Оксана Полуянова встретила Пирогова возле запертой двери агентства «Гоголь». Только что пробила пушка на Петропавловке. «Она бы еще в десять заявилась», — безучастно подумал Игорь, доставая из кармана связку ключей. Впрочем, второй, уже менее сонной мыслью, была такая: «А вдруг она и заявилась в десять?»

— Я вас уже двадцать минут жду! — возмущенно встретила Оксана главу детективной конторы, и он почему-то сразу успокоился. Ничего, перебьется. Некоторые его и дольше ждут.

— Проходите, — строго сказал он. — Хотя вопрос можем решить и на пороге. А вообще-то о встрече со мной надо договариваться. Вдруг бы я появился здесь в шесть вечера?

— Тогда бы я ждала до шести, — с коварной улыбкой на прелестном личике произнесла она. — Игорь, вы меня совсем забыли?

— У меня хорошая память, — пробурчал он себе под нос.

— Вот это радует, — весело прощебетала она, следуя за ним по коридору в кабинет.

Он еще не успел снять плащ и усесться в свое кресло, а она уже примостилась на краешек его стола и закинула ногу на ногу.

— Игорь! — торжественно произнесла Оксана, когда он в кресло все-таки уселся. — У меня для вас хорошие новости. Мы можем развести меня с моим мужем через три дня. Когда по решению суда его возьмут под стражу. Ну, может быть, процедура развода продлится дольше, но это не важно. Важно то, что скоро я заживу свободной жизнью!

— Ну и прекрасно, — кисло улыбнулся он. — А я тут при чем?

— Здрасть-пожалста! — всплеснула она ухоженными ручками. — Я же вас наняла. Вы забыли?

— Вам показалось, — строго проговорил Пирогов. — У вас есть договор о моем найме?

— Нет, но я полагала, что мы договорились… — Оксана Валерьевна Полуянова надула губки. И полезла в свою крохотную сумочку, и извлекла из нее в восемь раз сложенный лист формата А4. — Пожалуйста, вот договор — я его составила. Осталось подписать.

Игорь слегка размял шею ладонью. Потом сделал несколько вращательных движений головой, предназначенных для придания гибкости шейным позвонкам. И только потом воззрился на Оксану в упор.

— Что ты на меня так смотришь? — обвиняющим тоном произнесла Оксана, вдруг перейдя на «ты». — Ты не хочешь на меня работать, Гоголь?

— Гоголем я тебе не представлялся, — проговорил Игорь, поддержав ее «ты» и стараясь выиграть время. — Так меня только старые друзья зовут. За сходство с классиком. Но ты меня так не называла… В прошлый раз.

— А я тебя так сегодня называю, — пожала плечами девушка. — Я только сегодня это сходство заметила. Но ты, похоже, не въезжаешь в то, что я говорю! Мой супруг — преступник! Поэтому я имею право на развод. Твое дело доказать его причастность к преступлению. И за это я тебе плачу… пять тысяч баксов. Остальное обещанное — когда я получу развод и половину его капитала.

— Ладно, — сказал он по возможности твердо. — Излагай суть. А там посмотрим.

— Наконец-то! — воскликнула красотка. — Мой Андрюшанчик человека убил. И тому есть все фактические подтверждения. Если человек под такой статьей ходит, я имею полное право на развод. Даже если он потом отмажется.

— Ну и вперед, — хмыкнул Пирогов. — Теперь тебе ничья помощь не требуется. Все по закону произойдет. Я тебя потом поздравить приду, когда ты документ о разводе получишь.

— Нет, Игорь, сегодня ты все-таки не в себе, — вздохнула Оксана. — Ты хочешь, чтобы правоохранительные органы от меня узнали, что он человека грохнул? Чтобы потом Полуянов меня в ванне утопил?

— Он же будет в следственном изоляторе сидеть, — возразил Игорь.

— Ты не знаешь Полуянова, — сердито сказала она. — У него руки длинные, он меня и оттуда достанет. Нет, на следствии моего имени вообще не должно быть. Вот поэтому ты мне и нужен.

— Зачем? — спросил Пирогов. — Что я должен делать?

— Во-первых, ты найдешь свидетеля преступления, — заявила Оксана. — На самом деле его искать не надо — такой человек действительно есть, он придет к тебе, а ты уже преподнесешь его милиции. Во-вторых, ты найдешь орудие преступления с отпечатками пальцев моего благоверного. Ну а кроме того, сообщишь следствию мотивы преступления. Если этого мало, чтобы его уличить, ну тогда я не знаю.

