«Пуп Земли»

В последние десятилетия ученые убедились в том, что традиция возведения памятников, подобных Стоунхенджу, имеет долгую историю. Тем интереснее посмотреть, как она зарождалась. Может быть, нам станет понятнее, для чего был сооружен знаменитый монумент, застывший среди равнины Солсбери.

В Центральной Европе свои «стоунхенджи» появились почти на две тысячи лет раньше, чем на Британских островах. Уже в V тысячелетии до нашей эры здесь возникают крупные церемониальные центры каменного века. Они принадлежат к старейшим памятникам монументальной архитектуры. Ученые спорят, для чего предназначались эти странные кольцевые сооружения, были ли они обсерваториями, храмами, жертвенниками или торжищами. И почему они были засыпаны землей через несколько столетий после их возведения?

Эти деревянные постройки – в отличие от Стоунхенджа – давно истлели и сровнялись с землей. Лишь с самолета можно обнаружить их следы. Их находят в последние десятилетия по всей Центральной Европе: в Чехии и Словакии, Венгрии и Польше, Баварии и Саксонии. Их насчитывается уже около трех с половиной сотен.

Однако, пожалуй, нигде их нет в таком количестве, как в федеральной земле Нижняя Австрия, где открыто около сорока таких построек. Большинство располагается к северу от Дуная. Как правило, расстояние между ними составляет лишь несколько километров. «Вот где когда-то был пуп Земли», – шутят археологи.

В эпоху неолита эта область Австрии была сравнительно плотно населена. Плодородные лёссовые почвы привлекали сюда людей. Своими каменными топорами те без устали вырубали деревья, засевали целину пшеницей-однозернянкой и полбой, а на лугах выпасали стада коров. Строили крытые дранкой дома, длина которых доходила до полусотни метров. Фирменным знаком местных мастеров – представителей лендельской культуры – была расписная керамика, расцвеченная красными и желтыми красками.

Их соседи из Германии предпочитали наносить на керамические изделия особые орнаменты – ленты из параллельных линий. Однако если эстетические вкусы и разнились, то архитектурные были схожи. На всей этой территории люди сооружали округлые постройки, опоясывая их кольцевыми рвами, палисадами и земляными валами (это словно предвещало неизбежное появление каменной твердыни Стоунхенджа!).

Эти постройки находились в центре поселений, занимавших несколько гектаров земли, составляли их ядро. Внезапно, за довольно короткое время, они появились повсюду, от Венгрии до Польши. Кажется, все племена, населявшие этот край, увлеклись подобным зодчеством.

Этот факт лишний раз свидетельствует, что в позднем каменном веке между племенами, населявшими Европу, установились тесные связи. Шесть с половиной тысяч лет назад на просторах Старого Света люди торговали друг с другом, пускаясь ради случайного профита в многодневный, опасный путь и подмечая все интересное у соседей, заимствуя их идеи. Не так ли и идея строительства сооружений, подобных Стоунхенджу, была в конце концов перенесена из континентальной Европы на Британские острова, чтобы воплотиться навеки в камне?

Назначение этих многочисленных построек по-прежнему не вполне ясно. Непонятно, и как зародилась подобная идея, где жили ее создатели.

Так, австрийский историк Герхард Трнка считает, что этот архитектурный стиль каменного века возник на территории Нижней Австрии, то есть в окрестности современной Вены. Однако точная датировка древнейших сооружений пока отсутствует. Судя по приблизительным оценкам, они появились везде почти одновременно – после 5000 года до нашей эры.

 

Ров, мостки, частокол

Одна из самых ранних построек такого рода возведена в Нижней Австрии, в местечке Шлец, около 6800 лет назад. Первое, что встречало человека, пришедшего сюда, – это огромный ров, опоясывающий постройку. Этот ров глубиной 4 метра и шириной 4,6 метра зияет, словно разверстая пасть, готовая поглотить любого нечестивца. Сюда нельзя приближаться профану; здесь сакральное место, куда имеют доступ лишь посвященные.

