К родникам выехали по темному – в три часа, не позже. Не позавтракав – какой в такую рань аппетит – и сонными. Но через пяток минут, как только съехали с асфальта на проселок, бодрости прибавилось – Урал начало кидать из стороны в сторону, пришлось внимание удвоить и утроить.

Света моим намерением на день умотать из дома не возмутилась, и даже поддержала:

«Съезди-съезди! Мясо хоть и есть (имела ввиду архарье), да очень жесткое, только на котлеты. А мне шашлычка хочется!»

Вот это она сказала зря! Не знаю, есть ли бог или нет, но спроваживая на охоту, жена должна послать меня к «черту», никах не советовать, что конкретно добыть. Потому что в таких случаях это «конкретное» на меня не набегает, замечает раньше времени или вообще не встречается. Так что кисленько улыбнулся и промолчал, имея ввиду, что еду на охоту с Докой, то-есть не один, и на него пожелание жены не распространяется. Глядишь, что– нибудь и добудет – мне то теперь точно удача не светит.

По плану, Дока подвезет меня к роднику, с которого не так давно сдернуто бетонное кольцо, и я на нем останусь. Он же проедет дальше, до ямы с водичкой, выкопанной на месте ранее существовавшего куста камыша – в таком раскладе вероятность успеха удваивалась: к одному роднику сайга не придет – придет к другому. Ну а добытое мы всегда делим по братски, ровно поровну и без всякого поощрения лакомыми кусочками самого удачливого.

Степь и в темноте полна жизни – вот в свете фары блеснули двумя искорками глаза птицы, прямо на проселке спугнули зайца, и тот заметался в луче света, боясь прыгнуть в черноту за его пределами. Потом вспыхнули сразу четыре зеленых огня, полетели из полосы света и за его пределами враз погасли в темноте ночи – это мы застукали за каким-то делом двух хорей, и они тут же кинулись в бега подальше от подозрительного и не понятного им явления.

Наконец знакомое место, а вот и оно – в свете фары возникло бетонное кольцо, валяющееся на боку – слава богу, никто его на воду не поставил.

«Тормози!» – это я водиле, и доставая из люльки ружье и рюкзак, напомнил о вчерашней договоренности, – «Добудешь кого – сразу ко мне, а не придет на воду никто – в десять охоту кончай.»

«Сам знаю!» – буркнул в ответ, тут же развернулся и покатил к доставшемуся для него по жребию месту.

Для начала я подошел к водичке – есть родимая, не ушла в песок и не испарилась. Достал фонарик, и подсвечивая под ноги, водичку обошел, разглядывая на песке и суглинке – где это было возможно –следы животных. Они есть, довольно много и разных по размеру, а по форме сайгачьи, лисы и корсака. Натоптано в одном месте – там, где к воде лучший подход. А от нее просматриваются в направлении, по которому мы с Докой только что подъзжали. Получается, что сайга подходила к роднику всегда с одной стороны – значит, и сегодня появится так же (если конечно появится).

Метрах в тридцати от воды нашел единственное подходящее для скрадка место – два больших камня, за которыми можно спрятаться – на троечку, по пятибалльной шкале. Это неприемлемо, и я еще в темноте ломаю мелкий баялыч и между камнями делаю невысокий завал, за которым можно спрятаться. Постоянно лежать за ним неудобно, но надеюсь, что это я сделаю в нужный момент, когда сайгу замечу на подходе. А пока буду за камнями сидеть, стараясь не шевелиться. Устроился поудобней, из под задницы выкинул несколько мелких камней, что бы не натирали мозоли на пятой точке, пристроил ружье под руку, рядом положил патроны и нож. Теперь можно и перекусить – начал развязывать рюкзак.

Хорошо то как! Тишина, сереет небо и тускнеют звезды. Постепенно выплывают из темноты детали рельефа, становятся все четче и четче вначале ближние ко мне, потом подальше и совсем далекие – и наконец под первыми лучами всходящего солнца заблестели камни на вершинах сопок, волна света потекла все ниже и ниже, полностью уничтожая остатки ночи в межсопочных лощинах и долинах. День начинался!

Прикончив кофе и бутерброты, посуду убрал в рюкзак, положил его в сторонку, что бы не мешался под руками. И взял в руки бинокль осмотреть дальние подступы к роднику – сайга могла в любой момент в поле зрения появиться. Как правило, попить водички она приходит попозже, часов в восемь-девять – это если далеко от родника гуляла. Но могла гулять и рядом, то-есть, быть у меня на виду – и это я сейчас хотел проверить.

