй. — Я лично видел… В общем, не важно. Тебе лучше не знать, как она умерла.

Кейн обреченно опустил голову, и по его щеке скользнула слеза. Вид у него стал безразличный, наплевательский ко всему. Он медленно поднялся, и стоял, едва держась на ногах. В гибель жены верить ему не хотелось, но сомневаться было глупо, потому что выживание в сложившихся условиях, и особенно выживание женщины — событие маловероятное.

— Ведите меня куда хотите, — разрешил Кейн.

— Осталось только решить вопрос с тем, как доставить его до нашего корабля, — сказал Ризли.

— А он не в ангаре? — спросил Рэй.

— Нет, снаружи. Скафандров в лаборатории нет. Когда мы прилетели, технический персонал снаружи проводил крупные ремонтные работы. Эти костюмы, — Ризли хлопнул себя по груди. — Для вакуума не предназначены.

— У нас в отсеке разгерметизации стоят три «Аида», — сказал Рэй. — Третьего можно будет обезоружить, и доставить в нем Кейна.

Уильям, Рэй, и Кейн добрались до «Аидов». Вик активировал панель управления «Аида» Эрни, и отключил все силовые системы, оставив лишь возможность стандартного передвижения.

Все облачились в «Аидов», и вышли во двор, под открытое небо, тут же столкнувшись с противником. Монстры будто почувствовали, что люди собирались отступать, потому бросили внешние силы к посадочным площадкам. Крупное чудище, размером чуть меньше «Аида», мчалось на отряд с яростным рычанием. На монстре виднелись обрывки скафандра, и Рэй понял, что это тот, кто раньше был в техническом персонале.

Рэй активировал плазменную пушку, но Уильям опередил его, и напал на чудовище раньше. Разогнавшись, Уильям хлестанул монстра ногой в голову, и переломил ему хребет. Монстра отбросило, и впечатало в стену, по которой разбрызгало его кровь. Он сполз на пол, и, дернувшись пару раз, умер.

— Это вам не легкие костюмчики, козлы, — презрительно произнес Уильям.

И действительно. «Аиды» превратили поход до второй посадочной площадки в легкую прогулку. В дороге Рэй и Уильям уничтожали монстров выстрелами из плазменных пушек. Вскоре они увидели вдали корабль, островком высившийся над океаном монстров, осаждавших его. Монстры перли на посадочную площадку со всех сторон. Корабль отстреливался из автоматических турелей, а так же рядом с судном бой вел «Геракл». Монстров рвало и разбрасывало взрывами ракет, пущенных из пусковых установок «Геракла». «Геракл» палил из плазменного орудия, за один выстрел убивая сразу несколько чудовищ.

Приблизившись, Рэй и Уильям поддержали «Геракла» плазменным огнем, и расчистили дорогу. Вскочив на посадочную площадку, они загрузились в корабль, и двери за ними закрылись. Монстры хлынули к кораблю, попав под огонь корабельных пушек. Двигатели взвыли, перейдя в режим вертикального взлета, и стали выпускать из сопл мощные реактивные струи. Монстры тут же вспыхнули от жара, и их разнесло потоком воздуха, создаваемым двигателями.

— Стоп! — забеспокоился Уильям, глядя на слетающих с площадки монстров через иллюминатор. — А как же турели?

— Турели настроены вести огонь только по приближающимся объектам, а не отдаляющимся, — пояснил Ризли, и Уильям успокоился.

Корабль оторвался от посадочной площадки, и взлетал до тех пор, пока не прошел одностороннее защитное поле, оказавшись в вакууме.

Свет ламп палубного освещения отражался в броне «Гераклов» и «Аидов».

Уильям открыл «Аида», и соскочил на палубу, заметив ряд спасательных капсул, встроенных в стену. Он помнил, что такие капсулы были довольно качественными, и в них можно было протянуть на безжизненной планете около месяца. Флоту ВКП такие даже и не снились, из-за чего многие полицейские боялись задач, выполнение которых проходило в открытом космосе.

Вик и Ризли взяли полицейских на прицел лазерных винтовок. У Уильяма тут же защемило в груди, а Рэй на вид был довольно спокойным, будто понимал, что произойдет дальше. Он невозмутимо глядел Вику в глаза, не потеряв душевного равновесия.

— К капсулам, — велел Вик, дернув стволом в сторону капсул.

— Я бы на твоем месте сдался, — хмуро пригрозил Уильям. — ВКП рано или поздно прищучит вас.

— Скоро я достигну своей цели, и мне уже будет неважно, что произойдет, — ответил Вик, смерив Уильяма равнодушным взглядом. — Можете хоть убить меня.

— Вик, — сказал Рэй, взглянув на Вика. — Я хочу полететь с тобой.

— Ну… Чего?! — ошарашенно воскликнул Уильям, с недоумением взглянув на Рэя. — Ты гонишь?!

— За дурака меня держишь? — Вик взял Рэя на прицел. — Ты всю дорогу мечтал убить меня, а теперь вдруг захотел сотрудничать? Я на идиота похож?

— Я серьезно, — Рэй покачал головой. — С момента нашей встречи в день убийства Гордона я думал над твоими словами, и сопоставлял их с фактами. Люди нашего времени действительно мусор… — Рэй нахмурился, вспоминая рассказ Уильяма об убийствах и изнасилованиях на митинге. — Они убивают тех, кто слабее, и защищают тех, кто богаче. Мне такое человечество не нужно. И не нужно такое правительство. Наше командование продалось Эйдену, и теперь выполняет все его поручения за кирлианы. Сначала нам приказали защищать Гордона, причастного к уничтожению Халы, потом приказали защищать Кейна, причастного к разработке оружия массового уничтожения, и курирующего снабжение лаборатории, в которой разрабатывают смерть, — Рэй сжал кулаки. — Мне надоело пресмыкаться перед продажными чиновниками и делать что-то ради денег олигархов. Я хочу свободы, Вик, и она есть рядом с тобой. Наши интересы расходятся, но результат их соблюдения устраивает нас обоих. Эйден мертв, а корпорации больше нет. Именно из-за нее люди остервенели, стали злыми и запуганными. Стали жестокоми. Я хочу другое человечество. А это невозможно, пока Эйден у руля.

— Да? — Вик задумался, явно сомневаясь в словах Рэя. Не в их искренности, а в их логичности. — Впрочем, для меня неважна причина. Если ты настроен серьезно, то боец вроде тебя мне не помешает. Есть только одно небольшое условие.

— Какое? — спросил Рэй.

— Вышвырни своего друга в открытый космос, — хладнокровно приказал Вик, взглянув на капсулы. — Разумеется, не в таком виде. В капсуле. Если ему повезет, то он выживет. Это будет твой экзамен.

— Да ты рехнулся, — Уильям нахмурился. — Вы охренели, что ли? Рэй, ты реально это сделаешь?

Рэй стал приближаться к Уильяму, а Уильям, шокированный поведением друга, пятился назад.

— Дружище, не надо, — Уильям угрожающе оскалился, подняв кулаки. — Я тебе ребра пересчитаю, потом костями срать будешь. Ты меня не выкинешь!

— Попробуй, — спокойно произнес Рэй. — Или полезай в капсулу, или я заставлю.

— Пошел ты, предатель! А-а-а! — Уильям с криком бросился на Рэя.

Рэй ловко уклонился от атаки, долбанув Уильяма коленом в ребра, и Уильям прорычал, отскочив. Рэй нырнул под удар ногой, и стопа Уильяма пронеслась у Рэя над головой, взъерошив ему волосы. Рэй лоукиком попытался сшибить Уильяма с ног, но Уильям отпрыгнул, и тут же свернул Рэю челюсть мощным хуком слева, затем откинув жестким джебом.

Рэй чуть не повалился с ног, но, все же, выстоял. Он с криком запрокинул Уильяму голову жестким апперкотом, и Уильям грохнулся на лопатки. Перед глазами Уильяма полыхнула яркая вспышка, и он прикусил язык, ощутив на нем соленый привкус крови. Рэй прыгнул на Уильяма, дергая ему череп стремительными боковыми атаками, и мир перед глазами Уильяма стал похожим на слайд шоу, то погружаясь в темноту, то снова вспыхивая тусклыми красками.

