Глава 1

Россия.

Где-то на востоке от Москвы.

8 августа 1620 года

Заходящее солнце неподвижно застыло над верхушками деревьев, окрасив клубы пыли в алый цвет. Казалось, удушливый воздух горит мерцающим сизым пламенем. Путешественники восприняли это как зловещее предзнаменование: дождю не бывать. Небеса не напоят истосковавшуюся по влаге, выжженную дотла землю. Невыносимо жаркое лето и засуха уничтожили посевы и испепелили траву на пастбищах.

Густые лесные массивы, расположенные на северо-востоке от Волги и с юга граничащие с Окой, почти не пострадали от отсутствия дождей. Однако путники, ехавшие по ним, изнемогали от духоты.

За свою жизнь княжна Зинаида Зенкова видела родную природу во многих переменчивых обличьях. Каждое время года поражало своей неповторимостью. Долгие холодные зимы испытывали на прочность самых выносливых, а с приходом весны тающий лед и снег готовили коварные ловушки для мародеров-татар и отпугивали иноземных захватчиков. Летняя погода напоминала непостоянство капризной девицы. Теплый ласкающий ветер и размеренный шум дождя успокаивали душу, а безжалостная жара высушивала все вокруг и отыгрывалась на глупцах, осмелившихся отправиться в путь под палящими лучами солнца.

Перед отъездом из дома княжна неоднократно думала об этом. Теперь же она беспрестанно кляла судьбу, ибо клубы въедливой пыли, вырывающиеся из-под колес огромной тяжелой кареты и копыт лошадей, доставляли ее свите постоянные неудобства. Ни одного глотка свежего воздуха за дорогу! Слишком неподходящее время выбрано для спешной и нежеланной поездки по необъятным просторам России.

Зинаида бы никогда не решилась на путешествие в такую духоту, если бы сам царь Михаил Федорович Романов не приказал ей до конца недели прибыть в Москву и не отправил охранников под командованием капитана Николая Некрасова для сопровождения. Пошли за ней человека более низкого ранга, и княжна попросила бы разрешение остаться дома в Нижнем Новгороде, дабы достойно оплакать недавнюю кончину любимого отца.

Но в данном случае Зинаида Зенкова не выказала и тени возмущения, ибо прекрасно знала, что негоже возражать приказу государя. Сообщение о том, что она станет воспитанницей двоюродной сестры царя, княгини Анны, добавило скорби в горюющее сердце девушки. Хотя и с неохотой, пришлось подчиниться. Она — дочь покойного князя Александра Зенкова, а именно поэтому государь проявляет отеческую заботу о молодой наследнице преданного вельможи.

Царь не пояснил, почему решил назначить опекуншу Зинаиде, его указания вообще не подлежали обсуждению. Щедро одарив ее отца князя Александра, выдающегося дипломата, множеством привилегий, государь, должно быть, намеревался оказать особую честь его единственной дочери. Она, несмотря на потерю обоих родителей, не считала себя беспомощным созданием и полагала, что ни в чьей защите не нуждается, так как уже минула тот возраст, в котором русские девушки обычно выходят замуж.

«Я совершеннолетняя и не нищенка, но относятся ко мне как к человеку без роду и племени», — мрачно размышляла Зинаида, внутренне съеживаясь при мысли, что ее положение старой девы не устраивает государя Михаила и не в последнюю очередь послужило поводом для вызова в Москву. Скорее всего именно отсутствие у княжны мужа повлияло на решение государя пригласить девушку ко двору. Вероятно, царь уверен, что покойный отец вовремя не побеспокоился о будущем дочери. Однако батюшка всегда лелеял надежду, что Зинаида встретит в жизни такую же любовь, какую он сам нашел в браке с ее матерью, Элеонорой. Князь не навязывал дочери замужество по расчету и не слишком старался подыскать ей подходящую партию, он позаботился о благосостоянии иным образом: переписал на ее имя состояние и деньги, добившись согласия царя на то, чтобы Зину ни под каким предлогом не лишили наследства.

Отец дал ей образование, которое обычно получали дворяне мужского пола, а после смерти матери, пять лет тому назад, сделал дочь помощницей в дипломатических делах. Особенно в дальних поездках за границу. Поскольку мать была англичанкой по рождению, девушка говорила на этом языке так же, как на русском, и к тому же вела переписку с официальными лицами иностранных держав, ибо князь Зенков доверял это только своей дочери.

Зинаида облокотилась на дверцу кареты и прижала несвежий носовой платок ко рту, стараясь побороть внезапно подступившую тошноту и головокружение. Путешествие превратилось в пытку: колеса нещадно грохотали и карета подпрыгивала на ухабистой дороге, до боли ныло все тело. Перезвон колокольчиков, закрепленных на уздечках и гривах лошадей, слегка заглушал топот копыт, но в висках стучало, голова раскалывалась. Да и яркие лучи солнца причиняли неудобства. Девушка открывала глаза лишь в те моменты, когда повозка оказывалась в тени высоких деревьев. Но и тогда все застилала алая дымка пыли, сливавшаяся с бордовой бархатной обивкой кареты.

— Вы чем-то недовольны, княжна? — с ехидной ухмылкой поинтересовался Иван Воронский.

Зинаида несколько раз мигнула, прежде чем зафиксировала усталый взгляд на мужчине, который против ее воли стал попутчиком и своего рода охранником. Девушке страшно не хотелось добираться до Москвы в компании человека, явно симпатизировавшего полякам и иезуитам — фанатикам короля Сигизмунда.

Облаченный в черное, с изможденным аскетичным лицом, священник Воронский угрюмо наблюдал за княжной с противоположного сиденья и не упускал случая выразить неодобрение Зинаиде и ее пожилой служанке. Он держался нарочито заносчиво, и Зинаида не напрасно решила, что этот длинноносый ехидный коротышка составил о ней предубежденное мнение, безусловно осудив ее поведение и манеры.

Доведись ему родиться во времена испанской инквизиции, этот фанатик запер бы непокорную княжну в мрачной сырой темнице, где ей пришлось бы каяться в несовершенных грехах простому смертному, — возомнившему себя святым. Подобные мысли не раз приходили Зинаиде в голову, а едкие комментарии и надменность Воронского убеждали девушку, что единственная цель его — беспрестанно наставлять ее грешную душу на путь истинный.

— Мне жарко! Я хочу помыться! — решительно заявила Зинаида. — Мы едем с такой невероятной скоростью, что я безумно устала и чувствую себя разбитой! Мы меняем лошадей на постоялых дворах, так как они выбиваются из сил, а каково людям? Конечно, я недовольна, потому что за три дня ни разу не отдохнула по-настоящему.

Сидевшая напротив служанка по имени Али Мак-Кэб, как умела, выразила согласие с хозяйкой. Ирландка выглядела старше своих лет, она тоже безумно устала от этого изнуряющего путешествия, утомившего даже ее — такую сильную и закаленную женщину.

Иван Воронский презрительно хмыкнул и собирался беспардонно, по своему обыкновению, парировать жалобы княжны, но в этот момент заметил маленького жучка на черном рукаве сутаны. Священник возмутился наглости насекомого, посмевшего усесться на его столь драгоценную персону, и выбросил несчастного через окно щелчком коротких пухлых пальцев. Наконец он поднял глаза на Зинаиду и напыщенно произнес:

— Дорогая княжна! Княгиня Анна приказала прибыть как можно быстрее, чтобы не нарушить свои планы. Из уважения к ней и государю нам приходится подчиняться.

Зинаиду несказанно раздражала тусклая логика этого фарисея. При виде пыли, осевшей на элегантном шелковом платье в черно-зеленую полоску, она сморщила пикантный прямой носик. Модный наряд был куплен во Франции за огромную сумму, а теперь он безнадежно испорчен, хотя княгине Анне иностранная мода, наверное, нравится так же, как и ее доверенному лицу.

Зинаида, разумеется, заметила осуждающий взгляд Воронского, разглядывающего ее мятое платье. Это, безусловно, задело ее, и девушка решила, что разъедающая легкие пыль и тяготы путешествия несравнимы с присутствием в карете назойливого и неприятного попутчика.

— Может, объясните мне, почему настаиваете на том, чтобы мы ехали только в дневное время? Если бы вы послушались совета капитана Некрасова и преодолевали путь ночью, то, по крайней мере, могли бы избежать жары и пыли.

— Ночь принадлежит дьяволу, княжна, и в ней не место ангельским душам, за которыми охотятся демоны.

Зинаида подняла глаза вверх, моля Господа наделить ее терпением, чтобы вынести все. Видимо, священнику наплевать на адские испытания, которым они подвергаются.

— Думаю, вам не на что жаловаться, коль сами приказываете, когда останавливаться на ночлег и когда отправляться в дорогу, — не сдержалась она.

Иван на мгновение задумался и, снизойдя, дал приемлемое объяснение:

— В Москве ходят слухи, что на этой территории действует банда разбойников. Эти негодники делают свое черное дело под прикрытием темноты. Именно поэтому, опасаясь нападения, я предпочел путешествовать днем.

— Мудрое решение, — сухо констатировала Зинаида. — Хотя не знаю, выживем ли мы при такой жаре.

Воронский также безразлично относился к ее жалобам, как и к ужасающим тяготам путешествия.

— Должен заметить, княжна, что вы чувствуете себя неважно только из-за собственной экстравагантности. Для дороги лучше подошел бы простой сарафан. Вы, должно быть, забыли, что скромность в одежде — основная черта русских девушек.

Зинаида наконец-то поняла, что придирчивость Ивана возникла из-за того, что священник не приемлет модную одежду, к которой давно привыкли европейские женщины. Сарафан, конечно, скрыл бы фигуру, свободно ниспадая от плеч к полу. Но, учитывая огромное количество нижних юбок, он вряд ли спас бы от жары.

Плотно прилегающий наряд Зинаиды пришелся не по душе Воронскому, который несколько раз недвусмысленно подчеркивал в разговоре, что презирает тугие корсеты на косточках. Ему также не нравились широкие юбки с оборками, отделанные кружевом рукава и высокие твердые воротники, введенные в моду покойной королевой Англии Елизаветой. Предпочтение, отдаваемое Зинаидой модной одежде, должно быть, показалось этому человеку скандальным и бесстыдным. Оденься Зинаида соответственно его вкусам и понятиям, и священник относился бы к ней значительно лучше.

— Возможно, вы правы, — ответила девушка, борясь с желанием поспорить с упрямцем. — Но я много раз бывала за границей и привыкла к нарядам, которые носят при английском и французском дворах. Я вообще не думала, что моя одежда может показаться неподходящей.

— В этом ваша ошибка, княжна, — с готовностью согласился Воронский. — Если бы я не был человеком дисциплинированным и не мыслил бы как святой, то отказался бы от обязанностей, которые возложила на меня княгиня Анна, и поехал бы своей дорогой. Никогда не видел русскую девушку в столь вульгарной иностранной одежде!

— Ну, сударь… — Голос Али задрожал. Служанка не сдержалась и, вопреки приличиям, вмешалась в разговор господ. — Я понимаю, что вам не нравится то, что носят за границей, вы ведь там никогда не бывали. Поверьте мне, это совсем другой мир. Вас бы, несомненно, удивило, что женщины высокого происхождения как равные разговаривают с мужчинами, которые не являются ни священниками, ни их родственниками. Это правило ввела покойная королева Елизавета. Не сомневайтесь, сударь, за благородной королевой ухаживало множество знатных дворян, и ни один англичанин не считал это грехом.

Губы Зинаиды расплылись в язвительной улыбке, когда она услышала, как крошечного роста служанка дает отпор коротышке Воронскому. Но тот немедленно возмутился:

— Богомерзкое поведение! Мне негоже находиться рядом с женщиной, которая столько раз ездила за границу. Боюсь, я появился в вашем обществе слишком поздно.

Тоненькая фигурка Али Мак-Кэб съежилась, будто ее ударили кнутом. Она заботилась о княжне с малолетства и возмутилась нападками святоши:

— Моя милая девочка невинна и всегда была такой! — Пожилая служанка вертелась на своем месте и все больше злилась. — Нигде на свете ни один мужчина не посмел прикоснуться к моей хозяйке.

— Это как сказать, — не унимался злобный пастырь. — У вас ведь нет свидетелей, вы полагаетесь лишь на слово княжны.

Зинаиду возмутили грязные намеки, и она еле сдержалась, чтобы не ответить в том же духе, но потом подумала, что все равно не переубедит тупого священника и он будет думать о ней как захочет.

Али же не спустила ему:

— Учитывая, что вы едете в карете княжны и останавливаетесь в комнатах, за которые платит она, вам, сударь, следует относиться к ней подобающе и выказывать благодарность за гостеприимство и щедрость.

Иван смерил служанку уничтожающим взглядом:

— Ты плохо знаешь Святую Библию, старуха, иначе не упрекнула бы меня за то, что я принимаю помощь, особенно от тех, кто может себе ее позволить. Ты, должно быть, недолго прожила в нашей стране и не знаешь русских обычаев.

Служанка с отвращением посмотрела на лицемера, вспомнив день, когда тот появился в доме княжны. Боясь истратить собственный грош, он тут же заявил, что не имеет денег и взял с собой только одежду. С этого момента нахлебник камнем повис на шее хозяйки, да еще и требует к себе почтения.

День назад Али наблюдала, как святоша пытался уговорить княжну, чтобы та не давала деньги молодой матери, которая после внезапной смерти мужа осталась одна с новорожденной дочерью на постоялом дворе. Попытка не допустить щедрого дара выглядела в глазах Али непристойно. Она полагала, что священник хотел получить деньги для себя, а потом передарить их церкви, во всяком случае он так говорил. Поведение Воронского возмущало служанку, и она была убеждена, что священник больше заботится о собственных интересах и благосостоянии, нежели о нуждах бедняков.

— Простите, ваше преосвященство. — Али обратилась к Ивану, умышленно присвоив титул, дабы уязвить его самолюбие. Постоянные заявления Воронского о собственной значимости и святости казались Али примитивным бахвальством, а кодекс чести, проповедуемый им, состоял из того, что было важно непосредственно для его персоны. — Конечно, я давненько не была в церкви, хотя люди говорят, что некоторые из священников — волки в овечьей шкуре. Но поскольку вы считаете себя земным божеством, мои доводы вас не убедят.

На висках Ивана вздулись багровые вены. Маленькие, похожие на пуговки глазки впились в служанку, словно он пытался с помощью магии заставить ее исчезнуть с лица земли. Конечно, Воронскому это не удалось, он даже не напугал Али Мак-Кэб, поскольку та оказалась твердым орешком. Никого подобного ей он еще не встречал.

Женщина приехала из Англии в Россию с невестой графа Зенкова двадцать с лишним лет назад, и к ней всегда относились как к доброму другу, а это не могло не вызвать в Али привязанности к хозяевам и уверенности в их правоте.

— Как ты смеешь сомневаться во мне? Я представляю Церковь.

— Церковь? — с любопытством спросила Али. — Но их много, и таких разных. К какой же вы принадлежите?

Иван поежился от столь смелого вопроса:

— Ты о ней не знаешь, старуха, она создавалась далеко отсюда.

Али почти ожидала таких слов, ибо Воронский уже много раз уходил от обсуждения религиозных тем и никогда не раскрывал названия монастыря, к которому принадлежал. Но его уклончивый ответ только разбередил ее любопытство и подогрел горячий ирландский темперамент.

— Как далеко, господин? Где — вверху или внизу?

Иван уже был готов взорваться, но передумал, предпочтя свой обычный оскорбительный тон:

— Неужели ты можешь иметь малейшее понятие о той провинции, из которой я родом? Не собираюсь обсуждать подобные вопросы с тупой служанкой. Этим я только унижу себя.

Али выразительно хмыкнула и так энергично заерзала на месте, что чуть не свалилась со скамейки. Зинаида протянула руку, чтобы поддержать ее, и подняла глаза на обозленного мужчину. Вряд ли между ними может установиться мир. Они смотрели друг на друга так, будто намеревались драться на дуэли насмерть. И чтобы как-то ослабить напряжение и предотвратить дальнейшие перепалки, княжна попыталась смягчить свой тон, обращаясь к священнику:

— Вполне понятно, что ссоры — из-за неудобств, которые преследуют нас в пути. Но умоляю вас обоих воздержаться от дальнейших стычек, иначе наша поездка станет сплошным кошмаром.

Если бы Иван родился более разумным человеком, то прислушался бы к просьбе Зинаиды, так как в ее словах чувствовалась мудрость, и заодно восхитился бы блеском огромных зеленых глаз, обрамленных темными ресницами и смотревших из-под дугообразных бровей. В темных зрачках княжны горели все оттенки зеленого — от темного до нефритового со светло-коричневым ободком вокруг. Будь он настоящим мужчиной, ему пришлись бы по вкусу светло-кремовая кожа, румянец на щеках и великолепные правильные черты лица, а может быть, изящный нос, чувственный рот красивой формы и грациозная линия шеи. Без сомнения, если бы священник обладал глубоким умом и пылким сердцем, то редкая красота его подопечной не оставила бы его равнодушным. Но Иван Воронский больше всего любил себя, а женские чары считал происками дьявола, направленными на то, чтобы отвлекать необыкновенных мужчин от избранного пути.

— И не надейтесь на мое молчание. Княгиня Анна будет знать обо всем, княжна. Вы позволили служанке оскорбить меня, и я обо всем доложу по приезде.

Змеиный шепот Ивана заполнил карету, и, несмотря на жаркий день, Зинаида ощутила, как от дурного предчувствия по спине пробежали мурашки. Сомнений в том, что это за человек, не оставалось. Не желая выслушивать его далее, она ответила с угрозой в голосе:

— Говорите, что пожелаете, сударь, я же в свою очередь постараюсь предупредить государя о тех, кто еще лелеет надежду на то, что какой-нибудь польский самозванец и Лжедимитрий займет российский трон. Уверена, что патриарх Никита сочтет ваши симпатии опасными. Вы ведь в курсе, что его самого недавно освободили из польской тюрьмы, и вряд ли пребывание там оставило у владыки добрые воспоминания.

Маленькие глазки Ивана злобно заблестели.

— Опасные симпатии? Невероятно! Откуда взялись такие нелепые мысли?

— Неужели я ошиблась? — с трудом пряча гнев, заговорила Зинаида с невероятным апломбом. — Простите, сударь, но я не могу не припомнить два случая, когда поляки пытались посадить на трон человека, притворившегося сыном покойного государя Ивана. Сколько раз будет рождаться новый Димитрий и претендовать на трон отца?

Иван с ненавистью внимал справедливым доводам умной и, на его взгляд, чересчур образованной особы. Она становилась опасной, ибо слишком много знала и понимала. Какая досада, что приходится рассеивать ее подозрения.

— Вы составили обо мне неправильное мнение, княжна. Я глубоко предан государю и поведал вам лишь о событиях, о которых слышал несколько месяцев назад. Я не очутился бы здесь, если бы не пользовался полным доверием княгини Анны. — Он слегка кивнул головой и продолжил: — Несмотря на ваши сомнения во мне, я докажу, если представится случай, что сумею лучше защитить вас, нежели охранники во главе с капитаном Некрасовым, посланные государем. Эти люди не способны ни на какие чувства — только на плотские желания.

— А вы нет? — скептически спросила Зинаида и подумала о галантном капитане Некрасове, прославившемся своей отвагой и удивлявшем изысканными манерами. — Вы что же, отделались от всех привычек, свойственных смертным, и стали ангелом во плоти? Простите, но в детстве добрый священник предупреждал меня не зазнаваться и не считать собственную персону непревзойденным даром человечеству. Мы должны скорбеть о наших земных грехах и молить Господа о мудрости и всем том, чего нам недостает.

— Кто вы такая? Вы слишком отдаленно напоминаете человека, склонного к учению, — рассмеялся Иван внешне дружелюбно, но за его словами чувствовалась угроза. Воронский в душе возомнил, что обладает способностью воздействовать на заблудшие души, и, однако, терялся в присутствии тех, кто либо не признавал в нем величия, либо сомневался в избранности его персоны. — Неужели за такой экстравагантной внешностью скрывается житейская мудрость? Не верю! Что же станет с учеными мужами, посвятившими жизнь изучению бесчисленных исторических летописей?

Зинаида прекрасно понимала, что Иван пытается поставить под сомнение ее доводы. Он однажды изобрел собственную модель мира, и никто не переубедит глупца, что тот устроен по-другому. И все же девушка не смогла удержаться от комментария:

— Человек не становится мудрецом даже после прочтения тысячи древних манускриптов, особенно если упрямо утверждает, что черное — это белое.

— Ваша логика приводит меня в изумление, княжна.

Зинаида смело встретила его неприятный взгляд и сочла все дискуссии с Иваном Воронским бесполезной затеей. Лучше помолчать: путь слишком тяжел, и пустые споры только отягощают его.

Карета, запряженная четверкой лошадей, с трудом пробиралась вперед, раздвигая нависшие над проселочной дорогой ветви. Покрытые пеной лошади едва тянули тяжелый экипаж наверх. Животные устали от палящего солнца и быстрой скачки, но кнут кучера неотступно гнал их к следующему постоялому двору, которого путники надеялись достичь до наступления сумерек. Эскорт солдат, чьи лица и форма потемнели от дорожной пыли, не отставал, хотя даже самые закаленные из них с трудом одолевали непомерную, давящую усталость.

До Москвы оставался еще один тяжелый день пути. Зинаида не сомневалась, что охрана так же мечтает об отдыхе, как и она, и ждет конца поездки. Бесконечная дорога, ужасные условия и долгие часы, проведенные в седле, становились пыткой, накладывавшей печать обреченности на лица путешественников.

Зинаида откинулась на бархатные подушки и постаралась удержаться на месте, когда карета неожиданно резко повернула. А потом раздался ужасающий звук, перекрывший топот копыт и скрип колес. Сидевшие в экипаже люди испуганно переглянулись и выпрямились.

— На нас напали! — в панике закричал Иван.

Когда началась возня снаружи, у Зинаиды сердце ушло в пятки. Время словно застыло, а потом раздался первый выстрел, за ним — следующий. В лесу откликнулось громкое эхо. Что-то происходило с кучером. Третий… Четвертый выстрел, а после пятого — пронзительный крик слуги. Повозка внезапно остановилась, распахнулась дверь, и трое путников увидели направленное на них дуло огромного пистолета.

 

Глава 2

— Выходите! — закричал гигантских размеров мужчина, чем привел в ужас женщин. Его раскосые серые глаза рассматривали всех поочередно, а потом взгляд остановился на Зинаиде, и на губах, полуприкрытых длинными свисающими усами, появилась противная ухмылка. — Какую красивую птичку мы поймали!

Девушка гордо подняла подбородок, но не от избытка смелости — надо было как-то унять дрожь, охватившую ее. Княжна всегда боялась разбойников и теперь полностью сознавала нависшую угрозу.

Мужчина выглядел как дикарь, и было трудно разобраться, какой он национальности. На огромной голове почти отсутствовали волосы, если не считать жиденьких косм, перевязанных кожаным шнурком на затылке. Поношенная голубая военная форма, когда-то, видимо, украшавшая польского офицера, не сходилась на широкой груди, рукава оторваны, а мускулистые руки обнажены. Талия была обмотана грязным желтым поясом, и широкие шаровары вставлены в сапоги со множеством серебряных украшений.

Собравшись с духом, Зинаида спросила:

— Что вам нужно от нас?

— Сокровища, — ответил дикарь с прежней ухмылкой. Он пожал могучими плечами и положил руки на живот. — Любые. Мне все равно.

Иван расстегнул тугой белый воротничок и тупо уставился в наставленное на него дуло пистолета. Лихорадочно раздумывая, как бы спастись, святоша решил немедленно заявить разбойнику о важности своей персоны, чтобы бандит не посмел поднять на него руку. Воронский не хотел упоминать в разговоре с громилой названия монастыря, к которому принадлежал, — лучше сослаться на знакомство с более знатными людьми.

Иван прочистил горло и внутренне собрался, дабы выглядеть как можно пристойнее.

— Прошу вас! Вы должны знать, что царь не пощадит того, кто дотронется до его приближенных. — Он ударил себя в грудь пухленькой ручкой и представился: — Меня зовут Иван Воронский. По просьбе двоюродной сестры государя я сопровождаю княжну Зенкову в Москву… — и показал рукой на Зинаиду. Однако кривая ухмылка не сходила с лица гиганта. Священник заволновался, ибо никакого впечатления на бандита не произвел, и так сильно запаниковал, что следующие слова просто выкрикнул: — Я действую по приказу царя и отвечаю за безопасность этой женщины!

Громила, загородивший дверь, принялся хохотать с такою силой, что это разбило все надежды Ивана в пух и прах. Оправившись от приступа смеха, бандит тут же схватил Воронского за грудки, и тот скорчился от боли.

— Уж не считаешь ли ты себя охраной? Такому скелету, как ты, не одолеть Петрова. Ясно? Подрасти немножко, а потом потягаемся!

Лицо Ивана исказилось, он уже был не в силах скрывать свои чувства. Смесь страха, злости и унижения лишила его дара речи. Но когда разбойник еще раз пригрозил пистолетом, святоша был вынужден подчиниться. Бандит, однако, внезапно ослабил хватку, и Иван сумел сделать глубокий вдох.

Выбравшись из кареты, он упал на землю и в ужасе застыл, заметив целую шайку преступников на лошадях, окруживших их. Куда ни глянь, везде виднелись люди в лохмотьях, с разнообразным оружием, которое они держали в руках, ножнах или на груди. Кучер прижал платок к окровавленному уху и в ужасе смотрел на бандитов. На земле лежал еще дымящийся мушкет, а один из нападающих, сидевший на серой лошади, любовно разглядывал красную ливрею, не выпуская слугу из поля зрения, чтобы тот не посмел воспользоваться оружием. Капитан Некрасов и его люди также были взяты в плен и держались под прицелом. Любая попытка ввязаться в схватку привела бы к гибели всех сопровождающих княжну.

Воронский быстренько решил, что даже такой редкий ученый муж, как он, не заслужит доверия у подобных варваров. При приближении Петрова дрожь снова охватила Ивана, он уже не сомневался, что убийца намеревается посягнуть на самое святое — жизнь.

Однако главарь банды, минуя священника, запрыгнул в карету. Там он уселся на место Воронского и взялся потрошить черный чемодан, который Иван так бережно охранял на протяжении всего пути. Содержимое высыпалось на землю рядом с экипажем.

Священник немедленно вскочил, зная, что может достаться вору. Обнаружив кожаный кошелек и услышав знакомый звон золотых, бандит отшвырнул Воронского. Вытащив кошелек из кучи, громила расплылся в улыбке, подбросив его в воздух, и монеты громче забренчали.

— Отдайте! — вопил Иван, повиснув на гиганте. Но попытка вернуть сокровища оказалась безуспешной, и Воронский тут же прибегнул к своей обычной тактике: — Это принадлежит Церкви. Я обязан привезти деньги в Московскую епархию! Нельзя воровать то, что принадлежит Богу! — фанатично орал он.

— Ага, у маленькой вороны выросли орлиные крылья! — Петров перевел взгляд на женщин, с ужасом следивших за происходящим из двери кареты, и ухмыльнулся Зинаиде: — Эта козявка охраняет свое золото лучше, чем вас, барышня.

Пытаясь найти еще золото, бандит вытащил все вещи Воронского и разорвал черное одеяние на мелкие лохмотья, но, ничего не найдя, набросился на Ивана. Бандит схватил его за грудки и приблизил огромное загорелое лицо к физиономии побледневшего до смертной судороги святоши. Иван дергался, как заяц в капкане, ему казалось, что на него смотрят глаза циклопа.

— А ну скажи Петрову, где спрятал золото! — добивался вор. — Может, тогда я не раздавлю тебя.

Забыв грубость и деспотизм Воронского, изводившего ее все время пути из Нижнего Новгорода, Зинаида не могла позволить, чтобы беззащитного человека убили.

— Оставьте его! — крикнула княжна из кареты. — У него ничего нет, кроме кошелька. Все остальное принадлежит мне! Приказываю, отпустите его!

Петров подчинился, и, почувствовав облегчение, Иван повалился на колени, когда бандит перешагнул через него. Сконцентрировав все внимание на княжне, разбойник широко улыбнулся и, как истый джентльмен, протянул ей руку с толстыми пальцами.

Зинаида, собрав всю храбрость, приняла его помощь и вышла из кареты, хотя ноги дрожали. Однако тут же сделала шаг назад: банда принялась улюлюкать и свистеть, выражая свое восхищение знатной добычей. Такое поведение еще больше напугало Зинаиду. Бандиты быстро спешились и окружили ее, нагло разглядывая боярыню удивительной красоты. Их бесстыдные взгляды раздевали девушку донага.

Зинаида сжала зубы, дабы те не стучали, тело охватила дрожь. Но нельзя показать свой страх перед мучителями. Каждый раз взгляд девушки наталкивался на полные похоти глаза преступников.

Али Мак-Кэб не тешила себя надеждой на спасение и отлично понимала, что бандиты — звери и не станут галантно относиться к знатной даме. Слишком уж она красива. Выпрыгнув из кареты, крошечная женщина успела поднять короткую толстую палку с земли и стала рядом с госпожой, чтобы остановить тех, кто попытается дотронуться до нее. Служанка намеревалась защищать свою хозяйку до последнего вздоха, зная, что ей самой грозит неминуемая гибель.

— Предупреждаю вас, низкие люди! — тоненьким голоском закричала она. — Первый подлец, который прикоснется к княжне Зинаиде, получит от меня по заслугам. Клянусь, что умру за нее!

Эти угрозы были встречены всеобщим хохотом, и мародеры, не обращая внимания на слова преданной горничной, тянули грязные руки к девушке. Али оказалась на редкость верткой и ловкой, как старый татарский воин, и лупила палкой достаточно точно. Она отбивалась с такой яростью, что разбойники, обозленные сопротивлением, принялись окружать служанку, намереваясь просто затоптать ее ногами.

Капитан Некрасов видел все, что происходило. На какое-то время разбойники забыли о нем. Так появилась возможность ринуться на защиту женщин. Сидя в седле, он рукою оттолкнул ближайшего бандита. В следующий момент раздался оглушительный пистолетный выстрел. Пуля попала капитану в предплечье, и он закричал от боли, зажав окровавленный рукав. В этот момент еще пятеро преступников направили на него свои мушкеты. Один из оборванцев приблизился к капитану и приставил мушкет к его груди.

— Ты умрешь! — грозно предупредил он. — Только попробуй двинуться с места. — И прищелкнул пальцами. — Один выстрел — и тебе конец!

В этот момент бандиты расступились, давая дорогу белокурому богатырю, ехавшему верхом на огромном черном коне.

Вновь прибывший держал в руке еще дымившийся пистолет. Засунув его за пояс, гигант обратился к Николаю Некрасову:

— Ваша попытка защитить женщин и пойти одному против моей армии заставляет думать, капитан, что вы либо тупица, либо дурак. Лучше позаботьтесь о себе, иначе не доживете и до конца дня.

Стало очевидно, что появился истинный главарь. Разбойники почтительно расступались, когда он ехал к месту происшествия. Вряд ли такое уважение отпетых бандитов можно заслужить добрыми делами. И пленники тут же решили, что этот человек еще более опасен, чем его банда.

Шайка во все глаза смотрела на атамана, пытаясь выяснить его настроение, и, когда увидела одобрительную улыбку, принялась радостно выкрикивать, видимо решив, что главарь доволен захваченной добычей. Затем все вновь уставились на княжну, обезвредив Али, которую зажали между колесом и подножкой кареты, так что женщина не могла сдвинуться с места.

Зинаида с криками отчаяния вырывалась из рук то одного, то другого, пытаясь увернуться от цепких пальцев, каждое прикосновение которых вызывало у нее отвращение. Отовсюду на Зинаиду смотрели глаза, полные животной страсти.

Шляпа девушки сбилась набок, рукав оторвался и оголил плечо. Потом пришел черед оборок, шелк легко поддавался напористости атакующих. Обезумевшая Зинаида тщетно пыталась увернуться от пальцев, уже наполовину разорвавших корсет, обнажив стройную шею и полную грудь под прозрачным кружевным бельем. Вид белоснежного тела довел мужчин до полного остервенения, и они стремились сорвать остатки платья, за которые могли ухватиться.

— Грязные звери! — зарычал светловолосый главарь и явно напугал бандитов, которые отпрянули, моментально остыв под его взглядом. Он имел, видимо, поразительное влияние на бандитов. — Что вы делаете? Хотите изнасиловать ее до смерти? Так вы относитесь к бесценной находке, черт вас побери! Она может принести нам деньги только живая! Оставьте ее в покое! Прочь! Эта женщина принадлежит мне!

И главарь направил лошадь к тому месту, откуда две полуживые от испуга женщины следили за его приближением. Зинаида и служанка понимали, что этот человек несет не меньшую угрозу, но только в единственном числе.

Поглаживая мускулистой рукой седло, он неспешно и внимательно осмотрел стройное тело Зинаиды с головы до ног. Девушка стыдливо пыталась прикрыть себя хоть как-то руками, но безуспешно. Принося извинения, он произнес:

— Простите, что поздно пришел на помощь, княжна. Мои люди ищут развлечений и требуют, чтобы я мстил тем, кто несправедливо относится к ним.

— И вы говорите о справедливости?! — взвизгнула Али, разгневанная его речью. — Мы не могли противостоять нападкам этих убийц!

Мужчина проигнорировал слова служанки и обратился к хозяйке:

— Вы видите здесь людей, у которых отняли все. Невинных превращали в крепостных, сажали в тюрьмы. Мы ненавидим бояр-шкуродеров, пользующихся властью, которой наделил их дьявол. Если бы мы были убийцами, княжна, то уже давно бы разделались с вашими людьми. Кучер и капитан напрасно вмешались, так что радуйтесь тому, что они живы. Я очень меток, но умышленно стрелял, чтобы ранить, а не убить. — Разбойник показал на кавалеристов, сопровождавших Зинаиду, и жестом приказал им спешиться: — Если кто-нибудь посмеет противиться, это будет стоить ему жизни.

Княжна слегка приподняла подбородок и попыталась принять вид, приличествующий столбовой дворянке, хотя едва держалась на ногах от смертельного испуга.

Несмотря на то, что мужчина изъяснялся как человек образованный, она моментально разгадала в нем натуру безжалостного разбойника. Подобные служили у Чингисхана. Лицо его сильно загорело, подбородок был чисто выбрит, а короткие волосы подчеркивали прекрасную форму черепа. Несмотря на красивую внешность, этот человек производил устрашающее впечатление.

Стараясь не обнаружить дрожь в голосе, Зинаида осмелилась задать вопрос:

— Как вы намерены поступить с нами?

Чересчур уверенный в себе, блондин улыбнулся в ответ:

— Мы хотим получить часть вашего состояния… — Его глаза нежно ласкали полуобнаженную фигуру Зинаиды. — И на некоторое время насладиться вашим обществом. — Он откинул голову и рассмеялся собственной шутке. Затем подтянулся и ударил себя по широкой груди: — Разрешите представиться, княжна. Меня зовут Владислав. Я — незаконнорожденный сын польского графа и казачки. А эти люди, — он обвел рукой банду оборванцев, — моя королевская гвардия. Правда, они служат мне хорошо?

Разбойники гулом одобрения встретили слова главаря, но за этим последовала еще одна насмешка Али.

— Незаконнорожденный разбойник! — фыркнула она. — И в дополнение ко всему вор!

Казалось, Владислава удивил резкий тон крошечной женщины. Он мягко хмыкнул, пришпорил лошадь, и та, сделав пару шагов, намеренно разделила госпожу и хозяйку!

— Да, я такой, сударыня! Отец позаботился, чтобы меня воспитали как дворянина. Но он не дал мне ни своего имени, ни титула. Впрочем, это ничего не меняет.

Али с возмущением смотрела на главаря, потом внезапно подхватила палку с земли и бросилась к всаднику. Но Владислав мгновенно выбил самодельное оружие из ее рук и оттолкнул служанку. Она зашаталась, но сумела удержаться на ногах. В это мгновение мужчина соскочил с лошади, но не успел сделать и шага, как ирландка вновь набросилась на него со своей палкой. Мускулистая рука с легкостью устранила угрозу, но Али ухватилась за нее как одержимая. Она вонзила маленькие острые зубы в загорелую кожу, будто разгневанная пчела, от которой лошадь отмахивается хвостом. Владислав взвыл и кулаком ударил в маленький морщинистый подбородок. Сопротивление было сломлено. Глаза Али закатились, и она медленно повалилась на землю в беспамятстве.

— Вы чудовище! — запричитала Зинаида.

Возмущенная грубым обращением со служанкой, она бросилась на мужчину и принялась колотить его в грудь. Но Владислав с ухмылкой оттолкнул девушку одним движением руки. Удержавшись на ногах, Зинаида разразилась ругательствами:

— Вы трус! Негодяй! Подлец! Самодовольный бык! — Набрав воздуха, она продолжала более спокойно: — Наверное, это самый удачный поединок в вашей жизни. Ничего не скажешь, рыцарь! Видимо, боитесь сразиться с равными — беззащитных проще побеждать.

Когда Зинаида попыталась приблизиться к служанке, Владислав преградил ей дорогу, но, поймав на себе взгляд бездонных зеленых глаз, внезапно отступил, пораженный их нефритовым сиянием. Волны воспламенившейся страсти словно пронзили разбойника.

— Не нужно беспокоиться, — попытался объясниться он. — Ваша служанка еще долго проживет. В худшем случае — будет жаловаться на головную боль.

— Значит, я должна поблагодарить вас за доброе отношение? — саркастически огрызнулась Зинаида. Ее бесило, что вся сопровождавшая ее охрана находилась во власти кровожадных разбойников, а сама она неспособна защитить людей — разве что поиздеваться над Владиславом. — Вы оскорбили капитана моей охраны! Моего кучера! И самую преданную служанку! Остановили мою карету на дороге — со злым умыслом. И отдали во власть бандитов-мародеров, настоящих головорезов. И вы, господин Зверь, ожидаете, что я упаду на колени и буду просить у вас прощения за то, что посмела отправиться в путешествие по владениям, где вершится неправый суд бандами убийц? Ха-ха-ха! Если бы я была вооружена, сударь, то вас бы уже не было в живых! Так я оцениваю вашу заботу о нас! Не сомневаюсь, что ваш отец, кем бы он ни был, страшно жалеет, что вырастил такого урода.

Владислав сложил руки и расхохотался:

— Не сомневаюсь, что старый развратник имеет много причин для сожалений. Я ценю его не больше, чем он меня. Наплодив кучу дочерей, он так обрадовался младенцу мужского пола, что решил дать ему образование и даже попытался поселить в собственном доме после смерти жены. Но мои сестрички не захотели мириться с пребыванием под одной крышей с незаконнорожденным и пилили батюшку за то, что он покрыл позором знатное семейство.

— Это действительно позор, что вы превратились в вора и разбойника, — не унималась Зинаида. — А теперь еще больше позорите отца, ибо заставляете вступать на путь преступлений других людей.

— Мне нравится ваше воображение, — спокойно заверил княжну Владислав, но в его глазах сверкала насмешка. — Вы не только красивы, но и умны. — Он опять рассмеялся: — Нельзя сказать, что я купаюсь в мести. Однако, заполучив такую драгоценную добычу, как вы, не могу не думать о ней. Я значительно добрее, чем вы предполагаете.

Зинаида сжала кулачки и, чтобы не показать свой страх перед разбойником, вновь бросилась в атаку:

— Вы рыцарь зла! И болтаете чушь только потому, что мы безоружны. Располагая таким большим количеством помощников, вы сами появились, когда опасность миновала, словно трус, боявшийся оказаться на поле боя.

— Стараюсь сохранить хладнокровие, когда мои люди теряют его, — дружелюбно ухмыльнувшись, объяснил Владислав, — и слежу, чтобы все проходило гладко.

— Да вы просто жалкая душонка. Прячетесь в тени, пока стая волков обворовывает честных людей, — отчаянно отбивалась Зинаида.

— Думайте как хотите, княжна, — ответил Владислав. — Это ничего не меняет. — Он опять оценивающе посмотрел на очаровательную боярыню, и его взгляд задержался на соблазнительной груди. Потом он протянул руку и прикоснулся к раскрасневшейся щеке Зинаиды: — Сегодня мне улыбнулась судьба. Я заполучил очаровательную дворяночку. И чувствую себя польщенным вашим присутствием.

Зинаида едва не потупила взор от лестных слов, но заставила себя не отвести глаза. Оттолкнув руку Владислава, она одарила его полным ненависти и высокомерного презрения взглядом, хотя отметила про себя, что за время долгих путешествий за границу ни разу не встречала столь высокого и сильного мужчину.

Бриджи плотно прилегали к узким бедрам, тонкую талию перетягивал черный пояс, а расстегнутая кожаная куртка оголяла широкую мускулистую грудь. Обнаженные руки казались настолько сильными, что Зинаида вновь остро почувствовала полную беспомощность.

— А я — нет! — искренне воскликнула княжна, но улыбка мужчины тут же обезоружила ее.

— Отдыхайте, княжна. Я еще успею насладиться вами этой ночью. Надеюсь, что она пройдет лучше, чем все предыдущие, — произнес он с хрипотцой в голосе, выдав охватившее его желание.

Зинаида решила немедленно заявить бандиту, что лишить ее девственности будет не так-то просто.

— Если вы, господин Зверь, рассчитываете на мою покорность, то должна вас огорчить. Не ждите ее.

— Хочу заверить вас, княжна, что борьба меня не пугает, — небрежно повел плечами Владислав. — Честно говоря, мне надоели женщины, которые ходят за мной по пятам и исполняют любое желание. Мне нравятся те, кто сопротивляется. Без сомнения, ваше упрямство только подогреет меня.

Белозубая улыбка озарила его загорелое лицо. Разбойник отлично видел отвращение, горевшее в глазах Зинаиды, и понимал, что она — не обычная женщина, каких полно в лагере разбойников, а знатная боярыня, принадлежащая к древнему и славному роду. Ее царственный вид, прекрасные черты лица и умение держаться доказывали это. Если бы Владислав хорошенько подумал, то догадался бы, что эта девушка способна остудить менее храброго человека, чем он, одним презрительным взглядом. Разбойник наблюдал ее вспышки гнева, которые, однако, не свидетельствовали о холодности и капризном нраве. «Совсем наоборот», — решил он, и выражение его голубых глаз потеплело.

Высокая шляпа придавала княжне надменный вид, но во время схватки она сбилась набок. Черная вуаль прекрасно смотрелась на зеленой ткани и была пристегнута застежкой с изумрудом. Владислав мог только догадываться о длине ее волос, собранных в пучок на затылке, а выбившиеся пряди на висках подчеркивали каждое движение прелестной головки.

Владислав сорвал с нее шляпку, отколол драгоценную застежку и стал рассматривать на свет, а потом, не глядя, бросил через плечо своему помощнику. Петров поймал ее в ладони и любовно потер о китель.

— Это тебе, друг, за то, что выследил карету этой дамы, — заявил Владислав.

Петров расплылся в широкой улыбке и заговорил:

— Что скажешь, Владислав? Красотка заслуживает твоего внимания?

Вместо ответа, главарь обнял Зинаиду за талию, не обращая внимания на ее сопротивление, и прижал к себе.

— Видишь, Петров, я получил больше чем брошь. Она будет согревать меня долгими зимними ночами.

— А как же Алена? — нахмурил брови Петров. — Что ей делать?

Владислав небрежно пожал плечами:

— Пусть учится делить меня с другими.

— Отпустите меня! — закричала Зинаида, колотя кулаками в широкую грудь. Но Владислав лишь сильнее сжал свои объятия. Он с легкостью сделал ее своей пленницей, что, безусловно, злило девушку. Она в ужасе отпрянула, когда лицо бандита склонилось к ней. — Пожалуйста! Умоляю! Отпустите меня!

Владислав мурлыкал и ласкал ей ухо.

— Только когда вы доставите мне удовольствие, княжна… А может, и потом я не захочу освободить вас.

Он подхватил ее одной рукой, легко поднял, забросил на плечо, и девушке стало тяжело дышать. В этот момент со стороны капитана Некрасова донесся какой-то шум, Владислав с любопытством поднял голову. На этот раз капитан пришпорил коня, чтобы броситься на спасение Зинаиды, но несколько разбойников уже схватили его лошадь за седло и грубо стаскивали офицера на землю.

— Прекратите, капитан! — с издевкой произнес Владислав. — Вы же не надеялись, что женщина достанется вам? Вы только слуга царя.

Бандит с ухмылкой поправил положение ноши на своем плече и любовно хлопнул Зинаиду по бедру. Обозленная княжна завопила от ярости и принялась колотить богатыря кулаками по спине.

— Отпустите меня! Подлец! Преступник!

Не обращая внимания на сопротивление, Владислав подошел к коню и отдал несколько приказов своим людям:

— Что вы пялитесь на меня, как дураки?! Немедленно принимайтесь за работу! Заберите все, что есть у этих людей, и осмотрите карету! Тащите все. Потом возвращайтесь в лагерь и ждите меня. Скоро вернутся те, кого я послал в Москву за новыми людьми. Пусть женщины приготовят для них праздничный ужин. Они, без сомнения, и маковой росинки не держали во рту и должны насладиться вновь обретенной свободой. Я присоединюсь к празднику, когда разберусь с этой дамой. — На губах его заиграла неприятная, похотливая ухмылка. — Если она окажется достойной моего внимания, то царю придется поискать другую любовницу.

Иван Воронский пытался оправдаться перед собой за то, что не бросился на защиту княжны. Эта экстравагантная, по его мнению, женщина в платье шлюхи заслуживает того, чтобы стать добычей беспутного разбойника. Если бы она была одета, как подобает боярыне, и послушалась его советов, то подобного не произошло бы. Зачем привлекать к себе внимание? Зинаида сама виновата во всем. Хотя, похоже, белокурый разбойник по-настоящему увлекся девушкой. Даже одежда из корабельной парусины не спасла бы ее.

Зинаида сидела на лошади вора и раздумывала, есть ли у нее шанс для побега. Или сейчас, или никогда. Как только Владислав окажется рядом, все будет потеряно.

Поводья болтались, а из седла торчал кнут. Зинаида не имела права упустить такой возможности. Надеясь обрести свободу, она схватила уздечку одной рукой, кнут — другой и несколько раз яростно ударила им Владислава, который пытался выхватить его из ее рук. Девушке удалось удержать кнут, и она толкнула разбойника ногой в грудь.

Владислав не ожидал такого нападения, да еще столь энергичного. Этот человек не раз бывал в схватках, достаточно закалился и посчитал, что девушка слишком хрупка и не решится на открытую борьбу. И все же она не могла справиться с таким сильным мужчиной.

Разбойник быстро выбил у нее кнут, поранив Зинаиде руку. Сжав зубы от боли, девушка схватила уздечку другой рукой, но пальцы Владислава уже держали ее, удерживая поводья. Собрав последние силы, она опять ударила бандита, отлично понимая, что долго сопротивляться не сможет. Но пока еще хватало сил, Зинаида уступать не собиралась. Через несколько мгновений княжна поняла, что ее попытки изменить ситуацию ни к чему не приведут. Разбойник задрал ей юбку и нагло положил руку на обнаженное колено. Скромность Зинаиды взбунтовалась, но его пальцы больно впились в ее тело, и Зинаида вскрикнула от боли. Оставалось только сдаться. Она прекратила борьбу, хотя в глазах все равно горела ненависть.

Выиграв схватку, Владислав уже любовно погладил обнаженное бедро девушки. Зинаида в ужасе отпрянула и издала крик ярости. А затем влепила ему такую пощечину, что у того в ушах зазвенело.

— Убери свои грязные руки, мерзавец! Царь отрубит тебе голову за это!

Владислав внимательно посмотрел на девушку, убрал руку и потер покрасневшую щеку. Его догадки оказались правильными: эта гордая княжна так просто не сдастся. Она доказывала это всем своим поведением.

— Прежде чем настанет этот день, ваш драгоценный царь должен найти людей, которые схватят меня. Ходят слухи, что он нанял инструкторов за границей для своих солдат. Но им со мной не справиться. В армии государя нет равных мне. Посмотрите на вашу свиту, если сомневаетесь. — И он кивнул в сторону охранников, а потом схватил обе руки Зинаиды и впился в нее взглядом: — Неужели вы тешите себя глупой надеждой, что кто-нибудь из этих храбрых кавалеров спасет вас? — Он жестом показал на капитана Некрасова, окруженного разбойниками, а потом — на Ивана Воронского, которому в этот момент приказали раздеться. — Лучше будьте благоразумны. Никто из присутствующих здесь не бросится вам на помощь.

Зинаида попыталась впиться ногтями в лицо Владислава.

— И все же, господин Зверь, — прокричала она, — вы заплатите за все. Вас схватят, предадут суду и повесят. Я об этом позабочусь! Обещаю!

Владислав только рассмеялся в ответ:

— Все наоборот, княжна. Я использую вас. Вы моя пленница, пока я этого хочу…

Он не закончил свою мысль — в лесу раздались пистолетные выстрелы. Трое из банды повалились на землю. Потом четвертый упал из седла и медленно сполз на землю, смотря на главаря невидящими глазами.

Затем прогремел еще один выстрел, послышался топот копыт, и узкая дорожка заполнилась всадниками. Во главе подразделения солдат скакал царский офицер, в покрытой пылью одежде, высоко подняв над головой саблю. Часть разбойников пустилась в бегство. Их застали врасплох, и солдаты уже выиграли схватку. Лошадь офицера выскочила вперед.

Бандиты, как дикари, набросились на служивого, стараясь выбить его из седла и разделаться навсегда, но, как ангел мести, он разил саблей справа и слева. Повсюду слышались крики раненых. Один за другим разбойники падали под его ударами и в конце концов почувствовали необъяснимый страх.

Казалось, этот человек заговорен от вражеского оружия. Но вдруг богатырского сложения разбойник бросил копье в офицера. Оно попало в шлем и сорвало его. Кавалерист покачнулся в седле, бандиты возликовали. Офицер, словно пытаясь прийти в себя, замахал головой, и преступники решили, что он серьезно ранен, а значит, месть близка.

Этого момента ждали многие, и Владислав — тоже. И радовался, что его люди вот-вот одолеют противника. Зинаида же застонала от ужаса, когда убийцы набросились на офицера, предвкушая скорую расправу.

Офицер правильно оценил опасность и идеально отреагировал на нее, как прекрасный воин, тонко чувствующий, откуда исходит угроза. Его лошадь завертелась по кругу, головы нападающих полетели с плеч. Офицер вырвался из окружения, держа над головой окровавленную саблю, по дороге сметая наземь все новые и новые жертвы.

Зинаида поймала на себе взгляд храбреца, явно выделившего ее в толпе. В этот момент он показался ей не простым смертным, хотя к голове его прилипли мокрые волосы и измазанное грязью лицо оставалось в сумерках безликим пятном. Дорогая одежда была покрыта кровью.

Если бы Зинаиде пришлось создавать себе идеал рыцаря, этот образ как нельзя лучше соответствовал бы ему.

Видя, что враги пересиливают его, Владислав больше не терял времени. Он прокричал команду отступать, вскочил на лошадь с пленницей, не обращая внимания на то, удобно ей или нет. Разбойник был обеспокоен только собственной безопасностью. Он изо всех сил пришпорил коня и поскакал в лес, унося ноги.

Зинаида почувствовала, какие у него сильные и проворные руки. Иначе она упала бы на землю, так как конь не бежал, а летел. Это был арабский жеребец смешанных кровей, сильный, длинноногий и очень быстрый. Его бег не мог идти в сравнение с бегом выращенных в России скакунов.

Когда Владислав обернулся, чтобы посмотреть, нет ли за ним погони, Зинаида увидела, что офицер уже почти догнал лошадь разбойника, который явно недоумевал, как такое могло случиться. Он грязно выругался, пришпорил коня каблуками, и тот помчался вперед. Гигантские стволы деревьев напоминали мелькающие тени в темной чаще. Зинаида затаила дыхание, в любой момент ожидая несчастья. Она удивлялась способностям коня и его наездника. Однако погоня продолжалась. Офицер, как упрямая гончая, следовал за ними.

Зинаида сжалась в комок под ударами веток, рвавших на ней одежду, и подняла руку, чтобы защитить лицо от царапин. Все тело покрылось красными ссадинами.

Девушка молилась за благополучный исход. Но, увидев впереди открытое пространство, испугалась, что им действительно удастся оторваться от преследователя. Она в панике взглянула через плечо, но увидела только фигуру разбойника, сидевшего сзади. Из-за топота копыт ничего не было слышно, кроме напряженного дыхания мужчины у нее за спиной.

Они выехали на открытое пространство, и Владислав опять развернул лошадь, чтобы выяснить, как далеко они ушли от погони. Уверенный в скорости своего коня, главарь банды посчитал, что оторвался от преследователя на приличное расстояние. Но с ужасом обнаружил, что офицер совсем близко.

Через мгновение огромная гнедая выпрыгнула из-за деревьев чуть ли не на них. Зинаида вскрикнула от страха, ожидая неминуемой гибели. Она поймала на себе хищный взгляд холодных голубых глаз Владислава и с затаенным ужасом приготовилась к худшему, чувствуя себя беззащитной белочкой, за которой охотится сова.

Владислав отдернул руку и схватил нож, а офицер был уже рядом. Он соскочил с лошади и выдернул Владислава из седла. Только благодаря чуду Зинаида осталась на своем месте. Княжна не могла не восхищаться силой человека, напавшего на бандита. Мужчины, схватившиеся насмерть, катались по земле. Через мгновение девушка услышала звук удара кулаком и шорох сухих листьев — офицер и Владислав продолжали сражаться. Бандит занес кинжал, но рука противника остановила его.

Лошадь нервно переступала с ноги на ногу, пока мужчины боролись под ней, поднимая пыль. Боясь, что испуганное животное запаникует и убежит вместе с ней, Зинаида осторожно взяла поводья, погладила его шею и начала шептать ласковые слова, чтобы успокоить скакуна.

Внезапно голова Владислава откинулась от точно нанесенного удара, и он повалился под круп лошади.

В следующее мгновение Зинаида с трудом удержалась в седле, потому что животное от ужаса подпрыгнуло на длинных ногах. Обняв его за шею, девушка прижалась к коню, боясь, что тот выкинет ее из седла. Передние копыта коснулись земли, и лошадь опять понеслась вперед сквозь деревья. Сердце Зинаиды билось в унисон стуку копыт, она подпрыгивала и опускалась, стараясь не поддаваться панике, понимая, что необходимо обуздать лошадь, чтобы не стать ее жертвой. Но бороться со страхом казалось выше всяких сил.

Склонившись к шее коня, Зинаида старалась как-то успокоить животное. Она говорила тихим, сдержанным голосом, пытаясь поймать поводья, но они ускользали от нее, и девушка опять хваталась за спасительную гриву. Потом она протянула руку, в этот момент расположенная низко ветка подбросила поводья, и Зинаида заплакала от облегчения, ухватив кожаную уздечку дрожащими руками. Судьба оказалась благосклонна к ней.

Маленький успех поднял настроение княжны. С поводьями в руках она могла хоть как-то контролировать животное и повернуть его к тому месту у дороги, где остановили карету. Однако скакун не хотел замедлять бег, и хотя расстояние было небольшим, Зинаида почти не надеялась, что упрямый конь остановится там, где нужно.

* * *

Николай Некрасов сидел у кареты, а старый вояка-сержант бинтовал ему руку. Внезапно раздался оглушающий топот копыт, и капитан увидел скачущую с огромной скоростью княжну. Николай вскочил и прокричал солдатам, чтобы те остановили лошадь. Люди установили на дороге живой заслон и с широко расставленными руками ждали приближения животного. Но лошадь мыслила по-своему. Неподалеку от ловушки она внезапно остановилась, заржала и встала на дыбы. Видимо, намереваясь продолжить схватку, животное искало путь к бегству. Зинаиде повезло, что рядом находились мужчины, способные прийти на помощь. Капитан выхватил ее из седла, сержант поймал уздечку и пытался усмирить разбушевавшуюся лошадь. Добрые слова утихомирили страх животного, и она отдалась в ласковые руки.

Зинаида с облегчением прижалась к капитану Некрасову, чувствуя, что силы совсем оставили ее. Она радовалась теплоте объятий, даже не замечая взгляда, брошенного Николаем на остатки ее платья. Когда Некрасов поддерживал княжну, которая уже направлялась на зов служанки, его губы будто случайно коснулись роскошных темных волос княжны.

— Моя овечка! — заворковала Али, когда кучер перестал промывать ей разбитую бровь и посадил женщину. — Дай мне взглянуть на тебя.

Поднявшись, Зинаида, однако, тут же обратила внимание на положение старой служанки: на крошечном подбородке виднелась огромная ссадина и лицо было очень бледным.

Али попыталась сесть, чтобы лучше рассмотреть хозяйку, но это оказалось ей не под силу, и она опять повалилась на руки кучера. Увидев, в каком состоянии ее подопечная, Али разрыдалась, думая, что произошло самое худшее.

— О, моя золотая! Что этот зверь сделал с тобой?

— Ничего, Али, все в порядке, — заверила ее Зинаида, опускаясь радом на колени. — Государев офицер спас меня, и несчастья не случилось. У меня только ссадины.

Али разрыдалась и принялась благодарить Бога.

— Какое счастье, что ты не пострадала!

— Отнесите ее в карету, Степан, — тихо попросила Зинаида седовласого кучера. — Только осторожно. Ей очень плохо.

— Мы с Иосифом позаботимся о ней, хозяйка, не беспокойтесь, — мягко ответил Степан и добавил: — Вы сами отдохните. Вас, должно быть, сильно напугали.

Зинаида заметила, что голова Иосифа забинтована, и удержала его рукой:

— Ваша рана не серьезна?

Тот покачал головой и ухмыльнулся:

— Нет, госпожа. Но у меня огромная дырка в ухе, так что можно продеть серьгу.

— Какой-нибудь женщине это понравится, — со смехом откликнулся Степан. — Она будет водить его не за нос, а за ухо.

Зинаида потрепала стольника по руке и улыбнулась:

— Будь осторожен, Иосиф. В Москве полно хорошеньких девушек, которые не будут давать тебе прохода.

— Обещаю, хозяйка, — довольно ответил Иосиф.

Убедившись, что Али в надежных руках, Зинаида осмотрелась вокруг. Люди Некрасова не получили серьезных ранений и уже грузили вещи в карету. Подразделение солдат, которое пришло им на помощь, преследовало разбойников. Неподалеку от кареты лежали тела убитых. Похоже, потери понесли только бандиты, застигнутые врасплох атакой царских воинов.

Зинаида прекрасно понимала, что необходимо убираться из лесу как можно быстрее, пока разбойники не вернулись за своей добычей, и обратилась к капитану:

— Нужно немедленно уезжать, пока на нас опять не напали.

Тот кивнул и отдал приказ:

— Кончайте складывать вещи, пора в путь. Нам следует доставить княжну в безопасное место как можно скорее.

И тут Зинаида вспомнила, что после возвращения не видела священника.

— Где Воронский? Что с ним случилось?

Капитан Некрасов хмыкнул и показал на место в тени деревьев. Зинаида покраснела, разглядев в темноте фигуру съежившегося голого мужчины.

— Они украли его одежду, княжна, а у нас тоже ничего нет для него.

Зинаиде не хотелось одалживать собственные вещи. Иван так плохо относился к европейским нарядам, что, наверное, даже в таком крайнем случае не согласится прикрыть ими свою наготу. В конце концов девушка предложила:

— У него нет другого выхода. Пусть снимет одежду с убитого.

— Я уже попросил одного из своих людей сделать это, — пояснил Николай, жестом показывая на разбросанные тела. — Вряд ли их одежда придется Ивану по вкусу, но ничего не поделаешь.

Зинаида поежилась при мысли, что разденут мертвых, и быстро сказала:

— Я подожду в карете с Али.

Несмотря на наступление ночи, свита Зинаиды быстро тронулась в путь. Они ехали более осторожно, так как освещенные луной тени казались зловещими, и солдаты тщательно осматривали каждый поворот дороги. Стало прохладнее, чем в дневную жару.

И опять княжне пришлось мириться с присутствием Ивана Воронского. Но теперь он уже не спорил, так как чувствовал себя униженным. Если священник вообще заговаривал, то только для того, чтобы обругать капитана Некрасова и его людей, которые подобрали для него самую кошмарную одежду. Он даже не поблагодарил за широченные бриджи и кожаную куртку, пахнущую потом и чесноком. Дурные запахи беспокоили и женщин, и те постоянно прикрывали лица носовыми платками.

Зинаида не пыталась успокоить Ивана, предпочитая не вдыхать отвратительные пары, исходившие от зануды святоши. Она радовалась тому, что темнота скрывает следы ран, от которых погиб человек, носивший эту одежду прежде.

Они уже проехали довольно приличное расстояние, когда Зинаида вспомнила, что напрочь забыла о спасителе-офицере, и послала разыскать его. Она ужаснулась, что этот человек, возможно, умер или лежит, раненный, в лесу. Девушка ругала себя за то, что собственная безопасность оказалась для нее превыше жизни воина, возможно пожертвовавшего ради нее жизнью. Зинаида думала, что поступила еще хуже, чем Иван, который даже не протестовал, когда банда преступников могла изнасиловать ее. Княжна понимала, что муки совести еще долго будут терзать ее.

 

Глава 3

Огромная серебристая луна, как новорожденное дитя, отдыхала на лапах высоких елей, сосен и лиственниц до тех пор, пока сияющий нимб не оторвался от земной постели и не нашел своего места на ночном небе, осветив окрестности. Красота миллиардов мерцающих звезд, особенно тех, что были расположены рядом, поникла перед величием огромного светила. Они стыдливо прятали свой тусклый блеск, терявшийся в отсвете лучезарного сияния. Лунный свет, достигший земли, волшебно осветил дорогу через небольшую деревушку и превратил шуршащие листья дубов и кустарника, росшего по обе стороны, в разноцветные огоньки, мерцающие при малейшем дуновении ветерка.

Свита княжны в сопровождении солдат пересекла всю в выбоинах площадь, миновала посеревшие от времени деревянные домики с резными ставнями, а затем повернула на главную дорогу. Сарайчики на задних дворах были похожи на старые порванные юбки. Каждый двор окружал деревянный частокол, предохранявший от зимних холодных ветров.

Из окон и дверей высунулись молодежь и старики, провожавшие взглядами богатую карету с охраной. Даже в лунном свете великолепие экипажа было вполне различимо и составляло разительный контраст с жалкой экипировкой эскорта. Все моментально поняли, что солдаты побывали в бою и сильно пострадали. Немытые, в изорванной одежде, со ссадинами и в крови, они стали предметом сочувствия и догадок о том, что произошло.

Капитана Некрасова больше всех беспокоил потрепанный вид его солдат, ибо он всегда считался аккуратистом и примером для подражания. Повинуясь приказу командира, эскорт въехал в город военным строем, дабы не уронить свое достоинство. Люди молча миновали деревянную церквушку с одним куполом, и, когда Степан остановил карету у большого трактира, рядом с которым располагалась баня, солдаты вздохнули с облегчением и спешились.

Некрасов немедленно отправился в трактир, чтобы позаботиться о своей подопечной. Перевязанная рука и окровавленный мундир приковали к себе взгляды зевак, но никто не посмел расспрашивать царского офицера, находившегося при исполнении служебных обязанностей.

Чтобы не напугать хозяина трактира разорванной одеждой и потрепанным видом, Зинаида предпочла остаться в карете и ухаживала за сильно побледневшей Али. Ее разбитый подбородок еще больше вздулся и приобрел пурпурный оттенок.

Иван Воронский выскользнул из экипажа и шмыгнул в церковь, надеясь раздобыть подходящую одежду для завтрашнего путешествия. Стараясь держаться в тени, он натянул шапку, чтобы остаться неузнанным, хотя встретить знакомых в столь отдаленном месте вряд ли было возможно. Бегство Ивана позволило Зинаиде успокоиться, и она благодарила Бога за временную передышку.

Хозяин трактира гордился новой баней и тут же продемонстрировал все ее новинки. Пока солдаты были заняты, Зинаида потихоньку помогла Али добраться до комнаты.

У служанки страшно болела голова, малейшее движение ею вызывало слабость и тошноту. Княжна осторожно раздела горничную, повторяя процедуру, которую та проделывала бесконечное количество раз для хозяйки. После легкого ужина и ванны служанка забралась на койку и забылась в неспокойном сне.

Зинаида не хотела мыться в комнате. Только баня могла принести облегчение ее израненному телу. Расположившиеся в своих комнатах мужчины мечтали о том же. Проходя мимо комнаты княжны, они шумели и толкались, как стадо резвящихся жеребцов, подбадривая друг друга и стараясь как можно скорее попасть в парилку. Прислушиваясь к шагам, Зинаида завидовала, что им первым доведется насладиться целительным теплом бани, но терпеливо ждала своей очереди. Задержка девушку не волновала: если отправиться в баню последней, то можно провести там больше времени.

Чтобы как-то скоротать время, Зинаида подготовила одежду для завтрашнего дня и выбрала более простое платье, чтобы не вызывать новых нападок со стороны Ивана. Такая маленькая уступка облегчит ей жизнь, что значительно важнее, нежели его назойливое недовольство.

Девушка расплела длинные черные косы и, морщась от боли, вычесала из них колючки, сучки и листья, попавшие в волосы, ниспадавшие до бедер. Затем пришло время снять разорванное платье и нижнее белье. Раздеваясь, Зинаида вспомнила об офицере, которого бросила в лесу, и опять почувствовала острые угрызения совести. Вспомнилось, как разбойник Владислав занес над ним лезвие ножа, и девушка молила Бога, чтобы ее спаситель остался жив.

Накинув широкий халат, Зинаида присела в ожидании. Мысли опять вернулись к офицеру, и она попыталась представить его лицо, но не смогла. Короткий взгляд, бешеная схватка и сумерки мешали ей хорошо разглядеть внешность смельчака. Возможно, она никогда не узнает этого человека. Девушка старалась вспомнить свои ощущения во время погони, когда офицер гнался за ними, словно зоркий сокол, пока не настиг свою добычу.

Зинаида вздохнула и принялась думать о другом. К вечеру завтрашнего дня они приедут в Москву, и там придется явиться в палаты Тарасовых. Княжна не имела понятия, как ее примут, не знала, удастся ли приспособиться к тамошнему стилю жизни и к тому, что теперь ее судьбой будут распоряжаться другие. Опасения девушки были вполне обоснованны и подогревались одной встречей, а также множеством противоречивых слухов, ходивших не только о княгине Анне, но и о князе Алексее. Только со временем станут ясны последствия приказа царя. В душе Зинаида надеялась, что сомнения напрасны и взаимное уважение между ней и Тарасовыми обязательно придет.

Солдаты группами возвращались из бани. Теперь они уже почти не шумели — просто медленно проходили мимо двери. Зинаида тщетно пыталась сосчитать их, ей показалось, что численность эскорта утроилась. Неужели это плод галлюцинаций? Скорее всего долгое ожидание и стремление быстрее попасть в парилку сделали свое дело. Зинаида пыталась успокоиться и мыслить логично. Солдаты явно устали, и скоро она сможет в одиночестве насладиться купанием.

Настроение вновь испортилось, когда Иван, проходивший мимо солдат в коридоре, приказал приготовить баню для себя. Священник сослался на грязную, вонючую чужую одежду и, как только последний солдат покинул предбанник, опрометью побежал мыться. Зинаида с трудом подавила злость на Ивана, вновь вставшего на ее пути. Да и поведение Воронского казалось странным: он никогда запросто не разговаривал с солдатами, ибо считал их грубыми простолюдинами, не достойными внимания столь уважаемой особы. В любом другом случае батюшка бы отправился париться первым и никого бы не пропустил, но на этот раз явно побоялся, что солдаты высмеют его, так как еще не позабыли о постыдном его поведении в лесу.

Наконец, после возвращения Ивана в маленькую комнатку, гостиница затихла. Теперь Зинаида могла отправиться в баню. Захватив чистую ночную рубашку и небольшую сумку с туалетными принадлежностями, девушка спустилась вниз. Стоял прохладный вечер, вокруг возвышались могучие ели, подобно крепостной стене окружавшие бревенчатый сруб. Воздух пропитался свежим ароматом хвои. Шум журчащего ручья смешивался с успокаивающими ночными звуками. Высоко над верхушками деревьев яркая луна освещала окрестность и тропинку к деревянному дому с плоской крышей.

Дверь скрипнула, когда Зинаида открыла ее и вошла внутрь. Горел огромный очаг, освещая темную комнату. Светила лампада, бросая блики на пар, исходивший от чернеющей поверхности воды в купальне. Поднимающиеся клубы словно стремились вырваться наружу, образуя густой туман.

Холодная вода, подведенная через трубу из ручья, лилась в огромное корыто. Невероятных размеров железный чайник на ножках, напоминающий какого-то зверя, кипел в очаге. Вода выливалась через изогнутый носик в купальню, откуда все лишнее вытекало по желобку. Ночь стояла теплая, и угли еле тлели под пузатым чайником, их отблески освещали сумрачную атмосферу погруженной в тень комнаты. Баня была добротно построена и пригодна для мытья зимой. Такая простоит долгие годы и даст отдохновение многочисленным путешественникам.

Девушка довольно долго простояла на пороге, дабы убедиться, что она здесь одна. Ничто не шелохнулось, слышалось лишь потрескивание дров и шум падающей воды. Над огнем в очаге висело несколько чанов с кипящей водой, а на скамейке стояли шайки и лежало мыло. Здесь также находилось несколько деревянных кадушек для тех, кто любит понежиться в теплой воде.

На одной из лавок осталась мужская одежда, и Зинаида решила напомнить об этом капитану Некрасову. Возможно, кто-то из его людей забыл мундир.

Девушка положила сумку с туалетными принадлежностями на табуретку. Все ее мысли были поглощены долгожданной благодатью. Она налила горячей воды в деревянную кадушку, добавила туда благовонного масла, приготовила мыло и большое полотенце. Затем провела рукой по своим длинным волосам, собрала их в узел и закрепила гребнем на макушке. Кое-где выбивались завитушки, но волосы не мешали.

Зинаида медленно развязала застежки и сбросила халат. Когда он начал падать, обнажая тело, она подхватила его и бросила на лавку. Шуршание шелка походило на глубокий вздох, и девушка, естественно, насторожилась.

Но, не заметив ничего подозрительного, отбросила сомнения и занялась делом. Должно быть, расшатались нервы и разыгралось воображение.

Зинаида подняла ногу и осмотрела синяки, оставшиеся от руки разбойника. Она представила его в темнице, ожидающим суда, и обрадовалась этому видению. Вспомнив об офицере-спасителе, девушка опять молча помолилась за его долгую жизнь.

Заметив на талии большой синяк, Зинаида осмотрела его. Какие ужас и боль пережиты во время дикой погони! Владиславу нет прощения! Он чуть не поломал ей ребра. Зина надеялась, что отмщена и офицер воздал зверю по заслугам. А ведь надменный бандит хвастался, что ни один из драгун и в подметки ему не годится. Слава Богу, ошибался.

Зинаида сладко улыбнулась и залезла в кадушку с водой. Тут только она смогла по-настоящему расслабиться. Потом начала намыливать тело.

Распустив волосы, Зинаида некоторое время занималась только ими, бросив пахучее мыло на скамейку. Ополоснув голову, она окатила водой все тело.

Зинаида долго наслаждалась купанием и наконец вспомнила, что уже поздно. Она вылезла из кадушки и решительно поднялась во весь рост. Со стороны купальни раздался странный звук, похожий на всплеск воды, и девушка в страхе оглянулась. У ступенек она заметила какое-то движение и тут же рассмеялась, увидев прыгавшую лягушку.

— Ты меня напугала, бессовестная, — шутливо пожурила ее Зинаида. Она выплеснула воду, и лягушка исчезла.

Девушка растерла тело щеткой и еще раз ополоснула его. В комнате было очень жарко. Пора окунуться в прохладную купальню.

Зинаида спустилась по каменным ступенькам и с удовольствием нырнула в темную воду. Хозяин — молодец, что соорудил здесь глубокий пруд. Обычно после бани купальщики окунались в реке или барахтались в снегу. Зинаида знала, что так делают даже в сильные морозы. Ее мать настояла на том, чтобы в доме оборудовали отдельную ванну, и приучила дочь мыться в ней. Если же девушка шла в общественную баню, обо всем заботилась Али. Она расплачивалась за то, чтобы никого не пускали внутрь, а Иосиф со Степаном караулили снаружи. После тяжелого дня Зинаида не хотела беспокоить их, а кроме того, надеялась на защиту капитана Некрасова и его людей.

Княжна медленно плыла, наслаждаясь отдыхом. Длинные волосы образовали темный веер вокруг головы.

Внезапно Зинаида издала громкий возглас и от удивления отпрянула: ее рука наткнулась на человеческое тело. Широкая волосатая грудь! Она нырнула и бедром дотронулась до мужской ноги. Девушка в ужасе ринулась обратно, но в панике чуть не утонула.

Она наглоталась воды. Не хватало воздуха.

Сильные руки подняли ее, но Зинаида яростно отбивалась, боясь насилия.

Освободившись от нежеланной помощи, княжна опять ушла под воду совсем рядом с мужчиной. Мокрые тела соприкоснулись, голова девушки оказалась под водой, и она вновь чуть не захлебнулась. На сей раз мужчина решительно взял ее за талию и поднял над водой. Она непроизвольно обняла его за плечи и, кашляя, глотнула воздуха. Девушка так испугалась, что не почувствовала, как ее грудь прижалась к мужскому торсу и их тела почти слились. Плоть незнакомца горела, но Зинаида поняла сие только после того, как ее сердце более или менее успокоилось.

Теперь ее страх немного прошел, ибо девушка вдыхала полной грудью. Она заметила, что мужчина со смущением наблюдает за ней. Зинаиду возмутило его поведение — нежданный гость не спускал глаз с нее, забывшей в этот момент о своей наготе. С волос стекала вода, и капли мешали смотреть. Стелющийся пар размывал очертания предметов и превращал все окружавшее в нереальное. Зинаида не могла понять, действительно ли перед ней живой человек. Стараясь преодолеть галлюцинации, девушка вглядывалась в черты лица незнакомца. Вид у него был ужасный. Над бровью вздулась шишка с порезом. Глаз распух, как и нижняя губа. Шрам рассекал щеку. Только словно высеченные из гранита подбородок и благородный орлиный нос не были искалечены. Больше ничего Зинаида не приметила, так как боялась показаться бестактной. Короткие мокрые пряди прикрывали ярко-голубые глаза мужчины. Даже в темноте было видно, что они смотрят ласково, а на губах — добрая улыбка.

— Простите, миледи, я не хотел напугать вас или поставить в неловкое положение. Просто не ожидал, что в бане появится женщина такой неземной красоты. Вы меня очаровали, поэтому я не стал вам мешать.

Зинаида даже не заметила, что он говорит по-английски, и машинально ответила на том же языке:

— Как вы посмели шпионить за мной? Говорите правду! Кто вы? Дурные ли у вас намерения?

— Оставьте глупые мысли, миледи. Я пришел сюда после службы. Пришлось позаботиться о людях и перевязать раны. В бане никого не было. Я страшно удивился, когда вы вошли. У меня просто отнялся язык. Я видел вас, а вы меня — нет. — Он передернул широкими плечами, словно извиняясь. — Это большое искушение для солдата, лишенного женского общества.

— Неужели, сэр? — не выдержала Зинаида. — Теперь все понятно. Вы просто не джентльмен, иначе предупредили бы меня о своем присутствии с самого начала.

Его израненные губы тронула легкая усмешка, а глаза впились в девушку.

— Миледи, я не притворяюсь святым. Я наслаждался вашей красотой и ни за что бы не обнаружил себя. Если бы я не был джентльменом, то воспользовался бы вашими объятиями… — Он прижал ее к себе, а Зинаида попыталась высвободиться. Бедра коснулись мужской плоти, и незнакомец напрягся, боясь потерять контроль над собой. Он с трудом поборол себя и продолжил довольно спокойно, так, чтобы до нее дошло: — Я уже спас вас сегодня от насилия и обязан сделать это во второй раз.

— Спасли меня? Вы хотите сказать… — Зинаида вздрогнула, поняв, кто перед ней.

— К сожалению, вы уехали и мы не смогли познакомиться друг с другом, — сказал он. Чувствуя прикосновение девичьей груди, этот мужчина никогда в жизни не переживал столь милой уму и сердцу пытки, однако был вынужден побороть в себе желание. Если он сожмет объятия, то девушка поймет силу его страсти. — Вы само совершенство, миледи, и вас еще более приятно обнимать. Но вы дурно воспитаны…

— Сейчас не время обсуждать мое воспитание! Отпустите меня.

Зинаида вроде бы вырвалась из его объятий, но тут же поняла, что теперь обнимает богатыря за шею, а точнее, повисла на ней. Под насмешливым взглядом мужчины она покраснела и со стоном отстранилась. Доплыв до ступенек, девушка оглянулась и увидела, что офицер медленно следует за ней. Она торопливо поднялась наверх, кинулась к халату и мгновенно надела его.

В таком виде княжна наблюдала, как мужчина поднимается по каменным ступеням. Зинаида не удивилась бы его порыву приблизиться к ней и готовилась дать отпор, но застыла в изумлении. Красивым офицера не назовешь, однако сложен он был великолепно. Такой же высокий, как Владислав, но более поджарый, с натренированными мускулами. Девушка мгновенно вспомнила, как легко он расправлялся с бандитами. Такая прекрасная бойцовая хватка требует особой дисциплины и тренировки. Кожа обтягивала ребра, грудь покрывали курчавые волосы, тонкая талия и узкие бедра подчеркивали мощь торса.

Ее взгляд непроизвольно опустился ниже, и Зинаида с горящими от стыда щеками отвернулась. Девушке никогда не доводилось лицезреть обнаженного мужчину. Да еще такого, который абсолютно не стесняется своей постыдной наготы.

Уловив его движение, княжна повернулась, подумав, не придется ли ей все же сражаться за свою честь, но офицер уже одевался. Она бросила всего один взгляд на спасителя и опять расстроилась от сознания, что тот наблюдал за ней в столь интимный момент и даже не удосужился предупредить о своем присутствии.

— Можете повернуться, — с откровенной насмешкой предложил он.

— Отлично, — с отчаянием ответила Зинаида, страдая от постыдной и неловкой ситуации. — Теперь мне позволено уйти?! — Бросив на мужчину уничтожающий взгляд, девушка принялась собирать вещи. — Это невозможно представить! Вы шпионили за мной, как вор! Вы — самый ничтожный из рыцарей, которых я когда-либо встречала.

— Не сказал бы, — ответил он. — Или вам больше нравилась компания разбойников?

— Вы имеете в виду Владислава? Ха-ха-ха! Ему есть у кого поучиться дурным манерам! — Тут ее одолело женское любопытство, и она робко подняла глаза: — Кстати, что с ним случилось?

Мужчина злобно фыркнул:

— Трус испарился, когда вы умчались без оглядки! Причем на моей лошади! Это был отличный скакун. Не знаю, что меня больше расстроило — бегство бандита или кража коня! Если бы я не бросился вам на помощь, то схватил бы разбойника. А вы даже не выказали элементарной благодарности. Моя судьба вас вообще не беспокоила. Если бы драгуны не ринулись на поиски своего командира, куковать мне до сих пор в лесу! Выходит, милостивая леди, мне не за что вас благодарить!

Зинаида гордо вздернула подбородок, огорченная его укоризненным тоном и угрызениями собственной совести.

— Вас, должно быть, расстроило поражение.

— А как же! Где еще найти такого прыткого жеребца?

— Утром я прикажу капитану Некрасову оставить вам лошадь Владислава, — пообещала она. — Может, сие успокоит вас?

Мужчина недовольно хмыкнул:

— Вряд ли. Мне дорого обошелся перевоз коня из Британии…

— Откуда? — удивленно переспросила Зинаида. И тут поняла, что все это время они говорили по-английски. — Вы оттуда родом?

— Да.

— Но командуете русскими солдатами… — начала княжна, а потом вспомнила рассказ Владислава об иностранцах, которых наняли в русскую армию. — Вы служите государю?

Офицер церемонно поклонился. Жаль, что на ногах не оказалось сапог со шпорами, те бы сопроводили столь галантное движение звоном.

— Полковник Тирон Босвэс Райкрофт к вашим услугам, миледи. Я получил рыцарский титул в Англии и теперь командую третьим полком драгун. А вы…

— Сейчас не время для знакомств, полковник, — поспешно ответила Зинаида, твердо решив не называть своего имени. Что если сей наглый муж начнет сплетничать среди сослуживцев и друзей?

Довольная усмешка тронула разбитые губы Райкрофта.

— А вы — княжна Зинаида Александровна Зенкова и следуете в Москву, чтобы стать подопечной княгини Тарасовой, кузины царя.

