Воронов Леонид

Разоблачение

"Глубокоуважаемый коллега! Рад приветствовать Вас, и буду счастлив, если Вы сочтете возможным принять наше приглашение на небольшой научный симпозиум, который состоится шестнадцатого мая в столице Италии. Надеемся, что проблема, которую мы намерены обсудить, Вас заинтересует, и Вы согласитесь поделиться с нами своими бесценными знаниями, и колоссальным научным опытом. Беру на себя смелость заверить Вас, что все Ваши материальные затраты будут компенсированы.

Буду счастлив лично встретить Вас в Риме, если Вы сообщите время Вашего прибытия.

С почтением, профессор Шварц".

Такое послание получил профессор-биофизик Лев Петрович Таубе. С профессором Шварцем они были лично знакомы, хотя отношений не поддерживали. Шварц был микробиологом, и его статьи в научной прессе были хорошо известны. Таубе всегда с интересом изучал эти статьи, но уже около двух лет работы Шварца ему на глаза не попадались. До этого Шварц занимался проблемами генной инженерии. Приглашение носило неофициальный характер, и Лев Петрович сделал вывод, что в своей работе Шварц вышел за рамки микробиологии, и нуждается в консультациях коллег смежных научных направлений. Таубе приглашение импонировало сразу в трех пунктах: во-первых, чисто научный интерес, и простое человеческое любопытство, во-вторых, профессор собирался в отпуск, и как раз раздумывал, где и как его провести. В третьих, встреча была назначена в Средиземноморье, в колыбели цивилизации, а Лев Петрович, как и всякий русский человек, испытывал глубокий интерес к этому уголку земного шара.

Через две недели Таубе прибыл в Рим.

В Риме у Генриха Шварца была вилла, в которой для русского ученого была приготовлена комната.

Шварц был подвижным жизнерадостным человеком пятидесяти двух лет. Он старался произвести впечатление заботливого и радушного хозяина, но Лев Петрович видел, что профессору не терпится быстрее покончить с церемониями и перейти к обсуждению научных проблем. Биофизик пытался помочь коллеге, задав вполне естественный вопрос, над чем сейчас работает уважаемый профессор, однако Шварц не воспользовался предоставленной возможностью. "О делах потом, а сейчас вы мой желанный гость, и я рад, что имею честь и удовольствие принимать в своем доме такого уважаемого и в высшей степени приятного человека".

Тем не менее, Лев Петрович несколько раз ловил на себе испытующий взгляд австрийца, и сделал вывод, что не только законы гостеприимства удерживают Шварца от искренней беседы на интересующую обоих, тему. Таубе решил не торопить события. Все же, беседа двух ученых, так или иначе, касалась научных проблем. Когда хозяин и его гость наслаждались вечерней прохладой, прогуливаясь по саду, в котором утопала вилла, Шварц осторожно задал вопрос, как относится уважаемый коллега к проблеме клонирования. Лев Петрович по интонации догадался, что именно эта тема, вероятнее всего, и интересует микробиолога. Более того, речь, вероятно, пойдет о клонировании человека, поскольку такие исследования были запрещены в большинстве стран. Поэтому Шварц так осторожен.

— Нельзя ответить однозначно на такой емкий вопрос, господин Шварц, это тема для обстоятельного разговора. Я думаю, что раз человечество вплотную подошло к этой проблеме, то никакие запреты не смогут остановить исследования в этой интереснейшей области. И я считаю, что наука имеет на это право. Ограничения должны касаться вопросов использования научных открытий и изобретений, а останавливать процесс познания неразумно и, кажется, невозможно.

— Совершенно с вами согласен — ответил повеселевший Шварц — но вы же знаете, сколько было шума, когда обсуждался моральный аспект этой проблемы, что вы думаете об этом?

— Средневековым служителям церкви гелиоцентрическая система казалась настолько антиморальной, что по сравнению с этой идеей аутодафе для ее сторонников было справедливым, моральным и полезным приговором, с их точки зрения. Я считаю, что загонять науку в рамки нравственности некорректно.

— Вы мудрый человек и настоящий ученый, и я хочу стать вашим другом. Позвольте пожать вашу руку, отныне я для вас просто Генрих.

Беседа была продолжена уже в кабинете и носила сугубо конфиденциальный характер. Шварц сказал, что занялся проблемой клонирования одиннадцать лет назад, после смерти своей жены Марты, и под влиянием этого трагического события. Он не мог смириться с потерей любимого человека, и первоначально идея заключалась в том, чтобы клонировать копию Марты, которая стала бы ему дочерью.

Два года упорного труда ушли на то, чтобы клонировать кролика и собаку. Главная проблема заключалась в том, чтобы синтезировать питательные вещества для эмбриона. Шварц хотел, чтобы его клоны развивались не в утробе суррогатных матерей, а в стерильных лабораторных условиях. Идеальным решением проблемы было бы создание искусственного яйца. Пернатые представители Фауны и некоторые животные успешно развиваются в яйце, иногда без всякого участия матери. Создать "человеческое яйцо" или кокон для развития человеческого эмбриона, было очень заманчиво, и открывало широкие возможности для человечества, но сначала нужно было получить жизнеспособный плод. Было несколько неудач с мелкими грызунами. Шварц внес некоторые коррективы. Первой была клонирована мышь, затем кролик, и, наконец, собака. Эмбрионы развивались в стеклянных сосудах, в которых поддерживался температурный режим и циркуляция питательных растворов. Эксперименты прошли успешно, и можно было приступить к клонированию человека. За это время горечь утраты несколько притупилась, зато мечта Генриха заметно приблизилась. Однако начинать эксперимент с клонирования копии жены Шварц не решался.

Первым был клонирован мальчик. Результат привел в изумление не только Шварца, но и всех сотрудников его подпольной лаборатории. Малыш развивался слишком стремительными темпами. На втором месяце жизни его глаза имели осмысленное выражение, как у взрослого человека. Физическое развитие шло нормально, а вот умственное явно опережало развитие нормального ребенка. После трех месяцев малыш стал пытаться говорить, и мешало этому лишь несовершенство речевого аппарата. Официальным языком в лаборатории был английский. Мальчик часто и довольно внятно повторял одну короткую фразу. Сначала профессор думал, что малышу просто нравится сочетание звуков, однако позже он заметил в этом наборе звуков вопросительную интонацию. Шварцу пришло в голову записать фразу на магнитофон, и дать прослушать всем сотрудникам лаборатории.

— Будьте любезны прослушать эту запись.

С изумлением Лев Петрович услышал вполне явственно русские слова, произнесенные голосом младенца: "Где мое тело?", а также "Кто вы?" и "Кто я?" После рассказа микробиолога это звучало просто невероятно.

Расшифровала фразу сотрудница лабораторной столовой. Она была русской эмигранткой во втором поколении. Шварц не поверил, однако потом еще трое русских подтвердили значение фраз. Узнать происхождение клона Шварц не мог, потому что перед клонированием сам позаботился, чтобы такая информация отсутствовала. Мальчику дали русское имя Глеб.

Через четыре месяца развитие младенца вдруг остановилось, и эта остановка была весьма странной и неожиданной: еще вчера мальчик был активен, любопытен и игрив, а на следующий день он стал нервным, капризным и беспокойным. Он даже немного деградировал. Со временем Глеб успокоился и стал развиваться, как обычный ребенок. Сейчас ему восемь лет, и он вполне нормален.

Шварцу не давала покоя мысль о необычном темпе развития Глеба в первые месяцы жизни, и через полгода после первого клонирования он повторил опыт. На этот раз он клонировал собственную клетку. Чтобы выявить фактор, остановивший развитие Глеба, в боксе была установлена самая чувствительная новейшая аппаратура, которая регистрировала радиационный фон и все виды излучений и электромагнитных полей. Аппаратура регистрировала даже ничтожные электромагнитные поля, излучаемые человеческим телом.

Второй мальчик повторил путь Глеба: те же яркие осмысленные глаза, разумные реакции, быстрое совершенствование речевого аппарата. На четвертом месяце жизни, однажды, в три часа ночи аппаратура зарегистрировала некий всплеск энергии. Утром мальчик проснулся с потухшими глазами, стал часто плакать без видимой причины, и стал угасать на глазах. Он прожил еще неделю, и как будто состарился.

После этого Шварц прекратил эксперименты по клонированию. Он изучал полученные результаты, наблюдал за развитием Глеба, и думал, думал.

Природу энергии, зарегистрированной аппаратурой, выяснить так и не удалось, хотя Шварц обращался за информацией к геофизикам, астрономам, вулканологам, синоптикам. Никаких возмущений в ту ночь никем зарегистрировано не было.

С глубоким интересом слушал Таубе рассказ Шварца. Он много знал об излучениях живых организмов. Знал он и то, что некоторые виды излучений высокочувствительные приборы фиксируют, хотя природа их современной физике неизвестна. И что эти излучения не экранирует ни один из известных материалов. Но заэкранировать их все же возможно. И именно над изучением этих неизвестных науке полей и излучений работал профессор последние три года. Тема называлась "Исследование тонких материй". Таубе первым научился экранировать "тонкие материи" электромагнитными полями сложной конфигурации. Его работы по этой теме не публиковались, но, как видно, Шварц о них что-то знал, и его выбор был не случаен.

— Насколько я понял, Генрих, вы хотите повторить эксперимент в суперстерильных условиях, которые исключали бы воздействие всех возможных излучений и полей.

— Да, профессор. И я очень рассчитываю на вашу помощь. Снаружи бокс обшит пятимиллиметровым слоем свинца, внутри стены затянуты тонкой металлической сеткой. Альфа, бета, гамма излучения в бокс не проникают. Мы монтировали снаружи мощные генераторы электромагнитных полей с широким диапазоном частот. В бокс эти поля так же не проникают. Проверяли бокс на прохождение радиоволн от низких частот до СВЧ. Но я не уверен, что этих мер будет достаточно, а ставка очень высока.

— Вы правы Генрих, и смею вас заверить, что отныне это уже и моя проблема, и то, что я умею делать, я сделаю.

После разговора со Шварцем симпозиум уже не казался Льву Петровичу интересным и важным событием. Ничего нового для себя он на нем и не услышал. Для Шварца предстоящий симпозиум так же был как бы в прошлом. Его деятельная неугомонная натура рвалась к действию. Несколько дней спустя Шварц увез Таубе на Сицилию, где находилась его лаборатория. Пока Шварц занимался подготовкой к клонированию, прибыла заказанная им по рекомендации биофизика аппаратура. Лев Петрович занялся ее монтажом и наладкой. Растущий эмбрион, таким образом, был под защитой с первого дня. Сенсоры контролирующей аппаратуры были как снаружи, так и внутри бокса. Шварц получил от биофизика подробные схемы защитных полей, был ознакомлен с особенностями управления, контроля и регулировки мощности аппаратуры. Таубе нужно было возвращаться в Россию.

Мальчик родился в конце января. Шварц назвал его римским именем Игнатий — неведомый. Как и в первых двух случаях, в месячном возрасте у ребенка появился осмысленный взгляд, и постоянные попытки произносить звуки. Все меленькие дети, как известно, в условиях любого дискомфорта начинают кричать. Игнатий не кричал, впрочем, как и двое первых малышей. Теперь Шварц был уверен, они подавали сигнал. Это не был яростный крик младенца, это был именно сигнал, короткий и громкий. Если на него никто не реагировал, через десять-двадцать секунд сигнал повторялся дважды. И только после второй паузы маленький Игнатий издавал продолжительный крик. Но продолжался он не беспрерывно, малыш делал паузы, как бы прислушиваясь. Впрочем, такие тесты Шварц проводил всего дважды. Обычно малыш был под контролем всегда, и никаких хлопот сиделкам не доставлял. После трех месяцев мальчик стал пытаться складывать слова.

В последних числах апреля приехал профессор Таубе. Если судить по прошлым опытам, именно в мае младенцу могло грозить "нечто".

Биофизик увеличил напряженность энергетического поля, а Шварц распорядился сообщать немедленно о любых изменениях, которые зафиксируют контрольные приборы.

В 0 часов 18 минут 5 мая сенсоры зафиксировали всплеск энергии. Микробиолог и биофизик еще не спали, они как раз изучали диаграмму сердечных сокращений Игнатия за последнюю неделю.

Ученые поспешили к боксу. Наружные сенсоры зафиксировали два всплеска энергии продолжительностью соответственно 17 и 11 микросекунд. Второй всплеск был короче и слабее. Внутри бокса энергетический фон не менялся, однако ребенок не спал и был беспокоен. Его глаза были испуганы, он ловил взгляды ученых и явно пытался что-то сказать. И тогда Лев Петрович сам заговорил с ним: "Игнатий, я надеюсь, что ты меня понимаешь. Мы знаем, что на тебя было совершено нападение. Наша контрольная аппаратура зарегистрировала две попытки. Бокс хорошо защищен, и агрессивная энергия внутрь не проникла. Если ты меня понял, закрой глаза". К удивлению Шварца, мальчик внимательно слушал и смотрел на профессора, а после окончания его речи демонстративно закрыл глаза.

— Неужели он понял?

— Чему вы удивляетесь, Генрих! Я предполагаю, что наш юный герой помнит и знает все, что помните и знаете вы, уважаемый профессор, или же он на пути к этому знанию.

— То есть вы утверждаете, что генетическая память всей моей личности передалась ему вместе с моей клеткой? Это невозможно! Одна клетка не может вмещать столько информации!

— Однако множество ученых мужей потратили свои жизни на изучение человеческого организма, и не очень-то преуспели в этом, хотя одна единственная клетка строит весь организм, и не ощущает при этом недостатка знаний. Игнатий, ты понял наш разговор?

— Yess — и малыш закрыл глаза, потом улыбнулся.

Этот исчерпывающий ответ от крошечного существа привел обоих ученых в состояние, близкое к шоку. Потом Таубе сказал:

— Игнатий, не нужно бояться повторного нападения.

— Мы усилим защитное поле до максимума, и в таком режиме генератор будет находиться до тех пор, пока ты не научишься говорить, — сказал Шварц — и старайся не перенапрягать свой мозг, возможно, для твоего неокрепшего организма опасны большие нагрузки. Постарайся уснуть.

Мальчик устало закрыл глаза, а ученые тихо вышли.

— Итак, Лев, что вы обо всем этом думаете?

— Что касается младенца, то свою гипотезу я уже высказал, и, кажется, она подтверждается. Малыш понял наш разговор, во всяком случае, его суть. А по поводу этой неизвестной энергии у меня есть некоторые мысли, но это похоже на мистику. Вы зарегистрировали два случая, их можно экстраполировать и на Глеба. Младенцы получают некий энергетический удар, который меняет их интеллект или память. Три случая подряд — это уже не случайность. Я склоняюсь к мысли, что это — направленная агрессия. Если предположить, что новый вид энергии не только открыт, но и активно используется, то остается выяснить, кому выгодно, чтобы ваши исследования потерпели неудачу. У вас есть враги, Генрих?

— У меня есть оппоненты, это я знаю. Но, во-первых, мои работы засекречены, во-вторых, неужели вы думаете, что открытие неизвестного ранее вида энергии могло пройти незамечено в научном мире? И главное: если мой недруг захотел бы мне помешать, ему было бы достаточно сообщить в Интерпол или в прессу о моей работе.

— Да, это верно. Скажите, Генрих, вы верите в бога?

— Я отношусь к религии терпимо, но в бога не верю, а почему вы спросили?

— Церковь настроена резко отрицательно к работам подобного рода. Маловероятно, чтобы эта организация, при всей ее финансовой мощи, смогла разработать новый вид оружия. Пока у нас мало фактов. Нужно накапливать информацию.

— Вы правы, Лев. Кстати, сегодня ночью полная луна. Если это было нападение, то оно произошло ровно через час после полнолуния. С некоторых пор я стал следить и за этим.

Ученые еще немного поговорили, и разошлись по своим спальням. Утром у Таубе появилась идея, и он засел за работу.

В соборе Святого Петра в Ватикане шла воскресная вечерняя служба. Внезапно, без всякой видимой причины, разом погасли все свечи. Собор погрузился во тьму, и тут в воздухе стало разливаться и усиливаться неведомое сияние. Как будто засветился сам воздух храма. Сотни пораженных верующих, шепча молитвы, упали на колени, со страхом и восторгом внимая чуду. Сияние достигло максимума и стало плавно угасать.

"Ватиканское сияние" взбудоражило весь католический мир. Во всех храмах Европы и Америки прошли торжественные богослужения. Торжественную службу в соборе Святого Петра отслужил сам папа Римский. Тысячи религиозных фанатов со всего мира не покидали площадь Святого Петра ни днем, ни ночью. Средства массовой информации много места уделяли уникальному явлению.

Несколько дней спустя, после нападения на Игнатия, профессор Таубе осуществил свою идею. Он сконструировал защитный шлем для малыша. Этот шлем имел ряд преимуществ: он давал возможность окружить мозг младенца более плотным защитным полем, при этом энергия генератора расходовалась более рационально. Теперь Игнатию не было необходимости все время проводить в боксе, можно было вынести его на прогулку. Шварц предпочел пока не рисковать, и не согласился, чтобы ребенка выносили из бокса. А идея со шлемом ему очень понравилась.

За две недели Игнатий научился произносить более-менее разборчиво некоторые немецкие и английские слова. По просьбе Шварца сиделки много разговаривали с маленьким полиглотом. Впрочем, это доставляло им удовольствие, как и их маленькому собеседнику.

19 мая в 3 часа ночи Шварца разбудили. Распорядившись разбудить биофизика, Шварц поспешил к боксу. Его встретила сиделка.

— Что с ребенком?

— Он спит.

— Почему вы так встревожены?

— Профессор, я проснулась от удара по голове, во всяком случае, ощущение было именно такое. В боксе никого не было, могу поклясться.

Шварц занялся проверкой диаграммы сердечных ритмов, в это время в бокс вошел Таубе.

— Судя по ритмам и по его безмятежному сну, Игнатий не почувствовал удара — сказал Шварц, — не будем его будить.

— Я проверил самописцы, коллега, сила удара превысила предыдущее значение более чем в пять раз. Внутренние сенсоры тоже отметили всплеск энергии, который почти вдвое превышает значение, зарегистрированное нами 5 мая.

— Этот удар наша сиделка почувствовала на себе. Как ваше самочувствие, Эльза?

— Спасибо, профессор, как будто все в порядке, я не чувствую никаких последствий.

— Давайте проверим ваши реакции.

Шварц проверил зрачки сиделки и провел несколько тестов.

До утра ученые обсуждали очередное нападение неведомых сил. Таубе высказал догадку, не связано ли последнее нападение с феноменом в Ватикане. Предположение повисло в воздухе, чтобы его подтвердить или опровергнуть, нужно было знать природу неизвестной энергии.

Шлем защитил Игнатия. Утром малыш был здоров и весел и, даже не знал, какая опасность грозила ему ночью.

Его условный или безусловный отец тоже был в прекрасном настроении, и незаметно для себя обронил интересную, на взгляд биофизика, идею. Пассивная защита от неизвестного агрессора пока была достаточно эффективна, но выдержит ли она более мощный удар. Пора было переходить к активной защите. Такую мысль выудил Таубе из рассуждений Шварца.

Поскольку электромагнитные поля являются препятствием для неизвестной энергии, — рассуждал биофизик, — значит, эти две энергии как-то взаимодействуют. Магнитные поля отклоняют, рассеивают, преломляют или нейтрализуют эту энергию. Если на удар ответить ударом, возможно, это отпугнет агрессора. Незаметно для себя профессор уже наделял неизвестную энергию качествами, присущими живым существам. Технически было вполне возможно накапливать энергию для мощного импульса. Профессор произвел необходимые расчеты, которые показали, что в импульсе защитное поле можно было увеличить в двадцать-тридцать раз. Следовало решить еще одну проблему: создать автоматическую систему, которая включала бы защитный импульс в момент нападения. Это было также не очень сложно, поскольку последний всплеск продолжался 21 микросекунду — достаточное время для хорошей автоматики. Требовалось некоторое дополнительное оборудование.

Тысячи паломников со всех христианских стран прибывали в Израиль, чтобы поклониться святым местам в канун великого праздника Святой Троицы. В этом году количество паломников удвоилось в связи с недавним чудом "Ватиканского сияния". Все они жаждали приложиться к гранитной глыбе, на которой, по преданию, лежал снятый с креста Иисус. В середине дня стало очевидно, что глыба нагревается сильнее окружающих предметов. К вечеру глыба стала настолько горячей, что брызги святой воды, которой кропили глыбу, вскипали на ее поверхности, а бесчисленные руки, которые тянулись к ней, получали ожоги. В религиозном экстазе паломники стремились приблизиться к глыбе, чтобы прикоснуться к новому чуду. Возникла ужасающая давка, в которой погибли десятки верующих, и сотни людей в тяжелом состоянии попали в больницы. Чтобы навести элементарный порядок, потребовалось вмешательство властей.

