Климат и коллапс

Климат не раз влиял на события мировой истории. Не раз судьба империй, исход войн и революций решались поистине на небесах. Против воли небес – в буквальном смысле слова, – против стихийных бедствий не в силах устоять ни одна страна. Зато уготовить себе бедствия может любая держава. Хищническое разрушение окружающей среды влечет за собой изменения климата, а те сказываются на жизни всего общества, приводят к внутренним потрясениям и войнам. История индейцев майя и жителей острова Пасхи являются показательными примерами «вмешательства» экологии и климата в судьбу цивилизации. Все может кончиться гибелью – коллапсом.

Особенно ощутима связь климата и истории на заре человечества. Так, племена, населявшие Переднюю Азию около 8000 лет назад, не знали недостатка в воде. Окружавшая их степь изобиловала растениями, давала им пищу. Но вот климат внезапно изменился. Наступила длительная засуха. Люди пришлось покинуть свои обжитые дома, насчитывавшие несколько комнат, и перебраться туда, где по-прежнему часто шли дожди. Археологические находки, относящиеся к этому периоду, свидетельствуют о полной деградации общества.

Климатические изменения коснулись и культуры раннего бронзового века в Греции и на Крите. Около 2200 года до нашей эры началась длительная засуха, сопровождавшаяся похолоданием и вынудившая людей оставить свои поселения. По словам антрополога из Йельского университета Харви Уайса, в образцах отложений, которые относятся к той эпохе и охватывают трехвековой период, ученые находят почти исключительно пылинки вместо пыльцы растений и ила. Как полагает Уайс, именно эта засуха, крупнейшая за последние 12 тысяч лет, привела к падению цивилизаций в Египте (Древнее царство) и Индии. В это же время на Ближнем Востоке терпит крах прежняя система хозяйствования. Возможно, городское население вновь превращается в кочевников.

Жители острова Пасха лишили себя основ существования, уничтожив леса, чтобы возить с места на место громадные статуи богов на деревянных катках

А вот период с 500 года до нашей эры до 500 года нашей эры носит название римского оптимума. Стремительное расширение Римской державы происходит в эпоху, климат которой поразительно напоминает наш. Эта эпоха завершилась опять же резким изменением климата, отмечает немецкий историк Хуберт Ламб. На северо-востоке Европы началась длительная засуха. Это вызвало массовое переселение германских племен на юго-запад, где они ускорили разрушение институтов Римской империи.

В Древней Америке действуют свои «климатические качели». Здесь регулярно наблюдается своеобразный погодный феномен – Эль-Ниньо. Он становится виновником многих бед: засух – в одних регионах, наводнений – в других.

В VIII—IX веках нашей эры длительная засуха наступила в стране майя. Это стихийное бедствие настигло майя на высшей стадии их развития. «В такой момент цивилизация наиболее чувствительна к климатическим изменениям», – отмечает американский географ Джаред Даймонд, автор бестселлера «Коллапс. Почему одни общества выживают, а другие умирают».

Долгое время майя хозяйствовали довольно эффективно. Это привело к заметному росту численности населения в середине VII—VIII веков. По оценкам археологов, плотность населения в стране майя достигала в период расцвета 200—600 человек на квадратный километр. Однако площадь пахотных земель была ограничена окружавшими страну горами и дождевыми тропическими лесами; к тому же земли, еще недавно приносившие по два урожая в год, постепенно истощались и выходили из оборота вследствие эрозии почвы. Все пустующие территории, даже горные склоны, были распаханы; леса сведены.

Когда началась засуха, стало очевидно, что на всех не хватит ни земли, ни пищевых ресурсов. Положение усугублялось тем, что людям некуда было уходить – окрестные земли были непригодны для занятий сельским хозяйством либо уже захвачены кем-то. «Ну а правители майя и местная знать ставили свои сиюминутные интересы выше нужд потомков и не задумывались о будущем, – пишет Даймонд. – Нараставшие признаки деградации либо игнорировались ими, либо считались чем-то второстепенным».

Цивилизация майя погибла стремительно. «Когда некая культура находится на вершине своего развития, численность ее населения максимальна, а значит, воздействие на окружающую среду наиболее велико, и потому, может статься, закат ее будет стремителен», – подчеркивает Даймонд.

В стране начались ожесточенные войны между отдельными городами-государствами. Их сотрясали восстания и гражданские усобицы. Так продолжалось до тех пор, пока большая часть населения не вымерла.

Впрочем, это не вся правда. «На самом деле истории не известно ни одного случая, когда гибель общества можно объяснить исключительно экологическими причинами», – подчеркивает Даймонд. Важно, как общество, и, прежде всего, его элита, отреагирует на изменения климата и разрушение окружающей среды, рост численности населения и его стремительное обнищание. Катастрофа угрожает любому обществу, «элита которого стремится отгородиться от остальной части народа». Увы, как показывает история, общество часто не может найти выход из кризиса, а потому гибнет – само истребляет себя.

Другой пример. Когда-то остров Пасхи был цветущим уголком, покрытым пышными пальмовыми лесами. Но его жители сами лишили себя основ существования, уничтожив леса ради того, чтобы возить с места на место громадные статуи богов на деревянных катках. Бездумно уничтожая деревья, они обрекали себя на смерть. Вырубка лесов вызвала эрозию почвы, понижение уровня грунтовых вод и, как следствие, неурожаи. В конце концов, голодным людям осталась доступна одна-единственная добыча – люди.

Начались межклановые войны, унесшие множество жертв. На богатом некогда острове люди гибли от голода и жажды. Рыба в прибрежных водах была постепенно выловлена, остров опустошен. Бежать было невозможно, как и заниматься ловом рыбы в открытом море – надо было строить новые лодки, а деревьев уже не осталось.

«О чем же думали островитяне, когда рубили последнее дерево? – задается вопросом Даймонд. – Вера в прогресс, в то, что “когда-нибудь все наладится, мы что-нибудь придумаем”, неизбежно вела людей к гибели». Судьба острова Пасхи стала настоящим символом бездумного отношения к окружающей среде, ее хищнического уничтожения.

Почему иные цивилизации порой исчезают со сцены истории, не оставляя потомкам ничего, кроме загадочных статуй, монументальных руин и могильных курганов? И не ждут ли нас те же проблемы, что погубили когда-то общество майя или культуру жителей острова Пасхи? Перед грядущими изменениями климата, как и тысячи лет назад, не застраховано ни одно общество, а перед разрушением собственной среды обитания не останавливаемся мы сами.

Сплошь и рядом оказывается, что цивилизация не в силах справиться с экологическими проблемами, зачастую порожденными ею самой, ее способом хозяйствования. В принципе, любое общество совершает одни и те же ошибки. Как ни прискорбно это признать, образ мышления и отношение к окружающей среде жителей России и Китая, США и Австралии мало чем отличается от той самоубийственной политики, которую вели когда-то жители страны майя и острова Пасхи. Зато последствия нашего пагубного произвола скажутся уже в масштабах всей планеты и могут вызвать глобальный коллапс, который способен привести к гибели нашей цивилизации. По прогнозам Римского клуба, коллапс может наступить уже около 2050 года.

 

Опасно ли глобальное потепление?

В нашей стране теплый сезон как подарок судьбы. Даже в средней полосе России до шести месяцев в году лежит снег. А в остальные месяцы – похолодания, майские заморозки, сентябрьские утренники, затяжные дожди, пасмурные дни.

Кому не приходило в голову, что землю в наших широтах хорошо бы прогреть на несколько лишних градусов? Живут же итальянцы или «отцы мудрости славенской» – греки в своих субтропиках, растят оливы и виноград, греются на бреге лазурных вод, долгими теплыми днями сидят в своих двориках, витийствуют, риторствуют, пока на плацо и агоры не ляжет ночная мгла. Почему они? Не мы?

Таяние ледников Антарктиды из-за потепления может привести к росту океанов

Мы, россияне, говоря языком тех же эллинов, живем в суровом краю гипербореев и всю жизнь боремся с гипертрудностями. Урожаи у нас не высоки, да и всегда есть риск потерять выращенное из-за того, что в страду зачастят дожди, а вскорости подступят первые холода. Многие культуры, особенно плодовые, отказываются процветать в наших широтах; другие – не в пример южным плантациям – плодоносят лишь раз в год. А сколько тепла нужно тратить на обогрев зданий!