Рот Зины открылся от изумления, но она быстро спохватилась:

— Вы много знаете обо мне, сэр.

— Таково было мое желание, — самонадеянно заявил Тирон. — Когда мы вечером приехали на постоялый двор, я обнаружил, что и вы остановились здесь на ночлег, а поэтому расспросил ваш эскорт. Капитан Некрасов промолчал, а вот сержант оказался более разговорчивым. Я был счастлив узнать, что вы не замужем и не имеете никакого отношения к напыщенному коротышке, который сопровождает вас. — Он вопросительно поднял брови, ожидая дальнейших объяснений. — Сей недостойный муж выходил из бани, когда я явился сюда. Похоже, козявка слишком высокого мнения о себе.

Зинаиде, конечно, захотелось объяснить, что она не имеет никакого отношения к Ивану. Но нет смысла удовлетворять любопытство полковника. Лучше ему ничего не знать, чтобы впоследствии не пришлось столкнуться с неожиданными неприятностями.

Княжна собрала вещи и направилась к двери, однако настойчивый полковник с дерзкой улыбкой преградил ей путь:

— Вы позволите увидеть вас еще?

— Это невозможно, полковник, — холодно отрезала она. — Рано утром я уеду в Москву.

— И я тоже, — заверил ее Тирон. — Я водил своих людей на маневры. Мы обязаны вернуться в столицу к завтрашнему вечеру.

— Княгиня Анна не одобрит вашей настойчивости.

— Вы случайно не помолвлены? — Тирон, затаив дыхание, ждал ответа, хотя и не понимал, почему внезапно забыл о застарелой боли, разрушившей его жизнь, и позволил женщине вновь завладеть его мыслями.

— Нет, полковник Райкрофт.

— Тогда, заручившись вашим согласием, миледи, я хотел бы поухаживать за вами.

Тирон прекрасно понимал, что торопит события. Невзирая на вполне зрелый возраст, тридцатичетырехлетний мужчина вел себя как юноша, возбужденный присутствием молодой женщины. Вероятно, давно был лишен любви, да и его молодая жена, очаровательная блондинка Ангелина, никогда не выглядела столь соблазнительно.

— Ваше предложение слишком неожиданно, полковник, — удивленно заметила Зинаида, радуясь, что из-за плохого освещения не видно, как зарделись щеки при воспоминании о прикосновении его тела. Не имея возможности ответить положительно, княжна предпочла мягко отказать, зная, что так будет мудрее. — Мне нужно время, чтобы решиться.

— Последнее слово за вами. А пока — до свидания, миледи.

Полковник Райкрофт вежливо поклонился и позволил девушке выйти первой, любуясь грациозным покачиванием бедер под шелковым халатом и живо вспоминая их прикосновения. Его голод не был утолен. Предстоит бессонная ночь, когда его будет преследовать, как пытка, будоражащая плоть.

Входная дверь со скрипом захлопнулась, а полковник все еще не сводил с нее глаз. К сожалению, сквозь дерево ничего не увидишь. Но он слышал торопливые шаги, и на смену прекрасным мечтам пришли другие, страшные воспоминания. Он вспомнил о могиле, где прощался с покойной женой. И обозлился на себя.

Какой дьявол вселил это желание? Неужели он способен поверить другой женщине, не избавившись от страшных воспоминаний и разбитых чувств? Незажившие раны души вновь дали о себе знать.

Солнце еще не взошло, когда Зинаида подняла попутчиков и заставила их поторопиться. Капитан Некрасов поинтересовался, зачем такая спешка, но княжна объяснила, что мечтает как можно быстрее добраться до места. Не хотелось помнить, что она привлекла внимание нежелательного кавалера. Лучше уехать до того, как он проснется и, возможно, возобновит свою просьбу.

— Оставьте коня полковнику Райкрофту, — попросила девушка капитана, когда тот провожал ее к карете. — Это самое минимальное, что я могу сделать для него в благодарность за спасение.

Али передвигалась с трудом, и Степану пришлось на руках отнести ее в экипаж. Зина устроила служанку на подушках, где та и заснула.

Княжна расположилась напротив и закрыла глаза, чтобы не видеть противной физиономии Ивана. Она попросила кучера ехать галопом и по проселочной дороге. Пусть так опасней, но так можно скорее добраться до Москвы.

Когда карета набрала скорость, Зинаида вздохнула с облегчением, надеясь, что больше никогда не увидит англичанина. Оставалось думать, что этот человек — джентльмен и не станет болтать. Воспоминания о бане постоянно возвращались к девушке. А что если об этом инциденте узнают в Москве?

* * *

Командир третьего полка драгун проснулся через полчаса после отъезда княжны. С трудом расправил занемевшие конечности и, обнаженный, поднялся с кровати, приказав своему денщику собираться в путь. Он принялся искать свечу.

Еще через полчаса небо просветлело. Полковник взял исковерканный шлем и спустился вниз к солдатам, ожидавшим на улице. Его глаза окинули двор и место справа от крыльца, где стояла карета. Теперь там был привязан черный конь. Ругнувшись про себя, Райкрофт понял, что княжна уехала.

Удрала! Эта мысль не покидала его и портила настроение. Взгляд огромных зеленых глаз преследовал полковника. Но еще больше не давали покоя воспоминания о роскошном женском теле.

Тирон мысленно чертыхнулся. Ясно, что он спугнул женщину своим нетерпением. Бросился на нее, как кобель. Так что не стоит винить девушку за столь ранний отъезд.

Полковник попытался восстановить ровное дыхание и подавить злость. Солдаты ждали. Уже неделю он гонял их на маневрах, и сегодня драгуны заслужили поощрения, так как славно расправились с бандой разбойников. Разве женщина что-нибудь значит? Он может купить любую. Тирону не раз приходилось отбиваться от назойливых особ легкого поведения, которые курсировали по той части Москвы, где жили иностранцы, в поисках клиента на час или на ночь.

Но Райкрофт нуждался в чем-то большем, нежели любовь продажной девицы, в спешке дарящей плотские ласки. Не имея никакого желания вновь жениться, Тирон мечтал разделить страсть с женщиной, испытывающей к нему истинное чувство. Полковник нуждался в возлюбленной, которая бы жила с ним и не отдавалась другим мужчинам.

— Княжна Зенкова оставила вам лошадь, полковник, — сообщил капитан Григорий Тверской, показывая на отличного скакуна. — Она послужит не хуже, чем ваша.

— Боюсь, что бандиту больше повезло, — с сожалением ответил Тирон. — Но мы с ним еще поквитаемся.

— Вы хотите с ним сразиться?

— Когда придет время, — заверил Тирон молодого офицера. — Сейчас меня ждут более важные дела в Москве.

— Мы можем отрапортовать в корпусе, что убили тринадцать разбойников. Я постараюсь доложить царю об этом. Генерал Вандерхаут благоденствует, присваивая ваши успехи, полковник. Его статус все время растет.

— Датчанин заинтересован обеспечить себе будущее в России, — размышлял Райкрофт вслух. — Здесь ему отлично платят, и он не хочет потерять свой контракт — вот и пытается выглядеть как можно лучше.

— За ваш счет, полковник.

Тирон потрепал младшего офицера по плечу:

— Генерал отвечает за все, что происходит в его корпусе, — как за хорошее, так и за плохое. Государь внимательно наблюдает за службой Вандерхаута. Все победы и поражения иностранных офицеров отражаются на его репутации. — Райкрофт пожал плечами и скривился, потому что при попытке улыбнуться раненая губа лопнула. — Нужно понять это, Григорий. Не стоит лишать его славы, это мелочно. Так что, сударь, придется смириться. Другого выхода нет.

Русский издал вздох недовольства:

— Генерал мне осточертел. Вы достойнее его. Этот человек выдает ваши идеи за свои. Мне даже кажется, что вы стараетесь оградить его от ошибок своими мудрыми советами.

Тирон на минуту задумался, прежде чем ответить Григорию.

— У меня больше военного опыта, друг. Но полагаю, что Вандерхаут не получил бы свой пост, не имей он определенных способностей.

— Очень сомневаюсь в них, — ухмыльнулся Григорий.

 

Глава 4

На базаре в Китай-городе еще суетился народ, хотя надвигались сумерки и день подходил к концу. На узкой улочке Степан осторожно управлял каретой, лавировавшей между торговцами всякой всячиной. Товары были разложены на повозках. Лен, конопля, иконы, шелка, драгоценные украшения и арбузы грудами лежали на торговых рядах, где продавали все — от овощей до янтаря, жемчуга и мехов.

Небольшое подразделение солдат, в грязной форме, следовало за каретой через центр Москвы. Но на вояк не обращали никакого внимания. Купцы безудержно расхваливали свои товары, скоморохи развлекали публику, играли музыканты, а кукольники показывали представление. Слепые и немощные просили милостыню, и их голоса сливались в какофонию звуков, в которую врывалось рычание медведей, выделывающих по приказу хозяев всевозможные трюки перед зрителями. В этом оживленном месте мелькали бояре в роскошных кафтанах и круглых, отороченных собольим мехом шапках рядом с бедными крестьянами.

Любой приехавший в город поражался огромному количеству церквей, соборов, общественных бань и харчевен, расположенных неподалеку от рынка. В последних двух посетителей всегда хватало. Русские любят долго париться и хорошо выпить.

Кортеж продолжал ехать по забитой повозками дороге, и Степан то и дело покрикивал:

— Расступись! Расступись! Поберегись! Поберегись!

Небольшие дрожки с легкостью мчались мимо, а телеги передвигались с трудом. Степану часто приходилось держаться правой стороны, чтобы пропустить легкие экипажи. В зимнее время люди ездили на тройках, полозья саней легко скользили по глубокому снегу.

Зинаида много раз бывала в Москве, и красота столицы всегда по-новому поражала ее. Однако сейчас девушка думала только о том, что очень скоро былой свободе придет конец. Вот что значит лишиться защиты отца. Большую часть дня княжна вспоминала о встрече с полковником Райкрофтом в бане. Она, конечно, предпочла бы увидеть на его месте галантного кавалера, но не могла отрицать, что сама судьба послала это знакомство, к тому же израненное лицо Тирона не лишено привлекательности.

Когда перед глазами вставал его мужественный образ, Зинаида сразу краснела. Слава Богу, что никто этого не замечал — слишком уж жаркий стоял день. В состоянии паники она многое не заметила. Теперь же на память приходили мельчайшие детали, и девушка вновь и вновь возвращалась к происшедшему, вспоминая, как прижалась грудью к широкому мужскому торсу. Отгоняя от себя постыдные мысли, княжна внутренне ликовала, что Иван занят лишь собственной персоной, а Али спит, приложив мокрую тряпку к больной голове.

Похожий на монаха Воронский расположился сзади, и сейчас лучи солнца, пробивавшиеся через окно, падали прямо на него. Побитое оспой лицо сильно покраснело, и он напоминал петуха с алым оперением, хотя всегда беспокоился о том впечатлении, которое производит на окружающих. Из чувства самовлюбленности священник и не догадывался, что яркий свет делал изъяны на лице еще более заметными. Сейчас его даже не беспокоила бедность облачения, ибо одежда, подаренная деревенским священником, была крайне ветха.

Приезд в Москву заметно улучшил настроение Ивана. Во всяком случае, на его губах заиграла довольная улыбка. Воронской хотел побыстрее добраться до палат Тарасовых, видимо считая, что успешно завершенная миссия поднимет его авторитет в глазах хозяев.

Карета миновала узкую улочку и въехала на Троицкую площадь. Показались высокие кремлевские стены из красного кирпича, которые, как царская корона, окружали город. Над ними поднимались купола великолепных соборов. Поражали своим великолепием «Иван Великий», каменные дворцы и палаты, где когда-нибудь поселится молодая царица.

Фроловская башня считалась местом въезда в неприступную крепость, а рядом с ней высилась еще одна жемчужина столицы — Покровский храм, который чаще называли собором Василия Блаженного. Изысканное великолепие этого здания завораживало невероятной красотой куполов, покрытых черепицей, напоминавшей чешую рыбы. Рассказывали, что после завершения строительства царь Иван Васильевич, известный в России под именем Грозного, приказал выколоть глаза архитектору, чтобы тот не смог создать подобную красоту в другом месте. Хотя ходили упорные слухи, что после смерти государя Посник вернул себе зрение и построил гробницу для Василия Блаженного, который заклеймил варварство Ивана Грозного и чье имя носит знаменитая церковь.

Карета миновала Лобное место. Здесь патриархи всея Руси произносили свои проповеди, а преступники получали по заслугам, лишаясь головы.

Степан от Кремля направил лошадей по улице, где в деревянных хоромах жили знатные бояре. Зинаида узнала некоторые из них, например дом княгини Натальи Андреевой. Эта женщина была лучшей подругой матери и доверенным лицом семьи Зенковых. Случись что-нибудь с Зиной в доме Тарасовых, и девушка могла бы положиться только на нее.

Через несколько мгновений Степан остановил карету перед внушительными палатами. Страшась предстоящей встречи, Зинаида глубоко вздохнула. Момент, которого она так боялась, наконец настал.

Капитан Некрасов быстро соскочил с лошади, подбежал к карете и открыл дверцу. Он с улыбкой предложил даме руку. Зинаида внутренне собралась и положила изящную ручку на руку военного. Николай дождался, пока княжна оправит юбки, и повел девушку к дому.

Пока они шли по вымощенной камнем дорожке, Зинаида думала о том, что скоро окажется зависимой от воли незнакомцев. Внезапно ее взгляд привлек свет в окошке второго этажа и силуэт княгини Анны на фоне горящих свечей. Несмотря на широкий сарафан, Анна выглядела истощенной. Русские мужчины обычно предпочитают более полных женщин.

Княжна подняла руку, приветствуя хозяйку, но княгиня и виду не подала, что заметила гостью. Кажется, гостеприимством сей дом не славится. Словно подтверждая опасения Зины, Анна скрылась, как немое привидение, и занавески закрыли окно.

Девушка опустила глаза, ее охватило дурное предчувствие. Похоже, теплого приема ждать не приходится. Чувство одиночества охватило с новой силой. Захотелось оказаться дома, рядом со всем тем, что так любил и ценил отец.

Видя, что княжна расстроена, Николай сочувственно заговорил:

— С вами все в порядке? — Офицер, соблюдая условности, тщательно скрывал растущий интерес к Зине, но все же решил предложить помощь, еще не зная, что обеспокоило ее. — Если у вас когда-нибудь будет нужда во мне…

— Я уверена в доброте княгини, — оборвала его на полуслове княжна, хотя фраза и прозвучала весьма неубедительно. — Мы почти незнакомы, и она, наверное, так же волнуется перед встречей, как и я.

Ее слова не разуверили Некрасова, но он предпочел не спорить. Капитан намеревался заверить ее в искренней симпатии, но открывать свои чувства не решился:

— Сочту за честь помочь вам, сударыня. В следующем месяце меня ожидает повышение и служба в личной охране царя. В случае необходимости пошлите за мной служанку, — и со значением добавил: — Я тут же явлюсь, даже если придется сбежать от государя.

Зинаиду не могло не тронуть такое галантное предложение. Она подняла глаза, храбро улыбнулась, но в нефритовых глазах блестели слезы.

— Вы очень добры, капитан Некрасов.

— Рад был сопровождать вас, сударыня, — ласково заверил ее Николай, вкладывая в эти слова явный подтекст.

Не зная, что ее ждет в будущем, княжна предложила:

— Давайте называть друг друга по имени, как настоящие друзья.

— Зинаида, — выдохнул ее имя капитан и ласково сжал руку. — Я польщен, сударыня. Меня зовут Николай.

— Николай?

В ответ Николай просто кивнул, и Зина, собрав всю решимость, направилась к массивной входной двери.

Капитан позвонил, и через минуту появился слуга в простом белом кафтане. Некрасов заговорил как человек, привыкший отдавать приказания:

— Скажите княгине Тарасовой, что приехала княжна Зенкова.

Слуга бросил взгляд на забинтованную руку капитана и жестом пригласил их войти. В прихожей холоп произнес:

— Княгиня ждет вас.

По сравнению с темнотой на улице в доме казалось очень светло из-за огромного количества зажженных свечей. Зинаиде предложили присесть в ожидании хозяйки, а Николай поспешил к солдатам, чтобы те быстрее разгрузили багаж.

Иван разозлился, что его бросили одного без должного внимания, ибо не сомневался в искреннем расположении своей благодетельницы княгини, и воспринял поведение капитана как личное оскорбление. Проходя мимо, он громко и презрительно хмыкнул, чем вызвал недоумение Некрасова.

— Какая муха его укусила? — спросил Николай у подчиненных.

Заговорил сержант:

— Думаю, сударь, он обиделся, что вы оказали внимание только княжне Зенковой, позабыв о его персоне.

— Подобные люди не заслуживают доброго отношения. В нем нет ничего примечательного. Члены ордена, к которому принадлежит эта высокомерная птаха, несомненно стыдятся ее.

— Думаю, что он еще тот хмырь, сударь, и многим принесет неприятности. Надеюсь, что не молодой княжне, хотя явно попытается навредить ей, — согласился сержант.

— Во имя ее блага, надеюсь, вы ошибаетесь.

Войдя в прихожую, Иван глазами поискал слугу и ненавидящим взглядом уставился на Зинаиду:

— А вы понравились капитану Некрасову, княжна. Думаю, рады заполучить еще одного поклонника.

— Еще одного? — осторожно переспросила Зинаида. — А кто же был до этого?

— Не притворяйтесь ангелом. У вас их пруд пруди. Это чудо, что вы сохранили невинность после встречи с Владиславом.

Зинаида вздохнула с облегчением, ибо решила, что Воронской имел в виду полковника Райкрофта.

— Я была для этого бандита мимолетным капризом. Он уже, наверное, напал на другую карету и нашел новую женщину. Жаль, что его не поймали.

— Это, без сомнения, вина англичанина, — с апломбом заявил Иван.

— Англичанина?

— Того, который погнался за атаманом, — пояснил Иван. — Он не смог одолеть разбойника. Я видел этого офицера в бане и ужаснулся его внешности. Вор оказался сильнее.

Зинаида уже хотела возразить, но решила, что не стоит будить подозрительность Воронского. Лучше притвориться, что она не знает полковника.

Через минуту на верху лестницы появилась княгиня Анна. Ее фигура отсвечивала золотым блеском. Легкая вуаль прикрывала светлые волосы и была прикреплена к расшитому жемчугом кокошнику. Княгиня носила сарафан, отделанный золотистой нитью, с величественностью королевы.

Прежде чем спуститься вниз, Анна поприветствовала гостей легкой улыбкой. На вид ей было около пятидесяти. Во всем облике этой женщины чувствовалась уверенность и врожденная гордыня. Такая не потерпит ни отказа, ни непослушания. Сохранив некую стать, она все же заметно поблекла с годами, сделавшими свое черное дело и наложившими печать увядания на величественные черты лица и немного острый подбородок.

Морщинки между бровями и вокруг рта свидетельствовали о том, что княгиня часто хмурится. Кожа под подбородком чуть-чуть отвисла, но шея еще выглядела длинной и гибкой. Холодные серые глаза настороженно смотрели из-под темных ресниц и красивых тонких дугообразных бровей. Ее взгляд долго не задерживался и напоминал ястребиный. Он ускользал мгновенно, как улетающая птица.

— Дорогая княжна, — вполне сердечно прошептала Анна и, протянув руки, приблизилась к гостям. — Рада видеть вас.

Зинаида присела в глубоком реверансе, что соответствовало титулу хозяйки.

— Спасибо, княгиня, я рада, что тяжелое путешествие позади.

— Надеюсь, все прошло хорошо и Иван оказался стоящим рыцарем. Я уверена, он прекрасно справился со своей задачей.

Зина слегка улыбнулась, потому что не разделяла убежденности княгини.

— Вчера на нас напала шайка грабителей, но, думаю, мой попутчик все сам расскажет вам. Его унизили, а капитана Некрасова ранили.

Ничего не понимая, Анна посмотрела на Ивана, ожидая объяснений, но, увидев его изодранную одежду, спохватилась:

— Вы, должно быть, хотите отдохнуть, прежде чем мы поговорим.

В этот момент солдаты внесли тяжелый багаж Зинаиды, что отвлекло внимание княгини. Моментально оценив богатство сундуков, Анна с трудом подавила недовольство и обратилась к слуге, принесшему поднос с вином:

— Борис, проведи этих людей в покои княжны. И не забудь отвести нашего друга Воронского в его апартаменты. Там есть чистая одежда.

Слуга кивнул и жестом пригласил Ивана следовать за ним. В дверях появился сержант с большим ящиком на плече. Проходя мимо, он бросил грязную сумку у ног Ивана, а потом пошел по лестнице вслед за остальными.

— О, значит, вы привезли свою одежду… — заговорила Анна, узнав саквояж. Но Иван отрицательно покачал головой, и хозяйка дома недоуменно уставилась на своего приятеля.

— У меня украли все, сударыня, даже одежду. Я счастлив, что спасся. — Воронский жеманно заламывал руки, чтобы подчеркнуть трагизм своего положения. — Я пережил ужас, княгиня, но выполнил ваш приказ и привез княжну, несмотря на все потери, которые понес в дороге.

— Все, что вами утрачено, будет возвращено. Но вы должны рассказать мне о случившемся, — потребовала Анна. — Приходите в мои покои, когда освободитесь. Я очень беспокоюсь за вас…

— Не стоит, сударыня. Я, конечно, пострадал, но жив и поведаю вам о несчастьях, — спесиво заявил Иван и, поклонившись на прощание, вышел.

Оставшись наедине с Зиной, Анна осмотрела гостью с головы до ног, пока та наблюдала за тем, как солдаты поднимают ее вещи по лестнице. Платье на княжне было простым и скромным, но иностранного покроя, и это напоминало Анне о том, что ей придется смириться с присутствием девушки, воспитанной матерью-англичанкой. Вспомнив приказ царя, она решила не высказывать свои сомнения вслух. Зачем Михаил послал эту девицу в ее дом? Она не выглядит как русская боярыня и, наверное, не считает себя таковой.

Выдавив мучительную улыбку, Анна жестом указала на большую комнату слева от прихожей:

— Хотите немного освежиться перед ужином? Борис принес охлажденное вино. Елизавета, моя повариха, держит бутылки на льду в подвале. В жаркую погоду оно очень освежает.

Зинаида расположилась на указанном Анной стуле и медленно пила темное красное вино, подражая княгине.

— Во-первых, хочу выразить соболезнование по поводу безвременной кончины вашего отца. Говорят, он заболел лихорадкой и умер внезапно.

— Мы не ожидали этого. — Зинаида с трудом поборола слезы, говоря о тяжелой потере. — До болезни батюшка чувствовал себя здоровым. Мы были удивлены его внезапной смертью.

— Мы? — ухватилась за слово Анна, словно оно имело особое значение. Она хотела понять, почему государь вынудил ее взять княжну под опеку. — К вам в это время приехали родственники? Я думала, что у вас никого нет в России. Мы ведь с вами почти незнакомы. Возможно, ваша тетушка приезжала из Англии? Вы бы не хотели присоединиться к ней?

Зинаида смотрела на княгиню и понимала, что воля государя ей не по душе и женщина хочет как можно скорее избавиться от навязанной обузы. Михаил Федорович, должно быть, решил, что делает добро обеим: у Анны не было детей, а у княжны — родителей. Но царь не догадывался, что они очень разные, не связаны родственными узами, никогда не знали друг друга и, насильно запертые в одном доме, могут стать соперницами. Хозяйке против воли придется демонстрировать гостеприимство, а Зинаиде — мириться с тем, что ей немило.

Осознав свое положение, девушка тут же стала думать о том дне, когда кто-нибудь из них двоих обратится к царю с просьбой освободить от ненавистного соседства.

— У вас, должно быть, были гости во время кончины отца? — настаивала Анна, не любившая дожидаться ответа.

Зинаида заговорила очень осторожно, вспомнив раздражение княгини, когда отец привез Наташу в семью бояр для знакомства за несколько месяцев до своей смерти. Антипатия Анны к этой женщине была очевидна с первого взгляда, так что откровенное признание вряд ли обрадует опекуншу.

— Да, княгиня Андреева. Она добрый друг нашей семьи.

— О! — воскликнула Анна, чувствуя только враждебность к той, чье имя было названо. Княгиня ненавидела ее с момента своей свадьбы с князем Алексеем. Во время последней встречи дамы опять скрестили шпаги, когда Анна безапелляционно обвинила Наташу в связи с Александром Зенковым. Но темноглазая княгиня лишь выразила удивление и отнесла нападки на счет больной фантазии. Однако упрямая Анна считала себя способной отличить одно от другого. — Не знала, что вы дружны с княгиней Андреевой, Зинаида. Вы должны ненавидеть эту женщину. Ведь она увела отца у вашей матери и хотела стать его женой.

Лицо Зинаиды покраснело от возмущения. Чтобы сдержать себя, девушка опустила голову, глядя на чашу с вином, пока наконец не почувствовала, что способна говорить спокойно. И спокойно встретила холодный, испытующий взгляд княгини.

— Вы неправильно поняли отношения отца с Наташей. Они были не любовниками, а просто друзьями, которые уважают друг друга. Наташа когда-то была близкой подругой моей матери. Насколько я знаю, они с отцом никогда не собирались пожениться. Просто дружили, и все.

«Коль эта девчонка защищает аморальную женщину, — раздраженно подумала Анна, — ей нужно преподать урок».

«Наташа!» Все внутри Анны кипело при упоминании этого имени. Вдова, пережившая трех мужей! У нее полно поклонников, которые мечтают занять место четвертого! А как она ведет себя с мужчинами! Приглашает их к себе, словно те давние друзья… или любовники! Ей подходит лишь одно имя — шлюха!

— Это только ваше мнение, — с натянутой улыбкой выговорила Анна, не скрывая своего негодования.

— Конечно, — холодно констатировала Зинаида и опять опустила глаза на вино. Не стоит выдавать свои чувства, учитывая, что Анна вызывает у нее неприязнь. Иначе ссоры не миновать.

— Как давно умерла ваша мать?

— Пять лет назад, — полушепотом произнесла Зинаида.

— Говорите громче, — приказала Анна, даже не замечая, что ведет себя неприлично. Но она ведь не приглашала эту девицу сюда! И не хотела, чтобы та здесь оставалась! — Я не слышу, что вы говорите. И отвечайте побыстрее, я не люблю ждать. Будьте вежливы и точны в своих ответах. Или я многого прошу?

— Как прикажете, — четко и громко ответила Зинаида, подавив в себе раздражение.

Княгиня вела себя непростительно грубо потому, что Зинаида защищала Наташу, и выместила на девушке злость. Той было неприятно, что раздор с хозяйкой дома наступил так скоро.

— Так-то лучше. — Анна поставила свой бокал и поднялась, когда Борис с солдатами показался на лестнице. Зина последовала ее примеру, догадавшись, что княгиня решила побыстрее отпустить ее. — Думаю, вы хотите отдохнуть перед ужином. Борис покажет ваши покои.

Зная, что не все еще улажено, Зинаида посмела задержать хозяйку:

— Пожалуйста, уделите мне минуту внимания, княгиня, если можете…

Тонкие брови Анны удивленно поднялись. Как эта негодница посмела задержать ее?

— Да? В чем дело?

— Я привезла с собой слуг, и их нужно поселить. Лучше в доме, это было бы прекрасно. Надеюсь, в конюшне найдется место для моих лошадей и кареты.

Тонкие губы скривила недовольная гримаса.

— Вы слишком много на себя берете, если думаете оставить прислугу здесь. В ваших покоях есть маленькая комната для служанки, но я не собираюсь селить вашего кучера и оставлять карету. Придется отослать их в Нижний Новгород. У нас нет места. Кроме того, экипаж вам не понадобится.

Зинаида ответила очень быстро, как и просила княгиня, и более мягким тоном, нежели ей на самом деле хотелось:

— Если вы позволите кучеру отдохнуть ночь, завтра я что-нибудь придумаю. Я не собираюсь отсылать карету, однако не смею причинять вам неудобства.

Зинаида очень хотела жить в мире со своими опекунами, во всяком случае до того момента, как станет хозяйкой собственной судьбы, и понимала, что не сможет долго мириться с пребыванием в домашней тюрьме, из которой без разрешения не выйти. Она уже не ребенок. Да и царь Михаил Федорович вряд ли ожидал от сестры подобного отношения к воспитаннице, определенной в дом Тарасовых согласно его воле.

— И где же вы собираетесь держать их? — саркастически спросила Анна.

Заранее зная, что ударит по больному, Зинаида, однако, не собиралась уступать.

— Если у вас нет места для кучера и экипажа, я уверена, княгиня Наташа позволит мне воспользоваться ее конюшней. Она живет неподалеку, на этой же улице.

— Я прекрасно знаю, где она живет! — повысила голос Анна, окончательно обидевшись на девушку.

Она злилась из-за того, что не смогла придумать более веское основание для отказа. Соглашаться не хотелось, но княгиня решила не идти против царской воли и успокоить сплетников. Не хватало еще, чтобы эта девка рассорила ее с государем.

Анна намеревалась предоставить решение этого вопроса мужу, хотя обычно ни с кем не считалась. Если только с самим царем, да и то с большой неохотой. Но держала свои чувства при себе. В данном случае княгине страстно хотелось настоять на своем, хотя Алексею явно наплевать на то, где будут карета и кучер. Но, возложив ответственность на его плечи, можно продержать девушку в неведении до завтра и выманить у нее деньги за постой прислуги и лошадей.

— За ужином вы встретитесь с князем Алексеем, — сообщила она Зинаиде после таких раздумий. — Он и решит, как быть с вашей каретой. — Сказав это, Анна коротко кивнула и направилась из комнаты, бросив через плечо: — Борис покажет отведенные вам покои.

Зинаида с облегчением вздохнула, чувствуя, что выиграла битву только благодаря своей настойчивости. Ее предчувствия сбывались: отношения с княгиней Анной будут складываться очень тяжело. Если судить по первой встрече, то ничего хорошего пребывание в этом доме ей не сулит.

Княжна вышла на улицу отдать приказания кучеру и попрощаться с капитаном Некрасовым.

— Спасибо за заботу и добрые слова, господин Некрасов. Надеюсь, мы еще встретимся.

Капитан галантно поклонился:

— Прощайте, сударыня! Надеюсь, мы расстаемся ненадолго.

Капитан смотрел на нее с нескрываемым обожанием. Девушка не могла обнадеживать его, так как не знала, что ее ожидает завтра.

— Берегите себя, Николай, друг мой!

— Весьма польщен, Зинаида. Может, мы встретимся, и скоро?.. Мне бы этого очень хотелось.

Девушка была тронута.

— Если наши дороги никогда не пересекутся, помните, я считаю вас достойным человеком. Государь оказал мне огромную услугу, прислав вас. Я перед вами в долгу.

Прежде чем Николай успел сказать хотя бы слово, Зинаида повернула к дому. Обняв Али, она осторожно повела ее по лестнице в покои, указанные Борисом. Когда слуга ушел, Зинаида услышала на улице голос капитана Некрасова, отдающего приказ солдатам, и подошла к окну, чтобы посмотреть, как те уезжают. Через мгновение послышался топот удаляющихся копыт.

С грустным вздохом княжна осмотрела апартаменты, где ей придется жить, видимо, в состоянии войны с княгиней Анной и ее мужем Алексеем. Три канделябра освещали спальню, и никаких недостатков в ней девушка не заметила. В маленькой комнате рядом стояла узкая кровать и было все необходимое для Али. Спальня оказалась просторной, меблировку составляли обитая бархатом кушетка, несколько больших комодов, отделанных серебром, пара стульев у маленького стола и огромная кровать, покрытая красным бархатом, с пологом из золотого шелка. В таких покоях могла жить царица. Но в данный момент Зина чувствовала себя нищенкой среди пышной роскоши.

Девушка настояла отвести Али в комнату, где та могла отдохнуть, пока ее не позовут на ужин с остальной прислугой. Задув свечи, Зинаида подошла к узкому окошку, чтобы вдохнуть свежего воздуха, а потом отправилась в собственную спальню, тихо прикрыв за собой дверь. Здесь девушка сняла одежду и налила воду в ванну, чтобы смыть дорожную пыль. Покончив с купанием, она завернулась в длинный халат и в полном изнеможении повалилась на кушетку, чувствуя себя истощенной и морально, и физически.

Злоба Анны словно отняла у Зинаиды всю энергию и лишила покоя. Девушке нужно было отдохнуть в одиночестве после неприятной встречи. Но сон не приходил. В голове роились мысли. Она думала о слугах, оставленных в собственном доме, о множестве вопросов, которые они задавали о сроках ее возвращения и которые остались без ответа. Если придется выйти замуж и жить в доме мужа, то дом в Нижнем нужно либо продать, либо оставить как летнюю резиденцию для семьи.

Вспомнив приказ царя, Зинаида опять ощутила страх и дурное предчувствие. Ведь Анна — его двоюродная сестра. Близкие к государю люди говорили, что княгиня сама недавно переехала в Москву из провинции, где провела большую часть жизни.

Царь Михаил Федорович вырос в отдаленном монастыре. Мать прятала его там от заговоров и интриг амбициозных бояр. Похоже, между государем и Анной не существует близких отношений: они провели мало времени вместе и вряд ли могли по-настоящему привязаться друг к другу.

Но Зинаиду беспокоили не отношения кузенов, а откровенная враждебность Анны и ее злоба против Наташи. Вспоминая слова княгини о подруге матери, девушка уже не могла думать о своей опекунше хорошо.

Подбив подушку под голову, Зина свернулась клубочком и повернулась лицом к двери, раздумывая над действительностью. Наташа много лет общалась с влиятельными боярами, но Анна относилась к ней крайне враждебно. Учитывая близкие отношения княгини с Воронским, Зинаида решила, что именно священник внушил Анне отвращение к княгине Наташе.

Что же касается князя Алексея, то ходят сплетни о том, что он любит девушек значительно моложе жены. Многие годы Анну винили в том, что она неспособна родить, но в последнее время начали болтать, что это несправедливо, так как Алексей раздарил свое семя бесконечному числу любовниц. Все это не радовало Зину. Неизвестно, с чем еще придется столкнуться в доме Тарасовых. Одно дело воевать с княгиней Анной, а другое — терпеть возможные ухаживания ее мужа-развратника.

Девушка не могла успокоиться. Но вскоре пришел сон и дал отдых ее душе. Заснула она не надолго и внезапно пробудилась. Но почему? Что помешало? Зина не слышала ни звука, но подспудно почувствовала что-то такое, чего еще не осознавала.

Из-под сонных еще век ее глаза оглядели темный красный потолок. Откуда-то справа на постель падал странный луч света, видимо со стороны стены, обитой цветастым шелком и отливавшей золотом. Зинаида лениво подняла руку и подставила ее под луч. Очертания пальцев тут же появились на стене.

Княжна недоуменно нахмурила брови. В том месте, откуда пробивался свет, она увидела странную тень, нечто похожее на голову и плечи мужчины.

Тень пошевелилась. Зинаида вскрикнула от изумления, понимая, что это не игра воображения. Она выпрямилась на кушетке, затем бросилась к двери и заметила, что та открыта. Девушка неожиданно поскользнулась и упала. В проеме отчетливо виделся мужской силуэт, но он начал удаляться по коридору и скрылся за поворотом влево. Нет сомнений, что незнакомец рассматривал спящую девушку, и она стыдливо прикрыла голые ноги. Щеки горели от негодования. Она плотно обернулась шелковым халатом и босая бросилась к двери.

Осторожно выглянув в коридор, Зина внимательно осмотрела его. От тайного посетителя не осталось и следа. Не было слышно даже шагов убегавшего. На стенах висели тяжелые канделябры, хорошо освещавшие помещение. Слева виднелась открытая дверь, которая вела в темную комнату.

«Мужчина, должно быть, спрятался здесь, — с ужасом решила Зинаида. — У него не было времени спуститься вниз».

Если незваный гость собирается вернуться в ее комнату, то нужно запереть дверь и подставить стул, просто на всякий случай.

Обеспечив таким образом себе безопасность, Зинаида успокоилась, потому что каждый услышал бы, как демонстративно громко закрылась задвижка.

Княжна не сомневалась в том, кто это был. Всего за несколько часов после приезда она успела рассориться с отвратительной княгиней Анной и во время сна предстала перед глазами старого волокиты, князя Алексея Тарасова.

 

Глава 5

Вернувшись в спальню, Зинаида занялась своим туалетом, чтобы в достойном виде предстать на ужине у Тарасовых. Девушка прекрасно понимала, что вряд ли поступит мудро, если бросится на колени перед царем Михаилом и будет просить у него освободить ее из тюрьмы, созданной его собственными руками, хотя желание сделать это было очень сильным. Не стоит ставить себя в неловкое положение и вызывать неудовольствие царя.

Ее просьба может вызвать гнев супругов и поколебать доверие к ним государя, и, дабы не потерять свое реноме, эти люди будут готовы на все. Все слова Зинаиды перевернут с ног на голову, и в ее адрес посыплются серьезные обвинения. Княжну сочтут неблагодарной, капризной и своенравной особой. Именно поэтому следует постараться сохранить мир и стоически переносить все испытания, пока не наступит драгоценный день свободы.

Так Зина попала в дом, где ей не будет ни покоя, ни отдыха. Она понимала одно: оставаясь здесь, придется быть начеку и с Анной, и с князем Алексеем. Глупо не сознавать грозившей опасности. Таким людям нельзя доверять даже на мгновение. Чтобы выжить, придется проявить хитрость и выдержку. Но только Бог знает, помогут ли эти меры предосторожности. Однако следует избегать неприятностей до того момента, когда ее освободят из-под вынужденного ареста.

Уверовав в свои силы, Зинаида нарядилась в традиционную русскую одежду, чтобы не привлекать похотливых взглядов князя Алексея и не вызывать неприязни у Анны. Если вкусы княгини полностью совпадают с тем, что проповедует Иван, лучше проявить скромность.

Девушка выбрала сарафан из рубинового шелка и нижнюю юбку с оборками. Широкие рукава блузы темно-синего цвета были расшиты шелковой нитью. Дорогое ожерелье, нанизанное в форме цветочков, повторяло рисунок вышивки на блузке. Синие туфельки без каблука были отделаны золотом. Зина заплела длинные блестящие черные волосы в косу и завязала ее синей лентой. Такую прическу носили все незамужние русские барышни. На голову она надела красный кокошник, украшенный небольшими аметистами и рубинами. Наряд завершали великолепные золотые сережки с рубиновыми же камнями.

Когда был застегнут последний крючок, княжна внимательно осмотрела свое отражение в зеркале. Решив, что готова присоединиться к хозяевам, девушка даже не подумала, что богатая одежда лишний раз подчеркивает ее красоту, и не предполагала, что вызовет этим нежелательную реакцию хозяйки дома. Только войдя в большой зал, она осознала свою ошибку и обругала себя за то, что не оделась как монашка.

Глазки князя Алексея пожирали гостью, хозяин напомнил ей змею, гонящуюся за птичкой с надеждой проглотить несчастное создание. В глазах Анны, когда та поприветствовала молодую подопечную натянутой улыбкой, Зина прочитала ревность. Княгиня не сказала ни единого слова, но зато ее муж разошелся вовсю.

— Дорогая княжна! — воскликнул он, взяв ее за руку и долго держа в своей. В красном шелковом кафтане с золотым шитьем он напоминал шейха из Аравийской пустыни. Карие глаза вожделенно блестели и оценивали. Под ухоженными усами сияла ослепительная улыбка. — Я и забыл, как вы хороши, дорогая. Вы похожи на прекрасного лебедя.

Зинаиде хотелось обругать его за вторжение в ее спальню, но она предпочла промолчать. Взяв на вооружение тактику, которую ранее использовала с именитыми иностранцами, позволявшими себе нарушать приличия в ее присутствии, Зина грациозно выдернула руку, чтобы пожатие князя не затянулось.

Лучше не обращать внимания на его комплименты, так как Анна наблюдает за ними с откровенной неприязнью. Чувствуя на себе ее тяжелый, ревнивый взгляд, девушка только теперь начинала понимать, что значит, когда тебя ненавидит другая женщина.

— Я благодарна за столь щедрые комплименты, князь Алексей. — Она скромно опустила глаза. — Они мне очень приятны, но полагаю, вы говорите все это из чистой жалости.

Поведение новой подопечной вызвало улыбку на чувственных губах Алексея. Он понял, что девушка умна, но это только подогрело аппетит ловеласа. В ней чувствовался своенравный характер, а князю удавалось завоевать самых убежденных девственниц, которые потом повиновались любой его прихоти. Наслаждаясь поразительной красотой Зины, князь решил, что она именно та женщина, которая наиболее полно удовлетворит его необузданные желания. Ее грациозность и очарование доставят особенное удовольствие. Девушек, подобных Зинаиде, Алексей еще не видел.

Их взгляды встретились, и князь решил, что добьется своего. Ни одна не устояла перед его напором, любовным пылом и красотой хищника. Черные волосы, посеребренные на висках, оливковая кожа, точеные черты лица делали сорокадвухлетнего мужчину весьма привлекательным. Он наклонился к Зинаиде и пропел с поразительной откровенностью:

— Вы понимаете, как ваша красота действует на мужчин, Зиночка?

— А вы можете вскружить голову своими комплиментами. И слишком добры ко мне, — парировала княжна, прочитав в его взгляде вызов.

— Добр? — рассмеялся князь. — О нет, я просто очарован вами.

Испугавшись столь стремительного натиска, Зинаида покраснела. Теперь она понимала, что все разговоры о репутации князя — чистая правда. Его не смущало ни присутствие жены, ни ее переживания, поскольку щедрые комплименты в адрес другой женщины не могли не вызвать раздражения Анны.

Зинаида решила пресекать ухаживания князя. Намеренно прерывая затеянный им разговор, девушка ответила так, чтобы привлечь внимание Анны и присутствующих:

— Благодарю за ваши слова, сударь, но в обществе такой красавицы, как княгиня, способной затмить красное солнышко своим блеском, я просто теряюсь.

Алексей бросил ехидный взгляд на покрасневшую жену и криво улыбнулся.

— Конечно, конечно, — без энтузиазма согласился он.

— Иногда, — ледяным тоном произнесла княгиня, еле шевеля губами, — о редкой драгоценности забывают, когда более яркий, но фальшивый камень привлекает внимание.

В этот момент к Зинаиде подошел Иван и принялся бесцеремонно разглядывать ее, явно не одобряя ее наряда. Но тем не менее буркнул:

— Рад, что вы оделись по-русски. Я-то думал, что вы не носите нашей национальной одежды.

— Вы ошибались, — коротко ответила Зинаида, понимая, что этот себялюб не простит ей того, что она стала свидетельницей его трусости и никчемности по пути в Москву. — Я просто боялась испачкать столь прекрасный наряд в дороге.

— Могли бы выбрать нечто менее экстравагантное, — вредничал Иван, почувствовав, что Анне девушка не нравится и что появилась возможность безнаказанно отыграться на ней, оставаясь святым в глазах княгини.

Мгновенно уловив враждебное отношение своей жены и ее духовника к гостье, князь Алексей поспешил вступиться за нее. Он не желал знать, что его любвеобилие — основная причина столь резкого и нервозного поведения жены. Князь предпочитал не обращать внимания на ревность Анны и делил с ней постель лишь в тех редких случаях, когда другой женщины рядом не было. Княгиня не могла отказать неверному супругу, однако не переставала пилить его и тем самым не в последнюю очередь способствовала его погоням за развлечениями.

— Зинаиде повезло: она много путешествовала. Надень княжна этот костюм в Англии, и он вызвал бы зависть. Девушка впитала в себя две культуры и чувствует себя так же хорошо в сарафане, как в английских нарядах. — Князь повернулся к Зинаиде и продолжил: — Я восхищаюсь вашей разносторонностью, дорогая. Это похвально для такой молодой особы, как вы.

Анна скрипнула зубами, но выдавила улыбку, за которую муж поблагодарил ее одобрительным взглядом. Она безумно злилась. Если Алексей, как обычно, не сбежит из дома на ночь, то княгиня намеревалась припомнить мужу безудержные комплименты в адрес юной подопечной.

В комнату вошел Борис и объявил, что кушать подано, и Анна повернулась к Ивану с Зинаидой:

— Я уверена, что вы голодны и устали после случая с бандитами. — Она проигнорировала удивленный взгляд Алексея и продолжала, надеясь дать понять гостям, что им лучше побыстрее вернуться в отведенные покои. — Учитывая это, я не задержу вас пустой болтовней.

Выставив таким образом условие закончить ужин как можно быстрее, Анна направилась в столовую, через плечо бросив осуждающий взгляд на Алексея, шедшего чуть сзади Зинаиды. Князь был очарован тем, как молодая женщина грациозно покачивает бедрами.

Остановившись у маленького столика, гости и хозяйка принялись за икру, ветчину, балык и другие закуски, поданные перед ужином.

Пробираясь к столу, Алексей намеренно прошел рядом с девушкой, уловив тонкий запах английских фиалок, и заставил себя встать рядом с женой. Слуга поставил поднос со свежеиспеченным хлебом, лимонной водкой — для мужчин и более слабой черничной настойкой — для женщин.

Намазав хлеб икрой, князь Алексей принялся расспрашивать гостью:

— Так что произошло с вами, Зинаида? Вы что, встретили разбойников?

Девушка уже собиралась ответить, но Анна поспешила опередить ее и выдала свою версию.

— На них напали насильники и убийцы, — угрюмо покачала головой княгиня и недовольно продолжала: — Бедняга Иван еле спасся, а Зинаиду схватил главарь разбойников и умчался с ней в лес…

Девушка недоуменно смотрела на женщину, чувствуя себя оскорбленной таким двусмысленным заявлением. Деланная улыбка Анны никого не обманула. Ее ледяные серые глаза впились в Зинаиду, явно оценивая, поняла ли та угрозу, таившуюся в ее словах. Мотивы княгини были ясны гостье: она хотела не только унизить ее, но и предотвратить очередную попытку мужа покорить еще одну девственницу. Зинаида и не собиралась уступать князю Алексею, она не могла позволить опорочить себя.

Князь перевел взгляд с одной женщины на другую, явно обеспокоенный такой откровенностью жены.

— Неужели?! Дитя, вас обидели разбойники?

— Боюсь, это несколько преувеличено, сударь, — осторожно ответила Зинаида, стараясь сдерживать себя. Она бросила осуждающий взгляд на Воронского, так как винила в сказанном его, и пояснила: — Не о чем беспокоиться. Меня спас от насилия командир царских драгун. Полковник Райкрофт появился вовремя — а он может подтвердить мои слова даже самому царю.

Алексей откинулся на стуле с чувством явного облегчения. Он всегда опасался венерических заболеваний. Его собственный отец много раз заражался и в конце концов умер от сифилиса в страшной агонии и галлюцинациях. Князя преследовали воспоминания о том, как батюшка сам перерезал себе горло. Эта сцена так потрясла его, что он поклялся никогда не повторить ужасный опыт. Приятнее спать с ласковыми девственницами, а когда страсть иссякнет, искать новых развлечений.

— А полковник? — обратился Алексей к темноволосой красавице. — Это он привез вас сюда?

— Нет. Государь посылал за мной капитана Некрасова, — объяснила Зинаида. — Но подданный Британии тоже находится на службе у царя. Он был со своим полком на маневрах и заметил, как на мою карету напали, а в результате — разгромил банду разбойников.

— Англичанин?! — воскликнула Анна в ужасе оттого, что иностранец получил столь высокое звание в России. — Что мой брат себе думает, приглашая в армию иностранцев?! Или это сделал его отец? Патриарх Филарет уготовил нам гибель, коль впускает в город наемников!

— Как ты можешь так говорить о владыке? — с издевкой спросил Алексей.

— Иван тебе все расскажет! Филарет получил власть из-за молодости сына и превышает свои полномочия. Несомненно! Не зря Борис Годунов заставил его постричься в монахи, чтобы остаться на царском троне.

Князь Алексей с презрением разглядывал священника, жадно поглощавшего обильную еду.

— Такие разговоры опасны, Анна. Ты прекрасно знаешь, что руководит страной государь, полагаясь на советы отца. Переговоры о мирном союзе с Польшей велись не только для того, чтобы прекратить войну, но и во имя освобождения патриарха Филарета. Конечно, сия сделка обошлась России недешево — мы потеряли несколько городов. Но получили нечто более важное. Во всяком случае я так думаю. Если он нанял иностранцев в качестве высших армейских чинов, то ничего дурного в этом нет. Необходимо крепить оборону рубежей державы. Это только поможет России!

— Что ты говоришь, Алексей?! Полковник Райкрофт — англичанин, — дивилась Анна, что муж так легко смирился с присутствием иноземцев на драгоценной родине.

И тут Зинаида, даже не осознавая, почему недоверие к Тирону так задело ее, вступилась за невинного:

— Атаман Владислав легко расправился с сопровождающим меня отрядом, пока с ним не столкнулся полковник Райкрофт. Многие разбойники пали от его сабли. Я благодарна англичанину. Если бы не его усилия, то меня сейчас не было бы в вашем доме.

Анна в душе возмутилась заявлению княжны, но предпочла ответить уклончиво:

— Конечно, вы должны благодарить этого офицера. Но любая другая боярыня устыдилась бы присутствия иностранца. — И княгиня с издевкой закончила: — Думаю, полковник несомненно пришелся вам по душе. Ведь ваша мать — англичанка.

— Не очень, — натянуто ответила Зинаида, которой стало неприятно, что княгиня уличила ее в симпатиях к красивому англичанину. — Некрасов значительно симпатичнее внешне, но менее смел в бою. Я высоко ценю внимание капитана, тем не менее спас меня не он.

— Можно считать это счастливым случаем, — не унималась Анна. — Какая удача, что Райкрофт оказался рядом в нужный момент. Хотя, возможно, им что-то руководило? — Княгиня ехидно улыбнулась и продолжила: — Уж слишком велико совпадение. Может, он просто выжидал подходящего случая, чтобы завоевать ваше расположение.

Зинаида решила не идти на компромисс и с горячностью заявила:

— Мы встретились с ним в первый раз, и, учитывая ту опасность, которой подвергался этот человек, вряд ли он хотел воспользоваться атакой в личных целях. Это невозможно. Англичанин слишком дорого заплатил за мое спасение. Поэтому я весьма ценю помощь полковника Райкрофта и рада, что он остался жив.

Анна обратилась к Ивану, который в очередной раз жадно запихивал бутерброд с икрой в рот. Любой мог бы заподозрить, что он несколько дней постился.

— А как вы все это восприняли, мой друг Воронский?

Иван удивленно поднял глаза-пуговки и перевел взгляд на княгиню, ожидающую ответа. Но рот оказался слишком полон. Проглотив пищу и запив ее доброй порцией водки, Воронский непонимающе уставился на Зинаиду, еще не догадываясь, что вопрос обращен к нему. Он провел рукой по губам, кашлянул и решил согласиться с девушкой, ибо та могла справедливо изобличить его жалкое поведение в те страшные часы.

— Все было как рассказала княжна. — Он заметил вспышку гнева в серых глазах благодетельницы и поспешил успокоить княгиню: — Но мы никогда не узнаем, что было на уме у англичанина. Он слишком жестоко дрался с разбойниками.

— Что?! — недоуменно переспросила Зинаида. — Сударь, вы хотите сказать, что полковник Райкрофт должен был отнестись к бандитам как к нашкодившим детям и дать им шлепок под зад, просто дожидаясь, пока те убьют кого-нибудь из нас? Такие преступники, как атаман Владислав, редко щадят своих жертв. Им безразлично, на кого напасть, — на дворянина или простолюдина. Мне повезло, что я осталась жива! Вспомните угрозы Петрова, терзавшего вас, пока он не получил столь желанное золото!

Иван согласно кивнул, решив что слова Зинаиды помогут ему вытянуть приличную компенсацию из сердобольной княгини.

— Со мной обращались с истинной жестокостью. Этот громила мог убить меня не раздумывая.

Алексей насмешливо разглядывал священника.

— Что-то на вас шрамов не видно, Иван. По-моему, вы здоровы и обладаете прекрасным аппетитом. Надеюсь, мы еще не раз поужинаем в вашем обществе.

От саркастических слов князя покрытое оспинами лицо Ивана вспыхнуло багровым цветом. Алексей обожал издеваться над Воронским, ибо знал, из чьих рук тот получает столь щедрую помощь. Привязанность Анны приносила богатые плоды. Ее покровительство защищало Ивана от любого насилия и придавало его поведению наглую самоуверенность. Он не очень боялся князя и даже иногда позволял себе подсмеиваться над знатным вельможей. Чувствуя себя на высоте положения, Иван с превосходством улыбнулся и не удержался от колкости:

— Да, князь, теперь мы будем видеть друг друга чаще.

— Неужели? — Темные брови Алексея удивленно взметнулись в ожидании объяснений.

— Княгиня попросила меня каждый день заниматься с вашей подопечной.

— Что?! — вырвалось у Зинаиды, и она в ужасе посмотрела на княгиню: — Вы хотите сказать, что наняли этого… этого…

— Княжна, — вспылила Анна, прервав тираду изумленной девушки. — Вы должны знать свое место!

Зинаида неохотно замолчала, боясь произнести даже слово, но внутри у нее все кипело. Такое положение долго не вынести, и девушка уже думала о том, как бы сбежать. Ежедневное общение с Иваном выше человеческих сил. Путешествие в Москву доказало это.

Анна холодно созерцала раздосадованную гостью.

— Вас прислали ко мне для воспитания, Зинаида, — спокойно заявила она. — Отец вас баловал и потакал недостойным привычкам. Этому нужно положить конец. Я не потерплю возражений и споров. Будьте мудрой, дорогая, и учитесь сдерживать дурные наклонности. Поняли?

Зинаида поняла, что любые протесты будут восприняты как проявления скандального характера. Решив не обнаруживать своих мыслей и ничего не говорить в собственную защиту, девушка внутренне негодовала.

Иван с довольной улыбкой наблюдал за взбучкой, которую получила непокорная княжна. Вот бы положить ей на спину горячие угли!

— Мои уроки пойдут вам на пользу. Я все сделаю, чтобы научить вас хорошим манерам.

Алексея такая перспектива явно не устраивала.

— Это какой-то заговор, Анна. Зинаиде не нужны никакие уроки. Ее обучали лучшие учителя в стране и за границей не меньше, чем меня. Ее манеры и осведомленность не вызывают сомнений.

— Девушку необходимо обучать правилам хорошего тона и умению вести себя на людях, — упрямо твердила Анна, не желавшая, чтобы кто-нибудь перечил ее решению.

— Мне кажется, это ни к чему, — огрызнулся муж. Он стукнул чашей о стол, нахмурился и, ничего не объясняя, двинулся к двери, ведущей в прихожую.

— Куда ты собрался? — всполошилась Анна, догадавшись, что лишится компании мужа на этот вечер.

— Подальше от дома! — ответил князь из прихожей и позвал: — Борис!

Послышались поспешные шаги, и появился седовласый слуга.

— Слушаю вас, сударь.

Алексей громогласно приказал:

— Беги в конюшню и скажи Орлову, чтобы приготовил дрожки с самыми быстрыми лошадьми. Я уезжаю.

— Сейчас, сударь?

— Неужели стоит ждать, пока гости поужинают? — резко ответил Алексей. — Карету немедленно!

— Как прикажете, хозяин.

Зинаида подняла глаза и увидела, что Анна не отрываясь смотрит на то место, где только что стоял муж. Обычно бледные щеки ее сейчас горели багровым румянцем. Можно было бы предположить, что эта женщина окаменела, если б левый глаз не дергался в нервном тике.

Даже Иван не посмел ничего сказать. Вскоре, однако, принесли новые блюда, и оставшаяся часть ужина прошла в полном безмолвии. Зинаида страшно расстроилась, что надменного Воронского назначили ей в учителя. В других обстоятельствах она наслаждалась бы вкусной едой, но теперь жареная утка в клюквенном соусе показалась безвкусной.

Иван рассыпался в комплиментах поварихе Елизавете и поглощал все с волчьим аппетитом, удивив девушку, пристально наблюдавшую за ним, своей прожорливостью. Тщедушное тело просто не могло вместить такое обилие пищи.

Когда ужин, к счастью, закончился, гости разошлись. Княгиня отправилась в свою опочивальню, которую изредка посещал князь Алексей. Даже ссоры были более приемлемы, нежели одиночество и дикие фантазии, посещавшие Анну, которая слишком живо представляла мужа в объятиях другой женщины.

Ночь прошла для Зинаиды так же беспокойно, как и путешествие. Ничего не успокаивало, и она обреченно думала о будущем. Княжна металась по кровати, страшные мысли теснились в голове. И только при воспоминании о полковнике Райкрофте напряжение спадало, а потом девушка забылась, вновь чувствуя, как он прижимает ее к своему сильному торсу.

 

Глава 6

Ночью стояла душная жара, а утром на горизонте опять появилось солнце, испепеляющее зеленые холмы и долины, окружавшие город. Даже на рассвете пыль на дорогах клубилась от беспощадного божественного огня. Люди пытались спрятаться в тени, где бы ни находили ее, — будь то в прохладе жилищ или под пожелтевшими в борьбе за свою жизнь деревьями.

Еще не ощутив удушливой атмосферы, царившей в доме, Али поднялась с маленькой кровати. После продолжительного сна она отдохнула и чувствовала себя значительно лучше. Служанка умылась, оделась, распаковала свои вещи и наконец услышала шаги в спальне. Постучав в дверь, ирландка с лучезарной улыбкой вошла в комнату, но внезапно застыла на месте: удрученная чем-то хозяйка безмолвно сидела на кровати и смотрела в окно. Али осторожно дотронулась до руки девушки, думая, что правильно понимает причину подавленного состояния.

— Опять горюешь о батюшке, милая?

Зинаида выдавила улыбку, чтобы успокоить Али, но слезы выдали ее. Тяжело вздохнув, княжна ответила:

— Лучше бы я вышла замуж при жизни отца. Тогда бы не пришлось жить по указке чужих людей.

Служанка тут же догадалась о происшедшем, ибо воспитывала девушку с малолетства:

— Тарасовы были недобры к тебе?

Зина побоялась рассказать Али о терзавших ее страхах. Ирландка слишком преданная, такая не потерпит приставаний князя. И уж конечно, назначение Воронского в учителя Зинаиде совсем расстроит ее. Хотя последнего не скроешь — придется выносить ежедневное присутствие зануды.

— Я ошибалась, Али, когда думала, что мы скоро расстанемся с Иваном, — осторожно начала девушка и, увидев, как подозрительно смотрит служанка, объяснила: — Он будет обучать меня. Анна настояла на этом.

— Не может быть! — Миниатюрная женщина с яростью сжала кулачки и презрительно хмыкнула: — И чему же? Как прятать от левой руки то, что делает правая? Чушь! — Она с отвращением покачала головой. — Мне он сразу не понравился. У него злое сердце.

— И все же, Али, нам придется безропотно выносить его, чтобы не вызвать раздражения княгини. Она боготворит этого человека. — Увидев недоуменный взгляд служанки, Зинаида добавила: — Поняла?

— Конечно, дорогая. Но о чем княгиня думает, назначая самонадеянного дурака в учителя? Его ведь легко раскусить, только нужно пристальнее приглядеться. У нее тоже с головой не все в порядке?

— Думаю, со временем мы поймем, что Анна нашла в Воронском. Но пока не нужно ее нервировать. А я постараюсь держать себя в руках и не демонстрировать Ивану свое мнение о нем. — Зинаида слегка улыбнулась, ее внезапно осенило: — Можно сослаться на болезнь и на несколько дней отложить занятия.

Лукавая улыбка осветила лицо девушки, и она многозначительно взглянула на служанку, которая разделяла ее намерения и довольно хмыкнула.

— Конечно, милочка. Ты заслуживаешь отдыха. Ведь поездка из Нижнего Новгорода была трудной. На тебя напали разбойники!

И женщины принялись обсуждать план, как отказаться от уроков, задуманных мстительной княгиней, хотя бы на день. Когда по шуму стало ясно, что прислуга в доме поднялась и принялась выполнять приказы Анны, Зина послала ирландку с сообщением о том, что она страдает от головной боли и не сможет принять Ивана. Вряд ли это было до конца ложью: как только девушка думала о Воронском, голова действительно начинала гудеть.

Слишком трудно выдерживать ежедневную пытку и не вступать в спор. Значит, лучше сослаться на недомогание, и пусть уж княгиня сама решает, правда это или нет. Иначе сразу накличешь неприятности.

Притворившись расстроенной из-за болезни княжны, Али передала княгине извинения хозяйки и пояснила, что тяжелое путешествие сказалось на ее здоровье, но через пару дней девушка непременно поправится. Княгиня с трудом поборола желание немедленно отправиться в покои молодой женщины и навязать свою волю, однако предпочла выждать день, а уж потом судить о здоровье подопечной. А посему Анна все же осталась довольна собой. Вряд ли княжна, выдержит целый день в тех покоях, что ей отведены.

Запертая наверху, Зинаида и не догадывалась, что лучше было согласиться на уроки Ивана, чем заживо сгореть здесь. Ее комната была расположена в таком месте, где дневная жара ощущалась сильнее, чем в любых других. Окна выходили на запад, и уже к полудню здесь было невыносимо. Обвинить Анну в преднамеренном выборе места для гостьи было трудно. Зимой эти покои могли показаться удобными.

И все же Зина решила ничего не предпринимать. Выйди она из комнаты — и тут же попадется на глаза вечно недовольной Анне. Доставить ей такое удовольствие княжна не хотела. Лучше мириться с жарой. Девушка осталась в одной рубашке, которая вскоре стала прозрачной от пота. Али настежь распахнула окна, и горячий воздух ворвался в комнату. Пока солнце находилось в зените, духота оставалась немыслимой.

Чтобы как-то облегчить участь хозяйки, Али отправилась на кухню и упросила Елизавету дать льда из подвала. В покоях она разбила его на мелкие кусочки, замотала в льняное полотенце и сделала прохладный компресс княжне, вздохнувшей с облегчением. Зинаида протирала полотенцем кожу, с удовольствием ощущая живительную прохладу.

Спасаясь от духоты, Зинаида устроилась на подоконнике, куда падала тень от маленького дерева, и неотрывно смотрела на дорогу. Сидя по-турецки, она смачивала руки, наблюдая за редкими прохожими, старавшимися держаться в тени. Они быстро скрывались из виду, так что улица большую часть времени оставалась пустынной.

Прислонившись головой к раме, Зинаида приложила полотенце со льдом к шее и закрыла глаза, думая о доме. Эти мысли успокаивали, казалось, что чистый, ароматный ветер с Волги освежает тело. Ей даже послышался топот копыт. Так было всегда, когда отец возвращался домой и княжна выбегала встречать его. В памяти возник привычный скрип кожаного седла. Но почему же не звонят колокольчики, привязанные к гриве и уздечке лошади? Русские дворяне всегда богато украшали скакунов, и об их приближении к дому извещал серебристый перезвон.

Внезапно Зинаида услышала стук сапог по мостовой. Отец так не ходил. Девушка открыла глаза, наклонила голову и через ветки выглянула на улицу. Людей не было, но у палат Тарасовых появился высокий мужчина в кожаной куртке и высоких сапогах, в которые были заправлены узкие бежевые бриджи. Безукоризненно белая рубашка с высоким воротником была расстегнута у ворота. Широкополая шляпа не позволяла рассмотреть лицо, но мужчина шел подтянуто, как офицер, и это озадачило Зину.

Вряд ли Николай Некрасов или кто-то другой посмел бы вырядиться так. Вид незнакомца производил приятное впечатление. Он был одет как кавалерист, если не считать, что солдаты носят широкие панталоны. Конечно, его бриджи слишком облегающие, и на нем нет кафтана, достающего до колен. Мужчина больше похож на англичанина, чем на русского…

Догадавшись, кто этот человек, Зинаида удрученно вздохнула. Дабы удостовериться, что не ошиблась, девушка высунулась из окна. Ее подозрения оправдались. У крыльца был привязан черный жеребец, запомнившийся Зинаиде. Сумасшедшая скачка верхом по лесу произвела столь сильное впечатление, что девушка вряд ли решится сесть на лошадь в обозримом будущем. Атаман Владислав гордился быстрым скакуном, но сейчас гладкий круп коня блестел на солнце благодаря заботам нового хозяина.

Княжну взволновало появление полковника Райкрофта. Если у полковника дурные намерения, что он скажет княгине Анне?

А вдруг ее подозрения напрасны и Райкрофт поведет себя как джентльмен?

Зина отбросила все сомнения и приободрилась: появление полковника может развлечь и внести разнообразие в ее унылое существование. Незачем впадать в истерику только из-за того, что этот человек явился в дом Тарасовых.

Несмотря на настороженное отношение к Райкрофту и правила хорошего тона, не позволявшие русской боярыне принимать ухаживания иностранца, Зинаида все же вздохнула с облегчением. Приятно вот так незаметно наблюдать за полковником. Несмотря ни на что, приход Райкрофта обрадовал девушку, и она принялась разглядывать его. Взгляд Зины заметно потеплел.

Жаль, что этот мужчина не очень, как ей показалось, красив лицом. Но зато великолепно сложен. Длинные мускулистые ноги и узкие бедра говорят о скрытой силе, но под одеждой его мужская стать не столь очевидна. При воспоминании о встрече в купальне княжна покраснела и невольно хихикнула, однако тут же осеклась, вспомнив, что Али может находиться рядом. Оглядевшись вокруг, она обнаружила, что служанки нет, а стало быть, та не имела возможности наблюдать за весьма странным поведением хозяйки.

Зина сгорала от любопытства и хотела услышать, что полковник Райкрофт скажет Борису, а посему еще больше высунулась из окна. Интересно, что привело его в дом Тарасовых? Княжна втайне надеялась, что поведение Райкрофта не разочарует ее.

— Добрый день, — поздоровался он по-русски и снял шляпу, — пожалуйста, — а потом по слогам произнес: — Вы го-во-ри-те по-анг-лий-ски?

Зинаиду рассмешила эта попытка. Последовала долгая пауза. Борис явно не говорил на иностранном языке и отправился за хозяйкой, знавшей английский.

— Чем могу быть полезна, сэр? — На крыльце появилась Анна.

Полковник Райкрофт грациозно поклонился и обратился к ней:

— Вы княгиня Тарасова, не так ли?

— Да. Что вам угодно?

— Я хочу попросить об одолжении, — ответил Тирон, словно извиняясь. — Я недолго пробыл в вашей стране и плохо говорю по-русски. Наверное, я привел вашего слугу в замешательство. Простите за вторжение. Я — полковник Райкрофт, командир третьего полка царских драгун. Я помог княжне Зенковой во время путешествия в Москву. Может, вы позволите мне поговорить с ней?

— Боюсь, это невозможно, полковник, — натянуто ответила Анна. — Видите ли, княжна Зенкова плохо себя чувствует и не может принимать посетителей. Она отдыхает в своих покоях, с ней только служанка.

— Возможно, вы позволите мне прийти завтра? — предложил Тирон.

— У вас есть причина, чтобы беспокоить ее? — недовольным тоном спросила Анна.

— Один из моих людей нашел брошь, которая, как мы думаем, принадлежит княжне. Мне бы хотелось самому расспросить ее об этом.

Анна протянула тонкую белую руку, желая получить вещь.

— Если вы хотите, я могу передать ей брошь, полковник. Ее отнесут немедленно.

Тирон протянул княгине драгоценность, и Анна уже собиралась захлопнуть перед его носом дверь, но полковник подставил ногу. Высокомерную Анну, безусловно, возмутила такая дерзость, и она удивленно уставилась на нахала, размышляя, не позвать ли кого на помощь.

Райкрофт приятно улыбнулся, чтобы не оставить сомнений в своих добрых намерениях:

— Я подожду ответа. Надеюсь, вы не возражаете, княгиня? Если брошь не принадлежит княжне Зенковой, я отдам украшение человеку, нашедшему его.

— Коль вы настаиваете… — ледяным тоном ответила Анна.

— Приходится, — просто ответил полковник.

— Тогда ждите тут, — огрызнулась она. — Я позову ее служанку. Эта женщина моментально узнает, принадлежит ли брошь хозяйке. — Княгиня не отрывала взгляда от ноги Райкрофта и многозначительно предупредила: — Борис посторожит у двери, пока я схожу.

Тирон кивнул женщине и отступил на несколько шагов. Ожидая возвращения Анны, он надел шляпу и отошел от двери к тому дереву, что было посажено под окном Зинаиды.

Когда полковник остановился в тени, девушка прислонилась к раме и затаила дыхание, стараясь не шелохнуться, боясь, что ее заметят. Сердце бешено билось при мысли, что он посмотрит наверх. Тонкая рубашка ничего не скрывала. Прозрачный батист прилип к мокрому телу. Но в этот момент Райкрофт, видимо, почувствовал, что за ним наблюдают, и внезапно поднял голову.

Зинаида поняла, что попалась. В панике она не могла оторвать взгляд, а полковник упивался ее красотой: изящными обнаженными руками, темными блестящими волосами, завязанными в узел на затылке, нежной шеей и роскошной округлой грудью, к которой прилипла рубашка.

Очнувшись от оцепенения, Зинаида соскочила с подоконника и отбежала от окна, еле переведя дыхание. Щеки пылали, а сердце бешено стучало. Что он подумал о ней? Неужели недостаточно истории в бане, когда она испытала такой стыд? Лучше бы он ушел! Вернулся бы в родную Англию! И больше не унижал ее!

Открылась дверь, и Тирон, стараясь быть невозмутимым, отвернулся от окна. Что бы сегодня ни случилось, один взгляд на княжну оправдал долгую дорогу под палящим солнцем.

На крыльце появилась Али, с любопытством разглядывая высокого мужчину со шрамами. Потом она осторожно уточнила:

— Это вы спасли мою хозяйку?

— Счастлив, что сделал это, — дружелюбно ответил Тирон и скривился, пытаясь улыбнуться старушке: еще болела губа.

Глядя на брошь с изумрудом, Али сказала:

— Это вещь княжны Зинаиды. Какое вознаграждение вы ожидаете за находку?

— Оно принадлежит не мне. Брошь нашел один из моих людей. Если ваша хозяйка захочет, пусть поблагодарит его. Но она может ответить позже. Я вернусь завтра. Может, тогда мне разрешат лично поговорить с ней.

— Не нужно утруждать себя, — сердито вмешалась Анна, стоявшая в дверях. — Мы пошлем вознаграждение в ваш полк.

— Не стоит утруждаться, — спокойно возразил Тирон. — Мне бы хотелось увидеть княжну и лично убедиться, что она пребывает в добром здравии.

Его глаза встретились с ледяным взглядом княгини, но полковник намеренно проигнорировал его, так как имел причину быть настойчивым.

Тирон заметил, как служанка-ирландка одобрительно разглядывает его, и понял, что приобрел в ее лице союзницу. Несмотря на болевшие губы, он заставил себя еще раз улыбнуться в ответ.

— Может, мне позаботиться о ваших ранах? — предложила Али. Но тут же стушевалась, услышав, как раздраженно хмыкнула Анна.

— Он в состоянии обратиться к лекарям, — заявила княгиня, даже не скрывая своего недовольства.

— К сожалению, не могу воспользоваться вашим предложением, поскольку княгиня Тарасова возражает, — ответил Тирон, с трудом пытаясь сохранить на лице улыбку. — Мне пора. Передайте пожелания скорейшего выздоровления вашей хозяйке. Думаю, завтра она почувствует себя лучше. Я непременно приеду.

— И не сомневайтесь, — заверила его Али. — Я об этом позабочусь!

Тирон благодарно кивнул женщине, надел шляпу и направился к тому месту, где привязал лошадь. Пусть он не переговорил с княжной, но зато завоевал расположение служанки, которая, несомненно, убедит хозяйку относиться к нему поласковее.

 

Глава 7

На следующее утро Зинаида, не теряя времени, спустилась вниз. Поскольку полуденное солнце превращало ее покои в ад, девушка приняла твердое решение не жариться заживо. Стройные ноги легко сбежали по ступенькам. Напряжения не чувствовалось, так как княжна приготовилась безмолвно сносить все, что бы ни говорил Иван Воронский. Нудные уроки святоши не идут ни в какое сравнение со вчерашним пеклом.

Иван появился в столовой на несколько минут раньше, и когда Зинаида с сияющей улыбкой пожелала ему доброго утра, священник преградил ей выход из комнаты, дабы Зенкова, как капризный ребенок, не сбежала от него.

— Сегодня, княжна, мы поговорим о самоотречении и покладистости, — заявил Воронский.

Зинаида удивленно подняла брови — Иван собирался наставлять ее в том, чем сам не обладал. Выдержит ли она тягостные наставления? Девушка внутренне содрогнулась, но все же предпочла духоте скуку.

Однако, не сдержавшись, спросила:

— Что вы имеете в виду, говоря о самоотречении?

— Начнем с одежды, — важно произнес Иван. Он выглядел весьма строгим в темном одеянии и, видимо, вполне серьезно относился к своим обязанностям.

Недоумевая, что не устраивает святошу в ее сегодняшнем наряде, Зинаида посмотрелась в зеркало. На ней был сарафан из бирюзового шелка, вышитый букетиками розовых цветов. Розово-бирюзовая ленточка была вплетена в девичью косу. Кокошник украшали такие же цветы, как и русский сарафан. Надев такой наряд, не оставлявший ни одну часть тела открытой, Зинаида так и не поняла, чем вызвано недовольство Ивана.

— Разве я не так одета? — с любопытством спросила она. — Такие сарафаны носят все боярыни.

— Слишком ярко для девушки, — грозно заявил Воронский. — Напоминает павлина. Надеюсь, вы их видели? Ни одна скромная девица не позволит себе выглядеть как раскрашенная курица.

Зинаида решила притвориться покорной. Хотя Анна одевается точно так же, священник вряд ли высказывает замечания княгине. Воронский отлично понимает, что нельзя плевать в колодец, из которого приходится пить воду.

— Мне казалось, что павлином называют лиц мужского пола…

— Это не имеет значения, — недовольно огрызнулся Иван. — Как незамужняя девица и моя подопечная, вы должны научиться быть скромной душой и телом. Царь ведь ищет невесту, и неизвестно, кого он выберет.

Зинаида быстро возразила:

— При всем моем уважении к государю мне не хотелось бы стать предметом интриг и зависти. Лучше уж жить не в его тюрьме. Во всяком случае, не придется бояться яда, подложенного в пищу. Государь и так достаточно настрадался, стараясь найти подходящую жену. Но еще больше досталось тем, на кого падал его выбор.

— Что вы хотите сказать? — Глазки Ивана сузились, он явно не понял намека Зинаиды.

Девушка поудобнее уселась за стол.

— Мария Хлопова когда-то была невестой царя Михаила. И все знают, что с ней случилось.

Воронский присел рядом, не преминув поставить перед собой полную тарелку пышек с медом. Он явно намеревался доказать ученице, что уготовано порочной женщине, вступи она в игру за трон.

— Это случилось пять лет назад. Если вы помните, Марию отвергли, потому что она попыталась скрыть свою болезнь от государя, мечтая стать царицей. Если бы у нее не случился припадок в присутствии государя и его гостей, обман бы не раскрылся. Ссылка в Сибирь — слишком мягкое наказание для семьи Хлоповых!

Зинаида недоуменно смотрела на своего собеседника, удивляясь его неосведомленности. Он был не в курсе последних дворцовых дел.

— Разве вы не слышали? Вскоре после возвращения из Польши патриарх Филарет раскрыл заговор Салтыковых, ставивших целью опорочить Марию Хлопову и ее семью. Они добавляли яд в пищу, а потом подкупили докторов, чтобы те заявили о неизлечимой болезни будущей царицы. Владыка рассказал сыну об этом, государь изгнал Салтыковых в их родовые вотчины. — Зинаида пожала плечами: — Хотя бедной Марье ничто уже не поможет.

Иван несколько замешкался, но тут же пустился в спор:

— Салтыковы — родственники матери царя. Марфа не потерпит такого наказания даже от сына. Вы, должно быть, ошибаетесь, княжна.

Зинаида позволила себе ироничную улыбку.

— Именно поэтому Марфа не допустит его женитьбы на Марии Хлоповой. Злится из-за родни. — Девушка занялась едой, поняв, что Иван совсем растерялся. И, позабыв об осторожности, решила воспользоваться создавшейся ситуацией и оказать сопротивление Воронскому. — Может, на сегодня достаточно? Я хочу съездить к княгине Андреевой утром, пока не так жарко. Давайте продолжим наш урок завтра.

Щеки Ивана покраснели от злости, и он опустил глаза к тарелке. Воронский терпеть не мог, когда над ним издевались невежды, особенно такие, как княжна Зинаида, чей отец был достаточно богат и имел возможность нанимать для дочери лучших учителей. Иван же в свою очередь всего добился сам и до сих пор помнил насмешки, преследовавшие его в юности.

После смерти матери Воронский жил со старцами и священниками, чтобы научиться писать и читать древние письмена. Он делил с ними скудную трапезу и носил нищенскую одежду только для того, чтобы обогатить свои знания. Теперь же, став человеком зажиточным, Воронский дурно относился к тем, кому все доставалось легко. Он не позволит этой бездумной птичке издеваться над собой. Ей придется научиться смирению и покориться ему… А иначе…

— Боюсь, княжна, вам не позволят ни сегодня, ни в другой день выйти из дома без моего разрешения.

Иван отвернулся, чтобы не встречаться с внимательным взглядом невинных глаз. Он боялся обнаружить свою слабость, так как не мог контролировать нервный тик на лице и дрожание рук. Когда во время очередного приступа Воронский держал стакан, жидкость выплескивалась. В темных уголках памяти хранились воспоминания о матери, оскорблявшей его еще ребенком. Священник много раз пытался освободиться от этих непрошеных воспоминаний, но они до сих пор мучили его.

Спазмы прошли на сей раз довольно быстро, и Иван сумел взять себя в руки. Глубоко вздохнув, он поднял глаза на девушку, поглощенную едой. Казалось, Зинаида не обратила внимание на его заявление. И он еще больше разозлился, предпочитая мщение, — мелочный и придирчивый, Воронский думал, как заставить княжну заплатить вдвойне.

Наконец губы Воронского презрительно скривились.

— Видите ли, на кухне есть дела, которыми нужно заняться. Нечего тратить время на общение с такими бесстыдными женщинами, как княгиня Андреева. Молодым девушкам негоже дружить с подобными особами.

Удивленная наглостью выскочки, Зина нахмурилась: похоже, секретов между Иваном и княгиней не существовало.

— Что вы сказали, сударь? Вы хоть знаете женщину, которую дерзнули оскорбить?

— Я много наслышан о трапезах в ее доме, — не сдавался Воронский. — Приглашает богатых бояр и высших военных чинов по очевидной причине. Она пережила трех мужей и теперь в поисках четвертого, который дал бы ей возможность купаться в роскоши до конца жизни.

Зинаида с трудом сдержала себя, но все-таки не сорвалась в присутствии Воронского. Это соответствовало бы его желаниям. Лучший способ общаться с таким человеком — не обнаруживать свою досаду от его издевок.

— Вы сказали, что есть дела на кухне? Хорошо. Но я буду считать, что это часть наших занятий.

Иван притворился довольным:

— Естественно, княжна. Вы должны научиться прислуживать, чтобы стать хорошей женой для русского дворянина. Княгиня Анна поручила мне обучать вас, как я посчитаю нужным. Именно поэтому сегодня вы обойдетесь без слуг и разделите их трудности. — Маленькие глазки довольно блестели. — Надеюсь, вы переоденетесь в более скромную одежду для работы на кухне.

Зинаида отодвинула тарелку и поднялась со стула, стараясь не показывать своих чувств и не вызвать дальнейших неприятностей. Она не доставит ему радости увидеть себя расстроенной. Не важно, касается ли это насмешек в адрес любимых ею людей или глупости. Это не имеет значения. Священник явно не знал, что Зинаида вела дом отца после смерти матери и часто помогала прислуге, особенно когда ждали гостей и готовили праздничные обеды. Девушке также нравилось сажать цветы, овощи, и если Иван думал унизить ее предложенной работой, то снова оказался в проигрыше.

— В таком случае мне нужно вернуться в покои и переодеться.

Иван подозрительно уставился на девушку, обеспокоенный ее покорностью:

— Если вы хотите опять забаррикадироваться в своей комнате, княжна, лучше не делайте этого. Княгиня Анна не потерпит лени и неподчинения моим приказам.

— Я и не думала сопротивляться, сударь, — через плечо бросила Зинаида, направляясь к двери. — Не надо расстраиваться, Иван. — Девушка обратилась к священнику намеренно фамильярно, чтобы продемонстрировать свое неуважение. — Я непременно последую вашему совету.

Воронский остался один, размышляя над поведением Зинаиды, которое ему явно не нравилось. Он ждал ссоры или хотя бы сопротивления, а девушка оказалась покорной и послушной. Воронский напомнил себе, что следует проследить за тем, чем будет заниматься княжна весь день, дабы убедиться, что та не отлынивает от дел. Иван никогда не доверял женщинам, особенно тем, кто так легко брал верх над ним.

