Зейн смотрел через приоткрытые ставни, как жаркое восточное солнце встает над древним городом, над бескрайней пустыней, над желтовато-землистыми крышами бесчисленных домов, помноженных на глазницы двориков и ветви узких переулков. Вот и начало нового дня, заря его новой жизни.

Внимательный взгляд вернулся к девушке, вернее, уже молодой женщине, что, свернувшись клубочком, словно котенок, спала настолько глубоко, что ее дыхание было чуть слышно. Мужчина невольно улыбнулся, вспомнив прошлую ночь.

Зейн был довольно опытным мужчиной — у него было много любовниц, самых разных по темпераменту, красоте, национальности, но в тех отношениях было больше для тела, чем для той самой души, о которой так часто говорят живущие. Они приходили, взаимно получали удовольствие от их встреч и расставались без сожаления. Сегодня же ночью все было иначе… Он точно не знал, что сыграло роль: антураж свадьбы, или то, что Хадижа была невинной, искренней, — но все это затронуло его сердце, обладание ей подарило ни с чем не сравнимую эйфорию. Он мог сказать, что почти влюбился в эту девушку.

Вчера его немало удивила такая настойчивость Хадижи. Ведь до момента танца ему казалось, что девушка вот — вот лишится чувств от непривычной для нее свадебной суеты, но, когда она вышла к нему, что-то в ней поменялась, появилась какая-то отчаянная решимость, понимание того, что они уже перешли ту самую точку невозврата. Намерение дойти до конца именно сегодня, сейчас. Возможно, Зейн проявил слабость уступив, но, с одной стороны, он боялся, что, отвергнув ее, воздвигнет между ними стену отстраненности, пробиться через которую будет уже сложнее и, во-вторых, он был все-таки не святым, а мужчиной, со всеми вытекающими отсюда слабостями и желаниями.

Сегодня все зависело от того, какими глазами она посмотрит на него, когда проснется; в любом случае, вчера, когда ее холодная дрожащая ладонь дотронулась до его, он поклялся себе сделать ее счастливой. А отступать от своих клятв мужчина не привык.

Солнце уже совсем выплыло из-за линии горизонта, разгоняя сумеречную синеву. Зейн закрыл ставни, чтобы случайный солнечный луч не потревожил сон Хадижи. Тихо подойдя к постели, он укрыл ее и тихонько прилег рядом — было еще время отдохнуть перед первым днем семейной жизни.

Хадижа выплывала из сна медленно. Потягиваясь словно кошка в попытке прогнать скованность из не до конца проснувшихся мышц, она открыла глаза, бросив взгляд на балдахин, легкая ткань которого складками спадала над ее головой. Неясное движение слева заставило её вздрогнуть и повернуть голову. Было странно просыпаться в с кем-то в одной кровати — еще более неудобно Хадижа чувствовала себя от того, что этим «кем-то» являлся мужчина, ее муж. От мысли, что происходило на этой самой постели несколько часов назад, щеки вспыхнули румянцем. Она посмотрела на Зейна; сейчас он был полностью расслаблен, ровное дыхание, плавно вздымающаяся грудная клетка, разглаженные черты лица — мужчина казался моложе. Хадижа давно приметила эту особенность человеческих лиц: освобожденные Морфеем от дневных забот, спящие выглядят моложе, красивее, умиротворение. Был бы у нее сейчас под рукой карандаш и лист… Девушка глубоко вздохнула.

— Доброе утро, — услышала она чуть хриплый со сна, бархатный голос Зейна.

— Доброе утро, — тихо, словно эхо повторила она.

Он смотрел на нее изучающе, стараясь понять, о чем она думает. Продолжить разговор им не дал неясный шум в коридоре.

«Церемония!» — огненными буквами в голове зажглось это жуткое слово.

Хадижа подскочила на постели, утаскивая с собой простынь, только сейчас понимая, что под ней она обнажена, а сейчас сюда ворвутся толпа народа. Паническим взглядом она оглядела комнату в поисках, что можно было бв на себя накинуть, но взгляд упал лишь на лежащий у кровати костюм для танца. И, вдруг почувствовав накинутую на плечи ткань, она обернулась: Зейн, сам уже будучи одетым в брюки и джалабию, набросил ей на плечи халат.

— Спасибо, — выдохнула Хадижа, нервно запахивая длинные полы и пытаясь дрожащими руками справиться с тоненьким пояском на талии.