И кажется, что надежда брезжит для нас лишь в разговорах ученых о глобальном потеплении. В центральной полосе России к 2050 году средние температуры в летнее время года вырастут примерно на 1,5—4,5°. А ну, как и у нас наступят свои «субтропики»? «И в России многие говорят, радоваться надо, – пишет российский эколог Виктор Данилов-Данильян. – Сколько топлива сэкономим! Полезные растения вымерзать перестанут, климатически обусловленный предел периода вегетации удлинится на месяц, а то и больше, на берегах Балтики купание будет, почти как на Черном море».

Некоторые регионы России выиграют вдвойне. Большую часть года, например, сибирские реки будут судоходны, а значит, темпы освоения Сибири – величайшего «жизненного пространства» россиян, припасенного нам предками, – заметно возрастут…

Как видите, кругом одни плюсы. Многие априори считают, что глобальное потепление обернется благом для таких северных стран, как Россия, Швеция или Канада. И впрямь что нам переживать? Вчера руки сводило от холода, теперь пальцев на руках не хватит, чтобы посчитать выигрыши.

Однако о потеплении везде и всюду говорят в мрачных тонах, в том числе у нас. Редко встретишь мнения людей, готовых радоваться этому природному феномену. Чего же убоялись авторитетные ученые? Ведь здравый смысл – этот естественный соперник науки – подсказывает нам, что мы будем двигаться все быстрее к светлому, теплому будущему. Довольно твердить, как заезженная пластинка: «Катастро… катастро… катастро…» В ближайшие десятилетия нам придется свыкнуться с «аномально теплой погодой». Да и что в этом плохого? Великая механика «климатической машины» поможет нам спастись от застарелых бед…

Увы, потепление – правильнее было бы сказать, глобальное изменение климата – не сводится к простому приплюсовыванию температур. Целый ряд последствий, к которым ведут наметившиеся перемены, многими из нас недооценивается или даже не ожидается.

Если вернуться в ту же Сибирь, то там начнется таяние вечной мерзлоты. Что случится с заводами и шоссейными дорогами, жильем и прочей инфраструктурой, воздвигнутыми на мерзлоте, которая скоро превратится в топкое болото? На сибирских же реках участятся наводнения.

С потеплением всего на один градус возрастет заболеваемость кишечными инфекциями. Вспышки экзотических болезней – тоже одна из примет нового времени. Пример тому – лихорадка Западного Нила. В 1999 году в Волгоградской и Астраханской областях и Краснодарском крае наблюдалась ее эпидемическая вспышка. Любопытно, что тот год был самым теплым годом в Волгограде в ХХ веке. Новая вспышка лихорадки Западного Нила отмечена в России аномально жарким летом 2010 года. Тогда, по данным РИАН, только в Волгоградской области к началу октября было зарегистрировано 409 случаев заболевания ею.

С потеплением изменится и поведение комаров. Инфекции, вызванные комарами – переносчиками различных заболеваний, будут обнаруживаться там, где их никак не ожидали. Если 15 лет назад пределом распространения этих инфекций были северные границы Курской, Тамбовской, Саратовской и Оренбургской областей, то потепление отодвинет этот рубеж на густонаселенные территории Орловской, Липецкой, Ульяновской областей и республики Татарстан.

Невиданную прежде активность проявят и другие насекомые. Как отмечает Виктор Данилов-Данильян, «поиск нового регионального биологического равновесия обязательно будет сопровождаться вспышками всевозможных аномалий: какой-нибудь небывалой саранчой, которая уничтожит всю растительность на территории в сотни тысяч квадратных километров, превращениями невинных доселе видов в злостных вредителей, инвазией чуждых видов-гангстеров и т.п.». Это ускорит деградацию биосферы. Крестьянам и горожанам на своих сотках не видать не только урожаев олив и винограда, но и простой картошки – кормилицы нашей в дни любых бед.

Возрастает число лесных пожаров. Участятся засухи и наводнения, ураганы и смерчи. За последние десятилетия количество и сила аномальных погодных явлений не только в России, но и во всем мире заметно возросли.

Если в 1970 году в мире фиксировалось до 30 опустошительных наводнений в год, то в наше время – около 130. Статистика бурь и ураганов схожа. Например, в 2005 году, когда ураган «Катрина» обрушился на Новый Орлеан (тогда было затоплено 80 % территории города), над Атлантикой зарегистрировали, как никогда, много тропических бурь – 27. Возросло не только количество бурь, но и их мощь. Более половины из них были настолько сильны, что заслуживали названия «ураган». Таким бурям вполне по силам опустошать целые прибрежные города. Так что в мрачных видениях фантастов нас ждут одновременно чудовищный смерч, всемирный потоп, новый ледниковый период и превращение обширной части суши в пустыни и полупустыни.

Все чаще будут наблюдаться техногенные бедствия, наподобие московского смога 2010 годов. Как отмечает в своем блоге бывший советник президента РФ, экономист Андрей Илларионов, «с учетом территории страны, охваченной жарой и смогом летом 2010 года, избыточная смертность в России по этой причине может составить около 50 тысяч человек».

Вообще же к концу XXI века прогнозируется повышение средней температуры на планете на 2—6°. Произойдет разбалансировка климатической системы. Следствие парникового эффекта – не только потепление; оно, как отмечают специалисты, «лишь частное проявление более грозного, системного целого – дестабилизации земного климата». Если сейчас в средней полосе России температура колеблется от —35 до + 35 ° С, то при среднем потеплении всего на 2 градуса, сезонный перепад температур в Москве составит от —40 до + 45 °С. Как отмечают эксперты, «в среднем одна зима из трех или четырех будет существенно холоднее, чем самая холодная из “старых” зим».

Знаменитая баллада Гете «Ученик чародея» точно описывает ситуацию, в которой оказалось человечество. Только, в отличие от баллады, у нас нет такого учителя-мага, который в последнюю секунду появится на пороге и остановит начавшийся потоп. Если же принимаемые нами меры по ограничению выбросов парниковых газов не помогут, то, похоже, нас ждет катастрофа? Мы вряд ли сумеем приспособиться к переменам. Или все-таки сумеем? Неужели радоваться потеплению – это глупо?

 

Мерзлота уступает позиции?

Почти 25 % всей суши в Северном полушарии, в том числе две трети территории России, сковано вечной мерзлотой. Она чутко реагирует на изменения климата и потому отнюдь не является вечной. Общая площадь многолетнемерзлотных грунтов достигает 22,79 миллиона квадратных километров. В отдельных районах земля промерзла на глубину до 1300—1500 метров.

Можно сказать, что Север России почти сплошь покрыт мерзлотой, с редкими вкраплениями в виде рек и озер. На Крайнем Севере мощность мерзлоты максимальна, а температура грунта минимальна. По направлению к югу количество вкраплений растет, пока не остаются лишь острова мерзлых пород мощностью в несколько метров или десятков метров с температурой, близкой к нулю.

Обширны владения батюшки Мороза. Но годы его царствования, похоже, сочтены. Анализ данных, собранных за долгие годы наблюдений, показывает, что средняя температура в континентальных районах Евразии постепенно растет. Чем в таком случае нам может грозить глобальное потепление? Что могут сказать ученые?

Если потепление продолжится, то поначалу отдельные островки, а со временем и обширные районы Сибири и европейского Севера России освободятся от мерзлоты. Пока Север страны населен крайне скудно и напоминает пустыню. Плотность населения на огромных территориях, занятых тундрой, лесотундрой, тайгой и горными степями составляет менее одного человека на квадратный километр. В Корякии и на Чукотке этот показатель равен 0,1—0,2, а в Эвенкии и на Таймыре и вовсе 0,03—0,06 человека на квадратный километр.

Однако хозяйственное значение области вечной мерзлоты уже сейчас трудно переоценить. Как подчеркивают российские географы А.В. Павлов и Г.Ф. Гравис, эти области являются «по сути, стратегическим тылом экономики России, ее топливно-энергетической базой и валютным цехом». Здесь находится более 30 % разведанных запасов всей нефти страны, около 60 % природного газа, неисчислимые залежи каменного угля и торфа, большая часть гидроэнергоресурсов, запасов цветных металлов, золота и алмазов, огромные резервы древесины и пресной воды.

