— Лара? Что такое «эпидемия»? — резко спросил Кир.

— Маркус, — я обернулась в седле, чтобы взглянуть на него, — мне нужен Гил. Моё оборудование, где моё оборудование? Мне нужно лекарство от жара и больше, чем есть на руках. Гил приготовит, он этому научился.

— Ксилара.

Я обернулась с широко распахнутыми глазами. Кир редко обращался ко мне по полному имени и никогда таким тоном. Он сидел на лошади с таким видом, словно его терпение лопнуло. Я тяжело сглотнула.

— Мне нужен Гил и моё оборудование.

— Тебе нужно объясниться, Лара. Я построил армию, а ты лепечешь о лекарствах. Скажи мне, что это за болезнь, что всё изменила?

— Это эпидемия. Болезнь, которая убивает.

— Болезнь убивает?

Кир провёл пятернёй по волосам и нахмурился.

— Да, конечно, убивает.

Я не сразу поняла весь смысл его вопроса. Но, уверена, дело было в том, что он не знал этого слова. И все же у меня перехватило дыхание. Его взгляд был полон сомнения. Почему он не понимает?

— Твоё «конечно» совершенно неочевидно, — произнёс Кир голосом острым точно клинок. — Ты говоришь мне, что действиям деревенских есть другое объяснение? Серьёзное?

Пресвятая Богиня. Он не понял.

— Кир, деревенские пытались спасти твоих людей. Это не мятеж.

Кир нахмурился, но он слушал, и я продолжила:

— Согласно нашим законам заражённая деревня не отворяет ворота, пока не пройдёт болезнь. Также жители заполняют пограничные камни укусом в качестве предупреждения и отгоняют любого, кто попытается войти. Они сражаются не с вами!

— Так. — Кир задумался на мгновение, а затем махнул Ифтену. — Мы расставим воинов, но подальше от стен. Никто не нападёт, кроме как по моему приказу. Полная боевая готовность, ни один воин не погибнет из-за моей самоуверенности.

Он натянул поводья, готовясь уехать.

— Маркус, отвези её в тыл. Быстро найди ей какую-нибудь броню, а затем приезжай, когда я пошлю за ней. — Он перевёл взгляд на меня. — Только, когда я пошлю за ней.

Я уж было хотела возразить, но он от меня отмахнулся.

— И найдите Гила и дайте ей всё, что по её мнению ей понадобится. Я позову за вами, когда буду готов. Поняли?

Моя стража кивнула, но мне этого было недостаточно.

— Кир, что ты собираешься делать?

— Что планировал раньше. Мы займём позицию и отправим гонца к стенам.

— Рэйф. Ему нужно принять меру предосторожности. Я…

Кир не отвёл с меня взгляда.

— Рэйф, езжай с военным трофеем. Эпор…

Эпор чуть выехал вперёд.

— Да, военачальник?

Кир не перевёл взгляда.

— Удерживай её, Эпор. В зоне видимости стен, но на расстоянии. И если понадобится, я приказываю тебе повалить её на землю и привязать к дереву.

Я залилась краской от слов Кира и прикусила губу.

— Слушаюсь, военачальник, — ответил Эпор, не скрывая энтузиазма.

***

— Никакого слова для обозначения эпидемии? — поразилась я.

Я повернула голову к Маркусу, и мой шлем съехал мне на глаза и ударил по носу.

— Слишком большой, — заметил Гил поучающим тоном. — Мне найти другой?

Маркус двинулся вперёд, пока я поднимала шлем с глаз, и я вздрогнула, когда он встал ближе. Он остановился и посмотрел на меня, а затем сделал шаг назад.

Айсдра ворчала, пытаясь завязать на мне тяжёлую кожаную куртку, которая была пошита для воина больше, чем я.

— Сними его и скрути волосы, Лара. Мы используем косу для дополнительного объёма.

Гил снял с меня шлем.

— Может, чистые бинты помогут?

— Что такое «эпидемия»? — поинтересовался Рэйф. Он был на коне, как и Эпор с Престом, которые встали рядом с нами и смотрели по сторонам. Эпор исполнил приказ Кира, и мы уехали в тыл, чтобы найти лошадей с оборудованием и Гила. Пока воины нарезали круги вокруг нас, мы были далеки от действий, которые бы «порадовали» моих охранников. Я стояла в траве, пока они пытались подогнать по мне различные части брони.

Как только Кир повторно потребовал меня как военный трофей, Симусу и Озару в город Водопадов отправили гонцов. Они, в свою очередь, прислали гонца с письмами радости и вьючных лошадей, нагруженных лекарствами и моим оборудованием. Всё было тщательно упаковано для долгого путешествия.

Кир и Сэл объяснили, что с такой армией лучший способ гарантировать, что у меня всегда будут запасы под рукой — это разделить всё поровну между четырьмя вьючными лошадьми и везти их в разных частях процессии. Где бы я ни оказалась, одна из лошадей будет рядом.

— Эпидемия — эта разновидность болезни, которая может убить множество людей и очень быстро. Она распространяется… — я осеклась, увидев озадаченное лицо Рэйфа.

— Как зимняя болезнь, которая распространяется среди обитателей одного дома. Обычная физическая боль, ничего более, — сказал Маркус, роясь в седельной сумке и доставая какие-то длинные кожаные наручи.

— Что такое зимняя болезнь? — спросила я, проводя пальцами по волосам, чтобы начать плести косу. Длинные рукава куртки были жёсткими и неудобными.

— Боль, которую можно терпеть, до времени.

