Потоки талого снега, казалось, готовы были смыть Сайбу в реку. Центр города был практически весь вымощен неровной брусчаткой, но и островки голой земли имелись – цветники, палисадники, даже подобие сквериков. Лена почти не выходила на улицу, после того как по время получасовой прогулки два раза крепко приземлялась на эту самую брусчатку вместе с шутом, который пытался ее удержать. Даже устойчивый и ловкий Милит основательно расшиб колено, поскользнувшись в этом месиве. По опыту Лена знала, что переждать-то нужно всего две-три недели, ранняя весна здесь неизменно бурная. И климатических катастроф не происходит, несмотря на то что Странница ползимы ревела, а ползимы была подавлена и совершенно несчастна. Ей уже и маги намекали, что ее настроение отражается на других, и Верховный охранитель рассказывал о росте мелкой преступности и семейных свар, и Лиасс взывал к разуму. А разум не поддавался. К Гарвину она больше не ходила. Он вполне мог почувствовать ее присутствие, даже если она в щелочку будет подсматривать, а у него слово с делом не расходились, и вынуждать его снова хвататься за решетку она не собиралась.

Но думать о чем-то другом не получалось. Лене даже казалось, что она ощущает не только шута, но и Гарвина, и ее настроение просто отражает то, что чувствует он.

Чуть подсохла грязь. Ни ясная прохладная погода, ни пригревающее солнце не радовали. Лиасс появился в Сайбе, был мрачен и подавлен, правда, отражалось это не на его бесстрастном лице, а скорее в душе, и Лена скорее ощутила это, чем поняла разумом. С ней он практически только поздоровался и исчез куда-то, Лена хотела спросить Родага, но и того не было – и то ли действительно никто не знал, где он, то ли Лене не говорили. Тогда она поискала Кира Дагота – и не нашла. Неизвестно куда пропали и маги, и не было никого из них часа два, а потом вернулись все, кроме Лиасса. Лене это очень не понравилось. Ну просто очень. Маркус убежал на разведку, Милит шлялся неизвестно где, а шут, конечно, сидел рядом с Леной и не выпускал ее руки. Уже после полуночи пришел Карис, что было очень удивительно: маг был деликатен и по ночам в гости не ходил. Что-то творилось с ним странное, он то бледнел, то покрывался красными пятнами и вел явную борьбу с самим собой. Лена не расспрашивала. Захочет – скажет. Давить на него не хотелось ни под каким видом. Насторожился шут, но тоже молчал. Карис выпил две огромные кружки чаю и все же решился.

– На рассвете его казнят, Делиена.

И небо рухнуло и развалило весь королевский дворец.