И сказал Господь: Эй, ключари,
Отворяйте ворота в сад.
Велю я Вам: от зари до зари,
В рай пропускать десант.
Михаил Анчаров "Баллада о десанте"
Мы стремительно несемся к цели в ночной мгле. ТАК передвигаться еще не доводилось ни мне, ни любому из моих товарищей. Экспортным товаром Лемос-3 были обогащенные руды черных и цветных металлов, а также сами металлы. Товар громоздкий и требующий упаковки, во избежание усушки-утруски и удобства транспортировки. Для этой цели на космических челноках использовались грузовые контейнеры - громадные ящики, примерно 3х3х10 метров внутреннего объема со съемной крышкой. Грузоподъемность такого контейнера была 150 тонн. Официально. На практике, загружали и 200 тонн, и гораздо больше. Для транспортировки подобных монстров обычно использовались большегрузные тягачи, неспешно перемещавшиеся взад-вперед по запрограммированным в бортовом компьютере направлениям между поселениями и торговой площадкой.
Вот в такие контейнеры нашу группу и запихали. Небрежно соединив два контейнера длинными сторонами сваркой и прорезав отверстия в "общей" стене для удобства перемещения пассажиров. Вроде бы, эти проемы даже обработали пенобетоном для лучшей герметичности. Может быть, бетоном и обработали. Вон, куски чего-то похожего по полу дергаются в такт тряске. Ведь вез нас не неспешный тягач на большегрузной платформе, поднимающей две дюжины контейнеров. Наши коробки были наскоро закреплены тросами в кузове карьерного самосвала. Что-то вроде "БелАЗа", но немного больше. Раза в два.
Суммарный вес контейнеров с грузом был слишком мал, чтобы его чувствовали рессоры этого монстра, тросы быстро ослабли и весь наш отряд, вместе с контейнерами, швыряло из стороны в сторону на каждом ухабе. При каждом сотрясении матерящиеся бойцы страховали тюки с выстрелами к "Инферно", связки фляг с водой, свертки с защитно-маскировочными покрытиями и прочие необходимые мелочи. И при этом изо всех сил старались не приложиться о ребристые металлические стенки. Или об имущество соседа. Всего нас в двух контейнерах было шестьдесят три здоровенных, шкафообразных детины и я, в роли командира и, заодно, бесплатной пародии на спецназовца. "Сержант Рабинович, мастер спорта по шахматам. Я, таки, командую этими идиЁтами". Менее квадратного метра металлического пола приходилось на каждого бойца вместе с его барахлом.
Разработанный мною план требовал от исполнителей немалой выносливости, чтобы просто утащить на своем горбу все необходимое. Ведь кроме личного оружия, боеприпасов, брони и всевозможной мелочи, необходимой в бою, добровольцам нужно будет тащить на себе в гору ракетные выстрелы и пусковые к ним, взрывчатку и исправленные ремонтниками крупнокалиберные пулеметы с боеприпасами. А еще по дюжине литров подсоленного раствора глюкозы на брата, чтобы не загнуться от обезвоживания. Подсчитывать вес груза, приходящегося на каждого бойца, я перестал, когда он превысил полцентнера. Ну да ничего. Ребята молодые, здоровые. Подобно бройлерным курам, откормлены стероидами до состояния тренированной мускулистости. Которой позавидует любой "мистер Вселенная". Должны выдержать нагрузки. Все равно ведь выбора у них нет.
За пределами контейнеров бушевала песчаная буря. Сейчас она достигла максимума, который должен был продлиться еще пару циклов. Пыль и песок проникали сквозь мельчайшие щели. Если песок просто засыпал нас и наше имущество, а заодно и пол контейнера, то пыль висела в воздухе непроницаемой пеленой, заставив бойцов, вскоре после начала движения натянуть маски фильтров. Светильники были почти не видны в этой мути. Казалось, красноватым от примесей железа светом горит сам воздух. Ближайшие ко мне бойцы в этом освещении казались то ли выходцами из Ада, то ли творениями безумного скульптора. И холод. Температура за бортом была в районе точки замерзания воды, а металлические корпуса контейнеров отлично вытягивали из нас тепло. Так холодно мне не было даже в армии зимой, когда родные казармы стояли без отопления.