Гил откашлялся, пытаясь его прервать. На мой кивок он сказал:

— Она воздействует на тело, трофей, вызывает кашель, обильный пот и плохое самочувствие.

Всадники кружили вокруг нас, и я заморгала на солнечном свету. Худшая напасть этих людей — обычная простуда? Я оглянулась на Маркуса.

— Нет, эпидемия убивает молодых и старых, здоровых и больных. Она быстро распространяется и очень опасна.

Он смотрел на меня неверящим взглядом.

— Есть истории… — он сильнее нахмурился, — Для нас, смерть несут травмы. Несчастные случаи. Проклятья или немощь, всё это может убить. Но страждущие не убивают себя, жить или умереть решают элементали. Но болезнь? Болезнь несёт боль, но не смерть.

Он раздражённо фыркнул.

Прест обернулся к нему.

— Расскажи ей остальное.

— Остальное? — резко спросила я.

Маркус пожал плечами.

— Истории о горожанах.

— Что за истории?

Айсдра закончила шнуровать мою куртку и отступила оценить свою работу. Плотная, жёсткая одежда висела на мне как мешок. Айсдра окинула меня оценивающим взглядом и нахмурилась.

— Может, обвяжем талию?

— Не надо, — ответил Эпор со своей лошади. — Ей же не нужно сражаться, только проехаться верхом.

— Какие истории? — потребовала я с нетерпением ответа. Почему они мне ничего не говорят?

Рэйф медленно ответил.

— Мы не хотим тебя оскорблять, трофей.

— Мать-земля, — фыркнула Айсдра. — У нас есть присказка: забери у горожан сокровища и оставь гнить в грязи. У нас есть песни о городах с закрытыми воротами, где улицы усеяны телами горожан, умерщвлённых за их низость и продажность. Элементали покарали этих людей за их мерзость. — Она помогла мне убрать косу на макушку и надела шлем. — Я шла по улицам твоего города, трофей. Пусть он и несовершенен, в нём не утопаешь по колени в грязи во всех смыслах этого слова.

Куски бинтов, которыми Гил набил мой шлем, выбились из-под края и завесили глаза. Я чувствовала себя невероятно глупо, но мой страх был сильнее, чем чувство собственного достоинства. Я сосредоточилась на Рэйфе, пока Айсдра обратно убирала бинты под шлем.

— Рэйф, как подъедешь к воротам, никого и ничего не касайся.

— Хорошо, трофей.

— Гил, порви ещё немного ткани на маленькие кусочки и намочи маслом из зелёной бутылки.

— Слушаюсь, трофей.

Гил приступил к работе. Айсдра взяла наручи у Маркуса, закрепила на моём предплечье и начала стягивать тесёмки. Я старалась не двигаться, но меня огорчала полная пассивность.

— Гил, а теперь добавь четыре капли из узкой синей бутылочки. — Он медленно накапал ароматического масла. — Дай понюхать.

Морща нос, Гил поднёс бутыль двумя руками. Айсдра повернула голову и чихнула.

— Хорошо. — Оно оказалось достаточно сильным. — Дай им немного настояться. Рэйф, если кто-то выйдет из ворот поговорить, держись от него подальше.

— Да, трофей.

— Мы дадим тебе немного уксуса. Умой им лицо и руки по возвращению, прежде чем придёшь к нам.

— Да, трофей.

— А теперь возьми два этих кусочка ткани из бутылки, скатай и сунь в рот между десной и щекой.

Айсдра закончила с наручами и опустилась на колени, чтобы завязать какую-то кожу над моими бёдрами и голенью. Маркус медленно опустился на колени с другой стороны и сделал тоже самое.

— Б-х-э! — Рэйф посмотрел на пропитанную маслом ткань, которую ему протянул Гил. Я учуяла резкий запах имбиря даже отсюда. — Трофей, а это необходимо?

Я указала на свой шлем.

— А это?..

— Да, — без промедления ответил Рэйф. — Смерть приходит мгновенно. Хватает шальной стрелы.

— Так и с этим. — Я указала на ткань. — Масло имбиря не даёт распространиться заразе. Целители держать ломтики имбиря во рту, когда ухаживают за чумными. Это лучшее, что я могу предложить.

Рэйф хмуро кивнул и сунул тряпку в рот, щуря лицо от вкуса.

— Теперь сверни два больших куска и сунь в нос.

Все остановились и уставились на меня.

Я посмотрела на них и постучала пальцем по шлему.

Рэйф запрокинул голову и расхохотался, испугав лошадей. Остальные тоже рассмеялись.

— Так и быть, трофей. — Рэйф вытер глаза и взял два более крупных куска ткани. — Я надену броню против невидимого врага. Мне выжидать, пока враг не подойдёт чуть ближе?

Маркус и Айсдра встали, и я машинально отпрянула от Маркуса. Но в этот раз я поймала себя на этом.

— Прости, Маркус. Я не понимаю почему…

— Я понимаю, — хрипло ответил он. — Не думай об этом, Лара.

Он не сводил с меня пристального взгляда.

— Страх ведь забудется, но не урок?

— Я буду помнить.

Айсдра сделала шаг назад и упёрла руки в бока для очередной оценки.

— Это сослужит добрую службу.

Я почувствовала себя дурой.

— Враг умрёт от смеха.

— Главное, что умрёт, — заворчал Маркус. — А теперь по коням. Мы должны быть готовы к зову военачальника.

Мы оседлали коней, а Гил потянул за собой вьючную лошадь с лекарствами. Кожаная куртка колола затылок, и я пожала плечами, пытаясь удобнее устроиться. Как же эти люди умудряются носить броню всё время? Но потом я посмотрела на Рэйфа, который постоянно тёр глаза, наверное, от запаха имбиря. Вздохнула и решила смириться с неудобством моих доспехов. По крайней мере, сейчас.

