Первый сектор Протосса
Аиур
Исполнен благодати и величественной красоты Храм Первичного Творения на Аиуре. Тихи и покойны его аллеи, погруженные в сень и прохладу величайших и благоуханных деревьев, собранных по всей обозримой Вселенной. Журчание тихое ручьев, блеск фонтанных легких струй, тишина тенистых гротов — все здесь создано для умиротворения и несуетных раздумий. Лу — жаркое светило, и на Аиуре, превращенном в один сплошной мегаполис, трудно укрыться от его лучей. И только здесь, в садах Храма, веет божественной прохладой и свежестью.
Зератул, экзарх и настоятель Храма на Аиуре, сидел под куполом беломраморной беседки, вознесенным стройными колоннами над чащей священного источника. Серебряный ангел на конце обводного спирального канала держал ключ, с тихим журчанием истекающий благословенной влагой. Но воды в центре мраморной чаши были тихи и лишены возмущения. По преданию, в эти воды иногда сходила Мировая Душа, и тогда в священном источнике отражались отрывочные феномены прошлого, настоящего или будущего. Но сколько ни вглядывался сегодня Зератул в зыбкие переливы теней, танцующих на водной поверхности, он не видел ничего, кроме темной и непрозрачной глубины. По воле Адуна будущее было сокрыто от храмовника непроницаемой завесой времени. И тогда Зератул, успокоив душу созерцанием водного зеркала, предался тихой молитве…
Неожиданно послышался быстрый шорох шагов на посыпанной красным кирпичом дорожке. Зератул поднял голову. К месту молитв и медитаций приближался драгун Фериус, четырехногий киборг, похожий на механического дракона.
— Настоятель Зератул, у входа в Храм личная гвардия консула. Требуют вас, — доложил Фериус.
— Что случилось, брат Фериус? — спросил Зератул.
— Не знаю. Они пришли десять минут назад. У них грамота от консула.
Зератул бросил прощальный взгляд на тихие священные воды. Что еще уготовил Адун этому миру? Ответа не было. Высший Разум Вселенной хранил свои замыслы в великой тайне даже от своих ревностных приверженцев.
— Хорошо, пойдем, брат. — Зератул поднялся с деревянной скамейки и вместе с Фериусом не спеша побрел по дорожке храмового сада вдоль ряда энергетических пилонов, слабо мерцающих среди густой листвы кустарников и деревьев. На душе у настоятеля стало неспокойно.
Сектор U-2 Федерации Терраны
Планета Тар. Офис колониального чиновника в поселении Тарсоник
Сигнал тревоги прозвучал около трех часов ночи. Сведения из столицы колонии Метохии поступали самые разноречивые, а связь прервалась сразу же после первого сообщения. Но спустя два часа некто по имени Роберт Дорр сумел добраться на флаере до Тарсоника. И сейчас бледный, с трясущимися руками он сидел в офисе колониального чиновника Клауса Бергера, и Бергер отпаивал его горячим кофе.
— Это трудно передать словами, сэр. — Дорр мелкими частыми глотками отхлебывал кофе и хлюпал носом. То и другое одновременно у него не получалось, поэтому он то и дело отрывался от чашки, чтобы швыркнуть носом, и в это время его глаза испуганно таращились на темноту за окном.
— Успокойтесь, сэр. Все страшное уже позади. Что могло произойти — то случилось. — Клаус как мог успокаивал Дорра.
— Вы не понимаете, — не унимался Дорр. — Они придут сюда. Было ужасно, когда раскрылась эта штука. Нет, я уже тогда знал, что это не к добру. Но они ведь никого не слушали, привезли этот ужас в город. Я был на работе. И до сих пор ничего не знаю, что с моей женой и детьми. Господин мэр, может, связь заработала?
— Мистер Дорр… Боб, я ведь могу вас так называть? — спросил мэр. — К сожалению, Боб, связи все еще нет. И вы единственный свидетель того, что там произошло. Мы уже связались с Землей. Они обещали выслать помощь, но вы сами понимаете, что это будет нескоро.
— Чудовища придут сюда! Вы не понимаете, как они ужасны! Они убивают! Их несметные полчища. Как они полезли из этого кризалиса!
— Вы сказали «кризалиса»?
— Да, кризалиса. Я сразу, как увидел эту громадную штуковину, подумал, что она похожа на куколку насекомого. Сразу же, как только ее привезли в город. И зачем только они это сделали?!
Об удивительной находке на Таре говорили уже неделю. В горных разработках в экваториальной области планеты шахтеры обнаружили странный артефакт. На дне одного из карьеров им открылась громадная черная загогулина, напоминающая закрученный стручок гороха длиной около ста метров. Находка сразу же стала сенсацией. Ее облепили всевозможные ученые, которые были в это время на Таре. Но никто из них так и не понял, что это такое. Артефакт погрузили на огромную космическую платформу и перевезли в столицу Тара Метохию. Целую неделю эта штуковина пролежала на стадионе, занимая все футбольное поле. С Земли на Тар была отправлена экспедиция корифеев науки. А затем случилось событие, в корне перевернувшее всю земную историю.
— Пошел дождь. Это было где-то в половине первого ночи. Как раз в это время я получил вызов. У ребенка случилось расстройство желудка, — продолжил рассказ Дорр. — Я взял флаер и вылетел в Аттику, это в пятидесяти километрах от Метохии. Слава богу, все обошлось. Никакой инфекции — простое отравление. Я сделал укол маленькому пациенту и спустя час вылетел обратно. Других вызовов за это время не поступило, и я надеялся, что остаток ночи проведу спокойно. Но как только я приблизился к Метохии, то сразу же понял: что-то неладно. — Боб старался поставить чашечку с кофе на блюдце, и она выбивала тревожную дробь.
— Что же вас насторожило? — спросил Бергер.
— Огни! Стадион был ярко освещен софитами, а в ночном небе стояло зарево. Раньше, если не проводились соревнования, такого никогда не было. И еще, в разных концах города в воздух взлетали осветительные ракеты, были видны трассы пуль и вспышки бластеров. Не знаю, зачем это сделал, но я полетел к стадиону.
Глаза доктора Дорра замерли на месте, словно бы он заново переживал открывшееся ему зрелище.
— Все было залито светом прожекторов, и я завис в воздухе прямо над стадионом. Кризалис раскрылся. Он был как бутон цветка. Черные твердые покровы оболочки упали на землю, а внутри была нежная розовая мякоть. В ней раскрылся рот. Он был как роза со множеством лепестков нежной плоти. Он дышал, двигался и хотел пить. Я ясно видел, как жадно он заглатывал капли вожделенной дождевой влаги. А вокруг него почти по всему футбольному полю медленно расползалась какая-то бурая масса. В ней что-то копошилось. Что-то живое, какие-то личинки. Такие белесые и отвратительные в этой бурой массе.