Чудеса "Горячего ложа" и "Ватиканского сияния" породили множество новых пророков, которые предсказывали явление Мессии, другие пророки предсказывали Апокалипсис. В христианском мире назревал раскол. Гранитная плита за сутки остыла, страсти же вокруг нее только накалялись. По поводу различных толкований чудес возникали стычки верующих. Официальная церковь хранила молчание и от предсказаний воздерживалась.

Шварц с Таубе следили за сообщениями с Ближнего Востока, и сходились во мнениях, что если предыдущее нападение на Игнатия было как-то связано с "Ватиканским сиянием", то следующего нападения следует ожидать в ближайшее время.

Накопитель энергии для защитного импульса был готов. Его испытали на клонированных кролике и собаке. Кролик никак не отреагировал на импульс. Пес, вероятно, что-то почувствовал, но на его состоянии это не отразилось. Тогда Шварц решил проверить импульс на себе и, вопреки возражениям биофизика, настоял на этом. Кроме вспышки в глазах микробиолог ничего не почувствовал. Все парамагнитные предметы в радиусе десяти метров после импульса были намагничены, других необычных явлений не наблюдалось.

Вечером, седьмого июня, оба ученых находились в боксе, и беседовали с Игнатием, который уже вполне связно мог формулировать свои мысли, по-прежнему путая английские и немецкие слова. В 19 часов 47 минут прозвучал сигнал нападения. Почти одновременно с началом сигнала произошло явление, которое впоследствии ученые назвали "вспышкой темноты". Явление сопровождалось коротким высоким звуком, похожим на скрежет. Звук был громким и неприятным. На сетчатках глаз ученых отпечаталось темное пятно с неправильными отростками, похожее на осьминога, которое стояло перед глазами еще несколько минут. В момент нападения они смотрели в разных направлениях, однако, пятно отпечаталось у обоих идентично. По этому поводу Таубе высказал предположение, что видели они пятно не глазами, а "сознанием". Два наружных и два внутренних самописца показали примерно одну картину: короткий всплеск энергии, затем, на третьей микросекунде, включилась автоматика активизации импульса, и произошел сильный всплеск энергии отрицательного значения. Все событие произошло за восемь микросекунд. Таубе прокомментировал это так: "длительность защитного импульса составляла пять микросекунд. В течение этого времени произошла полная аннигиляция агрессивной энергии. И мы с вами, дорогой Генрих, видели, как выглядит этот таинственный сгусток. Но что бы это ни было, оно получило достойный отпор".

Шварц избегал разговоров о неприятных вещах в присутствии мальчика. Очередное нападение коллеги обсуждали в кабинете Шварца. "Вспышку темноты" Игнатий тоже наблюдал, но пятна он не видел, вероятно, экранирующий шлем задержал большую часть энергии.

Связь между религиозными чудесами и нападениями на Игнатия можно было считать доказанной. Но по-прежнему было непонятно, что или кто является инициатором нападений. И будут ли они повторяться. Непонятно было также, почему объектами нападений были клонированные дети, и только они. Последствием нападения на Глеба оказалась временная остановка развития, а нападение на второго клонированного мальчика привело к быстрому старению и смерти. Если бы целью нападений было прекращение работ по клонированию, то проще всего было нанести удар по микробиологу.

Ученые сошлись на том, что взрослые люди переносят удары без последствий для себя, как в случае с сиделкой Эльзой, поэтому подвергать их нападению бессмысленно. Если это так, то рано или поздно Игнатий станет невосприимчивым к нападениям. Но когда наступит эта невосприимчивость, в двенадцать, в шестнадцать или в двадцать один год? На эти вопросы ответов не было.

Ажиотаж вокруг христианских чудес утих неожиданно быстро. Исчезли новые пророки, не говорили больше об Апокалипсисе. В течение каких-то двух недель о чудесах как бы забыли. С прекращением истерии утихли разговоры и о расколе церкви.

Игнатий был веселым и подвижным малышом. К концу июня он уже умел передвигаться, и делал это весьма резво. Передвигался он ползком, и такой способ ему очень нравился. Он мог и становиться на ноги, держась за опору, но такие упражнения Шварц не одобрял. Игнатий и не спорил, понимая, что для его слабых костей и суставов вредны чрезмерные нагрузки. Интеллектуальные его успехи многократно превышали его скромные успехи в физическом развитии. В пятимесячном возрасте уровень его интеллекта превышал уровень четырехлетнего ребенка, а иногда он рассуждал, как взрослый человек. В его речи было изобилие ошибок, и многие звуки ему не давались, что его чрезвычайно смешило. Беседа с ним всегда носила веселый характер, и доставляла сотрудникам лаборатории, которым посчастливилось с ним общаться, истинное удовольствие. В своих оранжевых ползунках и в большом шлеме, который имел дополнительные крепления на груди и на спине, чтобы не создавать нагрузки на шейные позвонки, он был похож на крошечного космонавта. Однажды Шварц, оставшись наедине с Игнатием, решился, наконец, завести с ним разговор на тему, которая не давала ему покоя едва ли не с рождения.

— Игнатий, тебе известно, что родился ты не обычным образом. Мы вырастили тебя из единственной клетки. У всех людей на планете есть или были родители. У тебя их нет. Но это не совсем так. Клетка, из которой ты превратился в личность, эта клетка — моя. У меня к тебе вопрос, который для меня очень важен, и я хочу, чтобы ты хорошо обдумал свой ответ. А вопрос таков: могу ли я считать себя твоим отцом, а тебя своим сыном? Надеюсь, ты понимаешь значение этих слов.

— Мне думать над этим не нужно, и я знаю, кто такой отец. И для меня это тоже очень важно. Я люблю тебя, и очень рад, что могу называть тебя "папа", — ответил Игнатий, нещадно картавя.

Шварц был тронут и безмерно счастлив. Он взял сына на руки, а Игнатий обнял отца, и тесно к нему прижался.

После объяснением с сыном Шварц собственноручно накрыл стол у себя в комнате, и отправился к биофизику. Таубе лежал на своем диване и что-то читал.

— Генрих, что случилось, вы сверкаете, как неоновая реклама!

— Лев, вы мой лучший друг, а у меня сегодня праздник. Хочу пригласить вас на вечеринку по этому поводу.

— Разумеется, я принимаю ваше приглашение, но по какому поводу праздник, вы застали меня врасплох, а в ваших глазах столько радости, что мне хочется сделать вам подарок.

— Ваше присутствие и будет для меня лучшим подарком, а что за праздник, я расскажу за столом.

Озадаченному биофизику ничего не оставалось, как последовать за Шварцем. Таубе уже неплохо знал Шварца, но таким видел его впервые. Иногда они скрашивали свои беседы рюмочкой коньяка, виски или водки, но сидеть за праздничным столом им еще не приходилось.

— Лев, я хочу произнести тост, из которого вы сможете сделать вывод, достаточно ли я счастлив, на ваш взгляд, для такого торжественного события в моей личной жизни: давайте, выпьем за счастье, здоровье и высокий интеллект очень достойного человека, который сегодня стал моим сыном, за Игнатия!

— Вот оно что! Дайте мне вашу руку, дорогой Генрих, от души поздравляю вас, и с большим удовольствием поддерживаю ваш тост.

Впервые два ученых долго беседовали за столом, ни разу не обратившись к научным темам. Их беседа коснулась политики. Речь зашла о России. Шварц заговорил о личности первого президента России:. [Author ID2: at Wed Feb 22 22:57:00 2006]

— Ваш Горбачев — сказал он — весьма неординарная личность, он сумел обратить на себя внимание всех западных стран.

— Горбачев [Author ID2: at Wed Feb 22 22:55:00 2006]

— личность уникальная, в том смысле, что каждый его шаг приводил к результатам, прямо противоположным тем, которых он ожидал, ответил Таубе. — Приведу примеры: во главе своей столицы он поставил Ельцина, человека, который должен был во всем его поддерживать. Ельцин же стал группами увольнять вороватых чиновников, вопреки воле Горбачева. Тогда Горбачев обрек его на забвение, лишив Ельцина всех постов. После такой политической рекламы Ельцин впоследствии стал президентом, а Горбачев рухнул.

Горбачев так страстно хотел сохранить все республики в составе единого государства, что даже использовал силовой вариант в Грузии и в Прибалтике, в результате отделились не только эти страны, но и все республики.

Он так хотел оставить у власти коммунистическую партию, что даже решился на организацию политического переворота в стране, и тем самым помог своему главному оппозиционеру Ельцину запретить эту партию в России. Его неординарность заключается в его нерешительности в поступках и в ограниченности его ума, — подвел итог Таубе

— А что вы можете сказать о Ельцине?

— В отличие от Горбачева, этот человек достоин уважения. Он выполнил свою главную миссию, — положил конец преступному коммунистическому режиму в стране. Но у него есть свои недостатки. Он недооценил политическую элиту, и не запретил коммунистам занимать руководящие посты, что привело к торможению всех реформ. Он был восприимчив к лести, и при этом слишком доверчив, к тому же плохо разбирался в людях, что помогло скользким личностям вроде Гайдара и Черномырдина влиять на его решения. В результате его реформы, искаженные грязными руками из-за кулис привели страну к полному обнищанию, что и требовалось "черным кардиналам", стоящим за его спиной.

— Я не понимаю, зачем этим людям потребовалось доводить собственную страну до полного краха, ведь политиками руководят не эмоции.

— Все верно, Генрих. Они хотели вернуть страну назад, а самый верный путь для этого — довести народ до отчаяния, чтобы он сам просил возврата. И им это удалось. Когда Ельцина страна стала ненавидеть, он, как порядочный человек, решил уйти в отставку. Но как недальновидный человек, рекомендовал народу своего приемника. И народ его выбрал! Вы видите этот парадокс?: из многих кандидатов люди выбирают именно того, которого им рекомендует президент, которого они ненавидят!

— Но как же так, Россия великая страна, великая нация, которая пользуется авторитетом на международной арене.

— Если бы этой нации не хватало только величия, это не было бы большой бедой, но ей не хватает инициативы, самоуважения, стремления к свободе. Что касается авторитета, то его нет. Страну уважают лишь тогда, когда ее жители сыты, здоровы и счастливы. Семьдесят лет унижений сделали в этой стране из человека раба, который стремится лишь к благополучию, которого всегда был лишен. А "народ, который жертвует своей свободой ради своего благополучия, не достоин ни благополучия, ни свободы" — как сказал знаменитый француз.

Но меня огорчает другое, Путин — не глупый человек, у него есть все, что может пожелать себе честолюбивый человек в этом мире, кроме одного: он не сделал ни одного шага для того, чтобы войти в историю. Его забудут быстрее, чем забыли Горбачева. Его жалкие попытки противопоставить Россию Америке и Европе выглядят смешно. А заигрывать с исламским миром просто опасно. И эти его действия ни России, ни президенту авторитета не прибавляют. Я считаю, что планете повезло, что по воле истории на месте Америки по могуществу не оказалась такая страна как Иран, Ирак или Афганистан.

Тот факт, что Путин задавил ростки демократии в России, показывает лишь то, что в нем нет ничего великого, все тот же раб, завистливый, трусливый и мстительный.[Author ID0: at]

[Author ID1: at Wed Jan 1 17:13:00 1997]

[Author ID1: at Wed Jan 1 17:12:00 1997]

Перед отъездом Таубе сконструировал компактный генератор защитного поля с автономным питанием и сигнализацией, и расположил все это на шасси двухместной детской коляски. Теперь на прогулку мальчика можно было вывозить на ней, и за ним не тянулся кабель генератора. Это был подарок Таубе отцу и сыну.

Спустя месяц, уже в конце июля, Игнатий однажды сказал Шварцу:

— Папа, у меня режутся зубы.

— Тебе больно, сынок?

— Боль я отключил, мне щекотно.

— Как отключил?

— Я не знаю, как это происходит, я просто умею устранять ее.

Шварц раздобыл для сына резиновое кольцо, которое можно грызть деснами, а сам думал, какие еще способности проявятся у его неведомого сына.

— Папа, сегодня у тебя преобладают фиолетовые тона.

— Какие тона, о чем ты говоришь?

— Я говорю о цвете твоей оболочки.

— Ты имеешь в виду ауру?

— Да, ауру, — обрадовался Игнатий, — я вспомнил это слово. И еще я вижу цвет внутренних органов, если сосредоточусь.

— Это большая редкость среди людей. Мне бы хотелось, чтобы у тебя сохранилась эта способность. И еще я бы хотел, сынок, чтобы ты мне рассказывал о своих ощущениях, о тех, которые кажутся тебе странными или важными.

— Профессор Таубе твой друг?

— Да, и не только мой, но и твой.

— Ты знаешь, что завтра он тебе позвонит?

— Ты уверен, что он позвонит? — спросил пораженный Шварц.

— Конечно, разве ты не знаешь?

— Нет, сынок, я не умею предвидеть будущее, такой способностью обладают единицы. Расскажи об этом подробнее. Почему ты смеешься?

— Папа, когда ты спрашивал про ауру, я услышал эти слова: "расскажи об этом подробнее", а теперь ты их сказал.

— Часто у тебя это случается?

— Нет, не часто. Вчера вечером я узнал, что скоро ты снимешь с меня этот шлем.

— И как это произошло?

— Я уже засыпал, и увидел, как ты отстегиваешь ремешки, и я проснулся.

— Скажи, Игнатий, а почему я решу снять с тебя шлем, как ты думаешь?

— Потому что в этом месяце на меня не будет нападений.

— Если ты в этом уверен, то почему я не могу снять его прямо сейчас?

— Потому что ты в этом сомневаешься, папа.

— Верно, я сомневаюсь, и что же меня в этом убедит?

— В газетах напечатают сообщение, что начал извергаться вулкан Каракатау.

— И когда же об этом напечатают?

— Я не знаю, но это сообщение развеет твои сомнения, и ты снимешь с меня шлем.

Извержение на Ямайке было интенсивным и произошло спустя шесть дней после разговора Шварца со своим сыном, который его предсказал. На следующий день в прессе появились сообщения об этом событии. Шварцу ничего не оставалось, как снять с Игнатия защитный шлем, и взвалить на свои плечи бремя постоянного беспокойства.

Однако прошел месяц, и ничего не случилось. Беспокойство отца притупилось, но не покинуло его. Предсказание будущих событий, — явление само по себе странное и необъяснимое, было тем более необъяснимым, что Игнатию удалось предсказать не событие, а отсутствие события. Мальчик не сумел объяснить отцу, на чем основана его уверенность в том, что нападения не будет на протяжении определенного времени.

— Ты не беспокойся, папа, я знаю, что нападений не будет три-четыре недели, дальше я не вижу, но этот срок я контролирую.

— Игнатий, ты помнишь то нападение на тебя, когда мы с профессором Таубе застали тебя испуганным, а он тебя успокаивал? Постарайся вспомнить, что ты тогда чувствовал.

— Я помню все, что говорил профессор Таубе, и ты. Мне было страшно, потому что это пятно несло в себе какую-то угрозу. Оно мелькнуло дважды.

— Ты видел пятно, как оно выглядело?

— Оно было похоже на кляксу.

— Странно, что ты знаешь, как выглядит чернильная клякса, — пробормотал про себя Шварц, изображая фломастером пятно, которое отпечаталось в его сознании в момент последнего нападения. Он показал рисунок сыну.

— Да, папа, так оно и выглядело. Знаешь, — сказал Игнатий после паузы, — я чувствую, что в будущем я выясню, что это за существо, и откуда оно.

— Ты сказал "существо", — ты имеешь в виду, что оно является некой формой жизни?

— Мне кажется, оно живое, в отличие от тех излучений и полей, которые меня окружают.

— О каких полях ты говоришь?

— Самые сильные поля я чувствую от защитной системы. А еще я чувствую проводку в зданиях, подземные кабеля, магнитное поле земли.

Сотрудники лаборатории старались заслужить внимание Игнатия, неординарные способности которого, и его острый ум не мешали им видеть в нем всего лишь ребенка, и этому ребенку приносили груды всевозможных игрушек. Игнатий принимал игрушки с благодарностью, и относился к ним с большим интересом. Он изучал их, стараясь понять, как они устроены. Первая книга, которая попала в его руки — большое красочное издание сказки Киплинга "Маугли" на английском языке. Книгу принесла его сиделка Софи. Игнатий был восхищен. Он подолгу рассматривал картинки, а страницы с текстом просто перелистывал.

— Ну что, И, тебе понравилась книга?

— О да, Софи, спасибо тебе, это лучший подарок, она замечательна.

— Почитать ее тебе?

— Но я же ее прочел.

— Ты просто посмотрел картинки, но там есть еще и текст, и он не менее интересен.

— Я прочел текст, мне очень понравилась сказка, — озадаченное лицо сиделки показалось ему признаком неудовольствия, и он поспешно добавил: если хочешь, я расскажу тебе ее.

— Хорошо, И, я с удовольствием послушаю.

Игнатий рассказал сиделке почти половину сказки слово в слово, и, вероятно, рассказал бы всю, если бы Софи его не остановила, заметив, что мальчик устал.

Шварц узнал о способности сына мгновенно поглощать информацию и запоминать ее полностью, без особого удивления. Это его и радовало, и пугало.

В чем же причина таких стремительных успехов клонированных детей? — думал он, — а может быть теория познания априори верна? Полное отсутствие опыта и эзотерические знания, откуда они берутся у Игнатия? Разве не это имел в виду Иммануил Кант в своей дуалистической теории? А если именно это является нормой, то тогда вопрос можно сформулировать иначе, почему все младенцы, за редким исключением, подвержены стагнации? Возможно, в истории человечества существовал период, когда все младенцы развивались такими же темпами, как мой сын. И тогда единственный пробел в теории Дарвина легко объясним: пресловутое "промежуточное звено" от обезьяны к человеку не обнаружено потому, что период перехода был стремительным, а значит коротким. Природа логична и экономна; передача накопленных знаний следующему поколению является естественным процессом, при условии, что природа стремится к совершенствованию своих творений. А такое стремление сомнений не вызывает. Инстинкты передаются по наследству, почему же не передается накопленный опыт и знания, хотя бы часть, тем более что мозг человека загружен всего на 5-10 %. Однако неоантропу приходится начинать свое обучение каждый раз с нуля, даже свой язык ему приходится изучать заново. Непозволительная расточительность. Что это, ошибка в логике природы, или некий внешний фактор?

"Темное пятно" — оно совершило нападение на Глеба и затормозило его развитие, оно намеревалось сделать то же самое с Игнатием. Логично допустить, что на каждого младенца совершается подобное нападение, возможно, еще в утробе матери, и тогда ребенок рождается с заторможенным мозгом. На клонированных детей нападения происходят несколько позже, почему? Пока ребенок не является носителем разума, он незаметен для агрессора, но как только он начинает мыслить, он становится мишенью. Такая гипотеза объясняет нападения на клонированных детей спустя три месяца после рождения. Может быть, родители изначально являются носителями "темного пятна"? Если бы клоны вынашивала женщина, то эти дети не отличались бы своими способностями от сверстников. Неужели я нащупал путь к созданию новой совершенной человеческой расы? — думал Шварц, — но перед новой расой будет, как всегда, два пути: путь созидания и путь разрушения, путь добра и путь зла. Какой из них выберет эта новая раса?

Прошло пять лет. Игнатию шел седьмой год. Особого рвения к наукам мальчик не проявлял, хотя круг его интересов был очень обширным. Он прочитал неимоверное количество сказок и другой детской литературы, в течение года изучил итальянский и русский языки, учил французский и испанский. Увлечение компьютерными играми было недолгим. Благодаря своей уникальной способности все запоминать, а также быстрой реакции, он легко осваивал игры и терял к ним интерес. В один из своих приездов Лев Таубе научил Игнатия играть в шахматы. Сам он любил эту игру, и играл очень хорошо. Пятую партию Игнатий выиграл, и больше никогда профессору не удалось выиграть у Игнатия ни одной партии. Шварц играть в шахматы не умел, других серьезных соперников у мальчика не было, и увлечение было забыто. До пяти лет Игнатий практически не общался с Глебом. В двенадцать лет Глеб увлекся восточными единоборствами. Он перечитал множество литературы на эту тему, и много времени посвящал тренировкам. Однажды пятилетний Игнатий долго наблюдал тренировку, потом попросил Глеба стать его тренером.

Эта просьба, вероятно, так польстила начинающему каратисту, что он, наконец, соизволил заметить малыша. Однако Глеб очень быстро понял, что снисходительно-покровительственный тон совершенно не подходит для общения с этим младенцем. А несколько дней спустя он полюбил Игнатия всей душой. Они много беседовали, вместе тренировались. Тесное общение с Игнатием давало Глебу больше знаний, чем могли ему дать репетиторы по школьной программе, тем более что Игнатий умел объяснять увлекательно и интересно, сопровождая свои объяснения многочисленными примерами. На взгляд Глеба, Игнатий знал решительно все, как сказал бы О.Генри, "Если он чего-то и не знал, то это было незаметно" Игнатию удалось пробудить у своего друга интерес к наукам, литературе, музыке. Развитие Глеба получило мощный толчок. Игнатия же восхищала ловкость и физическая сила Глеба, его несомненные успехи в каратэ.