Как только мы двинулись в путь, Прест наклонился и протянул мне небольшой деревянный щит. Я взяла его, поражаясь весу.

— Что мне с этим делать?

Он ухмыльнулся, белые зубы сверкнули на фоне тёмной кожи.

— Прятаться.

***

Ифтен построил своё войско, готовое резать, как острый нож. Воины были наготове, копья стучали в колчанах, закреплённых на сёдлах. Лошади били землю копытами, желая бежать. С другой стороны, мой конь задремал, низко опустив голову.

С нашей позиции я различала деревню, букву «Ч» на воротах, кровь сухую и коричневую. Поселение казалось маленьким и беззащитным в моих глазах.

— Хорошо, Лара. Спрашиваю снова, что такое «эпидемия»?

Кир сидел рядом со мной на своём коне, в полном боевом снаряжении. Эти голубые глаза, нежные и тёплые в наши часы отдыха под ольхой, теперь были холодными и жёсткими.

Поговорив с остальными, я приготовилась к неверию Кира. Я описала эпидемию и сказала, какие меры предосторожности приняла деревня.

— Для ксиан буква «Э» на воротах — предупреждение ужаса и смерти.

— Мы ничего такого не знаем, — ответил Кир, пристально глядя на меня. Ифтен сидел рядом с ним, но ничего не говорил, предпочитая пялиться на меня своими почерневшими глазами. Я спокойно восприняла взгляд Кира, никогда ещё как в тот момент, не осознавая всю глубину пропасти между нами. Мы настолько разные? И если так, сможем мы когда-нибудь по-настоящему понять друг друга? Мои страхи возросли в стократ, ибо это означало, что он не понимал, с чем имеет дело.

Я осторожно указала на деревню, стараясь по-прежнему держать голову прямо, чтобы шлем оставался на месте.

— Кир, эпидемия опасней любой армии, и ваше оружие бесполезно против него.

Я никогда не узнаю почему, может быть, благодаря моему взгляду, но, слава Богине, Кир прислушался. Он повернул голову и посмотрел на Рэйфа.

— Она сказала тебе, что делать?

— Как минимум раз десять, — усмехнулся Рэйф, до сих пор плача. — Военачальник, я надел свой доспех против невидимого врага трофея.

Его голос звучал странно из-за ткани в ноздрях и рту.

— Я готов.

— Да пребудут с тобой Небеса.

Рэйф повернул коня и шагом поехал к деревне. Мы разучили различные слова для обозначения болезни и эпидемии, и Рэйф повторил их мне. Он подъедет к воротам, узнает всё что может и отчитается нам.

Я наклонилась в седле и подо мной скрипнуло седло, пугая коня. Он отвёл уши назад, и я похлопала его по шее, чтобы успокоить. Надо бы придумать ему имя.

Подняла голову, но Рэйф почти нисколько не продвинулся. Моё нетерпение привлекло внимание Эпора. Он стоял, справа от меня, у морды моей лошади, и повернул голову, чтобы видеть меня краем глаза.

— Трофей, если прилетит стрела, мы поедем в тыл, подальше от боевых действий. Это ясно?

Я кивнула, и шлем снова съехал на глаза. Вернула его на место.

— Я понимаю.

— Жаль, — прошептала Айсдра за моей спиной, — что он никогда не привяжет трофей к дереву.

Смешки остальных заставили меня тоже улыбнуться, хоть и немного печально. Хотя не думаю, что мне придётся много стараться, чтобы Эпор с рвением бросился исполнять угрозу Кира.

Рэйф продолжал спускаться по дороге, и страх вцепился в моё сердце. А что, если я неправа? А если крестьяне действительно восстали? Если так, они пошли и против меня. Как королева Кси я приняла решение объединить наши народы. Или, по крайней мере, объединиться с Киром по этой причине. Они могут ослушаться моих указов, также как нарушили свою клятву перед Киром.

Если да, то эта армия готова «объяснить» им всю горечь их выбора. Я не питала ложных иллюзий относительно прочности деревенских стен или крестьянского оружия. Кир всех убьёт и сожжёт деревню дотла в наказание и назидание остальным. И когда эта весть дойдёт до города Водопадов, как отреагирует мой народ? Мой совет?

Тем не менее, я почти молила о восстании. Это лучше, чем эпидемия. Богиня, как мне объяснить всю опасность эпидемии людям, которые не знали ничего хуже насморка? Эпидемия не уважает никаких границ, рангов или чинов. Нельзя ускорить лечение эпедемии, должно пройти сорок дней, иначе не гарантируешь, что зараза ушла. Как я могу сказать, что Киру придётся ждать так долго?

Я сдвинула щит в руке, упирая его в другую часть бедра. Как они умудряются носить такие тяжести всё время?

Был ещё один момент, в котором я даже не хотела себе признаваться. Последняя эпидемия буйствовала в городе Водопадов двадцать лет назад. Тогда я была ещё младенцем, и мне сказали, что я переболела её в лёгкой форме и быстро поправилась.

Смогу ли я справиться с болезнью сама? Не говоря уже о том, что всех лекарств, которые у меня есть, может, просто не хватить. Смогу ли я опознать болезнь и вылечить всю деревню?

