— Лили…
Горячечный шепот.
— Лили…
Мольба в голосе.
— Девочка, очнись, прошу тебя…
Почти отчаяние.
Что происходит?
Я пытаюсь открыть глаза, но веки что-то слепило. В ужасе начинаю беспорядочно водить руками по лицу. Я ослепла?!
И тут же едва не теряю сознание от от удушающего запаха крови. Кровь! Ну конечно! Почему так много?
На лицо ложится прохладная тряпка. И кто-то начинает бережно вытирать мне глаза и лоб. Кто-то…
Ир. Его запах пробивается даже сквозь запах крови. Моя голова упирается в его бедро, а его руки осторожно очищают мою кожу. Ледышка?!
И одним махом, как-будто кто-то повернул ключ в моем механизме, я почувствовала всю себя целиком, насколько болит все тело. Голова. Побитые руки и ноги. Тело.
Но переломов, кажется, нет.
А что есть?
Смешок. Похоже, я спросила об этом вслух.
— Из-за свойств камня я не могу лечить тебя, только себя. И твои пузырьки разбились. Потому налепили и намазали на тебя все что можно, перевязали и пришлось тормошить. Так что давай, приходи в себя и начинай самоисцелением заниматься.
Я поняла, что снова могу поднять веки. И осторожно села с помощью блондина, стараясь не думать, насколько мы близки, и насколько теплые и надежные у него руки.
Свет двух лучин — ага, мы их ведь брали с собой — осветил небольшой каменные мешок и Шера, который настороженно на меня смотрел, а увидев, что я пришла в себя, облегченно вздохнул, встал и начал ощупывать стены, тихонько ругаясь.
Ир сидел за моей спиной и к нему я поворачиваться не торопилась. Была отчего-то смущена.
Я медленно ощупала свою многострадальную голову. Похоже, шлем при падении слетел — потому я так сильно и ударилась, да еще и рассекла кожу. Там немало ведь сосудов, потому, навероне, и изалило все лицо. Но повязка была наложена вполне профессионально, кровь остановили, а боль…
Прошептала заклинание, и та начала стихать.
А вот толстая куртка и сапоги весьма неплохо защитили меня от дурных последствий. Но все равно неприятных ощущений предостаточно. Я постаралась немного их уменьшить, хотя все силы тратить не стала. Мало ли. У нас на всех, если я правильно помнила содержимое сумок, остался один артефакт восстанавливающий силы и набор пастилок да бинтов. Жаль, что пузырьки были из совершенно обычного стекла, да вот разве мог знать господин Широ, что мы попадем в такую переделку?
Я, наконец, встала. Ну как встала — сначала на коленки, тихонько, потом, наконец, на ноги. Посмотрела наверх, где потолок терялся в кромешной тьме.
А вдруг оттуда что-нибудь снова кинут?
— Не волнуйся, — блондин что, мысли мои читает? — Они удовольствовались тем, что мы попали в ловушку.
Он так спокойно говорит об этом? И кто такие "они"?! Я сердито посмотрела на блондина и только сейчас заметила, что он как-то странно сидит. Прислонившись к стене и неловко выставив вперед ногу
Я всплеснула руками, позабыв про прочее:
— Перелом?!
— Ага. Насколько сумел — исправил, но кости так быстро не срастутся и…
— Что ж ты сразу не сказал!
Какая бы сила у него ни была, пройдет не меньше суток, прежде чем он окончательно восстановится. Но нас учили, что в этих случаях делать, чтобы облегчить положение, чтобы выровнять все что нужно выровнять для правильного сращивания.
И широкая лучина, и бинты, и даже дезинфицирующая мазь отлично для этого подходили.
Я принялась за дело, несмотря на отказ блондинчика от помощи — только шыкнула на него. Я может и не в идеально здоровом состоянии, но мозги у меня не отказали. К тому же, меня целителем наняли, так что пора хоть раз проявить себя.
Привела в порядок его рванье, которое было раньше отличными брюками, намазала кожу заживляющей мазью, которой и правда осталось не много — на меня потратили — примотала деревяшку от колена до ступни, и тщательно закрепила бинты.
Ну вот, другое дело.
Я начала подниматься, но неловко покачнулась и тут же осела рядом, чуть ли не в его объятиях. Опять. И почувствовала краску смущения, залившую мои щеки.