Уильям впечатал кулак в гениталии Рэя, и Рэй вскрикнул от боли, схватившись за них. Уильям повалил Рэя на спину, попытался перехватить инициативу в борьбе, но Рэй согнул его точным пинком в живот. Вскочив, и не дав Уильяму опомниться, Рэй обхватил его сзади, и бросил с прогиба, впечатав лопатками в палубу. Уильям ударился затылком, и у него в глазах потемнело.

Рэй сразу же скакнул на Уильяма, став разбивать ему нос молниеносными джебами. Кровь, заливавшая лицо Уильяма, размазывалась по кулакам. Замахиваясь для очередного удара, Рэй заметил, что Уильям лежал без сознания, и опустил руку, едва удержавшись от добивания.

Рэй поднял Уильяма, протянул по палубе, и поместил в капсулу. Активировав панель управления, он включил режим сброса, и тайком от Вика задействовал аварийный маяк. «Прости, Уильям. Я не хотел тебя впутывать, но так получилось», — подумал Рэй, закрывая капсулу.

Капсулу изолировало от палубы прозрачной перегородкой, и Рэй глядел на Уильяма, стиснув зубы. Уильям очнулся, и, придя в себя, стал молотить по крышке капсулы. Он кричал что-то, лицо его краснело, а вены на висках вспухли от напряжения. Рэй ничего не слышал, но читал по губам:

— Ты же полицейский! Что ты делаешь?! Чертов предатель!

Капсулу выбросило с корабля, и она стала дрейфовать, полетев в поле астероидов. Рэй наблюдал за постепенным отдалением капсулы через прозрачную перегородку. «Капсулы этой модели прочные, — успокаивал себя Рэй. — Ты тут пробудешь максимум неделю. Еды там полно. Тебя найдут, дружище. Не волнуйся».

— Ты сделал правильный выбор, — одобрительно произнес Вик. — Теперь пошли, зададим Кейну пару вопросов. Добро пожаловать в команду, Рэй.

Прошла примерно неделя. Рэй каждую секунду ощущал, как менялось его сознание, и как старые убеждения конфликтовали с новыми. Новые мысли и побуждения, возникавшие у Рэя в голове, казались ему бесчеловечным, но необходимым злом, потому что честными путями поставленной цели достичь невозможно.

Плохо или хорошо убивать людей? Что вообще такое хорошо, и что такое плохо? Вот, думал Рэй, я убью сотрудника «Эйден Компани», важного сотрудника, который управляет важным отделом корпорации. Сразу можно сказать, что в общепринятом понимании убийство — это плохо, и что я поступлю плохо. Но с другой стороны, если этот сотрудник умрет, то прекратит работу отдел «Эйден Компани», компания потеряет часть рынка, и ее место займут нормальные работодатели, способные обеспечить работникам человеческие условия. За одним убийством последует цепочка положительных изменений, и уже можно сказать, что убийство влиятельного сотрудника «Эйден Компани» — положительное событие. Это хорошо. А что, если убить сотни тысяч сотрудников корпорации, и подорвать ее деятельность таким образом? Людям работать больше было негде, но они могли и не работать, если понимали, куда идут. Если они умрут — деятельность корпорации будет сильно подорвана, что значительно ослабит ее влияние, а это, в свою очередь, могло спасти очень много жизней. А вообще, вопрос можно было решить одним точным ударом, отрубив змее голову. Эйден — всего лишь одна жертва, однако на ее защиту могут встать многие, и их, к сожалению, тоже будет необходимо устранить.

Ради большого блага.

Рэй поймал себя на мысли, что становился похожим на Вика, и осознавал, почему Вик поступал именно так, а не иначе. Иного варианта у Вика просто не было, ведь корпорация имела огромное официальное влияние. Разобраться с ней можно только как с опасным животным, убив или усыпив.

Рэй сразу же включился в работу ЧВК Вандера, став полноценным членом команды. Кейна приковали к креслу в небольшом закоулке грузового отсека, и там требовали от него ту информационную малость, необходимую для дальнейшего продвижения по планам, разработанным Виком. Кейн наотрез отказывался говорить, из-за чего пришлось добывать информацию радикальными методами. На правах стажера Рэю приходилось выполнять всю грязную работу, поручаемую Виком.

Взяв со столика плоскогубцы, Рэй обратил взгляд к встревоженному Кейну. В его глазах блеснул свет палубных ламп.

— Пытать будете? — испуганно спросил Кейн, оцепенев. — Поймите же, я не могу выдать маршруты! Мне нельзя! Убьют меня и моих детей!

— На твоих руках кровь миллиардов людей, как и на руках всех сотрудников вашей корпорации, — произнес Рэй, сердито глядя на Кейна. — По-хорошему говорить ты не хочешь.

Вик с неподдельным интересом наблюдал за тем, как Рэй сначала вырывал орущему от боли Кейну ногти, а затем стал ломать ему плоскогубцами пальцы. Даже у Вика по спине пробежали мурашки, когда он услышал очередной вопль Кейна, и хруст сломавшегося пальца.

— Я рад, что ты понял мысль, которую я пытался донести до тебя, — обратился Вик к Рэю, когда тот брал со столика гвоздомет.

— Да, — кивнул Рэй, остававшийся равнодушным даже тогда, когда Кейн жалобно стонал и плакал. В глубине души Рэю было жалко его, но усилием воли Рэй подавлял жалость. — Не существует границ, мешающих мне достигнуть цели. Я хочу смерти Эйдена, и если ради этого надо пытками добывать информацию, я буду это делать. И этот тип, — Рэй взглянул на Кейна, выдержав короткую паузу. — Этот тип далеко не невинный. На его руках кровь. Кровь на руках любого сотрудника «Эйден Компани». Своим трудом он спонсирует их деятельность, а потому никого из них нельзя жалеть.

— Верно. Уничтожение Халы — ярчайший этому пример. Миллиарды людей погибли из-за интересов корпорации, — Вик согласился с Рэем. — И еще миллиарды погибнут, если Эйден останется в живых. Всегда держи это в голове, иначе твои поступки будут лишены смысла.

Спустя несколько часов пыток Кейн не выдержал, и выдал маршруты передвижения кораблей, брошенных на пограничные сектора для дополнительной защиты. Так же удалось узнать, где находился «Пояс Кридиана».

Вик вошел в свою каюту, сев в кресло перед панелью управления, и зажегся свет. Активировав защищенное интернет соединение, Вик нашел в списке нужный контакт, и ткнул на кнопку вызова. Ответили довольно быстро, и тогда Вик попросил соединить его с новым лидером сепаратистов, который занял место Декстера.

— Слушаю тебя, Вандер, — на экране появился мужчина, погладивший шрам на щеке, и вопросительно взглянувший на Вика.

— У меня к тебе есть коммерческое предложение, Эрик. Я хочу нанять твой флот. Весь.

— А денег хватит? — спросил Эрик.

— Хватит, — кивнул Вик, вспоминая деньги Балфреда, хранившиеся в хранилище на Ирдиане. — Ты получишь даже больше, чем мог бы получить за такой контракт в обычном случае.

— Как-то не очень интересно…

— Уверен? А если ты сможешь отомстить за Декстера? Контракт против корпоративного флота. Тебе даже не надо будет одерживать победу. Просто свяжи врагов боем, а я сам все сделаю.

Услышав о мести за Декстера, Эрик нахмурился. С сомнением опустив глаза, он подумал некоторое время, а потом ответил:

— Скидывай координаты, время, и деньги.

Прошла еще неделя. На орбите неизвестной планеты многотысячный флот сепаратистов собирался для гиперпрыжка. К точке сбора подходил крупный корпоративный линкор, казавшийся посторонним и чужеродным среди кораблей Нации Свободы. Он шел не спеша, и в нем отражался свет местной звезды, подчеркивающий его могущественные очертания.

Вик сидел в удобном кресле на капитанском мостике, и наблюдал за контрольными панелями. Команда Вика захватила корпоративный линкор, используя координаты, полученные у Кейна.

