ДАНИЛА ВРАНГЕЛЬ. ЛЮБОВНИЦА МАРГАРИТЫ
В глубине затемненного помещения ночного бара, в двухместной кабинке, отделенной от стонущего клуб–музыкой и извивающегося змеями стриптиза зала, наполненного энергией «экстези» обезумевших шоу–посетителей, сидели двое, не обращающих внимания на ушедших из реальности представителей «золотого» поколения.
— Послушай, но если это все просто развод?
Блондинка, полыхнув сиренью взгляда, затянулась сигаретой и пытливо стала смотреть в глаза своей собеседнице, брюнетке – красотке с несколько восточным типом лица.
— Если все время думать о кидалове, то лучше вообще из дома не выходить, кормить кошек и смотреть в окно, — ответила Маргарита, взяла бокал с вином и сделала глоток. Добавила:
— Он хочет, чтобы мы его сопровождали в виде его любовниц. Всё. Ни о каком сексе не было даже намека. Он вообще, мне кажется, не интересуется женщинами. Он интересуется мужчинами, которые интересуются женщинами, которыми, якобы, интересуется он. Голубой, не голубой — ничего не понятно. Я навела справки, вроде бы не педик. И его положение ставит нас в роль.
Блондинка помолчала, рассматривая худющую как кобра даму, вцепившуюся в шест и открывшую магниты силикона, втягивающего внимание зала. Проговорила:
— Странно всё это. И почему мы? Почему именно я и ты?
— Наверное, он знает что мы в Теме.
— Какого черта ему что–то знать о Теме? И зачем ему именно Тема?
— Он мне намекал что–то вроде того, как он устал от мужского общения. И как он устал от женского внимания. И как он устал от внимания прессы, журналистов, телевидения, закулисных интриг парламента и вообще… Мне он показался слегка не в себе. Но пятьсот косарей! И я выбросила из головы все мысли. — Поставила бокал на стол. — Что и тебе советую сделать. Пятьсот косарей каждой из нас за два часа работы. За пятьсот косарей Маргарита составит эскорт бомжам или олигофренам. Да и ты тоже.
— Выходит, мы ему понравились? Как он вышел на тебя? Почему именно ты и я?
Собеседница нахмурилась и некоторое время молчала. Мрачно проговорила:
— Он видел наше порно, которому десять лет. Кот, сука, бабки взял, а видео полностью не уничтожил. С ним будет разборка за эту подставу.
— Он не стёр порно?
— Он не только не стёр, он его эксклюзивно продает или дарит. Не всем, конечно, а клиентам, типа нашего.
— Ты откуда это знаешь?
— Ха! Он же мне и показал отрывок, когда я была у него в кабинете. Правда, пообещал что этот файл у него будет храниться как порнофильм Мэрилин Монро, проданный негру из Манхэттена.
— Порнуха Монро уже неделю как ползает по Сети.
— Да? Чёрный же клялся, что никто никогда не увидит ту пленку, где Монро делает минет Кеннеди.
— Клялся… Наш кот тоже клялся, да еще бабки сбил. Короче, что будем делать?
— Работать. Но котяра может стать диффамантом, и нам, при нашем статусе, надо думать, что делать с теми веселыми картинками, где мы соображаем на троих.
— А где сейчас третий?
— Его грохнул снайпер. Ты что, не в курсе? Он сдуру полез в алюминий, хотел выкупить контроль, но не переговорил с Дерипасом. Контроль был бы точняк у нашего третьего, он поставил на Абрама, а тот, в форс–момент, пошел в отказ, но аукцион уже начался. Лаве председателю уже ушло, и если бы не окулист, контроль был бы у Абрама, посредством третьего, при раскладе который был за час до аукциона. Ты же знаешь, кто под Абрамом? Медведь что–то не поладил с Путником и они решили, что контроль Абраму ни к чему, хотя он их хозяин. Крайним оказался третий. Контроль забрал Дерипас.
Маргарита закурила «Chancellor» и стала смотреть на «кобру» с силиконовыми магнитами. Добавила:
— Депресняк от такой ситуации может пропереть. Кота надо грохнуть.
— Ты же знаешь, где он сейчас.
— Знаю, секретарь Рыжего. Так что–ж теперь? И вообще, — откинулась на стуле и кинула сигарету, — какого он занимается этим? Ему что, Рыжий мало платит? Да Рыжий в списках Форбса в начале первой сотни.
