Йон долго сомневался, какую программу развлечений ему выбрать. Алон собирался провести все лето на каком-нибудь из островов в Тихом океане. Сара записалась на дополнительную программу подготовки. Полученную награду она сочла «утешительным призом неудачнику» и засела за учебники с удвоенной силой. В итоге к тому моменту, когда Лисса спросила Йона о планах, он уже достиг такой степени сомнений, что просто предложил подруге собственноручно выбрать что-то на двоих.

Девочка радостно кинулась к нему на шею, что за год обучения стало уже привычным.

— А я боялась, что придется долго тебя уговаривать!

— Только никаких островов, а то все они у меня ассоциируются с книгами Хаксли.

— Тогда что насчет полуострова?..

В конце концов они остановились на турне по древним индуистским храмам. Друзья встречали рассвет на вершинах гор, провожали закат на берегу моря и удивлялись хаотичным нагромождениям валунов, которые из века в век оставались недвижимы.

Им рассказали легенду, в которой древний бог Хануман, играя здесь, раскидал эти камни в живописном беспорядке. Йону нравилось это предание, пусть оно и было всего лишь красивой сказкой. Зато так весело было представлять гигантского человека-обезьяна, делающего пирамидки из обломков скал!..

— А ведь когда-то люди верили в это, — смеялась Лисса, сидя на песчаном пляже.

Йон пожал плечами и ответил цитатой из учебника по истории объединения республик:

— «Тлетворное влияние предвзятого родительского воспитания»…

— Ну, если говорить широко, то во все времена люди верили примерно в оно и то же, — Лисса понизила голос и торжественно изрекла: — в справедливость! Это не так уж плохо.

— Только вот все понимали ее по-разному, — вздохнул Йон, доставая гаджет.

Алон прислал ему какой-то ролик. Йон вывел проекцию экрана на голограмму, чтобы Лисса тоже смогла увидеть видео.

Мелькнула эмблема глобальных новостей, и перед ними начал прокручиваться обрывок сюжета.

«Нападение несогласных на засекреченный объект Канцелярии. Восемь человек мертвы, еще столько же сумели скрыться. Похищены некоторые из проходивших лечение детей…» Мелькнула фотография Доры. Она числилась в списке похищенных.

Почему друг прислал ему это видео? Никому из своего отряда Йон не рассказывал своей истории. Мальчик повернулся к такой же озадаченной Лиссе. Она хмурилась и кусала губы. Могла ли она проболтаться?

Между тем ролик продолжился и все наконец встало на свои места. На последних минутах снова вспоминалась история годовалой давности и повторялось старое интервью с Лиссой. Приписка от друга гласила: «Рыжая снова попала на первую страницу».

Йон облегченно выдохнул.

— Ты думаешь, она жива? — очень тихо спросила девочка.

— Это было бы справедливо, — горько усмехнулся Йон, сжимая в руке горсть песка. — Зато теперь ее убийцам не надо думать, куда спрятать тело.

— Год прошел. Можно было уже тысячу раз придумать, спрятать, перепрятать и снова что-нибудь придумать.

— Вот они и придумали. — Мальчик швырнул песок в сторону, но ветер подхватил его и отбросил прямо в глаза.

Отдых был безнадежно испорчен. Лисса снова мучалась чувством вины, боясь лишний раз посмотреть на Йона, Йон же сходил с ума от бешенства.

Впереди маячил второй курс.

Мальчик жаждал мести. В воображении он вываливал на инспектора Велора тысячу гневных речей, ломал в его присутствии парты и кидал в учителя приборы и гаджеты.

К началу учебного года он был взведен настолько, что, увидев расписание, разбил интерактивное стекло о ближайшую стену. Инспектор Велор больше ничего не вел ни у них, ни даже у первого отряда первого курса. Старшекурсники в ответ на вопросы Йона лишь пожали плечами, а госпожа Элеонора сердито ответила:

— Инспектор Велор покинул учебный процесс. Это было решение Канцлера, так что не вздумайте обсуждать и спрашивать еще что-то.

У Йона учащенно забилось сердце. Неужели Канцлер обо всем узнал, и теперь инспектора накажут? Он не знал, стоит ли этому радоваться. Теперь все колкости высказывать было некому. Почти некому.

— Как ответственный среди второкурсников, попрошу всех встать в колонну и следовать за мной. — Эдмонд надменно задирал веснушчатый нос, пытаясь выглядеть важным.

— Мы что, первокурсники что ли, чтобы ходить строем? — Скривился Алон. Кое-кто из ребят согласно зашумел.

— Ох, а вы все такие умные и знаете куда идти? После обеда в честь начала года я отведу вас посмотреть на испытание первокурсников.

Йон громко кашлянул, привлекая внимание отряда.

— Для тех, кто хочет сам определиться, куда ему идти, могу дать подсказку. — Он поднял правую руку, указывая на едва заметный сенсор на серебристом браслете на руке. — дотронетесь браслетом до стены в коридоре и появятся указатели к любому выбранному пункту назначения либо к ближайшей электронной карте, для выбора такового.

Кадеты тут же принялись вертеть рукой, пытаясь понять принцип работы.

— Я прочитал об этом еще год назад, когда смотрел инструкцию. — Пробурчал Игорь, но на его обиженный тон никто не обратил внимания.

— Что-то на испытании твое «прочитал» помогло не очень сильно. — Фыркнула Сара, первой пробуя предложенный способ передвижения. На стене тут же загорелись зеленые стрелки, указывая путь в общий зал.

Лицо Эдмонда пошло красными пятнами. Что бы хоть как то сохранить контроль над ситуацией он, язвительно прошелся по молчанию Игоря о такой полезной функции у браслетов. Первый номер насупился еще больше.

— Ладно уж. Ликбез закончен. Пойдемте обедать. — Второй раз настаивать на строе рыжий уже не стал, ограничившись уничижительным взглядом в сторону Йона.