Порой подобные культовые постройки окружены не одним, а несколькими рвами (всего – до четырех). Их глубина может достигать 3-6 метров, а ширина – 4-10 метров. Они опоясывают круговое пространство диаметром от 40 до 160 метров. По-видимому, выбирая количество рвов, древние зодчие следовали своему вкусу или исходили из своих возможностей – из числа работников, имевшихся в наличии, а вот профиль рва был стандартным – V-образный, с заостренным скосом.

Встречаются и рвы не вполне правильной формы, но это, пожалуй, производственный брак. «Подобные сооружения лишь выглядят геометрически правильными, – отмечает немецкий археолог Харальд Штойбле. – Они идеально спланированы, но нередко исполнены халтурно». Порой они напоминают четырехугольники с закругленными углами.

Виной всему – организация дела. Ведь за работу брались сразу несколько групп строителей. Община выбирала десяток-другой самых достойных мужей. Им и предстояло в течение нескольких месяцев прорыть круговой ров протяженностью в пару сотен метров. Они начинали рыть его в нескольких местах и не всегда соразмеряли нужную траекторию и пропорции. Если же работали аккуратно, то дуги, прорытые ими, точно смыкались друг с другом.

Что ж, для общины было немалой жертвой откомандировать нескольких дюжих молодых людей ради того, чтобы все лето перелопачивать землю, – людей, которые так нужны на охоте и пахоте. Занятие землекопов было не из легких – пробивать в твердом грунте траншею, вооружившись лишь деревянными лопатами или костяными мотыгами. Такой ров, как в Шлеце, тридцать работников могли выкопать примерно за месяц. Правда, дождь размывал стенки рва – их надо было постоянно укреплять, вычерпывать раскисший грунт и заглаживать следы оползней. «Сизифов труд» – иначе не скажешь. А еще приходилось очищать ров от мусора. Ведь местные жители так и норовили бросить туда всякий хлам: черепки посуды, оленьи рога, отслужившие свое орудия, рыболовные крючки, ракушки, кости животных. «Наши предки чистюлями не были», – замечают археологи. Нам, впрочем, только лучше от того, что сохранились все эти многочисленные мелочи – детали быта человека той эпохи.

Через ров вело несколько узких мостков (не больше пяти). Идти по ним можно было лишь по двое, а то и вовсе гуськом.

Преодолев ров, посетитель встречал новую преграду – частокол, ограждавший внутреннее пространство. Высота его достигала двух-трех метров. Часто объект был опоясан сразу двумя кольцевыми частоколами, причем во внешнем ряду столбы были сомкнуты неплотно, и сквозь просветы виднелось внутреннее, сплошное, кольцо частокола. За него уже было не заглянуть – так плотно были пригнаны друг к другу столбы. Центральная часть сооружения – «святая святых» – оставалась недоступной постороннему взгляду, что привносило в обыденный пейзаж некую тайну.

 

Гозек для VIP-персон

Что же происходило внутри? Ученые пока не могут ответить на этот вопрос.

По одной из гипотез, подобные постройки, как отчасти и Стоунхендж, были громадным календарем, который отмечал самые важные события года, – своего рода обсерваторией, помогавшей вести наблюдения за небом.

Возрожденный Гозек

Двое ворот в Гозеке, ведущих на юго-восток и юго-запад, указывали место восхода и захода Солнца в день зимнего солнцестояния

В некоторых постройках ворота были ориентированы так, что Солнце заглядывало в них ровно 21 декабря, в день зимнего солнцестояния. Другие ворота отмечали, например, возвращение Плеяд. В каменном веке появление этого созвездия на небосклоне Австрии возвещало приход весны. Когда вспыхивали Плеяды, наступало время сева.

