Чай в тихом шелесте страниц В вечернем сумраке за кружкой В беседе цедит горстка лиц Под тиканье часов с кукушкой. Заманчив розовый обман У лампы на столе в гостиной. Скрипит в полемике диван – Беседа явно будет длинной. Под утро выводы свои Под ветер, бьющийся в тревоге, Они пытаются блюсти В часы дневные – дети Бога.