Когда Павел проснулся, было темно. Солнце еще не показалось, лишь слабое розовое свечение на краю неба сообщало о его скором появлении.
Вернувшись на свою лежанку — жестковатую, не слишком удобную, да все как-то руки не доходят заменить — Павел попытался доспать остаток ночи. К сожалению, сон уже сбежал и решительно отказывался возвращаться. Вместо него голову заполонили стаи нервных мыслей, воспоминаний и переживаний.
Неделю назад, когда к ним за стол подсел незнакомый парень и принялся заливать прохладные истории на тему героических походов и щедрой добычи, они не восприняли его слова всерьез. Ну в самом деле, не ходил никто охотиться за периметр, не ходил — и вдруг раз — и великий вождь Станислав (кто это такой вообще?) при поддержке могучей команды Самоубийц организует крестовый поход на мутантов, во благо всех и каждого. Ну бред же, а?
Потрепались они тогда, в порядке бреда понастроили грандиозных планов для развлечения и мозговой разминки. Согласились даже к планируемой Большой охоте присоединиться, если, конечно, еще хоть кого-нибудь удастся уговорить, ха-ха.
Удалось.
К искреннему изумлению Павла и всех Самоубийц, Станислав оказался прекрасным организатором и агитатором, а авторитет их команды — к еще большему их недоумению — и вправду чего-то стоил.
В итоге, сегодня, сразу с утра, сборная солянка из нескольких охотничьих команд, общим числом в районе пятидесяти человек, отправляется в поход. Под единым — условным — командованием товарища Станислава. Ура. Аплодисменты, переходящие в паническую атаку.
И что теперь делать?
С одной стороны, Самоубийцы действительно согласились участвовать, и даже в некоторой степени были инициаторами похода. С другой… Нда. Сказать сейчас, что все это было шуткой — не лучшая идея. Народ воодушевлен, хочет свершений, силы и богатства. И все бы ничего, но…
Павлу идея откровенно не нравилась. И чем ближе была дата выступления — тем сильнее она ему не нравилась. Воспоминания о неудачной экспедиции: одиночные скитания по джунглям, постоянный страх, шараханье от каждого шороха в кустах, беспокойство за умирающего, бешеный бег наугад в надежде найти помощь до того, как станет поздно… Радость и облегчение, оказавшиеся обманкой и быстро обратившиеся угрюмым разочарованием… Вся эта история была загнана Павлом поглубже, ведь никто не любит вспоминать о поражениях. Он, казалось, уже начал о ней забывать, на фоне кучи новых впечатлений. Да и что, в самом деле, случилось непоправимого? Ну да, едва не съели — ну так не съели же? Даже не надкусили. И уж ему ли жаловаться — он один вернулся хоть с каким-то прибытком, чем не мог похвастаться ни один из его бывших попутчиков.
Увы, разумные доводы не всегда помогают. Вот уже которую ночь Павлу снились кошмары, в которых его раз за разом разрывали на части страшные бесформенные твари. Что забавно, они нисколько не напоминали того ящероподобного мутанта, который разогнал тогда самоуверенных активистов, как котят. Во сне Павла преследовали увеличенные в несколько раз жертвы их охот — относительно безобидные, в большинстве своем, на фоне давнего обидчика. Если, конечно, у тебя есть большой топор, и ты умеешь им пользоваться.
Плохой сон по ночам, отвратительное настроение днем, смутное чувство надвигающихся неприятностей… Остальные члены команды не понимали, что с ним происходит, даже Роман — хотя уж кто-кто должен был держаться от внешних джунглей как можно дальше, так это он. Павлу было попросту страшно. Он пытался убедить себя, что все закончится благополучно, что их много, что сильные мутанты не приближаются к Периметру — но все доводы рушились под воздействием воспоминания-картинки: мутант А-класса с интересом рассматривает свой будущий обед, а сильные, опытные, не им — самоуверенным новичкам, чета — бойцы, в ужасе разбегаются, даже не помышляя о сопротивлении.
Так или иначе, времени на размышление не осталось. Солнце встает, и скоро они все отправятся к воротам, где назначен общий сбор. Сможет ли он перебороть себя? И нужно ли это делать?
Павел вдохнул, закинул руки за голову и уставился в потолок. У него оставалась еще пара часов на то, чтобы найти ответы на эти вопросы. Ну, или чтобы нормально выспаться.
