В который раз, замечая в отражении витрин двух пасущих меня типов криминальной наружности, я обругала себя всеми нелестными эпитетами, и с тоской подумала: «Жаль не послушалась, Ласснира. Все могло бы быть иначе»! Но умная мысля, пришла лишь тогда, когда петляя словно заяц, делала безуспешные попытки оторваться от преследователей.

Они появились не сразу… Уф, ладно, давайте все по порядку.

Отыскав горгулью под столом на кухне, забежала к соседям. У Федора Константиновича год назад умерла собака, здоровенный кавказец — Кузя. Хорошая была собака — добрая. Попросила одолжить поводок и намордник. Увидев Лохматика, с восклицанием: «Какой красавец»! собаковод-любитель всучил помимо требуемого еще и лоток с кучей резиновых игрушек. Я попробовала отказаться, но меня не слушали, для собачки, мол, ничего не жалко. Поблагодарив, вернулась в квартиру.

Едва успела переступить порог, зазвонил телефон. Я схватила трубку одной рукой, другой удерживала латок. Передо мной как из-под земли вырос Ласснир. От неожиданности я даже язык прикусила. Выругнулась.

— Нина Валентиновна, это опять я.

Уж кто бы сомневался. Дракон кивнул, предлагая заговорить. Я сердито сунула ему латок в руки и тихо приказала: «Возьми!», тому ничего не оставалась, как сверля злющим взглядом, взять.

— Да, да, Станислав. Я слушаю вас.

— Так как на счет…

— Да, конечно, — не слушая, согласилась я, — через полчаса в «Зеленом острове». Знаете такой ресторанчик?

— Да, был несколько раз.

— Ну, вот и замечательно. Как мне вас узнать?

— Я буду в голубой рубашке и белых брюках.

Посмотрев в окно, где шел дождь со снегом, изумилась его выбору в одежде. Хотя, при таком подходе, узнать его не составит труда.

— А вас? Как я могу узнать вас?

— Я буду в джинсах и тунике с изображением черного дракона.

На другом конце закашлялись. Мы с Лассниром переглянулись, — странная реакция.

— Ну, да. Ну, да, — откашлявшись, просипел Станислав, — Дракон. Я понял. Буду ждать.

И он положил трубку. Я смотрела в расширившиеся зрачки Ласснира и нервно теребила то серьгу, то выбившуюся из прически прядь.

— Ну, и что ты об этом думаешь? — первой нарушила затянувшееся молчание.

— У него знакомый голос, — нахмурился дракон, — Где-то я уже его слышал.

Я облокотилась на столик. Сердце сжалось в недобром предчувствии, а этот тип еще и не спешит с объяснениями.

— Где?

— Не здесь. Не в вашем мире.

— Ну, вот опять, приехали, — вздохнула, потирая кожу под браслетом.

Отпихнув несносного дракона с дороги, я вернулась в комнату, чтобы найти вязаные митенки. Нельзя оставлять браслет на виду, слишком рискованно.

— Ты все равно идешь? — застыл в дверях Ласснир, — Девочка, это не разумно. Подумай еще раз.

— Я иду, — морщась от боли, все же натянула узкую митенку на браслет, — И я тебе не девочка. Не называй меня так.

— Нина, — взгляд дракона начал действовать мне на нервы.

— Я иду, и ты меня не удержишь.

— Хорошо, иди, — дракон обреченно покачал головой. Правильно безнадежно спорить с такой упрямицей.

Ласснир коснулся браслета под митенкой.

— Не беспокойся, его никто не увидит, пока ты не захочешь.

— Да, неужели! — возмущенно фыркнула, — Эту махину только слепой не увидит.

— Ты просто закрой глаза и подумай, что хочешь, чтобы он был виден только тебе.

Последовав совету, закрыла глаза и усердно начала думать. У меня даже виски заболели от натуги, зато руке сразу стало легче. Тем не менее, глаза я открыла только когда услышала удивленное хмыканье Ласснира. Приподняв митенку, с удивление обнаружила… точнее не обнаружила браслета. На внутренней стороне запястья появилась татуировка в виде свернувшегося черного дракона.

— Неплохо, совсем неплохо, — похвалил Ласснир, изучая мое запястье.

— Что неплохо? — вглядываясь в рисунок поразительной точности и красоты.

— Моим бывшим хозяевам, — на последнем слове мужчина едва заметно поморщился, — это удавалось не с первой попытки и не так кардинально.

— В каком смысле?