Снова взяла тлеющую сигарету. Усмехнулась. Медленно проговорила:
— Я знаю чего он хочет. Он знает о нашей связи с Медведем. Он, падло, хочет что–то выдавить из нас. Чтобы мы что–то выдавили из Путника, через его протеже Медведя. Кот предъяву пока не делал, но, чувствую, она будет. Эта сучья котяра занялась вопросом экспорта Су-37, ему нужен компромат на Медведя, он хочет, чтобы мы принесли ему веселые картинки с ним, и вот тогда, как он считает, тема с Путником будет закрыта, и лицензия на экспорт появится.
— Надеюсь, ты картинки с Медведем не засветила?
Сиреневоглазая блондинка пытливо стала смотреть в глаза восточной брюнетке. Та помолчала. Спросила:
— А ты?
— Я пока не сумасшедшая.
— Ну, так и не думай, что мы с тобой в чем–то отличаемся. Файл закодирован и висит в Сети на пяти серверах. В реале его нет. Если Медведь узнает, что в тот момент работал пассивный видеочип, нас ждут проблемы.
Помолчала, оглядывая позолоченных клоунов, заполнивших зал элитного бара. Сказала:
— Медведь под Путником, Путник под Абрамом, Абрам под полуостровом, полуостров под родней из Вашингтона и… добивается «Раптор» F–22, а наш «кот» занялся Су–37, который котируется наравне с «Раптором», но только пойдет в Иран, к веселым исламистам, которые ждут в гости эти долбаные «Рапторы», не дождутся, а вот Су–37 это ожидание ускорит и полуостров получит обратку раньше своей подачи, даром что дрючили своих всадников для прыжка в тысячу километров. В общем, дело дрянь. Мы с тобой нужны «коту» для атаки на F–22. Мы нужны «коту», чтобы Медведь дал лицензию на продажу Су–37, а если ещё точнее, то мы нужны аятолле и ИРИ, а если уже вообще точней, то мы нужны веселым ребятам из кооператива Аль–Каеда, которые и будут руководить атакой на «Рапторы», прибывающие на днях на полуостров, как только Конгресс даст в виде исключения разрешение на экспорт F–22.
Маргарита умолкла и стала пить вино. Добавила:
— Ты же знаешь, в каком подкомитете я сейчас, и кто мой шеф.
Блондинка расширенными глазами смотрела на свою любовницу. Тихо проговорила:
— Марго, блять, мы влипли, если это все так, как ты говоришь.
— Я тебе говорю одно – надо грохнуть «кота», тогда никто не атакует «Рапторы», а полуостров на ИРИ прыгнуть не сможет. Вашингтон не подпишется, а если и подпишется, то это не Ирак, и Путник уже не тот, после цены за баррель больше двухсот. Хоть он и под Абрамом, но ещё есть Иван, и его бригада, от которой Путник свалил по недоумию, а теперь скачет как ошпаренная лошадь то туда, то сюда. От Абрама ему деться некуда. От бригады Ивана тоже. При таком раскладе полуостров остается в стороне, особенно после полной установки на БД РС–24.
Протянула руку и погладила блондинку по губам. Прошептала еле слышно:
— Милая, да успокойся. Мы в Теме, но не не в теме всего этого экспорта безумия волосатых обезьян. Пусть меняют «Рапторы» на «Сухари», пусть травят себя высокоточным дустом, нам то с тобой что до этого?
— Дорогая, а что делать с эскортом?
Маргарита нахмурилась. Недовольно проговорила:
— Да дело, в общем-то, и не в косарях, ты же понимаешь. Нам сложно отказаться оказать услугу этому человеку. Он советник Путника, и он финансирует все закрытые программы Медведя, который пошел в бригаду Ивана, а Путника, выходит, кинул, или пробует кинуть. Иван ползет вверх очень упорно, но осторожно. Под Иваном уже больше половины тех, кто был под Путником. РС–24 в полном объеме поставил Иван, вопреки мнению и Медведя и Путника и их бригадиров. Конечно, перья туфту гонят в желтухе и стекле, что это всё заслуга Медведя и Путника! Да черта с два! Я знаю, как всё было в самом деле, как шла разборка в подкомитетах, как советники били друг–другу морды, отрабатывая проплаченный прессинг. А теперь проблема с «котом» и «Рапторами». Нет, ты скажи, нам это нужно?
Маргарита в упор стала смотреть в сиреневые глаза.
— Нет, — неуверенно ответили глаза, — нам это не нужно. Нам надо избавиться от видеозаписи, которую сделал «кот».
— Вот именно! — проговорила Маргарита. И повторила: — Кота надо убрать.
В глубине затемненного помещения ночного бара, в двухместной кабинке, отделенной от стонущего клуб–музыкой и извивающегося змеями стриптиза зала, наполненного энергией «экстези» обезумевших шоу-посетителей, сидели двое, не обращающих внимания на ушедших из реальности представителей «золотого» поколения.