Мои друзья, прогулки с бабушкой, мамина забота, зарядки, хорошие фильмы – все это как-то действовало. Хотя я думал про свою опухоль, хотя внутри головы все забетонировалось, заросло, и я чувствовал, что у меня опухоль, даже мог показать, где она (хотя, видимо, это скорее был ее образ). Я как бы не позволял себе радоваться абсолютно, пересмотрел весь КВН, с ленью, но принимал контрастный душ, играл в шахматы и покер онлайн, мысленно занимался спортом, расслаблял голову, отвлекался. Нашел «ВКонтакте» плейлист моей подруги и балдел – такие песни! Слушал каждый день, музыка лечила, вселяла жизнь, наполняла все смыслом. Я читал аффирмации, слушал Норбекова каждое утро, приказывал, что мне хорошо, улыбался как ненормальный, медитировал. Страх, который льдом сковал меня, начал трещать, оттаивать, слабеть. Местами появлялась душа. Заиндевевшая, продрогшая, зябкая, но душа.
Я не только ржал, но уже и смеялся иногда. Искренно, без истерик. Хотя потом это переходило в неконтролируемый смех. Я очень постепенно становился прежним (сразу скажу, что этот процесс длился месяцев восемь). Мама мне клала руку на голову и пыталась как-то энергетически воздействовать. Вкладывала всю свою нежность, материнскую любовь. И я растворялся в ее тепле. Уповал на него. Питался им. Когда в начале моей болезни я был вне Москвы и далеко от мамы, когда было безумно страшно, я представлял именно этот мамин жест – как она кладет свою чистую, исцеляющую руку мне на голову – и только тогда страх на минуту уходил. Я вспоминал, как мама в детстве гладила меня по макушке и пела «Синий троллейбус» Булата Окуджавы. Это было что-то типа колыбельной. Я чувствовал, что нет прекрасней и всесильней моей мамы, нет добрее и нежнее ее ладони, нет чудесней и уютней этого мира. Сизые шторы, мягкая кровать, подушка, мамина рука, Окуджава… Я был самым счастливым ребенком на свете, а мама – самой прекрасной мамой. И когда мне было плохо, там, вдали от мамы, когда страх затоплял меня по горлышко, выполаскивал, я вспоминал только мамину руку. Ее волшебное тепло. И мне становилось легче. Так и сейчас мама кладет мне руку на голову и пытается забрать все самое плохое из моей головы – мысли, тревогу, страх, воздействует как-то на опухоль. Вообще, как ни страшно и ни странно это звучит, но воздействовать на опухоль можно только любовью. Это мне объяснила Марина, когда я признался, что представляю, как клещами тяну ее, выжигаю лазером и все такое. Опухоль тоже хочет жить. Это часть меня. Я стараюсь ее уменьшить. Понимаете, химиотерапии, лучевые – это само собой. Но были случаи, когда химия и лучевая пугали опухоль, и та росла. Еще бы! Ее, живую, пытаются убить – тут два способа: либо воевать, либо постепенно капитулировать. И перед капитуляцией она может повоевать! Начать сопротивляться, выражать свой протест, корчиться, пульсировать, адски болеть… Чтобы опухоль уснула, рассосалась, нужно создать такие условия, чтобы клетки, которым она мешает жить, ожили.
ОПУХОЛЬ ЕСТЬ ВНЕШНЕЕ ПРОЯВЛЕНИЕ ВНУТРЕННЕГО.
У детей – слабого иммунитета чаще всего, у взрослых – усталости, комплексов, страхов, тоски. Вы видели цунами по телевизору? Кажется, что это большая волна, и все. А то, что она длиной несколько сотен километров, что где-то разошлись литосферные плиты не заметно, да? Так же и опухоль. Что-то не так было в детстве ли, в юности ли, в зрелости. Где-то литосферные плиты разошлись.
НЕВОЗМОЖНО ВЫЛЕЧИТЬСЯ, НЕ РАЗОБРАВШИСЬ С СОБОЙ.
Психологи говорят, что онкология – это подсознательный приказ не жить. Ты вроде живешь, но внутри тебя нечто посылает сигналы: «Ты плохой!» или «Ты ничего не достиг!» или «Все богаче/умнее/ красивее тебя», «Ты никогда ничего не успеваешь». Ребенок, сидящий в каждом из нас, съеживается, забирается под одеяло, говорит: «Я хороший, клянусь вам! Вы ошибаетесь!». Но мы его не слышим. Мы – взрослые, серьезные, вечно, занятые, спешащие, суетящиеся, смотрящие на часы и поправляющие галстук… Мы вечно заняты! Какой ребенок внутри нас? Надо же такое выдумать!
Нет. Нам некогда думать об этой ерунде! Ведь столько дел – позвонить, забежать, не подвести, купить, прочитать, навестить… Даже на улыбки не хватает времени.