У входа в зал их уже поджидала Лисса. Она взвизгнула и бросилась обниматься с Йоном так, словно они не виделись все лето.

— Мой защитник! — Она слегка отстранилась и подозрительно прищурилась, — Ты же будешь играть в этом году?

Йон не выдержал ее игривого взгляда и рассмеялся. Сара тепло улыбнулась, а Алон сухо кивнул в знак приветствия и отвернулся.

— Сядем за отдельный стол? — Лисса потащила их в сторону одного из круглых столиков в центре общего зала.

Йон перевел взгляд на большие прямоугольные столы по периметру. Первокурсники неуверенно жались к друг другу, с любопытством осматриваясь вокруг. Неужели всего год назад он был на их месте?

Кадеты с других курсов приветственно махали ему или вставали и жали руки, если он проходил рядом. В основном это были члены его команды по Пагошету, но было и несколько просто ярых болельщиков. Кое-кто приглашал его за свой стол, но приходилось вежливо отказываться, ссылаясь на то, что их компания слишком большая.

Когда они уже уселись, то к ним подошел Игорь:

— Вы не против, если я сяду с вами? — Мальчик неуверенно переминался с ноги на ногу, то и дело пытаясь поправить мятую форменную рубашку.

— Боишься, что остальные тебе будут не очень рады? — Усмехнулся Алон. — Я имею ввиду, теперь… когда выяснилось, что вспомни ты об инструкции к браслетам вовремя, прошлогоднего провала у группы бы не было.

Йон, вновь увлекшийся рассматриванием первокурсников, ответил не сразу. Сара меланхолично молчала, предоставив решение остальным. Алон выразительно сморщился. За прошедшее лето его шрам вытянулся вместе с лицом и стал еще отвратительнее.

— Конечно, мы не против, правда, Йон? — воскликнула Лисса, толкая друга в бок.

— Что? О! Садись, разумеется. — мальчик приветливо улыбнулся.

Игорь облегчено выдохнул и плюхнулся на свободное место.

— Как провел лето эксцентричный гений? — кокетливо тряхнула рыжей копной девочка. — Изобрел что-нибудь интересное?

— Эм… не изобрел. — Игорь слегка покраснел. — А почему эксцентричный?

— Значит, с тем, что ты гений, ты согласен? — Усмехнулась Сара, отвлекаясь от изучения меню.

— Нет, то есть… — Игорь покраснел еще больше.

— Ну, просто у тебя свой стиль. — Легко пожала плечами Лисса, — Форма у всех почти одинаковая, а ты умудряешься придать ей легкую небрежность. Закос под гениев двадцатого века. Как его… Ви-таж.

— Винтаж. — На автомате поправил Игорь, отчего смутился еще больше и закашлялся.

— Винтаж. — Послушно повторила Лисса. — Нет, серьезно, я пыталась сделать мятый шарфик. Даже фиксатором его брызгала, чтобы он не разглаживался. Но стоит убрать в шкаф — там включается функция чистки и он снова обычный! Я просто обязана прийти к тебе за мастер-классом. Как насчет завтрашнего утра? Ты не против?

Игорь пролепетал что-то нечленораздельное и с преувеличенным вниманием уткнулся в меню.

Как бы там ни было на следующее утро, он впервые за время учебы пришел в идеально сидящем на нем форменном костюме.

Дни потекли за днями. На втором курсе кадетам предлагалось выбрать направление для углубленного изучения, а также обязательным становился выбор направления боевых искусств или какой-либо спортивной игры. Все это было направленно против малоподвижного образа современной жизни, так что практиковалось и в обычных школах. Старшекурсники советовали выбирать боевые искусства, так как с третьего курса изучение техники ударного боя становилось обязательным для всех.

— Представляешь, я одна, а против меня пять, нет, десять человек. И я такая «Ки-я!», и все сразу падают штабелями. — Вдохновенно фантазировала Лисса, редактируя в очередной раз свой список дополнительных предметов.

— «Ки-я!» кричат в карате. А ты записалась на Таиландский бокс.

— Знаешь, я поняла, в чем прелесть бумажных книг. — Неожиданно сменила тему девочка.

— И в чем же? — Йон чувствовал подвох, но все же не удержался от вопроса.

— Ими очень удобно бить выпендривающихся умников. — Она показала язык, а затем, отложив интерактивное стекло в сторону, кинулась щекотать Йона.

Впрочем, моменты веселья выдавались теперь не так часто, как год назад. Свободного времени стало меньше, нагрузка возросла, а мелкие гадости от Эдмонда стали весьма чувствительны. Тот пытался всячески подчеркнуть свое влияние в группе, блистая на уроках, факультативах, общаясь со старшекурсниками и даже некоторыми из членов Совета Кадетов.

Преподаватели выделяли его и, видя энтузиазм, даже просили помочь с разъяснением материала для отдельных учеников. А после разъяснений, те, так или иначе, оставались у Эдмонда в долгу и служили укреплением его позиций. Йону оставалось только удивляться умению рыжего плести интриги и быть в курсе хитросплетений чужих отношений. Друзей у Эдмонда не было, за исключением подпевалы — Франка, но того другом можно было назвать лишь с натяжкой, скорее уж свитой.

Успехи в учебе в Канцелярии считались личным делом, хотя проходной минимум, грозящий отчислением, все же существовал. Возможно, именно поэтому Йон не заметил первых тревожных звоночков.

Он не стремился к лидерству, но напряжение, повисшее в их группе после начала года, все накалялось. После того, как Эдмонду каким-то образом удалось пропихнуть вместо Игоря на участие в интеллектуальном марафоне занимающего пятый номер Мухсина, Йон понял, что должен что-то предпринять, чтобы защитить своих друзей.

