На этот раз его рассказ слушали гораздо внимательнее, то и дело уточняя незначительные на первый взгляд детали. Особенно Герцога почему-то заинтересовали слова и реакции участвовавших в совете у Полковника людей. Чем-то они его зацепили.

Когда рассказ закончился, сероглазый предводитель долго сидел молча, то и дело затягиваясь дымом из своей трубки.

Наконец он спросил у парня-доктора, увлеченно объедающего кусок мяса с шампура:

— Что это, все-таки? Что за модуль, хотя бы приблизительно?

Парень возмущенно отмахнулся шампуром:

— Суверен, откуда ж я знаю! Я вообще-то не врач! Если уж доктор-кальмар не разобрался в своей лаборатории, то что ты хочешь от меня в полевых условиях!

Капли мясного сока попали Герцогу на щеку. Он раздраженно вытер их ладонью и вздохнул.

— Бесполезен. Напомни, почему я до сих пор тебя не выгнал?

— Я лучший сенсор западного побережья! — с гордостью заявил парень, продолжая жевать.

— Сяо, ты же ищешь ему замену, правда? — с ноткой обреченности спросил Герцог.

— Само собой. — невозмутимо ответил азиат.

Герцог выбил трубку о корень и снова заговорил, на этот раз серьезно.

— Итак, Павел. Вся эта история мне крайне не нравится. Но к тебе претензий никаких — от тебя тут ничего не зависело и не зависит. Тебе просто не повезло — бывает. Те сказки про Грааль, которыми тебе забили голову, это, скажем так… Весьма сомнительные истории.

Сейчас в нашем местном социуме сложилась непростая ситуация. Новое поколение вынужденных переселенцев не бьется за выживание каждый день, как это делали мы до установки Периметра. Из-за этого у них остается время на глупую грызню между собой и попытки выстроить некую иерархию внутри нашего общества.

Нам, тем, кто остался в живых из первых поколений, это все не слишком-то нравится, но мы не станем вмешиваться. Нам не интересна власть как таковая. Большинству из нас вообще мало что интересно. Те, кто потащил тебя с собой — мелкие главари из наиболее амбициозных. Они все надеются разом стать самыми сильными неким чудесным способом. Считают себя самыми хитрыми и пронырливыми. К сожалению, большинство их идей заканчивается так, как и ваше предприятие.

— Так что, никакого Грааля на самом деле нет? А что тогда я… Ну, направление?

— Грааля в виде некоего объекта, исполняющего желания, само собой не существует. Это абсурд. Сама идея… Хм. Я думаю, ты сам это понимаешь. То же, что ты чувствуешь… Скорее всего, это попытка выйти с нами на контакт. Кого-то разумного. Возможно, это хозяева всего этого великолепия — бывшие или нынешние. Или другая группа людей, или не людей. Но это неважно. Туда не пройти. В той стороне расположен один… объект… в общем, вам повезло, что вы до него не дошли.

Риск — благородное дело, но это не значит, что надо ломиться напролом неизвестно куда. Нет, все-таки придется, наверное, навести порядок в городе. Это уже ни в какие ворота.

— Герцог, ты брюзжишь как самый настоящий старпер, — недовольно протянул сенсор. — А еще Крыса обзывал!

— Тебя не спрашивали, — отмахнулся Герцог. — Крыс чудак, конечно, но… Может быть, не так уж он и неправ.

— Это ты про его идею снести периметр? По-моему, он уже совсем ку-ку.

— Ну, про «уже» ты зря. Он выступал против его установки с самого начала.

— Серьезно? — изумился сенсор.

— Абсолютно. Я лично присутствовал на том совете. Он был против, но подчинился решению большинства. А потом было побоище в проходе, та переполненная пафосом история с массовыми самопожертвованиями… Так что, пожалуй, из непосредственных участников в живых сейчас остался как бы не он один. Кому как не ему высказываться на этот счет.

— О как. А я думал, он твой ровесник…

— Нет, он старше. Как минимум на половинку, но может и на поколение.

— Даа, а по нему и не скажешь…

— Что же мне делать? — спросил Павел, воспользовавшись возникшей паузой.

— В каком плане?

— Ну, эти непонятные модули, и все такое… Если я вернусь в город, меня опять заставят вести кого-нибудь, желающих там хватало…

— Шли их ко всем чертям, — ответил ему сенсор. — Эта шпана только и может, что пальцы гнуть. А если будут наседать, скажешь, что знаком с Герцогом. И все на этом.