— Все что им удавалось, это сделать браслет невидимым.

— Наверное, не о том думали.

— Возможно.

Все же не удержалась и передразнила.

— Или я опять не о том подумала.

— Да, уж, — улыбнулся Ласснир, но взгляд при этом был скорее заинтригованным, чем насмехающимся.

Выскочив во двор, мы еще минут десять гуляли, пока Матик не справил нужду. Затем забежала в хозяйственный, где купила три тюбика клея «Момент», метр плотной полиэтиленовой пленки и широкий скотч. До «Зеленого острова», пришлось идти пешком, очередная авария заблокировала дорогу часа на два, а я не люблю опаздывать.

«Зеленый остров», наверное, единственный известный мне ресторан (читай кафе) в городе, где можно провести собаку, и никто тебя пинком под зад не выгонит. Я неплохо знаю хозяина этого дивного заведения — добрейший души человек. Иногда он подменяет бармена, и, тогда я подсаживаюсь к стойке, заказываю коктейль, что в других местах даже не подумаю сделать, и мы трындычим обо всем на свете, пока «Зеленому острову» не придет время закрываться. Не подумайте ничего такого, — он мне в отцы годится, просто Вениамин Аркадиевич очень эрудированный и умный человек, с ним не скучно. Возможно, вы скажите, что возраст чувству не помеха, да только Вениамин закоренелый холостяк, и ничего менять в своей жизни не собирается.

Меня ждали. В помещении, где одурманивающее пахло свежесваренным кофе, уже сидело человек пять. Станислава я приметила сразу. Этакое бельмо на глазу в своей голубенькой рубашке и белых брючках.

Я поспешила занять свое место. Неужели опоздала? Вроде вовремя вышла. Подойдя ближе, машинально отметила, что у бабушкиного знакомого очень запоминающаяся внешность. Красив, даже, очень красив, но какой-то отталкивающей красотой. Вроде все на месте: в меру высок, в меру мускулист, правильные черты лица, нос с легкой горбинкой, натуральный блондин. Влюбиться бы в такого… А меня коробит.

Властно вздернутый подбородок, поджатые в усмешке губы-ниточки, взгляд из-под полуопущенных век, и сразу ощущение, что сидит гад, в смысле змея, холоднокровная и смертельно ядовитая. Как не вспомнить тут многострадальную мамбу, любимицу Квентина Тарантино.

— Станислав?

Мужчина вздрогнул, словно не я стою здесь целую минуту, в надежде, что меня заметят.

— Нина Валентиновна?

Станислав поднял взгляд, но наткнулся на изображение черного дракона, и поспешно отшатнулся. Могу поклясться, он даже зашипел.

— Да, это я.

Мужчина довольно быстро взял себя в руки, и, откашлявшись жестом, предложил присесть. Когда я расположилась, и подняла взгляд, он натянул на себя маску добряка: широко распахнул глаза, расплылся в улыбке, словно решил показать всему миру: «Посмотрите, я хороший»! Но эффект уже был не тот.

— О чем вы хотели со мной поговорить? — налюбовавшись на сияющий чайник по имени Станислав, поинтересовалась я.

Он рассматривал меня так откровенно, что я занервничала.

— Конечно-конечно, Нина Валентиновна, просто я не ожидал…

— Что вы не ожидали?

— Что вы окажитесь столь обворожительной юной особой?

— Благодарю.

Никогда не была падка на лесть, так что со мной этот номер не пройдет.

— Вы не верите мне? — по-детски надул губы Станислав, — А это правда. По нашему телефонному разговору я представлял вас несколько иначе.

— И как же? — хмыкнула я.

— Ну, — блондин смутился, — Наверное, старше и…

— Страшнее, — закончила за него.

— Что вы, как можно, — театрально всплеснул руками Станислав.

Я едва не зааплодировала, вовремя спохватилась.

— Давайте о деле.

— А вы серьезная особа, Нина Валентиновна, мне это в вас нравится, — сощурился блондин и совершенно будничным тоном произнес, — Вы ведь уже знаете, что вашу бабушку убили?

— Что? — сердце пропустило удар, и жаркая волна окатила с макушки до пяток, — Убили?

— Разве вы не знаете?

— Мне сказали, что это был пожар.

— Так и есть — пожар, — серые глаза хищно сверкнули, — Но только после того, как ее убили.

Мне стало нечем дышать, голова закружилась. Убили! Не может быть! Почему мне никто не сказал? Почему от меня скрыли эту информацию? Мне дурно.