Приняв нужную формацию, корабли стали один за другим уходить в гиперпространство, и совсем скоро выпрыгнули в другой части галактики. Эрик, стоявший у окна на капитанском мостике, увидел гигантский «Пояс Кридиана», окруженный многотысячной флотилией. Тут же корпоративный флот зашевелился, и корабли, как осы в атакованном гнезде, стали двигаться, бортами поворачиваясь к флоту сепаратистов.

— Внимание! — кричал оператор наружного наблюдения на мостике флагмана класса «Черная дыра», наблюдая в окно за тем, как из космической пустоты вспышками выскакивали вражеские корабли. — Визуальный контакт с флотом сепаратистов!

— Приготовиться к бою! — велел Адмирал Хэнрон. — Эйден точно все предвидел.

Последним из гиперпространства выпрыгнул флагман класса «Дредноут», вставший во главе флота Нации Свободы, и по размерам сопоставимый с флагманом корпорации «Черной дырой».

Битва предстояла тяжелая.

 

Глава 16

Два огромных флота столкнулись в ожесточенной схватке. «Дредноут» и «Черная дыра» обстреливали друг друга залпами сотен мощных орудий, постепенно доводя щиты до предела. Флот корпорации утонул во вспышках взрывов сепаратистских ракет, а флот сепаратистов, в свою очередь, попал под шквальный лучевой обстрел. Щиты многих сепаратистских кораблей моментально слетели, не выдержав энергетической нагрузки, и сепаратистские корабли рассекало лучами на кусочки. Затем эти кусочки взрывались, освещая пространство на многие километры вокруг, и знаменуя первые потери в жестоком противостоянии.

Ракеты врезались в корпоративные корабли одна за другой, и, пробивая броню, разрывались внутри судов. Потери были равнозначные с двух сторон, и пока невозможно было сказать, кто выйдет из ситуации победителем. Ракеты взрывались, лучи жгли, плавилась и рвалась броня кораблей, превращаясь из гармоничного красивого металла в обезображенный кусок оплавленного железа.

Линкор Вика выпрыгнул из гиперпространства после начала битвы между флотами, выбрав точку выхода подальше от места боестолкновения. Штурман наблюдал за радарами, а Вик глядел в обзорное окно, видя, как два флота разрывали друг друга на части ракетами и лучами.

— Мы внимания не привлекли, — сказал штурман.

— Это пока. Кто-нибудь, да заметит пространственные возмущения.

— Попытка выйти с нами на связь! — заявил штурман.

— Ведите капитана, — приказал Вик, взглянув на наемников, стороживших вход. Они скрылись из вида, а затем привели капитана Борна, держа его на прицеле. Он окинул присутствующих ненавистным взглядом, и сплюнул презрительно, выругавшись. Несмотря на ситуацию, в которой Борн оказался, настроен он был решительно.

— Что вам нужно от меня? — скривился он.

— Самая малость, — Вик встал с капитанского кресла, уступая Борну места. — Ответь на звонок, и объясни диспетчеру причину, по которой мы состыкуемся с «Поясом Кридиана». Тогда останешься жив.

Под красным Арцем раскинулся жилой квартал. Наемники суетились на крышах, расставляя по ним ионные пушки, которые развернулись, и тут же нацелились в дома. С гулом они копили в стволах энергию, готовясь в любом момент, по команде Вика, освободить ее.

— Мне плевать на свою жизнь, — ухмыльнулся Борн.

— Да что ты? — Вик скрестил руки на груди. — Экипаж твоего линкора проживает, очень удобно, в одном квартале. Почти в одном доме. Если ты будешь непослушной лошадкой, то всем этим семьям настанет конец. Впрочем, как и твоему экипажу. Если ты помнишь о корпоративной лояльности, то может, вспомнишь и о капитанской чести? Ты ведь капитан корабля, а не офисная мышь. Под твоей ответственностью космолетчики. Их ждут дома.

Борн глядел на Вика с лютой ненавистью, и гневно раздувал ноздри, желая разорвать его на кусочки. Действия Вика вызывали в нем злобу, и казались ему жестокими, бесчеловечными.

Борна усадили в кресло, и отошли подальше, позволяя ему полноценно вести диалог.

— Принимай вызов, — велел Борн оператору, и оператор молча выполнил приказания.

— Судно СР90 «Лангера», вы не на территории боестолкновения. Объясните причину отклонения от выполнения общей боевой задачи.

— Выход из строя бортовых орудий, необходимость входа в док для ремонтных работ, — на ходу придумал Борн. Диспетчер задумался на некоторое время. Перед Борном вспыхнул экран с голографическим сканером отпечатка пальца. — Пройдите процедуру биометрического распознания, и заходите на борт. Приемный док будет открыт после процедуры сканирования.

— Да, спасибо, — ответил Борн, прикладывая палец к сканеру.

— Сканирование завершено. Ждем вас на борту.

Линкор приблизился к «Поясу Кридиана», и направился к огромным воротам приемного дока, которые медленно разъезжались в разные стороны. Войдя в док, корабль плавно занял место рядом с пирсом, и встал на огромные фиксаторы, надежно зафиксировавшие его положение в пространстве. Ворота дока закрылись. С шипением системе герметизации уравновесила давление, и накачала в помещение воздуха, позволяя перемещаться по нему без скафандра.

Стыковочный модуль прислонился к судну, и соединил палубу с линкором. Вскоре из модуля на палубу вышло три «Геракла» и три «Аида». Вик пилотировал «Геракла», а Рэй «Аида». Стоило им попасть под камеры, как вдруг раздался вой тревоги. Открытые двери захлопнулись, и активировались защитные орудия, начав обстреливать отряд. Отряд рассредоточился по доку, став отстреливаться. Рэй двумя точными выстрелами пушки расплавил две турели, а затем взорвал еще две залпом из пусковых установок.

Вик расплавил дверь ведущую в коридоры сгустком плазмы. Попав в коридор, он тут же оказался под шквальным пулеметным огнем. За щитами спрятались пулеметчики в тяжелых силовых костюмах. Пули рикошетили от брони «Геракла» со звоном, и врезались в стены, оставляя в них пулевые отверстия.

Вик прицелился, и выстрелил во врагов из пушки. Щиты, за которыми они прятались, моментально отключились из-за сверхвысоких температур, генерируемых плазмой. Ракеты вылетели из пусковых установок «Геракла», устремившись к пулеметчикам, и оставляя за собой дымные полосы. Около позиции пулеметчиков вспыхнула серия вспышек, пол завибрировал, и пулеметчиков отшвырнуло ударной волной.

Рэй прикрыл Вику спину, продырявив нескольких врагов выстрелами из плазменной пушки.

— Куда нам нужно? — уточнил Рэй.

— Пункт управления, — ответил Вик, выстреливая в дверь из пушки.

Перед глазами Рэя вспыхнула карта, на которой контрольными точками был отмечен верный маршрут. Он пролегал через огромную комнату, к которой отряд и направился. Добравшись до нужного места, отряд остановился перед мощной дверью, которую удалось уничтожить лишь серией пушечных залпов.

В помещении, под огромными высокими потолками, стояло два человекоподобных робота, размеры которых поражали воображение. Высотой они были примерно с пятиэтажный дом. У их ног находились отряды, состоявшие из «Гераклов», которые моментально открыли огонь по не званым гостям. В помещении были разбросаны контейнеры, за которыми можно было укрыться.

Сгустки плазмы летели в операторов, вынудив их разбежаться в разные стороны, но один «Аид» не успел. Ему снесло голову плазменным сгустком, и он рухнул на колени, затем упав замертво.

Уцелевшие бойцы отряда Вика укрылись за контейнерами. Осторожно высунувшись, Рэй насчитал десяток «Гераклов», увернулся от плазмы, летевшей в голову, и огрызнулся ответным выстрелом. Он заволновался, и сглотнул скопившуюся во рту слюну.

— Десять «Гераклов», — тихо проговорил Рэй. — Нам в жизни не выстоять.

Вик выглянул из укрытия, подвергнув врагов беглому анализу.

