Те, кто хочет уразуметь Священное Писание, говорит Афанасий Великий, должны с большой осторожностью относиться к следствиям, образам и смыслу рассуждения. Об этом говорит божественный апостол: “Буква убивает, а дух животворит”(2 Кор. 3, 6.). Ведь много в Священном Писании такого, что следует понимать не буквально, но отыскивать, с большой осторожностью, сокрытые в нем плоды Духа: это и значит — “Дух животворит”. Если же не рассуждать, но понимать буквально, то “буква убивает”, и люди впадают в различные ереси.

 

Глава 1.

Так и ныне многие пострадали, я имею в виду новгородских еретиков: Алексея протопопа, Дениса попа, Федора Курицына и всех, кто думает так же; они наговорили множество лживых и безумных слов и впали во многочисленные ереси, о которых мы и говорим теперь. Они лукаво утверждают, что иноки оставили заповедь Божию и пророческие, евангельские и апостольские писания, по собственным домыслам и по своему разумению устроили свою жизнь и держатся предания человеческого.

Поэтому сначала мы докажем, что иноки не оставили заповеди Божьей и пророческих, евангельских и апостольских писаний и не держатся предания человеческого, но устроили свою жизнь по Божественной заповеди и пророческому, евангельскому и апостольскому учению.

Ведь и до Закона, и по Закону, и по Благодати Господа нашего Иисуса Христа такой образ жизни считался предпочтительнее всех других и был весьма почитаем.

Еще до Моисеева Закона чудный Мелхиседек был девственником и проводил иноческое житие: о нем написано, что он жил в пустыне, ел побеги деревьев и пил росу.

Во времена же Закона великий в пророках боговидец Илия и ученик его Елисей были девственниками и жили в пустыне по-иночески. Пророки Иеремия и Даниил и три отрока были девственниками и проводили жизнь в воздержании и посте. А чудные ессеи, разве не жили они, по свидетельству пророка Иеремии, именно иноческой (В рукописи архиеп. Григория: “постнической и иноческой”.) жизнью? Иосиф евреин (Флавий. — См.: “Иудейская война”, II, 8.) пишет, что они презирали брак и отвращались, как от зла, от наслаждений, живя в целомудрии и воздержании, приходящих же к ним и желающих подражать их житию принимали не просто так, но сначала требовали от них страшных клятв среди народа в храме. Приходящие прежде всего клялись жить благочестиво и служить всей чистой душой и телом Богу, затем — быть справедливыми с людьми и до самой смерти отвращаться от сладостной и приятной жизни. Кроме того, клялись не забывать ни одного предания, во всем придерживаться этих боголепных начинаний. Ессеи принимали чужих малолетних детей, учили их своему образу жизни и обходились с ними как с родными. Они возносили молитвы и пение Богу, от полночи до зари; когда же восходило солнце, старший посылал их, и они работали до шестого часа, с трезвением и благословением. Этой премудрости и сам Иосиф приобщился: услышав о некоем человеке, который проводил постническую жизнь в пустыне, носил одежду из ветвей и вкушал то, что выросло само по себе, — Иосиф пришел к нему и провел с ним в пустыне три года. Итак, разве не иноческую жизнь проводили эти дивные подвижники, еще во времена Закона Моисеева?

Если же перейдем ко временам Нового Завета Господа нашего Иисуса Христа, мы увидим, что великий Иоанн, Пророк и Предтеча пришествия Господа нашего Иисуса Христа, положил начало такому житию и показал всем образ девства и иночества. И Сам Господь наш Иисус Христос родился от Пречистой Девы — предпочел девство. Ради спасения людей Он, желая исполнить Промысел Божий, учил и проповедовал, что желающему спастись подобает отвергнуться наслаждений и всего житейского, любить труды и страдания, не заботиться о душе и теле, но и их отдать за правду и истину и за благочестие. Ибо Он сказал: “Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною”(Мк. 8, 34.). И: “Кто не отрешится от всего, что имеет, не может быть Моим учеником”(Лк. 14, 33.). “И если кто… не возненавидит отца своего и матери, и братьев и сестер, и жены и детей, он недостоин Меня”(См. Лк. 14, 26; Мф. 10, 37.). И еще: “Не заботьтесь для души вашей, что вам есть… ни для тела вашего, во что одеться. Ищите… прежде Царства Божия… и это все приложится вам”(Мф. 6, 25, 33.). И: “Не берите с собою ни золота, ни серебра… ни двух одежд”(Мф. 10, 9 — 10.). “Если хочешь быть совершенным, — говорил Господь, — продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и следуй за Мною, взяв крест”(Мф. 19, 21; Мк. 10, 21.). “Лисицы имеют норы и птицы небесные — гнезда, а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову”(Мф. 8, 20.).

И еще сказано: “Есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного”(Мф. 19, 12.). Скопцы, то есть живущие целомудренно, — это божественные апостолы. И самые первые, начало всем девственникам — великий апостол и евангелист Иоанн Богослов, Иаков, брат его, и святой апостол Павел, о которых говорится, во многих местах Священного Писания, что они были девственниками. Также и святой апостол Андрей Первозванный (Память 30 ноября.) был девственником: о нем написано, что он жил чистой жизнью, без жены, и сначала был учеником великого Иоанна, Предтечи и Крестителя. Также и святой апостол Филипп, из двенадцати (Память 14 ноября.), проводил целомудренную жизнь: это ясно видно из описания его путешествий. Был девственником и святой апостол Фома, как сам он о себе свидетельствует в молитве своей, говоря так: “Господи Иисусе Христе, Боже мой, Ты соблюл меня чистым от осквернения с женщинами”. Великий апостол Петр и прочие апостолы, которые имели жен, услышав учение Христа о девстве и целомудрии и о том, что желающий спастись должен отвергнуться от всех наслаждений, от отца и матери, от жены и чад, и не только отвергнуться от жены и чад, но и самую душу и тело отдать за правду и благочестие, — услышав и восприняв это божественное учение, они отвергли сию временную жизнь, оставили отечество и родных, имения, жен и чад и приступили к трудному и жестокому житию, к целомудренной жизни и посту.

Великий апостол Павел, который сам был девственником, свидетельствует о том и хвалит девство более брака. Он говорит: “Желаю, чтобы все люди были, как и я; но каждый имеет свое дарование от Бога, один так, другой иначе. Безбрачным же и вдовам говорю: хорошо им оставаться, как я”(1 Кор. 7, 7–8.). И еще: “Неженатый заботится о Господнем, как угодить Господу; а женатый заботится о мирском, как угодить жене”(1 Кор. 7, 32–33.). И еще: “Выдающий замуж свою девицу поступает хорошо; а не выдающий поступает лучше”(1 Кор. 7, 38.). И еще: “Я же, щадя вас, братия, говорю: время уже коротко, так что имеющие жен должны быть, как не имеющие”. И еще много подобного найдешь в его божественных писаниях.

И великий Иоанн Златоуст пишет о нем: когда великий апостол Павел пришел в Рим, он научил двух жен Нерона, царя Римского, христианской вере, и они крестились и отошли от скверного сожительства с Нероном. Нерон же, с многочисленными угрозами, требовал от апостола, чтобы тот повелел женам его прийти к нему для скверного сожительства, а когда апостол не послушался и жены не повиновались Нерону, он замучил их, Павлу же отсек голову.

Также и святой апостол Андрей: когда он крестил Максимилу, жену Анфипата, то Анфипат дал апостолу золота, чтобы он повелел жене его не уклоняться от скверного сожительства с ним. Но так как апостол не соглашался, Анфипат, разгневавшись, повелел распять апостола вниз головой.

Также и святой апостол Фома (Память 6 октября.): когда он крестил царицу Мигдонию, жену царя Миздия, царица прекратила общение с царем; царь же повелел пронзить апостола копьем, царицу долго мучил, но не смог ее уговорить быть с ним.

Видишь, как святые апостолы любили девство и чистоту и пострадали за это даже до смерти. И царям, и князьям, и вельможам, и не только мужьям, но и женам они повелевали жить чистой и целомудренной жизнью, мужьям советовали разлучаться со своими женами, а женам — отдаляться от своих мужей, ради чистой целомудренной жизни. Но при этом и сами они жили чистой и целомудренной жизнью, без жен. Если бы сами они жили с женами, то как бы они советовали другим разлучаться с женами и жить чистой и целомудренной жизнью, о чем мы уже сказали выше?

Когда же святой апостол Павел говорит: “Или не имеем власти иметь спутницею сестру жену?..”(1 Кор. 9, 5.) — он говорит это о право верующих женщинах, которые последовали за апостолами и служили им во время проповеди Евангелия, как прежде служили Христу. Потому апостол и называет их сестрами, говоря: “Или не имеем власти иметь спутницею сестру жену?..”