* * *
— Мы опаздываем, — констатировала Анна, взглянув на солнце, которое стояло в зените.
— Не опаздываем, а задерживаемся, — отмахнулся Роман, запихивая в рот остатки завтрака. Собственно, именно его неуемному аппетиту, а до этого — могучему сну, они и были обязаны нынешним положением дел.
— А есть какая-то разница? — удивилась Анна.
— Принципиальная, — отрезал Роман. — Опаздываеют всякие там присоединившиеся, а мы — основатели и вожди, можно сказать. Мы все организовали, так что без нас точно никто никуда не уйдет.
— Ага, ага, — усмехнулась Анна. — Ты особенно старался как организатор.
— Но я бы мог! — воскликнул Роман, натягивая обувь и проверяя, насколько хорошо затянуты ремни на снаряжении. — Мог бы. Не понадобилось, правда. Пронырливый малый уж больно старался, не хотелось его огорчать.
— Вы закончили? — спросил недовольно Павел, заглядывая в дверь. — Сколько можно одеваться-то?
— Почему «мы»? Я-то давно готова, это наш великий вождь и организатор никак не мог справиться с бутербродом. — Анна подхватила свое копье, стоявшее в специальной подставке в углу комнаты, и шагнула к выходу.
На улицах было пустынно — по всей видимости, большая часть активного населения толпилась у ворот. В самом деле, не каждый день толпа идиотов сует голову в осиный улей — как тут не прийти позубоскалить.
Единственный, кого они встретили по пути, был бедняга Алекс. Выпущенный наконец-то из застенков Алхимика, он выглядел как свежеподнятый зомби, да и вел себя соответственно. Мучимый жестокими головными болями, бывший патрульный пока не мог не то что патрулировать, но даже нормально передвигаться. Пока что он большую часть времени валялся у себя в берлоге, пару раз в день выбираясь перекусить в таверну.
— Эй, Алекс! — окликнул его Павел, — Ты как? Получше?
Страдалец остановился, мучительно поморщившись, всмотрелся в лицо Павла.
— А, это ты. Да черта с два. Док сказал, эта байда минимум на неделю, а то и на две. Да и не факт, что в итоге все восстановится, как было. Долбаный Локи, на черта я тогда его послушал… — Алекс помотал головой, скривился от очередного приступа и поковылял дальше, придерживаясь рукой за стену. Павел с нечитаемым выражением смотрел ему вслед и думал, можно ли считать эту встречу неким знаком? Знаком сидеть на жопе ровно и не рисковать лишний раз…
— Что за перец? — спросил Роман, глядя вслед шатающейся фигуре.
— Да так, знакомый, — задумчиво ответил Павел, почесывая бровь большим пальцем. Интересно, вот нос чешется к выпивке, а бровь? Фу, хватит искать знаки, в конце концов, все это чушь. Смысл в случайные события вкладываем мы сами — тот, который хотим. Павел кивнул своим мыслям и решительно повернулся в сторону ворот.
У ворот было шумно. Разномастная толпа вопила, размахивала руками и волновалась куда больше, чем стоило ожидать. На подходе к околоворотной площади их едва не протаранил паренек, несущийся куда-то со всех ног с выпученными глазами.
Роман беззлобно выругался, плюнул вслед бегуну и потряс оттоптаной ногой.
— Что там стряслось опять? — пробурчал он. — Опять поди подрались. Сорвут нам торжественный выход, черти…
Изрядно поработав локтями, отряд пробрался к эпицентру происходящего. Там, прямо на земле, в окружении стоящих с растерянными лицами людей лежало… Что-то. Предположительно, раньше это могло быть человеком, но… Утверждать наверняка этого было нельзя. Несчастного словно пропустили через мясорубку — ему оторвали обе руки, обгрызли все остальное, и, судя по следам когтей, настойчиво пытались добраться до горла. Тем не менее, парень умудрился спастись от обидчиков и до сих пор оставался в живых — это казалось настоящим чудом.
Рядом с телом стояли на коленях несколько человек, пытаясь оказать ему помощь. Судя по их бледным лицам и трясущимся рукам, у них не было ни опыта, ни моральной стойкости для этого в полном смысле слова подвига. Пострадавший, не смотря на свое плачевное состояние, смотрелся куда достойнее — его лицо не выражало ни страха, ни отчаяния, он был спокоен и сосредоточен. Осторожно шевеля разбитыми в кровь губами, он пытался что-то говорить, но его, кажется, не понимали.
