Несколько дней спустя мы стояли в гроте Черного Кристалла, в окружении всего драконьего двора и многих гостей с разных концов страны. Оба в одеждах красных и оранжевых тонов. По традициям Азрайлена и жених, и невеста надевали на свадьбу огненные цвета.

Я думала, подготовка к нашей свадьбе займет намного больше времени, но все организовалось четко и стремительно. И вот мы с Ральдарином стояли напротив черного кристаллического шара. По другую сторону – Камарис, произносивший слова брачного обряда драконов.

Он не вопрошал о нашем согласии, как в европейской традиции на Земле. То ли согласие новобрачных никого не интересовало, то ли предполагалось, что если пара дошла до этого дня, то решение давно принято и спрашивать о нем ни к чему.

Всю церемонию я волновалась и боялась, что у меня подкосятся ноги. Драконов собралось больше, чем на балу в мою честь. И пусть тут не было Люцемы, готовой подставить ножку в прямом и переносном смысле, а потом упиваться моим позором, зато были сотни драконов, которым придется принять человечку в качестве избранницы Владыки и их Владычицы. Человечку, которая родит наследника-полукровку. А наследник оттеснит старшего сына, чистокровного дракона, потомка древних аристократических родов. И принесет их обществу перемены. Вся эта высшая знать пока не знала, что за перемены их ждут. Но моему грядущему возвышению радовались немногие.

И только близость любимого, его надежная, уверенная поддержка помогали мне устоять на ногах. Он показал сначала мне, а потом всему миру, что я значу для него. Объявил всем и каждому в своей стране, что тот, кто преданно служит ему, будет служить и его избраннице. И сейчас он был единовластным правителем, чья воля утверждала мое неоспоримое право быть с ним рядом. Разделять его жизнь.

– Возложите ваши ладони на Черный Кристалл Коэлина и получите благословение Силы Азрайлов! – провозгласил наш «священник».

Вот этого я не ожидала и замешкалась, помня предыдущий опыт «возложения». Но Ральдарин крепко сжал мою ладонь и коснулся нашими сцепленными руками поверхности Черного Кристалла.

Шар откликнулся мгновенно. В сердцевине заклубилась белая дымка. Ральдарин, Камарис и стоявшие в первых рядах драконы удивленно уставились на кристалл. Дымка быстро разрасталась и за несколько секунд вышла наружу. Она обволокла шар, уплотняясь, но не затмевая его.

Казалось, кристалл окутало белое облачко. Оно мерцало и переливалось искрами, его белизна отсвечивала приятным глазу контрастом с чернотой кристалла. Две фигуры слились в единый, удивительно гармоничный силуэт.

– Облако… – вырвалось у меня.

И тут же кто-то из гостей подхватил:

– Это же Облако и Кристалл!

– Облако и Кристалл! – разнеслось по залу. – Созидатели! Это знак созидателей!

Я недоуменно посмотрела на Ральдарина.

– Что происходит? Не понимаю…

Мой теперь уже супруг усмехнулся.

– Тебе и не надо. Главное, больше никто не посмеет оспорить твое право моей жены и Владычицы.

Нет, все-таки он неисправим! Так же несносен и скуп на объяснения, когда я пытаюсь понять что-то непонятное.

Увидев мой возмущенный взгляд, Владыка снизошел-таки до объяснений:

– Облако и Кристалл – созидатели Коэлина. Вдохновитель и Творец. Нам явилось их знамение. Они благословили наш брак. Благословили тебя.

– Наверно, они тоже Истинная пара, как и мы? – улыбнулась я.

– Мы – лучшие! – самодовольно изрек Ральдарин.

А облачко тем временем не успокаивалось. Оно взмыло вверх… и медленно проникло прямо в свод грота, будто растворилось в нем. Мы запрокинули головы и ждали, что же сейчас случится. Но ничего не происходило, и наша торжественная свадебная процессия покинула грот, чтобы подняться на смотровую площадку.

У драконов была еще одна брачная традиция: взмыть в небо и сочетаться друг с другом прямо в воздухе, в драконьей ипостаси. Для меня придумали облегченный вариант: полет на соседний утес. Тот, где Дэн приводил меня в чувство после падения и первого полета в его лапах. На этом утесе нам с Ральдарином предстояло консумировать наш брак.

