– Блин, Тинка, ты спятила?! – Светка прямо задыхалась в трубку, так была возмущена.

– И тебе здравствуй, – зевнула я и посмотрела на часы: ух ты, полдесятого! А я еще в постели, потому что полночи промаялась бессонницей.

Вчера мне звонил Дима. На работе я умудрилась с ним не встретиться; а на несколько его звонков я попросту не отвечала. Причем это не в моих правилах – игнорировать звонки, даже если знаю, что они несут с собой вопросы и сложности. Я же не ребенок, чтобы прятаться от проблем. И все-таки на Димины звонки не отвечала – просто не знала, что сказать ему. И страшилась того, что он может мне сказать.

Но вечером, когда одиночество стало таким тягучим и тоскливым, как сырой ноябрьский дождь, я сдалась. И при первых аккордах Калифорникейншз, то есть моего рингтона, сразу сняла трубку.

– Алло, – произнесла я строгим голосом.

– Привет, – сказал Дима и просто добавил: – Я очень хочу тебя снова увидеть.

– Увидеть? – начала по привычке язвить я.

– Да, – даже по его тону было понятно, что он улыбается. И что моя язвительность совсем его не ранит а, наоборот, забавляет. Наверное, он сразу понял, что она лишь защитная реакция на жестокость внешнего мира. Так сказать, превентивная мера.

– Прости, – расслабилась я. – Сейчас у меня сложный период. Я позвоню тебе сама – через некоторое время.

– Завтра? – уточнил он.

– Не знаю, – честно призналась я. – Может, завтра. Может, через неделю. А может, через месяц. Когда буду готова – я позвоню. И если ты к тому времени все еще будешь желать… меня видеть, то мы встретимся. Ты согласен? – очень тихо спросила я.

– Я согласен, Тина. И можешь быть уверена: я все еще буду желать этой встречи, когда бы ты ни позвонила.

– Почему? – поразилась я.

– Потому что ты необыкновенная. А я так мало тебя знаю. И не успокоюсь, пока не узнаю тебя ближе. Так близко, как могут знать друг друга только родные люди.

Его искренность меня поразила. Поразила так глубоко, что почти ранила. Мне даже показалось, что из глаз вот-вот потекут слезы.

Мы попрощались, словно пассажиры «Титаника», и я решила немедленно отправиться спать. Но сон не шел, в голове крутились печальные мысли, и я все время думала о том, правильно ли поступила, оттолкнув хорошего парня, который мне нравится. Уснула только под утро. Мне снился Артем, который наклонялся ко мне и шептал: «Ты необыкновенная»… А когда он отстранялся – то странным образом превращался в Диму.

В таком кошмаре я провела несколько часов сна. Спала бы и дальше, если бы звонок подруги меня не разбудил. Я же свободна с сегодняшнего дня, на работу идти не нужно. К счастью, Игорь не начал настаивать на двухнедельной отработке. Наверное, понял, что работничек из меня в этот период будет еще тот. Испугался, что напишу какую-нибудь остервенелую ложь, а его потом учредители отругают. Правильно испугался: в гневе я страшна!

– … Эй! Ты еще там? – испуганно поинтересовалась Светлана. – Тина!

– Да тут я, тут. Сплю еще, – пришлось признаться.

– Ага, – успокоилась подруга и приступила к пыткам угрызениями совести. – Так, значит, ты вчера уволилась, поставила всю редакцию на уши, а мне, своей лучшей подруге, ничего не сказала?! И давно ты это планировала?!

– Да не планировала я ничего, – нехотя призналась я. – Просто Игорь начал навешивать на меня дополнительные обязанности. Копирайтера. И, как всегда, бесплатно. Ну, мне это надоело, и я уволилась.

– Так просто – взяла и уволилась?! – Изумилась Света.

