— Я надеюсь, что это не игра российской СВР, генерал. Если всё соответствует действительности, то мы в полном дерьме.
— Пока всё подтверждается фактами, сэр. Факты из семи независимых источников. Все они знают как о существовании Ликвидатора, так и о существовании Объекта. На игру не тянет — слишком сложно. Похоже, что русские специалисты в самом деле, еще при Брежневе, вмонтировали где-то в Киеве нейтронный боезаряд. Идея самого Брежнева, скорее всего. Он всё держал под контролем, всегда перестраховывался. И оказался прав. Возможно, такая штуковина есть и в Москве.
— А в Вашингтоне? А у нас здесь не вмонтирована такая штуковина, как вы говорите?
— Нет, здесь — вряд ЛИ.
— Вряд ли?
— В Вашингтоне русского атомного боезаряда нет, — уверенно проговорил генерал.
— Хотел бы я вам верить, — ответил президент. — Но я не могу верить! Не имею права. Особенно сейчас. Гибель "Дискавери", поражение под Дубровником, захват офицеров в Аравийской пустыне, в районе Киева уничтожено шестнадцать самолётов ВВС США, смерть госсекретаря, — очень, очень странная смерть! — атака на сервер ЦРУ, блокирование WWW и, впервые, успешное использование боевой фотонной системы. Русский лазер сбивает американский флаг на Луне — не многовато ли, генерал, для такого краткого отрезка времени? Как вы считаете?
— Это результат парадигмы цивилизации.
— О! Вы ещё и философ! Парадигма! Ха-ха-ха! Настоящая парадигма всегда приходила в виде меча, а не каракулек на бумажке.
— Господин президент, времена изменились. Прошу прощения, но сейчас один год идёт за десять. В плане информативного насыщения.
— Вот так? Да? Это вы, наверное, к вопросу о пенсии? — Встал и начал ходить вдоль овала кабинета. Отпихнул ногой собаку. Сказал:
— Я понимаю, что Кеннеди было трудно, но согласитесь, его проблемы, в сравнении с нашими, — детские игрушки.
— Вы правы, господин президент.
— Нельзя даже рискнуть нанести ядерный удар! Неведомо, какая у России ПРО.
— Но мы же сами вышли из договора.
— Да мне плевать на договоры! Кто и когда их придерживается? Договоры для дураков, типа Хусейна. — Помолчал. Молчал и генерал. Зазвонил телефон. Президент поднял трубку:
— Меня ни для кого нет, — и положил. Продолжил:
— Как вы считаете, являясь главой оборонного ведомства, что в данный момент необходимо предпринять в ответ на русскую экспансию?
— Вы считаете, что имеет место экспансия?
— Да, генерал, я так считаю. Ну?
— Есть план MX.
— Вы считаете, что наступило время использовать его?
— Ммм… Да. Я так думаю.
— А ПРО? Несколько процентов русских ракет всё равно проскочит. — Президент вопросительно смотрел на собеседника, приподняв брови. Тот уверенно проговорил:
— Вы же знаете, что мы технически превосходим их. Все эти последние сплетни о новейших разработках России в области противоракетной обороны не более чем пустая болтовня продажных журналистов и телевизионных обозревателей.
— Ой, генерал, я уже не уверен. Они сбили лазером наш флаг на Луне. Это издевательство над американской демократией! Над Американской Мечтой, наконец.
— Да, да, — вяло согласился генерал. — Но сбить флаг, это ещё не сбить баллистическую ракету. Акция русских, не более чем реклама.
— Хотел бы я в это верить, — ответил президент, — но почему-то не верится. Англичанин ждёт моего стратегического решения в отношении "русского вопроса". Великобритания заранее согласна с нашей политикой, какой бы она ни была. — Помолчал. Пожевал губами. Продолжил:
— Даунинг-стрит в шоке. Выяснилось, что после Киева Ликвидатор отправится в Лондон.
— Зачем? Заметать следы? — нейтрально вопросил генерал.
— Ха, — мрачно усмехнулся президент. — Следы. В Лондоне, при помощи конспиративных связей известного Филби, в восьмидесятых годах вмонтирована сестричка Киевской бомбы. А? Как новостишка? — президент уставился широко открытыми глазами на генерала.
— Господин президент, это правда?
— Да, генерал.
— Мне показалось, что это сплетни.
— Что, про это уже говорят?
— Весь Вашингтон.
— Да? А я думал, что это сверхсекретная информация.
— Не совсем.
— Хорошо, забудем про Лондон. Вашингтон ближе. — Посмотрел в окно. — Мне нужен план MX адаптированный к сегодняшней ситуации, включая новые технологии российской ПРО.
— Он готов.
— Да? Вы молодец. Я могу взглянуть?
— Файл -2425. Код — MX.
Президент придвинулся к монитору, протарабанил пальцами по клавиатуре, зашевелил мышь. Повернулся к генералу.
— Но, судя по плану, процент уничтожения наших ракет составляет цифру 92. Это не ошибка программиста?
— Нет. Перед вами реальный план, адаптированный к действительности. Но у нас есть 8 %! Это двести сорок боеголовок!
— Да у Китая больше, генерал.
— Китай не претендует на регулировщика цивилизации, сэр. Потому, что не тянет на это. 240 боеголовок — это конец России!
— Да нет, что-то мне здесь не нравится. А ответный удар? А ядерные субмарины?
— Всё в плане.
Президент опять зашевелил мышью. Кинул её в сторону. Встал. Недовольно сказал:
— Пока отложим эту тему. Я поговорю с Кремлём по телефону. Мы, вроде бы, друзья. Может, и решим вопрос.
— Надо отдать Киев.
— Что-что?
— Надо отдать Киев. Тогда всё утихнет. — Глава оборонного ведомства, нахмурившись, смотрел на президента.
— Они же сами избрали путь демократии, путь свободы. Украина выбирает западные ценности! Разве не так? Об этом все говорят и пишут.
— Вы же знаете, что это шоу.
Президент помолчал. Сказал:
— Да, это шоу. Но вся жизнь шоу!
— До того момента, пока не взлетят ракеты, — уточнил генерал. — Я вообще-то за войну, сэр. Мой прадед воевал, мой дед воевал, мой отец воевал, я воевал, но — есть разумный предел. Мы своими восемью процентами уничтожим Россию, но что останется от нас? Вы смотрели план. К чему пиррова победа? Я может не прав и готов в любую минуту подать в отставку. С русскими надо разговаривать, сэр. Вы же из семьи Кеннеди! Ваш двоюродный дед умел с ними говорить, хотя и поплатился за это головой.
Президент молчал. Устало ответил:
— Вы правы, генерал. — И закурил сигару, глядя в окно на ночной Вашингтон. — Они, конечно, медведи, но выбора у нас нет. Вы правильно сказали. Я не буду Пирром. — Пустил кольцо дыма. — И… Разберитесь там с этим Ликвидатором. ФБР и ЦРУ в вашем подчинении. Насколько я знаю, код бомбы имеет только он. Все остальные уже в могиле. Так отправьте туда и его, а бомба пусть лежит для грядущих археологических открытий.
— Будет исполнено, господин президент!