Зейн, уверенно взяв жену за плечи, развернул её к себе и быстро сделал необходимый узел, вмиг спасая Хадижу от поднимающейся в груди паники.

— Спасибо, — еще раз прошептала она, наблюдая как мужские пальцы поправляют края халата.

— Не волнуйся, все будет хорошо, — улыбнулся ей Зейн.

Она почувствовала лёгкое прикосновение губ к своей макушке, и в тот же момент распашные двери номера приглашающе распахнулись.

В комнату вошла Назира, за ней следом Латифа, Самира, Таджия Абу Аббас и несколько не знакомых Хадиже женщин, что держали в своих руках лампады с ароматическими палочками. Снова послышались арабские выкрики. Следом в спальню зашли Саид, дядя Али и дядя Абдул.

— Желаю, доброго утра молодоженам! — с радушной улыбкой поприветствовал их сид Али, — Да, благословит вас Аллах.

— И вам доброго утра, — чуть поклонился в знак уважения Зейн.

Но даже это радушное приветствие не разрушило то напряжение, что невольно повисло в воздухе.

«Как перед прыжком в пропасть», — подумала Хадижа, стараясь хоть как-то отвлечься от чувства стыда того, что сейчас все, в том числе и отец, станут свидетелем доказательства того, что она уже не невинна. Желание спрятать свои горящие щеки противоборствовало с несломленной гордостью. И когда Назира бесцветным голосом произнесла лишь одно слово:

— Доказательство, — то девушка просто откинула простынь, которой укрывалась.

На белоснежном белье уже подсохшими бурыми следами сразу выделялись несколько пятен. Пожалуй, наблюдать за тем, как вытягивается от неверия лицо Таджии, было достойной компенсацией за всю эту унизительную сцену. У остальных, пожалуй, кроме Латифы, Самиры и дяди Али, выражения лиц, наверное, были не менее удивленными.

Женщины радостно возвестили арабскими вскриками о невинности невесты, а Таджия, вздрогнув, зло посмотрела на Хадижу. Подойдя к ней ближе, она приказным тоном произнесла:

— Покажи руки! Ладони!

Хадижа сразу даже не поняла, к чему это она, но послушно вытянула вперед руки. Женщина придирчиво осмотрела их бледную кожу.

«Она ищет порез!», — догадалась Хадижа, убирая руки и складывая их на груди.

— Может, еще моего мужа попросите показать руки? — не удержавшись, ехидно спросила Хадижа, сделав особый упор на словосочетании «моего мужа».

Женщина побледнела, потом побагровела, перевела взгляд на Зейна, который спокойно стоял, облокотившись на балюстраду кровати, что поддерживала балдахин, и с ироничной улыбкой наблюдал за всем этим спектаклям, готовый в любой момент прийти своей жене на помощь.

Таджия же, промолчав, резко развернулась и поспешила удалиться.

— Поздравляю, Хадижа, — подскочила к кузине Самира.

— Хадижа, — обхватив лицо девушки ладонями, тетя вгляделась в лицо племянницы, искренне улыбнувшись, — Будь счастлива, — прошептала женщина, поцеловав Хадижу в лоб.

— Спасибо, — улыбнулась в ответ та.

Девушка посмотрела на отца. Саид выглядел задумчивым, безучастно осматривая спальню, словно его мысли были где-то далеко.

— Зачем тогда она солгала?! Ложь — это грех! — возмущался дядя Абдул.

— Я в тебе не сомневалась, — гордо вскинув голову, посмотрела на племянницу Назира.

«Да, неужели?!», — хотелось спросить Хадиже, но она промолчала, не желая нарываться на очередной скандал.

— А теперь молодожёнам нужно привести себя в порядок, — похлопал в ладоши дядя Али.

— Пошли, — потянула Хадижу за руку Самира, и та, лишь украдкой взглянув на Зейна, который о чем-то заговорил с Саидом, пошла вслед за кузиной.

Зейн посмотрел девушкам вслед и подошел к Саиду.

— Судя по тому, как повела себя Таджия, она ожидала иного результата, — ухмыльнулся Зейн.

— Да, — кивнул Саид, — Я еще поговорю с Жаудатом. Ты еще не рассказал Хадиже?

— О Париже? Нет, не успел, — покачал головой Зейн.

