Солнце было в зените, когда поезд, сделав остановку всего на пару минут, тронулся дальше, а мы с Русом остались на платформе. Закинув рюкзаки, мы скорым шагом направились искать транспорт.

Денек выдался жарким и друг тот час остался в одной майке. Сам он в это время косился на меня. Я прикинул свои способности к сопротивлению солнцу и решил рискнуть и тоже остался только в майке. Вот так вот, пока во мне столько свежей крови, ожоги мне почти нестрашны. Хотя на фоне загорелого мускулистого охотника я все равно выглядел бледно во всех смыслах этого слова.

Если верить карте, которой нас снабдил маг, до искомой деревни километров тридцать. Пеший марш по жаре и с рюкзаками в наши планы не входил. Однако найти желающих подвести нас оказалось не так просто. По сути мы оказались в столь маленьком поселке, не уверен, что его можно найти на «яндекс мэпс». Я осмотрелся, машин не так много, а те, что есть — преимущественно отечественного производства. К тому же по большей части в ходу были такие авто, которые можно использовать для сельскохозяйственного производства — УАЗ «буханка», грузовик ГАЗон с открытым верхом, москвич «каблучок». Трудно сказать был ли здесь когда-то асфальт, но сейчас все видимые нам дороги были грунтовыми. Оглядываясь, мы застыли в нерешительности. Наконец, поняв, что стоять и крутить головами бесполезно, пошли к кассирше местного вокзала. Скучающая тетка с ярко накрашенными губами, расположившаяся в деревянном нечто — то ли маленький домик, то ли большая будка, оказалась болтливой до жути и в результате простое выяснение о способах передвижения по городу и окрестностям затянулось едва ли не на полчаса. От кассирши мы ушли с советом и облегчением. Послушав ее, мы протопали до дороги, ведущей в сторону, интересующей нас деревни и расположились на привал.

— Ну до чего же болтливая особа, — высказался Рус, отпивая воду из фляжки.

— Угу, — отозвался я, повторяя его действия.

— Заметил, из нас она вытащила информации куда больше, чем мы из нее?

Призадумавшись, я вспомнил, что так оно по всему и выходило. Но тут на дороге показалась телега, запряженная лошадью. На кòзлах сидел мужик, несмотря на жару, одетый в куртку.

— Попробуем? — посмотрел на меня Рус.

— Давай, — согласился я. Конечно, изначально мы рассчитывали на автомобиль, но кто знает, будут ли следующие «попутки» на колесах или опять на копытах.

Мужик хоть и с заметным подозрением по отношению к незнакомцам, но остановился и даже согласился нас подбросить до места — за соответствующую плату, само собой. Пока я ютился среди бидонов с молоком (врет мужик, наверняка, бражку в поселок возил) и, изнывая от солнца, размышлял не пообедать ли жадным кучером, Рус с ним поддерживал беседу. Да, пожалуй, мне повезло, что у меня есть такой напарник. От палящего солнца и болтовни мужика, я стал крайне раздражительным. И если бы все изречения словоохотливого кучера пришлось слушать только мне, то я попросту загрыз бы болтуна. Но и без того, я уже откровенно примерялся, как бы половчее вцепиться в загорелую шею, но тут мы въехали на холм и перед нами предстала деревня.

Ухты, а красиво. Находясь на возвышении, мы могли хорошо рассмотреть наш конечный пункт назначения, примостившийся на соседнем холме. Деревенские домики находились на разных уровнях, если одни располагались на относительно ровной поверхности вершины холма, то другие буквально нависали над рекой, которая текла внизу, огибая деревню и скрываясь за поворотом. Это первая деревня из виденных мною, которая оказалась обнесена частоколом. Притом учитывая местность, ограждение выделывало замысловатые фигуры. То спускаясь почти к воде, то отрезая значительный кусок земли, где можно было бы воздвигнуть несколько домов. Правее (что соответствует югу, если я правильно помню карту) находились поля, а затем на удивление густой лес. Хотя, не исключено, что это только издали он кажется таким. Что еще вызывало удивление — так это ели и сосны, то и дело торчащие между деревенских домов. В общем зрелище вышло презанятным. Наш возница даже приостановился, что б мы могли все хорошенько рассмотреть.