Когда мы вышли на площадку, драконы изумленно уставились в небо. Единодушный вздох пронесся над площадкой. Я подняла голову и не поняла, что их удивило. А потом на лицо упала капля. И еще одна. Пошел дождь.

Драконы радостно зашумели. Я по-прежнему не соображала, что их так поразило. А потом дошло. Для меня, петербурженки, нет погоды естественнее дождя. Но за все мое пребывание в Коэлине дождь не шел ни разу. А Камарис рассказывал про засуху, которая началась одновременно с угасанием магии.

И то, и другое пришло из-за нарушения баланса полюсов. А теперь, когда маятник вновь качнулся к равновесию, в Коэлин вернулся дождь. Вот что означало знамение Черного Кристалла!

– Не боишься промокнуть? – шепнул на ухо мой супруг, полунасмешливо-полузаботливо. – Вы, люди, такие хрупкие. Никогда не знаешь, отчего заболеете.

– Ха! – фыркнула я. – Твоя хрупкая человечка из Питера! Пугать меня дождем все равно что ежа голой задни… Ну, в общем, я не боюсь промокнуть.

Ральдарин обратился драконом и простер передо мной крыло. Дождался, пока я устроюсь у него на спине, и взмыл в небо. Мы полетели на соседний утес. Капли дождя стекали у меня по лицу, а на алмазной шкуре Ральдарина сверкали, словно еще одна россыпь драгоценных камней.

Пока мы летели, над нами протянулась огромная радуга. Я восхищенно замерла. Восторг охватил и Ральдарина – я чувствовала это через связь наездника и дракона.

Осиянные солнцем и радугой, благословленные дождем, мы приземлились на утесе. Ральдарин дал мне спуститься и превратился обратно в человека. Я залюбовалась им.

Мой возлюбленный – зрелище не менее прекрасное, чем радуга. Упруго играют мускулы, обнаженная бронзовая кожа блестит от капель воды и отливает на солнце… Он шагнул ко мне, дернул шнуровку платья.

– Несправедливо. Ты в одежде, а я без нее. Надо исправить.

В следующую минуту обнажены были оба. Целовались и гладили друг друга, и я замирала от его прикосновений – каждый раз как в первый.

– Сегодня ты сверху, – прошептал мой любимый муж.

Он улегся на твердую поверхность утеса, не выпуская моей руки. Я легла на него, возбужденно ерзая бедром к бедру, чувствуя, как кое-что начинает каменеть и упираться мне в живот. Еще чуть-чуть – и проткнет насквозь.

Я выпрямила спину, приподнялась и стала медленно впускать в себя его мужественность. Ральдарин учащенно задышал. Мы начали двигаться – медленно, вкушая соприкосновение каждой клеточкой тела. Потом все быстрее и быстрее, пока я не потеряла себя окончательно, растворившись в нашем захватывающем, всепоглощающем соединении.

Ральдарин крепко обхватил меня за спину могучими руками, чуть наклонил к себе… Припал губами к обоим соскам по очереди. Я застонала от неимоверного возбуждения. Наигравшись с грудью, он притянул меня еще ниже. Мы слились в поцелуе. Пламя, игравшее в нашей крови, перетекало от уст к устам, от лона к лону.

– Моя! – прорычал Ральдарин. – Моя!

Одно простое слово – не признание в любви, но утверждение принадлежности, закрепление нашей связи – подтолкнуло меня на вершину экстаза. Я забилась на мужчине, сжимаясь внизу живота, тесно обхватывая его внутренними мышцами. Его взрыв последовал почти сразу за моим, заполняя меня изнутри обжигающим огнем.

– Люблю тебя, – прошептала я ему в ухо.

Очередная волна экстатической дрожи прокатилась по его телу, подбрасывая меня, как на поверхности неспокойного океана.

– Девочка моя, – проговорил он хрипло, чуть сдавленно от захватившего возбуждения. – Люблю… Навсегда.

С неба падали капли дождя. Сияла радуга на горизонте. Замерев, мы лежали друг на друге. Нагретый солнцем и нашей страстью камень источал тепло. Вдруг я почувствовала, как мышцы Ральдарина напряглись.

– Это еще что? – рявкнул он.

В следующую минуту солнце и радуга исчезли. Нас накрыла черная тень.