После столь наглого вторжения Клауса в нашу квартирку, ранее казавшуюся оплотом спокойствия, я не чувствовала себя в безопасности. Бывший жених изменил поведение столь неожиданно, что я даже не вспомнила, что являюсь, хоть и слабым, но магом, а, значит, могу дать какой-то отпор. Впрочем, даже если бы я попыталась применить эти знания, у Хайнриха-младшего амулетов против магических воздействий немерено, так что еще неизвестно, что случилось бы, не будь рядом Аниты. Обои мы с ней доклеили, и в комнатке стало совсем уютно, но это не радовало. Одна только мысль, что рыжий нахал опять заявится непрошенным, приводила в ужас. И зачем только папа дал ему мой адрес? Ведь наверняка понимал, что ничем хорошим визит не закончится…

Я вздрагивала от каждого шороха. А когда постучали в окно, буквально подпрыгнула на стуле и в ужасе развернулась. Увиденное напугало меня еще больше. За окном висел Рихард, в зубах у него почему-то торчала роза. Неужели Клаус засел внизу? Какой ужас! Но зачем карабкаться по стене, подвергая свою жизнь опасности? Лучше бы позвал стражников.

– Как романтично, – томно вздохнула Анита. – Ты впускать его домой собираешься?

Я бросилась открывать окно, недоумевая, чего вдруг подруга посчитала эту ситуацию романтичной. Интересно, как бы ей понравилось, если бы ее мужу пришлось прятаться от ее воздыхателя? Да и о Рихарде я лучше думала. Он не казался столь трусливым.

– Надо было стражников позвать, – сказала я сразу, как открыла окно и ухватила его за руку.

– Зачем? – слаженный хор голосов мужа и подруги удивил до невозможности.

– Как зачем? Не пришлось бы по стене лезть. Рихард, ты понимаешь, что это опасно?

– Да чего опасного-то? – недоумевал он и попытался вручить мне цветок. – Плющ здесь крепкий и очень удобный для лазания.

– А если бы он от стены оторвался? – продолжала настаивать я. – Страшно представить, что могло случиться.

– Меня Вольф подстраховывал. Кстати, – он высунулся в окно и крикнул: – Здесь Анита. Поднимайся!

– По стене? – в ужасе спросила я.

– Зачем по стене? По лестнице поднимется.

– А как же Клаус?

– Какой еще Клаус?

– Ой, не могу, – расхохоталась Анита. – Рихард, она решила, что ты в окно полез, так как испугался ее бывшего второго жениха.

– С чего это вдруг? – удивился он.

– Так этот Клаус сегодня приходил и угрожал Иви, – сдала меня подруга.

– Анита, я же просила не говорить! – возмутилась я.

Еще не хватало вмешивать в эту историю Рихарда. Я сама виновата в том, что случилось, мне и отвечать за все. Но надежды, что он забудет о сказанном подругой, не было никакой.

– А подробнее? – Голос мужа не предвещал ничего хорошего.

– Зачем тебе поподробнее? Нет там ничего интересного, – ответила я и укоризненно посмотрела на Аниту.

– Еще как есть, – не сдавалась та. – Он же пообещал, что ты сама к нему прибежишь и извиняться будешь.

Возмущаться приходилось молча: сказать в свое оправдание было нечего. Иначе придется прояснять и то, почему все случилось: что папа собственноручно пытался меня приворожить к данному типу рыжей наружности, а тот посчитал, что это удалось. Поведение на свадьбе сестры теперь казалось верхом глупости. Устроили бы Хайнрихи скандал, так все равно встретились они со мной уже после похода Барбары с Юргеном в храм, поэтому разрушить ничего бы не смогли, зато как гости долго бы вспоминали о свадьбе сестры! Правда, папина репутация пострадала бы очень сильно, но мне кажется, что от нее и так мало чего осталось после всех его оглушительных неудач. Разве что маму было бы жалко, она всегда так переживает внутрисемейные неприятности…

– Иви, так что все же случилось? – спросил Рихард.

– Ничего такого, – начала оправдываться я. – Не волнуйся, я сама справлюсь. Ты не должен в это лезть.

– Не справишься ты сама, – заявила Анита.

Но тут, слава Богине, наконец появился Вольф и сразу начал восхищаться нашими обоями. Я радостно его поддержала, усиленно нахваливая его невесту, и разговор ушел с темы, для меня неприятной. Но по взглядам, которые бросал на меня Рихард, становилось понятно, что он ничего не забыл и просто откладывает разговор до того времени, когда мы останемся вдвоем. Так оно и вышло. Как только он закрыл дверь за Анитой и Вольфом, сразу развернулся ко мне и потребовал:

– Рассказывай.