Добыча этих ресурсов уже ведется. Проложены нефте– и газопроводы, пущены в эксплуатацию гидроэлектростанции и шахты, возведены города и поселки, построены аэродромы и порты. На вечной мерзлоте стоят такие крупные города, как Воркута, Якутск, Норильск, Магадан, Игарка, Анадырь. Островки мерзлоты есть даже в границах Читы.

Последствия строительства на вечной мерзлоте хорошо просчитываются проектировщиками. Однако климат меняется на наших глазах, и быстрое оттаивание мерзлых пород может привести к катастрофам.

Мерзлотные почвы пропитаны льдом. Иногда лед составляет до 90 % объема мерзлых пород. Их оттаивание сопровождается тем, что почва проседает, вваливается. Уровень ее может понизиться на добрый десяток метров, а то и больше. Эти образовавшиеся ложбины наполняются водой, превращаются в болота или озера. Росшие здесь прежде хвойные леса буквально «захлебываются» в воде. В городах и поселках начинается массовое разрушение зданий и инженерных сооружений, возведенных на мерзлом грунте. Отступив, мерзлота оставляет пейзаж после битвы: вздыбленные дороги, подгулявшие трубы, покосившиеся постройки. Такие последствия потепления могут стать разорительными для экономики.

Север России почти сплошь покрыт мерзлотой, с редкими вкраплениями в виде рек и озер

Очевидно, ситуация будет усугубляться увеличением количества осадков на 10—15 %. Обильные осадки усилят оттаивание почвы. Число наводнений возрастет; они станут сопровождаться разрушениями инфраструктуры, созданной людьми по берегам сибирских и северных рек. Мы все чаще будем видеть катастрофы, подобные наводнению, разрушившему в 2001 году город Ленск.

Участившиеся наводнения будут размывать кладбища и скотомогильники. У нас в стране имеется большое количество захоронений животных, ставших жертвами различных инфекций. Неизвестно число скотомогильников; неизвестны и места расположения некоторых из них, в том числе тех, где погребены животные, ставшие жертвами сибирской язвы.

Наконец, при оттаивании почв будет выделяться большое количество парниковых газов (особенно метана), «захороненных» пока в мерзлоте. В общей сложности, по оценке ученых, в мерзлотных грунтах сосредоточено до 14 % всего углекислого газа, содержащегося в почве. Это примерно 450 гигатонн. Для сравнения: в результате промышленной деятельности человека ежегодно выделяется «лишь» около 6 гигатонн парниковых газов. Таким образом, таяние вечной мерзлоты может оказать огромное влияние на климат нашей планеты. Не случайно все чаще говорят о «бомбе с часовым механизмом», заложенной в северной глуши – в краю белого безмолвия.

Проблема в том, что ученые пока не могут сказать, каким будет потепление. Мнения расходятся. Поэтому неясно, сколько же метана и углекислого газа пополнит «свод» нашего «парника».

По расчетам российского географа М.К. Гавриловой, к середине XXI века среднегодовая температура воздуха в Сибири и на Дальнем Востоке повысится на 4—10°. По оценке российских географов О.А. Анисимова и Ф.Э. Нельсона, увеличение температуры воздуха всего на 2° приведет к полному оттаиванию мерзлых пород на 15—20 % территории нашей страны. По мнению большинства ученых, наиболее вероятен умеренный сценарий изменения климата. Его девиз: «Потепление идет, но скромными темпами».

Если же говорить о более отдаленном будущем, то по сценарию, предложенному сотрудниками Института глобального климата и экологии РАН, к 2100 году среднегодовая температура воздуха на многолетнемерзлотных территориях России повысится на 4—8°.

Учитывая все эти предполагаемые изменения, А.В. Павлов и Г.Ф. Гравис в своей работе, удостоенной гранта РФФИ, поделили область вечной мерзлоты на три зоны.

В пределах Западно-Сибирской низменности, где сейчас встречаются лишь островки вечной мерзлоты, к 2020 году исчезнут и они. Южная граница мерзлоты отступит к северу на 300 километров и более, но это почти не осложнит хозяйственной деятельности человека.

На значительной части территории России вечная мерзлота начнет повсеместно таять к 2050 году. На севере европейской части ширина зоны полного или частичного оттаивания достигнет к этому времени 50—200 километров, в Западной Сибири – 800 километров, а в Восточной Сибири – 1500 километров. Почва оттает также в горных районах Южной Сибири, Забайкалья, юга Дальнего Востока и Камчатки до 60—62° северной широты.

На Крайнем Севере России, где мощность мерзлотных почв достигает сотен метров, глубокое протаивание вечномерзлых пород исключается.

…В ненаписанной летописи географов пространство и время приняли неожиданные обличья. Прошлось время по просторам Сибири, перепахав ее земли, как не удавалось за тысячи лет. Вскрывается мерзлота; тают почвы; бегут грунтовые воды; смещаются границы ландшафтных зон. Все проседает, дрожит, плывет под ногами. Земля как будто задышала, покачивая устои домов, поворачиваясь вбитыми в нее дорогами. И кто же – вновь и вновь спорят ученые, возвращаясь из мелькнувшего видением будущего, – всколыхнул сие бездыханное тело? Кто оживил его? Человек своей деятельностью? Или сработал естественный механизм природы, заставляя нас, считавших: «Природа… мастерская, и человек в ней работник», приспосабливать свою жизнь к воле (сказали бы древние мистики) хозяйки, нас приютившей, – Матери-Земли?

 

Не бывать послезавтра в Кирибати?

Около 40 % населения планеты живет в прибрежных районах, а лет через тридцать здесь будет проживать и вовсе две трети человечества. Поэтому повышение уровня моря, например, на полметра означает, что в зоне затопления окажется примерно 100 миллионов человек. Еще больше людей будет страдать от ураганов, тайфунов, наводнений. Но насколько все же повысится уровень Мирового океана в результате глобального потепления?

Повышение уровня Мирового океана грозит глобальными катастрофами

За последние два тысячелетия уровень этот изменился всего на два десятка сантиметров. Однако, по опубликованному несколько лет назад прогнозу Международного совета ООН по изменению климата, уже к 2100 году он повысится на 19—58 сантиметров.

По мнению экспертов, так или иначе пострадают города и другие населенные пункты более чем в 180 странах мира. Среди них – такие мегаполисы, как Шанхай, Лондон, Нью-Йорк, Токио и Гонконг. Особенно сильно эта беда коснется Азии. Если бы сейчас уровень океана поднялся на 58 сантиметров, то три четверти пострадавших оказались бы жителями Азии. Наиболее тревожное положение сложится в таких странах, как Китай, Индия, Бангладеш, Вьетнам и Индонезия. К концу нынешнего века они могут стать источником массовой миграции населения, спасающегося от наступления моря. В России к тому времени, вероятно, будут подтоплены некоторые районы на побережье Северного Ледовитого океана.

Но это еще не все! В 1993—2010 годах уровень Мирового океана ежегодно возрастал в среднем на 3,2 миллиметра. Это в полтора раза выше, чем в ХХ столетии. Вполне вероятно, что этот показатель увеличится. Это связано со стремительным таянием ледников в разных частях планеты.

Поэтому год от года прогнозы становятся все мрачнее. В 2008 году гидролог Светлана Евреева, работающая в Великобритании, заявила, что на протяжении нынешнего столетия уровень океана может возрасти на 80—150 сантиметров. Опубликованные ею расчеты в три раза превышают официальные показатели.

Если они подтвердятся, то к 2100 году так или иначе пострадает до 90 % территории Бангладеш, а это одна из самых густонаселенных стран мира. Властям КНР придется переселять более 70 миллионов человек. Трудные времена ждут и некоторые островные государства – например, Кирибати, – которые лежат в нескольких метрах над уровнем моря. Так, Маршалловы острова утратят почти 80 % своих владений. Море поглотит также уникальные природные зоны: мангровые леса, коралловые рифы, прибрежные отмели (ватты).