А потом случилось нечто, что отодвинуло мелкие интриги на второй план. Шестикурсник третьего отряда — капитан их команды по пагошету — Оливер, улизнув вместе с несколькими друзьями вечером из кадетского корпуса, затеял драку в одном из городских баров. Все бы ничего, если бы у Оливера не оказался с собой пистолет для внедрения смертельных инъекций. Где он его достал — было не ясно. А, учитывая, что статус инспектора Оливер еще не получил, то хранение и ношение подобного оружия грозило ему серьезными проблемами, вплоть до тюремного срока.

Сам Оливер на все вопросы молчал. На время проведения расследования он был отстранен от всех дополнительных занятий, и за ним был усилен контроль. Вечерами же тот не вылезал из своей комнаты.

— Как ты думаешь, он кого-то убил? — Алон был весьма воодушевлен свежей сплетней.

— Он наверное защищался. — Жалостливо пискнула Сара. — Это же будет смягчающим обстоятельством?

— Не будет… — Вдохнул Йон. — Если дело не замнут, то ему достанется по полной программе. Иначе, все может обернуться истерией о произволе инспекторов.

Через пару дней стало известно, что Оливера отчислят. В команде началась возня за место капитана. Назначили внеочередные отборочные испытания, чтобы найти нового атакующего.

— Видишь ту улыбчивую девицу? — Лисса сидела рядом с ним на скамейке и шептала ему в самое ухо. — Первый номер второго отряда на четвертом курсе. Ее зовут Марианна. Ее лучшая подруга из первого отряда — ответственная за проведение марафонов на интеллект.

Йон нахмурился, моментально выстраивая в голове логическую цепочку.

— Думаешь, мы сможем уговорить их взять Игоря?

На это Лисса лишь пожала плечами.

— Я поговорю с ней, а с тебя ее зачисление в команду.

С испытаний Марианна ушла расстроенной — объективно она была не самым лучшим претендентом, но когда чуть позже игроки собрались, чтобы обсудить выбор, Йон поставил ультиматум.

— Выбираем ее, либо я ухожу из команды. — Это было весьма рискованно, но вряд ли бы что-то еще могло заставить остальных выбрать не самого лучшего претендента.

К счастью все прошло удачно, и их с Лиссой план увенчался успехом.

После этого случая атмосфера в отряде накалилась еще больше.

Все это продолжалась вплоть до конца третьго курса.

Йон и Сара ужинали в зале, когда к ним подбежала раскрасневшаяся Лисса.

— Вы уже в курсе? В этом году решили не дробить на мелкие группы, а назначить испытание всему потоку разом! — Девочка принялась возбужденно обмахивать себя руками.

Сара, отрастившая за последние два года волосы почти до середины спины, раздосадовано отодвинула от себя тарелку.

— Я провалюсь. Вот увидите! Я всегда начинаю теряться, когда дело доходит до виртуальной реальности. Может, можно будет сдать теорию? — Она жалобно надула губы и печально посмотрела на своих друзей.

— Не говори ерунды, мы же вместе будем. И я не знаю еще ни одного кадета, который бы не прошел симулятор. — Попытался успокоить ее Йон.

Весело переговариваясь, к ним за стол подсели несколько старшекурсников. За прошедшие два года их компания увеличилась почти вдвое. Одним из новых друзей оказалась та самая улыбчивая Марианна, которую Йон когда-то взял в свою команду.

— Я буду первой. — убежденно сказала Сара. — Вот увидите. Мне суждено прославиться, потому что я буду первой, кто завалил этот тест.

— Да ладно тебе. — Отмахнулась от нее Лисса. — Мы повеселимся. Можно будет сделать какую-нибудь пакость нашему рыжему другу…

— Ты тоже рыжая! — Весомо возразила Сара.

— Но столько веснушек, сколько у него — это моветон. Ненавижу его.

— Я тебя тоже. — подхватил разговор подошедший к ним Алон. — Ты же это про меня?

Вместо ответа Лисса показала ему язык, и Алон шутливо схватился за сердце.

— Да не парьтесь вы. — Решила вмешаться Марианна. — Это же даже не зачет, по сути. Просто симулятор. Сделаете все правильно, и будет вам счастье, нет — через неделю попробуете пройти его снова. Всего делов.

Сара печально вздохнула и не смогла удержаться, чтобы не добавить:

— Тогда меня будут отправлять туда каждую неделю до конца обучения. — Она сделала большие глаза и быстро-быстро закивала. — Все так и будет. Серьезно.

В ответ все только рассмеялись.

Симулятор задумывался, как способ показать кадетам условия, приближенные к тем, в которых некоторым из них придется работать в будущем. Их забрасывали в рандомно выбранную местность, в которой происходило что-то чрезвычайное. Они должны были сориентироваться и принять правильное решение для нормализации ситуации.

В прошлом году кадеты были заброшены в виртуальный торговый центр, в котором на каждом шагу нарушались базовые конституционные права граждан. В позапрошлом всех отправляли в сымитированный полицейский участок, а до этого — на околоземную орбиту, на которой оказалось сразу три новорожденных младенца без возможности доставить их в распределительный центр на землю.

Никто не знал, куда их забросят на этот раз, а потому Йон все же слегка нервничал. Их усадили на кресла, подключили множество датчиков и надели повязки виртуальной реальности.

Йону показалось, что его дернули за волосы и потянули куда-то сквозь белую пустоту. Прошла всего секунда, и в нос ударил запах свежего бриза и соли. Ноги коснулись земли, но тут же подкосились, и он упал носом в песок. Песок был словно настоящий. Так же скрипел на зубах и забивался в нос.

Йон поднялся, оглядываясь. Он был на морском берегу. С одной стороны простиралось бескрайнее море, с другой оказались густые джунгли. Вокруг него начали появляться другие дети. Кто-то тряс головой, кто-то так же, как он минуту назад, валялся на песке. Перенос сознания был не самой приятной штукой.