Придя в себя от шока, я полетел дальше. Я должен был скорее попасть домой. У северных ворот стадиона заметил множество тварей. Они выскакивали из ворот и расползались по улицам города. Чуть поодаль я увидел два полицейских автомобиля с мигалками. Один лежал на боку. У другого были распахнуты все дверцы. Рядом лежали двое полицейских. Они были просто растерзаны на части. Не помню, как я добрался до дома. Почти все улицы были полны этих насекомоподобных тварей. Они растекались по улицам широким потоком: пауки, бронированные гусеницы, еще какие-то твари, быстрые и верткие. Они заскакивали в дома. Кое-где звучали выстрелы: из окон стреляли. Наш дом на окраине. В зеленом районе. Помню, как мы гордились, что у нас привились эти елочки! Когда я подлетел, то увидел, как люди выбегали из коттеджей и садились в машины. Длинная вереница машин вытягивалась по дороге. Я буквально спикировал на площадку перед своим домом. В окнах не было света. Я вбежал в дом. Все перевернуто. Видимо, Линда в панике схватила детей, и они покинули дом. Нашего внедорожника в гараже тоже не было. Я был в панике, не знал, что делать и где их искать. Телефон не отвечал. И в это время с улицы донеслись ужасные крики и пронзительный визг. Я схватил винтовку и выскочил во двор. По всему нашему предместью уже неслись эти твари. Я бросился к флаеру. Едва успел заскочить в кабину, как они были уже у салазок флаера. Я дал по газам, и вот я здесь. Боже мой, подумать только, что еще два часа назад все было в порядке!
— Спасибо, сэр, за ваш рассказ. Теперь мы более-менее представляем, что произошло. И боюсь, что нам придется готовиться к худшему, — печально произнес Бергер.
— Когда прибудет помощь с Земли? — спросил Дорр.
— Как минимум через неделю. Даже военные крейсеры. Конечно, могут откликнуться какие-нибудь корабли в этом районе, но это маловероятно.
— Боже, Линда, дети! Что с ними?!
— Надеюсь, они смогли выбраться из города. А пока мы должны приготовиться к обороне. Клаус нажал на кнопку интеркома:
— Шериф Томас, зайдите ко мне.
Спустя секунду распахнулась дверь, и вошел высокий мужчина, облаченный в бронежилет и шлем.
— Вэйн, вы слышали рассказ доктора Дорра. Что будем делать?
— Надо срочно эвакуировать население. Всем раздать оружие, какое есть. У нас есть две лазерные пушки и горная водометная установка. Предлагаю для укрытия использовать корпуса горно-обогатительной фабрики.
— Согласен, Вэйн. Объявляйте тревогу. Сколько у нас флаеров?
— Шесть, сэр.
— Один пошлите на разведку. Мы должны быть в курсе того, что происходит.
— Хорошо, сэр. Разрешите отправиться мне с помощником. Как раз в управлении шерифа есть один военный флаер с ракетными установками. Мы пойдем на север, к Метохии.
— Сначала займитесь эвакуацией поселка. Всех на грузовики — и на фабрику.
— Есть, сэр. — Шериф повернулся и направился к выходу.
— Подождите, шериф. Можно мне с вами? У меня в Метохии жена и двое детей. — Доктор Дорр умоляюще смотрел на Томаса.
— У нас только один врач в колонии. И мы бы очень рассчитывали на вашу помощь, доктор. Но, учитывая ваши личные обстоятельства… Вэйн, возьмите доктора с собой, — махнул рукой Бергер. Он подошел к небольшому пульту на стене и нажал тревожную кнопку.
В шахтерском поселке Тарсоник завыла сирена. Из боксов выехали грузовики. Разбуженные среди ночи люди выбегали из длинных одноэтажных домов. Получив приказ, горнодобывающие роботы перекрыли дороги, ведущие в поселок.
Сенатор Спартул стоял у ворот Храма перед строем сверкающих броней зилотов. В руке у него был запечатанный конверт.
— Приветствую вас, брат Спартул, — произнес Зератул.
— И я приветствую вас, настоятель, — ответил Спартул и протянул экзарху конверт, скрепленный личной печатью верховного консула Ксирона.
— Что это? — спросил Зератул. Пути настоятеля Храма не часто пересекались с путями светской власти блистательного Протосса.
— Прочтите, дело касается Храма и нашей безопасности, — повелительным тоном произнес Спартул.
Зератул взглянул на сенатора, на взвод из десяти зилотов с темными непроницаемыми забралами на шлемах и не спеша взломал печать консула.
«Настоятель Зератул!Верховный консул Протосса Ксирон».
Беда пришла в наш мир. Ожил древний кошмар. Приблизительно час назад в удаленном секторе терран был зафиксирован сигнал псионической активности Зорга. Не мне объяснять вам, что это означает. Я уже отдал приказ о приведении в полную боевую готовность нашего флота. Теперь все решают часы. Чем раньше мы уничтожим Зорга, тем лучше для всей Вселенной. Прошу вас, настоятель Зератул, открыть Архивы Храма и выдать сенатору Спартулу священное оружие Протосса «Белый Вихрь».
Несмотря на то что Лу заливала все вокруг жаркими лучами, Зератул почувствовал, как холодные мурашки пробираются за ворот его хитона. Зорг, это ужасное творение Изначальных и проклятие всей Вселенной, восстал из небытия!
— Я должен сначала переговорить с консулом, — заявил Зератул.
— Сожалею, настоятель, но время не ждет. У меня четкий приказ забрать оружие, когда вы снимите защиту с Архивов Храма, — с нажимом произнес Спартул.
— Поймите, сенатор, все не так просто, как кажется на первый взгляд. Своими действиями или бездействием мы можем затронуть священные основы мироустройства и вызвать изменения в судьбах других миров. Поэтому я настаиваю, чтобы мне предоставили возможность встретиться с верховным консулом и Сенатом. — Зератул упорно стоял на своем.
— Время дорого, Зератул, мы не должны терять его впустую. Я готов ответить на все возникшие у вас вопросы. Хотя, думаю, если мы поторопимся, многие из них отпадут еще до того, как возникнут.
Зератул оглядел величественное здание Архивов Храма, чьи купола ярко сияли золотом в лучах Лу. Архивы были защищены силовым полем, снять которое мог только совет высших жрецов Храма В священных хранилищах содержались уникальнейшие вещи, документы и артефакты, унаследованные от Изначальных.
— Как называется планета, на которой возродился Зорг? — спросил настоятель.
— Планета Тар. В секторе U-2 по классификации терран.
— Она населена?
— Небольшая колония терран. В основном горнодобывающая промышленность.
— Это случилось всего час назад. Они наверняка еще живы и подают сигнал бедствия, — задумчиво произнес Зератул. — Ведь так, Спартул?
— Сигнал получен, — неохотно подтвердил Спартул.