– Ну да. Оказывается, экспромт, как говорит моя другая подруга Вита, – святое дело, – хохотнула я. – Экспромтом избавилась от мужа, потом от работы – и оп-ля! – я свободна!

– Таа-а-ак… – с подозрением в голосе протянула подруга. – И ты точно ни о чем не жалеешь?

– Не-а, – весело подтвердила я.

– А обо мне ты подумала? Как я в этом гадюшнике без тебя жить дальше буду?! И вообще, не хочу я с тобой расставаться! Без работы я не пропаду, а новую лучшую подругу поди найди! – несколько экзальтированно выпалила Светка и отключилась.

Я обессилено откинулась на подушку. Да, она права: расставаться с друзьями всегда печально. Особенно, если вы подружились на работе. Вот так часто бывает: перейдешь на другую службу, и все – дружбе конец. Я не хотела, чтобы нашей дружбе со Светкой пришел конец. Очень я ее любила. Света была нежным пирожным, когда жутко хотелось сладкого; целительным лекарством, когда было больно; теплым лучом солнца, когда было темно и сыро… Словом, хорошая была подруга.

Поднявшись, наконец, с кровати, я побрела на кухню, засыпала кофе в кофеварку и отправилась в душ. Только-только намылила волосы – как истошно зазвенел дверной звонок. Намотав кое-как тюрбан из полотенца на голову, я набросила халат и побежала к двери, гадая, кого это принесла нелегкая.

За дверью маячила Светка собственной персоной. Обнаружив, что дверной глазок открылся, она продемонстрировала бутылку текилы и тортик, а затем заорала:

– Открывай давай! Ты от меня просто так не отделаешься!

Я быстренько открыла замок и схватила подругу за руку, увлекая в квартиру:

– Заходи быстренько и не кричи, а то мои соседи и так считают меня с недавних пор буйнопомешанной. Теперь увидят, что ко мне такие же буйнопомешанные таскаться начали, и напишут в милицию заявление, будто я притон открыла.

– Для буйнопомешанных? – поинтересовалась Света, снимая обувь.

– Ага, – подтвердила я. И спросила подозрительно: – А ты что, телепортировалась? Ты ж звонила мне всего минут десять назад.

– Да я уже из такси звонила. По дороге к тебе. Стану я в унылой редакции сидеть, скучные письма в одиночестве разгребать, когда у подруги жизнь рушится, – фыркнула Светка.

– Да ничего у меня не рушится. Может, как раз наоборот – налаживается. А откуда ты знала, что я дома? Вдруг бы я стояла где-нибудь на мосту, под трагическими порывами ветра? – резонно спросила я.

– Ну да, под трагическими, – снова фыркнула подруга. – В постели нежишься – где ж тебе еще быть? Мужа выгнала, сын в лагере, с работы ушла. Не жизнь – малина!

– Ага, только и осталось что притон открыть.

– Я не против. Все равно, я теперь тоже без работы, – весело сообщила Светка таким тоном, словно только что выиграла в лотерею миллион долларов. Хотя он у нее, правда, и так есть.

– Ты что, тоже уволилась? – удивилась я.

– Ну да. Что мне там делать? Без тебя скучно, – уже будничным громким голосом сообщала Света подробности, пока я домывала себя в душе и одевалась. – Игорь, правда, истерил, что я должна что-то там отрабатывать, потому что мы подло бросили отдел на произвол судьбы… Но я позвонила Ваньке, всплакнула чуток – и через пять минут Игореша явился с моей трудовой книжкой, расчетными деньгами и заискивающей улыбочкой.

– А твой Ванька что, рекламу нам давать собирался? – снова удивилась я. Похоже, было утро удивлений.

– Да нет, его какой-то партнер дал как-то по глупости. На страницу. Но ты же знаешь Игоря – он в надежде получить еще один рекламный макет мать родную продаст. Тем более, человека с работы в один день уволит. Да ты не стой истуканом, посуду доставай. У тебя что, даже лимонов нет?! – испугалась Светка, роясь в моем холодильнике.