Игнатий пришел к выводу, что в науке существуют "белые пятна". Каким образом, например, ему удается предсказывать события? Если реально существует только настоящее, то предсказание будущего невозможно в принципе, однако, всегда существовали люди, которым это удавалось. Иногда перед внутренним взором Игнатия возникали целые сюжеты неких событий, которые должны произойти в будущем. Видения возникали спонтанно, иногда яркие и конкретные, иногда туманные и неясные. Никакой системы в его предсказаниях не прослеживалось, и в большинстве случаев события не имели отношения к нему и к его окружению. Не прослеживалась даже хронология событий, хотя он чувствовал, что иногда заглядывает в очень отдаленное будущее, на много десятилетий вперед. Но "ближние" предсказания сбывались, и происходили в точности так, как он их видел.

Воспоминания о прошлом также нередко посещали Игнатия. Однажды, когда они с отцом гуляли по парку, Шварц стал рассказывать, как в детстве они с отцом ездили на автомобиле в Инсбрук, и отец учил его кататься на горных лыжах. Игнатий подхватил воспоминания отца, и стал рассказывать, как они с отцом и мамой приехали в городок Книттельфельд, а ранним утром отправились с отцом на рыбалку на речку Мур, а позже, когда солнце уже было высоко, рядом с ними расположилась семья, и там была замечательная девочка Рита… Шварц с изумлением смотрел на сына.

— Ты это помнишь, сынок?

Игнатий прикусил губу.

— Прости, отец, это твои воспоминания.

Он убежал в дальний угол парка, спрятался в укромном месте, и долго размышлял в одиночестве. Ему хотелось плакать, хотя он и понимал, что для этого как будто нет причин. И все же причина была. Он помнил свою мать, хотя и понимал, что это его бабушка, а матери у него нет. И еще была Марта, но эти воспоминания он прятал даже от себя. Ему было очень грустно.

Потом его мысли приняли другое направление, он стал думать о том, что стоит ему отдаться воспоминаниям, и он сможет вспомнить почти всю жизнь отца, день за днем, возможно даже то, что уже забыл сам отец. А сейчас он живет как бы вторую жизнь, и все это благодаря отцу.

Он нашел отца в кабинете в очень расстроенных чувствах. Отец постарался прогнать с лица грустное выражение, но его выдавала аура.

— Прости, папа. Я подумал, и понял, что ты мне теперь стал гораздо ближе и родней. Много в мире детей, которые не знают своих родителей, и ни у кого нет такого отца, как ты у меня. И у меня есть просьба. Я бы хотел съездить в Зальцбург, к твоим родителям, к моим дедушке и бабушке. Если это возможно, — неуверенно добавил он.

— Это я должен просить прощения. Я не решался вас знакомить, теперь понимаю, как это было глупо. Мы поедем в Зальцбург. Мы поедем туда на Рождество.

Почти шесть лет Шварц работал над созданием искусственного яйца. Он проводил кропотливые исследования в области размножения рептилий и птиц. Были проведены сотни экспериментов по замещению зародышей в яйцах различных видов птиц. Затем он приступил к экспериментам по внедрению зародышей рептилий в яйца птиц. Некоторые эксперименты были удачны, накапливался опыт, совершенствовалась методика, выявлялись ошибки.

Прорыв наступил тогда, когда профессор стал экспериментировать с яйцами австралийского утконоса. Утконос — единственное млекопитающее на земле, которое размножается, вынашивая яйца. Вырастить в яйце утконоса ни птицу, ни рептилию не удалось, и тогда Шварц поместил в яйцо утконоса растущий эмбрион белки. И эксперимент удался! Выбраться из скорлупы самостоятельно крошечный детеныш не мог, однако бельчонок родился полностью сформированным и вполне жизнеспособным. Это был несомненный успех, однако следовало решить еще целый ряд проблем: создать питательный раствор, который бы мог сохранять свои свойства достаточно долго, найти оптимальный этап развития клона перед его "консервацией" в яйце, создать оболочку яйца необходимого размера, формы, физико-химических свойств. Работа была кропотливая и долгая, но интересная.

В оболочку яйца страуса Шварц поместил искусственный питательный раствор и клон собаки. Месяц спустя яйцо было помещено в инкубатор. Эмбрион стал развиваться нормально, однако питательного раствора в яйце не хватило. Попытка влить в яйцо еще порцию питательного раствора очень быстро убила эмбрион.

К этому времени в химической лаборатории в Риме, по заказу Шварца была разработана технология изготовления оболочек яиц на основе кальция. Оболочки можно было изготовлять любых размеров, и даже армировать их нейтральным пластиком. Шварц провел несколько тонких операций по замене натуральных оболочек птичьих яиц искусственной. Вылупившиеся птенцы, по-видимому, разницы не заметили.

Можно было приступать к экспериментам по созданию искусственного яйца. В искусственные оболочки были помещены клоны грызунов в синтезированном питательном растворе. Яйца хранились в боксах с различными температурами и влажностью. Шварц намеревался по пять яиц из этой серии поместить в инкубатор через месяц, через два, и через три месяца. Спустя неделю после завершения этой работы как раз и состоялся разговор с Игнатием. До Рождества оставалось чуть больше трех недель. У Шварца мелькнула мысль, что в связи с отъездом в Зальцбург поместить в инкубатор первую партию яиц ему не удастся. Можно было дать распоряжение ассистентам, но Шварцу хотелось сделать это самому.

Игнатий знал, над чем работает отец, всегда интересовался, как продвигается работа, часто заходил к отцу в лабораторию, но Шварц чувствовал, что у сына к его работе простое человеческое любопытство, а не научный интерес.

Игнатий не был копией Шварца. Это стало ясно в первые же годы после рождения. Он отличался характером, внешностью, у него были другие интересы и наклонности. Шварц смотрел свои детские фотографии, и находил общие черты у сына и у себя, но внешность была другая. Иногда они беседовали на научные темы. В прошлом году речь у них зашла о микробиологии, и Шварц отметил, что сын прекрасно его понимает, и говорят они на одном языке. Будучи очень деликатным в общении с сыном, Шварц все же не удержался, и спросил, помнит ли Игнатий весь курс университета. Игнатий подумал, и ответил, что университет он помнит, но не очень хорошо, и что ему нужно приложить некоторые усилия, чтобы вспомнить какой-либо эпизод, а что касается знаний, то в процессе беседы у него возникают яркие ассоциации, и предмет разговора кажется ему ясным и понятным. Такие же ассоциации у него возникают при осмотре оборудования лаборатории или при чтении формул химических соединений.

Шварц тогда подумал, что если бы у сына интерес к микробиологии был таким же глубоким, как у него, сын мог бы стать гением микробиологии.

Поездка в Зальцбург была намечена на двадцатое декабря. Шварц предложил ехать втроем. Третьим был, естественно, Глеб. Игнатий был в восторге от того, что отправится на родину в обществе двух самых близких людей, к тому же поездка предполагалась на автомобиле.

Глеб также не скрывал своей радости, и друзья с нетерпением ожидали намеченного дня. Восемнадцатого декабря все трое приехали в Рим. Шварц вывел свою "Вольво" из гаража, чтобы подготовить машину к поездке, а когда машина была подготовлена, Глеб с Игнатием тщательно вымыли ее.

С утра в день поездки зарядил дождь, но ничто в этот день не могло испортить им настроение.

В пути Игнатий вдруг сказал:

— Папа, я вспомнил своего прадеда. Его звали Герхард Клосс.

— Клосс — это девичья фамилия твоей бабушки, но ее отца звали Карл, — ответил Шварц.

— Тогда, наверно, Герхард — отец Карла. Знаешь, кем он был?

— Предполагаю, что врачом, это у Клоссов семейная традиция, — ответил Шварц.

— Да, он был лекарем, знахарем и колдуном.

— Вероятно, так оно и было. Твоя бабушка, несмотря на диплом педиатра, предпочитала лечить детей травами и настойками. Она сама собирала травы и готовила отвары. Кроме того, она занималась гаданиями. Наверно это у нее от предков. Они еще немного поговорили на эту тему, потом Игнатий замолчал, и задумался.

Дождь не прекращался, и Шварц проехал Флоренцию, не останавливаясь, — погода не располагала к экскурсиям. В Болонье также было решено не останавливаться, хотя Шварц и почувствовал уже некоторую усталость. После Болоньи небо стало проясняться, и дождь прекратился.

В Венеции они поселились в отеле, и долго гуляли по тонущему городу. Утром Шварц разбудил мальчиков, и поездка была продолжена.

В Зальцбурге родители Шварца жили в собственном коттедже. Рудольфу Шварцу шел семьдесят восьмой год, Клара была на пять лет моложе. Перед поездкой Генрих долго беседовал с родителями по телефону. Старики были обижены на сына, который столько лет скрывал от них внука, о котором они узнали только сейчас. Чувство вины не покидало Шварца уже две недели, а при въезде в родной город это чувство еще обострилось и угнетало профессора.

Его страхи оказались напрасны: встреча была очень теплой и радостной. Клара не отпускала от себя мальчиков и называла внуками обоих. Рудольф поил сына вишневой настойкой собственного изготовления, и Генриху казалось, что он никогда не пробовал напитка вкусней. Глебу чрезвычайно понравился новый статус внука, и слова "бабушка" и "дедушка" он произносил с видимым удовольствием. Игнатий же был поначалу слегка растерян: в своих воспоминаниях он знал этих людей, как отца и мать, и знал их более молодыми. Ему как бы заново пришлось привыкать к ним. У Клары была очень мощная пульсирующая аура. Такой ауры ему еще не приходилось видеть. При общении с дедом у Игнатия на языке вертелась фраза: "А помнишь, как мы с тобой…", и ему приходилось следить за собой, чтобы не произнести ее вслух.

Все последующие дни в доме царила шумная, радостная атмосфера. Родители не напоминали Генриху о своей обиде, да и сама обида улетучилась без следа. Генрих оттаял, и теперь наслаждался обществом родителей и детей. Однажды ему пришло в голову, что Глеб чувствует себя очень одиноким, а ведь, в сущности, он тоже его сын, и Генрих несет за него полную ответственность, кроме того, мальчик ему очень нравился. У юноши были сдержанные манеры, и решительный, целеустремленный характер. Два года общения с Игнатием не прошли для него даром. Ему приходилось тянуться за своим другом. Он стал много читать, но еще больше знаний он получил от прямого общения с Игнатием.

Игнатий попросил Клару рассказать о ее родословной. Кларе пришлось изображать родословное древо. К ее удивлению, ей удалось проследить свои корни до седьмого колена. Герхард Клосс действительно существовал, но он оказался не дедом Клары, а ее прапрадедом. К неординарности своего внука старики стали привыкать, и Клара запретила себе обнаруживать свое изумление при общении с ним. Однако ей трудно было удержаться от удивленного возгласа, когда Игнатий заявил, что помнит этого Герхарда Клосса, которого даже ее дед знал лишь по рассказам. И эти семейные предания свидетельствовали о том, что Герхард был колдуном. Поэтому Клару несколько встревожила странная просьба внука на рождественских гаданиях попытаться вызвать дух этого далекого предка. Впрочем, гадание было для нее слишком знакомым делом, чтобы вызвать у нее серьезные опасения.

К гаданию Клара относилась серьезно. Рудольф в молодости часто подтрунивал над увлечением жены, но со временем убедился, что процент верных предсказаний приближается к 95 %. Объяснения этому феномену он найти не мог, поэтому был вынужден признать, что это отнюдь не игра, и стал относиться к ее гаданию с уважением.

Клара постаралась создать обстановку, которая подобает этому магическому ритуалу. В ночь перед Рождеством был зажжен камин, горели свечи. У Генриха и Глеба были свои причины верить в возможность предсказаний, поэтому за столом была серьезная и торжественная обстановка.

Клара предложила всем положить пальцы на кромку блюдца, затем в тишине раздался ее голос: "Вызываю дух своего предка Герхарда Клосса". Несколько секунд ничего не происходило, и вдруг блюдце с громким шорохом быстро задвигалось по кругу, пальцы едва успевали за его движениями. Блюдце резко остановилось, а Игнатий вскочил на ноги. Его глаза были устремлены в пространство, на лице читалось сильное внутреннее напряжение. Негромким голосом он произнес: "Клара Клосс по моей просьбе". После небольшой паузы снова раздался его голос: "У нас к тебе много вопросов, согласишься ли ты на них отвечать?"

Лицо Игнатия немного расслабилось, он окинул взглядом родные лица.

— Он отвечает, вы его слышите?

Первой овладела собой Клара.

— Нет, мы не слышим его, разговаривай с ним сам.

— Почему слышу тебя я один? — вслух спросил Игнатий, и тут же сам ответил:

— Твой мозг не заблокирован.

— Кто блокирует человеческий мозг?

— Среди человеческих понятий нет аналога. Для объяснений мало энергии.

— Мы можем тебе помочь?

— Возьмитесь за руки, концентрируйте мысли.

Игнатий обратился к неподвижной группе за столом:

— Он хочет, чтобы мы усиленно думали о нем. Возьмитесь все за руки. Папа, что нужно спросить?

— Спроси, сможем ли мы связаться с ним в будущем. И спроси о клонировании.

— Герхард Клосс, сможем ли мы связаться с тобой в будущем?

— Через семь дней. Концентрируйте мысли.

— Клонирование человека имеет перспективу?

— Космосу не повредит, но может повредить человечеству.

— Что такое дух, какова твоя сущность?

— Слабый сгусток энергии, подпитка из Космоса и от людей.

— Откуда твои знания?

— Информационная сфера — часть космического Разума.

— Почему мне удаются предсказания?

— Мозг не заблокирован. Космический Разум существует вне времени.

— У меня прямая связь с информационной сферой?

— Рефлекторная.

— Могу ли я развить эту способность?

Ответа не последовало, связь прервалась. Все долго сидели, взявшись за руки.

— Игнатий, — нарушил молчание Генрих, — расскажи, как это происходило.

— У меня в мозгу прозвучала четкая фраза: "Кто звал меня?" Все его ответы возникали в моем мозгу, я не слышал голоса, но я точно знал, что это не мои мысли. Увидеть его ауру мне не удалось, возможно, ее и не было, но мне казалось, что я чувствую слабое энергетическое поле, но, скорее всего, это уже моя фантазия.

— Он обещал вернуться через неделю, — напомнил Рудольф, — я думаю, нам нужно составить список вопросов.

— Да, это нужно будет сделать непременно. И еще он сказал, что подпитка идет от людей, и дважды повторил "концентрируйте мысли" — сказал Генрих, — я понимаю это так, что мы должны усиленно думать о нем. Жаль, что мы так мало о нем знаем.

Клара не принимала участия в разговоре, лишь смотрела во все газа на Игнатия.

— И, стань, пожалуйста, в дверном проеме, — наконец попросила она.

Игнатий молча встал, подошел к темному дверному проему, и улыбнулся оттуда бабушке.

— Смотрите внимательно, вы ничего не видите?

— А что мы должны видеть?

— Сияние вокруг него, я вижу сияние.

— Бабушка, ты видишь мою ауру, я сразу догадался, зачем ты меня сюда поставила.

— Но прежде я никогда ничего подобного не видела! Рудольф, ну-ка ты встань.

Однако увидеть ауру ни Рудольфа, ни Генриха, ни Глеба она не смогла. А они не смогли рассмотреть ауру Игнатия.

— Мы отвлеклись, — сказал Игнатий, — давайте еще подержимся за руки, и будем думать или говорить о Герхарде Клоссе.

— Да, сынок, и я предлагаю делать это каждый вечер.

С этого дня, чем бы ни занимались все члены семьи, каждый постоянно возвращал свои мысли к личности Герхарда Клосса. Каждый составлял список вопросов, из которых сообща они должны были вычленить самые емкие и важные. Ответы решили записывать, и Генрих приготовил магнитофон, хотя Игнатий и умел все запоминать. Все сходились в том, что вопросы должны касаться общечеловеческих проблем, поэтому вопросы второй степени важности отсекались без сожаления. Для вызова Энноина — энергетического носителя информации, как назвал его Игнатий, решили использовать все те же атрибуты, что и в прошлый раз. Первым в списке стоял сравнительно легкий вопрос о предсказаниях. Был предусмотрен также вариант, при котором беседа может пойти по другому руслу, и вечером, накануне "встречи", Шварц долго беседовал с сыном, разрабатывая запасные варианты.

Приготовленные атрибуты не потребовались. Ровно в полночь Игнатий почувствовал появление поля. Он определил его как эллипс или кокон в углу комнаты.

— Он здесь, возьмемся за руки, — прошептал он.

— Приветствую тебя, потомок, — пронеслось в его сознании.

— Мы также тебя приветствуем и благодарим, — ответил Игнатий. — Могу ли я задавать тебе вопросы?

— Спрашивай.

— Почему мои предсказания не всегда сбываются?

— Будущее часто имеет несколько вариантов. Человечество не всегда идет по наиболее вероятному пути.

— А какой путь наиболее вероятный и какова цель этого пути? — сымпровизировал вопрос Игнатий.

— Путь к совершенствованию личности: продление жизни, освобождение от агрессивных и разрушительных начал, телепатия, способность к управлению гравитацией, телекинез, левитация, затем освобождение от физических тел и превращение в полноценные энергетические личности — существа, способные осуществлять физические действия, имеющие власть над материей, с могучим творческим интеллектом, способным пополнить Космический Разум.

— И мы идем этим путем?

— Нет, человечество в древности свернуло с этого пути, но есть несколько вариантов вернуться.

— Что заставило людей свернуть?

— Появился мощный разумный энергетический вампир, паразитирующий на человеческих эмоциях. Его цель — заменить разум верой, чтобы получить максимум узконаправленных эмоций. Это путь к полной деградации человечества. Однако полная деградация прекратит поток и эмоциональной энергии, поэтому творческий потенциал уничтожен не полностью, мозг блокирован частично. Человеческий мозг использует 1/10 часть своего потенциала, твой мозг, потомок, использует Ќ часть

— Возможно ли бороться с энергетическим вампиром?

— Человечество приближается к созданию искусственного интеллекта, с помощью которого сможет осознать фактор, тормозящий развитие, и бороться с ним. На расстоянии четверти человеческой жизни есть соответствующее ответвление. На расстоянии полной человеческой жизни прослеживается четкое раздвоение истории человечества, и путь к прогрессу и совершенству лежит через тебя, потомок.

— Чем отличаются энергетические существа будущего, которых ты описал, от тебя, духа Герхарда Клосса?

— Энергетические люди будущего — творцы и созидатели, и они будут бессмертны. Мы же способны лишь накапливать информацию, и наше существование коротко — от нескольких десятилетий, до нескольких столетий. Свою миссию я выполнил, и полностью себя исчерпал. Прощайте, славные потомки.

Увлекшийся беседой Игнатий не заметил, как слабел и исчезал кокон. Последние слова он скорее угадал, чем услышал.

— Папа, он ушел навсегда!

— Мы это поняли, сынок. Почтим его память.

Все молча встали, и стояли, держась за руки, и не произнося ни звука.

Генрих с сыновьями пробыли в Зальцбурге еще пять дней. Все это время в доме активно обсуждалась информация, полученная в результате контакта с Энноином. Полученные сведения никто даже не подумал подвергнуть сомнению, тем более что энергетический вампир, описанный Энноином, совершал нападения на Игнатия и Глеба, а Генрих вступал с ним в схватку. После общения с духом Генрих рассказал родителям, какие опасности подстерегали Игнатия. До последнего времени Генрих все еще не отвергал мысли, что опасность исходила от людей. Тогда родителям стала понятна секретность, которой он окружил своих питомцев. Генрих был окончательно прощен.

По дороге в Рим Генрих не мог избавиться от мыслей о зловещем и загадочном разумном объекте, который витал над планетой. По словам Энноина выходило, что монстр существует в единственном экземпляре, и религия является средством для поддержания его жизнедеятельности. Миллионы верующих, все великолепие и блеск бесчисленных храмов, церквей, мечетей, огромная армия священнослужителей, которые сами по себе являются паразитами, сумевшими убедить народы в своей необходимости — все подчинено единственной цели: воспитать индивидуум, который безропотно и с готовностью будет отдавать свою жизненную энергию чужеродному бесстрастному существу, паразиту.

А религиозные войны! Не для того ли на земном шаре много религий, а в каждой религии свои секты и течения, чтобы инициировать конфликты и войны? Война — значит всплеск эмоций, которые так необходимы монстру. Застенки инквизиции, невообразимые страдания ее бесчисленных безвинных жертв, и нынешняя непрерывная серия террористических актов — это звенья одной цепи, цель которой — вызвать всплеск негативных эмоций. А периодическое появление кровавых тиранов, уничтожающих целые народы, собственные народы! Историческая случайность? Ужасные эпидемии, унесшие миллионы жизней в разных странах, новые болезни, внезапно возникающие на планете. У жителей Земли накопилось много вопросов к изощренному и зловещему разуму чужеродного существа, а также к его агентам-священнослужителям.