— Выстоять, — обнадеживающе произнес Вик. — Да, по мощности они такие же. Но это, судя по данным системы, более новая модель. От нас они отличаются лишь одним.

— Чем? — поинтересовался Рэй, снова высунувшись из укрытия и разогнав врагов выстрелами пушки.

— У них нет режим перегрузки. Видимо, чтобы «Геракл» был более быстр в массовом производстве, инженеры решили сократить количество резервных двигательных волокон. Отряд — вход в режим перегрузки.

Рэй активировал режим перегрузки. Из недр «Аида» доносился механический гул. Мышечные волокна «Аида» уплотнились и потолстели, раздвигая листы брони, и делая «Аида» визуально больше. Глаза экзоскелетов вспыхнули красным.

Теперь шансы были более чем равны. Завязалась перестрелка. Рэй выскочил из укрытия, и помчался через помещение, на ходу обстреливая врагов. По нему открыли ответный огонь, но он ловко отскакивал от взрывающейся плазмы. Вик, воспользовавшись отвлечением противника, подпрыгнул почти под самый потолок, разрядив пусковые установки во вражеский отряд. Рядом с противниками полыхали взрывы, и вражеские «Гераклы» разбежались в разные стороны, спасая свои жизни. Двоих, все же, вывело из строя, и они рухнули на пол, рассыпая мелкие элементы корпуса.

Два вражеских «Геракла» вступили с одним «Аидом» в рукопашную схватку. «Аид» в режиме перегрузки стоил троих «Гераклов», потому одному противнику он тут же проломил грудь мощным ударом кулака. Металл «Геракла» со скрежетом разорвался, и из образовавшейся дыры потекла кровь убитого оператора. «Аид» вынул окровавленный кулак из врага, затем бросившись на уцелевшего, но уцелевший оказался смышленым. Он кинулся отступать, на ходу отстреливаясь. «Аид» ловко скакал из стороны в сторону, избегая взрывов, и вскоре настигнув беглеца.

«Аид» схватил «Геракла». Внезапно «Аида» резко отдернули три «Геракла», пришедшие на помощь другу. Они повалили «Аида» на пол, и зажали ему конечности, не позволяя пошевелиться.

Он дергался, но был схвачен крепко-накрепко, и вырваться не мог. Скрежетал металл, суставы «Аида» скрипели от нагрузки, и едва не разрывались, но даже в режиме перегрузки «Аид» не мог полноценно противостоять трем «Гераклам». «Геракл» оседлал «Аида», и выстреливал ему в голову из пушки. Сначала броне удавалось выдерживать температуру, и плазма рассеивалась, но после очередного выстрела голова «Аида» расплавилась, и оператор утонул в расплавленном металле.

Два вражеских «Геракла» прицельно стреляли по «Гераклу» врага, который вел ответный огонь, ловко избегая попаданий. Устав обороняться, «Геракл» бросился на врагов с огромной скоростью, и сшиб одного из них плечом. Оставшегося на ногах врага «Геракл» жестоко расстрелял в упор, не оставив ему и шанса на выживание. «Геракл», покрытый оплавленными отверстиями, грохнулся на пол.

Оператор союзного «Геракла» ухмыльнулся, испытывая наслаждение от победы, но радость его продлилась недолго. В ушах раздался сигнал тревоги, и интерфейс вспыхнул красным, сигнализируя о приближении ракет с тыла. Ракеты, со свистом достигнув ног «Геракла», рванули, подбросив его на несколько метров. Ноги «Гераклу» оторвало по колено, и он пополз прочь, пытаясь уйти из-под обстрела. Три «Геракла», убившие «Аида», быстро настигли пытавшегося отступить врага. Они окружили его, безногого, и расстреляли, не жалея батарей. Плазменные сгустки прожигали «Геракла», и оператор выл от боли, чувствуя, как сгорали внутренние органы.

— Схавал, сучара! — злорадно произнес оператор вражеского «Геракла», собираясь пнуть поверженного врага.

— Не вздумай! — другой оператор попытался вразумить товарища, но не успел, и тому разорвало туловище попаданиями плазменной пушки.

— Сука! — уцелевшие «Гераклы» нацелились на «Аида» Вика, и попытались выстрелить, но покрасневшие от жара пушки дали осечку.

Вражеские «Гераклы» слишком увлеклись стрельбой, убивая, и не заметили перегрева. Оператор «Геракла» удивленно взглянул на мигающий индикатор температуры, и растерянно выругался, ощущая страх, опутавший сердце. Вик мощно оттолкнулся от пола, оставив в нем вмятину, и рванул к «Гераклам». Один «Геракл» испуганно отскочил в сторону, а второй не успел, и попался Вику. Вик вцепился ему в голову, и стал сжимать ее с такой силой, что ее тут же рассекла трещина.

Когда металл начал сдавливать оператору «Геракла» голову, оператор закричал, и попытаться ослабить давление, вцепившись в руки «Аида». Ничего не вышло, и Вик смял голову «Геракла» вместе с черепом оператора. Второй «Геракл» выдвинул пусковые установки, и выпустил в Вика несколько ракет. Вик не растерялся, схватил тело нейтрализованного «Геракла», и прикрылся им. «Геракла» искорежило взрывами, а Вика лишь отбросило ударной волной, и он проскользил на стопах по палубе.

Вик выбросил живой щит.

Вик выстрелил почти не целясь, и попал по «Гераклу», обезвредив его. Как только «Геракл» повалился на пол, Вик оценил обстановку, и пришел к выводу, что отряд находился не в самом выгодном положении. Вражеские «Гераклы» добивали союзных, расстреливая их ракетами.

— Вик! — воскликнул союзный оператор. — Мы не выдержим!

— Отступайте! — приказал Вик, но союзники не успели.

Их убило взрывами, и они упали замертво, больше не выходя на связь.

Рэй и Вик остались вдвоем против остатков вражеских сил. Противник чувствовал себя уверенно и моментально обстрелял Вика и Рэя плазмой и ракетами. Вик и Рэй бросились в разные стороны, чудом избежав мгновенной смерти, но уклониться от всего не удалось. В Вика попало несколько сгустков плазмы, и броня его «Аида» тут же покраснела от жара, едва не расплавившись. В «Аиде» стало очень жарко, Вик вспотел, как после стокилометрового марафона, и стиснул зубы.

— Запас прочности двадцать процентов, повреждения критические, — доложила система. — Рекомендую выйти из боя.

«Если бы не перегрузка, я бы уже сдох!» — пронеслось в голове Вика.

Рэю повезло меньше. Ракета рванула рядом с ним, и ему оторвало руку мощным взрывом. Он взвыл от боли, почувствовав адское жжение в плече, и ощущал, как кровь толчками покидала тело.

— А-а-а! Горю! Горю! — вскрикнул Рэй, едва устояв на ногах, и еле успев отскочить от очередной ракеты, промчавшейся мимо. Она взорвалась, и Рэя повалило на пол ударной волной.

— Ввод анестезии, — предупредила система, и Рэю в спину воткнулась тонкая игла. Он закричал, и позвоночник пронзило жгучей болью. — Нейтрализация тактильных ощущений усыплением рефлекторных дуг. Дезинфекция раны.

— Нет! — испуганно возразил Рэй, и тут же снова взвыл, как только медицинские механизмы обожгли культю. Запахло подгоревшим мясом, тело Рэя парализовало болью настолько сильной, что у него глаза на лоб полезли. Перед взглядом поплыли жирные красные пятна, а в висках застучало от скакнувшего давления.

К счастью, вскоре сработала анестезия, и боль резко оборвалась. Рэй впал в крайне расслабленное состояние, и почувствовал, как тело онемело, потеряв всякую чувствительность. Для Вика это было не очень хорошим событием, потому что четверых вражеских «Гераклов» он мог просто не потянуть. Даже с учетом режима перегрузки четыре врага — слишком много.