Не знаю, сколько прошло времени. От очередной бессонной ночи кружилась голова, но заснуть сейчас, означало получить травму на очередном ухабе. Водителю надо было спешить - за неполных восемь циклов, пока возмущения в ионосфере и песчаная буря прикрывают движение здоровенного автомонстра от всевидящих спутников и любопытных глаз на поверхности, он должен был доставить нас до указанного в курсопрокладчике места, высадить вместе с барахлом, и вернуться обратно незамеченным. Туда две с половиной сотни лиг, да обратно. Пятьсот лиг делим на семь с половиной. Ведь нужно еще вычесть время высадки. Какой результат? Так что - сжать зубы, пока их не выбило от тряски и терпеть.
Внезапно, грузовик сбавил скорость (при этом мы сбились в матерящуюся кучу у передней стены), повернул и остановился. Господа, наш рейсовый автобус доставил Вас к пункту назначения. Под дикий вой сирены у выхода замигала лампа. При выходе из автобуса, пожалуйста, не забывайте свои вещи. Благодарим Вас за то, что Вы воспользовались услугами нашей транспортной компании. Сирена смолкла и в заложенные воем уши стал пробиваться истошный вой ветра снаружи, прерываемый треском молний и раскатами грома. Водитель прощается с Вами и желает Вам приятного отдыха.
Бойцы, шатаясь, вставали. Вьючили на себя ближайшие тюки и готовились к выходу, застегивая карабины разгрузок на протянутом тросе. У закрытых пока люков к стенам были приварены обрезанные бочки, в которые стоявшие рядом промерзшие до мозга костей спецназовцы торопливо справляли малую нужду. Остальные отливали прямо на стены. Времени было мало, а когда заляжем в засаду, не будет и такой возможности. Ходи под себя и не вздумай шевелиться. Камни, которые мы будем изображать, находясь в засаде, неподвижно лежат на своем месте.
С неслышным в реве стихии лязге, отворился люк. Порыв ветра бросил внутрь порцию светящегося от статического электричества песка. Первый в цепочке доброволец отомкнул негнущимися от холода пальцами петлю на конце пластикового троса-путеводителя и, стравив канат с базальтовой глыбой на конце, сделал шаг вперед, прокладывая путь.
Внимательно смотрю в зев проема и ничего не вижу. В буйстве стихий головной исчез из вида мгновенно. Близкий разряд молнии оставляет жуткие зигзаге на сетчатке глаз, ослепляя подобно лучу лазера. Некоторое время слезящиеся глаза не видят ничего. Только чувствую, как об выставленную руку цепляют идущие вперед точно так же ослепленные вспышками товарищи. Задев мою руку и поняв, что сейчас будет выход, они останавливаются, на ощупь отыскивают импровизированную лестницу и бросаются вперед, перебирая руками по канату. От днища кузова до поверхности более шести метров. Самое главное, чтобы первый не сбился с пути, начав ходить кругами. В каждом поселении Пекла есть свой список тех, кто умудрился в бурю выйти из помещения без страховочного троса и трагически погиб, заблудившись всего в нескольких шагах от жилья.
Ветер, похоже, ухитряется дуть во все стороны одновременно, швыряя в контейнер песок лопатами. За провалом люка ослепительно белые вспышки молний сменяются периодами абсолютной тьмы. Вой ветра и раскаты грома глушат все остальные звуки. Зато можно не бояться охранных систем. Вся электроника, не запаянная в металл наглухо (и чтобы с заземлением) давно вышла из строя от буйства статического электричества.
Чья-то рука (ни лица за пластиком маски, ни нагрудной нашивки не видно) хлопает меня по плечу. Владелец руки, с тюком за плечами, исчезает в провале выхода. Врубив фонарь на максимум, осматриваю полумглу помещения. Все, в этом контейнере я остался один. Миссия выпускающего закончена. Моя очередь выдвигаться на позиции, если я не хочу вернуться обратно в поселение в гордом одиночестве.
Замкнув карабин на тросе, хватаюсь руками за канат и заставляю себя сделать шаг во тьму. Дергающийся под ударами ветра канат уходит вниз. Заставляю себя броситься вперед и с едва не выворачиваю руки на узле, которые через каждый метр завязаны на канате. Здоровые все-таки ребята в команде. Каменная глыба, прикрепленная к нижнему концу каната, весит почти центнер, а шедший первым амбал выбросил ее, ничуть не напрягаясь. Только за счет массы камня, трос не мотается из стороны в сторону, а слегка вздрагивает под порывами ветра, давая возможность более-менее нормально спуститься вниз.