Снова попыталась встать, только вот меня придержали. Потянули к себе…
Чего это он?! Поджав губы, я уставилась на Ира. Что-то мне показалось странным, но я не могла сконцентрироваться на своих мыслях, потому что в этот момент он улыбнулся. Даже в полумраке было видно, как потеплел его взгляд и расслабилось весьма грязное лицо — мы, наверное, собрали всю пыль и паутину, пока валялись здесь.
Но глаза сияли все так же ярко, даже ярче, чем…
И тут до меня дошло, что было странным.
Лицо.
Камни эмаши впитали и эту магию, и теперь черты лица Ира — наверное и Шера, но тот был сзади — четко просматривались даже при слабом свете. Ровный, прямой нос, чувственные губы, скульптурные скулы и подбородок…
Такой знакомый и не знакомый одновременно…
Знакомый…
Разрази меня Буря!
Широко раскрыв от удивления рот, я вскочила и уставилась на блондинчика. А потом перевела взгляд на рыжего.
Неужели… Да бред!
Но мой мозг, привыкший анализировать и раскладывать полученную информацию, услужливо подсовывал воспоминания, несостыковки, оговорки, которые теперь предстали совсем в другом виде.
Я не была любительницей светских сплетен. И не была представлена ко двору — моя семья пусть и являлась благородной и проживала в столице, но не обладала влиятельными покровителями, позволявшими пробраться во дворец — да мне это и не было интересно, в отличие от моей сестры.
Но я читала многочисленных писак, которые с пристальной жадностью следили за самым известным семейством. И видела блеклые картинки, на которых, порой, изображали того или иного члена семьи.
И уж точно не раз слышала слащавые восторги подруг сестры, которые смаковали подробности выходов в свет двух младших принцев, последние годы называемых теми же писаками «самыми завидными женихами Империи».
Как я могла быть так слепа?!
Как-то могла.
Разве я помнила их возраст и цвет волос? Разве могла знать, что один из них обжигает холодом, а второй способен создать хорошее настроение из пустоты? Что Шерон эр Джан-Ари настолько легко вспыхивает новым делом и всегда открыт к приключениям? А Максир эр Джан-Ари…
Что ж, теперь хотя бы понятно его высокомерное отношение ко мне.
Я отошла в сторону и еще раз посмотрела на напряженных молодых людей. Думаю, они легко распознали мои мыслительные процессы. В душе царило смятение, будто Буря смела там всё подчистую, а то, что осталось, перемешала и шлепнула о землю.
Прерывисто вздохнула. И спросила единственное, на что меня хватило на данный момент:
— Ну как, хорошо разлеклись…ваши милости?
Строго говоря, было понятно, что я тут не при чем. Я им не друг и не подружка, чтобы посвящать в свои тайны. И никто специально меня не обманывал. Императорским внукам захотелось развлечься и поиграть, и привлекать внимание им было не нужно. Да и опасно.
Но все равно было обидно. И досадно.
На собственные высказывания и рассуждения, которые касались их семьи — ничуть не оскорбительные, но все же… На все эти одни им понятные переглядки, которыми они сопровождали мои слова. На то, что я и правда оказалась не достойна доверия.
А еще на то, что теперь нам уж точно не по пути.
И если я раньше размышляла, что здорово, что у меня появились друзья и, быть может, по возвращении в столицу мы продолжим общение, то теперь эти надежды можно было похоронить.
Как и самые потайные мысли об Ире…Что ж, пора называть его Максир.
— Простите… за мое высказывание, — вздохнула, наконец. Смотреть на молодых людей я не могла.
— Лили… — начал Шерон, но я отрицательно помотала головой.
— Не стоит. Объяснять — не стоит. Я понимаю, вам и негоже делиться с незнакомцами собственной историей.
Я отвернулась к стенке и попыталась унять собственное смятение.
— А тебе не стоит все принимать так… близко. И вести себя будто мы чужие, — вдруг очень раздраженно заявил блондин.
Я сжала кулаки.
— Ты… вы определитесь, пожалуйста, что именно мне не следует делать, а то сами себе противоречите.
На Максира я не смотрела, но шипение расслышала хорошо.
— Вот что точно не стоит, так это начинать нам «выкать» и обращаться как с императорскими особами, — мягко возразил рыжий. — Во многом поэтому мы скрывались — не представляешь, как надоедает, что все лебезят перед тобой и видят лишь титул.
— Бедняжки… — вырвалось у меня довольно язвительное.
И тут же я вздрогнула.
Потому что на поникшие плечи опустились мужские ладони.
Шер.