Деревня, судя по всему, размерами не многим уступала поселку, на станции которого мы вышли. Кучер направил лошадь под холм, и вскоре копыта застучали по настилу деревянного моста. Что примечательно, и мост и изгородь были добротными и еще совсем не старыми. А вот дома некоторые, казалось так глубоко ушли в холм, что грозились достать до его основания. Это стало видно, когда мы миновали частокол. Тут возница нас выпроводил и повез свои бидоны дальше.

— Пойдем искать связного, — предложил Рус.

Я, молча, открутил крышку фляги, сделал несколько глотков и вылил остальное себе на голову. Вода оказалась приторно теплой, но хоть немного привела в чувство. А то признаться, солнце меня едва не доконало. Хоть и не очень это разумно, но при первой же возможности, надо влезть в запас крови, которым меня снабдил маг. А то наброшусь на кого-нибудь, что явно затруднит общение с местными.

Вот теперь можно и идти. Как же здорово, что Кайлеб отлично подготовил нас. Нам не пришлось спрашивать у каждого встречного о нужном нам человеке, объясняя на пальцах как, он выглядит. У нас было его фото, а на карте деревни, был обозначен его дом. Но несмотря на это, нашли искомое жилище мы не сразу. Из-за особенности ландшафта первый раз мы промахнулись, оказавшись ниже нужного дома. Сделав небольшой крюк, мы застыли у добротного забора. Нда, ограда не многим уступала внешнему частоколу деревни. Постучали в калитку, никто не пошевелился, тогда Рус открыл ее и вошел, я следом. Невысокий, приземистый дом из потемневших от времени бревен встретил нас во дворе. И, увы, не только он. Кусты смороды зашевелились и из них показался здоровый черный пес, в холке зверюга достигала сантиметров восемьдесят, а то и девяносто. Такое ощущение, что он специально не стал лаять, как положено воспитанной собаке, а позволили нам пройти на его территорию, отрезав себе путь к бегству. Я украдкой с тоской глянул на калитку, оставшуюся позади, на расстоянии большим, чем собаке до нас.

Сюда бы Яра и Славу, вот они бы показали, кто в стае главный, а то зверюга на меня так недобро и многообещающе смотрит карими глазами, что мне стало очень неуютно.

— Какой милый бобик. Мы с Лейсан давно хотим такого завести, да для квартиры он великоват.

Он серьезно что ли?! Да увидев эту харю спросонья, я сразу бы побежал памперс менять. Видно неприязнь с псом у нас вышла взаимная. На охотника он реагировал с благожелательностью, даже чуть виляя хвостом, а сфокусирует взгляд на мне так, клыки обнажает. Трудно сказать, чем бы все закончилось. Но тут из-за дома вышел мужик, знакомый по фото.

— Крон, ко мне. Иди сюда, мальчик, не пугай гостей.

Крон?!!

— Хорошая у вас собака — вежливо и искренне сказал Рус.

— Да, подарок мага.

«Кайлеб шутник, нашел же имя собаке» — подумал я.

— Михаил, — представился нам мужчина лет пятидесяти. Пожалуй, фото нам досталось несколько устаревшее. Нет, перед нами все так же стоял крепкий, невысокий селянин, даже борода подстрижена также, да только в ней уже появилась проседь.

— Руслан, а это Артем.

— Странно, что тебя Крон не возлюбил, — сказал Михаил.

— У меня в роду корейцы были, — буркнул я. Охотник посмотрел на меня с осуждением, собака с презрением, а Михаил вообще не понял, к чему я это сказал.

— Пойдемте в дом, нече на улице стоять.

— Надеюсь у него туалет в доме, иначе ты меня будешь мимо этой собаки каждый раз лично провожать, — шепнул я Русу, за что удостоился еще одного осуждающего взгляда.

Убранство дома воображение не поражало. Все из дерева и самодельное, полы и то представляли собой большие, не очень тщательно обструганные доски, даже не прибитые и неприкрытые хотя бы половиком. Стол, табуретки, вешалки, все самодельное, тарелки наверно, тоже.