И священномученик Климент, Петров ученик, говорит так: когда святой апостол Петр пришел в Рим и излечил от недуга Софию, которая была из царского рода, пришли к нему царь и муж Софии, старейший в синклите города Рима. И София и муж ее раньше всех уверовали в Господа нашего Иисуса Христа, и в тот же день уверовали три тысячи, и была в городе радость великая. И апостол повелел всем поститься 40 дней, когда же пришло время крещения, крестил всех во имя Отца и Сына и Святого Духа. После этого он повелел всем войти в церковь и пребывать в молчании, и стал учить, и сказал, улыбаясь: “Вот новый Израиль, вот святой народ, очищенный водою и Святым Духом”, — и еще много говорил, подходящего к случаю. Потом он сказал: “Братья и сестры, каждый, насколько пожелает, воспримет этот образ жизни. Если кто захочет истинно чистой жизни, нетленной светлости бесплотного воинства, пусть признает красоту девства и удаление от мирских соблазнов и приходит к нам, и мужчины, и женщины, как сестра София”. И 160 человек из них раздали имущество, и пришли к ним, и восприняли целомудренную жизнь. Апостол же повелел их постричь, одеть в черные суконные ризы и препоясать по чреслам смиренными поясами. И сказал апостол: “Если кто хочет воздержания, чтобы стать легким для высокого, пусть идет в уединенные и тихие места, пусть услаждается там молитвами, постом, чтением и очищением ума. Остальные же — кто как захочет, по своим свойствам”.

Итак, всем понятно, что великий апостол Петр установил иноческое житие.

Марк же, Петров ученик, в Египте, написал Евангелие, создал церкви, устроил множество монастырей и научил иноческому житию тех, которые были названы многомудрыми, как свидетельствует весьма ученый древний муж Евсевий Памфилийский.

Филон же премудрый лично знал апостола Петра, был его собеседником в Риме и слышал его божественные поучения и предания о евангельской жизни, а также слышал иноческие предания и видел иноческую жизнь, и он одобряет образ жизни постников и живущих по-иночески, весьма хвалит их и превозносит и называет их мужами апостольскими.

Также и великий Дионисий Ареопагит, современник святых апостолов, хвалит монашеский чин, говоря так: “Монашеский чин — выше всех совершенных, и святая красота очищена всяческой чистотой”.

И многое другое найдешь в святых книгах, и среди прочего следующее: Тайнодействие иноческого посвящения, святого Дионисия Ареопагита.

Священник стоит пред Божиим жертвенником, священнодействуя иноческое призывание; посвящаемый же, то есть постригаемый, стоит позади священника, не преклоняя ни двух, ни одного колена, не имея на главе богопреданного слова Божия, но просто предстоя священнику, который произносит над ним священные слова таинственного молитвословия. После этого священник подходит к посвящаемому, то есть к постригаемому, и вопрошает его сначала о том, отвергается ли он всего разлагающего, то есть страстных мечтаний, — и житейских страстей, и мысленных похотей. Потом учит его более совершенной жизни, поясняя, что ему следует возвышаться над серединой, то есть удаляться от среднего чина, к которому относятся миряне, имеющие право и воевать, и вступать в брак; миряне за это не осуждаются, но уединяющимся инокам это никоим образом не разрешается. Когда же посвящаемый искренне исповедует все это, священник осеняет его крестным знамением, показывая, что он отрекся вообще всех плотских похотей. Потом постригает его, призывая три Божественные Ипостаси.

Пострижение волос обозначает чистую и непорочную жизнь: это знак того, что постригаемый не будет по обыкновению исхитряться, чтобы прикрыть внутреннее безобразие внешними украшениями — красками, благовониями, нарядами, красотой человеческой, — но будет сам собой и взыщет истинной красоты, чрез уединение иноческое, возводящее к боговедению.

И сняв с посвящаемого всю одежду, священник облачает его в иную; это означает переход от средней жизни к более совершенной: перемена одежды свидетельствует, как и при святом Крещении, о видимом и просвещающем очищении жизни, а также о возведении в более мужественное состояние.

И с другими священнослужителями, находящимися здесь, целует его: это означает священное приобщение к богоподобным мужам, свидетельствует о том, что хорошо сорадоваться друг другу в веселии божественном. Потом священник делает его причастником установленного Богом таинства, то есть причащает его Тела и Крови Господа нашего Иисуса Христа.

Таким образом, иерархия, которую мы имеем, священно устроена по данному Богом чину и подобна небесной иерархии.

Так этот премудрый и равноапостольный муж, ученик великого апостола Павла, подробным образом рассказывает об иноческом посвящении и тщательно описывает все, что полагается делать. И как святые и божественные апостолы определили для людей два образа жизни — девство и супружество, так и святой Дионисий Ареопагит изложил письменно чин пострижения для желающих проводить девственную жизнь, а тем, кто желает жить мирской и супружеской жизнью — предоставил решать это самостоятельно.

Подобно тому и святые и божественные отцы наши законополагают и пишут.

Так, великий Евсевий говорит, что Христова Церковь узаконивает два образа жизни: одному — жизнь выше естества, вдали от общего человеческого жития, ни брака, ни деторождения; другой же и в целомудренный брак вступает, и рождает детей.

Так же и божественный Афанасий сказал: есть в мире два пути и образа жизни. Один из них — хуже, я имею в виду брак; другой же — ангельский и апостольский, путь девства и иноческой жизни. И если кто-то склонится на брак, не имеет порока, но и не получает дарования, равного иноческому, — однако и он приносит плод тридцатикратный.

Подобно этому и великий Василий говорит: человеколюбец Господь, заботясь о нашем спасении, определил для людей два пути в жизни, супружество и девство, для того чтобы тот, кто не может терпеть страданий девства и поста, вступал в сожительство с женой.

Подобно тому и все святые преподобные и богоносные отцы наши, священноначальники и пастыри, по апостольскому преданию, заповедают два образа жизни для христиан — девство и супружество. И как можно говорить, что иноки оставили заповедь Божию и пророческие, евангельские и апостольские писания? Священное Писание светлее солнца показывает, что преподобные отцы наши проповедовали и учили, во всем согласуясь с пророческими, евангельскими и апостольскими писаниями. Ведь если иноки оставили заповедь Божию и пророческие, евангельские и апостольские писания, то и божественные пророки и святые апостолы оставили заповедь Божию и держались преданий человеческих. Но всем ясно, что святые пророки и божественные апостолы не оставили заповеди Божией. Так же и святые и преподобные отцы наши, будучи иноками, не оставили ни заповеди Божией, ни пророческих, ни евангельских, ни апостольских писаний, но жили и учили, во всем согласуясь с пророческими, евангельскими и апостольскими заветами, и говорили и проповедовали не только об иноческом житии, но и о многом другом, чего не перечислить.

Святые пророки утвердили Ветхий Завет, по повелению Бога Отца, Вседержителя, и Единородного Сына Его, Господа нашего Иисуса Христа, и Святого и животворящего и всесильного Духа, а божественные апостолы утвердили Новый Завет, по повелению того же Бога Отца и Сына и Святого Духа. И то, чего недоставало в Ветхом Завете, было дополнено в Новом: божественные апостолы довершили Закон святым Евангелием.

Подобно этому святые и преподобные отцы наши оставили множество писаний и божественных преданий, следуя евангельскому и апостольскому писанию, и добавили то, чего недоставало в Новом Завете. Божественные апостолы отложили все ради Божественной проповеди, и, хотя было их немного, стали учителями для всего мира поднебесного, и написали и проповедали немногое, но наиболее нужное. А потом уже писали и проповедовали преемники святых апостолов — святители и преподобные отцы наши и учители. И они не сказали ничего чуждого или противоречащего пророческому, евангельскому и апостольскому писанию. Сами они проводили иноческое житие по преданию святых пророков и апостолов и проповедали его всем людям. И все это было записано от иноков и чудесным образом устроено, и множество преданий и песнопений церковных было создано Божиим повелением, и составлено бесчисленное множество книг.

Святые и богоносные отцы установили законы, создали устав христианской жизни и научили христиан церковному благочинию и уставам. Так была установлена Литургия — творение Василия Великого, и вторая, Иоанна Златоуста, и третья, Григория, папы Римского, которая поется Великим Постом. Был утвержден Символ православной веры, то есть “Верую во единого Бога…”, молитвы на крещение и на венчание, на покаяние и на пострижение во иноческий образ, на освящение церкви, на освящение воды, на поставление патриархов, архиепископов, священников, диаконов и всего церковного причта. Были установлены праздники Владычни и Пречистой Богородицы, святых пророков и апостолов, святых мучеников, святителей и преподобных отцов наших, и были описаны страдания и подвиги всех святых, жития их и чудеса. И установили великолепные торжества и праздники, и заповедали Церкви Божией светло праздновать, и написали божественные и священные правила — окормление всей христианской жизни, краегранесие (акростих.) всего Священного Писания, некое око и светильник душевный, свет, просвещающий всякого человека, — свет, без которого заблудится во тьме любой, отправляющийся в путь.

И все это мы восприняли не от пророков, не от апостолов, но от святых отцов наших, от святителей и преподобных. Тот, кто не признает всего этого, не может считаться верующим христианином.

