Конечно, просидеть во дворце все зиму Лена не собиралась, и обязательно вернулась бы в Тауларм сразу после нового года. Король уговорил ее остаться на праздник, обещал карнавал, фейерверки, жонглеров и акробатов, менестрелей, танцы и прочие развлечения. «Должно быть весело, – заметил шут. – Всегда весело было». И они остались. Было действительно неплохо.

Милит умудрился обзавестись кучей приятелей (преимущественно людей, но и эльфов тоже), а вот Гарвин так и держался около Лены, отлучаясь разве что изредка, когда дворцовые красотки становились очень уж настойчивыми. «И то, – одобрительно сказал Маркус, – сколько ж можно, в Тауларме-то у него с этим проблемы, а он же живой чело… то есть эльф, конечно. А это дело всякому надо. Верно, Делиена?» И подмигнул, намекая на то, как они когда-то втроем ее уговаривали завести мужчину.

Потом Лена поинтересовалась, можно ли ей посетить Гильдию магов. Как маги обрадовались! Им показывали библиотеку, показывали то, что Лена назвала бы исследовательским центром, показывали разные приборы столь же непонятного назначения, что и те, которые стояли в лабораториях ее института в Новосибирске. Экскурсию начали с вершины башни (вид Сайбы со смотровой площадки, надо сказать, впечатлял), спускались по широченным мраморным или узеньким винтовым лестницам, заходили в те двери, на которые Лена смотрела, выглядывали в окна и так добрались до подвалов башни, и Лена вспомнила о Кроне. И спросила.

– Не волнуйся, – успокоил ее Балинт, – Крон давно уже не опасен. Хочешь на него взглянуть?

Любоваться поверженным противником Лена не захотела. Ей показали камеру. Александровский равелин можно было счесть курортом, а «Матросскую тишину» – номером в трехзвездочном отеле. «Все, – решила Лена, – заканчиваем».

Балинт засмеялся, на правах старого знакомого взял ее под руку, оттеснив Маркуса, начал рассказывать что-то забавное, Лена легкомысленно хихикала, хотя место было и неподходящее для смешков. Зато когда позади раздался жуткий металлический лязг, она пискнула, прижалась к шуту, но все же оглянулась. Гарвин был отсечен от всех свалившейся сверху клеткой из светящихся прутьев диаметром сантиметра в два. На миг в его взгляде мелькнула растерянность, потом он решительно шагнул к решетке – и вдруг ахнул, шарахнулся назад и медленно, словно обессилев, опустился на одно колено.

– Что за шутки? – воскликнул Милит. Лена пошла было к Гарвину, но он вдруг рявкнул:

– Не приближайся к решетке!

Лена послушно остановилась, подумала секунду, глядя в бледное до синевы лицо эльфа и повернулась с Балинту.

– И что это значит?

Пряча глаза, Балинт ответил с крайней неохотой:

– Прости, Делиена, это необходимо. Сейчас ты все поймешь.

От стены отделилась тень самого Верховного. Оставаясь достаточно далеко от клетки, он спросил:

– Являешься ли ты некромантом, эльф Гарвин, или нас обманули?

Все уставились на Гарвина.

Обманули. Гарвин, услышь меня. Обманули! Гарвин!

Эльф посмотрел ей в глаза. Услышал. Помолчав минуту или две – тянулось это утомительно долго, он сменил позу: встал на оба колена и опустил голову, приложив раскрытую ладонь к груди.

– Да. Вас не обманули.

Идиот. Дурак. Болван.

Он не ответил. Даже не подал виду, что слышит, но слышал – Лена была готова голову дать на отсечение: он ее прекрасно слышит. Помрачнел Милит, нахмурился Маркус. Шут обнял ее за плечи.

– Прости, Светлая, – произнес Верховный, – но некромант Гарвин останется здесь.

– Гарвин – мой спутник…

– Гарвин – некромант, Светлая. Это закон Сайбии.

– Но я…

–Я клялся соблюдать законы Сайбии, Аиллена. Клятва крови нерушима. Иди своим Путем.

Конечно, Лена поупиралась еще, но никто ее не слушал, ни маги, ни даже спутники. Шут утешающе обнимал, стараясь не смотреть ей в глаза, а Маркус в конце концов просто взял ее за руку и потащил прочь. Понурый Милит плелся следом.