ДАНИЛА ВРАНГЕЛЬ. УЛЬТИМАТУМ ЗОЛОТОЙ РЫБКИ
– Что–то штормить начинает, тебе не кажется? – спросил капитан у старпома.
– Да нет, кэп, вроде бы всё нормально. Главное – давление, вы же знаете. Оно только поднимается! Никакого падения! Хотя, конечно, странно всё это. Я сам вижу и чувствую признаки шторма, но приборы его не фиксируют.
– Приборам верить – что пойти да жениться, – заметил философски капитан. – Они мне врали больше, чем моя жена. Они мне врали больше, чем мои хозяева. Они мне врали больше, чем врёт убойный нож корове при подходе к разделочному цеху. Я знаю дело в чём. Всё дело в кумже. Две тонны рыбы и без шанса обработать. И какой рыбы!
– Но нам по ИНТЕРСАТу клянётся восемь баз, что рыбу заберут.
– А свадебный венок не обещали? А? Быть может, похоронный? Что, тоже нет? Так за кого они нас принимают?
– Кэп, есть нюанс, как говорят французы. Вся рыба не мертва, её не заморозили, клиенты требуют живой продукт.
Капитан подозрительно посмотрел на старшего помощника и, прищурившись, спросил:
– Ты хочешь сказать, что шторм заказала рыба?
Тот пожал плечами.
– В этом долбанутом Японском море бывает всё.
А тёмные воды хмуро бились о борт рыболовецкого траулера идущего под российским флагом. В каюте, отделанной орехом, сидела красотка по имени Жанна. Она числилась поварихой и исполняла функции оной, исключая приготовление еды. Такие жанны частенько годами живут в каютах старпомов, реже – капитанов. Присутствие женщины на борту в двадцать первом веке уже не считается страшной опасностью для экипажей. И этим пользовались и матросы, и капитаны, в меру своих возможностей и ориентаций. Более того, «жанны» подобного рода обычно страшно ревнуют весь экипаж, когда судно заходит в какой-либо порт. Частенько они с бешенством в глазах стоят на трапе и пытаются силой не пустить матросов в увольнительную со словами: «Вам что, меня мало!!!»
Это известно всем. И это касается рядовых поварих, которые совмещают приготовление пищи с сексом в матросских кубриках.
Но данная выше Жанна была птица не того полёта! Какие матросы! Какая кухня! Французское бельё и аналогичные духи – вот каков был её удел. И даже минет она делала с французским жеманством, глотая сперму, словно шампанское, и вздыхая, как будто ей всегда было мало.
Одним словом, старпом пристроился хорошо. Паспорт он у шлюхи забрал, но морду ей не бил. Иногда делал кун, иногда всё наоборот. Деньги платил в размере капитанского оклада, в любой валюте, в любой стране…
И, таким образом, не давал засыхать своей молодости, т.е. предстательной железе, и молодости Жанны, т. е. её кошельку.
Жанна сидела в кресле в одних французских трусиках и рассматривала рыбок в аквариуме. Скалярии… Гурами… Гуппи… Золотые рыбки… Красивые рыбёшки, прямо сказка! Жанна пальчиком постучала по стенке аквариума, с любопытством бездельной наложницы разглядывая милых тварей. Те подплыли на её стук и глядели на неё, словно спаренные телескопы.
– У тю, тю, тю, тю… – прощебетала она, улыбаясь улыбкой гейши.
Золотая рыбка ткнулась лбом в стекло и сказала:
– Слушай дура, передай своему ёбарю, если не выпустите в море кумжу, скоро все пойдёте на дно. Повторять не буду, запомни с первого раза. – И отплыла в сторону, небрежно виляя хвостом.
Жанна ошеломленно смотрела на аквариум и рыбку, заползшую под корягу.
А море постепенно разыгрывало свою карту, усиливало волну и погружало ватерлинию пониже номинального уровня. Что сказывалось на психике старпома.
– Кэп, – измолвил он. – Мне совсем не нравится такая ситуация с волной при полном отсутствии пониженного давления. Да и ветра нет совершенно!
– Данила, – ответил тот. – Пойди, лучше, трахни свою гейшу. Глядишь, и нервы попустит.
– Кеп, какое траханье! Волна уже катит под пятый балл. У меня не встанет ни на какую гейшу, при таком раскладе.
– Ну, тогда терпи. Мы везём две тонны кумжы. Ты знаешь, сколько это стоит? Это стоит очень не мало. И не забывай об этом, даже если у тебя встанет на твою Жанну.
На палубу вбежала французская повариха Жанна.
– Кэп! Кэп! Со мною говорила рыба!!!
– Я не удивляюсь, – ответил капитан. – Их разговорчивость общеизвестна.
– Я не шучу! Я не пьяная! Золотая рыбка передала вам ультиматум!
– Шо, шо? Иди, проспись, коль обкурилась, али обпилась. Я не позволю выходкам твоим проникнуть на территорию мне вверенного судна. В загон! И быстро! Есть договор где можешь пребывать… И исполняй!!! Твою мать, повариха! А то я научу тебя готовить блюда для капитанского стола. Поберегись!!!