А на что расходуется энергия, полученная в результате всех зверств, которые происходят по вине энергетического вампира? Не на стихийные ли бедствия? И тогда эти бедствия вовсе не стихийны.

И все же человечество медленно и с трудом, но освобождается от влияния вампира. Сначала люди восстали против кровавых жертвоприношений. Затем прекратили деятельность инквизиции. Отодвинули церковь от власти, и она была вынуждена ослабить свою жесткую хватку. Она по-прежнему стремится проникать в доверчивые мозги, в каждую семью, в школу, в армию, во власть, ей пока не дают решительного отпора, но она уже встречает молчаливое сопротивление. Но вампир все еще жиреет. Дух ценой собственного существования указал нам путь борьбы с ним, и наше возмездие непременно наступит.

Такие мысли не покидали Генриха Шварца всю дорогу от Зальцбурга до Рима.

Лаборатория Шварца, наряду с другими заказами, выполняла заказ крупного пищевого концерна по генной инженерии. Работы велись уже четырнадцать месяцев, и подходили к концу. Контракт обязывал Шварца закончить работы за восемнадцать месяцев, но сокращение срока выполнения заказа значительно повышало его стоимость. Предвидя в скором времени крупные расходы, Шварц решил приостановить свои исследования в области примаптерологии, как условно он назвал свою работу по созданию искусственных яиц, и все силы направить на выполнение дорогостоящего заказа. Тем не менее, пять яиц из серии были помещены в инкубатор.

К его удивлению и большому удовольствию, его мальчики выразили желание взять на себя все обслуживание и контроль над процессом развития эмбрионов. Генрих лично инструктировал сыновей, и отметил неподдельный интерес и жадное внимание, с которым его слушал Глеб. И Генрих подумал, что если этот интерес не угаснет, он пошлет старшего сына в университет на факультет микробиологии.

В свободные минуты Шварц мысленно продолжал свои работы по созданию "человеческого" яйца. Он представлял стройные шеренги белоснежных человеческих коконов, из которых вылупятся младенцы с мощным интеллектом и огромной памятью. Младенцы вырастут, и у них появится потомство, еще более совершенное.

Шварц понимал, что задуманный им проект потребует больших финансовых вложений, поэтому и форсировал выполнение имеющихся заказов.

Проект требовал также строгой секретности, причем на очень длительный период. Для этой цели лучше всего подошел бы какой-нибудь уединенный необитаемый остров в теплых широтах. Шварц решил обсудить эту проблему со своим финансовым директором Лео Бергманом, которому всецело доверял.

Первым делом Бергман, зная, что шеф не любит обсуждать деловые вопросы, пользуясь моментом, вкратце обрисовал финансовое положение лаборатории. Шварц был приятно удивлен, когда узнал, что Бергману путем грамотных финансовых вложений удалось за три года удвоить капитал.

Бергман был из тех людей, на лицах которых нельзя увидеть отражение их эмоций. Он был из породы "Берриморов", как, шутя, думал о нем Шварц.

— Дорогой патрон, — сказал Бергман, — вы не должны со мной советоваться. Вам нужен остров? Я найду вам остров. Покажите мне на карте квадрат, и если в нем окажется подходящий остров, он будет ваш. По поводу строительства на нем, я думаю, нам следует поговорить позже. Через месяц я вам представлю карты и снимки, и тогда мы продолжим разговор.

Конкретная работа в лаборатории, беседы с отцом, очень быстро восстанавливали научные знания Игнатия. Парадоксальным образом в памяти всплыло даже воспоминание о том, как он готовился к процессу клонирования собственной личности. Уже полгода спустя Игнатий мог проводить исследования самостоятельно.

Четыре грызуна из первой партии успешно прошли инкубационный период, и двое из них даже сумели прогрызть оболочку, и выбраться из яйца самостоятельно. Пятый эмбрион прирос к оболочке и оказался нежизнеспособным. Глеб, который прекрасно справлялся с обязанностями лаборанта, предложил периодически переворачивать яйца во время инкубационного периода.

Не дожидаясь следующей партии грызунов, чтобы сэкономить время, Шварц решил перейти к завершающей стадии опытов. Два яйца с клонами шимпанзе, и два с клонами домашней свиньи были помещены в инкубатор, и по два яйца оставлены на хранение.

Ровно через месяц после разговора со Шварцем Лео Бергман появился в кабинете Шварца, как всегда, с финансовым отчетом в руках.

— Дорогой патрон, вот координаты, карты и аэрофотоснимки четырех островов, один из которых мы можем приобрести. Я пошел на некоторые дополнительные расходы и приобрел восьмиместный гидросамолет, который, впрочем, уже начал себя окупать. Возвышенности на картах и глубины указаны в метрах.

Шварц внимательно просмотрел документацию.

— Лео, вы были на этих островах?

— Я был на всех четырех островах, и свое мнение выскажу после того, как вы сделаете выбор.

Шварц снова обратился к картам, затем просмотрел фотоснимки.

— Что вы скажете об этом острове?

— Если это ваш выбор, дорогой патрон, то я скажу, что он наиболее правильный. Вот здесь имеется небольшая, хорошо защищенная бухта. Вход в нее по этому фарватеру. Он довольно извилистый, но глубины позволяют войти в бухту даже более крупному судну, чем наша яхта.

Вот эта площадка, размером примерно, пять гектаров, практически вся состоит из скальных пород и пригодна для строительства.

В этих скалах на высоте тридцати метров имеется небольшая пещера, в которой можно разместить емкости для горючего. Кроме того, на острове есть ручей, от которого можно подвести водопровод. Перепад высот позволяет обойтись без насосов.

— Лео, вы все острова так хорошо изучили?

— Дорогой патрон, если бы вы попросили описать, например, вот этот остров, я стал бы перечислять минусы.

— Хорошо, Лео, какие же минусы вы нашли на этом прекрасном острове?

— Я бы назвал лишь один: его отдаленность, ближайшая земля находится на расстоянии 160 миль, а до ближайшего города — 330 миль, да и расположен он в стороне от торговых путей, но из этого вытекает еще один существенный плюс: он значительно дешевле трех остальных.

— Дорогой Лео, вы прекрасно справились, а отдаленность острова я считаю одним из основных его достоинств.

Шварц рассказал Бергману, что должно быть построено на острове, какое должно быть энергообеспечение, предполагаемое количество персонала.

— А выдержит ли все это наш бюджет?

— Дорогой патрон, это — мои заботы. Кстати, вы еще не изучили мой отчет.

— Вы же знаете, Лео, я ничего в нем не смыслю. Покажите где и что я должен подписать.

— Через месяц я пришлю архитектора с предварительным проектом, — сказал Бергман в заключение.

Яхта, о которой упомянул Бергман, называлась "Амфитрита". Это было дизельное судно водоизмещением 320 тонн, с экипажем из двенадцати человек. Сотрудники лаборатории собирались группами и проводили свои отпуска на яхте, совершая круизы.

Коконы с человеческими эмбрионами Шварц намеревался доставить на остров готовыми. Это позволяло значительно упростить оборудование новой лаборатории. Поэтому в очередной круиз "Амфитрита" отправилась, имея на борту очень хрупкий груз: Четыре огромных яйца с эмбрионами шимпанзе и свиней.

В общей сложности работы по созданию человеческих коконов заняли у Шварца более восьми лет. Последние эксперименты по выращиванию в коконах обезьян и свиней завершились полным успехом: все восемь особей родились полноценными и жизнеспособными.

Последней проблемой была проблема нравственного порядка. Шварц планировал вырастить восемьдесят человек. Нужны были клоны восьмидесяти высоконравственных людей, к тому же с хорошим багажом знаний в различных областях. Кроме того, требовалось соблюдать секретность. На решение этой проблемы, едва ли не самой сложной, ушло более полугода.

Восьмого августа "Амфитрита" взяла курс на остров Конорас — колыбель Новой Расы, — как назвал его Шварц. В трюме яхты лежали двадцать человеческих коконов. Яхта совершила четыре рейса на остров. Последним рейсом "Амфитрита" везла 21 кокон. После долгих раздумий Шварц решился, наконец, клонировать Марту, свою покойную жену. Она находилась в последнем, восемьдесят первом коконе. Каждый кокон имел порядковый номер, но только Шварц знал, чей клон находится в каждом из них.

Транспортировка коконов заняла более четырех месяцев: требовалось согласовывать рейсы "Амфитриты" с погодными условиями. По прибытии на остров все коконы тщательно тестировались на предмет сохранности. При этом выяснилось, что Игнатий способен контролировать их сохранность по состоянию ауры. Помещать коконы в инкубатор Шварц решил партиями по двадцать коконов с интервалом в две недели. Наступил период долгого ожидания.

Эмбрион профессора Таубе также был на острове, как и сам профессор.

Шварц рассказал коллеге о своем проекте лишь после того, как профессор дал согласие участвовать в масштабном эксперименте и прибыл в Италию.

Сначала Таубе прослушал магнитофонную запись общения Игнатия с Энноином. Профессора поразил сам факт такого общения, ответы Энноина лишь подтвердили его гипотезу. В свою очередь Таубе рассказал, что ему дважды удалось зафиксировать некий энергетический объект, который способен перемещаться с околосветовой скоростью

— Вы знаете, Генрих, чувствительность нашей аппаратуры доведена до предела, который доступен современным технологиям, но она способна фиксировать этот объект лишь на близком расстоянии. Вероятно электромагнитное излучение, которое мы фиксируем, является лишь продуктом жизнедеятельности этого организма.

При его атаке также излучается электромагнитное поле, как мы с вами видели десять лет назад. Контролировать его перемещения мы не можем. Энергетика этого существа более высокого порядка. Энноин назвал эту энергию эмоциональной. Возможно, существует энергия еще более высокой категории. И отличаются эти энергии возможно больше, чем электрическая от тепловой. Нужен принципиально новый подход. Фигурально выражаясь, мы пытаемся измерить электричество литровой кружкой.

— Вероятно, вы правы, Лев, тем не менее, ваша контратака десять лет назад была весьма успешна, — заметил Шварц.

— Я думаю, что реакция этого существа на сильное электромагнитное поле примерно такая же, как действие пламени на биологический объект. Нельзя исключить возможность того, что это существо способно предусмотреть защиту от наших контратак. Когда ему не удалось преодолеть нашу пассивную защиту, оно стало аккумулировать эмоциональную энергию: помните феномены "Ватиканского сияния" и "Горячего ложа"?

— Разумеется, я это помню. Кстати, может ли физика объяснить эти явления?

— Думаю, да. Сначала в храме погасли все свечи. Пламя свечи — это плазма, поток ионизированного газа. Она электропроводна и в электрическом поле ведет себя как проводник. Электромагнитный импульс подействует на пламя свечи, как дуновение ветра. А свечение воздуха можно вызвать, сфокусировав на нем космические лучи. Это явление хорошо известно жителям полярных районов как скверное сияние.

А "Горячее ложе", я думаю, фокусировка инфракрасных лучей. Вероятно, это существо способно создавать "воздушные линзы". Такое явление известно в метеорологии.

Все это я рассказываю вам, Генрих, для того, чтобы вы знали: наши меры защиты могут оказаться неэффективны. Младенцы будут находиться в опасности даже в том случае, если мы предпримем те же меры, которые мы использовали для защиты Игнатия. Все зависит от того, сумеет ли существо заэкранировать себя от нашего электромагнитного импульса. Как мы убедились, оно способно учитывать свои ошибки. Впрочем, возможно мои тревоги и напрасны.

Профессор Таубе настроил аппаратуру защиты и уехал.

Игнатий тосковал по своему брату и другу Глебу, который теперь учился в университете в Мюнхене.

В уютной бухте Конораса был небольшой песчаный пляж — любимое место отдыха всех сотрудников лаборатории. Однажды в бухту зашла стая дельфинов. Игнатий в это время плавал далеко от берега. Неожиданное появление дельфинов сначала испугало его, и вдруг он явственно почувствовал некое тепло, исходящее от обтекаемых, стремительных тел. Дельфины кружились вокруг Игнатия на расстоянии двух-трех метров, он чувствовал завихрение воды от их хвостов. Тепло, исходящее от этих изящных созданий, несло с собой чувство безопасности, комфорта, а также любопытства и восторга. Игнатий уже и сам не понимал, его ли эти чувства, или же они исходят от дельфинов. Во всяком случае, его первоначальный испуг сменился чувством глубокой симпатии к дельфинам, и желанием общаться с ними.

Поймав взгляд одного из них, Игнатий поплыл к нему, стараясь передать дельфину свою мысль, что хочет общаться и подружиться с ним. Дельфин громко фыркнул, издал серию щелчков и очень медленно подплыл к Игнатию вплотную.

— Я бы хотел прикоснуться к тебе, можно мне это сделать? — сформулировал вопрос Игнатий.

В ответ он почувствовал волну радости. Черная кожа дельфина была гладкая, упругая и приятная на ощупь. Волны удовольствия исходили от него. Другие дельфины перестали описывать круги и выстроились перед Игнатием на расстоянии вытянутой руки. Всего их было шесть. Игнатий попытался разобраться в чувствах, которые исходили от них. Дружелюбие, симпатия, понимание, любопытство, радость, все это на фоне безопасности. Игнатий погладил всех дельфинов и получил от каждого волну восторга. Тогда он сформулировал мысль: "Я улавливаю ваши эмоции, они восхитительны, и вы все мне очень нравитесь". В ответ пришла волна радости, один из дельфинов поднырнул под Игнатия и через секунду взвился в воздух. Прозвучала серия щелчков и свистов. Вернулся прыгун и Игнатий почувствовал зов.

— Куда ты меня зовешь? Ты хочешь, чтобы я примкнул к вашей стае?

Опять волна восторга.

— Спасибо вам за приглашение, но я не умею так хорошо плавать, как вы и я живу на берегу.

На этот раз голоса разделились: легкое сожаление, нечто вроде демонстрации комфорта под водой, а прыгун описал два стремительных круга, как бы демонстрируя, как легко научиться быстро плавать.

Игнатий понял, что этот телепатический диалог быстро совершенствуется, и мысленно попросил дельфинов передать ему какой-нибудь зрительный образ.

Снова серия щелчков и свистов, Игнатий закрыл глаза и увидел очертания затонувшего корабля.

Общение с дельфинами так захватило Игнатия, что он и не заметил, как солнце склонилось к западу. До берега было полмили, и Игнатий подумал, что доберется до берега лишь в сумерки. Его мысль, по-видимому, уловил Кант, крупный самец, с которым Игнатий начал свое общение. Достаточно выразительно он предложил Игнатию свой грудной плавник, за который Игнатий ухватился. Слева появился другой самец, получивший от Игнатия имя Шиллер. Рядом с ними плыли их самки Берта и Анна. Сын Канта и Берты — Фигаро, вместе со своей юной подружкой и двоюродной сестрой Джульеттой весело носились вокруг эскорта, то и дело, взлетая в воздух.

Стоя на берегу, Игнатий помахал рукой медленно удаляющейся стае. Тогда дельфины синхронно повернулись на правый бок и синхронно помахали плавниками. Затем скрылись в волнах.

Шварц слушал восторженный рассказ Игнатия, и думал о том, что может быть интеллект дельфина и уступает человеческому интеллекту, но своим разумом дельфин пользуется гораздо рациональней. Хорошо хоть у человека хватило ума прекратить охоту на братьев по разуму.

Эмбрионы в коконах развивались нормально. Отныне пассивное ожидание уже не было таким тягостным, благодаря стае дельфинов, общение с которыми пришлось по душе всему персоналу лаборатории. Это общение взаимно обогащало и людей и дельфинов. Игнатий узнал много нового для себя об этих таинственных дружелюбных существах. У дельфинов отсутствовали так присущие людям негативные эмоции: враждебность, ненависть, злоба, агрессивность, зависть и даже страх. Забота о коллективной и личной безопасности, но не страх. К людям дельфины с древности относились, как к своим старшим братьям, и любые действия людей воспринимали как необходимость, хотя очень часто совершенно не понимали смысл человеческих действий.

Игнатию удалось объяснить своим новым друзьям, какое важное событие произойдет вскоре на острове, и дельфины стали ожидать этого события с не меньшим нетерпением, чем люди.

На восьмом месяце, однажды, находясь в инкубаторе, Игнатий вдруг обратил внимание, что в его сознании мелькают какие-то неясные образы, обрывки каких-то событий, волны тревожных ощущений.

Инкубатор представлял собой три длинных коридора с тележками, на которых в пластиковых корзинах находились коконы. Коконы лежали на боку в глубоких гнездах. Пластиковые полосы корзин располагались по меридианам, а на полюсах имелись шарниры. С помощью специального рычага коконы можно было слегка приподнять, и тогда кокон можно было вращать в шарнирах. Два раза в сутки коконы поворачивали на сто восемьдесят градусов. Каждая тележка имела автономную систему подогрева с автоматическим регулированием оптимальной температуры кокона. В коридорах была интенсивная вентиляция, стабильная температура, и влажность 80 %. Войти в инкубатор можно было только через четырехступенчатый тамбур с двумя дезинфицирующими душами и в одноразовом комбинезоне. Выход был в противоположном конце коридоров через двухступенчатый тамбур.

Игнатий находился в инкубаторе один, и в первый момент ему стало не по себе. Затем вместе с пониманием пришло спокойствие. Линию поведения подсказал опыт общения с дельфинами. Он прошел по всем трем коридорам, останавливаясь возле каждого кокона. Игнатий прикасался рукой в перчатке к оболочке кокона и вслух произносил несколько успокаивающих слов, мысленно передавая им зрительные образы океана, неба, солнца, растений. Тревожный фон ослабевал, ему на смену приходил фон спокойствия и удовлетворения.

Рассмотреть, что происходило внутри коконов, было невозможно: прозрачный питательный раствор стал мутнеть на втором месяце развития эмбрионов, и пластиковые окна в оболочке оказались бесполезны.

Игнатий рассказал отцу о своем телепатическом контакте с зародышами, и они пришли к выводу, что пора установить непрерывное круглосуточное дежурство в инкубаторе, и включить защитное и охранное оборудование. Профессор Таубе предусмотрел кроме защитного поля, поле экранирующее, которое в некоторой степени маскировало зародыши.

Игнатию пришла в голову мысль проверить реакцию зародышей на обслуживающий персонал. Его догадка оказалась верной: в присутствии одной из сиделок в инкубаторе появлялся фон тревоги и беспокойства. Под благовидным предлогом сиделку заменили.

К концу тридцать пятой недели младенцы в коконах стали проявлять заметное беспокойство. В течение трех дней Игнатию удавалось успокаивать их, но беспокойство нарастало. Утомительная процедура входа в инкубатор надоела Игнатию, и он решил поселиться в нем до конца срока.

На четвертый день Игнатию удалось установить причину беспокойства младенцев. Он срочно вызвал Шварца.

— Отец, их мучает жажда, нужно принимать решение.

Шварц вызвал акушерок.

Первым вскрыли кокон под девятым номером. Жидкость в нем загустела, а мальчик, это был мальчик, не мог кричать, и лишь сипел. Но он был жив и нормален! Два часа спустя двадцать нормальных младенцев появилось на свет. Пока персонал принимал необычные роды, Игнатий переходил от кокона к кокону второй и третьей очереди, и успокаивал встревоженных беспокойным фоном в инкубаторе младенцев, находящихся в них. Новорожденных переносили в палату, обмывали и кормили. Акушерки и медсестры валились с ног от усталости, Шварц с Игнатием выглядели не лучше.

По распоряжению Шварца влажность в инкубаторе повысили до 95 %, и было решено вскрывать коконы второй и третьей очереди при первых признаках беспокойства.

Роды второй, а затем и третьей очереди прошли более спокойно, и занимали по двое суток. Это было правильное решение. Эти младенцы не перенесли такого стресса, как младенцы первой очереди, которые еще две недели проявляли беспокойство.

С тех пор, как население на острове Конорас увеличилось, жизнь на нем кардинально изменилась. Маленькие жители острова требовали много внимания, и в первые дни после их рождения персоналу приходилось работать по двенадцать часов в сутки. Но постепенно жизнь вошла в колею, были найдены оптимальные варианты распределения обязанностей и распорядка дня,

На третьей неделе жизни младенцев у Игнатия с некоторыми из них стал устанавливаться двухсторонний телепатический контакт. К концу месяца контакт установился со всеми детьми первой группы, а два месяца спустя он мог общаться со всеми новорожденными.

Всех младенцев беспокоила их полная беспомощность. Их тревожили разрозненные и туманные воспоминания их прежней жизни. Игнатию удавалось находить индивидуальный подход к каждому маленькому пациенту, успокаивать их. Он сознавал, что объяснять им их истинное положение еще рано, это могло нанести им психическую травму. Поэтому он старался передавать им зрительные образы места, где они находятся: спокойный и величественный океан, живописная природа Конораса, его песчаный пляж, стаю дельфинов. Такие сеансы действовали на младенцев благотворно.

