СВЯТАЯ ЗЕМЛЯ
- И вы таки мне будете рассказывать про американцев! Да они скорее негра президентом выберут, чем еврея…
Человека, сидящего за рулем, звали Леня, и, подобно большинству бывших советских граждан, он обожал говорить о политике. Причем политика интересовала его, начиная с уровня глобальных межгосударственных отношений, все остальное казалось мелким и не заслуживающим внимания.
Следующей по важности темой в монологах водителя были кошмарно высокие цены, и только потом - арабские террористы и погода.
- Это - банановые плантации… Вы ведь знаете, что такое бананы?
- Знаю.
- В России их можно свободно купить?
- Можно, - кивнул Виноградов. - Да же не членам профсоюза можно!
Колонна машин впереди начала притормаживать - и довольно резко даже для такой великолепной автострады. Леня в сердцах шлепнул ладонями по рулю:
- Чтобы его… маму! - но вслед за остальными принял влево.
Вдоль обочины неторопливо перебирал колесами трактор с прицепом. Трактор был желтого цвета, прицеп - голубой, а груз укрывала оранжевая непрозрачная пленка. Вместе все это напоминало еще не снятую с витрины детскую игрушку и очень отличалось от того, что повидал на российских проселках Владимир Александрович.
Поравнявшись с открытой кабиной, Виноградов разглядел за рулем молодого паренька в футболке и обязательной кипе на голове. Уши его были заняты маленькими наушниками, а голова подергивалась в такт воспроизводимой плейером музыке. Разглядеть, не прикрыл ли он от удовольствия глаза, оказалось невозможно - мешали темные очки.
А вот оружие висело у тракториста на самом виду, в специально, видимо, оборудованных зажимах.
- Кибуцник! - прокомментировал Леня.- В России есть кибуцы?
- Нет, - хмыкнул Виноградов. - Чего нет - того нет…
- Вот видите! - поднял палец водитель. Какой смысл хотел он вложить в восклицание, не ясно, но на всякий случай Владимир Александрович кивнул.
Про кибуцы, которые сами израильтяне называют «последней остановкой перед коммунизмом», он уже слышал. Это не просто сельскохозяйственные общины, как сразу же объяснили гостю, - это практическое воплощение утопических идеалов вековой давности. Руководствуясь известной формулой, в кибуцах получают от каждого по способностям - и имеют высшую в мире производительность труда, удойность, урожайность. И все остальное, что позволяет нескольким процентам населения кормить остальных своих соотечественников и половину Европы в придачу. Насчет того, чтобы при этом каждому «товарищу», как они сами себя называют, доставалось по потребностям, Виноградов очень сомневался, но в конце концов… На то они и потребности, чтобы всегда опережать возможности.
Во всяком случае этот тракторист подавленным не выглядел.
- Вам солнце не мешает, нет? - поинтересовался водитель. Это было сказано таким заботливым тоном, что при положительном ответе он, наверное, выключил бы светило.
- Все в порядке, - успокоил пассажир, и Лене осталось только подправить козырек над лобовым стеклом. Машина, успевшая уже набрать порядочную скорость, при этом вильнула, и Владимиру Александровичу осталось только поблагодарить Господа, что цифры на спидометре в километрах, а не в милях.- Н-да-а… Вы в Союзе кем работали? На такси?
- Нет, - смутился водитель. - Я делал коммерцию! И неплохо жил, при том дефиците… А здесь все делают коммерцию - и никакого дефицита. Поэтому пришлось садиться за руль.
Справа и слева, по обе стороны трассы, пейзаж неожиданно сменился: заборы, колючая проволока, вышки…
- А что вы хотите? - порадовался поводу сменить тему таксист. - Мы же постоянно воюем! Евреям никогда не давали жить спокойно… Вы думаете - как? Да на следующий же день после провозглашения независимости на нас напали сразу шесть арабских стран! Это шуточки, вы считаете? Я так не считаю. Никто еще ничего не успел сообразить, как-никак вчера был праздник - и на тебе… Но мы их все-таки даже тогда вые… победили!