— Эй, Лили. Это все еще я — веселый водитель, с которым ты валялась на одеяле, делилась лепешками и даже спала в одной комнате. Ничего не изменилось, понятно?
Через силу я кивнула.
В конце концов я же не селянка какая-то, которой и вздохнуть нельзя в их присутствии. Ну а то, что они потом и не вспомнят обо мне…
Посмотрела на блондина, но по его лицу ничего нельзя было прочесть.
— Но теперь я хочу хотя бы знать, за что страдаю, — сказала преувеличенно весело.
— Что ты имеешь в виду?
Что, снова со мной только Шерон разговаривает? Ну и ладно.
— То, что произошло, не случайность, а покушение. Сомнительно что кто-то из наших соперников на дороге обладает должной силой и возможностями вот так вот поступить. Организаторам и журналистам это тоже не нужно — зрелища-то никакого, и магмобиль не задействован. А значит, произошедшее связано с вами. Кто-то знал о вашей маскировке. И кто-то, похоже, давно точил на вас зуб. Я права?
— Права, — вздохнул рыжий. — Хотя я и не имею права выдавать эту информацию, но ты заслуживаешь правды.
— Значит, расскажи. Нам еще выбираться отсюда, да и мало ли что произойдет дальше — я хотя бы буду начеку.
— И в этом ты права, — Шер взлохматил мою и без того не идеальную прическу. — Ну что за счастье, что нам досталась такая спутница! Красивая, смелая — вон даже не плачешь — да еще и умная! Правда, Ир?
— Не заговаривай меня, — я шутливо пихнула сына рыжеволосой принцессы в бок. Поговаривали, что она всегда была любимицей семьи Джан-Ари, и почему-то я не сомневалась, что ее старшенький пошел той же дорогой.
— Ну хорошо. Дело в том, что мне… предстоит жениться довольно скоро.
— Ты встретил свою элене? — я широко раскрыла глаза.
— Нет… — Шер вздохнул. — Наследник Света и его прислужники заявили, что мне это не по силам. Но дело даже в другом — что ты знаешь про королевство Иосиби?
— Иосиби? — меня озадачила такая смена темы. — Единственное королевство на Черном Континенте, с которым Джандарская империя в состоянии поддерживать хоть какую-то связь, в том числе дипломатическую. С остальными там… совсем сложно.
— Потому что они отрицают проявленные линии, — неожиданно вступил в разговор Ир. — И их представления об Оке, Буре и Свете весьма своеобразны. Только в Иосиби, самом крупном на данный момент королевстве, достаточно разумные правители, которые хотели бы укрепить отношения. Эр Дави, отец Шерона, несколько лет провел там в качестве посла, и наш Император решил еще больше укрепить добрососедские отношения и…
— Продать меня тому королю, — в голосе рыжего была горечь.
— Э-м? — я не ослышалась.
— Мы не так уж свободны, Лили, — он вздохнул. — И чем ближе к семье, тем более не свободны. Разве что Иру и его братьям и сестрам дозволено гораздо больше — в том числе выбирать свою судьбу — но тут уже эрта Стася постаралась. Твой отец во всем ей потакает, да братишка?
— Заткнись.
Но Максир сказал это как-то… по-доброму, что даже я улыбнулась.
— А твои родители, получается… — поторопила я.
— Строго следуют линиям и велению Всемилостивейшего Ока. И я не сопротивляюсь — мы воспитаны так. Я женюсь на дочери короля Иосиби. И с этим решено, пусть даже она не моя избранница. Эта поездка — последний глоток воздуха перед отъездом. Дирижабль со мной и делегацией отплывет сразу, как только закончится безлунный цикл…
— И не всем это нравится? — я начала догадываться, что происходит.
— Именно.
— Но кому есть дело до далекого королевства?
— Многим. Причем, возможно, как раз в «далеком королевстве». Часть высокородных там может бояться, что упустят власть. Та же империя Шаор обеспокоена ростом и без того всеобъемлющей мощи Джандара. Перерожденцы также могут вступить в игру — поговаривают, что они используют порты Иосиби в своем морском маршруте и рассчитывают на тот континент, как на место, где они смогут обрести свободу для своих злодеяний. Разве что джандарцы не при чем — никому не выгодна моя смерть.
— А твоя? — я посмотрела на Максира. — Может дело вообще не в Шере?
Тот поморщился:
— На этот раз дело в нем, я уверен.
Уверен, вот как? Неужели у сына Бури развито чувство Света? Или здесь что-то другое?