Конь почувствовал моё беспокойство, переместил свой вес и забил копытом. Я снова его похлопала, пытаясь успокоить. Может, имя из «Эпопеи Ксайсона». Я нахмурилась, пытаясь вспомнить, как звали ратного коня Ксайсона. Чёрное сердце? Каменное сердце? Какое-то там сердце. У меня была с собой копия, нужно открыть и глянуть. Конечно, этот конь был воином, истинным ратным конём. Я улыбнулась, когда конь снова сместил вес и опустил голову, снова впадая в дрёму.

Мои плечи слегка расслабились. Я училась у Эльна, истинного мастера искусства исцеления. Знала симптомы четырёх главных чумных хворей, могла вспомнить их историю до Ксипара, до пяти поколений назад. Мы будем предупреждены, отправим гонцов и прибудет помощь.

Однако, как и Гила, столкнувшийся с живым, дышащим, сопротивляющимся больным в первый раз, меня терзали сомнения.

«Первое правило лекаря — никогда не позволяй увидеть своё сомнение», — раздался шёпот Эльна в моей голове. — «Попытка. Это всё что ты можешь. Всё, что может любой из нас».

Я улыбнулась мысленному образу моего мастера, но улыбка сползла с лица.

Рэйф достиг ворот.

Он казался таким маленьким на коне на фоне стен. Рэйф остановился вдалеке от ворот, по крайней мере, на длину корпуса лошади. Он наклонил голову и позвал крестьян. Ветер донёс слабое эхо его голоса. У меня перехватило дыхание, но не появилось ни одной головы, ни камня, ни стрелы. Только тишина, и шум воинов вокруг нас.

Рэйф снова позвал и пустил коня шагом перед воротами, не сводя взгляда с деревянного строения. У меня перехватило дыхание, но пришлось дышать снова и снова, пока Рэйф стоял перед стенами и звал. Моя скорбь нарастала, как и тишина. Как много умерло? Или же умирает в данную минуту?

Кир подал знак Ортису, и тот откинул голову назад и издал боевой клич. Рэйф поднял руку, развернул коня и направился к нам.

На полпути он остановился, как было наказано, достал бутылочку уксуса и вымыл руки и лицо. Я приказала ему повторить процедуру, и теперь наблюдала, как он умылся четыре раза. Даже на таком расстоянии я знала, что его губы шевелятся в этот момент, и была уверена, что он взывает к каждому из элементалей.

Как только с процедурой было покончено, он подъехал к нам. Его лицо раскраснелось от того, с какой силой он втирал уксус в кожу.

— Военачальник, ни ответа, ни звука, ни движения, которое я смог бы заметить сквозь щели в воротах.

Кир кивнул.

— Моя благодарность. Возвращайся к своим прежним обязанностям.

Рэйф поморщился, выплюнул ткань изо рта и достал из носа.

— Военачальник, прошу, пустите меня окунуться в ближайшем ручье. Меры предосторожности военного трофея едва ли вынесет любой из воинов. — Он посмотрел на меня сквозь опухшие глаза. — Это правда, трофей, держу я или нет ваш знак.

Кир кивнул, и Рэйф ускакал, как испуганная птица.

— Итак. — Кир посмотрел на деревню. — Ифтен.

— Военачальник.

— Распусти отряд. Скажи Уэсрену разбить лагерь на ночь, подальше от этих стен. В полях за ивой, возможно. Пусть сам решает.

Ифтен сдвинул брови, но не стал возражать. Он повернул коня и покинул нас, зовя своих людей.

Кир продолжал сидеть, не сводя взгляда с деревни, пока уезжал его отряд.

— Смелые люди, запереть себя в этих стенах и ждать смерти. — Он задрожал. — Сомневаюсь, что смог бы поступить также.

— Ждать смерти? — ответила я резче, чем ожидала. — Нет, я могу помочь им.

— Как? — тихо спросил Кир. Но меня не обманешь, его взгляд был остёр. — Как ты можешь помочь им?

— Поехав туда, конечно же.

Кир окинул меня долгим недоверчивым взглядом. Я в ответ, не дрогнув, посмотрела на него. Не меняясь в лице, он потянулся и схватил уздечку моей лошади.

— Нет.

Не добавив больше ни слова, он повернул лошадей и повёл воинов. Маркус и остальные встали по бокам от нас.

— Кир…

— Нет, Лара.

Он даже не взглянул на меня, ведя лошадей вперёд.

Я вытянула ногу, схватилась за седло обеими руками и соскользнула на землю. Темпа лошади хватило, что мне пришлось немного пробежаться, прежде чем я полностью встала ногами на землю и сбила лошадь Преста с шага. Айсдра резко остановилась, и взгляд, которым она меня одарила, почти заставил меня рассмеяться вслух.

Но от лица Кира мою весёлость как ветром сдуло. Оно было подобно грозовому облаку в небе, мрачное и злое, а взгляд метал молнии. Он спешился и прошёл ко мне, оставив наших лошадей на месте.

Прест наклонился и толкнул ленту с колокольчиками уединения в мою руку. Я обхватила их пальцами, но так и не отвела взгляда от Кира.

— Во всех племенах не хватит колокольчиков… — Маркус осёкся, отъехав с Айсдрой, Эпором и Престом на почтительное расстояние. Они дали нам много места, но продолжали охранять. Я не была уверена почему, поскольку самая большая опасность стояла прямо впереди, возвышаясь надо мной, и по его подбородку от гнева ходили желваки.

— Что это значит?

— Кир, мы должны помочь этим людям.

— Ты ведь только что закончила рассказывать мне об опасности эпидемии? Смертях, которые она вызывает? «Опаснее, чем любая армия», так именно ты сказала. — Кир провёл рукой по лицу. — Зачем тебе проезжать через эти ворота?