— Наши крейсера способны достичь этого сектора всего за два часа. Нужно помочь людям.
— У меня приказ верховного консула на получение священного оружия, — нетерпеливо произнес Спартул. — И кроме того, я и многие другие советники считаем, что лучший карантин — это полная стерилизация.
— Вот поэтому я и хотел поговорить с Ксироном, — сказал Зератул.
— Настоятель, мы только потеряем время. Вам не удастся склонить консула изменить решение.
— Сенатор, один я не могу снять защиту с Архивов Храма. Необходимо решение конклава. Позвольте мне пройти в Храм и вызвать братьев, чтобы держать с ними совет.
— Вы имеете в виду храмовников Дворга и Резура?
— Да, — удивленно возвел на сенатора глаза Зератул. Членов высшего совета Храма не должен был знать никто.
— Мы их уже доставили сюда. Они ожидают в колеснице. — Спартул нажал кнопку на пульте. Из-за величественного купола Храма выплыла летающая тарелка. На ее нижней поверхности под решетками вращались большие колеса антигравитационных движителей, что и придавало ей некоторое сходство с колесницей. Борта летательного аппарата были украшены личным гербом консула Протосса и золотым солнцем — символами государственной власти.
— Вы что же, помимо воли доставили братьев с их молитвенного служения на острове Риос? — с закипающим раздражением спросил Зератул.
— Ну, особо они не сопротивлялись, — нагло ухмыльнулся Спартул.
Колесница приземлилась у ступеней храмового комплекса. Из открывшегося люка выбежали Дворг и Резур. Вслед за ними вышли шесть зилотов.
— Нас похитили, Зератул, — сказал Резур. — Заставили сесть в колесницу и ничего не объяснили.
— Но мы решили не оказывать сопротивления, пока не разберемся в том, что происходит, — добавил Дворг.
— Вы поступили правильно, братья. Сейчас не время поднимать смуту. Зорг объявился на планете терран. От нас потребовали предоставить «Белый Вихрь», чтобы уничтожить инвазированный мир людей.
Дворг и Резур переглянулись. Такого развития событий они не могли себе представить.
— Настал час… — обреченно промолвил Резур.
— На все воля Адуна, братья. Но там люди, и они еще живы, — сообщил Зератул.
— Тогда я готов выйти с флотом Протосса, чтобы помочь им, — заявил Дворг.
— Консул и сенаторы приняли другое решение — уничтожить зараженный мир терранов. Для этого им необходимо наше священное оружие. От нас требуют немедленно снять защиту Архивов Храма.
— Мы должны выдвинуть им наши условия, — решительно заявил Дворг.
Вмешался сенатор Спартул.
— Ну что, священный совет принял решение? — спросил он.
— Да, — ответил за всех Зератул. — Мы берем оружие из Архивов и вместе с флотом Протосса выходим, чтобы помочь терранам.
Спартул помолчал, оценивая решение жрецов. От храмовников вполне можно было ожидать что-то подобное. Но, если следовать их рекомендациям, можно запросто оказаться втянутым в долгую и кровопролитную войну с Зоргом. И из-за чего? Из-за каких-то жалких терранов, презренной второй формы, которая не стоит даже упоминания в ряду разумных существ. Неужели из-за этих низких созданий должна будет пролиться благородная эльфидская кровь?! Нет, верховный консул предвидел все верно. С храмовниками невозможно договориться.
— Сожалею, но я должен срочно исполнить приказ консула. Прошу открыть Архивы Храма! — приказал Спартул.
Зилоты, услышав приказ своего предводителя, взяли храмовников в тесное кольцо. Храмовники едва доходили до груди сверкающим рыцарям.
— Вот даже как?! — оценил ситуацию Дворг. В руках у него с легким шипением возникли пси-лезвия.
— Погоди, брат, — остановил его Зератул. — Убери оружие. Не дело затевать междоусобицу, когда враг у порога. Лучше мы подчинимся, но отстоим и сохраним наши принципы.
— Вы арестованы за попытку бунта в военное время, — грозно произнес Спартул. — Теперь мы сами возьмем оружие.
Один из зилотов направил на храмовников излучатель. Тотчас на руках и ногах храмовников захлопнулись оковы силового поля.
— Посадите их в колесницу и доставьте во дворец к консулу. Пусть Ксирон сам разберется с ними, когда посчитает нужным.
Зератул отыскал глазами Фериуса. Все это время драгун незаметно жался у стены Храма. «Сообщи братьям о нашем пленении. Пусть собираются у дворца консула», — телепатировал ему настоятель. Оставаясь незамеченным, киборг быстро потрусил по храмовой дорожке. Зилоты подтолкнули храмовников к колеснице.
— Вам не снять защиту с Архивов. Творцы наложили заклятия на рунный камень. И если повредите их печати, то рискуете навлечь беду на весь Протосс, — оглянувшись предупредил Зератул.
— Не беспокойтесь, настоятель. Это уже наше дело. Если понадобится, разберем Храм по кирпичику, — самодовольно ухмыльнулся Спартул.
— Не ожидал от тебя такого, брат Спартул, — укоризненно произнес Зератул. Но его тут же втолкнули в узкий люк колесницы.
Верховный консул Ксирон уже два часа пребывал в беспокойном подвешенном состоянии. Обычный розовый цвет облака, в котором он имел обыкновение парить над земной поверхностью, сменился угрожающим лиловым, что выражало крайнюю озабоченность властителя. Еще никто на Аиуре, за исключением самых ближайших его советников, не знал о беде, приключившейся на Таре. И верховный консул был уверен, что, как только в народ просочатся слухи о появлении Зорга, сразу поднимется страшная паника. Поэтому на решение всей этой проблемы судьба отвела ему лишь пару часов. Именно столько должно было занять путешествие военных кораблей в этот сектор Терраны, в котором, хвала Адуну, имелись щели гиперпространственных переходов. Но даже военные корабли Протосса, оснащенные мощным вооружением, были не в силах достаточно быстро и надежно уничтожить Зорга, укоренившегося в недрах планеты. Чтобы одним ударом покончить с Зоргом, требовалось священное оружие Изначальных, которое как величайшая реликвия хранилось в Архивах Храма. Вот только бы совладать с этими строптивыми жрецами!
Прервав уединение властителя, в зал вошел начальник дворцовой стражи Атиус и доложил:
— Спартул арестовал весь совет Храма, после того как жрецы отказались допустить его в Архивы. Храмовников доставили во дворец, чтобы вы лично решили их судьбу. Но я должен доложить, милорд, что возле дворца собираются их сторонники.
— Спартул добыл оружие Изначальных? — спросил Ксирон.
— Там возникло какое-то замешательство. Вход в Архивы запечатан камнем с рунными надписями. От них исходит мощная псионическая энергия. Спартул боится.