Телепатические контакты совершенствовались, становились все более содержательными, а малыши привыкали к своему положению и их беспокойство сменялось интересом и нетерпением. Совершенствовались и способности Игнатия. Он научился проводить групповые телепатические сеансы с детьми, а затем стал практиковать дистанционную связь с ними. Однако этой связи мешала защитная и экранирующая системы. За пределами здания контакт исчезал полностью, и это доказывало, что система достаточно надежно маскирует младенцев.

В редкие свободные часы Игнатий купался в бухте. Однажды он попытался вызвать своих друзей-дельфинов. Его мысленный зов был услышан, и с этих пор телепатические диалоги с дельфинами происходили часто, тем не менее, дельфины предпочитали непосредственный контакт, и Игнатий часто с ними общался.

В одну из таких встреч Игнатий в очередной раз передал им зрительные образы здоровых младенцев, что, как всегда, привело их в восторг. Затем Игнатий сообщил дельфинам, что скоро на остров придет яхта с продовольствием, и что на ней прибудет его брат Глеб, по которому он очень соскучился. Кант дал понять, что с удовольствием проведет судно по фарватеру, и что семья будет рада познакомиться с его братом.

Капитан Доминго хорошо изучил извилистый вход в бухту Конораса, тем не менее, всегда нервничал, когда яхте приходилось по нему двигаться.

За четыре мили до острова капитан вышел на связь, и сообщил Шварцу, что через час яхта войдет в бухту.

На этот раз яхту сопровождала стая дельфинов. Они появились за шесть миль до острова, и не отставали от судна, то описывая круги вокруг яхты, то выстраиваясь перед самым форштевнем. Они совершали изящные синхронные прыжки, и всячески демонстрировали свое расположение. Все свободные от вахт собрались на палубе, чтобы полюбоваться захватывающим представлением. За полмили до входа в бухту поведение дельфинов изменилось: их построение напоминало эскорт мотоциклистов вокруг лимузина. Два дельфина двигалось с правого борта, два с левого, один был в кильватерной струе, и один в десяти метрах от форштевня. Некоторое время капитан наблюдал поведение дельфинов, затем приказал рулевому держать курс на дельфина. На малом ходу "Амфитрита" двигалась по фарватеру. Доминго не отдавал рулевому никаких команд, и лишь следил за курсом.

После постановки судна на якорь капитан Доминго прибыл на берег, и в беседе со Шварцем рассказал ему о странном поведении дельфинов.

— И как вам наш новый лоцман, капитан? — с улыбкой спросил Шварц.

— Вы не поверите, профессор, он вел нас точно по створам!

— Позвольте вам возразить, Хуан, дельфин вел вас точно по фарватеру, а у вас есть хороший повод поощрить вашего старпома, которому удалось так точно установить створы на скалах.

Глеб сильно вырос и возмужал за этот год. Это был высокий и плечистый юноша, который первым ловко спрыгнул в подошедший катер, и бросился в объятия отца.

— И, ты стал похож на вождя краснокожих! — закричал он на Игнатия.

— Тогда обними меня, мой бледнолицый брат!

Шварц любовался сыновьями, и был счастлив. "Как быстро прошло время, — думал он, — давно ли эти парни были младенцами, а теперь я едва достаю до подбородка Глеба, да и Игнатий почти сравнялся со мной. Вот также быстро вырастут и эти младенцы. Но кто же они для меня? Тоже дочери и сыновья? Этот вопрос застал его врасплох.

Пока Шварц разбирал почту, Игнатий познакомил Глеба со своими питомцами. Младенцы выглядели обыкновенными младенцами, и их невнятный лепет большого впечатления на Глеба не произвел, поэтому Игнатий не стал надолго задерживаться в палате. А вот купание с дельфинами привело его в полный восторг, и он признался Игнатию, что готов был прыгнуть за борт, когда эти дельфины начали свое представление вокруг яхты. Игнатий ретранслировал дельфинам то впечатление, которое они произвели на его брата, и тогда дельфины превзошли себя, демонстрируя полноту своего счастья.

Вечером братья гуляли по окрестностям лагеря и все никак не могли наговориться. Игнатию хотелось рассказать о младенцах, и он не утерпел.

Глеб был удивлен, когда узнал об устойчивых телепатических контактах Игнатия с этими крошками, и стал относиться к ним с некоторым уважением.

— Ты знаешь, Глеб, некоторых из них я узнал.

— Что значит узнал?

— Среди них есть профессор Таубе, наши бабушка и дедушка, Лео Бергман.

— Они сами тебе сообщили?

— Ну что ты, они пока этого не знают, я догадался по их воспоминаниям.

— Скажи, брат, а мои мысли ты можешь воспринимать?

— Пока только две.

— И какие же?

— Ну, я заметил, что ты чертовски рад меня видеть.

— Аналогичную мысль на твоей плутовской физиономии удалось прочитать даже мне. Но ты не сказал о второй мысли.

— Ты влюблен в девушку, и это очень заметно.

— Угадал или прочел, я хочу показать тебе ее фото, а потом ты скажешь, как ты к этому относишься.

— Если ты хочешь показать мне ее, то дай мне свою руку, я надеюсь, что смогу ее увидеть.

Глеб с готовностью протянул свою руку брату.

— О, она японка. Наоми, правильно? Очень красивая. Я очень рад, что у моего брата такой изысканный вкус, и такая неотразимая внешность, что даже эта нимфа вынуждена была это заметить. А я вынужден признать, что она сделала правильный выбор.

— Ошибаешься, выбор сделал я, но если бы ты знал, сколько усилий мне пришлось приложить, чтобы она обратила на меня внимание, а потом добиться ее расположения, то не стал бы иронизировать на эту тему.

— Я склоняю голову перед твоим упорством и твоим долготерпением, которое достойно быть увековеченным в стихах, а своей прекрасной Наоми ты можешь передать, что твой маленький брат был бы счастлив иметь такую замечательную сестренку. Глеб, я по тебе очень скучал, у меня сегодня праздник, пойдем к отцу, и будем праздновать!

— О, мне есть чем тебя обрадовать, тебе там письмо и подарок.

В чемодане у Глеба нашелся подарок и для Генриха. Одну за другой Глеб торжественно извлек из чемодана три изящные бутылки с темно-красной жидкостью.

— Вишневая настойка! — воскликнул Шварц.

— Конфуций! — воскликнул Игнатий, развернув книгу.

— Придется мне немного поделиться этим прекрасным напитком со своими подросшими сыновьями.

— Каждому по бутылке, — преувеличенно серьезно отчеканил Игнатий, распечатывая письмо от бабушки и дедушки.

О возможности идентификации младенцев по их воспоминаниям Игнатий отцу не говорил. Сначала он сам не был уверен, что распознал их, а потом он узнал Марту. В разговоре с Игнатием Шварц никогда не упоминал имя своей покойной жены. Игнатий помнил Марту, но не считал возможным обсуждать эту тему с отцом. И вот оказалось, что родившаяся девочка и есть Марта. Игнатий понимал, что, скорее всего девочка и не будет похожа на настоящую Марту, но чувства отца передались и сыну. Игнатий тосковал по женщине, которую никогда в своей жизни не видел, но хорошо помнил.

Ожидаемого нападения на детей в трехмесячном возрасте так и не последовало. Заканчивался пятый месяц жизни детей старшей группы. Все дети носили шлемы, изготовленные промышленным способом из пенополистирола, армированного тончайшей трехслойной металлической сеткой. Многие дети из старшей группы уже умели общаться между собой телепатически, и Игнатий не сомневался, что к этой сети примкнут и остальные, поскольку едва ли не ежедневно их количество увеличивалось. Мысленные диалоги дети дублировали вслух, хотя в этом и не было необходимости, тем более что языки, которыми пользовались дети, были разными. Тут звучала английская, французская, немецкая, русская, чешская, польская, греческая речь. Итальянская, испанская, и даже японская. Всего, по подсчетам Шварца, было пятнадцать основных языков, кроме того, большинство детей знали по два-три языка, которые они путали, как и Игнатий в этом возрасте. Тем не менее, "японец" беседовал с "греком", каждый на своем языке, отлично понимая друг друга. Это было удивительно, и даже смешно. Но из взрослых лишь один Игнатий знал, что их мысленные диалоги куда более содержательные, чем то, что они произносят вслух. С каждым днем дети становились все интереснее, особенно для Игнатия. Когда телепатическая сеть только стала развиваться, дети не умели посылать адресные сообщения, старались "перекричать" друг друга, создавая телепатический шум. Со временем дети, а с ними и Игнатий, научились распознавать телепатические "голоса", а затем и блокировать свой разговор от тех, кому он не предназначен. Появились взаимные симпатии и неизбежные антипатии. Но для всех детей без исключения, Игнатий был непререкаемым авторитетом, которого дети обожали. Ни один разговор не был для него заблокирован, он мог участвовать в любом диалоге, либо просто слушать. А послушать было что, иногда это было просто комично, когда два человечка, едва научившиеся устойчиво сидеть, рассуждают о недостатках политических систем или проблемах экологии, причем каждый на своем языке. Шел интенсивный процесс взаимного обучения.[Author ID2: at Wed Feb 22 22:46:00 2006]

Игнатий всю свою жизнь вращался в обществе высокообразованных людей, и запас его знаний позволял ему считать, что он равный среди равных, несмотря на свой юный возраст. Но в обществе этих малышей вдруг оказалось, что в его знаниях есть большие пробелы, которых он предпочел бы избежать. И ему ничего не оставалось, как примкнуть к этому процессу обучения в качестве рядового члена. Стремительное обучение группы детей ярко иллюстрировало философский закон перехода количества в качество.

В конце августа Глеб отправился в Мюнхен, а Игнатий с головой окунулся в работу. Безграничное любопытство детей требовало новых знаний, а усваивать информацию иным способом, кроме диалога детям, по словам педиатров, было вредно. Вместе с отцом Игнатий составил список литературы, это была целая библиотека, в которой была и детская, и классическая и научная литература. Таковы были запросы малышей. Она была доставлена на Конорас, и теперь Игнатий прочитывал целые тома, транслируя их детям телепатически. Эти хлопоты отодвинули заботу о безопасности детей на периферию

И вдруг, 16 сентября, впервые включилась тревожная сигнализация. Игнатий бросился к самописцам, которые были как снаружи, так и внутри палаты. По двадцати бальной шкале, которую ввел профессор Таубе, сила удара составила всего один балл, хотя существо было способно и на десяти бальный удар по этой шкале, но дело в том, что удара было два, с интервалом в пять секунд. Это значило, что система активной защиты не нанесла никакого вреда энергетическому существу.

Игнатий связался с отцом и сообщил, что дети не пострадали, но он хочет провести более детальный осмотр, а после этого выйдет наружу и они все обсудят.

Шварц был сильно встревожен, как и Игнатий. Дети не почувствовали нападения, но и Шварц и Игнатий сошлись во мнении, что это вовсе и не нападение, а разведка. Оба удара были силой в один балл, и на первый удар автоматика на третьей микросекунде ответила мощным встречным импульсом. Тем не менее, на пятой секунде удар повторился, и на этот раз автоматика ответила вялым импульсом всего в 2 % номинальной мощности, поскольку за пять секунд конденсаторы защитной системы не успели зарядиться.

Шварц назначил совещание служб технического обеспечения, а сам связался по телефону с профессором Таубе. Профессор выслушал взволнованного микробиолога.

— Генрих, во-первых, прошу вас успокоиться, кажется, пока все не так плохо. Если бы существо сумело себя заэкранировать от нашего защитного импульса, то повторный удар был бы более мощным, во всяком случае, человеческая логика диктует такое поведение. После первого удара существо убедилось в своей неуязвимости, и ему ничего не мешало обрушиться всей своей мощью, но оно этого не сделало.

— И что из этого следует?

— Я склоняюсь к версии, что агрессор научился создавать слабые энергетические фантомы, которые и служат ему в роли разведчиков.

— Нечто подобное и нам приходило в голову. Очень жаль, Лев, что вас здесь нет, но может, вы дадите нам конкретные рекомендации? Я боюсь, что у нас мало времени.

— Я понимаю вас, Генрих, и мне очень жаль, что не могу помочь вам лично. Мои рекомендации таковы: вам нужно заказать резервный конденсаторный блок, это, во-первых. Во-вторых, систему активной защиты нужно перестроить в систему адекватной защиты, которая не реагировала бы на слабые импульсы, мощностью до четырех-пяти баллов. У вас в штате есть инженер-электронщик, я думаю, он справится с такой задачей, а если потребуются мои консультации, звоните в любое время.

— Благодарю вас, Лев, через несколько минут на совещание соберутся все мои "Эдисоны", вот эту задачу я им и поставлю.

— Желаю вам удачи, Генрих, не забудьте заказать резервный конденсаторный блок, и пусть его подключат аналогично первому, и чтобы они могли включаться поочередно, я пришлю электрическую схему по факсу. Информируйте меня.

На совещании инженер-электронщик заверил, что сдвинуть порог срабатывания активной защиты он сможет в течение часа.

После совещания Игнатий, несколько успокоенный, отправился к своим питомцам. По пути он вдруг вспомнил свое общение с Энноином, ведь именно с тех пор он осознал, что у него появились телепатические способности. Он вспомнил, как Энноин жаловался на недостаток энергии и просил концентрировать мысли. Передача мыслей на расстояние требует энергии, а что же тогда представляет собой поток информации? По сути, это тот же поток энергии, "модулированный" человеческим мозгом, точнее разумным существом, как несущая частота в радиосвязи, которая сама по себе информации не несет. Цепь рассуждений Игнатия привела его к мысли, что поток энергии, который рождается в мозге, можно использовать не только для передачи информации.

Дети радостно приветствовали Игнатия, как всегда, на разных языках и телепатически. После этого веселого ритуала на него посыпался град вопросов, что произошло, почему он был так встревожен, и что означал сигнал тревоги.

В широком диапазоне Игнатий заверил детей, что все подробно им объяснит, и ответит на все вопросы, но сначала хочет провести несколько экспериментов, и просит детей в них участвовать. Эти слова вызвали всплеск любопытства и энтузиазма.

Игнатий с помощью сиделки расположил тележки, которые после рождения малышей были трансформированы в детские кроватки, по кругу в несколько рядов, а в центре поставил стол. На стол он вертикально поставил пустую картонную коробочку от лекарств.

— Ну вот, все готово. Я хочу, чтобы вы все по моей команде попытались мысленно сбросить эту коробочку со стола вот в эту сторону. Начали!

Коробочка улетела на несколько метров, вызвав у всех бурю восторга.

— Молодцы, вы превзошли мои ожидания! Теперь таким же образом пытаемся поставить ее обратно. Начали!

Коробочка резво взвилась в воздух и шлепнулась на стол.

— Банзай! Игнатий, давай попробуем что-нибудь большое!

— Да, стол, стол попробуем поднять!

— Хорошо, я согласен, поднимаем вот на такую высоту, и ставим обратно. Начали!

Стол поднялся на полметра, затем рухнул обратно. Сиделка не верила своим глазам, а дети были в полном восторге.

— Мне бы хотелось знать, какие усилия вам пришлось затратить.

— Это было очень легко! — хором ответили дети. — Мы еще хотим что-нибудь поднять.

— Ладно, последний эксперимент, а потом я расскажу то, что вы хотели узнать. Поднимаем стол на такую высоту, и удерживаем, пока я буду считать до десяти, потом ставим его вот на это место, постарайтесь поставить мягко.

Начали!

Стол легко взмыл на метровую высоту и завис, слегка покачиваясь, затем медленно проплыл три метра и беззвучно опустился. Игнатий уселся на него и рассказал детям о нападениях энергетического существа, о системе защиты, о шлемах, которые они вынуждены носить для своей безопасности.

Дети слушали, затаив дыхание.

— Но что же нужно этому существу от людей? — спросил Игнатия мальчик с ярко выраженной восточной внешностью по имени Тамакити.

— Его цель — заставить как можно больше людей поклоняться себе, поскольку он существует за счет человеческих эмоций, он ими питается. Высокоразвитый интеллект разрушает веру, поэтому существо старается сдерживать развитие разума. Для этого оно блокирует генетическую память человека. Каждому индивидууму приходится всему учиться заново, даже родному языку.

Ваша и моя генетическая память не заблокирована, вот поэтому мы и стараемся предпринять все возможные меры для защиты вашего мозга от вторжения этого существа, но я боюсь, что этих мер недостаточно.

Сейчас вы все убедились, что вы вовсе не беспомощны, когда объединяете свои усилия. Сегодня у меня появилась идея коллективной самозащиты. Я не знаю, как ее осуществить, но думаю что опыты, которые мы с вами провели, это первый шаг к ее осуществлению. Нужны новые опыты, новые идеи, и тренировки.

— А опыты по левитации мы будем продолжать? — спросил мальчик Джузеппе из второй группы.

— Это очень интересное явление, и мы к нему вернемся, но сейчас на первом плане забота о нашей безопасности. Я готов выслушать любые предложения по организации защиты.

— Можно ли провести параллель между психикой этого существа и психикой человека? — спросила девочка Герда.

— Можно предположить, что поскольку это существо использует эмоциональную человеческую энергию, то его логика и психология сродни человеческим.

— А если попытаться проникнуть в его сознание — предложил мальчик Герберт

— Это очень хорошая мысль, Герберт, но такая попытка очень опасна для нас самих, пока мы не знаем своих собственных возможностей. Но идея хорошая и я предлагаю пятерым из вас проникнуть в мое сознание, которое я буду блокировать от вас. Пусть это будут Герберт, Софи, Герда, Тамакити и Андрей. Ваша задача — попытаться узнать, о чем я думаю. Старайтесь объединить ваши усилия. Готовы?

Игнатий закрыл глаза и сосредоточил свое внимание на воображаемом парусном судне, прислушиваясь к своим ощущениям. Прошла минута напряженной тишины, ничего не происходило, и вдруг в сознании Игнатия появилось четкое телепатическое сообщение: "Игнатий, ты думаешь о паруснике".

— Вы можете рассказать, как это произошло? — спросил Игнатий.

— Сначала мы применили тот же прием, что и при левитации, то есть "хотели одновременно", но это не сработало. Тогда Герда предложила, чтобы мы вчетвером требовали ответа у нее одной, — пояснил Герберт.

— Когда их требования достигли кульминации, я мысленно крикнула: "хочу знать!" — и сразу увидела парусник.

— То есть ты была как бы аккумулятором мысленной энергии?

— Наверно, именно так.

— Такое явление нам, несомненно, пригодится, — сказал Игнатий, но на него уходит много времени.

Игнатий составил группу из десяти человек, и предложил им ворваться в его сознание одним усилием по мысленной команде Герды. Он закрыл глаза и вообразил могучий дуб.

— Дерево!! — прозвучало в его сознании.

На этот раз прорыв произошел мгновенно и прозвучал в мозгу, как выстрел.

— Да, друзья, это впечатляет. Если бы в этом участвовали вы все, я бы, наверно, потерял сознание. Объясните остальным, как вы это сделали, и пойдем дальше. Герда, ты уже имеешь опыт, попытайся воздействовать на меня пламенем.

— Игнатий, это опасно, мы не знаем наших сил, и я не согласна испытывать их на тебе.

— Наверно ты права. Я отвезу вас пятерых в душевую

Игнатий открыл холодный душ.

— Пытаемся воспламенить эти струи.

В течение секунды между струй металось оранжевое пламя, испаряя воду.

— Вот это фокус! Герда, ты умница, вы могли меня поджарить, я едва не пострадал от собственной беспечности.

— Зато теперь я знаю, как разжигать камин в моем бунгало. Игнатий, опыт, конечно интересный, но едва ли это существо боится огня, оно[Author ID2: at Mon Mar 20 12:51:00 2006] ведь бесплотно.

— Вот ключевое слово — боится. Давайте подумаем, чего может бояться энергетическое существо.

— Но это же очевидно, удалось же твоему и моему отцам отпугнуть его электромагнитным импульсом, — сказал Андрей, — Мы должны создать молнию.

— Ну, Андрей, твоя идея под стать идее Герберта, я бы не додумался до такого решения. Кто желает участвовать в этом опыте? Все? Боюсь, что это опасно. Поступим следующим образом: каждый из вас попытается произвести разряд в воде, таким образом, мы выясним, у кого это получается.

Игнатий налил воды в пластиковую бутылку, и поставил ее на стол.

— Начнем с тебя, Андрей.

Андрей сосредоточился и через секунду послышался отчетливый щелчок, и Игнатий заметил искру.

Разряды получались у многих детей, а самый сильный был у девочки Моники. От ее разряда выплескивалась вода.

Игнатий вдруг вспомнил, что детям вредны большие нагрузки, и решил прекратить эксперименты до завтрашнего дня. Дети были разочарованы таким решением, но они и сами понимали, что их слабым телам требуется отдых.

