Летние ночи коротки. Время шло к рассвету, горизонт начинал светлеть, алая полоса выползала из-за края земли. Нолгар и Деран, обратившись птицами, влетели в Лудар. Колдовское зрение магов сразу выделило дом Тибальда. Коллективная аура вокруг него сверкала и переливалась всеми оттенками цветового спектра. Резиденцию Диктатора словно окутывал радужный кокон. Магический щит, составленный одиннадцатью чародеями.

Нолгар не сомневался, что его встретят во всеоружии. Он и Деран опустились на землю возле дома Тибальда, вернулись в человечий облик. Они соединили руки и выпустили поток багрового оттенка. Если кто-то наблюдал за ними в такой ранний час, не увидел бы ни багряного луча, ни радужного кокона вокруг дома. Лишь маги различали потоки и слои энергии, незримые человеческому глазу.

Луч вонзился в многоцветную оболочку — тонкую, но непробиваемую. Она прогнулась и задрожала, вот-вот разрушилась бы… Но тут изнутри на нее направились встречные потоки разных оттенков синего. Они подпитывали и укрепляли магический щит.

Два чародея застыли неподвижно. Сомкнутые руки не дрогнули, хотя отдача от сопротивления в доме сильно ударила по ним. Те, кто внутри, легко не сдадутся. Оба мага знали это, когда шли в атаку. Сражение будет долгим и непростым. Они готовы к нему.

Не было грохочущих молний, огненных шаров или метеорного дождя — ничего громкого и зрелищного. Когда через пару часов рассветет окончательно, люди, простые жители Лудара без магических способностей, выйдут на улицу. Они не заметят ничего странного, кроме двух мужчин, что неподвижно стояли у ограды дома Диктатора, сцепившись ладонями. Это само по себе необычно — но не более того. Ни следа магической битвы не донесется до рядовых обывателей Лудара.

Тибальд стращал Эрени смертями и разрушениями. Грозил, что после схватки МагООН и Нолгара город не уцелеет. Но ее дед не собирался разрушать. Он хотел освободить ее из-под власти мужа и остановить Тибальда в его стремлении к власти. Нолгар не собирался тревожить покой простых горожан. Все, что он делал, было ради них — ради их благополучия. А благополучие, в понимании Нолгара, зависело от сохранения прежних обычаев.

Потому он выбрал самые тихие, самые аккуратные заклятья для атаки приспешников Диктатора. Без внешних эффектов и без угрозы масштабного разрушения. Конечно, всегда оставался риск, что заклятье выйдет из-под контроля. Но риска Нолгар не боялся. Он всегда шел на риск и принимал на себя ответственность за такой шаг. Все, что он мог сделать, чтобы свести возможные разрушения к минимуму, он сделал.

Сейчас он и Деран стояли, не шевелясь, ладонь к ладони. Планомерно и методично сверлили защитный кокон здания. Разноцветная переливающаяся оболочка прогибалась под их атакой. Там, где багряный луч упирался в нее, появлялись мелкие трещинки, которые тут же затягивались изнутри. Будто невидимый портной мгновенно подкладывал заплатки на рвущуюся ткань — и они тут же сливались с нею, растворялись в радужном многоцветии.

* * *

Портных было пятеро. Пять магов из одиннадцати удерживали магический щит, латали прорехи, нанесенные волшбой Нолгара и Дерана. Остальные кроили иное полотно. В центре холла, на полу, шесть человек вычерчивали причудливый узор, раскладывали по его периметру камни разных форм и окрасов. Последовательность камней, их сочетание строго регулировались ритуалом.

Пятерку защитников возглавлял Релан. Шестерку чародеев-чертежников — Кадмар, глава МагООН. Он ухмылялся.

— Старина Нолгар в своем репертуаре. Решил поберечь Лудар от грохота и взрывов, применил Копье Лауресдаля. Превосходно, просто превосходно! Он дал нам время подготовить Гримуар Испития. Когда он наконец пробьет защитный кокон и ворвется в дом, его затянет в ритуальный круг, словно магнитом. Адсорбирующие кристаллы впитают его ману. Он станет беспомощным, как младенец.

— А Деран? — спросил Тибальд, который внимательно слушал предводителя своих защитников.