Ворота эллиптической постройки в баварском местечке Майстернталь (размеры осей – 45 и 36,5 метра) точно указывали место восхода и захода Солнца в здешних краях в дни весеннего и осеннего равноденствия, а также даты зимнего и летнего солнцестояния.

Самая известная постройка подобного рода находится на территории бывшей ГДР, в местечке Гозек, неподалеку от современного Лейпцига. На сегодняшний день она – она из древнейших в Европе.

Возрожденный Гозек

Очертания этой постройки были замечены в 1991 году с самолета. На фотографиях, сделанных с воздуха, выделялся круг с тремя размыкавшими его отверстиями. В 2002 году начались раскопки этого сооружения. На его реконструкцию в июне – октябре 2005 года ушло две тысячи дубовых бревен. Двадцать первого декабря 2005 года, в день зимнего солнцестояния, состоялось торжественное открытие возрожденного Гозека.

Изначально же «Гозекский круг» был возведен около 4900 года до нашей эры. Это было громадное сооружение, хорошо видное издали. Его диаметр достигал почти 75 метров. Оно было оборудовано тремя воротами и двойным кольцом частокола (двойным палисадом) высотой примерно 2-2,5 метра. Немецкий археоастроном Вольфхард Шлоссер доказал, что двое ворот, ведущих на юго-восток и юго-запад, указывали место восхода и захода Солнца в день зимнего солнцестояния в начале V тысячелетия до нашей эры.

Зимой в Саксонии Солнце низко стоит на небосводе, и в последнюю декаду декабря его положение меняется довольно незначительно, а потому древние строители лишь приблизительно определили срок зимнего солнцестояния. Их сооружение допускает погрешность плюс-минус три-четыре дня. Зато самый долгий день в году они вычислили довольно точно, предусмотрев особую выемку в частоколе – визир, в котором Солнце показывалось в положенный срок.

Как полагают ученые, в день зимнего солнцестояния внутри ограды собиралась племенная знать – VIP-персоны каменного века. Частокол отделял их от рядовых членов племени. В ожидаемый час в проеме ворот показывалось Солнце, – светило, поворачивающее зиму на лето, ночь на день, тьму на свет, смерть на жизнь. Первые лучи его рассекали покой святилища, словно молнии. В проеме других ворот оно вспыхивало, когда, свершив свой подвиг, снова скрывалось во тьме. В полночь в проем третьих ворот заглядывал месяц.

В тот давний век солнечная обсерватория была едва ли не столь же значима для человека, как и компьютерные технологии для наших современников. В системе хозяйствования совершился важнейший переворот. Люди отказались от охоты и собирательства – простых, но ненадежных милостей природы – и начали заниматься земледелием и скотоводством, то есть приручали природу, обуздывали ее, познавали ее норов, ее циклические перемены.

Закон, по которому жила природа, назывался «временем». Нужно было отсчитывать время, рассекать его непроглядное течение вехами, как пахарь делит поле межами. Такими вехами, подсказывавшими, как будет меняться природа «со временем», оказывалось положение Солнца на небосводе. Его предельное падение приносило стужу зимы. Солнце само словно замерзало; у него едва хватало сил подняться над горизонтом. Оно болело и чахло, но в какой-то миг собиралось с силами, пробуждалось от смертного сна и начинало восхождение по горе небесного свода, шаг за шагом взбираясь в летнее небо и раскидывая по миру больше и больше золотых стрел – лучей, приносивших тепло и жизнь. Заметить этот небесный порядок, понять его значило обрести надежду и даже «помочь» светилу. День декабря, когда из-за хмурого, сплошного частокола, наконец показывалось огненным пятном – костром, иже на небеси, – Солнце, и был днем возвращения надежды.

В Центральной Европе в тот период совершалась «неолитическая революция» – торжество земледелия, и памятниками героям этой революции – племенам, овладевшим секретами выращивания съедобных трав, – являлись монументальные постройки, служившие, как полагают археологи, и культовым целям, и наблюдению за небесами.