— Адун великий! — громко воскликнул консул. — У нас нет времени, чтобы бояться. Бояться будем, когда Зорг придет на Аиур. Пусть ломает камень или стены — что угодно, — только пусть достанет «Белый Вихрь».
— Я передам, — коротко ответил Атиус. — Что делать с храмовниками?
— Собирай малый совет. Свяжись с претором, пусть назначит главного судью трибунала. Не подчиниться воле консула — это бунт! Давно пора указать место этим зарвавшимся храмовникам. Пусть суд вынесет свой вердикт невзирая на лица.
— Слушаюсь, принципе, — покорно ответил Атиус и направился к выходу.
— Не называй меня так, — сказал ему вслед верховный консул.
Но облако, окружающее его, потеплело, залившись обычным розовым румянцем.
Сектор U-2 Федерации Терраны
Планета Тар
Флаер с экипажем в составе шерифа Вэйна Томаса, его помощника Джона Кларка и доктора Роберта Дорра шел на север в сторону Метохии. Взошло местное солнце — Энерджи и осветило тянущиеся внизу бескрайние пустыни, горные хребты и каньоны. Тар была засушливая, почти полностью лишенная влаги и растительности планета. Но вместе с тем в этом богом забытом мире на самом краю открытой Вселенной были обнаружены богатейшие залежи минеральных ресурсов. И вот уже пятьдесят лет на планете шло интенсивное освоение и разработка полезных ископаемых.
— Поверить не могу, что все это случилось! — возбужденно говорил Кларк. — Всего пару дней назад я был в Метохии, осматривал этот сраный артефакт. Громадная загогулина. Представляю, сколько оттуда полезло гадости! Этих опарышей!
— Они были не в нем, а около, — поправил доктор. — В самом кризалисе было нечто со ртом и какими-то длинными щупальцами или отростками. Эти отростки тянулись к земле и той бурой жиже, которой был залит стадион.
— Не надо, док, меня сейчас вывернет! — взмолился помощник шерифа.
Томас, сидевший за штурвалом, снизил флаер до двухсот метров и пошел над дорогой, петляющей между каньонами.
— Может, встретим кого-то, кто нуждается в помощи, — пояснил Вэйн.
Но дорога была на удивление пуста. До Метохии оставалось еще пятьсот километров. Кларк попытался поймать какую-нибудь радиостанцию. В эфире стояла абсолютная тишина. Только слабо пищал маяк Тарсоника, посылая на всех диапазонах сигнал SOS.
— Странно все это, — проронил Кларк. — На Таре двадцать поселений — и все молчат. Неужели эти твари уже добрались до всех?
— Я не удивлюсь, узнав об этом, — сказал доктор. — Они размножаются очень быстро. Всего два часа, и Метохии не стало.
— А куда бы могла направиться ваша жена? — спросил Вэйн.
— Скорее всего, на север, в Аттику. Туда самая лучшая дорога. И я сообщил ей адрес, куда ездил к пациенту.
— Ладно, после Метохии заглянем в Аттику, — пообещал шериф.
Они увидели тварей, когда до Метохии оставалось восемьдесят километров. Широким потоком паукообразные зор-линги неслись по песчаной равнине на юг к Тарсонику. Их вытянутые тела отливали черным глянцем.
Вэйн кинул флаер к земле, чтобы лучше разглядеть паразитов.
— Море, настоящее море… — потрясенно бормотал он. От края до края пустыня была затоплена бегущими телами. Удлиненные тела, три пары ног, длинные хищные жвала.
— Постреляем? — спросил Кларк. Помощник шерифа опустил прицелы двух шестиствольных автоматических пушек, укрепленных на консолях флаера.
— Давай, — разрешил Вэйн.
Флаер пошел на бреющем полете над живой массой. Сухо ударили пушки. Внизу взметнулись фонтаны песка и разорванных тел. Зорлинги подлетали, переворачиваясь в воздухе. Но остановить эту несущуюся лавину было немыслимо. Твари безостановочно продолжали свой бег.
— Кошмар! Мы ничего не можем поделать! — воскликнул доктор.
— Чертовы твари! — процедил Томас.
Но они все же решили во что бы то ни стало добраться до Метохии и узнать, что там происходит. Через десять минут показались строения колониальной столицы. В воздухе над городом парили какие-то шары, обрамленные бахромой щупалец.
— Это еще что за дерьмо? — пробормотал Вэйн. Он заложил вираж и стал обходить город по кругу. Шары висели как раз над стадионом, откуда и началось шествие Зорга.
— Давайте посмотрим, что на стадионе, — предложил доктор.
Флаер направился к стадиону, над которым, несмотря на солнечное утро, все еще горели прожекторы. Спортивная арена и близлежащие улицы были покрыты бурой жижей. В центре поля, на месте, где находился кризалис, вырос высокий бугристый холм с множеством ходов и отверстий. Возле него суетились зорлинги, а в бурых лужах плавали, дозревая, личинки. Флаер прошел почти рядом с жилищем зоргов. Его сразу заметили. Из нор повылезали насекомообразные твари и уставились на барражирующий в воздухе объект. Летающие шары — командоры Зорга — проявили не меньший интерес: снизились и окружили флаер.
— Не нравится мне все это, — заметил Кларк. Командоры замкнули круг вокруг летающей машины.
— Дергаем отсюда, — сказал Вэйн и потянул штурвал на себя.
Снова ударили пушки. Командор, находящийся прямо по курсу, разлетелся кровавыми лохмотьями. Набрав скорость, флаер выскочил из окружения. Снизу ударили кислотные струи. Доктор выглянул в боковой иллюминатор. Их расстреливали бронированные ползуны Зорга — существа, похожие на вздыбленных гусениц. Кислотный плевок задел правую консоль флаера, под которой крепился один из антигравитационных подвесов. Металл запузырился и стал отваливаться кусками. Машина тотчас просела, и ее потащило вправо. Шериф Томас, вцепившись в штурвал, пытался выровнять положение. Стрелка альтиметра стремительно падала вниз. Ползуны, почуяв победу, забили конечностями, превращенными в костяные сабли, и усилили атаку.
— Джон, ракеты! — прорычал Томас.
Кларк молниеносно переключил оружие. Из-под консолей и центроплана сорвались ракеты и дымными шлейфами понеслись к земле. Внизу все потонуло в огненных вспышках и выбросах почвы. На какое-то мгновение это остановило зоргов. На последнем издыхании взревели маршевые двигатели, и флаер рванулся ввысь.
— Вырвались! — облегченно вздохнул доктор.
Больше они не экспериментировали, держались на приличной высоте. Но флаер постоянно кренился вправо. Мето-хия осталась позади. Они шли над дорогой, ведущей к Аттике. Места на севере были более плодородные. Здесь встречались поля, возделанные колонистами, и зеленые насаждения. В радиоэфире по-прежнему не было ничего, кроме пищащего маяка Тарсоника. Первый перевернутый грузовик встретился на двадцатом километре от столицы. Он лежал на боку в придорожной канаве. Содержимое кузова было рассыпано. Рядом лежали растерзанные тела четырех людей. Через три километра встретились еще две разбитые машины.