— Потрясное место! Айда купаться, ребята! — Закричал один из близнецов, размахивая руками.

— А вдруг там акулы? — Подала голос Сара.

Впрочем, никто особо и не спешил кидаться в воду, пытаясь понять, что же им нужно сделать дальше.

Йон обернулся на подругу и, улыбнувшись, принялся пробираться к ней. Песок был рыхлый, и идти было неудобно.

— Кажется, тут надо действовать сообща. Иначе нас бы не забросили на этот берег целой толпой. — Хмыкнул Алон, оказавшийся неподалеку. — Будете выяснять отношения? — Хмыкнул он и кивнул в сторону Эдмонда.

— А что тут выяснять? — Поморщился рыжий, — Думаю, большинство будет на моей стороне. Он чуть помолчал, а потом облизнул губы и расплылся в хищной улыбке. — Как насчет рукопашной?

Ребята вокруг выжидательно смотрели на них, переводя взгляд с Йона на Эдмонда и обратно. Желающих выставить свою кандидатуру на роль лидера не было.

— По-моему, все вокруг только и мечтают о том, чтобы мы друг друга поубивали. А, учитывая, что это виртуальная реальность, в случае перегрузки нас просто вышибет из системы, и через неделю мы будем перепроходить испытание уже вдвоем. — Кисло заметил Йон. — Не самая приятная перспектива.

— Струсил? — прищурился Эдмонд, подходя почти вплотную.

— Ты что, в конец спятил? — Зашипел на него Йон, стараясь при этом говорить так, чтобы остальные его не слышали. — А если прямо сейчас сюда метеорит упадет? Нашествие саранчи? Кто знает, какую свинью подложили экзаменаторы.

Со стороны джунглей послышался треск и шелест от чьего-то приближения. Все повернулись в ту сторону.

— Надо сгруппироваться! — Крикнул Йон. — Все ближе к друг другу!

Дважды просить было не надо, испуганные дети быстро выстроились тесным полукругом в три ряда.

Из-за деревьев показалось несколько человек. Темная лоснящаяся на солнце кожа была прикрыта только грязной набедренной повязкой. В руках они держали палки с непонятными деревянными приспособлениями на конце, обмотанными чем-то вроде сетки.

— Это у них что? Сачки для рыбы? — Испуганно шепнула ему на ухо Сара.

Туземцы остановились, удивленно глядя на них.

Никто из кадетов не проронил ни слова. Йон оглянулся на Эдмонда, но тот застыл на месте и, кажется, даже и не собирался предпринимать никаких действий.

Йон закатил глаза к безоблачно чистому небу, вздохнул и вышел вперед. Что ж, кто-то же должен был хоть что-нибудь предпринять.

— Эм… Приветствую вас, местные аборигены! Мы пришли с миром! — Вдохновенно продекламировал он, показав для верности раскрытые в стороны пустые руки.

Кто знает, чего хотели от них экзаменаторы, но племя оказалось мирным, и, хоть язык темнокожего племени и не был знаком никому из присутствующих ребят, Йон быстро сумел понять их через жесты.

Вся группа кадетов была приглашена на большую поляну в глубине джунглей, вокруг которой расположись скромные соломенные домики аборигенов. В центре располагался большой костер, рядом с которым сидела Лисса.

Йон так удивился, увидев ее, что первым делом даже подумал о том, что она тоже лишь часть программы.

— Меня забросили прямо сюда. — Весело пояснила девочка. — Понятия не имею, чем я так отличилась. Ты уже видел местных женщин?

Женщины племени были весьма необычны, даже по сравнению с мужчинами. Разукрашенные лица, длинные тяжелые серьги, оттягивающие мочки ушей, узорные шрамы на голых спинах. На них так же не было иной одежды, кроме повязки на бедрах, и это заставляло основную часть кадетов мужского пола краснеть и стыдливо отводить глаза.

А еще тут были дети. Разновозрастные малыши бегали голышом, периодически подбегая к своим матерям и присасываясь к их груди. Вот этого видеть не мог никто.

— Может, убьем всех взрослых? За издевательство над детьми. — На полном серьезе предложил Эдмонд. — От нас же хотят действий. По-моему, идеальное решение. По законам Лидера, они все преступники.

— По законам Лидера, мы еще не инспекторы, и за самоуправство нас ждет как минимум отчисление. — Поморщился Йон, с грустью вспомнив весельчака Оливера.

— Они же все ненастоящие. — Неожиданно поддержал идею Эдмонда Алон. — Чего же еще от нас могут хотеть в данных обстоятельствах?

— Но они не проявляют признаков враждебности.

— Хан Соло всегда стрелял первым. — Назидательно поднял указательный палец вверх Алон.

Туземцы рассадили ребят в два круга вокруг костра, действуя, словно радушные хозяева, и абсолютно выбивая этим кадетов из колеи.

Йон с любопытством наблюдал за ними. Симуляция племенной жизни, распространенной когда-то в прошлом, была весьма познавательной, но слишком уж сюрреалистичной. Мальчик попытался вспомнить книги по истории, посвященные колонизации островов в новое время, еще до объединения, но все, что приходило к нему на ум, это то, что аборигенов часто подсаживали на табак, чтобы заставлять работать на плантациях за бесценок. И это еще в лучшем случае.

— Может нам нужно попробовать организовать тут школу? — Тихо предложила Сара, как всегда стесняясь, когда вокруг было много чужих глаз.

Йону это предложение понравилось. Если собрать всех местных детей и попытаться обучить их, показать, что кроме идей, навязанных родителями, есть еще другие, и у них, как и у всех, есть выбор.

— Нет, нас не просто так засунули сюда всех сразу. Нас больше шестидесяти человек. — Подскочив на месте, взял слово Эдмонд. От пламенной речи он раскраснелся, отчего его веснушки стали почти незаметны. — Мы можем захватить власть в племени, установить здесь собственную диктатуру.