Зинаида вернулась в свои покои, чтобы переодеться в крестьянское платье, которое носила, выполняя домашнюю работу, и встретила Али, чьи подозрения в плохом обращении с хозяйкой вполне подтвердились. Однако девушка спокойно сообщила, что ее отправляют на кухню, и с трудом убедила служанку не скандалить со священником.

— Что ты говоришь?! Он приказывает тебе, как простой крестьянке! — возмущалась Али. — Пусть его поразит чума!

— Я буду делать то же, что и дома, — старалась успокоить служанку Зинаида. Али частенько взрывалась и вела себя как мать-медведица, у которой обидели медвежонка. — Меня это не трогает, не беспокойся.

— Дорогая, нельзя допускать, чтобы этот негодяй командовал тобой. Он слишком много о себе мнит. — Али прыгала по комнате и возбужденно размахивала руками. — И еще проклянет день, когда решил насолить тебе!

— Прекрати! Мы не позволим ни Ивану, ни княгине радоваться нашим неудачам и будем подчиняться их приказам, поняла? — Зинаида топнула ногой, чтобы привести в чувство разбушевавшуюся женщину. — Тебе ясно?

Служанка сложила худенькие ручки на груди и неохотно кивнула, явно не соглашаясь с хозяйкой.

— Он ничтожество! Пустышка! Лапотник!

Хотя Зинаида была готова рассмеяться, но все же погрозила ирландке пальцем:

— Пообещай, Али, что сделаешь все для сохранения мира в доме, пока мы вынуждены жить здесь.

Служанка подняла глаза к потолку, словно обращаясь к Богу, шикнула сквозь зубы, выражая свое неодобрение, и недовольно кивнула:

— Я это делаю только ради тебя, но против своей воли!

Зина обняла Али за узенькие плечи и успокаивающе заговорила:

— Я знаю, что так лучше. Мы не дадим повода для придирок Ивану или княгине. Может, в этом случае нам удастся побороть враждебность.

— Ха-ха-ха! Думаю, мы не дождемся этого дня! Хотя священники и говорят о чудесах, я очень сомневаюсь, что волк превратится в овечку.

— Помоги мне переодеться, — попросила хохочущая Зинаида. — Потом собери одежду, а я пойду к поварихе. — Девушка очень сомневалась в мудрости приказа Ивана. — Бедняжка Елизавета! С ней случится шок. В моем присутствии она сожжет всю еду.

— Никого это не волнует, — лукаво заметила Али. — Эта ворона Воронский так набивает себе пасть, что проглотит и горелое.

* * *

Как Зинаида и думала, Елизавета открыла рот от удивления, когда девушка в скромной одежде появилась в ее владениях. Если бы Иван увидел наряд княжны, то наверняка бы опять возмутился, хотя он мало напоминал дворянский. Белая блуза с кружевом, зеленый сарафан и большой передник с оборками очень шли Зине. Под несколькими прозрачными юбками виднелись стройные ножки и можно было даже разглядеть точеные коленки — это не оставило бы безразличным ни одного мужчину. Голову покрывал большой платок с кружевами, а коса спускалась ниже пояса.

— Княжна! — не скрывая своего удивления, воскликнула Елизавета. — Что вы здесь делаете?

— Пришла помочь, Елизавета, — весело сообщила Зинаида. — Чем могу быть полезна?

— Нет, нет, упаси Бог! — Толстушка яростно замахала руками, явно обеспокоенная приходом девушки, которого никак не ожидала. — Княгиня этого не позволит! Ведь вы же гостья!

Зинаида не хотела вносить раздор между хозяйкой и служанкой. Не стоит говорить поварихе, что Иван приказал ей явиться на кухню, и она решила немного польстить Елизавете.

— Я хочу научиться готовить так же вкусно, как ты, а по возвращении в Нижний Новгород — показать слугам, как это делается. — Она умоляюще посмотрела на женщину и попросила: — Ты научишь меня?

Кухарка покачала седой головой, улыбаясь, и на ее круглых щеках заиграл румянец. Спрятав большие руки под передник, Елизавета млела от комплиментов.

— Я покажу вам все, что умею, княжна.

— Тогда я действительно научусь готовить, — улыбнулась девушка. — С чего начнем?

— С того, что я сейчас стряпаю, — заявила Елизавета и подошла к длинному деревянному столу, где лежала морковка, лук, свекла и грибы. — Когда мы все это нарежем, я сделаю пирожки с начинкой. Хозяин их очень любит.

Зинаида беспокойно посмотрела на женщину:

— Ты думаешь, что князь скоро вернется?

— Он никогда не уезжает больше чем на пару дней. Думаю, он появится сегодня вечером или завтра утром. — Елизавета тяжело вздохнула: — Если бы не присутствие князя, то нужды готовить вообще бы не было. Когда муж дома, хозяйка ест мало, как птичка, а когда его нет, совсем не прикасается к еде. Жаль, что все пропадает.

— Но ведь в доме много слуг? — сказала Зинаида, рассматривая разные кастрюли и тесто для огромного каравая.

Седовласая кухарка замотала головой:

— Хозяйка не разрешает слугам есть то, что приготовлено для барского стола. Говорит, что тогда они не захотят простой пищи. Здесь многим хватило бы на пропитание, если бы…

Зинаида не сводила глаз с угрюмого лица женщины, которая замолчала, а потом недовольно хмыкнула.

Зина опечалилась, что столько еды пропадает даром. Ведь можно помочь многим без особых затрат для Тарасовых. Княжна положила руку поварихе на плечо.

— Ты знаешь кого-нибудь, кто очень нуждается, Елизавета?

У той задрожал подбородок, и она неохотно кивнула:

— Моя сестра, княжна. Прошлой зимой у нее умер муж, и теперь она болеет, а дочке всего три года. Даша не может работать, чтобы свести концы с концами, у них ничего нет. А я живу в прекрасном доме, готовлю тьму еды и ничем не могу помочь.

— Хорошо. — Зинаида уже решила, что предпримет. Если положение дел во дворце Тарасовых таково, она не будет сидеть сложа руки! — У меня есть служанка, я пошлю ее за провизией, а кучер отвезет все, что нужно, твоей сестре. Хотя мне нельзя покидать дом, — Зинаида передернула плечами, видя удивление Елизаветы, — никто не будет беспокоиться из-за отсутствия моей горничной.

— Вы хотите сказать, что не можете выйти из дома без разрешения княгини? — удивилась повариха.

— Только потому, что она заботится о моей безопасности, — заверила ее с улыбкой Зинаида.

— Вот это да! — Елизавета недовольно посмотрела на дверь кухни. Этот неодобрительный взгляд явно предназначался хозяйке. Лиза служила в семье, где родилась княгиня Анна, и имела собственное мнение о неблагодарной дочери, отославшей старых родителей доживать свой век в монастыре, дабы остаться наедине с мужем. Когда княгиня переехала в Москву, она не позволила им вернуться в родное гнездо.

Во второй половине дня Зинаида закончила кухонные дела и, спросив разрешения у Ивана, уселась отдохнуть в тени дерева, растущего при входе в сад Тарасовых. Девушка ожидала Али и Степана, которых отослала с благотворительной миссией. Елизавета часто подходила к двери, но Зинаида только качала головой в ответ. Мимо дома проехало лишь несколько маленьких повозок, изредка появлялись всадники.

Когда Зина наконец-то увидела приближающуюся карету, уже наступили сумерки. Елизавета как раз готовила ужин и страшно расстроилась, что не сможет освободиться и расспросить Али и Степана о сестре, и княжна сама побежала на кухню, чтобы сообщить Лизе о приезде слуг. Зина как раз входила в столовую, когда Анна с недовольной миной появилась из противоположной двери.

— Вы должны были отказать мужчине при первой встрече, — возмущалась княгиня, которой, оказывается, снова пришлось объясняться с настойчивым англичанином. Этот человек либо не понимает, что он нежеланный гость, либо слишком упрям. — Полковник Райкрофт опять хотел видеть вас и нахально заявил, что придет завтра. Но это ничего не изменит.

Зинаида вспомнила, что англичанин обещал навестить ее. Она слишком беспокоилась о положении сестры Елизаветы и на время забыла о предстоящем визите.

— Полковник Райкрофт здесь?

— Был минуту назад, но ушел, — надменно заявила Анна. — Я сказала, что вас нельзя беспокоить, во всяком случае ему. И передала деньги тому человеку, который нашел брошь, чтобы полковник больше не воспользовался этим предлогом. Боюсь, он отдаст их кому-нибудь другому. Или прикарманит.

Зинаида пыталась подавить вспыхнувшее возмущение. Эта женщина позволила себе не принять гостя, даже не предупредив ту, к которой он приходил, о визите! Пусть полковник Райкрофт — иностранец, стремящийся ухаживать за ней. Однако Зина могла отказать ему сама.

— Вы сказали, что полковник Райкрофт вернется завтра?

— Если посмеет меня ослушаться. Но, повторяю, он ничего не добьется, — подчеркнула Анна. — Я не позволю вам увидеться с ним.

— Нет ничего дурного в его вежливой настойчивости, — холодно ответила Зинаида, уже не думая о том, что сама относится к Райкрофту недружелюбно. Она не простила ему инцидента в бане, но предпочла бы лично выразить свое недовольство. А потому решила повести себя иначе. — Этот офицер спас меня и действовал очень смело.

— Но сие не дает ему права быть принятым в нашем доме. Он ведь не боярин, — огрызнулась княгиня. — Придется подчиниться моей воле, княжна, иначе вы пожалеете.

— Ничего другого не остается, — с натянутой улыбкой заметила Зинаида. Не стоит ссориться из-за визитов полковника Райкрофта, хотя прямые угрозы хозяйки свидетельствовали о том, что хорошего ожидать не приходится.

Приняв величественную позу, Анна продолжила свои наставления:

— Вы должны вернуть деньги, которые я дала этому человеку от вашего имени… И есть еще один предмет для обсуждения. У вас достаточно средств, чтобы заплатить за свое пребывание здесь, а также за слуг. Думаю, будет справедливо, если я запишу долги и каждую неделю вы будете их отдавать. Платить обязательно по понедельникам.

— Как изволите, — ответила Зинаида, недоумевая, просят ли у нее деньги из жадности или из-за того, что ее присутствие в доме невыносимо.

— Рада, что вы согласились, княжна.

Решив больше ничего не говорить по этому поводу, девушка обратилась к княгине:

— Если вы не возражаете, я пойду переоденусь к ужину.

Анна неохотно кивнула, выражая согласие, и глазами проводила Зинаиду, но та отправилась не вверх по лестнице, а в заднюю часть дома, и тогда княгиня быстро сделала несколько шагов за ней.

— Куда это вы собрались? — злобно шипела Анна. — Ваши покои наверху!

Не останавливаясь ни на мгновение, Зинаида бросила через плечо:

— Позову Али, чтобы помогла мне одеться. Она в конюшне со Степаном, — и решительно направилась к двери.

Анна бросила обеспокоенный взгляд на девушку, выходившую на крыльцо. Неизвестно, сколько прошло времени с момента ухода полковника. Он еще может находиться где-то рядом. Нужно принять меры.

С недовольной гримасой княгиня побежала к парадной двери, открыла ее и окинула беспокойным взглядом улицу. Лошади не было, а по дороге ехала одинокая повозка. Издав вздох облегчения, Анна закрыла за собой дверь, уверившись, что англичанин уже скрылся из виду, подчинившись ее приказу. Довольная княгиня поднялась по лестнице, не сомневаясь, что укротила необузданное желание проклятого британца завоевать расположение богатой русской княжны.

Выйдя из дома, Зинаида направилась к конюшням и, уже подходя туда, заметила знакомого черного скакуна, привязанного к воротам. Девушка остановилась на каменных ступеньках и глазами поискала настырного полковника. Он стоял около кареты, положив руку на эфес сабли, и дружески беседовал с Али, которая с удовольствием хохотала и возбужденно размахивала руками.

Зинаида оценила высокий рост мужчины — маленькая служанка не доставала ему даже до середины груди. Сегодня он прибыл в военной форме. Поношенные, но добротные кожаные сапоги, узкие бриджи, кожаная кираса и белоснежная рубашка, оттенявшая загорелое лицо, ладно сидели на Райкрофте. Шрамы у глаза и на щеке еще не зажили, но отеки на брови и губе спали, и он приобрел вполне приличный вид. Волосы были коротко подстрижены, каштановые пряди выгорели на солнце.

Али обернулась и, увидев хозяйку, позвала ее:

— Княжна! Здесь офицер, который спас тебя от разбойников.

Полковник окинул Зинаиду оценивающим взглядом с головы до ног. Девушка не могла читать его мысли и не догадывалась, как сильно разыгралось волнение Тирона, уже решившего, что в простой одежде она выглядит так же соблазнительно, как нагая, и замер при воспоминании о пикантном происшествии в бане.

Зинаида боялась разговора со слишком назойливым ухажером, даже не скрывающим своего интереса к ней. Под его пристальным взглядом щеки девушки невольно зарделись.

— Княжна Зинаида, рад, что вы в добром здравии. — Он любезно поклонился и, выпрямившись, приблизился к девушке. Его взгляд сиял теплотой. — Я боялся, что придется опять уехать, не повидавшись с вами. Может быть, никогда. Но ваш вид наполняет мою душу радостью.

Слушая такие комплименты, Зинаида опять покраснела. Но внезапно у нее возникло подозрение, что этот мужчина частенько говорит подобные вещи женщинам, и девушка взяла себя в руки, решив отвадить такого кавалера раз и навсегда: ведь его настырные визиты отразятся на ее репутации.

— Княгиня Анна недовольна вашими приходами, — осторожно начала Зинаида, понимая, что даже обычная вежливость способна обнадежить. — Мне жаль, что вам пришлось приехать за вознаграждением, полковник. Я могла переслать его со Степаном.

Тирон достал маленький мешочек с несколькими монетами. Потом взял руку девушки и положил мешочек прямо в ладонь.

— С удовольствием заплачу этому человеку сам только из-за того, что удостоился чести повидаться с вами, — смело выпалил Райкрофт. — Я использовал вознаграждение как предлог и мог послать за ним своего человека.

Зинаида с отчаянием отдернула руку, боясь, что полковник почувствует, как бешено бьется ее сердце, и ошибочно примет это за признак влюбленности. Присутствие полковника волновало Зинаиду, не говоря уже о его прикосновениях.

Один взгляд на Али подсказал княжне, что служанка мысленно симпатизирует этому человеку. Зинаиде не хотелось разочаровывать преданного друга, но близкие отношения с полковником не входили в ее планы: пусть он хорош собой, но это — искатель приключений без роду и племени.

— Я не могу позволить вам заплатить за брошь. — Зинаида попыталась вернуть монеты и расстроилась, когда полковник отказался принять их. — Думаю, вы сами нуждаетесь в деньгах.

— Это мелочь, — без всякого стеснения заверил ее Тирон. — То, чего я жажду, стоит значительно дороже.

— Ваши жертвы напрасны, полковник. Княгиня Анна не желает, чтобы вы приходили в ее дом. Я же воспитанница в этом доме и должна уважать желания моей покровительницы. И вы тоже.

Тирон недоуменно поднял брови и заглянул в зеленые глаза, которые почти испуганно глядели на него. После затянувшейся паузы полковник с горечью вздохнул, по-своему оценив значение опущенного взора и горящих щек. Весь облик Али, пристально наблюдавшей за разговором, свидетельствовал о разочаровании и беспокойстве. Райкрофт был озадачен, ибо надежды почти не оставалось. Уже после первой встречи полковнику стало ясно, что княжна Зинаида Зенкова — именно та женщина, которую он не сможет забыть. Опыт подсказывал ему, что отказ исходит не от самой Зинаиды, и полковник намеревался добиться намеченной цели, не желая отказываться от столь желанного расположения девушки.

— Может, со временем княгиня Анна изменит свое мнение? Я надеюсь на это, — проговорил Тирон. Боясь, что отпугнет девушку прямым объяснением, он старался выглядеть спокойным, хотя в присутствии Зины неуемная страсть охватывала закаленного полковника. — Должен сознаться, княжна, что меня больше волнуют ваши желания, нежели чувства других. Я мечтаю подружиться с вами и не стану отказываться только потому, что кому-то это не нравится. Один взгляд на вас наполняет меня счастьем. — Он сделал многозначительную паузу, чтобы это признание дошло до Зинаиды, а потом медленно продолжил: — Жизнь научила меня ценить то, что достается трудно. Княжна, честно признаюсь, я только начал битву за честь находиться в вашем обществе.

Зинаида пришла в ужас от его слов. Полковник слишком самоуверен, будто она уже позволила ему ухаживать за собой.

— Умоляю вас подчиниться воле моей хозяйки. — Девушка сделала героическую попытку переубедить Райкрофта, хотя очень сомневалась в успехе этой затеи. — Я не свободна в своих действиях и должна подчиняться воле тех, кто теперь за меня решает.

— А если я попрошу позволения у самого государя? — с улыбкой спросил Тирон, внимательно наблюдая за ее реакцией. Если девушка равнодушна к нему, ее ответ все прояснит.

Хорошенький ротик открылся от изумления, и Зинаида с ужасом уставилась на полковника, предложившего невероятное. Необходимо попытаться разуверить его в самой возможности подобной просьбы.

— Не делайте этого, сэр, умоляю! Вся Москва будет судачить о неслыханном поступке! Я запрещаю!

Али кашлянула в руку, боясь рассмеяться вслух. Она с удовольствием следила за напором полковника и хотела, чтобы хозяйка приняла его ухаживания. Ирландку радовала настырность человека, желавшего заполучить то, чего он хочет.

«Этот мужчина умеет постоять за себя, и его не так-то легко сбить с намеченного пути, — с удовольствием думала она. — А кроме того, имя Тирон говорит о его ирландском происхождении. Вот откуда такая настойчивость!»

— Не стоит беспокоиться, — с усмешкой заметил Тирон. Ответ княжны не охладил его пыла. — Сначала я добьюсь у государя признания, а уже затем обращусь к нему с просьбой.

От ужаса Зинаида оцепенела: похоже, этот мужчина действительно дойдет до царя. А может, он шутит? Тогда ей не о чем беспокоиться. Иностранец не посмеет сделать подобного!

— Мне пора на службу, — сказал Тирон. — Сегодня вечером и завтра у нас учения. Даже если бы княгине Анне удалось запугать меня, я все равно не смог бы приехать. — И пообещал: — Но мы еще увидимся!

Полковник поклонился, надел кожаный шлем и направился к лошади. Вскочив в седло, он повернул лошадь и отсалютовал женщинам на прощание. Зинаида смотрела, как поклонник уезжает, и не переставала удивляться настойчивости Райкрофта.

— Смелый человек, — не удержалась от комментария Али, и улыбка облагородила ее морщинистое лицо. Она бегло глянула на хозяйку и сложила руки на груди. — Он напомнил мне вашего отца, когда тот ухаживал за мамой. Батюшка ваш уговорил ее уехать в Россию, и моя драгоценная Элеонора, упокой, Господи, ее душу, всю жизнь считала, что солнце и луна сияют только для драгоценного князя Зенкова.

— Лично я не думаю, что они светят для полковника Райкрофта! Но этот человек способен вообразить подобное! — бушевала Зинаида.

— А чего ты ждала, дорогая? — довольно покачала головой Али. — Он командир царских драгун и к тому же, бьюсь об заклад, ирландец.

Зинаида недовольно уставилась на упрямую служанку:

— А ты, Али Мак-Кэб, должна быть не на его, а на моей стороне! Ты смотришь на полковника, будто оцениваешь, сможет ли он стать претендентом на мою руку и сердце!

— Не надо так шуметь, дорогая, — успокаивала Али. — Мне этот мужчина нравится, вот и все.

Девушка с опаской посмотрела на служанку и опять недовольно хмыкнула:

— Я тебя отлично знаю и не сомневаюсь, что ты станешь сообщницей полковника, если он будет продолжать свои глупые ухаживания. Тебе нельзя доверять, когда рядом мужчина!

— Что плохого в том, если я способна отличить хорошее от дурного?

Зинаида знала, что на этот раз Али не переспоришь, и сдалась:

— Мне кажется, ты забыла, куда я тебя посылала.

Али возмутилась, что ее несправедливо обвиняют в неисполнении службы.

— Там все очень плохо, — с сочувствием произнесла служанка. — Елизавета права, ее сестра очень больна. Я приготовила еду ей и Софии, дала деньги и пообещала еще немного соседке, чтобы та присмотрела за страдалицами. С нашей помощью женщина поправится, но Даше нужна работа, чтобы содержать ребенка.

— Вряд ли княгиня Анна возьмет ее в дом с маленькой дочкой, — раздумывала вслух Зинаида. — У тебя есть какие-нибудь предложения?

Али печально покачала головой:

— Никаких, хозяйка. Но нужно помочь им.

Понимая ограниченность своих возможностей, Зинаида не могла придумать ничего лучшего, как отослать этих людей в Нижний Новгород. Но больная женщина вряд ли перенесет такое долгое путешествие. Через несколько мгновений родилась другая идея, и Зинаида несказанно обрадовалась ей.

— Возможно, княгиня Наташа даст ей работу.

— Ты думаешь, что княгиня Анна позволит тебе нанести этот визит? — Али очень сомневалась в порядочности Зининой опекунши. — Ты же знаешь, как она ненавидит княгиню.

— Я попрошу у Анны разрешения съездить в церковь, — решительно заявила Зинаида. — Она не сможет отказать, и тогда у меня появится возможность переговорить с Наташей.

— Но если княгиня узнает, что ты заезжала к ней, то больше не выпустит из дома.

— Не может же она все запретить, — ответила Зинаида, но очень неуверенно.

Али не рассеяла ее сомнений:

— Анна не позволит тебе встречаться один на один.

Зинаида передернула плечами:

— Поживем — увидим. Возможно, позже Анна разрешит мне свободно выезжать в город. — Девушка взяла Али за руку и сказала: — Пошли, Елизавета ждет новостей о сестре, и мне нужно переодеться, пока Анна не бросилась на розыски!

Вскоре Зинаида, одетая в бирюзовый сарафан, присоединилась к Ивану и княгине Анне. Последняя не преминула выставить ей счет за услуги, и по возвращении в спальню Зина заметила, что сумма, которую Анна потребовала в качестве вознаграждения за брошь, не соответствует той, что отдал ей Тирон. Либо полковник прикарманил какую-то часть, либо княгиня преднамеренно увеличила вознаграждение. В порядочности Райкрофта княжна не сомневалась, значит, остается изумляться жадности Анны, владевшей огромным состоянием.

Утром девушка опять застала Ивана за едой. Ему нравилось командовать и придумывать для нее все новые неприятные поручения. Зинаида вздохнула почти с облегчением, когда дверь отворилась и появился князь Алексей, внешне напомнивший разбойника Петрова. Небритый, с красными глазами, он явно много пил и развлекался.

— И ты здесь! — гаркнул князь на Ивана, напугав его. Тарелка выпала из рук и закрутилась по полу, посыпалась еда. Алексей пристально наблюдал за прыгающей тарелкой, а потом опять уставился на Воронского. — В присутствии моей жены ты смелеешь, — издевался он. — Какого же черта так дрожишь сейчас, милейший?

Иван нервно глотнул. Он действительно выглядел уже не таким уверенным, как при своей благодетельнице. Стараясь, однако, проигнорировать нападки князя, наконец заговорил дрожащим голосом:

— Княгиня Анна еще не встала, сударь. Хотите, чтобы я позвал ее?

— Когда мне понадобится жена, я сам ее позову! — оскалился князь, и священник сразу струсил.

Только увидев обеспокоенность Зинаиды, князь Алексей обуздал себя. Хотя ноздри его еще дрожали от гнева, он глубоко вздохнул и обратился к святоше уже более спокойно:

— Мне сообщили, что отец Анны заболел в монастыре. Мать хочет, чтобы она приехала. Думаю, жена пожелает, чтобы ты ее сопровождал, так что готовься в дорогу.

Иван остолбенел, предвкушая еще одно тяжелое путешествие и опасаясь нового нападения бандитов.

— Но я только что вернулся…

— Вы несколько дней еще пробудете здесь, — безразлично констатировал Алексей. Не обращая внимания на неловкое положение, в которое поставил Ивана, он уставился в одну точку, пока Воронский не вышел из комнаты.

— Думаю, вы будете избавлены от уроков Ивана в ближайшем будущем, во всяком случае на некоторое время. — Князь Алексей взял новую тарелку и принялся наполнять ее тем, что приготовила Елизавета, но внезапно остановился, заметив, что Зинаида нахмурилась. — Неужели вы впечатлительны? — саркастически улыбнулся он. — Боитесь остаться наедине со мной? Не считая слуг, весь дом будет в нашем распоряжении.

Зинаида смело посмотрела на князя:

— Не думаю. Полагаю, ваша жена захочет, чтобы в ее отсутствие я жила у княгини Андреевой. Мне негоже оставаться с вами под одной крышей без свидетелей. В Москве много злых языков, и мне не хотелось бы порочить вашу кристально чистую репутацию.

Алексей откинул голову и от всего сердца рассмеялся.

— А вы умница, Зинаида. Я рад вашему присутствию в доме. — Его карие глаза сияли, и он теребил усы. — Мне хотелось бы узнать вас получше.

— Но только в обществе других, — заявила Зинаида, слегка вызывающе улыбаясь.

Поклонившись, она оставила князя завтракать в одиночестве и поднялась в свои покои. Девушка не хотела присутствовать при его встрече с супругой.

 

Глава 8

Царь Михаил Федорович Романов прохаживался по дорожке на кремлевской стене, дул легкий ветерок. Темные глаза государя следили за учениями рейтар, проходившими на просторной Троицкой площади. Великолепная верховая езда командира царских элитных войск привлекла внимание государя, который редко видел столь блестящих наездников, если не считать казаков, завораживающих любого демонстрацией ловкости и силы.

Хотя Вандерхаут и хвастался, что банда разбойников была разгромлена благодаря его умелой тактике, до Михаила Федоровича довели, однако, правду. Майор Некрасов, недавно получивший повышение, рассказал ему о путешествии княжны Зенковой в Москву и нападении шайки бандитов под предводительством незаконнорожденного сына польского дворянина и казачки. Царь знал, как они захватили свиту боярыни, как потом были разгромлены английским полковником, командовавшим русским отрядом. Именно эти люди и занимались сейчас строевыми учениями.

Государь с восхищением наблюдал за великолепными всадниками. По команде они выпрямились в седле и продемонстрировали владение оружием, блестевшим под лучами утреннего солнца. Таких сложных упражнений царю еще не приходилось видеть, и он искренне наслаждался отлаженным зрелищем, решив познакомиться с англичанином в ближайшее время. Этот молодец умеет управлять людьми и отлично проявил себя как боевой офицер.

Михаил Федорович задумчиво покачал головой и глазами поискал офицера охраны, стоявшего за генералом.

— Майор Некрасов?

Тот вышел вперед и поклонился:

— Что прикажете, государь?

Разглядывая аккуратную форму офицера, царь Михаил заложил руки за спину.

— Вы говорите по-английски, майор Некрасов?

Подобный вопрос, несомненно, удивил Николая, но он тотчас же, без запинки, ответил:

— Да, государь.

— Хорошо. Тогда передайте командиру полка, за которым мы сейчас наблюдали, что я хочу видеть его в ближайшее время. Пусть оставит письменное прошение в черном ящике, и время аудиенции будет назначено.

— Да, государь.

— Этот человек — иностранец, — продолжал Михаил. — Объясните ему, как ведут себя при дворе, чтобы он не нарушил правил и не получил незаслуженного наказания.

— Слушаюсь, государь.

— Это все.

Майор, поклонившись, стал на колено перед царем, который жестом отпустил офицера. Тот, спустившись с кремлевской стены через ближайшую башню, побежал по площади к полку.

— Полковник Райкрофт! — кричал он, но из-за топота копыт и громких команд его возгласы не были слышны.

Наконец Тирон услышал его и повернул лицо к приближающемуся мужчине. Узнав майора, он кивнул капитану Тверскому, чтобы тот продолжил учения. Сняв кожаный шлем, Тирон вытер лоб, ожидая бегущего офицера.

— Полковник Райкрофт! — опять взволнованно прокричал Николай и остановился перед англичанином. — Государь выразил желание повидаться с вами! — Он показал на высокую стену, где стояла небольшая группа людей. — Царь наблюдал за полком!

Тирон прикрыл глаза от солнца и заметил, что на кремлевской стене находятся царь и бояре.

— Как вы думаете, зачем я понадобился государю?

— Вы ему приглянулись, — с нескрываемым удивлением ответил Николай, явно завидуя великолепной выучке, которую продемонстрировали лихие наездники. — Вы должны как можно скорее попросить у него аудиенцию.

Райкрофт опустил поводья и похлопал лошадь, радуясь тому, что его желание добиться чести быть отмеченным царем на удивление быстро свершилось.

— Как мне это сделать?

— Я объясню вам все подробности, полковник Райкрофт. Если вы свободны вечером, мы можем встретиться. Чем быстрее вы будете действовать, тем лучше.

— Разумеется, — согласился Тирон, решив отложить намеченную на вечер поездку во дворец Тарасовых.

Последние пару недель он занимался только своим полком и не имел времени повидаться с Зинаидой, хотя и очень хотелось. Полковник надеялся уговорить Али устроить свидание, так чтобы он мог спокойно переговорить с девушкой и попытаться произвести на нее нужное впечатление.

Темноволосая красавица не выходила у Тирона из головы. Даже глубокой ночью он просыпался, видя перед собой ее лицо, и вспоминал, как податливое нагое тело прижималось к нему. Было трудно отделаться от провоцирующих страсть воспоминаний. Приходилось вставать, ходить взад-вперед по спальне, заставлять себя думать о чем-нибудь другом. Но жажда заполучить эту женщину мучила и не давала покоя.

Встреча с майором Некрасовым более важна, нежели визит к Тарасовым. Аудиенция у государя поможет осуществлению заветного желания встречаться с Зинаидой. Царь Михаил Федорович способен открыть дверь в любой русский дом, даже ту, которая была демонстративно захлопнута перед Райкрофтом.

Прошло две недели после приезда Зинаиды в дом Тарасовых, а ей все еще приходилось мириться с занудными и бесцветными нравоучениями Ивана, мелочными придирками Анны и приставаниями Алексея, когда тот изловчался избегать пристального взгляда жены. В его присутствии Зина чувствовала себя маленькой белочкой, попавшейся на глаза кровожадному филину. Где бы она ни появлялась — в зале, в покоях или на лестницах, — везде подстерегала опасность: внезапно появлялся князь и без стыда и совести навязывал ей свои ухаживания.

Это сводило с ума. Девушка чувствовала себя жертвой, которую преследует хищник, а князюшка пользовался тем, что Анна посвящает много времени Ивану Воронскому, помогая честолюбцу заполучить незаслуженные почет и славу.

Княгиня отложила поездку к больному отцу, ибо считала прием в честь Ивана делом более важным. Воронский с княгиней отправлялся в карете княжны к боярам, обладавшим богатством и властью, и пытался настраивать их против патриарха Никиты, если взгляды хозяев допускали подобные беседы.

Утром в среду князь Алексей сказал, что уезжает в другой город и вернется к завтрашнему вечеру. Теперь Анна не боялась оставить воспитанницу одну в доме, пока они с Иваном отсутствуют. Княгине и в голову не пришло, что ее бессовестно обманули.

Как только парочка уехала, Зинаида отослала Али со Степаном к сестре Елизаветы. Она поправлялась и жила надеждой получить место у княгини Андреевой.

Зина же устроилась в саду у маленького столика, чтобы изучить рукописи Пимена по истории и сравнить их с рассуждениями Ивана. Внимательно вчитавшись в старинный текст, она убедилась, что все сказанное самозваным учителем — сплошная ересь.

В три часа позвонили в дверь, и удивленный Борис увидел на пороге князя Алексея. Оправившись от неожиданности, слуга заговорил с хозяином:

— Мы вас не ждали до завтра, князь.

— Планы изменились, Борис. — Князь внимательно осмотрелся вокруг. — Княгиня дома?

— Нет, сударь. Они уехали час назад с…

— …Иваном Воронским — так я полагаю. — Князь не скрывал деланного недовольства, намеренно давая прислуге повод посудачить о его ревности.

— Они отправились к князю Владимиру Дмитриеву, ваша светлость. Думаю, княгиня Анна будет счастлива, если вы присоединитесь к ним.

— Что?! Выслушать еще одну историю о том, как престарелый боярин собирается завести ребенка? — Алексей рассмеялся и качнул головой. Слуга прыснул в ладошку. — Не стоит, Борис. Князю Владимиру следует думать о том, как разделить состояние между сыновьями, а не планировать, как завести еще одного.

Князь медленно прошел из прихожей в дом, а потом в сад, где Зинаида, подперев руками подбородок, задумчиво сидела за столиком. Увлеченная занятиями, девушка не заметила его приближения.

— Дорогая Зиночка…

Вздрогнув от неожиданности, княжна встретилась со смеющимися глазами старого волокиты и воскликнула:

— Князь Алексей!

Какое-то время он смотрел в завораживающие зеленые озера, потом довольно хмыкнул: она напомнила князю крольчонка, попавшего в лапы хитрой лисы.

— Князь Алексей! — опять повторила Зинаида и быстро поднялась. — Вы должны были вернуться только завтра. Ваша жена так удивится! — Тон выдавал неловкость и нервозность. — Я уверена, что она вот-вот приедет…

Слова Зинаиды не возымели никакого действия: темные глаза князя смотрели на восхитительную девушку с откровенным вожделением.

— Прекратите, Зиночка, — ласково упрекнул он. — Мы оба знаем, что моя жена всегда задерживается, когда сопровождает этого святошу, рыскающего в поисках признания. Они одного поля ягоды.

Взгляд князя остановился на четырехугольном вырезе, в котором виднелась роскошная грудь. В таком наряде он девушку еще не лицезрел. На фоне кружевного воротника выделялась стройная шея, узкий лиф подчеркивал стройную талию. Князь похотливо облизал губы, мечтая увидеть Зину нагой.

Летнее платье европейского фасона появилось на ней явно после отъезда Анны, в нем легче, чем в традиционном сарафане, переносить жару. Алексею наряд понравился, ибо позволял по-настоящему насладиться красотой девственницы. Князь путешествовал меньше княжны, но не сомневался, что в любом государстве подобная красота одинаково ошеломляет мужчин.

— Мне можно присоединиться? — весьма галантно спросил он.

— Конечно, — ответила Зинаида, не видя возможности отказать.

Князь мгновенно приблизился, но Зинаида успела перебежать на другую сторону стола и налила себе охлажденного, разбавленного водой вина. Выдавив улыбку, она сделала глоток и только потом вспомнила о приличиях. Княжна указала рукой на кувшин с вином и на тарелку с пирожками, которые принесла Елизавета.

— Хотите освежиться?

Алексей улыбнулся тому, как она разыгрывала из себя гостеприимную хозяюшку — все уловки девушек он знал наизусть. Глупышка надеется, что крошечный столик может быть препятствием для страстно влюбленного мужчины.

— Может, бокал вина, — пробормотал князь, снимая шапку. Он положил руки на стол и посмотрел на книгу. — Изучаете Пимена? — скептически поинтересовался Алексей, постукивая пальцами по толстому тому. — Интересно, это Иван заставил вас тратить свободное время на такое чтиво?

Подбородок Зинаиды слегка дрогнул при воспоминании об издевках Воронского, когда тот догадался, что она незнакома с рукописями Пимена.

— Иван сказал, что Пимен был гением и проводил все время в чтении, записывая собственные мысли и изучая труды других, поэтому любому образованному человеку необходимо знать его творения. — Девушка явно злилась на нудного учителя. — Воронский утверждает, что в них записаны божественные законы.

Князь Алексей весело улыбнулся, поняв, что гордость Зинаиды задета:

— Ну и что думаете вы, прочитав труды Пимена? Действительно ли он так мудр, как считает Иван?

На лице Зинаиды появилась гримаса недовольства.

— Что?! Вряд ли Пимена сочли бы пророком даже во времена Римской империи. Его утверждения иногда спорны, на мой взгляд.

— Но он действительно ученый, — с ухмылкой заметил Алексей. Затем выпрямился и внимательно посмотрел на девушку: — Вам нравятся суждения Ивана? Вы принимаете или отвергаете их?

Зинаида неопределенно пожала плечами, боясь, что князь расскажет жене о ее антипатии к Воронскому.

— Я просто высказываю свои мысли, но иногда Иван бывает неправ и многого не знает.

— Анна не согласилась бы с вами, — констатировал князь, принимая от Зинаиды чашу с вином. — Однако я разделяю ваши взгляды. Он мне осточертел с того момента, как пристал к моей жене, ибо обладает способностью полностью подчинять ее взгляды своим. Это редкий дар. Должен признаться, что за многие годы мне подобное не удалось.

Князь поднял голову и обвел долгим взглядом прекрасно ухоженный сад. Обычные человеческие удовольствия его не волновали, но в обществе Зинаиды князь отдыхал и испытывал душевный покой. Женись он на менее тщеславной и вздорной женщине, которую устроило бы положение богатой боярыни, и князь посвящал бы семье больше времени. Однако Анна стремилась заполучить абсолютно все. Ее амбициям не было предела. Иногда Алексею хотелось рассказать жене о своих победах над женщинами, чтобы хоть как-то отомстить за ее тихие издевки.

— Прогуляемся по саду, княжна? — предложил он, огибая стол. Остановившись рядом с девушкой, князь взял ее за руку, а другой показал на окруженную цветами тропинку. — Уже много лет я не наслаждался роскошью природы.

Девушка неохотно согласилась и пошла рядом.

— Елизавета ждет меня на кухне, — предупредила она, опасаясь, что князь опять затеет свои гнусные ухаживания. — Я пообещала помочь ей испечь хлеб и не должна задерживаться.

— Прогулка по саду займет не много времени, Зина, — заверил князь. — Мне тоже скоро уезжать. Я оставил важные документы и вернулся, чтобы забрать их, не ожидая застать кого-нибудь дома, но потом заметил вас. — Он опять поднял голову и вдохнул сладкий аромат цветов. — Я почти забыл, что на свете существуют подобные удовольствия.

Бросив взгляд через плечо, Зинаида заметила, что они заметно удалились от дома, и вид на дорожку закрыло дерево.

— Нужно возвращаться.

— Не сейчас, Зиночка. — Он сжал руку девушки, но та немедленно отдернула ее, нервно отпрянув от смеющегося мужчины, который показывал рукой вперед. — Вы когда-нибудь видели голубятню? Кстати, она рядом.

Услышав воркование птиц, Зинаида на мгновение задумалась и пошла за князем. Когда они приблизились к высокому белому строению, из которого вылетали голуби, Алексей отпустил руку девушки. Шум крыльев оповестил о приближении птицы, и Зина проследила за ее полетом, пока та не села на жердочку.

— Здесь может быть опасно, — предупредил он, когда другая птица пролетела прямо над головой. — Давайте уйдем, пока голуби не запачкали ваше платье. — Князь опять схватил Зинаиду за руку и потащил вниз по тропинке. Девушка пыталась выдернуть пальцы, зная, что они удаляются все дальше от дома, но Алексей не останавливался и только бросил через плечо: — Не бойтесь, Зиночка, пойдемте, я хочу вам кое-что показать.

Он скоро привел ее к маленькой хижине, стоявшей неподалеку от высокого деревянного забора, огораживающего усадьбу. А потом потащил по деревянным ступеням, открыл дверь и втолкнул бы внутрь, если бы Зинаида не испугалась остаться наедине с мужчиной в темной избе. Напрягшись, как упрямая кобылица, она уперлась пятками в пол, не желая делать ни шагу вперед.

— Прекратите, князь! — закричала девушка. — Это нехорошо. Пожалуйста! Отпустите меня! Я должна вернуться!

Оказавшись рядом с Зиной на крыльце, Алексей расплылся в подобострастной улыбке. Блестящие глазки буквально впились в девушку.

— Зайдем, Зиночка, — настаивал он, показывая головой на открытую дверь. — И я сделаю из вас женщину. Никто ни о чем не узнает. — Губы соблазнителя расплылись в похотливой ухмылке. — Слуги мне верны, и ни один не скажет Анне, что мы побывали тут. Извиняться не придется. — И князь опять показал на дверь. — Сюда никто не приходит. Зимой здесь живет лесоруб, но на лето он уезжает и вернется только осенью. Эта лачуга наша. Не бойтесь, беспокоиться не о чем.

— Нет! — отчаянно замотала головой Зинаида. — Этому не бывать! Вы поступаете гадко!

— Как вы можете так говорить, когда мы созданы друг для друга, Зиночка? Все равно будет по-моему. Мне плевать на ваше сопротивление. Со временем вы будете с радостью отдаваться мне.

Алексей попытался обнять девушку за талию и притянуть к себе, но Зинаида вырвалась и устремила на него полный ненависти взгляд.

— Если вы возьмете меня силой, князь, — предупредила она низким, срывающимся голосом, — клянусь, что отомщу вам. Я сама отправлюсь к вашей жене и расскажу обо всем. Может быть, мне придется обратиться к самому государю Михаилу Федоровичу.

Алексей противно хмыкнул, все еще впиваясь взглядом в девушку. Он стоял широко расставив ноги, полностью уверенный в себе.

— Думаешь напугать меня и сбежать, девчонка? Ничего ты не скажешь! Никто не станет слушать! Я буду утверждать, что ты врешь, так что угрозы ничего не стоят… Зиночка, перестань сопротивляться. Я все равно получу тебя когда захочу. — Голос его стал хрипловатым. — И сделаю это сегодня, дорогая.

Он просунул руку в вырез, пытаясь порвать его. Зинаида вскрикнула, но не смогла вырваться. Князь дернул, и ткань лифа порвалась.

— Не смейте! — в ужасе отпрянула княжна, думая, что мужчина сошел с ума.

— Я хочу тебя, Зиночка! Мы созданы друг для друга!

Темные глаза сузились, дыхание князя стало прерывистым. Взгляд Зины упал на то место, куда смотрел Алексей. Тонкий батист лифа не прикрывал полную грудь.

Князь схватил девушку за волосы, откинул голову назад и поднял на руки. Открыв плечом дверь, он внес ее в избу, ногой захлопнув дверь, и пошел к узкой, устланной волчьими шкурами скамье, стоявшей в углу комнаты. Зинаида утонула в жестком меху, когда Алексей бросил ее на постель.

Алексей уже не сомневался, что свершит свое подлое дело. Отбросив кафтан, он остался в тонкой рубашке и прилегающих панталонах. Когда князь сделал шаг влево, Зинаида заметила, что между ним и маленьким столиком, стоявшим у изголовья кровати, — пустое пространство. Надеясь выбраться, она быстро вскочила на колени, но соблазнитель оказался проворнее и вновь повалил ее на шкуры. Держа девушку в таком положении, он отодвинул скамью от стены и придавил тело Зинаиды своим огромным весом. Стараясь задрать юбки, князь слегка приподнялся, вытаскивая их из-под себя.

Однако Зинаида продолжала оказывать отчаянное сопротивление. Приподнявшись на локтях, она попыталась вывернуться, но Алексей немедленно прижал ее. Скрипя зубами от ярости, княжна бросила отчаянный взгляд на стол, увидела на нем небольшой камень и схватила его.

Внимание Алексея было приковано к голым бедрам. Пытаясь как можно быстрее раздеть девушку, он не заметил, как та занесла над ним руку с камнем. Собрав в кулак всю силу, Зинаида ударила по его породистому носу.

— Ой!.. — взвыв от боли, Алексей отпрянул и прижал руки к лицу.

В глазах поплыло. На белую рубашку упало несколько капель алой крови. Немного придя в себя, развратник с недоумением посмотрел на испачканную ткань. Князю не верилось, что такая хрупкая девушка могла поранить его, но сомнений не оставалось. Он со стоном поднес руку к носу, стараясь остановить кровотечение, но безуспешно. Малейшее прикосновение вызывало новый приступ боли. Князь поднялся и подошел к умывальнику, чтобы приложить полотенце к искалеченному носу.

Зинаида не мешкала. Подобрав юбки, она вскочила и помчалась к двери.

Никто не видел, как девушка вбежала в дом, но, только закрыв дверь в спальню, она почувствовала себя в безопасности, хотя все еще страшилась мести Алексея.

Страдая от невыносимой духоты, она боялась даже дышать, пока не услышала, как отъезжает княжеская карета. Оставалось надеяться, что хозяин вернется лишь через несколько дней. Когда карета исчезла из виду, Зинаида вздохнула с облегчением, радуясь одержанной победе.

 

Глава 9

Прохладный ветер наконец-то принес отдохновение после изнуряющей жары, когда наступило третье воскресенье после приезда Зинаиды. Небо затянули серые облака, и все молили Бога о желанном дожде. Пройдет еще несколько недель, наступит осень, и тогда о жаре забудут.

Князь Алексей вернулся несколько дней назад и заявил, что сломал нос, упав с лошади. Заботясь о своем профиле, он терпел, пока лекарь вправлял перегородку, и много пил, чтобы облегчить ноющую боль. Лиловая опухоль под глазами портила его лицо.

След от удара останется и всегда будет напоминать князю, чья рука нанесла его. А пока он не приставал к Зинаиде, поскольку понял, что девушка способна постоять за себя. Опасался еще одного меткого попадания: такой пытки он больше не вынесет. Пока нос не заживет, князь решил не преследовать Зинаиду.

В то воскресенье он заявил, что останется дома, так как подпорченный внешний вид не позволял развратнику отправиться в погоню за новыми жертвами. Анна договорилась поехать с Иваном в часовню, принадлежавшую очень богатому боярину, князю Владимиру Дмитриеву. Так как ни Иван, ни Анна не хотели привлекать внимания престарелого вдовца, желавшего вновь отыскать себе жену, появлением незамужней девушки, то решили не брать с собой Зинаиду. Учитывая, что муж еще лежит в постели, княгиня не хотела оставлять подопечную дома. Пришлось разрешить княжне развлечься по собственному усмотрению, лишь бы та не оказалась наедине с больным князем Алексеем.

Каковы бы ни были соображения княгини Анны, Зинаида радовалась, что хоть на немного избавилась от неустанной опеки. Даже настоятельные требования княгини, чтобы она вернулась ко второй половине дня, не испортили настроения. Радуясь вновь обретенной свободе, девушка бросилась к карете, которую Степан подогнал к крыльцу в надежде насладиться всем, в чем ей было прежде отказано.

Зинаида тщательно оделась в голубой шелковый сарафан, обшитый белым кружевом и речным жемчугом, надела кокошник и вплела голубую ленточку с жемчугом в темную косу. Взяв с собой накидку, Зина положила ее на сиденье в карете — было еще тепло, сквозь тучи пробивалось солнце, и девушка надеялась, что погода прояснится.

Степан остановил карету неподалеку от церкви, расположенной на Троицкой площади, рядом с каретой княгини Андреевой, которая, узнав кучера, поспешила к молодой подруге. Зинаида радостно бросилась в объятия смеющейся Наташи.

— Почему ты не приезжала ко мне? — укоряла та, вытирая слезы. — Неужели забыла, что меня не приглашают к Тарасовым?

— Я ничего не забыла, Наташа, — ответила Зинаида. — Анна вообще не разрешала мне до сегодняшнего дня выходить из дома. — Она положила руку на плечо подруги: — Но надеюсь, что скоро меня ждут перемены.

— Анна спрятала тебя в тереме, как царицу, — недовольно констатировала Наташа. — Тебе, наверное, трудно жить в заточении, ведь ты получила европейское воспитание. Твоя покойная мать Элеонора с легкостью превратила батюшку твоего Александра в некое доброе подобие английского джентльмена. Твой отец полностью находился под ее влиянием, потому что покойница матушка умела обращаться с ним. Так ты говоришь, что есть надежда на перемены?

— Похоже на то, — кивнула Зинаида. — Я еще не знаю, уедет ли Анна и разрешит ли мне покинуть дом, когда отправится навестить больного отца. Но не думаю, что она решится оставить меня наедине с князем Алексеем.

— Нельзя винить ее за это, — многозначительно заявила Наташа. — Он дурной человек. — И она потрепала руку Зинаиды: — Будь осторожна, дитя.

Девушка согласно кивнула:

— Я научилась быть начеку. Честно признаюсь, я боюсь выходить из комнаты, когда этот ворон ждет моих косточек.

— А когда Анна уедет?

— Если она вообще это сделает, то только после следующего воскресенья. Княгиня устраивает прием в честь Ивана Воронского.

— Воронского?! — недоуменно переспросила Наташа и посмотрела на Зинаиду с состраданием. — Бедная Зиночка! Я тебе сочувствую. Почему государь не поселил тебя в моем доме? Он, видимо, не имел понятия, что мы близкие друзья. А получив наговоры Анны, должно быть, посчитал, что я имела в виду выйти замуж за твоего отца. Вот поэтому ты и оказалась у Тарасовых. Анна — его родственница, и при нормальных обстоятельствах стать воспитанницей сестры царя — большая честь. Государь высоко ценил твоего отца, и теперь, когда Александр почил в бозе, видимо, хочет позаботиться о твоем благополучии. Так что не суди нашего государя слишком строго.

— Ни в коем случае. Он доказал свою заботу. Скажи, Наташа, если Анна уедет из Москвы, мне можно пожить у тебя?

— Какие могут быть вопросы, девочка? — весело откликнулась Наташа. — Конечно! Я не потерплю, если ты остановишься у кого-то другого.

Колокола уже звали к молитве, и их эхо отзывалось в церкви. Подруги слушали великолепный хор, идя рука об руку по величественному собору. Запах роз, доносившийся с улицы, наполнял помещение. Наконец они остановились там, где отводилось место для женщин и детей, повторяя слова молитвы и подпевая певчим. Затем собравшиеся стояли службу. Она была как отдохновение. Обе помянули Александра Зенкова и скорбели о его кончине. Из глаз растрогавшихся женщин хлынули слезы.

Через три часа подруги вышли из церкви и увидели, что тучи затянули небо и над городом нависла тьма. Первые капли дождя застучали по мостовой. Зинаиде не хотелось выходить, чтобы не испортить платье. Улица наполнилась людьми, которые выходили из храмов, расположенных рядом. Все спешили к своим каретам, которых здесь собралось множество. Пройдет время, прежде чем кучер Наташи или Степан подгонят карету к крыльцу, чтобы забрать хозяек.

— Степан ближе, — заметила Зина, — он может забрать нас и отвезти к тебе.

— Пока дорога не освободится, ничего не получится, — сказала Наташа, оценив ситуацию. — Нужно либо бежать к карете, либо оставаться здесь. Судя по всему, мы попадем в грозу. — Она подняла свой плащ, чтобы прикрыть их обеих. — Давай попытаемся добежать, пока не разразился настоящий ливень.

Приняв предложение подруги, Зинаида встала под накидку, и они вместе сбежали с крыльца. Дождь словно ждал, пока они выйдут из укрытия: как только они очутились под открытым небом, разразился ливень.

Толпа моментально рассеялась, и Зинаида увидела Иосифа, открывающего дверь кареты. В этот момент Степан показал какому-то мужчине на хозяйку. Человек был одет в длинный плащ и широкополую шляпу, и девушка застыла на месте, узнав полковника Райкрофта. Он мгновенно отыскал ее взглядом и кинулся навстречу.

Отступать было некуда, потому что в этот момент кто-то навалился Зинаиде на спину, и она неуклюже упала на четвереньки. Закованный в колодки преступник запаниковал, оставшись в полном одиночестве без охраны, задел девушку и даже не удостоил взглядом, пробегая мимо. Он едва не наступил на нее. За ним следовали молодые люди, почти наступая на пятки арестованному. Сильный дождь гнал толпы людей прочь, и на Зинаиду никто не обращал внимания, пока юноши не оказались совсем рядом. Боясь растоптать женщину, они попытались остановиться, но сзади нажимали люди, и один из парней упал ей прямо на ногу. Княжна вскрикнула от боли.

Испугавшись, что ее могут растоптать, девушка пыталась подняться на ноги. Она даже не заметила, что дождь насквозь промочил ее одежду.

Слуги не могли пробиться им навстречу. В страхе за подругу Наташа пыталась сама сдерживать напиравших людей, но безуспешно.

— Остановитесь! — закричала она. — Вы что, не видите, куда идете?

В этот момент появился офицер, преградивший дорогу толпе, и Наташе пришлось отступить на несколько шагов. Полковник Райкрофт поднял Зину на ноги и обернул длинным плащом. Получившая травму, девушка попыталась идти, но не смогла. И тогда он подхватил ее не руки.

Полностью владея ситуацией, Тирон, осторожно поддерживая ее, побежал к карете, неся девушку как маленького ребенка.

И княжна, учитывая сложившиеся обстоятельства, решила не сопротивляться. Она обняла его за шею так же сильно, как в купальне. Его шляпа закрывала от ливня, и, отбросив все приличия, Зина прижалась к щеке полковника.

Заинтригованная смелым поведением неожиданно появившегося спасителя, Наташа последовала за ним, но медленнее, чем хотелось бы: ее накидка полностью промокла, обувь наполнилась водой, и двигаться было трудно.

— С вами все в порядке? — заботливо спросил Тирон, сажая Зинаиду в карету.

— Да, благодарю вас, — обеспокоенная своим внешним видом, княжна боялась встретиться с настойчивым взглядом Райкрофта.

Тирон заметил, что девушка охнула, устраиваясь в карете, и без церемоний откинул мокрое платье с ее колена, обнажив огромную ссадину.

— Вы ранены?

— Отчасти, — выдохнула Зинаида, покраснев от его вольности. Она быстро отдернула ногу, набросила на нее промокший подол и забилась в угол кареты, стараясь избежать пристального взгляда полковника. — Это просто ссадина. Она быстро заживет.

Тирон недоумевал, почему княжна так зарделась. Ведь он видел ее совсем обнаженной. Но поскольку у двери ждал Иосиф, полковник предпочел промолчать.

— Вам нужен холодный компресс, — сказал Райкрофт, которому часто приходилось перевязывать чужие раны, не говоря уже о своих. — Постарайтесь не ходить несколько дней.

— Я опять у вас в долгу, полковник. — Зинаида расстроенно смахнула капли дождя с ресниц, наконец-то решившись поднять глаза на этого мужчину.

Ей хотелось, чтобы прилипший сарафан не так заметно подчеркивал грудь, но девушка боялась сдвинуться с места — тогда он заметит, что одежда прилипла ко всему телу.

Райкрофт внимательно смотрел на Зинаиду, стараясь угадать, о чем она думает. Чувствуя себя обязанной проявить элементарную вежливость, княжна нерешительно предложила:

— Позвольте подвезти вас, полковник.

— Нет, благодарю вас, — отказался Тирон, еще погруженный в свои мысли. — Моя лошадь рядом.

И все же он медлил. Каждый раз ему приходилось видеть эту девушку в новом обличье, и каждую встречу он хранил в памяти, как бесценную жемчужину. В первый раз это была разгневанная княжна, попавшая в руки жестокого убийцы, затем — Афродита, с упоением принимающая ванну, и истомленная жарой пленница княгини Анны, в неглиже выглядывающая из окна. Однажды Райкрофт застал Зинаиду в простой крестьянской одежде, которая была так к лицу родовитой боярыне, а сейчас она предстала перед ним испуганной молоденькой девушкой, нуждающейся в защите.

Тирон дивился собственному желанию заслонить это беззащитное создание от всех бед. Его реакция не поддавалась объяснению, ибо полковник считал, что все чувства, которые мужчина может испытывать по отношению к женщине, давно загублены в нем предательством и обманом. Он, пожалуй, сделал бы княжну Зинаиду своей любовницей, но отдавать ей свое сердце не хотел.

Райкрофт попытался отвлечься от этих мыслей.

— Боюсь, что сейчас мы не можем оказаться полезными друг другу, — добавил он.

Если бы Райкрофт не боялся отказа, то немедленно пригласил бы княжну к себе, позаботился бы о ее колене и одолжил бы сухую одежду. Но решил не испытывать судьбу, опасаясь потерять сразу все. Тирон дотронулся до мокрой шляпы и с улыбкой пообещал:

— Встретимся в другой раз, Зинаида.

Он резко повернулся и столкнулся с Наташей, добравшейся наконец до кареты. Подсадив ее, Райкрофт вскочил на черного коня и, даже не оглянувшись, ускакал под проливным дождем.

Наташа чувствовала себя вымокшей до костей, когда забиралась в карету. Но сейчас ее больше волновал галантный незнакомец, нежели сырая одежда. Она заметила нервозность Зинаиды, гладившей больное колено, и, поборов естественное любопытство, решила ни о чем не спрашивать, чувствуя, что девушка не настроена на откровенный разговор. В будущем она обязательно все выяснит.

— Зиночка, жаль, что ты не можешь побыть у меня подольше, — сказала Андреева. — В последний раз, когда вы приезжали с отцом, ты оставила кое-какую одежду. Да и поболтать бы не мешало. Можешь уделить немного времени старой подруге?

— Конечно, но не надолго, — ответила Зинаида, — иначе Анна будет злиться. Однако я не хочу возвращаться домой, пока княгиня не появится и Алексей не окажется безопасен.

— Тогда решено. — Наташа кивнула промокшему лакею. — Можно ехать, Иосиф, если ты не возражаешь.

Довольно хмыкнув, тот поежился от холода и закрыл дверцу. Забравшись на подножку и взгромоздив на голову шапку, он принял торжественную позу. Степан тронул лошадей.

Зинаида сняла кокошник и разочарованно вздохнула:

— Он всегда застает меня в худшем виде.

Произнесенная шепотом жалоба дошла до ушей Наташи, несмотря на уличный шум. Ей не хотелось проявлять излишнюю назойливость, но любопытство победило, и последовал естественный вопрос:

— Кто, дорогая?

Поняв, что ее поймали на мыслях вслух, Зинаида невинно посмотрела на Наташу и неопределенно пожала плечами.

— Никто.

— О! — воскликнула женщина и, заинтригованная таким ответом, откинулась на сиденье.

Она знала, что Зинаида не станет говорить о том, что действительно дорого. Значит, незнакомец не чужой ей, и это еще больше заинтриговало. Судя по поведению девушки, офицер произвел на нее серьезное впечатление, кто бы он ни был.

Княгиня Андреева обреченно вздохнула:

— Похоже, я так и не узнаю, кто тот галантный кавалер, который отнес тебя в карету. Ты не хочешь поделиться с близкой подругой.

Зинаида невольно взволнованно отозвалась:

— Это не важно, Наташа.

Женщина посмотрела на молодую княжну с понимающей улыбкой:

— И все же этот человек тебе не безразличен.

Щеки девушки вспыхнули, и, чтобы как-то скрыть свое смущение, она принялась обеспокоенно разглядывать загубленную одежду:

— Сарафан испорчен. Это был мой любимый.

— Он действительно шел тебе, — подтвердила Наташа. — Но тебе все к лицу. Именно поэтому ты и привлекла внимание столь приятного мужчины. Похоже, он влюбился в тебя.

Зинаида искала другой предмет для разговора и наконец вспомнила, зачем хотела повидаться с подругой.

— Прости мою нескромность, Наташа. У поварихи Тарасовых есть больная сестра. Она поправляется, и скоро ей понадобится место. Ты можешь помочь?

Андреева сразу же спросила:

— Она умеет готовить?

Зинаида недоуменно пожала плечами:

— Я о Даше мало знаю, если не считать того, что она очень нуждается. Но я расспрошу Елизавету.

— Если женщина умеет готовить, то пригодится мне. Моя старая повариха умерла несколько месяцев назад, и нужно заменить ее. У меня всегда полно гостей, а поэтому нужна хорошая повариха, которая справится с приготовлением пищи.

— У этой женщины ребенок, — предупредила Зинаида. — Ее дочери три года.

Наташа улыбнулась:

— Приятно слышать детский смех. Иногда мне бывает очень одиноко в огромных палатах, несмотря на обилие посетителей. Нужно оживить дом. А поскольку тебя держат в отдалении, то малышка придется кстати. — Наташа говорила с грустью в голосе. — Жаль, что у меня нет своих детей. Я пережила трех мужей, и ни один из них не оставил мне ребенка, хотя я очень этого хотела.

Зинаида положила руку, чтобы успокоить княгиню, и по-доброму улыбнулась:

— Я всегда буду считать, что ты меня любила, как мать.

На глазах Андреевой появились слезы. Она высоко ценила преданность девушки.

— Зиночка, ты та дочь, которой у меня никогда не было и которую я всегда страстно желала.

Прошло несколько дней после встречи с Наташей, прежде чем Зине удалось выбраться за пределы дома Тарасовых. Колено напоминало о себе остро только день, и она быстро начала ходить. В доме готовились к приему в честь Ивана, и Анне пришлось разрешить княжне отправиться за провизией в Китай-город. Получив список нужных продуктов и указания, сколько это стоит, а также суровое предупреждение, что переплата будет из кармана Зинаиды, девушка выбралась на свет Божий после долгих нравоучений княгини о пользе бережливости.

Степан остановил карету неподалеку от лавок, торговавших деликатесами, и Зина в сопровождении Али и Иосифа отправилась пешком, чтобы приобрести необходимое. Надев простое крестьянское платье, она надеялась убедить торговцев сбросить цену, потому что знала: торг неизбежен.

Боясь ослушаться Анны и стараясь приехать домой в назначенное время, княжна быстро сделала покупки, прислушиваясь к советам служанки. Как только корзинка наполнялась, стольник относил ее в карету, пока женщины прохаживались по рядам в поисках необходимого. Устав от суеты, Зинаида с Али добралась до кареты как раз в тот момент, когда мимо проезжал полк при полной амуниции.

Сердце невольно дрогнуло, когда девушка узнала полковника Райкрофта, ехавшего на новой лошади. Красивая гнедая, должно быть, вывезена из Англии. Зинаида просто бы наблюдала со стороны за проезжавшими военными, если бы служанка, вознамерившаяся привлечь внимание Тирона, не позвала его:

— Полковник Райкрофт! Полковник Райкрофт!

— Али! Прекрати! — возмутилась Зинаида.

Та мгновенно подчинилась, прекрасно понимая, что уже добилась своего. Губы Тирона тронула довольная усмешка, он вежливо поклонился старушке и поискал глазами знакомое лицо, которое всплывало в его полных необузданной страсти снах. Глаза его радостно вспыхнули, когда Райкрофт увидел покрасневшую княжну среди клеток с домашней птицей.

Зинаиде в этот момент хотелось, чтобы земля разверзлась и поглотила ее. Но этого, разумеется, не произошло, и ей пришлось выдержать пристальный взгляд офицера. Девушка сухо кивнула в ответ на его приветствие, не зная, что за ней пристально наблюдает княгиня Андреева. Наташа улыбалась, с удовольствием внимая комментариям сопровождающего ее князя, который служил распорядителем при царском дворе и знал все последние сплетни.

Девушка застонала от унижения, когда увидела, что стала предметом любопытства целой толпы.

— Али! Я проклинаю день, когда моя мать наняла тебя!

Степан и Иосиф с трудом сдерживали смех, старательно складывая покупки в карету, а ирландка, притворившись невинной овечкой, взглянула на разъяренную хозяйку.

— И что я такое сделала?

— Будь ты проклята! — в сердцах ворчала Зинаида. — Хорошая служанка должна всегда молчать! — И пригрозила ей пальцем, шипя от злости и беспомощности. — Ты опозорила меня! Неужели непонятно, что я стараюсь избегать полковника Райкрофта? А ты зовешь его, даешь повод сплетникам посудачить! Это ясно как день. Теперь Анна все узнает еще до нашего возвращения.

— Ну и что? — Али сложила руки на груди. — Ты от меня не раз получала шлепки в детстве. Я лучше знаю, что тебе нужно. Упрекаешь меня в дурных манерах, а сама о хороших и понятия не имеешь! Тирон — джентльмен, нравится тебе это или нет! Будь у тебя мозги, ты сама поняла бы это!

— Значит, Тирон! — передразнила Зинаида. — Кто разрешил тебе называть полковника по имени? Ты что, спелась с ним и он стал твоим другом? Тоже мне — Тирон!

— Между прочим, прекрасное ирландское имя! — заметила Али. — И к тому же гордое!

— Полковник Райкрофт — англичанин! — упрямо заявила Зинаида. — Он получил рыцарский титул на британской земле, и никакой он не ирландец.

— А откуда же такое имя? Могу поклясться юбками своей матери, что по крови он ирландец. — Али улыбнулась раздраженной хозяйке.

— У меня нет ни времени, ни желания спорить с тобой, — злилась Зина. — Нужно добраться домой, пока княгиня не отправила слуг на поиски.

— И тебе неинтересно, куда полковник повел своих людей? — спросила Али, надеясь вызвать любопытство у хозяйки. — Неужели ты не хочешь посмотреть?

— Никогда! — отрезала княжна.

Она не позволит надоедливому полковнику думать, что бегает за ним. При мысли, что тот воспримет ее поведение как капитуляцию, девушка вздрогнула. Он и так слишком настойчив. Неизвестно, как этот упрямец поведет себя, дай она ему хоть малейший повод надеяться.

 

Глава 10

Князь Владимир Дмитриев — плоскогрудый, седовласый боярин с усами — уже отпраздновал свое семидесятилетие. Он дважды овдовел и от обоих союзов имел семь сыновей. Ходили слухи, что князь ищет третью жену, чтобы собрать новый урожай. Несмотря на то что многие отцы стремились выгодно пристроить своих дочерей в надежде наложить лапу на огромное состояние, престарелый жених действовал очень осторожно, как древний рыцарь, который боится потерять титул и богатство, попав в руки бесстыдной молодицы. Как говорят, седина в бороду — бес в ребро. Он гордился мужской силой и не прочь был продемонстрировать ее, особенно в присутствии незамужних девиц, привлекавших его внимание, а во хмелю похвастывал, что, мол, ублажит в постели любую.

Отпрыски Владимира любили хорошо выпить, а затем и побузить. Они искали любой повод для потасовки. И почему-то получали меньше удовольствия от выпивки, чем от кулачного боя с врагами, друзьями и между собой. Сказать, что они были неуправляемыми, мало, тем не менее они слыли людьми приятными. Правда, нужно было обладать проницательным умом, чтобы разглядеть в них положительные качества.

Анна Тарасова прекрасно понимала, что испытывает судьбу, приглашая князя Владимира с сыновьями на прием в честь Ивана. Однако княгиня не посмела, пригласив отца, обойти его сыновей, хотя и считала чудом, если все пройдет гладко.

Единственной причиной, которая заставила ее зазвать неугодную семейку целиком, было желание Ивана занять место священника в церкви, выстроенной Владимиром. Место сие пустовало уже несколько месяцев. Именно поэтому Воронский с сочувствием внимал жалобам старого князя на глупость какого-то монаха, упрекнувшего его в необузданности плотских порывов и пристрастии к огненному зелью. Да и огромное состояние Дмитриева манило Ивана, настоявшего на приглашении всей семьи, чтобы старик не обиделся.

Анну не меньше беспокоило и то, что делать с воспитанницей. Люди, хорошо знавшие Зинаиду, считали ее приятным в общении человеком, но у Анны сложилось иное мнение. Во-первых, красота девушки, несомненно, манит князя Алексея, а во-вторых, — наверняка привлечет внимание престарелого, но любвеобильного князя Владимира.

Опасаясь промахов в поведении княжны, Анна отыскала ее до прихода гостей с намерением прочитать наставление о том, как подобает себя вести в течение вечера. Если бы не любопытство собравшихся, близко знакомых с Зинаидой и ее отцом, княгиня без колебаний запретила бы ей выйти из своей комнаты.

Как только хозяйка дома увидела девушку в великолепном наряде, к горлу подступил комок. В белоснежном платье Зинаида выглядела как королева, и неудовольствие охватило Анну с новой силой. Войдя в ее спальню без стука, княгиня застыла, пораженная красотой подопечной, и тут же набросилась на нее:

— Если я увижу, что вы, как бездумная кокетка, пристаете к гостям, или услышу хоть малейшую жалобу на ваше поведение, клянусь, что вообще не разрешу вам выходить из дома и строго накажу. Ясно?.. Князь Зенков шел у вас на поводу. Здесь же придется вести себя с почтением и скромностью, как подобает русской девушке.

Зинаида ответила с натянутой улыбкой, не обращая внимания на угрозы хозяйки:

— Не беспокойтесь, княгиня. Вы достаточно ясно объяснили свои требования.

Холодные бесстрастные глаза блеснули злобой.

— Мне послышался сарказм в вашем голосе? Или я ошибаюсь?

Зина прекрасно сознавала, что Анна пытается вывести ее из себя.

— Я всегда проявляю осторожность, так что не следует учить меня, как поступать. Я побывала на многих приемах и везде вела себя достойно.

— Сейчас мы говорим не о французах и англичанах, а о моем доме! — огрызнулась Анна. — И я не потерплю бестактного поведения при гостях.

— Если полагаете, что я вас подведу, то почему не закроете дверь и не покончите с этим? — Зина боролась с раздражением, а обозленная княгиня не унималась. — Я с удовольствием останусь в своих покоях. Может, тогда облегчу вашу участь.

Анна приняла царственную позу:

— К сожалению, мне пришлось пригласить некоторых общих знакомых, близких к царю. Поэтому и требуется ваше присутствие. — Она хмыкнула с очевидным презрением и продолжила: — Я слышала, что вы дружны с Зоей Павловой. Она будет у нас, хотя муж княгини занят с генералом. Зоя приедет с родителями. Думаю, вы знаете их лучше, чем я.

Радуясь предстоящему общению с друзьями, Зинаида расслабилась, внимая наставлениям Анны. Дело не в ее поведении, а в озабоченности и неуверенности в себе княгини.

— Успокойтесь, сударыня. Я учту все ваши замечания.

— Вот и хорошо. Рада, что вы согласились хоть на временное перемирие.

Зина прикусила губу, чтобы не сказать женщине о том, что та несносна. Но ссора только испортит предстоящий вечер.

Наступила напряженная тишина. Наконец Анна, издав недовольный вздох, открыла то, чего говорить не хотела:

— Мне пришлось пригласить княгиню Наталью, и, к сожалению, она согласилась.

Княгиня с неудовольствием увидела улыбку своей подопечной и не упомянула о причинах, по которым позвала на прием княгиню Андрееву. Анна посчитала, что Наташа полностью завладеет вниманием Зинаиды и та не станет разговаривать ни с кем другим.

Княгиня направилась к двери, у которой на минуту остановилась, с завистью глядя на Зину. Богатый, расшитый жемчугом русский костюм выглядел удивительно красивым. Ничего подобного Анна не видела. Она потратила немало денег на собственный золотисто-желтый наряд, но он не шел ни в какое сравнение с платьем девушки. Прибавить сюда красоту Зинаиды — и соперница несомненно одержит победу.

— У вас нет нужды торопиться, княжна. Гости только собираются. Наташа сказала, что приедет поздно.

И прежде чем Зина успела произнести хоть слово, Анна поспешила вниз, дабы убедиться, что все готово. Она боялась момента, когда придется здороваться с ненавистной Андреевой, и сомневалась, что сумеет сдержать гордыню и достойно поприветствовать женщину. Это будет предельно трудно.

Зинаида оставалась в своей комнате еще целый час, понимая, что таково желание хозяйки. Но ей хотелось увидеть друзей. Она не знала, что ее ждет в будущем. Если Анна опять отложит визит к батюшке, то вряд ли удастся переехать к Наташе. Княгиня, видимо, не заботилась об отце. Зинаида вышла из комнаты и пошла к лестнице, но в этот момент в коридоре появился князь Алексей и преградил ей дорогу. Девушка не сомневалась, что князь поджидал ее и вышел из своей комнаты, услышав знакомые шаги. Оставалось только терпеть, что бы ни случилось. Князь остановился перед Зиной, осмотрев ее с ног до головы. Красные губы тронула медленная чувственная улыбка. Князь разглядывал ее с нескрываемой похотью.

— Я хотел переговорить с тобой, Зиночка, — пробормотал он, трогая больной нос. Видимо, он еще помнил о неприятном происшествии. — Другой бы мужчина чувствовал себя оскорбленным. Но я учитываю характер и то, что ты не похожа на других женщин. В нашем доме у тебя серьезные проблемы. Ведь ты можешь попасть в немилость к Анне и заслужить презрение своих друзей. Я понимаю, что подобная перспектива ужасает. Но это еще пустяки по сравнению с тем, что случится, если ты отвергнешь меня…

Зинаида решила не слушать далее. Достаточно оскорблений Анны, чтобы испортилось настроение. Она со злостью попыталась пройти мимо, но князь быстро схватил девушку за талию, а потом мощный удар отбросил Зину к стене. Она сильно ушиблась и упала. Неуверенно встав на ноги и приложив руку к раскалывающейся от боли голове, княжна потихоньку приходила в себя. Алексей приблизился, довольно хмыкнув, и прижал ее к стене.

— Не нужно торопиться, мой белый лебедь, — с издевкой произнес он и приблизил лицо так, что горячее дыхание коснулось ее. — Тебя внизу не ждут. Анна занята представлением Ивана своим гостям, так что мы можем насладиться обществом друг друга.

Зинаида не отводила взгляда от длинных тонких пальцев, все сильнее сжимавших шею. Кровь отхлынула от головы, стало трудно дышать. Она попыталась вырваться, но уже находилась на грани обморока. Как будто издалека послышался саркастический смех:

— Вот видишь, Зиночка, я просто хотел продемонстрировать, что будет, если ты не покоришься. Меня не остановить. Я хочу, чтобы ты отдалась мне по доброй воле. Но пока сие не случилось, придется еще раз проучить тебя за излишнюю строптивость.

Князь внезапно ослабил хватку и отступил на шаг. Обессилевшая Зинаида с облегчением прижалась к стене. Тяжело дыша, она прижала руку к горевшему горлу и подняла взгляд на мужчину, стоявшего так, что ничего, кроме его лица и ярко-голубого шелкового кафтана, не было видно.

— Я был ласков с тобой в той лачуге, Зиночка, но потерял терпение и добьюсь своего очень быстро. — Он схватил девушку за запястья, прижал их к стене и медленно провел губами по ее лицу. — Ты сияешь, как серебряная луна, и напоминаешь королеву-девственницу, а точнее, снежную королеву, завладевшую моим сердцем. Ведь так тебя называют? Я слышал, как люди говорят, что княжна Зенкова — снежная королева! Девственница изо льда! Неужели ты действительно так холодна? Ты растаешь в моих объятиях и станешь страстной женщиной. Именно такую я искал всю жизнь!

— Предупреждаю вас, князь! — задыхаясь, проговорила Зинаида. Она закрыла на мгновение глаза, чувствуя тошноту, но, собрав все свои силы, проговорила: — Вам придется убить меня, прежде чем я уступлю. Клянусь!

— Зиночка, тебе придется дать мне то, чего я добиваюсь, — и чтобы снова продемонстрировать свою силу, он приподнял девушку так, что ей пришлось стать на цыпочки и заглянуть в глаза развратника. — Если ты думаешь, что я не способен на месть, то глубоко ошибаешься, дорогая. Я выдам тебя замуж за первого попавшегося старика, который об этом попросит. Может, тогда ты с удовольствием откроешь потайную дверцу более умелому любовнику. — Он опять изо всех сил прижал княжну к стене.

— Убирайтесь! — задыхаясь, закричала она, колотя кулаками в широкую грудь Алексея. — Оставьте меня в покое!

— Не беспокойся! — Он закинул ей руки за спину и жадно поцеловал мокрыми полными губами, старательно трудясь языком, чтобы заставить девушку ответить на поцелуй. Мужские руки грубо шарили по ней, спускаясь по спине до ягодиц.

Внезапно вспомнив, что над головой висит тяжелый подсвечник, Зина схватила его рукой. Свечи упали, и она с яростью ударила князя подсвечником по голове.

Князь отступил на несколько шагов и прижал руку к брови. Кровь заливала глаза. Зинаида не дала развратнику опомниться, вырвалась и помчалась вниз по ступенькам, не останавливаясь, пока не увидела Бориса, который с удивлением наблюдал за ее стремительным бегом.

Все ее существо трепетало от ужаса при воспоминании о князе, и Зинаида с трудом поборола слезы. Восстановив дыхание, девушка притворилась абсолютно спокойной, несмотря на внутреннюю дрожь, со страхом думая, что вот-вот услышит шаги Алексея сзади.

Спустившись вниз, она поспешила на кухню под предлогом, что хочет проверить готовность ужина. Ей нужно было прийти в себя вдали от любопытных взглядов Анны и гостей и, конечно, избежать мести Алексея. Повернувшись спиной к Елизавете, девушка вытерла набежавшие слезы платком, который предложила заботливая женщина. Повариха была мудрой и не задавала вопросов, а просто подала молодой княжне чашу вина. Зинаида с благодарностью пила малиновую настойку, надеясь, что это остановит дрожь, сковавшую все ее тело.

Прошло много времени, прежде чем девушка успокоилась и привела себя в порядок. Из-за того что князь Алексей душил ее, Зина говорила хрипловато, и горло горело.

Княжна появилась в зале значительно позже, чем ее ожидали. Иван, одетый в черный шелковый кафтан, упивался вниманием Анны и некоторых ее знакомых, которые страшно хотели угодить сестре царя и ее протеже. Остальные вели себя сдержанно.

Зинаида остановилась у двери в зал, вдали от гостей, и взглядом поискала княгиню Зою, наконец заметив ее рядом с родителями в другом конце комнаты. Они настороженно внимали словам Ивана, и по их виду княжна догадалась, что им вряд ли нравятся его нудные наставления. Дело в том, что князь Баженов участвовал в переговорах между Россией и другой страной, которую Иван отчаянно ругал.

— Мы потеряли выход к Балтийскому морю из-за договора со Швецией. Теперь нам мешают торговать в Новгороде и других крупных городах. Они получили право на ловлю рыбы в Белом озере, и скоро лютеране заполонят нашу родину. Если мы вовремя не окажем сопротивление, они станут отцами наших внуков! Прислушайтесь к моим словам!

Гости недоумевали, но никто не пожелал продолжить разговор о декрете, разрешавшем шведам свободный въезд в Россию. Только князь Баженов заговорил в защиту воли государя.

— С помощью шведов царь Михаил Федорович получил передышку в войне с Польшей. И что же вы предлагаете? — спрашивал он. — Поднять оружие против Швеции?

Иван ответил осторожно, понимая, что князь слишком предан царю:

— Мы не должны настраивать против государя, иначе навредим себе. — Он сжал губы, словно размышляя. — Если бы мы попросили совета у другого стратега, сведущего в таких делах, то выработали бы тактику против шведов.

— Вы хотите сказать, что нужно ослабить влияние патриарха Филарета? — не унимался Баженов.

Напустив на себя невинность, Иван развел руками:

— Две головы всегда лучше, чем одна.

Старик недовольно хмыкнул, прекращая спор. Попросив прощения у княгини Анны, он сослался на усталость и решил увезти семью.

Следуя за родителями, Зоя искала глазами Зину и радостно улыбнулась, наконец-то увидев подругу.

— Я думала, что мы сможем поговорить, — с сожалением прошептала Зоя на ухо Зинаиде. — Мой муж рассказал мне кое-что интересное. Но теперь нам придется уйти — отец вне себя. Кто этот Иван Воронский? Не папский ли ставленник?

— Увидимся, как только я смогу, — тихо пообещала Зинаида. — Тогда и поговорим. Здесь небезопасно.

— Будь осторожна, — предупредила Зоя и коснулась губами щеки подруги. Девушка осталась у двери, наблюдая, как князь Баженов усаживает семью в карету. Когда карета тронулась, Борис закрыл входную дверь. Княжна опять остановилась у входа, прислушиваясь к беспрерывным речам Ивана. Его взгляды выводили ее из себя.

Зина спокойно вышла из столовой, и тут ее окружили бояре. Семеро молодых людей походили друг на друга ростом, комплекцией и лицом. У троих были светло-каштановые волосы, а у четверых — черные. Даже улыбки говорили о том, что они родственники.

— Очаровательна! — выдохнул один из них, игриво ударив по плечу стоявшего рядом.

— Невероятно! Глазам больно смотреть! — сказал другой, разглядывая княжну.

— Позвольте представиться, боярыня, — сказал самый высокий. Я — Федор Дмитриев, старший сын князя Владимира. А это мои братья: Игорь, Петр, Степан, Василий, Никита и младший Сергей.

Когда молодых людей представляли, они делали шаг вперед, галантно постукивая каблуками. Затем Петр вышел вперед:

— А как вас зовут, боярыня?

Улыбаясь, Зинаида присела в поклоне и спокойно произнесла:

— Я — Зинаида Александровна Зенкова. Недавно приехала из Нижнего Новгорода.

— У вас есть сестры? — взволнованно спросил Сергей и пожаловался: — Нас так много, а вы одна.