— Так почему нас не убили, а загнали в эту яму?
— Потому что когда нас найдут, это будет выглядеть очень естественно — обнимающиеся кости в глубокой зад…дыре, — хохотнул рыжий, так и не растерявший своего веселого нрава.
Меня же передернуло.
— Не собираюсь тут умирать, обнявшись. Ты все стены проверил?
— Ага. Хода нет.
— Наверх?
— Не раньше чем завтра можно пробовать, — вздохнул Ир, — с моей ногой. А нам лучше не разделяться.
— Остается искать лаз вниз. В таких шахтах глубокие ямы не возникают сами по себе, чтобы загнать кого-то, — пояснила я деловито, потому что голова, наконец, под воздействием собственной магии и зелья, прочистилась окончательно. — Их используют совсем для другого — на случай сильного дождя или затопления шахты. Вода не стоит в коридорах или в нижней части, где идет основная добыча, а скапливается в таких резервуарах. А потом… Если изначально нет отверстия, то открывается механический люк и по специальным каналам она вытекает наружу.
Оба парня смотрели на меня странно.
— Что?
— Откуда ты это знаешь? — спросил Максир.
— Твоя мама основала замечательный факультет, — я рассмеялась. — Ты бы видел какие, порой, необычные у нас были преподаватели и какие примеры они приводили. Ну что?
Шер все это время простукивал пол и, наконец, обнаружил чуть приподнятый камень, под которым ощущалась полость.
— Нашел! Только как поднять? Будь у меня возможность магичить, я бы выбил его, а вот так…
— Просто выдавим.
— Ага. Да ты силач, — издевательски протянул рыжий.
— Мы не можем отдавать магию вовне, но себя же усилить можем, — блондин пожал плечами и прикрыл глаза, явно пользуясь своим же предложением. А я восхитилась идеей:
— Откуда ты это знаешь?
— Мама подсказала, — и снова неожиданная улыбка, озарившая его лицо. — Раньше я только и засыпал под рассказы о ее приключениях.
Хм, приключениях? А точно ведь, писаки долгие годы смаковали разные подробности истории её встречи и любви с наследником Бури — вряд ли там хоть что-то было правда, но в том, что у Стаси эр Джан-Ари оказался непростой путь к счастью, я была уверена.
Сначала я даже засомневалсь, что у них что-то получится. Очень уж монолитным выглядел пол. Но парни давили и давили, прикладывая все усилия, и спустя какое-то время камень все таки поддался, а потом и полетел вниз, выламывая тот самый механизм, про который я говорила.
Мы прислушались.
В непроглядном мраке было тихо и… свежо?
— Там есть воздух, — улыбнулся рыжий. — Я полезу первым.
— Почему? Потому что на тебя охотятся? — хмыкнул блондин, вдруг снова пришедший в хорошее расположение духа.
— Потому что ты калека, а Лили — девушка, — закатил глаза рыжий.
Он спрыгнул и сказал оттуда:
— Тут невысоко. И ход дальше под наклоном, но не сильным — и пусть придется сильно пригибаться, он достаточно широкий, так что даже такие толстяки, как вы, пролезут.
Я рассмеялась.
Настроение улучшалось с каждым мгновением. Скоро мы вылезем, окажемся на свободе — живыми и здоровыми — вызовем подмогу, а потом…
Вздохнула.
Вряд ли наследникам разрешат продолжить путешествие.
Мы продвигались довольно быстро. Шерон помогал другу, ну а мне только и оставалось, что нести все сумки, которые были не такими уж тяжелыми. Впереди забрезжил свет. И наше продвижение ускорилось — всем захотелось убедиться, что мы выбрались из каменной ловушки!
Наконец, мы оказались на небольшой каменной площадке, похожей на пещеру, за пределами которой было несколько скальных каскадов, а вдалеке даже виднелись какие-то механизмы.
Парни со стоном разогнулись. Да и мне стало легче дышаться.
Перебрались на открытую небольшую площадку.
— Скоро действие камней ослабнет, — довольно сказал блондин, потягиваясь и щурясь на вечернем солнце. И было примерился, как спуститься на плоскость ниже, от которой виднелась тропа вокруг скалы — наверняка в конце тропы были люди — как раздался шорох.
И от каменных выступов отделились тени, скрытые прежде мороком.
Хотя нет, не тени. В первое мгновение я даже с любопытством рассматривала одетых слишком легко для этого времени года мужчин в замызганных кожаных жилетах и штанах, а потом выругалась, поняв.