«Гераклы» прицелились в Вика, и он инстинктивно попытался отпрыгнуть, но коленный сустав «Аида» лопнул от нагрузки, не позволяя Вику пошевелиться. Рухнув на поврежденное колено, Вик застыл на месте, и не мог двигаться. Его сковало по рукам и ногам. «Гераклы» синхронно выстрелили, и сгустки плазмы понеслись к Вику, размывая пространство жаром. Вик ухмыльнулся, четко понимая, что это конец, но внезапно все враз изменилось.

Вик испытал странное чувство, ничуть не похожее на прежнее безразличие. Его душа словно наполнилась подлинным умиротворением, пропитавшим каждую клеточку тела. Он глядел на сгустки плазмы, которые будто зацепились за пространство, и застыли в нем неподвижно, бросая свет на палубу.

Время буквально застыло. «Гераклы» замерли, став похожими на восковые фигуры. Вик увидел мир совершенно другим. Все поверхности моментально обесцветились, и плотно покрылись Нергонскими рунными символами, которых было так много, будто из них состояла сама ткань мироздания. Это было настолько удивительно, что Вик чуть не обронил челюсть, поразившись зрелищу.

Вик, вглядываясь в символы, заметил, что они меняются в размерах в зависимости от фокуса внимания. Вик не мог двигаться, но ему в голову пришла мысль, что эти символы могли стать его спасением. Фокусировка внимания на символе сначала уменьшила его, а затем и вовсе стерла, оставив на его месте пустоту. Это единственное изменение, которое Вик мог производить в сложившихся обстоятельствах, потому на него было поставлено все. Отыскав в пространстве сгустки плазмы, покрытые символами так же, как и все остальное, Вик концентрировался на них, постепенно стирая. Как только плазма была стерта, Вик перевел взгляд на «Гераклов», и захотел стереть и их.

Вику было непонятно, реальность ли это вообще. Не галлюцинация ли, навеянная предсмертным испугом. Вик хотел выжить, и был готов поверить во что угодно, но времени у него осталось мало. Символы стали медленно гаснуть, сливаясь с бесцветной материей, и предательски уводя у Вика шансы на жизнь.

Тогда он сконцентрировал все волевые усилия на «Гераклах». Время набирало ход, и «Гераклы» медленно заряжали пушки для очередного выстрела.

Вик в спешке стирал символы на их телах, и делал это прежде, чем символы сливались с материей.

Мир вновь обрел краски. Ход времени нормализовался, и отпустил пространство из хронологического плена. Куски материи на «Гераклах» исчезли, оставив на своем месте зияющие дыры, из которых хлынула операторская кровь. «Гераклы» повалились на пол, и через динамики доносились крики умирающих операторов. Убить их сразу не удалось, но вывести из строя получилось точно. Системы костюмов отключились, из-за чего операторы оказались закованы в металлические ловушки.

Вик глядел на поверженных ошарашенным взглядом, и произошедшее не укладывалось у него в голове. «Что я сделал? — думал он пораженно. — Как? Как это вышло?»

В помещение вошел Эйден, поправивший воротник замшевого пиджака. Его сопровождало два крепких телохранителя, схвативших Дженни, и не позволяя ей вырваться. Одежда ее была потрепана, а на лице краснели ссадины. Она брыкалась, и пыталась выкрутить руки из захвата, но чем сильнее было ее сопротивление, тем больнее ей становилось.

— Мило, — заметил Эйден, увидев четверых «Гераклов», операторы которых все еще стонали в агонии. — Я смотрю, ты уже начинаешь играться, да, Вик?

— Вик! — отчаянно крикнула Дженни. — Не делай ничего! Не бойся за меня!

— Заткнись! — Эйден влепил Дженни пощечину, и она взвизгнула, беспомощно повиснув на руках телохранителей.

— Больно, — тихо проговорила она, всхлипнув. — Вик, уходи отсюда…

«Сука!» — Вик стиснул зубы, и его зрачки расширились от гнева. Маленькая Дженни, думал Вик. Моя милая, маленькая Дженни. Слыша ее болезненные стоны, и видя ссадины на ее теле, Вик чувствовал, как сердце щемило до боли. Сколь бы искусно Вик не убеждал себя в своем хладнокровии, при виде Дженни в нем все равно бушевал ураган эмоций, и он любил ее. Любил, и тем более не хотел, чтобы ей было больно. Он пылал желанием выбить Эйдену зубы, переломать ему все кости, и живьем вышвырнуть в открытый космос.

— Мразота! — яростно закричал Вик, выскочив из разваливающегося «Аида», и бросившись к Эйдену.

— Стоять! — приказал Эйден, направив руку на Дженни, и Вик застыл.

Кисть Дженни стала похожа на сбоившую голограмму, кусочки от которой откалывались, и исчезали в пространстве. Процесс этот проходил бескровно и безболезненно, но его вид все равно заставлял душу уходить в пятки. Дженни испуганно расширила глаза, и открыла рот, но не могла издать даже звука.

— Дернешься, и ее не станет. Во всех смыслах, — угрожающе произнес Эйден. — Понял меня?

— Пусть только волос с ее головы упадет.

— И что ты мне сделаешь?! — Эйден схватил Дженни за волосы, и сломал ей нос мощным джебом.

Она взвизгнула, и зарыдала, упав на колени. Телохранители не позволили ей повалиться. Дженни ощутила на губах соленый привкус крови, струйкой потекшей из ноздри.

— Гнида! — завопил Вик, из-за обилия эмоций сам на себя не похожий.

Он, наплевав на все, кинулся на Эйдена, но Эйден атаковал первым. Он ударил Вика ногой в живот с огромной силой, Вика согнуло пополам, отбросив метров на семь. Он с криком грохнулся на спину, брызнул изо рта кровью, и ощутил острейшую боль, пронзившую кишки.

— Пожалуйста! — крикнул Вик, задыхаясь. — Пожалуйста! Верни, как было! Не трогай ее!

— Разумеется, — улыбнулся Вик, взмахнув ладонью.

Словно по волшебству кисть Дженни восстановилась, нос вернулся на место, и каждая царапинка на ее теле исчезла. Девушка вновь стала чистой и прекрасной. Дженни удивленно застыла, испытав шок из-за того, что боль неожиданно пропала.

— Вытащи своего дружка, и иди ко мне, — хмуро приказал Эйден.

Вик кое-как поднялся, и, постанывая, заковылял к «Аиду» Рэя. Он открыл экзоскелет, и осторожно вытащил Рэя, стараясь не делать резких движений. Рэй выглядел паршиво, а дыхание у него было хриплым и болезненным.

Вик закинул руку Рэя на шею, и потянул его к Эйдену.

— Я думал, что ты явишься один, — улыбнулся Эйден, и театрально развел руки. — Но сегодня определенно мой день. Рэй и Вик Вандер. Два недостающих ингредиента в моем коктейле. Я думал, Рэя придется отлавливать, как мышь.

Рэй повис на шее Вика, и невнятно что-то мычал, не имея сил даже на то, чтобы поднять голову.

— Ты правда думал провести меня подобным образом? — Эйден изогнул бровь. — Расстраиваешь, расстраиваешь. Вроде, умный парень. Но иногда тупишь самым неприятным образом.

— Что тебе от меня надо? — прямо спросил Вик, глядя Эйдену в глаза. — Пожалуйста, не трогай никого. Возьми то, что от меня нужно, и отпусти Рэя с Дженни.

— Какой же ты двуличный, — ухмыльнулся Эйден, смерив Вика презрительным взглядом. — То тебе на всех наплевать, то ты превращаешься в мамочку Терезу. Но я знаю, почему так происходит. В этом нет твоей вины. От тебя мне требуется лишь согласие на одну маленькую процедуру. Рэя, к сожалению, я отпустить не могу. Он мне то же нужен. А вот твою сучку спасти еще можно. С ней я наигрался. У нее очень тугая киска, — Эйден провокационно взглянул на Вика. — Тебе понравится.

Вик нахмурился, и в груди у него защемило. Воображая, как Эйден насиловал Дженни, Вик испытывал сильнейшую душевную боль, и мечтал предать Эйдена самой мучительной смерти.

Улыбка Эйдена была пугающей, безумной, и даже Вику было трудно выдерживать его взгляд.