— Куда можно бросить вещи?

— Оставь покуда в сенях, потом покажу, где спать будете, туда и перенесете.

Спорить не стал, схватил табурет и с удовольствием вытянул ноги. В доме хотя бы нет солнца и собаки.

— Михаил, давайте сразу к делу, расскажите нам о пропавших.

Руслан взял быка за рога, но был остановлен. Хозяин заверил, что сначала надо перекусить с дороги, да выпить за знакомство. К тому же разговор будет не из легких.

Я даже не удивился, когда Михаил достал деревянную плошку с картошкой, а вот, когда он ушел за перегородку, как видно — на кухню и оттуда раздался знакомый писк микроволновки, мы с Русом с недоумением переглянулись.

Менее чем через полчаса, мы сидели за столом. Картошка, огурцы, репа, солонина и самогонка из алюминиевых стаканов. Поесть я был рад, но вот алкоголь употреблять опасался. Солнце вымотало меня так, словно и не было недавно обильной трапезы. Теперь я снова нуждался в крови. Но делать было нечего и пришлось выпить за встречу. Но и после этого разговор по делу не начался.

Хозяин повел нас на наше место жительства. Нам досталась небольшая, но уютная комната с невысоким потолком и большим окном, стены изнури обшиты оргалитом. Забавным оказалось, что комната эта располагалась на втором этаже, поэтому каждый раз в свое жилище мы будем проходить, минуя наших соседей с первого этажа, хрюкающих в загородках. Совместить хлев с мансардой — решение оригинальное, но на удивление необременительное. Даже несмотря на жару, в нашей комнате пахло вполне прилично. Рискуя встретиться один на один с псом, я все же задержался на мансарде и выпил крови из своих запасов. Жизнь сразу заиграла красками.

— О, Барбос. Можно я тебя буду так называть?

Крон, словно поджидавший меня во дворе на такое фамильярное обращение только зарычал, но бросаться не стал. Как не подталкивала меня эйфория на то, что б зарычать в ответ, я все же удержал себя от столь опрометчивого поступка и скрылся в доме.

Я зашел и тихонько сел на табурете, кажется мои старания пропали втуне и оба мужчины заметили перепад моего настроении. Ну и ладно.

— Так браконьеры не нашлись?

— Как же не нашлись? Нашлись, — как-то безрадостно мужик всплеснул руками в ответ на вопрос Руса. Мы с другом переглянулись, этого мы не знали. А связной меж тем продолжал:

— Вчера вечером нашли. И не только их. Там месиво настоящее.

— Какое месиво? — уточнил Рус.

— Да в кровище же все. Я смелости набрался, сходил, да как было, так стошнило всем. Там же и корова даже была, а вонища то, — мужик от воспоминаний даже слегка взбледнул.

— Покажи нам это место. — Рус заиграл желваками, а Михаил уже явственно позеленел.

— Ноги у меня уже не те, я вам соседского парня в проводники подряжу. Он нашенский охотник и доведет вас.

Ноги у него, как же. Мужик хоть не очень последовательно рассказывает, но что браконьеров кто-то разобрал по запчастям мы уже поняли. И еще раз смотреть на останки хозяин не желает.

Михаил в отличие от меня был рад выбраться на солнце. Я же был рад, что идти нам пришлось всего через дом. Охотник был дома, что-то подкручивал в, устрашающего вида, капкане. Невысокий жилистый мужчина лет тридцати был представлен нам как Виктор. В противоположность соседу, он с легкостью согласился нас проводить в нужное место, хотя и заметно, что радости ему эта прогулка не принесет.

Завтра утром Виктор собрался уйти в лес на несколько дней и ради нас планы свои изменять не пожелал. Поэтому у нас был час на сборы, после чего выдвигаемся в лес.

Как мы не спешили, но, прежде всего, сбегали освежиться на реку. С удивлением там же встретили и охотника. Он одобрительно посмотрел на нас, а уходя пообещал поделиться мазью, которая отбивает человеческий и не только (тут я поймал на себе его выразительный взгляд) запах.