— Сколько километров до Аттики, доктор? — спросил шериф.
— Около пятидесяти.
— Думаю, нам лучше возвратиться.
— Вы считаете, никто не добрался до Аттики?
— Боюсь, что Аттику постигла судьба Метохии.
— Но ведь прошло всего несколько часов! Как же мои родные?
— Вы видели, эти твари бегают быстро. А кроме того, взгляните-ка туда. — Томас указал направо. На поле среди зеленых всходов возвышался холм Зорга, почти такой же, как в Метохии, только немного поменьше.
— Бог мой, они повсюду! Что же делать? Высадите меня, я пойду искать своих. Мне нет без них жизни. Знаете, у меня мальчик десяти лет и девочка восьми, — растерянно бормотал доктор.
— Сожалею, мистер Дорр, но я не могу этого сделать. Вам нужно набраться мужества. Сейчас для всех трудное время, и мы нуждаемся в вас, — успокаивал его шериф.
— Все мы смертны, сэр, но должны показать этим тварям, что значит быть человеком, — твердо сказал Кларк.
— Все это бесполезно, — обреченно промолвил Дорр.
— Еще не все потеряно, док. Земля не оставит нас в беде. Я уверен, что уже выслана помощь. Нам бы только продержаться, — убежденно заявил Томас.
— Пора возвращаться, а то не дотянем до дома. — Кларк бросил взгляд на приборную доску.
Флаер развернулся и, натужно гудя двигателями, полетел обратно.
Первый сектор Протосса
Аиур
Спартул стоял перед каменной глыбой, закрывающей вход в Архивы Храма, и разглядывал письмена на ее поверхности. Это были руны давно утраченного языка, и смысл написанного был сокрыт от Спартула. Сенатор дотронулся до темной каменной поверхности. Змейки-молнии пробежали по камню и больно ужалили руку.
— Чертовы храмовники! — выругался Спартул. — Наложили-таки заклятие.
Перед ним стояла непростая задача — проникнуть в Архивы Храма. Спартул отошел от входа и еще раз осмотрел здание. Это было высокое — почти кубическое строение без окон, увенчанное полукруглым куполом с длинным золотым шпилем. Как и все другие строения храмового комплекса, оно утопало в столь редкой на Аиуре зелени. Аромат деревьев раздражал и заставлял сенатора чувствовать себя нарушителем гармонии этого священного места.
— Пиртус! — призвал сенатор. Приблизился командир зилотов, возвышающийся над Спартулом почти на метр.
— Без фотонной пушки здесь не обойдешься. Как ты считаешь? — спросил Спартул.
— Правильно, сенатор. Надо взрывать. Камень или стены. — Гулко из-под металлических доспехов пророкотал голос зилота.
— Тогда займись этим, — приказал Спартул.
Пиртус набрал на дистанционном пульте код. Из-за деревьев поднялась большая боевая колесница, на которой зилоты прибыли в Храм.
— Нам лучше отойти в сторону, сенатор, — предложил Пиртус. — Сейчас будет много шума и пыли. Колесница зависла перед входом в Архивы.
— Мощности излучателя хватит? — спросил Спартул.
— Если не хватит, будем бить по стенам. Они слабее.
— Может, сразу по стенам? — обеспокоился сенатор.
— Очень уж хочется расколоть этот камешек. Все равно что дать по зубам этим наглым храмовникам, — загоготал Пиртус.
Он направил орудия на входной камень и нажал кнопку. Ударили фотонные пушки. Черный камень на входе поглотил сияние, и свет, исчезая, волнами прокатился по его поверхности.
— Проклятие! — выругался Пиртус. — Не удалось. Но какова защита!
— Теряем время, Пиртус. Ломайте стены. Артефакты нам нужны немедленно, — остудил его пыл сенатор.
Боевая колесница развернулась и, ломая кроны деревьев, подобралась сбоку к храмовому зданию. Зилоты последовали за ней и встали наблюдателями поодаль.
— Ну уж теперь мы сокрушим тебя! — злорадно пообещал Пиртус. Вновь ударили световые вспышки. По белым стенам побежали трещины разломов, но первый удар они выдержали. Пиртус не отпускал пусковой кнопки. Стены покрылись наплывами расплавленного камня.
— Так мы будем долго возиться. Энергетические поля пилонов поддерживают эти стены, — сказал Спартул.
— Снести пилоны? — простодушно спросил Пиртус.
— Снести пилоны — означает снести Протосс. Мы все держимся на их энергетике. Попробуйте ударить по куполу. Там поля слабее и, кроме того, металл, — посоветовал Спартул.
— Верно, сенатор. Долбанем по куполу, — согласился Пиртус. — И как это я сам не догадался!
Он двинул колесницу вверх, и она зависла прямо над небесно-голубым куполом.
— Удар, еще удар, и мы расколем этот орешек! — Сокрушительный энтузиазм Пиртуса был неисчерпаем. В купол полетели ярко-белые вспышки. И тотчас на нем расползлись черные пятна прожженного и оплавленного металла.
— Ага, что я говорил! — возликовал командир зилотов. — Расплавим всю крышу!
Раскаленный металл вспыхнул белым пламенем. Над священными Архивами поднялось яркое зарево.
— Хватит, Пиртус! Спалишь все хранилище! — опомнился сенатор.
Боевая колесница прекратила огонь. Пламя стихло, обнажив выжженный верх храмового здания.
— Зилоты, в колесницу! Добудем то, за чем пришли, — распорядился Пиртус. Колесница с зилотами взмыла вверх и приземлилась на крыше строения. Рыцари Протосса вышли из корабля и через выжженный купол проникли в заповедное хранилище.
Спустя сорок минут Спартул уже раскладывал перед консулом Протосса найденные в Архивах артефакты.
— Операция прошла вполне успешно, милорд. Взгляните, что удалось добыть.
Ксирон величаво подплыл к столу.
— Расскажите мне все об этих вещах, — попросил он.
— Там все сохранилось в идеальном порядке, и над каждым предметом была табличка с описанием. Вот это, например, называется Эрлиер. — Спартул поднял медальон на золотой цепочке. — Священный кристалл. Как считается, может транслировать пси-эманации различных существ, в том числе и Зорга.
— Любопытно, — консул взял в руки медальон.
— А вот этот блестящий цилиндрик — пси-эмиттер, хотя может работать и как пси-коллектор, то есть собирать и испускать псионическую энергию живых существ.
— А где «Белый Вихрь»? — нетерпеливо спросил Ксирон.
— Вот это «Белый Вихрь». — Спартул поднял со стола черный куб небольших размеров.
— Это и есть «Белый Вихрь»? — недоуменно спросил консул.