Минут десять обозревал окрестности в бинокль – нет, в пределах возможного обзора сайга отсутствует. Или мы ее отогнали, когда подъезжали к роднику еще по темному. Так что пока можно не напрягаться, сидеть спокойно, шевелиться и крутить головой – сайга, если конечно к роднику придет, появится на виду почти за километр, и приготовиться к встрече – перейти в горизонтальное положение – время и возможность будут.

Уже семь, солнце из-за сопки начало припекать и меня. Хорошо, что оно за спиной, в глаза не бьет и позволяет использовать бинокль на все сто. Но пока никаких движений не замечаю, зато издали и слава богу не там, откуда я жду сайгу, пару раз неспевшимся хором провыли волки – выводок, и Доке о нем не забыть рассказать, он у нас главный по хищникам.

Глянул на часы – уже восемь, пора очередной раз воспользоваться биноклем, и я беру его в руки. Есть! И от меня всего в полкилометре! Медленно-медленно пригибаю голову, потом ложись на бок, и уже скрытый от сайги камнями и принесенным баялычем, переворачиваюсь на живот.

Шесть голов, идут к роднику не тихо и не быстро, пощипывая травку. Рогач, три самки и два уже подросших малыша, держатся рядом с мамашами. Теперь нужно решить, кого из них добывать – рогач один, и оставлять стадо без вожака мне не нравится. Лучше добыть самку без малыша – и я ее внимательно разглядываю, что бы не спутать с двумя другими. Отличается хорошо – больше по размеру, и все время держится сзади – наверное это место в стаде ей определил рогач, как особи бездетной.

Сайга от родника уже метрах в ста, останавливается и замирает на минуту. Потом быстро идет к воде. Даю напиться, и стреляю, когда отошла от воды метров на десять. Самка падает, остальные пулей несутся по своим же следам, а я из засады выскакиваю и бегу к воде – не упустить подранка, пытающегося подняться. Проскочил метров пять, и механически запнул рукой за бок, где на ремне место ножу в чехле. И понял, что он там отсутствует – я его положил рядом с патронами на камне! Повернул назад, подскочил к засадке, нож схватил и бросил взгляд в сторону родника – возле него пусто, а сайга довольно быстро бежит за стадом и от меня уже метрах в ста пятидесяти.

Черт! Так и думал, что ничего хорошего сегодня не получится! Ну зачем, зачем Света наказ на мясо для шашлыка давала! Ну кто ее за язык дернул!

Настроение упало. Мало того, что сайгу не добыл, так еще и подранка сделал! «Идиот, дурак!» – давал себе характеристики, – «Это же надо придумать – нож с пояса снять! Только ненормальный на такое способен!»

Но в бинокль за подранком проследил, и место, где он скрылся из вида, запомнил – когда Дока за мной приедет, прокатимся туда обязательно.

К роднику больше никто не пришел, а Дока за мной заехал ровно без пяти десять, из чего я понял, что он повезучей. Мотоцикл я заметил издали, и успел спуститься к воде, когда Дока возде нее тормознул. Бодро соскочил с мотика, и оценив на глаз мое настроение, менее бодро поинтересовался:

«Никто не приходил?» – посчитал, что мне не повезло, ну не пришла сайга, и все – поверить, что я сделал подранка, у него и мысли не появилось. Пришлось объяснить, какого лоха он перед собой видит. Дока пару раз с ехидством усмехнулся, мол тот я еще тип, но как и предполагал, предложил особо не отчаиваться:

«Ништяк! Если хорошо зацепил – далеко не пойдет, где-то ляжет. Так что командуй, куда рулить, счас мы ее быстренько доберем!»

«А если легко подранил?»

«Тогда ей повезло!» – Дока развел руками, – «Будет за стадом бежать, пока не догонит, и близко к себе нас не подпустит!» – все это я знал не хуже приятеля, не знаю для чего и спросил. И начал устраиваться на мотоцикле.

