В седьмой номер Кристиан и Кот спустились спустя полчаса. Его Высочество первым постучался в дверь, а не услышав ответа, толкнул ее, спешно делая шаг внутрь и оглядываясь по сторонам. Все вокруг выглядело так, словно кто-то спешно собирал вещи, даже не постаравшись за собой убрать. Пустые шкафы, на полу разбросаны листы дорогого пергамента, свеча еще не до конца догорела.

— Ничего не понимаю… — прошептал Кристиан, перестраиваясь на магическое зрение. — Следов телепорта нет, а значит они все еще должны быть здесь, в трактире…

Кот тоже напрягся, взволнованно оглядываясь по сторонам. Подобрал один из пергаментов, на нем была какая-то надпись. Кристиан подошел ближе к парню, чтобы тоже ее прочитать.

— Проклятье! — крикнул он, осознав то, что было написано.

— Что здесь? — спросил Кот, ничего не понявший из витиеватых каракулей на листе.

— Это даурский, язык магов. Дословно здесь написано "Птица попалась в клетку". — пояснил Кристиан и, сделав шаг к двери, подергал ручку.

— Заперто?! — выдохнул Кот.

Его Высочество кивнул.

— Именно.

* * *

Громильян как раз сидел в обеденной зале постоялого двора, дожидаясь пока трактирщик заварит ему чая для Драйв, когда к нему подошел высокий господин в темном плаще, с глубоким капюшоном, скрывающим лицо.

— Мальчик, скажи мне, ты Громильян? — глубоким низким голосом спросил он.

Гром, подумав, кивнул.

— Я. А что?

Мужчина наклонился к нему совсем низко, к самому уху.

— Тшшш! Я твой дядя! Искал тебя, с самого пожара. И вот, наконец, нашел! Я — маг, выяснил, что ты выжил по светящейся ауре…

— Дядя? — мальчишка даже округлил глаза от удивления. — Но почему я о Вас никогда ничего не слышал?

Мужчина усмехнулся.

— Это долгий разговор. У тебя есть минутка, чтобы обсудить все на улице, где нет лишних ушей?

Гром, подумав, кивнул.

— Пожалуй, да.

Сказав трактирщику, что сейчас вернется, Громильян спешно вышел из трактира вслед за загадочным человеком, назвавшимся его дядей. Сердце маленького мальчика невольно стучало сильнее, чем обычно. Дядя! Неужели у него остался кто-то из родных? Неужели, у него еще будет надежда на родное тепло и дом, где его ждут? Где любят его…