— Ты хотел сказать демократию? — Насмешливо потянула Лисса. — Мы все-таки граждане лиги демократических — выделила определение она, — республик. Попытки диктата преследуются по закону.

Эдмонд разом растерял всю свою краску и затравленно оглянулся, словно прямо из ближайших кустов на него прямо сейчас могут налететь полицейские или агенты службы безопасности ЛиДеРа. Расшумевшиеся было ребята, поддерживающие идею рыжего, притихли.

Полянка погрузилась в молчание, только и было слышно, что неспешные переговоры туземцев на неизвестном языке и веселые крики бегающих вокруг чернокожих детишек.

Ни второй, ни третий отряд не спешили предлагать идеи, все смотрели на них, готовые последовать за любым предложением. В общем-то, Йон привык, из-за Лиссы он много времени проводил среди кадетов третьего отряда и, кажется, среди них он всегда был негласным лидером.

— Видимо, все-таки школа? — Йон с улыбкой победителя повернулся к Эдмонду.

Тот скривился, но промолчал.

Весь оставшийся день ребята пытались объяснить аборигенам, что от них требуется, выбирали место для обучения, углем на дереве рисовали буквы и пытались вбить в туземцев хотя бы алфавит. До детей дело даже не дошло. Тех просто было невозможно удержать на месте, чтобы хоть что-нибудь объяснить. Эдмонд довольно быстро справился с недавним поражением и принялся бойко отдавать команды, разбивая кадетов на группы и предлагая им задания.

Засыпали кадеты на сваленных друг на друга ветках, подложенных на землю в качестве подстилки. Лисса спала рядом с Йоном, положив ему голову на плечо.

Пробуждение было медленным, плечо затекло, и Йон попытался отодвинуться от девочки, когда понял, что рядом с ним никого нет. Он открыл глаза и понял, что находится в медицинском кресле.

— Голова не кружится, не тошнит? — пробасил кто-то рядом. — Дотронься кончиком пальца до носа. Отлично. Можешь идти.

Йон потряс головой, стряхивая остатки воздействия симулятора. Перед ним возвышался старший биоинженер Ганс, тот самый, что когда-то крепил ему серебристый браслет на руку. Мужчина отрастил бороду и, кажется, стал еще толще, чем был, потому что форменный белый костюм был уже ему мал.

— Все закончилось? Мы прошли?

— Мне сказали, что повторения не будет, все справились с заданием. — Торопливо отозвался Ганс, ему нужно было проверить еще много учеников.

— Но мы же ничего толком не сделали?

— Ну, в некоторых сценариях ничего особо и не сделать. Что-то вроде того, что будущий инспектор должен уметь не только кидаться в бой сломя голову, но еще и включать мозг, проявлять разумную осторожность и, как там… — биоинженер поморщился. — уметь действовать на перспективу или что-то вроде. Вам объявят, я думаю.

Действительно, уже этим же вечером весь курс был собран для того, чтобы разобрать прошедшее испытание.

После разбора полетов, Эдмонд поймал его в коридоре и, преградив путь, зло выплюнул:

— Ты думаешь, я сдамся?

Йон опешил. Их негласное противостояние давно уже стало привычным, и у мальчика даже мыслей не было о том, чтобы что-то могло поменяться. В конце концов, здоровое соперничество хорошо стимулирует.

— Я не попадусь на твои интриги. Ты меня недооцениваешь! — Заявил Эдмонд и гордо выпятил подбородок вперед.

Йону стало смешно, стараясь удержать рвущийся наружу смех, он сухо кашлянул:

— Я всегда считал главным интриганом тебя. И… должен признать, у тебя здорово получается. Я даже завидую.

— Завидуй. С такой-то компанией… одни фрики.

Йон снова кашлянул. Фрики? Оскорбление его особо не расстроило, в конце-концов Эдмонд стремился его задеть специально, и не стоило распалятся, доставляя тому удовольствие.

— Ну, Лисса-то нормальная. Не обижай девочку. — Улыбнулся Йон, пытаясь пройти мимо. Разговор получился странный, и продолжать его не хотелось.

Вскоре эта странная беседа забылась. Почти перед самыми каникулами кадеты получили свой первый имплант. Было довольно страшно, операция по вживлению проводилась без наркоза. Нужно было опуститься в небольшой бассейн, наполненный специальным раствором. На лицо надевалась дыхательная маска, и в целом погружение не было неприятным, но когда миниатюрные манипуляторы прикасались к коже, сердце начинало биться так быстро, что хотелось выскочить из этого бассейна и умчаться куда подальше.

А дальше были очередные каникулы. Йон привычно согласился на предложение Лиссы провести их вместе, и они отправились вдвоем на горнолыжный курорт изучать новые возможности. Вживленный имплант позволял использовать радиолокацию, и это было, словно тебе вдруг пришили третью руку. Количество чувств увеличилось на одно, и это сбивало с толку, но было невероятно здорово.

Йон и Лисса по очереди завязывали друг другу глаза и пытались считать расположение предметов, ориентируясь на новое чувство. Это было безумно весело.

Лисса как раз снимала с него в очередной раз повязку, когда он дернулся и, пытаясь удержать равновесие, махнул рукой, слегка поцарапав ей щеку.

— Прости, — улыбнулся Йон, в качестве извинения погладив царапину большим пальцем правой руки.

Лисса неожиданно замерла от его прикосновения и, распахнув глаза, посмотрела слегка испугано. Йон почувствовал, что что-то неуловимо изменилось между ними в этот момент. Сердце болезненно кольнуло, и он инстинктивно облизал пересохшие губы.

Она была чуть ниже его, и рыжая макушка была в этот момент как раз на уровне глаз, но смотрел он не на нее, а на алые, чуть приоткрытые губы. Они были совсем близко.

