Я долго балансировала на тонкой грани между сном и явью, просыпаться не хотелось. Лениво вспоминала забавный сон про Рихарда. Будто все же я вытребовала брачную ночь, а потом вцепилась ему в руку, сказала «мое» и… уснула? И тут я с ужасом поняла, что действительно прижимаю к себе руку мужа, а второй рукой он обнимает меня. И лежим мы под одним одеялом совершенно без одежды. А внизу живота чувство такое… странное. Я подскочила на кровати, набросила второе одеяло и с ужасом уставилась на мужа. Что вчера было? С чего мне пришло в голову, что я в него влюблена, и его срочно надо завоевывать? Да еще таким ужасным образом. Богиня, как же я себя вела! По сравнению с этим даже недавний сон казался верхом приличия. При воспоминании о вчерашнем дне стало невыносимо стыдно, ибо в жизнь воплотился первый вариант, предложенный Рихардом. Фактически я его принудила к исполнению супружеского долга. Ужасно! Наверное, инора Блау права, говоря, что в отношениях между мужем и женой нет ничего неприличного, но Рихарда я так и не считала мужем. Только временным партнером. И все, что было, – это помрачение рассудка какое-то. Единственная здравая мысль, которая вчера посетила – причина, по которой не хочу к нему привязываться. Нельзя строить отношения с тем, с кем не суждено жить.

– Как себя чувствуешь? – участливо спросил Рихард, прервав мои размышления.

– Ужасно, – честно ответила я. – Я не понимаю, что вчера случилось, и мне от этого страшно. Я ничего подобного не собиралась делать.

– Извини, – смущенно сказал он. – Я пытался тебя остановить, но ты меня не слышала.

Я вспомнила, что он действительно что-то такое вчера говорил. О магии, о том, что я потом пожалею о происшедшем. Но невольно вычленила совсем другое из его слов.

– Ты извиняешься? За что?

– Понимаешь, твое вчерашнее состояние – это результат моего лечения, – пояснил он. – Несовместимость моей магии с твоей. Это чем-то похоже на опьянение и бывает очень редко. И проявляется по-разному. У моих пациентов такого никогда не было. Я не сразу понял, что происходит. Мне даже показалось, что ты вдруг воспылала ко мне какими-то чувствами, – на этих словах он сделал попытку улыбнуться. Попытка провалилась.

– Я не воспылала, – подтвердила я.

– Я так и понял. Что ж, зато ты добилась того, что тебе нужно, – вздохнул он.

– Мне совсем не это нужно, – возразила я и поплотнее закуталась в одеяло. Хотелось отгородиться от всего. Но куда убежишь от себя? – Честно говоря, исполнение договора твоей стороной волновало меня вчера крайне мало. Точнее, совсем не волновало.

– И что же тобой двигало? – в его глазах зажегся огонек интереса. – Уж не из-за Аниты ли?

– Вовсе нет, – удивленно сказала я. Ведь все вчера и прояснилось, к чему опять вспоминать?

Мы молчали. Испуг уходил. На его место приходило странное спокойствие и уверенность, что такое не повторится. Не сказать, чтобы случившееся вчера было мне неприятно, но лечить себя я ему больше не позволю. Близость должна происходить, лишь когда оба осознают, что делают. И хотя я действительно получила от нашего брака именно то, что собиралась, но удовлетворенности не было. Неужели я хотела совсем другого? Я посмотрела на мужа. Рихард выглядел расстроенным. Мне впервые пришло в голову, что он ведет какую-то свою игру, со своим интересом. Нет, я по-прежнему уверена, что мои деньги ему не нужны. Но он не выполняет мою просьбу, а пытается привязать меня к себе, добиться, чтобы я начала испытывать к нему какие-то чувства. И это совсем лишнее. К чему эти нежности, если мы расстанемся через год? Не в моем характере отбрасывать дорогих мне людей в сторону и забывать о них.

– Рихард, а чего ты хочешь? – прямо спросила я.

– Ты о чем? – Сделал он непонимающее лицо.

Ну нет, от ответа он сегодня не уйдет.

– Я о нашем браке, – прояснила я, внимательно на него глядя. – Ведь, что бы ты ни утверждал, первоначальный договор ты нарушил, прекрасно понимая, что если бы ты сказал об этом до храма, то я вышла за другого. Ты поставил меня перед фактом, когда что-то изменить было уже сложно.