В пору их появления в Центральной Европе складывалась очень благоприятная обстановка для занятий сельским хозяйством. Средняя температура тогда была примерно на два градуса выше, чем теперь. (Впрочем, Северная Европа, в том числе северные области Германии, служили еще воплощением дикости. Обширные территории здесь были заболочены, и люди, населявшие этот край, все так же кочевали, добывая пропитание охотой или собирательством.)

Обсерватория в Гозеке находится на окраине самой плодородной области Германии – ее житницы, Магдебургской равнины. Очевидно, эта местность привлекала и людей того времени. На территории бывшей ГДР, между Галле и Лейпцигом, археологи не раз обнаруживали следы поселений человека, датируемые VI-V тысячелетиями до нашей эры. Так, в окрестности Лейпцигского аэропорта на фотографиях, сделанных с самолетов, проступают контуры деревни, застроенной домами, вытянувшимися на 30-40 метров.

Плотность поселений такова, что древние обсерватории, как и в Нижней Австрии, встречаются почти повсеместно. «Астрономия зародилась в Европе за тысячи лет до становления первых цивилизаций на Тигре и Евфрате», – полемично заявил руководитель раскопок в Гозеке Франсуа Бертем. (Стоит задаться вопросом, а почему первые земледельцы на Ближнем Востоке не могли пользоваться никакими приспособлениями, чтобы фиксировать важнейшие небесные события? Может быть, расцвет древневосточной астрономии и объясняется тысячелетними традициями наблюдений за звездным небом? – А. В.).

 

На календаре время приносить жертвы

Впрочем, было бы неправильно сводить назначение всех этих построек к одной-единственной цели. Наверняка они играли еще и важную социальную роль, были местом встречи всех членов племени – своего рода форумом людей каменного века, – играли ту же роль, что, например, базарная площадь в Средние века. Здесь тоже могли чем-нибудь торговать, устраивали представления или казнили людей.

Реконструкция «Гозекского круга»

Тот же Гозек, по признанию Франсуа Бертема, был не только обсерваторией и священным местом, но и рынком, местом казни и захоронения, а также своего рода крепостью, где члены племени укрывались в случае нападения врагов. «Если бы речь шла только о наблюдении за небосводом, было бы достаточно двух колышков и камня, служившего визиром». Сказанное можно отнести и к Стоунхенджу, возникшему почти две тысячи лет спустя.

Подобные сооружения, видимо, были главной достопримечательностью всех крупных поселений того времени, их символом, «визитной карточкой» общины; они демонстрировали ее мощь и богатство, как впоследствии это делали подлинные храмовые комплексы – святилища Античности, кафедральные соборы и мечети Средневековья. Они располагались непременно посреди поселения. В некоторых общинах имелось даже по два подобных «храма» – один поменьше, другой, в нескольких сотнях метрах от него, побольше. Так в Средние века рядом со скромной церковкой со временем вырастал красавец-собор.

Судя по всему, эти постройки времен неолита следовало бы впрямь называть святилищами без всяких кавычек. Под защитой частокола пребывали незримые боги – на огороженной территории не было следов обитания людей, ни мусора, оставленного ими, ни развалин жилищ. Здесь отправлялся некий культ, смысл которого пока непонятен ученым.

Вероятно, жители Центральной Европы исповедовали тогда ту самую религию, которую многие специалисты называют «мегалитической». Мы уже немало рассуждали о ней. Служение ей требовало полного напряжения сил. Адепты новой веры усердно вгрызались в землю, вырывая глубокие рвы и созидая целые комплексы построек. Но что еще мы можем сказать о верованиях людей, населявших Европу в эпоху неолита, исходя из артефактов, найденных при исследовании деревянных «стоунхенджей» каменного века?

Почти во всех рвах обнаружены расколотые глиняные статуэтки – так называемые идолы. Вероятно, они являлись посредниками между реальным, обыденным миром и непостижимым потусторонним. Встречаются также статуэтки, изображающие женщин с пышными бедрами, – очевидно, символы плодородия.