— Да, милорд. Так сказано в описании. Этот модуль должен подключаться к излучателю.
— А где излучатель?
— Этого мы пока не знаем.
— Прошло уже пять часов с момента вторжения Зорга! Каждый час несет неминуемую угрозу Протоссу. А вы до сих пор не знаете, как работает это страшное оружие Изначальных!
— Очень скудное описание, милорд. Там сказано, что вся сила в этой коробочке, а излучатель может быть использован любой, — оправдывался Спартул.
— Вы это пробовали?
— Пока еще нет.
— Так с чем же вы пришли ко мне? — возмутился правитель Протосса.
— Я торопился доложить…
Консул Протосса выпрыгнул из облака и предстал перед Спартулом полностью в телесной форме. Род Ксирона был одним из древнейших на Аиуре, и у верховного консула была довольно странная по нынешним временам привычка воплощаться в тела давно умерших предков. Тело легендарного военного диктатора Гиринуса, жившего пятнадцать веков назад, Ксирон реконструировал и носил в течение последних двадцати лет. И сейчас перед Спартулом предстал человек среднего по меркам нынешнего Аиура роста — метр восемьдесят, но довольно крепкого сложения, подчеркнутого открытой на плече тогой светло-розового цвета. У консула было широкое лицо и высокий лоб, выдающий благородное происхождение прирожденного эльфида. На его щеках играл возбужденный румянец. Ксирон в упор уставился на сенатора:
— Узнайте все, что касается этого оружия. Если понадобится, допросите храмовников. И очень строго, если к тому принудят нас обстоятельства…
— Я понял, милорд. У нас есть подходящие специалисты.
— Вы уже известили претора Арекса, что нам пришлось взять жрецов под стражу?
— Еще нет, милорд. Ксирон задумался:
— С одной стороны, это хорошо. Я боюсь, что опять вмешается этот чертов законник с его устаревшими принципами. А с другой, мы ведь обязаны это сделать. Поэтому сразу, как закончите допрос храмовников, известите претора. Кроме того, нам нужен судья, который бы правильно разрешил это дело. Такой судья, у которого не возникло бы и тени сомнений в виновности жрецов.
— Но судей назначает претор, — робко возразил Спартул.
— В том-то все и цело. Но мы должны поработать с судьей. Объяснить ему всю опасность поведения храмовников для Аиура. Воззвать к его чувству патриотизма и родовой солидарности. Наконец, пообещать хорошую должность в будущем.
— Да, но как нам определить нужную кандидатуру, если судей назначает претор? — не понял Спартул.
Уголки рта на лице консула, широком, как у монгольского Будды, расползлись в улыбке. Правителя Аиура иногда бесило, а чаще утомляло тупоумие приближенных. Но с другой стороны, разве были способны эти дети глупости на какое-нибудь по-настоящему изощренное и коварное злоумышление против него?
— Любую кандидатуру, Спартул, любую… Главное не кандидатура, главное — наша работа, — устало махнул рукой Ксирон, давая сенатору знак удалиться и оставить его наедине с тяжкими раздумьями о судьбах мира.
А подумать верховному консулу было о чем. Жрецы хранили втайне весьма любопытные вещи. Вот, например, пси-эмиттер. Страшно подумать: он может поглотить энергию любого существа или, напротив, — освободить ее. Ксирон взял в руки небольшой, но тяжелый металлический цилиндр. На торце прибора рядом с двумя кнопками находились индикаторы и какие-то непонятные символы. Странно все это. Или взять этот медальон — Эрлиер. Консул откинул крышечку и уставился на прозрачный кристалл внутри медальона. Говорят, он может служить связующим звеном между прошлым, настоящим и будущим, а также между любыми разумными существами во Вселенной. Такова кристаллическая структура камня, изготовленного Изначальными. Вот бы научиться управлять всем этим!
Ксирон повесил медальон себе на шею и застыл на мгновение, ожидая, что же последует вслед за этим. Но ничего, кроме удивления от неестественной тяжести столь малой вещицы, он не ощутил. «Ладно, — подумал консул. — Допросим храмовников обо всем этом. Главное сейчас — разгадать тайну «Белого Вихря». Он стал снимать с могучей шеи Эрлиер, и тот вдруг завибрировал в его руках. Над кристаллом возникло молочно-белое сияние с радужными переливами на краях и озарило лицо консула. Ксирону показалось, что перед ним промелькнуло какое-то изображение, и он пристально вгляделся в игру света и теней в сияющем ореоле кристалла.
Глаза не обманули. Перед консулом простиралась поверхность неизвестной планеты. Безводной и пустынной. Вдалеке на горизонте виднелись коричневые горы. Посреди песчаной пустыни стоял космический корабль терранов. Из него, преодолевая сопротивление ветра, выходили люди в защитных костюмах. Идти им было тяжело, с каждым шагом ноги глубоко проваливались в песок. Один из них, высокий и похожий на командира, вырвался далеко вперед. Через некоторое время он остановился и опустился на колени. В это время картинка приблизилась, и консул заметил в руках землянина пси-эмиттер. Это не было ошибкой. И Ксирон испуганно вздрогнул. Командир терранов приложил пси-эмиттер к грунту и нажал кнопку. По песчаной пустыне побежали концентрические волны, и песок вздулся высокими барханами. Это было все. Изображение в Эрлиере на секунду заволокло белым туманом, а затем открылся следующий кадр. Корабль терран вышел на орбиту планеты и произвел залп «Белым Вихрем». В том, что это был «Белый Вихрь», Ксирон не сомневался. Ни у терран, ни у протоссов подобного оружия не было. Белые вихри обвили песчаную планету, и сквозь окутавший ее световой кокон проступили огненные прожилки. Прошло несколько секунд, и планета разлетелась тысячами горящих осколков.
Кристалл померк. Ксирон с трудом перевел дух. Что это было? Даже в страшных снах он не мог себе представить, что терраны завладеют «Белым Вихрем». Все это требовало длительных и напряженных раздумий. И консул болезненно ощутил, как мощная киберсоставляющая его мозга захлебывается в массиве перерабатываемой информации.
Открылась дверь. В зал вошел Атиус.
— Прибыл претор Арекс, — доложил начальник стражи.
— Проси, — велел консул, пытаясь придать лицу выражение дружеского участия.
В дверях появилась высокая фигура Арекса. Полы его длинного сиреневого хитона едва не волочились по полу, а на золотом поясе висел короткий меч. Грудь претора украшал золотой знак высшей судебной власти.
— Приветствую тебя, Арекс, брат мой! — радушно распахнул объятия Ксирон.
Претор остановился в паре шагов от консула и склонил голову в официальном поклоне:
— Да благословен Протосс и его повелитель! До меня донесли, что по вашему приказу были арестованы служители Храма?