— Говорил же, что выберутся, — хрипло сказал какой-то высокий бородач.
Все произошло очень быстро.
Пространство вокруг нас заволокло дымом.
Я закашлялась и отшатнулась.
Перерожденцы достали мечи и взмахнули ими, да так, что едва не отсекли головы принцам и мне.
Я взвизгнула и попыталась укрыться в пещере, из которой мы пришли. Но там уже стояла темная фигура в намотанных поверх доспехов грязных тряпках. Мужчина выбросил вперед сеть с железными колючками, и мне едва удалось избежать её.
В несколько прыжков оказалась на краю и едва не оступилась, не понимая, что делать.
Ир и Шер были совершенно беззащитны со своими ножиками против длинных мечей, а с той стороны площадки уже целился арбалетчик. Похоже, ему было не важно, кого убивать.
Я хотела выкрикнуть, чтобы они упали на землю, но не успела — арбалетчик начал нажимать на спуск.
И не помня себя, не понимая что я делаю, я прыгнула стреле наперерез — стреле, что пронзила бы повернувшегося спиной Ира.
Наверное, меня убили.
Иначе как еще понять то, что сквозь меня вдруг прошла волна чего-то теплого, вокруг полыхнуло столь ярко, что я зажмурилась, а сил внезапно стало так мало, что я просто рухнула на землю?
И спустя несколько мгновений пришла в себя.
Действительно, лежу.
Села. Опустила взгляд и не поняла ничего — никакой стрелы в помине! Неужели она достигла своей цели?
Резко повернулась и заметила ошеломленно трясущего головой Шерона и встающего с земли Максира с очень злым лицом.
Нет не так.
Очень. Злым. Лицом.
Начала осматриваться, и тут же прижала ладонь ко рту, едва сдержавшись, чтобы не завизжать. Наших противников не было. Лишь черные головешки, от которых шел отвратительный смрад.
Это он? Пропустил силу сквозь меня и рыжего — и одним махом уничтожил всех перерожденцев?
Всемилостивейшее Око, да что у него за магия такая?!
Но, похоже, спросить я не успею.
Потому что меня рывком подняли и обидно тряхнули за плечи:
— Идиотка! — заорала блондинистая милость.
— Ч-что? — похоже, я была несколько контужена. Потому что вот совсем его не понимала.
— Какой Бури ты полезла под стрелу?! Решила стать героиней?! С наградой от моих родителей посмертно?!! Я же тянул время, чтобы успеть накопить магию, а ты…
— А я дала тебе это время! Или со стрелой в спине тебе было бы легче?! — я тоже заорала. Пережитый шок да и вообще все, произошедшее в этот день, оставили меня совершенно без сил и без выдержки.
— Все лучше, чем смотреть, как ты умираешь!
— Закрыл бы глаза! Я не могла позволить этому случиться, как ты не понимаешь?!
— Я запрещаю тебе рисковать!
— По какому это праву ты вообще мне что-то запрещаешь?!
— Вот по какому, — зло прошипел Максир, притянул меня к себе и впился в мой рот поцелуем.
Я целовалась до этого.
Целый один раз, со своим сокурсником.
Мы пошли на свидание в парк, а там он прижал меня к стволу дерева и начал тыкаться в мои губы. Было смешно, слюняво и щекотно. И я еще подумала, что не понимаю, с чего девушки придают такое значение поцелуям.
Теперь поняла.
Губы Максира обжигали таким огнем, что он, кажется, дошел до кончиков моих пальцев. Голова закружилась от того, как они ласкали, вжимались, смаковали мой рот. Не выдерживая наплыва таких сильных чувств я застонала, и мужчина скользнул языком и прижал меня к себе еще ближе, доставляя просто невероятное удовольствие, горячим поток уносящим далеко отсюда, туда, где были только мы, наши чувства, наш поцелуй…
— Хм, я тут тебя спасать бросился, а ты оказывается… сам спасся.
Насмешливо-холодный голос подействовал на меня отрезвляюще.
Я отпрянула от блондина и в шоке уставилась на открывшуюся картину.
На небольшом пятачке земли кроме нас троих теперь стояло еще четверо. В черных плащах и капюшонах, с совершенно суровыми и бесстрастными лицами.
А ниже, на том ярусе, на который мы хотели пробраться, перебирали копытами огромные железные кони.
Великий Свет, как я могла пропустить их появление?!