Словно во сне он наклонился к ней и трепетно, словно прикасаясь к крылу бабочки, дотронулся до нее. Лисса несмело поддалась вперед, делая поцелуй настоящим.

Йон почувствал, как сердце ухнуло куда-то вниз, руки мгновенно вспотели. Пытаясь справиться с собой, он машинально облизал губы снова, но лишь скользнул языком по приоткрытому рту Лисы.

Йон в панике отодвинулся от нее, чувствуя, как мысли путаются, а страх удушающей волной затопляет сознание.

— Прости — Хрипло повторил он, не зная, что теперь делать.

Неужели он все испортил? Разрушил дружбу с самым близким ему человеком. Что только на него нашло, и как это теперь исправить?

Лисса нежно ему улыбнулась и, вытянув руки, обхватила за шею, притянув к себе. Их губы снова слились, и, казалось, это мгновение длилось вечно.

Это лето было лучшим в его жизни, но и оно закончилось. Наступил новый учебный год. Четвертый курс обещал стать весьма напряженным. Йону казалось, что месяц до этого он пребывал в эйфории, но не покидало противное зудящее чувство, что вскоре что-то произойдет, грянет гром. И гром грянул на первом же уроке.

Подготовка к практике, которая должна будет происходить после шестого курса, началась уже сейчас. Раз в неделю им рассказывали о буднях рядовых инспекторов Канцелярии, самого низшего их звена — тех, кому приходилось ездить в деревни несогласных, работать с проблемными гражданами на выездах и курировать дела маленьких частных фирм. В общем, это было то, чем после окончания учебы предстояло заняться большей части третьего отряда. Второй и первый курс ждали еще несколько лет обучения теории в магистрате, а уже потом распределение по узким специальностям, таким как работа в распределительных центрах, в репродукционных лабораториях, в структурах государственных служб и отделах полиции. Некоторым могло повезти, и они могли попасть даже в головной отдел самой Канцелярии.

Но кем бы ни стал кадет в будущем, первая практика была едина для всех, поэтому в аудитории было непривычно многолюдно — сразу весь их курс. Йон пытался внимательно слушать андроида. Преподавателю пришлось внезапно уехать и вести лекцию дистанционно. Однако, слушать андроида было не тем же самым, что и живого человека. Пусть кто-то и говорил, что при должной проработке механических деталей — разница не заметна, на самом деле это было не так. Она была в самой атмосфере, в осознании присутствия. Никто не позволил бы себе так вальяжно сидеть, как расположились кадеты сейчас, если бы учитель действительно был в аудитории. Это было все равно, что слушать лекцию по телефону или записанной и показанной на визоре.

Так или иначе Йон старался внимательно слушать, вникая в основные детали. Речь шла об устройстве оружия инспектора — маленького пистолета с ампулой убивающего вещества. Официально — это было единственное оружие инспектора — огнестрельное и холодное были запрещены в ЛиДеРе и использовались только силовыми структурами, к которым Канцелярия не относилась. И все же пистолет не было основной защитой инспектора. Главным козырем были импланты. На предыдущем уроке им вскользь рассказывали о некоторых из них, и это поистине поражало.

— Ввод дозы инъекции осуществляется… — рассказывал андроид, переходя из одной стороны аудитории в другую.

Йон прикрыл глаза, и перед глазами всплыло непрошенное воспоминание о том, как он видел это самое осуществление.

«Дора скатывается на пол. Инспектор не придерживает ее, и тело, все еще сохраняя остатки жизни, разбрасывает руки и ноги в стороны, словно стремясь занять как можно больше пространства…»

— Одна ампула содержит… — Лекция продолжалась, и Йон попытался отрешиться от нее, чтобы не пускать в себя непрошенные образы.

В поисках поддержки он обернулся назад, где сидела Лисса. Девочка заметила его внимание и подмигнула, игриво проведя языком по нижней губе. Он невольно улыбнулся.

После первого внезапного поцелуя было множество других, уже более смелых. Все это продолжалось до сих пор и рождало странные чувства в душе. Что-то неуловимо изменилось, и от этого было немного страшно, хотя Йон и повторял себе, что Лисса по-прежнему была его другом.

Весь его опыт подобных взаимоотношений строился только на старых фильмах и современных саспенсах. Он знал, что до объединения пары часто создавались с целью рождения детей и объединялись последующим их воспитанием, после окончания которого нередко расходились. Сейчас же, вследствие передачи воспитания в введение государства, пары стали еще более недолговечными, и Йона больно кольнула мысль о том, что Лисса может перестать с ним общаться.

«Мы друзья» — повторил он сам для себя. — «Она всегда будет рядом».

«Каждый должен сказать это хоть раз…» — словно наяву услышал он смех своей первой в жизни подруги. В груди защемило. С Дорой он тоже планировал никогда не расставаться.

— В случае если будет введено препарата в количестве 1/3 стандартной ампулы, объект почувствует эйфорию, расслабленность, готовность к исполнению простейших команд.

Йон отвлекся от своих мыслей, вновь прислушиваясь к лекции. Тема была не самой приятной, но следовало уже взять себя в руки и слушать. Подобная информация часто отсутствовала в общем доступе в связи с частичной секретностью.

— 2/3 препарата погружают объект в глубокий сон на срок от двадцати до сорока двух часов. В случае если ампула будет введена полностью, происходит постепенное замедление процессов жизнедеятельности организма, завершающееся летальным исходом. Процесс замедления длится от двадцати минут до двух с половиной часов согласно зависимости, которую вы видите на экране выше. В данном случае, «т» — время замедления, «м»— масса тела, коэффициенты два и три отвечают за пол и возраст объекта соответственно, а первый коэффициент — берется из таблицы толерантности, и зависит от того, сталкивался ли объект с этим или другими похожими препаратами ранее.

— И в чем смысл? — Йон и сам не заметил, как высказался слишком громко, и вместо фразы, обращенной самому к себе, получился вопрос, заданный на всю аудиторию.