Богодухновенные сочинения, написанные святыми и преподобными отцами нашими, невозможно и перечислить. Лишь тот, кто сможет сосчитать песок морской и звезды небесные, сможет сосчитать и творения святых отцов, которые они написали, наставляемые Святым всесильным и животворящим Духом, согласно с пророческими, евангельскими и апостольскими писаниями. Тот, кто углубится в их богодухновенные сочинения, увидит воистину, что они подобны писаниям пророческим, евангельским и апостольским. Ибо как от пророков и апостолов, так и от преподобных и богоносных отцов наших мы в равной степени получили благое: для всех одна слава — Святая Троица, одна мысль у святых пророков, апостолов и преподобных отцов наших — о добродетели, один подвиг — укрепить колеблющихся и утвердить благочестие, одно дело — спасение душ. Они в равной мере возвеличили Бога на земле, в равной мере утверждали слово истины, в равной мере подвизались и трудились для церкви, борясь с востоком и западом, — и мы все в равной мере получаем полезное как от пророческих, евангельских и апостольских писаний, так и от творений преподобных и богоносных отцов наших, которые ясно изложили вероучение и отринули зловерие, утвердили православных божественными повелениями, злославных же поразили божественными стрелами, — воины Небесного Царя, положившие души свои за паству и пролившие кровь свою за веру.

“Ибо когда мир… не познал Бога… то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих”(1 Кор. 1, 21.), — как сказал апостол, — премудростью святых преподобных и богоносных отцов наших. И многих спас Господь, едва ли не всех, и тогда спасал, и доныне спасает. Не оскудевают премудрые повеления и учения, которые, устами отцов, начертал нам Святой животворящий и всесильный Дух. Подобно тому как на божественных скрижалях были начертаны Богом заповеди, так и эти учения провозгласил Сам Бог божественными языками святых отцов. Эти учения для всех нас — ума просвещение, освящение душ, очей наслаждение, великое и необоримое притяжение для человеческого слуха, для всякого чувства сладость и наслаждение, и невозможно ими насытиться, — блаженный жребий и многоценное богатство, приняв которое от святых и преподобных отцов наших, мы спасаемся. Ибо всякий, кто не наставлен в вере, наставляется божественными писаниями: блудник научается целомудрию, беззаконный — благому закону, неразумный — разуму, малодушный — великодушию, горделивый — смирению, богатый — подаянию милостыни нищим, страдающий — терпению, многопопечительный — доброму попечению, немилосердный склоняется к милосердию, похищающий у других — дает обет раздать на доброе дело и свое собственное имущество. Все эти благие наставления мы получили, в равной мере, как от пророческих, евангельских и апостольских писаний, так и от преподобных и богоносных отцов, пастырей и учителей наших, которые жили по-иночески и носили иноческий образ.

Сказанного об этом достаточно, чтобы уразуметь, что иноки не оставили заповеди Божией, не по собственным домыслам и не по своему учению избрали себе житие, не человеческого предания держатся, но избрали себе образ жизни по пророческому, евангельскому и апостольскому преданию.

Далее скажем о том, что пострижение и одеяние иноческого образа, отречение от мира, обеты иноческой жизни, устройство монастырей — все это делается не просто, не как получится, и не сами выдумали это преподобные и богоносные отцы наши, но восприняли от святых апостолов. Об этом свидетельствует Священное Писание Ветхого и Нового Завета.

Так, в книге, написанной Иосифом евреином о пленении Иерусалима, говорится, что ессеи, которые были еще во времена Моисеева Закона, приходящих к ним и желающих подражать их житию принимали не просто так, но при народе в храме, и сначала требовали от них страшных клятв: прежде всего — жить благочестиво и служить всей чистой душой и телом Богу, затем — быть справедливыми с людьми и до самой смерти отвращаться от сладостной и приятной жизни. Кроме того, приходящие клялись не отвергать ни одного предания, во всем придерживаться этих боголепных начинаний.

И если во времена Ветхого Завета желающих благочестивой жизни принимали в церкви и перед народом, с клятвенным подтверждением, — то тем более следовало бы тому быть во времена Нового Завета. Как это и было, о чем мы скажем ниже.

Так, святой Климент пишет, что святой апостол Петр, давая заповедь об иноческом житии, повелел постричь голову, возложить черную одежду и покрывало на голову и отойти в место уединенное и тихое, для безмолвия. И хотя святой Климент и не написал о том, что это нужно делать в церкви, с молитвами и чтением слова Божия, не написал об отречении от мира и обетах иноческой жизни и об устройстве монастырей, — но все это и тогда было: ведь не все записывали, но лишь самое нужное; и если один умолчал, другой дополнил, как говорит святитель Златоуст о святых Евангелистах.

Так и здесь: святой Климент умолчал, но святой Дионисий ясно показывает, что и тогда пострижение бывало в церкви, с молитвами и чтением слова Божия, и было отречение от мира, и обеты иноческой жизни, и одеяние иноческого образа. В повествовании об иноческом посвящении он говорит: священник стоит пред Божиим жертвенником, священнодействуя иноческое призывание. Слова “священник стоит пред Божиим жертвенником” свидетельствуют о том, что пострижение и тогда происходило во святых храмах, а слова “священнодействуя иноческое призывание” — о том, что при пострижении читалось священником призывание иноческое, то есть молитвы. Далее священник вопрошает постригаемого, отвергается ли он всех страстных и житейских мечтаний и мысленных похотей, готов ли отойти от мирских людей; постригаемый все это искренне исповедует — это и есть отречение от мира. И еще Дионисий говорит, что священник осеняет постригаемого крестным знамением, а это и означает обет иноческой жизни, ибо говорится: “Возьми крест свой и следуй за Мною”(Мк. 8, 34; Лк. 9, 23.).

Видишь, и при святых апостолах пострижение иноков было во святых храмах, и было отречение от мира, и давался обет иноческой жизни.

Одеяние, которое называется малым иноческим образом, и тогда было таким же, как и теперь. Об этом как раз и пишет святой Климент, говоря, что святой апостол Петр повелел желающим проводить чистую и целомудренную жизнь постричь главу, облечься в черную одежду и на главу возложить покрывало. И пусть никто не говорит, что одевали в мирские черные ризы. Если бы облачали в мирское, то для чего снимать мирское и опять мирское надевать? Но раз требовали проводить жизнь, отличающуюся от мирской, то и вид одежды отличался от мирской, и был не мирским, но иноческим, как свидетельствует великий Дионисий. Ибо он требует, чтобы желающие проводить иноческую жизнь, сняв всю одежду, облачились бы в иную. Это означает, говорит он, переход от мирской жизни к более совершенной, когда украшаются не красками, благовониями, нарядами, красотой человеческой, но уединением иноческим, возводящим к боговедению.

Видишь, святые апостолы облачали желающих проводить иноческую жизнь не в мирские, но во иноческие одеяния.

Не только это, но и устройство монастырей заповедано святыми апостолами. Ведь святой Климент пишет, что святой апостол Петр, по пострижении главы и по облачении в черные ризы, говорил желающим проводить чистую и целомудренную жизнь: “Если кто хочет воздержания, чтобы стать легким для высокого, пусть идет в уединенные и тихие места, пусть услаждается там молитвами, постом, чтением и очищением ума”. Он говорит: “Пусть идет в уединенные и тихие места”, — и это свидетельствует об устройстве монастырей и пустынножительстве, ибо где еще проводить тихую и уединенную жизнь, как не в монастырях и пустынях. Если и тогда бывало и пострижение во иноческий образ во святых храмах, и отречение от мира, и обет иноческой жизни, и одеяние по иноческому образу, как свидетельствует великий Дионисий, то как отвергшиеся мира и носящие иноческие одеяния стали бы жить среди мирских людей? Ясно, что апостол повелел им удаляться в монастыри и пустыни.

И хотя святой Климент и не написал об этом, но великий Евсевий свидетельствует, что евангелист Марк, ученик Петров, заповедал иноческое житие и устроил монастыри.

И премудрый Филон, бывший со святым апостолом Петром в Риме, также хвалит иноческое житие; но не может быть иноческого жития в ином месте, кроме как в монастырях или в пустынях.

И в житиях преподобных отцов наших, а также и в житиях святых и преподобных жен рассказывается, что еще во времена святых апостолов были мужские и женские монастыри и в них жили иноки и инокини, а другие жили в пустыне.

Так, в житии святой мученицы Евдокии (Память 1 марта.) написано, что она крестилась во имя Отца и Сына и Святого Духа, а потом монах Герман отвел ее в пустыню, постриг ее в женском монастыре и облек в иноческий образ, и там уже было тридцать инокинь. Сам же Герман жил в мужском монастыре, и ему подчинялись семьдесят иноков. Было это во времена царя Траяна, до воцарения которого дожили святые апостолы, при котором претерпели мучения святой Симеон, бывший епископом в Иерусалиме после Иакова, брата Господня, и Игнатий Богоносец; святой Иоанн Богослов был возвращен из заточения кесарем Нероном за год до воцарения Траяна и по возвращении жил в Эфесе 26ялет.

В житии же святых мучеников Елевферия и матери его Анфии (Память 15 декабря.) написано, что после долгих мучений царь Адриан повелел отсечь им головы, и пришли братия из монастыря и взяли их святые мощи. Было это во времена святых апостолов, ибо мать святого Елевферия, блаженная Анфия, приняла крещение от святого апостола Петра, а святой Елевферий был крещен учеником Петровым, епископом Аникитой. Пострадали же они Христа ради во времена царствования Адриана, а святой апостол Иоанн Богослов преставился в пятнадцатое лето царствования Адриана. Потому совершенно ясно, что и во времена святых апостолов были монастыри, другие же возникли вскоре после времени святых апостолов, иные несколько позже, и малый образ носили еще до времени Пахомия Великого.