Смыв пыль и пот, я почувствовал себя превосходно. Идти искать в лесу обезображенные трупы? Конечно, да. Должно быть интереснейшая прогулка. Рус не был вампиром, опьяненным кровью, поэтому более трезво смотрел на ситуацию. Моего энтузиазма он не разделял, но тоже не мешкал. Освободив рюкзаки от всего лишнего и пополнив запасы воды, мы пошли к дому охотника. Виктор, как и обещал, поделился какой-то темно-зеленой, но приятно пахнущей мазью, и дал мне еще одну в подарок. Странно, но Русу ее запах явно нравился меньше, чем мне. Я искренне поблагодарил охотника и спрятал мазь в рюкзак. Кстати, Виктор оказался хорошим собеседником, но в некоторых моментах был непреклонен. Так он заставил нас попрыгать в наших рюкзаках. А после того, как они наполнились звоном сталкивающихся фляг, ножей и прочего, заставил нас ее перебрать. В результате вышли мы уже вечером. Виктор вел нас уверенным, быстрым шагом. Необходимо было успеть до заката, в противном случае, осмотр тел браконьеров придется отложить до утра.

Первые полчаса я только с праздным любопытством чувствовал мягкий мох под ногами, упругость поваленных деревьев, по которым иногда приходилось пробираться, игру лучей света в кронах деревьев, запахи и шумы леса. Как же хочется временами вырваться из плена бетонных коробок, улиц, пропитанных дымом и суетой, истерией города, заставляющей спешить, толкая локтями тех, кто мешает пройти.

Затем я немного успокоился. Надеюсь, Рус был более внимательным, ибо покинь нас сейчас проводник, я ни за что бы не смог выйти к людям. Да, я всегда неплохо ориентировался в лесу, но там всегда чувствовалось, что все эти деревья — пленники, они заперты в оковы дорог. Здесь же, складывалось ощущение, что лес настоящий хозяин, он простирает свои владения на многие километры, а мы всего лишь гости, принятые радушно, но ни в коем случае, не должны забывать, кто здесь главный.

Сумерки еще не сгустились, когда мы добрались до небольшого оврага. Пожалуй, на расстоянии еще метров в триста я уже был готов определить нашу цель. Тошнотворный, сладковатый запах витал в воздухе. Рус беспокойно посмотрел на меня. Неужели думает, что моей вампирской сути может понравиться это и я стану агрессивным. «Эх, мало же ты знаешь о вампирах, братец» — подумал я. Хотя может Исидор и нашел бы в этом свое очарование. Мы заглянули в овраг, ставший братской могилой для трудно сказать, скольких существ. Голова коровы, рога барана, несколько человеческих лиц… При попытке подсчета, меня стало мутить, попытался продышаться, но от смрада стало еще хуже, я отошел в сторону, припал на колени, и уткнулся носом в землянику. Казалось так странно, красивые ягоды, ассоциирующиеся с чем-то приятным, росли рядом с могильником. Как-то это неправильно. Словно в добрую, детскую сказку прокралась расчлененка и сексуальные извращения.

— Кто нашел тела? — спросил я.

— Да, я и нашел, — пожал Виктор плечами. Он испытывал меньше всего дискомфорта.

— Надо осмотреть трупы, — предложил я.

Тут даже охотник скривился.

Инициатива, как говорится, имеет особое предрасположение к сексуальным утехам к лицам, которые ее изъявили. Рукав моей куртки обильно смазали составом охотника, и я осторожно спускался в овраг стараясь дышать через куртку, а лучше через раз.

Виктор нашел тела именно в таком состоянии, ни у кого не возникло и мысли сюда спуститься. Итак, если всех, включая буренку, не сразил инфаркт, то причиной смерти могли послужить множественные рваные раны. Михаил был прав — настоящее месиво. Трудно сказать, какому трупу принадлежит вот та рука с неровными оторванными, а может отгрызенными краями. Или может та голова, с широкими бороздами когтей на лице и вырванным глазом. Где тело, сказать я затруднялся. Как бы то не было, убийца был силен и обладал когтями. Не сказать, что список сократился до одних только оборотней, но вампиров и людей, я бы исключил из списка. В очередной раз стало жаль, что я не удосужился нормально разобраться в бестиарии. Мог бы Слава или Яр сотворить такое? Не знаю. Кайлеб не предупреждал, что нас может ждать подобное. Позвонить ему? Нет уж, немаленькие — разберемся сами.