— Для помощи больным и ухода за умирающими. Мне нужно узнать, что это за эпидемия, и откуда она взялась. Кир, она может уже распространиться на всё королевство. Мы должны предупредить Симуса, Озара и Эльна. Чем больше мы узнаем, тем лучше будем готовы…

— Нет, — оборвал меня Кир и продолжил идти, двигаясь со своей обычной грациозностью. Его лошадь внимательно наблюдала за нами. Мой конь снова заснул: голова опущена, уши хлопают, глаза закрыты. Мальчик перенёс весь вес на левую ногу, а правую заднюю убрал под себя.

Моё поле зрения заслонил Кир.

— Мы должны приехать в Сердце Равнин как можно скорее. Подтвердить твой статус как можно скорее. Если мы задержимся, потеряем наше преимущество.

— Кир, эти люди присягнули тебе на верность, дали клятву, которую ты потребовал. Принять королевство как данника не означает бросить его на произвол судьбы. Ты ещё принял на себя ответственности за людей Кси.

Я сняла неудобный шлем, позволяя бинтам упасть на землю, и провела пальцами по волосам, распутывая косу.

— Клятва обоюдна.

— Мы проедем мимо, обойдя деревню, как ручей обтекает камень. Признавая их жертву, но держась в стороне от опасности.

— Мы не можем так поступить. Нам нужны сведения. Армия уже может быть заражена, ведь вы торговали с крестьянами, мимо которых мы проезжали. Я лекарь, и я дала клятву помогать страждущему. Я должна туда поехать. — Я улыбнулась ему. — Целитель направляется туда, где он нужен. К военачальнику или к охваченной болезнью деревне.

— Это безумие. Ты — связь между нашими народами, королева Кси и военный трофей. Я не буду рисковать твоей жизнью.

— Я дала клятву, признавая своё мастерство. Как и ты, когда стал военачальником. И эта клятва требует от меня оказать помощь этим людям.

— Для твоих людей это важнее, чем твой долг военного трофея?

— Кир, Кси были народом купцов и торговцев во времена моего прадеда. Но затем по стране прокатилась эпидемия и выкосила людей. Погибло так много народа, что закрыли горные тропы. Кси, которую ты завоевал, была в прошлом богатым краем.

Он повернулся, смотря на ворота и излучая ярость.

Я встала рядом с ним.

— Если эпидемия вернулась, мы должны помочь им и узнать как можно больше. Нам нужно отправить гонца в город Водопадов.

— Зачем? — скептически посмотрел Кир. — Болезнь останется там, где она есть, в кольце этих стенах.

— Нет. — Я потёрла рукой по вспотевшей шее. — Если они все больны, то их не смогут даже должным образом похоронить, Кир.

Он скривился, прекрасно зная, что это означает.

— Мы пошлём за помощью в город Водопадов. Они будут здесь через пять-шесть дней.

— Мы не можем ждать так долго. Если будем ждать помощи, то возможно найдём одни только трупы, и никто не расскажет нам, что произошло и как. Я должна ехать, Кир.

Он впился в меня взглядом.

— Я целитель, и этим людям, твоим людям, нужна моя помощь.

— Эти люди не стоят ни одной капли твоей крови.

Я пристально посмотрела на него, пока он не отвёл взгляд.

— Ты думаешь как влюблённый мужчина, военачальник.

Он обернулся, и в его глазах горело пламя.

— А я и есть влюблённый мужчина, трофей.

Мои щёки запылали, но я не ослабила своей решимости.

— Если бы твои люди обладали лекарскими навыками, ты бы помог им.

— Ты отдаёшь отчёт своим словам? — зарычал Кир.

— Прекрасно отдаю, Кир. Моему народу нужны твои люди для защиты, когда наши силы исчерпаны, для торговых связей, для нашего будущего. У моих людей есть всё, чтобы пережить зиму, но они должны собрать каждое зёрнышко с полей, чтобы выжить. Если это эпидемия, и если она распространится... — Я закрыла глаза от такой возможности. — Ты ведь отправляешь разведчиков, если не знаешь, с чем имеешь дело? Мы должны узнать, и единственный способ сделать это — это войти туда.

— Должен быть другой…

Я впилась в него взглядом.

— А если болезнь доберётся до Равнин? Что насчёт твоих людей? Воины-жрецы им помогут?

Он остановился, стиснув зубы, сгорбив плечи, сжав руки в кулаки. Начал проклинать, и слова полились из него потоком, слова, которые я на тот момент не знала. Он замолк, едва переводя дух.

— Должен быть иной путь.

Он продолжил подкрадываться ко мне и стал переубеждать. Я не ожидала, что будет легко, и легко не было. Пока он шёл, повторяя каждый свой аргумент, я опровергала их снова и снова, зная, что права. Я начала расшнуровывать куртку. Эти тяжёлые кожаные одежды были тёплыми, и у меня вспотела шея. Как же они носят это всё время?

Наконец Кир развернулся, чтобы посмотреть на меня, и ткнул пальцем в мою сторону.

— Мы можем отправить Гила. Он…

— Ты же не отправишь ребёнка делать работу взрослого?

Он вспыхнул, как огонь, политый маслом.

— Ты последний живой представитель рода Кси. Я не рискну твоей жизнью. Я не рискну всем, что мы пытаемся сделать для наших людей. — Он сделал шаг ближе, и я поборола желание сделать шаг назад. — Я не буду рисковать всем ради крошечной деревушки. Кто узнает? Кто увидит?

Он повернулся и направился к нашим лошадям.

— Небеса узнают.