В 2010 году были опубликованы результаты исследования ученых из Пекинского и Копенгагенского университетов (руководила работой Светлана Евреева). Из них явствует, что уровень океана в ближайшие 100 лет может повыситься уже на 2 метра.

В самых мрачных сценариях Нью-Йорк к концу нынешнего века каждые 3—4 года будет оказываться под водой. Сейчас вероятность наводнения в этом мегаполисе составляет 1:100.

Мировой океан очень инертен, пишет австралийский ученый Тим Флэннери, автор нашумевшей на Западе книги «Грозит ли Земле катастрофа?». Для океана глобальное потепление пока не наступило; он все еще пребывает в «золотых семидесятых», когда об изменении климата никто не беспокоился. Если вы хотите представить себе, как атмосферные процессы влияют на Мировой океан, то вообразите «фольксваген-жук», который пытается столкнуть с горы танк. Как ни дергается автомобиль, махина танка остается почти на том же месте. Но вот когда она все-таки покатится под уклон, ее уже будет практически не остановить – тем более какому-то «фольксвагену».

Многие эксперты признают, что осуществлять переселение людей из регионов, которым грозит опасность, будет и тяжело, и очень дорого.Поэтому следовало бы сейчас позаботиться об укреплении городов и населенных пунктов в прибрежных районах, дабы защитить их жителей от грядущих наводнений. Однако даже эти самые простые меры трудно будет принять, когда последствия изменения климата станут очевидны в прибрежных областях.

Угрожающе очевидны.

Пока лишь отдельные страны и административные территории – Нидерланды, Калифорния, Египет – разработали список мер, которые предстоит принять в ближайшие десятилетия, чтобы защититься от бедствий.

Глобальное потепление может иметь катастрофические последствия для Египта. Если уровень Средиземного моря к концу XXI века повысится на 58 сантиметров, оно поглотит до четверти Нильской дельты. К 2100 году исчезнут и песчаные пляжи, привлекающие в страну десятки тысяч туристов. Море скроет руины античной Александрии, их исследование так и не будет завершено. Да и многим ли будет тогда до раскопок?

Если сбудется более мрачный сценарий и уровень Средиземного моря повысится не на полметра, а на метр, то, по прогнозу Всемирного банка, из затопленных районов придется переселять около 10 % населения страны. Между тем к концу XXI века, по демографическому прогнозу, численность населения Египта должна практически удвоиться и достичь 160 миллионов человек. Если же сопоставить этот прогноз с тем, что говорят географы, возникает вопрос: «Где разместится это избыточное население?» Тем более что те же географы предупреждают о том, что соленые воды будут все больше смешиваться с грунтовыми. Так что нехватка питьевой воды станет ощущаться особенно остро.

А как же все-таки быть с островами? Одни из самых крохотных стран в мире – островные государства, лежащие в Тихом океане: Тувалу (26 квадратных километров), Кирибати (800 квадратных километров) и Федеративные Штаты Микронезии (701,4 квадратного километра), – по уверениям многих, в ближайшие десятилетия должны стать ареной небывалой трагедии. Исчезнуть в пучине вод, словно Атлантида. Тот же архипелаг Тувалу самое большее на 5 метров возвышается над водой. Если уровень Мирового океана до конца века повысится – под стать алармистским прогнозам – на пару метров, то большая часть Тувалу будет затоплена морем. Власти этой страны, где проживает всего 10,5 тысячи человек, уже задумались о том, чтобы начать эвакуацию населения. Планировалось год за годом вывозить в Австралию и Новую Зеландию по три сотни жителей Тувалу.

Однако в последние годы шумиха вокруг островов в океане вдруг поутихла. Вновь заговорили о первых «жертвах глобального потепления» пару лет назад, когда были опубликованы результаты исследования, которое провели Пол Кенч из Оклендского университета (Новая Зеландия) и его коллега из Фиджи Артур Уэбб. Они проанализировали, как менялась площадь 27 островов, составляющих Тувалу, Кирибати и Микронезию, сравнив результаты недавних спутниковых наблюдений и данные аэрофотосъемки за последние 60 лет.

Уровень моря в центральной части Тихого океана повышался в среднем на 2 (теперь уже на 3) сантиметра за десятилетие. Однако, вопреки ожиданиям, площадь большинства островов за эти годы не уменьшилась, а, наоборот, увеличилась, причем площадь 14 островов каждое десятилетие возрастала в среднем на 1000—58 200 квадратных метров. Объясняется это таким процессом, как эрозия коралловых рифов. Ветер и вода постепенно разрушают рифы, и продукты эрозии скапливаются по берегам островов, увеличивая их территорию.

Впрочем, эти цифры не должны успокаивать, считают специалисты. «Острова – очень динамичная система, они могут приспосабливаться к меняющимся условиям, – отмечает немецкий географ Себастиан Ферзе, – но пока никто не готов сказать, долго ли они сумеют противостоять повышающемуся уровню моря».

 

Произойдет ли на земле «парниковая катастрофа»?

Быть может, ХХ век, время, когда «миллионы убитых задёшево протоптали тропу в пустоте» (О. Мандельштам), покажется будущим поколениям всего лишь «долгим затишьем перед бурей», а ее пророчат не астрологи прошлых дней, промеряющие «золотых созвездий жиры», а ученые, что подсчитывают количество природных катастроф и видят логику цифр.

Множатся. Нарастают, как наливаются кровью. Цунами в Индийском океане, ураган «Катрина» в Новом Орлеане, наводнение в Мьянме, землетрясения в Кашмире, Сычуани и на Гаити. Череда этих событий последнего десятилетия кажется более чем совпадением – тенденцией.

Возможно, с климатом на нашей планете как с эволюцией. Ученые все чаще говорят «о прерывистой, “пунктирной” эволюции, когда длительные периоды накопления незаметных, микроскопических изменений внезапно сменяются взрывоподобными периодами стремительных изменений». Какие же чудовищные перемены может уготовить человеку Земля?

Ученые единодушны в своем мнении. Мы живем в пору климатических перемен. Чем они вызваны? Связаны ли они с изменением содержания углекислого газа в атмосфере? Можно ли сдержать эти перемены, не позволить им перерасти в катастрофу?

Влияние человека на потепление составляет не менее 50 %

Конечно, темпы потепления пока обнадеживают. Они явно отстают от уровня содержания парниковых газов в атмосфере. Погрешность так велика, что многие до недавнего времени напрочь отрицали влияние человека на климат – выносили этот «антропогенный фактор» за скобки.

Лишь в последние годы, после обработки огромного объема информации, Всемирная метеорологическая организация дала однозначный, статистически выверенный ответ: влияние человека на потепление составляет не менее 50 %.

Что же касается темпов потепления, то благостная картина обманчива. Если бы не Мировой океан, планета прогрелась бы гораздо сильнее. Океан очень инертен, а потому воздействие парниковых газов пока не вполне отразилось на средней температуре Земли. Зато, даже если эти выбросы прекратятся, потепление продлится еще несколько столетий. И это может привести к необратимым климатическим изменениям.

Уже сейчас содержание углекислого газа увеличилось настолько, что через какое-то время, по оценке российского биофизика Алексея Карнаухова, температура повысится на 10°. Разработанная им модель парниковой катастрофы вызывает в последние годы большой интерес. Вот суть проблемы. На протяжении тысячелетий концентрация углекислого газа в атмосфере была величиной почти постоянной. Вплоть до 1750 года она равнялась 0,028 %, но затем начала расти, достигнув 0,0338 % к 1980 году и 0,0387 % к 2010 году. Сегодняшний показатель выше, чем когда бы то ни было за последние 420 тысяч лет. Прежнее его постоянство объяснялось целым рядом причин.

Часть углекислого газа поглощала растительность. Правда, вопреки распространенному мнению, что «лес – легкие нашей планеты», оказалось, что роль лесов в долговременном связывании СО2 чрезвычайно мала, поскольку практически весь связанный углерод возвращается в атмосферу ввиду процессов дыхания растений, из-за гниения отмирающих листьев и древесины, а также вследствие лесных пожаров. Углекислый газ можно надолго захоронить лишь в биоценозах болот и тропических морей.