На следующий день Игнатий прикатил открытую металлическую бочку и заполнил ее водой. Затем направил на нее внешнюю видеокамеру, и отправился к детям.

— Сегодня мы попытаемся создать молнию, — сказал он после приветствия.

Телепатическим способом Игнатий продемонстрировал детям прилегающую территорию и расположение бочки с водой. Затем связался с отцом, которому вчера рассказал о своих опытах, и сообщил, что к эксперименту все готово.

— Игнатий, подожди, — сказала девочка Лаура, я думаю, нам нужно взяться за руки.

Игнатий вспомнил, как они "подпитывали" Энноина в Зальцбурге. Это было разумное предложение.

Когда кроватки на колесах были сдвинуты, Игнатий сказал:

— Постарайтесь почувствовать друг друга, вы должны стать единым организмом. Сосредоточьтесь в течение одной минуты. Мысленную команду даст Эльза, а я буду наблюдать за бочкой по монитору. Эпицентр должен быть над бочкой.

Потекла долгая минута в напряженной тишине. И вдруг на мониторе появилась яркая вспышка, сопровождаемая громким треском, из бочки выплеснулся фонтан воды и пара, взвыла аварийная сигнализация, сработала автоматика активизации защитного электромагнитного импульса. Это была настоящая молния!

— Качать Игнатия! — завопил мальчик Адам.

Игнатий почувствовал, что отделился от пола, и плавно летит по кругу.

— Хулиганы! Всех отшлепаю! — кричал он со смехом.

Начало осени в Москве было хмурым и дождливым. За две недели такая погода наложила свой отпечаток и на лица москвичей. Но вот наступило "бабье лето", небо прояснилось, выглянуло яркое солнце, его теплые лучи разгладили хмурые лица.

В воскресенье Лев Таубе поднялся рано: он с друзьями собирался посвятить этот день поездке на природу. Торопливо глотая горячий чай, он слушал сводку новостей.

— …наши корреспонденты сообщают, что это явление наблюдается не только в московских храмах, но также в церквях и храмах других городов. Священнослужители называют это явление "мирр[Author ID2: at Mon Mar 20 12:54:00 2006]оточием".

О развитии этих и других новостей мы будем информировать вас в наших выпусках.

Начало сообщения профессор прослушал, но и этого было достаточно, чтобы отменить свое участие в пикнике.

Через час он уже был в своей лаборатории, а спустя час связался со Шварцем.

— Генрих, приветствую вас. Вы успели модернизировать ваше защитное оборудование?

— Здравствуйте, Лев, рад вас слышать. Да, у нас все готово и испытано. Что случилось?

— В российских церквях происходит массовое отпотевание икон. В связи с этим явлением началась истерия верующих. В течение часа моя аппаратура дважды засекла появление этого существа над Москвой. После воскресной службы агрессор может переместиться в ваш район, а сейчас копит силы. Предполагаю, что он может появиться у вас через семь-восемь часов.

— Благодарю вас, Лев. Игнатий придумал коллективную самозащиту, это впечатляет. Предпочитаю по телефону это не обсуждать. Кстати, как это существо добивается такого эффекта?

— Вероятно, он умеет поглощать тепловую энергию, понижая температуру икон. Когда вы входите в теплое помещение, ваши очки отпотевают, не так ли?

— Пожелайте нам удачи, Лев. Я вам все расскажу завтра, Good bye!

Шварц приказал техническим службам еще раз произвести полную проверку защитного оборудования и держать ее под контролем, и сообщил Игнатию о полученной информации.

Дети сразу заметили, что Игнатий получил тревожную информацию. Он рассказал им о новом религиозном феномене, который наблюдается в России, и о связанной с этим угрозой скорого нападения.

— Почему мы должны пассивно ожидать нападения? Не лучше ли нам напасть первыми? Мы уже умеем это делать, — негодующим тоном сказал мальчик Роберт.

— Потому, что мы не знаем где и когда он появится, — отрезвила его Герда.

— Почему бы нам не провести тесты по энерголокации, — предложила девочка по имени Шарлота.

Игнатий вспомнил, как ему удалось определить местоположение Энноина, и его форму, когда гостил в Зальцбурге. "Энноин продолжает нам помогать", — с теплотой подумал он.

— Если мы сумеем осуществить замечательную идею Шарлоты, то тогда действительно у нас будет шанс напасть первыми, — сказал он.

Кроватки он расположил плотным кольцом, все дети взялись за руки, а Игнатий замкнул кольцо.

— Стараемся определить все энергетические объекты за пределами помещения.

Некоторое время дети настраивались друг на друга, и Игнатий почувствовал, что его сознание как бы растекается, в нем мелькают мимолетные чужие мысли, которые уступают место важной единой цели — поиску источников энергии. В какой-то момент произошел скачок единого сознания, и Игнатий почувствовал себя парящим высоко над островом, а источники энергии, окрашенные голубым цветом, оказались во многих местах, различной интенсивности. Самым ярким было солнце, затем бросались в глаза три работающих электрогенератора в боксах, и все здание, в котором находились тела детей, излучало электромагнитную энергию защитного поля. В некоторых местах сквозь толщу воды просвечивали небольшие источники энергии. Определить их природу сознание не могло, и Игнатий, хотя это был уже не Игнатий, а мощное единое сознание, приблизилось к ближайшему источнику, затем плавно опустилось под воду. Источником оказался электрический скат, который медленно и грациозно взмахивал своими плавниками-крыльями. Сознание всплыло из-под воды, и снова зависло над островом в поисках новых источников. У самого горизонта мерцал еще один источник. Мгновенно переместившись к нему, сознание определило последний неопознанный источник, и вернулось в помещение уже Игнатием. Дети с восхищением смотрели друг на друга и на Игнатия, а он с не меньшим восхищением смотрел на них. От такого путешествия он был в восторге, что уж говорить о детях, чьи слабые тела большую часть времени проводили в своих кроватках.

Последним источником оказалось грузовое судно, идущее своим курсом. Игнатий связался с радистом, и попросил определить расстояние до судна, чем не мало удивил радиста, потому что радиолокатор показал расстояние в 44 мили.

После экспериментов, проведенных сообща, Игнатий заметил, что признаки антипатий между детьми исчезли, дети смотрели теперь друг на друга другими глазами, и антипатии превратились в понимание, а после объединения сознаний переросли в бескорыстную дружбу, привязанность и взаимное уважение. Сам Игнатий уже не мог представить себя без этих малышей, которых полюбил всей душой. Никогда еще его жизнь не была такой полной, интересной и насыщенной. Последний эксперимент наглядно доказал Игнатию, что он один из них, а мощь объединенного разума, избавленного от ограничений, способна совершать такие действия, о которых человечество мечтало с древнейших времен, и слагало сказки и мифы. А может, такие люди существовали в древности, и память человечества донесла до наших дней предания об их способностях в виде этих сказок и мифов? Ведь сохранились циклопические сооружения во многих местах планеты. Возможно, нынешний народ Египта и сумел бы построить пирамиду, подобную пирамиде Хеопса, но кто стал бы кормить и одевать этот народ, пока он занимался бы таким строительством?

Игнатий сидел на берегу океана, все еще под впечатлением полета объединенного сознания, и думал о прошлом и будущем Homo sapiens.

Детям нужно было выспаться перед возможной схваткой с Эмиром, — как предложил назвать это существо мальчик Эдгар, — эмоциональный вампир. Детям не нужны были какие-то особые условия, чтобы уснуть. Они давали себе установку, и засыпали мгновенно, и никакой шум им не мешал. Этому научил их Игнатий, который засыпал так всегда.

Его размышления были прерваны веселым свистом. Подняв глаза, Игнатий увидел стаю дельфинов, которые неслись к берегу со скоростью не менее тридцати узлов. Сбросив рубашку, Игнатий поплыл им навстречу. Последнее время непосредственное общение с друзьями бывало не часто, поэтому эти встречи были бурными и эмоциональными. Сейчас Игнатию хотелось рассказать дельфинам о новых возможностях своих маленьких питомцев, об опасности, которая им угрожает, и о предстоящей битве. В ответ стремительные изящные тела излучали волны любви и восхищения, а также тревоги, опасения и сочувствия. Затем Кант предложил Игнатию помощь. Она заключалась в том, чтобы собрать большую стаю дельфинов, которая объединенными мысленными усилиями отвлекала бы внимание Эмира, и помогла бы маленьким людям точнее подготовиться к атаке. Благодарный Игнатий погладил каждого дельфина, а затем попросил Канта и Шиллера отбуксировать в море небольшой радиобуй, который хотел использовать для последней тренировки. [Author ID2: at Mon Mar 20 13:00:00 2006]

…Существо не забывало ничего. Время текло мимо него, никак с ним не взаимодействуя. Проходили столетия и тысячелетия, которые лишь обогащали его память, и совершенствовали медленный разум.

Двенадцать тысяч лет назад орбита Земли пересеклась с траекторией гигантского астероида. Планету потрясли чудовищные катаклизмы. Поверхность суши претерпела значительные изменения, взрыв астероида произвел глубокие изменения в земной коре, нарушил температурный режим, сдвинул географические и магнитные полюса Земли, окутал планету слоем пыли и пепла, которые на долгие годы погрузили Землю в сумерки. Резко активизировалась вулканическая деятельность, невероятной силы землетрясения потрясали сушу и морское дно, рождая гигантские волны цунами, ураганы и смерчи. Исчез в пучине океана целый материк, на котором существовала развитая цивилизация.

Агония многих миллионов человек, охваченных потрясением, паникой, отчаянием, ужасом, образовала мощный всплеск отрицательных эмоций. Поток эмоций был такой силы и концентрации, что образовал локальный энергетический сгусток, который под действием земной гравитации стал вращаться вокруг планеты по вытянутой эллиптической орбите.

Те из людей и животных, кому удалось выжить, в страданиях, в страхе и в гневе боролись за свою жизнь. Весь спектр отрицательных человеческих эмоций витал над планетой, достигая орбиты энергетического сгустка. Часть эмоциональной энергии концентрировалась в сгустке. Он становился плотнее, внутренние силы взаимодействия росли. Вместе с процессом накопления энергии, параллельно шел процесс ее самоорганизации.

Первыми в сгустке возникли инстинкт самосохранения и инстинкт голода. Последний требовал поиска источников энергии.

Сгусток осознал, что способен изменить траекторию, ориентируя орбиту так, чтобы она проходила над густо населенными районами, подверженными действию катаклизмов, метеорологических и социальных аномалий. В этом случае энергетические затраты на изменение плоскости орбиты с избытком восполнялись возросшим потоком энергии отрицательных человеческих эмоций. Энергетика сгустка увеличивалась, но вместе с тем росло и чувство голода. Под действием этих требований пробуждались признаки разума, поскольку возникло противоречие между инстинктом самосохранения и инстинктом голода: первый запрещал тратить энергию, накопленную с таким трудом, второй требовал новых источников. Прошло больше тысячи лет, прежде чем зародившийся разум смог взвесить свои возможности и истратить значительную часть энергии на торможение. Орбита приблизилась к поверхности планеты и стала более округлой, к тому же количество витков за единицу времени увеличилось, и каждый виток приносил энергию.

Прошло не одно тысячелетие, пока медленный разум существа не осознал, что частичным решением проблемы было бы зависание над источником энергии. Но это значило уменьшение скорости до нуля и большие затраты на борьбу с гравитацией. А затем требовался еще разгон до первой космической скорости после того, как иссякнет источник. На теоретическое решение такой задачи ушло много времени. Впрочем, фактор времени был для существа абстрактным понятием, который приходилось учитывать лишь для решения задач. Наконец появилась возможность осуществить замысел.

В одном из густо населенных районов Средней Азии произошло сильное землетрясение. Существо зависло над этим районом. В условиях жаркого климата тысячи не погребенных трупов вызвали эпидемию мучительной болезни, которая продолжалась несколько лет. Стабильный поток отрицательной энергии в течение этого периода удвоил энергетику существа. Впервые оно обрело независимость от всех космических сил. Находясь вблизи источника энергии, существо не только пополняло свою энергетику, более быстрыми темпами развивался и его разум.

Однако интеллект людей также развивался, и очень быстро. Люди меняли условия своей жизни, делали ее более комфортной, отрицательных эмоций становилось все меньше.

Изощренный разум существа, рожденный ужасом, отчаянием, яростью и горем, научился провоцировать войны. Люди истребляли друг друга, разрушали жилища, сжигали селения и города. В результате войн численность населения стала резко падать. Равнодушный разум существа пришел к выводу, что тенденция к уменьшению численности человеческих стад в будущем грозит для него резким уменьшением потока энергии от них. Требовалось новое решение.

Сила его разума и энергетическая мощь уже позволяла существу активно вмешиваться в разумную жизнь планеты. Существо исследовало человеческий мозг, и нашло возможность надежно затормозить его развитие. Оно видоизменило один из человеческих генов. Ген ограничивал развитие мозга, автоматически блокируя его участки. Оказалось, что видоизменить ген способен собственный мозг человека, получивший необходимую программу. В миллионах голов одновременно щелкнули микро разряды. Программа была запущена. Развитие человечества почти остановилось.

Искать случайные всплески отрицательных эмоций было нерационально, и тогда существо создало религию, основанную на страхе, концепцию "высшего существа", грозного и могучего, контролирующего все, что происходит в жизни людей.

Примитивная идея прижилась в примитивных человеческих умах. Более того, некоторые индивидуумы научились эксплуатировать идею, всемерно поддерживая веру в "бога", поскольку служение религии приносило им неслыханные блага: Колоссальную власть над людьми, огромные богатства, большие территории, роскошь и благоденствие.

За короткий срок религия распространилась по планете, как чума, видоизменяясь соответственно традициям и вкусам разных народов. Толпы людей собирались в "святых местах", будь это бревно с грубым изображением, жертвенный камень, часовня или храм. С развитием культуры люди стали строить громадные сооружения для служения вымышленному культу. Всевозможные соборы, храмы, мечети, кирхи, церкви были увенчаны отличными антеннами, которые излучали направленные человеческие эмоции, основанные на страхе перед "высшим существом" или перед возмездием после смерти за земные грехи.

Впервые за многие тысячелетия отступил голод, и разум существа, избавленный от необходимости решения задач, впервые осознал отсутствие в природе констант: бесконечность прошлого и будущего векторов времени, бесконечное взаимное преобразование энергии и материи, бесконечность пространства, вечное движение.

Популяция людей быстро росла, и при этом, хоть и медленно, но рос и их интеллект. Однажды существо решило обследовать мозг нескольких индивидуумов, и пришло к выводу, что информация поколений все же накапливается в изолированных участках мозга, но воспользоваться ею человек не может, блокировка была надежной. Однако человечество научилось накапливать информацию в виде книг, и созданная существом религия уже не могла с этим бороться.

Сытая беззаботная жизнь существа, которую оно разнообразило спровоцированными им войнами, локальными эпидемиями, социальными потрясениями, "стихийными" бедствиями, а также абстрактными размышлениями была нарушена отголосками новых идей, которые оно улавливало вместе с эмоциями. Суть идей была в том, что разум противопоставлялся вере.

Вера — нравственность, основанная на страхе, в то время как истинная нравственность — категория разума, и основана на чувстве справедливости.

Разум ведет к пониманию и совершенству, а вера ведет лишь к фанатизму и деградации.

Вместе с новыми идеями пришло ощущение, что поток энергии медленно, но неуклонно стал падать. Кроме того, появилась угроза научно-технического скачка, который поможет человечеству разблокировать свой мозг. А дальнейшее угнетение человеческого мозга неизбежно привело бы к его полной деградации. Существу приходилось следить за научно-техническими центрами, чтобы вовремя принять необходимые меры.

В одной из лабораторий существу удалось дважды вовремя вмешаться, чтобы предотвратить разблокировку, на третий раз люди применили систему защиты, которую не удалось преодолеть, а когда энергии было накоплено достаточно для успешной атаки, люди встретили его таким жестким импульсом, который пробудил в нем первичный инстинктивный ужас. Инстинкт самосохранения оказался сильнее разума, и существо боялось приближаться к этой лаборатории.

Оправившись от потрясения, существо создало сгусток, подобный тому, которым само было в начале своего образования. Этим фантомом можно было управлять со своей орбиты, можно было создать несколько фантомов-разведчиков.

И вот теперь цель обнаружена, средства защиты и нападения известны, время еще не упущено, осталось накопить энергию…

Дети спали четыре часа. Двадцать минут шел процесс кормления, во время которого Игнатий рассказал детям о своем контакте с дельфинами, и о помощи, которую они предложили.

Затем кроватки были сдвинуты, дети взялись за руки. По сценарию требовалось настроиться на единую цель, затем обнаружить радиобуй, проникнуть в его "сознание", которое в данном случае было лишь примитивным электронным устройством, и атаковать его молнией.

Держа в руках мягкие пальчики детей, Игнатий почувствовал излишнее возбуждение, которое могло помешать точному выполнению разработанного сценария. Он послал сигнал спокойствия. Дети сосредоточились, единое сознание растворило их индивидуальности, и оказалось над островом. Радиобуй излучал прерывистые сигналы, и был хорошо заметен в полутора милях от берега, но вокруг него мерцало множество энергетических объектов. Сознание переместилось в район буя. Вокруг него двигались в различных направлениях обтекаемые тела дельфинов. Их было много. Сознание знало, как войти с ними в телепатический контакт. На радостное приветствие объединенного сознания немедленно отозвалось другое объединенное сознание, не менее мощное, полное дружелюбия, участия, и поддержки. Сознание детей ответило восхищением, благодарностью и любовью, затем сообщило о своих намерениях, которые могли быть опасными для дельфинов. Стая отошла на три кабельтова от радиобуя. Сознание сконцентрировалось на объекте, и сверкнула молния, от которой радиобуй взорвался. Сознание несколько минут повисело над островом, наслаждаясь прекрасным видом острова и бескрайнего океана.

После открытого пространства, в котором он только что находился, помещение показалось Игнатию темным. Такое же чувство было и у детей. Следов Эмира объединенное сознание не обнаружило, но он мог появиться в любой момент. Игнатий хорошо помнил, что Эмир способен передвигаться со скоростью, близкой к скорости света. Чем раньше он будет обнаружен, тем больше шансов будет иметь их атака. Игнатий понимал, что его тревога передается детям, но справиться с волнением не мог. А дети понимали его состояние и пытались оказать ему поддержку.

— Давайте попробуем разделить сознание, чтобы часть его "стояла в карауле" — неожиданно предложил мальчик Ганс.

Такой режим не должен был быть утомительным.

Сознание снова взмыло над островом, затем вернулось. Раздвоить его удалось лишь с третьей попытки. Дети видели друг друга, могли общаться, и в то же время видели окружающее пространство и знакомые энергетические объекты.

Тогда Игнатий, чтобы отвлечь детей, и отвлечься самому, стал рассказывать детям свою любимую сказку "Маугли". Многим детям эта сказка была знакома по прежней жизни, но все слушали ее с интересом и удовольствием. Все держались за руки, но это уже не создавало никаких неудобств.

Закончить сказку не удалось. Над островом появился энергетический объект. Сразу же пришло телепатическое сообщение от дельфинов, что они обнаружили объект и готовы излучать энергетические помехи для его дезориентации. Объединенное сознание детей переместилось к стае, наблюдая за Эмиром. Один за другим от него отделились три слабых сгустка. В этот момент сознание детей проникло в чуждый разум. В одно мгновение сознание детей оценило и силу этого разума, и его холодность, равнодушие, медлительность, и две его жалкие эмоции, которые его и породили.

Чуждый всему живому, чуждый самой природе, этот разум не имел права на жалость, не имел права на свое паразитическое существование. В течение какой-то микросекунды сознание детей поняло это и приняло окончательное решение. Мощный электрический разряд пронзил Эмира, прожигая тончайшие энергетические связи, которые выстраивались многие тысячелетия. Жуткий вопль потряс сознание детей, и Эмир исчез, унося с собой конвульсии ужаса и паники, которые и дали ему его гнусную жизнь.

Сознание дельфинов вошло в контакт с потрясенным сознанием детей, внушая им волны умиротворения и покоя. Лишь через некоторое время неподвижное сознание детей как бы прозрело, и с жадностью стало впитывать красоту и величие природы.

На следующий день со всех детей были сняты шлемы, отключили систему безопасности. Впервые со дня рождения дети оказались под открытым небом. Их разместили под сенью пальм на берегу океана, где их бурно приветствовала стая дельфинов, устроив для них целое представление.

А потом Игнатий продолжил рассказывать детям бессмертную сказку Редьярда Киплинга.

ЧАСТЬ 2.

Прошло четыре года. Дети росли в изоляции от общества, но они были счастливы, потому что чувствовали себя единой семьей, и каждый член этой семьи любил всех и каждого, и все они чувствовали глубокий интерес друг к другу, и огромную привязанность. Дискуссии между детьми возникали довольно часто, но никогда они не заканчивались ссорами, поскольку это были столкновения не интересов, а мнений, и точку в дискуссиях всегда ставила истина, которую дети почти всегда находили.