Ночлег решили устроить подальше от этого места.

— Ты можешь проследить откуда тащили трупы? — очень интересный вопрос задал Рус охотнику.

— Я уже пробовал. Он тащил свои жертвы с разных сторон. Видно, что убивал он каждую в своем месте, а затем стаскивал сюда.

— Завтра возвращаемся в деревню, собираем кое-какую информации и тогда уже смотрим, какими будут наши дальнейшие действия, — подвел черту Руслан.

Я возражать не стал. А вот Виктор решил не менять свои планы и покинуть нас поутру.

Отойдя на приличное расстояние от оврага, охотник выбрал место для ночлега. Я отправился на поиск хвороста, а Виктор стал объяснять Русу, как поутру нам лучше добираться до деревни.

Воспоминания о трупах были свежи в памяти, невольно подумалось, что ходить поодиночке не самая умная мысль. Лес шумел кронами деревьев, скрипел и стонал стволами сосен. Невдалеке хрустнула ветка. Переход в боевую форму был осуществлен быстрее, чем я успел задуматься. Сердце бешено колотится. Но как я не всматривался в темноту, как не прислушивался, больше ничто не нарушило обыкновенный шум леса.

К лагерю, я вернулся все же с хворостом, охотник быстро развел костер и стало спокойнее. Хотя огонь скорее враг — он выдает нас запахом дыма, треском горящих сучьев и отблесками языков пламени. Виктора, казалось, нисколько не смущает, что по лесу бродит нечто, способное задрать вооруженных браконьеров и утащить корову на немалое расстояние от пастбища. Рус тоже не выказывал признаков беспокойства. Но последнему я не удивлялся, в нем всегда чувствовались лидерские качества. Поэтому в редких случаях он позволял себе выказывать волнение или сомнения, одолевающее его. Охотник поделился с нами травяным настоем, заменившим нам чай, и историями из своей жизни. Но вскоре мы стали устраиваться спать. По мне так, учитывая близость неизвестного врага и вполне известного вампира, Рус вел себя излишне беспечно, поэтому я решил спать в пол глаза. Лежак я себе устроил слегка в стороне, так что бы шум со стороны леса сразу же был опознан.

Но несмотря на эти приготовления, ночь вне кровати и прочие неудобства (включая возможность проснуться в пасти неведомой твари) я спал, как убитый. И проснулся лишь тогда, когда солнце стало нагло светить в лицо. Охотник уже ушел, Рус еще спал. Скрутив плащ-палатку, я зябко передернул плечами и стал возвращать к жизни костер. Когда, армейский котелок был водворен над костром, проснулся Рус.

— Привет.

— Привет, Виктор уже ушел?

— Да, еще пока мы спали.

— Ммм.

— Ты слышал его сборы?

— Нет.

— Думаю, нам повезло, что все обошлось. Неподалеку ходит оборотень или еще какая-то хрень, охотника мы толком не знаем, да еще и вампир в лагере, и при этом дрыхли без задних ног.

— Согласен, — покаялся Рус. — При таком раскладе спать без задних без ног можно отнюдь не фигурально.

Договорившись, впредь быть более осмотрительными, мы выпили травяного чая (хотя чая как раз таки в нем не было), собрались и пошли в деревню, в соответствии с меткой оставленной нам охотником.

— Вчера ты очень удачно сделал вид, что у нас сесть план. А на самом деле?

— А на самом деле — хрен его знает, — отозвался Рус.

— Ладно, начнем с малого. Я осмотрел их повреждения, с большой долей вероятностью — внутренние разборки браконьеров или расправу местных над ними можно исключить.

Рус улыбнулся.

— Чего скалишься? — не понял я.

— Рад, что у меня такой напарник. Мне тоже пришлось себя взять в руки и критично оценить версию со сверхъестественным вмешательством, которую нам навязывали. Но похоже, что в этот раз действительно не обошлось без чего-то такого.