Поехали мы конечно не по следу подранка – если он лег, то обязательно так, что бы смотреть в сторону, откуда враг должен преследовать. И обязательно разглядит первым, поднимется и побежит дальше – в этом можно не сомневаться. А потому Дока сделал небольшой крюк, и мы остановились за сопкой в стороне от места, где я последний раз видел подранка. Вдвоем поднялись на сопку, вооружились биноклями. Неширокая долинка, по которой подранок убегал вслед за стадом, просматривалась сверху хорошо и на большое расстояние. К счастью, саксаула и кустарника в ней было мало, и Дока подранка нашел быстро. Действительно, лежит, голова поднята, смотрит в сторону возможного врага. Дальше у нас все отработано до автоматизма: Дока на Урале проезжает вперед еще с полкилометра – я за ним с сопки наблюдаю – останавливается, и пешком идет в долинку, что бы оказаться за подранком и что бы тот его не видел. А я наоборот – возвращаюсь назад на те же пол километра, где согнувшись, где на четвереньках пробираюсь в ту же долинку, чтобы оказаться у подранка впереди. Поднимаюсь на ноги – подранок тут же вскакивает и бежит от меня на Доку. Через полминуты слышу выстрел, а потом вижу приятеля – машет мне рукой. Значит, все в порядке, подранка мы добрали,и на душе стало поспокойней.

А в партии меня ждал сюрприз. Двойной. Во первых, возле дома стоял Уазик, пустой – значит кто-то ко мне приехал, а раз не вышел встречать – то в данный момент в квартире отсутствует. Чапа встретил, начал принюхиваться к люльке, в которой лежала дичина, Дока к уазику подошел, посмотрел номера:

«Не наш! Из города прикатил!» – и повернулся ко мне, – «Если выпить нечего – приходи, бутылку выделю!» – и улыбнулся, – «Потом самогонкой расчитаешься!» – помнил, что у меня бражка играет!

Во вторых, дома Света заканчивала сервировать стол, на котором уже стояли вкусности в виде маринованных грибков, порезанных овощей и зелени, а в коридоре-кухне что то булькало на плите.

«Друг к тебе приехал! Петр Пантелеевич!» – сообщила с озабоченным видом, – «Ждали тебя, ждали, а сейчас я их попросила в магазин сходить, что бы мне не мешали обед приготовить!» – обернулась в мою сторону – « Может и купят какой отравы – у нас я ничего выпить не нашла!»

В тени дома в ванну вывалил добычу, залил мясо водой – не забыл Чапе отрезать кусочек. Быстро под душем смыл с себя пот и пыль, переоделся в чистое – и был к встрече друга готов.

«Что мне делать?» – для начала предложил Свете помощь.

«Я же сказала – выпивки нет!» – и улыбнулась с ехидством – мол, я и без нее переживу, а вы, мужики, как хотите, ваше дело.

Рванул к Доке, Чапа за мной – и сразу за калиткой нос к носу столкнулся с Петром Пантелеевичем, начальником аэропартии и моим другом. Второй парень, как я понял –шофер – укладывал что-то в Уазик.

С Петром Пантелеевичем похлопали друг друга по плечам, пожали руки, он представил шофера – Толик, я сам себя –Юра.

«Куда бежишь?» – поинтересовался Петр, – «Если в магазин – то можешь не спешить, нет там ничего!» – понятно, спиртное успели разобрать. «А выпивку мы привезли,» – кивнул на сумку в руках Толика, – «летчики выделили!»

Пошли в дом, и Света засуетилась, показывая где вымыть руки, доставая чистое полотенце, потом рассаживая всех за стол. На нем уже стояла бутылка с прозрачной жидкостью, без этикетки и под резиновой пробкой.

«Света», – обратил Петр к хозяйке, – «мы спирт привезли, и надо бы водички, разбавлять». – вот, оказывается, чем пилоты моего друга наградили! А Света с удивлением посмотрела на бутылку, словно никогда спирта в глаза не видела, и высказала наше общее и совсем близкое будущее:

«Скоро вы не толькот спирт – одеколон пить будете! Тройного и сейчас уже в магазинах не найдешь!» – холодной воды графин все же поставила на стол.

С час мы вкуснятину уничтожали, все (кроме Толика – вечером ехать в аэропартию) спирт пили, и конечно много и обо всем говорили. Об появившихся сложностях с продуктами, перебоях с бензином на заправках, постоянных комиссиях, стремящихся всеми силами урезать финансирование работ, и т.д. и т.п. Рассказал и про сегодняшнею охоту, как скрадывал с Докой подранка. А потом Света персонально Петру Пантелеевичу улыбнулась:

«Вы лучше спросите у него (то-есть у меня) как он с приятелем деньги в горах чуть ли ни каждый день ищет! Это у них теперь хобби такое!»