Впервые за вечер Зинаида непринужденно улыбнулась. Напряжение начало спадать. Кокетливо передернув плечами, она ответила:

— К сожалению, нет, князь Сергей. Я росла единственным ребенком в семье.

— А ваш муж? — с интересом добивался тот. — Где он?

Девушка рассмеялась:

— Прошу прощения, но у меня его нет.

— Жаль, — с ухмылкой сказал младший брат. Уверенно поправив кафтан, он подошел ближе. — Позвольте, княжна, выразить восхищение вашей блистательной красотой. За всю жизнь я не видал более прекрасной девушки. Вы окажете мне большую честь, если позволите поухаживать за вами…

Его немедленно оттолкнул темноглазый Степан, который тут же занял место брата.

— Сергей еще мальчик, княжна! Молодость лишена опыта, а мне уже тридцать, и я тоже не встречал равной вам. Вы должны согласиться, что я красивее Сергея.

— Ха-ха-ха, — рассмеялся Игорь и оттолкнул брата. Поглаживая бородку, он нагло уставился на Зинаиду, подмигивая голубыми глазами.

— Ни у одного из братьев нет моего опыта… — и, бросая вызов, похвастался: — И моей внешности.

Молодые люди принялись спорить между собой. И тут сзади раздался сердитый окрик:

— Остановитесь немедленно!

Реакция братьев была мгновенной и удивила Зинаиду. Перепалка прекратилась так внезапно, словно на парней вылили ушат холодной воды. Они немедленно пропустили пожилого человека, шедшего раскачивающейся походкой, будто он провел всю жизнь на палубе корабля. Ни полковник Райкрофт, ни Владислав не имели его роста. Он был выше их, по крайней мере, на полголовы. Зинаида с изумлением смотрела на приближавшегося мужчину. Большущая рука легла на плечо Сергея — отец оттолкнул его в сторону.

— О чем спор? — поинтересовался он зычным голосом, одновременно внимательно рассматривая молодую женщину.

— У княжны Зенковой нет сестер, батюшка, — ответил младшенький, — и мы не можем решить, кому ухаживать за девушкой.

— Неужели? — Отца явно заинтересовала хорошенькая особа, а комментарий сына обнадежил. Несмотря на то что Зинаида была, на его вкус, худовата, она показалась князю достаточно крепкой. Такую в постели не раздавишь. Он теребил густые усы, одаривая девушку улыбкой, демонстрируя полный рот белых зубов.

— Позвольте представиться, княжна, я — князь Владимир Дмитриев, а это, как вы поняли, мои сыновья. Надеюсь, вы с ними познакомились?

— Конечно, князь, — ответила девушка, приседая в реверансе. Она заметила, что Анна пробирается сквозь толпу гостей, надеясь вмешаться, если возникнут недоразумения.

— Что случилось? — Княгиня безуспешно старалась говорить вежливо. Что бы тут ни происходило, виновата только Зинаида. Взгляд серых глаз моментально сообщил этот факт девушке, и она подумала, какое наказание придумает ей Анна.

— Мы с сыновьями познакомились с этой очаровательной дамой, — объяснил Владимир. — Почему вы не сообщили о ее присутствии здесь?

Княгиня Анна под пристальным взглядом гостя выдавила весьма сомнительное извинение:

— Я не знала, что вы хотите познакомиться с ней.

— Глупости! Любому мужчине приятно присутствие такой красавицы. Во всяком случае, с ней не скучно!

Жесткий ответ князя явно предназначался Ивану и тщетным попыткам Анны заинтересовать боярина персоной священника. Пусть Владимир уже стар, но еще весьма умен.

Осознав, что потерпела временное фиаско, Анна выдавила улыбку и тихо пробормотала Зинаиде:

— Мне кажется, я видела карету княгини Наташи. Может, встретите ее, дорогая?

— Конечно, — быстро согласилась девушка и опять присела в поклоне перед престарелым князем. — Простите меня, но приехала подруга, и я очень хочу ее увидеть.

Старик слегка склонил голову, и Зинаида отправилась к двери, кланяясь по дороге знакомым. В прихожей она заметила, как князь Алексей спускается по лестнице. Несмотря на то что следов от ушиба как будто не осталось, голова у него болела при каждом шаге. Натолкнувшись на взгляд девушки, он посмотрел на нее грозно, словно заверяя, что все еще впереди и месть близка.

— Зиночка, моя дорогая девочка! — прокричала Наташа, зовя подругу. — Иди сюда! Дай мне посмотреть на тебя!

Оставив князя, свирепо пялившегося на нее, княжна раскрыла объятия доброму другу.

— Наташа, ты выглядишь потрясающе!

Та рассмеялась и завертелась перед подругой. Черный с серебряной вышивкой наряд прекрасно оттенял карие глаза и мраморную кожу. Черные волосы чуть поседели, словно тронутые легким инеем, но тонкая серебристая вуаль, ниспадавшая на плечи и спину, сейчас прикрывала их. Великолепный головной убор, инкрустированный камнями, подобно короне украшал голову.

Глядя на красавицу, Зинаида внезапно поняла, что неприязнь Анны вызвана элементарной ревностью. Бледнолицая княгиня старела значительно быстрее, чем Наташа, хотя была моложе на три года.

— Неделя прошла прекрасно, — усмехнулась Андреева. — Я слышала кучу сплетен, которые заинтересуют тебя.

— Только не о князе Алексее, — лаконично попросила Зинаида. — Я начинаю его ненавидеть.

— Я не собиралась пересказывать тебе чушь. То, что я слышала, крайне интересно!

Зина обняла подругу за плечи и повела в зал, где женщины устроились на скамеечке в тихом углу.

— Княгиня Зоя тоже хотела мне что-то рассказать, но побоялась откровенничать здесь. А теперь ты, Наташа, интригуешь меня. Хотя бы намекни: может, царь Михаил Федорович выбрал себе жену?

— Нет, дорогая, — улыбнулась Наташа и замолчала, потому что слуга принес лакомства на серебряном подносе. Поблагодарив слугу, она дождалась, пока тот отойдет к гостям, а потом доверительно склонилась к Зинаиде. — Ходит много разговоров об одном англичанине…

Губы Зинаиды тронула удивленная улыбка, и она неохотно спросила:

— Наверное, речь идет о полковнике Райкрофте?

Сделав паузу, Наташа поинтересовалась:

— Не он ли спас тебя от польского бандита? Как того звали?

— Владислав… А где ты о нем узнала? Я ведь не рассказывала тебе о нападении.

Наташа недовольно покачала головой:

— Я всегда узнаю последней! Это меня и выводит из себя! — Она с сожалением вздохнула. — Боюсь, я тебе совсем безразлична.

— Я вспоминаю об этом разбойнике только по принуждению, — защищалась Зинаида.

— О нем ходят разные слухи, — продолжила Наташа. — Говорят, поляк пару раз появлялся в Москве и успешно скрывался от царских солдат. Я слышала, что он хочет отомстить полковнику за те потери, что понесла его банда.

— Очевидно, полковник мечтает встретиться с ним в бою и захочет вернуть лошадь, которую украл бандит. Не сомневаюсь, что этот поединок будет зрелищем не для слабонервных.

— Думаю, сейчас мысли Райкрофта заняты не Владиславом, — саркастически сказала Наташа. — Он думает о более важном.

Зина с любопытством посмотрела на подругу.

— А что ты слышала о полковнике Райкрофте?

— Странно, что ты о нем ничего не знаешь. Ведь этот человек просил у царя разрешения ухаживать за тобой!

Зинаида уставилась на подругу, чувствуя, что к щекам прилила краска.

— Неужели он посмел?!

— Конечно! И сделал это очень убедительно! — заверила ее Наташа. — Он объяснил, что познакомился с тобой, спасая от бандитов, а потом поинтересовался, есть ли в России законы, запрещающие иностранцу общаться с молодой боярыней.

— Я погибла… — прошептала Зинаида.

— Наоборот, дорогая. Государь-батюшка пообещал полковнику рассмотреть его прошение, и думаю, в конце концов согласится. Кстати, майор Некрасов говорил с царем о том же вслед за полковником Райкрофтом. Наверное, прослышал об англичанине и решил поспешить.

— Как они смеют так поступать, не поинтересовавшись моим мнением?! — От негодования Зинаида подпрыгнула на скамейке. — Разве мои желания не имеют значения?

Наташа наблюдала за молодой подругой с улыбкой:

— Зиночка, неужели ты так вжилась в европейские обычаи, что забыла, как это делается дома? Девушку никогда не спрашивают заранее, согласна ли она принять ухаживания. Если бы майор и полковник были уверены, что князь Алексей позволит им видеться с тобой, то сначала обратились бы к опекуну. Но Анна дала понять Райкрофту, что он нежеланный гость, и ему пришлось обратиться к самому государю. Большей властью, чем он, никто не обладает.

— Я не давала полковнику Райкрофту никакого повода, — запротестовала Зинаида.

Заметив, что девушка не сказала того же о майоре, Наташа решила, что либо ей нравится Николай и она не хочет выдавать своих чувств, либо полковник Райкрофт — именно тот мужчина, который заставил девушку забыть о других претендентах. И все же княгине Андреевой хотелось знать наверняка, кого предпочитает ее подруга.

— А как насчет майора Некрасова?

— Я никогда не поощряла и его.

— Таким, как полковник Райкрофт, поощрения не нужны, не так ли? Он будет добиваться того, чего захочет, и, видимо, твердо вознамерился заполучить тебя.

— Я совсем не знаю его, — настаивала Зинаида.

— Неужели? Не он ли спас тебя от атамана Владислава? И не он ли отнес в карету, когда лил дождь? — Губы Наташи расплылись в довольной улыбке, когда она заметила смущение девушки.

— Да, конечно.

— Значит, вы знакомы.

— Только поверхностно. — Зинаида подчеркнула последнее слово. — Официально нас никто друг другу не представлял.

Наташа медленно кивнула, оставаясь абсолютно спокойной:

— Но этого было достаточно, чтобы разжечь интерес полковника.

— Я дам ему от ворот поворот!

— Как жаль! — Наташа притворилась расстроенной и огорченно вздохнула. — Должна признаться, что я из тех женщин, которым безумно понравился полковник. Ни один человек не вызывал такого интереса с тех пор, как Лжедимитрий претендовал на царский трон. Знаешь, Зиночка, полковник Райкрофт меня возбуждает! — Она мечтательно постучала холеными пальцами по руке подруги. — Ты видела, как он сидит на лошади? — Она знала ответ и продолжила похвалу: — Словно сливается с ней. Можешь представить такого мужчину в постели?

— Безусловно нет!

Наташа проигнорировала Зинины слова, ибо понимала, что подобные мысли приходили той в голову. Если судить по румянцу на ее щеках, то она зашла в своих фантазиях достаточно далеко.

Увидев, как подруга стыдливо потупилась под ее пристальным взглядом, Наташа усмехнулась:

— Значит, ты все же его заметила.

— Немного.

— Ох, Зиночка! — Наташа вздохнула. — Будь я на двадцать лет моложе… я бы непременно завлекла этого мужчину!

Зинаида погладила подругу по руке:

— Дорогая, я не понимаю твою увлеченность англичанином. Если мне придется общаться с полковником, непременно представлю его тебе.

— В этом нет нужды! — с довольной улыбкой заявила Наташа. — Нас уже представили. Князь Зерков пригласил меня вчера на смотр, который проходил в Кремле, и познакомил с полковником. Какая там была красота! Жаль, что ты не видела! Я восхищаюсь полковником и его людьми и, думаю, царь тоже. Это было написано у него на лице!

— Когда состоялся смотр? — осторожно поинтересовалась Зинаида, раздумывая, не произошло ли это в тот день, когда Али повела себя так бестактно.

Губы Наташи слегка скривились, и она заявила:

— Мне кажется, дорогая, что я заметила тебя на Троицкой площади в тот день на базаре. Мне показалось, что ты была в крестьянском платье.

Зинаида была задета, когда узнала, что подруга наблюдала за ней.

— Я была там…

— Это не имеет значения, — заверила ее Наташа, заметив упавшее настроение девушки. — У меня появилась возможность пригласить полковника на следующей неделе вместе с Тверским, который служит под его началом. Я приглашаю и тебя, дорогая. Там будут только близкие друзья. Надеюсь, Анна разрешит тебе поприсутствовать. Ходят слухи, что она наконец-то решилась повидаться с отцом, и тогда ты получишь желанную свободу. Появись ты у меня — и в дом сразу явится множество красивых молодых людей.

Зина с сомнением смотрела на подругу:

— Тебе нужна моя компания или общество мужчин?

— И то и другое! — энергично заявила Наташа и погладила Зину по руке. — Не надо нервничать. Если я еще раз услышу, как тебя называют снежной королевой, то перестану искать подходящего мужа. Я говорила твоему отцу, что ты обязана выйти замуж, прежде чем постареешь и не сможешь иметь детей. Но он просил меня не волноваться, потому что надеялся, что ты влюбишься. А я считаю, что тебе надо родить ребенка от такого человека, как полковник Райкрофт. В его постели ни одна женщина не останется холодной.

Зинаида возмутилась таким предложением:

— Наташа, ты переходишь все границы!

Княгиня Андреева лишь вздохнула в ответ.

— Так говорил мой последний супруг. Мы прожили с ним дольше, чем с другими. — Ее глаза потеплели при этом воспоминании. — Князь Емельян Александрович Андреев ни разу не взглянул на кого бы то ни было, пока мы были женаты.

Зина и раньше догадывалась, что Наташа любила последнего мужа больше всех.

— Если я когда-нибудь обвенчаюсь, то последую твоим советам. Ты знаешь все секреты, как сделать мужа счастливым и «сытым».

Княгиня Наташа только довольно хмыкнула.

— Могу рассказать тебе кое-что. — Она помолчала, а потом добавила: — Я умею завоевать любовь мужчины и сохранить ее. И если ты выйдешь замуж за человека, который мне нравится, то должна будешь стать моей прилежной ученицей.

Зинаида заговорила с некоторым сомнением:

— И ты, конечно, можешь предложить мне подходящую кандидатуру?

— Естественно, дорогуша. — Губы Наташи тронула лукавая улыбка. — Я представлю тебе полковника Райкрофта. — Она жестом попросила девушку замолчать, опасаясь ее протестов. — Разве я многого прошу? Этот человек спас тебя от насилия и страшной участи. — А потом многозначительно спросила: — Неужели ты и впрямь не благодарна мужчине, который избавил тебя от столь ужасной судьбы?

Зинаида вздохнула: воспоминания о случившемся все еще мучили ее.

— Ты не оставишь меня в покое, если я не соглашусь, поэтому сдаюсь. Хотя и с неохотой. И предупреждаю тебя об этом.

Довольная Наташа сложила руки на груди:

— Поживем — увидим, будет ли безразличен тебе этот человек.

— У тебя все качества хорошей свахи, Наталья, но боюсь, княгиня Анна никогда не позволит полковнику ухаживать за мной. Она презирает иностранцев.

Наташа спокойно и с достоинством улыбнулась:

— Я уже говорила, дорогая, что царь заинтересовался этим человеком. Он восхищен его мастерством и каждое утро ходит на кремлевскую стену, чтобы посмотреть на его полк. Неужели ты думаешь, что государь, прекрасно относясь к Райкрофту, откажет ему? Зиночка, никакая княгиня Анна не посмеет перечить государю, если тот даст разрешение полковнику.

— Этот человек околдовал тебя, — удивленно заявила Зинаида.

Улыбающаяся Андреева решила пояснить свои чувства подруге:

— Скажем так — он мне просто понравился. Я считаю, что такие люди, как полковник Райкрофт, — редкость.

 

Глава 11

Рано утром в городе разразилась сильная гроза. От ветра раскачивались деревья, и ставни домов шумно хлопали.

Когда все стихло, пошел небольшой дождь, и все решили, что испытание грозой миновало. Однако через несколько часов вновь подул штормовой ветер, принесший с собой мощный ливень.

На какое-то время после бурного объяснения с князем Алексеем Зинаиде удалось расслабиться. Но этот хрупкий мир был вскоре грубо нарушен княгиней Анной. Хозяйка частенько подходила к запертой двери спальни и принималась бешено колотить в нее, требуя тоном, не терпящим возражений, впустить ее. Это было на руку женщинам, так как они моментально разгадывали настроение Анны.

Но на сей раз мегера явилась, чтобы нанести смертельный удар. Ни один подлец не испытал бы столь вожделенного блаженства, как эта женщина, вынося приговор:

— Князь Алексей просил меня кое-что обдумать… К несчастью, вам удалось увести князя Дмитриева из-под носа у более серьезных девушек. Так что поневоле придется согласиться с мужем. Вчера вечером Владимир говорил с ним. Похоже, вы умудрились вскружить голову любвеобильному старцу, впрочем, как и его скандальным сыновьям…

— Но мы ведь поговорили всего несколько минут… — недоумевала Зина, в ужасе соображая, какую судьбу уготовила ей Анна.

— И все же, — продолжила та, обмахиваясь кружевным носовым платком, — нам ничего не остается, как выдать вас замуж. Гости пришли в ужас от сплетен о полковнике Райкрофте. — И заговорила еще более возмущенно: — Вы только подумайте, простолюдин посмел попросить у самого государя разрешения ухаживать за вами! Это выходит за всякие рамки! Поверьте, дорогая, когда все решится и прозвонят свадебные колокола, ему никто не поможет. Все надежды полковника разобьются в пух и прах. Я сама об этом позабочусь! Утром я взяла на себя смелость и послала к князю Владимиру. Мы оповестили его о согласии на ваш брак. Старик хочет, чтобы решение пока держалось в секрете, но все моментально всплывет, если кто-нибудь из нахальных кавалеров попытается к вам приблизиться, включая англичанина и майора Некрасова.

Зина содрогнулась. Подобное известие не могло не выбить девушку из колеи. Где-то в глубине комнаты стояла Али, прижимая худенькую руку к горлу и застыв от ужаса. Жалкий вид ее, как зеркальное отражение, повторял душевные терзания Зинаиды, хотя ирландка и понятия не имела об истинной причине помолвки, состоявшейся столь поспешно.

Княжна подозревала, что ее судьбу решила не Анна, а обозленный отказом князь Алексей. Значит, все свершилось еще вечером, а не этим утром. Итак, князь привел свои угрозы в исполнение, и ей придется либо уступить, либо пострадать за непокорность. Похоже, расплата будет длиться всю оставшуюся жизнь. Ее выдадут замуж за древнего старика, правда, не немощного, и надежды найти любящего супруга безвозвратно погибнут.

— Князь Владимир хочет жениться на вас… Во время моего отсутствия он сам займется приготовлениями к свадьбе. Мы с Иваном завтра уезжаем к отцу, ждите нашего возвращения через две недели. И тогда вы сразу обвенчаетесь…

— Так быстро? — Девушка изумлялась тому, как злобная опекунша спешит свершить подлое дело.

— Думаю, что долгое ожидание свадьбы слишком томительно… — Анна ехидно подняла брови и уставилась на расстроенную воспитанницу: — Так?

Княжна тут же придумала кучу подходящих отговорок:

— Если будет время, то я смогу лучше подготовиться к торжеству. Нужно сшить новое платье и вышить платки боярыням, которые будут подружками на свадьбе…

Но Анна решительно оборвала:

— Князь Владимир слишком стар, чтобы ждать. Придется уложиться в предоставленный срок.

Борясь с подступившими слезами, Зина отвернулась. Все решили за нее. Выхода нет, придется подчиниться. Ей даже не дают времени, чтобы насладиться празднествами, которые обычно устраивают в преддверии венчания.

Когда вечером князь Алексей явился в опочивальню жены, та возликовала. Он показал себя страстным и умелым любовником. Потом удовлетворенная княгиня лежала рядом с мужем, и тот, как бы невзначай, рассказал ей о предложении старика и об ужасном поведении их подопечной, не перестававшей якобы преследовать его, князя Алексея, и открыто предлагать себя. Именно с этого момента мир Анны перевернулся с ног на голову.

— Вчера княгиня Андреева обратилась ко мне с просьбой разрешить вам побыть у нее, пока я отсутствую, — бросила через плечо княгиня, которую душила необузданная ярость. — Не сомневаясь в вашем согласии, я разрешила. Княгиня Андреева с удовольствием поможет вам с приданым.

— Слишком мало времени, — со скрытой иронией повторила Зина. — Мы ничего не успеем.

Княгиня сделала вид, будто не заметила этого тона, довольная, что наконец-то добилась своего. Судьба молодой женщины определена, и та обязана беспрекословно подчиняться ее воле.

— Мы с мужем приняли приглашение князя Владимира, чтобы обсудить дальнейшие действия. Он ждет вечером, мы заверили жениха, что вы тоже приедете.

— Вы очень добры…

Уловив дрожь в голосе Зинаиды, Анна несказанно обрадовалась:

— Иван занят приготовлениями к отъезду, и урока сегодня не будет. Правда, хорошо? Должна заметить, что Воронский крайне недоволен и считает, что вы намеренно расстроили его планы стать священником в имении князя Дмитриева. Соизвольте исправить эту оплошность, когда отправитесь к жениху. Тогда наша встреча пройдет более приятно, поскольку мой друг тоже приглашен. У него остается последний шанс отвлечь внимание старого князя на более серьезные вещи, нежели удовлетворение плотских желаний.

— Желаю ему удачи, — с холодной искренностью заявила княжна. — Буду рада, если ему удастся отговорить князя Владимира от нашего союза. Мне это было бы на руку.

Анна притворилась удивленной:

— Почему, Зинаида? Похоже, вас не радует помолвка… Может быть, вы расстроены?..

Чтобы не дать злобной женщине до конца насладиться победой, девушка прервала ее:

— Вы сказали, что позволите мне пожить у Наташи в ваше отсутствие. Когда я могу уехать?

Анна безразлично пожала плечами, упиваясь причиненной девушке болью.

— Можете собираться, когда хотите, и уехать рано утром, если пожелаете. Хотя вам не хочется переезжать?..

— Наоборот. — Зинаида озабоченно смотрела на злорадствующую опекуншу, раздумывая, какую еще подлость та готовит. — Почему вы так сказали?

Княгиня смотрела на девушку с откровенным презрением. Если бы князь Алексей не пожаловался на гнусное поведение воспитанницы и ее заигрывания, у Ивана осталось бы время уговорить Владимира дать ему место в приходе князя, и тогда Анна повременила бы с разрешением на брак. Но когда муж рассказал о бесстыдных уловках Зины, хотя оные тот гордо отверг, княгиня пришла в такую ярость, что решила поскорей отомстить подопечной, не считаясь с интересами Воронского.

— Меня не будет, а князь Алексей остается дома. Я думала, что вы, возможно, захотите…

— Извините, Анна, — Зинаида намеренно заговорила просительным тоном, дабы скрыть истинную причину своего недовольства, — я не посмею компрометировать вашего мужа, оставшись с ним наедине в доме.

— Так и должно быть. — В холодных серых глазах засветилась откровенная угроза. Несмотря на вчерашний разговор с мужем, Анна боялась открыто обвинить Зинаиду. Девушка будет отрицать все, а это приведет к новой стычке и оскорблениям. Не хотелось омрачать одержанную победу ссорой. Хотя княгиня намеревалась и дальше мстить ненавистной Зенковой.

Зинаида сразу догадалась, что Анна только и мечтает, как бы она поскорее убралась из ее дома. Даже неприязнь к княгине Наташе не помешала княгине отказаться от задуманного. Молодая княжна распознала причину злобы Анны, почему-то вообразившей, что ее подопечная предпочла бы остаться в доме с чужим мужем. Ревнивая жена не могла и предположить, что Зинаида ждала любого удобного случая, чтобы сбежать из дома Тарасовых, ставшего столь ненавистным.

А посему продолжала добивать девушку своими издевками:

— Подумайте, Зинаида, через три недели вы станете женой Владимира, хозяйкой собственного дома и очень богатой боярыней. Учитывая, что старый князь увлечен вами, я думаю, ему удастся отвадить всех настырных поклонников, добивающихся вашей благосклонности. — Тонкие губы презрительно скривились. — Хотя, как мне кажется, вы поощряете любого. Достаточно посмотреть на вашу пеструю одежду и драгоценности. Обвенчавшись с Владимиром, вы получите огромное состояние. Это будет хоть как-то утешать, когда вам придется делить с ним супружеское ложе. Ходят слухи, что старик еще на что-то способен, хотя вряд ли сия близость принесет вам ту радость, которую испытывают, выходя замуж за более молодого человека, особенно за такого известного ловеласа, как английский полковник.

Зинаида скептически наблюдала за Анной, беспокойно расхаживавшей по комнате.

— Я и не предполагала, что вы достаточно хорошо знаете полковника Райкрофта, чтобы судить о его опыте в отношениях с женщинами.

— Я слышала разные разговоры, — отмахнулась Анна, притворившись, что не поняла скрытой издевки в словах девушки. — Все боярыни, знакомые с ним, не устояли. Он живет в немецкой слободе вместе с другими наемниками, которые приезжают в нашу страну только для того, чтобы удовлетворить свое честолюбие. Полагаю, вы не настолько наивны, чтобы надеяться стать единственной пташкой, в которую этот английский ястреб вознамерился запустить свои когти? На каждого иностранца приходится полдюжины шлюх. Неужели вы думаете, что полковник отказывает себе в удовольствиях, пока добивается вашей благосклонности?

— Ваши выводы безосновательны, — не сдавалась Зинаида, не понимая, почему грязные слова злобной женщины так оскорбили ее. — Вы ничего не знаете о личной жизни полковника, если, конечно, не шпионите за ним.

— Ха-ха-ха! — Анна пыталась изобразить, что ее нисколько не задевают замечания Зинаиды. — Вы дура, если не признаете, что полковник Райкрофт спит с девками. Можете не сомневаться, он перепробует еще много женщин до отъезда из России. Хотя вы, должно быть, считаете, что это не так. У меня нет времени спорить по столь ничтожному поводу.

Анна подошла к двери и, положив ладонь на ручку, опять взглянула на подопечную. После признаний князя Алексея у нее появилось неумное желание выцарапать огромные зеленые глаза и так испортить девушке внешность, чтобы ни один мужчина больше не глянул на нее без жалости. Но, видя явную удрученность Зины, княгиня чувствовала себя на вершине блаженства — все-таки добилась своего! На ее губах заиграла ликующая улыбка, и, коротко кивнув, Анна быстро вышла из комнаты, уверенная, что раз и навсегда разрушила мечты Зины. Молодого любящего мужа ей никогда не получить!

Дверь хлопнула в мрачной тишине, словно приводя смертный приговор в исполнение. Потеряв все надежды на будущее, Зинаида повалилась как подкошенная на кровать, и ей казалось, что безжалостный приговор прозвучал. Девушка возмущалась несправедливостью, уготованной ей четой Тарасовых. Такую тяжелую ношу молча не вынесешь: от горя и безысходности Зина разрыдалась. Она колотила по подушке кулачками и проклинала тот день, когда появилась у них.

— Бедняжка! Не надо так убиваться! — жалостливо умоляла Али, стараясь успокоить хозяйку, но та лишь мотала головой, и ничто не могло утешить ее страданий. Зина с отчаянием думала, что будущее безвозвратно потеряно и грядущие годы ей ничего хорошего не принесут.

— Собери вещи. — Княжна глотала слезы. — Если Бог поможет, мы никогда сюда не вернемся!

— Что-нибудь можно изменить? — спросила вконец обеспокоенная Али. — Может, упасть на колени перед государем и отдаться в руки его милости? Или сбежать в Англию к вдовой тетушке?

— Я ни к кому не могу обратиться, — ответила отчаявшаяся Зинаида. — И уехать в Англию тоже. Если отправиться морем и попытаться сесть на корабль, меня немедленно вернут. Брачный контракт подписан, и с этого момента я — невеста князя Дмитриева.

Подлый план Анны окончательно и бесповоротно определил участь девушки, и теперь даже князь Алексей не мог помешать тому, что сам задумал во имя мести.

Помолвку способен расторгнуть либо царь, либо сам князь Владимир. Государь мог сделать это по любой причине, а жених — лишь предоставив доказательства того, что невеста недостойна его. Вряд ли он пойдет на такое, если попросил руки Зинаиды, да еще так быстро и решительно. Учитывая благородное воспитание и высокое происхождение девушки, князь, должно быть, не сомневается в ее достоинствах, и с намеченного пути его не собьешь. Да и подлый князь Алексей, упиваясь злобой, намеренно расписал княжну наилучшими красками.

Зинаида лихорадочно думала, как выбраться из безвыходного положения. У нее появилось несколько идей. Можно оскорбить Владимира и заявить, что она не желает стать его женой. Но даже во имя драгоценной свободы не стоит обижать ни в чем не повинного человека. Подобный шаг может свести его в могилу, а Зина не хотела иметь на своей совести смерть, если он откажется от нее, то только обнаружив в невесте серьезные изъяны.

Зинаида закрыла глаза и прижалась щекой к подушке, стараясь думать о другом и хоть как-то расслабиться. Мысли опять возвращались к настойчивому полковнику Райкрофту, который во время их необычной встречи в бане даже не пытался прикрыть свое тело, представ во всей своей мужской красе перед невинной девушкой. Княжна повторяла про себя, что нельзя забываться в порочных фантазиях, ибо никогда в жизни не познает радостей плотской любви.

Жене престарелого боярина придется тешиться только подобными воспоминаниями и грезами. Знакомство с англичанином будет напоминать о том, чего она не имеет и не испытает. У некоторых женщин не случалось и подобного. Зинаида вынуждена была признать, что случайная встреча с великолепным образчиком плотской красоты повлияла на ее девственную добродетель и сделала менее терпимой к немилостивой судьбе.

Несмотря на противоречивость собственных порывов, девушка, тяжело вздохнув, окончательно решила вести себя смиренно, ибо нежеланного брака никак не избежать. Слава Богу, что князь Владимир не вызывает у нее животного отвращения, да и скучать не придется, поскольку с ними будут жить семеро сыновей. Учитывая неуемную натуру этих молодых людей, княжна не сомневалась, что будет частенько мечтать об одиночестве в их присутствии.

Взяв себя в руки, чтобы совсем не отчаяться, Зина вытерла слезы и решительно встала с кровати, чтобы помочь Али упаковать вещи. Она радовалась тому, что больше не вернется к Тарасовым.

Когда последний сундук был закрыт и отправлен к Наташе, Зина разыскала Ивана и вернула книги, которые тот одолжил ей. Судя по его надменному виду, священник потерял всякую надежду перевоспитать непокорную девицу.

— Надеюсь, вы будете счастливы, княжна.

Встретившись с ироническим взглядом приживала, Зина, через край измотанная, даже не старалась противостоять насмешкам Ивана.

— Постараюсь…

— С таким богатством это нетрудно.

— Счастье не зависит от денег, Иван. Человек может заполучить все богатства мира и чувствовать себя несчастным, ведь ничто не может заменить любящих друзей и семью.

Иван не преминул воспользоваться возможностью, чтобы возразить Зинаиде.

— Что значит семья? Я презирал свою мать! Отец же погиб незадолго до моего рождения, и поэтому я носил материнскую фамилию, как незаконнорожденный. Не знаю, существовал ли этот человек на самом деле, но я бы относился к нему с большим почтением, оставь он приличное наследство, чтобы я смог жить безбедно, пока не стал зарабатывать сам.

— Мне жаль вас, Иван, — искренне пробормотала Зина, начиная понимать, какие тяжкие переживания угнетают Воронского. — У вас, похоже, было трудное детство.

— Да, — признался он. — Но я преодолел все сам, без посторонней помощи.

— И вам не бывает одиноко… временами?

— Одиноко?! — недоуменно переспросил он.

— Вы не скучаете по друзьям, которые бы ценили вас, как Анна?..

— Никто не способен оценить меня по достоинству, кроме меня самого.

Ответ показался Зинаиде настолько самонадеянным, что она предпочла не продолжать разговор. Очевидно, Иван давным-давно отказался от друзей и семьи, вряд ли есть смысл переубеждать его.

Пришло время подготовиться к посещению князя Владимира. Зина потратила целый час, не заботясь о том, что злит Анну. Когда она с опозданием появилась внизу, княгиня не скрывала раздражения.

— Вы заставили нас ждать! — шипела она. — И сделали это намеренно!

Княжна старалась отстраниться от того, что происходит, и не замечать ни гнева княгини, ни пронизывающего взгляда Ивана. Ее больше, пожалуй, удручал неприкрыто похотливый взор князя Алексея. Он раздевал девушку на глазах у всех. Даже жестоко отомстив за отпор своих пошлых притязаний, князь не мог отвести глаз от великолепного зеленого шелкового сарафана и все еще относился к Зине как к возможной любовнице.

Преодолев свое отвращение ко всему происходящему, княжна обратилась к Анне:

— Вы сами хотели, чтобы я предстала в лучшем обличье перед князем Владимиром.

Княгиня не могла не признать, что воспитанница справилась со своей задачей. Великолепную вышивку, украшавшую воротник и рукава, изящный сарафан и инкрустированный кокошник создала настоящая искусница. Черные волосы, блестящая мраморная кожа, зеленые глаза, стройная фигура делали Зинаиду неотразимой. Однако Анна вознамерилась добиться критических замечаний со стороны мужчин, чтобы лишний раз унизить девушку.

— Что ты думаешь, Алексей? — спросила она мужа. — Нам стоило ждать подобных результатов?

Князь деланно улыбнулся жене, зная, чего та добивается. Пусть красота княжны неоспорима, но ее следует хорошенько проучить еще раз. Девушка должна выйти замуж за старика Владимира, а потом Алексей сумеет получить свое. Зная, что Зина уезжает завтра утром по задумке Анны, князь не хотел вмешиваться, дабы присутствие жены в Москве не нарушило его планы.

— Учитывая изъяны во внешнем виде княжны, следует еще повременить с отъездом, пусть приведет себя в надлежащий порядок.

— Достаточно, — заканючил Иван. — Пора ехать.

Алексей сухо поклонился, чтобы ублажить жену:

— Как пожелаешь, дорогая.

Анна прошла мимо Зинаиды и оперлась на руку Ивана. А потом они вместе отправились к выходу. Князь Алексей пошел сзади, чтобы иметь возможность поиграть на нервах Зинаиды, а заодно и полюбоваться ее фигурой. Когда княгиня с Воронским сели в карету, он прижался к девушке сзади, и та мгновенно отпрянула. Уничтожающий взгляд, брошенный ею через плечо, не произвел никакого впечатления на князюшку, но когда ее каблучок больно ударил его по ноге, тому пришлось отступить на почтительное расстояние.

Дмитриев рассыпался в комплиментах красоте Зинаиды, когда гости прибыли наконец, взял девушку за руку и страстно поцеловал ее, прежде чем представить сыновьям, нарядившимся для такого праздничного случая в великолепные кафтаны. Молодые люди вели себя весьма почтительно. Ивану с Тарасовыми пришлось идти за нареченными и усаживаться самим, пока Владимир провожал Зинаиду на почетное место рядом с собой.

Ивану это, конечно, не понравилось. До появления молодой княжны он пользовался успехом в доме князя и считался почетным гостем. Сейчас же Воронскому не удавалось втянуть старика в разговор, так как боярин упивался видом невесты.

Анна с мужем попросили князя удалиться вместе с ними на некоторое время, чтобы обсудить приготовления к свадьбе. А когда они вернулись, престарелый жених подарил Зинаиде ожерелье с изумрудами, серьги и обручальное кольцо с таким камнем, что священник невольно ахнул.

— Ты у меня будешь ходить в золоте, дорогая Зиночка, — щедро пообещал Владимир, — и получишь драгоценные камни всех цветов.

— Успокойтесь, князь, — с натянутой улыбкой выдавила Анна. — Вы испортите мне девушку дорогими подарками. Помните мой совет, не балуйте княжну, иначе она не будет послушной супругой.

Комментарии жены заставили князя Алексея посмотреть на нее с нескрываемым изумлением, но Анну ничто не могло остановить. Женщину не волновало, что подумают о ее словах, ибо она не могла смириться, что несметные сокровища достанутся ненавистной особе.

Да и Иван уже был близок к намеченной цели, но теперь все влияние окажется у противной девчонки. По мнению княгини, покровительство боярина могло помочь Воронскому привлечь на свою сторону единомышленников. Однако и Иван, и его покровительница откровенно изумились, когда Зина попросила, чтобы Владимир сохранил драгоценности у себя.

— Хотя бы до того момента, как я поселюсь в вашем доме, — просила девушка. — Я боюсь, что они могут пропасть.

Она опустила глаза в пол, не желая встретиться с завистливым взглядом Ивана. Несмотря на то что священники обычно бывают равнодушны к богатству, девушка не верила Воронскому, особенно после того, как разбойник Петров обнаружил припрятанный кошелек с золотыми монетами, и считала, что друг княгини — из тех, кто носит рясу, дабы разбогатеть. Али его сразу раскусила. Волк в овечьей шкуре!

Владимир радостно согласился с невестой, особенно когда та ласково погладила его по руке. После этого он собрал сокровища и отдал Игорю, который спрятал их.

— Моя мать слыла красавицей, — сказал Сергей, подавая Зине чашку с вишневкой. Это вино напоминало напиток, испробованный ею во Франции. — Но думаю, что на этот раз отцу еще больше повезло.

— Вы так добры, — ответила девушка с невольной улыбкой.

Потом появился Федор. Он поклонился и вручил будущей мачехе букет:

— Вы напоминаете мне экзотический букет.

Чувствуя искреннее восхищение, Зинаида приняла подарок и спрятала лицо в цветах, наслаждаясь их ароматом. А потом со вздохом подняла голову и тихо сказала:

— Вы делаете мне честь, князь Федор, сравнивая меня с таким чудом природы.

Глаза княжны увлажнились, когда тот поцеловал ей руку. Она явно не заслужила такого внимания. Приятные слова говорились от чистого сердца, подарки делались из добрых побуждений, а ее собственные мысли столь далеки от искренней симпатии к князю Владимиру.

Когда старший сын отошел, появился Степан и надел на шею княжны малахитовое ожерелье.

— Ваше общество стоит больше, нежели рубины и золото, Зинаида. Все сыновья князя Владимира очарованы вами.

Молодые люди покорили девушку вопреки ее воле, и их пожелания счастья легли дополнительным тяжелым бременем на ее плечи.

— Вы так добры, что я не могу найти слов для достойного ответа.

Владимир опять поднес ее руку к губам:

— Даже если бы ты ничего не говорила, Зиночка, то все равно освещала бы наш дом, как солнце. Нам всем нужна нежная женская рука.

Несмотря на приятную компанию и галантные комплименты, Зинаида не смогла заставить себя расслабиться и ощутить хотя бы малейший проблеск чувства. Мысли о скорой свадьбе не давали покоя.

Попроси Владимир княжну стать дочерью, и та сочла бы это за честь, хотя глубоко чтила собственного отца. Но представить старца в роли мужа, со всеми вытекающими отсюда последствиями, никак не могла. Хотелось освободиться от навязанных обязательств и убраться подальше из палат Дмитриевых.

Даже ночью в постели Зинаида не могла унять слез и не сомкнула глаз, уставившись в потолок. Чувствуя себя несчастной, она страдала от жестокости окружающих и молила Господа успокоить ее и указать дорогу, которая привела бы к свободе и помогала бы избежать свадьбы со стариком. Несмотря на то что княжна высоко ценила дружбу князя и его сыновей, она не хотела выходить замуж за Владимира и дожидаться момента, когда вдовство освободит ее от ненавистного брака. Не желая смерти Владимиру, Зина не хотела вручать ему свою судьбу и все еще мечтала о настоящей любви.

 

Глава 12

Солнце только занималось, когда Али разбудила хозяйку. Вскоре Зина уже вышла из покоев и спустилась вниз. Анна была занята приготовлениями к собственному отъезду, и только князь Алексей ждал ее на крыльце. Щурясь под лучами восходящего солнца, ярко светящего на небе, он схватил княжну за руку.

Вечером князюшка сильно перепил у Дмитриевых, из-за чего Зинаида почувствовала к нему еще большее отвращение. Хотелось честно высказаться. Слава Богу, нет нужды опасаться приставаний, потому что Али, Иосиф и Степан находятся рядом.

— Это идея Анны отпустить тебя, — недовольно заявил князь.

— Я знала, что вы не преминете воспользоваться отъездом жены, чтобы добиться своего, — сдержанно кивнула Зинаида. В присутствии прислуги она не могла позволить откровенных грубостей. — Анна ведь не дура и поэтому так хочет, чтобы я как можно быстрее вышла замуж за Владимира. И, конечно, мечтает, чтобы я поскорее убралась из вашего дома. — Девушка передернула плечами. — Должна признать, что у нее есть на это веские причины.

— Княгиня теперь имеет больше оснований ненавидеть тебя, — заявил князь Алексей. — Я рассказал ей, как ты меня соблазняла, так что престарелый жених появился как нельзя кстати.

Брови Зины взметнулись от удивления.

— А вы бессовестный лгун, князь. Но это вам не поможет, не сомневайтесь.

— Поберегись, девочка, — огрызнулся князь, скрипя зубами. — Тебе от меня не спастись. Я все равно добьюсь своего… Хотя княгиня Наташа любит устраивать все по-своему…

И опять Зинаида прервала:

— А вы разве нет, сударь? Вы ведь поступаете так же.

Алексей не обратил внимания на ее слова и цинично продолжил:

— Я уверен, что Наташа попытается расторгнуть помолвку и пригласит в дом мужчин, дабы испортить твою репутацию…

И тут Зинаиду осенило, как она может избежать брака с Владимиром. Это — слишком дорогая цена за свободу, но она с готовностью заплатит ее. В крайнем случае придется прибегнуть именно к подсказанной князем уловке.

— Думаю, что вас не должна беспокоить моя репутация, если она пострадает, — ответила девушка. — Ходят слухи, что вы предпочитаете девственниц, как и мой жених.

— В вашем случае я могу сделать исключение, — оскалился Алексей.

— Вы так добры, — саркастически ответила Зина, стараясь удержаться от желания залепить пощечину самовлюбленному негодяю. — Должна предупредить, что сделаю все возможное, дабы расстроить ваши планы.

Глаза князя наполнились яростью, и он угрюмо прошипел:

— Пока я жив, этого не случится. И не тешь себя пустыми иллюзиями, дорогая. Я не позволю ни одному мужчине прикоснуться к тебе!

— Даже князю Владимиру? — вызывающе спросила она.

— Я отомщу тебе через него! После старика ты будешь на коленях умолять меня о любви. От свадьбы не уйти! Я найму людей для слежки, пока церемония не состоится. Тебе никто не поможет, красавица, даже твой драгоценный англичанин!

— Поживем — увидим. Если понадобится, то пожалуюсь самому царю Михаилу Федоровичу и добьюсь для вас с женой наказания. Клянусь!

Зинаида отвернулась от князя и через минуту ужу сидела в карете, навсегда увозившей ее от Тарасовых.

Дорога в палаты Андреевой заняла мало времени, но Зинаида успела многое обдумать. Она не могла отделаться от мыслей о выходе, который, сам того не желая, предложил князь. Нужно только решить, стоит ли беречь честь и страдать в ненавистном союзе или пожертвовать своей репутацией, чтобы потом самой строить жизнь и, возможно, даже выбрать мужа. Безусловно, второй путь может принести много неприятностей. Грязь с честного имени трудно смыть. В обществе дурно относятся к таким женщинам, и все отвернутся от нее. Но если избежать сплетен, действовать втайне и притвориться соблазненной, этот план, возможно, непременно принесет счастье, которого она так желает.

Увидев карету, Наташа радостно выбежала из дома, и Зинаиде показалось, что утро стало по-настоящему солнечным. Наконец-то она очутилась в доме подруги, да еще и получила надежду на избавление. Времени оставалось немного, и нужно решать, готова ли она принести такую жертву. Несмотря на ясность выбора, Зинаида догадывалась, что задуманное сложно осуществить за несколько дней.

И только очутившись с Наташей в маленькой деревянной церквушке на окраине города, Зинаида наконец осознала со всей полнотой, насколько пристально следит за ней князь Алексей и как нелегко будет провести его.

Женщины отправились помочь доброму монаху, занимавшемуся благотворительностью. Он не отказывал ни старым, ни калекам, ни юродивым. Многие называли доброго человека святым Филиппом, несмотря на то что тот носил поношенную рясу и осуждал богатство Церкви, проповедуемое католиками. Монах лишь заботился об убогих — о тех, кто нуждался в еде, одежде и душевном отдохновении. Его смиренное сострадание привлекало многих имущих горожан и приносило пользу беднякам.

Зинаида с Али и Наташей приехали очень рано и принялись за приготовление пищи на кухне, расположенной за церковью. Женщины оделись просто, но богатая карета выдавала их происхождение. Когда еда была готова, Зинаида начала раздавать голодным хлеб и жаркое в деревянных мисках. Наташа распределяла одежду, которую собрала у друзей, а Али развлекала детей песенками.

И вдруг среди нищих появился подвыпивший, разодетый донельзя Алексей. Заметив подруг, он сразу же направился к ним, расталкивая собравшихся. Шутливо поклонившись боярыням, князь с неприязнью огляделся вокруг.

— Какое благородство — посвящать себя несчастным! Уверен, это впечатлило бы Ивана Воронского.

Зинаида не думала соглашаться с князем и уверенно заявила:

— Иван не имеет понятия о благотворительности и заботится только о том, чтобы потуже набить собственные карманы.

Зинаида оглянулась и заметила, что люди, ожидавшие еду, боятся подходить за ней в присутствии напыщенного боярина. Девушка воочию увидела пропасть, разделявшую князя и тех, кто пришел сюда за милостыней.

— Уходите! — скомандовала она. — Неужели вы не понимаете, что ваше присутствие здесь неуместно.

— Почему? — притворился тот удивленным. — Я пришел понаблюдать за вашим состраданием вонючим беднякам. Анна этому несказанно удивится. Она считает, что вы заботитесь только о себе. Но сама не умеет сочувствовать, а поэтому часто ошибается в суждениях. — Красные пухлые губы нагло улыбались. — Что заставило вас явиться сюда? Хотите замолить грехи?

Зинаида подняла глаза:

— Я еще не совершила самый тяжкий грех, князь, так как не наняла разбойника, который бы вздернул вас на дереве. Скажите, зачем вы сюда приехали?

— Хочу облегчить страдания убогих. — Он повернулся и обратился к священнику: — Слушай, Филипп, или как там тебя зовут… Я хочу помочь. — Князь вытащил несколько мелких монет и бросил под ноги благородному монаху.

— Господь отблагодарит тебя за доброту, — пробормотал седовласый священник и наклонился, чтобы собрать деньги, хотя прекрасно понимал, что боярин стремился лишь к тому, чтобы он оказался у его ног. Священник поборол гордость и принял жалкую помощь.

— Ты должен благодарить меня, старик, — оскалился Алексей. — Я могу засадить тебя в тюрьму за связи с преступниками. — Он показал на бедняков, которые пятились, испугавшись грозных слов боярина, и безапелляционно заявил: — Я видел, как эти воры крали хлеб.

— Побойтесь Бога, боярин, говоря такое! — спокойно урезонил князя монах. — Многие умрут от голода, если не найдут здесь пропитание!

— Я видел, как ты кормил арестантов в Китай-городе. Наверное, поддерживаешь связи с лихими людьми. С твоей помощью разбойники убегают, а потом присоединяются к бандам. Ты их подкармливаешь по дороге туда.

Монах развел руками:

— Да, помогаю. Никто не знает, какие преступления они совершили. Судьи не всегда справедливы, а люди умирают от голода и жажды. Я не спрашиваю их о грехах, когда раздаю еду. Просто дарю любовь и прощение, какими бы эти люди ни были. Прости, боярин, неужели ты сам настолько идеален, что можешь бросить камень в несчастных?

Князь Алексей покраснел и заявил:

— Я боярин!

На морщинистом лице старика появилась добрая улыбка.

— Все равны перед Богом, и князь, и нищий.

Презрительно кивнув головой, Алексей продолжал донимать монаха:

— Значит, Бог прощает и воров, и убийц?

— Господь видит все и прощает то, о чем его просят.

— Может, его вообще нет, — хмыкнул Алексей.

— Каждый человек решает сам, верить ему или нет. Никто не может заставить другого. Все дело в душе.

Брови князя нахмурились.

— Чушь! Глупо верить в то, чего не можешь увидеть.

— Бог всемогущ и мудр и недаром устроил мир именно так, — со спокойной улыбкой ответил священник. — Веришь ты или не веришь, он все равно есть.

— Только для дураков.

Священник покачал головой:

— Если ты не верующий, то зачем явился сюда? Желаешь получить совет от презренного?

— Я много слышал о таких, как ты! — взорвался князь Алексей. — И не сомневайся! Тоже мне, Божьи люди! Святые идиоты! Скитальцы! Идешь по стопам Нила Сорского — этого дурака из дураков?! Он ведь погиб, поссорившись с церковью, и теперь иезуиты преследуют его сторонников вместе с московскими боярами… Такая судьба ожидает и тебя.

— Плохо знаешь историю, боярин, и не ответил на мой вопрос. Тебе нужен мой совет?

Алексей саркастически рассмеялся:

— Твоя ничтожная мудрость меня не интересует. Я просто пришел позаботиться о безопасности своей воспитанницы, пока она находится среди черни.

Монах перевел взгляд на молодую княжну, приехавшую утром со служанкой и Натальей Андреевой. Последняя щедро помогала ему уже несколько лет. Священник высоко ценил ее содействие. У церкви были небольшой огород и стадо овец, чтобы прокормить нуждающихся. Но этого явно не хватало. Сегодня боярыни послали кучера купить дополнительную еду для нуждающихся.

— Никто здесь не причинит ей зла, — заявил священник. — Эти люди ценят благородство княжны.

Князь Алексей возразил, недовольно хмыкнув:

— Это ниже достоинства княжны — общаться с таким отребьем.

— А с кем же ей оставаться, боярин? Не с тобой, безбожником!

Зинаида решила прекратить разговор, принимавший нежелательное направление, и, отведя князя в сторону, сказала:

— Святой Филипп видит вас насквозь. Если у вас еще есть остатки совести, уходите, оставьте нас! Уходите, иначе я ударю вас! И никогда не возвращайтесь!

Услышав угрозы девушки, тут же подошла Наташа.

— Осторожно, князь! Зина не шутит.

Князь противно ухмыльнулся и обратился к девушке:

— Я нанял людей, которые будут следить за каждым твоим шагом. Ты от меня не сбежишь! Они будут преследовать тебя, пока ты не станешь молить о пощаде.

— Я пожалуюсь князю Владимиру. У него достаточно денег, чтобы нанять охрану для невесты.

— Ну и посылай за ним, — вызывающим тоном заявил Алексей. — Старик настоит на немедленной свадьбе, чтобы спасти тебя от моих наемников. И тогда я буду отомщен.

Слегка поклонившись, он попрощался и ушел. Зинаида с ненавистью наблюдала за удаляющимся князем, пока тот не подошел к группе всадников, ожидавших его. Они напоминали бандитов и были одеты в лохмотья. Эти люди установили наблюдение за церковью. К ним присоединилось несколько девок, и вся компания пила водку и веселилась. Возмущенная подобным поведением, Зина попросила прощения у Филиппа и решила уехать.

— Я и предположить не могла, что из-за меня возникнут неприятности.

— Не стоит винить себя за поведение этих людей, дитя, — пробормотал он, наблюдая за разбушевавшимися негодяями. — Ты с ними не имеешь ничего общего. Княгиня Наталья очень добра и щедра, и ты на нее похожа. Приезжай еще, не бойся. Сегодня вы оказали беднякам неоценимую услугу, и ваши пожертвования пойдут на еду для них.

— Я буду посылать слугу регулярно, чтобы помочь несчастным.

— Не сомневайтесь, княжна, я использую деньги по назначению.

— Я в этом уверена, — улыбнулась Зина и поцеловала натруженную руку священника. — Я вернусь, когда избавлюсь от слежки. Но пока придется мириться с присутствием наемников.

— Будь осторожна, дитя. И пусть Господь благословит тебя!

Встав на колени, девушка приняла благословение, затем женщины сели в ожидавшую карету. Бандиты тут же вскочили на лошадей и последовали за каретой, бросив девок, возмущенно выкрикивавших ругательства вслед.

Чувствуя, что нужно поспешить, кучер Наташи хлестнул лошадей. Наступала ночь. Наемники окружили карету и принялись громко орать. Они демонстрировали искусство верховой езды, садились на лошадь задом наперед и скакали без седла. Если бы женщины не трепетали от страха, то могли бы насладиться этим представлением. Они с облегчением вздохнули, когда карета добралась до дома. Хулиганы с криками окружили палаты, но прислуга закрыла все двери и поставила охрану.

Через некоторое время стольник объявил, что приехал князь Владимир с сыновьями. Наташа приказала слугам вооружиться чем угодно, если им придется помогать гостям. Все ожидали стычки между Дмитриевыми и бандитами. Но потом служанка сообщила, что преследователи исчезли, и Наташа с Зинаидой бросились к окнам, чтобы убедиться, правда ли это. Вздохнув с облегчением, женщины почти радостно приветствовали Владимира с семьей и даже не упомянули о банде, сопровождавшей их домой.

Куда бы Зина ни отправлялась в следующие дни, везде появлялись наемники князя Алексея, который сам часто сопровождал их и с довольной ухмылкой наблюдал за происходившим. Это и заставило Зинаиду принять окончательное решение: она скорее умрет, чем окажется во власти негодяя!

С того момента, когда Анна объявила свою волю, Зинаида не переставала думать, как выйти из создавшегося положения. Необходимо выработать тактику и заставить полковника Райкрофта стать соблазнителем поневоле. Страшно поплатиться невинностью, ибо он, несомненно, захочет близости. Хотя в бане Райкрофт повел себя как истинный кавалер, однако он слишком самоуверен и знавал многих женщин и на сей раз может не сдержаться.

— Мне нужна твоя помощь, — попросила девушка Наташу, подробно объяснив свою задумку. — Но, коль не хочешь, я пойму. Если замысел провалится, нам обеим грозит опасность. Ты видела, как князь Алексей хочет сохранить мою невинность до брака с Дмитриевым. Он подозревает, что ты способна пойти у меня на поводу.

— Я не боюсь противного развратника. Но сомневаюсь, что твой план хорош. — Наташа говорила осторожно, стараясь не разочаровать подругу. — Будь настороже, Зина. Я обязана предупредить о тяжких последствиях. Тебе следует больше опасаться англичанина, нежели Алексея, который пытается сберечь тебя для князя Владимира. Полковник Райкрофт поведет себя иначе. Если ты его обнадежишь, близости не миновать. Ты еще девушка и не знаешь, какие страсти обуревают мужчину. Если переусердствуешь, то неизвестно, что произойдет.

— Думаю, ему хватает девок, которые живут в немецком квартале. Они бегают за иностранцами, приезжающими в Россию без семей. Он, наверное, устал от их внимания.

— Кто распространяет подобные сплетни о полковнике? — возмущенно спросила Наташа.

— Княгиня Анна утверждала, что полковник Райкрофт частенько пользуется услугами таких женщин.

Андреева раздраженно взмахнула руками и заговорила:

— Видишь ли, девочка, насколько я знаю, Райкрофт отклонил несколько предложений молодых овдовевших боярынь, которые мечтали сделать его своим любовником. Коль он так легко отказывается от привлекательных и богатых женщин, неужели ты думаешь, что полковника удовлетворит уличная девка? Он занят лишь службой и мечтает только о тебе. Так что, если хочешь заманить его, будь начеку. Он не потерпит отказа.

Успокоенная словами подруги, Зинаида принялась рассуждать о том, как привести свой план в исполнение.

— Нужно, чтобы Алексей с наемниками явился в нужный момент, и мне не пришлось бы пойти на крайние меры. Только ты можешь это сделать, — сказала девушка. — Если что-нибудь сорвется, мне уже никто не поможет. Как только я уеду с полковником Райкрофтом к нему на квартиру, он тут же уложит меня в постель. Мне необходимо удержать его до приезда князя. Однако все должно выглядеть так, будто я уже согрешила. Тогда Алексей расскажет обо всем жениху, и тот непременно откажется от меня.

Княгиня Андреева принялась отговаривать девушку:

— А что будет, если полковник Райкрофт и князь столкнутся? Неужели ты думаешь, что англичанин отдаст тебя без боя?

— Он достаточно мудр, чтобы понимать: ссора с высокопоставленным вельможей ничего хорошего ему не принесет.

— Вряд ли полковник станет рассуждать логично, когда его оторвут от твоего тела.

— Тогда я попрошу его сбежать. Если англичанин откажется, то, значит, способен защитить себя. Что же касается Алексея, он никогда не явится один и не станет драться.

— Девочка, мне кажется, что твоя задумка очень опасна, — озабоченно нахмурилась Наташа. — Ты пожалеешь, что испортила свою репутацию, и ничем уже не сможешь этому помочь. Неужели ты полагаешь, что все пройдет гладко, как хочется? Даже в самом тщательно продуманном плане бывают промахи и существует возможность случайностей. Если не заплатишь ты, то тяжесть вины падет на полковника Райкрофта. Он иностранец. Кто поможет англичанину, оказавшемуся в тюрьме? Царь может посчитать, что, посягая на твою невинность, полковник оскорбил память твоего отца, и непременно накажет его.

— Я выступлю в защиту Райкрофта, — упрямо заявила Зинаида. — Если будет нужно, я сама обращусь к государю и скажу, что соблазнила англичанина, чтобы избежать брака с князем Владимиром.

— Можно подумать, тебе поверят, — скептически заметила Наташа.

Зина встала на колени перед женщиной и умоляюще посмотрела на нее:

— Это единственно возможный вариант. Иначе Алексей отомстит, и я буду связана с Дмитриевым, пока кто-нибудь из нас не умрет.

Княгиня Андреева мрачно вздохнула:

— Повторяю: то, что ты задумала, чревато дурными последствиями. Хотя я отлично понимаю твое нежелание выходить замуж за старика. В молодости мне тоже не хотелось вступать в первый брак. Но мне попался добрый человек, хотя в постели радости не приносил.

Зина прижалась щекой к коленям Наташи.

— У меня нет ненависти к Владимиру. Он лучше многих, кого мог выбрать для меня Алексей, будь у него побольше времени. Просто…

— Ясно без объяснений, Зиночка. Ты мечтала о любви, которая существовала между твоими родителями. Так что в твоих мечтах можно винить лишь Александра и Элеонору. Они хотели, чтобы ты была так же счастлива.

— Может, Анна права? — прошептала девушка. — И я слишком избалована жизнью?

— Я хотела бы, чтобы все дети были воспитаны так, как ты. — Наташа с любовью гладила волосы подруги. — Не думай о княгине и ее оскорблениях. Она живет в собственном аду и хочет, чтобы ее печальная судьба постигла остальных. Чем тщательнее мы все обдумаем, тем лучше будет тебе… и полковнику Райкрофту. Но ты должна знать, что он возненавидит тебя после случившегося. Гордость мужчины всегда глубоко задета, когда женщина использует его.

— Полковник Райкрофт переживет сей удар значительно легче, чем Владимир, скажи я ему о своей неприязни. Неужели ты считаешь, что я должна открыться князю и свести старика в могилу?

— Нет-нет, нельзя обижать его. Мне просто хочется, чтобы ты не очень уязвила полковника. Неприятно обманывать столь хорошего человека.

Зина подняла голову и посмотрела в печальные глаза подруги.

— Ты бы предпочла, чтобы я отдалась Райкрофту, только бы не ранить его гордыню?

Наташа озабоченно нахмурила брови:

— Жаль, что другого выхода нет. Я возлагала большие надежды на полковника, ибо считала, что этот человек сможет завоевать твое сердце.

— Ты видишь в нем больше, чем я, Наташа, — ласково ответила Зина и отвернулась, чтобы скрыть свой интерес к англичанину.

— Наверное, — прозвучало в ответ.

Прошло несколько минут, прежде чем Зинаида посмотрела в заплаканные глаза Наташи. Несмотря на дурное предчувствие женщины, девушка не могла отказаться от плана своего спасения.

 

Глава 13

Наконец наступил вечер, на который Зинаида возлагала все свои надежды. Девушка чувствовала себя, как невеста перед первой брачной ночью, понимая, что придется ублажать полковника Райкрофта всеми возможными способами: пылающими взглядами, зовущими улыбками и томным видом. Не имея никакого опыта, княжна не знала, к чему себя готовить и чего ожидать. Пришлось положиться на женский инстинкт, но, выбирая наряд, она все же обратилась за советом к Наташе. Темно-синее платье европейского покроя прекрасно оттеняло мраморную кожу и достаточно обнажало грудь, хотя не выглядело вульгарным.

— Если бы полковнику Райкрофту нравилась открытая грудь, то девки вполне бы устроили его. Этот мужчина положил на тебя глаз, Зиночка, несмотря на то, что не видел твоего тела. Думаю, его не очень волнуют дамские уловки, — уверенно заявила Андреева.

Княжна закрыла лицо руками, чтобы скрыть румянец. Она не посмела оспорить заявление подруги, ведь та не догадывалась, что Тирон добивается ее потому, что видел полностью обнаженной.

— Ты рассказала Али о своей задумке? — спросила Наташа, присаживаясь на стул, когда Зина выбралась из лохани и окунулась в холодную воду купальни.

Служанка только ушла, так как позабыла бальзам из фиалок для хозяйки. Купальня в доме Андреевых была расположена достаточно далеко от комнат княгини, и Зина не боялась, что Али скоро вернется, а поэтому откровенно болтала с Наташей, которая все больше волновалась по мере того, как приближался час назначенной встречи.

— Али вне себя от радости, что ты сегодня встретишься с полковником. Неужели ты не намекнула ей ни на что?

— Зачем? Чтобы она испортила мне настроение своими упреками? — Зина покачала головой. — Речь идет не о том, как я собираюсь поступить с полковником, а о том, что я ему позволю! Я не собираюсь связывать Райкрофта и укладывать с собой в постель, как тебе кажется. Будь я посмелее, и ничего скандального бы не произошло. Хотя если руки полковника так же быстры, как его глаза, то мне есть чего опасаться.

Наташа жестом прервала тираду княжны:

— Давай больше не будем говорить об этом. Ты как-то болезненно реагируешь на каждое мое слово.

— Потому что ты на стороне Райкрофта, — парировала Зина.

Наташа наклонилась и внимательно посмотрела в глаза подруги:

— Можешь ругать меня за это, но все равно подумай еще разок. Ты слишком хороша собой, и я боюсь, что ты превратишь жизнь этого человека в ад.

Зина недовольно хмыкнула и опустилась в воду до подбородка.

— Это несправедливо, что ты сочувствуешь ему, а не мне.

— Вот именно, дорогая. Коль уж ты используешь полковника как подсадную утку, чтобы добиться своего, то поступаешь не лучше, чем уличная девка. И последствия могут оказаться роковыми. Девка продает свои услуги за плату, а что намереваешься сделать ты? Как только полковник попытается овладеть тобой, ты тут же побежишь к двери.

— Наташа, пощади мою гордость! — просила княжна. — Ты ранишь меня в самое сердце!

— Вот и хорошо! Потому что ты делаешь то же самое по отношению к полковнику! — упрекнула Андреева.

Зина нахмурила брови и подняла глаза на подругу:

— Тебе что, так нравится Райкрофт?

— Да!

— И ты ненавидишь меня?

Наташа развела руками и снова принялась за уговоры.

— Зиночка, я понимаю твои мотивы. — Она обреченно покачала седеющей головой. — Мне просто не хочется, чтобы ты разрушила то, что может стать настоящей любовью.

— Никто не знает, как бы сложились наши отношения с полковником Райкрофтом, — ответила княжна. — Но мне нужно получить свободу. Ты дашь мне свое благословение?

И Андреева опять замотала головой:

— Нет, Зина, не могу, но буду молиться за тебя. Думаю, это пригодится не только тебе, но и полковнику Райкрофту. Князь Алексей может убить вас обоих.

— Почему ты настроена против моего плана? — ворчала девушка.

Наташа, глядя на красавицу, еще раз попыталась переубедить ее:

— Девочка, ты сама не знаешь, на что ты идешь.

Дверь отворилась, и появилась запыхавшаяся Али.

— А вот и я. — Она сразу же принялась за дело. — Вечно приходится бегать. Этот дом слишком огромный. Дом Тарасовых — просто чулан по сравнению с ним. Даша никогда не видела такой кухни, не говоря уже о комнатах, которые отвели ей и Софии. Обе так счастливы!

— С Дашей нам повезло. Великолепная повариха, — довольно заявила Наташа. — Думаю, гости согласятся, что равных ей нет.

— Елизавета не хуже. Но ее труд у Тарасовых пропадает даром, — вмешалась Зина, стараясь не думать о том, что ей предстоит. Она взглянула на старую служанку и предложила: — Почему бы тебе не съездить сегодня к Елизавете, Али? Она будет рада услышать об успехах сестры. Степан может отвезти тебя, а потом забрать вечером.

— С удовольствием, но сначала я хочу хоть одним глазком взглянуть на полковника Райкрофта, такого красавца я еще не видела.

Княжне хотелось опровергнуть казавшиеся ей преувеличенными восторги, она-то, как никто, знала цену этому мужчине.

— Ты, как обычно, преувеличиваешь. Он неплохо сложен, но лицо совсем неинтересное.

Наташа удивленно подняла брови, но предпочла промолчать, через пару часов спорить будет не о чем.

Вскоре пришло время приезда гостей, и Наташа с одобрением взглянула на Зину, стоящую перед подругой.

— Вы довольны, княгиня? — с улыбкой спросила девушка.

— Ты само очарование, — искренне сказала Наташа. — А это ожерелье из сапфиров и жемчуга делает кожу белоснежной. О платье уже и говорить не приходится.

Зинаида поправила юбки и отправилась к окну, из которого виднелся подъезд к дому. Высокий стоячий белоснежный кружевной воротник обрамлял шею, такое же прозрачное кружево, расшитое крошечными жемчужинами, прикрывало грудь. Внимательный глаз конечно же заметил бы выемку посредине, если бы удосужился присмотреться.

Лиф из тяжелого бархата был отделан серебряными нитями. Верхние длинные рукава падали свободно и открывали нижние, отделанные таким же кружевом с жемчугом. Блестящие черные волосы были уложены в прическу. Сапфировые сережки с жемчугом кокетливо украшали уши. Великолепный наряд довершало такое же ожерелье.

— Сегодня ты не похожа на дочь нищего, — с улыбкой заметила Наташа. — Боюсь, что полковник будет сражен. Если это случится, он станет, увы, несчастным бараном, которого везут на бойню.

— Умоляю! Ты уже достаточно пилишь меня, — попросила пощады Зинаида. — И ругаешь, как родная мать.

Наташа откинула голову и рассмеялась:

— Конечно, я люблю тебя как мать, Зиночка, и мечтаю, чтобы ты была счастлива. Именно поэтому умоляю: не стоит ранить гордость такого человека, как полковник.

На улице послышался звон колокольчиков, оповещающий о приближении кареты, и через мгновение послышались мужские голоса. Еще раз взглянув на подругу, Зина нервозно улыбнулась и пообещала:

— Я сделаю все, чтобы смягчить удар.

Наташа царственно кивнула и отправилась встречать гостей. Слова девушки едва ли успокоили ее.

Вскоре появился Райкрофт вместе с капитаном Григорием Тверским, одетым в голубой шелковый кафтан. Григорий выглядел потрясающе. Англичанин же оделся, как было принято на его родине: в основном в черное. Белоснежными были только кружевные манжеты и такой же воротник. Али ждала на ступеньках и моментально заметила приход Тирона. Увидев ее, полковник вежливо поклонился.

— Ваша улыбка подарила мне радость, Али Мак-Кэб, — сказал он.

Служанка весело засмеялась. Увидев, что Тирон великолепно выглядит, она теперь могла спокойно отправиться на кухню Тарасовых и поболтать с Елизаветой.

— Неудивительно, что Али так любит вас, полковник, — обратилась к нему Наташа. — Вы завоевали ее сердце своим ирландским именем и очаровательными манерами. Она уверена, что вы ее земляк.

— Моя бабушка из Ирландии, — признался Тирон. — И старушка воспитала меня, так как мама часто уходила в море вместе с отцом.

— А чем он занимается?

— Строит корабли, княгиня. А иногда становится купцом.

— Значит, он не военный? — удивилась Наташа и добавила: — Я думала, вы потомственный офицер. Как вы научились так великолепно ездить верхом, имея отца, занимающегося кораблями?

— Бабушка Меган очень любит лошадей, — улыбнулся полковник. — Она почти младенцем посадила меня в седло. Ей сейчас семьдесят три, но она по часу ездит верхом каждое утро.

— А она не возражала, когда вы уезжали за границу? Думаю, бабушка предпочла бы, чтобы вы остались дома.

— Конечно. Но пока это невозможно.

Андреева не сдержала любопытства и спросила:

— Что-то серьезное, полковник?

Тирон пожал плечами:

— Я убил человека на дуэли, княгиня. Он был родом из знатной семьи. Моя же просто богата. Поэтому мне и предложили уехать из страны, пока все не уляжется и эти люди не поймут причину случившегося.

— Какую причину? — не унимаясь, допытывалась Наташа.

— Мы поссорились из-за женщины, — коротко ответил Райкрофт.

— О! — Наташа побледнела, боясь для Тирона еще одной ловушки. — Вы склонны спорить из-за женщин?

— Обычно — нет, княгиня.

— А как же эта дама? Почему она согласилась на ваш отъезд?

— Боюсь, ей уже все безразлично: перед моим отплытием из Англии она умерла.

— Мне очень жаль, полковник. Вы, должно быть, сильно любили эту женщину, коль дрались из-за нее на дуэли.

— Когда-то мне казалось, что моя любовь к ней способна преодолеть все. — Губы его скривились. — Но я глубоко ошибался.

Андреева побоялась расспрашивать дальше, поняв, что Райкрофт не хочет продолжать разговор на эту тему, и улыбнулась капитану Тверскому:

— Рада, что вы пришли со своим командиром, капитан. У меня в гостях князь Зерков с дочерью. По-моему, вы земляки.

Рассчитывая на помощь старого друга и красавицы Татьяны, Наташа специально подвела Григория к ним, прежде чем забрать Тирона и проводить к тому месту, где Зинаида угощала двух престарелых гостей закусками и смородиновой наливкой. Андреева молча молилась, что поступает правильно по отношению к обоим.

— Могу я отвлечь тебя, Зиночка? — пробормотала она, подходя к девушке сзади. Княжна извинилась перед гостями и повернулась на голос Наташи. — Вы уже встречались, а теперь остается лишь официально представить вас друг другу.

По телу Зины пробежали мурашки, она с натянутой улыбкой повернулась к полковнику, сначала опустив глаза на туфли, чулки, бриджи до колена, а потом на камзол черного цвета. Далее ее взгляд остановился на заживших уже губах и ослепительно белых зубах. Затаив дыхание, девушка наконец-то взглянула в ярко-голубые глаза, с восхищением следившие за ней, и помимо воли ее рот открылся от удивления: каков красавец!

— Зиночка, это полковник сэр Тирон Райкрофт, командир царских драгун…

Тирон протянул руку и церемонно поклонился:

— Счастлив, что мы наконец-то познакомились, княжна.

Зина принялась нервно обмахиваться веером, чтобы скрыть охватившее ее замешательство.

— Я бы вас никогда не узнала, полковник, — задыхаясь, произнесла княжна.

Мужчина возвышался над ней. Раньше он не казался девушке таким высоким. Щеки ее непроизвольно вспыхнули.

— В последний раз, когда мы виделись, вы совсем промокли, и я вас даже не разглядела. Тогда на лице еще были раны. Рада, что вы поправились.

Глаза Тирона блеснули, и он расплылся в широкой улыбке:

— Тогда мы оба вымокли, княжна. Но меня это не беспокоило, потому что я изумлялся нашей встрече.

— О! — только и смогла воскликнуть Зина, лихорадочно обмахиваясь веером и прикрывая им пылающие щеки, хотя в комнате было достаточно прохладно. Она бросила озабоченный взгляд на Наташу, боясь, что та по-своему поймет слова полковника, но, не заметив ничего подобного, выдавила, все еще чувствуя, как бешено колотится сердце: — Это не имеет значения. Мы виделись так давно!

— Неужели? — Глаза полковника впились в Зинаиду. — А мне кажется, только вчера, потому что я постоянно вспоминаю о наших встречах, днем… и ночью.

Будь у княжны малейшая возможность, она немедленно сбежала бы. Но, вспомнив о поставленной цели, с тревогой посмотрела на Наташу, которая ответила ей довольной улыбкой. Похоже, подруге нравится, что полковник вечно смущает ее и ставит в неловкое положение.

Упрямо сжав зубы, Зина произнесла слегка дрожавшим голосом:

— Лучше оставьте пустые фантазии, полковник. Они вас никуда не приведут.

Глаза Тирона ласкали Зинаиду, и он многозначительно произнес:

— Должен заверить вас, княжна, что у меня богатое воображение. Но оно касается только одного лица.

Зинаида опять залилась краской, отчетливо представив мысли полковника, вспоминающего сцену в бане. Дай она волю своим чувствам, то отлупила бы его, чтобы довольная ухмылка исчезла с его красивого лица!

— Вы так много раз спасали меня, что я даже потеряла счет. Но боюсь, иногда вы бываете прямолинейным.

Услышав такой упрек, Тирон слегка хмыкнул, понимая, что его чувственные ощущения нельзя открыто демонстрировать перед столь невинной девушкой.

— Иногда я становлюсь жертвой своих фантазий, княжна. Но не беспокойтесь, я слишком предан вам, чтобы говорить о них.

— Этого недостаточно. — Зина улыбнулась, но все-таки уколола: — Мне нужны доказательства этого. Мы ведь не виделись уже две недели, и я боюсь, что вы просто шутите со мной.

Наташа была в ужасе от столь откровенного флирта. Она не сомневалась, что Райкрофт может постоять за себя. Но когда пушки Зины начнут палить во всю мощь, их заряды, несомненно, попадут Тирону прямо в сердце. Однако Наташа решила не вмешиваться. Ничего другого не оставалось. Андреева просто молила Бога, чтобы задумка Зинаиды не закончилась для Райкрофта еще одной дуэлью со смертельным исходом.

— Вы позаботитесь о княжне Зинаиде, полковник? — попросила Наташа. — Я обещала княгине Анне, что не буду оставлять ее одну, — и с улыбкой пояснила: — Но без помощи мне это не удастся.

Белозубая улыбка полковника очаровала Андрееву.

— Я займусь этим с огромным удовольствием, княгиня.

— Называйте меня Наташей, — попросила женщина. — Так делают все друзья.

— Я польщен и прошу вас, чтобы вы звали меня Тироном.

Женщина коснулась пальцами его руки:

— Будьте осторожны, Тирон.

Райкрофт поклонился:

— Позвольте заверить вас, Наташа, я справлюсь со всем.

Бросив многозначительный взгляд на Зину, прежде чем оставить ее наедине с полковником, хозяйка присоединилась к веселящимся гостям, которые пробовали вино.

Хотя зала была переполнена, Тирон чувствовал себя так, словно получил долгожданный подарок. Раньше ему не позволяли бывать в обществе Зинаиды, и теперь, наслаждаясь красотой девушки, полковник не хотел терять драгоценного времени. Он смело встретился с ее взглядом и тихо произнес:

— Княжна, вы полностью завладели моими мечтами. Любой мужчина не забудет того, что мне посчастливилось увидеть.

От такого бестактного напоминания та внутренне содрогнулась.

— Обычно я не демонстрирую свои прелести мужчинам, полковник. И мне не хотелось бы, чтобы вы открыли кому-нибудь то, что произошло в бане. Это такой стыд!

— Не беспокойтесь, я никогда не делюсь своими секретами.

Страхи Зины немного поутихли, и она расслабилась.

— Должна признаться, что очень волновалась, полковник… Видите ли, моя мать была англичанкой и приучила меня не мыться в общественных местах. Вы первый из посторонних лиц составили мне компанию.

Взгляд Тирона потеплел.

— Рад, что никто, кроме меня, не прикасался к такому сокровищу.

Зинаида почти не слышала его слов, ежась под пристальным взглядом. Она не встречала столь голубых и красивых глаз ни дома, ни за границей. Почему ей раньше представлялось, что они серые! Но встречи в сумерках в лесу и потом в темной бане были мимолетными, и теперь сапфировая синева поразила девушку. Глаза выделялись на загорелом лице, от солнца кожа стала оливковой, каштановые волосы чуть выгорели на макушке, виски и затылок оставались темными. В моде у мужчин были длинные волосы, однако полковник носил короткую стрижку, учитывая, что ему часто приходится надевать шлем.

Зинаида невольно залюбовалась красивой головой. Ей пришлось признаться, что Али оказалась права. Такого красавца, как Тирон, она еще не встречала. Значит, будет легче справиться с тем, что задумано.

Губы девушки расплылись в улыбке, и она подарила кавалеру игривый взгляд.

— Я не сомневалась, что княгине Анне удалось отпугнуть вас.

Тирон тихо рассмеялся:

— Наоборот, именно она заставила меня обратиться к государю.

Зина слегка наклонилась. Отблески свечи отражались на ее гладкой коже. Используя освещение, чтобы выглядеть как можно более соблазнительной, девушка решила пустить в ход оружие, дарованное ей природой, дабы подогреть любовный аппетит мужчины.

— Скажите, пожалуйста, сэр, вам это удалось?

— Еще — нет, — ответил Тирон, глядя на отблески, которые бросали огоньки на тонкое кружево. — Государь пока не дал мне разрешения.

— Какого, полковник? — В груди Зинаиды потеплело, когда она поймала его взгляд на тонкой ткани.

Многие мужчины восхищались ее красотой, но такого сладкого нектара обожания княжна еще никогда не вкушала.

— Того же, что я просил у вас, когда княгиня Анна захлопнула перед моим носом дверь… Мне хотелось бы иметь возможность ухаживать за вами. — Тирон потянулся за чашей с вином и еще раз взглянул на роскошную округлую грудь. Он сделал глоток, не отрывая взгляда от девушки. — Должен признаться, вы глубоко запали мне в сердце.

Зина расправила кружево на манжете и, намеренно избегая ласкающего взгляда, сказала:

— Я могу спросить, полковник? Скольким девушкам вы говорили подобные слова?

— Можете, — прошептал Тирон, приближаясь к Зине. — Ни одной.

— Как же вам удалось не жениться так долго? Вам, наверное…

— Тридцать четыре года, миледи.

— Достаточно зрелый возраст для холостяка… — Зинаида поймала немигающий взгляд, устремленный на декольте, но ничего не сделала, чтобы отвлечь внимание полковника на что-либо другое. Однако под столь пристальным и глубоким взглядом кожа начала гореть, дыхание участилось, подобной реакции девушка явно не ждала. Может быть, столь любопытный взор любую вывел бы из равновесия?

— Я не встречал таких женщин, как вы, — продолжил Тирон. — Мне кажется, их просто не существует.

— И вы намерены добиваться моей благосклонности? — пробормотала она, наконец-то решившись поднять глаза.

— Твердо, — без колебаний прошептал он и подошел так близко, как только позволяли ее широкие юбки.

Синие глаза остановились на губах Зины, и она словно почувствовала его ласковое прикосновение и невольно прерывисто вздохнула. Не зная, что сейчас происходит в воображении поклонника, девушка сама явственно ощутила несостоявшийся поцелуй. Она пребывала в замешательстве, пока полковник не взял чашу и не дотронулся губами до того места, где прикасался ее рот.

— Как сладко, — вздохнул он. — Именно такой я вас и представлял на вкус.

Зина встрепенулась, оторвавшись от гипнотизирующего взгляда, и посмотрела в другую сторону, чтобы как-то успокоиться и вернуться в реально существовавший мир.

Гости были погружены в свои разговоры и не обращали на них внимания. Среди присутствующих не было сплетников, ждущих малейшего повода, чтобы посудачить. К Наташе приходили люди жизнелюбивые, независимо от того, двадцать им лет или шестьдесят. Именно поэтому у княгини Андреевой всегда было весело и интересно. Никто никому не завидовал, так как каждый делал собственную судьбу и имел состояние.

У нее перехватило дыхание, когда рука Тирона, ставившего чашу с вином, ненароком задела ее грудь. Простое прикосновение разрушило крепость холодности, которую возводила вокруг себя княжна, вспыхнули неведомые чувства, и от сладких грез закружилась голова. До этого времени девушка мало знала о сладостных ощущениях и еще не пробудилась, а поэтому несказанно удивилась, как быстро ее тело реагирует на этого мужчину.

И все же Зинаида нашла в себе силы взглянуть на Тирона, но немедленно покраснела, прочитав в его глазах вызов. Мужчина явно догадывался о ее состоянии. И тут княжна поняла, что имеет дело не с безусым юнцом, которого можно кормить многообещающими словами и флиртующими улыбками. Для нее стало очевидно, что Тирон Райкрофт лучше знаком с любовными играми, нежели она.