Павел вопросительно взглянул на самого Герцога. Тот хмыкнул:

— А что? И скажи. В конце концов, мы действительно знакомы. Ну, поболтали и хватит. Пожалуй, я вас оставлю.

Герцог встал и направился к одной из установленных внутри охранного круга палаток, прихватив с собой трубку.

Большая часть отряда последовала его примеру. У костра остались лишь сенсор и один из разведчиков, ходивший вместе с Сяо. То ли дежурные, то ли любители посидеть у костра.

Воспользовавшись случаем, Павел спросил у сенсора насчет нескольких непонятных вещей. Тот охотно отвечал.

— Поколения-то? Неужели тебе ничего не рассказали? Аа. Ну смотри, человек из твоего поколения, это как одноклассник там, или земляк. Как-то что ли принято им помогать, в случае чего, и вообще. А те, кому не повезло попасть между волнами… Те как ты, ха-ха!

Не, я на самом деле тебе сочувствую. Неудачное время для, хм, «рождения». Когда новичков много, осваиваться как-то полегче. Взаимопомощь, все дела… Постарайся продержаться до следующей волны, по идее она должна быть довольно скоро. Подрасти своего «маленького друга», ха-ха!

— Очень смешно. Лучше скажи, как мне это делать? Он не слишком-то… понимающий, так скажем. Как ему объяснить, что я хочу, например, третий глаз? Или чешую, как у Ящера?

— Дерьмовая у твоего Ящера чешуя. И выглядит отстойно. Годится только пыль новичкам в глаза пускать. Как же, человек-ящерица, пфф.

— Так все-таки?

Сенсор, кажется, немного смутился.

— Да я сам не очень-то в этом разбираюсь. От них отказались еще до меня, так что… Вроде как они постепенно становятся сильнее сами по себе. Но это вроде как это, как его… экстенсивное развитие, во. Или это не из той оперы? Фиг его знает, короче. Если по-русски, то он понемногу улучшает тело в целом, становишься чуть быстрее, сильнее, ну и так далее. А вот чтобы получить что-то новое, тот же третий глаз там, тебе нужно найти готовый модуль и скормить его симбиониту, для изучения, что ли. Или для переработки. А потом остается вдолбить ему, что ты хочешь такой же, и вуаля! Можешь моргать в полтора раза больше.

— Ээ. Скормить? А как это сделать? Придется реально жрать все это, что ли? Или можно как-то по-другому?

Признаться, воспоминания о частично съеденном мутанте до сих пор вызывали у Павла рвотные позывы, и продолжать эту практику ему вовсе не хотелось.

Сенсор, услышав его вопрос, рассмеялся, стуча кулаком по колену. Даже на лице его угрюмого напарника появилась кривая ухмылка.

— Смотри, как надо! — сенсор протянул в сторону Павла правую руку ладонью вперед. Павел чуть наклонился, всматриваясь и пытаясь понять, что же тот имеет ввиду. Неожиданно кожа в центре ладони расступилась, открывая пасть, усеянную множеством мелких острых зубов. Павел отшатнулся от неожиданности и рухнул с бревнышка, на котором сидел, под дружный смех часовых.

— Эй, а ну заткнулись! Что за веселье! — крикнул чей-то недовольный голос со стороны палаток.

Вернувшись на место, Павел с интересом разглядывал руку-пасть сенсора.

— И зачем она?

— Классная штука. Кормишь ее подходящим материалом, лучше костями. Она их перерабатывает и стреляет отравленными костяными лезвиями. Метров до тридцати бьет лучше всякого арбалета. Про те пороховые карамультуки вообще молчу. Адская штучка!

— А где такую достать?

— Где-где, вырезать у мутанта. Или купить.

— Ясно. Все опять возвращается к тому моменту, что я бомж.

— Ну а как ты хотел? Думаешь, мы сразу стали такими боссами? Я вот свой первый год вообще смутно помню, ходил полудохлый от голода и недосыпа. Выживали как могли. Эх, было времечко! — парень мечтательно закатил глаза. — Вот, помню, пошли мы как-то…

— Эй, балабол, хорош, а! — рявкнул все тот же сердитый голос. — Нашел свежие уши, блин!

— Чего разнылся, я же негромко! — запротестовал сенсор.

— Слушай, сейчас встану же, не поленюсь!

— Все, все, молчу! — сенсор перешел на хриплый шепот. — Ладно, расскажу в следующий раз. Убойная была история. Ты иди тоже поспи, что ли. Вон, в мою палатку, вторая справа.