Я почувствовала, что мое лицо заливает краской стыда. Но задрала воинственно подбородок и уставилась на говорившего. И, наконец, осознала окончательно, кто передо мной.
— Отец, — сказал стоявший рядом блондинчик. — Рад тебя видеть.
Я не знала куда себя деть. Странное, потерянное состояние, когда вроде бы ничего не произошло, и ты ни в чем не виноват, а ужасно неудобно и неуютно, будто долго и осознанно готовился совершить проступок, а когда совершил его — был пойман.
Причем состояние это отец Максира не только не стремился облегчить — да и с чего ему — а все больше усугублял, время от времени глядя на меня давящим взглядом. Ему и силу свою не надо было использовать, я и без Бури чувствовала такое смятение, будто меня разметало на шестеренки по всему этому карьеру,
А его тем временем наводнили не только черные и серые отряды, но и местные работники и смотрители, да и прочие слуги коменданта, который вернулся и теперь обстоятельно отвечал на вопросы воинов.
Мы же разговаривали с Бежаном эр Джан-Ари. Расположились в гостиной коменданта и подробно рассказывали обо всем, что произошло с момента, как мы выехали из Имерета.
Расторопная кухарка еще и стол заставила горячими блюдами, вот только несмотря на голод, что-то взять я не решалась.
Пока Шер не взмолился:
— Дядя, ну перестань так смотреть! Кусок в горло не лезет — а ведь мне нужно питаться хорошенько, вдруг по ту сторону моря не так вкусно готовят, — он подмигнул.
— Я бы вообще на твоем месте поменьше распространялся про «ту сторону», — поджал губы старший принц и покосился на меня.
— Мне нечего скрывать от друзей, — рыжий посмотрел чуть ли не с вызовом.
— Даже так? — и снова наследник Бури обратил на меня пристальное внимание, а я снова почувствовала себя не в своей тарелке и отложила взятую было ложку.
— Я не собираюсь ни с кем делиться… подобными сведениями, — выдала, наконец, сипло. — В роду Шот никогда не было предателей.
А вот это прозвучало почти с вызовом.
А нечего на меня так смотреть! Я можно сказать жизнь наследничкам спасала изо всех сил, а он — как на преступницу.
Хотя может, это из-за поцелуя? Наверное так и есть. Вряд ли сыну императора может понравится, что какая-то девица на глазах у всех обнимается с самим Максиром эр Джан-Ари…
А уж что он подумал о моральных качествах этой девицы…
А-аа, великий Свет, ну за что?
Зачем?
Голова и так кругом шла и от покушения и от недавних событий, и от ощущения той силы и энергии, что прошла сквозь меня и уничтожила — тут я сглотнула — наших противников. Вот зачем Линии принесли мне еще этот поцелуй и Наследника Бури?
И зачем Ир меня поцеловал, а?! Да еще и так сердито, и нагло, и вкусно, и…
Стоп.
Меня о чем-то спросили?
— Лили эр Шот, вы подтверждаете слова о том, что встретили принцев совершенно случайно и поехали с ними в это путешествие, не зная, кто они такие?
Я уставилась на него, широко открыв глаза.
Что?
Он в смысле… Думает что я из тех вертихвосток, что готовы на все, лишь бы забраться в постель к родовитым молодым людям?!
Или, хуже того, пособница перерожденцев?
Как можно — я же лекарь! Меня же учили делать все, рисковать всем, но помогать своим пациентам, окружающим людям, спасать; стоять на страже Жизни и самой магической составляющей! А перерожденцы отрицали и свой род, и императорскую власть, и проявленные линии: ради мнимых идей свободовластия они убивали, торговали чужими телами, жизнь отрицали и уничтожали! Уходили за границу Империи и гнили там, подвергая опасности ладно бы себя — но своих близких и далеких, если кто и оставался вокруг них.
И меня причислили к этим преступникам?!
На глаза навернулись слезы, а голова была готова лопнуть от того воздействия, которому подверг меня Бежан эр Джан-Ари, проверяя мои истинные намерения и правдивость моих высказываний.
В ушах зашумело, зрение вдруг сделалось мутным, будто я смотрела на окружающий мир сквозь кусок перетертого морем стекла.
И в следующее мгновение я услышала жесткое:
— Хватит.
И всю муть и боль смело порывом свежего ветра.
Я вздрогнула.
Наследник Бури с удивлением посмотрел на своего сына, а тот на отца — с определенным вызовом. Это блондин что…защитил меня?