Эйден сбросил пиджак на пол, оголив мускулистый торс, и развел руки. Он стал излучать тусклую ауру, и кожа его покрылась светящимися рунными символами. На лбу Эйдена будто невидимой кистью рисовалась замысловатая геометрическая фигура, и завершился рисунок глазом, расположенным четко по центру. Затем кожа на лбу Эйдена треснула, и из трещины медленно вылез настоящий демонический глаз, заняв место глаза нарисованного, и став третьим на лице Эйдена.

— Что ты за тварь, — Вик, чувствуя, как силы покидали его тело, упал на колени. Рэй повалился рядом с ним, и тихо простонал, все еще не придя в себя. — Что ты такое?

— Хочешь назвать меня монстром? — Эйден смешно выпятил губу. — Знаешь, это будет обидно. Ведь на самом деле я такой же, как и ты. Хочешь, расскажу, почему у тебя происходят постоянные перепады настроения от гуманизма и до полнейшего безразличия? Думаешь, это из-за тонкостей твоей поврежденной детской психики? Думаешь, ты стал таким потому, что увидел, как всю твою семью расстреляли у тебя на глазах? Вздор! Чушь, и полнейший вздор! Они не были твоей настоящей семьей, Вик, — Эйден злорадно ухмыльнулся, предвкушая удивление Вика.

— О чем ты говоришь? — Вик сглотнул скопившуюся во рту слюну. — Откуда тебе знать о том, что с моей психикой творится?

— На тебе написано. Помнишь странные символы, которые ты недавно видел? — Эйден смотрел на Вика жутким третьим глазом. — Я их тоже вижу. И если бы ты на меня посмотрел, ты бы понял, что я отличаюсь от всего остального. Не буду долго томить тебя, Вик. Ты Нергонец. И Рэй Нергонец. И я.

— Ты бредишь? — нахмурился Вик. — Какой еще к чертовой матери Нергонец? Они вымерли, или перешли в свою энергетическую форму.

— Не все. Думаешь, они разом это делают? Нет, мой друг. Ты глубоко заблуждаешься. Позволь рассказать с самого начала. Я вижу, кто-то уже предоставил тебе информацию на эту тему, но уверен, она была не совсем полная. Слышал про Вселенский разум? Вижу, что да, — улыбнулся Эйден, увидев выражение лица Вика. — Так вот, Вселенский разум, это, ну… Вообрази его писателем. Тебе так будет проще понять. Так вот, он в буквальном смысле написал Вселенную и мир, в котором мы живем. Символы, увиденные тобой, есть каллиграфический почерк творца. Прекрасный, и почти неповторимый. Знаешь, что удалось сделать Нергонцам? Невероятное, что не удавалось сделать еще ни одной цивилизации, которую создал Творец. Они пошли по уникальному пути энергетического развития, отвергнув технологии, и смогли понять язык Бога, Вик. Но только понять. Писать на нем, они, к сожалению не научились. Они научились только стирать Божественные буквы, и изменять их содержание. Стать Рудным монополистом мне позволило умение менять ткань мироздания, и переписывать ее. Я многократно ускорил обновление рудных месторождений, потому конкуренции у меня нет. Но я приблизился к тому, чтобы научиться писать на языке Бога, — Эйден ухмыльнулся. — И для этого мне нужен ты. Рэй — лишь запасной вариант. Кроме нас троих, к сожалению, пробужденных больше нет.

— Кого? — не понял Вик.

— Я же тебе еще не рассказал. Точно, — Эйден задумчиво нахмурился. — Все люди — Нергонцы по происхождению. Люди и Нергонцы принадлежат к одному гуманоидному виду, развитому разными способами. Нергонцам свойственно отступничество, правда некоторым. И не абы где, а в рядах Проводников вечности. Проводники вечности — Нергонцы, находящиеся на границе эволюции между органической и энергетической формой существования. Их в Нергонской расе было очень мало, и они обучали своих соотечественников языку Бога. Учили понимать язык, стирать, и изменять символы. Все эти обелиски с символами на Берроне, о которых ты, возможно, слышал — средства для переписывания и стирания реальности. По принципу этих средств функционирует «Пояс Кридиана». Кридиан, кстати, один из Проводников вечности, являвшийся отступником. Он твой настоящий папаша, — Эйден растянул губы в зловещей улыбке. — Я убил его, разрезав ему поясницу. Отсюда, кстати, и название. «Пояс Кридиана» назван в честь поясницы твоего папочки.

— Хватит пороть горячку, — прошипел Вик. — Мне плевать на этого Кридиана. Ты убил тех, кто растил меня, и их я любил.

— Ты сомневаешься в этом, признайся, — улыбнулся Эйден. — Нергонцы необычная раса. Их нельзя судить по человеческим меркам. Думаешь, твой папаня защищал от меня мир, когда пытался остановить? Нет. На Вселенную, как и на все живое, Нергонцам плевать. Они хотели подлинного соединения с Господом. Как только я захотел научиться писать на языке Бога, оставаясь при этом в материальной форме, мне пришлось убить всех Проводников вечности. Давай расскажу сначала. Я нашел Беррон, потерпев там крушение. Там меня подобрали Проводники вечности, и, так сказать, просветили. Я стал пользоваться их доверием. Точнее, доверием Кридиана, который еще был немного человеком. С худшей человеческой стороны. Я помогал ему тайком перемещаться по галактике, и удовлетворять человеческие запросы. Нергонцам не нужна еда, женщины, или развлечения, но твой папашка любил хорошо провести время. В обмен на помощь ему он помогал мне освоить Нергонские технологии, а потом я снова вел его на отдых. Он напивался, занимался чревоугодием, и развратничал, как мог. Он трахал мужчин, женщин, животных, черт, да с кем этот гребанный извращенец только не кувыркался, — Эйден усмехнулся, погрузившись в воспоминания. — Однажды он попал на Ирдиан, и там переспал с космопортовой шлюхой. Элизабет, — Эйден ухмыльнулся. — Та, что управляла толпой на Центральной площади, и провоцировала беспорядки. Она родила двух прекрасных деток, и выбросила в мусорный бак, как ненужные вещи. В моей корпорации ей платили довольно мало, потому она была очень на меня озлоблена. Ей не на что было вас содержать, потому она приняла такое необычное решение. Вы с Рэем уже бы сдохли, если бы вас не подобрал добрый дядя Балфред, решивший вырастить детишек в своих интересах, и отдавший в приемные семьи. Твоих приемных родителей прикончили мои кураторы, и тебе могло показаться, что это надломило твою психику, но это не так. Ты то сочувствуешь, то нет, то чувствуешь, то нет, то любишь, то нет. Знаешь, почему? Да потому что Нергонцам чужды человеческие эмоции и чувства. Нергонцы мыслят совершенно на другом уровне, и именно поэтому тебе было плевать на все. Нергонцы озабочены изучением символом, из которых состоит все вокруг тебя. Их больше ничего не волнует, так же, как и тебя. С точки зрения человека это аморально, а вот среди Нергонцев хладнокровие — нормальная практика. В тебе просто противоборствуют человек, и Нергонец. Нергонцем ты станешь неизбежно, как бы не старался противиться. Цели перед тобой стоят не те, потому ты постоянно испытываешь внутренние противоречия.

Вик хотел возразить, но вдруг, неожиданно для себя, нашел слова Эйдена логичными.

— Я предлагаю тебе стать не просто Нергонцем, а Нергонцем, имеющим под контролем половину Вселенной, и умеющим переписывать ткань Мироздания. Тебе нужно лишь принять мою сторону.

— Что ты сделал с Берроном? Как ты стал Нергонцем? — Вик проигнорировал вопрос, желая знать до конца всю историю.

— А, тебе это, все же, интересно? Нергонцы собирались переродиться, обратившись энергией, но я с твоим отцом хитростью поместил их в капсулы, которые вы сожгли в лаборатории, и перекачал их созидательную энергию в себя. Затем я убил и твоего отца, когда он понял, что я не собирался делиться с ним властью. Разделавшись с Нергонцами, я взорвал Беррон, «Поясом Кридиана», и спрятал в остатках планеты лабораторию, создав там принципиально новый вид жизни. Ты, возможно, видел мои творения.