Павел благодарно кивнул и поднялся. Жуткий голод удалось заглушить несколькими кусками мяса, выделенными ему от щедрот команды Герцога, но теперь его жутко клонило в сон. В сознании он удерживался лишь благодаря желанию узнать побольше об окружающем его мире. Здесь знания были не просто силой, они были шансом на выживание.

Добравшись до указанной палатки, Павел рухнул ничком и моментально отключился.

Разбудили его настойчивые тычки в бок. Кажется, его отчаялись поднять с помощью слов и перешли к более верным способам.

Отмахнувшись от неизвестного злодея, стучавшего ему по ребрам на манер безумного дятла, Павел принял сидячее положение. К его изумлению, лагеря вокруг не наблюдалось. Более того, не было даже палатки, в которой он спал. Все вещи были аккуратно упакованы и приняли вид не слишком больших рюкзаков за плечами его новых знакомых. Команда Герцога, собранная и готовая к выступлению, выстроилась полукругом и наблюдала за процессом его подъема. Нда, неловко вышло.

— Очнулся, наконец? Поднимай свою задницу, мне еще спальник упаковывать, — недовольно пробурчал сенсор.

Павел вскочил и отошел в сторону. К нему навстречу шагнул Герцог.

— Ну что, молодой человек, на этом мы с вами распрощаемся. Эта область достаточно безопасна, и, я думаю, вы без проблем доберетесь до прохода. Он, кстати говоря, в той стороне. Но, на всякий случай…

Герцог протянул Павлу предмет, который держал в руках. Это был меч — простой прямой клинок в кожаных ножнах, не слишком длинный. На рукояти была вырезана стилизованная корона — герцогская, что ли? Такой же знак красовался на одежде и оружии у большей части отряда.

Павел машинально взял клинок и наполовину вытянул его из ножен. К его изумлению, тот оказался сделан из какого-то легкого белого материала. Костяной?

— Ээ… Но я не умею… Да и чем он мне поможет против…

Павел представил, как пытается проткнуть этим клинком разогнавшего их отряд бронированного мутанта. Или порубить ту мясистую тушу, которую доктор-осьминог остался разбирать на запчасти. Получившиеся картинки получались скорее трагикомическими, чем героическими.

Герцог усмехнулся.

— Мутанты тоже не слишком-то искусные фехтовальщики. И они гораздо более уязвимы, чем тебе могло бы показаться. В конце концов, я пока не встретил ни одного, с которым не смог бы справиться.

И он похлопал по рукояти собственного клинка, висящего у него на поясе. Он был очень похож на тот, что получил Павел — разве что подлиннее и с более развитой гардой.

— Кроме того, рядом проход. Эту область регулярно вычищают проходящие отряды, и ты рискуешь встретить разве что какую-нибудь мелочь. Да и то… Так что это скорее даже не оружие, а так, сувенир на память.

— Спасибо, — Павел повертел клинок в руках, махнул рукой сенсору — на поляне кроме них с Герцогом остался лишь он один, остальные уже скрылись в зарослях на противоположной стороне — и зашагал в указанном направлении.

Через пару минут до него вдруг дошло, что он так и не узнал имени своего ночного собеседника. Интересно, это у всех сенсоров такой «побочный эффект»? Или все дело в их болтливости? Может, они с Алексом братья? Непохожи, вроде. Двоюродные, наверное. Павел улыбнулся и ускорил шаг. Горы все так же нависали над головой — близкие и недостижимые одновременно.

* * *

Запнувшись об очередной корень, затаившийся в листве, Павел не удержался на ногах и влетел в скопление лиан. Те с недовольным жужжанием обдали его облаками едкой пыльцы. Павел зло зарычал, выхватил подаренный клинок и принялся рубить коварные растения, вымещая на них злость и обиду.

Настроение его начало стремительно портиться сразу после того, как он остался один. Злосчастный рейд закончился полним провалом. Он сам бесцельно проболтался в хвосте отряда в качестве прицепа и оказался брошен при первой же серьезной опасности. Когда же от него оказалась зависима жизнь другого человека, он выступил ничуть не лучше. Да, он старался, да, он несчастного Романа не бросил, да и изначально шансы на благополучный исход были так себе… Но осадочек остался.

Павел срубил очередное растение и выдохнул. Все, хватит. Не хватало еще отхватить люлей напоследок от какого-нибудь залетного супермутанта, заглянувшего на шум лесорубных работ. В конце концов, «обычно не появляются» и «полная безопасность» — это совсем, совсем разные вещи.