Он остановился как громом поражённый, спиной ко мне, сжав ладони в кулаки.

Ком подкатил к горлу, но я добавила:

— Богиня узнает.

Молчание между нами стало гробовым. Не было слышно ни звука, даже перезвона колокольчиков в моей руке. Лишь ветер хлестал по траве и развевал мои волосы.

Напряжение сначала покинуло левую руку Кира, и он медленно разжал пальцы. Затем расслабились его спина и шея. Он сделал глубокий вдох. Я задела колокольчики пальцем, и нежный перезвон разнёсся по равнине.

Кир повернулся и пошёл обратно ко мне с печальным взглядом.

— Я должен был понять. С момента, как ты проигнорировала меня на рынке, я должен был понять. Во всей моей армии не найдётся больше чести и упрямства, чем в одной крохотной ксианке.

— Крохотной?

Я подняла бровь.

Он улыбнулся и поднял руку, чтобы погладить моё лицо.

— Кир, оставить этих людей будет такой же большой ошибкой, как…

— Как погрузить меч в грудь Дёрста.

Я кивнула.

— Мне не стоило этого делать, огонь моего сердца.

Кир провёл по моим губам большим пальцем.

— Все другие альтернативы ещё хуже. Выбора нет, Кир.

Я подошла ближе и обхватила его руками. Он обнял меня, и мы стояли долго-долго, храня хрупкий мир.

В конце концов, я отступила.

— Я должна поговорить с Гилом.

— Мы позовём его на сенель. — Кир посмотрел вдаль, в сторону армии. — Несколько дней задержки погоды не сделают.

Я открыла рот, чтобы поправить его, но захлопнула, когда он повернулся ко мне спиной.

— Пойдём, Лара. Давайте сделаем это как можно быстрее.

Я взяла его за руку, не сказав ни слова, и мы пошли обратно к лошадям.

***

Если Ифтен не уберёт этот самодовольный взгляд с лица, Кир сделает это за него.

Сенель был созван под той же ивой. Собрались все командиры, и Маркус успел приготовить тёплого гарта и обжарить хлеб. Кавадж подогревался на костре, и его аромат наполнил воздух. Но я с трудом глотала пищу, настолько напрягся мой желудок. Кир принял решение, и я готова узнать, с чем мы столкнулись. Если скоро уеду, то успею до заката осмотреть больных и поговорить с оставшимися жителями деревни. Пожалуйста, Богиня, пусть за теми воротами останутся ещё живые души. У ксиан есть свои истории, также как и у огненных, о целых городах, полных трупов и умирающих. Только не здесь, Госпожа луны и звёзд. Пожалуйста.

Но прежде, чем уехать, я должна ещё много о чём им рассказать, научить. Я не могу оставить целую армию неподготовленную к эпидемии. Но прежде чем я смогу научить их хоть чему-нибудь, я должна убедиться в серьёзности угрозы. Гил сидел рядом со мной с широко раскрытыми глазами, слушал и трясся всем своим худеньким телом от волнения.

Объявление Кира о том, что мы должны помочь деревне, было встречено недоуменными взглядами некоторых и полным презрением остальных.

— Оставь их гнить в грязи, — рыкнул Ифтен, и почти все его поддержали.

Заявление, что я поеду в деревню, вызвало лишь ухмылку на лице Ифтена. Он молчал, пока остальные протестовали и спорили, передавая символ Кира по кругу. Они приводили те же аргументы, что и Кир, и он терпеливо переживал всё снова, опровергая их аргументы, как это делала я. Только когда Кир закончил, наступила тяжёлая тишина.

— Как же храбр и благороден военный трофей, что готов протянуть руку помощи проклятому, — бархатным голосом произнёс Ифтен.

— Оценишь ли ты по заслугам её смелость и вызовешься поехать с ней? — поддел Кир. Его тон звучал странно, и я не сомневалась, что мечи вылетят из ножен.

Голос Жодена прорезал напряжение.

— Значит, правда поётся в старых песнях о городах, полностью разорённых в результате болезни.

— Это редко, Жоден, — успокоила я, убедившись, что мой голос скрыл мои страхи.

— Лошади могут заразиться?

Арет чуть наклонилась вперёд с взволнованным взглядом.

— Никогда об этом не слышала, Арет.

— Но горожане не живут со своими лошадьми, как мы, — возразила Юзайна.

— Может быть, наши люди не подхватят эту болезнь? — с надеждой произнёс Уэсрен.

— Лекарства военного трофея действуют на наших людей. Боюсь, мы тоже можем подхватить эту хворь, — вздохнул Кир. — Я не могу рисковать. Не привезу эту болезнь на Равнины. Можете представить, как умирают наши дети и тхиэ?

Ифтен фыркнул, махнув рукой на группу.

— Мы все живы и здоровы, военачальник. Среди нас нет никаких следов этой «эпидемии».

— Но мы уже торговали с крестьянами по дороге и вступали в контакт, пока стояли лагерем за городскими стенами. Военный трофей сказала, что нужно подождать и убедиться, что болезнь ушла.

Сзади поднялась сумятица, и встал Цор. Он был крупным мужчиной с длинными густыми чёрными волосами.

— Трофей, я прошу о вашем символе.

Я с удивлением посмотрела на него, испугавшись, что он чувствует, раз ему нужен мой символ. Гил толкнул меня в бок и сунул в руку маленькую баночку лекарства от жара. Я подняла её, и Цор вышел её взять.

— Я держу твой символ, трофей, и хочу озвучить одну истину.

— Я отвечу на твою истину, — сказала я, раздираемая любопытством, что же он скажет.