— Кстати, тебя наш охотник не заинтересовал? И тела он нашел, и спокоен слишком, особенно, если сравнить с Михаилом.

— Он просто излишне самоуверен, — предположил Рус.

— Может быть. Но возвращаясь к теме, что нам делать? Это может быть оборотень, нужно узнать, когда пропала корова, браконьеры, было ли такое раньше. Ха, а компас у тебя с собой?

— С собой, только догадайся, куда он все время показывает?

Черт, не подумал, что для магического компаса, я буду лакомым кусочком.

— А если я отойду? Может это кто-то из деревенских, тогда мне достаточно спуститься к реке, и компас переключится на более близкого сверха.

На том и порешили. К деревне мы подошли задолго до зенита. Наконец-то позавтракали, попутно рассказав Михаилу о нашем путешествии. Затем я отправился на речку, а друг, взяв компас, взобрался в нашу комнату над хлевом. Вволю искупавшись, я обтерся и в одних «боксерах» потопал в деревню. Для вампира у меня было глупое и даже опасное желание — я хотел немного загореть. К калитке двора Михаила мы подошли с Русом одновременно.

— Откуда у тебя столько шрамов? — друг даже вынырнул из глубокой задумчивости, в которой пребывал до этого.

— Сам не знаю, кандидатур много, — и это было правдой. Только происхождение широкого шрама на ноге мне было доподлинно известно. Его мне «подарил» оборотень в квартире Риты. За остальными трудно уследить. Особенно, учитывая, что тренировки темных, иногда заканчивались получением новых отметин. — Как успехи?

— Пойдем внутрь, там и поговорим.

Заинтригованный другом, я поднялся вместе с ним в мансарду.

— Ты знаешь, что тут на большую часть домов реагирует компас?! Мы в окружении сверхов!

Вот это новость. Хотя на чем-то подобное намекал маг. По здравому размышлению это значит лишь то, что легкий способ вычислить убийцу, нам не доступен. С этим Рус согласился и мы тут же отправились на поиски Михаила. Его мы застали в огороде за поливом растения с фиолетовыми мясистыми листами, которое вряд ли можно встретить в обыкновенном учебнике по биологии.

— Припозднился сегодня с поливом. До ночи все вас ждал, проспал чутка, — пояснил он, хотя нас это не очень интересовало.

****

Я сидел на крыше мансарды. Деревня погрузилась в темноту, никаких фонарей и только теплый свет из окон домов и равнодушный холодный свет звезд нарушали этот порядок. Благодаря мази охотника комары меня напрочь игнорировали и не мешали наслаждаться ночью, этим пьяняще свежим воздухом, треском цикад и даже далеким кваканьем лягушек. Ветер шумел, поскрипывая неплотно закрытой калиткой в соседнем дворе, раскачивая ветви елей, неизвестно почему сохраненных жителями деревни. Все здесь говорило о том, что не человек хозяин всего этого, но сама природа. Тут в доме Михаила пискнула микроволновка. Я криво улыбнулся, но этому не бывать, рано или поздно цивилизация доберется и до здешних мест. Медленно, исподтишка она уже проникает. Забирается тайком в дома и остается там, притворяясь, что она часть привычного, естественного быта.

Ветер переменился и принес с собой необъяснимую тревогу. Я чуть привстал на крыше и закрутил головой, пытаясь понять, что меня насторожило. Успокаивающие звуки в одночасье стали зловещими. В скрипе незакрытой калитки слышится чей-то крик ужаса, в шелесте елей угрожающий шепот.

Во дворах со стороны леса залаяли собаки, их перекличка приближалась к середине деревни, кроме заливистого лая стало слышно скуление и вой, полный неистребимой тоски и предчувствия неотвратимой беды. Только мерзкий черный пес Михаила хранил молчание.