Андроид моментально переключился и навел фокус. Выругавшись про себя за несдержанность, Йон тяжело вздохнул, поднялся и повторил вопрос.

— В чем смысл проведения подобных расчетов применительно к полевым условиям?

Про разных маньяков от науки можно было не сомневаться. Но они готовились к практике, и чем конкретно это знание могло помочь им, было абсолютно не ясно.

— Смысл, кадет Йон, — Как ни в чем не бывало, отозвался андроид, — во времени, которое у вас будет на введение антидота, в случае если его введение окажется необходимо.

Йон не успел сесть, когда услышал ответ, так и остался стоять, тупо разглядывая сегодняшнего лектора.

В голове щелкнуло, и в памяти всплыл обрывок старого репортажа:

«Инспекторы все еще надеются, что девочке можно помочь …»

Одна картинка тут же сменилась другой:

«Нападение несогласных… Похищены некоторые из проходивших лечение детей…»

Йон судорожно глотнул, хватаясь за парту. Ему необходимо было срочно покинуть кабинет, но ноги не слушались, а в глазах потемнело. Попытавшись воспользоваться радиолокацией, он моментально определил направление выхода и, пошатываясь, отправился в ту сторону, огибая возникающие в голове образы препятствий. Кажется, кто-то несколько раз окрикнул его, но это было настолько неважно, что Йон даже не разобрал, кто это был. Важной сейчас была только одна мысль. Она набатом билась в голове, и цензурная ее часть состояла всего из двух слов: «Найти Велора».

«Нет. Стоп!» — приказал сам себе Йон, прислоняясь спиной к стене. Он облизнул губы, пытаясь понять, что же ему делать дальше. Если новости не врали, и Дору действительно похитили несогласные, он сможет найти ее и без посторонней помощи. Он может притвориться одним из несогласных и проникнуть в их среду, чтобы узнать подробности старого покушения.

Когда в голове наметился хотя бы слабый план действий, дышать стало чуть свободнее. Даже если Велора он так и не найдет, то у него все равно будет возможность хоть что-то сделать. Только бы Дора действительно оказалась жива!

Йон выпрямился и, оттолкнувшись от стены, бесцельно пошел по коридору. Тело требовало действия, да и думалось на ходу лучше. Как бы не был хорош его план (а на самом деле самоубийственно ужасен), в настоящий момент он был совершенно невыполнимым. Даже если он бросит учебу и отправится в какую-либо деревню несогласных, вероятность того, что он наткнется на скрытую группу мятежников, была минимальной. Кому нужен четырнадцатилетний недоучка? Это здесь он один из самых блестящих кадетов на потоке, а там он будет одиноким подростком, не имеющим навыков к реальной жизни за стенами кадетского корпуса.

Что ж, значит надо подготовиться. А еще приложить все силы, чтобы выяснить подробности нападения.

Йон резко затормозил и закрыл глаза, просканировал местность с помощью радиолокатора. Это сейчас было самым простым способом, чтобы сориентироваться и понять, где он находится. Выяснив собственное местонахождение, он переключил режим на серебристом браслете и через датчик на стене отправил запрос в сеть. На стене появились указатели. Йон не смог удержаться от удовлетворенной улыбки. Если сработало определение местонахождения другого кадета, то, быть может, он сможет таким образом найти и Велора?

Указатели сработали как надо, они привели его в спортивный корпус. Йон прошел несколько залов, прежде чем оказался на теннисной площадке. Следовало признать, что одеты игроки в теннис были не в пример лучше, чем те, что играли в Пагошет. Футболка, шорты, носки, теннисные туфли — все, разумеется, безупречно белого цвета. Шевелюра Илая на этом фоне отдавала чем-то желтым, хотя до этого Йон такого не замечал.

Он присел на скамью, ожидая окончания сета, но как только старшекурсник увидел его, то махнул своему сопернику и, прекратив игру, направился в сторону края площадки.

— Не стоило прекращать игру. Я с удовольствием посмотрел бы. — Усмехнулся Йон, подавая руку для приветсвия.

— Однозначно стоило. Он, — Илай шевельнул курносым носом в сторону своего сегодняшнего соперника, что вышло весьма уморительно, — меня загонял.

Блондин вытащил бутылку с водой и жадно присосался к ней.

— В таком случае, я по делу.

Не отлипая от бутылки, Илай кивнул в знак того, чтобы Йон продолжал.

— Мне нужно узнать номер учителя, — Йон ткнул пальцем в серебристый браслет на запястье, давая понять, какой именно номер ему нужен. — который преподавал у нас на первом курсе. После того года в кадетском корпусе я его не видел, но у меня есть к нему несколько личных вопросов. Есть вероятность, что я смогу найти его?

Илай присел рядом, задумчиво водя горлышком бутылки по сомкнутым губам.

— В системе запрос делал? Ничего нет? Хм… что ж, тогда действительно искать придется только по личному номеру. А спросить у других педагогов, может он с кем-то общается? — Илай улыбнулся пришедшей к нему мысли, но, увидев выражение лица Йона, тут же сник, разочарованно усмехнувшись. — Значит, уже спрашивал… Хм… В общем-то вариант есть. — Неуверенно вынес вердикт парень после небольшой паузы.

— Ты так говоришь, будто бы он мне не понравится.

— Я тебе уже как-то говорил про структуру совета кадетов. У нас есть тот, кто ответственен за безопасность. Хранилища данных огромны, и информация сохраняется за полные десять лет. Твой учитель каждый день открывал и закрывал двери кабинета через личный номер, и тот по-любому должен храниться где-то на сервере.

— Правильно составленный скрипт… — Йон сразу же мысленно прикинул возможный порядок команд для нахождения нужных данных. Это было не так уж сложно. — Что ты хочешь взамен за нужный мне номер?