— Может, еще не поздно отказаться? — глубоко вздохнув, спросил с надеждой Саид,

— Пусть она идет учиться в колледж, но где-нибудь в Рио. К примеру, в тот, что ходит Самира.

— Саид, ты не хуже меня знаешь, как она мечтает об этом…Именно об этом, а не о колледже в Рио, — покачал головой Зейн, — По законам ислама я должен исполнить любое желание невесты.

— Но ты даже у нее не спрашивал?!

— Спрашивал, — улыбнулся Зейн, вспомнив тот короткий разговор в машине по дороге к особняку, — Саид, я понимаю, что меньше всего тебе хочется отпускать ее от себя, но, также я знаю, что ты любящий отец и желаешь Хадиже лишь счастья.

— Конечно, но я ее так долго искал, — мужчина невольно сжал кулаки, — Думал, что потерял ее навсегда.

— Сейчас ты не теряешь ее, — покачал головой Зейн, — Я же не увожу ее навсегда. У меня есть дом в Рио, недалеко от твоего, и ты об этом прекрасно знаешь, так что ничего не мешает Хадиже возвращаться в Рио, или даже сюда.

— Я понимаю, — соглашаясь с доводами друга, кивнул мужчина, — но все равно тревожно.

Зейн похлопал друга по плечу:

— Не беспокойся, Саид, я не дам ничему плохому случится с твоей принцессой… с моей женой.

* * *

Приняв душ и одевшись, Хадижа почувствовала себя уверенней после пережитого утром унижения. И сейчас, сидя за столом и завтракая свежими лепешками и фруктами, она совершенно пришла в себя.

— Ну и лицо было у Таджии, — веселилась рядом Самира, — Я думала, она лопнет от злости.

— Да, — кивнула Хадижа, — Хотя у нее хватило наглости обследовать мои ладони.

— О, да, — фыркнула Самира, — но и тут она опростоволосилась. Кстати, — взгляд кузины стал хитрым, и она придвинулась к Хадиже, — Как тебе в роли замужней женщины?

Хадижа чуть ли не поперхнулась чаем и отвела взгляд в сторону. То, что произошло между ней и Зейном было удивительно, но казалось настолько личным, интимным, сокровенным, что об этом ничего не хотелось рассказывать даже Самире. Таджия со своим желанием отомстить вторглась, испортив утро.

— Это было…Волшебно, — мечтательно выдохнула Хадижа, сама не заметив, как губы невольно растянулись в улыбке, а щеки предательски заалели, — Но это ничего не значит, — уже строже сказала она, — Просто из-за церемонии…

— Да, ладно, — фыркнула Самира, — А, может, ты просто влюбилась?

— Он мне нравится, — согласно кивнула Хадижа, — но как можно любить незнакомого человека? Ведь я ничего о Зейне, кроме того, что он друг отца и владелец клуба.

— А еще египтянин. Проклятье фараона, — засмеялась Самира, — Ну, что ж, теперь у тебя достаточно времени, чтобы его узнать поближе.

В комнату вошел «предмет» их разговора, одетый не в привычный чёрный костюм, а в льняные светло-серые брюки и белую рубашку. После короткого приветствия мужчина обратился к жене:

— Хадижа?

— Да? — повернулась она к нему.

— Ты бы не хотела немного прогуляться по Фесу вместе со мной? Тут есть удивительно красивые места, а я уверен, что со всей этой предсвадебной кутерьмой ты ещё не успела их осмотреть.

— С удовольствием, — искренне откликнулась Хадижа, напоминая себе не забыть взять фотоаппарат из ее вещей в доме дяди Али.

Первые, что они посетили — это красильни. Несмотря на не очень приятный запах вокруг, Хадижа с интересом наблюдала за подготовкой шкур к полосканию в цветной субстанции; а потом они с мужем зашли в небольшую лавку, где продавали всё, изготовленное уже из покрашенной кожи: от ремней до широких пуфов.

Дальше они отправились к воротам, отделяющим старую часть города от новой. Эта монументальная постройка с тремя подковообразными арками, большой центральной и двумя маленькими боковыми, с одной стороны, была выложена зеленой мозаикой, с другой же — темно-синей, представляющей собой искусный растительный орнамент.

— Как красиво, — выдохнула Хадижа, задирая голову, чтобы рассмотреть это чудо архитектурной мысли получше.

— Это ворота Баб-Бу-Джелуд, самые «молодые» из ворот в городе. Они построены ещё в двенадцатом году прошлого века, также их называют Голубыми Воротами. Функция у них чисто декоративная, ведь в то время уже не нужны были оборонительные сооружения.