Превозмогая желание вернуться в мансарду, я спрыгнул вниз и побежал туда, где собаки начали лаять последними. Из-за особенностей местности даже сквозь заборы срезать путь не всегда выходило. Наконец я поймал себя на том, что заблудился, а собаки замолчали. Куда, куда дальше? Рычание и крик ужаса раздались откуда-то справа и я метнулся туда. Выскочив на дорогу, я оглянулся. Навстречу мне, подвывая от ужаса, бежал человек. Я сделал шаг к нему, но тут огромная, серая туша словно соткалась из темноты и ударом в спину сбила бедолагу. Кажется, тот еще был жив, когда гигантский, полностью трансформированный вервольф, распрямившись и встав на задние лапы, подхватил жертву и проворно стал удаляться. Но перед этим оборотень взглянул в мою сторону. Я оперся спиной на забор. Меня трясло от страха, гнетущая тишина опустилась на деревню. Но вот подул ветер, отгоняя удушье, сперва робко и жалобно тявкнул один пес, ему столь же неуверенно вторил еще один и вскоре собаки лаяли во всех дворах. Они брехали, стараясь за этой бравадой скрыть свой страх. Из домов тут и там стали выходить люди. Местами зажигались дворовые фонари. Я ощутимо вздрогнул, когда Рус рядом со мной перепрыгнул забор. Дальше были какие-то вопросы, я даже отвечал ровным голосом, хотя и заторможено. Рус ругал меня на чем свет стоит. Сыпал уточнениями, для него это был след в нашем расследовании.

Только когда мы добрались до мансарды, друг заметил мое состояние. Тут же он убежал в дом ставить чайник, я слышал, как Михаил расспрашивает его о чем-то, а сам то и дело прикладывался к фляге с ромом, которую перед уходом мне всунул в руки друг. Рус вернулся с чайником, бросил в алюминиевые кружки какие-то травы, залил кипятком и попытался меня растормошить.

— Тёма, ты чего, расскажи толком, что ты видел.

— Оборотня.

— Он на тебя напал?

— Нет. Он схватил кого-то и скрылся.

— Ты видел, откуда он пришел?

— Из леса, туда же и свалил.

Тут в соседнем дворе тявкнул пес и я, клацнув зубами, прикусил кружку и чуть не облился отваром.

— Ты как? — участливо спросил друг.

— Как? — переспросил я, улыбнувшись. Взгляд друга стал еще более озабоченным, видно что-то с моим лицом было не то. — Я даже не смог принять боевую форму! Я испугался так, что он мог бы меня сожрать, я б не пошевелился!!! — прорвало меня. — Мне никогда в жизни не было так страшно. Только во сне бывает такой всепоглощающий, оцепеняющий ужас, оставляющим от тебя лишь пустую беззащитную оболочку. Я был не способен к сопротивлению. Не готов к такому. Он огромный, ты бы видел с какой скоростью он двигался, я его до самого последнего момента не видел. Он утащил еще живого мужика. А перед этим посмотрел на меня.

Закончил я с какой-то обреченностью в голосе, до сих пор чувствуя парализующую силу животных глаз, словно поставивших на мне печать смерти. Я повидал немало, сам пугал, но это что-то совсем иного уровня. От этой твари не убежать, с ним не справиться.

— Соберись, мы обязательно достанем его. Устроим западню и прикончим.

— Ты псих? Надо сваливать отсюда, расскажем Косте, пусть он пришлет сюда кого-то у кого есть шансы.

— Ты сам сказал, там остался живой человек, мы не можем его бросить.

— Еще как можем. Его все равно не спасти. А так хоть сами целыми останемся и расскажем с чем придется столкнуться тем, кто придет после нас.

— Так нельзя, — упрямо замотал головой Рус и стал собираться. — Раньше ты бы так не говорил.

Я вспыхнул:

— Идиот, ты из-за своей правильности сдохнешь. Решил, что городские сверхи не дают стопроцентной гарантии на смерть, так нашел понадежнее вариант?!! Тебе так жить надоело, друзья достали, Лейсан?

— Да пошел ты! — зло выдохнул тот и едва не сбив меня с ног, вышел в ночь.

«Кретин, дебил, дегенерат, олигофрен, недоумок…и я не многим лучше» — ругался я поддерживая в себе злость, пока старался догнать друга. Когда я наконец справился со шнуровкой на ботинках и выбежал следом, Рус уже успел потеряться из видимости.