– Я не собирался этого делать, – возразил он, – но ты так явно показывала отвращение, что тогда это показалось единственным выходом.

– Никакого отвращения не было, – перебила я его. – Мне просто не нужны внешние фальшивые чувства, которых у тебя ко мне нет. А вот тебе от меня это зачем-то нужно.

– Почему ты решила, что они фальшивые?

– Ты не будешь утверждать, что влюблен? В любом другом случае они фальшивые.

– Если тебе наплевать на чувства окружающих, это не значит, что их нет, – неожиданно зло ответил он.

– С чего ты взял, что мне наплевать? – опешила я, понимая, что разговор опять зашел совсем не туда.

– А разве не так? – вызывающе посмотрел Рихард. – Твой принцип – «Есть я и есть вы. Я сижу в своем уютном домике из страданий, и больше мне ничего не нужно». Ты вообще вокруг себя ничего не замечаешь.

– Неправда, – запротестовала я. – Просто у меня сдержанный характер.

– Да ну? – усмехнулся он. – Я помню, какой ты была на первом курсе. Ни о каком сдержанном характере и речи не шло. А потом вдруг сразу превратилась в засушенную мумию.

Странно, что он помнит меня с первого курса. Анита с Вольфом стали встречаться только на втором, тогда у нас впервые появился и Рихард. Но трудно отрицать очевидное – после неожиданной женитьбы Гюнтера на Эвамарии я сильно изменилась. И хотя я избавилась от чувств к бывшему жениху, мне до сих пор неприятно вспоминать про их предательство.

– Я не хочу больше ни из-за кого мучиться, понимаешь? – Я вызывающе на него посмотрела. – И не буду. А то, что ты делаешь, может привести к тому, что я в тебя влюблюсь по-настоящему.

– Это было бы очень хорошо, – заметил он.

– Ты издеваешься? – возмущенно сказала я. – Что в этом хорошего? Мы собираемся через год развестись. Ты хочешь, чтобы я еще из-за тебя страдала?

– Если ты в меня влюбишься, то о разводе мы забудем, – заявил он. – И, так как намеков ты не понимаешь, то скажу тебе прямо. Я тебя люблю, Ивонна.

– Любишь? – растерянно переспросила я.

– Люблю, – повторил он, – и надеюсь хоть на какие-то чувства с твоей стороны.

Что же это получается? Он женился на мне, строя какие-то планы на дальнейшие супружеские отношения? И отказался подписывать договор именно из-за этого?

– То есть, разводиться ты не собирался в любом случае? – зло спросила я.

– Я же дал слово, – удивился он. – Если хочешь, в храм можем пойти хоть сейчас. Но я прошу тебя хотя бы попытаться. Да и в твоих интересах подождать год.

Что попытаться? Построить счастливую семейную жизнь? Разве можно о таких вещах сообщать постфактум? Когда изменить уже ничего нельзя.

– Ты должен был сразу сказать, – выпалила я. – Почему ты этого не сделал?

– Ты вышла бы за меня?

– Нет, конечно. Нельзя использовать чужие чувства.

– Вот поэтому и не сказал.

Рихард совсем не смотрел на меня, он внимательно изучал трещину на стене. Честно говоря, она не столь примечательна, чтобы тратить на нее столько времени. И вообще, надо будет ее чем-то замазать. Если мы здесь собираемся прожить еще год, можно заклеить стену обоями. Да, еще год вместе. Рихард прекрасно понимает, что сейчас я с ним не расстанусь, не для того я замуж выходила, чтобы так подвести родных. Если бы свадьба Барбары не прошла, то, возможно, я и настояла на немедленном разводе. Но в завещании прямо сказано, что свадьба старшей сестры должна состояться раньше. Так что год нам придется прожить вместе, изображая счастливую семейную пару. А вот дальше…

– Мне не нравится, когда меня обманывают, – наконец прервала молчание я.

– Я не обманывал, – не согласился Рихард.

– Ты пытался мной управлять.

– Я пытался вывести тебя из того состояния, в которое ты себя загнала, – возразил он. – И мне кажется, это получилось.