Оказавшись на поверхности, нащупываю рукой пружинящий трос и двигаюсь, перебирая по нему руками куда-то вперед. Вспышки молний высвечивают несущийся вокруг песок с неправдоподобной четкостью, чтобы через доли секунды смениться тьмой. Уши оглохли от раскатов грома, которые воспринимаются всем телом. Ветер, норовящий опрокинуть и унести куда-то вдаль, выдул из организма остатки тепла. Руки и ноги просто не чувствуются. Кажется, что сейчас они просто сломаются, будто стеклянные. А я еще думал, что в контейнере холодно. Там меня грели тела соседей. Здесь же я остался один на один с Его Величеством Холодом. Кажется, норманны описывали ад - обиталище трусов и предателей Нильфейм, как гигантскую ледяную пустыню. Они были правы. Ад - там где холод.
С этими мыслями буквально утыкаюсь грудью в столб, на котором закреплен конец троса. Дошел, е... ...ть! Отщелкиваю карабин и, нащупав сидящего рядом бойца, пытаюсь жестами ему объяснить, что надо убрать лишний элемент ландшафта, но в этот момент трос натягивается как струна. Едва я успеваю отскочить и упасть мордой вниз, как автономный бур, будто живой, вылетает из песка, куда его на полтора метра в глубину загнали мои орлы. Это они правильно сообразили. Похоже, время ожидания вышло. Наш грузовик тронулся в обратный путь. При этом он забрал все прикрепленное к нему с собой и теперь, когда мы замаскируемся на позициях, а ветер заметет следы - ничто не укажет противнику на засаду всего в нескольких шагах от его базы. Кроме неправильной маскировки бойцов.
В качестве основы для возведения пункта постоянной дислокации гарнизона Пекла использовалась одинокая гора, возвышавшаяся неподалеку от космопорта. Вернее - не сама гора, а расположенная внутри нее система пещер. Усилиями строителей, пещеры были выровнены и подготовлены как для складирования различного имущества, так и для проживания личного состава гарнизона с семьями. Для нормальной вентиляции, были смонтированы скважины воздухозаборника с системой фильтров. Мощные вентиляторы обеспечивали забор воздуха и его движение снизу, из гарнизонных складов, до самого верха, то есть - до ангара, в боксах которого располагались мехи охранников. Примечательно, что ангар был сооружен на открытом пространстве. Только одна его стена представляла собой склон горы.
Главным достоинством расположения пункта постоянного базирования гарнизона внутри скального массива была очень высокая защищенность личного состава (полсотни метров сплошного базальта - не жук нагадил) за совсем небольшие деньги. Другим достоинством было то, что с трех сторон скала представляла собой почти отвесные стены, доступные только альпинистам-разрядникам с необходимым снаряжением. Штурмующие могли атаковать по поверхности только с четвертой стороны на небольшом участке. По узкому и извилистому отрогу, являвшемуся единственной возможностью подняться на небольшую площадку перед выходом из ангара.
Недостатки базы прямо вытекали из достоинств. Отсутствие потайных выходов (режим экономии денежных средств), слабая защищенность базы стационарными огневыми точками (по замыслу нанятых архитекторов, проектировавших базу, лучшей защитой казармам должна была стать доблесть гарнизона) и простота блокирования личного состава гарнизона при перерезании единственной дороги, соединяющей место ППД и остальной мир. Вдобавок, при штурме базы все стационарные укрепления были благополучно уничтожены противником. Восстановить их он еще не успел. Одной проблемой меньше. И вообще: доблесть и натиск - это конечно хорошо. Но лично я собирался в самом ближайшем времени доказать барону и его дружине, что важнее всего - мозги. Именно за счет правильного планирования можно создать ситуацию, при которой сражение выиграно задолго до начала. И никакая доблесть не сможет обеспечить победу. Да и численное превосходство при плохом командовании - скорее, недостаток, чем достоинство.
Бойцы располагаются у одного из изгибов отрога так, чтобы обеспечить огневое подавление противника на максимальном расстоянии от места засады, а непосредственно в районе изгиба - иметь возможность обстрелять противника из "Инферно", гарантированно поражая тяжелую технику. Правда, все это в теории. На практике, разбитые на пары спецназовцы пытаются найти место на склоне, с которого их не сдует особенно сильным порывом ветра и, одновременно, не засыплет слоем песка. Представление о рельефе местности бойцы имеют чисто теоретическое, на основе увиденных схем тактических занятий. Равно как и об истинном своем местоположении. Мне остается только надеяться, что никто не выползет прямо на дорогу, а количество секторов огня, перекрываемых товарищами по оружию друг другу, будет не слишком велико.