— Ты интересуешься историей? — спросила Хадижа, посмотрев на мужчину.

— Изучал когда-то в университете, — пожал плечами Зейн. — Пойдем дальше. Впереди королевский дворец Дар эль Махзен.

Хадижа на миг замерла, увидев бело-зеленую громаду-дворец с поражающими воображение золотыми воротами.

— Тут и недели не хватит, чтобы все осмотреть, — с восторгом сказала Хадижа через полчаса, рассматривая многочисленные ковры, гончарные изделия, шелковые ткани, огнестрельное оружие и древние рукописи, лежащие на бесконечных широких полках.

— Можем остаться в Фесе на столько, на сколько ты захочешь, — видя искреннюю радость и энтузиазм Хадижи, улыбнулся Зейн, — но…

— Что «но»? — напряглась девушка.

— Боюсь, тогда ты не успеешь подать документы в Парижскую Академию Художеств.

— Что?! — не поверила своим ушам Хадижа.

— Я решил расширить свой бизнес и открыть клуб по типу «Нефертити» в Париже и не вижу никаких препятствий, чтобы ты поехала со мной и поступила в Академию, — наблюдая, как в глазах девушки еще сильнее разгораются огоньки счастья, а выражение лица с удивленного меняется на восторженно — радостное, он будто сам ощутил эту эйфорию сбывшейся мечты, которая ещё секунду назад казалась девушке навсегда ускользнувшей.

Окончательно поверив, что это не шутка, и она все поняла правильно, Хадижа кинулась Зейну на шею:

— Спасибо! Спасибо! Огромное спасибо! — смеясь, повторяла она.

Тот подхватил девушку в объятья, наслаждаясь ароматом цветов, исходящим от ее волос, невольно будящим воспоминание о былой ночи, сладкой волной, захлестнувшей сознание. Хадижа отстранилась, видимо почувствовав, как мужчина неосознанно напрягся.

— Прости, — отошла она на несколько шагов, поймав неодобрительные взгляды нескольких мужчин, видимо, на такое бурное проявление эмоций.

— Все хорошо, — Зейн протянул Хадиже руку, — Хочешь еще погулять или вернемся домой?

— Мне бы хотелось еще пройтись. Может быть, что-нибудь зарисовать. На вступительных экзаменах нужно будет представлять проект, — закусив губу, произнесла девушка.

— Хорошо, — кивнул Зейн, — тогда пошли. Тут недалеко мечеть, датирующиеся четырнадцатым веком, думаю, тебе понравится.

* * *

Саид сидел в гостиной дома дяди Али. Около часа назад он позвонил Жаудату Абу Аббасу и теперь ждал прихода уже бывшего партнера. Ярость на глупую выходку Таджии уже немного улеглась, при том, что женщина ничего не добилась, а только опозорилась сама, спускать столь откровенную пакость Саид все равно не собирался. Злость холодной хваткой сжала сердце, требуя отмщения, пусть даже это в некоторой смысле пошатнет дела его фирмы. Жаудат как обычно был пунктуален и вошел в гостиную минуту в минуту условленного времени.

— Ас-саля́му але́йкум, Саид.

— Уа-але́йкуму с-саля́м, Жаудат, — встал навстречу гостю Саид и все-таки пожал протянутую ладонь. — Пройдем в кабинет, разговор будет серьезным.

Мужчина нахмурился, но согласно кивнул и пошел вслед за Саидом в кабинет Али.

— Так, что случилось? — спросил Абу Аббас, как только дверь в комнату закрылась.

— Вчера на празднике ты был с женой, — начал Саид.

— Да, Таджия очень просила взять ее с собой. Да и приходить на праздник в одиночестве… — мужчина покачал головой, — Так что произошло? — не выдержав, спросил он, заметив мрачный настрой собеседника.

— Понимаю, что ты не в курсе, но именно по ее настоянию была проведена утренняя церемония? — прямо спросил Саид.

Брови Жаудата взлетели вверх — было видно, что мужчину не мало удивило это:

— Нет! Но как? Зачем?

— Решила отомстить за отвергнутого пасынка, — Саид сел за стол дяди Али, взяв в руку ручку и покрутил ее в пальцах, — Она думала, что это опозорит мою семью и саму Хадижу.