– Есть, – с готовностью сообщила я, – и даже, кажется, где-то лайм завалялся…

Наконец, мы нашли несколько лаймов, выдавили сок, обнаружили в шкафчике полбутылки апельсинового ликера, смешали «маргариту» и вышли на мой просторный уютный балкон с плетеными креслами и маленьким столиком – насладиться уникальным моментом. Давненько я не пила алкогольные коктейли в десять утра. Пожалуй, вообще никогда.

– И что ты собираешься делать дальше? – спросила я после первых глотков божественного напитка.

– А, не знаю, – отмахнулась Светка. – А ты?

– Да я вот думаю, наконец, журнал женский открыть, – призналась я. И в этот момент моя призрачная мечта вдруг начала обретать реальные черты.

– Ух ты! Наконец! Ты же давно этого хотела! Я с тобой! – возликовала Света.

А потом вдруг всполошилась:

– Так для этого ж деньги нужны.

– Ну да. Это единственная проблема. Я как раз над ней думаю.

Честно говоря, я и о журнале пока что не очень-то думала. Тем более о том, на что его издавать. Мир цифр и инвестиций пугал меня, как бесконечный холодный космос.

– Эврика! – вскричала Светка, допила залпом свой коктейль и умчалась на кухню за добавкой. Вернулась с шейкером, долила «маргариту» в мой бокал, затем наполнила свой и торжественно произнесла:

– Давай выпьем за меня. Потому что я знаю, где взять денег.

– И где же? – ласково поинтересовалась я. Мне уже заранее нравилось все, что предложит Светка. «Маргарита» давала о себе знать. Я поняла, что алкоголь утром – хорошее решение всех проблем. Как говорит один мой знакомый, «с утра выпил – весь день свободен». Но я и так была свободной – теперь, после расставания с Максом и увольнения. Теперь мне хотелось не свободы, а идей. И они были – у моей подруги:

– У Ваньки! Денег! Да-авай ему позвоним и денег попросим! Ик! – сообщила Светка, осушая второй бокал и демонстрируя первую степень опьянения.

Мне было тепло, хорошо и весело.

– Не, у Ва-аньки, ик, не-а, – замотала головой нетрезвая я, пытаясь сохранить остатки ясности разума.

– Тю, он с радостью даст. Лишь бы я его кормила вовремя. И чтоб под твоим присмотром.

– Кор…кормила?! Ппод присмотром? Моим? – изумилась я.

– Да нет, – широко взмахнула рукой Светка, уронив на пол бокал. Он, к счастью, не разбился, а закатился под стол. Мы одновременно полезли за ним и сбили хрупкий столик с ног. – Работ-тала.

– Еще по кок-телю, что ль? – философски спросила подруга, сидя на полу возле опрокинутого стола.

– Давай, – согласилась я и потянулась за шейкером. Так, сидя на полу моего балкона, мы начали строить пьяные планы нашего счастливого совместного производственного будущего.

Мне уже совершенно не было страшно. Мало того – я удивлялась, как это раньше не пришло в голову просто решиться и создать свой журнал? Ведь это на самом деле так просто!

Я взяла шейкер и поболтала им в воздухе. Посуда была пуста.

– Светт-туль, что, еще по кок-те-льчику? – нетрезво подмигнула я подруге.

– Ик! – согласилась та.

Апельсиновый ликер уже закончился, как и лайм; остались только лимоны. Ну и текила. Пришлось мешать коктейль только из текилы и лимонного сока. И льда.

Слабо бултыхая шейкером, я вернулась на балкон.

– А, кстати, канон…канон… каноНИЧЕСКИЙ! О! каононический! Рецепт «маргриты» – это лишь текила и лаймоывы…ывовый сок. Или лимноновый. Во как. – Сообщила я Светке.