Стало еще непонятнее.
Как и то, что эр Джан-Ари теперь не просто впивался взглядом в мое лицо, а посмотрел как-то… Мягко?
И совершенно неожиданно улыбнулся.
От такой перемены я окаменела.
— И что вы намерены дальше делать? — спросил мужчина, откидываясь на кресле и обращаясь ко всем одновременно.
— Конечно, ехать дальше, — с набитым ртом сообщил рыжий. Ему развернувшаяся в комнате сцена совершенно не мешала утолять голод. — Если это не навредит расследованию. Или моим дальнейшим планам, — Шер помрачнел.
А я изумилась.
Ехать дальше? А разве их не должны теперь после всех этих приключений запереть во дворце и не спускать глаз? Или наказать за определенное самоуправство?
Похоже, я рассуждала вслух.
Потому что услышала смешок, исходивший от старшего принца.
— Знали бы, что творили мы с Эмзари, — я едва поверила мечтательной полуулыбке на суровом загорелом лице. — Императорский род не прячет своих детей от жизни, эрта. Если только младенцев…Для расследований есть отряды Бури, а для избегания опасностей — головы на плечах. Тому, кто не научится этому сам ни Око не пощадит, ни мы не поможем. А с перерожденцами я разберусь, конечно. И с тем, как они сюда попали, — его голос снова стал жестким и пугающим. — Так что ехать дальше — верное решение.
— Без Лили, — вдруг сказал Максир, не глядя на меня.
Он вообще не смотрел все это время, так что я даже гадала, не стала ли невидимкой.
Шер поперхнулся, а меня затопило обидой.
— Это еще почему? И как ты собрался обойти правила?! — прошипела я и вскочила со своего стула.
— Отец, может ты сможешь выделить нам какого целителя. Мужчину… — начал Ир, продолжая смотреть в сторону.
— Эй, я против! — возмутился рыжий. — Ир, ты чего?
— Наверное, боится, что я теперь его скомпроментирую, узнав, что он принц. Или себя… — от злости я уже не знала, что несу и кто находится рядом.
— А у меня нет для этого повода? — блондин резко развернулся ко мне, сверкая своими бесстыжими глазами, а я аж задохнулась.
— Не волнуйтесь, ваша милость, я не воспользуюсь ситуацией. И не собираюсь трезвонить на весь Джандар, что вы лезли ко мне с поцелуями! Они все равно не стоили того, чтобы о них рассказывать!
— Ч-что-о?!! Зачем же ты с такой охотой отвечала на них? — сделал он шаг ко мне.
— Это с перепугу, — любезно объяснила ему.
— Ир! Лили! — шокировано хрюкнул Шер и вклинился между нами. — Какая шестеренка у вас заела-то?!
Я моргнула, осознавая, что именно мы тут наговорили и при ком.
Ойкнула и снова рухнула на сиденье. И успела поймать изумленную улыбку наследника Бури, которую тот усиленно прятал.
— У меня нет лишнего целителя, Максир. Так что обходись тем, кто у вас есть — тем более, что ваш целитель…замечательный.
— Отец…
Но тот лишь покачала головой и встал, бормоча что-то непонятное, вроде «Сын своей матери — тоже ничего не видит…». А потом добавил громче:
— Я пойду, пожалуй, дети. А вы ужинайте и отправляйтесь в путь — если хотите хотя бы добраться до финиша не в числе последних, вам придется постараться.
— Победить-то мы не сможем в любом случае — артефакт так и не нашли. Да и не найдем, — вздохнул рыжий,
— Это не повод не доводить гонку до конца. Тем более, что День наступающей Ночи совсем скоро — уверен, вам будет приятно его отпраздновать всем вместе.
Он похлопал застывшего блондина по плечу, кивнул нам с рыжим и быстро вышел.
Я же, не зная куда себя деть от очередной волны смущения, взяла приборы и принялась за еду, совершенно не чувствуя ее вкуса.
Я совсем не понимала происходящего.
Этот заносчивый и самолюбивый… льдышка то спасает, то орет, то целует, то игнорирует…Он будто из двух людей состоит одновременно — и те постоянно борются друг с другом.
Его будто тянет ко мне с неимоверное силой — а потом отталкивает от меня прочь.
А Наследник Бури? Я и подумать не могла, насколько необычайно, взросло и по-доброму ведется воспитание в императорской семье, ничуть не похожее на мое, где на первом месте всегда были запреты на любое действие, выходящее за рамки «нормального» с точки зрения моего отца или тети.