«Значит, — решила Зина, — придется, видимо, подчиниться. Теперь Тирон будет определять, какая судьба постигнет меня».

Вся хитроумная стратегия девушки разбилась в пух и прах об опытность и страсть мужчины. Полковник продвигался к своей цели быстрее, нежели княжна — к своей. А посему мешал осуществлению ее плана. Если так пойдет дело, она может лишиться невинности прежде, чем появится возможность добраться до его квартиры.

— Простите, но мне нужно выйти ненадолго, — проговорила Зина, понимая, что должна остаться одна и собраться с силами.

— Я могу чем-нибудь помочь? — подчеркнуто вежливо спросил Тирон, прекрасно понимая, что так взволновало девушку. Не отрывая взгляда от роскошной груди под кружевом, он добавил: — Вас что-то расстроило?

Княжна прекрасно поняла подтекст его слов и решила, что должна противостоять напору Райкрофта, иначе все пропало. Она жестом остановила его и повторила:

— Мне нужно выйти.

— Может, этот напиток успокоит вас? — предложил Тирон, схватив руку девушки мертвой хваткой.

Полковнику не хотелось отпускать Зину, а кроме того, он боялся, что она вообще не вернется, ибо не раз сбегала, как испуганный крольчонок, как только он начинал настаивать на том, что мечтает поухаживать за ней.

— Я хочу выйти! — воскликнула запаниковавшая княжна, опасаясь, что мужчина почувствует дрожь в ее пальцах. Она вырвала руку. — Дайте мне пройти, полковник.

— А вы вернетесь? — Задавая этот вопрос, он нахмурил брови. — Или мне придется позабыть, что мы вообще встречались?

Эти слова пронзили девушку, как удар кинжала. В голосе Тирона послышалось искреннее разочарование, которое тронуло сердце и заставило Зину на мгновение задержаться. Опять поймав на себе его вопросительный взгляд, она наконец-то осознала, насколько их отношения волнуют полковника Райкрофта. Он серьезно вознамерился заполучить ее.

Почувствовав это, девушка встревожилась не на шутку. Начинала мучить совесть. Но ведь не станет же мужчина насиловать женщину, если она дорога ему?

Зинаида выдавила улыбку и притронулась к его руке.

— Я вернусь, — тихо пообещала она. — Вы дождетесь меня?

— Сколько бы ни пришлось ждать, — поклялся Тирон, поднес ее руку к губам и легонько поцеловал.

На этот раз Зинаида улыбнулась теплее, рассчитывая на перемирие. Ей пришлось вынести поцелуи Владимира несколько раз, но они никогда не волновали так, как простые прикосновения Тирона Райкрофта. Ничего подобного она прежде не испытывала.

Ощущая на себе его взгляд, Зинаида поспешила из залы и поднялась в свою комнату. Али уже уехала к Елизавете, и Зинаида осталась в одиночестве, которого так ждала, чтобы разобраться в новых чувствах и эмоциях, так взволновавших ее. Она бегала по покоям, как кошка в клетке, и никак не могла справиться с собой.

Только теперь княжна поняла никчемность ухаживаний престарелого князя и причину беспокойства, которое она ощущала при каждой встрече с полковником. В присутствии последнего мир становился светлее. Значит, между ее отношением к жениху и чувствами к Райкрофту — огромная пропасть.

Зинаида распахнула окно, высунулась в него и посмотрела на усыпанное звездами небо, опять размышляя о тех мгновениях, что провела с англичанином. Холодный ночной воздух остудил кожу, но не унес странного томления, которое девушка ощущала после случайных ласк Тирона. Она изумлялась мужчине, который посмел, пусть и ненароком, дотронуться до нее на глазах у всех.

Из-за тучи выползла луна. Зинаида случайно взглянула вниз, на улицу, и заметила там какое-то движение. Она внимательно всмотрелась в фигуры двух мужчин и через секунду узнала в одном из них князя Алексея. С ним был человек, которого тот, видимо, нанял, чтобы следить за княжной. Их появление встревожило девушку. На голове второго возвышалась каракулевая папаха, какие носили азиаты, а гигантская фигура показалась знакомой.

Алексей заметил княжну и уставился на нее. Довольный возглас разорвал ночную тишину. Но потом князь повернулся и исчез. Зине не понравилось появление незадачливого любовника, и это лишило ее доброго настроения. Она прекрасно понимала, что князь Алексей издевается над ней, уверенный, что лишил всякой надежды на будущее. Эти мысли только утвердили желание княжны использовать полковника Райкрофта.

 

Глава 14

Князь Алексей бы изумился, узнав, что именно он подготовил Зинаиду к столь решительным действиям. Она взглянула на свое отражение в зеркале, понимая, что нельзя оказаться в постели старика.

Княжна поправила кружева и лиф, слегка отпустив его на груди так, чтобы, с одной стороны, свободнее дышать, а с другой — выглядеть как можно более соблазнительно. Пока что Тирон вел себя спокойно, но, если Наташа права и выдержка любого мужчины имеет границы, Зина заставит Райкрофта потерять голову и решиться отвезти ее к себе на квартиру.

Покончив с туалетом, девушка опять поправила кружева, прикрыла грудь и опустила ожерелье так, чтобы большая жемчужина лежала как раз в выемке. Подушившись фиалковой водой и пригладив непослушные завитки, она посчитала себя готовой к встрече с несчастным, которого собиралась заманить в капкан.

Разглядывая свое отражение в зеркале, Зинаида сгорала от нетерпения покорить не тщеславного юношу, а весьма опытного сердцееда.

Девушка, как дуновение свежего весеннего ветерка, сбежала по лестнице и остановилась у входа, глазами разыскивая свою жертву. Полковник стоял с мужчинами неподалеку и моментально нашел Зину взглядом. Похоже, Тирон действительно ждал ее возвращения с нетерпением. Он медленно осмотрел возлюбленную с головы до пят, как антиквары рассматривают драгоценную реликвию.

Зинаида не могла не признать, что полковник тонко чувствует и понимает ее так, как другим не дано. Его взгляд коснулся волос, оценил их красоту, блеск и опустился на обнаженную шею. Райкрофт запоминал каждую деталь ее внешности и туалета. Казалось, столь пристальный взгляд вызвал в Зинаиде бурю эмоций и словно обласкал ее. Щеки покраснели, она тщетно пыталась освободиться от ненужных ощущений, но мысли опять вернулись к первой встрече и тесным объятиям нагих тел в воде.

С каждом разом Райкрофт казался княжне все более мужественным и его несомненные достоинства волновали ее все сильнее и сильнее. Девушка многое отдала бы, чтобы вновь оказаться с ним наедине. Она помнила упругие мускулы, очертания узких бедер, натренированный плоский живот, волосы, спускавшиеся к лобку… Тогда Зина впервые увидела голого мужчину, да еще возбужденного видом женского тела.

Теперь она вспыхивала от его смелого взгляда, всем существом ощущая их близость и раздумывая над тем, что может произойти и когда следует остановиться. К несчастью, княжна мыслила как невинная девственница, хотя и понимала, что мужчина способен изнасиловать ее. Матушка мало посвящала дочь в подробности интимных отношений супругов. Барьер неизвестности пугал Зину, но запретный плод всегда сладок, и в своих фантазиях она заходила значительно дальше, нежели посмела рассказать мать.

Сделав глубокий вдох и собрав все силы, княжна постаралась подбодрить себя и обуздать разыгравшееся воображение, приводившее ее в весьма возбужденное состояние. Нельзя поддаваться эмоциям, пока задуманное не свершится.

Девушка прекрасно сознавала, как трудно будет все осуществить, когда при одном воспоминании об этом нагом мужчине так бушуют чувства.

Наконец почувствовав себя более уверенно, Зинаида решилась выдержать взгляд Тирона, когда тот направлялся к ней, но моментально покраснела под пристальным взглядом синих глаз. Полковник остановился рядом и дотронулся до ее спины. От прикосновения по коже побежали мурашки, потом рука застыла на талии. Никто из гостей ничего не заметил.

— Вы еще красивее, чем столетие назад, — тихо прошептал Тирон, вдыхая ее аромат. — А может, я забыл детали, ведь вы отсутствовали так долго…

Зинаида еще раз подивилась проницательности мужчины, словно читавшего ее мысли. От взгляда Райкрофта не ускользали даже мелочи.

Княжна, конечно, не могла догадаться, что привела Тирона в истинное замешательство, ибо он моментально заметил ее возросшую чувственность.

— Я много повидал в жизни, — хрипловато продолжил Райкрофт и уставился на декольте, подчеркивающее всю роскошь ее груди. — Но ни одна девушка мне так не нравилась и ни одна не была столь прекрасна и соблазнительна, как вы, Зинаида. Мне трудно держать дистанцию.

— Вы преувеличиваете, полковник, — ответила Зина, чувствуя его пальцы на спине. Окажись они сейчас одни, и он непременно нашел бы застежку. — Я впервые встречаю мужчину, который способен заметить перемену в туалете женщины. — Она опустила ресницы и добавила: — Неужели вы упрекаете меня в желании выглядеть как можно лучше в ваших глазах?

— Разве может мужчина винить совершенство? — гипнотизируя ее улыбкой, заявил Тирон. — Вы полностью завоевали мое сердце, Зинаида. Мне хотелось бы остаться с вами наедине, чтобы доказать, сколь высоко я ценю ваше общество.

Чувствуя, что удача близка, но пугаясь слишком быстро обнадежить его, княжна ответила игривой улыбкой, тщетно борясь с собственными эмоциями. Этот мужчина впервые разбудил ее сексуальность, и ощущение оказалось чересчур приятным.

— Вы что, хотите пригласить меня к себе, полковник?

— Это самое страстное мое желание. Я мечтаю об этом. И постоянно вспоминаю нашу первую встречу, пусть прекрасное повторится!

— В таком случае мне следует проявить осторожность, — пробормотала она. — Тогда вы отпустили меня, не причинив зла. А что же будет во второй раз?

— Сомневаюсь, что смогу сдержаться, — откровенно признался Тирон. — Но если Бог соблаговолит, мне бы было приятно, чтобы вы назвали меня по имени. Мы уже достаточно долго знакомы… Разве трудно сказать: Тирон или, например, Тир. Так называет меня бабушка.

Зинаида произнесла его имя так, будто смаковала какой-то вкусный фрукт.

— Тирон… Тир… Тирон… — Она улыбнулась и решилась: — Пока мы не познакомимся поближе, остановимся на Тироне.

— Мое имя звучит в ваших устах, как песня, — сказал ей полковник, с жадностью глядя в губы девушки. — Мне бы хотелось наслаждаться сладким нектаром ваших губ. Так хочется научить вас целоваться.

Краска, набежавшая на лицо Зинаиды, выдала ее чувства. Хотя русские девушки ее круга обычно не целовались до брака, княжне не хотелось, чтобы полковник посчитал ее цыпленком, только что вылупившимся из яйца.

— А что заставляет вас думать, что подобные уроки мне нужны?

Райкрофт внимательно посмотрел на нее.

— Я с первого момента знакомства уверовал в вашу непорочность. — Он поднес ее руку к губам и с нежностью добавил: — Если это ошибка, то я уже ревную.

Успокоенная обожанием полковника и тем, как он нежно поцеловал ей кончики пальцев, Зинаида спросила:

— А я не должна ревновать ко всем тем женщинам, которые обучали вас?

Тирон улыбнулся, довольный таким поворотом дела.

— Не стоит, миледи. Я стал вашим слугой с первой встречи.

Девушка недоверчиво подняла брови и поддразнила его:

— Не знаю, чей вы раб, Тирон. Если мой, то почему мы так долго не виделись?

— Во всем виноват государь, потому что занял меня службой. Но даже тогда я мечтал лишь о вас.

— Это не оправдание… Я слышала разные сплетни, а посему не уверена в вас.

Догадавшись, что Зинаида ревнует к женщинам, которые были в его жизни, Тирон возликовал в душе и решил сразу же остановить все ее расспросы:

— Я с удовольствием спрятал бы вас от посторонних глаз, Зинаида. Но придется познакомить с другом.

Полковник жестом позвал кого-то, но большинство свечей задули, ибо слепой старик запел балладу о богатыре и красивой девушке. Гостей заворожил зычный голос, и они внимательно слушали песню.

На знак полковника откликнулся русский офицер, стоящий рядом с обворожительной девушкой и ее отцом князем Зерковым. Красавец извинился перед собеседниками и стал пробираться мимо собравшихся. В этот момент Тирон взял Зинаиду за руку и отвел ее от двери. Стараясь не мешать гусляру, он представил подошедшего мужчину:

— Это мой заместитель, капитан Григорий Тверской… Княжна Зинаида Зенкова.

Церемонно поклонившись, Григорий заговорил на прекрасном английском:

— Рад, что мы наконец-то познакомились, княжна. — Капитан выпрямился и тепло улыбнулся. — Думаю, вы не запомнили меня во время схватки с Владиславом, но я тоже участвовал в разгроме банды, которая захватила вашу карету. Конечно, ваше спасение — заслуга только полковника Райкрофта. Он приказал нашему полку развернуться и выяснить причину перестрелки.

Зина беззаботно рассмеялась:

— Очень благодарна и вам, капитан, и, безусловно, вашему командиру.

— Я уверен, княжна: полковник Райкрофт счастлив, что сумел спасти вас. Ведь за несколько дней до этого нападения он освободил боярынь, захваченных разбойниками на постоялом дворе, однако отказался встретиться с ними по возвращении в Москву и отверг все приглашения.

Тирон бросил на подчиненного угрожающий взгляд и попытался превратить это в шутку:

— Среди этих сестер была одна, которая не проходила в дверь. Этой женщине приглянулся Григорий. Чтобы спастись от ее приставаний, моему другу пришлось спрятаться в коптильне, пока дама не прекратила поиски и семья не уехала. — Тирон поднял глаза и заметил, что девушка, стоявшая рядом с князем Зерковым, разглядывает капитана, и тотчас кивком указал на молодую княжну: — Думаю, тут есть еще одна, страждущая вашего внимания, Григорий. У вас дар очаровывать хорошеньких женщин.

Тверской широко улыбнулся и глазами отыскал молодую княжну Зеркову, глядевшую на него с явным вниманием. Потом повернулся к командиру, пристукнул каблуками и попросил разрешения удалиться:

— Поскольку у нас завтра выходной, полковник, я не буду возвращаться с вами домой. Я принял приглашение князя Зеркова провести вечер в его доме и вспомнить то время, когда мы вместе росли с его дочерью.

Тирон наблюдал, как капитан поспешил к своим знакомым.

— Думаю, эта княжна больше понравилась Григорию, чем все остальные, — заметил он. — Иначе он уже спрятался бы в конюшне.

— Я тоже должна радоваться, что вы со мной и не удрали? — не сдержалась Зинаида.

Тот только рассмеялся:

— Абсолютно честно заявляю, что горю желанием остаться в вашем обществе как можно дольше.

Зина тихо охнула, чувствуя, как сильные пальцы сжали ее руку. Райкрофт повел девушку через зал к тому месту, откуда было лучше слышно гусляра, и намеренно остановился около открытой двери, ведущей в сад.

Ветерок доносил аромат цветов. Молодые люди были поглощены друг другом, мечтали о прикосновениях, но не смели решиться, и Зина понимала, что дрожит не от холода. Близость Тирона заставляла думать о собственной уязвимости. Девушка перестала стыдиться, когда глаза Райкрофта впивались в то, до чего он не смел дотронуться. Не скрывая восхищения, он провоцировал княжну на откровенный разговор.

— Вы так устали без женского общества, полковник, что готовы съесть меня глазами.

— Если бы мы остались наедине, Зинаида, — признался Тирон, — вы бы это почувствовали. А пока приходится довольствоваться тем, что позволено.

Песня не прекращалась и звучала как таинственное заклинание. А Зинаида, чувствуя на себе взволнованный взгляд полковника, все больше и больше возбуждалась. Сначала она надеялась опутать Райкрофта любовной паутиной, чтобы полностью подчинить собственной воле, но теперь сие было не нужно, потому что инициативу в свои руки взял он.

Однако, боясь провала своей затеи и тяжких последствий, девушка продолжала задуманную игру. Она поднялась на цыпочки и прошептала на ухо кавалеру:

— Вы видели сад? Ночью он особенно красив.

Зина отступила на шаг, маняще улыбнулась и, как летающая фея, впорхнула в зимний сад и стала под деревом, через качающуюся листву которого луна бросала отблески на ее декольтированное платье. Княжна ждала в тишине ночи, внешне спокойная, как римская жрица. Однако она лишь демонстрировала холодность, пытаясь разобраться в собственных чувствах.

Только теперь до Зины дошла суть того, о чем предупреждала Наташа. Она не могла вообразить, что таится за загадочной дверью чувствительности, которую сама открыла в себе. В саду появился Тирон. Сначала он шел осторожно, разглядывая тропинки и тени, а затем увидел ту, которую искал. И уже через мгновение очутился рядом с Зиной, глядя в ее поднятое лицо и сияющие глаза, в которых отражались его собственные желания.

Затем полковник столь жадно поцеловал губы девушки, что тщательно возведенная крепость немедленно рухнула. Дыхания слились, Райкрофт продолжал ласкать ее языком, наконец добившись желанного отклика. Княжна поднялась на цыпочки и обняла его за шею. Этот поцелуй достиг большего эффекта, наполнил ее сладким томлением и подействовал более опьяняюще, чем любое из пробованных вин.

Они со вздохом оторвались друг от друга, переводя дыхание, но слишком короткое вступление не устроило Тирона. Ему нужно было все или ничего. Руки полковника медленно двигались по стройной спине, прижимая мягкое тело девушки к своему мускулистому торсу. Его рот опять с жадностью пожирал губы Зинаиды, и та поняла силу его страсти. Притворяться не было нужды, и мир плясал как сумасшедший дервиш, а девушка теряла ощущение реальности. Мысли об обольщении утонули в обжигающем поцелуе.

Отвернув лицо, чтобы еще раз перевести дыхание, Зина пыталась отогнать охватившее ее состояние опьянения. От бури эмоций кружилась голова. Райкрофт стал единственной опорой, к которой она могла прильнуть на качающейся земле. Тело охватила дрожь, когда он губами прикоснулся к ее изящному ушку, потом к шее, осыпая кожу множеством поцелуев.

Зина закрыла глаза, ощутив истому от пылких прикосновений и открытий, которые делало собственное тело. Полностью отдавшись во власть чувств, девушка откинула голову, и полковник приник в страстном поцелуе к тому месту, куда ниспадало ожерелье. От бушующего в нем огня у Зинаиды перехватило дыхание. Да и сама княжна дрожала явно не от свежего ветерка, врывающегося в открытую дверь сада. Такого экстаза она еще не знала. Оказывается, отдаваться ласкам значительно приятнее, чем приковывать мужской взгляд к выемке на груди с помощью хитроумных, но жалких уловок.

Все существо Зинаиды предупреждало ее, что нужно остановится. Но отречься от столь сладких ощущений оказалось трудно, и она тешила себя надеждой, что эти ласки ни к чему дурному не приведут. И все же попыталась отстраниться, дабы иметь возможность сбежать, если понадобится.

Тирон поступал согласно предыдущему опыту. Он был женат и имел, конечно, любовниц. Полковник знал, как себя вести, когда ему не сопротивлялись, а посему принял пассивность Зинаиды за согласие. Однако на всякий случай решил действовать осторожно.

Он опять нашел ее губы, и девушка не смогла устоять. Райкрофт попытался убедить девушку в том, что ей ничего не грозит, и затем, возбудив до предела, намеревался добиться своего.

Однако прикосновения к великолепному, соблазнительному телу делали его нетерпеливым.

Тирон понимал, что одержал маленькую победу, когда Зинаида обняла его за шею, и порадовался тому, что ее нежные пальцы принялись ласкать его затылок. И все же осторожность не помешает. Полковник стал предельно обходительным, когда девушка задрожала от его поцелуев. Он опять ласкал губами ее благоухающую шею и наконец позволил себе спуститься на более запретную территорию.

Зинаида застыла, когда Тирон прикоснулся губами к груди, ибо еще не была готова к подобным вольностям. Однако прежде чем она смогла что-то предпринять, рука Райкрофта уже оказалась в глубине лифа. Когда теплая ладонь, а потом и рот прикоснулись к груди, из горла Зинаиды вырвался хрипловатый стон.

— Нет! Вы не должны! — отчаянно зашептала она, видя, что обнажена. — Это нехорошо! — Княжна попыталась вырваться, но полковник еще крепче сжал объятия.

— Неужели ты не понимаешь, как я хочу тебя? — с отчаянием в голосе проговорил он. — Я уже не могу сдерживаться. Отдайся мне, любимая!

Никогда в жизни у Зинаиды не возникали такие сумасшедшие эмоции, какие она ощутила, когда его язык принялся ласкать сосок. Столь острых переживаний она еще не ведала. По телу пробежала теплая волна. Удовольствие от прикосновений лишило всяких сил, и она отдалась ласкам, которые доводили ее собственные чувства до экстаза.

Но Тирону нужно было нечто большее. Он поднял голову и посмотрел в зеленые озера глаз девушки, боясь увидеть в них страх или колебание. Но глаза не разочаровали его.

Райкрофт подхватил девушку на руки, лихорадочно отыскивая какое-нибудь место, где они могли бы укрыться от посторонних глаз и по-настоящему сблизиться. Полковник не хотел брать Зинаиду прежде, чем не создаст маленький рай, в котором ей будет легче расслабиться, но уже не контролировал собственную страсть и забыл о предосторожностях.

Тирон мечтал только о том, чтобы прижать нагую Зину к себе. Место в тени подойдет, но там они будут полностью одеты, хотя опытному мужчине уже не раз приходилось удовлетворять свою плоть, не снимая с дамы широких юбок.

Зинаида поражалась собственной покорности, но где-то в глубине души зазвонил колокольчик рассудка. Не хотелось стать жертвой мимолетной страсти. Девушка отчаянно собралась с силами, обняла Тирона за шею и прижалась к его лицу:

— Умоляю! Не здесь, Тирон! Если хочешь, я поеду к тебе домой.

Боясь разорвать страстные объятия и страшась того, что она остынет, Тирон не отрывал взгляда от Зины, чувствуя, что его плоть восстала и пронзила тело болью. Если он не насладится женщиной, агония неотвратима. Понимая, что княжна способна сбежать, полковник решил, что не сможет выдержать новой пытки.

— Ты нужна мне сейчас, Зина! Мне невыносимо ждать! — умолял он. Желание не отступало, Райкрофт опять принялся целовать девушку и почти поборол ее сопротивление.

Колокольчик опять упреждающе зазвонил. На какое-то мгновение Зинаида вновь отдалась упоительным ощущениям, пронзавшим ее тело. И только благодаря огромной силе воли мысли прояснились и она смогла совладать с собой.

— Ты хочешь взять девственницу в таком месте? — зашептала княжна на ухо полковнику. — Если нас застанут, все может случиться…

Тирон выпрямился, пытаясь побороть желание. Девушка права. Этот сад не то место, где можно спокойно насладиться любовью. Она заслуживает большего, хотя бы потому, что ни одну женщину в мире, даже Ангелину, полковник так не хотел. Три года назад, в первую брачную ночь, он был осторожен и мягок с невестой. Он не имеет права поступить с княжной иначе.

— Ожидание смерти подобно, но я подчинюсь твоей воле и подожду. — Райкрофт опять страстно поцеловал девушку, поставил ее на ноги, и она поправила одежду. — Ты поедешь со мной? — умолял он. — У дома меня ждет карета.

— Мне нужно совсем немного времени, — прошептала Зинаида, наконец-то восстановив дыхание. Она еще дрожала от той бури чувств, которые пробудил в ней этот мужчина. — Подожди меня здесь. Я вернусь, только переоденусь и возьму плащ.

— В этом нет необходимости, — резонно заявил Тирон, твердо вознамерившийся достичь желаемого. — Я тебя согрею. А когда мы доберемся домой, платье не понадобится.

От таких откровенных слов Зинаиду покоробило. При упоминании о ненужном наряде она тут же представила их вместе голыми. Видение напугало Зину, но другого выхода не было. Она освободится от князя Владимира и притязаний князя Алексея.

— Я должна подготовиться к встрече с тобой.

Тирон не устоял перед просьбой женщины. Ей действительно нужно время, коль она решилась отдаться ему.

— Еще один поцелуй, прежде чем ты уйдешь. — Полковник крепко обнял княжну. — Это поможет мне продержаться.

Зинаида с готовностью подставила губы и провокационно начала ласкать рот Тирона языком, изумляясь собственному бесстыдству и думая, что сумеет вырваться, но эта ласка заставила мужчину затянуть поцелуй. Потом он отпустил ее, но на сей раз Зинаиде уже не хотелось разрывать объятия.

— Поцелуй меня еще, — просила она, обхватив полковника за шею. Тот крепко прижал девушку, и она услышала, как бешено бьется его сердце.

— Если ты не уйдешь, я возьму тебя прямо здесь, — хрипло прошептал Райкрофт, обхватив ее бедра. — Мне больно ждать так долго.

Хотя множество юбок служило хорошим прикрытием, суть этих слов сразу дошла до девушки. Радуясь, что темнота скрывает ее смущение, Зина отодвинулась.

— Пойду переоденусь. Ты подождешь меня здесь?

— Да, любимая. И поторопись.

Наблюдая за уходом девушки, Тирон сжал зубы, чтобы не застонать. Он ходил взад-вперед, стараясь думать о чем-нибудь другом, чтобы хоть как-то облегчить свое состояние. Если Зинаида не вернется, дорога домой станет невыносимой.

Райкрофт никогда еще не брал женщину силой, но княжна достаточно распалила его, и он боролся с желанием подняться в ее комнату и немедленно добиться своего.

 

Глава 15

Зина остановилась около двери в дом, чтобы взять себя в руки, ибо она не владела собой в эту минуту. Таким прибывает в порт измотанный проделками Нептуна корабль, лишившийся парусов. Оборонительная тактика рухнула, а вместе с ней — и уверенность в себе. А ведь еще совсем недавно девушка наивно полагала, что сумеет устоять перед любым.

Еще дрожа от страстных объятий Тирона, княжна лихорадочно поправила волосы и платье, но не могла подавить возбуждения, охватившего тело. Она и представить не могла, как воздействуют даже поцелуи. Ни один мужчина не волновал ее так, как Тирон Райкрофт. Знакомая лишь с легким прикосновением губ, Зинаида никогда раньше не допускала столь откровенных ласк и была неспособна справиться с всепожирающим огнем страсти. Однако предстояло выйти к гостям и притвориться спокойной, дабы не выдать своего состояния.

Вскоре придется поменяться платьями с Наташей и предстать перед ее критическим взором, а поэтому лучше казаться уверенной в себе. Зина беспокоилась, что предстоит раздеться в присутствии подруги: грудь все еще горела от поцелуев Тирона. Если Наташа догадается, насколько полковник необуздан в своих порывах, все рухнет и единственный шанс на свободу будет потерян навсегда.

Княжна внутренне собралась, предвкушая встречу с Андреевой. Нельзя, чтобы та что-нибудь заподозрила, — иначе не согласится помочь.

Притворившись абсолютно безразличной и холодной, Зенкова вошла в зал и взглядом поискала старшую подругу. Темные глаза ответили ей, седеющая голова кивнула в ответ. Грациозно пройдя в прихожую, Зина почти побежала, когда добралась до лестницы. Она ворвалась в собственную комнату, радуясь, что наконец-то оказалась в безопасности.

На мгновение она устало прислонилась к двери, словно только что выиграла трудный забег, и постепенно перестала дрожать. Взяв себя в руки, Зина подошла к окну и приоткрыла штору. Из тени тут же вышел князь Алексей и помахал ей рукой, давая знать о своем присутствии. Девушка отдалилась от окна и аккуратно задернула шелковые гардины.

К тому моменту, когда к ней присоединилась Наташа, Зина уже сняла вечернее платье и переоделась в темно-зеленый наряд, великолепно оттенявший ее красоту. Она сама выбрала его специально для этого случая. Декольте было глубоким, так что пыл Тирона не угаснет, пока они не доберутся до его квартиры. Одно дело — сдерживать его любовный шквал, а другое — отвечать на вопросы, если у полковника возникнут подозрения в тех мотивах, которые заставили княжну так быстро согласиться на любовную связь.

Чтобы хоть как-то соблюсти приличия, Зина набросила на плечи шаль. Она всегда бережно хранила тайну их первой встречи и не собиралась рассказывать кому-нибудь о том, что произошло сегодня, даже Али, которую княжна намеренно отослала к Елизавете, чтобы та ничего не видела и не слышала.

Повернувшись спиной к Наташе, Зина поправила лиф, а затем помогла подруге снять сарафан. В этот момент послышался звон колокольчиков, оповещавший о прибытии ее собственного экипажа.

— Степан вернулся от Тарасовых, — сказала Зина. — Нужно приказать ему подождать, пока я уеду.

— Неужели ты думаешь, что он примет меня за тебя? — недоверчиво спросила Наташа. Она страшно нервничала, особенно после того, как узнала, что полковник уже пережил одну дуэль из-за женщины. Он не рассказал, как эта дама умерла, а поэтому Андреева безумно беспокоилась за Зину. Но, зная, что та решила довести дело до конца, не стала пугать ее своими откровениями.

— Постарайся не говорить со Степаном, чтобы он тебя не узнал, — предупредила Зинаида. — Если он догадается, то поднимет шум и начнет расспрашивать. Князь Алексей начеку, и это будет рискованно. Не узнав тебя, кучер решит, что это я, и ничего не спросит. Я уже сказала ему, куда ехать, и это вызвало нездоровое любопытство. Но Степан никогда не посмеет ослушаться меня.

— Я сказала князю Зеркову, что тебе нездоровится, и он не будет обеспокоен моим отсутствием, думая, что я забочусь о тебе. Князь пообещал взять на себя роль хозяина, так что никто из гостей ничего не заподозрит. Где ты оставила полковника Райкрофта?

— Он ждет в саду и нанял экипаж, так что твой не понадобится.

Наташа натягивала голубое платье и рассуждала:

— Конечно, он согласился. Я имею в виду — отвезти тебя к себе домой?

— В общем-то, да. — Зинаида предпочла особо не распространяться, затягивая корсет на подруге.

Наташа посмотрела на свое отражение в зеркале, любовно провела по модному воротнику и сказала:

— На расстоянии князь Алексей не догадается, что это я, — но потом озабоченно посмотрела на волосы и нахмурилась: — Боюсь, меня выдаст седина. У тебя есть накидка?

— Эта должна подойти. — Зина достала белую кружевную мантилью, которую князь Алексей видел на ней, и прикрыла голову подруги.

Наташа с улыбкой повернулась и предстала перед взглядом Зины.

— Как я выгляжу?

— Ты красавица. Как всегда, — заверила ее девушка. — А теперь стань к окну, словно ты смотришь на карету. Пусть князь Алексей тебя увидит. Но когда выйдешь из дома, постарайся, чтобы он не узнал тебя. Пусть подумает, что это я села в экипаж, тогда он последует за ним, пока Степан не остановится. К этому моменту я уже буду на квартире Райкрофта.

— Князь знает, где живет полковник?

— Если нет, то быстро выяснит, — сухо ответила Зина.

Наташа издала озабоченный вздох и потрепала девушку по щеке:

— Судя по тому, как Тирон очарован тобой, он проявит нетерпение. Тебе будет трудно удержать его в рамках приличий до приезда Алексея.

— Если это произойдет, мне придется винить только себя, — пробормотала Зина, стараясь не встречаться с обеспокоенным взглядом подруги. Она дивилась собственной решимости и не боялась дурного исхода, понимая, что необходимо собрать все силы, чтобы достичь ранее задуманной цели.

— Мне пора, — вздохнула Наташа, с недовольством думая о долгой поездке по городу. А потом с хитроватой улыбкой предложила другой план: — Может, мне поменяться с тобой местами и поехать с полковником Райкрофтом? А ты покатаешься в карете по городу?

Зина рассмеялась столь невероятному предложению:

— Боюсь, что перемена планов не даст желанных результатов.

Притворившись разочарованной, Наташа попробовала протестовать:

— Мне будет очень скучно одной, а полковник так красив! — И когда ответа не последовало, Наташа жеманно вздохнула, а потом поправила платье и накидку на голове. Она окончательно решилась: поцеловав подругу в щеку, княгиня попрощалась и оставила Зинаиду одну ожидать отъезда кареты. Только через несколько минут девушка решилась выглянуть в окно. Сердце радостно забилось: князь Алексей с наемниками отправился вслед за экипажем, который увозил Андрееву.

— Он, без сомнения, думает, что застал меня врасплох, — вслух произнесла Зинаида. — Князь не переживет, когда узнает, что остался в дураках.

Набросив черный бархатный плащ с капюшоном, Зина заспешила по лестнице, которая вела в комнату Наташи. Через мгновение она уже была в саду в объятиях Тирона.

— Я уже начал беспокоиться, что ты не вернешься, — пробормотал он и крепко прижал девушку к себе.

Зина откинула голову и отдалась во власть поцелуя. Ноги обмякли, сердце бешено заколотилось. Охваченные страстью, они наконец-то оторвались друг от друга. Тирон взял княжну за руку и повел к долгожданной карете, затем быстро взял на руки, бросил несколько слов по-русски кучеру и посадил Зину в экипаж.

— А вы делаете большие успехи в языке, полковник, — с улыбкой заметила княжна, когда тот закрыл дверь. — Скоро я смогу понимать вас.

— Если бы я знал, что приеду сюда, то три года учил бы язык, — улыбнулся Тирон и задернул занавески на окнах.

Карета тронулась, Райкрофт откинулся на спинку сиденья, не отрывая взгляда от девушки.

— Ты будешь понимать меня и без слов, Зина. Ничто другое значения не имеет. Стоило ехать в Тмутаракань, чтобы встретить здесь тебя.

— Думаю, Наташа предупредила заранее, что я теперь живу в ее доме?

— Я имел в виду приезд в Россию, — пояснил он. — Рад, что ты вернулась, а то я уже собирался разыскать тебя и взять там, где найду:

Зина ласково дотронулась до его губ:

— Ты насмехаешься надо мной.

Тирон прошептал:

— Я не знал, что так долго тянется столетие, пока не оказался в этом саду, ожидая тебя.

Девичьи пальчики провели по его переносице.

— А как тянется время сейчас?

— Слишком быстро.

Зина пальцем провела по его брови, а потом по щеке.

— Что мы можем сделать, чтобы оно остановилось?

— Останься со мной навсегда.

Рука застыла в воздухе, когда Зина встретилась с застывшим синим взором.

— Я могу провести с тобой только пару часов, а потом должна вернуться.

— Тогда все для меня будет потеряно, — пробормотал Тирон и жадно поцеловал ей ладонь. — Я обязан как можно быстрее сделать тебя своей.

— Умоляю, не надо! — проговорила Зинаида, ощущая прикосновение его губ. — Время, проведенное вместе, должно стать для нас драгоценным воспоминанием. Разве не лучше любить медленно и дорожить каждым мгновением?

Его губы коснулись ее бровей и остановились на пульсирующем виске.

— Твоя мудрость удивляет меня, Зинаида. Учитывая, что у тебя нет опыта, откуда такие познания?

— От матушки, — ответила она, перебирая серебряные завязки у него на камзоле.

— Дальновидная женщина. Она, должно быть, обожала твоего отца, если покинула родину ради него.

— Это не было большой жертвой во имя любви, учитывая их отношения. — Горький вздох сорвался с губ девушки. — Как жаль, что их нет в живых! Анна не смогла заменить мне мать, а князь Алексей — просто развратник и насильник. С ним лучше даже не знакомиться. Я постоянно боялась, что он застанет меня врасплох. Это чудо, что я выбралась из дома Тарасовых.

— Угрозы? — недоумевал Тирон, внимательно глядя на девушку.

И та мгновенно покраснела:

— Князь Алексей домогался меня и намеревался растоптать, если я посмею сопротивляться.

— Я не могу винить этого мужчину в том, что он желал тебя. Но не такими же методами! Они мне противны.

— Ты выразил мои чувства…

— Я предпочитаю, чтобы ты отдалась мне по доброй воле.

Ресницы Зинаиды вздрогнули, и она опять оказалась во власти жаркого поцелуя. Наконец Тирон оторвался от девушки, и тогда она шепотом произнесла:

— Твои губы заставляют меня желать этого.

— Тебе хорошо?

— Не просто… Они заставляют меня хотеть большего.

Тирон сбросил капюшон с ее головы и принялся ласково целовать, одновременно развязывая шнурки на плаще.

Справившись с ними, он сбросил бархатную накидку, и та упала на сиденье сзади. В голубых глазах тут же засияло желание. Тирон пожирал взглядом неописуемую красоту. Зина забеспокоилась, не слишком ли откровенен ее наряд. Но затаила дыхание, когда полковник медленно провел пальцем по плечу, потом — по изящной ключице и коснулся груди. Прелесть новых ощущений настолько захватила Райкрофта, что Зинаида, дрожа от предвкушения большего, сама поцеловала его в губы. Она боялась, что Тирон дотронется до сосков и вызовет в ней ответный огонь. И вскоре эта жадная ласка дошла до сути ее женского естества.

Играя с ее губами, Тирон дотронулся до бедра и посадил Зину на колени. А потом откинулся на спину. Девушка была настолько поглощена поцелуем, что только позже увидела, что ее обнаженное тело касалось мужских колен. И тут до девушки дошло, что полковник хочет овладеть ею как можно скорее. Будь у них в запасе больше времени на дорогу, и он непременно настоял бы на своем.

— Не уходи, Зиночка, — прошептал он, лаская ухо. — Мне нравится, когда ты рядом.

Стараясь отвлечь княжну, Тирон опять поцеловал ее, но уже не сдерживаясь. Однако почувствовал сопротивление. Рот так жадно упивался сладкими девичьими губами, что постепенно Зинаида отбросила все сомнения и отвечала на ласки с такой же страстью.

Оторвавшись, мужчина дотронулся до груди, исследуя на ней каждый холмик, пока девушка наконец не положила ему голову на плечо, а потом осторожно спустил рукав платья.

Зине хотелось испробовать неизведанных ощущений, и она опять прижалась к губам Тирона. Но тот слегка отпрянул и лишь прикоснулся к жадному рту губами. Заметив, что страсть поклонника утихла, Зинаида обняла его руками за шею и посмотрела прямо в глаза.

— Тебе наскучили поцелуи невинной девушки? — шепотом спросила она, несколько огорченная:

Тирон улыбнулся:

— Мне все в тебе мило, Зина. Но твое платье слишком возбуждает меня.

Взгляд мужчины напомнил горящие угли, и, словно по желанию Зинаиды, они слились в страстном поцелуе, разрушившем последние барьеры. На этот раз полковник уже не останавливался.

Он стянул рукав и лиф. Грудь осталась обнаженной. Наконец-то Райкрофт ласкал руками то, о чем так страстно мечтал ночами. Видя, что девушка не оказывает никакого сопротивления, полковник полностью спустил лиф и обнял ее за спину. В тусклом свете белоснежная кожа сияла, как луна, и мужчина наслаждался соблазнительной плотью, словно одичавший островитянин. Рука приподняла грудь, и язык дотронулся до чувствительного соска, а потом принялся ласкать кожу вокруг него.

Зина боялась вздохнуть, ее охватила такая же исступленная страсть, как и полковника. Тело словно растаяло. Оно становилось горячее с каждым мгновением. Но Тирону и этого показалось недостаточно. Он жаждал всего.

Намереваясь сохранить испепелявшее девушку желание, Райкрофт забрался рукой под юбку и нашел то место, до которого еще никто никогда не дотрагивался. Если бы Тирон ударил Зину, эффект был бы тот же.

Девушка в ужасе отпрянула, но его жаркий поцелуй опять заставил ее замолчать.

— Умоляю, не надо! — воскликнула она, вырываясь из пылких объятий, и схватила Райкрофта за руку, чтобы предотвратить дальнейшие бесстыдные попытки. — Ты не должен! Только не здесь!

Тирон неохотно убрал руку, с огромным трудом борясь с собой. Ему казалось, что он очутился в стальной клетке и должен сломать ее прутья, чтобы взять Зинаиду прямо здесь. Догадываясь, что возбудил в девушке ответное желание, Тирон тем не менее отлично понимал, что не сможет силой овладеть ею. Тогда он не получит никакого удовольствия. И продолжал отчаянно надеяться, что Зинаида все-таки станет настоящей любовницей, которую он будет лелеять так же, как муж — жену. Придется осторожно учить ее интимным отношениям и так возбудить желание, чтобы Зина не смогла отказывать ему. Определив цель, полковник решил, что на это потребуется время, но непродолжительное.

— Успокойся, Зина, — уговаривал он, глядя на девушку, которая прикрывала руками голую грудь. Тирон поднял накидку и набросил ей на плечи, дав возможность почувствовать себя в безопасности. — Успокойся, любимая! Я не сделаю тебе ничего дурного!

Зина еще сгорала от стыда после его откровенных прикосновений и не хотела сдаваться, когда Райкрофт посадил ее рядом. Она оправила платье и боялась даже поднять глаза. Будет очень трудно избежать его страстных притязаний.

Для Райкрофта не существует никаких препятствий, ничто не может охладить столь пылкий темперамент. Когда его рука дотронулась до нее, девушка снова поняла, что Тирона сейчас интересует только одно. Чтобы избежать этого, нужно немедленно удрать. С этим гордым ястребом справиться трудно. Может, ее спасет улыбка судьбы?

Тирон поправил выбившуюся прядь темных волос и успокаивающе заговорил:

— Любой муж или любовник дотрагивается до женщины так, как я до тебя. В браке это естественно.

— Но мы ведь не женаты, — заметила Зинаида, перед глазами которой внезапно встал образ покойной матери.

— А если бы это произошло, ты вела бы себя иначе? — поинтересовался он и с любовью продолжил: — Тебе нужна эта связь так же, как и мне. И все равно ты ведешь себя странно, словно не понимаешь, что произойдет. Дорогая, если тебя что-то сдерживает, то мы можем считать, что наш праздник окончен.

Зина удивленно смотрела на Тирона, пока тот не улыбнулся.

— Неужели ты считаешь меня железным? Нет, любимая, я — мужчина. И хочу тебя так, как муж хочет жену. Я мечтаю прикасаться к тебе, любить тебя и надеюсь, что ты ответишь тем же. В интимных отношениях люди дарят удовольствия друг другу, и это естественно. — Он рассмеялся, когда девушка отпрянула, и притянул ее к себе. — Я думал, что ты знаешь, как все случается.

— Я никогда не была с мужчиной, — пробормотала Зинаида и на мгновение расслабилась. — Мама говорила мне, чего ждать от брака, но как-то… никаких деталей. Она полагала, что супруг обучит меня всему. Мне кажется, сейчас она переворачивается в могиле. Вряд ли матушка желала мне подобного. Она хотела, чтобы я счастливо вышла замуж.

— Я буду осторожен, как молодожен, — трепетно пообещал Тирон. — Не надо беспокоиться. Просто мужчине приятнее, когда женщина отвечает ему со страстью.

Прижимая девушку, Тирон откинулся на сиденье, прислушиваясь к звону серебряных колокольчиков в ночи. Он больше не делал никаких попыток, хотя удержаться и не дотронуться до шелковистого женского тела было трудно.

Но его выдержка уняла девичьи страхи, и Зинаида прижалась к нему. Тирон довольно улыбнулся, наслаждаясь ответным откликом.

Карета остановилась перед двухэтажным зданием, которое Тирон снимал в немецком квартале Москвы. Если бы жилья внаем хватало, он снял бы меньший дом и сэкономил бы на оплате квартиры и уборки. Комнаты не были заставлены мебелью и содержались в чистоте благодаря вдове, которая приходила регулярно, хотя в городе к иностранцам относились настороженно. Русские офицеры жили в другом районе, а Зинаида — еще дальше.

Тирон вышел из экипажа и подал руку даме. Потом заплатил кучеру и, воспользовавшись девушкой как переводчицей, пообещал тому вознаграждение, если карета подождет на улице пару часов. Когда экипаж отъехал чуть дальше по площади, полковник повернулся к Зине, обнял ее и страстно поцеловал. Потом носом потерся о ее щеку. Девушка улыбнулась, и он подхватил ее на руки и понес к двери.

— Я пьянею от счастья, — пропел он на ухо.

— Умоляю, протрезвей, иначе мы сейчас упадем, — просила она, видя, как мужчина спотыкается о камни, пробираясь к дому. Княжна обняла полковника, боясь, что они вот-вот повалятся наземь и она разобьется.

Тирон от души расхохотался, сильнее прижал девушку и вместе с ней весело закружился, не обращая внимания на помехи.

«Похоже, он вполне держит себя в руках, — решила Зинаида, — а значит, просто подшучивает надо мной, чтобы было весело».

Когда полковник остановился, она почувствовала внезапную слабость и полностью отдалась во власть его сильных рук. Несмотря на то что мир еще кружился в бесконечном хороводе перед глазами, единственной реальностью оставались горячие губы Тирона, опять пожиравшие ее.

У двери Райкрофт приостановился и открыл замок одной рукой, досадуя, что тот частенько не срабатывает, да еще в самый неподходящий момент. Наконец, издав вздох облегчения, Тирон отодвинул засов, открыл плечом дверь в темную комнату и ударом ноги затворил ее, опять закружив княжну в танце.

Однако, очутившись во мраке прихожей, вдруг стал серьезным, прижал ее к стене и поцеловал с той же страстью, что и в карете. Рука скользнула под широкие юбки, обнажив бедра, потом ноги девушки коснулись пола и очутились между его голенями.

— Дай мне перевести дыхание, — чуть слышно прошептала Зина, не отрывая своих губ и всецело поглощенная страстью. — У меня все плывет перед глазами, будто мир перевернулся.

Тирон слегка отпустил ее и, поцеловав каждый пальчик на руках, повел в глубину покоев, потом поднес фитиль, чтобы зажечь свечи. Словно приглашая войти, полковник жестом показал на комнату, обставленную безо всякой роскоши, — несколько простых стульев, небольшой стол, бюро и пара комодов.

Зина стояла рядом и убеждала себя, что настало время взмахнуть крылышками и улететь. Она оказалась в гнезде ястреба, и пройдет лишь несколько мгновений, как невинная пташка станет его жертвой. Девушка со стыдом призналась себе, что ее не пугает это, но ведь с самого начала она преследовала совсем иную цель…

— Здесь чисто, — обыденно заметил Тирон, — но слишком по-спартански для женского вкуса.

— Я все себе так и представляла, — с неловкой улыбкой ответила княжна. — Ты ведь служишь в армии государя и останешься здесь не надолго. Однако содержишь дом в прекрасном порядке.

— Я плачу женщине, которая убирает и готовит, — признался Тирон, снимая с Зины накидку и вешая ее на стул.

Когда перед глазами опять предстало безупречное тело цвета слоновой кости, он слегка дотронулся до плеча девушки, не сводя глаз с глубокого выреза. Зачарованный идеальной красотой, он отстраненно произнес:

— Она приходит на пару часов, но никогда не дожидается моего возвращения. Если бы эта дама не весила вдвое больше, чем я, то можно было бы предположить, что она боится меня.

— Наверное, и мне следует опасаться, — тихо пробормотала Зина, ловя его полный страсти взгляд. — Я тебя почти не знаю, тем не менее я здесь.

Тирон целовал девушку и тихо спрашивал:

— Тебе было страшно в бане?

Зина не могла сопротивляться ласковым поцелуям, покрывавшим ее лицо.

— Я была возмущена твоей наглостью. Как ты посмел наблюдать за мной?

Игривая усмешка появилась на губах Тирона.

— А разве ты разрешила бы мне остаться, если бы я выдал себя?

— Конечно нет! — улыбнулась она, чувствуя себя очень комфортно в объятиях мужчины. — Как ты можешь об этом спрашивать?

— Тогда ты должна понять меня. Я не мог противостоять соблазну. Мне опять хотелось бы увидеть тебя нагой и прижать так же, как в купальне. — Он продолжал покрывать ее поцелуями. — Тебе кто-нибудь говорил, насколько ты прекрасна без одежды?

Зина попыталась собраться с мыслями. Внутреннее беспокойство росло, так как эти губы и глаза заставляли ее дрожать и умело убеждали.

— Женщины не говорят о подобных вещах, — сказала она, чувствуя, что Тирон подошел сзади и прижался к спине. — Поскольку ты единственный, кто застал меня врасплох, мне придется принять твое мнение за аксиому.

Полковник смотрел сзади в вырез платья. Кожа на груди призывно блестела при свете свечей, так что в венах забурлила кровь. Полковник разглядывал роскошный бюст с такой страстью, что не смог удержаться от комплимента:

— У тебя такая идеальная и соблазнительная грудь, что я не могу думать ни о чем другом и мечтаю очутиться поскорее в постели.

Дав волю собственному воображению, Зина невольно покраснела. Если продолжение любовных ласк принесет ей столь же прекрасные ощущения, как предыдущие игры, то ничего удивительного, коль она решится испытать незнакомый, но дивный экстаз. И тут она напомнила себе, что не должна оказаться жертвой собственной страсти.

Райкрофт поцеловал шею княжны и тихо спросил:

— Ты действительно боишься меня, Зина?

— До сегодняшнего дня я об этом не думала, — искренне ответила она, дрожа от его прикосновений.

Умелые руки ласкали затвердевшие соски, очертания которых выделялись через ткань. Чувствуя, что теряет над собой контроль, Зина нервно рассмеялась, отодвинулась от полковника и посмотрела через плечо:

— Но теперь мне есть чего опасаться.

— Возможно, чаша вина ослабит напряжение? — предложил Тирон, снимая камзол и вешая его на спинку стула. Расстегнув рубашку, он начал искать в буфете лафитник.

Когда мужчина повернулся, Зинаида уже не могла оторвать от него глаз. Перед ее взглядом предстала мускулистая грудь, покрытая вьющимися волосами. Девушка вспомнила, как обнимала Райкрофта в воде. И яркие видения, и явь выводили княжну из равновесия. Во всех своих малейших проявлениях полковник демонстрировал мужественность, которая не была присуща другим. Зина с любопытством наблюдала за многими, но никого подобного этому мужчине, в физическом смысле, не встречала. А уж с князем Владимиром его вообще не стоит сравнивать. Мысль о женихе еще больше настроила девушку в пользу англичанина.

Тирон налил вина и поднес ей чашу. Так будет слаще. Зина дрожащими пальцами взяла чашу и сделала глоток, а потом Тирон осушил ее, и их уста опять сомкнулись.

Потом он кивком показал на узкую темную лестницу:

— Я поднимусь и зажгу свечи.

Зинаида с опасением смотрела на ступеньки.

— А что там?

— Моя спальня, — ответил Тирон и, заметив, что девушка дрожит, сказал: — Наверху уютнее, чем здесь. — Он жестом показал на холостяцкую обстановку: — Ты и сама все видишь.

— Конечно, — невнятно подтвердила она.

Близится момент, когда она окажется в опасности. Пора уносить ноги. Но Зинаида не двигалась с места. Ей казалось, что в собственной телесной оболочке находится некто другой и ведет себя слишком предосудительно с точки зрения ее прежних понятий о чести. Через несколько минут забурлит страсть, и полковник восторжествует. Понимая это, княжна даже боялась поднять глаза на Райкрофта.

Тот же прекрасно ощущал любую перемену в настроении любимой женщины и недоумевал, почему она так быстро остыла. Значит, Зина еще не решилась. Даже поцелуи не избавили девушку от страха. Нужно дать ей время все хорошенько обдумать.

Понимая, что его страсть может остаться неудовлетворенной, Тирон тем не менее направился к лестнице, бросив через плечо:

— Я вернусь через минуту.

 

Глава 16

Со второго этажа доносился скрип половиц, а Зина боролась с желанием оборвать игру, затеянную ею самой. Врожденная порядочность не позволяла привести дьявольский план в исполнение и напоминала о тяжких последствиях и ударах, которые предстоит вынести в будущем.

Достоинство! Независимость! Скромность! Угрызения совести! Утраченная девичья честь! Все, что так высоко ценили родители, Зина ставила под сомнение собственным поведением. Более мягкая и послушная девушка трепетала бы от ужаса перед тем, что задумала непокорная княжна, но та решилась на столь дерзкий поступок по единственной причине: избежать ненавистного брака со старым князем и иметь возможность выйти замуж за любимого человека. Однако путь, избранный Зенковой, не имел ничего общего с нормами общепринятой морали в русском обществе. А кроме того, во имя корыстных целей она заманила в ловушку влюбленного мужчину, и когда слухи о подлой измене дойдут до Владимира, предложившего ей руку и сердце, он тоже обречен на страдания.

«Куда подевалась моя выдержка? Почему я не сумела с достоинством пережить трудности, встречающиеся на пути почти всех женщин?» — мучилась Зина собственным бесстыдством.

Когда-то Наташа вышла замуж за пожилого человека, а потом встретила настоящую любовь. Разве подобное не могло произойти и с ней? Неужели во всем виновато упрямство, заставившее молодую боярыню пренебречь законами общества из эгоистичных побуждений? Имеет ли она право причинять боль другим?

При мысли о том, что Тирон может пострадать, Зинаида судорожно вздрогнула. Нельзя не считаться с этим. Сама не зная почему, княжна ощутила укор совести. Он ведь человек! И с тонкой душой! Как можно ранить полковника столь безжалостно!

Что делать? Как избежать появления князя Алексея?

Просто сбежать!

Чувство вины пронзило Зинаиду, как приступ боли, и она нетвердым шагом направилась к входной двери. Сердце сжалось. Девушка внезапно остановилась: если она уйдет — свадьбы с Владимиром не миновать. Один внутренний голос требовал: «Убирайся восвояси!» Другой подсказывал не отступаться, иначе вся жизнь будет испорчена.

Охваченная паникой, княжна так и не могла на что-нибудь решиться. Взгляд упал на черный бархатный камзол, небрежно брошенный на стул. Боже, какой кошмарный промах она допустила! Наташа была права насчет полковника Райкрофта. Он не заслуживает горькой судьбы — и не должен попасться в сети, расставленные коварной женщиной.

Услышав шаги по лестнице, Зина подавила в себе рыдание, схватила плащ и кинулась к двери. Она уже взялась за ручку, но та неожиданно оторвалась. Оставалось встретиться с Тироном лицом к лицу…

— Зинаида… — Княжна повернулась при звуке этого голоса и подняла полные слез глаза.

Тирон стоял на лестнице и наблюдал за девушкой, чувствовавшей в данный момент его боль как собственную. Она скорбела и по себе, и по нему, лихорадочно искала выход, но не находила. Необходимо бежать!

— Не уходи, — хрипло произнес он. — Не оставляй меня.

Княжна собралась возразить, но голос подвел ее. Она молча открывала рот, судорожно хватала воздух и не могла произнести ни слова.

— Останься со мной… Пожалуйста…

От мольбы, прозвучавшей из уст столь сильного мужчины, сжалось сердце. Плащ упал, и девушка сделала несколько шагов навстречу полковнику.

— Мы должны поторопиться… Мне необходимо уехать…

Мгновенно Тирон оказался рядом с Зиной, обнял ее и взял на руки. В несколько прыжков он преодолел лестницу и внес девушку в спальню, где стояла огромная деревянная кровать. Тонкие занавески прикрывали окна, в комнате царил уют.

Страстный поцелуй пронзил девушку, как молния. Все чувства заново вспыхнули, а вместе с ними — и тело. Теперь этот огонь не погасить. Страсть выпущена на волю из них обоих.

Полковник рвал завязки на лифе и стягивал одежду с ее тела. Пока Зинаида сидела на кровати, Райкрофт избавился от своей одежды. Дивясь собственному бесстыдству, девушка смотрела на раздевающегося мужчину. Широкие мускулистые плечи, тонкая талия, плоский живот — все это она помнила. Но, увидев, как полковник хочет ее, невольно зарделась.

Почувствовав, что княжна наблюдает за ним, Тирон приблизился и прошептал:

— Не надо стесняться, девочка. Можешь смотреть на меня и даже дотронуться, если хочешь.

Зинаида непонимающе смотрела на мужчину, который абсолютно не стеснялся своей наготы.

Видя смущение девушки, Тирон пожал плечами:

— Мне нечего стыдиться того, что я мужчина и хочу тебя…

Его взгляд не отрывался от великолепного тела.

Райкрофт взял Зинаиду за руку и прижал к себе так, что ее грудь коснулась торса. Когда он принялся ласкать соски, девушка затаила дыхание. Проведя по соблазнительному женскому телу одним движением руки, Райкрофт поцеловал княжну, и та едва не задохнулась.

Зина с трудом переводила дыхание, а Тирон уже поднимал ее с пола, все теснее прижимая к себе. Чувствуя мощное желание мужчины, княжна удивлялась, что поклонник в один миг не разрушил хрупкий барьер, разделявший их, и продолжал ласкать всем телом.

Тепло объятий воспламенило чувства, возбуждение росло, и все естество Зинаиды дрожало от каждого прикосновения. Потом Тирон поставил ее на ноги и принялся целовать белоснежную пышную грудь. Не зная, куда деть руки, она начала гладить торс, соски, потом обняла за шею и прижалась к полковнику, еще не понимая, что врожденный женский инстинкт требует удовлетворения. Огонь страсти сжигал княжну.

— Поторопись, — просила она, подталкивая любовника к постели. Страх перед князем Алексеем канул в небытие.

— Осторожно, Зина, — выдохнул Тирон, который уже и сам с трудом выносил пытку наслаждением. — Я не смогу долго сдерживать себя.

Девушка сама легла на кровать, освобождая Райкрофту место на холодной простыне. Горящие глаза Тирона пожирали пленительное девичье тело, когда он целовал ее. Просунув руку под талию, Тирон приподнял Зину, раздвинул ей ноги и приблизился. В ожидании боли она вся сжалась, но полковник шептал ей на ухо ласковые слова.

— Не бойся, любимая… Просто расслабься…

— Прости, — со слезами шептала Зина. — Прости…

— Тихо, любимая, — успокаивал Тирон и гладил девушку.

В этот раз Зинаида полностью подчинилась любовнику, ибо желала любви и близости не меньше Тирона, но еще оставалась девственницей, что не позволяло полковнику действовать более напористо.

Зина дотронулась до его груди:

— Мне можно ласкать тебя?

— Еще нет, — с дрожью ответил Тирон, еле сдерживая себя. — Отдыхай… Всему свое время.

Через несколько мгновений девушка уже забыла о боли и ощущала лишь наслаждение. От ласковых прикосновений Тирона тело дрожало, и абсолютно неведомые чувства волнами накатывали на нее. Когда тихие вздохи перешли в стоны, Зина начала извиваться от страсти. Новая волна сладострастия — и девушка обхватила его ногами, прижимая к себе.

Тирон больше не мог сдерживаться. Но внезапно раздался какой-то посторонний звук, тут же протрезвивший его.

— Что случилось? — прошептала Зина, услышав громкий топот копыт рядом с домом.

— Кто-то приехал, — ответил Тирон, удивленный появлением незваных гостей.

Зина застонала от нетерпения, но полковник уже сидел на кровати и натягивал брюки.

— Одевайся, Зина, — приказал он. — Быстро!

Она смотрела на Тирона, наконец-то начиная сознавать, что все идет по плану. Через мгновение Алексей прикажет своим людям взломать дверь. Райкрофта схватят, как и было задумано.

Прочитав ужас на лице княжны, Тирон схватил ее за плечи и начал трясти:

— Господи, что с тобой? За дверью мужчины, они могут войти! Я не сумею защитить нас, если ты окажешься нагой!

Полковник вытащил Зину из постели, поставил на ноги и бросил одежду на кровать. А в это время кулаки застучали в дверь и чей-то голос прокричал:

— Полковник Райкрофт! Я должен поговорить с вами!

— Подними руки! — скомандовал Тирон шепотом, не отвечая на зов. Зина покорно починилась, и он натянул на нее платье.

— Я способна одеться сама, — заявила она, наконец-то приходя в себя и застегивая крошечные пуговки на груди. — Одевайся и уходи.

— Что?! И оставить тебя наедине с мужчинами? — зло рассмеялся Тирон. — Если я и уйду, Зина, то только с тобой.

Внизу почти сломали замок, и раздался злобный окрик:

— Полковник Райкрофт! Вы дома?

Однако дверь не поддавалась. Кулаки продолжали нещадно колотить по ней.

— Полковник Райкрофт! Мы знаем, что вы здесь!

Тирон подошел к двери в спальню и прокричал:

— Я спущусь через минуту.

— Немедленно, полковник! — послышался ответ. — Мы знаем, что с вами княжна Зенкова. Если вы не откроете дверь тотчас же, мои люди сломают ее.

— Князь Алексей… — прошептала Зинаида. Встретившись с вопросительным взглядом Тирона, она покраснела и пожала плечами: — Он нанял людей, чтобы те шпионили за домом Наташи.

— Господи, Зина! Почему ты не сказала раньше? Мы могли поехать в другое место. — Тирон подтолкнул ее к кровати. — Надень плащ и туфли. Необходимо выбраться отсюда!

Дверь уже выбивали плечами. Скоро она не выдержит.

Видя, что не может избежать последствий того, что задумала, Зина подчинилась, а Тирон уже предстал перед ней в бриджах, сапогах и рубашке. Схватив саблю, он взял девушку за руку и повел вниз. Он прикидывал, как долго еще продержится дверь, затем поднял плащ с пола, накинул на плечи княжне и потянул к черному ходу.

Приложив палец к губам, Тирон приказал ей оставаться на месте, а сам открыл задвижку и выглянул за дверь. Держа оружие наготове, полковник окинул взглядом крыльцо, заметил занесенную саблю и справа парировал удар. Крик нападавшего привлек внимание его сообщников, дюжина которых бежала с другой стороны дома.

Путь для побега Зинаиды был отрезан. Тирон быстро ретировался и закрыл дверь на засов.

— Иди наверх. — Он жестом показал на спальню. — Я постараюсь задержать их…

— Беги сам! Оставь меня здесь! — кричала Зина.

— Делай, как приказано, женщина! — гневно огрызнулся Тирон. — Я не оставлю тебя одну.

Зина сжала кулаки и попыталась перекричать громовые удары в дверь:

— Пожалуйста, послушай меня, Тирон! Я знаю, что говорю.

— Что?! Позволить этому князю изнасиловать тебя? Иди в спальню, я сказал!

Отчаявшаяся Зина ринулась вверх по лестнице как раз в тот момент, когда передняя дверь рухнула и несколько крупных мужчин ворвались в нее. Их появление заставило девушку ускорить шаг, хотя Алексей несколько раз выкрикнул ее имя. Тирон прикрывал отход своим телом.

— Свяжите его! — приказал князь Алексей бандитам, показывая на полковника.

Райкрофт не мог не уколоть князя:

— А сами вы этого сделать не можете?

Полдюжины людей бросились выполнять указание, но часть их мгновенно отпрянула, получив раны.

— Я хорошо заплачу тому, кто схватит негодяя, — пообещал князь Алексей. — Вы же хотели поймать его! Он ваш! Сделайте с ним то, что он сделал с вашими братьями. Хватайте эту сволочь!

Тирон не успел ответить, так как целая орава силачей бросилась на него и заставила отступать по лестнице. Добежав до верха, он заскочил в спальню и закрыл дверь. Бросив саблю на кровать, сдвинул комод и забаррикадировал вход.

Зинаида недоуменно наблюдала за тем, как полковник выбивает окно маленьким столиком. Привязав простыню к кровати, он посмотрел вниз на улицу, а потом кивком позвал девушку.

— Я спущу тебя, а затем выберусь сам. — Райкрофт посмотрел на дверь, в которую нещадно колотили, и прошептал: — Если мне это не удастся, беги к карете и поезжай к Наташе! Поняла?

— Да, Тирон. Но умоляю, беги, пока тебя не схватили!

Взяв девушку за руки, Тирон помог ей вылезти в окно, но в этот момент снизу раздался громкий хохот. Под домом стоял гигантского роста мужчина с длинными обвисшими усами и огромной лысиной. Богатырь протягивал руки.

— Так-так, полковник Райкрофт! Значит, опять встретились? Рад, что вы бросаете мне девку, — сотрясался от смеха разбойник. — Вкусненькая пташка! Теперь и я получу то, что вы уже поимели.

— Петров! — в ужасе отпрянула Зинаида, ошарашенно глядя на Тирона.

— Значит, это шайка атамана Владислава здесь, — пробормотал он с затаенной злостью. — Странные друзья у князя Алексея…

Полковник опять втянул Зинаиду в комнату и поставил на ноги.

— Боюсь, что твой опекун, наняв шайку бандитов, исключил возможность нашего побега. Они сгорают от жажды мести. Князь именно поэтому выбрал головорезов Владислава.

— Как он их нашел? — спросила ничего не понимающая Зина.

— Если у меня появится возможность, я сам задам этот вопрос князю.

— Без меня у тебя есть шанс сбежать, — сказала княжна, ласково поглаживая грудь Тирона. — Попытайся… Обещаю, князь Алексей не позволит этим людям завладеть мной… Побоится гнева царя…

Тирон высмеял наивные рассуждения девушки:

— Князь ничего не решает, поскольку всем командует Владислав. Атаман, видимо, давно охотится за тобой и не остановится, пока не добьется своего.

— Послушай, Тирон… мне ненавистны и князь Алексей, и Владислав. Если ты оставишь меня и сбежишь, то потом сможешь снова освободить. Ты ведь вырвал меня из лап Владислава? Это может удастся еще раз…

Тирон раздумывал над ее предложением. Если их схватят вместе, спасти девушку будет трудно. Слишком уж превосходит его противник.

— Вполне возможно. Неподалеку живут мои друзья, английские офицеры. Если побег удастся, они помогут.

Дверь уже еле держалась на петлях, и Тирон вновь схватился за саблю, лежавшую на постели, и внезапно заметил капли крови на белой простыне.

— Я обязательно завершу то, что начал, — ласково пообещал полковник и торопливо поцеловал Зинаиду в губы. — Побереги себя для меня.

Тщетно сдерживая слезы, Зина выдавила храбрую улыбку.

— Будь осторожен!

Тирон подбежал к окну:

— Скажи князю и атаману, что я убью их обоих, если с твоей головы упадет хотя бы один волос.

Зинаида кинулась к окну. Тирон, широко расставив ноги, приземлился на нижней крыше, а потом громко свистнул, будто подавал сигнал Петрову. Богатырь застыл в изумлении.

— Рад, что ты услышал, Петров. А теперь попробуй схватить меня, — хмыкнул Райкрофт и прыгнул сверху на мощного бандита.

Зина прижала руку ко рту, чтобы не закричать, но в этот момент послышался громкий вопль Петрова. Потом разбойник затих, так как полковник всем телом пригвоздил его к земле.

Все произошло, как и хотелось Тирону, и последовавший удар кулаком в челюсть добил противника. Полковник вскочил на ноги, отряхнул одежду и манерно раскланялся перед любимой женщиной, которая с испугом наблюдала за ним из окна.

Княжна в душе аплодировала смельчаку, послала воздушный поцелуй, и полковник побежал к ближайшему дому, а затем исчез в темноте. Его побег хоть частично успокоил девушку.

Под натиском грубой мужской силы комод сдвинулся с места, и через мгновение Зинаида увидела ворвавшихся людей во главе с Владиславом, который остановился на пороге, ища глазами англичанина. Сняв огромную шапку с головы, атаман подошел к кровати, а потом отодвинул занавески на окне, разглядывая лежащее внизу неподвижное тело.

Зина гордо вздернула подбородок и смело встретила взгляд Владислава.

— Вы опоздали, — заявила она. — Англичанина здесь нет.

— Сам вижу, княжна. Но как же он мог оставить вас одну? — Небесно-голубые глаза не выпускали Зинаиду из виду, а пальцы теребили ее мягкий локон. — Вы позволили моему врагу насладиться вашими сокровищами, красавица. Но я вас прощаю, так как мне еще многое осталось. Мне нужно знать, куда он сбежал!

— Неужели вы думаете, что я скажу вам? — вызывающе спросила Зинаида.

В этот момент в дверях появился князь Алексей, который, как всегда, наступал последним.

— Не тратьте время впустую! Она никогда не скажет, куда сбежал любовник. Придется вам самим найти его. — Приняв царственный вид, он щелкнул пальцами, и бандиты опять подчинились команде. — Вы забыли, я хорошо заплачу тому, кто поймает англичанина.

Князь Алексей дождался, пока разбойники выбежали из комнаты, а потом с вызовом посмотрел на атамана:

— Вы что, позволите своим людям поймать полковника?! А может, сделаете это сами? — и продолжил с ядовитой насмешкой, исказившей лицо: — Только не говорите, что вы его боитесь.

Владислав ответил не менее язвительно:

— Здесь только один трус, и я смотрю на него.

От подобного оскорбления темные глаза князя гневно вспыхнули.

— Я слышал, что вы уже раз сбежали, когда появился англичанин.

— Поберегись! — злобно предупредил бандит. — А то в городе станет одним боярином меньше.

Зина переводила взгляд с одного мужчины на другого, надеясь, что спор задержит их и даст Тирону возможность сбежать. Потом с сарказмом обратилась к князю:

— Наемники не слишком уважают вас. Атаман давно вам служит?

Главарь презрительно хмыкнул:

— Владислав никому не служит. Ваш драгоценный князь искал меня. Я же в свою очередь намеревался выяснить, где живет англичанин, иначе бы вы не увидели нас вместе.

— Вы собираетесь убить полковника? — со страхом спросила княжна.

— Князь получит свое, а я — свое, — ответил Владислав и насмешливо улыбнулся: — Во всяком случае, княжна, когда мы покончим с полковником, он вам уже не пригодится.

— Боюсь, вы упустили шанс! — отчаянно вмешался князь Алексей.

Владислав с презрением посмотрел на князя:

— Я обещал поймать его. Значит, так и будет.

Сказав это, он повернулся и вышел из комнаты. Через несколько мгновений его голос уже слышался внизу. Атаман приводил в чувство Петрова.

Князь с отвращением осмотрел скромную комнату, моментально заметил кровь на простыне и тут же с бешеной яростью бросился на Зину, грубо хлестнув ее по щеке. Девушка невольно попятилась и ударилась о стену.

— Сука! Значит, это правда?! Ты отдалась этому негодяю!

Княжна мигнула несколько раз и с трудом сфокусировала зрение. Нижняя губа была разбита, и казалось, что полголовы отшибли камнем. Из уголка рта стекала кровь, но, дрожащая от боли и возмущения, девушка продолжала смотреть на князя с холодным презрением.

— Я хотела отказать полковнику Райкрофту только для того, чтобы расстроить ваши планы, убийца!

— Я заставлю тебя наблюдать, когда он будет расплачиваться за содеянное, — взвизгнул взбешенный князь Алексей. Гордость князя была сильно задета: княжна добровольно отдала иностранцу то, в чем постоянно отказывала ему. Ее желание остаться с этим человеком еще больше обозлило Алексея. — Я прослежу, чтобы негодяй пострадал как можно больше из-за тебя.

— Сначала нужно поймать его. Вряд ли ваши лакеи способны на это, — язвительно заметила Зинаида.

— У меня другое мнение, дорогая, — с отвращением хмыкнул Алексей. — Владислав и его люди ненавидят англичанина так же, как и я. Его поимка — дело времени. Разбойники будут терпеливо ждать, а потом набросятся на полковника, как голодные псы, которых спустили с цепи. — Князь подошел к Зинаиде и оскалился: — Как только я заполучу Райкрофта, он навсегда запомнит эту ночь. Ему сдернут со спины кожу, а потом сделают так, чтобы полковник больше никогда в жизни не смог оказаться в постели с женщиной!

* * *

Тирон притаился в тени деревьев вдали от дома и рассматривал открытую площадку. Ничто не шелохнулось. Карета стояла неподалеку. Полковник обнажил саблю и прокрался к концу аллеи, постоянно оглядываясь по сторонам. Однако чувство беспокойства не покидало его. Что-то здесь не так. Не заметив ни движения, ни теней, которые бы указали на присутствие противника, Райкрофт решил, что нужно действовать. Однако шестое чувство предупреждало его об опасности.

Принимая все меры предосторожности, он сделал шаг назад и уже собирался спрятаться среди деревьев, когда на голову обрушился сокрушительный удар. Полковник упал на колени, перед глазами поплыли яркие круги, а потом все стало серым. Сквозь туман он различил только темную фигуру с поднятой рукой и, будучи неспособным среагировать, увидел, как на его голову вновь опускается булава. Затем наступила темнота и полное забвение.

 

Глава 17

Ночную тишину разорвал грохот колес и топот копыт. Приезд разбойников привлек внимание князя. Перед домом полковника появилась группа всадников и карета. Через мгновение послышался голос атамана Владислава:

— Спускайтесь, князь, — с презрением прокричал он. — Мы поймали англичанина!

Слова бандита поразили Зинаиду и наполнили ее сердце тоской. Она не сомневалась в спасении Тирона, считая, что тот способен выбраться из трудного положения лучше, чем другие. Теперь же, вспомнив угрозы князя Алексея, девушка дрожала при мысли о том, какую подлость задумали князь с бандитами.

— Вот теперь увидишь! — со злорадным триумфом заявил Алексей, грубо схватил Зину за руку и потащил за собой по лестнице. Внизу стоял экипаж, который конвоировали Владислав, Петров и еще дюжина людей на лошадях.

Увидев такое количество бандитов, Зинаида поняла, почему побег Тирона закончился неудачей. Они поставили живой заслон вокруг дома, и полковник попался в сети. Кроме того, князь пообещал большую награду за поимку Райкрофта.

Длинные пальцы князя до боли сжали руку княжны, а потом он грубо подтолкнул ее к экипажу. Выкручивая запястья, он прижал девушку к карете и злобно оскалился прямо в лицо, но Зина, собрав волю в кулак, не издала ни звука.

— Имей в виду, дорогая! Если попытаешься что-нибудь предпринять, англичанину будет только хуже!

Владислав, наблюдавший за распалившимся князем, выкрикивающим угрозы, подошел ближе и не сводил глаз с боярина, пока не привлек его внимание. Вор довольно улыбнулся и распахнул дверцу кареты.

— Ваш пленник там, — заявил он. — Гуся уже можно ставить в печь. Он ни на что не годен.

— Отлично! — радостно воскликнул князь.

Чувствуя ужас и отвращение, Зинаида вырвалась из тисков Алексея и обеими руками ударила его в грудь, оттолкнув изо всех сил. Нападение оказалось внезапным, и князь оторопело попятился. Минуты замешательства вполне хватило, чтобы девушка повернулась и быстро забралась в карету.

Князь Алексей немедленно пришел в себя и приказал разбойникам закрыть дверь с другой стороны, а потом и сам залез внутрь, чтобы не позволить пленнице сбежать. Однако, оказавшись внутри экипажа, понял, что держать ее силой не придется.

Неподвижно лежавшее тело полковника произвело на Зинаиду зловещее впечатление. Издав стон, она упала на колени рядом с сиденьем, на котором тот лежал как мертвый, со связанными руками и ногами. Кожаная веревка лишала Райкрофта всякой возможности оказать сопротивление в случае, если он очнется. И это вселило в княжну хоть маленькую, но надежду. Значит, Тирон жив.

Опасаясь, нет ли серьезных ран, Зинаида провела осторожно под рубашкой, однако ничего не обнаружила, но, дотронувшись рукой до растрепанных волос и наткнувшись на огромную ссадину, из которой сочилась кровь, отчаянно запаниковала. Она поднесла руку к глазам и с ужасом разглядывала окровавленные пальцы.

— Это только начало, — не удержался Алексей, наслаждаясь своей властью. Пока англичанин его пленник, эта девушка будет умолять о милости. И князь еще раз пообещал себе, что навсегда покончит с полковником, а потом заставит ее ползать у своих ног. С помощью пыток он отомстит Райкрофту, и княжна превратится в податливое тупое существо. — Успокойтесь, дорогая. Ваш драгоценный полковник еще жив, но скоро сам захочет оказаться в аду!

— Нельзя винить его в том, что задумала я! — воскликнула Зинаида.

— Можно, — заверил ее князь Алексей и небрежно пожал плечами, когда экипаж тронулся.

При свете луны он видел слезы, ручьями стекавшие по щекам Зинаиды. Князя безумно злило, что она так беспокоится о полковнике. Его нос до сих пор болел, не говоря уже об отечности, портившей его вельможное лицо.

— Полковник Райкрофт лишил меня удовольствия быть первым. И за это дорого заплатит. — Довольно улыбаясь, князь Алексей наклонился к княжне и пообещал: — И в качестве наказания ты будешь наблюдать за пытками, Зиночка.

Зеленые глаза смотрели на него с ненавистью.

— Вашего удовольствия, Алексей? Вы же собирались доставить меня в целости и сохранности князю Владимиру?

Алексей потеребил усы и самонадеянно заявил:

— Скорее всего нет!

Зинаида предпочла сдержаться, чтобы не вызвать еще одной вспышки гнева. Отвратительно находиться в одной карете со столь мстительным и подлым человеком. Девушка осторожно приподняла голову Тирона, села и, не заботясь о том, что одежду пропитает кровь, положила ее себе на колени.

— Какая любовь! — издевался князь. — Как только я расскажу полковнику, что он попался в расставленную ловушку, произойдет переоценка ценностей. Англичанин, без сомнения, возненавидит тебя, когда я лишу его мужского достоинства.

Зина судорожно сжала горло рукой и отвернулась. Ее мучили не столько угрозы Алексея, сколько та незавидная роль, которую она сыграла в судьбе Тирона, заманив его в руки бандитов. Жизнь станет невыносимой, если князю удастся привести угрозы в исполнение. Пусть любая месть падет только на ее голову, и тогда совесть ее останется чистой.

Алексей опять ухмыльнулся, пытаясь напугать и расстроить княжну.

— Ты знаешь, что это значит для мужчины, Зиночка? — Он вульгарно объяснил, что собирается сделать, не стесняясь в выражениях. Князю показалось, что девушка покраснела в темноте, ибо мерзкие подробности казни не могли не добить отчаявшуюся Зенкову. — Ты больше не невинна, Зиночка, и знаешь, что я говорю правду. Он никогда не сможет спать с тобой. Но корить в этом придется только себя. Я же предупреждал, но ты и слушать не желала. Райкрофт станет евнухом после того, что с ним сделают!

Если бы Зинаида имела хоть малейшую надежду, что князь послушает ее, то с радостью упала бы перед ним на колени, умоляя освободить Тирона. Но князь непреклонен и не успокоится, пока не доведет дело до конца. Его заявления — не пустые угрозы. Девушка не могла придумать план спасения полковника из ловушки, в которую сама его заманила, с каждым поворотом колес бесчувственный Тирон приближается к моменту расплаты.

Когда экипаж остановился перед домом Тарасовых, Зина была не готова ни морально, ни физически к той пытке, которую подготовил им Алексей. Она нещадно упрекала себя за то, что задумала дьявольский план, и с радостью тотчас пошла бы под венец с князем Владимиром, чтоб только ничего не случилось.

Владислав и его люди спешились и окружили карету, словно ожидая, когда англичанин очнется и снова начнет сопротивляться. Они, должно быть, вздохнули с облегчением, увидев его бесчувственное, неподвижное тело.

Алексей приказал четырем бандитам отнести пленника в конюшню и привязать его, как Христа, за запястья к стойлу. Чтобы избежать неожиданностей, Владислав послал еще несколько вооруженных людей в помощь, дабы полковник не имел ни малейшего шанса сбежать, если вдруг придет в себя.

Князь даже не раздумывал над тем, что Зина может решиться на побег, так как она обреченно следовала за ним. Он с удовольствием командовал наемниками и так наслаждался победой, что даже не обращал внимания на покорную хрупкую фигурку, плетущуюся сзади, а посему не заметил, когда тонкая женская рука схватила Зинаиду и потащила за куст.

— Али! — шепотом воскликнула Зинаида, радуясь появлению человека, который способен помочь. — Почему ты еще здесь?

— Степан не приехал за мной вовремя, хозяйка, видно, загулял, как обычно. — Ирландка с любопытством наблюдала за процессией. — Что этот негодяй Владислав делает здесь? Неужели князь Алексей связался с ним?

— Ты должна помочь мне! — Княжна не имела права терять драгоценное время и отвечать на расспросы. — Полковник Райкрофт в смертельной опасности!

— Я и сама уже догадалась… Здесь столько вооруженных людей! — Служанка высунулась из-за куста, разглядывая четырех мордоворотов, тащивших безжизненное тело в конюшню. — Но как я могу спасти его от этих зверей?

— Ты — моя единственная надежда, Али. Слушай внимательно! — заговорила Зинаида. — Немедленно уходи и останови карету прямо на улице, чтобы никто из бандитов не заметил. Как только найдешь Степана, немедленно прикажи отвезти тебя в царский дворец и попроси охранников вызвать майора Некрасова. Потом скажи ему, что Владислав в городе и жизнь полковника Райкрофта висит на волоске. Жизненно важно, чтобы он привел с собой людей и освободил Тирона, понимаешь?