Леня снова чуть не воткнулся в багажник идущей впереди «субару».
- Нет, ну что за баран! Совсем ездить не умеет…
- Ничего, я не тороплюсь.
Действительно, на тот свет не опаздывают, поэтому Владимир Александрович предпочел бы менее патриотичного и более профессионального водителя.
- А вы сами - не еврей? Просто вывыглядите как очень интеллигентный и воспитанный человек, вот я и подумал… Скажите, в России еще остались евреи?
- Остались, - успокоил его Виноградов.
- Я так и думал!
Очередной бетонный забор кончился, и за рядами колючей проволоки мелькнули: полоса препятствий, несколько зданий казарменной архитектуры и вполне приличный стадион. Почти сразу же их сменили идеально стройные ряды зачехленной техники: многоосные грузовики, бронетранспортеры, какие-то клыкастые то ли бульдозеры, то ли планетоходы… От уютного штабного коттеджа во все стороны вытянулись провода и щетинистый ряд антенн.
- Патруль?
Впереди, на обочине, возникли высматривающие что-то в потоке машин фигуры. Видны они были издалека, и Виноградов успел разглядеть пыльную, мятую форму и фиолетовые береты, засунутые под погон. У одного из солдат шнуровка тяжеленных высоких ботинок доходила едва ли до середины, другой же просто уселся на свой вещевой мешок, уперев длинноносую автоматическую винтовку «М-16» между коленей. Третьей оказалась девушка - невысокого роста пухлая блондинка в таком же почти, как у сослуживцев, обмундировании. Положенный по штату пистолет-пулемет «узи» кокетливо висел у нее на плече наподобие дамской сумочки.
Тот, что стоял, неожиданно поднял вверх руку с оттопыренным большим пальцем.
- Это нам?
Но Леня, не снижая скорости, уже миновал людей у обочины:
- Не-ет… Это просто ребята в город добираются - как правильно? Да, в увольнение… Дивизия «Гивати», армейский спецназ. Они здесь часто попутки ловят.
- Прямо так вот - с оружием? - удивился Виноградов.
- Естественно,- не понял вопроса водитель. - А как же иначе?
Действительно, иначе здесь было нельзя…
Тель-Авив особого впечатления на Владимира Александровича не произвел - может быть, из-за того, что проскочили мимо него по автостраде за считанные минуты. Собственно, самого центра увидеть и не пришлось - только окраины с нагромождением новых и довольно однообразных многоэтажек. Жаль! Говорили, что по выходным сюда съезжаются отовсюду - и из Хайфы, и из Беер-Шевы, и из правоверного Иерусалима, чтобы развеяться и отдохнуть…
- Нравится? - полюбопытствовал водитель.
Пассажир дипломатично кивнул.
- Посмотрите, справа… Здесь раньше все такое было! Специально оставили, чтоб не забылось.
Виноградов глянул на примыкающий вплотную к трассе кусок пустыни: камни под солнцем, иссохший песок, пыльные прутья колючих кустарников. И почти физически ощутил прохладную белизну жилых, расположенных в сотне метров, кварталов.
- Колоссальный труд. Можно себе представить…
За такое понимание он был вознагражден почти часовой лекцией об истории государства Израиль, особенностях его экономики и социальной политики. Несмотря на излишнюю эмоциональность и пристрастие Лени к нецензурным русским эпитетам, получилось вполне познавательно.
Наконец рассказчик притих.
- Уже скоро? - покосился на электронные часы Владимир Александрович.
- Смотрите… - Эффект был именно тот, которого он ожидал.
- Да-а! - Прямо впереди, на скале, выделялась четкая, крупная надпись по-русски: «Сады Сахарова». То же самое было повторено и на других языках, но глаз уже притерпелся к чужим шрифтам, по этому буквы родной кириллицы производили несколько странное впечатление. - Сильно…
- Притормозить? - Можно было подумать, что это именно он придумал и создал этот уникальный комплекс - висячие, покрытые зеленью террасы на разных уровнях скал. Здесь, на пересечении автострады с прорубленной в незапамятные времена дорогой Гиват-Шаул, можно было по-разному относиться к покойному русскому академику, но…
- А вы знаете, кто такой был Сахаров? - на всякий случай уточнил таксист.