Вик вспомнил чудовищ, населявших станцию.

— Да, это они, — сказал Эйден, будто уловил ход мыслей Вика. — Это новый вид, которым я хочу населить свою часть Вселенной. Мои красавцы уже атакуют обитаемые планеты.

В атмосферы обитаемых планет входили астероиды, усыпанные монстрами-оплодотворителями. Астероиды рассыпались над городами, чудовищ разбрасывало по поверхности, и они отлавливали женщин, насилуя их. Монстры за несколько часов заполонили улицы, убивая людей, и отвоевывая свое право доминировать.

— Зачем так поступать? — Вик непонимающе покачал головой.

— Мне лень самому переписывать каждого человека, — пожал плечами Эйден. — Я сразу создал вид, способный выполнить за меня всю грязную работу. Пока я, к сожалению, не могу работать Божественным пером, как Вселенский разум, потому вынужден прибегать к помощи извне. Мне хочется переделывать вселенную на свой вкус и цвет, и я не хочу, чтобы люди путались под ногами со своей моралью. Чудовищем будет все равно, что я делаю с галактиками. Вот и вся причина.

— Какая же ты мразь, — Вик опустил глаза. — Ты готов уничтожить целый вид ради своего развлечения?

— Ну, в общем и целом, — Эйден улыбнулся. — Да. Но ты чем лучше? Скольких ты убил, пытаясь до меня добраться?

— Я хотел отомстить тебе.

— А чем твоя цель лучше моей? Твоя праведнее, потому из-за нее можно убивать, а моя нет?

Вик хотел возразить, но не смог найти ответа на поставленный вопрос.

— Видишь это? — Эйден подошел к огромному роботу, и прикоснулся к нему, ощутив ладонью гладкую холодную поверхность. — Они будут нашими творческими инструментами. Чтобы писать на языке Бога, нужны три призмы, через которую будет циркулировать Нергонская созидательная энергия. Как только мы погрузимся в инструменты, и соединимся с призмами, наша энергия многократно возрастет, и мы станем Богами.

— Откуда ты знаешь? — Вик вопросительно взглянул на Эйдена.

— Твой отец сказал мне. Когда я убил его, понял, что без второго Нергонца не обойтись. К сожалению, я буду вынужден разделить с тобой власть. Что скажешь, Вик? Ты согласен, или мне надо будет заставлять тебя силой? — Эйден взглянул на Дженни.

Вик задумался. Его мозг пытался усвоить поступивший шквал информации, но отказывался верить в нее, от чего Вику было трудно принимать решения. Вик понимал, что находился в безвыходном положении, понимал, что его цель, в данный момент, недостижима, и надо было как-то это исправить. Помолчав секунд двадцать, Вик взглянул на Эйдена, и кивнул. Он встал, и подошел ко второму роботу.

— Шеф, а с этим что? — телохранитель указал на Рэя.

— С этим? Наблюдайте за ним. Он овощ, — Эйден взглянул на Рэя, и Рэй что-то невнятно промычал. — Ничего сделать не сможет. Его свалило анестетиками.

Вик и Эйден вошли в кабины роботов. Внутри исполинов мощно загудели загадочные механизмы. Символы на роботах вспыхнули, а затем засветились и глаза, сделав роботов похожими на механических атлантов.

Телохранители забрали Рэя. И переместили пленников в другой отсек.

Вик сидел в кресле в кабине, и был окружен экраном, на котором светился совершенно непонятный интерфейс, написанный на Нергонском языке. Через интерфейс прекрасно виднелось пространство комнаты, и стоявший в стороне робот Эйдена.

— Их имена Калиостро и Меркурий. Твой Меркурий, мой Калиостро. Готов к запуску циркуляции? — на интерфейсе вспыхнуло окошечко с изображением Эйдена. — Он управляется силой мысли. Это не примитивный «Геракл». Попробуй. Без понимания тобой принципов управления мы не сможем запустить нужные процессы.

Вик сконцентрировался, и Меркурий пошевелил громадной рукой. Некоторое время Вик разбирался в управлении, и вскоре мог полноценно двигаться, чувствуя робота почти как свое тело.

— Ты быстро освоился, — с легкой завистью в голосе сказал Эйден. — Эти машины… Это Нергонские защитники. С их помощью…

Внезапно Меркурий нанес по Калиостро сокрушительный удар ногой. Раздался оглушительный шлепок, и стены завибрировали от ударной волны. Эйнеда отшвырнуло, и он, пробив стену, вылетел в открытый космос. Эйдена закрутило, и он с трудом выровнял положение, остановившись в нескольких километрах от «Пояса Кридиана». Помещение разгерметизировалось. В огромную дыру вместе с воздухом вытянуло валявшихся «Гераклов», «Аидов», и контейнеры.

— Мразь, — прошипел Эйден. — Решил поиметь меня?!

— Мне все равно, Нергонец я, или человек, — хладнокровно произнес Вик. — Я пришел сюда убить тебя, и меня ничто не остановит.

Эйден видел в дыре Меркурия, стоявшего в боевой стойке. Символы на нем светились ярче обычного, и от корпуса его исходила мощная аура. У Эйдена по спине пробежались мурашки.

— Не забывай, что у меня в плену Дженни, — ухмыльнулся Эйден. — Ее убьют. Парни, — он вышел на связь с телохранителями. — Проучите девчонку.

— Себя проучи, имбецил, — дерзко ответил Рэй.

Эйден чуть не обронил челюсть, услышав его.

Рэй стоял над убитыми телохранителями, и был покрыт символами, прямо как Эйден. Он дышал тяжело, и чувствовал переполнявшую его силу, стремящуюся вырваться наружу. Дженни испуганно сидела у стенки, закрыв голову, и плакала от страха.

— Как ты пришел в себя?! — оскалился Эйден. — Ладно! Я сам с вами разберусь! Если ты не хочешь по-хорошему — я заставлю тебя!

Символы на теле Калиостро вспыхнули еще ярче. Он тоже стал излучать ауру, пропитанную неведомой силой, вызывавшей в Эйдене ярчайшие ощущения, близкие по яркости к оргазму. Меркурий выпрыгнул в открытый космос, и устремился к Калиостро с огромной скоростью, затем вцепившись в него прямо на лету.

— Наивный! — рассмеялся Эйден.

Меркурий лупил Калиостро кулаками, коленями, и локтями. Казалось, что даже абсолютный вакуум сотрясался от мощи его атак, но Калиостро это было нипочем. Рука Калиостро трансформировалась в огромный молот, и он обрушил его на Меркурия. Броня Меркурия тут же промялась под ужасающим давлением молота, и Меркурия отбросило на большое расстояние. Вика резко дернуло в кресле, и он вскрикнул от боли.

— Думаешь, это просто железяки? — Калиостро трансформировал руку в пушку.

Меркурий дрейфовал на фоне перестреливающегося флота. Калиостро полоснул Меркурия лучом, выстрелив из пушки. Луч оставил на броне Меркурия полосу расплавленного металла, и рассек часть корпоративного флота. Корабли взрывались один за другим, вспыхивая.

Грудь Вика пронзило жгучей болью, и он вскрикнул. Глаза его чуть ли не вылезли из орбит. Страх перед смертью будто раздвинул границы его сознания, и позволил освоить новые способы управления Меркурием. Калиостро снова резанул Меркурия лучом, но в этот раз луч отразился от включившегося защитного поля. Рука Меркурия трансформировалась в меч, и Меркурий стал рубить Калиостро. Сначала защитное поле сдерживало лезвие, но затем лезвие покрылось электрическими дугами, и Меркурий отсек Калиостро кусок плеча точным взмахом, пробив поле.

Калиостро трансформировал руку в молот, увернулся от атаки Меркурия, перехватил руку-меч, и сломал клинок несколькими жесткими ударами. Кусочки меча разлетелись в разные стороны, медленно вращаясь в невесомости, и уносясь в космическую пустоту. Вик неистово закричал от жуткой боли, возникшей в руке. Очередной приступ страха помог ему. Уцелевшая рука Меркурия трансформировалась в пушку, и Калиостро, опасаясь выстрела в упор, пнул Меркурия, увеличив между ними дистанцию.