— Да, милая, — прошептала Али, — но мне пора! Я слышу стук колес! — И женщина мелкими перебежками помчалась по улице к площади, по которой ехал экипаж.

Теперь, когда у Зинаиды появилась слабая надежда на спасение полковника, она, подобрав юбки, побежала за разбойниками в конюшню. Бандиты собрались, чтобы позлорадствовать, когда приговор Райкрофту будут приводить в исполнение. Повсюду зажгли факелы, и княжна, расталкивая мужчин локтями, пробралась вперед на открытое пространство, где стоял только князь.

Он был чрезмерно возбужден, и Зина содрогнулась. Он злобно скалился и призывно махнул рукой.

— Ты как раз вовремя, Зиночка. — И он показал на прикованного цепями Райкрофта, чье безжизненное тело было привязано за запястья. — Сейчас мы окатим твоего красавца любовника холодной водой. Может, хочешь полюбоваться его прелестями в последний раз, пока подлец еще не лишился мужских достоинств навсегда?

При взгляде на Тирона у Зины подкосились ноги. Голова полковника безжизненно свисала на грудь, ноги были раздвинуты, а колени привязаны кожаными веревками. Тело прикрывали только панталоны, которые еле держались на узких бедрах, почти не прикрывая того, чем одарила его мать-природа.

Княжна застонала, когда Владислав безжалостно схватил полковника за волосы и потряс голову. Но та беспомощно повисла над грудью. Сознание так и не вернулось к Райкрофту. В следующее мгновение ему в лицо плеснули ведро воды, и полковник пошевелился.

Потом бандит окатил пленника еще одной порцией, и это наконец-то привело Тирона в чувство. Он удивленно и непонимающе разглядывал собравшихся людей, стряхивая воду. Капли разлетелись в стороны. При виде Зинаиды взгляд смягчился. Но тут же стал свирепым, ибо Тирон заметил синяк под глазом, ссадину и распухшие губы на лице девушки.

Князь Алексей вышел вперед и поднес факел, чтобы лучше видеть англичанина.

— Итак, полковник Райкрофт, мы наконец-то встретились.

— Обойдемся без представлений, — прорычал Тирон и уничтожающим взглядом посмотрел на обидчика. — Я знаю, кто вы такой: негодяй, который хотел соблазнить княжну Зенкову. Должен сообщить, что она предпочла меня!

Охваченный ненавистью, Алексей взвизгнул:

— Боюсь, что должен огорчить вас. Названная девица использовала вас в своих целях. Просто подставила! Несколько дней назад состоялась помолвка между нею и князем Владимиром Дмитриевым. Она поклялась отдаться любому, только бы не выходить замуж за старика. Так что не обольщайтесь, ей на вас плевать. Вы лишь предоставили княжне возможность избежать нежеланного брака.

Тирон перевел взгляд на сжавшуюся в комок Зинаиду, и боль от этого сообщения пронзила его сильнее, нежели стальной кинжал. Не обращая внимания на то, что она пыталась сказать что-то невнятное в свое оправдание, полковник догадался, что князь говорит правду. Его просто использовали! И за это придется расплачиваться тяжкой ценой!

Голубые глаза холодно и презрительно взглянули на Зину, а потом на скалящиеся лица бандитов, внимательно следивших за происходящим. Он слышал, как они принялись злорадно хохотать, когда разговор с князем перевели на русский. Приглядевшись внимательнее, Тирон узнал нескольких человек из банды Владислава. Похоже, разбойники вне себя от радости, что наконец-то поймали его.

— Итак, меня заманили в капкан. — Он повернулся к князю: — Что вы собираетесь сделать?

— Мы придумали для вас особенное наказание, полковник. Оно всегда будет напоминать вам о том, что вы посмели соблазнить русскую боярыню. После сегодняшнего дня вы никогда не сможете заниматься любовью с женщиной. Вас прилично выпорют, а потом сделают евнухом. Причем ваша дама будет наблюдать за приятной процедурой.

Тирон сжал зубы и попытался ударить стоявшего рядом бандита. Один из людей Владислава предупредил нападение криком, хотя, несмотря на огромную физическую мощь Тирона, железные цепи, затрудняли даже малейшее движение. И тем не менее князь Алексей в панике отскочил на достаточное расстояние.

Князь жестом приказал высокому разбойнику, похожему на Голиафа, начинать экзекуцию. Тот разделся до пояса и обнажил мощную грудь, густо покрытую вьющимися черными волосами. Именно этот богатырь когда-то сбил шлем с головы полковника и теперь жаждал мести, ибо в первый раз потерпел поражение.

Взяв в руку кожаную плеть, он приблизился к Тирону сзади.

— Держись, англичанин! — низким голосом проорал палач-Голиаф. — Чаще всего я дерусь булавой, но и с поркой справлюсь не хуже. Ты еще попросишь о пощаде!

Алексей улыбался, предвкушая удовольствие. Он широко расставил ноги, сложил руки на груди и с нетерпением ждал первого удара. Гигант занес руку и несколько раз взмахнул плетью в воздухе.

— Нет, нет! Пожалуйста! Не нужно! — Зинаида упала к ногам князя и, рыдая, умоляла: — Вы выиграли! Я отдамся вам! Умоляю! Только ничего не делайте! Я вся в вашей власти! Прошу, не причиняйте ему боль!

— Похоже, ты думаешь, что его отпустят просто так? — скалился тот, глядя вниз. — Ты лишь одна из многих у полковника, неужели не ясно? Любой солдат спит с первой попавшейся девкой, пока не пошел на войну. Драгоценный Райкрофт перепробовал сотни баб до тебя, и все же ты отдалась именно ему… И теперь мне не нужна. Когда казнь свершится, тебя отдадут Владиславу в наказание за непослушание. — Князь поднял голову и посмотрел на атамана: — Что скажешь, Владислав? Хорошую я тебе предлагаю награду?

Зинаида повернула голову и с ужасом посмотрела в ледяные глаза улыбающегося разбойника.

— О, князь! — издевался тот. — Я получил полковника и в придачу эту женщину. Но моим людям придется заплатить золотом, как ты обещал.

Княжна повернулась к князю, пожирая его ненавидящим взглядом:

— Вы не посмеете! Царь…

Князь тут же прервал ее:

— Во время отсутствия моей жены за тебя отвечала княгиня Андреева. И если она позволила тебе спутаться с англичанином и вы оба исчезнете, вся вина ляжет на нее. Государь узнает лишь то, что мне нужно.

Алексей кивком приказал обнаженному Голиафу продолжить экзекуцию. Тот опять занес плеть, и через секунду на лице Тирона появилась гримаса боли. Зинаида с криком бросилась между жертвой и палачом, обняла полковника за талию, прикрыла своим телом и устремила умоляющий взгляд на бандита с занесенной плетью. Но Райкрофт в подобной защите не нуждался.

Он пришел в ярость. Видя гнусные усмешки на лицах разбойников, Тирон не сомневался, что те считают его дураком. Пекущая боль в спине не шла ни в какое сравнение с той, что разрывала сердце полковника.

Издав дикий вопль, он зверски вывернулся и оттолкнул женщину:

— Убирайся! Даже если эти звери снимут с меня кожу заживо, от тебя мне ничего не нужно! К черту жалость! Теперь ты досталась Владиславу! И я вас благословляю!

Глядя на убитую горем княжну, князь противно расхохотался:

— Похоже, теперь ты никому не нужна, Зиночка. Наверное, неприятно, когда сразу двое мужчин отказываются от тебя. — Он подобрал вилы и, подняв их, оттолкнул девушку от полковника, хотя боялся приблизиться к беззащитному пленнику. — Уходи и дай нам расправиться с Райкрофтом! Учись на его примере! Страдай, черт тебя побери! И будь рада тому, что еще нужна Владиславу.

Князь приказал Голиафу продолжать. Но прежде, чем тот нанес второй удар, поспешил отойти подальше. Ослепшая от слез, Зинаида забилась в темный угол и при каждом ударе плети вздрагивала, чувствуя невыносимую боль, будто пороли ее. Ни один звук не вырвался из уст Тирона, чье тело беззащитно висело, подставленное под плеть. Каждый новый удар по спине раздирал сердце княжны, как когти зверя.

Закрыв голову руками, Зинаида не могла унять дрожь. Она потеряла счет побоям, но всем существом сознавала, что зловещее наказание продолжается. Напряжение казалось невыносимым, и она даже забыла об ужасном приговоре, ожидавшем ее саму.

Тирон уже не мог поднять голову, но еще не пал духом. Подобное поведение не могло не вызвать восхищение даже у тех, кто желал ему зла. Владислав и его сторонники прожили много лет, каждодневно встречаясь со смертью. Они дрались с полковником в открытом бою, в котором многие погибли. Но с оружием в руках.

Бандиты считали, что даже заклятый враг заслуживает достойной кончины. Порка хороша для трусов, а все знали, что полковник Райкрофт — искусный и смелый воин. Так что постепенно разбойникам надоело избиение беззащитного человека.

Они стали перешептываться между собой и выразили недовольство, когда ненасытный Алексей потребовал, чтобы Голиаф нанес не менее сотни ударов, а то и больше.

На спине Тирона отпечатались пятьдесят следов от плети, прежде чем пытка прекратилась, да и то потому, что палач с отвращением отбросил хлыст и не захотел продолжать.

— Ты что, спятил?! — орал изумленный князь, не имевший никакого понятия о чести. Он продолжал настаивать, чтобы его приговор был осуществлен до конца. — Здесь я приказываю! И вы будете делать то, что нужно мне, иначе не получите ни гроша!

— Мы свое дело сделали, — прокричал Владислав и подошел к князю. — Плати или умрешь!

Петров вытащил саблю из ножен и угрожающе провел по острому лезвию пальцем.

— Может, тебя самого наказать и сделать евнухом?

— Вы получите деньги только после того, как оскопите его, и ни минутой раньше! — настаивал князь слишком возбужденно, не слыша никаких угроз.

— Тогда сделай это сам, — с отвращением предложил Владислав. — Мы ему больше не причиним зла. Этот человек заплатил сполна. Мы — воины и ценим его как храбреца. Если бы речь шла о честной дуэли, мы могли бы убить его. Но не так, как ты этого желаешь. — Атаман возмущенно показал на окровавленную спину полковника: — Подобное наказание подходит для трусов. Англичанина схватили только потому, что нас было больше. Но имей в виду, боярин, он — настоящий мужчина, чего не скажешь о тебе!

Князь второй раз за вечер услышал подобное оскорбление и еще больше обозлился, грязно ругая бандитов за то, что те отказываются помочь. Потом развернулся, забрал острый нож у Владислава, подбежал к Тирону и ухватился за верх панталон. Полковник пытался защитить себя от кастрации и попробовал сопротивляться, но в столь ослабленном состоянии все оказалось напрасным.

И тут Зинаида, собрав последние силы, набросилась на князя. Она решила остановить его, даже ценой собственной жизни. Вцепившись ногтями в лицо князя, девушка остервенело боролась с ним. Когда князь попытался отбросить ее, Зина вонзилась зубами в руку, державшую нож.

Вопль вырвался из горла князя, но девушка еще больше сжала зубы. Полилась кровь, рука ослабла, и нож упал на землю. Зинаида вырвалась и попыталась отбросить кинжал под злобным взглядом разбушевавшегося Алексея. Выругавшись, он схватил ее за широкий плащ, со всей силой повернул и мощно ударил, так что княжна почти потеряла сознание и отступила назад, сгибаясь пополам от боли.

Князь опять схватился за нож и направился к объекту своей ревности. Но в этот момент Владислав с криком ринулся на помощь Тирону, выбил оружие из рук князя, и кинжал полетел на пол.

— Все! Достаточно! Я не позволю тебе сделать это! Иначе я тебя самого оскоплю!

В злобе князь бешено заорал:

— Грязный варвар! Как ты смеешь угрожать мне?! Многих посадили на кол и разодрали пополам за то, что они посмели противостоять мне!

— Не стоит пугать меня, — с ухмылкой проговорил Владислав и жестом показал на своих людей. — Должен предупредить, что мы не слишком жалуем бояр!

Внезапно дверь в конюшню распахнулась, и бандиты увидели ворвавшегося майора Некрасова с дюжиной вооруженных солдат. Атаман немедленно узнал майора и решил, что в создавшейся ситуации лучше бежать.

Одно дело — встретиться с небольшим отрядом солдат в лесу, а другое — драться с царской охраной в Москве, где ей на помощь поспешит подкрепление. Атаман не успел схватить девушку, понимая, что это приведет к схватке с майором, которой в данный момент он предпочел избежать.

Владислав моментально ринулся из конюшни, крича своим людям, чтобы все разбегались в разные стороны. Те поспешно вскакивали на лошадей и без оглядки удирали за город.

Алексей повел себя не столь мудро. Он вышел вперед, чтобы запротестовать, но попятился, узнав человека, появившегося впереди солдат. Потеряв дар речи, он упал на колени перед царем.

— Государь! — пискливым, дрожащим голосом произнес он. — Что привело вас в мой дом в столь поздний час?

— Заговор! — громко произнес царь Михаил Федорович, осматривая место преступления. Он кивнул Зине, склонившейся в поклоне, обратил внимание на ее разбитое лицо, а потом подошел к полковнику.

Тирон потерял чувство реальности. Его тело свисало с веревок, подобно тряпке. Царя Райкрофт не заметил, а тот передернулся, увидев его изуродованную и окровавленную спину.

— Немедленно отвяжите полковника! — приказал Михаил Федорович майору Некрасову. Тот быстро подбежал с несколькими людьми и освободил англичанина. — Отнесите его в мою карету. Им займутся мои лекари.

Николай бросил встревоженный взгляд на Зину, когда его люди уносили бесчувственное тело, но та даже не обратила на него внимания. Княжна собирала вещи полковника и долго рыдала над ними, прежде чем отдать солдатам.

— Пожалуйста, будьте осторожны! — умоляла она сквозь слезы, когда Тирона несли к двери.

Государь удивленно поднял брови, видя искреннюю заботу девушки, а потом спросил князя:

— У вас была причина избить этого человека?

— Простите, государь, — ответил склонившийся в низком поклоне князь, которому не хотелось попасть в немилость к царю. — Полковника Райкрофта застали в его доме с нашей воспитанницей, княжной Зенковой. Он обесчестил ее. Мы не могли допустить, чтобы такое оскорбление русской боярыни прошло безнаказанно, и решили воздать ему по заслугам.

— И для этого спелись с разбойниками?

— С какими разбойниками, государь? — дрогнувшим голосом спросил князь.

— Вы что, не знали, с кем имеете дело?

Князь попытался играть роль невинной овечки.

— Я впервые видел этих людей. Они сказали, что с удовольствием наймутся, чтобы наказать полковника за совращение русской девушки.

Михаил Федорович нахмурился и посмотрел на Зинаиду, которая наконец-то пришла в себя:

— Что ты можешь сказать, княжна?

— Государь… — Она умоляюще заговорила с расстояния, словно боясь осквернить высокое присутствие своей виной. — Мне можно подойти и высказаться в защиту полковника?

Царь приказал ей приблизиться:

— Иди сюда, Зинаида. Мне интересно послушать.

Представ перед Михаилом Федоровичем, девушка упала на колени и не смела поднять глаза от стыда, прекрасно понимая, что трагедия произошла из-за нее.

— Умоляю о прощении, государь. Только я одна виновата в том, что случилось. Я не могла смириться с тем, что опекуны Тарасовы собирались насильно выдать меня за князя Владимира, а поэтому намеренно завлекла полковника Райкрофта в постель. Просто предпочла потерю девичьей чести неравному браку. Накажите меня, как пожелаете, ибо грех за то, что случилось с полковником, лежит только на мне.

— Уверен, что Райкрофт не смог устоять перед подобной красотой. А кроме того, он просил разрешения ухаживать за тобой. — Говоря эти слова, Михаил Федорович думал о подлости Тарасовых. Те даже не поставили его в известность о помолвке, хотя все при дворе знали о намерении царя позволить англичанину просить руки Зинаиды.

Царь ласково погладил растрепавшиеся кудри Зины:

— Я еще поговорю с тобой и полковником через два дня. Но сейчас тебе нужно найти пристанище. К кому ты можешь поехать?

— Княгиня Андреева — моя подруга, государь. Моя карета ждет и отвезет к ней.

— Хорошо, поезжай! И никому ни единого слова! Я не хочу, чтобы полковника возненавидели и твое доброе имя трепали злые языки, понимаешь?

— Ваша милость безгранична, государь.

Когда девушка уехала, Михаил Федорович с натянутой улыбкой обратился к Алексею:

— А где моя двоюродная сестра? Я хочу переговорить с ней.

— Княгини Анны нет дома, государь. Ее отец заболел и попросил дочь приехать на время.

— Значит, все, что произошло, — твоих рук дело?

Князь судорожно глотнул, тщетно стараясь придумать что-нибудь в свое оправдание, и осторожно спросил:

— Что вы имеете в виду, государь?

— Значит, ты устроил сватовство князя Владимира, прекрасно зная, что полковник добивается Зинаиды? Или вина лежит только на Анне?

Князь уныло развел руками:

— Мы слышали об интересе англичанина, но не знали, что вы дали ему свое позволение. Учитывая богатство старика и то, что он будет хорошо относиться к княжне, мы и согласились на предложение Дмитриева. Во всяком случае так решила Анна.

— Понятно. — Михаил Федорович презрительно сжал губы и задал еще один вопрос: — Анна что, не слышала о моем добром отношении к полковнику?

— О чем, государь? — Темные брови князя удивленно взметнулись вверх. — Неужели мы чем-то обидели нашего доброго государя?

— Вполне, — резко ответил обозленный царь. Он прекрасно видел притворство своего подданного и не верил не единому слову. — Должно быть, я допустил ошибку, послав княжну Зинаиду в ваш дом. Мне нужно было иметь в виду, что ее воспитывали не так, как остальных боярынь. Вполне естественно, что девушка восстала против вашего насилия. Но сейчас это не имеет значения… Я сам оповещу князя Владимира, что она не может выйти за него замуж согласно моей воле. Должен предупредить: если ты и Анна разболтаете кому-нибудь, кроме почтенного старца, который достаточно мудр, чтобы промолчать, то я сам буду присутствовать, когда вам вырежут языки!

— Государь, я буду предельно осторожен. — Стремясь угодить царю, князь несколько раз торопливо поклонился, чтобы как можно лучше продемонстрировать свое глубочайшее уважение.

— Отлично! Значит, мы поняли друг друга.

— Без сомнения, государь.

— Надеюсь, князь Тарасов, вы больше не посмеете мстить моим фаворитам и нанимать разбойников для черных дел. Я еще не знаю сути происшедшего, но достаточно терпелив и приму решительные меры, как только выясню все.

 

Глава 18

Чтобы не опоздать на аудиенцию у государя, Зина рано приехала в царский дворец. Прошло три четверти часа, прежде чем государь позвал княжну, но девушка, в красивом парчовом сарафане, спокойно дожидалась назначенной встречи. Спрятавшись за колонну, она с состраданием наблюдала, как в зал входил израненный полковник Райкрофт. Он не мог не заметить Зину, но с каменным лицом прошел мимо в сопровождении майора Некрасова.

Оставшись в одиночестве, княжна с болью вспоминала злобный стон, невольно вырвавшийся из его уст, когда плеть первый раз опустилась на спину. Тогда полковник с отвращением отверг ее сочувствие и помощь, да еще благословил на связь с Владиславом.

Наташа оказалась права: Райкрофт возненавидел Зинаиду за обман и причиненное горе. Когда подруга предупреждала об этом, чувства и честь Тирона не имели для княжны должного значения. Теперь же она страшно страдала оттого, что полковник напрочь отказался от нее. Девушка прекрасно сознавала — никакие объяснения не успокоят мужчину, чья честь так пострадала.

Вполне очевидно, что Райкрофт не захочет даже знаться с ней, а посему любые мольбы о прощении бесполезны. Он не станет их выслушивать. Зина удрученно думала, что надежды на примирение нет, так что происходивший в данный момент разговор полковника с царем не оставлял никакой надежды.

— Прошу простить меня, государь, — стараясь держать себя в руках, говорил разъяренный Тирон, не желая соглашаться с предложением царя, — но я вынужден отказаться и никогда не женюсь на княжне Зенковой, зная, что она использовала меня в своих корыстных целях. Я готов пролить кровь за вас и умереть честно, как солдат, но вы просите слишком многого.

— Боюсь, что вы неправильно поняли меня, полковник Райкрофт, — спокойно улыбнулся Михаил Федорович. — Я не спрашиваю вашего согласия. Пока вы находитесь в моей стране, вы обязаны подчиняться моей воле. А посему повелеваю немедленно жениться на княжне Зенковой. Я обещал покойному отцу Зинаиды, что позабочусь о благополучии его дочери, и хочу, чтобы вы загладили то, что совершили.

— Разве шрамов на моей спине не достаточно? — прямо спросил Тирон.

— Казнь была ужасной, но это не меняет положения. Княжна Зенкова призналась, что намеренно завлекла вас… — Царь взглянул на полковника, издавшего невнятный стон. Видя его сопротивление, государь стал еще более настойчив: — Тем не менее вы сделали свое дело и только сами способны поправить положение. Вы ведь не юнец, которого можно наказать за проказы, а достаточно взрослый человек, отвечающий за свои поступки. Я полагаю, у вас больше опыта, чем у юной боярыни. Вполне очевидно, у нее были особые причины на то, чтобы отдаться вам, но и вы этой связи тоже страстно желали. Иначе княжна никогда не выбрала бы именно вас.

— Государь, неужели вы не понимаете моих мотивов?

Михаил Федорович уже начал терять терпение из-за упрямства англичанина и решился на щекотливый вопрос:

— Она была девственницей?

Бледные щеки Тирона вспыхнули. Он уже почти не сдерживал себя.

— Да, но…

— Значит, и говорить не о чем! Вы же не позволите другому мужчине расплачиваться за ваши ошибки? — Царь раздраженно ударил по подлокотнику кресла. — Либо вы женитесь на княжне Зенковой, либо будете изгнаны с позором со службы!

Услышав такую угрозу, Тирон понял, что ему остается только подчиниться. Он церемонно щелкнул каблуками и отсалютовал царю.

— Как прикажете, государь.

Михаил Федорович потянулся к серебряному шнурку, и в покоях немедленно появился майор Некрасов.

— Приведите княжну Зенкову.

Тирон осмелился прервать государя:

— Я прошу еще минуту вашего времени, государь.

— Да?

— Я подчиняюсь вашему приказу, пока нахожусь в вашей стране.

Царь склонил голову, подтверждая сказанное. Затем Тирон вежливо продолжил:

— Если вы останетесь довольны моей службой, а княжна Зенкова не сможет родить наследника, ваша милость аннулирует наш брак перед моим возвращением в Англию?

Майор весь встрепенулся, переводя взгляд с одного мужчины на другого. Он был страшно расстроен тем, что Зинаида выходит замуж за полковника, а поэтому не понял просьбу англичанина. Ибо сам с удовольствием женился бы на княжне.

Подобная просьба удивила государя, но отказать в ней было трудно. Если полковник не получит развода в России, то добьется этого в Англии. А Михаилу Федоровичу не хотелось подвергать Зинаиду столь унизительной процедуре.

— Все будет так, как вы просите, полковник. Если вы решите расстаться до отъезда, я дам согласие. Но должен напомнить, что у вас впереди еще три года службы.

— Три года три месяца и два дня.

— Это долгий срок для того, чтобы устоять перед чарами такой очаровательной женщины, полковник. Неужели вы надеетесь на успех?

Тирон сам сомневался в душе, сможет ли он относиться к княжне холодно и подавить желания, которые она столь успешно и коварно возбуждала. Но он хотел оставить для себя путь к отступлению, чтобы иметь возможность расторгнуть брак, если они с Зиной не поладят. А пока Райкрофт твердо решил наказать ее за предательство.

Примирение не произойдет быстро — слишком сильны злость и обида. Но кто знает, куда заведет его страсть… государь справедливо заметил, что Зинаида — удивительная красавица. Однако полковник считал себя дураком за то, что слепо доверился ей, и боялся опять стать жертвой сладкой сирены.

— Мой провал или успех будет ясен перед отъездом, государь. К тому времени вы узнаете, насколько счастливым оказался наш брак.

— Надеюсь, ваше сердце смягчится и простит, полковник, — вздохнул Михаил Федорович. — Нельзя не простить такую блестящую женщину. У меня даже была мысль самому жениться на ней. Но воспитанная за границей девушка вряд ли смирится с жизнью в тереме… Мне не хотелось бы, чтобы вы доставили княжне боль своей холодностью.

— Вы можете избавить ее от неприятностей, разрешив нам идти отдельными дорогами в жизни. — Тирон внимательно наблюдал за царем.

— Никогда! — Михаил Федорович вскочил с кресла и даже запыхтел от ярости. — Вам не избежать этого брака! Вы женитесь до конца недели!

Тирон был достаточно мудр, чтобы признать свое поражение, и принял смиренную позу. Он приложил руку к груди и низко поклонился русскому монарху, хотя каждое движение приносило ему невыносимую боль.

— Как прикажете, государь.

Михаил Федорович кивнул майору Некрасову, и тот бросился исполнять приказ.

Приближаясь к женщине, которую высоко ценил и обожал, Николай озабоченно задумался.

— Государь зовет вас, Зинаида.

Она с тревогой в душе подняла на него глаза:

— Царь очень зол?

— Но не на вас, дорогая Зинаида, — заверил майор.

— Он не сказал, зачем вызывал меня? — неловко поинтересовалась девушка.

— Мне не разрешили присутствовать при разговоре с полковником Райкрофтом. Придется вам спросить самой.

— Я никогда не думала, что разозлю стольких людей своим поступком. — Она замолчала, заметив вопросительный взгляд Николая.

— Что же вы натворили, Зинаида?

Она потупила взор, чтобы не встретиться с ним глазами.

— Мне нечем гордиться, Николай, и не хотелось бы говорить об этом. — Внезапно княжна поняла, что в спешке забыла поблагодарить Некрасова за спасение полковника. — Я — ваша вечная должница. Я и подумать не могла, что вы приведете с собой государя. Как вам это удалось?

— Я просто сказал государю, что Райкрофт в смертельной опасности, и его уже никто не мог остановить. Царь высоко ценит и уважает англичанина. Именно поэтому он бросился спасать полковника, чтобы тот не лишился жизни. — Майор встревоженно посмотрел в залу, где царь давал неофициальные аудиенции, и заявил: — Нужно идти, Зинаида. Михаил Федорович ждет вас.

Девушка глубоко вдохнула, чтобы как-то успокоиться, и, кивнув Николаю, последовала за ним. Войдя в комнату, она окинула взглядом ее богатое убранство и немедленно обнаружила Тирона, стоявшего в стойке «смирно» слева от царя. Он даже не взглянул в ее сторону, когда Михаил Федорович позвал девушку. Та подчинилась, склонилась перед государем в глубоком поклоне, с трепетом ожидая того, что произойдет, пока майор Некрасов выходил из комнаты.

— Зинаида, я принял несколько решений, которые касаются тебя, — заявил Михаил Федорович. — Надеюсь, они пойдут на пользу.

— Я подчиняюсь вашей воле, государь, — тихо ответила княжна дрожащим голосом, не зная, чего ожидать. Угрызения совести не давали покоя, а посему она решила смиренно подчиниться любому приказу царя и принять даже самое суровое наказание с достоинством.

— Я повелеваю вам с полковником пожениться…

Изумленная подобным заявлением, Зина робко подняла голову, чтобы увидеть реакцию Тирона, но тот так и не пожелал встретиться с ее вопросительным взглядом. Однако на загорелом лице отчаянно ходили желваки, — значит, полковник с трудом сдерживает раздражение.

— Вы обвенчаетесь в моем присутствии через два дня, — продолжил царь. — Это даст вам время выяснить отношения и наладить их… Нельзя, чтобы русская боярыня жила в немецком квартале. Зинаида, попроси княгиню Андрееву приютить вас. Это будет ее доброй услугой лично мне. Наталья не откажет, так что этот вопрос мы решили… После свадебной церемонии можете отпраздновать ваш союз как хотите. Уверен, что ваша хозяйка с удовольствием займется приготовлениями к свадьбе… И хотя спина полковника еще не в полном порядке, мне хотелось бы, чтобы состоялся настоящий праздник. Не так часто царь всея Руси лично благословляет брак двух своих любимых подданных. Считайте сие милостью обоим. Можете идти.

Зинаида присела в реверансе. Тирон с трудом поклонился, развернулся и собрался выйти из комнаты, но Михаил Федорович жестом остановил его:

— Полковник Райкрофт, надеюсь, вы понимаете, как вам повезло с невестой, и будете относиться к ней соответственно. Настоящий британский джентльмен должен предложить руку даме и проявить уважение к ее особе, особенно в присутствии других людей. Если у вас на родине это не так, то в России — необходимо… Ясно, полковник?

— Конечно, государь, — сухо ответил Тирон, подошел к Зинаиде и, глядя на дверь, подал ей руку.

Полковник, которого вынудили разыгрывать роль галантного кавалера в отношении столь недостойной женщины, явно нервничал. Тем не менее он бросил на девушку оценивающий взгляд. Несмотря на раны и пережитое, Райкрофт держался гордо и выглядел очень красивым, постоянно заставляя княжну волноваться.

Когда пришлось положить ладонь на рукав полковника и идти рядом, ее аристократические пальцы задрожали. Зина совсем не думала о последствиях своей постыдной затеи и той боли, которую может причинить Тирону. Сейчас ее чувства не поддавались объяснению. Похоже, в ней самой что-то изменилось.

Как могла она, гордячка Зинаида Зенкова, так влюбиться в мужчину, да еще в столь короткое время?

— Ваша карета ждет? — поинтересовался Тирон, когда они вышли из покоев царя.

— Да, — скромно ответила девушка, нутром чувствуя его неприязнь. — Не стоит провожать меня, если вам это неприятно.

— Государь приказал мне относиться к вам уважительно, — холодно ответил Райкрофт. — Во всяком случае на людях. Мне придется подчиниться его воле, пока мы не останемся одни.

В дверях появился генерал. Райкрофт застыл и по форме отдал честь военачальнику. Зинаида озабоченно наблюдала за ним. Лицо Тирона мертвенно побледнело. Значит, малейшее движение причиняет адские страдания. Но полковник быстро взял себя в руки и стоически пошел вперед, пока они не вышли из дворца и не замедлили шаг.

С трудом преодолев ступеньки, Райкрофт проводил Зинаиду к карете и, захлопнув за ней дверь, махнул Степану. Когда экипаж тронулся, княжна откинулась на сиденье. Она прикусила дрожащие губы и до боли сжала веки, чтобы не потекли слезы, которые переполняли виноватую, молящую о покаянии душу.

Несмотря на все усилия, они хлынули ручьем из-под темных ресниц. Что посеешь, то и пожнешь. Но как горько, что человек, с которым вот-вот идти под венец, так глубоко презирает ее!

Вскоре карета подъехала к палатам Андреевой, и Наташа показалась на крыльце. Заплаканная Зинаида пробормотала что-то невнятное и пулей промчалась мимо. Очутившись в своей комнате, она столкнулась с Али, которая тут же забросала хозяйку вопросами:

— О, моя овечка! Что так разбило твое сердце?

С трудом упросив служанку оставить ее, Зинаида бросилась на кровать и наплакалась вволю.

Веки опухли, но сон не приходил. Ничто не облегчало боль. Какое-то время княжна молча смотрела в пустоту, а потом в окно, видя, как падают на траву листья. Чуть позднее раздался легкий стук в дверь. Зина поднялась и впустила Наташу.

— Я больше не могла ждать, — извинялась та за вторжение, с тревогой глядя на заплаканную подругу. — Дитя, что случилось? Тебе отказали от двора? — Молодая княжна только замотала головой в ответ. — Государь осудил тебя? — Девушка отмахнулась рукой. — Отправляет в монастырь?

— Ничего подобного, — горько прошептала Зинаида.

Наташа вышла из себя и принялась трясти девушку за плечи, добиваясь правды:

— Господи, девочка! К чему приговорил тебя царь?

Зина проглотила слезы, собралась и осторожно заговорила:

— Михаил Федорович приказал полковнику Райкрофту жениться на мне через два дня.

— Что?! — не скрывая восторга, воскликнула Наташа. — О, Пресвятая Богоматерь! Неужели он настолько умен?

Зина мрачно смотрела на подругу.

— Ты ничего не понимаешь, Наташа. Он ненавидит меня, как ты и предупреждала. Я Райкрофту не нужна, и в качестве жены — особенно!

— Девочка, перестань печалиться, — успокаивала Наташа. — Неужели не ясно, что гнев полковника смягчится? Он не может пренебрегать такой женой.

— Он презирает меня! Ненавидит! Я вызываю в нем отвращение!.. Тирон не хотел даже проводить меня из дворца!

— И тем не менее все изменится, — заверила Наташа. — Что еще решили?

— Государь попросил тебя приютить нас…

Наташа задумчиво провела пальцем по подбородку:

— Теперь я окончательно уверовала в то, что Михаил Федорович достаточно мудр, чтобы руководить Россией. — Она улыбнулась Зине и попыталась подбодрить девушку. — Какое-то время вы оба будете нести наказание, но когда злость пройдет… — Она с легкостью пожала плечами: — Пути Господни неисповедимы. Мы должны ждать и надеяться на лучшее.

Наташа подошла к двери и улыбнулась вошедшей Али. Старуха страшно переживала из-за любимой хозяйки.

— Ты никогда не догадаешься, Али, — взяв ее за руку, с веселой улыбкой объявила она. — Царь приказал полковнику Райкрофту жениться на нашей Зиночке.

Широкие брови удивленно взметнулись.

— Неужели?! Это правда?

— Конечно, — заверила ее Наташа. — Они обвенчаются до конца недели, то есть послезавтра.

— Так быстро? Вы уверены? — недоумевала Али.

— Твоя княжна так сказала.

— Зачем же тогда плакать? — спросила ничего не понимающая горничная. — Как может женщина горевать из-за того, что ее выдают замуж за великолепного мужчину?!

— Это и для меня загадка, но думаю, скоро Зина будет радоваться. Правда, Али? — Служанка быстро кивнула. — Время залечит раны, не так ли? А мы должны подготовить прием, чтобы отметить свадьбу. Пусть Тирон позовет своих друзей, а мы — своих. — Возбужденная Наташа весело рассмеялась: — Вот бы пригласить князюшку Алексея и заставить пострадать! Но боюсь, его присутствие вызовет гнев полковника. Анна будет в шоке, когда узнает, что эта парочка все-таки поженилась. Когда мы виделись в последний раз, она страшно возмущалась наглостью англичанина, посмевшего обратиться к государю. — Наташа доверительно склонилась к служанке и продолжала: — Если хочешь знать, Али, княгиня просто ревновала полковника к твоей хозяйке. Она не молодеет и уже не красавица. Но вместо того чтобы наслаждаться остатком жизни, должно быть, до сих пор горюет о загубленной юности. — Наташа откинула темную головку и рассмеялась: — Надеюсь, Анну хватит удар, когда она узнает о свадьбе Зины. Эта мерзавка заслуживает самого худшего наказания, поскольку отказывала Тирону… Если бы не эта ведьма, они давно бы поженились!

— Уходите обе, — застонала Зина. — Вы обо мне совсем не думаете. Я так мучаюсь, что, наверное, целый год не засну!

— Тогда горюй в одиночестве, — без всякого сочувствия ответила Наташа. — Мы с Али с удовольствием займемся приготовлениями, так как ты для них абсолютно непригодна. — Она пошла к двери и остановилась, чтобы взглянуть на молодую невесту. — Где пройдет церемония? Ты об этом думала?

— Государь все решил… Нас поженят во дворце.

— Значит, нужен богатый наряд. Ты обязана выглядеть наилучшим образом для царя… и для полковника.

— По-моему, им обоим наплевать, как я выгляжу, — мрачно огрызнулась Зина.

— И все же ты должна сиять великолепием, чтобы понравиться мужу.

Али быстро отреагировала:

— У хозяйки есть великолепный наряд. Ничего лучшего за такое короткое время мы не найдем. Он так идет ей! Княжне к лицу розовый цвет.

— День будет прекрасным, — мечтательно заявила Наташа, — а невеста — неотразимой…

* * *

— Она неотразима, — прошептал майор Некрасов, когда через два дня Зинаида появилась в царском дворце, в светло-розовом шелковом наряде с золотой вышивкой, расшитом огромным розовым жемчугом. Камни поменьше украшали грудь и кокошник, который, как корона, возвышался на темных блестящих волосах. Нити с бусинками свисали на лоб до бровей, подчеркивая необыкновенную красоту лица. Она выглядела одновременно царственной и удивительно хрупкой. Сердце Николая больно сжалось при виде женщины, которую он так страстно желал и терял.

В момент приезда Зинаиды Тирон разговаривал с Григорием Тверским. Наташа, сопровождавшая невесту, поспешила к Некрасову, а полковник слегка повернул голову, намереваясь предвзято смотреть на будущую жену. Однако вид девушки взволновал жениха.

Зина поправила наряд и огляделась вокруг. Когда глаза молодоженов встретились, полковник лишь небрежно кивнул и отвернулся, чтобы не выдать волнения. Его холодность обдала Зинаиду как ушат холодной воды, и, глядя на красивый профиль, она обреченно призналась себе, что гнев Райкрофта еще не иссяк.

Вскоре всех позвали в часовню, где Михаил Федорович со священником уже ожидал молодых. Тирон безразлично подал руку Зине, и та подчинилась его молчаливому приказу. Положив дрожащие пальцы на рукав темно-синего камзола, девушка внутренне подтянулась. Гости последовали за ними.

Княжне казалось, что все происходит не с ней и она наблюдает за церемонией откуда-то из мрачной тьмы. Зина чувствовала лишь то, что Тирон стоит рядом, становится на колени, потом загорелая рука надевает большое обручальное кольцо, а в заключение жених небрежно дотрагивается до ее губ, скрепляя брачные узы.

Всем своим существом ощущая присутствие любимого мужчины, Зинаида чуть не ахнула от изумления, когда ее губы, помимо воли, задрожали под его устами. Однако отклика не последовало, и девушка покраснела от стыда, а потом вообще не поднимала глаз от пола, боясь, что прочтет во взгляде полковника насмешку и презрение.

Через несколько минут после венчания царь пожелал молодым счастья, и те отправились к карете. До дома Андреевой они ехали в напряженной тишине и довольно долго, потому что Наташа попросила Степана не торопиться и дать гостям возможность прибыть раньше жениха и невесты.

Тирон сидел поодаль, словно считая молодую жену прокаженной, до которой запрещено дотрагиваться. Один взгляд, брошенный на Райкрофта, убедил девушку, что внутри у него все кипит. На щеках ходили желваки, а голубые глаза, прикрытые длинными ресницами, не отрываясь смотрели в окно.

Прибывающие гости еще выходили из своих экипажей, когда Степан подъехал к дому. Погода стояла прохладная, ночью прошел дождь, и колеса месили грязь. Задние так застряли, что их не смогла бы вытащить целая команда силачей. Это очень беспокоило Иосифа и Степана.

Тирон высунул голову и трезво оценил ситуацию. Не желая дожидаться, когда в упряжку добавят еще двух лошадей и вытянут карету, он вышел, жестом приказал Зине подойти к двери и взял ее на руки.

Боясь вызвать отвращение у мужа, девушка не могла решиться, обнять ли полковника за шею или просто положить руки на плечи. Райкрофт поскользнулся. Зина вскрикнула, испугавшись, что ее уронят в грязь, и двумя руками ухватилась за шею Райкрофта.

Наташа встретила молодоженов на крыльце и повела княжну к гостям, в то время как Тирон снял грязные сапоги и отдал лакею, принявшемуся их чистить. Пока Райкрофт ожидал его возвращения, из-за спины кухарки высунулась трехлетняя девочка. Что-то во внешности малышки напоминало Тирону жену. Возможно, огромные зеленые глаза, слегка вьющиеся волосы или наивный испуг, который полковник заметил сегодня в Зине.

В последние дни она вела себя не как барыня, которую он встретил в бане, и явно побаивалась будущего мужа.

Улыбнувшись девочке, Тирон стал на колено и принялся складывать домик из дров, лежащих у очага. Девочка завороженно наблюдала за ним. Она потихоньку приблизилась к мужчине и радостно взвизгнула, когда вся постройка развалилась. Повариха Даша не понимала полковника, пытавшегося разговаривать с ее дочерью, но чувствовала, что между ними зарождается симпатия.

Княжна, найдя Райкрофта на кухне, нерешительно остановилась на пороге, боясь прервать общение с девочкой. Он непринужденно смеялся и болтал, но малышка лишь пожимала плечами, не разобрав ни слова. И все же доверчивая улыбка на лице девочки говорила о растущей ее привязанности и умении Тирона очаровывать людей.

При виде столь деликатного обращения с малышкой сердце Зины смягчилось. Она с трепетом вспомнила, сколь ласково обходился с ней муж даже в мгновения страсти. Если бы не теперешняя его открытая враждебность, княжна почитала бы за счастье, что стала женой такого человека.

Наконец лакей принес вычищенные до блеска сапоги Тирона. Тот надел их, поднялся и взял малышку за руку.

— Мне придется покинуть тебя. Но я теперь здесь живу и буду часто приходить сюда, чтобы повидаться с тобой. Ты не против?

Девочка недоуменно смотрела на полковника, понимая, что тот задает ей вопрос. Увидев Зину, София встрепенулась, подбежала к княжне и взяла ее за руку. Малышка очень привязалась к ней за короткое время.

Тирон выпрямился во весь рост и наблюдал, как новобрачная разговаривает с ребенком по-русски. Лицо малышки просветлело, она поклонилась и что-то пролепетала в ответ.

Тут Зина впервые подняла глаза на мужа и перевела слова девчушки:

— София говорит, что будет рада видеть вас.

Райкрофт заметил, как княжна покраснела под его взглядом, потупила взор. Видимо, посчитала, что он недоволен ее вмешательством. Объясняться не хотелось, его все еще снедала злость.

— Я не хотела мешать, — скромно произнесла жена, кладя руку на голову девочки, перебиравшей жемчужины на ее сарафане. — Просто мне показалось, что вам нужен переводчик.

— Вам придется обучить меня русскому языку, пока мы живем под одной крышей, — холодно сказал Тирон. — Нужно ведь каким-то образом проводить время вместе.

У княжны не было времени оценить его слова — через мгновение вошла Наташа.

— Зиночка! Гости ждут!

Приняв вид счастливого новобрачного, Тирон повел ее в зал, как любой другой — любимую жену.

— Леди и джентльмены! Мы с женой рады видеть вас в этом доме! — заявил он, останавливаясь на пороге.

Раздались аплодисменты. Молодожены поклонились: Зина присела в глубоком реверансе, а Райкрофт лишь кивнул.

— Господа, я хочу выпить за леди Зинаиду Райкрофт, мою жену и хозяйку нашего будущего дома. — Райкрофт глотнул вина, а потом наклонился к девушке и протянул чашу: — Выпейте, дорогая, — и шепотом добавил: — Гости должны считать, что мы веселимся.

Майор Некрасов появился как раз во время тоста полковника и остался им недоволен. Слова англичанина показались ему лживыми — Николай помнил, о чем тот просил царя. И хотя раньше разногласий между ними не было, теперь майор думал иначе. Он пообещал себе, что предупредит Зину о плане мужа, чтобы та держалась настороже, пока Райкрофт не уедет в Англию.

Радуясь подобной возможности, Николай внимательно следил за молодоженами весь день. Но когда наступил вечер, настроение майора резко ухудшилось. Молодые вели себя так, будто они были влюблены друг в друга. Держась за руки, они сидели на почетном месте за роскошным свадебным столом. Наташа превзошла себя, готовя праздник для подруги.

Николаю казалось, что Зина с Тироном сидят слишком близко, так что их тела сливаются в одно целое. Подобная перспектива страшно беспокоила майора, и он с волнением думал, что скоро наступит ночь. В присутствии мужа княжна вела себя мило и скромно, будто обожала его. А тот относился к ней с трогательной интимностью, и теперь в нем трудно было узнать человека, просившего государя о расторжении брака.

Такого собственнического поведения Николай вынести не мог! Длинные пальцы гладили девушку по талии, останавливались на бедре, притягивали к себе… Майор сам не раз воображал себя на месте Райкрофта, надеясь жениться на Зинаиде.

Но худшее еще впереди: скоро молодожены отправятся в опочивальню. После увиденного на свадебном пиру Николай уже не надеялся на воздержание жениха. Полковник слишком любовно прикасался к жене и вряд ли поведет себя так, как обещал царю.

Майору хотелось предупредить Зинаиду, но он никак не решался, да и девушка постоянно находилась рядом с Райкрофтом. Когда она наконец-то покинула зал в сопровождении Наташи и других женщин, карие глаза Николая с тоской проводили ставшую недоступной милую сердцу княжну.

Как только невеста ушла, мужчины начали подтрунивать над Тироном, упрекая, что он украл самую красивую девушку у них из-под носа. Несколько человек спросили, почему со свадьбой так спешили. Но полковник просто отмахнулся от расспросов:

— Вы все слышали, как я страстно хотел просить руки княжны. Этим и объясняется мое нетерпение. — Тирон выпил глоток фруктовой водки и жестом показал на дверь: — Царь сжалился надо мной и сам благословил. Вот и все!

Николай криво улыбнулся, слушая лживые заверения Райкрофта. А гости все восприняли на веру. Жаль, что Зина не слышала слов Тирона.

Вскоре Наташа вернулась в зал и объявила, что невеста ждет жениха. Мужчины с пониманием окружили Тирона, который, по мнению майора, вел себя как нетерпеливый жеребец. Однако только сам Райкрофт знал, насколько болят раны, и содрогался при мысли, что ему придется провести с Зинаидой целую ночь, в течение которой воспоминания об их близости будут неотступно преследовать его.

Когда друзья попытались похлопать счастливчика по плечу, Тирон уклонился.

— Осторожно, иначе я не справлюсь с невестой! — быстро предупредил он. — Спина так мучит меня, что я ни о чем другом думать не могу. Если вы и дальше будете награждать пинками, то до спальни мне не добраться!

— Поднимайте его на плечи, ребята! — прокричал английский офицер по имени Эдвард Волсвэс. — Нужно отнести полковника, чтобы он поберег силы. А кроме того, наш жених так напробовался русской водки, что вряд ли сам найдет дорогу наверх.

Сопровождаемый хохотом, Тирон был поднят на плечи и под звуки песни отнесен наверх. В передней, которая вела в апартаменты Зинаиды, его поставили на ноги. Друзья столпились вокруг, чтобы хоть одним глазком взглянуть на очаровательную невесту, которую уже приготовили для брачной ночи.

Во время свадьбы Тирон не воздерживался от алкоголя и относил бурное биение своего сердца на этот счет, ибо предвкушал то, чего боялся и что мечтал увидеть.

С момента знакомства он не переставал любоваться красотой Зинаиды. Теперь она принадлежала Райкрофту по праву, а он не смел получить желанное и уже сожалел, что из-за оскорбленной гордости поставил точку на своих мужских желаниях.

Стоя в кругу женщин, девушка выглядела очень соблазнительно. Темные волосы были заплетены в две косы, чтобы подчеркнуть ее новый, замужний, статус, и завязаны золотыми ленточками. Великолепный шелковый халат ниспадал на пол, и хотя слабый свет свечей не позволял видеть через блестящую ткань, Тирон живо представил, что под ночной рубашкой жена так же прекрасна, как несколько дней назад, когда он держал ее в своих объятиях.

При одном взгляде на Зину тело Тирона уже спорило с разумом. Учитывая опьянение, Райкрофт начинал сомневаться, что сможет оставаться холодным при виде соблазнительных прелестей идеальной женщины. Глупо наказывать ее воздержанием, поскольку оное будет скорее пыткой для него самого.

Однако полковник тут же осекся. Нельзя оказаться безмозглым бараном, которого ведут на бойню. Однажды она уже обманула его. Если не принять меры предосторожности, придется краснеть перед царем за то, что не сдержался в первую брачную ночь и сразу же наградил Зинаиду наследником.

Мужчины громко выражали восхищение красотой невесты, и девушка ответила им скромной улыбкой. Княгиня Зоя что-то прошептала ей на ухо, зеленые глаза по-доброму посмотрели на красавца мужа, а щеки зарделись.

Тирон оперся рукой о дверной косяк, понимая, что женщины скорее всего обсуждают его достоинства, которыми Зинаида уже успела насладиться. Но невеста воздержалась от комментариев, хотя впервые после венчания взглянула на супруга столь открыто и без стыда.

И тут Райкрофт вспомнил, как три года назад увидел свою первую жену Ангелину в одеянии невесты. Тогда он был в другом настроении — радовался, как все женихи, предвкушая прелести первой брачной ночи. Полковник напомнил себе, что все и сегодня могло быть как в тот раз, если бы не…

А может, даже и лучше… Он ведь с первого взгляда влюбился в Зинаиду. С Ангелиной жизнь сложилась иначе — Тирон просто поддался на долгие уговоры. Первая жена была дочерью соседей, и в молодости он не обращал на нее внимания. Девушка заинтересовала Райкрофта за два года до свадьбы и с трудом поборола его сопротивление, совсем не желавшего жениться.

Он ухаживал за другими женщинами. Иногда связи угасали из-за его военной профессии, но чаще Райкрофт думал, что не сможет долго прожить с той или другой в браке. Теперь полковник потерял способность мыслить логично: страсть к Зинаиде сделает свое дело, и ему вряд ли удастся игнорировать ее присутствие в одной комнате, да еще в одной постели.

Райкрофт просил Наташу предоставить ему пусть скромную, маленькую, но отдельную спальню. Однако княгиня, улыбаясь вполне доброжелательно, но с хитринкой, сослалась на присутствие гостей в доме и на боязнь, что прослывет плохой хозяйкой, если не разместит всех с комфортом.

Стоя на пороге опочивальни, Тирон раздумывал о том, что придется либо сдаться, либо постараться проводить как можно больше времени вне дома.

Взглянув через плечо на веселых друзей, подбадривающих его, полковник жестом успокоил их, пока не стали слышны голоса женщин, и внимательно посмотрел на невесту.

Понимая, что за ними наблюдают, Зина неловко улыбнулась, ее глаза недоверчиво следили за мужем. Тирон поклонился дамам, и те стайкой выскочили из опочивальни. И только тогда подошел к молодой жене.

— Я действую во имя гостей, мадам, — прошептал он, поднял подбородок девушки и смачно поцеловал в губы, понимая, что делает это прежде всего для своего собственного удовольствия.

Княжне хотелось прижаться к Тирону и поддаться властным губам. Сначала ее остановил запах алкоголя, а потом девушка напомнила себе, что когда-то с готовностью отвечала на ласки и в результате — оказалась в дураках. Будет стыдно, если муж снова отвергнет ее.

Райкрофт слегка поднял голову, расстроенный, что Зина ведет себя так сдержанно, и еще раз отметил, что любая ночь, проведенная в воздержании, станет для него пыткой. Находясь рядом с княжной, он понимал абсурдность своей затеи, но оскорбленная мужская гордыня не позволяла отступиться от обещания, данного государю.

Тирон вернулся в прихожую, выпил последнюю рюмку с мужчинами, тут же заметил, как Николай тайно наблюдает за Зиной, и возмутился, что майор так откровенно пялится на его жену. К сожалению, полковнику пришлось встречаться со многими поклонниками княжны, и он не желал, чтобы кто-нибудь имел право даже взглянуть на Зину, особенно Некрасов. Офицер все время наступал ему на пятки и даже осмелился просить у царя ее руки.

Райкрофт преднамеренно захлопнул дверь в опочивальню, с вызовом посмотрел на майора, и тот понял, что Зинаида будет принадлежать англичанину до тех пор, пока он не вознамерится освободиться от опостылевших уз. Тирон не отрывал взгляда от Николая, пока тот не покраснел и не покинул покои.

 

Глава 19

Наконец-то гости вышли из покоев молодоженов. Входную дверь закрыли на замок, чтобы ничто не помешало жениху и невесте. Когда друзья офицеры попытались обучать Тирона, как обращаться с девственницей, тот осторожно кивнул, почти не прислушиваясь к скабрезным намекам. Он постоянно вспоминал, как совсем недавно нагая Зина лежала на его постели, со страстью отвечая на его ласки.

Водка немного притупила боль в спине, и теперь полковник уже не мог отделаться от навязчивых видений. Он тщетно пытался взять себя в руки.

Райкрофт никогда не считал себя лучше других. Многие из иностранных офицеров слыли прекрасными любовниками и частенько меняли женщин. Тирон же всегда был прагматиком в жизни и предпочитал серьезные отношения, как с Ангелиной. Он всегда все делал по-своему, во всяком случае когда дело касалось любви и страсти.

Интересно, что Ангелина перед смертью призналась, что влюбилась в него больше после свадьбы и почувствовала себя одинокой лишь после долгого отсутствия мужа. На смертном одре первая жена умоляла простить ее.

Тирон вошел в опочивальню и осторожно приблизился к огромной кровати, где его ожидала княжна. Она сняла золотистый халат и укрылась простыней до подбородка. Полковник машинально расстегнул камзол, разглядывая соблазнительные очертания под покрывалом.

— Государь был прав, — неохотно заметил Тирон и сразу же обругал себя за несдержанность: держаться в стороне будет очень трудно. — Вы очень красивы, мадам, таких женщин я еще не знал.

Как только ушли подруги, веселость Зины мгновенно улетучилась, и теперь она настороженно следила за мужем, не зная, чего ожидать. Оскорбит ли он за то, что позволил заманить себя в опасную западню? Придется ли проклинать тот день, когда она решила использовать полковника в своих целях?

— У нас не было возможности поговорить, Тирон…

— Значит, мадам желает поговорить? — Он с трудом поклонился, потом отступил на шаг и попытался выпрямиться, ухмыляясь самому себе. — Простите мое состояние. Я слишком много выпил сегодня. Русские готовят смертельные напитки. Хотя водка облегчает боль… — Он положил руку на сердце, словно показывая, где у него болит. — И что вы хотели обсудить, женушка? Мою неприязнь к тому, что меня подло использовали?.. Да, вы серьезно ранили меня очаровательными ручками. Никому не удавалось ничего подобного. Я все положил к вашим ногам, а вы выставили меня дураком. Но теперь бычка поймали за рога и сковали брачными цепями. Правда, видя такой лакомой кусочек в постели, он опять полон похоти и уже не может сбежать. — Тирон наклонился и замахал руками, словно перед публикой. — Что вы думаете о своей судьбе, мадам? И о моей, конечно? Избавившись от нежеланного мужа, заполучили другого? Вы довольны?

Зина осторожно приподнялась на подушках, скромно прикрывая грудь простыней.

— Я не хотела выходить замуж за князя Владимира…

— Это предельно ясно, мадам. — Тирон стащил камзол и бросил его на стул, нетвердо держась на ногах, хотя и был не настолько пьян.

На столе стоял подсвечник, бросавший блики на светло-желтую ночную сорочку и освещавший плечи, руки и полную грудь девушки, так что воображение полковника опять наполнило его желанием. Хотелось немедленно сорвать простыню и посмотреть, что там, под ней.

Тирона мучили противоречивые чувства. Разглядывая красавицу жену, он вынужден был признаться себе, что хочет ее даже больше, чем до брака, в который его вынудили вступить. Никто не возбуждал его так, как Зинаида. С момента первой встречи она завладела всеми мыслями и заставила страстно желать себя. Значит, самонаказание будет еще более страшным.

Райкрофт жаждал мести, хотел, чтобы эта женщина заплатила за его боль и поруганную честь. Только тогда он сможет вздохнуть спокойно. Коль она вела себя как шлюха и заставила его воспользоваться пикантной ситуацией, почему бы теперь ему не сделать то же самое?

— Я спросил вас, мадам, рады ли вы тому, чего добились?

Кровь прихлынула к щекам Зинаиды, и она тщетно пыталась найти ответ, который помог бы утихомирить злость мужа. Если сказать, что счастлива, Райкрофт непременно решит, что плутовка соблазняла его для того, чтобы удачно выскочить замуж. С другой стороны, нельзя лгать: Зина действительно любила мужа. Неужели можно столь долго не понимать собственных чувств и только теперь догадаться о нежной привязанности к Тирону?

— Боитесь ответить? — язвительно переспросил он.

Враждебность тона задела Зину, и она быстро заговорила:

— Вы что, сами не понимаете? — Княжна опустила глаза, зная, что любое слово будет принято в штыки. Как объяснить свои чувства, когда она дрожит под его ястребиным взором? — Любая девушка предпочла бы вас в мужья вместо старика. Но я не собиралась силой заманивать вас…

— Конечно, — осклабился он. — Просто хотели использовать как игрушку, а потом выбросить! Я был для вас ненужной вещью, мадам, мужчиной, удовлетворившим временную прихоть, хотя вы и заплатили за нее своей девственностью!

Тирон со злостью отвернулся и открыл дверь в гардеробную, где обнаружил множество туфель в серебряных мешочках, шляпные картонки, лакированные коробки для драгоценностей, огромное количество платьев, нижнего белья и кружевных рубашек. Изумившись такому обилию одежды, полковник машинально попробовал материал на ощупь и даже посмотрел сквозь прозрачный батист.

Его собственные вещи были аккуратно разложены рядом с приданым Зинаиды. Такое внимание явно удивило Райкрофта. Должно быть, Али постаралась угодить. Но служанка никогда не проявила бы инициативу, не получив приказа хозяйки.

Кривясь от боли, Тирон стащил рубашку и, зайдя в туалетную комнату, ополоснулся холодной водой из таза. Ожив после мытья, он вознамерился вести себя спокойно в постели с коварной женой, надеясь, что опьянение заставит быстро заснуть и не просыпаться до самого утра.

Чтобы как-то прикрыть наготу, Райкрофт надел панталоны, столь необходимые сейчас. Половина кровати была свободна, и простыня на ней — отвернута, словно приглашая лечь поудобнее. Добираясь до постели, полковник старался не встречаться со взглядом жены и нарочито осматривал роскошную опочивальню, свидетельствующую о безупречном женском вкусе. Похоже, Наташа очень любит девушку и сделала все, чтобы та получила лучшие покои в доме.

С момента отъезда из Англии Тирон не жил в комфорте. Замок в стиле Тюдора, который отец подарил на свадьбу с Ангелиной, был большим и удобным, но обставленным согласно строгой моде. Теперь же закаленный воин очутился в благоухающей роскоши.

Остановившись у подсвечника, Тирон задул свечи и повернулся спиной к Зине, стараясь не думать о ее присутствии. Он никогда не знал, какая это пытка отказаться от наслаждения обладать такой прекрасной женщиной.

Шелковые простыни и тонкая рубашка не скрывали роскошного тела, и Райкрофт в отчаянии думал, что сам, по глупости, заставил себя не дотрагиваться до принадлежавшего теперь ему сокровища. Чувствуя ее близость и вспоминая охватившую их обоюдную страсть, Тирон тут же возбудился и мысленно поблагодарил темноту за ее строгий покров. Сбросив панталоны, он сел на краешек кровати, положил их рядом и потянулся за простыней, надеясь, что его позор не будет замечен.

Свечи, горевшие у изголовья кровати на стороне Зинаиды, слабо освещали комнату, но не помешали увидеть дикие шрамы на спине мужа. Они были особенно заметны справа, куда опускалась плеть, и хотя некоторые уже затягивались, повсюду выступал гной.

Княжна тут же вскочила с кровати. Будучи настоящим мужчиной, Тирон отметил, что под тонкой рубашкой ничего нет, и наблюдал, как она схватила халат и побежала в туалетную, а через мгновение вернулась с большим тазом, наполненным водой, с полотенцем и глиняным кувшином с отвратительно пахнущим бальзамом.

— Раны гноятся, — сказала Зина, ставя таз на комод. — Нужно их промыть и смазать мазью.

Полковник прикрылся панталонами, наверное впервые в жизни стесняясь своей наготы.

— Меня это не волнует, мадам.

— Но может стать хуже, — возразила Зина, опять зажигая свечи. — Мне понадобится ваш кинжал, чтобы вскрыть рану…

— Отстаньте! — закричал Тирон, понимая, что произойдет, если он позволит женщине дотронуться до себя. Лучше терпеть боль, чем бороться со страстью. Одно прикосновение сломает его сопротивление окончательно.

Княжна опять осмелилась возразить:

— Почему вы не позволите мне позаботиться о вас?

— Я сам на это способен, — упрямо прорычал он.

— Вряд ли, — мягко подколола она и жестом показала на маленькую скамеечку рядом с кроватью. — Пожалуйста, сядьте, и я займусь вашей спиной. — Она внимательно следила, как брови хмуро сдвинулись и лицо приобрело зловещее выражение. Тирон не поднимал глаз. Он уставился на горящие свечи, и тогда девушка наклонилась и задала вопрос: — Полковник Райкрофт, вы боитесь, что я дотронусь до вас?

Тирон немедленно взорвался:

— Черт побери! Я уже говорил вам, мне ничего от вас не нужно, тем более жалости…

Зинаида отпрянула, понимая, что настаивать бесполезно. Глаза ее наполнились слезами. Девушка схватила таз и, подавив рыдания, почти бегом направилась в туалетную. Но, убегая, выплеснула воду на его грудь.

Полковник вздрогнул, перестал беспокоиться о скромности, и панталоны упали на пол. Он тут же пришел в себя и схватил их. Но заметил изумленный взгляд Зины.

Когда их глаза встретились, Райкрофт заскрипел зубами. Издав недовольный стон, он отбросил одежду, понимая, что нет смысла прикрываться. Зачем прятаться, если один ее взгляд лишает мужчину всякой гордости?

— Чего вы ждали?! — вскипел он. — Я сделан не из камня. Женщина, оставьте меня в покое!

Тирон натянул простыню и повалился на кровать. Отказываясь смотреть на жену, он подтолкнул подушку под голову и со злостью посмотрел на постель.

Зину эта вспышка гнева привела в полнейшее замешательство. Она надела более закрытую рубашку и, глядя на угрюмую спину мужа, задула свечи и легла на своей стороне, подальше от Тирона, но так, чтобы не упасть. Натянув простыню, она продолжала беззвучно рыдать.

Райкрофт больше злился на себя, чем на жену. Она просто пыталась промыть раны, его же мысли были не столь невинны. Плоть предавала полковника, когда Зина оказывалась рядом, а это не могло не повлечь за собой вспышку гнева. Не важно, как он пострадал от рук княжны. Стремление обладать этой женщиной и удовлетворить растущую страсть оказалось сильнее. Видя темную голову и хрупкую фигурку рядом, Тирон боролся с желанием обнять ее, поцеловать и успокоить в своих объятиях.

Соблазн был столь велик, что полковник зажмурил глаза и сделал все возможное, чтобы утихомирить вышедшую из-под контроля плоть. Желваки на лице ходили от напряжения, наконец Райкрофт все же овладел своими мыслями и принялся строить планы, как побыстрее уехать из Москвы. Нужно послать Андрея в разведку, пусть выследит, где находится лагерь Владислава. Один человек сделает это лучше, чем целый полк драгун, чье появление не может остаться незамеченным.

Новобрачные лежали в тишине, на расстоянии протянутой руки, сознавая присутствие друг друга, но упрямо не желая разговаривать. Их тела напоминали каменные статуи — столь неподвижны они были. Первой уснула Зинаида. Услышав ее ровное дыхание, Тирон наконец-то впал в забытье. Они дремали не больше трех часов, которые подарили им отдых и ослабили напряжение. Эти двое были вместе и в то же время — вдали друг от друга.

* * *

Полковник проснулся где-то около двух часов ночи, почувствовав, что Зины нет в постели: она осторожно направилась в угол комнаты, подошла к его одежде и достала кинжал из ножен. Потом вернулась к кровати.

Райкрофт, не зная ее намерений, приготовился к атаке, хотя не сомневался в своей силе, и мысленно поклялся, что, если это произойдет, он сразу аннулирует брак, несмотря на все угрозы царя. Нужно быть идиотом, чтобы остаться рядом с сумасшедшей женщиной!

Увидев, как она закатала рукав и поднесла нож к своей руке, Тирон нахмурился. Теперь цель Зинаиды стала ясна. Полковник схватил жену за руку и вырвал острый нож.

— Что это вы собрались делать? — грубовато спросил он. — Хотите покончить с жизнью, потому что вас насильно выдали за меня замуж?

— Нет! Я не собиралась этого делать, — ответила дрожащая Зина. Его внезапная реакция вывела ее из себя.

Княжна представила, как испугались разбойники, когда Тирон появился на поляне в лесу. Теперь он находился рядом и не скрывал своей наготы. Даже при лунном свете его мужественность была очевидна.

Райкрофт спрыгнул с кровати и зажег свечи, а потом повернулся к жене. Приподняв ей подбородок, он заглянул в глаза, пытаясь прочитать в них правду.

— Какая другая причина могла заставить вас порезать руку?

— Пожалуйста, Тирон, вы должны верить мне, я не собиралась покончить с жизнью. — Голос сорвался, и она с трудом пояснила: — Мы в этой комнате… вместе… Но вы не обращаете на меня внимания. Завтра придут женщины, чтобы помочь мне одеться. Если на простыне не будет доказательств моей девственности, я не переживу стыда.

Ее слова постепенно доходили до сознания Тирона. Зине стоило большого труда дать подобные объяснения, но нельзя было ронять свою честь перед чужими людьми.

Быстро приняв решение, Тирон взял кинжал, отступил от Зины и порезал себе руку. Появились первые капли крови. Полковник сел рядом с женой, поднес руку к середине кровати и вытер ее о простыню. Затем принялся искать глазами что-нибудь такое, чем можно остановить кровотечение.

— Это вас удовлетворяет, мадам? — Он поднял глаза и встретился с изумленным взглядом Зины.

— Конечно, — быстро ответила она, ошеломленная его поступком.

Княжна не ожидала подобной жертвы, ибо мужская гордость не прощает женских грехов. Другой человек насладился бы местью. Почему он не жаждет ее? Вся дрожа, девушка все же осмелилась спросить:

— Я никогда не ожидала от вас такого понимания и доброты. Зачем вы это сделали?

Полковник просто отмахнулся, недовольный тем, что опять поддался женским чарам:

— Не думайте, что я такой уж прекрасный кавалер и дурак, мадам. Речь идет не только о вашей репутации, но и о моей. Друзья ведь могут подумать, что я не справился с девственницей… Похоже, вам удалась еще одна хитроумная каверза.

Зинаида подняла возмущенное лицо: ее гордость страдала от его издевок.

— Могу я спросить вас, почему вы не отнеслись ко мне так, как подобает относиться к жене?

Тирон попытался говорить беззаботно, но искренне, хотя и преуменьшал обиду, нанесенную ему.

— Мадам, если бы меня не покалечили плетью, я не устоял бы. Но боль напоминает мне о собственной глупости.

— Вы не глупец, — ответила Зина, стараясь как-то разрядить обстановку. — Вы значительно умнее других…

Райкрофт изумленно поднял брови:

— Вы что, знали стольких мужчин, что можете судить об этом?

Щеки девушки покраснели, и она неохотно созналась:

— Нет, не многих.

— Не стоит делать заявлений, не зная предмета разговора и не имея опыта.

— Возможно, у меня нет опыта, но есть голова на плечах и способность мыслить, — запротестовала она.

— Отличная голова, миледи, — согласился он, намеренно искажая сказанное. — Лучше я не видел. Ваша красота заставила меня стать жертвой вашего коварства.

Зина обиженно отвернулась, изо всех сил стараясь держать себя в руках. Она начинала думать, что этот англичанин не только агрессивен, но и злобен.

Выиграв словесный поединок, Тирон занялся своей раной. Он потянул подол рубашки жены и принялся вытирать кровь, не забыв при этом насладиться видом обнаженных прелестных бедер. Он пожирал взглядом тело жены и опять вспоминал, как ласкал его несколько дней назад. Машинально вытирая рану, полковник старался продлить сладостное мгновение.

— Увидев эту кровь, наши друзья поверят и даже будут сочувствовать даме, с которой обошлись так беспощадно.

Несмотря на напряжение, Зинаида заговорила с вызовом:

— Если вы так беспокоитесь о своей репутации, сэр, то почему не предложили выход первым? Несмотря на ваши протесты, спасибо, что вы не позволите людям судить обо мне как о… — Она замолчала, а потом нерешительно продолжила: — Об уличной девке.

Тирон вспомнил свои слова и тяжело вздохнул:

— Муж обязан блюсти честь жены. Можете думать как хотите.

Глаза Зинаиды наполнились слезами.

— Вряд ли вы считаете меня достойной ваших забот о моей чести.

Тирон удивленно уставился на девушку. Несмотря на обиду, он никогда не намеревался сделать ее объектом насмешек, а поэтому предпочел просто отмахнуться:

— Ваши слова еще раз доказывают, как мало вы меня знаете.

— Да, — мрачно согласилась она. — Я вообще не знаю вас, Тирон…

— Некоторые мужчины умеют сострадать, — продолжил он. — Другие же, наоборот, не понимают, что женщина нуждается в защите. Я знал одного, который, услышав сплетни о жене, вызвал ее любовника на дуэль: свинья все разболтал об их связи, а потом просто бросил даму, когда та надоела ему. Подобные кавалеры бегают за каждой юбкой. Если бы тот муж был таким мстительным, как ваш князь Алексей, то сделал бы негодяя евнухом.

— Что произошло? — осторожно спросила Зина. — Любовник извинился или согласился на дуэль?

— Муж убил его, — прямо ответил Тирон. — Женщина была на пятом месяце беременности и намеревалась помириться с мужем, когда тот вернулся после долгого отсутствия. Ребенок был не от него, но бедняга отвез жену в деревню и решил остаться с ней, пока младенец не родится. Непонятно по какой причине, женщина решила, что сможет наладить отношения с мужем, если избавится от греха, и бросилась с лестницы, чтобы убить ребенка, которого зачала от другого. Она добилась своей цели, но заболела лихорадкой и через неделю умерла на руках у мужа.

Княжна подняла глаза и прямо спросила:

— Вы любили эту женщину, Тирон? Похоже, эта трагедия беспокоит вас. — Муж промолчал, а Зинаида раздумывала, какое отношение он имеет к этой истории. — Может, это была ваша сестра?

Тирон отвернулся и тяжело вздохнул:

— Не имеет значения, мадам. Она давно лежит в могиле.

Опять наступила напряженная тишина. Полковник никак не мог остановить кровь, и тогда Зинаида решилась предложить:

— Вы позволите перевязать вашу руку?

Райкрофт уже хотел отказаться, но побоялся еще раз обидеть девушку грубостью и неохотно согласился:

— Если желаете.

Улыбка озарила лицо Зины. Она вскочила, еще раз продемонстрировав свои длинные ноги, и вскоре вернулась со всем необходимым. Зная, что сдержаться будет трудно, полковник прикрылся маленьким полотенцем.

Во время перевязки Райкрофт внимательно следил за женой. При свечах кожа Зины казалась прозрачной, а черты лица — хрупкими. Темные ресницы прикрывали зеленые озера глаз, которые так очаровывали его и учили читать мысли. Райкрофта волновал ее стройный силуэт, и кровь опять взыграла в жилах.

— Теперь мне можно заняться вашей спиной? — спросила Зина, когда закончила перевязку. Боясь его отказа, она даже не поднимала глаз.

— Делайте что хотите, я устал спорить, — отмахнулся полковник.

Зинаида принесла кинжал и кувшин с бальзамом, дав мужу минутную передышку, и постаралась взять себя в руки.

Она осторожно промыла раны и вскрыла нагноения. Будучи военным, он привык к грубым лекарям, но ежился от боли, несмотря на всю нежность прикосновений Зинаиды.

Зина втерла бальзам. Разорвав чистое полотенце на полосы, она обвязала ими спину мужа, близко склоняясь над ним.

— Подержите концы, — попросила Зина, завязывая ткань на груди.

Ее рука словно нечаянно коснулась виска. Девушка опять получила возможность так близко рассмотреть англичанина и изумилась точеным чертам его лица. Захотелось коснуться языком мочки уха, но княжна сдержалась и завязала бинты на груди двойным узлом.

— Ничего подобного я не планировала, Тирон, — после небольшой паузы осторожно начала она, желая высказаться. — Я не хотела причинить вам зло.

Полковник недоверчиво рассмеялся:

— Я получил хороший урок из-за вашего гнусного предательства. Он оставил в моей душе такие же шрамы, как и на спине.

— Я была в отчаянии, — умоляла Зина, надеясь, что муж поймет ее. — Я не могла выйти замуж за князя Дмитриева и считала, что лучше потерять доброе имя, нежели оказаться с ним в постели. А вы так ухаживали за мной…

— Да, — согласился Тирон. — Ваша красота сразила меня, но вы коварством заманили меня в ловушку. Разве я мог догадаться, что вы делали это преднамеренно и даже не думали, что я могу поплатиться жизнью? Я рад, что моя голова осталась на плечах и что все остальное тоже не пострадало!

Зина покраснела. Взгляд скользнул на полотенце, прикрывавшее полковника. Княжна изумлялась своей нескромности, хотя теперь, наверное, имела на нее право.

— Я и не предполагала, что князь Алексей такая дрянь… Не говоря уже о жестокости…

— Не лгите, — прорычал Тирон. Он встал, побежал в другой конец комнаты, а потом вернулся к ней. Ярость помогла побороть желание, и полковник дал волю своим эмоциям: — Не знаю, когда вы выбрали меня в качестве жертвы, мадам, но сумели завлечь в расставленные сети, как опытная шлюха. Вы были кокетливы, как земная богиня. Более красивой женщины я не видел. И более роскошного тела — тоже. Вы использовали свое очарование, и я превратился в глупого юнца. Мадам, вы были столь ласковы и податливы, что я не устоял перед вами. Ваши глаза звали, ваши губы горели под моими поцелуями, и я, как слепец, как дурак, решил, что вы любите меня.

Зинаида не сводила глаз с мужа, не зная, как успокоить его. Он слишком обозлен и еще не понимал, что страсть завладела девушкой так же, как и им самим. Но если попытаться убедить мужа в этом, он непременно обвинит ее в новой лжи.

Райкрофт не переставал удивлять княжну с момента венчания. Он великолепно разыграл перед гостями роль жениха, и Зина поверила в искренность его намерений. Но когда они оказались за закрытой дверью, муж повел себя иначе. Как понять его? Как заставить понять себя? Вот было бы прекрасно, если б они помирились и он стал любовником!

— Тир, — ласково заговорила Зина, чтобы польстить его уязвленной гордости. — Может, ляжем и поговорим спокойно… О нас. Я вас совсем не знаю… Но очень хочу узнать.

Напряженный смешок сорвался с губ Тирона, и он долго смотрел на потолок, стараясь собраться с мыслями, однако чувствовал себя зверем в клетке собственных желаний, которые сам отказывался удовлетворить. Эта женщина просто хочет лечь с ним в постель… И поговорить!

— Зина, Зина, — застонал он, — вы все во мне выворачиваете наружу. Превращаете ночь в пытку, день — в ад, а потом начинаете шептать нежности. Разве я могу сказать «нет», когда вы привязали мое сердце шелковыми нитями? Я не могу сопротивляться вашим чарам.

Зинаида ждала, пока он поднимет на нее глаза, а потом тихо прошептала:

— Клянусь честью, Тирон, я не желала вам зла… Я выбрала вас, но не хотела привязывать к себе против воли.

Тирон тяжело вздохнул, но поддался ее уговорам и показал на кровать, все же опасаясь, что не сможет лежать рядом и не прикасаться к ней.

— Мы можем поговорить, Зина, а лучше — заснуть.

Он намеренно сделал глубокий вдох, словно собирался нырнуть в огромную волну, и подошел к кровати, не спуская глаз с девичьей фигурки, когда та забиралась под простыню. Сначала Зина отвернулась, а когда Тирон лег рядом, повернулась к нему лицом, словно ожидая откровений.

Райкрофт лег на живот, чтобы обезопасить себя, и задул свечи. Слава Богу, он не видит ее глаз, за которые готов отдать все.

— Давайте спать, — спокойно прошептал он. — В последнее время я совсем мало отдыхал и очень устал.

— Как пожелаете, Тирон, — ласково ответила Зина, радуясь его тону.

Он натянул одеяло, и она с удовольствием придвинулась, радуясь, что муж рядом.

 

Глава 20

Когда солнце взошло за деревьями и осветило город, Тирон очнулся от волшебного сна и постепенно осознал, что не все в нем было фантазией. Рядом лежала теплая, настоящая, живая женщина. Чуть испугавшись реальности, полковник открыл глаза, почти ожидая, что Зинаида уже проснулась и преднамеренно провоцирует его. Она устроилась рядом, голова лежала на его подушке. Тирон через плечо наблюдал за точеным профилем и вслушивался в мерное дыхание.

Зина непроизвольно положила руку на мужа, из-под рубашки виднелась грудь, оживляя те мечты, которые он видел в сладких грезах. Стройное бедро тесно прижималось к мужскому телу. Потребовалось усилие воли, чтобы сдержаться в присутствии столь желанной женщины, так манящей его.

Тирону показалось, что его привязали для пытки шелковыми нитями и довели плотское желание до невыносимого предела. Нагота жены так действовала на него, что жажда справедливого возмездия за причиненное зло исчезла без следа. Хотелось просто поддаться чувству и утвердить законные права мужа.

Согласно воле государя и обряду венчания, Тирон был связан с Зиной неразрывными узами. Но клятва, данная себе, заставляла сдерживаться, хотя момент для соединения душ выдался весьма подходящий и до счастья — рукой подать. Стоит только чуть-чуть поменять позу.

Полковник еще не имел возможности так близко рассмотреть Зину и теперь наслаждался зрелищем. В ее внешности он не видел черт коварной соблазнительницы, которая так ловко воспользовалась доверчивостью умудренного опытом мужчины. Перед Тироном лежало хрупкое, невинное создание, при виде которого таяло сердце.

Рассматривая жену при дневном свете, Райкрофт удивлялся ее красоте. Все в этой девушке говорило о молодости, свежести, жизненной силе, а черты лица казались высеченными из мрамора. Вьющиеся черные волосы обрамляли овальное личико, над ушами выбились завитки, под красиво изогнутыми бровями виднелись длинные ресницы, бросавшие тень на матовые розовые щеки.

Так перед Тироном представала сама жизнь в ее лучшем воплощении. Мягкие губы невинно приоткрылись и были готовы принять страстный поцелуй любовника. Если бы полковник не держал себя в руках, то тут же вкусил бы их сладость. Исходивший от тела запах напомнил Тирону уже знакомый сладкий аромат ее груди. Не нужно было обладать богатым воображением, чтобы представить, какую радость он испытает, когда их тела сольются.

Проблема состояла лишь в одном: Райкрофт не имел права вкусить удовольствие, находившееся от него на расстоянии вытянутой руки.

Видимо, Зинаида прижалась к мужу во сне, чтобы согреться, так как простыня и одеяло свалились на пол, и теперь, в прохладной комнате, ее прикрывала лишь ночная рубашка, обшитая кружевом, да и та задралась, обнажив ноги. Это показалось мужчине, настроившему себя на воздержание, невыносимым.

Тирон никогда не удовлетворял свою страсть ни с уличными женщинами, ни с женами иностранных офицеров, приехавших в Россию. Одна из них особенно добивалась его внимания — Алета Вандерхаут. Сорокавосьмилетний генерал Вандерхаут, должно быть, прекрасно знал о чувствах своей супруги к молодому красивому полковнику.

Тирон много раз давал ей отпор, ссылаясь на занятость. Он действительно много времени посвящал службе, а каждая свободная минута была заполнена мыслями о Зинаиде и о том, как завладеть ею. Теперь она стала его женой, лежала рядом, но несчастному полковнику приходилось сжимать от злости зубы и сдерживаться.

Если бы Райкрофт внимательнее проанализировал свои собственные чувства и мысли, то понял бы, что все дело в раненом сердце и оскорбленной гордости. Княжна нанесла ему удар ниже пояса. Но когда его глаза ласкали тело женщины, воспоминания о ее проступке тускнели.

Полковник добивался Зинаиды, как драгоценного сокровища, и, не замани она его в сети, он вряд ли мог рассчитывать на брак со столбовой дворянкой. Он оценил огромную силу воли и ум, благодаря чему ей удалось разрушить происки Тарасовых. Все это полковник отлично понимал.

Тирон бы безумно страдал, если бы ее свадьба со стариком состоялась, и теперь сомневался, стоит ли изображать из себя оскорбленного. Не лучше ли признать княжну супругой «де-факто»? Она красива, темпераментна, умна и очаровательна. С такой женой не соскучишься, даже в возрасте князя Дмитриева и при наличии дюжины наследников. Наверное, глупо мстить за содеянное.