Необыкновенные способности детей вызывали огромное любопытство не только у научного и обслуживающего персонала, находящегося на острове, но и у них самих, поскольку в их памяти сохранялись знания их предков. Среди этих знаний аналогов таких возможностей никто из детей найти не мог. Но это не мешало им пользоваться этими возможностями для развлечения. Самым любимым развлечением была левитация. Дети научились поднимать в воздух одновременно четверых человек, и удерживать их по нескольку минут, не теряя контроля от усталости.

На втором месте по популярности было объединение сознания — состояние ОС, и путешествия его над земным шаром. Оказалось, что чем больше ОС удалялось от острова, тем сложнее было управлять его точным перемещением. Можно было зависнуть над крупным объектом, но опуститься, например, на крышу здания практически было невозможно, и корректировка отнимала много сил и времени. Приятнее всего, и не слишком утомительно, было плыть, скажем, над Европой, на высоте примерно 5-10 километров и любоваться прекрасной панорамой, настраиваться на радиостанции, и воспринимать непосредственно музыку или события в мире. Еще дети любили проводить время под водой, где в состоянии ОС имели возможность изучать подводный мир окрестностей острова. Такие путешествия, и дальние путешествия по воздуху были под силу лишь всему коллективу, парить же над островом удавалось и небольшой группе детей.

Игнатий научил всех детей уверенно держаться на воде, и плавание стало также весьма популярным средством развлечения, особенно когда появлялись дельфины.

Свои способности дети воспринимали, как бесценный подарок, который они получили благодаря профессору. Однако все дети получили в наследство от своих доноров не только любопытство, но и строгий научный интерес, который требовал научного объяснения этих феноменов.

Спонтанно дети разделились на три основные группы, которые Игнатий условно назвал "биологи", "гуманитарии" и "математики". Такое деление было чисто условным, и означало скорее склонности детей, чем объем их знаний. Мальчик Ганс превосходно знал высшую математику, но тяготел к биологии, Эльза великолепно ориентировалась в физике, но больше всего интересовалась литературой. Лаура знала медицину, но увлекалась математикой. Впрочем, личные предпочтения не мешали детям интересоваться искусством, наукой, политикой, экономикой, и даже юриспруденцией, хотя последних было всего трое.

Успешная атака Эмира в первое время живо обсуждалась, и тут было много неясностей с точки зрения физики. Каким образом детям удалось создать мощный электрический разряд всего лишь усилием мысли, официальная наука объяснить не могла, и его создателям пришлось довольствоваться лишь гипотезами. Наиболее приемлемой была версия, высказанная Андреем, что в живой природе встречаются организмы, способные создавать значительное электрическое поле, например, электрические скаты. Природа способна создавать и мощные конденсаторы — шаровые молнии, таким образом, можно предположить, что энергия человеческого мозга способна создать крохотную шаровую молнию, способную накапливать заряд. Свою гипотезу Андрей подтвердил экспериментально, накапливая заряд воображаемой шаровой молнии в течение двух минут, и в результате получил значительный электрический разряд, который убедил его оппонентов. Но и этот эксперимент всего не объяснял: для передачи электрического заряда нужен проводник, а его как раз и не было. Была лишь практически не исследованная наукой "эмоциональная энергия", благодаря которой и возник Эмир, но почему она так неуловима для современных высокочувствительных приборов, и так очевидна для живых организмов: ведь каждый человек легко улавливает сильные эмоции другого человека. Эта тема долго не давала покоя Андрею, и он часто об этом размышлял.

"Магнитные силовые линии легко обнаружить с помощью обыкновенного компаса, время отлично измеряет простой будильник, гравитацию можно измерить на бытовых весах, но что за субстанция эта самая гравитация или время — поле, волна, поток частиц, возможно ли на них воздействовать, науке неизвестно". "Магнитное поле взаимодействует с другим магнитным полем, возможно, эмоциональная энергия взаимодействует с гравитацией, ведь левитация есть не что иное, как управление гравитацией. Ученым удалось объединить такие непохожие явления, как свет, магнетизм и электричество, и если двигаться по аналогии, то гравитация, время, и сознание — возможно также родственные понятия?"

— Игнатий, — однажды закричал Андрей, — у меня родилась идея! Слушайте все, — перешел он на телепатическое общение, — я понятия не имею, как провести эксперимент, но нам нужно попробовать воздействовать на ВРЕМЯ!

Он объяснил ход своих рассуждений, и дети мгновенно оценили важность эксперимента. Всем было очевидно, что такое вмешательство в мировой порядок весьма опасен, но и отказываться от эксперимента никто не хотел.

— Локальное воздействие на гравитацию в ходе наших экспериментов побочных явлений не выявило, и если мы попытаемся воздействовать на время в определенной точке, от этого мир не обрушится, — сказал Герберт.

— Это в том случае, если этой точкой не окажемся мы сами, — заметила Лаура, — в противном случае мы просто исчезнем из этого мира, если окажемся на долю секунды впереди или позади нашего времени.

— Как исчезнем, так и вернемся — сказал Джузеппе.

— Я имею в виду, что точка воздействия должна находиться на расстоянии, ведь именно так мы создавали молнию. И в этой точке мы должны поместить какой-либо предмет, лучше всего механические часы, по которым сможем узнать глубину изменения времени.

— Не все так просто. Я не уверен, что локальное воздействие на время возможно в принципе, но с другой стороны, если мы не будем пытаться, то не узнаем этого никогда.

В трехстах метрах от зданий дети выбрали площадку. Игнатий синхронизировал секундные стрелки двух наручных часов, принес плоский булыжник, и расположил на нем часы. Контрольные часы застегнул на своей руке. В течение пяти секунд предполагалось остановить и удерживать время в районе булыжника неподвижно.

Дети взялись за руки, объединили сознание, и Андрей дал мысленную команду. Вид пятачка земли диаметром с метр вдруг изменился, поплыл, как в кривом зеркале, а булыжник вместе с часами исчез. Все произошло в короткое мгновение, и пораженные дети непроизвольно прекратили эксперимент.

— Все правильно, — сказал пришедший в себя Андрей, — эксперимент, как видите, удался. Часы остались в прошлом, но как далеко, нам, как видно, не узнать. Может быть, они в прошлом столетии, а может в прошлой секунде.

— А почему вид этого круга изменился?

— Я думаю, это побочный эффект — деформация пространства, который доказывает, что время и пространство тоже взаимосвязаны, и появляется интересная цепочка: время — пространство — гравитация — масса — скорость — энергия — магнетизм — электричество — неизвестная энергия, которую мы называем эмоциональной, и которая позволяет воздействовать на каждое звено этой цепочки.

Все долго молчали, обдумывая сказанное и произошедшее.

— Андрей, неужели мы не сможем вернуть часы в наше время?

— Боюсь, что нет, потому что понятие "сейчас" — бесконечно короткая величина, и попасть точно в нее так же трудно, как из пращи в теннисный шарик на расстоянии в один парсек.

— Андрей, а если отправить в прошлое только наше сознание?

— Мы рискуем оставить наши тела, которые можем потом и не найти.

— Было бы обидно. Давайте разделим сознание, как мы уже делали, и отправим в разведку часть нашего сознания.

— Шарлота права. Нельзя оставлять наши уютные тела без присмотра. Пусть близкое прошлое сканирует наш виртуальный разведчик. Нам нужно лишь найти часы, и посмотреть время на них, верно, Андрей?

— Да, Ганс, концентрируемся на том, чтобы вернуться во времени к началу нашего эксперимента.

Дети взялись за руки, привычно сконцентрировались, раздвоили сознание. Потребовалось значительное усилие, чтобы проникнуть в прошлое, наконец, прорыв произошел, и последние движения коллектива стали раскручиваться в обратном порядке. На площадке появился камень с часами, потом от него попятился Игнатий. Сознание остановилось во времени, и некоторое время ничего не происходило. Затем сознание возобновило движение во времени к настоящему, наблюдая за стрелками часов. В момент исчезновения часов сознание зафиксировало положение стрелок, и вернулось в настоящее.

— Прошлое существует! Мы совершили путешествие во времени! Качать Андрея!

Хохочущий мальчик взлетел над поляной, совершил дугу, и опустился на пятачке, где недавно лежал булыжник.

— Друзья, — сказал Игнатий — мы с вами совершили невиданный прорыв в науке, и не один. Мы убедились, что человеческий мозг обладает огромным могуществом, о чем люди догадывались и раньше, но воспользоваться этим смогли пока только мы. И мы ни при каких обстоятельствах не должны пользоваться нашими возможностями во вред человечеству. Поклянемся в этом.

— Клянемся! — торжественно повторили дети.

Время на часах, которое зафиксировало сознание, отличалось от времени контрольных часов на восемнадцать минут.

— Но именно восемнадцать минут назад мы начали эксперимент! — Сказал Игнатий.

— Я понял, мы неправильно искали часы, мы вернулись назад на эти восемнадцать минут, а часы провалились дальше! Пробуем еще раз?

Возражений не было, и прошлое было просканировано еще раз с теми же предосторожностями. На этот раз вернуться в прошлое пришлось почти на два часа, и часы были обнаружены.

— Теперь мы знаем, что объект массой примерно четыре килограмма мы можем отправить в прошлое примерно на двенадцать часов, если будем воздействовать на него три секунды. — Подвел итог Андрей.

— Андрей, нужно ведь узнать что-нибудь и о будущем, ведь это еще интересней — сказал мальчик Асканий.

— Единственное, что могу пока сказать о будущем — это то, что через десять минут нас позовут на обед, дорогой Асканий, и это будет вполне своевременно.

Создавая колонию людей "новой расы" Генрих Шварц дерзнул заглянуть в очень отдаленное будущее, но будущее более близкое поставило перед ним целый ряд сложнейших проблем. Ему вдруг стало очевидно, что держать группу высокоинтеллектуальных людей в полной изоляции от общества невозможно и не гуманно. И противозаконно. А информация о такой колонии, так или иначе, неизбежно всплывет, и это может случиться в любой момент. Его не пугала личная ответственность, но то, что может случиться с его детьми, в чьи бы руки такая информация не попала, тревожило его все сильнее. После долгих раздумий профессор пришел к выводу, что подобный узел проблем в одиночку ему не решить, тем более что все его действия на протяжении двух десятилетий нарушали все законы любой цивилизованной страны.

Единственный человек, который мог дать Шварцу ценный совет, был Лео Бергман, его финансовый директор, обладающий громадным запасом финансовых и юридических знаний, и прекрасно ориентирующийся в области международных правовых вопросов, а также умеющий балансировать на грани дозволенного и недозволенного. Шварц знал, что Бергман не отличается особой щепетильностью при решении своих финансовых задач, но знал также и то, что у Бергмана к "дорогому патрону" огромная, хотя и мало объяснимая симпатия. Размышляя об этом, Шварц с удивлением поймал себя на том, что эта симпатия у них обоюдная.

Разговор состоялся на острове, куда Бергман любил наведываться по собственной инициативе. Выслушав Шварца, Бергман сказал:

— Дорогой патрон, я знал, что эта проблема рано или поздно возникнет, и предпринял некоторые усилия в этом направлении. Как вам известно, на базе нашей лаборатории возникло несколько предприятий, работающих весьма успешно, с филиалами в нескольких европейских странах. Но помимо этих предприятий у нас есть несколько учебных заведений: два частных колледжа на Британских островах, и начальная школа во Франции. Когда ваша гениальная идея так блестяще осуществилась, я взял на себя смелость организовать два детских дома на территории Италии. В этих детских домах воспитываются дети, оставшиеся без родителей в результате войны в Ираке, хотя есть дети и европейского происхождения. Таким образом, вопрос о том, откуда берутся дети, путем некоторых комбинаций нам удастся закрыть, не привлекая пристального внимания властей. Выходцы из этих детских домов станут законными гражданами Франции, Англии или Италии, если они продолжат учебу в наших учебных заведениях.

— Дорогой Лео, я преклоняюсь перед вашей предусмотрительностью. Моя идея не могла бы осуществиться без вашего участия, а ваши гениальные комбинации приводят меня в восторг. Но я боюсь утечки информации, которая почти неизбежна, а последствия такой утечки будут катастрофой для всего проекта. Представьте себе, что сведения о необыкновенных способностях детей попадут в руки какой-либо спецслужбы, или в руки экстремистов или криминальной группировки. Я начинаю думать, что мой проект — бомба замедленного действия, механизм которой остановить уже невозможно.

— Вы правы, профессор, более того, я удивлен, что этой утечки еще не произошло. И в связи с этой вероятностью думаю, что необыкновенные способности ваших детей нужно использовать для их же защиты, и для этого необходимо, прежде всего, поставить их в известность об этой опасности.

— Как вы думаете, Лео, откуда наибольшая вероятность утечки?

— Прежде всего, информация может просочиться через Интернет, от самих детей, которые пользуются этой сетью. Есть также вероятность, что остров окажется в поле зрения спутника-шпиона какой-либо страны, и активность на острове привлечет внимание военных. Не исключена также неосторожность сотрудников, которые незаметно для себя могут посеять интерес к этой точке земного шара. Не следует забывать и о любопытстве простых туристов, которые бороздят мировой океан на личных яхтах. И это только факторы, которые относятся к категории случайных.

— Вы предполагаете, что возможен и направленный интерес к нашему острову?

— Не исключаю, что и к острову, но главное направление — ваша собственная неординарная личность, профессор. Ведь если профессор с мировым именем вдруг исчезает на долгий срок, неизбежно возникают вопросы.

— Но я не исчез из научного мира, я опубликовал несколько научных статей, и даже участвовал в научном симпозиуме в прошлом году.

— И ваша лаборатория выполнила несколько заказов, что так же иллюстрирует вашу работу, дорогой патрон, и все же ваше отсутствие нетрудно заметить.

— Да, вы правы, Лео. Я думаю, необходимо выработать систему мер для предотвращения утечки информации по всем каналам, которые мы способны выявить.

После обеда дети, все еще возбужденные предобеденными удивительными экспериментами, которые оживленно обсуждали и во время обеда, были полны решимости их продолжить. Игнатий по-прежнему был бесспорным лидером, главным авторитетом и всеобщим любимцем, но в коллективе явно проявились и другие лидеры, лидерство которых было основано на интеллекте, количестве и качестве идей, или на здравом смысле, а также на богатом воображении или интенсивности эмоций. В этот раз героем дня был Андрей, который и раньше считался генератором идей.

Всем хотелось попытаться проникнуть в будущее, а также проверить, насколько глубоко по временной оси способно проникать объединенное сознание, и возможно ли, и каким образом контролировать эти перемещения. Во время обсуждения выяснилось, что в предыдущем эксперименте дети определенно почувствовали, что в момент преодоления настоящего потребовались значительные усилия, которые существенно снизились во время движения в прошлое. Было ли это субъективным ощущением преодоления неведомого, или же само ВРЕМЯ оказывало сопротивление, или же срабатывала "инерция покоя", хотя вернее назвать ее "инерцией движения", если предположить, что мир движется в потоке времени, этот аспект также хотелось выяснить.

Была еще одна проблема. Каждый интуитивно чувствовал, что такие эксперименты таят в себе реальную или мнимую опасность заблудиться в лабиринте времени, не говоря уже о попытке физического воздействия на прошлое, которая могла привести к непредсказуемым последствиям. В связи с этим возникла идея вернуть из прошлого булыжник с часами, пока эти предметы не нарушили движения неведомого механизма времени.

Именно это и решено было осуществить в первую очередь. Дети почти не сомневались, что такая задача по силам объединенному сознанию, которое способно выполнять реальные физические действия, проблема состояла в том, удастся ли булыжнику попасть точно в настоящее, которое было бесконечно малой величиной.

— Итак — подвел итог Андрей — перед нами сейчас две задачи: плавно проникнуть в прошлое на три часа двадцать восемь минут, затем воздействовать на эти два предмета с целью перемещения их в настоящее, причем контрольная часть сознания будет корректировать точность попадания.

Дети взялись за руки, привычно сконцентрировались. Сознание на этот раз явно ощутило сопротивление ВРЕМЕНИ в момент преодоления. Затем недавнее прошлое стало раскручиваться в обратном порядке. Присутствовали сильно искаженные звуки. Вот берег опустел, вот дети снова появились на берегу, вот Игнатий спиной вперед движется к булыжнику, стоп! А где же булыжник? Вот Игнатий наклоняется, производит узнаваемые жесты, выпрямляется, движется спиной вперед от места, где должен лежать злополучный камень, в руках у него должны быть часы, но их тоже нет! В недоумении сознание решает продолжить движение в прошлое, оно ускорилось, вот примерно та минута, в которой в прошлый раз был обнаружен булыжник с часами, глубже, глубже — все тот же песок, на котором нет даже отпечатка камня, и самого камня нет!

Пришло отчетливое требование контрольной части сознания вернуться в настоящее. Возвращение произошло скачком, дети отпустили руки друг друга.

— Вот и первая загадка, которую поставило ВРЕМЯ.

— Если только это не предупреждение, Андрей! — Воскликнула Герда.

— Ты наделяешь материю разумом?

— Не знаю. Мы ничего не знаем, но признаюсь, мне страшно.

— У тебя есть чувство опасности, или же это просто страх перед неизвестным?

— Войди в мое сознание и определи сам, — предложила Герда.

— Мы все знаем, что у Герды прекрасная интуиция, — заявила Шарлота, но я думаю, что пропавший булыжник примерно то же самое, что нефтяная пленка на море, с которой природа умеет справляться своими силами. Я предлагаю продолжить наши исследования, если Герда не возражает, ведь в каждом эксперименте есть фактор риска, а время не ждет.

Никто возражать больше не стал, каждый жаждал проникнуть в будущее. Игнатий предложил настроиться на мощную радиостанцию, чтобы быть в курсе событий будущего, не покидать окрестностей острова, и скачком переместиться на месяц вперед.

Объединенное сознание зависло над островом и настроилось на прямой прием радиостанции ВВС. Дети давно научились прослушивать эфир в состоянии ОС. Сознание плавало над островом, готовясь совершить скачок в неизвестность. Привычное уже сопротивление ВРЕМЕНИ, и скачок! Предутренние сумерки, на востоке подсвеченное невидимым еще солнцем облачко. Внезапное изменение времени суток подтверждает, что перемещение произошло. Прослушивание эфира: "…подтверждает свою решимость согласно Конституции сложить с себя полномочия президента и провести выборы нового президента в марте 2008 года…". ОС немного продвинулось назад по времени, чтобы попасть в полночь по Гринвичу, и узнать дату. Остров погрузился в темноту, полная луна быстро поплыла по небу с запада на восток. 23 августа 2007 года. Сознание описало круг над островом, каким он будет только через 32 дня, и вернулось на жаркий и солнечный пляж настоящего.

После этого дети решили просканировать несколько будущих дней на острове, чтобы узнать собственное ближайшее будущее. Сознание висело над островом, фиксировало перемещение собственных тел, отмечало перемены погоды, слышало оживленные и тревожные обсуждения проблем, связанных с будущим, которые проводили их собственные тела, а видеть и слышать это было странно и удивительно даже для их уравновешенного ОС.

Дети стали подводить итоги. Сама по себе способность перемещаться во времени давала детям неограниченные возможности, и хотя пока было невозможно предсказать глубину перемещения во времени, подсознательно дети чувствовали, что смогли бы преодолеть десятилетия, особенно если двигаться скачками. Проблем с возвращением также не оказалось: виртуальный "маяк" — часть сознания, остающегося в настоящем, выводила ОС в нужную точку автоматически. Опасения вроде бы не подтверждались, и уже хотелось получить реальные плоды от перемещения во времени, то есть информацию, а для этого нужно было переместиться на длительный срок. Решено было для начала переместиться в будущее на десять лет с остановками через два, четыре, а затем через каждый год до 2016 года.

Сентябрь 2008 год. Эфир принес неприятное известие о войне Грузии и России. Сознание прослушало несколько сообщений. Переместилось на три месяца вперед. Конфликт кое-как улажен.

Скачок на четыре года, сентябрь 2010. Мировой экономический кризис продолжается, достигнута некоторая стабилизация, прогнозы благоприятные. Россия пытается оказывать давление на Европу с помощью нефте-газовых рычагов. Покончено с пиратством в Индийском океане.

Сентябрь, 2011 год. Наметился подъем мировой экономики. Отношения между Россией и США ухудшаются, вновь замаячил призрак "холодной войны". Россия активно помогает Ирану и Венесуэле в освоении ядерных технологий.

Присутствие российских военных кораблей в акватории Венесуэлы, и российских военных советников вызывает сильное раздражение Белого дома. Начинается новая гонка вооружений.

Сентябрь, 2012 год. Концепция "Великой Православной Идеи" российских политиков вызывает недоумение в странах Европы и Америки.