– Что? – Я похлопала глазами, показывая полное недоумение.

– Почему ты подумала, что я испугаюсь твоего жениха? Это, знаешь ли, несколько оскорбительно, – заявил он.

– А что я должна была подумать, увидев тебя в окне? – перешла я в наступление. – Зачем нужно было так рисковать?

– Я хотел сделать тебе что-нибудь приятное, – смущенно ответил он.

– Оставив меня вдовой? – саркастически уточнила я.

– На родине моей матери влюбленные часто доказывают свои чувства, забираясь в окно любимой, – пояснил он. – Вот я и подумал, почему бы не попробовать. Вдруг оценишь.

– Я очень испугалась, когда тебя увидела, – призналась я. – Расстояние до земли вон какое. Здесь можно и не отделаться сломанной ногой.

– Но ведь ничего не случилось, – парировал он. – Со мной. А что здесь с тобой произошло?

– Это мое личное дело, – отрезала я. – Я не хочу тебя впутывать.

– Ты меня уже впутала, – заявил он, – когда за меня вышла. Хотела ты этого или нет, теперь неважно. Теперь уже это наше, внутрисемейное дело. Поэтому я должен знать, кто именно приходил и чем именно тебе угрожал?

– Рихард, давай все же про это не будем, а? – неуверенно попросила я. – Это даже больше касается не меня, а моего отца.

– А давай будем, – непреклонно сказал он. – Тем более ты с чего-то решила, что я так испугался угроз, что на стенку полез, лишь бы удрать. Я, к твоему сведению, еще никогда ни от кого не бегал.

Выглядел он при этом очень оскорбленным. Таким я его раньше не видела. Запомним, гордость моего мужа задевать нельзя.

– Рихард, ты хочешь узнать тайны моего отца, а я твоего даже не видела, – попыталась я перевести разговор. – Вот представь, что я сейчас начну секреты твоего отца выспрашивать.

– Я к делам моего отца никакого касательства не имею, – резко ответил он. – И иметь не собираюсь. Я порвал с ним всякие отношения, так как считаю его виновным в смерти матери.

– Он что, ее убил? – только и смогла сказать я.

Пожалуй, на таком фоне мой папа будет выглядеть совершенно безгрешным. Уж на его совести ничьей смерти нет. Насколько мне известно.

– Нет, но не сделал ничего, чтобы ее спасти, а мог, – ответил Рихард. – Хотя и утверждал, что это не так. Общение с ним тебе не грозит. Так что вернемся к твоему отцу.

– Общение с ним тебе тоже не грозит, – заметила я. – Ты ему не понравился, и он вряд ли появится здесь в ближайшее время.

– Иви, даже твоя подруга считает, что ты не справишься, – сказал он. – Не тяни время, рассказывай. Что не так с твоим отцом? Обещаю, от меня никто ничего не узнает.

Он не сводил с меня внимательного взгляда, и мне вдруг так захотелось довериться. Сколько можно держать все в себе? Останавливали лишь размышления, что он после этого подумает обо мне, да и обо всей нашей семье, не слишком хорошо. Я отнекивалась, с каждой минутой чувствуя, что полная капитуляция все ближе. Рихард отступать не собирался, он твердо был намерен добиться ответа сегодня.

– Мой отец очень невезуч в сделках, – наконец сдалась я. – Он умудряется потерять деньги даже там, где это кажется невозможным, но при этом считает себя гениальным дельцом. Дедушка в свое время вынужденно отстранил его от производства после того, как папа не только внес изменения, чуть не приведшие к аварии, но и заключил весьма сомнительные договоры, последствия которых деду пришлось расхлебывать несколько лет. Отец тогда страшно обиделся, кричал, что его недооценили, и ему выделили капитал для торговли. Весьма приличный, надо сказать.

Я замолчала. Рассказывать дальше не хотелось.

– Так понимаю, что этих денег у него не осталось, – пришел на помощь Рихард. – Но не вижу пока никаких оснований для угроз со стороны твоего бывшего жениха. Как его, кстати, зовут?

– Клаус Хайнрих, – ответила я. – Да, ты прав. Денег у отца не осталось, и он начал занимать у знакомых все более крупные суммы под гарантию возврата дедом. Сначала дед действительно возвращал, а потом заявил, что больше не будет, и пусть отец выкручивается сам, как может. Я предполагаю, что после этого отец начал занимать под наследство, тем более что болезнь деда прогрессировала, и вылечить его никто не мог. Но после каких-то сумм занимать под это перестали. Ведь наследство предполагалось хоть и большое, но не бесконечное.