— К сожалению, это так, Арекс. Я был вынужден это сделать. Зорг объявился в мире терран, и, чтобы его уничтожить, понадобилось священное оружие Изначальных. Храмовники же наотрез отказались его выдать, — с великим нежеланием объяснил консул.
— Но ведь это не повод для ареста. Жрецы Храма Первичного Творения свято чтят свои заповеди. Артефакты, хранящиеся в Архивах Храма, священны и неприкосновенны. В чем же вина храмовников?
— Поймите, претор, опасность нависла над всем миром Протосса! Планета терран только начало для Зорга. Эту чуму нужно остановить немедленно, пока она не распространилась по всей Вселенной. У храмовников есть особое оружие, которое может сделать это быстро и эффективно.
— Но то оружие, о котором вы говорите, было вручено храмовникам, и только им. Если они отказались его выдать, значит, на то были веские причины, — возразил претор.
— Не знаю я, какие причины! — раздраженно бросил Ксирон. — Они ослушались моего приказа, в этом их главная вина. И в соответствии с законами Аиура я прошу назначить главного судью трибунала для разбирательства их дела.
— Хорошо, верховный консул. Судья будет назначен. Потрудитесь сформулировать четкие обвинения и назначить обвинителя, — холодно произнес Арекс. — Но должен предупредить вас, консул Ксирон, на окраинах начинается смута. В трибутных собраниях кипят страсти. Восстали приверженцы Храма, их поддержали перегрины, киборги и некоторые драгуны. Все требуют немедленного освобождения жрецов.
Это был неожиданный удар. Консул не мог поверить, что на мирном и безмятежном Аиуре, столице блистательного Протосса, может случиться бунт. Это было против всего порядка вещей. Но и то правда, что мир за эти несколько часов перевернулся.
Ксирон собрался с мыслями и осторожно, словно нащупывая нужную дорожку, произнес:
— Вы призваны охранять закон и вершить правосудие на Аиуре, претор Арекс. Вам и разбираться с бунтовщиками. Но думаю, что скорый и справедливый суд над храмовниками потушит все страсти. Заблудшие поймут, что они были неправы, и осознают, какая всем нам угрожает опасность. Кроме того, я убежден, что настоятель Зератул и его компания глубоко чужды интересам Протосса и настала пора сменить руководство Храма. Храмовое служение должно вестись во благо всему народу Протосса, и осуществлять его должны не эльфиды, чтобы у них не зародилось желание конкурировать с государственной властью, а достойные уважения, специально обученные и подобранные киборги из низов нашего общества. Подобная реформа способствовала бы смирению страстей и сплочению нашего народа.
Претор молчал. Ксирон ошеломил его своим реформаторским напором, и главный законник Протосса на мгновение засомневался. Может, действительно стоило учесть в данном деликте крайнюю необходимость в действиях магистрата, направленных к спасению Протосса? В этом случае только объективный и беспристрастный суд расставит все на свои места.
— Я все понял, верховный консул. Суд состоится завтра. Судьей я назначаю эльфида Драгта. Пусть он вынесет приговор по этому делу.
— Разумные речи, претор, — обрадовался Ксирон. — Я ведь не кровожадное чудовище и всегда готов пойти на компромисс. Главное для меня — обеспечение безопасности Протосса. Как только статус-кво верховенства государственной власти на Аиуре будет восстановлен, я с удовольствием помилую Зератула и всю его компанию.
Арекс молчал, непроницаемым взором уставясь на верховного консула.
— Не верите? Сию же минуту подпишу рескрипт о помиловании храмовников.
— Но ведь суда еще не было, — удивился Арекс.
— Это так, на всякий случай, — хитро улыбнулся Ксирон. — Чтобы потом в случае чего времени зря не терять.
И тут же на листке пластика консул набросал несколько строк и выжег свою голографическую печать.
— Вот возьмите, это ваши гарантии, — протянул он свиток Арексу. — Здесь помилование для ваших храмовников.
В зал ворвался Атиус с тремя зилотами. Он был не на шутку взволнован.
— Беда, повелитель! Бунтовщики идут к дворцу! — объявил он.
Ни одна жилка не дрогнула на породистом лице консула, вот только румянец сошел на нет, уступив место мертвенной бледности.
— Не забывайте, претор, о чем мы с вами говорили. Идите и успокойте толпу.
— Хорошо, я сделаю это. Хотя это будет и нелегко. — Арекс повернулся и твердой походкой вышел из колонного зала Розового дворца.
Консул подошел к большому окну. Он видел, как Арекс сел в свою колесницу, украшенную знаками преторианской власти, и взмыл в небо.
— Большая толпа? — спросил Ксирон у начальника стражи.
— Несколько тысяч, милорд. Младшие храмовники, перегрины с окраин, драгуны, киборги, немного зилотов.
— Как ты считаешь, Атиус, преторианская гвардия справится с бунтом?
— Вряд ли, милорд. У претора всего пятьсот зилотов.
— Это хорошо, Атиус, — загадочно улыбнулся консул. — Тогда в успехе мирных переговоров я уверен. А раз так, то сам претор Протосса утвердит мои решения. Останется только договориться с Зератулом.
— Вы собираетесь вести переговоры с отступниками, милорд? — удивился Атиус.
— Но нам же надо узнать секрет «Белого Вихря»! И еще, мне было видение. Я очень надеюсь избежать крови протоссов в войне против Зорга. Если все пойдет, как задумано, терраны сами уничтожат свою планету. Мы только немного поможем им в этом.
— Гениально, милорд, — искренне восхитился Атиус.
— Приготовь колесницу. Я должен лично побеседовать с Зератулом. Надеюсь, он раскроет мне тайны бытия, о которых я ничего не знаю, — улыбнулся верховный консул.
Сектор U-2 Федерации Терраны
Планета Тар. Горно-обогатительная фабрика Тарсоника
За несколько часов бетонные корпуса обогатительной фабрики, вплотную примыкающей к горному массиву, превратились в неприступную крепость. На крышах установили обе имеющиеся в колонии лазерные пушки и водометные установки для промывки породы. Тут же заняли места стрелки с базуками и установками управляемых ракет, которые отыскались в управлении шерифа. Остальной народ был вооружен кто чем. Главный колониальный чиновник Клаус Бергер развил поистине титаническую деятельность по обороне родного Тарсоника. Но люди совершенно не представляли, с какой опасностью им придется столкнуться.
Прибыл флаер шерифа.
— Они уже близко, — доложил Томас, когда остался наедине с Бергером. — Целая лавина, невозможно представить. Метохия, Аттика, возможно, что и другие поселения, погибли.
— Только не говорите это никому, Вэйн. Мы должны продержаться. Получен ответ с Земли. К нам вышел военный флот.
— Это шесть дней. Не меньше. Раньше с Земли никто не добирался.
— У нас нет выбора, Вэйн. Выжить или погибнуть. Другого не дано. Но надежда должна жить в нас.