Ну, не сдашь ты экзамен, не поступишь в институт, опоздаешь на работу. Ну и что! Пересдашь, поступишь на следующий год, найдешь другую работу. Но мы загоняем, загоняем, загоняем себя, свою нервную систему, как я с этой диссертацией…
БОЛЬШЕ БАЛУЙТЕ СЕБЯ! ИНОГДА НАРУШАЙТЕ ЗАПРЕТЫ.
Тогда у вас не будет этой чертовой зажатости, этих нервов, этого мысленного приказа не жить, этой бешеной усталости. Оставайтесь хоть в чем-то детьми – ходите босиком по мостовой после дождя, любуйтесь друг другом и самими собой, уезжайте с друзьями на выходные за город, слушайте кузнечика и любуйтесь закатом. Трезвенники – выпейте, пьяные – протрезвитесь! Не загоняйтесь! Не прячьте свои чувства. Дышите свободно! Ненавидите, любите, восторгаетесь – но открывайтесь миру. И мир вам отплатит тем же.
…Моя мама кладет руку мне на голову, и что-то происходит.
ОНА ЛЕЧИТ ЧУВСТВОМ.
Какое-то волшебство. Не знаю что. Даже если я это выдумываю, пусть так, это тоже полезно. Вообще, я почти уверен, что наши доблестные ученые наконец докажут, что эмоции информативны (может, уже доказали, я не в курсе). Норбеков в своей докторской диссертации сделал первый шаг к этому – доказал, что психологический импульс меняет пропускаемость мембраны клетки. Если вы захотите чувствовать тепло, представьте, что вы его чувствуете, «сделайте вид», и вам действительно через пять минут будет тепло. Если я опишу лимон, его вкус и запах, то ваши рецепторы языка выделят слюну и т. д. Но подумаем: ведь чувство – это информация. Нейроны передают информацию. Я плохо говорю, потому что нейроны не передают всю информацию, посылаемую мозгом. Информация зашифрована в генах. Эмоции несут больше информации, чем смыслы и значения, чем книги, таблетки и даже иногда – врачи.
Любовь меняет человека. Кошки и собаки способны различать только некоторые наши аудиосигналы (клички, команды). Но любой «кошатник» или «собачник» вам скажет, что они понимают гораздо больше. Как? Благодаря чувствам. Они считывают чувства, а наши чувства, их выражение говорит о нас гораздо больше, чем наша речь. Почему стихотворение Пушкина «Я вас любил. Любовь еще быть может…» гениально? Только ли смыслом? Только ли своей информативностью? Оно гениально информативностью эмоций – в восьми строчках вся душа поэта.
СМЫСЛ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ВНЕЭМОЦИОНАЛЕН.
Это хорошо видно в английском языке, где чувство и смысл обозначаются одним словом (sense). Значит, эмоции могут дать ту информацию, которая нужна организму (обычно мы ее принимаем в виде таблеток, витаминов, лекарств, в виде книг). В этом смысле прочитанная страница Гегеля равносильна минутной игре с собакой.
По информации страница сложнейшего текста равносильна общению с животным. Информация огромна. Только в одном случае – смысловая, в другом – эмоциональная.
Мне недавно рассказали такую историю. У мужчины обнаружили рак. Сказали: дни твои сочтены. Ты не спасешься. Осталось полгода. Доктора ничего не могут сделать. Мужик опечалился, но решил перед смертью исполнить свою давнюю мечту – выйти в открытое море под парусом. Он был бизнесмен, бизнес продал. Думает: «Умру счастливым». Купил яхту. Исколесил океан. Прошло полгода, год. Он приходит на обследование – врачи говорят: «А напомните, что у Вас было! Мы ничего не видим…».
Я часто думаю о Грузии (и вообще о Закавказье). Все знают, что это земля долгожителей. Но дело, видимо, не только в воздухе. Дело в том, что они не загоняются, их жизнь простодушна и легка. Они ничего или почти ничего не маскируют – ни злость, ни обиду, ни раздражение, ни радость, ни любовь. Они – счастливый, хотя и довольно бедный народ. Никогда не сдерживают себя: пир, так пир, друг, так друг, враг, так враг, мордобой, так мордобой, любовь, так любовь, песня, так песня… Это, в общем, касается всего Востока. А на Западе – один недостаток: у каждого из нас есть скелет в шкафу, каждый вынужден делать вид, играть свою роль, надевать маску, сковывать себя, прятать в себе. Чтобы не сойти с ума, западная цивилизация изобрела две вещи:
1) психоаналитиков, которые вытягивают из нашего подсознания комплексы и затаенные страхи;
2) бары, где народ напивается и излагает первому встречному, что у него на душе.
Представьте психоаналитика в Грузии! Там он просто не нужен. Запад умнее Востока, тут компьютеры, атомный реактор и Гугл. Восток мудрее. Хорошо бы эту речь закончить грузинским тостом, да?