Некоторую помощь в этом моим ребятам должны оказать проведенные тренировки, когда народ учился ориентироваться в пространстве, не используя зрение. А еще - оптоволоконный кабель, обвитый вокруг высокопрочной полимерной нити, с помощью которого все пары будут соединены в импровизированную "локальную сеть".
Сейчас бобины с кабелем, на которых через каждый десять метров закреплены разъемы подключения, рывками разматываются на одной оси, каждая - в свою сторону, позволяя оценить расстояние, на которое уже развернулась цепь. Старшие воинских пар пропускают кабель через свою ладонь. Когда в перчатку упирается защитный колпачок разъема - очередная пара отправляется в путь. Ожидающие своей очереди сортируют тюки с имуществом, отбирая с собой только то, что непосредственно понадобится в засаде. Остальное кладут на грунт, раскапывая наносы песка до самого камня. Сверху ставят камуфлированные "под базальт" маскировочные короба, загоняя монтажные болты в грунт. Самое главное - по окончании бури найти все то, что мы замаскировали. А то придется атаковать подступы к базе с одним "Ура!". Без огневой поддержки из-за отсутствия тяжелого оружия и боеприпасов.
За мыслями не успеваю заметить момент, когда все уходят на позиции, а я остаюсь во мраке только с вестовым, который уже установил маскировочную коробку, скрыв под ней использованные бобины. Кабель быстро занесет песком и он станет незаметен самой пристальной оптике. Заползаю внутрь и пытаюсь устроиться так, чтобы не повредить ничего хрупкого, не касаться холодного металла и не слишком наваливаться на напарника. Если верить часам - до конца бури еще больше двух циклов. Все это время каждая пара должна внимательно следить за прогибом стенок маскировочной коробки, чтобы несущийся песок не засыпал укрытие целиком, периодически приподнимая хрупкое сооружение. В то же время нельзя допустить, чтобы каркас слишком высоко поднялся над уровнем песка.
От того, что из-за всевозможного барахла практически нельзя шевельнуться, холод переносится особенно тяжело. Похоже, этой ночью я делаю свой первый шаг к хроническим болезням. Лет через пятьдесят, когда меня будут мучить приступы радикулита и ревматизма, я отлично буду знать, что именно в эту ночь были заработаны все мои старческие болячки.
Все в этом мире когда-нибудь заканчивается. Закончилась и наша пытка холодом. Чтобы смениться пыткой жарой. Когда буря начала стихать, Лемос уже высоко поднялся над горизонтом, и его лучи привычно поджаривали заметенные песком камни равнины. Убедившись, что ветер ослабел, а воздух не пропитан статическим электричеством, я начал подготовку к командованию в грядущем бою. Стараясь ни за что не цепляться, вытащил из защитного чехла наладонник и, загнав в него свободные концы кабеля из бобин, включил ПДА. Прибор работал, так что запасной можно выбросить за ненадобностью. На экране высветились компьютеры локальной сети. Пока всего трое... нет, уже четверо. Один за другим десятники, наблюдатели и командиры единиц тяжелого оружия включались в сеть.
Есть сообщение. Наблюдатель-Один вывел объектив мини-камеры наружу и готов предоставить мне картинку по первому требованию. Передав по сети общий приказ: затаиться и ждать, я сделал пару глотков из фляги и приготовился к ожиданию. А так же неравной борьбе со сном, жарой и жаждой. Хорошо, фильтр задерживает выдыхаемую влагу, чтобы смягчить вдыхаемый воздух. Так что мне потребуется меньше воды. Еще немного и камни раскалятся так, что на них, при желании, можно будет зажарить быка. До состояния хрустящей корочки.
Ожидание не продлилось и цикла. Шаги многотонных монстров отлично передавались через грунт. Лежа неподвижно я с интересом смотрел, как песчинки перед моими глазами ритмично подрагивают в ритме марша боевых мехов. И материл себя последними словами. Барон не захотел устраивать засаду на нас силами мехов! Вместо этого, пока мы мерзли и мучились, его подчиненные с комфортом дрыхли в казарме! То ли барон глупее, чем я думаю, то ли в его голове просто не укладывается, что мы не имеем другого выхода, кроме как напасть на него первыми.