— Трофей, я видел, как вы исцеляли, и слышал слова военачальника. Не хочу обидеть, но я обеспокоен. Мы, равнинники, имеем сильные традиции передавать наши знания по рассказам тхиэ и певцов. Но ваши люди, они полагаются на слова на «бумаге» и в «книгах». — Он говорил на ксианском медленно, вертя в руках маленькую баночку. — Вы храните вашу мудрость в этих вещах. И у вас нет «книги» с собой, что поведает вам о прошлом. — Он прочистил горло и переступил с ноги на ногу, явно чувствуя себя не в своей тарелке. — Возможно ли, что вас подводит память?

Все ахнули, и даже Кир медленно втянул воздух. Маркус свирепо глянул на мужчину, как если бы он оскорбил меня, а, может быть, по их представлениям, так оно и было. Гил выпрямился, пылая от возмущения. Я положила руку ему на плечо, испугавшись, что он может натворить дел сгоряча.

— Цор, это правда, что мои люди записывают свои знания в «книги», чтобы их сохранить. Но уроки, извлечённые из этих «книг», хорошо выучены, особенно, что касается «эпидемии». — Я окинула взглядом собравшихся. — Мой учитель, Эльн из города Водопадов, и он настоял на том, чтобы мы выучили и знали… — Мне пришлось сделать паузу, так как у них не было слова «симптом». — Знаки болезни и как с нею бороться.

Цор по-прежнему держал банку, открыв рот, но я ещё не закончила.

— Я не могу заявить, что моя память так же хороша, как и ваша. Но мои знания и мои умения проистекают из многих лет обучения и практики. Вы понимаете? — Я пристально посмотрела на него, и он кивнул. — Я ответила на вашу истину?

— Да, трофей.

Он протянул баночку и сел.

— Итак, — заговорил Кир, — мы поможем деревне. Уэрен, разбей временный лагерь. Всё на твоё усмотрение.

Уэсрен кивнул, но Йерс встал с задумчивым лицом.

— Я хотел бы спросить у трофея, чего ожидать от погоды в это время года.

Я задумалась на мгновение.

— Кружева Богини не появится ещё в течение нескольких недель, Йерс.

Я могла бы сказать, что он не понимает.

— Первый мороз. Мы говорим, что Богиня ткёт кружево для своей свадьбы. После этого через несколько недель выпадает снег.

Было ясно, что моё объяснение привело его в полное замешательство.

— Будет становиться всё холоднее, а дни короче?

Я кивнула, и он хмыкнул и сел.

Слово взяла Сэл.

— Военачальник, если мы хотим простоять здесь какое-то время, мне нужно пополнить запасы. Как много должно пройти времени, прежде чем мы сможем смело двинуться дальше?

Кир повернулся взглянуть на меня.

— Трофей?

Я облизала губы и уронила взгляд на колени.

— Сорок дней.

Я слышала лишь стук сердца в ушах. Затем робко подняла голову и увидела, что лицо Кира стало каменным. У меня перехватило дыхание, желудок наполнился желчью.

Самодовольный взгляд Ифтена сменился на откровенную улыбку.

— Вы задержитесь на сорок дней?

Маркус нахмурился, когда Кир не ответил, и перевёл взгляд с моего лица на Кира. Я замерла, испугавшись, что зашла слишком далеко. Я заманила его в эту ловушку, но какой выбор у меня был? Жителям деревни нужна моя помощь. Я видела его гнев прежде. Поддержит ли он меня или же…

— Ради безопасности наших людей, — ответил Кир скрипучим голосом и повернул голову к Сэл, позволяя мне увидеть, как пульсируют крохотные мышцы на его подбородке. — Сорок дней. Таков план.

***

Как настоящая трусиха я избегала Кира и держала Гила рядом после сенеля. Маркус собрал всех вьючных лошадей, и мы с Гилом поровну разделили лекарства. Я учила его, пока мы работали, рассказывая о различных видах эпидемии и их лечении. Я уже подготовила письма для Озара и Эльна, и гонцы поскакали галопом в город Водопадов, получив строгий наказ бросить письма стражникам у ворот. Я была практически уверена, что в течение нескольких дней, самое большее через неделю, у Гила появится помощь.

Гил слушал внимательно, не сводя взгляда с моего лица, впитывая мои слова. Он яростно кивнул и повторил рассказ, постоянно добавляя, что он будет бдителен и не забудет, что я сказала.

Пока мы работали, я чувствовала мрачное присутствие одного человека. Кир ещё не поговорил со мной, но я чувствовала, как его взгляд обжигает мою шею.

Кир собрал Маркуса, Жодена, Эпора, Айсдру, Рэйфа и Преста, и они спокойно переговаривали между собой. Я не знала, что они обсуждают, но время от времени в мою сторону кидали мимолётные взгляды. Я продолжала работать, чувствуя напряжение в плечах и шее и боль в ногах.

Только когда мы закончили, Кир встал и подошёл ко мне. Остальные с тревожными лицами последовали за ним.

— Я готова ехать.

 Я выбрала одну из лошадей, Гил придержал остальных. Кир пронзил меня взглядом, но я выдержала его взгляд, ни разу не моргнув. Я и так уже зашла слишком далеко, чтобы теперь сдаться.

— Ты не поедешь одна. — Кир махнул, и вперёд вышли Эпор и Айсдра. — Они будут сопровождать тебя.

— Кир, это слишком опасно. Они…

— Нет, — оборвал он меня, не оставляя шансов для спора. — Мы не видели больных или умирающих. Это всё ещё может быть засада. Ты возьмёшь с собой воинов или не поедешь вовсе.