В болотах растительность попадает в стоячую воду с крайне низким содержанием кислорода и накапливается там, почти не разлагаясь. Так образуются торфяные пласты и месторождения бурого и каменного угля. В тропических морях углекислый газ используется в качестве «строительного материала» при образовании известковых раковин и чехлов.

И вот тут начинаются проблемы. Так, за последние 100 лет общая площадь болот на Земле сократилась почти в два раза и продолжает уменьшаться по мере их осушения. Соответственно, понижается количество углекислого газа, изымаемого из атмосферы. Восстановить исчезнувший биоценоз не представляется возможным. Осушенные земли давно введены в сельскохозяйственный оборот.

В последние десятилетия серьезно пострадал и биоценоз тропических морей. Причина кроется в регулярном загрязнении морей гербицидами и пестицидами. Это уменьшает растворимость углекислого газа в морской воде. Его излишки будут поступать в атмосферу. А ведь в Мировом океане содержится примерно в 60 раз больше СО2, чем в воздушной оболочке Земли.

Еще большее количество связанного углерода находится в земной коре в виде известняка, мрамора, мела и т.п. Вследствие глобального потепления, как и в результате воздействия человека на земную кору (подземные испытания ядерного оружия, бурение скважин и т.п.), в атмосферу Земли может поступить огромное количество углекислого газа.

На дне Мирового океана содержится не менее 10 тысяч гигатонн углерода в виде гидратов метана, что более чем в 10 раз превышает количество атмосферного углерода, но эти гидраты устойчивы только при низких температурах. Глобальное потепление будет сопровождаться таянием «метанового льда».

Как подчеркивает Алексей Карнаухов, «анализ процессов в неживой природе не обнаружил там механизмов поддержания устойчивости химического состава атмосферы Земли. Зато оказалось, что в неживой природе существует немало процессов, реализующих положительную обратную связь “концентрация СО2 – среднепланетарная температура”». Из-за этого может начаться лавинообразный рост концентрации углекислого газа в атмосфере, даже если мы полностью откажемся от сжигания ископаемого топлива (уголь, нефть, газ). В условиях разрушения природных биосистем это может вызвать необратимое изменение химического состава атмосферы, а значит, и климата Земли.

В модели, предложенной российским ученым, результатом происходящего станет повышение среднепланетарной температуры до 100 —150 °С и более. Этот процесс уже нельзя будет остановить. Существование жизни на нашей планете (по крайней мере, в ее нынешней форме) станет невозможным. По прогнозу Карнаухова, необратимое изменение климата Земли может наступить в относительно недалеком будущем, через 200—300 лет.

«У нас не так много шансов дожить до конца III тысячелетия, и виной тому – парниковый эффект, – это уже голос британского астрофизика Стивена Хокинга, его мрачный прогноз. – Через несколько сотен лет, если процесс не замедлится, Земля может превратиться в подобие Венеры, совершенно не пригодной для жизни».

Чтобы избежать катастрофы, нужно:

– сохранить климатообразующие биоценозы (болота и тропические моря);

– ограничить, а со временем и полностью отказаться от добычи и сжигания угля, нефти и газа;

– перейти к использованию гидроэнергии, энергии ветра и Солнца;

– увеличить площадь и биомассу лесов;

– искусственно изъять углекислый газ из атмосферы, например, путем захоронения углеродсодержащих отходов и бытового мусора;

– оборудовать в космосе экраны, задерживающие часть солнечного излучения, чтобы можно было регулировать количество тепла, получаемого Землей.

Как отмечает Карнаухов, «учитывая крайнюю степень опасности происходящих изменений климата Земли, человечество, и, прежде всего, промышленно развитые страны, должно в самое ближайшее время договориться о проведении согласованной политики в данной области и о выделении необходимых средств как для проведения полномасштабных исследований, так и для осуществления комплекса мер по стабилизации климата Земли».

Нужны ли комментарии? Куда мы движемся здесь, на Земле?

 

Можно ли изменить климат вручную?

Борьба с глобальным потеплением – дело очень серьезное и недешевое. Несколько лет назад Международное энергетическое агентство распространило доклад, в котором сообщалось, что для того, чтобы уменьшить наполовину уровень выбросов углекислого газа во всем мире, придется затратить почти 29 триллионов евро. Эти средства пойдут, например, на строительство новых атомных электростанций и ветроэнергетических установок. Альтернатива известна. Если ничего не менять, то уровень эмиссии к 2050 году возрастет на 130 %.

Между тем неординарные проблемы требуют необычного решения. В последние годы ученые и инженеры предлагают все новые идеи, призванные вернуть нам потерянный рай здесь, на Земле. В планах нет недостатка. Мячи для гольфа, сброшенные в пучину тропических вод, метко бьют по солнечным лучам, отражая их ровнехонько в космос. По барханам Сахары пластаются то ли пластиковые пленки, то ли параболические зеркала. Кто говорит: «Рассеивая солнечный свет», кто: «Черпая из него энергию».

Строительство атомных электростанций позволяет снизить количество выбросов углекислоты в атмосферу

Если постараться, то можно собрать целую коллекцию фантастичных проектов, которые в основном вызывают удивление, но ведь есть надежда, что несколько из них ну не то чтобы «спасут Землю»… это слишком высокопарно… а в чем-то облегчат нам жизнь. Вот только как бы не ошибиться в выборе.

В принципе, «геоинженерия» сводится пока к двум концепциям. Либо мы стремимся уменьшить количество энергии, получаемое планетой, отражая солнечные лучи. Либо сокращаем содержание углекислого газа в атмосфере, изымая его, чтобы захоронить в океане или толще земли. Все это, по мысли авторов проектов, должно спасти Землю от перегрева.

Впрочем, сами по себе некоторые эксперименты выглядят достаточно опасными и могут привести к непредсказуемым последствиям. Недаром профессор Массачусетского технологического института Рональд Принн иронично сравнил изыски инженеров, взявшихся спасать климат, с намерением человека, нечаянно проглотившего муху, съесть еще и паука, чтобы тот расправился с насекомым.

Вот несколько парадных примеров этой блистательной эффектами науки.

Еще в середине 1970-х годов Михаил Будыко говорил о том, что искусственные облака могли бы защитить Землю от перегрева. Однако интерес к этой идее пробудился лишь после эксперимента, поставленного самой природой. В 1991 году, во время извержения филиппинского вулкана Пинатубо, в стратосферу было выброшено более 10 миллионов тонн мельчайших частичек серы. Облако вулканических газов так эффективно поглощало солнечный свет, что на следующий год средняя температура на планете понизилась почти на полградуса. Так не попробовать ли нам подражать природе – не распылить ли над Землей, на высоте 25—30 километров, порошкообразный сульфат серы?

Именно с такой идеей обратился со страниц журнала Nature Climate Change нобелевский лауреат по химии Пауль Крутцен. По его расчетам, 3 граммов серы, попавших в стратосферу, достаточно, чтобы уравновесить влияние тонны углекислого газа, ну а дабы предотвратить удвоение выбросов СО2, хватит 5 миллионов тонн серы в год. Правда, на охлаждение Земли придется ежегодно тратить от 25 до 50 миллиардов долларов, но последствия климатических изменений обойдутся дороже.

Среди прочих геоинженерных предложений это, возможно, наиболее экономичное; к тому же его легко осуществить. Главная проблема: озоновый слой. Подобный эксперимент частично разрушит его – например, в полярных областях. Так, над Арктикой пострадает от трети до половины озонового слоя. А добавьте еще кислотные дожди! По-видимому, в Мировом океане уровень кислотности еще больше повысится. Ну а насколько вредны для человека распыленные в воздухе крупицы серы или сульфатов? Не возрастет ли число заболеваний дыхательных путей?

Еще футуристичнее выглядит план астронома Роджера Энджела из Аризонского университета разместить в космосе – между Солнцем и Землей – экран из 16 триллионов пластиковых дисков. Диаметр каждого составит 60 сантиметров, а масса – всего один грамм. Подобный экран протянется на сказочные 100 тысяч километров, а количество солнечной энергии, получаемое Землей, уменьшится на 1,8 %. Этого будет достаточно, чтобы помешать повышению концентрации СО2 в атмосфере в два раза. Спасение придет с неба.