В житии святых мучеников Галактиона и Епистимии (Память 5 ноября.) написано, что некий инок, по имени Онуфрий, имел на себе образ иноческий, и не снял его, но, боясь язычников, скрыл его под мирским одеянием, пришел в дом святого Галактиона и крестил во имя Отца и Сына и Святого Духа мать святого Галактиона, потом отца его, а также крестил и самого Галактиона. Когда же святой Галактион крестил святую Епистимию и оба захотели принять иноческое житие, то пришли на Синайскую гору, и святого Галактиона постригли в мужском монастыре, а святую Епистимию в женском. И было это во времена царя Декия.

И святая мученица Анастасия Римляныня (Память 29 октября.) тоже жила в монастыре с другими инокинями и с блаженной Софией-игуменией, и все носили одеяние иноческого образа. И жили они также во времена царя Декия.

Но царь Декий жил спустя несколько лет после святых апостолов, что засвидетельствовано в житии святой мученицы Ориозилы: крестил ее святой апостол Андрей Первозванный, а мучений за Христа она сподобилась во времена царя Декия.

О том же свидетельствует и мучение семи святых отроков, что в Ефесе (Память 4 августа.): ибо от первого года царствования Декия, когда святые отроки заснули, до тридцать восьмого года царствования Феодосия Младшего, когда святые отроки проснулись, прошло триста семьдесят два года. И если кто-нибудь подсчитает, то увидит из сего истинного свидетельства, что от вознесения Христова до Декиева царствования — восемьдесят лет, от того времени до царствования великого Константина — двести двадцать лет, а от того времени до тридцать восьмого года царствования Феодосия Младшего — сто пятьдесят лет.

Также и святая мученица Евгения (Память 24 декабря.) постриглась в мужском монастыре в Египте, назвавшись евнухом, и много лет жила она иноческой жизнью, пострадала же Христа ради в царствование Коммода, которое было за много лет до Константина Великого.

И в житии святой мученицы Христовой Февронии (Память 25 июня.) написано, что она постриглась в монастыре блаженной Вриенны и Фомаиды и жила в монастыре около двадцати пяти лет, не видев мирского. Когда кто-нибудь из мирян желал с нею побеседовать, то беседовал в иноческом образе, ибо монахини не хотели видеть ничего мирского.

Также и преподобный Харитон Исповедник (Память 28 сентября.) создал три монастыря и собрал множество иноков, и было это во времена царя Аврелиана.

И Антоний Великий (Память 17 января.), намереваясь вести иноческую жизнь, нашел тех, кто до него постился и уже состарился, живя так много лет; у них он учился и подражал житию их: постничеству одного, молчанию и терпению другого. И были у него спостники, подобные ему возрастом и годами: Аммон Нитрийский, Феодор и Паламон, наставник Пахомия Великого, — и еще было у него множество учеников, живущих по разным местам в монастырях и пустынях. И был монастырь, где жил он сам, как указано в житии Илариона Великого (Память 21 октября.).

И преподобный Пафнутий, живший во времена Константина Великого, обрел великого Онуфрия, жившего в пустыне шестьдесят лет, а прежде пустынного жития жившего в монастыре (Память 12 июня. Житие Онуфрия Великого и других фиваидских подвижников IV в. составлено прп. Пафнутием, их современником.).

И все они жили до Пахомия Великого, нося малый иноческий образ.

Святой же Пахомий (Память 15 мая.), на двадцатом году жизни своей, в начале царствования великого Константина, принял одеяние малого иноческого образа и много лет пребывал в этом образе. Ибо написано, что, когда он сидел в пещере, явился ему ангел Господень и сказал: “Пахомий, ты уже управил себя, но пойди и собери юных черноризцев и живи с ними по образу, который я дам”. Итак, из этого понятно, что святой Пахомий принял от Божественного ангела святой великий ангельский образ, то есть схиму, в конце правления великого Константина.

Все эти свидетельства святых книг мы собрали не просто так, но желая ясно и понятно показать всем, что иноческое житие было изначально заповедано апостолами, что пострижение происходило во святых храмах, с молитвами и чтением Священного Писания, что было отречение от мира и обет иноческой жизни, что устраивались монастыри и существовало облачение во иноческий образ, которое святые отцы назвали последованием малого иноческого образа. И этот образ в течение всей своей жизни носили все преподобные и богоносные отцы наши, проводившие иноческую жизнь в монастырях и пустынях, творившие чудеса и сподобившиеся от Бога великих дарований. Неужели же они носили мирской образ? Не может этого быть! Все они носили иноческий образ, по преданию ангельскому, о чем свидетельствует приведенные выше примеры из святых книг.

Могут сказать: “Если все преподобные отцы наши носили этот образ, со времен святых апостолов до дней Пахомия Великого, то почему Пахомий Великий не имел его на себе, когда явился ему святой ангел в великом образе, то есть в схиме, а был тогда в одной ризе и босой, с непостриженной и непокрытой головой: ведь так его пишут на святых иконах?”

Но в этом нет ничего удивительного, потому что он жил в пустыне. Тогда многие святые преподобные отцы наши жили в пустыне и ходили в одной лишь ризе, босые, без покрова, что засвидетельствовано в житиях святых отцов.

Так, преподобный отец наш Серапион (Память 14 мая.) не носил ничего другого, кроме одного куска полотна, и полотняное одеяние это было лишь до груди, все же остальное тело было обнажено.

И преподобный отец наш Памва (Память 18 июля.) занимался своим рукоделием, а плечи его были обнажены.

Святой Пафнутий, обретя в пустыне великого Онуфрия, видел там же множество святых отцов: одни ходили обнаженными, другие были лишь препоясаны овечьими шкурами.

Преподобный отец наш Милид, с двумя учениками своими, жил в стране персидской, и когда царь персидский нашел их в пустыне, то, увидев, как они косматы и страшны, спросил их: “Вы люди или звери?”

И преподобный отец наш Пимен, живший в пустыне Иорданской (Прп. Пимен Палестинский, память 27 августа.), был совершенно наг; когда же наступили сильные холода, пришел лев, и спал рядом с ним, и согревал его.

И много подобного найдется в святых книгах.

Те же, кто жил в монастыре, ходили благоговейно и благочинно, имея на себе образ иноческий. Ведь если даже отцы, жившие в скиту, приходя в церковь, облачались в соборные иноческие ризы, то тем более те, кто жил в монастыре, всегда носили образ иноческий, мирского образа не желая даже видеть, как сказано в житии святой Февронии.

Кто-нибудь может спросить: “Если все иноки, со времен святых апостолов и до дней Пахомия Великого, носили этот малый образ, то почему художники пишут их не в малом, но в великом образе, то есть в схиме?” Я имею в виду Антония Великого, святого Харитона Исповедника и иных святых, которые жили до Пахомия Великого.

Но ведь никто не сомневается в том, что они достойны этого божественного и ангельского образа. Поэтому, хотя они и не носили его при жизни своей, но, по блаженном их преставлении, написали их в схимах: делать так — в обычае художников.

Так, блаженного апостола Павла пишут на святых иконах “Вознесение Христово” и “Сошествие Святого Духа”, а ведь всем известно, что в то время святого апостола Павла еще не было среди святых апостолов. Но пишут так потому, что он достоин видеть Господне Вознесение и принять нисхождение Святого Духа, как и прочие апостолы. Поэтому, хотя он и не был тогда с ними, но теперь пишется с ними.

Похожий случай описан в отеческих сочинениях: один человек, мирянин, благочестивый и праведный, имел великую веру и большое желание облечься во святой иноческий образ, но, не получив его из-за крайней нищеты, преставился. И вот по какой-то причине открыли гроб, где было положено тело его, и нашли его облеченным во святой иноческий образ: чего он не имел в жизни, то получил по смерти.

Так и святые преподобные отцы наши достойны святого ангельского образа, и хотя они и не носили его при жизни своей, но по блаженном их преставлении написали их в схимах.

Ибо так говорит и Макарий Великий: если кто-нибудь будет искать и стучать, по слову Господню, и не будет ни увлекаться чем-либо мирским, ни предаваться злым страстям, но будет и умом стремиться, и телесного служения не оставит, и будет просить языком, не переставая, просить до самого конца, — такой человек получит просимое. Если же соблюдет все повеленное, но, хотя и будет стараться, не получит благодати в веке сем, по какому-либо неизреченному Божию промыслу, — то так скажу тебе, и ты поверь: чего ты не имел здесь — получишь там.

И довольно об этом.

 

Глава 2.

Но еретическая лесть многоразлична.

Услышав свидетельство святых книг о том, что иноки выбрали себе образ жизни по Божией заповеди и по пророческому, евангельскому и апостольскому писанию, еретики тут же нашли другой соблазн, говоря так: “Если бы иноческое житие было богоугодным, то и Сам Христос, и божественные апостолы пребывали бы во иноческом образе, но мы видим, что Христос и святые апостолы написаны в мирском образе, а не во иноческом”.

Поэтому сначала мы скажем о том, что такое образ иноческий и как он толкуется, а потом скажем и о том, отчего Христос и божественные апостолы пребывали не во иноческом образе.