— Само собой, и Деран тоже, — кивнул Кадмар. — Я не упомянул его лишь потому, что Нолгар — первая головная боль. Убрать его — и справиться с Дераном не составит труда. Предатель не выстоит в одиночку против всего отряда.

— Пусть мерзавец получит по заслугам, — прошипел Диктатор. — Я доверял ему.

— Не извольте беспокоиться, ксар Тибальд, — поклонился Кадмар. — Получат оба. Как только мы вычертим Люльку.

— Люльку? — удивленно переспросил Тибальд.

Кадмар указал на узор, вычерченный грифелем и обложенный камнями.

— Это Люлька Испития. Место в пространстве, где концентрируется энергия. Когда энергии наберется достаточно, мы запустим Гримуар Испития — процесс, который творится во времени. Магия всегда использует время и пространство, чтобы воздействовать энергией на материю.

Тибальд пожал плечами.

— Мне не дано постичь эти тонкости. Доверяюсь вам, Кадмар. Работайте.

Он отвернулся от мага и поднялся по лестнице на второй этаж. У Нальдани были собственные покои в его доме — она жила там до того, как переехала к любовнику Марелу в дом его отца. Диктатор прошел мимо собственных покоев, где ждала запертая на ключ Эрени, и заглянул в спальню сестры.

Как ни в чем не бывало, Нальдани сидела перед зеркалом. Расчесывалась, прихорашивалась, накладывала тонкий слой косметики, которого было почти не видно, но который подчеркивал все прелести ее очаровательного личика.

— Ти! — проворковала она, завидев брата. — Нолгар еще не явился? Обещаешь, что не убьешь его?

— Твой Нолгар вовсю атакует мой дом Копьем Лау-язык-сломишь-кого. Он твердо намерен прикончить мою охрану, а потом меня. Тебя он тоже не пощадит. Лучше бы ты выбросила мужественного Нолгара из своих грез, Нальда.

— Ну Ти! Он единственный настоящий мужчина, кроме тебя! Все легли под тебя, как шавки под самого сильного вожака! А он один воспротивился.

— Не один. Есть еще Деран.

— Не помню его. Значит, он ничем не примечателен.

— Такие люди опаснее всего. Ничем не примечательны, пока не подложат тебе свинью. Но сегодня им обоим придет конец. Так что попрощайся мысленно с Нолгаром, детка.

— Ну Ти!

— Хватит, Нальда. Я зайду к Эрени. Сиди тихо, не делай глупостей. Думать глупости тоже не надо.

Нальдани надула губки.

— К этой надменной девице… Зачем ты на ней женился, Ти!

Диктатор поморщился и вышел, больше не отвечая капризной болтушке сестре. Зачем он женился на Эрени… Сейчас, когда ему грозила гибель в магической схватке или самое меньшее — низвержение, потеря власти, Тибальд и сам задался этим вопросом. Но вспоминая их минувшую ночь…

Опасность обострила чувства, накалила страсть. Никогда прежде ночь с женщиной не приносила Тибальду такого жгучего наслаждения. И он знал — видел по реакциям Эрени — что и ей их ночь, которая, возможно, станет последней, подарила запредельное блаженство. Как причудливо устроен человек. Под угрозой смерти растет вожделение.

Сердце Тибальда забилось быстрее, когда он остановился у двери спальни. Здесь ждала Эрени, запертая по его решению. Здесь они провели вместе три ночи с их свадьбы — одна безумнее другой. Он достал ключ, отпер дверь, вошел.

Эрени стояла у окна — прямая, натянутая как тетива. Окно выходило во внутренний двор, и девушка не могла видеть Нолгара с Дераном, стоявших у ворот ограды дома. Тихая битва не нарушала покой спальни. Но Эрени знала, что ее дед и друг пришли. В ее душе бушевала буря — такая же тихая и неприметная постороннему глазу, как сражение магов-искусников.

От звука открывшейся двери она вздрогнула, но не повернулась. Тибальд подошел к ней, встал сзади совсем близко, положил ей на плечи тяжелые, горячие ладони. Девушка не шелохнулась, не подалась к нему ближе. Не накрыла руки своими — никак не выдала, что близость мужа волнует ее. Горячая волна пробежала между их телами, охватила острым, непреодолимым желанием.