– Горжусь тобой! – с уважением произнесла та. – Каноне…Канони… Канонческий!

Мы дали друг другу «пять», стукнувшись ладонями, чокнулись, выпили, потягивая, очередной коктейль. Некоторое время сидели молча, наслаждаясь нирваной. Внезапно Светка встрепенулась и неопределенно промычала:

– М-м-м-м-м… Ва…

Взяла свой мобильник и нажала кнопку быстрого набора, пытаясь сфокусировать взгляд на аппарате. Затем прижала трубку к уху и застыла, как статуя.

– Привет, Светик! – неожиданно громко ответила трубка приятным Ванькиным баритоном.

Светка молчала.

– Алло! Свет! Я слушаю! – начал волноваться Иван.

Светка по-прежнему молчала, изо всех сил пытаясь не уронить трубку.

– Света, с тобой все в порядке?!

Ту я поняла, что надо приходить ему на помощь. То есть, ей. Ну им обоим, короче. Попыталась выхватить у Светки трубку, чтобы что-что внятное сказать ее мужу, а то она, судя по всему, была явно не в состоянии этого сделать. Но трубку держала цепко. И вдруг зашипела:

– Ш-ш.

Я снова попыталась трубку отобрать. Тут Ваня, явно подозревая неладное, закричал:

– Что там происходит? Света, дорогая, ответь! Тебе плохо?

Мне, наконец, удалось завладеть трубкой. Я прижала ее к уху. Открыла рот. Но произнести ничего не смогла. Только почему-то повторила:

– Ш-ш.

Тут Светка снова встрепенулась, с большим шумом отобрала трубку обратно и неожиданно четко произнесла в микрофон:

– Деньги.

Иван уже неистовствовал:

– О Господи, Света, тебя похитили?! Требуют выкуп! Сволочи, не трогайте мою жену! Ублюдки! – он орал, как резаный. Очень громко. Видно, очень он Светку любит. Я даже позавидовала. Меня так не то что олигарх никогда не любил, но даже припадочный Максик.

– Не! – громко сообщила я, пытаясь демонстрировать гордость – мол, не надо денег, я сама справлюсь.

– Света!!! – громко позвал Иван. – Или кто там рядом! Так. Какая сумма вам нужна? Куда везти? Дайте трубку моей жене! – Видно, бизнесмен взял верх над безутешным мужем, и Ваня принялся решать проблему.

– Жур… – пролепетала Светка. Хотела, наверное, объяснить, зачем деньги. В смысле, что не для выкупа, а для журнала. – Жур…

– Что? Журналистов созвать? Пресс-конференцию? – волновался Иван.

Светка отрицательно замотала головой и уронила телефон на пол. Я подняла аппарат и услышала:

– А-а-а! – выл несчастный Светкин супруг. – Журналист! Ты журналист! И тебя похитили из-за твоей профессиональной деятельности. Гады! Сволочи! Я давно говорил, что журналист – самая опасная профессия в мире. Света! Любимая! Я спасу тебя из их лап!

Я живо представила, как старушки – божьи одуванчики, основной источник журналистской деятельности нашего отдела писем, атакуют свободу слова, наступая на Светку, размахивающую плакатом «Кто владеет информацией – тот владеет миром!». Мне стало смешно, и я хрюкнула в трубку.

– Тебя пытают?! – ужаснулся Иван. А затем вдруг его осенило. – Не отключайся!!!

И куда-то побежал. Это было слышно по топоту ног.

На балконе становилось жарко, и мы переползли вместе с бокалами, остатками текилы и шейкером на ковер в гостиную. В прохладе квартиры и объятиях климат-контроля наступило (как оказалось, временное) легкое отрезвление, и я смогла произнести более-менее членораздельно:

– Света, я не возьму Ванькиных денег. Я должна сама.

– И где? – поинтересовалась подруга. Ей говорить было труднее.

– У рекк-ламодате… дателей.