Окинув взглядом вырубленную в приступе ярости проплешину, Павел грустно усмехнулся и постучал себя по голове. Что за детские истерики, в самом деле. Нужно идти. Побыстрее добраться до города… Пусть его там никто особо не ждет, но там по крайней мере можно спокойно обмозговать свои дальнейшие действия, не дергаясь поминутно и не опасаясь за целостность своих конечностей. И не только конечностей…

Гребаные джунгли. Павел их искренне возненавидел. А ведь не прошло и двух дней. Как Герцог и его ребята умудряются жить в них почти все время? Да, и что они тут ищут? Над идеей о Граале они посмеялись, значит, не выход отсюда? Или как? Загадочно.

Спустя час он увидел проход. Там, около прохода, его и выловил патруль — пара угрюмых парней в маскировочных накидках. Они бесшумно, как призраки, возникли у него за спиной и взяли в жесткий захват.

Павел, нервничая и заикаясь, объяснил, кто он такой и как оказался за периметром в одиночку. Трудно не нервничать, когда тебе в спину уперто что-то острое, а к горлу прижато лезвие здоровенной косы. Ляпнешь что-то не то, вжих — и пробуй повторить фокус того лысого здоровяка. Вот только вряд ли что получится без подготовки, да…

Патрульные, впрочем, оказались вполне адекватными ребятами. Поняв, кто он такой, его отпустили и даже выдали пару новых «бахил». На его вопрос о судьбе отряда Локи ему ответили, что кто-то, кажется, выжил, но возвращался не в их смену. Отлично, хорошая новость. С одной стороны. С другой не очень. Эх, и почему тут все такое сложное-то.

Уже отойдя метров десять, Павел обернулся и спросил:

— Эй, а у вас есть вакцина? Ну, блокиратор для новичков?

Патрульные удивленно переглянулись.

— Нет, нафига он? За периметром почти никогда никто не появляется. И сборщики туда не ходят. А тебе зачем?

— Да незачем. Просто спросил. — Павел отвернулся и направился к проходу.

* * *

Первым, кого он встретил в городе, был Локи. Ну, кто бы сомневался.

Бывший командир изумленно уставился на Павла, пытаясь понять, не померещилось ли ему. Поняв же, что глаза его не обманывают, Локи расплылся в широкой улыбке.

— О, дружище! Ты выбрался! Слушай, а ты редкий везунчик, скажу я тебе! Ты один? Сам, серьезно? Молодца! Ты цел? Да? А эта, хм, штука… Работает?

Его показное дружелюбие Павла откровенно взбесило. Ишь ты, какой заботливый, сукин сын.

— Один, — буркнул Павел, и попытался прошмыгнуть мимо. Не тут-то было, Локи клещем вцепился ему в плечо.

— Дружище, ты же не в обиде? Сам понимаешь, влипли мы серьезно, не повезло нам. Ребята, которые должны были тебя прикрывать, первыми попали под удар, мы не сразу заметили… Кинулись искать — а тебя нет. Прям сквозь землю провалился. Извини, друг! Виноват перед тобой. Обещал прикрыть, а получилось… хреново получилось. Извини.

— Хочешь еще раз пойти? — спросил Павел, устало глядя на Локи. Тот настороженно кивнул, несколько озадаченный реакцией собеседника:

— Ну а как же? Ты же в курсе, несколько это важно? Естественно, надо идти! Кто, если не мы?

— Плохая идея. Мне она не нравится.

Локи зло прищурился. Тон Павла ему решительно не нравился.

— Новичок, а ты чего вдруг стал таким резким? Если ты не забыл, то на тебе должок. И должок у тебя передо мной, потому что я заплатил за тебя Полковнику. Поэтому если ты так ставишь вопрос, то и я скажу по-другому: будешь делать как я скажу. Дойдем до места, будешь делать что хочешь, а пока…

— А Герцог говорит, что не дойдем, — сказал Павел. Угрозы его не тронули ни в малейшей степени. В самом деле, какого хрена? Он что, двое суток пер по джунглям с выпученными от ужаса глазами, рискуя каждую минуту стать чьим-то обедом, для того, чтобы прислуживать какому-то мудозвону? Да пошел он…

— Герцог? — переспросил Локи. Он внимательнее взглянул на собеседника и зацепился взглядом за меч в его руке. Точнее, за стилизованную коронку на его рукояти.

— Ага. Он сказал, что вся эта история дерьмо собачье. Что он сам не рискнет сунуться в тот район, а вы — ошалевшая от безнаказанности шпана, которую надо бы как-нибудь поставить на место. Прикольный он мужик, этот Герцог, да?