Правящая политическая партия с новым названием "Единая Православная Россия" через свой парламент приняла закон, обязывающий всех граждан начинать рабочий или учебный день с молитвы, и молитвой его заканчивать. Повсеместно в учебных заведениях введен новый предмет религиозной направленности. Во время каникул дети обязаны находиться в военизированных религиозных лагерях. Все государственные институты власти стали подконтрольны РПЦ (Русской Православной Церкви). Ни один чиновник не может быть принят на работу без благословения Церкви. Каждый гражданин обязан исповедоваться в своих и чужих грехах не реже, чем один раз в месяц. Уличенным в неискренности покаяния предусмотрены наказания. В Думе рассматривается проект закона о введении в церквях телесных наказаний.

Атеисты, иноверцы и инакомыслящие подвержены суровой дискриминации вопреки декларируемой Государством свободы совести. Введены ограничения на свободу передвижений.

Сентябрь, 2013 год. Новый президент России, бывший премьер министр, делает жесткие заявления в адрес администрации США по поводу размещения военной базы на территории Украины.

Злобная критика западных стран в адрес религиозных чувств российских граждан вызывает сильное раздражение Президента и Думы.

Создана коалиция исламских стран, в которую вошли Иран, Афганистан, Пакистан, Ирак. Коалиция требует немедленного вывода из Ирака американских и европейских миротворческих сил.

Сентябрь, 2014 год. Евросоюз призывает Россию и Америку проявить сдержанность и провести переговоры на высшем уровне в связи с ультиматумом, объявленном Россией по поводу уничтожения американской радарной установки на территории Польши. Срок ультиматума истекает 7 ноября 2014 года.

В России создан добровольный молодежный союз защиты истинного Православия. Военизированные отряды нового союза активно проводят патриотическую разъяснительную работу среди граждан.

За первое полугодие военный флот России пополнился десятью атомными подводными лодками, оснащенными новейшими стратегическими ядерными ракетами, способными лететь на сверхнизких высотах, порядка 10–15 метров, выслеживая особенности рельефа.

Американский президент заявил на пресс конференции, созванной в связи с объявлением Россией ультиматума, что осуществление подобной акции будет воспринята Америкой как нападение, со всеми вытекающими последствиями.

Уже несколько минут сознание детей улавливало непонятные волны, которые сильно искажали голос диктора. Речь то замедлялась, то ускорялась, менялся тембр и громкость, искажался вид острова и горизонта, набегали тени и туманности. Наконец стали наблюдаться раздвоения предметов, даже солнце совершало медленные колебания. В эфире звучали обрывки фраз, а оставленная в прошлом часть сознания требовала возвращения

12 ноября 2014 года…которые не вняли голосу разума. Нет смысла подсчитывать потери, нет смысла останавливать войну, потому что наша цивилизация не имеет права на существование. Единственное что человечество обязано еще сделать — это израсходовать весь имеющийся на планете боезапас, чтобы будущая цивилизация не смогла повторить этого безумия…

Ужасные багровые тучи, полумрак и шторм, и этот далекий зловещий голос, которым должен обладать Люцифер, с неопределенным акцентом и загробными интонациями, и жуткий скрежет, треск и хохот помех атмосферы, сквозь которую едва пробивался гнусный голос неведомой радиостанции, и которую люди превратили в ад. На этот ад были наложены другие искажения и раздвоения, усиливающие панику.

И вдруг все это сменилось тихим и теплым тропическим вечером. Яркие косые лучи солнца пронизывали пальмовую рощу, золотили песок пляжа, и заливали серебром океан. Потрясенное детское сознание, инстинктивно ускользнувшее из этого будущего кошмара, в параличе висело над островом, не в силах вернуться в хрупкие нежные тела.

Привычный вид любимого острова постепенно успокоил сознание, и дети вернулись в свои тела, которые долго еще молча страдали.

— Вот какое будущее приготовило нам человечество! — Тихо сказала Герда.

Ночью Игнатий вспомнил давнее общение со своим далеким предком, который говорил, что будущее может иметь варианты, и подумал, что искажения и раздвоение предметов в конце путешествия могут быть следствием неопределенного будущего, всего лишь одним из многих возможных его сценариев, в который они попали совершенно случайно. В других вероятностях таких кошмаров может и не быть. Этой ночью Игнатий много думал.

Утром он поделился с друзьями своими мыслями о неопределенности будущего, и дети оживились. Для начала решили поискать в будущем другие, более благоприятные варианты. Отклонения в другие вероятности надеялись обнаружить по уже знакомым искажениям пространства и эфира.

Первое отклонение было обнаружено в конце 2012 года, в котором "Великая Православная Идея" не получила такого радикального развития и два последующих года были сравнительно спокойными.

2014 год. Ватикан вынужден просить европейских политиков оградить католиков от нападок Русской Православной церкви, поскольку "Великая Православная Идея" стала государственной политикой России.

В связи с крупными поставками вооружений в страны Исламской Коалиции в ООН решается вопрос об экономической блокаде России. В ответ Исламские страны требуют у ОПЕК прекратить поставки нефти в страны НАТО.

2015 год. К странам Исламской Коалиции присоединились Турция и Сирия. Ведутся успешные переговоры о вступлении в Коалицию с Египтом, Саудовской Аравией и Йеменом. Страны НАТО встревожены.

Россия заключила с Ираном договор о дружбе и взаимопомощи. Принят также режим безвизового пересечения границы для граждан обеих стран.

В связи с нехваткой углеводородного топлива в европейских странах начался серьезный экономический спад, аналитики предсказывают новый экономический кризис.

В Иране произведен подземный ядерный взрыв. Махмуд Ахмадинижад заявил, что его страна имеет достаточный ядерный потенциал, а также средства его доставки в любую точку мира. Иран также обладает "компактной ядерной бомбой" большой мощности. В связи с этим созвано экстренное заседание стран НАТО.

2016 год. Уничтожение Москвы и вторжение исламских войск на территорию России через Армению и Грузию, а также в Казахстан через Туркмению потрясло планету. Заявление Махмуда Ахмадиниджада о том, что все крупные города России, а также Грузии, Армении, Туркмении и Казахстана заминированы "компактными ядерными минами", подобными тем трем, что уничтожили Москву, парализовало правительства этих стран и всю планету. Иранские войска стоят в готовности на территории Чечни, и в районе туркмено-казахской границы.

Иранский лидер намерен выступить с заявлением. Мир на грани третьей мировой войны. Армии и ядерные силы всех стран приведены в полную боевую готовность. В считанные часы цивилизация планеты может исчезнуть. Все зависит от того, что скажет премьер-министр Ирана.

"Я обращаюсь к ведущим странам мира. Как я уже сказал, все крупные города России и других стран, по территории которых вынуждены были пройти наши армии, заминированы. Попытки разминировать эти города неминуемо приведут к их уничтожению, как был уничтожен город Москва. Всего три мины, и восьмимиллионный город исчез. Заминированы также города Нью-Йорк, Лондон, Париж, Бонн, Рим, и другие европейские и американские города. Хочу заверить, что перечисленным городам ничего не грозит, это лишь превентивная мера на случай, если Евросоюз и Америка предпримет против стран Исламской Коалиции военные действия.

Почти сто лет, а если быть более точным, то более двухсот, Россия была болезненной занозой для Европы, Азии и Америки. Таковой бы она и осталась, если бы не наша агрессия. Всегда страдала от политики России не только Европа и Америка, но и сами граждане России, забитые, запуганные, нищие и голодные, вынужденные обеспечивать своим рабским трудом непомерные амбиции всех типов правительств этой жандармской державы. Разве не из России мы, ваши мнимые враги, получили атомное оружие и современные ракетные средства их доставки, да и почти все наше вооружение российского производства. Разве не вооружала Россия ваших врагов на Кубе, во Вьетнаме, в Афганистане, в Венесуэле? Разве не были оккупированы ею страны восточной Европы, Прибалтики, средней Азии, Кавказа, многочисленные северные народы, богатые недра которых стали личной собственностью кучки московских политиков?

Вместе со всеми вами я глубоко скорблю по тем миллионам граждан России, которые погибли в Москве, но именно там было гнездо агрессивного, преступного, коррупционного, лживого и подлого клана, который давил свой народ, вносил нестабильность в политику ведущих мировых экономик, заставлял страны тратить гигантские средства на вооружения, запугивал весь мир ради удовлетворения личных амбиций и низменной жажды власти ради власти. Мысль о подобной акции появилась у меня задолго до того, как я стал во главе моей страны, эта же мысль и заставила меня стать ее лидером.

И вот теперь этому положен конец. Мы расчленим эту непомерно огромную, богатую и в то же время нищую страну, и сделаем жителей этой страны сытыми, свободными и счастливыми. Когда я говорю "мы", я имею в виду всех вас, демократические страны.

Вот наше предложение: Вся европейская часть России до 60 меридиана переходит под контроль Коалиции Исламских стран. От 60 до 120 меридиана территорию России мы предлагаем разделить между европейскими странами и США. Весь Дальний Восток России поделят Япония и Китай. Вот вкратце наш план. Детали можно будет обсудить позже в рамках цивилизованного диалога. И, наконец, мы считаем, что пришла пора создать планетарное правительство, например, на основе ООН, решения которого были бы для всех стран обязательными. На лидерство в этом правительстве мы не претендуем.

Я призываю граждан России вспомнить свою жизнь, жизнь своих предков и подумать о том, что каждое поколение вашего многострадального народа всегда находилось в униженном, бесправном положении. В России сменилось много вождей, но ни один из них не дал вам свободы, и в обозримом будущем от своего руководства вы бы ее не получили. Свобода в Россию может придти только извне, и мы вам ее несем. Мне жаль, что для этого потребовалось использование военной силы, но это было единственно возможным способом…"

Не дослушав речь, сознание скачком вернулось в настоящее. Солнце склонилось к закату, дети чувствовали себя разбитыми и подавленными.

Теперь мы точно знаем, что существуют и другие версии будущего!

На этот раз мы видели не самую худшую версию будущего. — Заметил мальчик Давид. — В конце концов мы знаем, что в одно мгновение погибли миллионы людей в этом варианте будущего, но есть основания надеяться, что предложение Ирана будет принято, и дальнейшего кровопролития удастся избежать, опять же, если предположить, что они искренни. В этом случае цивилизация не погибнет. А наихудший вариант — гибель цивилизации и всего живого на планете. Судя по короткому фрагменту, от которого мы до сих пор содрогаемся, не исключен и такой вариант. Тем не менее, похоже, что все варианты ведут к войне… Простите, что развеял ваш оптимизм.

— Дело не в наших эмоциях, — сверкнула рыжими кудрями Рита с премилыми веснушками, — я думаю, что все сводится к единственному вопросу: как предупредить человечество о грозящей катастрофе.

— Рита, не будь наивной! Сколько таких предупреждений в прессе, в книгах, в кинофильмах, в фактах, наконец. Разве это убеждает людей, не говоря уж о политиках! — не менее эмоционально воскликнул Саймон.

— Они бы обиделись, узнав, что в принадлежности к людям им отказано. — Улыбнулся Игнатий, однако Саймон прав, достучаться до них не смог бы даже наш отец. Но я думаю, у нас есть еще одна неисследованная возможность. Поскольку речь идет об угрозе земной цивилизации, а Россия играет ключевую роль в той вероятности, которую мы видели, мы имеем моральное право очень осторожно вмешаться в прошлое именно России, чтобы скорректировать будущее планеты.

Сегодня ночью я много думал, и вспомнил одну важную, на мой взгляд, подробность. Мой брат Глеб, русского происхождения, интересовался Россией. Однажды он показал мне статью в газете, в которой говорилось об одном явно политическом убийстве в России. В ней речь шла о некой Галине Старовойтовой, видном российском политике. Были подозрения, что ее устранили российские спецслужбы. Меня, признаюсь, не интересовали такие вопросы, но поскольку на это дело случайно обратил внимание Глеб, которого я очень уважал, я узнал гораздо больше, чем требовалось Глебу, который забыл о статье уже на следующий день. Суть всего, что я узнал, была в том, что Галина Старовойтова была настолько популярна, что имела шансы стать президентом России. Поэтому она и мешала тому, кто уже нацелился на этот пост. А, учитывая ее ум, энергию и либеральные взгляды, могла направить Россию на цивилизованный демократический путь развития. Если бы мы могли проследить во времени подобную вероятность и найти возможность уберечь ее от убийства, возможно, сценарий будущего стал бы другим.

План был хорош, но осуществить его, находясь на острове, было невозможно.

После беседы профессор Шварц и Лео Бергман составили план действий на случай непредвиденных визитов на остров посторонних лиц, включая и силовое вторжение. С помощью Доминго, капитана "Амфитриты", и его помощников, детально были расписаны все действия персонала острова в экстремальных ситуациях. Были также приняты все возможные меры для предотвращения утечки информации с острова.

Профессор собрал детей в столовой и рассказал им о своих опасениях и о принятых в связи с этим мерах. Он знал о виртуальных путешествиях детей во времени, и предложил им воспользоваться этой уникальной способностью, чтобы узнать собственную судьбу на ближайшее будущее.

Тщательное сканирование будущего показало, что интерес к Конорасу возник после облета острова небольшим частным самолетом, который совершал прогулочный полет с двумя пассажирами на борту. Это событие предполагалось через тринадцать месяцев, а через восемь месяцев будущее раздваивалось на два варианта: в первом варианте дети находились на острове в момент облета, и через месяц после этого облета к острову должна была подойти яхта с вооруженными людьми на борту. Во втором варианте будущего к моменту облета острова детей на острове уже не было, а здание лаборатории приобрело вид уютного пансионата, в котором отдыхали туристы.

Естественно, Шварц принял решение эвакуировать детей в Европу, и вместе с Бергманом они начали подготовку к этой акции. Второй детский дом в Италии не был заселен, Бергман намеренно держал его в резерве, хотя его строительство было практически завершено.

Спустя полгода на юге Италии произошло крупное землетрясение, а затем и в Турции. Агенты Лео Бергмана и он лично участвовали в спасении жителей города из-под завалов, он также выделил средства для пострадавших во время землетрясения. Некоторые дети остались без родителей, и оказались в организованном им детском доме.

И вот теперь можно было привезти детей из Конораса и разместить их в новом детском доме. Произошедшая катастрофа прекрасно объясняла их появление. "Амфитрита" была срочно отправлена на остров Конорас.

Детский дом был расположен на острове в Тирренском море. Быт и образ жизни детей мало изменились, поскольку вместе с детьми в детский дом прибыли их воспитатели и весь обслуживающий персонал. На территории детского дома был разбит небольшой парк, который спускался к прекрасному пляжу. И все же дети тосковали по любимому Конорасу, а особенно по обществу стаи дельфинов, с которыми долго и сердечно прощались. Пришлось также почти отказаться от любимого развлечения — от левитации. Но теперь у детей была важная миссия — спасение человечества. Именно так дети относились к своей идее. Когда жизнь на новом месте вошла в колею, дети приступили к ее реализации. Понимание высочайшей ответственности побудило детей провести тщательный анализ будущего многих стран с учетом вмешательства в прошлое и без вмешательства. Процесс был интересный, но занимал много времени и эмоциональных сил. Лишь через три года на основании всех полученных данных можно было принять окончательное решение.

Из доступных источников дети получили биографию Галины Старовойтовой, тщательно ее изучили, и еще раз удостоверились, что эта женщина наиболее достойный кандидат в президенты. Ее убийство носило явно политический характер. Киллеров нашли и осудили, но инициатора убийства, как и следовало ожидать, так и не нашли. Детям предстояла тяжелая необходимость стать очевидцами ужасной сцены убийства, чтобы впоследствии надежно его предотвратить. За полчаса до события ОС детей зависло над местом преступления, и стало свидетелем кошмарной сцены. На основании тщательно собранной информации дети составили план действий.

Прежде всего следовало предупредить саму Галину Старовойтову о готовящемся покушении, причем так, чтобы она в это поверила, а для этого нужно было сделать так, чтобы и само сообщение пришло оригинальным способом. Такой способ был найден, и после небольшой тренировки ОС детей переместилось в квартиру Галины Старовойтовой в Санкт-Петербург. В этот момент хозяйка работала на компьютере. Во время небольшой паузы в ее работе перед ее изумленным взглядом клавиши на клавиатуре самопроизвольно стали нажиматься, и на мониторе появился текст: "Уважаемая Галина, Ваша жизнь в опасности. Завтра на Вас будет совершено покушение, которое мы постараемся предотвратить. Сам факт появления этого сообщения таким необычным способом должен убедить Вас, что все очень серьезно. Мы Ваши друзья, нас беспокоит судьба России, поэтому мы приложим все усилия, чтобы сохранить Вашу жизнь, но и сами Вы должны быть осторожны и осмотрительны".

В большом изумлении Галина несколько раз пробежала глазами текст, затем стала печатать: "Кто вы, как вам удалось воспользоваться моим компьютером?"

Снова застучали клавиши: "Мы Ваши друзья, если вы верите собственным глазам, то поверьте и в то, что мы из будущего. Со временем наука откроет способ путешествия во времени, и наше присутствие является этому доказательством. Ведите себя так, как будто ничего не произошло. Мы уходим, желаем Вам успехов".

Оставив изумленную и озадаченную Галину обдумывать происшествие, ОС переместилось на сутки вперед и зависло над местом покушения. ОС просканировало ближайший час перед покушением с учетом принятых мер. Полученный сценарий обеспечивал необходимую безопасность Галины Старовойтовой.

За двенадцать минут до покушения в ближайшем отделении милиции прозвучал звонок, и взволнованный голос сообщил, что двое вооруженных мужчин вышли из автомобиля и избивают женщину. Был назван точный адрес, марка и номер автомобиля. Звонивший назвался Игнатием Шварцем.

Патрульная машина подоспела к месту, когда киллеры с оружием в руках вышли из своего автомобиля. В тот же момент оружие в их руках раскалилось, и выпало из обожженных рук. Тут же оперативники аккуратно уложили обоих преступников лицами на асфальт, пнули для верности, и застегнули наручники. Эту сцену наблюдала потрясенная Галина Старовойтова.

ОС детей просканировало ближайшую неделю, удостоверилось, что Галине ничего пока не угрожает, и вернулось в свой детский дом.

Спустя некоторое время российский лидер освободил премьер-министра Путина от занимаемой должности, и назначил на эту должность Бориса Немцова. Президент объяснил эти перестановки "приверженностью к принципу ротации руководителей страны высокого ранга". Путин канул в политическое небытие. Покушения на Галину Старовойтову прекратились.

Лидером в предвыборной кампании на пост Президента России стала Галина Старовойтова, и победила на выборах в первом же туре.

В своей речи по поводу избрания она заявила, что ставит своей главной целью повышение благосостояния россиян. А для достижения этой цели требуется стремительное развитие экономики России. Но развитие экономики не может состояться при нынешних ценах на энергоносители.

"Богатейшие недра России принадлежат народу, не государству, и не нефтяным магнатам, которые эти недра эксплуатируют, а именно народу. Поэтому наши эксперты проанализируют стоимость затрат на добычу и переработку нефти, а также на доставку готового продукта потребителям. Таким образом цена на топливо в стране будет складываться, исходя из этих затрат, плюс некоторый процент, который необходим нефтедобывающей компании для развития производства. Такой же экспертизе мы намерены подвергнуть и газодобывающую промышленность. По предварительной оценке цены на жидкое топливо снизятся приблизительно в четыре — пять раз. Снижение цен на топливо повлечет за собой снижение цен на электроэнергию. Таким образом экономика получит возможность для бурного развития…"

"Мы также намерены изменить существующую внешнюю политику. Пора положить конец глупому противостоянию России и ведущих западных стран. Мы не имеем морального права подвергать критике правительства этих стран, которым удается поддерживать высокий уровень жизни населения в этих странах. Мы будем перенимать их опыт, и будем благодарны им за науку…"

Отныне самой популярной темой разговоров в детском доме стала Россия. В самой же России Галина Старовойтова прошла период некоторого недоверия, потом популярности, (что неудивительно, в России каждый глава государства всегда пользовался популярностью, каким бы дьяволом он ни был) потом она удостоилась самой искренней любви. Умная и ироничная, проникновенная и убедительная, предприимчивая и прагматичная, жесткая и напористая, но всегда справедливая, эти качества вызывали к ней уважение и любовь. Дремучие умы россиян прозревали, едва ли не опережая быстрые темпы развития экономики.

Популярность России в мире также росла небывалыми темпами, и как следствие, поток инвестиций хлынул в страну.

На саммите большой восьмерки Галина Старовойтова внесла предложение рассмотреть в ООН ее проект создания Всемирного Правительства Планеты с полномочиями урегулирования всех международных конфликтов. В ее проекте решения такого Правительства в пределах этих полномочий были бы обязательны для всех, все остальные его функции носили бы рекомендательный характер.

Предложение Галины Старовойтовой, Президента России было принято спустя три года, а еще восемь лет ушло на дипломатические, юридические, процессуальные и иные бюрократические согласования, уточнения, утверждения и прочие процедуры. Наконец Всемирное Правительство Планеты было создано, и в этом правительстве оказалось четверо питомцев профессора Шварца, но они были уже не дети.

Декабрь, 2003.