В пользу подобной идеи говорит то, что химический состав атмосферы после эксперимента не изменится, хотя последствия все же трудно оценить, да и расходы на сооружение экрана окажутся умопомрачительными. На протяжении полувека придется вложить в его строительство до 5 триллионов долларов. К тому же он станет поистине космическим объектом. После того как он займет свое место на орбите, его будет нелегко оттуда убрать.

Водоросли тоже могут спасти климат, если их в меру удобрить. Крохотные водоросли, образующие планктон, составляют всего 0,5 % земной биомассы, и тем не менее они играют важную роль в переработке углекислого газа, поглощая почти столько же СО2, сколько и все наземные растения. Однако в некоторых районах планеты, например в южной части Тихого океана, им не хватает железа. В ряде экспериментов отдельные участки акватории удобряли сульфатом железа. Вскоре волны затягивал пышный ковер водорослей.

Впрочем, экологи опасаются, что эти опыты нарушат хрупкое равновесие в системе Мирового океана.Ведь микроскопические водоросли служат кормом зоопланктону, а тем, в свою очередь, питаются более крупные животные вплоть до китов. Вмешательство в начальное звено пищевой цепи может иметь непредсказуемые последствия. Да и поможет ли данный метод? В некоторых экспериментах от 80 до 95 % порошка сульфата оседало на дне моря и не усваивалось водорослями. Один из экспертов насмешливо назвал подобные опыты «замусориванием океана».

А что, если просто изымать углекислый газ из воздуха теми же методами, что и на ТЭЦ, работающих на угле? Технически это осуществимо. В принципе, можно было бы соорудить установки по поглощению углекислого газа всюду, где намечено строить его подземные хранилища. Подобным образом можно сократить содержание СО2 на треть – до уровня доиндустриальной эпохи. Однако расходы будут необычайно велики. По нынешним расценкам, общая сумма составила бы от 100 до 170 триллионов долларов. Даже если проект будет рассчитан на 50 лет, потребуются громадные инвестиции, которые намного превзойдут предполагаемую прибыль от него.

Итак, можно изымать углекислый газ из атмосферы по новейшим технологиям, с огромными затратами, а можно помочь природе делать свое вековое дело – высаживать деревья, – а потом… рубить их и сжигать. Остается лишь улавливать углекислый газ, выделяющийся при сгорании древесины, и накапливать его в подземных хранилищах. Этот геоинженерный проект еще и поможет получить «дармовую» энергию. Ведь столетиями люди отапливали жилища дровами. «Фантастическая идея», не правда ли? Конечно, и тут есть свои минусы. С увеличением площади, занимаемой лесами, уменьшается альбедо нашей планеты. Количество поглощаемой солнечной энергии растет, средняя температура тоже. А сколько понадобится подземных хранилищ углекислого газа!

Конечно, некоторые из предлагаемых планов кажутся абсурдными, другие требуют вложения громадных средств, принятие третьих все откладывается. Если же ничего не делать, может начаться климатическая катастрофа, последствия которой трудно предвидеть. Или все-таки не начнется?

 

А всё же так ли опасно глобальное потепление?

Вокруг глобального потепления развернулась форменная истерия. Ледники тают, райские острова тонут. Планета задыхается от жары, а будет еще хуже! Люди начинают бояться будущего. Когда речь заходит о проблемах климата, то человеку непосвященному трудно отделить спорное от бесспорного, понять, где наука, а где политика чистой воды, где факты, а где фантазии. В последнее время в научных и научно-популярных изданиях все реже можно встретить мнения противников идеи «Глобальное потепление вызвано хозяйственной деятельностью человека». Восстанавливая справедливость, нельзя не дать слово скептикам. В основе этого очерка лежат фрагменты изданного недавно в Германии «Лексикона экологических заблуждений». Его авторы попытались по-своему ответить на вопросы, давно волнующие не только экологов, но и широкий круг читателей. Получился настоящий «манифест несогласных».

Когда речь заходит о проблемах климата, то человеку непосвященному трудно отделить спорное от бесспорного, понять, где наука, а где политика чистой воды

Разумеется, все единодушны в том, что человек влияет на климат. Это было и в прошлом, а теперь, когда население планеты превысило 7 миллиардов человек, это влияние стало еще очевиднее. Оно обусловлено вырубкой лесов, эрозией почвы вследствие выпаса скота, строительством оросительных сооружений и разрастанием крупных городов, а также масштабными выбросами в атмосферу парниковых газов.

Всё это может прямо или косвенно воздействовать на климат. Ученые единодушны и в том, что по мере повышения концентрации парниковых газов в атмосфере та имеет тенденцию заметно разогреваться. Все остальное спорно. Особенно много дискутируют о том, как сочетается дополнительный парниковый эффект, вызванный деятельностью человека, с различными естественными процессами, протекающими на планете. Какие факторы усиливают антропогенный парниковый эффект, а какие ослабляют его? Это – одна из причин, по которой так сильно разнятся предположения, каким будет климат в ближайшие десятилетия и столетия.

«Климатическая катастрофа» – это понятие, широко используемое СМИ и экологическими активистами. Как правило, его употребляют с определенными политическими целями. В последнее время пресса объявляет практически все природные катастрофы результатом парникового эффекта, даже если для этого нет никаких научных оснований. Вновь и вновь подчеркивается, что стихийные бедствия станут со временем чем-то повседневным. Всячески нагнетаются отрицательные эмоции. Этому как нельзя лучше помогают образы бурь и наводнений, затонувших городов и островов. Архетипом подобного мировоззрения явился голливудский фильм The Day After Tomorrow («Послезавтра»).

На самом деле глобальное потепление – это, на удивление, «региональное событие». Это явствует хотя бы из того, что процессы, протекающие в Северном и Южном полушариях, приходится рассматривать по отдельности. За последние 30 лет глобальное потепление почти на три четверти обусловлено повышением температуры в Северном полушарии. Температура в Южном полушарии (большая часть его покрыта океанами) растет заметно медленнее. Анализ потепления в Северном полушарии показал, что за минувшие полвека оно почти на 70 % обусловлено повышением зимних температур. И сильнее всего прогреваются самые холодные регионы планеты – Сибирь, Аляска и север Канады. В конечном счете глобальное потепление почти наполовину вызвано ростом зимних температур в этой крохотной части Северного полушария.

Этот феномен можно пояснить с помощью простого примера. Представьте себе, что вы живете в загородном доме, где в комнате довольно тепло – 20° выше нуля, а вот в подвале – те же двадцать, но ниже нуля. В сумме получается ноль. Попробуем обогреть подвал. Допустим, температура там повысилась на 10°, и стало –10 °С. Все равно: вокруг иней, лед, холод, но не такой уж сильный. В комнате же все осталось по-прежнему. Только средняя температура в доме заметно подросла. Вот так и в наших широтах зимы стали более мягкими и короткими, а ночи в летнее время года – не такими прохладными. Вот в этом и выражается глобальное потепление, а не в каких-то рекордах жары. Просто стало не так холодно.

Кроме того, нет никаких прямых доказательств того, что нынешние изменения климата обусловлены, прежде всего, уровнем выбросов углекислого газа в атмосферу. С этим не согласен целый ряд астрофизиков и географов. Они полагают, что почти на 70 % колебания температуры на нашей планете можно объяснить влиянием космического излучения. Быть может, именно оно и есть «главный движитель» похолоданий и потеплений. Космическое излучение состоит из крохотных частиц, выброшенных в межзвездное пространство при взрывах сверхновых. Проникая в атмосферу Земли, эти частицы становятся центрами конденсации. Вокруг них образуются облака. Между тем изменение облачного покрова всего на несколько процентов оказывает чрезвычайное воздействие на климат Земли.

С физической точки зрения, это объяснение выглядит вполне приемлемо, как, впрочем, и гипотеза о влиянии углекислого газа, да и проблемы в обоих случаях одинаковы. Мы пока слишком плохо представляем себе процессы, протекающие в верхних слоях атмосферы.