Знай, что иноческий образ есть образ плача и покаяния, как свидетельствуют все божественные книги. И с самого начала, когда святой апостол Петр, евангелист Марк и святой Дионисий Ареопагит заповедали иноческий образ жизни, они повелевали остричь главу, облачиться в черную одежду и в безмолвных местах жить в посте и молитвах, как было сказано в первой главе. Пострижение главы, облачение в черные ризы и пребывание в безмолвии — все это свидетельствует о покаянии и плаче, ибо все плачущие облачаются в черное и постригают главу; так сделал и великий Иов. Поэтому святые апостолы повелели, по пострижении главы и по одеянии черных риз, пребывать в посте, молитвах и безмолвии, ибо пост смиряет тело, молитва просвещает разум, а безмолвие приносит плач. Не ясно ли, что такая жизнь и образ иноческий, заповеданный святыми апостолами, есть образ покаяния и плача? Именно поэтому преподобные и богоносные отцы наши называют иноческий образ образом покаяния и плача.

Итак, это об одном.

Скажем далее и о том, как толкуется образ иноческий, что говорят святые книги преподобных и богоносных отцов наших.

Пострижение волос свидетельствует о чистой и непорочной жизни. Оно означает следующее: как отлагаются волосы, так подобает и ветхого человека отложить, со страстями и похотями. Облечение в мантию означает облечение в нового человека. Почему мантия не имеет рукавов? Потому, что если инок захочет что-нибудь делать, тотчас вспомнит ветхого человека, а так как у него нет рукавов, значит, нет и рук, чтобы творить неподобные дела. Пояс мы имеем для того, чтобы умерщвлять свое сладострастие, так как пояс — от мертвого тела. Есть у нас и аналав, или, говоря по-нашему, схима, то есть знамение Креста, которое мы носим на плечах своих, ибо сказано: “Возьми крест свой и следуй за Мною”. Надеваем мы и куколь: это образ смирения; ведь кукольца носят малые младенцы, мы же носим для того, чтобы младенчествовать злобою. Камилавка — это знамение божественного покрова, а параманд — щит спасительный.

Итак, мы пояснили, что такое образ иноческий — это образ покаяния и плача; сказали мы и о том, как толкуется образ иноческий.

Теперь же пойдем далее — и ясно увидим, подобало ли Владыке Христу и святым Его апостолам пребывать во иноческом образе.

Всякий человек узнается по одежде. Если видят кого-нибудь в одежде царской, то говорят: “Это царь”. Если же видят кого-нибудь в одежде святительской, то говорят: “Это святитель”. А если видят кого-нибудь в иноческом одеянии, говорят: “Это инок”.

И если бы Христос пребывал во иноческом образе, то и Христа называли бы иноком. Что правильнее: называть Богом Того, кто воистину есть Бог, или называть Его иноком — именем кающихся о своих грехах? Разве Христу подобало каяться, плакать и постригать главу, в знак отречения от мира? И носить мантию без рукавов, чтобы не сделать чего-либо лукавого, свойственного ветхому человеку? Или иметь пояс для того, чтобы умертвить страсти телесные? Или носить схиму, то есть знамение Креста, и освящаться Крестом, как мы? Ведь не Христос освящается Крестом, но Он Сам освятил Крест. Или следует Ему носить куколь, чтобы младенчествовать злобой? И подобает ли поступать так Владыке Христу — облекаться в образ плача и каяться? Кому Он должен каяться, кому исповедаться? Ведь Он Сам приемлет покаяние и исповедание от всех, кающихся Ему. Неужели столь великий Царь царствующих и Господь господствующих, Бог крепок и Отец будущего века должен каяться и плакать или носить на себе иноческий образ?

Могут сказать: “Он настолько смирился, что претерпел страдание, поношение и поругание, пригвоздился ко Кресту и умер телесно, а это более бесчестно, чем носить на себе иноческий образ”.

Мы ответим так: это — “великая тайна, сокрытая от веков и родов”(Кол. 1, 26.), тайна, которую древле провозвестили многие пророки и праведники, — спасение всего мира Божественными страданиями, Крестом и смертью Господа нашего Иисуса Христа. Иноческий же образ есть образ плача и покаяния. Поэтому Владыке Христу Богу не подобает носить этот образ, но Он дал образ этот как знамение и обручение любящим Его.

Могут сказать и так: “Всякий человек, если ему дорого что-нибудь, прежде всего сам имеет это, а потом дает своим подчиненным. Говорят, что Христу дорог образ иноческий, однако Сам Он его не имел; но если бы образ этот был Ему дорог, то прежде всего Он имел бы его Сам”.

На это ответим следующее: царь, раздавая подчиненному ему воинству дары и почести, каждому дает по достоинству — одному епаршество, другому стратилатство, иного удостаивает комитского сана; и те, которым воздает почести и награждает саном, — именно те ему дороги, и он называет их своими верными друзьями, и дороги ему их сан и почести. Но при этом сам царь пребывает в своем царском и господском величестве, не желая ни епаршества, ни стратилатства, ни какого-либо иного сана, ибо нелепо ему, будучи царем и владыкой, принимать сан раба. Так и Господь наш Иисус Христос, превечный Царь, “поставил одних Апостолами, других пророками, иных Евангелистами, иных пастырями и учителями”, мучениками и исповедниками, иноками и постниками, “к совершению святых, на дело служения, для созидания Тела Христова”(Еф. 4, 11, 12.). И именно они Ему дороги, и саны, которые Он дал им, тоже дороги Ему, — но Самому Ему, Богу и Господу, нелепо и не подобает воспринимать на себя иноческий сан и носить его образ, хотя иноческий сан и дорог Ему.

Могут сказать еще, измышляя возражения: “Иноческий образ не почетен, потому что Христос не был во иноческом образе, а мирской образ — почетен, потому что Христос пребывал в мирском образе, и по этой причине всем подобает носить этот образ: ведь Христос был для нас образцом во всем, и все, что Он делал, подобает и нам тоже делать”.

Но мы ответим им: много есть такого, что делал Христос, а нам не подобает делать, и такого, чего Христос не делал, а нам подобает делать.

Так, Христос был обрезан, нам же не подобает обрезываться; Христос почитал субботу, но нам не подобает почитать ее; Христос крестился по достижении тридцати лет, нам же не подобает так делать; Христос дал ученикам Свое Тело после вечери, когда ученики Его уже насытились иудейской жертвой, но нам не следует так поступать. И много есть такого, что Иисус делал, нам же не подобает делать.

Послушаем и о том, чего Христос не делал, но нам следует делать: Христос не произносил, крестясь, Символ веры, то есть “Верую во единого Бога…”, нам же подобает его произносить; Христос, когда принимал крещение, не обращался на запад, чтобы отречься от дьявола, и не поворачивался обратно, чтобы давать обет Богу, потому что Он Сам был истинным Богом, — но нам следует все это делать; Христос, крестившись, не причащался Своего Тела, нам же следует не только после крещения, но всегда причащаться Его Божественной Плоти и Крови; Христос, крестившись, не был помазан ни миром, ни маслом, но нам следует все это делать. И много есть такого, чего Христос не делал, нам же следует делать. Так и иноческий образ: Христос не носил его на Себе, но нам подобает носить.

Ты видишь, что образ иноческий не был лишен чести оттого, что Христос не имел его, и образ мирской не стал почетным оттого, что Христос пребывал в мирском образе, ибо Христос сотворил много такого, чего нам теперь не подобает делать, и не делал многого, что нам следует делать. И то, что Христос заповедал не Своей жизнью, но через божественных апостолов и святых отцов, нам подобает хранить, а тот, кто это отметает и хулит, — самый неверный из неверных и не может называться христианином.

Но кто-нибудь может сказать: “Даже если Владыке Христу не требуется ни покаяния, ни печального иноческого образа, то почему святые апостолы не имели его?”

Мы же ответим им, что святые и божественные апостолы, по Вознесении на Небеса Господа нашего Иисуса Христа и по Сошествии на них Святого животворящего и всесильного Духа, получили власть от Имеющего всю власть на Небе и на земле и пришли “в меру полного возраста Христова”(Еф. 4, 13.), стали светом мира, уподобились самому Христу и сподобились такой благодати, какой не имел никто другой от начала мира и до сего дня. Ибо Господь сказал им: “Когда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своей, сядете и вы на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израилевых”(Мф. 19, 28.). И кто больше их? Или кто равен им? Они — боги по Боге, господа по Господе, судьи всей вселенной. И они не имели образа иноческого потому, что имели иной образ и иной сан — апостольский сан и образ, который выше и гораздо почетнее не только иноческого чина и образа, но и всех других, — сколько ни есть под небом царей, патриархов, святителей и иноков рукоположенных. Ибо они были поставлены Христом и рукоположены, чтобы просветить всех людей, обратить заблудших к познанию Бога и всех привести к покаянию. Всем, желающим каяться в своих согрешениях, они заповедали принимать иноческий образ, — тому, кто хотел принять его, — но сами апостолы не имели этого образа, потому что, будучи безгрешными, не нуждались в покаянии и плаче: “Не здоровые имеют нужду во враче, но больные”(Мф. 9, 12.).