Решив больше не истязать себя, Тирон попытался подавить сластолюбивые мысли, иначе придется полностью капитулировать. Он осторожно отодвинулся, вскочил с кровати и выпрямился, тут же обругав себя за нетерпеливость. Внезапная раскалывающая боль пронзила голову, словно ее сдавили клещи. Прижав обе руки к пульсирующим вискам, полковник подождал, пока немного придет в себя, и поплелся в туалетную, где ополоснул голову и плечи ледяной водой. Надев бриджи и цивильную одежду, так как предстоял день отдыха, Тирон вернулся в спальню и опять позволил себе полюбоваться девушкой. А потом поднял простыню и одеяло с пола и бережно накрыл ими спящую жену.

* * *

Спускаясь вниз, полковник спросил о расположении дома старого слугу Зины, которого покойная княгиня Элеонора обучила английскому. Пока они оба шли к бане, лакей с удовольствием болтал на иностранном языке:

— Я знал вашу невесту еще девочкой. Какая красавица! Ее мать была такой же! Парни всегда бегали за княжной Зинаидой, но она не обращала на них внимания. Хозяйка больше интересовалась занятиями и путешествиями и всегда умела настоять на своем.

— Последнее — бесспорно, — сухо прокомментировал Тирон, чем вызвал смешок слуги.

— Она похожа на княгиню Андрееву. Так я думаю. Обе умеют вскружить мужчинам голову. С такой женой вы никогда не соскучитесь.

— Этого я и боюсь. Неизвестно, сколько я сумею прожить с подобной супругой.

Слухи о стычке с Дмитриевыми распространились в доме сразу же после свадьбы, и старик не удивился словам молодожена.

— Даже несколько лет с ней покажутся вам раем, сэр, — заверил лакей англичанина, подмигивая, и открыл дверь. — Вот мы и пришли, полковник. Наслаждайтесь баней.

Тирон вошел в дверь и увидел много друзей, которые ночевали в доме. Они встали на час раньше и приветствовали жениха шутками за то, что тот проснулся слишком поздно. Видно, был занят с женой и поэтому задержался. Райкрофт скорчил недовольную гримасу, слушая их пошлые разговоры, но мужчины не унимались.

Подошел Григорий, завернутый в полотенце, и протянул командиру стопку водки:

— Пейте, снимет напряжение.

— Или загонит в могилу, — выдавил Тирон, с отвращением выпил и пообещал себе, что в будущем будет осторожен с этим. По его мнению, напиток был смертельным, да это еще мягко сказано.

— Что случилось? — спросил полковник Волсвэс, разглядывая бинты. — Что ваша дама сделала с вами? Она что, покусала вам спину, отбиваясь от ласк?

Тирон отмахнулся от подобных вопросов офицера:

— Прекрати шутить, Эдвард, а то я поправлюсь и вызову тебя на дуэль.

— Сегодня праздник, — заявил Григорий командиру, стараясь перекричать громкий хохот Волсвэса. Заметив недоуменный взгляд Тирона, он пояснил: — В России любят погулять. Так мы не скучаем долгими зимами. И конечно, наша водка поднимает настроение.

— Держи себя в руках, друг, — предупредил Тирон. — Завтра нам на службу.

Григорий пошел за командиром в угол, где наполняли лохань.

— Мне кажется, вас что-то беспокоит.

Тирон бросил взгляд на слугу, наливавшего горячую воду, и задержался с ответом, пока тот не ушел.

— Я хочу как можно скорее захватить шайку в их логове. Завтра я расскажу о новой тактике, которую мы применим в этом походе.

— Вы что, собираетесь сбежать сразу после свадьбы? — удивленно спросил Григорий, который прекрасно знал, как командир охотился за нареченной, и не мог догадываться, почему тот хочет исчезнуть.

— Личная жизнь не должна мешать службе, — флегматично ответил Тирон. — Государь первым упрекнет меня, если я предпочту удобства делу. Хотя придется подождать, пока заживет спина, да и царь повелел мне устроить парад для иностранных дипломатов. Подготовка к нему и к нашей кампании займет много времени.

— У вас очень красивая жена, и вы ни разу не брали отпуск с тех пор, как приехали сюда. Я думал, что при создавшейся ситуации вы останетесь в городе и будете заниматься обучением солдат.

— Зима приближается, и если мы отложим поход на атамана Владислава до весны, то можем вообще не найти его. Нужно все тщательно спланировать, чтобы ничего не упустить при поимке банды. Нельзя оставлять на волю случая даже мелочи.

— Если вы решились, нужно послать разведчика, чтобы тот определил местонахождение шайки.

— Я уже об этом подумал и выбрал Андрея. Он не любит Владислава, так как тот в прошлом году украл его сестру.

— Как князь Тарасов нашел их?

— Атаман распустил слух в городе о том, что ищет англичанина. Вполне естественно, что Тарасов, желая убрать меня с дороги, тут же попался на удочку. Хотя мне показалось, что эти двое не стали близкими друзьями.

— Но какое истязание они вам учинили! Слава Богу, что княжна Зинаида послала служанку к царю, чтобы вызвать майора Некрасова для вашего спасения.

Тирон недоумевал: когда у Зины появилась возможность отправить Али? Видимо, тогда он был без чувств.

— Как это произошло?

— Майор говорил мне, что Али сообщила ему о несчастье. Похоже, старуха находилась в доме Тарасовых, когда бандиты привезли вас в конюшню.

Полковник хмыкнул, покачал головой, еще смущенный рассказом Григория:

— Тогда мне нужно искренне поблагодарить Али. Я и не знал, как все складывалось. Помню только, что майор Некрасов и царь появились в тот момент, когда я больше всего нуждался в них.

— Али сказала майору, что ее послала хозяйка и что ваша жизнь в смертельной опасности.

Капитан провел рукой по подбородку, внимательно разглядывая командира.

— Как княжна оказалась в доме Тарасовых, если она лежала в постели больная? Князь Зерков оповестил всех гостей Наташи, что Зинаида плохо себя чувствует. — Григорий ждал ответа полковника, но тот старательно развязывал бинты.

— Возможно, князь Зерков ошибся. Наверное, она поехала с Али к Тарасовым.

Капитан намеренно понизил голос, наконец-то начиная понимать, что произошло:

— Княжна была с вами?

Тирон нахмурился и тщетно пытался разорвать узел.

— Если и так, Григорий, неужели ты думаешь, что я скажу правду?

— Так или иначе, но все останется между нами… Вы это знаете.

Райкрофту не хотелось позорить Зину, несмотря на противоречивые чувства, которые раздирали его.

— Мне не стоит бахвалиться. Эта женщина — моя жена.

— Царь настоял на слишком поспешной свадьбе, — с улыбкой добивался Григорий. — Что в действительности случилось?

Тирон притворно зарычал на настырного подчиненного:

— Ты никогда не получишь звание майора, если не научишься держать язык за зубами.

Григорий, казалось, проигнорировал угрозу и продолжал:

— Друг мой, я знаю, что вы не лжец. А поэтому считаю, что князь Тарасов и Владислав застали вас врасплох. Если Али послали за майором Некрасовым, то вполне естественно, что княжну привезли вместе с вами. Коль вас заставили жениться, тогда понятно, почему вы не в ладах с женой.

— Кто сказал подобное? — Райкрофт не ожидал, что Григорий столь проницателен.

— Теперь все встает на свои места, — вслух размышлял капитан, не обращая внимания на вопрос полковника. Он опять потер подбородок и улыбнулся другу: — Вас застали с девушкой, и князь Алексей хотел, чтобы вы заплатили за свой проступок.

— Чушь! Он мечтал затянуть ее в постель!

— Значит, вас секли за то, что вы увели у него эту женщину. — Григорий с восхищением смотрел на Райкрофта. — Вы так горячо добивались ее, что не дождались разрешения царя. Вам пришлось заплатить за промах, и вы на нее злитесь…

— Выдумки! — буркнул Тирон, понимая, что друг близок к истине. — Ты что, читаешь мои мысли? С чего ты взял, что я зол?

— Я отлично знаю вас, мой друг, — небрежно пожал плечами капитан. — Если бы вы не гневались на жену, то перестали бы притворяться…

— Ха-ха-ха! Значит, я притворщик?

— Если бы между вами был лад, вам было бы наплевать, если б даже этот дом осаждала вся русская армия. Сейчас вы занимались бы любовью и не спустились бы вниз, не насладившись женой.

Тирон смотрел на молодого человека, который знал его лучше, чем он сам. Спорить было бесполезно.

— И более того, вы не успокоитесь, пока не помиритесь с ней и не преодолеете пропасть, которая между вами возникла. Если любите Зинаиду, а я думаю, что это так, то постарайтесь навести мосты, и как можно быстрее.

Полковник со злостью отбросил бинты:

— Все не так просто, Григорий. Я для нее ничего не значу!

— Сомнительное утверждение, — заспорил молодой человек. — Мне кажется, княжна увлечена вами.

Тирон скептически хмыкнул:

— Она великолепная актриса. Остается только поаплодировать…

— Не нужно оскорблять ее, друг мой. Думаю, Зинаида любит вас.

— Как вы можете такое говорить, если любой ее поступок приводит меня в замешательство? — со злостью заявил Тирон. — Я понятия не имею, о чем она думает, и вел себя как дурак!

— Полковник! Неужели наша дружба ничего для вас не значит? Вы считаете меня товарищем? Разве я не доказал свою преданность? Вспомните, я первым предупредил вас, что майор Некрасов последовал вашему примеру и, наступая на пятки, стал просить у царя руку Зинаиды. Вы хотели вызвать его на дуэль, но я попросил вас подождать. Вы принимаете все слишком близко к сердцу, а потом судите неверно. Не получая ответа на свои вопросы, вы приходите к поспешным суждениям. Дайте жене возможность доказать свою любовь.

Тирон тяжело вздохнул:

— У нее будет достаточно времени, чтобы проявить свои чувства. Я же намерен аннулировать наш брак.

— Вы не сможете служить в России, если поступите подобным образом, — подчеркнул Григорий, обеспокоенный недальновидностью друга. — Мы, русские, считаем оскорблением, когда наших боярынь обижают иностранцы. Александр Зенков был прекрасным дипломатом, и его высоко чтили в стране. Я, как друг, прошу вас по-доброму относиться к его дочери.

— О, призрак великого Цезаря! Вы что думаете, я буду бить ее? — недоумевал Тирон. — Зинаида — моя жена. Даже поэтому она заслуживает защиты и заботы. — Разозленный предупреждением Григория, он сбросил бриджи и опустился в горячую воду, вскрикнув от боли. Чувствуя на себе недоуменный взгляд капитана, полковник с вызовом посмотрел на него. — Хочешь еще что-нибудь обсудить со мной?

Григорий присел на табурет:

— Вы приводите меня в изумление, друг мой. То говорите об аннулировании брака, то о том, что должны заботиться о жене… Когда вы приехали в Россию, то вообще ненавидели женщин. Я никогда не видел столь беспощадного в битве воина. Несмотря на то что вы действовали в пределах законов чести, но все же слишком беспощадно мстили врагу, не обращая внимания на опасность, словно искали смерти…

— Ничего я не искал!

Однако Григория нелегко было сбить с толку.

— Может, и так, но вы не беспокоились о риске. Если задание оказывалось опасным, вы шли на него один…

— Вспомни о моем опыте. Разве этого мало? — напряженно доказывал Тирон. — Я много времени провел на поле боя и много раз встречался со смертью. Если бы я не обладал надлежащими качествами, то не получил бы место, за которое мне платят.

— Мне кажется, вы рисковали бы меньше, если бы были счастливы в жизни…

— Ты слишком глубоко копаешь, друг мой, — пробормотал Тирон, намыливая лицо. — Видимо, пытаешься мыслить логично, но я и в будущем буду поступать так же. И стану служить, как подобает офицеру, — до последней капли крови!

— Тогда придется помолиться за нас обоих, иначе длинной жизни и удачи не видать. Хотелось бы, чтобы из-за вашего безрассудства другие жизни не подвергались смертельному риску. Искренне желаю, чтобы ваши отношения с женой как можно быстрее наладились.

Тирон ополоснул лицо. Григорий шутливо отдал честь и спокойно отошел к друзьям. Оставшись один, полковник расслабился, раздумывая над словами друга. Тот, несомненно, разозлил его. Но говорил от души. Погрузившись в свои мысли, Райкрофт вспомнил несколько последних боев, включая нападение на банду Владислава. Тогда полковник и вправду пренебрегал опасностью, так как жаждал выказать превосходство над противником любыми доступными средствами. Но не рискуй он собой и другими — и пострадали бы невинные. Зинаида оказалась бы в руках Владислава, что никак не устраивало Тирона.

Он привел себя в порядок, нарядно оделся, и друзья шумной гурьбой проводили новобрачного в опочивальню жены, требуя, чтобы их впустили туда. За дверью послышался невероятный шум, похожий на гоготание уток на пруду. Через несколько мгновений дверь приоткрылась, и из нее выглянула молодая девушка.

— Еще минутку… — молила она, хихикая и задыхаясь. — Сударыня Зинаида еще… не окончила… одеваться…

— Пусть предстанет пред наши очи, — потребовал один из насмешников.

— Да ладно, милая, — пошутил Тирон, улыбаясь девушке. — Неужели ты заставишь ждать мужа и не дашь ему повидаться с женой? Отойди!

Голос Зинаиды уже приказывал молодой боярыне пропустить полковника. Дверь широко отворилась, и мужчины заглянули внутрь. В опочивальне их встретили шепотки женщин, две служанки подхватили и быстро вынесли лохань с водой.

Зинаида успела привести себя в порядок и надушиться, прежде чем появились любопытные матроны и принялись с нездоровым интересом разглядывать простыню. Али еще поправляла наряд хозяйки, когда появились мужчины.

Зина торопливо отвернулась, завязывая последние шелковые шнурки, а Зоя успела набросить плат на волосы замужней подруги. Тирон так быстро оказался рядом с женой, что княжна Павлова невольно отступила на несколько шагов.

— Не стоит прикрывать такую красоту. Мне нравятся волосы княжны, — уверенно заявил полковник, но испуганный взгляд Зои напомнил англичанину о том, что он совсем незнаком с русскими обычаями. На его губах заиграла неуверенная улыбка. — Разве это имеет значение?

Зинаида подняла глаза на мужа, радуясь, что он демонстрирует такое внимание к ее особе в присутствии людей. Тирон наклонился, и девушка, уловив приятный мужской запах, по-доброму взглянула на Райкрофта и попыталась объяснить:

— По нашим традициям никто, кроме мужа, не имеет права видеть волосы супруги. Но если вы хотите, чтобы я не заплетала их в косы и не прикрывала, пусть будет так.

Полковник протянул руку и медленно погладил мягкие пряди, вспоминая, как увидел их сияние впервые. Но тогда он больше упивался женской наготой и старался рассмотреть каждую складочку на недоступном соблазнительном теле.

— Так мне нравится больше, — просто сказал Райкрофт и вернул Зое плат. Та приняла его со скромной улыбкой, но все же набросила на головку Зины. Встретившись со взглядом Григория, который спешил со стаканом охлажденного вина, Тирон пошел навстречу другу.

— Княжна должна научить вас русскому и познакомить с нашими обычаями. Вы оба выиграете от этих уроков.

— Поскольку мы с Зиной уже женаты, свахи нам не нужны, милый мой, — с издевкой произнес Райкрофт.

Капитан расплылся в улыбке и шутливо поклонился:

— Хорошая сваха не успокоится, пока молодые не заживут счастливо. Если вы будете несчастны, полковник, как же я получу повышение?

— И это называется друг, — хмыкнул Райкрофт. — А я-то думал, что ты искренен. Значит, ищешь только выгоды?

Григорий доброжелательно ответил:

— Приходится.

Мужчины весело хохотали, обсуждая молодых, а женщины улыбались им в ответ.

Вскоре появилась Наташа и пригласила гостей к праздничному столу. Григорий тут же предложил княгине Андреевой свою руку.

— Ну как вам жена командира? — спросила Наташа, улыбаясь капитану.

— Она бесподобна! Вы умеете подбирать пары.

— И вы тоже, — грациозно кивнула княгиня. — А что думает полковник?

— Уверен, все сложится хорошо, княгиня, — доброжелательно заявил Григорий. — Они будут счастливы.

Наташа довольно кивнула, радуясь, что услышала желаемое.

За столом молодожены сидели вместе, а гости наслаждались прекрасным праздником. По обычаю, молодым кричали:

— Горько! Горько!

Потом появились скоморохи в ярких костюмах и вместе с гостями устроили игры и танцы. Вино притупило боль. Тирон искренне смеялся и веселился, обходя с женой гостей.

Один из комедиантов набросил на плечи волчью шкуру и притворно рычал, гоняясь за «жар-птицей». Во время игры Тирон быстренько увел Зину на улицу и спрятался с ней за толстыми стволами деревьев в саду.

Там они молча ждали появления «волка», прижавшись друг к другу на маленьком пятачке. Даже сквозь ткань сарафана Зина чувствовала биение сердца полковника. Тело охватила приятная истома. Она прислонилась к мужу, подняла глаза и встретилась с его теплым взглядом.

Они были настолько заняты друг другом, что даже не заметили приближения разряженного скомороха, который увидел подол сарафана и издал победный вопль, чем, естественно, напугал парочку. «Волк» схватил свою жертву за запястье и силой потащил в дом.

За ними следовал недовольный Тирон. Такой реакции и ожидали от новобрачного. Однако «серый волк» спрятал невесту в укромном месте, не обращая внимание на раздражение мужа. Полковник появился в доме через несколько минут, и «волк» потребовал, чтобы новоиспеченный супруг нашел томящуюся в темнице «жар-птицу», которую якобы собирались убить злые братья.

Хохочущие гости наблюдали, как Райкрофт бегал по дому в поисках Зинаиды, но безуспешно. Потом маленькая София поманила его пальцем на кухню и показала на кладовую. С радостным возгласом он крепко обнял молодую жену и отправился со своей «жар-птицей» к «царице» Наталье, которая с улыбкой надела ему на голову венок победителя. Именно этот приз он и принес на кухню.

Став на колени перед девочкой, Тирон водрузил ей венок на голову, за что удостоился улыбки и легкого поцелуя в щеку. Когда же он вернулся к двери, где оставил Зину, то заметил, что жена смотрит на него с удивительной теплотой.

— Вы умеете обращаться с детьми, полковник. Когда-нибудь хотели завести своих?

— Да… — ответил Райкрофт, вспомнив три выкидыша, которые случились у Ангелины. Врач долго лечил ее травами, чтобы появилась возможность выносить ребенка. Но по горькой иронии судьбы она зачала дитя от другого, а потом избавилась и от него ценой собственной жизни.

— Значит, вы не против того, чтобы иметь детей? — прямо спросила Зина.

— С этим у меня проблем нет, — так же дерзко ответил Тирон, взял ее под руку и повел по прихожей. — Но я не прощаю предательства. Разве можно доверять женщине, которая тебя обманула?

— Мне трудно понять вас… В одно мгновение вы смотрите на меня с желанием, а в другое — с отвращением, — обиженно парировала Зина. — В вас что, живут два человека, полковник? Ваши губы оскорбляют меня, но в ваших глазах я читаю иное.

— Должен признаться, мадам, что эта двойственность разрывает меня на части, — тут же согласился Тирон. — Ваши кокетливые улыбки и красота могут сбить с толку, превратить любого мужчину в послушную овечку и сделать его вечным пленником коварных чар, хотя на войне сей человек способен справиться со смертельными опасностями. — Полковник сбился и хрипло добавил: — Признаюсь, вы меня специально провоцируете, но я окажусь круглым идиотом, если не построю крепость, чтобы оградить себя от той боли, которую вы можете причинить.

Зина не хотела сдаваться.

— Прошу вас, не судите обо мне столь строго. Я не хотела вам зла. Мне хотелось бы, чтобы мы нашли нечто общее и были счастливы в браке. Вы стараетесь держаться от меня подальше. Я боюсь, вы никогда не подарите мне ни вашего внимания, ни ребенка.

Услышав столь прямолинейные слова, Райкрофт удивленно поднял брови:

— Никогда, мадам? Кто знает, что произойдет завтра. Но рождение ребенка повлечет за собой другие обязательства…

— А вы их не хотите? — не задумываясь, спросила Зина.

— В настоящее время я боюсь вступать с вами в интимные отношения, которые могут привести к беременности. Я не поддамся сладкой песне сирены и не позволю привязать себя. Хотя очень сомневаюсь, что смогу противостоять вам.

— Я не пою никаких песен, но как жена надеюсь на ваше понимание. Если бы не вы, я никогда не узнала бы, что такое отношения между мужчиной и женщиной. Я чувствую себя беззащитной белочкой, которая с трепетом дожидается, пока кровожадный филин сожрет ее. Но вы забываете, что у меня тоже существуют естественные человеческие слабости.

Тирон удивленно смотрел на княжну. В том, что он возбудил в ней страсть, сомнений нет. Но полковник не ожидал, что юная жена столь бесстыдно заговорит о своих плотских желаниях. Неприкрытая откровенность Зины вынудила Райкрофта сделать признание:

— Я был бы счастлив насытить тот голод, который сжирает меня, как хищника в лесу. Вы обладаете редкой красотой и привлекательностью и для меня остались такой же, как тогда, в моем доме. И способны соблазнить любого мужчину, тем более меня.

— Тогда наша любовь будет только физической. Мне говорили, что мужчины мыслят именно так, — кивнула Зина, поражаясь несоответствию его слов и поступков. Если он так подвластен ее женским чарам, почему же не хочет делить постель? — Чем я не устраиваю вас? Вы ведь сами говорили, что давно не были с женщиной, и я считала, что любая может удовлетворить ваше желание.

— Совсем не обязательно, мадам.

Красивые брови удивленно поднялись.

— Я слышала, что в немецком районе много уличных женщин. Вы что, не пользовались их услугами?

— Никогда, — быстро ответил полковник. — Когда-нибудь вы поймете, насколько я разборчив в своих привязанностях.

— Похоже, вы не включаете меня в их число. — Голос Зины сорвался, и она с трудом сдержала слезы.

Не уловив состояния жены, Тирон быстро ответил:

— Я этого не говорил, Зина.

Отворачивая расстроенное лицо, она спросила:

— Неужели я столь обидела вас?

Тирон отвел глаза, не желая говорить правду. Зная, что может не устоять, он притворился, что торопится вернуться к друзьям, и оставил разочарованную Зинаиду одну.

* * *

Позднее, днем, в гости приехали генерал Вандерхаут с красавицей Алетой. Хотя оба, по разным причинам, не слишком жаждали поздравить молодоженов, но все же, подчиняясь правилам хорошего тона, сделали это. Винсент Вандерхаут, желавший продемонстрировать свою власть, вскоре отозвал Тирона в сторону и вывел в сад, чтобы поговорить наедине.

— Неужели я должен напоминать, полковник Райкрофт, что ваша прямая обязанность — заблаговременно известить командира о предстоящей женитьбе? Пустая интрижка с этой женщиной стоила вам не только свободы, но и моего расположения. Я должен наказать вас за неподчинение приказам…

— Прошу прощения, генерал, — прервал Тирон, злясь на надменного дурака. Приезжая в Россию, полковник не собирался никого спрашивать, как ему поступать в личной жизни, и с трудом принял даже вмешательство государя. Страстно хотелось заявить Вандерхауту, что это не его дело, но пришлось сдержаться и сказать правду, чтобы успокоить начальника. — Это произошло по воле царя Михаила Федоровича.

— Что вы наделали, Райкрофт? Неужели девушка забеременела до свадьбы? — орал датчанин. — Какой позор! Неужели вы не понимаете, как нужно вести себя на чужой земле?!

На щеках Тирона заходили желваки, глаза стали холодными. Опасаясь выйти из себя, он старался не встречаться взглядом с генералом и предпочел отпарировать:

— Нет! Княжна Зинаида была девственницей, когда я женился на ней! Но вы, сэр, вряд ли имеете к этому отношение!

Глазки Вандерхаута сузились, и он подозрительно взглянул на подчиненного:

— Будьте осторожны, полковник. Я могу быстренько отправить вас в Англию.

— Не советовал бы, генерал. Сначала вам придется все обсудить с царем.

Рот Вандерхаута скривился от злости. Он тщетно пытался придумать какую-нибудь угрозу, чтобы унизить Райкрофта. Однако, не придумав ничего, злобно хмыкнул и пошел в дом, оставив Тирона наедине с его мыслями. В доме, конечно, слышали крики, но Райкрофт искренне надеялся, что его друзья промолчат. Хотя ручаться за других не мог.

Ругнувшись про себя, Тирон повернулся и отправился в дом, стараясь обойти ту дверь, куда вошел генерал. Хотелось задушить Вандерхаута за то, что тот осмелился лезть в слишком интимные дела, причем обсуждал их громогласно.

В нынешнем состоянии полковник растоптал бы генерала, а поэтому предпочел сначала успокоиться, а посему отправился в покои, которые теперь делил с Зинаидой. Иначе драки с Вандерхаутом не избежать.

Тирон быстро поднялся наверх и со вздохом облегчения закрыл за собой дверь. Только в комнате его гнев стал медленно проходить. Райкрофт снял камзол, небрежно бросил его на стул и стянул рубашку. Войдя в туалетную комнату, он облил голову и грудь холодной водой, чтобы хоть как-то снять напряжение.

Полковник появился в опочивальне с наброшенным на голову полотенцем и тут в изумлении отпрянул: женская рука гладила его плоский живот. Не ожидая прихода Зины, он уже собрался воспротивиться, но внезапно вспомнил, как сам расстроился, когда жена не ответила вчера на поцелуй. Отбросив все предрассудки, Тирон улыбнулся, а рука продолжала лениво ласкать его.

Желая насладиться ласковыми, но дерзкими прикосновениями, Райкрофт уже не пытался вытереть волосы, а полностью отдался охватившей его страсти. Женщина издала вздох восхищения и принялась ласкать еще откровеннее. Тирон искренне удивился, как быстро молодая жена усвоила непростую науку любви.

Он несколько раз судорожно вздохнул, чувствуя, что обида его напрочь улетучилась, — похоже, соблазнительница добилась своего. Пальцы добрались до пуговицы на бриджах. Собираясь помочь Зине, Райкрофт сбросил полотенце с головы и, узнав женщину, оторопел:

— Алета!

— Ах ты, негодный мальчик, — мяукала блондинка, поддразнивая мужчину, и крепко обняла его за шею. — Женился так поспешно! Так-так… С тех пор, как ты обвенчался с княжной, все женщины в отчаянии. Винсент сказал, что ты попал в немилость к царю, так как опозорил дочь посла, и за это пришлось заплатить… Неужели не жалеешь, что не позволил Алете пламенно любить тебя?

Тирон был, конечно, глубоко разочарован. Он с трудом взял себя в руки и страшно обозлился на женщину, которую принял за Зину и которая подвергла его подобному искушению. Райкрофт сбросил руки жены Вандерхаута со своей шеи и отстранил ее.

— Извини, Алета. Я никогда не сплю с супругами своих начальников. Ты прекрасно знаешь, что такие приключения обоюдоопасны.

— Полковник, я знаю, что ты никого не боишься, тем более меня. — Она опять тесно прижалась, не спуская похотливого взгляда с красавца. — Приходи, когда захочешь повеселиться, Тирон. Я сделаю все, чтобы доставить тебе предельное удовольствие. Со мной ты забудешь маленькую пташку, на которой женился. Она ничего не знает о том, как ублажить настоящего мужчину, особенно такого страстного, как ты.

— Да, но я с удовольствием обучу ее. — Райкрофт опять оттолкнул от себя женщину и, с трудом сдерживая вздох недовольства, пересек опочивальню и открыл дверь в прихожую: — Лучше уходи, Алета. Ни моей жене, ни твоему мужу не понравится наше уединение.

— Да перестань, Тирон. Тебя никогда не удовлетворит та, на которой ты женился. Тебе нужна более опытная женщина.

Глядя на него сальными глазками, она опять прижалась и попыталась расстегнуть бриджи.

Схватив женщину за плечи, Тирон со злостью встряхнул ее:

— Алета! Я не в настроении! Неужели не ясно?

— Я-то лучше знаю. — Блондинка игриво потянулась к нему, затем обхватила его за ягодицы: — Ты как раз в подходящем настроении!

— Я принял тебя за жену, — огрызнулся он.

— Ничего страшного нет, если она немножко поделится со мной. Не нужно быть слишком благородным! Тебя хватит нам двоим.

Полковник схватил женщину за подбородок и впился в нее злобным взглядом:

— Похоже, я должен сказать тебе все прямо, а поэтому не буду выбирать выражений. Твои предложения меня не интересуют! Пожалуйста… уходи!

— Ты боишься моего мужа! — взвизгнула Алета, не понимая, что она может быть просто неинтересной мужчине.

— Мне не нужны неприятности с ним, — напряженно согласился Тирон. — А ты — тем более. Постарайся понять! Между нами никогда ничего не будет, поэтому оставь меня в покое. И в будущем держись подальше!

Губы Алеты презрительно скривились. Тирон кивнул головой, полагая, что дама все поняла. Она поправила платье и уже собиралась изобразить уход разгневанной тигрицы, когда от удивления застыла на месте.

Несколько мгновений назад в дверном проеме появилась женщина. Изумленный возглас супруги Вандерхаута привлек внимание Тирона, и он увидел жену, которая разглядывала его, удивленно подняв брови.

— Надеюсь, не помешала? — с равнодушной улыбкой, демонстрировавшей полное безразличие, произнесла княжна.

— Зина… Я… — Тирон боялся, что выглядит виноватым, потому что чувствовал себя таковым. — Я поднялся, чтобы…

— Не нужно объяснять, — сухо заверила жена. — Я слышала, как вы спорили с генералом, и не могла выдержать взглядов гостей, когда те догадались, о чем вы говорите. — Она перевела взгляд на Алету, и дама вздрогнула, пораженная холодностью взгляда. — Если бы я знала, что эта женщина окажется здесь и попытается залезть к вам в бриджи, то не пришла бы. Думаю, она получила бы то, что хотела, если бы вы объяснили, что панталоны держатся не на пуговицах, а на завязках.

Тирон, боясь расхохотаться, кашлянул в кулак. Жена явно вела себя как собственница. Под ее презрительным взглядом Алета выбежала вон.

— Поклонница? — Зина холодно улыбнулась. — Скажите, полковник, не она ли причина вашей холодности?

— Это абсурд, Зина. Эта женщина ничего для меня не значит. Не понимаю, как она пробралась сюда. Наверное, следила за мной. Я сушил волосы и принял ее за вас.

Зинаида сложила руки на груди и подняла глаза на мужа, явно не удовлетворенная его ответом:

— Значит, вы приняли ее за меня? Похоже, мне не нужно беспокоиться о том, что вы дали волю своей страсти. — Она еще раз с отвращением взглянула на удаляющуюся женскую фигуру и ехидно добавила: — Ей нравилось дотрагиваться до вас… Наверное, и вы были не против.

Тирон ответил с усмешкой:

— Многие женщины не столь заботятся о своей чести, как вы, мадам. Они навязываются мужчине сами.

Выслушав подобный комментарий, Зина, разозленная, упорхнула, а муж провожал ее взглядом. Тирон решил, что Алета не идет ни в какое сравнение с его женой с точки зрения грации, очарования, женских прелестей.

* * *

Сославшись на завтрашнюю службу, Тирон извинился перед друзьями и решил отправиться в опочивальню довольно рано. Он обнял жену за плечи в присутствии товарищей и вместе с ней поднялся наверх.

Там ожидала Али, чтобы помочь хозяйке подготовиться ко сну. И пока женщины удалились, чтобы заняться туалетом, полковник готовил форму на завтра. Затем безо всяких колебаний вошел в гардеробную и застал Зину голой, с поднятыми вверх руками, на которые служанка надевала ночную рубашку.

Али смущенно ахнула, а в Райкрофте опять вспыхнули противоречивые чувства. Пробормотав нечто невнятное, он слишком откровенно упивался красотой жены: великолепная грудь, матовый плоский живот и округлые бедра. А потом все прикрыла сорочка.

Раздеваясь в опочивальне, Тирон старался восстановить дыхание и аккуратно складывал все, что понадобится на завтра, хотя пришлось мобилизовать для этого железную волю — прекрасное видение не выходило из головы. Когда Али ушла и появилась жена, с распущенными волосами, прикрывавшими половину спины, полковник уже не мог контролировать себя.

Зинаида чувствовала то же самое, особенно после визита Алеты и неожиданного прихода Тирона в гардеробную. Ловя на себе горячий взгляд, она с трудом сдерживала растущее влечение и совсем не хотела, чтобы эта ночь прошла как предыдущая.

— Когда вы уедете? — спросила Зина.

— На рассвете. Не нужно вставать. Я привык все делать сам. Али предупредила Дашу оставить еду на кухне и собрать корзинку с провизией на день. Будет слишком рано, так что нет смысла ухаживать за мной.

— Мне это не трудно, — ласково пробормотала Зина, которая надеялась расшевелить мужа. Но тот намеренно не смотрел на жену. Княжна расстроилась, но отступать не намеревалась.

Словно невзначай, она провела длинными пальцами по завиткам на шее Тирона, и тот моментально взвился.

— У вас отросли волосы, — заговорила она глубоким голосом. — Хотите, я подстригу вас?

— Не сегодня, — ответил Райкрофт, даже не понимая, что сказал. Он просто упивался взглядом прекрасных зеленых глаз.

— Это займет немного времени. — Зина игриво взъерошила волосы. — Нужно только кое-где подровнять.

— Уже поздно, и пора отдыхать, — изворачивался, как мог, Тирон, а сам любовался телом, которое тонкая сорочка почти не скрывала. В отблеске свечей, горевших сзади, ткань стала похожей на вуаль, и взгляд мужчины спустился от груди к талии, а потом к тому месту, где соединялись ноги.

И вдруг Тирон взвыл от боли. Увлеченный созерцанием столь соблазнительного вида, он порезал большой палец.

— Черт подери! — взвыл он. — Я не могу даже почистить саблю, чтобы не порезаться, когда вы рядом! — Бросив на жену грозный взгляд, полковник сухо скомандовал: — Забирайтесь в постель, пока я не отрезал себе что-нибудь жизненно важное и не привел в исполнение приговор князя Алексея.

Борясь с подступившими слезами, Зина быстро села на кровать и принялась расчесывать волосы. Она часто вздыхала, и Тирону пришлось спрятаться в гардеробной, чтобы не извиняться и не успокаивать жену.

Когда он наконец-то вернулся в опочивальню в халате, то обнаружил, что Зина уже лежит под одеялом, накрывшись до подбородка. Ее молчание явно демонстрировало обиду.

Забираясь в постель, полковник понимал, что Зинаида не хочет иметь с ним ничего общего, во всяком случае сейчас. Так что не придется чересчур напрягать волю.

А Зина думала, что муж избегает ее.

 

Глава 21

Когда-то Тирону Райкрофту казалось, что он отдавал все силы службе, чтобы произвести впечатление на царя. Теперь же полковник понял, что не думать о Зине значительнее труднее, и на это уходит больше энергии, чем на добросовестную службу. Страсть к княжне стала еще более сильной после свадьбы. Они проводили каждую ночь не только в одной комнате, но и в одной постели, а это больше всего изводило полковника.

Находясь рядом, он постоянно упрекал себя в том, что не может насладиться женщиной, которую так жаждет. Наблюдая за женой в интимной обстановке, Тирон с трудом отводил глаза, ибо даже наблюдать за ней было чрезвычайно приятно.

Райкрофт так упорно боролся с собой и своей страстью, что даже подумывал, не сбежать ли на старую квартиру, чтобы хоть немного отдохнуть от соблазнов, терзавших его в собственной опочивальне. Если бы спина зажила и он чувствовал бы себя в лучшей форме, то немедленно отправился бы на поиски Владислава, чтобы не терпеть поражение в собственной постели. Тирон не переставал укорять себя за то, что по дурости умолял царя о свободе.

Дабы не компрометировать жену в глазах знакомых, Райкрофт тренировал полк долгими часами, стараясь доводить себя до полного изнеможения, чтобы хоть как-то расходовать жизненную энергию. Только в полусонном, изможденном состоянии он мог не чувствовать возбуждения в присутствии соблазнительной Зинаиды и не думать об утолении роковой страсти. Райкрофт еще помнил, как живо отреагировал на интимное прикосновение Алеты, приняв ее за жену. Поведи себя Зинаида так же — и он не устоит!

По утрам Тирон встречался за столом с Наташей, которая обычно вставала на рассвете, а потом уезжал из дома и возвращался поздно, без сил, еле держась на ногах. Потом проводил час в конюшне, ухаживая за черным скакуном Владислава и прекрасной гнедой, которую держал для парадов, проводимых во славу государя. Эту лошадь он привез из Англии и, если все будет нормально, заберет с собой.

Наконец, устав в конюшне, Райкрофт заходил в дом и ужинал на кухне, где ему прислуживали Даша с Зинаидой, хотя на самом деле предпочел бы сразу отправиться в баню. Полковник обошелся бы одной поварихой, ибо, даже смертельно уставший, не мог не замечать красавицу жену и не чувствовать ее дурманящий аромат, когда женщина склонялась, подавая пищу. После ужина он шел в парилку, а потом поднимался в опочивальню и там падал на кровать, так как уже не мог даже разговаривать. Единственной уступкой Зине было то, что Тирон разрешал ей смазывать бальзамом спину, чтобы лучше заживали раны и не осталось шрамов.

Когда подходила жена, Райкрофт задирал рубашку и ложился лицом вниз. Легкий массаж расслаблял Тирона, и, пока Зинаида обрабатывала его натруженную незажившую плоть, его дыхание становилось спокойным и скоро наступало забытье.

Именно в такие моменты она чувствовала себя женой. Никакие грубые слова не нарушали молчаливую гармонию. И хотя Зина так и не стала настоящей супругой полковника, между ними возникла необъяснимая душевная связь, присущая многим женатым парам.

Увидев, как резко Тирон расправился с Алетой, девушка радовалась, что с ней самой он ведет себя мягче и позволяет проявлять заботу, хотя отсутствие интимной близости не могло не беспокоить истосковавшуюся по его ласке душу.

Однажды Тирон удивил жену, придя домой довольно рано. Она заметила, как муж подъезжает к дому, быстро взглянула в зеркало и поспешила вниз, оправляя передник и простенькие юбки, в которые оделась, чтобы помочь Наталье по дому.

Затем, притворившись абсолютно спокойной, неторопливо пошла по дорожке, ведущей в конюшню.

Тирон был слишком занят гнедой и не догадался о приходе жены. Он стоял к ней спиной, и только когда Зинаида подошла совсем близко, заметил ее боковым зрением и, как всегда, оценивающе осмотрел, продолжая машинально чистить лошадь.

— Вы рано вернулись, — сказала княжна, не придумав ничего лучшего и разглядывая обнаженный торс мужа.

Тирон жестом показал на деревянную лохань, которую недавно наполнил конюх:

— Можете принести воду и полить мне, пока я мою лошадь.

Радуясь, что получила редкую возможность побыть рядом с мужем, Зина подхватила большую лохань, широко расставила ноги и принялась выполнять приказание мужа. Но больше наблюдала за ним, чем за своими действиями.

Туфли, а потом и темные чулки промокли. Зина скорчила недовольную гримасу, разглядывая намокшую обувь.

— Отдайте мне лохань, — сказал Тирон. — Вы промокли.

— Нет, подождите, я сниму туфли, — попросила Зинаида, поспешно поставила посудину с водой на пол, побежала в угол конюшни, сбросила обувь и, высоко задрав юбки, стянула чулки. Затем подоткнула повыше подол, обнажив стройные ноги.

Теперь уже Тирон наблюдал за женой.

— Вы простудитесь, — предупредил он, не отрывая взгляда от ее ног. — А потом станете винить меня.

— Но мне так хочется помочь вам, — быстро ответила Зина, сморщила носик и посмотрела на каменный пол конюшни. — Я боюсь на что-нибудь наступить:

Тирон довольно хмыкнул, заканчивая обмывать лошадь:

— Я не думал, что вы столь брезгливы, мадам.

— Просто есть вещи, которых я избегаю, — призналась Зина. — Не очень-то приятно наступить на лошадиный навоз.

Полковник рассмеялся ее шутке. Еще никогда мытье лошади не приносило ему столько удовольствия. Зина продолжала помогать мужу, пока тот приводил лошадей в порядок. Молодые люди расслабились и наслаждались наступившей гармонией.

Покончив с делом, Тирон увидел, как жена с отвращением смотрит на грязную дорожку, ведущую к двери. Довольно улыбаясь, полковник пожалел ее, попросил положить чулки и туфли в карман передника, затем заставил забраться на табурет, а оттуда на его спину.

— Я каталась так в детстве, — хихикая, заявила Зина. Она обняла мужа за шею и прошептала ему на ухо: — Нельзя, чтобы нас кто-нибудь увидел, Тирон. Меня упрекнут в нескромности.

— Это будет наш секрет, — согласился Райкрофт, улыбаясь через плечо.

— Отлично, — ответила она с улыбкой, радуясь их близости и стараясь как можно осторожнее дотрагиваться до больной спины Райкрофта. Правая рука попала в вырез рубашки и касалась мужского соска. В этот момент Зина невинно запела детскую песенку.

Настроение было прекрасное, она старалась насладиться чудесными минутами и опять игриво зашептала мужу на ухо:

— Неужели вам так же приятно ездить верхом на лошади, как мне на вас?

Тирон отбросил все церемонии и ущипнул ее за ягодицу, так что девушка громко взвизгнула.

— Успокойтесь, мадам, — с усмешкой попросил он. — Мы уже рядом с домом, и ваш смех может привлечь внимание. Вся прислуга сбежится к окнам.

— Жаль, сегодня холодно, — тихо пробормотала Зина, вспомнив ночь поцелуев в саду. — Иначе мы могли бы заняться здесь любовью.

Этот пассаж не прошел незамеченным, и Тирон уже искал глазами укромное местечко, но в этот момент увидел в дверях улыбающуюся Наташу. И даже разозлился на ее внезапное появление, так как был готов отбросить предрассудки и насладиться женой. Если бы не появление княгини Андреевой, так бы и случилось. Подавив чувство недовольства, Райкрофт шутливо заговорил с Зиной:

— Нас обнаружили, мадам.

— Жаль, — огорченно вздохнула она. — Мы были так близки друг другу… боюсь, теперь вы никогда не закончите начатую работу…

Тирон промолчал, потому что приблизилась Наталья, но думал лишь о том, как окончательно лишить жену невинности и насытиться ее страстью.

Позднее, вечером когда они ложились спать, полковник словно невзначай сказал Зине, что завтра в Кремле состоится смотр. Несколько полков драгун будут демонстрировать свою выучку перед царем и иностранными гостями.

Поскольку Тирон всегда готовил подобные выступления войск, его полк тоже принимал участие, значит, и жене командира следует поприсутствовать, так как супруги остальных офицеров всегда подбадривают родных. Райкрофт также предложил Зине пригласить Наташу и кого она пожелает.

— Можете взять даже Али, — добавил Тирон, улыбаясь крошечной служанке, которая слушала у двери в гардеробную. — Там будет много нянек с детьми, и мне кажется, что Али не станет скучать.

Увидев радостную улыбку горничной, Зина насмешливо заметила:

— Поскольку вы все же сказали, я вряд ли смогу удержать Али дома.

— Вы что-нибудь хотите перед сном, милорд? — спросила Али, как всегда предпочитавшая выполнять указания хозяина сама.

— Спасибо, ничего не нужно.

— Тогда спокойной ночи, сэр… и княжна.

Служанка, подмигнув Тирону, закрыла за собой дверь.

— Али очень привязалась к вам, — сказала Зина, снимая халат. Девушка забралась на середину постели, прижала колени руками и наблюдала за мужем, готовящим парадный мундир. — Она стала невыносимой из-за постоянных поблажек.

Тирон замешкался, вешая мундир на спинку стула, и недоуменно посмотрел на жену:

— Чем же она вас так раздражает?

— Она выполняет только ваши поручения и совсем забыла обо мне. Али только о вас и говорит!

— Понятно. — Губы полковника скривились. — Именно это и досаждает вам больше всего, мадам.

Служанка постоянно уговаривала Зину быть повнимательнее к мужу, и это действовало на нервы. Как следовать советам Али, если Тирон продолжает игнорировать ее?

— Я начинаю думать, что вы сговорились. А теперь еще и Наташа туда же. Она в вас просто влюбилась. Даша говорила, что вы вместе завтракаете. Не знаю, к чему это может привести… Я от ваших отношений ничего хорошего не жду.

— Ситуация не столь страшна, как вы ее рисуете, поскольку и Али и Наташа — ваши преданные друзья.

Приготовившись обработать спину мужа, Зина принесла лекарство и несколько чистых полотенец на подносе и поставила рядом с кроватью. Она ожидала, когда полковник ляжет, но тот задерживался и выпил вина, которое жена налила ему, намеренно демонстрируя свои роскошные формы.

Длинные волосы были расплетены и мягко развевались, соблазнительно прикрывая плечи и грудь. Тонкий батист не скрывал, а обнажал тело, и полковник с трудом сдерживался, чтобы не бросить жену в кровать и не покончить со всем.

Днем Райкрофт окончательно понял собственную глупость. Ему осточертели игры в воздержание, и он решил действовать. Хотя раздумывал, не предстать ли вначале перед царем, чтобы повиниться за свою дурацкую просьбу.

— Мне неприятно, что вы с Наташей говорите только с глазу на глаз. — Зина все же злилась на отказ Тирона делить с ней утреннюю трапезу и обижалась, что он предпочитает компанию княгини Андреевой, хотя та и была ее подругой.

— Почему? — удивился Тирон.

Зина пожала плечами:

— Когда женщина так красива, как Наташа, возраст не имеет значения. Кроме того, девять лет — слишком маленькая разница в годах. Во всяком случае, вы предпочитаете ее общество моему.

— Вы заблуждаетесь, Зина, — изумленно возразил полковник.

Как она может думать так, если сама довела его до состояния нервного срыва? Все годы, проведенные с Ангелиной, не идут ни в какое сравнение, ибо та никогда не действовала на полковника столь сильно, как Зина с момента первой встречи.

Когда княжна забыла о своем спасителе и тот остался один в лесной чаще, то, конечно, ругал ее за бесчувственность и неблагодарность. После венчания враждебность, недоверие, а иногда и откровенная злость душили в нем страсть, любовь, сострадание, желание холить и лелеять жену так, как подобает настоящему мужу.

Однако когда эта женщина оказывалась рядом, он забывал обо всех клятвах и обещаниях, данных себе. И хотел только одного… Но именно этого полковник больше всего страшился.

— Не нужно опасаться моих разговоров с Наташей. С ней, как и с Али, мы говорим только об одном предмете — о вас. Благодаря этим рассказам я знаю о вас больше, чем каждая из этих женщин в отдельности. Княгиня сообщила мне, что вы спровадили несколько претендентов на руку и сердце, в том числе и нахальных французских дипломатов, которые посчитали вас за это дикаркой из русских степей.

— Тогда вы должны понять меня лучше. — Зина надменно подняла подбородок, с неприязнью думая об откровениях подруги.

— Простому офицеру очень трудно понять ваши мысли, мадам, — ответил Тирон. — Но вы приводите в изумление не только меня. Иногда это случается даже с Наташей, правда не часто. И позвольте заметить: не желая признаваться в справедливости его слов.

— Я порой не могу распознать своих чувств, это правда, — наконец сказала она. — Некоторые отвергнутые поклонники даже прозвали меня снежной королевой. — Она грациозно взмахнула руками. — Они жаловались, что я слишком холодна и сдержанна.

Тирон не мог роптать на подобное: он вызвал в Зине ответную страсть. Девушка казалась ему страстной, живой и очень нежной.

— Скажите, мадам, то отвращение, о котором вы сказали… — Он очень заволновался, задавая этот вопрос. — Вы чувствовали его по отношению ко мне?

Лицо Зинаиды смягчилось, и она улыбнулась:

— Нет, и это правда. Сначала я посчитала вас нахалом, но не смогла избавиться от мыслей о вас, хотя предпочла бы обратное. Вы полностью завладели моими фантазиями. Даже сейчас, когда я сравниваю вас с другими мужчинами, они кажутся мне ничтожествами.

Тирон удивился реакции собственного сердца на ее слова. Оно подпрыгнуло: внутри потеплело, и все мучившие сомнения отпали. И все же он боялся обмана.

— Вы делаете мне комплимент, Зина. Учитывая огромное количество ваших поклонников, я мог бы возгордиться, если бы вы так не оскорбили меня однажды. Тогда вы не заботились о последствиях.

Зина умоляюще смотрела на мужа, боясь, что и этот вечер закончится ссорой. Тирону не нужны были ее мольбы: его глаза говорили о любви. Он воздержался от дальнейших комментариев и сбросил халат под оценивающим взглядом жены.

В последние дни Зинаида только и думала о том, когда получит возможность увидеть мужа в таком виде. Он — ее супруг, и она имеет на это право.

Тирон заметил, куда направлен взгляд жены. Все прикосновения Алеты меркли перед этим откровенным взором. Он сделал попытку дышать спокойно, но не удержался от насмешки:

— Если моя нагота не нравится вам, Зина, значит, мне нужно носить ночную рубашку.

Девушка понимала, что Райкрофт внимательно следит за ее реакцией.

— Если вы помните, мне было разрешено смотреть куда захочу. Вам что, неприятен мой взгляд? — Ее глаза спускались по мужскому телу. — Похоже, что да. Вы очень чувствительны, муж мой. Возможно, вам действительно следует надеть сорочку.

Тирон криво усмехнулся. Ее поведение только подогревало его аппетит, и он уже больше не мог держать себя в руках.

— Никогда в жизни не буду носить женскую одежду и прятать предмет неразделенной страсти, мадам. Пусть он напоминает вам о том, как меня хотели сделать евнухом.

Опасаясь, что муж не поддастся и в этот раз, Зина насмешливо произнесла:

— У вас, видимо, ум в хвосте, коль он поднимается так быстро…

— Мы говорим не о хвосте, — с ухмылкой заговорил Тирон. — И мозги у меня в другом месте. — Если бы он не получал такого удовольствия от их разговора, то уже набросился бы на Зину. Райкрофт присел на кровать рядом с женой: — Хотя в последнее время, мадам, все именно так, как вы говорите, — мои мысли очутились здесь.

Зинаида закрыла глаза, стараясь придать бесстрастность своему лицу, а потом жестом показала на то место, о котором они говорили, и с иронией произнесла:

— Я уже достаточно насмотрелась на вас. Страсть ведет вас за собой, как веревка, привязанная к кольцу, которое вам продели в нос. Так было и в бане, когда я стала вашей пленницей.

— Пленницей? — с вызовом спросил он. — Я старался не дать вам утонуть.

— Если бы вы не шпионили за мной, ничего бы не случилось, — шутливо сказала Зина.

— Вид был столь захватывающим, что я не мог отказать себе в удовольствии.

— Вы бегали за мной с самого начала и даже хотели просить моей руки. А сейчас делаете все возможное, чтобы наш союз распался. Потому что оскорблены до глубины души. Но дело только в вашей непомерной гордыне. Вы считаете, что вас подставили, и это самое обидное. Скажите, какая между нами разница? Вы только хотели насладиться моим телом, а я отдалась по собственному желанию… чтобы удовлетворить свою страсть.

— Так поступают только уличные девки, — напряженно заявил Тирон, не находя в словах женщины никакого смысла, но тут же осекся под ее удивленным взглядом. — Разве вы не играли со мной ради какой-то цели?

Зинаида вознегодовала:

— Я не девка, сэр!

Он со злостью огрызнулся:

— Да, мадам, вы девственница с сердцем шлюхи.

— Как вы смеете оскорблять меня? — со слезами выкрикнула Зинаида. — У вас нет на это ни права, ни причин. Вы знаете, что я ни с кем, кроме вас, не была!

Тирон опять согласился:

— Да, но мне пришлось сражаться с вашими кавалерами с угрозой для жизни! Они гонялись за вами, как кобели, которые чуют суку в течке. Вы что, никому из них не давали авансов?

Какое-то мгновение Зина недоуменно смотрела на него, потеряв дар речи, но потом горячо запротестовала:

— Никому!

— Но вы давали их мне!

— Вы хотели меня!

— Безусловно! Но скажите правду, мадам, поскольку я не умею читать ваших мыслей. Почему вы выбрали меня среди всех? Многие посчитали бы за счастье услужить вам, но вы нацелились именно на меня! — Он недоуменно покачал головой, а потом продолжил: — Майор Некрасов с радостью лег бы с вами в постель, а потом быстро женился бы…

— А вы готовы получить удовольствие, а потом надеялись удрать от ответственности, — огрызнулась Зина.

— Вы меня не знаете, миледи.

— Это правда!

— Не пытайтесь поменять тему разговора! Говорите, почему вы выбрали меня?

Зина в негодовании откинула голову, и вьющиеся волосы рассыпались по плечам.

— Вы сразу стали домогаться меня, а майор Некрасов не позволил себе даже намека.

Девушка говорила правду, но только отчасти. С самого начала Тирон возбуждал ее воображение больше, чем любой другой мужчина. Неужели трудно понять, что только любовь заставила ее отдаться без брака?

Полковника не удовлетворил такой ответ, и он набросился на жену:

— Я не предпринимал особых попыток, пока вы сами не намекнули мне, что хотите этого.

— Так… Но вы открыто заявили, что хотите меня.

— Неужели я оказался первым мужчиной, у которого возникло такое желание?

— Но вы были самым настойчивым.

— Ну и что? Значит, вы выбрали меня за настырность, но тогда как же князь Алексей и Владислав?! Если они так жаждали заполучить вас, мадам, то, думаю, были и другие, не менее страстные поклонники?

— Чего вы добиваетесь от меня? — в отчаянии спросила Зина и бросилась на подушку, отказываясь говорить дальше.

Тирон специально допытывался, надеясь добиться признания в любви. Но ответы жены не удовлетворили его. Полковник со злостью схватил склянку с бальзамом и с грохотом поставил ее на столик, а потом потянулся за одеялом.

Зинаида осторожно, как зверек, ожидающий нужного момента для прыжка, отодвинулась на край постели, найдя там спасение. Еще час оба молчали. Тирон постоянно ворочался с боку на бок, и наконец девушка повернулась к нему:

— Мы не можем уснуть, пока злимся друг на друга. А перед завтрашним смотром вам надо выспаться. Может, полечим спину?

— Нет, — отрезал Тирон, злясь, что она опять возбудила в нем чувства, которые он так тщательно старался замаскировать.

Обиженная отказом, Зина легла на спину и даже не скрывала слез. Они градом катились по щекам: похоже, пропасти не перешагнуть.

Тирон понял, что перебрал, и поднялся на локте, чтобы извиниться. Увидев, что девушка рыдает, он обругал себя за то, что поступает как грязный осел. Ее слезы причиняли боль.

Тирон подвинулся ближе, убрал ее руку с лица и наклонился:

— Зина, простите меня. Я не собирался грубить. — Он пальцем вытер мокрые щеки, чувствуя вину за свое несправедливое поведение. Его дыхание коснулось лица, и Зина прикрыла глаза, чтобы не встречаться со взглядом мужа. — Неужели вы не понимаете, что я слишком страстно желал вас? И конечно, злюсь за то, что вы хотели меня использовать… а потом бросить. Я не могу довериться вам. Ангелина тоже обещала быть верной в браке, но…

Ужас вспыхнул в зеленых глазах, и Зинаида отодвинулась от Райкрофта. С краешка постели она с удивлением смотрела на мужа.

— Вы хотите сказать, сэр, что уже женаты? — Она не поддалась, когда Тирон пытался притянуть ее к себе, и со злостью выкрикнула: — Вы меня обманули! Притворились холостяком! Все это время разыгрывали из себя оскорбленную невинность, а на самом деле лгали!

— Зина! Это совсем не то, что вы думаете. — Действительно чувствуя себя лгуном, Тирон сел рядом и уже обнял было ее, но она вырвалась и посмотрела на него с отвращением:

— Не прикасайтесь ко мне, подлый обманщик!

— Черт побери, Зина, да послушайте! — гаркнул он и схватил ее за руки. — Я был женат в Англии несколько лет назад. Но моя супруга умерла. Вы — моя единственная жена!

Острая боль внезапно прошла, и Зине показалось, что вернулась жизнь: только что она навсегда потеряла Тирона, но теперь он опять вернулся к ней.

И тут ее осенило. Внимательно вглядываясь в его красивые черты, девушка заговорила:

— Значит, вы рассказывали о себе? Вы тот муж, которого жена обманула с другим…

Тирон с кривой усмешкой признался:

— Да.

— Неужели какая-нибудь женщина могла предать вас? — удивленно спросила Зина. Она не могла представить, что такому мужчине можно изменить.

Тирон подвинулся на свою сторону постели, положил руку под голову и лег на подушку. А потом долгое время молча смотрел на полог над кроватью, пока Зинаида не придвинулась к нему. Ощущая на себе ее взгляд, он с натянутой улыбкой заговорил:

— Ангелина была моложе вас, когда мы поженились. Сейчас ей было бы столько же лет, сколько вам. Даже до появления при дворе за ней многие ухаживали, и она вертела поклонниками как хотела. Конечно, свою роль сыграло и то, что ее богатый отец обещал щедрое приданое. Девушка много времени проводила при королевском дворе, и за ней ухаживали лучшие из лучших. Наши родители были соседями, и я видел, как она росла, но долго воспринимал девушку просто как ребенка. Однажды, когда я отправлялся на охоту, Ангелина решила поговорить со мной. Наверное, хотела доказать, что стала взрослой. Она была умной, очаровательной, красивой — идеал жены. Девушка призналась, что еще ребенком мечтала выйти за меня замуж, и решила добиться своего, несмотря на то что была свидетелем нескольких моих романов. Она добивалась меня, пока я не сделал предложение. Но тогда я не думал, что жена заскучает во время моих долгих отлучек, а поклонников вокруг хватало… Остальное вы знаете. Когда на третьем году нашего брака я уехал, Ангелина обманула меня. Соблазнитель сбежал, когда моя жена открылась, что ждет ребенка. Он посмеялся над тем, как серьезно она восприняла их связь, и хвалился перед друзьями, что сотворил ублюдка. Я вернулся и обнаружил Ангелину беременной, хотя она пыталась скрыть свое положение от людей.

— Вы ничего не говорите о любви. Но мне кажется, она была дорога вам, — осторожно перебила Зина.

— Я относился к ней так, как любой нормальный муж к жене, — согласился Тирон, а потом добавил: — Вы нравитесь мне больше.

— Я — ваша жена, — скромно напомнила Зина. — Это что-нибудь меняет?

— Да, — кивнул Тирон и решил больше не уточнять. Если она узнает о степени его привязанности, то сможет воспользоваться этим, чтобы причинить боль.

Зинаиду подобное объяснение не устроило. Ей хотелось завоевать расположение мужа, и она, как любящая женщина, прижалась к нему, положила руку на грудь, а голову — на плечо.

— Я рада, Тирон, — тихо вздохнула княжна. — Мне нравится быть вашей женой. Только мне хотелось бы, чтобы отношения между нами улучшились.

Ее слова несколько шокировали Райкрофта. Они были произнесены не безразличной, эгоистичной девушкой, которую он себе придумал. И несмотря на то, что полковник уже решил отказаться от воздержания, он все же побоялся открыть свои чувства.

— Мы собираемся разыскать Владислава, — сообщил он. — Пора изловить его банду. Я скоро уеду и не знаю, на сколько.

— Я буду скучать, — тихо сказала Зина, сдерживая набежавшие слезы.

— Наташа будет с вами, и время пройдет быстро.

Зина пожала плечами, она любила подругу, но предпочла бы остаться с мужем.

— Послезавтра у меня свободный день, — пробормотал Тирон и повернул лицо. — Если у вас нет других занятий, может, начнете учить меня языку?

Зина кивнула, радуясь, что будет возможность провести с мужем какое-то время. Тот натянул одеяло и прижал ее к себе. Девушка положила щеку на грудь Тирона и провела рукой по его соску, а потом по вьющимся волосам. Спрятав лицо, она прижалась губами к мужскому торсу, понимая, что вызывает в нем страсть. Пусть поборется со своими эмоциями. Зину радовало уже то, что она вызывает в нем желание.

Тирон внутренне содрогнулся и, чтобы уберечься от нее, повернулся спиной. Но Зину это не остановило. Она прижалась всем телом.

Их разделяла тонкая ткань, и это было пыткой. Тирона преследовала лишь одна мысль: какой же он дурак, что отказывает себе в том, чего столь страстно жаждет!

 

Глава 22

Раньше Али только слышала о смотрах, а теперь мечтала увидеть полковника, марширующего перед царем. Именно из-за служанки Зинаида приехала в Кремль рано, но они оказались не единственными, кому не терпелось насладиться зрелищем. Зинаида волновалась, предвкушая выступление Тирона, и страстно желала, чтобы ему все удалось без запинки, поскольку другие драгунские полки хотели утвердить свое превосходство.

Чтобы доставить удовольствие мужу, Зина оделась в темно-зеленое платье из тафты, сшитое по европейской моде. Зная, что волосы должны быть прикрыты, она повязала на голову нечто вроде бархатной чалмы, украсив ее черными перьями и брошью, которую привез Тирон. Княжна и понятия не имела, что через несколько недель ее головной убор станет модным среди всех жен иностранцев.

Наташа тоже радовалась празднику и по-доброму приветствовала своих друзей и знакомых. Тут же появился князь Зерков, но он с трудом поспевал за почти бежавшей Зиной. Наконец, когда они пришли в павильон, где собрались жены и семьи, молодая женщина остановилась, а две сопровождавшие ее спутницы вздохнули с облегчением, так как не могли угнаться за столь прыткой дамой. У всех троих от прохладного утреннего воздуха порозовели щеки.

— Слава Богу, что Тирон не видел, как ты приехала, дорогая, — воскликнула запыхавшаяся Наталья, обмахиваясь кружевным носовым платком. От бега у нее даже выступил пот, хотя было совсем не жарко. — Иначе у твоего мужа создалось бы впечатление, что ты хочешь застать его врасплох.

— Перестань, Наташа, — отшучивалась Зина со смешком. — Ты пришла, чтобы подкалывать меня, и совсем не хочешь увидеть смотр. Князь Зерков сможет развлечь тебя, пока я смотрю представление. — Она головой показала на седовласого мужчину, приближавшегося к ним. — Он идет, чтобы спасти тебя от скуки…

Андреева только хмыкнула в ответ:

— Даже упряжка лошадей князя Зеркова не утащит меня отсюда, и ты прекрасно это знаешь.

— Конечно, — с улыбкой ответила Зина. — Просто хотела услышать это из твоих уст.

Обе женщины склонились в глубоком поклоне перед князем Зерковым, пока тот делал комплименты Зине, а потом с обожанием смотрел на Наташу. Несмотря на ее мягкие отказы, он еще не потерял надежды жениться на Андреевой. В Москве их брака ждали уже несколько лет.

— Такие очаровательные женщины должны сидеть рядом с государем, — предложил князь Зерков. — Там я смогу лучше позаботиться о вас.

Зина тут же отклонила весьма галантное предложение:

— Боюсь, что мы не сможем. Муж ожидает увидеть меня здесь, и не хочется заставлять его волноваться, что я не пришла. Может быть, Наташа присоединится к вам?

Князь принялся убеждать княгиню Андрееву:

— Там много наших друзей, Наталья. — Его губы тронула довольная усмешка, и он продолжил: — Даже княгиня Тарасова явилась. Должно быть, пытается вернуть расположение царя. А ее святой друг пристал к патриарху Филарету. Без сомнения, владыка раскусит Воронского и тот ему быстро опротивеет. Что бы ни случилось, нас ожидает интересный день.

— Я приду позднее, князь, — с теплой улыбкой отказалась Наташа. — Может, после смотра, когда ты будешь не столь занят, представляя иностранных дипломатов государю. Хочешь поужинать сегодня с нами? Или ты должен присутствовать на пиру у государя?

— К сожалению, да. — И он с надеждой посмотрел на любимую женщину: — Может, в другой раз?

— Конечно, Василий, поговорим позднее.

Темные глаза с обожанием смотрели на княжну.

— После смотра, — и он поцеловал ей руку, — я вернусь за тобой.

Женщины наблюдали, как князь пробирается через толпу людей, и Зина с любопытством спросила подругу:

— Ты собираешься за него замуж?

Наташа довольно вздохнула:

— Если даст Бог, но со временем. Просто мне хочется, чтобы воспоминания о покойном муже не стояли между нами. Когда имел самое лучшее, трудно согласиться на другое.

— Насколько я могу судить, ты не разочаруешься ни в князе Зеркове, ни в его любви.

Глаза княгини смотрели с лукавством.

— Что будут говорить обо мне сплетники? Ах, эта ужасная Андреева! Вышла замуж в четвертый раз! Какой позор!

— Все женщины твоего возраста завидуют тебе.

— Вот уж Анна Тарасова наговорится вдоволь. Она до сих пор не простила, что ее князюшка Алексей сначала сделал предложение мне.

Зина удивленно смотрела на подругу:

— Я этого не знала.

Наташа просто отмахнулась:

— Об этом даже не стоило говорить. Мы с князем были почти незнакомы, когда он попросил моей руки. Князь обратился к моим родителям, но те уже пообещали меня первому мужу. Вот и все. Через пару лет они с Анной и поженились.

— Я чувствовала, что существует какая-то причина ее ненависти к тебе. Теперь все прояснилось.

— Доброе утро! — Обе женщины обернулись и увидели Алету Вандерхаут, разглядывающую их элегантные наряды, особенно платье Зинаиды.

Наконец она заговорила:

— Вы вдвоем привлечете внимание всех мужчин и обездолите остальных дам. Странно, что вы не вместе с драгунами на поле.

Изображая вежливость, Зина повернулась к подруге и спросила:

— Ты помнишь мадам Вандерхаут, Наташа? Она приходила в твой дом на мою свадьбу.

Наташа сосредоточенно наклонила голову и тут же вспомнила крики генерала.

— Конечно! Разве я могу забыть? Кажется, ваш муж разыскивал вас по всему дому перед уходом?

Алета проигнорировала слова княгини и ехидно улыбнулась Зине:

— Прекрасно, что вы пришли посмотреть на мужа, Зинаида. А может, хотите увидеть других мужчин?

— Зачем, если мой муж самый красивый из них? — Девушка изобразила улыбку, чтобы Алета не подумала, что ее присутствие действует угнетающе. — Я прекрасно понимаю, почему вы так стреляете в него глазами…

Наташа кашлянула в платок, чтобы удержаться от смеха. Это удавалось с трудом, так как у Алеты отвис подбородок и она ошеломленно смотрела на Зину.

Наступила напряженная тишина, мадам Вандерхаут отвела взгляд и внезапно улыбнулась, а потом, извинившись, устремилась из павильона.

Зина проводила ее взглядом, а Наташа наклонилась к подруге и прошептала ей на ухо:

— Похоже, у тебя есть причина не любить Алету.

— Бесстыдная шлюха приставала к моему мужу в нашей спальне!

— Какое нахальство! — расплылась в улыбке Наташа. — Могу я спросить, как Тирон отнесся к столь смелому поступку этой дамы?

Зина радостно заявила:

— К счастью, он повел себя как муж, которым можно гордиться. Поскольку они не знали о моем присутствии, мне кажется, что он поступал вполне искренне.

— Рада, что Тирон не разочаровал тебя. Хотя я и не сомневалась в этом. Он ведь влюблен в тебя.

— Я не знаю, как в дальнейшем сложатся наши отношения, но то же самое можно сказать и обо мне, — сказала Зина и встретилась с улыбкой княгини. — Ты была права, Наташа, в своих суждениях о Тироне.

— Счастлива, что ты наконец-то согласилась со мной, — рассмеялась Андреева.

Их взгляды опять устремились на Алету, пробиравшуюся сквозь толпу. Она явно приметила боярина, весело болтавшего с молодыми дамами. Когда мадам Вандерхаут подошла и положила руку на плечо мужчине, тот неохотно повернулся к ней.

— Князь Алексей… — Зина поднесла дрожащую руку к горлу, вспомнив их последнюю встречу и подвешенного за руки Тирона. На мгновение ею овладел страх, такой же, как той ночью.

Наташа обеспокоенно посмотрела на побледневшую Зину:

— Зиночка, что случилось? Ты выглядишь так, словно увидела привидение.

Содрогаясь, Зина, не отрываясь, смотрела на князя.

— Князь собирался убить Тирона за то, что я соблазнила его. За мою желанную свободу муж чуть не поплатился жизнью… И все из-за моего эгоизма.

— Тише, дорогая, — успокаивала Наташа. — Теперь все в прошлом. Забудь это.

Но страхи Зинаиды не проходили.

— Думаю, князь хочет досадить Тирону, поэтому и явился сюда.

— Но не в присутствии же государя. — Наташа пыталась образумить подругу. — Алексей не настолько глуп, чтобы затеять недоброе, когда рядом царь.

— Этот человек порочен насквозь, Наташа. Он мстителен и зол. И когда-нибудь, застав нас врасплох, попытается взять реванш. Я ему не верю.

— С этим я согласна, но не нужно позволять князю отнимать у тебя радость. — Наташа ласково обняла подругу за талию, и они уже смотрели в другом направлении. — Не стоит беспокоиться из-за Алексея. Друзья Тирона справятся с ним. Он не посмеет оскорбить твоего мужа в присутствии нашего царя и стольких людей.

Зина немного успокоилась, чувствуя логику в словах Наташи и зная, что Алексей — трус и не затеет здесь ничего.

— Деточка, посмотри! — подпрыгнула Али и показала на всадников, которые появились на площади. Впереди ехал Тирон в красном мундире с зеленым воротником, отделанным золотом. Темно-зеленые бриджи заправлены в высокие, начищенные до блеска сапоги, серебряный шлем натянут на брови, красное перо — отличительный знак командира — колышется от ветра.

Зина восторженно следила за мужем, пока тот вместе с полком салютовал царю. Запели фанфары, и сердце девушки радостно забилось. Наступила тишина, а потом раздался барабанный бой, который постепенно нарастал.

Наконец первая группа кавалеристов появилась на площади. Каждый из драгун ехал самостоятельно, но в унисон с другими, словно срастаясь с лошадью. Сидя в седле, всадники демонстрировали ловкость и отменную выучку.

Зинаиду завораживало великолепное зрелище. Вот полк разбился на две группы, которые пошли в разных направлениях, потом они стали сближаться, поражая искусством верховой езды. Через мгновение всадники опять разделились, но уже на несколько колонн. Обогнув площадь, они опять слились воедино. Великолепная выправка пришлась по вкусу всем зрителям, громко выражавшим свой восторг.

Потом полк начал свои маневры перед павильоном, где сидели семьи. Али кудахтала, как курица, указывала на полковника и хвасталась перед другими слугами, что это ее хозяин. Даже предупреждающий взгляд Зины не привел горничную в чувство и не заставил вести себя скромнее.

— Потрясающе! — прокомментировала Наташа, выразив вслух чувства подруги.

— Да, он невероятен! — пробормотала Зина, не отрывая взгляда от красавца мужа. Теперь она уже не сомневалась, что ни один полк не будет выглядеть лучше, чем подчиненные Тирона. Княжне казалось, что у государя так же бешено стучит сердце при виде статного полковника, как у нее самой.

Андреева многозначительно улыбнулась:

— Я говорила в общем о войске, хотя должна согласиться, что твой муж действительно великолепен.

Зина замешкалась, покраснела, но добрый смех Наташи успокоил ее. Девушка не могла скрыть переполнявшей ее радости. Обе женщины упивались происходившим.

Когда полк Райкрофта покинул площадь, в павильоне появилась княгиня Зоя.

— Ну, что я тебе говорила, Зина? У тебя бесподобный муж.

Наташа с Зиной опять рассмеялись, что привело Зою в замешательство, и новоиспеченная леди Райкрофт поспешила заверить подругу, что они только что говорили о том же.

— Все дамы разделяют мое мнение, — призналась Зоя. — Вот увидишь, что начнется, когда смотр завершится. Они все без ума от полковника!

Зина забеспокоилась, услышав предсказание Зои.

— Как и Алета?

Зоя сдержала улыбку и наклонилась к уху подруги:

— Думаю, у него есть поклонницы и получше.

— И что же я должна сделать, чтобы оградить мужа? — кокетливо поинтересовалась Зина.

— А разве он сам не сказал? — весело вторила княжна. — Ты обязана подарить ему талисман своего цвета. Такова традиция. Так ты избавишься от чересчур назойливых соперниц. Раньше полковник ничего от женщин не принимал. Дамы могут не знать о его женитьбе и постараются предложить каждая свое.

Зинаида забеспокоилась:

— Но у меня ничего с собой нет, да и Тирон не говорил об этом…

Зоя внимательно осмотрела подругу и остановила взгляд на вышитом зеленом шарфе:

— Если у тебя ничего нет, то это подойдет. Он такой красивый!

Зина улыбнулась, вытащила шарф и скромно закрыла воротником шею. Зоя одобрительно кивнула.

Через несколько минут перед павильоном появился Тирон. Когда полковник спешился, к нему сразу же подскочили несколько молодых женщин, выкрикивающих комплименты. Они с обожанием глядели на него и, как предупреждала княжна, держали наготове талисманы. Но полковник, вежливо поблагодарив дам, прошел мимо. Сняв шлем, он направился к тому месту, где ждала довольная и счастливая Зинаида.

— Мне сказали, что у жен есть традиция дарить мужьям что-нибудь цветное, — пробормотала она. — Окажите мне честь и примите этот шарф.

Райкрофт протянул руку, и Зина повязала на нее подарок.

— Польщен, мадам.

— Было очень интересно.

В ее глазах читалось восхищение, и Тирон прерывисто задышал.

— А мне было приятно, что вы наблюдаете за мной.

Наташа дотронулась до руки Зины и предупреждающе зашептала:

— Анна идет с этим козлом Иваном… Она страшно злая.

Недовольная тем, что ее прервали, Зина повернулась, когда княгиня входила в павильон. Оказавшись рядом с бывшей подопечной, Анна пронзила ее стальным, как кинжал, взором:

— Стоило мне уехать, и вы опозорили меня перед двоюродным братом. Я и шагу не сделала бы из Москвы, если бы знала, какие подлости вы планируете.

Зоя осторожно прервала завистницу:

— Меня это не касается, так что я лучше уйду. — Она сжала руку Зины, чтобы подбодрить подругу, а потом прижалась к ней щекой и прошептала на ухо: — Анна вне себя из-за того, что ей не удалось выдать тебя замуж за князя Дмитриева.

Отступив на шаг, Зоя нечаянно столкнулась с Иваном Воронским, который явно подслушивал. Княгиня удивленно уставилась, когда тот презрительно хмыкнул, и быстро ушла.

— Еще одна глупая подруга, так я полагаю, — бросил Иван вслед убегающей девушке.

— Княжна Зоя слывет совсем не глупышкой, да и не вам судить о мудрости, ибо вы о ней не имеете никакого представления, — заметила Зина.

— Вам тоже нечем похвастаться, — с вызовом заявил Иван. — Я вас сразу раскусил.

В этот же момент рука священника оказалась в железных тисках. Он взвизгнул и встретился с ненавидящим взглядом англичанина.

— Будь осторожен, негодяй! — проговорил Тирон. — А то кому-нибудь захочется сломать твою тоненькую шейку, чтобы сделать людям добро. Другими словами, коротышка, если ты не будешь осторожнее в выражениях, когда говоришь о моей жене, то я сам могу решиться на подобное.

Отпустив испуганного Воронского, Тирон взял жену за руку:

— Государь попросил привести вас в свой павильон, а потом нас приглашают на праздник. — Он мельком взглянул на Анну и кивнул: — Извините, княгиня. Царь, должно быть, недоумевает, почему нас нет.

Тирон надел шлем, и Зина взяла его под руку.

— Пойдемте. Мы не должны заставлять государя ждать.

— Я с вами, — поспешила Наташа. — Князь Зерков приглашал меня. А поскольку здесь слишком грозовая атмосфера, я предпочитаю оказаться в более приятном обществе. — Андреева ехидно улыбнулась пялящейся Анне и, грациозно кивнув головой, присоединилась к друзьям, направлявшимся в павильон царя.

Когда все трое появились там, Михаил Федорович разговаривал с генералом, но сразу же обратил внимание на Тирона и Зинаиду:

— Рад видеть вас в добром здравии. Похоже, брак пошел вам обоим на пользу. — Его глаза остановились на Зине. — Видимо, вы счастливы, моя дорогая? У вас все хорошо?

— Даже очень, государь, — призналась она с очаровательной улыбкой.

Михаил Федорович повернулся к полковнику:

— Сегодня вы превзошли самого себя. Я много раз наблюдал за вашим полком и решил, что сегодняшний смотр выгодно отличается от предыдущих, а потом, взглянув на другой павильон, понял, в чем дело.

Тирон невольно покраснел:

— Ради Бога простите, государь, если я отвлекся…

Михаил Федорович остановил его вежливым жестом:

— Я рад, что есть причина, ради которой вы совершенствуете свое воинское мастерство, полковник, какой бы она ни была. И я, и мои гости с восторгом наблюдали за вами. — Царь постучал пальцем по губам, не скрывая одобрения. — Я буду огорчен, если подобное вдохновение исчезнет.

Тирон с поклоном ответил:

— Благодарю вас за такое внимание, государь.

— Может, позднее поговорим о вашей последней просьбе? Я полагаю, что вы откажетесь от нее.

От неловкости Райкрофт опустил глаза. Потом глубоко вздохнул и признался:

— Государь, вы видите меня насквозь. Простите мою нескромность и разрешите взять свои слова обратно.

— Конечно, — улыбнулся Михаил Федорович. — Я не сомневался, что так и будет.

 

Глава 23

На следующее утро Зинаида оставила мужа и занялась с Али утренним туалетом в бане. Девушка понимала, что Тирону нужен отдых, ибо он потратил множество часов на подготовку к смотру и к походу против шайки Владислава.

Прошлым вечером дом заполнили гости, и на празднике княжна ни секунды не была с мужем, так как друзья не отпускали его от себя до поздней ночи, а к этому времени она уже перестала ждать и заснула.

Тирон проснулся через пару часов и, обнаружив, что постель пуста, моментально поднялся, даже не заметив жену, сидевшую на стуле у окна. На какое-то мгновение он словно ослеп. Одетая в теплый халат, Зина чинила бриджи, потрепанные в ходе маневров.

— Доброе утро! — пробормотал Райкрофт, наконец увидев жену.

Зинаида любовалась мужем и приятно удивилась, встретившись с его испытывающей улыбкой.

— Доброе утро!

Тирон провел руками по волосам и принялся оправдываться за столь позднее пробуждение:

— Никогда так долго не спал.

Зина отложила брюки, поднялась и пошла к двери.

— Хочу предупредить Али, что вы встали. Даша пришлет что-нибудь поесть.

Она позвала служанку, которая немедленно явилась на зов драгоценной хозяйки. Пока жена была занята, полковник отправился в туалетную, обернул бедра полотенцем и намылил лицо, собираясь бриться.

— Пора учить вас русскому, — прокричала Зина из опочивальни. — Согласны?

С довольным видом муж выглянул из двери:

— Ждал, пока вы предложите.

Княжна, притворившись безразличной, все же упрекнула полковника в долгом отсутствии.

— У нас вообще не было времени поговорить, не то что заняться уроками.

— Теперь я здесь, мадам, — произнес Райкрофт, заметив скрытый упрек. — И обещаю быть прилежным учеником.

Зина подошла к мужу, явно не зная, на какой счет отнести его кривую ухмылку, а потом взяла из его рук бритву.

— Я хочу побриться, — сказала она по-русски, заставляя Тирона повторять по слогам. Он сел на стул, и девушка сама провела острием по намыленной щеке, осторожно снимая выросшую за ночь щетину. Полковник внимательно наблюдал за ее движениями. Потом Зина повторила ту же фразу и побрила мужу подбородок. — А ну повторите.

— Я кха-чу бриц-ца.

— Ться! — Она приподняла рукой подбородок Тирона и заставила посмотреть себе в глаза. — Еще раз, но правильно.

— Ха-чу по-брить-ся.

Зина улыбнулась и вытерла остатки пены.

— Отлично!

Тирон посмотрел, как она отложила бритву, и изумился, когда жена взяла ножницы, игриво угрожая ему. Она схватила прядь своих волос, имитируя стрижку.

— Я хочу подстричься, — произнесла она по-русски.

— А как сказать «не хочу»? — по-английски поинтересовался полковник.

Княжна ответила со смешком:

— Не надо стричься.

— Не надо стричься, — с хитроватой усмешкой повторил он.

— Трус! — обвинила Зина и пальцами взъерошила мужу волосы.

С притворным воплем Тирон соскочил со стула и бросился за женой.