Я опять замолчала и поскребла ногтем незамеченное ранее пятнышко от клейстера на столе. Оно поддалось настолько быстро, что даже паузы никакой не получилось. Я вздохнула. Начиналась самая неприятная часть рассказа.

– Я тебя слушаю, – напомнил о себе Рихард.

– Тогда он занял деньги у Хайнрихов под меня, – продолжила я рассказ.

– В каком смысле? – пораженно спросил муж.

– Пообещал, что я выйду за Клауса, – пояснила я. – Оказывается, младший Хайнрих в меня влюблен давно. А старшего я устраивала в качестве алхимика. У них косметическая фабрика, поэтому пригодился бы бесплатный специалист.

– Что-то я не заметил, чтобы ты была особо послушной дочерью, – усомнился Рихард. – Как твой отец собирался заставить тебя выполнить это условие? Да и эти, Хайнрихи, разве они не понимали, что от одного желания твоего отца ничего не зависит?

– После оглашения завещания я была в таком шоке, что попробуй они меня сразу в храм отвести, так, наверное, и согласилась бы, – заметила я.

– Но теперь-то ты стала моей женой.

– Папа догадался, на каких условиях я за тебя вышла. Он меня хорошо знает, – ответила я. – И пообещал Клаусу, что я выйду за него сразу, как разведусь. А чтобы это гарантировать, попытался мне подлить любовное зелье, выданное Хайнрихами.

– Твой отец подлил тебе любовное зелье? – В голове Рихарда эти понятия: отец и любовное зелье – совмещаться никак не хотели.

– У него ничего не получилось, так как на мне было кольцо-артефакт, тобой подаренное, – торопливо добавила я. – Но тут я сильно сглупила, согласившись подыграть папе и сделать вид перед Клаусом, что зелье подействовало.

– Зачем?

– Чтобы избежать скандала на свадьбе сестры. Да и проверить хотела, – потупилась я. – Ты на мои взгляды не реагировал. Вот и…

– Руку ты об него отбила?

– Нет, – покрутила я головой. – Просто мне показалось, что одного инора для проверки мало, и я пару взглядов на Гюнтера бросила, который мой первый жених.

– А на него-то зачем? – устало спросил Рихард. – Если ты уже поняла с Клаусом, что работает.

– Он про тебя гадости говорил, – пожаловалась я. – Вот я и не выдержала.

– Лучше бы ты выдержала, – заметил муж. – Поверь, я за себя сам постоять могу. И все же, почему этот Хайнрих уверен, что тебя получит?

– Не знаю. Думаю, у них есть что-то, компрометирующее отца. Я не спросила, да и при Аните он ничего не сказал бы. Знаешь, я ужасно испугалась, когда он неожиданно изменился и стал таким грубым…

Я прикусила нижнюю губу, больше всего боясь разреветься. Да что это такое? Похоже, совместное проживание с Рихардом превращает меня в истеричную барышню, рыдающую по малейшему поводу. Что теперь он думает о моих родных и о моем поведении? Мне страшно даже представить.

– Иви, давай договоримся, – мягко сказал Рихард. – В следующий раз ты сразу рассказываешь, а не пытаешься справиться сама. Дать отпор твоим бывшим женихам у меня получится намного лучше, чем у тебя. Думаю, что я смогу объяснить им более убедительно, почему не следует приставать к моей жене. И с твоим отцом стоит поговорить, чтобы он тебя больше не вмешивал в свои дела.

– Рихард, я ведь и сама виновата, – покаянно сказала я.

– Но ты уже обещала ни на кого так больше не смотреть, – он улыбнулся и обнял меня.

Я все-таки не удержалась и разревелась. И чувствовала, как уходили слезы, а приходило облегчение. И что-то внутри, уже давно зачерствевшее, трескалось, выпуская нежный тоненький росток. Кто знает, что из него вырастет? Да и вырастет ли вообще? Казалось, я могу стоять в объятьях Рихарда бесконечно, но нашу идиллию разрушил стук в дверь. Первая мысль была, что Клаус все-таки вернулся. Собственного испуга я устыдилась тут же – не тот Хайнрих-младший человек, чтобы теперь прийти без серьезной поддержки. Так что я собралась с силами, оторвалась от мужа и направилась впускать нежданного гостя.

– Постой, – остановил меня Рихард, – открою я.