Сказанное отнюдь не опровергает тот факт, что с повышением содержания углекислого газа в атмосфере Земли парниковый эффект нарастает. Может статься лишь, что мы переоцениваем влияние этого фактора на климат. Возможно, обе гипотезы верны, и истина находится где-то посредине.

Вообще говоря, если взять изменения температуры за последние 100 лет, то бросается в глаза, что вплоть до 1940 года средняя температура на планете повышалась почти так же стремительно, как и в последние годы, хотя тогда влияние парниковых газов было заметно ниже сегодняшнего. Затем стало холоднее, и даже заговорили о «новом ледниковом периоде». Однако с начала 1970-х годов температура вновь стала расти – почти на 0,2° за десятилетие. Пока ее рост носит характер линейной зависимости, то есть средняя температура на планете возрастает равномерно, а вовсе не по экспоненте. Тем не менее в последние годы все более популярны климатические модели, которые обещают нам одну катастрофу страшнее другой. В то же время среди ученых стало популярно присловье: «Климатические модели хуже, чем их репутация».

В 1991 году одна из таких моделей была проверена во время неожиданного эксперимента, поставленного самой жизнью. Незадолго до начала войны в Персидском заливе 1991 г. ряд специалистов выступил с предостережением, что может наступить своего рода «ядерная зима», если войска Саддама Хусейна подожгут нефтяные месторождения. Согласно компьютерной модели, составленной австралийскими учеными, дым от пожара должен подняться на высоту 25 километров; температура во всем регионе заметно понизится; возможно, даже перестанут дуть муссонные ветры, и тогда миллионы людей в Азии будут обречены на голод. Иракские войска в самом деле стали поджигать нефть. Однако дым от многочисленных пожаров поднялся «всего» на 5 километров; муссоны по-прежнему определяли климат в этой части Азии; не было и никакой «ядерной зимы».

Конечно, появление компьютерных моделей стало важным научным и техническим достижением. Благодаря им мы можем схематично оценивать влияние тех или иных факторов климатической системы и разрабатывать сценарии, позволяющие нам лучше понимать, как меняется климат на нашей планете. Однако к подобным сценариям нельзя относиться как к свершившимся фактам.

 

Теплая Арктика – холодная Европа?

По мнению ученых, средняя температура на планете возрастет к концу нынешнего века на 2—6°. Глобальное потепление принесет немало опасностей. Международный совет ООН по изменению климата прогнозирует «рост смертности, травматизма и заболеваемости, обусловленный необычайно жаркой погодой, наводнениями, ураганами, лесными пожарами и засухами». По данным Всемирной организации здравоохранения, уже сейчас более 150 тысяч человек ежегодно умирает от последствий климатических изменений.

Особенно же сильно пострадают четыре региона планеты: Арктика (здесь потепление будет заметнее всего), Океания (повышение уровня Мирового океана грозит существованию ряда островных государств), африканский Сахель, где будет нарастать засуха (в целом ряде моделей количество осадков в этой области к югу от Сахары, наоборот, возрастет. – А. В.), и дельты крупных рек в Азии, которые уже сейчас страдают от катастрофических наводнений (Мьянма, 2008; Бангладеш, 1970, 1991).

Пару лет назад ученые обратили внимание на еще одно возможное последствие глобального потепления. В октябре 2010 года Национальное управление океанических и атмосферных исследований США опубликовало примечательный доклад «Теплая Арктика – холодные континенты».

Когда Арктика скована льдами, над ней образуется гигантская область низкого давления, для которой характерна очень устойчивая система воздушных потоков

Обычно, когда Арктика скована льдами, над ней образуется гигантская область низкого давления, для которой характерна очень устойчивая система воздушных потоков. Вдоль границ этой области дуют сильные западные ветры. Они, словно стеной, огораживают этот регион, не пропуская воздушные массы, скопившиеся близ полюса. Ледяной воздух не проникает далеко на юг. Когда же зимой 2009—2010 годов над Арктикой неожиданно образовалась область высокого давления, роза ветров изменилась. Полярный воздух хлынул в Европу. На ее территории на несколько недель установилась аномально морозная погода. В ту зиму в Европе, Северной Америке и Азии было на 10° холоднее обычного, в то время как в самой Арктике – на 12° теплее нормы. За предыдущие 160 лет такое наблюдалось лишь трижды. Но как это связано с таянием льдов в Арктике, с тем, что здесь становится все теплее и теплее?

В летние месяцы всё большая часть Северного Ледовитого океана остается свободна ото льдов. Если раньше солнечный свет отражался от ледяного покрова, то теперь он поглощается водой. Летом океан все заметнее прогревается, а осенью отдает свое тепло, разогревая нижние слои атмосферы. Устоявшаяся схема циркуляции воздушных масс нарушается. Это приводит к тому, что меняется характер распределения воздушного давления. Все выше вероятность того, что над Арктикой будет формироваться область высокого, а не низкого давления, а значит, ничто не будет удерживать холодные воздушные массы над Северным полюсом. Теплая Арктика – холодные континенты!

Зимой 2010—2011 и 2011—2012 годов догадки ученых подтвердились. Декабрь 2010 года в Великобритании оказался самым холодным за последние 100 лет. В начале 2012 года аномально морозная погода установилась на побережье Черного моря.

«Ошибается тот, кто думает, что таяние льдов в далеком океане никак не влияет на погоду в Евразии, – отмечает один из исследователей этого феномена, российский географ Владимир Петухов, работающий сейчас в Германии. – Компьютерные модели показывают, что вероятность того, что в Европе и Северной Азии установится аномально морозная погода, возрастает в три раза».

В основе проведенного им исследования лежат данные о состоянии Баренцева и Карского морей летом 2005 года. Тогда, в канун очень холодной европейской зимы, площадь, занимаемая льдами, резко сократилась. Изменилась и роза ветров. Если раньше ветер дул здесь преимущественно в северо-восточном направлении, то теперь – в юго-западном направлении.

Это приводит к удивительным климатическим эскападам: так, перенесемся на несколько лет вперед, в ноябре 2010 года, когда в Северной и Центральной Европе установилась ранняя зима, Карское и Баренцево моря еще были свободны ото льда. «Для климата нашей планеты характерна именно такая сложная взаимосвязь между событиями, происходящими в отдаленных друг от друга регионах», – отмечает Владимир Петухов.

А ведь еще недавно считалось, что глобальное потепление – это мягкие, теплые зимы. В прошлое уйдут трескучие морозы и сильные снегопады. Все оказалось наоборот. Такие суровые зимы, как те, что наблюдались в Европе в последнее десятилетие, прекрасно вписываются в гипотезу о глобальном потеплении, происходящем на планете. Ведь начиная с 2005 года площадь, занимаемая льдами в Арктике в летние месяцы, стремительно сокращается. Это привело к тому, что температура нижних слоев атмосферы там, где океан свободен ото льдов, повысилась почти на 5°.

Тем временем в 2012 году в Арктике был установлен новый рекорд. Площадь, занятая льдами, сократилась здесь до невиданных прежде размеров. Она составила 3,37 миллиона квадратных километров – при том, что лето выдалось не слишком теплым. Для сравнения: прежний рекорд, установленный в 2007 году, равнялся 4,17 миллиона квадратных километров, а общая площадь Северного Ледовитого океана – 14,7 миллиона квадратных километров. Как следствие, двадцатиградусные морозы в Москве становятся чем-то обыденным.

А что, кстати, служит причиной массового таяния морского льда в Арктике в последние годы? Очевидно, лед «фундаментально изменился», считают ученые. Первоначально он состоял из многолетнего льда, который не таял даже в летние месяцы. Именно этот прочный, крепкий лед теперь начал таять.

Результаты спутниковых наблюдений, проводимых в последние годы, также свидетельствуют о том, что толщина морского льда в Арктике заметно уменьшилась. Сегодня Северный Ледовитый океан покрыт в зимние месяцы более тонким, сезонным льдом. Летом он тает.