— Тише, тише, не волнуйся, сейчас придет врач, — бормотал стоящий рядом с ним веснушчатый парень, заглушая неразборчивую речь пострадавшего. Его собственные губы дрожали, а конопушки на смертельно бледном лице проступили невероятно четко.
— Тень? Что… как ты… — пробившийся в первый ряд Роман разглядел лицо лежащего и рванулся вперед, отталкивая бледного парня и подхватывая окровавленную голову с камней мостовой. — Эй! Что стряслось? Почему ты тут? Где ребята, что с ними? Как же ты так-то… держись, слышишь!
Он вскинул голову и закричал на стоящих вокруг:
— Где врач?! Где этот хренов осьминог?! Позовите…
Раненый вдруг дернулся, тело его свело судорогой, он мучительно закашлялся, роняя с губ хлопья кровавой пены, попытался что-то сказать — снова неудачно — и обмяк, уронив голову на бок.
— Не… не… эй… ты чего… эй… — Роман неуверенно тормошил расслабленное тело, словно не понимая, что произошло.
Расталкивая зевак, на роковой пятачок площади прорвался Алхимик, за ним топал Полковник в окружении своих бессменных телохранителей. К сожалению, было слишком поздно. Раненому уже не могло помочь ничего — ни медецина, даже инопланетная, ни административный ресурс.
Алхимик, признав свою беспомощность в случае с умершим, отыгрался на Романе — уставившемуся в пустоту и что-то бормочащему парню вкатили пару уколов, которые более-менее привели его в чувство.
Умершего опознали — еще бы, после такой драматической сцены а-ля индийский фильм. Это был Тень, из команды Тумана. Отсюда следовало множество нехороших выводов — что-то или кто-то оказался достаточно опасным, чтобы угрожать Советникам — тем, кто по идее должен был справляться с любыми проблемами города. Внимание, вопрос — кто будет решать проблемы самих Советников?
Выслушав краткий, но емкий отчет Алхимика по характеру нанесенных ран и предположительной опасности тех, кто эти раны организовал, Полковник тоскливо выругался и махнул рукой своим спутникам:
— Бегом, зажигайте сигналку. Дерьмовая история, не нам с ней разбираться…
Бодигарды направились было к выходу с площади, но далеко уйти не успели. Мостовая колыхнулась и мягко толкнула в подошвы всем присутствующим. Кто-то от неожиданности даже упал, но большая часть устояла на ногах и смогла во всей красе пронаблюдать картину красивого падения самого высокого здания города — сигнальная башня торжественно и неторопливо спланировала на стоящий по соседству жилой район, до самого конца сохраняя целостность и осанку. Мостовая вздрогнула во второй раз. Над местом падения неторопливо поднималось густое пылевое облако, довольно убедительно имитируя гриб ядерного взрыва. Полковник повторил свой недавний спич — еще более эмоционально — и растерянно замолчал. Кажется, плана «Б» у него не было.
— Ну, во всей этой херне есть и плюс, — цинично подумал Павел. — Мы уж точно никуда сегодня не пойдем.
Он никогда еще так не ошибался.
* * *
Падение башни вызвало очередное повышение градуса панического хаоса — все вокруг бегали с перекошенными лицами, пытались что-то спрашивать друг у друга, разносили дурацкие слухи, в общем, все как обычно.
Павел с друзьями держался около «глаза бури» — Полковник, док и еще десяток «старейшин» пытались придумать что-нибудь получше, чем «сидеть на попе ровно и надеяться на лучшее». Обстоятельства как-то не располагали. Если частично съеденного парня можно было списать на залетного мутанта и его, парня, хроническое невезение, то на что списать хренову башню? Организованное на коленке прочесывание местности ничего, естественно, не дало — разве что поймали десяток приползших на шум алкоголиков-бомжей-доходяг, попинали сгоряча и отпустили. В процессе «следствия» затоптали все следы — если они, конечно, были.