Гости незамедлили уставиться на меня с очевидным вопросом: какие деньги и почему они в горах?

Пришлось ребятам рассказать и об аварии на асфальте, и о похищенных у инкассаторов деньгах, и как они оказались возможным безхозным кладом, потому что два главные похитителя в мире ином, а живой третий может не знать, где деньги спрятаны.

Рассказал я многое, но не в деталях и только то, о чем в партии все знали. Ну и о мотоциклисте тоже, который катался там, где деньги вначале были спрятаны точно, но потом исчезли, вернее всего были перепрятаны. И, возможно, этот мотоциклист их ищет, стараясь в степи ни с кем не пересекаться, а еще лучше – не попадать на глаза.

« А мотоцикл у парня какой?» – поинтересовался Толян.

«Зеленый Восход, с маленьким темным ветровым щитком» – в партии об этом Восходе все уже знали, почему бы и гостям о нем не рассказать, – «Заметите такой – втихаря следите, может он вас на спрятанные деньги наведет!» – это я уже так, вроде прикола по денежной теме.

Гости поулыбались, насчет моего участия в поисках клада, «посоветовали» это дело не кончать и даже активизировать – вдруг повезет, и я денежками с ними «поделюсь» – зачем мне целый мешок. В общем, от души поприкололись. А потом Толик о чем то подумал, смешки свои прекратил, и уже серьезно для всех сообщил:

«А я ведь этот Восход видел!» – взгляд остановил на мне, – «Он в отряд к нам заезжал, и даже ночевал у работяг – я его и на следующий день видел!»

Петр Пантелеевич посмотрел на своего шофера с усмешкой:

«Ну конечно, больше мотоциклисту деньги и искать негде, как вокруг нашего отряда! Только я такого мотоцикла не заметил».

Слова шофера и мне казались сущей ерундой – с чего бы, если деньги мотоциклист еще не нашел, искать их черт те где, да еще в людном месте. Но все же – чем черт не шутит – поинтересовался:

«Не заметил, с кем он в отряде разговаривал?»

«И ты туда же!» – Петр Пантелеевич усмехнулся, – «Не видишь, что тебя Толян разыгрывает?»

Толян закрутился на стуле, с видом оскорбленного неверием:

«Точно этот мотоцикл был! А парень с нашими летчиками разговаривал!» – повернулся к начальнику, – «Ты же все время в домике сидишь, делами бумажными занимаешься, вот и не видел!»

Слова Толика вызвали непонятную реакцию моего организма: кровь бросилась в голову, как только услышал о разговоре мотоциклиста с летунами. В нем была некая для меня подсказка, пока непонятная, и требующая объяснения. К которой придется обязательно вернуться, попозже и с трезвой головой. А сейчас я поинтересовался о простеньком:

«Когда ты его видел в отряде?»

«Да недавно!» – Толик на пять секунд задумался, – «В прошлый понедельник он приехал, а на следующий день умотал. К нам тогда из Солнечного деталь самолетом привезли, и парень к нему подходил, не знаю зачем – я за деталью подъезжал, и все видел!»

«Может с ними в Солнечный хотел улететь?» – и Петр Пантелеевич, как я понял, в мотоциклиста в отряде поверил.

«Вряд ли», – ответил для него Толик, и повернулся ко мне, – «он с теми летчиками не разговаривал, и даже не подходил к ним. Посмотрел, вроде знакомых выискивал, и сразу же ушел. Больше я его и не видел», – а я чуть не обалдел! Хотя вида не показал.

«И что обо всем этом думаешь?» – начальник отряда поинтересовался у меня, чья голова в данный момент чуть ли не лопалась от переполнявших ее мыслей. Опять мотоциклист, и опять летчики, теперь другие! Что он хотел от них? Что-то взять, или что-то передать? Сразу и не сообразишь. И здесь мне классно помогла Света:

«Мальчики! Сколько можно! Муж мой фантазии рассказал, а вы и поверили! У него с этим кладом не получается ничего – теперь и вам голову дурит. Давайте лучше выпьем, ведь так редко встречаемся!»