Они выстрелили друг в друга одновременно. Лучи столкнулись, и из-за колоссальной концентрации энергии в одной точке вспыхнул взрыв, отбросивший противников. Эйден, понимая, что с легкостью победить уже не получится, задействовал больше энергетических резервов. Символы на теле Калиостро засияли ярче, и Калиостро преобразился, став намного грознее на вид.

— У меня нет времени с тобой возиться, выродок! — свирепо крикнул Эйден.

Эйден сцепил ладони, затем став медленно разводить их. Между ними расширялся мощный энергетический сгусток, неистово дергавшийся, и стремившийся в полет. Как только сгусток стал достаточно крупным, Эйден направил его на Вика, и выпустил. Сгусток молниеносно достиг цели, и Вика поглотило вспышкой взрыва колоссальных размеров.

Вику ослепило глаза. Он кричал, ощущая, как его кожа покрывалась волдырями от жара. По экрану расползлась сетка трещин, и кабину залило красным светом. Вик слышал вой сигнала тревоги. Система говорила что-то на непонятном языке, и ничего не удавалось разобрать.

Меркурий, лишенный нижней половины туловища, изуродованный взрывом, медленно дрейфовал, не подавая никаких признаков жизни.

Символы на нем потухли, глаза перестали светиться, и он не шевелился.

Вик увидел на экране изображение Меркурия, надпись на Нергонском, и стоящий в ее конце знак вопроса. Под надписью было два варианта ответа, и Вик инстинктивно понял, с какой стороны отказ, а с какой согласие.

Было больно. И морально, и физически.

Отступать уже было нельзя. Слишком много грехов было на душе Вика, ведь он с самого детства задался целью найти виновника своего горя, и уничтожить его не смотря ни на что. Путь к этой целью был устлан смертью и страданиями. Отказ от цели означал бы, что все эти злодеяния совершены зря, а время потрачено впустую.

Нужно довести дело до конца.

Вик с трудом оторвался от подлокотника, и потянулся к экрану, желая выбрать положительный вариант ответа.

Нажал на кнопку согласия. На экране появилась другая надпись с секундомером под ней.

Шла секунда за секундой.

10… 9… 8… 7… 6… 5… 4… 3… 2… 1… 0…

Вику на миг ослепило глаза, и как только он прозрел, увидел мир, состоящий из Божественных символов. Боль отступила, и душа наполнилась умиротворением, создающим чувство подлинного счастья. Меркурий ожил. Он стал притягивать к себе огромное количество энергии, черпая ее из пространства. Она покрывала тело Меркурия, становясь вторым слоем брони. Энергия устремилась к недостающим конечностям, и приняла их форму, исцелив полученные Меркурием увечья.

Раны на теле Вика затянулись.

— Как?! — с яростью крикнул Эйден. — Мразь! Я хотел поиграться с тобой, — третий глаз на лбу Эйдена расширился, разорвав кожу, и став круглым, — но теперь просто сотру тебя, шавка!

Эйден увидел символы, но с удивлением обнаружил, что Вик уже из них не состоял. Он был пустотой, всего лишь силуэтом, парящим на фоне бесчисленного числа символических комбинаций. Колени Эйдена дрогнули от испуга, и ему показалось, что он видел что-то неизведанное, божественное, непобедимое.

— Что?! — Эйден концентрировал на Вике все волевые усилия, но не мог ни изменить, ни стереть его. — Животное! Тварь!

Калиостро бросал в Меркурия мощные энергетические сгустки, но Меркурий выставил перед собой ладонь, и они остановились. Спустя долю секунды сгустки сжались, исчезнув, и тогда Калиостро рванул к Меркурию, собираясь разделаться с ним в рукопашную.

Почти достигнув цели, Калиостро замахнулся молотом, но Меркурий опередил его, толкнув противника в грудь. Толчок выглядел легким, но на самом деле сила его была столь сокрушительна, что броня Калиостро промялась, а его самого отбросило на несколько километров. Ребра Эйдена хрустнули, и он закричал от боли, изрыгая проклятия.

— Паскуда! Паскуда! Гнида! — кричал Эйден.

Вик сосредоточил внимание на Эйдене, и стал стирать его из пространства. Эйден увидел, что ноги его исчезали сантиметр за сантиметр, и стал испуганно стонать. Он, расширив глаза от страха, повалился с кресла, и отполз к экрану, пытаясь уйти от невидимого преследователя. Бегством спастись не удавалось. Эйден исчез до пояса, и стал кричать, в истерике исцарапывая себе лицо.

— Я не хочу умирать! — по его щекам потекли слезы. — Не хочу! Пощади!

Но Вик был непреклонен в своем решении. Эйден испарился, обратившись в объективное ничто, и в кабине несколько секунд разносилось эхо крика, напоминавшее о существовании своего хозяина.

— Вик — в кабине Вика раздался голос Рэя, вышедшего на связь. — Ты как?!

— Живой, — кивнул Вик.

— Что с тобой происходит?!

— Все в порядке, — Вик улыбнулся.

Меркурий стал распадаться на крохотные частички, рассеивавшиеся в пространстве, и следом за ним распадался сам Вик. Но при этом не было ни боли, ни страха. Лишь умиротворение, полный покой, и абсолютное счастье. Растворение было очень приятным, и чувствовалось, как легкая щекотка.

Пока у Вика оставалось время, он обратил Вездесущий божественный взгляд к символам, став находить нужные их комбинации в далеких галактиках и на далеких планетах. Он переписывал их.

Чудовищ Эйдена во всех галактиках буквально стирало из пространства.

Корпоративный флот прекратил перестрелку с сепаратистами.

Вик расслабился, и устремил взгляд к потолку, испытывая чувство огромного облегчения. Он услышал голоса матери, отца, и сестренки, эхом доносившиеся из другого мира.

— Я слышу, — Вик широко улыбнулся, и по его щеке скользнула слеза. Лицо выражало блаженство, а глаза блестели от радости. — Я чувствую. Я слышу голос родных. Рэй, смерть — это не конец.

— Уходи! — кричал Рэй. — Тебя ждет Дженни! Вали оттуда!

— Мы встретимся с ней там, — спокойно ответил Вик. — Я уже не могу обратить запущенные изменения. Да это и не нужно. Смерть — не конец. Потому живи, и ничего не бойся. «Пояс Кридиана» я оставляю на тебя.

Меркурий развеялся в пространстве, обратившись чистой, невидимой энергией, и Вик исчез вместе с ним.

Прошло несколько лет.

На дома и деревья падал яркий солнечный свет, а воздух был теплым и свежим. Уильям, Дженни, и Рэй стояли на балконе, попивая кофе, и глядя на изменившийся до неузнаваемости Ирдиан удовлетворенными взглядами. От заводов не осталось даже следа. Теперь на планете были только жилые дома и природа, потому что отпала необходимость использовать старые виды топлива. Человечество пошло по дороге Нергонцев, и училось обращаться с Языком Бога, черпая бесконечную, безвредную энергию из Божественных символов. На Уильяме и Дженни были Нергонские символы, правда в очень маленьких количествах, и проявленные не так четко, как у Проводников вечности. Один лишь Рэй мог похвастаться полным наобором нательной символики.

— Все, что говорил Эйден о Нергонцах. Насчет их бесчеловечности… — задумчиво сказал Рэй. — Все оказалось чушью. Или Вик это изменил?

— Не знаю, — пожал плечами Уильям. — Но меня изменения в мире более чем устраивают. За эти годы не зарегистрировали ни одной насильственной смерти.

Дженни взглянула на небо, и увидела неясный силуэт «Пояса Кридиана», медленно дрейфовавшего по орбите. В груди потеплело, и Дженни невольно растянула губы в улыбке, вспомнив возлюбленного. Из смертельного оружия «Пояс Кридиана» превратился в творца всеобщего счастья и прогресса, а так же стал памятником вечному подвигу Вика, избавившего человечество от тирана.