– Кумжи требуют, чтобы их выпустили на волю. Иначе шторм и волны выше мачты! Поогиибнем все, мой капитан! Подохнем как линялые собаки, заброшенные в бездну Марианскую… Мне рыба предложила вариант… Я передала вам, тепереча решайте. – И убежала вниз.
– Совсем рехнулась твоя баба, – сказал капитан старпому. – Убери её с глаз долой, а то не выдержу и брошу её за борт. Хоть и не Разин, но характером не обделён.
– Кэп, – спросил Данила понурившись. – Можыж и выбросим кумжатину в стихию? Нехай плывёт, нерусская паскуда. Нам всё равно её не есть. Да было б что там есть! Одни понты! Ни сала, ни морковки.
– А в твоей Жанне много сала, друг? А пялишь ведь её не уставая. Морковкою своей. Довёл бабёнку! Крышу уж срывает! Ты верно с утреца не трахал повариху? Вот она блюдо нам сюда и принесла. А коли не справляешься с французкой, отдай другим, те, может, крепче будут, и рыбам рот заткнут.
Громадная волна ударила о борт и намочила с ног до головы и капитана и старпома.
– Ну, ну, – сказал старпом. – Пока о ебле будем рассуждать, ко дну пойдём, а кумжа – вместе с нами. Она то не потонет, мой капитан. Ей есть куда линять! А мы? На эти плотики полезем? А SOS успеем дать?
На палубу выбежал связист.
– Капитан, радиостанция не работает! Все лампы и транзисторы накрылись. И микросхемы, заодно. Последним загорелся трансформатор. Его тушил, себя не помня! Но потушил! А связи нет…
– Ебаться меньше надо с поварами, тогда и ничего гореть не будет.
Авраааааал!!! –!!!–!!!
И понеслось исчадье ада, авралом именуемое, ломая и круша, что можно, на своём пути, вантуя всё ненужное, а нужное теряя, но главное – процесс, а результат не важен. Он у Всевышнего в руках! Так думал кэп, и был, конечно, прав. ДВИЖЕНИЕ само найдёт пути, которых отыскать не в силах ни человек, ни кто–либо ещё.
Авраааааал!!! –!!!–!!!
Весь экипаж траулера вцепился в жалкую посудину, моля братишку Посейдона о пощаде и вспоминая все грехи, которые уж не грехи отныне, а индульгенцией откупленный мираж.
– Вперёд!!! – скрипел седой водила, водящий траулеры сотни лет. – Вперёд!!!
И никакого понта, тонуть не собирается никто, под кэповой протекцией ходивший, и кумжу тоннами сдававший, где гейши исполняли танец живота и возбуждали своим телом всех, кого земля не держит.
Авраааааал!!! –!!!–!!!
– Данила, проверь–ка по секстанту, где плывём мы, – попросил старпома капитан. – По–моему, покупатели кумжи где-то недалеко, милях в ста. А может и поближе.
– Мой капитан, прошу последний раз, рассудком пользуясь, принять решение. Да на черта нам эта прибыль с кумжи, ежель на дне обменных пунктов нет? Старик, ты любишь море, я всё знаю. Но есть предел безумия полёта! Мы все покойники, всё просто – все.
– И этим подтверждается призвание! Тебе, Данила, в голову не шло? Такое странноватое решенье? В постели сдохнуть мумией решил? А гейша, кем она уж станет, к моменту увядания тебя. У нас не просто кумжа, у нас святая кумжа! Она и цель, и средство, она сама в себе. Нам бог послал подарок, ну и что же? За борт его? Кто спятил – я? Иль ты – подумай.
– Я подумал. Решил ты сдохнуть во глубине своих морей. Но Жанна здесь при чём? При чём здесь я, Данила? Мы с гейшей не торопимся пока туда, где трупы стынут. Есть предложение – коль кумжа дорога морскому сердцу, пусть волк морской её заменит, и прыгнет сам в объятия любимой… Стихии… А? Каково? Не тот уже нюанс?
А судно мчалось сквозь волну и ветер, поднявшийся до штормового. Две тонны кумжи ждали, что будет с их судьбой.
Так и несутся до сих пор во мгле японских волн. А капитан решает, куда товар девать, которому цена сложилась – неимоверная… И Жанна ждёт Данилу во каюте, напялив офранцуженный прикид… Данила же в тумане, неведомых клиентов углядевши чуть не сошел с ума, но понял вовремя, что это был мираж… С тех пор глядит, а гейша его ждёт, слезу порой платочком утирая… Старик печать на ёмкость с кумжей наложил, охрану выставил, вручивши пулемёты. А сам на мостике стоит и курит, курит, курит… Опакистаненный гашиш… А траулер несётся в ночи нерусских вод… Кому нужны две тонны кумжи? Кому? Какому идиоту? Но ежели отыщется такой, пишите...