Могут сказать: “Если иноческий образ — это образ покаяния и плача, то его должны носить кающиеся и плачущие о своих согрешениях, а не имеющим на себе никакого греха этот образ не нужен”.

И на это можно ответить, что лишь одним святым и божественным апостолам не нужно было ни покаяние, ни образ иноческий, ни жительство в пустыне или в монастыре, потому что они одни безгрешны, как уже было сказано. А все люди подвержены греху, даже если прожил человек всего один день; потому людям и необходимо покаяние и образ плача.

Скажут: “Неужели нельзя каяться о своих грехах, живя в миру?”

Да, можно каяться и плакать о своих согрешениях и живя в миру, — но не так, как во иноческом образе. И свидетельство святых книг проясняет это светлее, чем солнце. Ведь никто из мирян, кроме божественных апостолов и святых мучеников, не сотворил чудес: ни мертвого не воскресил, ни слепым не даровал зрения. Но все чудеса и знамения сотворили преподобные и богоносные отцы наши, носившие иноческий образ.

Могут сказать: “Если никто из живущих в миру не сподобился Божественной благодати, кроме божественных апостолов и святых мучеников, преподобные же отцы проводили иноческое житие и носили образ иноческий, — то откуда взялось множество святых чудотворцев, а именно: Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, Афанасий Великий, архиепископ Александрийский, святой Николай, архиепископ Мир Ликийских, чудотворец, и многие другие, в житиях которых не написано, что они отреклись от мира, стали иноками и носили образ иноческий?”

На это можно ответить так: и Василий Великий, и Григорий Богослов, и Иоанн Златоуст, и Афанасий Великий, и святитель Николай — все были иноками.

Хотя в житии Василия Великого (Память 1 января.) и не написано, когда он отрекся от мира и стал иноком, но в житии святой Макрины (Память 19 июля.) святой Григорий Нисский говорит, что в то время Василий Великий отрекся от мира и стал иноком. И святой Григорий Богослов в надгробном слове о Василии Великом пишет так: Василий Великий удалился в пустыню и настоятельствовал там, в приморском монастыре. А в житии святого Григория Богослова (Память 25 января.) написано: тогда великий Григорий из мирянина сделался иноком и из стяжателя — нестяжателем. И в житии великого Златоуста (Память 13 ноября.) написано, что он не только сам был иноком, но был и наставником для всех иноков. И если в житии Афанасия Великого (Память 2 мая.) и не написано, когда он отрекся от мира и стал иноком, то в житии Антония Великого (Память 17 января.) Афанасий сам о себе свидетельствует, говоря так: “Много лет я пребывал с великим Антонием, возливая воду на руки его”. И в житии святителя Николая (Память 6 декабря.) указывается, что когда дядя его Николай отправился в Иерусалим, то поручил своему племяннику настоятельство в монастыре святого Сиона.

Но если святые эти не были иноками, то как могли они быть настоятелями монастырей? Кроме того, они написали множество книг, слов и поучений об иноческом житии: из этого ясно, что все они были иноками.

Могут возразить: “Хотя о них и написано, что они были иноками, но их могли называть иноками потому, что они проводили иноческое житие. Ведь не написано же, что они носили и образ иноческий?”

На это можно ответить так: и Василий Великий, и Григорий Богослов, и Иоанн Златоуст, и Афанасий Великий, и святитель Николай, а также и прочие святители и преподобные отцы наши, о которых написано, что они проводили чистое и целомудренное иноческое житие в монастыре и в пустыне, — отцы эти носили иноческий образ, хотя в житиях их об этом и не написано. Это, как уже было сказано, обычно для святых книг — при написании житий святых и повестей о самых нужных вещах говорить, ненужное же пропускать.

Ведь нет ничего более важного, чем Святое Крещение и Причащение Святых Христовых Таин, но во множестве житий апостолов, мучеников и отцов об этом не упоминается. Неужели не все святые апостолы, мученики и преподобные отцы наши были крещеными, или не все причащались? Нет, все крестились и все причащались, но составители умолчали об этом, зная, что писать об этом не нужно, потому что всем людям известно: нельзя именоваться христианином, будучи некрещеным или не причащаясь Христовых Таин.

Так и об иноческом житии и об образе иноческом во множестве отеческих житий не писали, зная, что не только всем людям, но и малым детям известно, что невозможно, отрекшись от мира и живя в монастыре, не иметь на себе образа иноческого. Живущие в монастыре носили либо малый иноческий образ, по преданию апостольскому, либо тот, который ангел заповедал великому Пахомию и о котором свидетельствуют жития святых отцов, говоря о пострижении и об одеянии образа иноческого.

Так, в житии святой Февронии говорится, что в двухлетнем возрасте она была пострижена и облеклась во образ иноческий. И в житии святой Евпраксии сказано, и в житии святой Феодоры, и в житии святого Иоанна Кущника, и в житии святого Иоанна и Симеона, Христа ради юродивого, и во множестве житий и в отеческих сочинениях засвидетельствовано, что, по древнему преданию святых апостолов и святых отцов наших, когда кто-либо приходил к иноческому житию, то сначала облачался во образ иноческий.

Кто-нибудь может сказать: “Если все это так, то почему божественные апостолы повелели быть епископами, наставниками, учителями и пастырями мирским людям, которые не проводили иноческого жития, не носили образа иноческого, но жили с женами?”

На это можно ответить так: поначалу божественные апостолы не налагали на верующих тяжкого ярма, но во многом снисходили к немощам человеческим. Ибо разумный хозяин не сразу запрягает скотину для тяжелого дела, но сначала приучает к малому, а потом к тяжелому. Так и святые апостолы стремились сначала утвердить в людях православную веру, а потом учить их церковному преданию и правилам.

Во многом они снисходили к человеческим немощам, поскольку вера христианская тогда еще не укрепилась по всей земле и церковные предания и правила еще не исполнялись. Потом, когда вера утвердилась и все пришло в порядок, святые апостолы стали говорить об иноческом образе и житии, — тем, кто хочет и желает его. Тому же, кто не мог выдержать иноческой жизни, дали послабление, нужды ради, и повелели быть епископом, оставаясь женатым, и со своей женой не разлучаться.

Так было до Шестого Собора. И сколько было их, со времен святых апостолов и до Шестого Собора, женатых епископов, имевших мирской образ, — все они были незначительны и не замечательны и ничего особенного в жизни не сотворили: ни чуда, ни знамения.

Видя, что это в претыкание людям и в соблазн и во вред Церкви, божественные отцы Шестого Вселенского Собора повелели, чтобы с того времени ни в коем случае не было женатых епископов. Не для отвержения или разрушения прежде установленных апостольских правил, но думая о спасении и о том, как лучше послужить людям, повелели отцы не допускать никакого порока в священническом устроении и извергать тех, кто продолжает жить со своей женой после поставления во епископы. И с тех пор было решено не поставлять епископа, если он перед тем не расстанется с женой своей и не примет иноческий образ.

Сей отеческий и соборный устав светлые церковные учители донесли до слуха всех людей, направляя наши стопы к Богу, опекая свое стадо и указывая людям пути Господни. Оттого все, что они сделали и чему научили, хорошо, весьма полезно и спасительно для душ наших.

И довольно об этом.

 

Глава 3. 

Но язык еретика сдвинет любой камень и наплетет что угодно, лишь бы развратить живущих благочестиво.

Услышав свидетельство святых книг о том, что не подобало ни Владыке Христу, ни святым апостолам пребывать во образе иноческом, поскольку иноческий образ есть образ покаяния и плача, они тут же склонились к другому соблазну, говоря: “Образ иноческий, то есть схиму, Пахомию дал не ангел. Если бы это был ангел Божий, он был бы светлым, но ему явился черный ангел, а это — признак бесовского дела”.

Поэтому теперь мы докажем, что Пахомию Великому явился истинный ангел, посланный от Господа Бога Вседержителя, имевший на себе великий образ иноческий, то есть схиму.

От времен святых апостолов до времени Пахомия Великого — триста лет и более. И каждый, кто проходил иноческое житие по преданию святых апостолов, носил одеяние малого образа. Пахомий же Великий жил во времена благочестивого царя Константина, и сподобился великих дарований от Бога, и был боговидцем и чудотворцем. К нему пришел ангел, посланный от Господа Бога Вседержителя, в одеянии великого образа, то есть в схиме, и сказал ему: “Пахомий, ты уже управил себя и напрасно сидишь в пещере своей. Пойди и собери юных иноков и живи с ними по образцу, который я дам тебе”. И установил им закон, и подал ему медную дощечку, на которой было записано все для примера тем, кто желал у него учиться.

И пусть никто не говорит, что ангел Господень дал Пахомию образ схимы, а тот образ, который заповедали святые апостолы, отверг. Нет, это не так: он дал свой образ, но тот, который заповедали святые апостолы, не отверг. Поэтому святые отцы заповедали желающим иночествовать сначала облечься в малый образ; в великий же образ — по произволению: или вскоре после одеяния малого образа, или спустя продолжительное время, кто как изволит.

И никто не получал одеяния великого образа, не приняв перед тем одеяния малого иноческого образа, как свидетельствуют жития святых отцов наших.