Игорь потеребил переносицу и искоса посмотрел на красавицу.

— Прелесть моя, — проговорил он тихо. — А откуда у тебя весь этот компромат?

— А оттуда! — воскликнула она. — Оттуда, что я давно за ним слежу. За каждым шагом, за каждым движением. Я думала сама справлюсь, без посторонней помощи. Но потом все-таки сообразила: если я все, что знаю, на божий свет вытащу, то развод мне уже не понадобится. И вообще ничего уже не понадобится.

— Логично, — кивнул Пирогов. — Так ты утверждаешь, что господин Полуянов своими руками кого-то убил? А почему киллера не нанял? Он же человек небедный.

— Это ты у него сам спросишь, когда к стенке прижмешь, — усмехнулась Оксана. — Но я думаю, что киллер — это лишнее звено, а значит, утечка информации. Ты не знаешь, какой мой Андрюшечка осторожный. И самостоятельный. Он, когда в Думу решил баллотироваться, даже пить и налево ходить перестал. Перестраховывается, сволочь. Знает, что теперь за ним наблюдать будут многие.

— Умно, — пробормотал Пирогов. — Тогда последний вопрос. Почему ты собираешься заплатить мне такое бешеное вознаграждение? Другой бы сыщик и за один аванс работать согласился. Практически все уже подготовлено, землю рыть не надо… А?

Он заметил, что в глазах Полуяновой промелькнул испуг. Промелькнул и исчез. Она обворожительно улыбнулась.

— Я — женщина небедная, как и мой супруг, — гордо проговорила Оксана. — И могу нанять самого дорогого сыщика. Я ведь интересовалась расценками твоего агентства. Дело об убийстве стоит дорого, не так ли?

Пирогов едва не заржал и прикрыл лицо ладонью. Дело было в том, что когда-то давно по очень сильной пьяни они с другом Мелешко составили прейскурант услуг детективного агентства «Гоголь». Просто так составили, как говорится, для прикола. Ну, потому что других развлечений в тот вечер не было… А в Апраксином переулке, где, как известно, живет великий сыщик Пирогов, в тот вечер происходили какие-то перебои с напряжением. Свет, правда, не гас, но мигал. И при каждом таком мигании компьютер выдавал в тексте два лишних знака. Бог знает, отчего. То есть если надо было напечатать «у», то получалось «ууу». Очередной сбой напряжения застал Пирогова, когда тот печатал сумму напротив графы «Убийство». Машина выдала два лишних нолика. Утром, перечитывая свое творение, друзья веселились вовсю. Ведь выходило, что Игорь за расследование убийства берет с клиентов сумму, сильно превышающую годовой бюджет по зарплате районного управления внутренних дел. Прейскурант этот Пирогов для смеха на стенку в агентстве повесил. Потому как считал, что с делом об убийстве к нему никто никогда не обратится. Но тем не менее иногда приходили… Как, например, сейчас.

— Конечно, — проговорил он, отрывая ладонь от лица. — Но почему бы твоему свидетелю просто не прийти в милицию и не заявить о преступлении. Ты при этом совершенно не обязана присутствовать.

— Ты не хочешь заработать? — искренне удивилась Оксана. — Или чего-то боишься?

— Я люблю ясность, — хмуро ответил Пирогов. — Ты богатая женщина, но не дура же. Зачем тратить деньги, если все можно сделать бесплатно?

— Бесплатно я могу предоставить свидетеля, — с воистину христианским терпением произнесла Полуянова. — Но как мне прикажешь подбрасывать пистолет, скажи на милость? Нет, Игорь, без частного сыщика мне не обойтись.

— Логично, — кивнул Пирогов. — Но официальное следствие спросит меня, как я вообще вышел на это убийство.

— Не имеют права. — Оксана повела плечиками. — А ты, напротив, имеешь право сохранять тайну о своих клиентах, если они не нарушили закон.

— Хорошо, — сдался Игорь окончательно. — Кого убил твой муженек?

— Разве я не сказала? — Она округлила глаза. — Своего хорошего приятеля, можно сказать, друга. Юрия Николаевича Костенко.

Игорю показалось, что где-то за стенкой зазвучал «Реквием» Моцарта.

…Когда Оксана ушла, он позвонил Мелешко.