Мы доели в молчании — мне просто нечего было сказать, а моим спутникам, похоже, не хотелось. Затем я убедилась, что все восстановили и магический, и физический резерв — даже нога у Максира вне подавляющих камней полностью зажила — и отправились к магмобилю, который уже, на всякий случай, проверили воины Черной Бури.
А дальше началась настоящая гонка. Мы неслись всю ночь — я дремала, а Шер и Максир сменяли друг друга, а уж утром, после спешного завтрака, я сама села за руль и дала отдохнуть своим спутникам.
Мимо проносились заснеженные поля, пара деревушек, далекие холмы и густой лес, весь в серо-красных остовах деревьев, упустивших свою листву. Принцы отдыхали, а я смотрела на разбитую дорогу, устремляющуюся вдаль, и постепенно успокаивалась.
Конечно, все произошедшее было странным, возмутительным, удивительным и будоражащим. Но положа руку на сердце, вряд ли бы я отказалась от всего, что почувствовала и попробовала за эти дни.
От духа приключений.
От пусть временной, но очень яркой дружбы и разговоров.
От сопротивления и борьбы.
От знакомства с таким удивительным человеком, как Бежан эр Джан-Ари.
От всего того, что я увидела и узнала.
От красот, проникающих в самое нутро.
И даже от невероятного поцелуя, который никогда не повторится. И моих чувств, которые я не имела права испытывать. И не потому, что я была не достойна Максира, но потому, что его это не интересовало.
Я была благодарна Оку, Свету и Буре за то, что они сплели наши линии — хоть и не надолго!
Впрочем, моя благодарность испарилась тем же вечером.
Мы решили, что достаточно компенсировали разницу в расстоянии и можем позволить себе заночевать на довольно большом постоялом дворе, который удачно расположился на перекрестке, и, что удивительно, имел достаточное количество свободных комнат.
Условились встретиться внизу на ужин и разошлись.
Я с удовольствием вымылась, а потом, подумав, надела единственное платье, то самое, что носила еще при знакомстве — и бережно везла в своей дорожной сумке. Привела его в порядок магией, закрепила волосы заколками и сама же рассмеялась от своего рвения.
Глупости, конечно. Но мне вдруг очень захотелось быть сегодня красивой.
Взволнованная, я спустилась по лестнице и направилась в зал, где уже слышались залихватские крики и откуда шел удивительный аромат горячей пищи.
Зашла и замерла на пороге.
Мои спутники были там, и правда. Вот только меня они не ждали, во всяком случае, Максир.
На его коленях сидела размалеванная девица и обнимала руками за шею, чуть ли не подставляя под нос декольте.
В первый момент я застыла статуей. А потом едва не согнулась от пронзившего меня чувства горечи и боли, будто нож в масло вошедшей в мой живот.
Я попыталась вдохнуть и не смогла.
Только и смотрела на открывшуюся мне картину.
Мельком заметила, как начал подниматься навстречу Шер и все также, полусогнувшись, отступила прочь. И бросилась бегом по лестнице, заперла массивную дверь и юркнула в кровать.
Меня трясло и ломало.
Будто бы я оказалась крохотным корабликом, оторвавшимся от веревочки, что тащил маленький мальчик. Он играл с ним целый день, а потом, когда тот зацепился за корягу, неаккуратно дернул, и вот в его руках оказался лишь обрывок — а кораблик, подхваченный водоворотом деревенского ручья помчался прочь, набирая все больше воды в свои невысокие борта и ударяясь о мелкие ветки.
И, наконец, потонул.
А мальчишка недоуменно посмотрел на оставшуюся веревку, пожал плечами и выкинул ее прочь.
— Лили.
Нет. Только не рыжий. Не его сочувствие, не его объяснения! Нет!
— Лили, послушай…
Я зажала себе ладонями уши.
Идиотка.
Что я себе возомнила? Какие там у принца могут быть терзания и тяга? Я все надумала. Накрутила. А он всего лишь развлекался с наивной девицей. А как понял, что развлечение слишком неопытно и крикливо, взялся за более податливый материал.
Сквозь ладони пробрался осторожный стук и я, наконец, сказала.
— Шер… Просто уйди… Увидимся утром.
И с облегчением выдохнула, когда после паузы услышала:
— Хорошо.
Я же распласталась на кровати.
Слез не было. Только глухая пустота и боль.
Я закрыла глаза и приготовилась к долгой и бессонной ночи.