— На кой вообще нужна эта каланча? — подал голос один из полковничьих бодигардов. — Свалим побольше дров на крышу штаба, и будет та ж херня…
— Себе на крышу навали! — окрысился Полковник, отвешивая здоровяку подзатыльник. — Мы считай внутри здоровенной трубы, там сверху дует как из пылесоса. Эта «каланча» за счет своей высоты создавала контртягу и как-то с этим справлялась. Умные люди строили, не то что…
Здоровяк смолчал, обиженно потирая затылок.
Глядя на его печальный пример, остальные присутствующие не рвались фонтанировать идеями.
Вернулись добровольцы, лазавшие по обломкам башни. Им не удалось ничего толком выяснить, пока что ясно было только одно — это дело рук человеческих. На пропившего мозги дегенерата не спишешь — башню не подожгли, а взорвали. Да-да, неизвестный диверсант где-то достал (изготовил? купил в найденном в джунглях оружейном магазине?) несколько килограммов взрывчатки и виртуозно уронил здоровенную хреновину с чуть ли не метровыми стенами, проявив недюженную смекалку и познания в архитектуре и минно-взрывном деле. Слегка оплавленные камни фундамента возвышались немыми памятниками человеческому коварству и человеческой же безалаберности.
Ситуация складывалась неприятная. С одной стороны, налицо ЧП, и надо как-то реагировать. Но вот с реакцией возникали проблемы. Хорошо бы позвать на помощь «кавалерию из-за холмов», но единственным способом связи были пешие гонцы. Пешие гонцы-смертники, если принять во внимание еще свежий обглоданный труп на околовратной площади. Сесть в оборону тоже вариант так себе. Если уж неведомые злодей среди белого дня ебнули охраняемый (хреново, правда) стратегический объект, то как скоро они переловят по одному всех горожан и воцарятся в святая святых — Штабе?
В итоге, тем для обсуждения было предостаточно. Даже слишком. Разговор шел на повышенных тонах, и все пытались донести друг другу свою точку зрения. В основном все сводилось к взаимным оскорблениям — кто бы сомневался.
Полковник выступал за всеобщую мобилизацию, круглосуточный комендантский час и всестороннее закручивание гаек. Часть «полевых командиров», в основном новички, голосовали за рывок наружу — за помощью и попутной добычей. Остальные бойцы и представители мирных профессий были «против всех» — им не нравилась ни та, ни другая идея, но сами они ничего толкового не предлагали.
Павел заслушался и не сразу заметил, что его кто-то трясет за плечо. Обернувшись, он увидел… Лемура. Или человека, очень на него похожего. Очень уставшего и покрытого пылью с ног до головы. Круглые выпученные глаза грустно смотрели на Павла, и в них была какая-то обреченность.
— Что? — удивленно спросил Павел.
Лемур жестом показал Павлу наклониться поближе и захрипел ему на ухо голосом охрипшего Джигурды, проглатывая окончания и плюясь в процессе как призовой верблюд.
Из-за этой иллюминации смысл его слов не сразу дошел до мозга Павла. Но вот когда дошел… Он выпучил глаза не хуже лемура и рванулся вперед, к центру толпы, яростно расталкивая спорщиков.
— Проход! — крикнул он. — Проход штурмуют! Толпа мутантов!
Лица людей, которые обернулись на крик, выражали все что угодно, кроме понимания и доверия к его словам. В основоном они выражали желание набить крикуну морду. В самом деле, и так нервная обстановка, а тут еще и идиот-шутник… Павел оперативно отшагнул вбок и взмахом рук перевел стрелки на лемура.
Тот мучительно откашлялся, сплюнул и почти нормальным голосом сказал:
— Я только что от прохода. Там пиздец. Твари валят толпой, и среди них здоровенная образина, в ней метров тридцать. И ее «хлорка» не берет.
— Ты прикалываешься, что ли? — недоверчиво спросил Полковник во внезапно образовавшейся тишине, нервно прищуриваясь. — В смысле «хлорка» не берет?
— В прямом, — выдохнул Лемур, снова срываясь на хрип. — Жрет он ее. А она его не может. Хрен знает, может уже насквозь прожрал.
— Твою мать, — растерянно подумал Павел. И в этой мысли с ним были солидарны все остальные — те, кто стоял рядом и услышал эту замечательную новость. Если он все правильно понял, то таинственная «хлорка» — это та неведомая живая субстанция, защищающая проход. Или — защищавшая.