- Слышал! - Еще одну лекцию на тему о том, что нет пророка в своем отечестве, он уже вряд ли выдержал бы.
- Это где-то здесь… Какой, говорите, номер машины?
Виноградов в очередной раз вынул из нагрудного кармана листок с реквизитами отеля и вслух прочитал то, что вчера для него записала девица из службы портье.
- Понял, сейчас посмотрим… - Леня вырулил на небольшую стоянку рядом с заправочной станцией. - Не они?
- Они! - Владимир Александрович уже заметил человека, выбиравшегося из припаркованного в тени автомобиля. Тень, однако, оказалась весьма относительной - это майор понял сразу же, как только расстался с кондиционированным салоном такси. Он махнул рукой, привлекая внимание, и нырнул обратно: - Сколько с меня?
Названная сумма в пересчете на доллары оказалась несколько выше, чем договаривались сначала, но торговаться показалось не слишком удобно. В конце концов, сорок центов считать за шекель или пятьдесят - деньги все равно не свои, подотчетные.
- Ладно… Спасибо! Счастливого пути.
- Мазлтов! Хорошего отдыха вам - и здоровья. Привет России, если будете в Витебске - кланяйтесь всем…
Виноградов хотел сказать, что Витебск - это уже вроде и не совсем Россия, но решил не вдаваться в геополитику. Тем более что к ним уже приближались встречающие:
- Проблемы, Саныч?
- Да нет, все гуд! Здравствуй, рад видеть живым-здоровым.
- Взаимно, Саныч! - Николай со времени их последней встречи практически не изменился и по-прежнему был похож на плакатного морского пехотинца. И рукопожатие у него было под стать внешности. - Это наш местный товарищ, зовут - Айзек, но можно и Исак.
- Мне о вас рассказывали, - приветственно улыбнулся гость, протягивая руку. - Очень хорошие рекомендации!
Спутник Николая поразительно походил на Сильвестра Сталлоне, знал это и старался, видимо, держать себя «в образе»: зеркальные солнцезащитные очки, бицепсы и армейский кольт - за поясом, без всякой кобуры.
Таксист, от греха подальше, уже выруливал на автостраду.
- Айзек! Здравствуйте… - Ладонь у него оказалась почтительной, без всяких попыток продемонстрировать силу и мощь. А вот произношение… С таким акцентом в Питере рассказывают еврейские анекдоты.
- Вы можете называть меня просто «майор»! - В стране, где министр обороны всего-навсего генерал-лейтенант, звание Виноградова должно было произвести впечатление.
- Как доехал? Извини, не смогли встретить в порту…
- Ерунда! Я получил информацию через отель.
«Местный товарищ» тем временем перехватил у Владимира Александровича сумку и аккуратно положил ее в багажник. Потом только догадался спросить:
- Извините, вам ничего из вещей или документов не понадобится?
- Нет, не беспокойтесь… - Самое ценное все равно находилось у Виноградова в голове, а остальное перед таможней пришлось распихать по карманам.
Пока Айзек устраивался на водительском месте, майор незаметно придержал приятеля:
- Слушай, Коля… Этот мальчик - он не слишком заметный?
- Что ты имеешь в виду?
- Мы не похожи со стороны на каких-нибудь рэкетиров с Рижского рынка, нет?
- Ну, Саныч… Вопросы он решает. Все, проколов пока не было. Думаешь - заменить?
- Зачем? Вам здесь виднее. Будем считать это местным колоритом.
Национальные преступные сообщества по всему миру тяготеют к дешевой театральщине - и с чего бы российско-еврейской мафии оказаться исключением?
- Везите, ребята. Только не быстро.
Впереди был Иерусалим - белый памятник на холмах, чудо света, святыня трех мировых религий. Очень хотелось бы оказаться здесь паломником. Или просто туристом…
- Любуйся, Саныч!
В Старый город они поднялись через Яффские ворота…