Так, преподобные Симеон, Христа ради юродивый, и Иоанн (Память 21 июля.) сначала облеклись в малый образ, а спустя некоторое время и в великий. И преподобный Стефан Новосиятель (Память 9 декабря.) тоже сначала облекся в малый образ. И святой Григорий, что родился на Крите (Память 5 января.), сделал так же. И святой Григорий Акраганский сказал: “Повелеваем проходящим монашеское житие не принимать схимы до третьего года”. И святой Симеон Метафраст говорит: “Подай мне дар очищения и новый иноческий образ великий, ибо первый я осквернил грехами”. И многие другие святые отцы наши так же делали и учили.

Так, святой Ефрем, обращаясь к инокам, пребывающим в малом образе, пишет: “Не говори, брат: когда приму схиму, тогда и изменю свое сознание”. Но если бы не подобало сначала облачиться в малый образ, он так не написал бы. А жил святой Ефрем вскоре после Пахомия Великого.

О том же свидетельствуют и священные правила: для иноков, пребывающих в малом образе (В рукописи архиеп. Григория прибавлено: “и впадающих в какие-либо согрешения”.), установлены одни наказания, а для пребывающих в великом — другие.

И святой Никита, митрополит Ираклитский, пишет в своих правильных заповедях: “Если кто-нибудь, будучи священником в малом образе иноческом, примет потом великий образ, да не служит нигде, кроме места пострижения”.

И много такого в священных книгах.

Итак, всем понятно, что святые божественные отцы наши повелевали желающим иночествовать сначала облекаться в малый образ, а потом и в великий. Как прежде святого крещения бывает оглашение и прежде рукоположения во священники бывает диаконское служение, так и относительно иноческого жития установлено: сначала облечение в малый образ, а потом — в великий.

И в этом — Божий Промысел, снисходящий к нашим немощам, чтобы мы, сначала обучившись малому, потом приступали и к большему.

И как сначала был дан Ветхий Завет, а потом Новый, чтобы, обучившись в Ветхом, мы легче перешли к Новому; и как Новый Завет Христов был исполнением, а не разрушением Ветхого Закона Моисеева, — так и тут: образ схимы был дан ангелом Господним не в разрушение образа, данного святыми апостолами, но во исполнение.

Ведь оба Закона были даны одним и тем же Богом, и два образа иноческих были даны по повелению одного и того же Бога — один через апостольское, другой через ангельское служение. И как святые апостолы и святые ангелы не имеют противоречий, так и два образа иноческих не противоречат друг другу, но во всем соответствуют и пророческому, и евангельскому, и апостольскому писанию, как уже было сказано.

И если бы Пахомию Великому явился лукавый бес, а не божественный ангел, то он принес бы заповеди лукавые и противоречащие пророческим, евангельским и апостольским словам. Ибо еретики, наученные бесом, всегда измышляют то, что противоречит евангельскому, пророческому и апостольскому учению. А тут истинный ангел Господа Бога Вседержителя не принес ничего противоречащего евангельскому, пророческому и апостольскому преданию, но утвердил и возвысил его.

Еретики могут сказать, что ангел Господень всегда является светлым, Пахомию же явился в черных ризах. Но прежде мы спросим: разве ангелам свойственно единообразие, как людям? Разве они не являются так, как захотят, а точнее — как Бог повелевает?

Пророку Даниилу явился ангел Господень, одетый в священническую одежду, чресла его были препоясаны золотым поясом, тело его было как топаз и лицо его было подобно виду молнии (Дан. 10, 5–6.). Гедеону же он явился в виде человека, сидящего под деревом (Суд. 6, 11.). И Захария говорит: “Я взглянул и увидел мужа, и взор его подобен блистающей меди, и в руке его веревка и измерительная трость, и он измерил самую высокую стену”(Ср.: Зах. 2, 1–2; Иез. 40, 3.). Святой Иоанн Богослов видел ангела, который стоял в море и держал гусли, и иных ангелов, ехавших на конях, и еще одного ангела, собиравшего виноградные грозди (Ср.: Откр. 10, 1–4; 6, 2–8; 14, 17–19.). И пророк Иезекииль видел ангелов Божиих: один имел образ льва, другой — тельца, третий же — орла (Иез. 1, 4 — 14.). Не думай, что ангельские существа были зверями, скотами или птицами: этими образами пророк указывает на свойства царские, священнические и на проницательность. И божественный Златоуст называет Гавриила пернатым. Но разве невещественное ангельское существо имеет перья? Нет, святитель хочет таким образом показать, что Гавриил сходит с небес.

Итак, видишь, как многообразны явления ангелов; они не одинаковы, не подобны и не соответствуют нашим требованиям: ангел является с гуслями, ездит на коне, собирает грозди, предстает с измерительной тростью для измерения самой высокой стены, или в виде человека, сидящего под дубом; а Даниилу ангел явился в священнической одежде, препоясанный золотым поясом, лицо же его было подобно виду молнии; ангел может явиться и в образе льва, тельца или орла или иметь перья. Так почему же ты удивляешься, что Пахомию Великому ангел Господень явился в черном одеянии? Он был одет подобающим образом, поскольку был послан, чтобы показать и установить житие, соединенное с плачем, а ведь все плачущие облачаются в черное. Если же Пахомию Великому явился не ангел, то и святым пророкам и апостолам было не ангельское явление. Но ведь всем известно, что пророкам и апостолам являлись святые ангелы. Так же и Пахомию Великому явился ангел Господень, ибо Пахомий сподобился ангельских дарований — был боговидцем, пророком и чудотворцем.

И довольно об этом.

 

Глава 4. 

Но лукавые еретики, услышав свидетельство святых книг о том, что Пахомию Великому явился ангел Господень и заповедал образ иноческий, то есть схиму, находят иной соблазн.

Святой всесильный и животворящий Дух пророчествовал Павловыми устами о будущих еретиках, и апостол пишет так: “Дух же ясно говорит, что в последние времена отступят некоторые от веры, внимая духам обольстителям и учениям бесовским, через лицемерие лжесловесников, сожженных в совести своей, запрещающих вступать в брак и употреблять в пищу то, что Бог сотворил, дабы верные и познавшие истину вкушали с благодарением”(1 Тим. 4, 1–3.). Еретики же говорят, что это сказано об иноках: ведь им запрещено вступать в брак и употреблять некоторые виды пищи. А о таковых, говорят еретики, в Законе написано: “Проклят всякий, кто не восставит семени в Израиле”(Ср.: Втор. 25, 5–9.), — и: “Блажен имеющий семя в Сионе и сродников в Иерусалиме”. Но мы поясним теперь, что это говорилось не об иноках.

Итак, апостол пишет: “Дух же ясно говорит, что в последние времена отступят некоторые от веры”. Апостол говорит это о еретиках, которые отреклись от Господа нашего Иисуса Христа и отступили от православной и непорочной христианской веры. Иноки же за православную христианскую веру пролили кровь свою и души свои положили.

И еще говорит апостол: “Внимая духам обольстителям и учениям бесовским”, — а ведь все дела еретиков противоречат пророческому, евангельскому и апостольскому писанию.

И еще он говорит: “Через лицемерие лжесловесников”, — еретики же имеют и то, и другое — и лицемерие, и лжесловесие, потому что нечистые духи демонские вселились в них.

И еще: “Сожженных в совести своей”, — как огонь поедает предметы, так и еретическая совесть сгорает, как от огня, от лукавого и скверного жития.

И еще говорит апостол: “Запрещающих вступать в брак”, — ведь есть еретики, так называемые воздержники, маркиониты и манихеи, измыслившие и создавшие множество ересей, одна из которых состоит в следующем: они говорят и пишут, что брак не Богом заповедан, но диаволом, и ничем не отличается от блуда. Подобно тому думают и месалиане. И святой Макарий переспорил еретика, полагающего, что брак ничем не отличается от блуда.

Видишь — апостол говорил об этих еретиках, а не об иноках. Ведь иноки, по древнему преданию, девство почитают выше брака, но и брак не бесчестят, а согласны с апостолом, сказавшим: “Брак честен и ложе непорочно”(См. Евр. 13, 4.). И в божественных правилах пишут преподобные и богоносные отцы наши: Церковь и честное сожительство в браке почитает, и воздержание с благоговением и чистотою приемлет, и отшествие от мирских вещей со смиренномудрием любит, и богатство с правдою и с благотворением не порицает, и нищету и бедность с благодарением хвалит . Так же пишут и Василий Великий, и Афанасий Великий, и многие другие святые отцы наши: Господь Бог, заботясь о нашем спасении, потому разделил человечество на два образа жизни, на супружество и на девство, чтобы тот, кто не может терпеть воздержания и девства, вступал в брак с женою и не получал за это упреков, если прочие заповеди евангельские соблюдает. Видишь, святые и преподобные отцы наши девство почитают выше, но и брак не бесчестят.

И еще говорит апостол: “Запрещающих… употреблять в пищу…”, — ведь еретики отказываются от пищи не ради воздержания, но потому, что считают ее скверной. Как и окаянные манихеи, которые не только пищу, но и Бога, сотворившего ее, хулят и говорят, что пища — это творение злого бога; и если кто-нибудь принесет им пищу, то они, прежде чем взять ее, проклинают сотворившего ее и говорят: “Да рассеется сеявший тебя, и да смелется смоловший тебя, и испекший тебя да испечется”. Севириане же отвергают вино и говорят, что виноградная лоза — от змия. И Магомет, который прельстил агарян, повелевает в своих богохульных сочинениях ни в коем случае не пить вина, утверждая, что оно нечисто.