Локи замер, ошарашенный внезапным откровением. Воспользовавшись моментом, Павел освободил плечо из его хватки и зашагал дальше, торопясь уйти подальше, пока тот не опомнился.

— А сувенирчик-то пригодился, — буркнул он себе под нос. — Хоть и не совсем от тех мутантов, против которых дарился.

Герцог, судя по всему, крупная шишка. Ишь, как этого приморозило. Надо сказать, что Герцог назначил его, Павла, правителем города, выгнать Полковника из его дворца и поселиться там, предаваясь пирам и оргиям. Отличный план, ахах.

Посмеиваясь над полетом своей фантазии, Павел добрался до своей лачуги и рухнул на лежанку, выбив из нее кучу пыли. Черт, надо бы тут прибраться, настоящий свинарник. Но потом, потом…

* * *

Наутро Павел, после недолгих колебаний, заявился в гости к старому знакомому алхимику. Из всех жителей города он, на удивление, вызывал наибольшую симпатию. Да и, в силу его профессии, мог проконсультировать Павла по поводу его новой-старой «начинки». Очень, знаете ли, животрепещущий вопрос.

— Оп-па, какой сюрприз! — изумленно воскликнул Алхимик при виде Павла. — А вы, батенька, фартовый. На редкость даже, я бы сказал. Вы в курсе, что из вашего отряда вернулось меньше половины?

— Он не мой. — буркнул Павел. Упоминание о его «везучести» начинало раздражать.

— Да, я слышал о ваших разногласиях с Локи, — хмыкнул врач. — Вы теперь в отряде Герцога, я полагаю?

— Не совсем, — уклончиво ответил Павел. Слишком завираться не стоило, это было чревато грядущими неприятностями.

Алхимик понимающе угукнул и спросил:

— С какой целью ко мне? Подлечиться, что-то приобрести?

Внимательно выслушав рассказ Павла о импровизированной операции, проведенной Крысом, и о его критике устанавливаемых новичкам «рабских» имплантах, доктор протестующе всплеснул руками:

— Что за дикая чушь! Надо же, рабские импланты! Эти импланты всего-навсего сглаживают гормональные пики, снижая риск психических заболеваний на фоне стресса. Без этого мы имели бы процентов десять-пятнадцать населения в виде потенциальных пациентов психлечебницы. Уж извините, что мы с этим боремся! Нашли злодеев, тоже мне.

А что касается пассивного поведения абсолютного большинства — так а чего вы, собственно, хотите? На нашей любимой прародине Земле наблюдается абсолютно идентичная картина. Девяносто пять процентов населения ведут полурастительный образ жизни. Работа-дом-работа. Никто ни к чему не стремится, никто не ставит перед собой никаких амбициозных целей, все движутся по инерции. Так отчего же здесь картина должна отличаться? Может быть раньше, когда люди должны были ежеминутно драться за жизнь… но как только ситуация устаканилась, все вернулось на круги своя. И знаете, уж лучше так. Ложитесь на стол, я взгляну, что там нашаманил этот… старовер.

С полчаса доктор исследовал содержимое многострадальной тушки Павла с помощью своих футуристически выглядящих приборов. Ситуация была знакомой — примерно такому же обследованию Павел подвергся после плевка сдохшего «кентавра». Но на этот раз доктор ругался в процессе обследования куда больше — это настораживало.

— Ну что же, — наконец заявил он. — Поздравляю, теперь вы супергерой. Или нет, скорее герой аниме-сериала.

— В каком смысле? — изумился Павел.

— Ну, знаете, «неведомая хрень, дай мне сил», превозмогания, выражения лица, как при запоре. Можете начинать тренироваться.

Взглянув на нынешнее выражение лица Павла, которое решительно намекало на пояснения, он продолжил:

— То, что делаю и ставлю я, это наука. У каждого модуля есть ясные и понятные характеристики, он выполняет указанные функции и не совершает внезапных непредусмотренных превращений. А то, что вживлено у тебя — это бомба с часовым механизмом. Да вдобавок еще эта непонятная ересь с компасом, про нее я вообще молчу.

Вживлять себе необработанные органы аборигенной фауны — это крайне рискованный, авантюрный, безумно опасный путь! Когда-то, до появления альтернатив, это был единственный способ выжить. Но сейчас… В общем, беру назад свои слова о везении.

— Так что же мне делать-то?

Доктор достал из золотистого портсигара грубо свернутую папиросу, прикурил ее от висящей на стене масляной лампы, затянулся.

— Что делать? Да ничего. Живите, работайте. Плодитесь и размножайтесь, так сказать. Только не кормите эту… сущность.