— Я согласен, Клаус. Будем сражаться до последнего. Нужно, чтобы у каждого была рация или хотя бы радиомаяк. Если нас выбьют с фабрики, уйдем в шахты. Главное — не терять друг друга.
— Да, я уже распорядился. Передатчики есть у всех. Оружия только мало.
— Сколько всего человек?
— Свыше четырех сотен. Но большая часть — это женщины и дети. Представляете, в каком они состоянии?
— Там и мои жена и дети. На все воля Господня. Сделаем все, что сможем. Предлагаю поднять флаеры в воздух. Один разведчик, а три пусть барражируют над фабрикой и наносят удары. У нас большой запас взрывчатки для горных работ, пусть ее сбрасывают с флаеров на этих тварей.
— Хорошо, Вэйн. Займитесь этим.
Уже через час Энерджи повисла над горизонтом, подчеркнутым неровной линией горных вершин. В наступающих сумерках дозорные разглядели, как со всех сторон к фабрике протягиваются щупальца какой-то серой массы. С площадки стартовали четыре флаера. Только один из них был боевой, на другие (транспортные) загрузили самодельные бомбы с промышленной взрывчаткой. Установленные на треногах лазерные пушки и водометы привели в боевую готовность. Ярко вспыхнули прожектора на крышах производственных зданий.
Флаеры пошли в атаку. На подступах к фабрике полыхнули взрывы. Шериф Томас стоял на крыше основного корпуса.
— Так, ребята, как только увидите их, сразу огонь, — отдавал он приказы четырем молодым людям, составляющим боевой расчет лазерных пушек.
Все, кто был на крыше, зачарованно следили за тем, как флаеры выписывают в воздухе карусель, обрушивая на зоргов сотни килограммов взрывчатки. Взрывы раздавались все ближе. Зорги рвались к фабрике. В вечернем небе возникли шесть шаров — командоров Зорга. Мерно раскачивая щупальцами, они зависли в непосредственной близости.
— По шарам огонь! — приказал Томас. — Это наводчики.
Лазеры полоснули по небу. Два командора сразу же сдулись и шмякнулись на землю. Остальные отошли на безопасное расстояние. Из-за угла ближайшего здания выскочили зорлинги. Люди впервые увидели их. Длинные тела с хищно выставленными жвалами неслись к фабрике. Открылась беспорядочная стрельба. Зорги натыкались на пули, теряли части тел и кувыркались через головы. Но бесконечная серая река продолжала вливаться в распахнутые ворота. Красные импульсы лазеров чертили полосы на земле. Воздух быстро наполнился смрадом обугленных тел.
— Они уже рядом! — закричал кто-то.
Живой пирамидой зорлинги лезли на стены фабрики.
— Водометы! — крикнул шериф, неистово поливая из пулемета наседающих тварей. Крепкие струи воды смыли и отбросили паразитов. Люди смогли перезарядить оружие. Но все понимали, что второй атаки не выдержать. В ворота вливались все новые полчища тварей. Флаеры бомбили уже двор фабрики. Горели машинные боксы и длинные склады. На крышу выбрался Клаус Бергер. Его седая голова ярко отсвечивала в зареве взрывов.
— Запустили роботов. Сейчас ударят, — сообщил он.
Ворота цеха распахнулись, и на поле боя выехала шеренга роботов. Горные роботы, предназначенные для добычи руды, выставили перед собой тяжелые лопаты и ковши. Железной стеной они двинулись на зорлингов, давя и подминая их под себя.
— Ура! — раздалось с крыши.
Люди ликовали. Зорлинги оказались бессильны перед железным катком машин. Стоял хруст ломаемых панцирей, придушенный визг и шипение тварей. Роботы доехали почти до ворот фабрики. Но тут командоры высадили новый десант ползунов и трех чудовищных улисков. Изогнутые буквой S ползуны, быстро извиваясь по земле чешуйчатыми телами, ринулись в атаку. Они воздели вверх покрытые броней головы, и из ядовитых желез на их оскаленных мордах ударили едкие струи кислоты. Кислота мгновенно разъедала металл, и роботы разваливались на ходу, теряя свои манипуляторы, ковши и лопаты. Атака захлебнулась. Израсходовав боезапас, в небе бесполезно кружили флаеры. Сломав забор, к стенам фабрики приблизились увенчанные рогами с внушительными наростами гигантские улиски. Под их ударами бетонные стены ломались и крошились, как песочное печенье. В бреши и проломы хлынули зорлинги и ползуны.
— Надо уходить! — крикнул Бергер.
— Клаус, забирайте женщин и детей и уходите в шахты! — Томас уже оглох от пулеметных очередей.
— А вы?
— Мы прикроем. Не теряйте времени. Сейчас они хлынут в цехи!
Мэр бросился к лестнице. Снизу раздавались отчаянные крики и звон стекла. В разбитые окна лезли зорги.
— Уходим! — что было сил заорал Бергер. — Всем в убежище!
Среди транспортерных лент, машин и вагонеток испуганно жались люди. В основном женщины и дети. Они кричали и плакали. Щелкали одиночные пистолетные выстрелы. Первые зорлинги уже вскочили на длинную ленту главного конвейера. Приземистые шестиногие тела быстро неслись по резиновой ленте.
— Включите конвейер! — заорал Бергер. — Ради бога, кто-нибудь включите конвейер!
Мэр выхватил автоматический пистолет и открыл огонь. Обойма вылетела за пару секунд. Но первые зорги споткнулись. Слава богу, за это время успели включить конвейер. Застучали дробилки. Зоргов на конвейере превратило в кашу и потянуло назад.
— Всем в шахту! Уходим вниз! — неистово кричал Бергер.
Люди кинулись к воротам, ведущим в шахту. Несколько мужчин палили из пистолетов, полицейских бластеров и ракетниц.
— Быстрее, быстрее! — поторапливали они, прикрывая отход. Толпа исчезала за железными воротами. Бергер заметил доктора Дорра.
— Возьмите, док. — Мэр протянул ему какой-то пульт с одной кнопкой.
— Что это? — спросил Дорр.
— Взрыватель. Когда все зайдете в шахты, взорвите цех. Иначе они вас достанут.
— Я не могу…
— Можете, берите быстрее. Должен же кто-то позаботиться о женщинах и детях. — Мэр всунул доктору в руку взрыватель. — Как только выстрелы стихнут — взрывайте.
Бергер вставил в пистолет новую обойму и открыл огонь.
— Клаус! — закричала какая-то женщина. — Пустите меня! Я к мужу!
— Я сейчас, дорогая! — крикнул Бергер и нажал на кнопку, закрывающую ворота. Тяжелая стальная завеса двинулась по рельсам, наглухо отгораживая шахту от внешнего мира. Через несколько минут выстрелы снаружи стихли. Наступила зловещая тишина. А затем в ворота забарабанила дробь зоргов. И тогда доктор Дорр нажал кнопку взрывателя.