— О, Аллах! Саид, я не знал, что она задумала! Думаешь, я бы не помешал ей?!

— Думаю, что это так, но… — Саид положил ручку на стол с характерным стуком, — Я не могу доверять деловому партнеру, который не может контролировать даже свою жену и семью, — голос Саида стал безэмоционально холодным, — Думаю, я не буду продлевать контракт.

— Но, — лоб мужчины пробил холодный пот, — Как? Саид, ты же знаешь, что на эту сделку я потратил более шестидесяти процентов своих вложений, и, если ты сейчас разорвешь её, то это будет равносильно банкротству!

— Мир бизнеса жесток, — вставая с кресла, ответил Саид.

— Это твоя месть?! — лицо Жаудата стало красным.

Рашид пожал плечами:

— Думай, что хочешь, но дел с твоей компанией я больше иметь не собираюсь. Всего хорошего, Жаудат.

— Судя по тому, что творится в твоем доме, ты контролируешь свою семью не лучше, а, может, даже хуже меня, — зло выплюнул мужчина перед тем, как выйти из кабинета и покинуть дом Али, — И я буду рад наблюдать, как рушится крыша твоего дома.

Саид еще больше помрачнел, посмотрев на закрывающуюся с хлопком дверь. Возможно, Жаудат прав.

* * *

— Кажется, я не могу сделать ни шагу, — сказала Хадижа, облокотившись на стену одного из домов, мимо которого они шли, возвращаясь в свой отель.

— Осталось немного, — улыбнулся Зейн, наблюдая за девушкой, — Хочешь, я понесу тебя на руках?

Хадижа посмотрела на мужчину и, представив лица окружающих их людей, если Зейн подхватит ее на руки, рассмеялась и покачала головой:

— Не стоит, боюсь местные жители возьмутся за камни, увидев такой харам. Да и улочки здесь слишком узкие, настолько, что можно стать угрозой затора движения.

— Хорошо, — согласился Зейн.

Хадижа поправила сумку фотоаппарата, что висела через плечо, и они пошли дальше. Девушка нет, да посматривала украдкой на мужчину, что шел рядом. За эти часы она узнала, что Зейн неплохо разбирается в истории, архитектуре и вообще производит впечатление начитанного, разностороннего человека. Любую тему, что всплывала в их разговоре, он мог поддержать и даже рассказать в ее рамках что-то новое для девушки. И ей до сих не верилось, что он исполнил ее заветную мечту — учиться в Академии.

Они вошли в холл отеля, и Хадижа остановилась в нерешительности. Ей хотелось привести себя в порядок, принять душ, рассмотреть фотографии, но от осознания, что ей снова придется остаться с ним наедине, в одном номере, по телу шли мурашки, а щеки заливал румянец.

Зейн подошел к стойке регистрации и обворожительно улыбнулся сотруднице за стойкой:

— Ключ, пожалуйста, от четыреста двадцать третьего.

— Сию минуту, — улыбнулась женщина и, подойдя к множеству крючков, где висели бесчисленные ключи, сняла нужный, — Вот, — протянула она ключ Хадиже.

Девушка непонимающе посмотрела на кусок металла в своих руках.

— Я снял для тебя отдельный номер, подумал, что так тебе будет комфортнее.

— Спасибо, — Хадижа взяла ключ из его ладони, еще раз поражаясь способности Зейна так легко читать ее, — Извини, я сегодня, то и делаю, что благодарю тебя.

— Не стоит, это моя обязанность — заботиться о своей жене, — улыбнулся Зейн, — Твои вещи из дома сида Али уже перенесли туда.

— Спасибо, еще раз, — вновь благодарит она.

Они поднялись по лестнице. Номер Хадижи находился недалеко от того номера, где они провели ночь.

— Хадижа? — окликнул Зейн.

Девушка обернулась.

— Ужинать пойдем в дом сида Али? — спросил Зейн.

— Да, конечно, — согласно кивнула она, — И спасибо за такой чудесный день.

— Я клянусь, что каждый день твоей жизни, проведенный рядом со мной, будет счастливым, — взяв ладонь и повернув его запястьем вверх, он легко дотронулся до нежной кожи губами.

От прикосновения девушку словно обожгло, и ток мощным разрядом прошелся по позвоночнику вниз. Хадижа вздрогнула, невольно выдернув руку и шагнула в сторону своего номера:

— Встретимся через час, — и, не оглядываясь, зашла в номер.