Ничего другого не оставалось, и дальше обед продолжился с разговорами простыми, всем понятными и веселыми. Но мысли о разных летчиках и для чего то желавшем с ними встретиться подозрительном мотоциклисте голову мою не покидали, и даже как то выстраивались в логическую цепочку, в итоге трансформированную в важный вопрос: может быть,в отряд прилетели не те летчики, которых мотоциклист надеялся там встретить? Уже в конце дня, когда гости готовились сесть в машину и ехать в отряд, я Петра Пантелеевича попросил:

«Не рассказывай никому, про мотоциклиста. Шофера о том же попроси. И если можешь – узнай, какие летчики к вам деталь везли, и не заменили ли их в Солнечном в последний момент другими.»

Петр Пантелеевич покачал головой, как на фантазера, но просьбу пообещал выполнить, и в партию по рации сообщить результат.

Гости уехали, я помог жене навести после застольный порядок, разобрался с добытым мясом – промыл, разрубил на кусочки, спрятал в холодильник, в том числе хороший кус Паше – и прошел в огород чуток подумать. Насчет мотоциклиста, навестившего отряд аэропартии. Неужели наш клиент – последний из оставшихся в живых участников аварии на асфальте? Верилось с трудом – все же от Мирного и до аэропартии сто пятьдесят километров считай без дорог, для мотоцикла далековато. Но его интерес к летунам, причем не отрядным, а прилетевшим всего на пол часа – это вот настораживало, и сомнения мои потихоньку размывало: непонятные ранее вещи объяснялись!

Почему преступники сразу не спрятали деньги в долине, и с места аварии побежали не к людной турбазе, что было бы логично, а совсем в другую сторону – прятать их возле старой шахты? Да потому что изначально планировалось везти их в отряд, а из него вывезти самолетом! А шахта как раз и находилась на пути в отряд аэропартии! И «мотоциклист» изначально знал, где деньги будут спрятаны, что бы в нужное время перевезти их дальше. А двух подельников на шоссе застрелили из-за их же жадности – не сдержались, и несколько банковских упаковок с собой прихватили. Что им точно было запрещено, кем то более умным, летчиками для примера.

Наше с Докой счастье, что Леня заметил возле шахты зеленый мотоцикл – это была большая удача, можно сказать случайность. В которую поначалу мы не очень то поверили, и разбираться с ним начали от безнадеги. Но когда этот же мотоцикл появился в отряде и поговорил там с летчиками – многое стало на место. Причем тонкий и важный момент появлялся: если «мотоциклист» наш клиент, а в отряд прилетали летчики не те, кого он ждал, то нужно узнать, они ли на данный рейс планировались изначально. Окажется не они – тогда на сто процентов уверен, что лететь должны были те, что гудели и не единожды над Придорожном, подавая кому –то, вернее всего нашему «мотоциклисту», сигнал. В таком раскладе все вставало на места: никто в Солнечном к летчикам не подходил и гудеть над Придорожном не просил, а они сами послали сигнал знакомому им «мотоциклисту», когда убедились, что инкассаторы с деньгами сидят в их самолете. Потом «мотоциклист» спрятанные в отвале старой шахты деньги забрал, заранее зная где они будут лежать, перепрятал их и появился в отряде передать летчикам, которые получаются подельниками преступников, и которых точно никто проверять и обыскивать не будет. Вот так то! Хороший бред? Только я уже говорил, что вся операция изъятия инкассаторских денег хорошо придумана и продумана, до мелочей людьми умными, не обделенными интеллектом – и летчики в эту категорию отлично вписывались. Побежал к Доке поделиться очередными фантазиями.

Вот где слова мои падали на благодатную почву! Напарник по делам криминальным соглашался со всем! Да, никакого наводчика из банка в Солнечном не было – летчики увидели инкассаторов с деньгами у себя в самолете и все, вот она и наводка. Никто не просил их гудеть – они сами это сделали, для «мотоциклиста», а что парень их об этом в Солнечном просил – чистая лажа очень удобная, потому что если опер к ним будет водить парней для опознания – будут бубнить, что другие были, вот и поди проверь! И про похищенные деньги, что «мотоциклист» подвез их от шахты поближе к аэропартии, согласился. Только пошел дальше:

«Раз они (летчики) в деле замешаны – нужно завтра к Михаилу ехать! Все рассказать, и не только по инкассаторам, а и про случай с профсоюзным босом!» – на что я головой кивнул, соглашаясь полностью. Дока тут же захотел наш «успех» обмыть, но в меня больше ничего вместиться не могло. С трудом от него оторвался, получив указание завтра в девять быть «как штык» для поездке к оперу.