* * *

А странный вкус был не только у Ники или Ляли, им обладал и маленький йоркширский терьер, которого завела дочка хозяев, та самая, которая в свое время настаивала взять лабрадора. Собачка эта была слишком мала даже для своей породы, чуть больше морской свинки и чуть поменьше средней кошечки. Звали ее Лада. Она с удовольствием поглощала болгарский перец, огурцы, другие совсем не собачьи продукты. Причем, собака эта была неимоверно скандальной.

— Дай сейчас же что-нибудь мне! Немедленно дай мне! Что-нибудь! Угости меня, — звонко лаяла она, прыгая и толкая кого-нибудь лапкой. — Кому я сказала, сейчас же дай мне что-нибудь! Я хочу, хочу, хочу! — не унималась она, стремясь во что бы то ни стало запрыгнуть на колени.

А когда она приезжала в гости со своей хозяйкой в деревню, то первое что начинала делать, это громко беспрестанно лаять.

— Не подходи ко мне! Не смей меня трогать! Я сейчас пожалуюсь на тебя! Слышишь?! Кому говорю! — заливалась она.

— Да тебя никто не трогает и не собирается даже, — мрачно и спокойно отзывался несколько удивленный лабрадор.

— А ты… а ты вообще молчи! Тебя не спрашивают! — нападала на нее Лада, которая раз в сто была меньше большой и ставшей вдруг неуклюжей Ники. Ведь лабрадор мог одной лапой придавить захлебывающуюся лаем мерзавку.

— Вот ведь чудовище, — шутил муж хозяйской дочки, — Слон и Моська…

— Я и тебя сейчас укушу! Не подходите ко мне, не трогайте меня! — огрызалась Лада.

— Иди сюда, мартышка, угощу чем-нибудь, — звал ее хозяин.

Собака замолкала, подходила к нему, с удовольствием брала угощение, просилась на руки и довольно щурилась, когда ей начинали чесать животик.

— Не останавливайся, гладь еще! Гладь, кому сказала! — заводила она вновь свою звонкую песню.

— Ох, какая ты! — пытались урезонить ее.

— Да, да, да, я такая! Такая я. Вот такая уродилась! Какая есть! Терпите, как хотите! — царапала она своей когтистой лапкой руку гладящего…

— Ты кто, кошка? — спросила ее как-то подошедшая Ляля, пытаясь поиграть с собачкой.

— Кто?! Кто я?! Кошка?! Какая я тебе кошка?! Я собака! Еще большая собака, чем ты! Понятно?! Кошку нашла!

— Лада, Лада, ну успокойся уже. Тебя ведь никто не обижает! Ляля просто поиграть с тобой хочет.

— А я не хочу! Я не хочу ни с кем играть! Пусть она отойдет от меня! — то лаял, то тоненько рычал рассерженный йорк.

И очень злобно Лада рычала, даже кидалась, когда утром кто-нибудь заходил в комнату, где она спала, взгромоздясь прямо на свою хозяйку.

— Глупая, я же тебя гулять хочу взять. Пойдем, — протягивали к ней руки.

— Уйди! Отойди немедленно! Сейчас укушу тебя! Покусаю и оцарапаю! Не приближайся!

— Да ладно, как хочешь. Видели ее, принцесса какая. Не троньте ее. Никто ни на тебя, ни на твою хозяйку не посягает, гулять пойдем, дурында!

— Отойди! Отойди немедленно! Разорву на части! — не унимался йорк.

— Ладно-ладно, успокойся, — оставляли собаку в покое и прикрывали двери.

Тогда Лада спускалась со своего ложа, пролезала в щелку и кричала, что есть мочи.

— Куда без меня?! Куда без меня пошли?! Подождите! Я тоже хочу!

— Давай-давай, иди уже скорее, — нетерпеливо звали ее.

— Ну тебя! Ты какая-то неприятная. Не компанейская. Скандальная. Вот смотри как мы с Никой играем, — огорченно сказала Ляля и схватила Нику за хвост.

Вот тут и начиналось — Ника вертелась вокруг своей оси, а вместе с ее хвостом вертелась и Ляля, то и дело подпрыгивая и опять наскакивая на свою старшую и большую подругу.

— Смотри, как весело? У-у-ух, ты, вот как я умею, — подпрыгнул пудель.

— Ляля, аккуратнее, ушибешься, — строго прикрикнула на нее хозяйка.

— Ну и ладно, не буду больше, — беспрекословно послушалась Ляля и подошла к хозяйке, заглядывая ей в лицо и виляя хвостиком с симпатичным бумбончиком на конце.

А Лада продолжала заливаться не умолкающим лаем.

— Лада, погоди, ну хватит уже. Молодец, Ляля, ты — послушная собачка, умница. Хорошая.

— А я? — грустно спросила Ника, тоже подойдя к хозяйке, понуро подставляя ей под руку свою большую голову.

— Ах, ты моя башка… умнулька и ты. Не ревнуй, она же маленькая, — ответила хозяйка и обняла лабрадора за шею.

— Ну, вот. Это другое дело. А то развели тут шмакодявок разных. А про меня забываете, — пыхтел довольный лабрадор.

— А я, а я, а я? — вновь лезла под руки Ляля. — Почему ты ее гладишь? Это же я хорошая! — прыгала она, не унимаясь и скуля.

— Ляля, подожди, Ника — тоже моя собака, она тоже хорошая, и я тоже ее люблю. Хотя ты и маленькая и симпатичная.

— Нет, нет, нет, я лучше, я лучше, я лучше — скулила и пищала Ляля, подпрыгивая выше своей головы.

— Какая ты ревнючая, Лялечка! Вы обе у нас хорошие. Нельзя так. Я Нику тоже поглажу. Давайте вам дам что-нибудь вкусненькое.

— И мне, и мне! — пищала Ляля. — Ой, я такое не хочу, — понюхав угощение, отворачивалась она.

— Ну, не хочешь, как хочешь. Ника, иди съешь и Лялино.

— Нет! Лучше я сама. Причем здесь Ника? Я передумала. Сама съем. Хоть и не вкусно мне совсем и не хочется. Но чем вашей Нике, лучше сама.

Так было, например, и с виноградом, который Ника очень любила.

— Ляля, ты не будешь, — говорила ей хозяйка. — Это Ника у нас любит.

— И я люблю, и я люблю, — прыгала Ляля, выпрашивая ягодку.

— Ну на, возьми, если хочешь.

Ляля взяла ягодку и тут же выплюнула.

— Тьфу, это какая-то гадость.

— Сама ты гадость, — сказала подошедшая Ника, и съела упавшую виноградинку.

— Зачем съела? Это мое. Я просто так выплюнула. Временно. Дайте мне еще, — опять просила Ляля.

— Не будешь же, вот вредина.

— Буду-буду, — просила Ляля.

— Ну, возьми, — соглашалась хозяйка.

Ляля практически с отвращением, даже поморщась, проглотила виноград.

— О, а он ничего. Я теперь тоже виноград буду любить. Наверное.