Обычно морской лед в Арктике подчиняется характерному годовому ритму. Зимой океан почти полностью замерзает. К марту площадь, занимаемая льдом, достигает наибольшей величины. С этого времени воздух и вода понемногу разогреваются, и лед начинает постепенно таять. К середине сентября его площадь достигает минимальной отметки. Год от года этот показатель варьируется, но в последние три десятилетия вырисовывается тревожная тенденция: начиная с 1979 года площадь ледяного покрова в летние месяцы очень заметно сократилась. Возможно, лет через сто акватория Северного Ледовитого океана лишь зимой будет затягиваться ледком, а в летние месяцы корабли будут совершать плавания к полюсу по открытой воде.

Исследователи из Ливерморской лаборатории несколько лет назад обнародовали еще более шокирующий сценарий будущего Арктики. По их расчетам, если содержание парниковых газов в атмосфере будет возрастать с той же скоростью, что и сейчас, то уже к 2300 году в Арктике не останется и следа от паковых льдов. Среднегодовая температура здесь возрастет на 20°. Такая ландшафтно-географическая зона, как тундра, почти полностью исчезнет. Арктические острова покроются густыми лесами. Уровень моря повысится на 7 метров. Обширные районы суши скроются под водой. По прогнозу ученых, уже через два-три десятилетия мы начнем явственно замечать предвестия скорой климатической катастрофы, причем «действительность может превзойти наши худшие ожидания». Но что будет тогда с континентами, если Арктика из теплой превратится в горячую?

 

Нас ждет новый ледниковый период?

Ученые единодушны в своем мнении? Да, мы живем в пору климатических перемен. Но чем они вызваны? Связаны ли они с изменением содержания углекислого газа в атмосфере? И какую катастрофу они сулят? Непременно потепление? А может быть, климат изменится совсем в другую сторону? Но почему? Что же движет теми, кто скептически относится к идее глобального потепления? Только ли любовь к научной истине? Или же неуемное желание полемизировать? Спорить с мнением большинства? Идти против течения? Почему бы не выслушать и аргументы сторонников этой гипотезы, настаивающих, что нас ждет глобальное похолодание?

А можем ли мы, вообще, предсказывать, как изменится климат? Измерения температуры в Северном полушарии ведутся уже более полутора веков. Однако ее значения заметно меняются из года в год. Нам приходится иметь дело с ее случайными скачками, а значит, собранные сведения вроде бы нельзя использовать для долгосрочных прогнозов.

Возможен ли новый ледниковый период, который продлится, быть может, несколько десятков тысяч лет?

Сказанное, впрочем, не означает, что мы не можем выявить какие-то тенденции. Так, в начале ХХ века мы могли бы, опираясь лишь на результаты наблюдений, сделать два правильных прогноза: предсказать понижение средней температуры к 1910 году, а также некоторое потепление к 1930 году. А вот ко всем сообщениям, где безапелляционно говорится: «Нас ждет потепление (похолодание)» – и не сказано, когда именно температура (точнее, средняя температура) может повыситься или понизиться, надо относиться очень осторожно.

Любые природные процессы, в том числе климатические, состоят из случайных и закономерных событий.

Первые предсказать нельзя, – но и не принимать их в расчет тоже нельзя. Вспышка на Солнце, извержение вулкана или поворот океанического течения вспять – все это непременно отразится на климате. Из таких случайностей слагаются новые главы его истории.

Другие события – например, колебания солнечной активности – закономерны: они вершатся по законам астрономии, то есть обусловлены периодическими движениями небесных тел и их гравитационными взаимодействиями.

Если мы будем точно знать амплитуды, периоды и фазы основных колебательных процессов, то научимся восстанавливать прошлые события и предсказывать будущие: узнаем, когда повысится или понизится температура воздуха, когда будет нарастать солнечная, а когда – сейсмическая активность.

Плохо только, что пока мы не можем вычислить параметры этих процессов. Но положение не безнадежно. Историю климата можно изучать и косвенным путем, например, анализируя прирост древесных колец. Восстанавливая колебания климата по древесным кольцам и другим индикаторам, ученые убедились, что современное «глобальное потепление» отличается от прошлых потеплений только тем, что случайно совпало с техническим прогрессом. Люди стали сжигать больше топлива и научились строить паровые машины, бензиновые автомобили и самолеты. Вот уже почти 100 лет темпы сжигания топлива растут, увеличивается количество автомобилей – и постепенно повышается средняя температура на планете. «Одно связано с другим», «Не может не быть связано» – таков общий приговор. Перечень проблем планеты Земля становится счетом, который призван оплатить человек.

Итак, за последние десятилетия утвердилось мнение о том, что «люди своей промышленной деятельностью не только загрязняют окружающую среду, но и вызывают катастрофический рост температуры на нашей планете». Воистину дела человека велики.

А что, если нынешнее потепление связано с обычными природными циклами? В таком случае, быть может, уже через несколько десятилетий оно прекратится само собой?

Реальную опасность для цивилизации, считают некоторые ученые, представляет не нынешнее кратковременное потепление – оно началось около 10 тысяч лет назад и стало временем процветания человечества, – а грядущий ледниковый период, который продлится, быть может, несколько десятков тысяч лет.

Наступление этой эпохи неизбежно. Астрономические причины, обусловливающие ее приход, принципиально не отличаются от причин, которые заставляют чередоваться времена года. Всё зависит от изменения расстояния между Землей и Солнцем, а также от угла наклона солнечных лучей к земной поверхности.

С возвращением ледниковой эпохи льды покроют северные части Евразии и Америки. Проживание людей севернее широты 45,5°, то есть почти на всей территории современной России, станет невозможным или очень трудным. Современные портовые сооружения окажутся вдали от морских берегов. Сотни миллионов человек надо будет переселять в более южные регионы.

Если ученые не найдут способов предотвратить грядущее похолодание, то цивилизация в ее современном виде может исчезнуть вместе с нашим межледниковым периодом. На фоне этого абсурдной выглядит борьба цивилизованных северных стран – от Канады до России – с отсутствующим техногенным потеплением.

В Англии в XVIII—XIX веках, например, пять раз наблюдалось повышение среднегодовой температуры. Если бы тогдашние руководители страны, иронизировал Андрей Илларионов, «имели безрассудство начать борьбу с парниковыми газами (а заодно и с паром, паровыми машинами, пароходами, паровозами, паровыми молотилками, автомобилями, сжиганием угля, нефти, газа и т.п.), то трудно сказать, как могла бы сложиться их личная и политическая судьба. Но зато можно смело предположить, какой не оказалась бы история их отечества. Ни “мастерской мира”, ни “владычицей морей”, ни “бастионом демократии” Англия уже никогда бы не стала».

Вот кредо сторонников этой гипотезы. Будущий ледниковый период продлится очень долго – до 90 тысяч лет, и это ставит задачу выживания перед всей цивилизацией. Со временем ученым, экологам и инженерам придется решать чрезвычайно трудную задачу коренного преобразования климата. Для этого необходимо создать государственные и международные фонды финансирования научных и технических программ по борьбе с будущим похолоданием. Любые программы, ограничивающие выброс в атмосферу парниковых газов, должны быть пересмотрены.

Наиболее перспективный путь стабилизации климата связан с уничтожением многолетних льдов в Арктике. Это поможет постепенно воссоздать тот благоприятный климат, что царил на Земле 3 миллиона лет назад. Подобная задача может быть решена за счет использования самых разных средств. Например, в космосе, на стационарных полярных орбитах, нужно разместить громадные экраны, которые будут фокусировать солнечный свет и направлять его на арктические льды. Сами льды следует искусственно затемнять, чтобы они поглощали больше солнечной энергии и быстрее таяли. Можно распылять какие-то химикаты, чтобы таяние льдов ускорилось. В перспективе возможно создание плавучих атомных электростанций, которые будут прогревать воды Северного Ледовитого океана. Возводя в северной части Атлантического океана громадные экраны, можно отклонять теплое океаническое течение и направлять его воды в Арктику, обогревая ее. В районе Берингова пролива можно возвести приливные электростанции – опять же для того, чтобы температура воды в Северном Ледовитом океане несколько повысилась.

Столь радикальное преобразование климата потребует немалых средств, изобретательности и, главное, времени. Подобные климатические эксперименты надо проводить на протяжении сотен лет. Ведь проблема стабилизации климата важна для выживания всего человечества и может объединить всех людей перед лицом грядущей опасности.