Илай состроил обиженную гримасу:

— За какой-то номер? Ничего. А вот за место в совете, которое необходимо, чтобы этот номер достать…

— У меня нет желания взваливать на себя еще и обязанности совета.

— Весьма прискорбно. Но ты подумай, глупо отказываться от такой возможности.

— Мне рассматривать это как предложение о вступлении? — Йон откинул челку со лба, чтобы повнимательнее приглядеться к собеседнику. Кажется, тот говорил вполне серьезно.

— Ты популярен среди учеников. С первого по четвертый курс это точно. У тебя отличные результаты в учебе, и ты справляешься со всеми дополнительными нагрузками. Обширная группа единомышленников, которая разрастается с каждым годом. Ну и плюс, этот год — мой последний. Магистрат для меня и большинства моих друзей заканчивается, и я предпочту сам выбрать приемника на свое место в совете, чем предоставить это на голосование.

Предложение было соблазнительным. Даже не учитывая то, что через это место он мог выйти на Велора, быть членом совета означало стать частью элиты кадетского корпуса. Они назначали ответственных по группам, кураторов, следили за факультативами, развлечениями, помогали педагогам и многое, многое другое. И пусть дополнительная нагрузка возрастала в разы, но и привилегии также имелись.

— Возвращаемся к первоначальному вопросу. Что я буду тебе за это должен?

— А как же базовые ценности Канцелярии? — Наигранно возмутился Илай.

— Мы, как круг, не имеем углов — невозможно пожить без долгов. — Экспромтом продекламировал Йон.

— О, да… — расплылся в улыбке Илай. — Мы звенья цепи, называющейся круговой порукой… Хм… дай подумать, как насчет услуги в будущем?

Йон скривился, давая понять, что вариант ему не нравиться.

— Давай конкретнее.

В конце концов, им все-таки удалось договориться. Йон получал в начале следующего года место в совете и возможность узнать интересующую его информацию, Илай — свое отсроченное вознаграждение.

Йон как раз шел обратно, когда дорогу ему преградила Лисса.

— Нам надо поговорить.

Девочка была тверда и полна решимости, но Йону хватило одного взгляда в ее горящие синим огнем глаза, чтобы развернуться на месте и пойти в другую сторону. Он чувствовал себя так, будто предал ее, и оттого находиться с ней сейчас было нестерпимо больно.

— Святая бюрократия! Йон, стой! — Она перехватила его за локоть, вынуждая снова встать к ней лицом.

Несколько случайных свидетелей их сцены поспешили поскорее убраться из поля зрения.

— Я слышала то же, что и ты. И я рада…

— Рада? — С непониманием отозвался Йон, пытаясь найти следы истинных эмоций на ее лице.

— Ну, конечно, рада! Дора может быть жива, и тогда мы обязательно найдем ее. — Девочка осторожно сделала шаг вперед, затем еще один шаг, и только подойдя вплотную, обхватила Йона руками и прижалась к нему всем телом. — Я все понимаю. Но ведь мы сейчас вместе, это главное.

Она подняла голову, потянувшись к его губам.

Йон словно в замедленной съемке наблюдал за ее действиями. Он хотел ответить. Безумно хотел потянуться навстречу, но что-то словно сковало его изнутри. Он чувствовал себя предателем. Находясь сейчас здесь — в Канцелярии, рядом с Лиссой — он предавал Дору. А отталкивая от себя самого близкого человека на свете — он предавал не только Лиссу, но и себя.

Не видя отклика, девочка привстала на носочки, чуть тряхнув рыжей копной волос, но Йон на это только отвернулся.

— Ты… — отчаянно прошептала она, буквально задыхаясь от обиды.

— Прости. Я не могу.

— Не можешь, что? Поцеловать меня? Ты думаешь, она тебя ждет? — Голос девочки сорвался на визг, но в последний момент она все же попыталась взять себя в руки.

— Я ее жду. — Просто ответил Йон. — Я должен был сказать ей, что люблю ее.

Лисса прижала ладони к лицу, заглушая ими рвущийся наружу крик.

— Любил. В прошедшем времени. — Дрожащим голосом с трудом выговорила девочка. — А я — здесь. Я в настоящем!

— Ты самая настоящая из всех. — Йон с трудом сглотнул подступивший к горлу ком. В этот момент он ненавидел себя как никогда. Кажется, даже мнимая смерть Доры не принесла ему столько самобичевания. Зачем? Зачем он портил самое светлое, что у него сейчас было? Зачем рушил то хрупкое и прекрасное, что оказалось у него в руках?

— Видимо, не самая. — На грани слышимости произнесла Лисса.

Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. Йон отчаянно боролся с желанием броситься вперед, прижать к себе свою девочку, зарыться в невозможно прекрасные огненные волосы и вымолить прощение за ту невозможную глупость, что он сотворил. Еще секунда — и он был готов сделать это.

Но секунды у него уже не было. Лисса развернулась на каблуках и бросилась бежать прочь.

Йон медленно прислонился к стене и сполз вниз. Время шло, а он так и сидел на холодном полу, словно впав в оцепенение. Время шло, и больше не было ни случайно проходящих мимо кадетов, ни кого-либо еще. Только он.

Очнулся он только после назойливого покалывания на ладони от сообщений потерявших его друзей. Должно быть, Лисса ничего не сказала им о ссоре, либо ее они не могут найти тоже. Эта мысль заставила встряхнуться. Необходимо было взять себя в руки и пойти проверить, все ли с ней было в порядке.

Эдмонд попался ему уже почти у самого спального корпуса. Тот был на удивление один и выглядел до невозможности довольным жизнью. Первый удар Йон занес даже не дослушав до конца сказанную вместо приветствия издевку. Второй был плавным продолжением первого и отправил противника на пол. А дальше Йон просто уже не мог сдерживаться. Он просто хотел, чтобы хоть кому-то сейчас стало так же плохо, как и ему.