Пожалуй, да. Я поняла, что не люблю Гюнтера. У меня снова появился интерес к некоторым вещам, отличным от учебы. И я опять улыбаюсь. Только вот Рихард в который раз не совсем искренен.

– А еще ты пытался привязать меня к себе.

– Пытался, – вздохнул он. – Но видимо, здесь не преуспел.

– Почему? – язвительно сказала я. – У нас же была ночь любви, не так ли?

– Не так, я прекрасно понимал, что с твоей стороны ничего нет, – ответил он.

– Но ты и от такого не отказался, – продолжала злиться я.

– Я бы отказался, – он посмотрел на меня с вызовом, – мне тоже не нужны фальшивые чувства. Но у меня не было уверенности, что за оставшееся время я смог бы так же относительно безболезненно для тебя выполнить одно из условий этого идиотского завещания твоего деда! Ты же не будешь отрицать того, что тебе со мной вчера было хорошо?

– Извини.

Я смутилась. Зачем я нападаю на человека, просто согласившегося помочь? И пусть он сделал все не так, как я просила, но то, что вчера случилось, действительно больше нужно было мне.

Рихард опять отвернулся. Я уже почти ненавидела эту трещину и дала себе слово, что в ближайшее время она перестанет существовать. И некому тогда будет конкурировать со мной за внимание мужа. Хочу ли я с ним быть? Пожалуй, слишком мало прошло времени, чтобы я могла утверждать это с полной определенностью. До сих пор я рассматривала наш союз как нечто временное, не заслуживающее пристального внимания. Но ведь сказала же я Гюнтеру почему-то, что люблю мужа? Честно говоря, с Рихардом мне было хорошо все то время, что мы провели вместе. Более того, я даже квартирку нашу уже воспринимала как свой дом. И если единственное, что меня сдерживало – это страх привязаться к мужу, получается, что я очень близка к тому, чтобы влюбиться. И если сейчас перестану себя контролировать, то он получит именно то, что хочет. А хочу ли этого я? И тут я поняла, что на мое вчерашнее поведение повлияло именно неосознанное желание быть с ним. Значит, да? Только вот прощать попытку манипулирования я не собиралась.

– Я согласна попробовать, – наконец сообщила я. – Но с одним условием.

Рихард резко повернулся, в его взгляде неверие так перемешивалось с надеждой, что стало неловко от того, что я готовилась сказать дальше. Но отступать я не намерена.

– Какое?

– Соблазни меня, – я широко улыбнулась растерянности, появившейся на его лице.

– Иви, как ты это представляешь? – ошарашенно сказал он мне.

– Это ты должен представлять. Не я. Если ты согласен, то у нас что-нибудь и получится.

– Знаешь, я никогда не соблазнял женщин, – прокашлявшись, сказал он.

– Я тоже никого раньше не соблазняла, – парировала я. – Но это же не помешало тебе выставить такое требование мне. И заметь, я почти не спорила.

– Честно говоря, у тебя не очень-то получалось, – ответил Рихард.

– Не знаю, не знаю, – ехидно сказала я. – Со свадьбы сестры я убежала после того, как просто ласково посмотрела на двух иноров. А об одного из них пришлось даже руку разбить, так как слов он не понимал. Так что получалось, не надо обманывать.

– Об кого ты руку разбила? – напрягся он.

– Неважно, – ответила я. – Поверь, никакого интереса для меня он не представляет. А вот будешь ли представлять ты, зависит только от тебя, – я заметила, что он хочет еще что-то сказать, и торопливо добавила: – Я все равно не скажу, но обещаю больше ни на кого так не смотреть. Кроме тебя, конечно. Так что ты решил?

– У меня есть выбор? – Он улыбнулся. – Только вот даже не знаю, как подступиться к такой строгой инорите.

– Книжечки почитай, с умными людьми посоветуйся, – нахально сказала я ему, припоминая свои страдания. – Тебе легче будет, так как на красивых ночных штанах, подходящих к цвету глаз, я не настаиваю.

Рихард смотрел несколько отрешенно, и легкая улыбка бродила по его губам. О чем он думал, я даже не представляла, но пусть не надеется, что будет легко. Ведь эту ночь я не могла вспомнить без стыда, а, значит, желание повторить подобное придет ко мне очень и очень нескоро.