Ну что же, и без того небогатый выбор вариантов действий резко ужался до одного — бежать.
И они побежали.
* * *
Состав импровизированного отряда спасателей, несущегося по джунглям, был довольно… неожиданным. Едва ли не на половину он состоял из участников сорвавшегося похода молодежи, которые присоединились к нему в полном составе. Еще тут были патрульные, на скорую руку собранные Полковником, лично он сам, его бессменные бодигарды, десяток добровольцев россыпью… и все.
Да, собирали всех второпях, да, следом скорее всего уже выдвинулось подкрепление, но… Все равно как-то вяловато, на фоне такой угрозы. Если здоровенный крокодил действительно сумеет расчистить проход, волна монстров затопит внутренние джунгли — и все. Прощай, легкая охота и прокачка, здравствуй голод и непрерывное месилово.
Эпоха до «битвы в проходе», после которой все свелось к нынешней ситуации, была знакома Павлу лишь с пьяных рассказов старожилов. Но она ему решительно не нравилась.
Павел поудобнее сдвинул щит, лупящий по хребту на каждом шаге, и огляделся по сторонам. Пока все держат темп, никто не задыхается и не хватается за бока, модификации просто творят чудеса. Тем не менее, несмотря на спешку, каждые пару километров Полковник переходит на быстрый шаг, давая отдышаться и подтянуть хвосты. Видимо, ему не впервой совершать такие экспресс — пробежки.
На одной из очередных передышек Павел задал одному смутно знакомому «старичку» беспокоящий его вопрос:
— Слушай, а чего мы собственно несемся, как на пожар? Я думал, та штука в проходе, «хлорка», вроде бы… ну, она же вроде очень сильная, так?
Парень согласно кивнул и изобразил на лице вопрос.
— Так вот, если эту пипец-сильную-штуку кто-то съест, то вряд ли мы ему что-то сделаем…
Парень поморщился.
— Не сыпь соль на рану, малек. Ты сам все понимаешь, и все все понимают. А это все, — он покрутил пальцем в воздухе, — скорее от отчаяния. Короче, скрести пальцы и надейся на лучшее.
Озадаченный Павел обернулся и взглянул на свою команду. Ответом ему послужили взволнованные взгляды, и один равнодушный.
«Самоубийцы» держались неплохо, шли в голове колонны и выглядели молодцами. Даже старик не отставал ни на шаг, доказывая, что последняя покупка в «магазинчике чудес вивисектора» пришлась очень кстати. Единственным исключением был Роман. Смерть того парня сильно на него повлияла — он действовал на автомате, периодически что-то бормоча себе под нос с потерянным видом. Оставалось надеяться, что ему хватит времени оклематься — в случае большой драки его читерский кнут придется кстати.
— Шире шаг! — донеслось из головы колонны. — Почти на месте!
Бегущие поднажали и спустя пару минут вылетели из леса на открытое пространство.
Что же, они определенно не опоздали, по крайней мере, на подходе их не встретила стая обезумевших мутантов. А вот вопрос, успели ли они, оставался открытым. С того места, где они находились сейчас, не было видно прохода. Его заслонял высокий каменистый холм, на вершине которого испуганными сусликами замерли две фигуры — судя по всему, это были патрульные, обнаружившие нападение, напарники Лемура.
Полковник горным козлом взлетел на холм, сигая с камня на камень — некоторые прыжки воистину внушали. Кажется, этот парень умеет не только командовать.
Полковник заскочил наверх и замер третьим столбиком.
Павел даже засомнивался, что хочет видеть происходящее там, за холмом. Кажется, ничего хорошего там нет, а пока что можно успокаивать себя, что все обойдется… Пока он не видит угрозы, ее как бы нет, и все относительно в порядке…
Отмахнувшись от очередной дурацкой мысли, он взбежал по склону — получилось поскромнее, чем у Полковника, ну так какие его годы! — и взглянул вперед, туда, где завершалась судьбоносная схватка.
Они успели — но все это было зря. Они не могли ни на что повлиять.
Там, впереди, боролись титаны. Они были слишком… слишком… да. Павел понял, почему замер Полковник — он сам не мог оторвать глаз от этого буйства первобытной мощи. Белое и черное, добро и зло — как банально. К сожалению, на этот раз зло побеждало…