Книга М. С. Восленского "Номенклатура" принадлежит к числу тех крайне редких книг, которые, появившись,сразу же входят в сокровищницу политической мысли. Она нужна именно сегодня благодаря своей актуальности и своим исключительным достоинствам.

Прежде всего книга ясно и логично построена. Шаг за шагом она ведет читателя по разным частям советской системы, не теряя из виду систему в целом. Так последовательно, сама по себе, возникает целостная картина.

Исходный тезис М. С. Восленского таков: уже революция создала в рамках партии монополистический привилегированный слой советского общества. В ходе дальнейшего процесса, состоявшего из ряда фаз, этот слой укрепил и узаконил свое положение. Он не только отгородил себя от общества, от народа да и от всего мира; даже внутри него самого была воздвигнута иерархия чинов и социальных барьеров: это номенклатура.

Предшествовавшие М. С. Вселенскому авторы называли этот слой "партократией", "кастой", " новым классом", "политической (или партийной) бюрократией", хотя и писали об одном и том же объекте. Но нет сомнения: термин "номенклатура" совершенно оправдан, когда речь идет об установившемся иерархическом режиме советской партбюрократии и связанных с нею бюрократий.

М. С. Вселенский развертывает свои тезисы во всех деталях: исторических, статистических, теоретических и на основе своего личного опыта. Он рисует всеобъемлющую картину системы в СССР – исчерпывающую, тщательно отработанную, основанную на хорошем знании действительности, одну из самых, если не вообще самую полную картину советской системы. Во всяком случае это самое современное, а потому особенно поучительное ее изображение, в первую очередь в свете напряженной международной обстановки.

Книга особенно ценна своим аналитическим характером и пропитывающим ее духом объективности (хотя и не бесстрастности). М. С. Восленский не ненавидит, не обвиняет и уж тем более не проклинает и не пророчествует. Он описывает и анализирует – просто, ясно, документированно. М. С. Вселенским движут не идеология и не религия, а реализм и стремление к правде. Книга М.С. Вселенского "Номенклатура" бесспорно принадлежит к числу лучших работ, когда-либо написанных о советской системе.

Аналитический и реалистический труд "Номенклатура" дает пищу для размышлений и для опасений: какова советская система, куда она ведет, какие опасности влечет она за собой, особенно для Европы?

С самого начала идея власти, диктатуры стала характерной чертой советской системы во всех ее проявлениях. Ленин определяет государство как дубинку, как инструмент создания нового, социалистического общества и нового человека эпохи социализма. Вообще говоря, эта теория основана на идеях Маркса, на его учении о производительных силах и производственных отношениях как основе не только общественной структуры, но и самого существования человека. Однако ленинская теория отходит от идей Маркса, как только начинает рассматривать в качестве фундамента марксистской доктрины революции и власть – "диктатуру пролетариата", а не преодоление бесчеловечных, гнетущих условий жизни общества. Признав принцип, что власть – основа всего в обществе, и узаконив насилие (Ленин определял диктатуру как власть, не ограниченную никакими законами), нельзя было построить ничего иного, как общество, в котором властители – партийная бюрократия, номенклатура превращаются в привилегированную монополистическую касту.

Конечно, Ленин считал это лишь временной формой, которая исчезает с "отмиранием" государства. И все же уже в 1918 году Ленин в беседе с рабочей делегацией высказался за то, чтобы партактивисты получали дополнительный продовольственный паек. Так вместе с властью стали расти и привилегии, государство же не проявляло никаких признаков "отмирания", а наоборот, становилось все сильнее.

Дело в том, что бюрократия и не думает ограничивать свои привилегии. Напротив, она расширяет их и укрепляет свое господство. Уже этого было достаточно, чтобы она стала источником недовольства.

С самого своего возникновения советская система проявляет глубокую враждебность к "чуждым" социальным группам внутри собственного общества и к внешнему миру, к любой другой системе. Советская бюрократия отвергает все то, что расходится с ее плоской идеологией, притязаниями, установками и практикой. Советская система воплощена в партбюрократии. Она рассматривает окружающий мир как враждебную ей силу. Своей системой советская бюрократия сама себя обрекла на заговорщическое мышление и постоянный страх за свое существование. Находящиеся у власти бюрократы живут вне реальностей, под гнетом представлений о некоем враждебном им мире; они убеждены, что каждый хочет напасть на них, и не доверяют никому, даже тем, кто находится в их же иерархическом кругу.

Такая система не может быть экономически продуктивной, да и не в этом ее задача. Цель системы – власть и господство над другими. Этому и посвящают себя ее руководители – партийные олигархи. Система построена на нищете и пассивности; она зависит от власти, которая сама по себе является привилегией, и на господствующей касте, которая представляет собой часть правящей партии. Это не означает, конечно, что советские вожди хотят сохранить отсталость своей страны и оставить ее народ необразованным и пассивным. Нет, даже советским руководителям не чужды добрые намерения. Но дальше намерений дело не идет.

Методами угнетения и террора система смогла осуществить индустриализацию страны – со всеми недостатками поверхностного планирования, продиктованного идеологией и политикой, с недостаточной координацией между различными секторами народного хозяйства. Это планирование оказалось неэффективным со всех точек зрения: и продуктивности, и качества продукции, и ее способности выдержать конкуренцию. Но у системы нет критериев для оценки таких явлений. Продукция производится в рамках количественного планирования, а качество не учитывается. Господствующий класс – номенклатура – заинтересован не в прибыльности производства, а в сохранении своей монопольной власти. Поэтому продукция – плохого качества, и производится главным образом то, что содействует укреплению власти. Несмотря на разговоры о "регулируемом рынке", конца этому не видно.