Перед границей, разделяющий поле и лес, я замер. Вы пробовали прыгнуть с парашютом? Помните тот самый момент, когда уже открыта дверь самолета, и ты внимательно смотришь вниз на землю, далекую и близкую одновременно. Понимаешь, что еще один шаг и… дальше инстинкты не дают разойтись воображению, они сковывают твой разум, твое тело. Инстинкты не верят в безопасность прыжков, для них это суицид, инстинкты не видят разницы между обыкновенным рюкзаком, набитым камнями и парашютом, самосохранение блокирует тебя, заставляет замереть в нерешительности. Вот и я замер. Но где-то впереди хрустнула ветка, я вздрогнул и на плохо слушающихся ногах пошел на звук. Еще пару раз я слышал шум, но так никого и не увидел. Сосредоточившись на вглядывании во тьму перед собой, я не заметил препятствие и споткнувшись растянулся. Я чуть не завыл, когда осознал обо что споткнулся. До чего ж поганым может быть чувство — дежавю. У моих ног лежало тело, могу ошибаться, но похоже, что это тот, кого хотел спасти Рус. Нет худа без добра, теперь можно поскорее отыскать начинающего самоубийцу и валить, если не из деревни, то хотя бы из леса. Но вместо этого искать стал не Руса. Я мысленно начертил линию от входа в лес до тела и, продолжив ее далее, двинулся по ней. Вскоре впереди мелькнул силуэт и я ускорился.

Рус стоял спиной, а позади него мягко ступая, крался оборотень. Заметили они мое приближение почти одновременно. Вервольф оскалился и выдал свое местоположение другу, тот направил на тварь нечто с чего сорвалась плотная струя огня. К несчастью, Руслан оказался недостаточно точен и оборотня лишь обдало горячим воздухом. Тварь злобно рыкнула и скрылась в лесу. Огонь опал, Рус покачнулся и осел на землю.

— Что с тобой?!

— Нормально, дай пару минут отдохнуть, — сказал друг хватая ртом воздух. Из руки его впала оплавленная статуэтка. Я выхватил из кармана куртки эликсир исцеления и влил в глотку идиота, которого я до сих пор считаю другом. Но вместо того, что бы очухаться, он потерял сознание. Однако дыхание его было ровным. Так что паниковать я не стал.

Оставаться здесь было нельзя. Что если оборотень решит еще раз попытать счастья? Прикинув в какую сторону нужно двигаться, я с трудом закинул на плечо свою ношу и пошел в деревню. Даже выпив крови из захваченной с собой фляжки, я справлялся с трудом. Друг был куда крупнее задохлика, коим я сейчас являлся, а поваленные деревья, мох, ветки и овраги нисколько не упрощали мне задачу. Из леса я, пошатываясь, вышел только с рассветом.

— Меня сейчас стошнит, — раздалось сзади.

Скинув с себя пришедшего в себя друга, я позволил себе и самому упасть рядом и с чувством высказался:

— Сука.

Это ж надо прийти в себя тогда, когда уже в общем то и не надо. Лес и ночь кончились. Это, конечно, не повод чувствовать себя в безопасности, но вероятность нападения намного меньше.

— Прости. Сейчас немного приду в себя и хочешь, я теперь тебя понесу?

Было бы неплохо, а то крови с собой не осталось, сил тоже. Жажда мучает, и даже утреннее солнце щиплет кожу. Но вместо этого Рус снова потерял сознание. Чего мне стоило добраться до деревни передать непросто. Несмотря на капюшон, я обгорел едва ли не до мяса, жгло участки тела, даже закрытые одеждой. Положив друга на лавку у входа в дом я дернул дверь, но та оказалась закрытой. Я тарабанил в нее до тех пор, пока перепуганный Михаил не открыл. Закинул ношу на плечо и, пройдя в дом, в наглую положил друга на хозяйскую кровать и приказал присмотреть за ним. Сам же, пошатываясь и борясь с тошнотой, добрался до еще одной фляги с кровью мага в мансарде, непослушными трясущимися пальцами открутил крышку и осушил все, что было. После чего улегся прямо на полу, тяжело дыша.