Тибальд обхватил Эрени за талию, развернул к себе лицом. Она не смотрела ему в глаза, уткнулась взглядом в его грудь. Он взял ее пальцами за подбородок, приподнял голову. Зеленые глаза вспыхнули, встретившись с его серыми. Тибальд коснулся губами ее лба, откидывая пальцами медовые завитки волос. Скользнул по виску, щеке, приник к губам.

Эрени отвечала на его поцелуй будто нехотя, с пассивным сопротивлением. Но мужчина чувствовал ее ответное влечение. Она не могла обмануть его. Себя — но не его.

— Перестань… — простонала Эрени, кое-как оторвавшись от его губ. — Сейчас не время…

— Сейчас лучшее время, — жарко шепнул он в ответ.

Подхватил ее на руки, отнес на кровать, опрокинул навзничь и начал срывать одежду. Эрени была в простом домашнем платье, без сложных застежек и завязок. Тибальд справился с ним в три секунды. Девушка дрожала, часто дышала в предвкушении близости. Он взял ее сразу, почти без ласк, что разогревают женщину в постели. Сейчас ее тело и не нуждалось в том — откликнулось сразу на его проникновение. Смертельная опасность будоражила Эрени так же, как ее мужа.

Тибальд что-то прошептал. Эрени не прислушивалась, захваченная вихрем противоречивых чувств. Его голос стал чуть громче, и она различила слова:

«Да будет так, пока корни наши в земле и не опала листва… И смерть не разлучит нас…»

Слова брачного ритуала, связавшие их друг с другом. И смерть не разлучит нас. В этот момент оба думали не о магической битве — тихой, незаметной и оттого еще более смертоносной — а об угрозе Тибальда прошлым вечером. Ты моя жена и разделишь мою участь, сказал он ей. Он уже отдал приказ Релану убить ее, если Нолгар одержит верх, а сам Тибальд погибнет в битве? Сможет ли он сам сделать это, как обещал ей?

* * *

Минуты для Тибальда и Эрени стремительно проносились в неистовой страсти. Для двоих мужчин у ворот, напротив, растянулись в бесконечную нить. Копье Лауресдаля методично буравило магическую защиту дома.

В какой-то момент щит дрогнул. По радужному кокону поползли трещины. Изнутри на поверхность поднялись сгустки энергии синего цвета, закрывая прорехи. И разбивались о багряное острие Копья. Мощи защитников больше не хватало, чтобы подпитывать оболочку.

Радужный кокон задрожал. Трещины стали шириться и удлиняться. Глаза Нолгара сверкнули. Сейчас он встретится с противниками лицом к лицу. Деран настороженно следил за разломами в магическом щите дома.

— Нолгар, мне это не нравится. Слишком просто. Их все-таки одиннадцать. Они не могли обессилеть так просто. Или могли — если их было не одиннадцать. Если кокон поддерживала только часть МагООН, а остальные готовили нечто иное.

— Подозреваешь ловушку?

— Глупо не подозревать. Защитой руководит Кадмар. Ты его знаешь. Он силен не столько талантом к магии, сколько хитроумием. Потому Диктатор и сделал его предводителем отряда. Сомневаюсь, что Кадмар ждет прямой схватки. Он наверняка что-то замыслил. Я уверен — кокон рушится не потому, что МагООН иссяк. Кадмар хочет, чтобы мы оказались внутри.

Нолгар прищурился.

— Что ж, мы тоже этого хотим, не так ли? Раз наши желания совпадают, это случится. Мы будем бдительны к ловушке, но не отступим. Ты со мной, Деран?

Молодой маг заколебался. Стальная решимость Нолгара тревожила его. Старший товарищ был слишком прямолинеен. А глава их противников — хитер. Как и сам Диктатор. Что одержит верх в этом противостоянии — сила или хитрость?..

— Можешь уйти, — сказал Нолгар. — Ты уже помог мне. Я не имею права подвергать твою жизнь опасности. Решай сам.

Деран передернул плечами. Конечно, он не собирался уходить. Там, внутри, была Эрени. Что она скажет, узнав, что он бросил ее деда одного против одиннадцати врагов?

— Я с тобой, — твердо сказал он.