Очень жаль, что я не предусмотрел такой вариант. Хотя, что значит, "не предусмотрел"! Не подумал. Не учел бесконечного презрения "благородного" к каким-то пехотинцам. Ударив по этой группе мы обнаружим себя и станем целью отряда, охраняющего бараки. Отойти от скалы нам некуда и не на чем. Вход через ангар будет надежно прикрыт. А взять базу штурмом, проникнув через вентиляцию, ненаучная фантастика. Теперь меня и моих людей ждут тяжелые бои с численно превосходящим противником, который, вдобавок, будет иметь инициативу и право выбора времени удара. Да и гарнизон базы может в любой момент нанести удар в спину, что настроения не поднимает.
С другой стороны - все предусмотреть невозможно. Да оно и к лучшему, что барон и его дружина нас ни во что не ставят. Судя по неритмичной частоте шагов, вперед двигаются оба меха. И одним из них наверняка управляет предводитель собственной персоной. Взять его живьем - и остальные сложат оружие. Главное - молиться, чтобы барон не просчитал меня и, не дойдя до засады сотню шагов, не засыпал позиции шквалом огня. Наблюдатель-Два передавал картинку с камеры на мой ПДА. Отличную он выбрал позицию. Объектив страшно искажал передаваемое изображение. Но, несмотря на это, ясно были видны оба меха, с обманчивой медлительностью идущие по отрогу во главе колонны. И не спеша катящие вслед за ними полдюжины грузовиков-фургонов. Нет, все-таки барон - дурак и ничему не учится. Опять его дружинники сидят в замкнутых пространствах металлических коробок, которые так сложно покинуть под огнем. В грузовиках, которые так хорошо горят вместе с пассажирами.
Дружина шла заниматься делом, достойным "настоящих мужчин". То есть - убивать, грабить и насиловать безоружных. "Освобождая" мирное население от имущества и даже иллюзии свободы. По праву сильного. Нет, не так. По праву наглого. Позабыв, что сила - она в правде. Не надо гордиться тем, что силен как бык. Ведь любую тупую силу можно легко обернуть против ее владельца. Или просто - встретить того, кто сильнее тебя.
- Ну что, мальчики, пришли незваными на нашу планету? - тихо шептал я в песок. - Понравилась вам наша земля? И то, что в ней спрятано? Хотите здесь навсегда остаться? Ваше желание - для нас закон. Вы здесь останетесь навсегда. Получите вы себе землю. "Два квадрата" на каждое бандитское рыло - я вам не обещаю. Слишком много вас - замучаемся копать. Но большую братскую могилу - как два пальца...
- Отряд! До моей команды - ни звука. - почувствовав шевеление в цепи прошелестела команда десятникам.
После вчерашнего разговора Достопочтенные уверились, что я воюю ради денег. Они ошиблись. Нет, от звонкой монеты никто не отказывается. Таких дураков нет, не было и не будет. Но лично мне... Лично мне в данный момент деньги были ни к чему. Даже мысли об ИМЕНИ и РЕПУТАЦИИ, с помощью которых планировалось мое более-менее обеспеченное будущее после миссии, благополучно отошли на задний план.
Не знаю, что там думали мои подчиненные, когда вызывались добровольно шагнуть в неизвестность. Но для меня те, кто хладнокровно делит разумных на настоящих и будущих рабов, с сортировкой по степени "пригодности для продажи", буднично уничтожая "неликвидное имущество", за людей не воспринимались. Тварями они были. Которых нужно уничтожать на месте. Как в Великую Отечественную стреляли и вешали карателей. Просто и буднично. Задним числом оформляя протокол трибунала. Все разговоры о Законе, Правах Человека и прочей мути - это для мирного времени. Когда ложишься спать уверенным, что проснешься от звонка будильника, а не от грохота разрывов. А сейчас - или мы, или - они. И третьего не дано. А моя задача - чтобы верх взяли наши. По возможности, заплатив за Победу не слишком высокую цену.
Когда головной мех вошел в зону поражения "Инферно", меня охватило странное чувство уверенности. Что не зря мои ребята тренировались днем и ночью. Терпели голод и холод, жару и жажду. Что сейчас под моим командованием баронскую дружину мы разнесем вдребезги и пополам. А после этого боя противник сломается и сложит оружие. Что сегодня закончится весь этот кошмар пиратского налета. И останется только аккуратно, не неся излишних потерь, захватить базу противника. А потом перевешать главарей налетчиков при стечении толпы и обменять захваченных гражданских на увезенных челноком пленников. По мере вхождения колонны в зону сосредоточенного огня, это чувство уверенности все росло и, когда оно достигло максимума, я прошипел в микрофон: "Начали"!