– Ну ты воооо…ще! – восхитилась внезапно Светка моей способности к человеческой речи. – Кано…ноно…ич. Ичесскй! Рекла… мо…тели!

– Ага. Абырвалг! – согласилась я. Сознание собственного могущества вдруг захлестнуло меня с невероятной силой, я порылась в телефонной книжке и набрала номер, заговорщески послав Светке сигнал молчания:

– Ш-ш. – И прижала палец к губам. Она радостно умолкла.

– Алло, – отозвалась трубка деловым голосом.

– Здравствуйте, Елена Григорьевна, – пыхтя, я поднялась с ковра, стала по стойке «смирно» и втянула живот. – Это Тина Давыдова, еженедельник «Мой город».

– Помню вас, конечно, Тина, – любезно продолжала трубка. – Отличная была работа. До сих пор ставлю цикл ваших статей в пример нашему рекламному отделу. Но пока что никто эту планку не взял.

– Спасибо, – искренне сказала я. – Теперь вы можете помочь. Ик. Извините. – Я залилась краской от такого конфуза, но бросить трубку не смогла и церемонно продолжила, как всякий глубоко нетрезвый человек, чрезмерно четко выговаривая слова: – Не хотите ли стать инвестором нового женского журнала?

– Женского журнала? – удивленно переспросила Елена Григорьевна. – Может быть. Подъезжайте завтра, я найду для вас время. Тогда и поговорим.

Связь разъединилась, я застонала и снова опустилась на пол. Стоять было еще труднее, чем разговаривать. О том, что я только что натворила, думать было лень. Мы смешали остатки текилы со льдом, разлили ее по бокалам и зачем-то набросали льда в шейкер. Лед – это все, что у нас оставалось из ингредиентов коктейля.

…Спецназ ворвался в мою квартиру, когда мы со Светкой, прислонившись друг к другу спинами, сидя на ковре в гостиной, выводили нестройным, но громким дуэтом «Что стоишь, качаясь, тонкая рябина». При этом Светка дирижировала хрустальным рогом, а я время от времени встряхивала шейкером со льдом, словно маракасом.

Не знаю, кто изумился больше: бравые спецназовцы – их было человек восемь – или мы с подругой. И тут в полной тишине я произнесла:

– Моя дверь.

В смысле, что молодцы взломали мою новую бронированную дверь, и как же теперь моя безопасность? «Мой дом – моя крепость»?

Тут в квартиру вбежал запыхавшийся Иван. Растолкал спецназовцев и узрел дражайшую половину, сидящую на моем ковре.

– Они вз!..ломали! Тинкну дверь! – произнесла она обиженно и ткнула пальчиком в молодцев.

Иван обнимал, тискал и целовал свою жену, обнаружив ее целой и невредимой. Пьяная Светка счастливо смеялась. Спецназовцы молча стояли, переглядываясь, осторожно посмеиваясь и переминаясь с ноги на ногу. Ванька бормотал сквозь супружеские поцелуи:

– Я чуть с ума не сошел! Думал, тебя похитили! Ну, из-за деятельности.

Я снова хрюкнула. Иван взглянул на меня с осуждением и продолжил:

– А потом дошло, что можно вас запеленговать – телефон же включен!

Кстати, да – Светкин аппарат до сих пор лежал включенным на балконе.

– Позвонил, кому надо – и парни быстренько среагировали. Смотри, какая точность у современной аппаратуры: до квадратного метра! – восхитился Ваня.

Оторвавшись, наконец, от жены, он подошел к парням, пожал каждому руку:

– Спасибо, ребята. Извините, что так получилось. Я все оплачу. С премией.

Услышав про премию, спецназовцы расслабились и загалдели:

– Да ничего, Хорошо, что все живы… – и наконец убрались восвояси.

А Иван снова обнял Сетку и ласково произнес:

– Ах ты, проказница…

И Светка ответила:

– Ик!