Разумеется, с той же целью – обезопасить свою власть от любой угрозы – номенклатура принимает меры, чтобы народ, то есть непривилегированное население, получал достаточно для поддержания своего существования и работоспособности. Но поскольку это не поддается точному планированию, то – даже если бы за дело принялись серьезно – в Советском Союзе неизбежны перебои в снабжении населения, очереди в магазинах – и, конечно, спецмагазины для начальства.

Советская система обеспечивает хорошее качество продукции только при производстве оружия и военных материалов (да и то качество хуже, чем на Западе). Относительно высокое качество советского оружия объясняется фактором, которым в СССР пренебрегают при производстве мирной продукции: оружие означает конкуренцию, а недостаточно хорошее оружие – угроза могуществу и преобладанию правящей касты.

Параллельно с установлением своей гегемонии в послевоенной Восточной Европе и с планомерным укреплением своей военной мощи (несомненно, обе эти цели и оба плана существуют) Советский Союз занят созданием системы имперских отношений и зависимости.

Мир полон отсталости, насилия, грабежа, поэтому революции в нем неизбежны. Советский Союз проводит свою экспансию, оказывая поддержку этим революциям, чтобы сделать революционные движения зависимыми от своей поддержки, в первую очередь военной.

Так распространяется советское влияние и раскидываются сети Советского Союза, вырастает его давление во всем мире – особенно в слаборазвитых районах и среди обездоленных, отчаявшихся социальных групп. Интернационализм и коммунистическая идеология превратились в конечном итоге в прикрытие политики Советского государства и экспансионизма советской бюрократии.

Богатый нефтью Ближний Восток и Европа со своим промышленным и научным потенциалом стали ныне, как мне представляется, главными целями советской экспансии. Эти цели не отделены одна от другой. Они объединены единой задачей: чтобы Европа, отрезанная от источников нефти и другого сырья, была военным давлением принуждена к зависимости от Советского Союза.

Советские боссы сознают органическую и прежде всего экономическую неэффективность и слабую конкурентоспособность своей системы. Они могут преодолеть эту органическую слабость только одним путем: военным господством, а точнее – эксплуатацией развитых районов при помощи военной силы. В первую очередь речь идет о Европе как "слабом звене" на Западе. Отсюда – советское ядерное давление и шантаж.

По-моему, западные державы в Европе и в Америке допустили роковую ошибку: США – тем, что они свели свою оборону к ядерному оружию и отменили воинскую повинность, а Европа – тем, что она не укрепила своей независимости, прежде всего в военной области. Тем временем Советский Союз достиг ядерного равенства с Западом, если не превосходства. Поскольку Советский Союз обладает превосходством и в обычных вооруженных силах, Европа оказалась перед лицом шантажа и угроз, с которыми ей приходится считаться и после драматических перемен в Восточной Европе.

Я хотел бы присоединиться к М. С. Восленскому, сказав: советская система не располагает никакими сколько-нибудь значительными или обнадеживающими внутренними способностями к подлинно радикальной реформе этой системы, а отсталость и коррупция неумолимо толкают ее к экспансии. Уже давно советская система перестала быть проблемой для критического политического мышления. Однако экспансионистские устремления отсталой и обнищавшей великой державы нельзя остановить ни разумными словами и добрыми намерениями, ни точным научным анализом, как бы ни было полезно и необходимо и то, и другое.

Новое издание книги М. С. Восленского особенно своевременно сегодня. Эта работа может оказаться итоговой. Диктатура номенклатуры приблизилась к своему историческому краху. Этот крах уже произошел на наших глазах в ряде стран Восточной Европы. Он свершился с поразительной легкостью. Дело в том, что развернулся объективный процесс разложения системы номенклатурного господства и протекает столь же объективный процесс демократизации общества. Мы наблюдаем его и в Советском Союзе, первые его признаки видны в Китае.

Слабость номенклатуры в том, что она сама отгородилась от общества, которым управляет, и оказалась верхушечной структурой без корней в народе. Поэтому я думаю, что ее уход и в больших странах "реального социализма" произойдет мирно, без гражданской войны: просто не найдется достаточно граждан, готовых воевать за номенклатуру.

Милован Джилас

От редактора

Тезис Милована Джиласа о том, что диктатура приблизилась к своему историческому краху, подтвердился в большинстве стран Восточной Европы. Только не в России. Разогнав в ходе государственного переворота 1993 года представительные органы власти – Советы, группировка Ельцина установила новую диктатуру номенклатуры. Эта диктатура оформлена авторитарной конституцией. В результате Россия съехала на обочину современной цивилизации. К 2003 году Польша, Венгрия, Чехия, построившие демократические государства по европейским образцам, превзошли дореформенный уровень валового продукта. Уровень России – только 60% от уровня 1990 года, да и то, в отличие от восточноевропейских стран, за счет растранжиривания природных ресурсов. Но российскую номенклатуру это вполне устраивает. А вас?

Сегодняшние книги – это завтрашние дела.

Генрих Манн