Вот видишь — еретики запрещают употреблять некоторые виды пищи потому, что считают их нечистыми, а не ради поста. Иноки же любят воздержание, и не ругают чистой пищи, а ругающих проклинают. И в божественных правилах написано так: если кто-нибудь осуждает тех, кто ест чистое мясо, говоря, что вкушающему мясо невозможно получить спасение, — да будет проклят (2-е правило Гангрского собора.). Если даже сами иноки и не едят мяса или еще какой-нибудь пищи, они не называют ее скверной, как еретики, а не едят этой пищи ради воздержания.

И не сами они решили придерживаться поста и воздержания, но восприняли это от Самого Бога, ибо пост был заповедан изначально в раю. Первая заповедь, которую получил Адам, была такой: не вкушать от древа познания добра и зла. И это указание — не вкушать от него — и является установлением поста и воздержания, ведь в раю не было ни вина, ни заклания животных, ни мясоядения. Таким образом, пост — образ райского жития. Потому и пророки, и праведники постились. Так, еще до Закона Мелхиседек ел побеги деревьев и пил росу, и Моисей сорок дней постился, также и Илия, и Даниил и три отрока постились. И святой Иоанн Предтеча не ел ничего, кроме акрид и дикого меда. И ессеи не только мяса не ели, но и вина не пили. И Господь наш Иисус Христос 40 дней постился, а после Его Божественного Вознесения на Небеса и святые апостолы постились и не вкушали мяса, воздержания ради, как свидетельствует великий апостол Петр. Ведь он говорит Клименту, своему ученику: “Видишь, Климент, я не питаюсь ничем иным, только хлебом и водою и небольшим количеством маслин”. И святой апостол Павел сказал: “Если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек”(1 Кор. 8, 13.). И в путешествии святого Иоанна Богослова говорится, что он ел в день по две унции хлеба и пил по одной чаше воды. Также и в путешествии святого апостола Фомы сказано, что пищей его был один хлеб, а питьем — вода.

И еще говорит апостол: “То, что Бог сотворил, дабы верные и познавшие истину вкушали с благодарением”. Еретики же не только не благодарят Бога, сотворившего пищу, но и хулят, как уже было сказано; а иноки и прежде вкушения благодарят Бога, и по вкушении делают то же. Еретики утверждают, что пища скверна, а иноки, вслед за апостолом, говорят, что “всякое творение Божие хорошо, и ничто не предосудительно, если принимается с благодарением и вкушается, потому что освящается словом Божиим и молитвою”(См. 1 Тим. 4, 4–5.).

Ты видишь, что святой апостол Павел говорил не об иноках, но о еретиках, которые приравнивают брак к блуду, пищу же называют скверной.

Скажем еще и о словах Закона Моисеева: “Проклят всякий, кто не восставит семени в Израиле”. Еретики говорят, что это написано об иноках и о всех, кто живет целомудренно и чисто, — это они не восставили семени. Но мы, имея упование и надежду на Бога Слово, воплотившегося от Девы и почтившего девство более всех добродетелей, отвечаем им: неизреченна чистота девства и целомудрия и истина чистоты, ибо чистота сопричастна ангелам, соединена с горними силами, подобна бесплотным естествам, попирает страсти, удаляет всякую печаль, избавляет от слов осуждения: “Умножая умножу скорбь твою в беременности твоей, в болезни будешь рождать детей”(Быт. 3, 16.). Родившись от Девы, Господь воздал честь девству, потому что девство выше и гораздо предпочтительнее брака. Насколько ангелы выше людей и небеса выше земли, настолько девственники более чтимы, чем женившиеся, ведь девство — это житие ангельское и равноангельское.

Девственное житие изначально было установлено Богом для естества человеческого. Когда Бог создал Адама и Еву, они были наги и не стыдились. А быть нагим и не стыдиться — свидетельство совершенной чистоты и целомудрия. Когда же они преступили божественную заповедь и были изгнаны из рая, то были осуждены на смерть. Тогда Адам познал жену свою, и она зачала сына, чтобы род человеческий был сохранен деторождением и человеческое естество не погибло. Когда совершилось преступление, тогда было разрешено и брачное совокупление. Таким образом, брак появился по необходимости, а не по иной причине. Ведь Бог мог и иным образом умножить человеческий род, если бы первозданные люди до конца сохранили заповедь Божию, поскольку и они были созданы без брачного совокупления.

Девственное житие подобно житию ангельскому, поэтому праведники и пророки, жившие прежде Закона и во времена Закона, зная это, проводили девственное и чистое и целомудренное житие. Ведь еще прежде Закона Мелхиседек, а во времена Закона Илия, Елисей, Иеремия, Даниил и три отрока и удивительные ессеи презирали брак и проводили девственное и чистое житие, и великий Иоанн, Предтеча и Креститель, был примером чистоты, девства и целомудрия. Они жили до Закона и во времена Закона.

Во времена же Нового Завета святые и божественные апостолы, последовав Владыке Христу, проводили девственную, чистую и безбрачную жизнь, и всех людей учили девственному и чистому житию, и подвизались в этом до смерти, как уже говорилось. И если бы они были прокляты, как не восставившие семени, то и иноки прокляты за то, что не восставили семени. Но поскольку известно, что апостолы, не восставившие семени в Израиле, были более честны и святы, чем все люди, то и иноки, не восставившие семени, честны и святы более всех.

Слова Закона: “Проклят всякий, кто не восставит семени в Израиле”, — сказаны не об иноках и не о тех, кто проводит целомудренную и чистую жизнь, а о тех, кто вступил в брак и живет с женою, но не восставил семени. Ведь брак был дан для деторождения, а не для блуда. Некоторые же, не в силах проводить целомудренную и чистую жизнь, вступают в брак, а того, ради чего существует брак — ради рождения детей, — не исполняют.

Кроме того, если и было сказано, что проклят всякий, не восставивший семени в Израиле, то сказано это было жившим во времена Ветхого Завета. В Новом же Завете эти слова не имеют смысла, ибо они упразднены, как упразднено почитание суббот и обрезание и многое другое, бывшее в Ветхом Завете.

Ведь было сказано и так: “Блажен имеющий семя в Сионе и сродников в Иерусалиме”. Но если это будут воры, разбойники, блудники, чародеи или идолослужители, то разве блажен тот, кто имеет такое потомство и родственников? Не может этого быть, и никто из мыслящих здраво не думает так.

И сказано это о духовных детях, а не о плотских, о родственниках по духу. Ибо есть семя духовное, которое принимается в любви и страхе Божием, и через страдание в лоне духовном рождает дух спасения, о котором говорит Исаия: “В страхе пред Тобою, Господи, мы были беременны, мучились, — и родили дух спасения”. Итак, это семя, которое есть страх Господень, все святые приняли во чрево, и страдали, то есть потрудились, и родили дух спасения, то есть Дух Святой, и этим Святым Духом породили множество чад духовных. Именно об этом семени говорит Писание: “Блажен имеющий семя в Сионе и сродников во Иерусалиме”.

И так же, как Писание говорит не о чувственном семени и не о сродниках по плоти, но о духовном семени и о сродниках по духу, — так же говорит оно и о Сионе и о Иерусалиме, имея в виду не чувственное, но Небесный Сион и Небесный Иерусалим. И блажен тот, кто имеет такое семя и сродников в таком Сионе и Иерусалиме.

И довольно об этом.

Все это, выбрав по необходимости лишь немногое из многого, я собрал для тех, кто недопонимает, когда, где и с чего началось иноческое житие и чин. Кто же те еретики, которые злочестиво и несмысленно отвергают иноческое житие и иные божественные предания и заветы апостольской Церкви? Это очевидные иудеи, подобные богомерзкому древнему наставнику их Копрониму, подобные и богомерзкому Алексею протопопу, Денису попу и Федору Курицыну, нынешним наставникам и учителям еретиков и всех, кто думает так же, — что чин этот не старый и древний, но нов и свидетельствует о приближении конечного суда и гнева. И от неутвержденности в вере и великого неразумия они укрепляются в своей ереси, — не понимая, что говорят и в чем убеждены.

“Мы пишем это не затем, чтобы исправить их”, — так говорил святой Иоанн, митрополит Никейский, об армянах. Появившиеся же теперь новгородские еретики гораздо хуже армян и всех древних еретиков: исправить их не смогут даже ангелы. Ведь если они не повинуются и не верят Самому Христу, Сыну Божию, воплощенному Богу, и евангелистам и апостолам, то какому другому святому — учителю земному или ангелу Небесному — поверят они или будут повиноваться?

Но обличив их нечестие и христоборство с помощью пророческих, евангельских и апостольских писаний и показав, что они — еретики, отвергающие Христа, мы избавим от их нечестия православных, постоянно прельщаемых ими, — избавим ради Христа Иисуса, Господа нашего, через Которого слава Отцу, купно со Святым Духом, ныне, всегда и во веки веков. Аминь.