— Официантка, воды!

Меня откачивали какой-то пахучей гадостью из лично аптечки Вениамина Аркадиевича. Девочки знали, что я хорошая знакомая шефа, вот и расстарались.

— Спасибо, мне уже лучше.

— Нина Валентиновна, вы уверены, — кудахтал Станислав, бегая вокруг, каждый раз спотыкаясь об развалившегося в ногах Лохматика, — Вы так бледны.

— Мне лучше, — отдышавшись, кивнула я, — Лучше объясните, как это произошло?

— Я могу сказать только одно, когда начался пожар, ваша бабушка была уже мертва, — наконец уселся на свое место блондин.

— Тогда откуда вы знаете, что ее убили?

— Деревенский участковый заходил к ней за несколько минут до пожара. Она была мертва.

— Но как?

— Ее зарезали.

Я с трудом проглотила возникший в горле ком. Отвернулась посмотреть в окно, но что-то меня насторожило, почудилось, что тень на стене, которую отбрасывал Станислав, шевельнула рукой, хотя хозяин сидел неподвижно. Бесовщина какая-то.

— Я об этом ничего не знала.

— Мне очень жаль. Жаль Марию Олеговну и вас, — Станислав делал вид, что искренне переживает, — Вас просто решили не шокировать. Но вот беда, не объяснили, что вам в руки попало именно то, из-за чего ее и убили.

Опять, то же самое, — тень подняла руку, и убрала волосы за ухо. У меня, что уже галлюцинации начались?!! С чего бы это?

— О, чем вы?…

— О сундуке, — глаза Станислава вспыхнули маниакальным огнем, — о небольшом сундуке без замка.

— Представление не имею, о чем вы говорите, — отшатнулась я от него.

Предчувствие подсказывало, — надо бежать, и чем быстрее, тем лучше. Он знает о сундуке. И не просто, как о предмете старины, а как о наследстве. Знает о том, что было внутри.

— Его отправили вам вместе с вещами, — жутковатым шипящим шепотом заговорил блондин, — Сегодня его должны были вам доставить.

— Наверно задержали на почте, — уверенно соврала я, — Мне ничего не приходило.

— О, это хорошо, — оскалился Станислав почище Ласснира, — Вы же понимаете…

Я дернула Масика за ошейник. Пора линять.

— …не стоит хранить у себя то, что навлечет на вас беду, — этот тип склонил голову к плечу и стал смотреть немигающим взглядом, заставив полк мурашек промаршировать по все длине позвоночника, — И даже не беду — смерть. Вы же не хотите умереть молодой? Не так ли, Нина Валентиновна?

— Нет, конечно, — вскакивая со стула и хватая вещи, — Всего хорошего.

— Нина Валентиновна, куда же вы?

Голос Станислава резанул слух. В теплом помещении ресторана вдруг повеяло ледяным холодом.

— Я опаздываю, — чересчур резко бросила я.

— Но мы еще не договорили.

— Возможно в другой раз.

— Постойте!

Станислав рванул было за мной, но снова сел. Лицо его выражало крайнее недоумение. Я бросила взгляд на пол и брови стремительно полезли на лоб. Ботинки блондина намертво приклеились к полу, а рядом сиротливо валялся погрызенный тюбик с клеем «Момент».

Я встретилась взглядом с Матиком и коротко хохотнула. Черные бусины глаз искрились весельем. И когда только успел?

— Молодец, Матик, я тебя обожаю, — потрепала пса за ухом.

Мы спешно покидали некогда любимый мной ресторанчик. Теперь мне здесь не будут рады.

Так вот, те двое, что следуют за мной попятам, появились не сразу, и я еще успела забежать в магазин купить дракону новые брюки, футболку и свитер.

Странная я, не правда ли?! Но экскурсия по магазинам с определенной целью, ненадолго отвлекла от всех мыслей, включая убийство бабушки. Зашла на работу и попросила отпуск за свой счет. Увидев мое состояние: бледная как смерть, осунувшаяся, дерганная и взвинченная до придела, Марк Андреевич, сперва отпоил горячим чаем, сунул лист бумаги, написать заявление, и, подписав его, отправил к главному бухгалтеру.

И вот когда вышла с работы, проходя мимо витрины ювелирного магазина, заметила этих типов. Они неплохо делали вид, что исключительно заняты своим делом, но моя интуиция визжала, как ужаленная в мягкое место баньши. Ну, почему я не послушалась Ласснира?