В Гозеке юго-восточный вход в святилище был украшен черепами быков. Раз в год, в день зимнего солнцестояния, в створе ворот, обрамленных гирляндами черепов, показывалась звездная «голова быка» – созвездие Тельца. Пристально глядела она на людей, сверкая единственным глазом – звездой Альдебаран.

Внутри святилищ, за непроницаемым для взоров частоколом, проводились, наверное, и какие-то празднества, устраивались торжественные церемонии, например, здесь возносили молитвы, заключали брачные союзы, оплакивали умерших, совершали обряды инициации юношей. По окончании обряда из-за ограды выходил «новый человек» – новый полноправный член племени.

Иногда эти постройки использовались для погребения усопших соплеменников, как явствует из раскопок в австрийском местечке Фрибриц. Внутри частокола на территории площадью 25 квадратных метров найдено десять захоронений того времени. Покойники – пять мужчин и пять детей – погребены сидя; рядом с ними лежат различные дары, принесенные для усопших. Вместе с одним из мужчин похоронена его собака, вместе с ребенком – трещотка.

Трогательная сцена! Но всего в дюжине метров от этой могилы обнаружены следы некоего жестокого обряда. Во рву лежат брошенные друг на друга останки мужчины возрастом 20-30 лет и женщины – 18-25 лет. Их тела нашпигованы наконечниками стрел. Руки мужчины сложены в неестественном положении на груди, словно их чем-то скрутили перед смертью. Этих людей казнили? Почему? Быть может, за непроницаемой оградой частокола совершались публичные казни?

«Святилище Солнца» в Гозеке окружено двумя рвами. Археологи обнаружили в них человеческие кости, с которых, судя по характерным царапинам, соскабливали мясо. По мнению Бертема, это доказывает, что здесь совершались кровавые жертвоприношения.

В Шлеце при раскопках рва найдены отрезанные руки и ноги. Возможно, так карали преступников. Нет, люди эпохи неолита менее всего напоминали сентиментальных добряков. Они легко были готовы на жестокую расправу с себе подобными, как в любые времена.

А может быть, у здешних племен было в обычае расчленять труп при погребении, дабы покойный не выбирался впредь из могилы и не пугал оставленных соплеменников, жизнь которых текла своим чередом?

Однако, чем бы ни были эти постройки – храмом Солнца или жертвенником, кладбищем или местом казни, – ясно одно. Это сакральные сооружения, посещать которые дозволялось лишь в определенные часы. Тем поразительнее, что они были так скоро заброшены.

 

Время забвения

Около 4500 года до нашей эры деревянные святилища пустеют – всего через несколько столетий после появления первых подобных сооружений. В соседних поселках по-прежнему течет обыденная жизнь, но рвы старательно засыпают, как будто их и не было. Что это? Они разом вышли из моды? В Европе торжествует культура каменного строительства. Тленное дерево попрано вековечным камнем. Возводятся менгиры, дольмены, кромлехи.

…Остальное довершили эрозия и будничная работа пахарей, ежегодно перекапывавших землю на участках, которые почитались когда-то священными. Ко времени строительства Стоунхенджа деревянные храмы каменного века были давно забыты. «И все же, быть может, и впрямь именно в Центральной Европе возводились монументы, которые послужили образцом для строителей Стоунхенджа?» – таким вопросом нет-нет да и зададутся исследователи. История эта еще ждет своего продолжения.

В любом случае, сходство между деревянными постройками, найденными в Центральной Европе, и Стоунхенджем очевидно. Случайно ли это сходство? Или идея строительства подобных святилищ пережила две тысячи лет как единый день? Вот ведь и в наше время храмы где-нибудь в Сибири или на Дальнем Востоке строятся по тем самым принципам, которые утвердились почти две тысячи лет назад в несусветной дали, на другом конце Евразии…