— Мы сделали свой выбор, трофей, — обнадёживающе ответила Айсдра.

— Столкнуться с невидимым противником? Какие песни о нас сложат, да? — Эпор улыбнулся. — Жоден уже напевает под нос.

Жоден пожал плечами и все, кроме Кира, натянуто улыбнулись. Лицо Кира по-прежнему оставалась каменным, и лишь крошечные мышцы на подбородке продолжали пульсировать.

— И ещё одно… — Я осеклась, не зная, как сформулировать эту просьбу.

— Что бы там ни было, я уверен, ты добьёшься своего, даже если тебе придётся лгать, — выплюнул Кир. Наступила пауза, и остальные начали пятиться, словно услышали колокольчики. Но Кир поднял руку.

— Нет.

Все остановились. Гил покраснел до корней волос и уставился под ноги. Я тоже залилась краской, но не опустила взгляда.

— Говори.

— Мы должны организовать передачу сигналов. Чтобы вы знали, какая это эпидемия. Мы должны давать друг другу знать, что происходит. Как только мы узнаем, что это за эпидемия, нам нужно будет отправить кого-нибудь к городу Водопадов, чтобы передать вести. Ваши боевые кличи, может быть?

Жоден улыбнулся.

— Их используют в бою или на охоте, трофей, и они не предназначены для разговора. Но мы подумаем, что можно сделать.

К счастью, с их памятью, им не понадобится много времени, чтобы определить новое значение крикам. Я продумала так много возможностей, как только смогла, затем прокашлялась.

— Нам нужен ещё один. Если все трое из нас заболеют, и все жители мертвы. Мы должны поджечь деревню и убить себя, чтобы предотвратить распространение заразы.

Кир застыл. Остальные помрачнели. Жоден тихо сказал:

— Я думал, милосердие — не твой путь, Лара.

— Не мой, Жоден. Но я не позволю этой болезни распространиться. Ради ваших людей или моих. — Я посмотрела на Эпору и Айсдру. — Вы понимаете, чем рискуете?

— Да, — хором ответили они.

— И вы поклянётесь…

Вмешался Кир:

— Ты ещё не подтвердила статус, трофей. Не злоупотребляй своей властью.

Я недовольно уставилась на него.

— Но я мастер-целитель. Они должны обещать…

— Они сделают что должно.

Взгляд Кира был ледяным. Я опустила глаза и дёрнула за узду лошади.

— Надо ехать. Мы теряем время.

***

Мы ехали молча до точки, откуда явно виднелись ворота деревни. Никаких изменений, никаких признаков того, что наше присутствие было замечено или проигнорировано. Мы все спешились, за исключением Кира. Айсдра взяла поводья вьючных лошадей. Я повернулась к моему ученику и улыбнулась ему.

— Гил…

Гил бросился ко мне и крепко сжал. Я услышала слабый шёпот у уха:

— Я сделаю всё, чтобы ты мною гордилась, Лара. Клянусь.

Он отступил и подарил мне улыбку. Рыжие волосы засверкали в лучах солнца.

— Небо наблюдает за вами, трофей.

Маркус выглядел несчастным и обеспокоенным.

— И теперь, вы засунете себе тряпки в нос, да?

Я кивнула, слишком тронутая его заботой, чтобы говорить, и обняла его.

— Береги Кира.

— Всегда. Но кто позаботится о вас? — хрипло спросил он, когда я разомкнула кольцо рук.

Кир возвышался на своей лошади, холодный и далёкий, как горы, которые нас окружали. Он не посмотрел на меня, когда произнёс:

— Небо с тобой.

Я глубоко вздохнула и стала ждать. Кир так и не посмотрел.

Я покорно отвернулась. Взяла протянутую Гилом баночку и вместе с Эпором и Айсдрой запихнула тряпки в нос и рот.

— Надеюсь, эту часть оставят в песни, — проворчал Эпор, и мы двинулись в путь. Я была благодарна за резкий вкус имбиря во рту и в каждом вдохе. Он оправдывал слёзы в моих глазах.

Позади раздался какой-то шум. Я обернулась, только чтобы увидеть, как Гил сделал несколько шагов, чтобы поймать мою лошадь, которая пошла за нами. Лошадь немного побрыкалась, но успокоилась под лаской Гила. Кир даже не шевельнулся, и я повернулась обратно к деревне. Айсдра и Эпор ехали прямо за спиной.

***

Мы почти подъехали к воротам, когда я не выдержала.

Я остановилась и обернулась.

Эпор и Айсдра одарили меня понимающим взглядом, но продолжали ехать.

Кир спешился, рядом с ним стоял Маркус и хлопал по плечу. Гил вёл мою лошадь обратно к другим лошадям. Пока я переводила взгляд на лошадей, Кир поднял руку.

Я улыбнулась и подняла руку. Затем подняла вторую и медленно поднесла к первой, чтобы мои пальцы переплелись, образуя кулак. Я надеялась, что Кир вспомнит, что он показал мне этот жест в палатке, когда объявил о своём намерении переплести судьбы наших народов. Надеюсь, он всё понял.

Казалось, он понял, так как поднял руку чуть выше в подтверждении. На таком расстоянии трудно было сказать, но он показался мне разбитым. Как если бы я увезла все его надежды с собой.

А так оно и было.

Со слезами на глазах я опустила руки и повернулась последовать за остальными. Больше я не оглядывалась. Я не могла доверять себе. Ведь побегу и брошусь ему в объятия.

И я не могла доверять ему. Он точно привяжет меня к дереву.