Зинаида попыталась ускользнуть, но, когда муж подхватил ее на руки и принялся кружить с ней по комнате, сдалась. Внезапно Райкрофт остановился и медленно опустил жену рядом с собой. Полотенце упало, халат на девушке развязался и тоже оказался на полу.

Одного прикосновения бедра Зинаиды было достаточно, чтобы Тирон возбудился и принялся ласкать ее грудь. Девушка так истосковалась по его ласкам, что невольно вздрогнула, когда губы его нежно прикоснулись к коже. Не имея возможности проникнуть в мысли Райкрофта и думая, что он еще не пришел к какому-то соглашению с собой, Зинаида решила действовать наверняка: сбросила ночную рубашку и лениво потерлась телом о его плоть. Потом обняла полковника за шею, дотронулась грудью до торса.

— Когда ты займешься со мной любовью? — выдохнула она. — Когда будешь прикасаться ко мне… Когда разрешишь дотронуться до тебя? Так не может продолжаться… Я — женщина, а ты — мой муж.

Именно в этот момент послышался легкий стук в дверь, и Тирон с ненавистью посмотрел в ту сторону.

— Кто там? — напряженно буркнул он.

— Я, милорд, — ответила Али. — Принесла завтрак. Но внизу ждет посыльный. Он говорит, что вернулся разведчик, который обнаружил лагерь Владислава. Он хочет поговорить лично с вами. Когда ему явиться? Или вы сегодня сами будете в полку?

Тирон боролся с собой. Ему меньше всего хотелось уходить в тот момент, когда брак с Зинаидой мог стать поистине полноценным. Однако Андрей, должно быть, устал после долгой дороги, так что ласки придется отложить, но, конечно, ненадолго.

— Скажите гонцу, что я сам приеду переговорить с Андреем.

Полковник опять подхватил Зину на руки, закружил, крепко прижал к себе, а потом поставил на пол. Подарив жене страстный поцелуй, он помчался в гардеробную и оделся. По возвращении Райкрофт взял саблю и принялся пристегивать ее. Зина уже оделась, но в нетерпении Тирон расстегнул ее одежду и взял в руки сосок. Она задрожала от сладостного прикосновения.

— Я вернусь как можно скорее, — прошептал он на ухо жене. — Дождешься меня?

Та с готовностью кивнула и взяла мужа за руку:

— Пожалуйста, поторопись.

Полковник опять заключил жену в объятья и, уже не сдерживаясь, жадно поцеловал. Кружилась голова. В сердце Зины цвела надежда. Райкрофт улыбнулся, и через несколько минут она уже махала ему из окна.

Зинаида не умела скрывать радость, и ее настроение передалось всем обитателям дома. Она напевала, танцевала на ходу, стала приятной собеседницей и выглядела очаровательно. Наташа многозначительно улыбалась и перемигивалась с Али. Обе решили, что в семье Райкрофтов наступил долгожданный мир.

Но вскоре радость сменилась разочарованием, которое лишило девушку всех надежд на будущее. Приговор произнес майор Некрасов. Он встретил полковника Райкрофта на площади, провел в раздумьях несколько часов и наконец решил, что настало время рассказать княжне о подлых намерениях мужа.

Николай явился в дом Андреевой и попросил разрешения поговорить с Зиной наедине. Слуга провел его в большой зал и отправился за госпожой.

Через мгновение девушка явилась и грациозно протянула руку для приветствия. Майор со страстью схватил ее и поцеловал.

— Рада, что вы пришли, Николай, — с улыбкой пробормотала она, предлагая ему сесть. — Надеюсь, у вас все хорошо?

— Не совсем, — ответил Некрасов, любуясь красотой своей несостоявшейся любви. — В последнее время я был расстроен вашей свадьбой и не мог найти успокоение.

— Постарайтесь, Николай! — успокаивала Зинаида. — Между нами никогда ничего не будет. И мне не хотелось бы, чтобы вы горевали из-за моего брака с полковником.

— Неужели вы счастливы с ним?

Вопрос застал Зину врасплох. Изумленный взгляд княжны заставил майора продолжить:

— Он относится к вам как подобает мужу?

Она тщательно выбирала слова, чтобы ответить как можно более обыденно:

— А почему бы и нет? Я его жена.

Опасаясь, что Райкрофт уже сдался на милость блестящей красавице, Николай поспешно продолжил:

— Ваш муж сказал царю, что будет жить с вами в формальном браке до отъезда в Англию, и тогда государь аннулирует его.

— Вы, наверное, ошибаетесь… — начала Зинаида, чувствуя, что ее словно обдали холодной водой.

— Я сам слышал этот разговор! — настаивал майор.

— Но зачем вы мне о нем рассказываете? — подозрительно спросила Зина, чье сердце разрывалось от боли. — Какую цель преследуете?

Некрасов заметил раздражение в ее голосе и принялся разубеждать:

— Просто хочу доказать свою привязанность… Если вы не против, я с удовольствием обвенчаюсь с вами, когда брак с Райкрофтом будет расторгнут. Обещаю носить вас на руках.

Стараясь скрыть набежавшие слезы, Зина отвернулась к окну. Теперь поведение Тирона стало предельно ясным. Он собирается избавиться от нее, а потом уехать на родину. Похоже, там полковник забудет о том, что у него вообще существовала жена.

— Сколько он собирается оставаться здесь? — с горечью спросила она.

— Чуть больше трех лет… Тогда закончится его контракт.

— Спасибо, что предупредили, Николай, — срывающимся голосом произнесла Зина. — Но, учитывая многие обстоятельства, не могу обещать вам свою руку. Никто не знает, что ждет меня впереди. Поживаем — увидим. Возможно, вы полюбите другую и станете жалеть о данном мне обещании.

— Никогда! — убежденно воскликнул майор.

— И тем не менее.

— Вы хотите хранить верность человеку, которому безразличны? — удивленно спросил Николай.

Зина собрала гордость в кулак и повернулась к офицеру:

— У него есть время, чтобы изменить мнение. Мне бы не хотелось лишаться даже малейшей возможности.

— Почему? — настаивал ничего не понимающий Николай. — Другая женщина, услышав подобную новость, оскорбилась бы.

Зинаида осторожно ответила:

— Возможно, полковник поторопился и говорил так лишь из-за обиды, причиненной мною, — и с грустной улыбкой добавила: — Я слишком люблю его и не хочу признавать свое поражение, поскольку все еще только начинается.

Николай разочарованно вздохнул и, не имея возможности разубедить княжну, с грустью попрощался, даже не получив приглашения вновь навестить этот дом.

Майор вышел на улицу и только теперь понял, что слишком долго решался на откровения. К дому уже скакал полковник Райкрофт. Хотя Некрасов попытался как можно быстрее вскочить в седло, его спешка не прошла незамеченной для Тирона, и тот, заподозрив неладное, приблизился к незваному гостю.

— Майор Некрасов! — Англичанин скрипел зубами и натянуто улыбался. — Что привело вас сюда? Может, государь прислал вас? Или вы нанесли визит моей жене в мое отсутствие? Несколько часов назад я видел вас на площади. Вы ведь наблюдали за мной, не так ли? Что мне остается думать? Похоже, вы опять наступаете мне на пятки?

От злости Николай побагровел. Да еще получив у Зинаиды от ворот поворот, тем более обозлился на полковника.

— Я приезжал к вашей жене. Но неужели вас это волнует? Вы, должно быть, почувствуете облегчение, сбыв ее с рук?

Тирон соскочил с лошади, привязал ее к изгороди, а затем уставился на нахала.

— Поговорим здесь и сейчас, майор. Значит, вы намереваетесь помочь мне освободиться от жены? — Он говорил с презрением и злостью. — Вы и раньше этого хотели и каждый раз, стоило мне только отвернуться, лезли на рожон. Давайте обсудим все с глазу на глаз.

— Нечего обсуждать, — угрюмо заявил Николай. — Княжна считает, что вы не оставите ее, когда будете возвращаться в Англию.

Брови Тирона удивленно взметнулись, и он наконец вспомнил, что Некрасов присутствовал во дворце в тот момент, когда он, обезумевший от злости, просил царя об аннулировании брака. Скорее всего и Зинаида уже знает об этом.

— А если я вообще не собираюсь бросать жену? — огрызнулся он, раздраженный неожиданным вмешательством майора. — Может, я стану отцом стольких детей, что у вас не останется никакого шанса? Убирайтесь отсюда, пока я не сделал из вас отбивную!

Но Николая трудно было запугать.

— Предупреждаю, полковник. Коль вы ее не хотите, то желающие всегда найдутся. Кроме того, если я услышу, что вы к ней плохо относитесь, вам придется проклясть день, когда вы приехали в Россию. Ясно?!

— Если до вас дойдут такие сплетни, то только в аду, мой друг, — гаркнул Тирон.

— Вот и хорошо, — холодно кивнул Николай. — Тогда вы, может, доживете до возвращения на родину.

Майор развернул коня и погнал его галопом. Тирон еще несколько мгновений наблюдал за всадником, пробормотал проклятие, повернулся и помчался в дом.

Не найдя жену на первом этаже, он побежал наверх в опочивальню. Дверь под грубым напором мгновенно распахнулась, и удивленная Зина, не успев вытереть слезы, повернулась от окна.

— Приезжал майор Некрасов, — заявил очевидное Тирон и вопросительно посмотрел на жену.

— Хотел узнать, как у меня дела, — неловко ответила Зинаида. Почувствовав, что муж хочет обсудить этот визит, она пошла к двери. — Наташа приказала не подавать обед, пока ты не вернешься, и ожидает нас внизу.

Полковник спрятал нетерпение, понимая, что подобные вопросы лучше обсуждать наедине. Он протянул Зине руку, и та взяла ее.

— Ты сегодня такая красивая, Зина, — пробормотал он, дабы нарушить неловкую тишину, даже не заметив, что перешел на ты.

— Неужели?

— Как в день венчания.

Зина отстраненно заметила:

— Я думала, что ты меня тогда не замечал из-за расстройства. И даже боялась, что ты прервешь церемонию в самом разгаре.

— Я действительно злился.

— Любому мужчине не хочется жениться по указке. Особенно, когда он ненавидит супругу.

— Дело не в нашем браке, а только в обстоятельствах, которые вынудили к нему.

— Тебе были противны мои ласки? Мне-то казалось, что ты их страстно желаешь.

* * *

Во время трапезы Зинаида вела себя настороженно, и, не зная, как исправить положение, Тирон наблюдал за женой, все больше погружаясь в мрачное настроение, и частенько прикладывался к рюмке, почти не закусывая. Даже Наташа не могла втянуть его в разговор — большей частью взгляд полковника был прикован к Зине.

Многие мужчины за столом пьянели, но полковник казался абсолютно трезвым, когда извинился перед Наташей за ранний уход и повел жену наверх. Пока Али помогала Зинаиде переодеться в сорочку у огня, он сбросил одежду в гардеробной и вернулся в теплом халате.

Сидя на стуле, полковник наблюдал, как служанка расчесывает длинные волосы хозяйки, а когда та заставила Али заплести их в косы, понял, что враждебность жены не исчезла.

— Распусти волосы, — попросил он и жестом приказал старухе удалиться.

Зина неохотно позволила Али уйти, и та закрыла за собой дверь. Оставшись с женой наедине, полковник приблизился к ней и попробовал обнять. Но она вырвалась и подошла к небольшому резному столу у окна, а потом достала книгу стихов в кожаном переплете, видимо намереваясь почитать перед сном.

— Майор Некрасов нанес тебе визит, — начал разговор Тирон, понимая, что сама Зина не собирается давать никаких объяснений. — Это что, соответствует русскому обычаю — развлекать мужчин, когда мужа нет дома?

— Мы были не одни, — холодно объяснила княжна, не поднимая глаз. — Дверь оставалась открытой, и люди видели нас…

— Похоже, майор влюблен в тебя, — перебил Тирон. — По-моему, он страстно желает затащить тебя в постель.

Зина почувствовала сарказм в словах мужа и, боясь опять вступить в пререкания, встала на цыпочки и задула свечи. Она слишком страдала из-за нанесенной обиды и нуждалась во времени, чтобы принять окончательное решение.

— Я недолго знала майора Некрасова, но он стал мне добрым другом. Если бы Николай не предупредил государя о подлости князя, тебя бы здесь не было. Во всяком случае невредимого.

— Но он тебя хочет, — подчеркнул Тирон, не преминув уколоть жену, и приблизился к ней. — Так же, как хотел я. — Он грубо засмеялся. — И даже не догадался, что ты использовала меня в качестве подсадной утки. Ты не испытывала ни малейших угрызений совести, когда я дотрагивался до твоей груди… Может, ты и его используешь в своих целях… и даришь майору то, в чем отказываешь мне?

Зина повернулась к мужу лицом, и впервые в ее зеленых глазах Тирон заметил ярость. Видимо, прежде она умело скрывала свой взрывной характер, ибо всегда вела себя сдержанно и спокойно. Полковник и раньше провоцировал жену, но не ожидал, что разозлит до такой степени.

— Я ни в чем тебе не отказывала! — взорвалась Зинаида. — Ты сам рыл пропасть между нами, чтобы иметь возможность получить свободу и вернуться в Англию. Неужели ты полагаешь, что я раскрою объятия, узнав об этом? Ты не хочешь никаких обязательств и упрекаешь меня, что я сегодня сдержанна. Как ты можешь ожидать другого? Тебе на меня наплевать! Когда мы венчались, ты вел себя нечестно! Поэтому не имеешь права задавать вопросы и разыгрывать из себя ревнивого мужа! С настоящего момента я буду предпочитать компанию майора Некрасова, так как не нужна тебе. Он слышал, как ты просил об аннулировании брака у царя, и умолял меня выйти за него замуж, когда ты уедешь домой.

— Как он посмел?! — Тирон полностью потерял контроль над собой, и на этот раз настал черед Зины удивляться. Злость исказила красивые черты, и девушка в ужасе отпрянула от мужа. — Неужели ты думаешь, что я дам ему насладиться тобой даже после свадьбы, а сам буду довольствоваться мечтами о тебе в одиночестве? — рычал Райкрофт. — Черт его побери! Этого больше не будет! Я не позволю, чтобы какой-то мужчина спал с моей женой за моей спиной!

Зина вскричала от обиды и влепила мужу пощечину. От сильного удара голова Тирона дернулась, но когда он опять взглянул на жену, в его глазах уже горел не злобный огонь. Ноздри раздувались от напряженного дыхания.

— Майор не получит девственницу! — прорычал Тирон, схватил Зину за сорочку и разорвал ее на груди.

Девушка ахнула и отступила назад. Какое-то мгновение она смотрела на собственную грудь, потом сделала попытку вырваться, но муж схватил ее за талию, повернул к себе лицом и крепко прижал.

Взгляды встретились, и через мгновение он уже безудержно целовал ее, вызывая ответную реакцию. Зина тщетно пыталась освободиться. Полковник ласкал ее языком, как зверь, который вознамерился получить свое. Против такой страсти не устоишь.

Он принялся целовать тело, и чувства девушки вышли из-под контроля. Мир перевернулся с ног на голову, когда губы коснулись соска. Каждая ласка сопровождалась стонами, пока она не начала извиваться в его объятиях, не зная, бежать или отдаться до конца.

Тирон выпрямился и одним движением сбросил с себя халат, а потом, стащив сорочку с жены, принялся ласкать ее тело руками, не забывая о каждой выемке, о каждом возвышении, разжигая желание до предела.

Потом подхватил Зину на руки, положил на кровать среди подушек и опять принялся страстно целовать. Девушку била дрожь: в комнате было зябко и простыни оказались прохладными.

Тирон почувствовал это и опустил полог на кровати, чтобы согреть жену. Его мускулы говорили о мужской силе. Влюбленной Зинаиде он казался воплощением великолепного любовника. Многим нравилось лицо Райкрофта, широкие плечи, высокий рост. Он отлично выглядел в форме. Но только в интимных отношениях женщина могла оценить все его достоинства.

Зинаида завороженно наблюдала за мужем, боясь того, что произойдет, но страстно желая стать женой не по закону, а на самом деле. В следующее мгновение Тирон уже очутился сверху — и на этот раз не хотел ждать. Сильная рука подняла ее бедра, и горячая волна страсти окатила девушку. Сверкающие глаза впивались в нее и словно видели все до души, когда их тела окончательно слились. Внезапно Зину пронзила острая боль, она вскрикнула, но Тирон не останавливался.

Ему казалось, что прошли века с тех пор, как он удовлетворял свою плоть в последний раз. Действия уже не подчинялись рассудку. Все планы о свободе рухнули, и полковник наслаждался единением тел, хотя понимал, что груб, но сдерживать себя уже не мог. Мускулистое тело двигалось все быстрее и быстрее, прерывистое дыхание доносилось до ушей Зины, и она понимала, что подобной страсти не остановить.

Наконец все кончилось. За это короткое время Зинаида поняла, как страдал муж, когда они были рядом, но оставались далеки друг от друга. Сначала боль была острой, однако приятные ощущения вернулись вновь. В первый раз, в его доме, Тирон довел ее до пика экстаза, и теперь Зина хотела испытать то же. Она и не знала, что ей еще целый час придется бороться с собственной страстью, которую он зажег, но не удовлетворил.

Стыдясь сказать правду, Зина отвернулась, когда Тирон попытался поцеловать ее и заговорить.

— Я не зверь, Зина, — прошептал он, целуя висок. — Но теперь мы женаты, что бы ни говорил майор Некрасов.

После долгого молчания Тирон наконец с недовольным вздохом поднялся. Освободившись от него, Зина легла на краешек кровати и свернулась в клубок, отказываясь даже смотреть на мужа.

Любые извинения прозвучали бы фальшиво, так что Тирон поднялся и принялся ходить взад-вперед по комнате. Остановившись у постели, он заметил кровь на простыне и съежившуюся фигурку.

Жена, должно быть, возмущена тем, что ее так грубо взяли. Но Тирон с облегчением думал, что боль, с которой он так долго боролся, исчезла и впервые после их встречи в бане он сможет спокойно поспать, не просыпаясь от соблазнительных снов, постоянно преследовавших его. Полковник сам изумлялся, что смог продержаться так долго.

 

Глава 24

Тирон не собирался оставлять Зину одну на следующее утро, ибо знал, что она не простила его. Когда забрезжил рассвет, окрасив опочивальню в розовый цвет, он остановился у кровати, наблюдая за спящей женой, и вынужден был признаться себе, что любое мгновение, проведенное с ней, приносило удовольствие.

Полковник умалчивал о своих чувствах после истязаний. Теперь они с женой стали единым целым. Никогда в жизни Тирон не испытывал подобного наслаждения. Зина завладела не только его мыслями, но и сердцем.

Ночью жена опять приснилась Райкрофту. Он проснулся и почувствовал прикосновение женщины, которая тесно прижималась к нему, но сдержался, хотя Зина спала обнаженной. Поборов искушение, Тирон решил дать ей время привыкнуть к новым отношениям. Во всяком случае, воздержанию пришел конец. Зинаида стала его женой, и Райкрофт хотел, чтобы весь мир оказался у ее ног.

Вспоминая время, проведенное с Зиной, Тирон наконец-то понял, чего именно не хватало в его отношениях с Ангелиной. Несмотря на доброе отношение к первой жене, Райкрофт никогда не отдавался ей сердцем, разумом и телом, как теперешней супруге. Кроме того, он не считал Ангелину зрелой женщиной — она казалась ему ребенком, постоянно требовала любви и ее страстных проявлений, часто мешала, когда полковник хотел побыть один, и не давала возможности даже съездить к родителям, вечно отвлекая навязчивыми просьбами.

Райкрофт понимал, что Ангелина росла окруженная всеобщим обожанием, особенно родителей, ибо была в семье одна. Когда приезжали друзья или родственники мужа, Ангелина вечно капризничала и жаловалась, что он любит посторонних больше, чем ее. Один раз она даже попыталась заставить его отказаться от общения с близкими, и Тирону пришлось в отместку потребовать того же взамен. Ангелина немедленно отказалась от своих притязаний и была вынуждена мириться с тем, что муж принимает родственников и гостей, абсолютно безразличных ей.

С точки зрения Райкрофта, Зинаида была женщиной в полном смысле этого слова и не боялась посягательств на свои права. Похоже, ей было неприятно, что он по утрам завтракает с Наташей, но жена никогда не возражала против этого и дружбы с маленькой Софией и даже поощряла их взаимную симпатию. Значит, способна понимать его.

Только в одном случае, с Алетой, Зина возревновала, так как застала их вместе. Но в подобной ситуации любая женщина разозлилась бы, особенно когда муж отказывал ей в том, что мог подарить другой.

Теперь уже Райкрофт боролся с желанием разбудить Зину. Но, понимая, что та не в настроении выслушивать извинения после ночной грубости, все же держал себя в руках. А поэтому оделся и отправился вниз, в столовую, хотя боялся, что не сможет скрыть свое нервозное состояние от Андреевой.

— Что-то вы сегодня хмурый, полковник, — заметила Наталья, прекрасно относившаяся к Райкрофту. Она считала его человеком привыкшим отдавать команды и властвовать, но совсем растерявшимся в отношениях с молодой женой. — Вас что-то беспокоит?

Тирон откинулся на стуле и грустно вздохнул:

— Приближается день отъезда, и мне не хочется покидать Зинаиду. Интересно, в будущем это будет легче?

Наташа внимательно посмотрела на него, а потом ответила:

— Мне кажется, полковник, что вы влюбились.

Ее заявление не удивило Тирона.

— Что мне делать? — уже не таясь, сознался он. — Вчера явился майор Некрасов и рассказал Зине, что я просил царя аннулировать наш брак после окончания службы в России… В том случае, если она не родит мне наследника.

Брови женщины удивленно взметнулись.

— Вы что, надеетесь на это, полковник?

— Будь я в себе в то время, мадам, ни за что бы не сморозил подобного. Но я злился на Зину за обман и, должно быть, не понимал, что поддамся ее очарованию… Так и случалось. Только теперь я ей не нужен.

— Не стоит беспокоиться, полковник, если вы хотите все исправить.

— В том-то и вся проблема. У меня осталось так мало времени до отъезда — не больше недели. А потом я надолго исчезну.

— Может, Зина одумается и вы помиритесь раньше. Иногда она упряма, но всегда разумно смотрит на вещи. — Наташа наклонилась, положила руку на рукав полковника и искренне посоветовала: — Занимайтесь делами, а я найду возможность переговорить с ней. И вы тоже постарайтесь открыться ей. Не скрывайте от нее, что любите и заберете с собой в Англию. — Увидев, как расстроен Райкрофт, Наташа тихо спросила: — Вы знаете, чем будете заниматься дома? Ваши проблемы там улаживаются?

Тирон с минуту раздумывал над ее вопросам, глядя на разложенную на коленях салфетку.

— В Лондоне у меня есть дом, где я жил с первой женой. Он в нашем распоряжении. Все остальное еще не в порядке. В письмах отец многого не пишет, но боюсь, что родители человека, которого я убил на дуэли, еще не простили меня за смерть единственного сына. Мне не хочется обосновываться в России навсегда. — Он поднял глаза на Андрееву: — Как вы думаете, Зина будет счастлива со мной в Англии?

Добрая улыбка тронула губы Наташи.

— Она будет везде счастлива с человеком, которого любит. В Лондоне у Зины тетя… Сестра матери, единственная родственница. Виктория обрадуется приезду племянницы. А я, конечно, буду страшно скучать…

На этот раз настала очередь полковника успокаивать княгиню.

— Вы всегда будете желанным гостем в нашем доме, Наташа. Мы с Зиной сможем отплатить добром за то, что вы приютили нас.

— Ерунда! — рассмеялась Андреева и отмахнулась. — Я рада, что вы здесь. Живите, сколько захотите. Без вас я стану одинокой старухой!

— Что? — хмыкнул Тирон, сомневаясь в ее искренности. — А друзья? В это трудно поверить, Наташа.

— Зина мне как дочь. — На глазах княгини выступили слезы. — Вы для меня — моя семья. Несмотря на множество приятелей, Зиночка — человек, которого никто не заменит. Ее мать была моей самой близкой подругой, сестрой, которой у меня никогда не было. Именно поэтому я иногда веду себя как наседка.

Тирон улыбнулся и отшутился:

— А точнее — как теща!

— Умоляю, полковник! Вы должны уважать старших, — рассмеялась Наташа.

Когда трапеза закончилась, Тирон последовал совету Наташи и уехал в полк. Впервые за долгое время он был по-доброму расположен, и драгуны вздохнули с облегчением. Пригласив Григория и Андрея, полковник обсудил детали нападения на банду. Пока они просматривали карты и схемы расположения лагеря Владислава, солдаты заботились о провизии, оружии и снаряжении, беря с собой только самое необходимое.

Перед отъездом Тирон дал подчиненным два дня отпуска. Зная, что они отправляются в поход не меньше чем на две недели, он тоже попросил увольнительную, но не сказал об этом Зине заранее, чувствуя, что та еще не в духе. Полковник намеревался все обговорить вечером, но, оставшись допоздна в полку, так устал, что жена нашла его в спальне спящим.

С того памятного дня она постоянно задерживалась и старалась не попадаться на глаза мужу, чтобы не вступать ни в какие разговоры.

Появившись поздно вечером, Зина старалась не будить мужа, понимая, что он должен отдохнуть. Несмотря на некоторую отчужденность, она любила наблюдать за спящим Тироном. Волосы отросли, тяжелые пряди свисали на лоб и виски, и муж стал похож на легендарного греческого бога.

Во время учений молодой неопытный солдат рассек ему щеку, когда полковник учил его метать копье. Райкрофт чуть не лишился глаза из-за неумелого подчиненного, но дома лишь отмахнулся и сказал, что это просто царапина. Однако Зина настояла и промыла рану, хотя для этого пришлось побороть отчаянное сопротивление мужа. Теперь рана почти зарубцевалась.

Полковник Райкрофт не раз был ранен в бою. На всем теле остались шрамы. Зина насчитала два на груди, несколько на руках и один, самый зловещий, внизу живота и поблагодарила Бога, что сабля не полоснула ниже.

Заметив, что в комнате холодно, Зинаида осторожно укрыла мужа одеялом. Тот приоткрыл глаза и сонно посмотрел на нее. На губах появилась улыбка, и на сердце у Зины потеплело. В душе ожила любовь, и она наслаждалась этим ощущением. Прижавшись как можно ближе, она положила голову на подушку и глазами ласкала лицо Тирона. Через мгновение его рука обняла ее, и довольная Зинаида уснула в объятиях мужа.

* * *

На следующее утро она проснулась поздно и с изумлением обнаружила, что Тирон дома. Она услышала, как Райкрофт бреется в туалетной, выскочила из постели, набросила халат и поспешила из опочивальни. Позвав Али, Зина направилась в баню, но через несколько минут туда явился муж. Когда дверь отворилась, от неожиданности Зина охнула и приказала служанке немедленно подать полотенце.

— Не суетись, дорогая. Я свободен до отъезда, так что торопиться некуда.

— Так я и думала, — ответила Зина. Прикрывшись большим полотенцем, она вылезла из лохани, наполненной горячей водой. — Обычно, когда я просыпаюсь, тебя уже нет.

— Людям всегда необходим отдых перед кампанией, и мне тоже.

— Нужно было предупредить. — Зина скрылась за ширмой, втерла в тело ароматические масла и быстро накинула халат. — Мы бы лучше подготовились.

Тирон, желавший застать жену врасплох, хитро улыбнулся:

— Я не хотел мешать твоему распорядку дня. Просто решил, что мы помоемся в бане вместе.

У старой ирландки от изумления отвисла челюсть, а Тирон только довольно ухмылялся.

— Али, принеси горячей воды и подлей в лохань, — подшучивал он. — Мне будет приятно помыться после жены.

Крошечная служанка хихикнула, присела в поклоне и побежала выполнять приказ, оставив Зину наедине с мужем. Шелковый халат прилип к коже, и Тирон наслаждался соблазнительным зрелищем. Вскоре прибежала Али и, бесцеремонно оттолкнув хозяйку, наполнила лохань.

— Нужно мыться, пока вода не остыла, — вслух рассуждал Тирон, развязывая халат.

— Али, немедленно оставь нас! — быстро приказала Зина, боясь, что мужа не смутит присутствие служанки. Старушка подхватила халат, упавший на пол, и полковник с удовольствием опустился в ароматную воду, почесывая волосатую грудь и внимательно наблюдая за женой.

Зина с гневом набросилась на него:

— Неужели ты так освоился с традициями нашей страны, что готов раздеться в присутствии моей горничной? Ты шокировал бедняжку Али! Она в жизни не видела голого мужчину!

— Значит, пора увидеть, — ответил Тирон, не отрывая взгляда от великолепных форм жены, выступающих под влажным халатом. Она забыла о расстегнутых застежках: грудь при малейшем движении вздымалась, а стройные ноги обнажались.

— Али шестьдесят два года. А ты говоришь, что ей пора знакомиться с мужчинами, — недоумевала Зина. — И что, по твоему мнению, ей делать? Искать любовника в старости? Али сама выбрала судьбу старой девы и не нуждается в любовных радостях… Большей чуши я не слышала.

Полковник лишь недоуменно пожал широкими плечами:

— Неизвестно, что может случиться, если она окажется наедине с незнакомцем в бане. Не получив необходимых инструкций, старушка может утонуть от шока.

— Ах ты!.. — Зинаида взглядом искала, чем бы наказать Райкрофта, и выбрала ведро с ледяной водой. На такое крещение не решился бы ни один добрый священник.

Вода обрушилась на Тирона, он захлебнулся, выскочил из лохани и, абсолютно голый, вознамерился схватить карающего ангела. Полковник хлопал ресницами, чтобы лучше разглядеть, где находится жена, но та бежала к двери.

Зина выскочила в коридор, но услышала за собой хлюпающие шаги мужа. Бросив взгляд через плечо, она от ужаса вскрикнула — он следовал за ней по пятам. Надеясь скрыться, Зинаида опять повернулась, готовая бежать изо всех сил, но застыла на месте, столкнувшись с Наташей.

Когда Зинаида отступила на несколько шагов назад и натолкнулась на мокрого мужа, раздался еще один смущенный возглас. Зная, что он гол, Зина старалась закрыть Тирона своим телом и натянуто улыбнулась подруге:

— Доброе утро, Наташа! Хороший день, правда?

— Я шла к тебе, — с улыбкой заявила Андреева. — Но у тебя, гляжу, есть подходящая компания.

Пытаясь защитить честь семьи, Зина попыталась закрыть его собой, но скромностью полковник явно не отличался. Чтобы хоть как-то скрасить неловкость положения, она, заикаясь, забормотала:

— Ты, наверное, не понимаешь, как Тирон оказался здесь?

— А разве это он? — пошутила Андреева. — Без формы его трудно узнать. — И обратилась к мужчине: — Я скучала за завтраком, полковник. Но похоже, у вас появились более важные занятия.

— У меня выходной, княгиня, и я решил последовать вашему совету. У меня остался последний шанс перед отъездом.

— Желаю удачи, — кивнула она и сморщила нос, разглядев мокрую голову. — Кто-то пытался утопить вас, полковник? Вы похожи на воробья под дождем.

Зина от стыда закрыла глаза. А Тирон развел руками и поклонился Андреевой, выглядывая из-за плеча жены.

— Может, останешься? Нам нужно поговорить и кое-что обсудить, — как ни в чем не бывало предложил он Зинаиде.

Под ногами Райкрофта образовалась лужа, которая грозила стать еще больше, если он останется стоять в коридоре. Какое бесстыдство! Полковник абсолютно не стеснялся своей наготы!

Жена сухо кивнула, стараясь не оглядываться назад:

— Как пожелаешь.

— Вот и хорошо, — ответил Тирон и довольно хмыкнул. — Я буду ждать, так что не задерживайся. Если я начну искать тебя, то невинность Али может серьезно пострадать.

Он кивнул Наташе, повернулся и босиком пошлепал в баню, пока Зина прикрывала его отход.

Когда Наташа заметила голого Тирона, которого не могла скрыть фигурка жены, брови ее удивленно взметнулись. И Андреева не удержалась от комментария:

— Знаешь, Зиночка, чем чаще я вижу полковника, тем больше он напоминает мне покойного мужа.

Поклонившись, Зина извинилась за спешку, испуганно всхлипнула и помчалась к двери.

Наташа, с трудом сдерживая смех, помахала рукой, но тут же расхохоталась.

— Не беспокойся, дорогая! — крикнула она вслед молодой женщине.

С треском захлопнув за собой дверь, обозленная Зина появилась перед Тироном и заявила:

— У тебя что, нет стыда?

Тирон упер руки в бока.

— Я не собираюсь носить монашью сутану, чтобы угодить тебе, если ты это имеешь в виду. Хочешь сказать, что Наташа никогда не видела голого мужчину? Я своей наготы не стыжусь.

— И бродишь, как напыщенный павлин, демонстрируя свои прелести всякой женщине, которая окажется рядом!

— А разве тебя это волнует? Я мог бы разложить свои сокровища на кирпиче, и тебе было бы наплевать. Ты предпочитаешь другого кавалера.

— Это неправда! — закричала обиженно жена.

— Да?! — возмущенно замахал руками Тирон. — Значит, ты не хочешь ни меня, ни другого. Так для кого же ты себя бережешь? Мечтаешь сохранить поруганную невинность как трофей?

— Конечно нет, — отскочила Зина, но потом повернулась к мужу: — Во всяком случае, я не ложусь, как курица, под каждого петуха.

— Однако я вечно наталкиваюсь на неприступную броню и тоскую по ласке. Ты спрятала ключ от пояса целомудрия где-то далеко, и все мои попытки напрасны.

— Что?! Ты хочешь, чтобы я стала для тебя просто дешевой девкой? — набросилась на мужа Зинаида, специально обнажив плечо, чтобы позлить его. — Ведь для этого я была тебе нужна? Хотел уложить незамужнюю в постель! Мой дорогой полковник, именно ты заставил меня пойти под венец!.. Люди говорят, что через три года всему конец: ты откажешься от меня и аннулируешь брак. Ты же понимаешь, что любой ребенок, которого я рожу, станет байстрюком!

— Ничего подобного я не собираюсь делать! — заявил Тирон, обматываясь полотенцем. — Если ты мне не веришь, то я могу подписать официальный документ, что заранее признаю всех своих наследников. Хоть это успокоит твою злость?

Зина отнеслась к его словам настороженно:

— Частично.

— Что тебе еще от меня надо?

— Только время покажет, — ответила она. — Мы прочно связаны венчанием. Но неизвестно, будешь ли ты верен клятве.

— Может, хочешь, чтобы я обратился к царю и доказал, что говорю правду? Так знай, я уже это сделал. Но если ты настаиваешь, я опять предстану перед государем.

Девушка подняла глаза:

— Ты сделал это по собственному желанию?

— Я не предложил бы, если бы не хотел.

— Лучше сто раз увидеть, чем один раз услышать. — Она затрясла головой. — Может, подобный поступок меня и убедит.

— Значит, мы так и не помиримся до моего отъезда? Наверное, мечтаешь избавиться от меня хотя бы на месячишко, чтобы не ссориться?

Зина озабоченно посмотрела на мужа:

— Надеюсь, ты вернешься невредимым.

— Постараюсь. — Тирон набросил халат на плечи и попросил: — Дай мне возможность провести с тобой хоть какое-то время перед отъездом. Потом мы расстанемся довольно надолго.

Зинаида с беспокойством смотрела на раздетого мужа.

— Неужели ты пойдешь в таком виде наверх?

— Да, — выпалил Тирон, не желая никаких пререканий.

Зинаида решила больше не злить мужа, и они вместе отправились наверх. Полковник зашел в гардеробную, а потом появился с ножницами.

— Я хо-чу по-стри-чься, — по слогам произнес он и добавил по-английски: — Можно покороче сзади?

Зина откинула выбившиеся локоны и улыбнулась:

— Только сзади? А по бокам не стоит?

— Под-стри-ги по бокам… по-жа-луй-ста.

— Ты делаешь успехи в языке.

— Большое спасибо.

Она засмеялась и потуже завязала пояс на халате.

— С удовольствием сделаю это. — Она жестом показала на стул у окна и приказала: — Садись к свету.

Тирон подчинился, не спуская любящего взгляда с жены. Он предпочел бы оказаться с ней в постели, а не стричься.

Зинаида провела расческой по вьющимся волосам:

— Нужно подровнять везде.

— Ты когда-нибудь делала это?

— Пару раз отцу, но он всегда предпочитал услуги цирюльника.

Тирон удивленно поднял брови и встретился с ее хитрым взглядом.

— Для этого, видимо, была причина?

Губы Зины скривились, она попыталась спрятать улыбку.

— Однажды я нечаянно порезала ему ухо.

Полковник изобразил гримасу испуга, но склонил голову. Зинаида поднесла ножницы к уху.

— Осторожно, милая, уши мне еще пригодятся, когда придется воевать с Владиславом.

— Конечно. — Зинаида встала между колен, провела пальцами по волосам, подняла локон и ровно подстригла его. Экзекуция продолжалась довольно долго.

— После стрижки придется еще раз мыться, — заметил Тирон, сбрасывая волосы с голых плеч.

Зина от напряжения высунула язычок, наклонилась и обстригла последнюю прядь на лбу.

— Это послужит наказанием, чтобы ты не мешал мне наслаждаться баней.

— Нам и двоим места хватит, — заметил Райкрофт.

— Я знаю о твоих дурных наклонностях и не хочу, чтобы нас застали за чем-нибудь неприличным в подобном месте.

— Хочешь заняться этим там? — спросил он, обнимая жену.

Она кокетливым движением сбросила руки мужа, но в этот момент ее грудь обнажилась прямо перед его лицом.

— Осторожно, — предупредила Зина. — Ты в моей власти! Я так обрею твою голову, что ни одна молодка на тебя не посмотрит!

— Может, еще раз повернешься? — шутил Тирон и тянул за пояс халата. Но всякие вольности пресекались шлепками Зины.

— Веди себя нормально или пожалеешь, — предупредила она, схватила за завиток на груди и дернула так, что полковник скривился от боли.

— Убери руки, ведьма! — Тирон скорчился, а она в отместку выдернула несколько волосков. Райкрофт, потирая грудь, пожаловался: — Ты умеешь довести мужчину до белого каления.

Красивые брови с вызовом поднялись.

— А ты делаешь то же самое со мной. Моя голова лежит на плахе, и я не знаю, отрубят ли ее: продержится наш брак или нет и как скоро ты устанешь от меня.

— Черт побери, Зина! — выругался Тирон, пытаясь встать. — Не начинай все сначала! Я уже предлагал доказать тебе обратное.

— Сядь! — скомандовала она, подталкивая его к стулу. — Я еще не закончила стрижку.

— Почему бы тебе не отрезать мне голову и не успокоиться? — раздраженно пробормотал он.

Зинаида взглядом показала на полотенце, приподнявшееся на коленях мужа:

— Думаю, ты не вынесешь подобной пытки с достоинством.

— Боже праведный! — поднял руки Тирон. — Ты, наверное, еще и оскопить меня хочешь.

— Прекрати препираться! — упрекнула Зина. — Я не твой подчиненный. Я — жена!

— Я это прекрасно знаю.

— Неужели? — мотнула она головой.

— Если ты намереваешься провести так весь день, я возвращаюсь в полк. — Тирон опять попытался встать, но Зинаида усадила его на место.

— Я же сказала, что еще не закончила! Сиди смирно!

Райкрофт сжал зубы, когда ножницы оказались около уха. Но жена словно не замечала его напряженной позы. Она слегка отклонилась, чтобы посмотреть на результаты своей работы. Халат распахнулся, частично обнажив грудь, и Зина присела на мужнино колено, чтобы убрать непослушный завиток. После стрижки на затылке жена опять появилась перед Тироном, чтобы подровнять бакенбарды.

— Вот так, — наконец сказала она и отложила ножницы.

Женское колено прикасалось к Тирону, и он уже не мог думать ни о чем другом, тщетно стараясь сохранить контроль над собой. Жена решила наказать его и с успехом добилась своего.

Потрепав короткие волосы, Зина прокомментировала свою работу:

— Отлично!

— Теперь мне можно сдвинуться с места? — спросил Тирон, вожделенно гладя бедро жены.

Зинаида смотрела прямо на мужа, она словно внезапно проснулась и увидела страсть в его глазах, кровь запульсировала в ее жилах. Никуда от этого не денешься. Женщина была не против, чтобы Тирон доказал ей свою любовь.

Чувствуя, что не получит отпора, полковник развязал пояс, и халат упал на пол. Руки двигались от бедер выше, к груди, губы жены приоткрылись, а глаза чувственно затуманились. На востоке сквозь облака пробивалось солнце, и в его отблесках грудь казалась золотистой.

Зина положила руки на широкие плечи мужа и откинула голову, его рот и язык будили ответное желание. Удивляясь собственной смелости, она дотронулась до груди мужчины, а потом до плоского живота и ниже. Зинаида ждала удивления, однако муж лишь хрипло вздохнул и уже не смог управлять собой. Ласки женщины становились все безрассудней. Внезапно испугавшись, что потеряла стыд, Зина убрала руку, но Тирон схватил ее и прижал к себе.

— Нет, любимая, это твое право.

Губы шептали непонятные слова, которые никто из них не слышал, взгляды смыкались, поддаваясь гипнозу любви. Уста встретились, и поцелуй оторвал их от земли. Зина не посмела сопротивляться, когда муж поднял ее и прижал к себе. Теплые волны возбуждения охватили оба тела. Они дотрагивались друг до друга, отвечая на ласки, сначала медленно и осторожно, а потом все с большей пылкостью.

Огненная лавина обдала Зинаиду, когда они слились в любовной страсти. А затем, с трудом переводя дыхание, еще продолжали целоваться, словно скрепляя свой вечный союз.

* * *

Тирон и Зина спустились к Наташе только во второй половине дня, и та сразу же заметила перемену в их отношениях. Счастливая парочка не хотела расставаться ни на мгновение. Они, как юные влюбленные, держались за руки, обменивались горячими взглядами, переговаривались о чем-то, не известном другим.

Андреева все понимала — она сама испытала, что такое настоящая любовь.

Зина не сводила глаз с мужа, и старшая подруга решила, что та по-настоящему влюблена в него. Что же касается Тирона, тут сомнений не было. Он ловил каждое движение, каждую улыбку, каждый взгляд жены, постоянно заговаривал с ней, интересовался мнением Зины, гладил ее пальцы.

Оба словно не замечали, что открыто демонстрируют свою привязанность. А когда заметили, что Наташа внимательно наблюдает за ними, только рассмеялись.

Княгиня не удивилась, когда молодожены рано отправились спать, и предупредила Али, чтобы не мешала им. И только в середине следующего дня служанку позвали в опочивальню, чтобы она проводила хозяйку в баню.

Впервые в жизни Зина стеснялась своей наготы перед женщиной. И когда через несколько мгновений появился Тирон, спасительное полотенце уже не понадобилось. Али отослали наверх, и там она, радостно напевая, готовила одежду хозяйки.

* * *

Наташа отказалась ехать с полковником и Зинаидой на прогулку, потому что приняла приглашение Зеркова провести день с ним и его дочерью. Тирон радовался как ребенок, когда оказался в экипаже наедине с женой. Пока Степан вез их по городу, молодые обсудили миллион проблем — и предельно интимных, и вполне безобидных.

Зина расспрашивала Райкрофта о детстве и о том, какие подарки следует купить Софии, Али и Наташе к святкам, потому что полковник мог вернуться после праздника.

Райкрофт впервые в жизни чувствовал, что дни счастья сочтены. Близился отъезд, и Тирона все чаще посещали дурные мысли. Он не боялся риска, но страшился разлуки с Зиной. Тирону хотелось убедить жену, что в случае несчастья родители будут рады видеть ее в Англии, если ей захочется поехать туда.

Полковника беспокоило и то, что жена могла забеременеть, и если его гибель неминуема, родители и бабушка даже не узнают, что у него жена и ребенок. Именно поэтому он пытался заверить Зину, что его семья будет рада познакомиться с ней, даже если случится худшее.

— Я этого не перенесу! — Зина прижалась к мужу. — Будь осторожен и возвращайся.

— Постараюсь, — пробормотал Тирон. — Я сам хочу вернуться, потому что у меня есть ты.

— Ты обязан! Должен!

— Вытри слезы, Зиночка, — ласково успокаивал он. — Нам скоро выходить, и люди неправильно поймут, почему ты такая заплаканная.

Зинаида неохотно оторвалась от мужа, вытерла покрасневшие глаза и нос, а потом посмотрела на него с вопросительной улыбкой:

— Так лучше?

Тирон импульсивно прижал жену и жадно поцеловал, еще с большей силой осознав, насколько будет скучать без милой сердцу Зины.

— Будем надеяться, что время пролетит быстро. Мне страшно оставлять тебя, любимая.

Она прижалась к Райкрофту, стараясь казаться мужественной:

— Через пару месяцев все закончится, и я опять обниму тебя. А пока нужно держаться и молиться за твое спасение.

Степан остановил карету на Троицкой площади, и полковник повернулся к жене:

— У нас осталось так мало времени. Давай не терять его. Я хочу вернуться домой как можно скорее, чтобы иметь возможность обнять тебя наедине.

Зина улыбнулась и взяла мужа за руку:

— Давай поспешим.

Они отправились на базар в Китай-городе, а Степан остался ждать в карете. Хозяева быстро вернулись с подарками: золотое ожерелье для Наташи, ночная сорочка с кружевами и шерстяная шаль для Али, платье для Даши, кукла и яркий деревянный кукольный домик для Софии были куплены моментально.

Тирон посадил Зину в экипаж и уже собирался сам присоединиться к ней, когда заметил своего заместителя. Григорий отчаянно махал, чтобы привлечь к себе внимание. Тирон извинился перед женой и побежал к тому месту, где ждал Тверской.

— Вы выглядите таким счастливым, друг мой, — с улыбкой сказал Григорий. — Брак пошел вам на пользу.

— Почему ты не подошел к карете? — поинтересовался Райкрофт, чувствуя, что что-то стряслось.

— Не хотел, чтобы ваша жена узнала неприятные новости. Но вы должны быть начеку. Алета беременна, и Вандерхаут вне себя от злости. Он клянется, что ребенок не от него.

— Если они не спят вместе, то такое возможно.

— Похоже на то. До меня дошли слухи, что он заболел какой-то дурной болезнью и не может удовлетворять растущие аппетиты жены.

— Дурной? — нахмурился Тирон. — Ты хочешь сказать…

Григорий жестом попросил полковника замолчать и не произносить того, что было уже на кончике языка.

— Похоже, какая-то шлюха наградила генерала этой гадостью, он ведь так часто изменял Алете.

— Два сапога пара, — высказал свою мысль Тирон.

— И самое важное, — продолжил капитан, — Алета распространила сплетни, что вы — отец ее будущего ребенка.

— Сука! — не сдержался полковник. Он чуть не застонал от ярости, представив, что Зина может узнать о гнусных сплетнях. — Это, конечно, неправда!

— Я-то это знаю. А вот генерал Вандерхаут — нет. Похоже, он ищет вас. Мы должны отправиться в поход раньше, чем эта встреча состоится.

— Неужели? А что мне сказать жене? Она узнает об этой грязной сплетне в мое отсутствие, коль я не открою правду сам.

— Согласен. Лучше скажите сами. Негоже, если она услышит нечто подобное из чужих уст. Но поверит ли вам Зинаида?

— Должна!

* * *

Сидя в карете, Зинаида с удовольствием рассматривала купленные подарки. Увидев тень в дверях, она улыбнулась, думая, что явился Тирон. Но вздрогнула, встретившись с угрожающим взглядом темных глаз князя Алексея.

— Зиночка! Моя снежная королева! — хрипло проговорил он. — Я и не думал, что можно так похорошеть за столь короткое время. Уж не влюбилась ли ты в мужа, дорогуша? Будь благодарна, что я сохранил ему то, о чем он больше всего печется!

Зеленые глаза смотрели на князя с презрением и холодностью, так что по телу развратника пробежала дрожь.

— Я благодарна Владиславу и государю за то, что они не позволили свершить подлое дело, задуманное вами, князь. Но как вы посмели явиться сюда, зная, что муж находится поблизости?

Князь удивленно поднял брови, приняв эти слова за женскую уловку, но все же обернулся, стараясь выискать полковника в толпе.

— Вы, конечно, шутите, Зиночка. Разве мужчина может быть настолько глуп, чтобы оставить жену там, где на нее беспрепятственно могут напасть бандиты?

— Я не одна, — напомнила ему Зина, показывая на кучера и лакея. — Степан и Иосиф со мной. И если закричу, они защитят меня, пока не появится муж.

— Тише, тише! — замахал руками князь Алексей. — Ты-то должна понимать, что я отрублю им руки, если они дотронутся до меня…

— Не думаю, князь, — с отвращением произнесла Зинаида. — Царь знает о ваших проделках. Хотите остаться со мной, пока вернется полковник, или сбежите, как трус, коим являетесь?

— Я сомневаюсь, что твой муж здесь, так что прекрати пугать, — хмыкнул Алексей и нагло залез в карету. — Знаешь, Зиночка, может, я и соглашусь разделить с тобой постель. Пожалуй, я прощу тебя.

— Пожалуйста! Оставьте меня в покое! — запротестовала Зина.

— До меня дошли слухи, что англичанин скоро уезжает. Тебе нужен будет мужчина… Свято место пусто не бывает.

— Зачем мне другой, когда я имею самого лучшего?

— Ты еще невинна, дорогая, — оскалился надменный князь. — Вот побудешь со мной немножко, тогда поймешь, что такое настоящий мужчина.

— Настоящий мужчина! — взвилась Зина. — Да вы самовлюбленный осел! Вы и понятия не имеете, что это такое. Неужели вы думаете, что о мужской силе судят по количеству совращенных женщин? С моей точки зрения, вы не лучше кабана, который бросается на ближайшую самку, чтобы удовлетворить инстинкт. Могу заверить, что таким мужчиной, как мой муж, вам никогда не стать!

Гордость князя опять была уязвлена.

— А ты не научилась держать язык за зубами, Зина, и глубоко ошибаешься, если думаешь, что я оставлю тебя в покое!

Узенькие глазки злобно блестели, но внезапно князь повел себя как побитая собака: он испуганно вскрикнул, увидев, что в дверях появился высокий, широкоплечий полковник Райкрофт. И прежде чем Алексей успел сбежать через другую дверь, Тирон схватил его за грудки и потащил к себе, несмотря на то что неудачный кавалер яростно отбивался.

Князю удалось уцепиться руками за ноги Зины. Он прижался к ее коленям и остервенело сопротивлялся. Алексей, должно быть, решил, что полковник сейчас начнет колотить его, чтобы отплатить за перенесенные истязания. Княжна же пыталась оттолкнуть насильника, а тот смотрел на нее налитыми кровью глазами.

— Поберегитесь, Зина! Превратить твоего мужа в евнуха еще мало, я сделаю больше — брошу его внутренности на съедение собакам!.. Зина… Помоги!

Схватив Алексея за загривок и оторвав от жены, Райкрофт прорычал ему на ухо:

— Подлая душа! Где твоя смелость, когда рядом нет Владислава?

И полковник брезгливо выбросил Алексея на мостовую. Тот упал неподалеку от кареты в груду гнилых овощей. Князь с трудом поднялся на ноги и, даже не оглядываясь, побежал прочь.

— Полковник Райкрофт! — Имя было произнесено с такой ненавистью, что Тирон мгновенно обернулся и увидел приближавшегося генерала Вандерхаута. — Вы, наверное, спятили?!

— Этот человек оскорбил мою жену!

Генерал злобно пыхтел.

— Как вы можете наказывать человека за то, в чем сами виноваты?

Тирон бесстрашно обернулся к командиру.

— И в чем я виновен? — спросил он. — До меня дошли слухи, что ваша жена в положении, генерал. Хотите верьте, хотите нет, но я к этому не причастен.

— Алета назвала вас, полковник. И я добьюсь, чтобы вас лишили звания и отправили домой.

Райкрофт пробормотал ругательство, понимая, что Алете удалось отомстить ему за равнодушие. Но принимать обвинения безропотно он не стал.

— Лучше, генерал, докапывайтесь до правды, прежде чем предпримете что-нибудь. Это спасет вас и вашу жену от дальнейших неприятностей.

Вандерхаут покраснел, но не сумел достойно ответить Райкрофту. Ему хотелось запугать полковника, но, встретившись с ледяным взглядом голубых глаз, он лишь сплюнул от бессилия.

— Мне пора, — напряженно продолжил Тирон. — Если вы будете и дальше настаивать, то я призову свидетелей. Кое-кто подтвердит, что я много раз отказывал вашей жене. Ее грехи меня не касаются. Но я не позволю испортить мне жизнь лживыми сплетнями. — Тирон склонил голову в вежливом поклоне и быстро закончил разговор: — До свидания, генерал.

— Это еще не конец, полковник, — взвился Вандерхаут, когда Райкрофт оказался в карете.

Опускаясь на сиденье в экипаже, Тирон выругался:

— Эта женщина — ядовитая змея.

— Что случилось? — встревоженно спросила Зина, ставшая свидетельницей этой сцены.

— Алета беременна, — прямо заявил полковник. — Вандерхаут говорит, что отец ребенка — не он. Она солгала, что виноват я. — Он покачал головой: — Это неправда, Зина. Клянусь, я не дотрагивался до этой женщины никогда.

Зинаида ласково прижалась к мужу. А потом прошептала такое, что вся его злость немедленно испарилась:

— Я верю тебе, Тир.

Райкрофт не знал, что разозлило его больше: стычка князя Алексея с Зинаидой или его с Вандерхаутом. Жена подлила масла в огонь.

— Князь услышал, что ты скоро уезжаешь, и решил сделать все возможное, чтобы уложить меня в постель, — сообщила она.

Тирон удивленно посмотрел на обеспокоенную жену, потом обнял ее за плечи, чтобы хоть как-то снять напряжение.

— Я поставлю людей, чтобы следили за домом в мое отсутствие. На столкновение с вооруженными охранниками князь Алексей не пойдет.

— Я буду очень скучать, дорогой.

— А я оставлю с тобой свое сердце, — прошептал он. — Береги его.

— Я никогда не предам тебя, — ласково пообещала она, а потом улыбнулась: — Я очень люблю тебя.

Тирон наклонился и тихо пробормотал:

— В том, что я люблю тебя еще больше, можешь не сомневаться.

Сердца радостно забились, губы встретились, и поцелуй скрепил их чувства больше, нежели любые слова. Они долго не отрывались друг от друга, а вечером рано отправились в опочивальню, чтобы предаться любви.

 

Глава 25

Солнце заканчивало свое ленивое шествие по ярко-голубому небу. Остановившись на горизонте и наслаждаясь собственным величием, оно держало паузу, как актер перед уходом со сцены. Розовые лучи пробивались сквозь кучевые облака, которые, в отместку царственному светилу, стремились затмить его сияние и лишить огненный шар благородного величия.

Наконец из-за туч появилась дневная звезда и начала опускаться все ниже, принося с собой сумерки. Только легкая прозрачная дымка как нимб светилась вокруг нее, пока и она не сменилась темным покрывалом, на котором были рассыпаны мириады сверкающих огней.

Тирон вскочил в седло и привычно взялся за уздечку, а подчиненные тут же последовали примеру командира. Все ждали темноты, чтобы подняться на холм, где уже находились Андрей, Григорий и двенадцать солдат, пленивших часовых противника и подготовивших наступление.

Андрей, разведчик, обнаружил два наблюдательных поста и узнал, как происходит смена караула и какие условные сигналы используют бандиты. Те изредка пересвистывались и особыми сигналами предупреждали лагерь о приближающейся опасности. Теперь драгуны заняли высоту и наблюдали за оврагом, расположенным внизу.

Чтобы удержать выгодную для наступления позицию, Андрей уже несколько раз просвистел как птица, надеясь успокоить разбойников, несших дозор в лагере Владислава.

Райкрофт поднял руку и жестом приказал двигаться к холму. Он заранее приказал смазать колеса повозок и обвязать деревянные части кожей для бесшумного движения. Ту же операцию проделали и с копытами лошадей.

Тирон прежде хотел убедиться, что атаман находится в лагере, а уже потом атаковать наверняка. В поимке банды необходимо предусмотреть все. Не стоит захлопывать ловушку прежде, чем в ней окажется лиса.

Полковник намеревался захватить главаря и его окружение целиком, ну а остальные разбегутся сами. Если все пройдет удачно, арестованных отвезут в Москву и там осудят за совершенные преступления. Если их найдут виновными, то либо сгноят в тюрьмах, либо публично казнят на Лобном месте. За дальнейшую судьбу пленников Райкрофт ответственности не нес.

Тирон тщательно спланировал операцию, о ней знали несколько высших чинов, хотя некоторые любопытствующие пытались выяснить, куда отправляют людей Райкрофта. Полковник с частью своих солдат, с виду ничего не скрывая, походным маршем вышел из Москвы. Горожане восприняли это как должное.

Тирон обратился прямо к генералу, который с радостью одобрил замысел полковника, надеясь, что банду Владислава наконец-то уничтожат. Намеренно были распущены слухи, что английский полковник отправился на маневры подальше от города.

Вандерхаут был вне себя из-за того, что Райкрофт не согласовал свои действия с ним. Однако за Райкрофта вступился генерал, сказав, что сам распорядился об отъезде отряда.

Вандерхаут ненавидел англичанина и всячески старался навредить ему, потому что Алета назвала Тирона отцом будущего ребенка. Рогоносец так вышел из себя, что три дня пытался вытянуть из нее информацию о планах полковника. Но лживая Алета знала не больше, чем другие, а поэтому секрет остался неразгаданным.

После первого дня пути Тирон послал Андрея вместе с Григорием и двенадцатью драгунами осмотреть местность. Вечером двое вернулись, а на их место послали других. Солдаты получили приказ отлавливать лазутчиков, которые рыскали повсюду, чтобы те не предупредили атамана о готовящемся наступлении. Таким образом, полку удалось подойти к холму абсолютно незаметно.

Выбрав самую длинную и безопасную тропинку, полковник повел своих людей при лунном свете, опасаясь, что даже тот выдаст приближение войска. Любой посторонний звук мог привлечь внимание бандитов. Когда внезапно упал чайник и заржала лошадь, Тирон развернул коня и поскакал к повозке, которую вел молодой солдат.

— Черт побери, парень! Так мертвых разбудишь, — бушевал полковник. — Я приказал все привязать. Или вам нужна нянька?

— Извините. — Провинившийся явно растерялся. — Я так и сделал.

— Но недостаточно хорошо! Будете просить прощения потом, — со злостью сказал Тирон.

Когда последняя повозка достигла вершины холма, полковник вздохнул с облегчением, что ничего страшного не произошло. Григорий и Андрей помогали разбить лагерь, хотя делать это пришлось в темноте, чтобы разбойники ни о чем не догадались.

Приказы отдавались шепотом, тележки разгружались беззвучно, а потом тщательно укрывались в чаще деревьев. Лошадей привязали неподалеку, пушки поставили в боевую позицию среди огромных сосен, росших на склоне холма.

Пока снаряды раскладывали рядом с орудиями, все взгляды были прикованы к цели. Каменное строение, где жили часовые, использовали как кухню, чтобы не разжигать костры.

Когда люди наконец заснули, Тирон с Григорием и Андреем обошли лагерь, чтобы лучше ознакомиться с достоинствами и недостатками своей позиции. Внизу, в логове шайки, кое-где горели костры. Защищенный каменной крепостью, атаман много лет жил вдали от мира. Все тропинки к лагерю были хорошо заблокированы, и на страже посменно стояли часовые. Кроме того, все возможные подходы отлично просматривались со смотровой вышки.

Хотя высота казалась удачным местом для наблюдения и атаки и Тирон полностью доверял данным, собранным Андреем, план наступления был продуман с особой тщательностью, так как попасть в крепость разбойников будет необычайно сложно: спуск по отвесному холму был почти перпендикулярен земле.

Именно поэтому полковник долго тренировал своих людей, и те взбирались по веревкам на кремлевскую стену. Сейчас длинные кожаные жгуты привязали к огромным стволам и аккуратно складывали у корней. Когда наступит время атаки, их спустят, и нападение будет внезапным.

— Все готово, полковник, — доложил Григорий, глядя на лагерь Владислава. — Как только мы выпалим из пушек, атаман с бандой никуда не сбежит. А еще парочка залпов поможет нам освободить подходы.

— План вроде простой, — задумчиво заметил Тирон и продолжил: — Но иногда главную роль играет случай. Мы не знаем, там ли атаман, как скоро он вернется и появится ли вообще. Придется ждать… Хорошо бы не до зимы.

— Согласен, полковник. Ненавижу студеные ветры, а на вершине они еще сильнее, — мрачно пробормотал Григорий.

Словно подтверждая слова капитана, утро выдалось холодным, ветреным, хлопьями повалил снег, покрыв плащи солдат и крыши палаток. Носы и пальцы нещадно мерзли. Полк бы лучше переносил мороз, если бы наконец увидел огромную фигуру Владислава. Но ни Тирон, ни его люди не заметили ни главаря, ни Петрова, ни Голиафа, и приходилось ждать.

Прошло две недели, но главная троица так и не появилась. Полковник начал нервничать, раздумывая, куда убрались бандиты и какую подлость задумали. Может, напали на ничего не подозревавших путешественников или грабят деревни?

Устав от ожидания, Тирон вновь послал Григория с Андреем в разведку. Но, так и не дождавшись их возвращения, сам отправился осмотреть местность. Понимая, что рискует и может быть пойман бандитами, Райкрофт молил Бога, чтобы атаман наконец-то объявился, и тогда появится реальная возможность удачи. А там и возвращение к любимой женщине.

Зинаиду тоже охватывало безумное желание увидеть мужа, когда она смотрела на холодную луну, не умевшую дарить тепло и успокаивать. Огромный круг казался зловеще неподвижным и молчаливым. Княжна устала от разлуки и особенно ненавидела ночные часы. А ведь именно эту постель она так охотно делила с мужем до его отъезда. Иногда дивные воспоминания охватывали ее, и женщина почти чувствовала присутствие Тирона.

Как только Зина закрывала глаза, перед ней вставало мужественное лицо полковника, и казалось, что тот шепчет на ухо ласковые слова. Эти видения только усугубляли одиночество.

Горько вздохнув, Зинаида отошла от окна и принялась бродить по опочивальне. Ей казалось, что Тирон отсутствует вечность и вся жизнь прошла без него. Она чувствовала себя далекой луной на небесной орбите, которой непонятны земные заботы.

Дни тянулись очень медленно, и теперь Зина понимала, что значит быть одинокой среди друзей. Али старалась подбодрить хозяйку ирландским юмором, но та лишь едва улыбалась в ответ. Даже общество Наташи не облегчало душу, в которой после отъезда Тирона поселились мрачные мысли.

С каждым часом Зинаиде все больше хотелось увидеть его. Она ругала войны и конфликты и, хотя старалась занять себя, не могла отделаться от страха за полковника. Помня зловещего Владислава, она не могла забыться ни в чем, пока Райкрофт подвергался серьезной опасности. Он искал банду и собирался драться с преступниками, а Зине, как верной супруге, пришлось остаться дома, хотя она предпочла бы немедленно броситься на поиски мужа.

Не спасали ни балы, ни приемы. А кроме того, князь Алексей и майор Некрасов посмели оказывать ей внимание на людях. Несмотря на присутствие двух вооруженных охранников, не упускавших карету из виду, оба незадачливых поклонника страстно добивались расположения чужой жены.

Понимая, что в последний раз расстроил женщину своими откровениями, Николай повел себя как подобает и извинился. Алексей же не прекращал склонять ее к близости. С тех пор как Зина вышла замуж, его угрозы стали еще более зловещими.

Князь ненавидел соперника и вознамерился увести Зинаиду у англичанина либо уговорами, либо силой. А посему с ненавистью смотрел на людей, которых Тирон оставил для ее защиты.

— Похоже, твой муж боится, что ты наставишь ему рога, — издевался князь. — Пояс невинности обошелся бы дешевле, чем два дикаря.

Зина ответила с ехидной улыбкой:

— Князь, вы, наверное, злитесь, что эти преданные люди неподкупны и не подпускают вас?

Темные глаза князя смотрели со злостью и с жадностью.

— Ты слишком самоуверенна, Зиночка… Как лебедь, плавающий по озеру. И не понимаешь, что неподалеку бродит голодный волк:

Зинаида с вызовом подняла брови:

— Поберегитесь! Если вы не перестанете делать подлости, то жестоко поплатитесь. Государь не забыл ваши прежние «доблести». А на этот раз можете поплатиться головой.

При упоминании о царе Алексей еще больше разозлился.

— Ты должна была еще тогда понять, насколько я серьезен. Я преподал тебе урок и не хотел бы делать это еще раз, хотя, возможно, и придется…

Он ухмыльнулся и пошел к своей карете. Зина радовалась, что князь последнюю неделю оставил свои подлые замашки. Она не видела его ни около дома, ни в компании Анны. Может, князь занялся поисками новой пассии?

Зина задула свечи у кровати и скользнула под холодную простыню, вспоминая объятия Тирона. Но сейчас постель была пуста. Она съежилась от холода и прижала подушку мужа к груди, словно обнимая его самого. Постепенно женщина успокоилась и погрузилась в сон, который обволакивал ее, как теплый вечер.

* * *

Прошло не более двух часов, когда Зинаида встрепенулась, почувствовав, что кто-то сжимает ей рот. Огромная рука заслоняла пол-лица и приглушила крик, уже готовый вырваться из груди. В следующий момент в рот засунули кляп и привязали его тряпкой. Мужчина склонился — Зина узнала светлые волосы, и сердце бешено забилось.

Владислав!

Она не могла даже вскрикнуть от ужаса, но мысленно прокричала это имя, борясь с атаманом. Он положил Зинаиду на живот, схватил за запястья, связал их за спиной, а потом обернул тело в простыню, что сильно затрудняло дыхание. Бешено мотая головой, женщина пыталась вдохнуть, пока Владислав, поняв, в чем дело, не перевернул ее и не стянул ткань до подбородка.

— Так лучше? — Ухмыляющееся лицо оказалось рядом. — Я не переживу, если вы умрете без воздуха прежде, чем мы займемся любовью, моя красавица.

Когда Зина боролась с богатырем, на ум приходили тысячи оскорблений. Если бы не кляп, она одарила бы его целым возом нелестных эпитетов. Но сейчас, оказавшись пленницей, несчастная могла лишь злобно смотреть на разбойника.

Довольно хмыкнув, Владислав поднял Зину с постели, бросил через плечо, а затем остановился перед дверью в гардеробную.

— Как все женщины, вы любите наряжаться и предпочтете предстать в моем доме в шикарном платье, а не голой. Хотя мне по душе второе… Но Алена вряд ли смирится.

Прежде чем выйти из покоев, бандит затолкал кучу женской одежды в огромный мешок и захватил с собой шубу. Остановившись на несколько мгновений в прихожей, он прислушался, не проснулся ли кто-нибудь, а затем побежал по коридору и вниз по лестнице.

Атаман вышел из дома через дверь, ведущую в сад, и побежал к воротам, где его ждали несколько всадников.

Зина подняла голову, лихорадочно отыскивая глазами охранников, и внутренне сжалась, когда увидела их привязанными к дереву. Несмотря на то что те пытались вырваться, они ничего не могли сделать, даже позвать на помощь. Во рту у каждого торчал кляп. Никто не остановит Владислава.

— Скоро светает, — сказал атаман и передал Зину Петрову, который посадил ее в седло. — Нужно уехать из города до восхода солнца, иначе князь вызовет царских солдат и попытается нас догнать.

Петров довольно засмеялся:

— Князь разозлится, что ты забрал его золото и его девку, особенно после стольких предупреждений.

Владислав безразлично улыбнулся и посмотрел на друга:

— Алексей не заплатил вам. Помнишь, он обещал золото вам, а девушку мне? Боярин ошибся, разыскав нас во второй раз, ибо не предполагал, как быстро мы сможем вернуть то, что нам принадлежит по праву.

— Английскому полковнику тоже не понравится, что ты украл его жену. Он бросится искать тебя и может убить.

— Ему сначала придется найти нас, Петров. А я не собираюсь ждать, пока мы доберемся до лагеря. — Он сел на лошадь Тирона, потрепал ее по гриве и улыбнулся: — Вот увидишь, Петров, я покатаюсь на этой девке, как на кобыле. Полковник меня не остановит.

* * *

Тирон удивленно повернулся, когда в палатку вбежал Григорий.

— Полковник!

— Что? — спросил Райкрофт, понимая, что капитан обеспокоен чем-то очень серьезным. На его лице застыла угрюмая гримаса.

— Владислав едет!

Райкрофт улыбнулся и почти расслабился, обрадовавшись, что томительное ожидание подошло к концу.

— Наконец-то. Я уже потерял всякую надежду.

— Друг мой! Это еще не все.

Тирон застыл на месте, чувствуя, как сердце уходит в пятки.

— Не все? Что ты имеешь в виду? Может, он привел с собой полк казаков? — Встревоженное выражение не сходило с лица капитана, и полковник не мог больше ждать. — Что тебя гложет, Григорий? Черт побери! Да говори же!

— Ваша жена… Княжна Зинаида…

Тирон ринулся к капитану и схватил его за грудки.

— Что с ней?!

— Владислав взял ее в плен. Она с ним. Они вместе едут к лагерю.

— Ты уверен? — колотя кулаками в грудь друга, добивался Тирон. — Уверен?!

— Мы с Андреем оба видели ее, полковник. Она сидела в седле рядом с Петровым. Похоже, вашу жену привязали к лошади.

— Черт побери! — Тирон выскочил из палатки.

Тонкий мундир не защищал от пронизывающего ветра, но Райкрофт ничего не чувствовал. Он бежал, на ходу спрашивая:

— Ты не ошибся, Андрей? Ты тоже видел ее?

Разведчик встретился с неистовым взглядом голубых глаз.

— Да, полковник. Это ваша жена. Мы подождали, пока Владислав проедет, чтобы убедиться в этом. Мы видели ее лицо. Я не мог ошибиться.

— Как это могло случиться? — Тирон в ужасе прижал руку ко лбу, лихорадочно раздумывая о плане спасения жены и понимая, в какой опасности она находится. Повернувшись, он обратился к капитану: — Я обязан освободить ее, Григорий. Я пойду и встречусь с бандитом лицом к лицу!

— Полковник, дождитесь, пока они въедут в лагерь, — уговаривал капитан, понимая отчаяние командира. — Иначе атаман может сбежать и прихватить ее с собой.

— Но если Зина… — начал было Тирон.

— В этом случае вы должны быть предельно осторожны, — игнорируя в данном случае субординацию, прервал полковника Андрей. — Если они выберутся из нашей ловушки, то мы никогда не выручим вашу жену. Нужно все тщательно продумать. Пусть окажутся в крепости — оттуда им не удрать.

— Я должен пойти туда и забрать Зинаиду, — недовольно повторил полковник. — Иначе они будут использовать ее как заложницу в борьбе с нами.

— Если уж вы вознамерились отправиться туда, полковник, учтите, что бандиты могут взять второго заложника, которого не пощадят! Владислав зарежет вас как соперника.

Раздумывая над сказанным и тем, что предстояло сделать, Тирон нервно теребил пальцами волосы. Однако на раздумья ушло совсем мало времени, и Райкрофт уверенно заговорил:

— Даже воры знают, что такое белый флаг. Я отправлюсь к Владиславу и объясню ему, в какой жалкой ситуации находится его банда. Если он убьет Зинаиду или меня — стреляйте немедля! Придется убедить атамана, что путей к отступлению нет. Думаю, что, взвесив все за и против, он согласится на переговоры.

Андрей осторожно приблизился к стволу толстой ели, чтобы взглянуть, что происходит в нижнем лагере, а затем рукой поманил командира. С высоты было видно, как Владислав со своими людьми проезжает в крепость.

— Полковник, действуйте как можно быстрее, пока атаман не расслабился и не занялся вашей женой. Там где-то моя сестра. Может быть, я найду ее и заберу с собой.

Тирон тронул подчиненного за плечо, молча кивнул на прощание, и через несколько минут его лошадь была оседлана и к штандарту привязан белый флаг. Райкрофт надел кожаную куртку, чтобы защитить себя от нападения противника, а заодно и не мерзнуть на утреннем морозе.

Тверской мрачно наблюдал за командиром, явно не одобряя необдуманного и дерзкого поступка. Тирон не пожелал взять с собой оружие, а на увещевания друга лишь ответил:

— Господь милостив, Григорий, и я вернусь невредимым вместе с женой. Теперь у меня есть причина жить, но любимая в руках врага. Без этой женщины мне не дышать.

Огорченно вздохнув, Григорий распрямил плечи и с неуверенной улыбкой посмотрел на полковника:

— Матушка всегда ругала меня за то, что я слишком беспокоюсь, полковник. Может, она была права?

Тирон криво усмехнулся в ответ:

— Такое с каждым случается. Я тоже не могу взять себя в руки, пока Зинаида там, и обязан убедить разбойников в серьезности их положения. Ты знаешь, что нужно делать в мое отсутствие. Как только я подам сигнал стрелять из пушек, не медли. Тебе известны все подробности нашего плана.

— Не беспокойтесь, полковник, — неестественно улыбнулся Григорий. — Я заставлю Владислава поплатиться за все.

— Хорошо! Если другого пути не будет, я поднимусь на веревке, привязав Зину к спине. Будьте внимательны и ожидайте моего появления.

— Поверьте, полковник, я буду следить за каждым вашим движением, — заверил Тверской.

Тирон вскочил на лошадь, одной рукой взял уздечку, а другой флаг. Кивком попрощавшись с Григорием, Райкрофт пришпорил коня и поехал самой короткой дорогой.

* * *

Атаман Владислав подскакал к самому большому дому, а его люди отправились в свои жилища. Устав до изнеможения, Зина безропотно приняла помощь Владислава, когда тот снял ее с лошади Петрова, а потом прислонилась к скакуну, пока главарь разбойников не разрезал кожаные веревки, сковывавшие тело словно цепи.

Ухмыльнувшись Петрову, атаман добродушно похвастался:

— Видишь, друг, какая она послушная.

Петров был настроен более скептично:

— Подожди, пока девка отдышится, и тогда посмотрим. Может, она попытается убить тебя.

— Ну нет, Петров, — беззлобно возразил Владислав. — Ты не знаешь, как я умею обращаться с женщинами. Пусть помоется и поспит. Красавица станет другой, когда хорошо отдохнет. Потом она влюбится в меня.

— Ну и ну! Вряд ли!

Услышав этот презрительный возглас, атаман посмотрел на пленницу, смотревшую на него с откровенной ненавистью. Сейчас она не напоминала ту нарядную девушку, какой была во время нападения на карету. Зинаида довела всех разбойников до белого каления, пока они добрались до лагеря. Как только кто-нибудь приближался к ней, он или встречался с язвительной насмешкой, или получал удар ногой.

Только Петров был избавлен от тумаков, потому что в какой-то мере всю дорогу защищал девушку.

Спутавшиеся пряди выбились на лоб, и неугомонная княжна смотрела на атамана как сквозь паутину. На подбородке виднелся синяк, лицо покрыла дорожная пыль. Без сомнения, она слишком устала и удерживалась на ногах лишь потому, что прислонилась к крупу лошади.

— Вот видишь, — предупредил Петров, показывая на Зину. — Она тут же даст пинок, если зазеваешься. Прошлой ночью эта сумасшедшая пыталась удрать и забрала мой нож.

Владислав потер большую ладонь, вспоминая, как это случилось. Прикрыв глаза, он наблюдал, как пленница склонилась над храпящим Петровым и вытащила из ножен кинжал, а потом перерезала веревки, связывающие ее с разбойником. Владислав был не прочь поймать женщину и овладеть ею, пока люди спят, но, подкравшись в темноте, не ожидал такого яростного сопротивления.

Он с огромным трудом избежал смертельного удара ножом, ибо женщина выскочила внезапно и набросилась на него. Атаман схватил Зину, пытаясь разоружить, но в этот момент она порезала ему ладонь. Если бы громкое ругательство не разбудило людей, этой маленькой бесовке удалось бы убежать. Однако ее схватили и притащили обратно, но неугомонная Зинаида еще долго осыпала бандитов ругательствами.

— Алена! — громко позвал Владислав, повернувшись к дому.

Дверь быстро открылась, потом наступила тишина. Молодая темноволосая женщина, на исходе беременности, вышла на крыльцо и недовольно разглядывала Владислава. Карие глаза придирчиво осмотрели Зину с ног до головы, а потом опять с холодным презрением уставились на атамана.

— Значит, ты привез женщину домой, чтобы она делила с тобой постель? Похоже, все эти месяцы я плохо любила тебя? Что ты задумал? Хочешь прогнать меня с пузом?

Владислав хмыкнул и отмахнулся:

— Алена, я никогда тебе ничего не обещал. Ты могла предположить, что появится другая. Мужчинам нравится разнообразие!

— Таким, как ты, да! — с отвращением кивнула Алена. — Мяукал в постели, говорил, что любишь, когда нужно, а теперь я ношу твоего ублюдка и не могу двигаться, а ты привозишь эту… эту…

— Я — Зинаида Райкрофт, — сообщила девушка, надеясь, что разъяренная молодка поможет ей сбежать от атамана. Зина мгновенно сообразила, что та не захочет делить своего любовника с другой. — Жена англичанина, полковника Тирона Райкрофта, командира царских драгун, — продолжила Зинаида, а потом с гневом посмотрела на своего обидчика: — Мой муж обязательно убьет этого глупого осла, если он дотронется до меня!!!

Чувствуя, что нашла полную поддержку у незнакомки, Алена ответила улыбкой и показала на дверь. Похоже, Владислав еще не спал с этой женщиной, значит, можно остановить его.

— Входите, сударыня. Должно быть, вы устали и хотите помыться…

Владислав ухмыльнулся, обругав себя за то, что собирался справиться с двумя женщинами сразу. Познакомившись, они явно найдут общий язык. Атаман решил воспользоваться гостеприимством своей любовницы и пошел по ступенькам за Зинаидой, но его тут же задержала маленькая рука Алены.

— Нет, нет! Мойся в конюшне! А мы останемся в доме!

— Перестань, Алена, — успокаивал Владислав, ежась под ехидным взглядом Петрова, прикрывавшего рот рукой, чтобы сдержать хохот. — Ты так не поступишь! Ни один из моих людей не позволит себе подобного!

— Убирайся! — Алена топнула маленькой ножкой. — Я запрещаю тебе входить!

Атаман раскинул руки и попытался обнять женщину, чтобы как-то успокоить, но Алена была непреклонна:

— Если ты не послушаешься, Владислав, то из этого дома уйду я! Я не останусь в лагере и не буду рожать ребенка, от которого отказался отец. Слышишь?

— Черт тебя побери, женщина! Мне никто не смеет приказывать.

Алена поднялась на цыпочки и злобно произнесла:

— А что ты будешь делать, Владислав, если я брошу тебя сейчас? Хочешь, чтобы я ушла?

— Алена, ты же знаешь, что я к тебе привязан…

Женщина яростно сжала кулачки и смотрела прямо в глаза главарю разбойников.

Когда тот украл ее у родителей больше года назад, она боялась и страдала. Но постепенно по-настоящему полюбила Владислава и хотела от него большего, нежели простая связь. Скоро родится ребенок, и Алена в душе мечтала, что атаман будет относиться к ней как к любимой жене.

— Владислав, тебе придется сделать выбор! Жена полковника или я!

Главарь молча смотрел на любовницу. Ему хотелось поразвлечься с пленницей, но уход Алены — дело нешуточное. Слишком много она значила в его жизни. Алена была похожа на свежее дуновение ветерка, хотя поначалу держалась настороженно и с трудом свыклась с незаконным положением. Владислав сам удивлялся, что относился к Алене по-доброму, дарил букеты полевых цветов и читал стихи о любви из книжки, которую нашли в багаже богатого вельможи. Он даже научил девушку читать, и она в свою очередь пересказывала ему наизусть полюбившиеся строки. Может ли он позволить ей уйти, если вместе с собой она унесет его сердце?

Внезапно Владислава осенило: он должен заботиться о безопасности лагеря и тех, кто в нем живет. Отвернувшись от женщин, главарь увидел, как Петров скачет к въезду в крепость, где сигналил стражник, привлекая внимание атамана. Богатырь поднес руку к уху, чтобы лучше расслышать, а потом передал услышанное Владиславу:

— В лагерь едет мужчина с белым флагом. Впускать его?

Атаман сбежал с крыльца, нахмурился и после недолгого размышления спросил Петрова:

— Кто он? Можно узнать?

Петров развернул лошадь, сложил руки рупором и прокричал:

— Кто там? Ты знаешь?

Потом опять приложил руки к уху, выслушивая ответ, и заговорил, не скрывая удивления:

— Говорят, что английский полковник объявился. Он едет на твоей лошади.

— Что?! — воскликнула Зина, держась за перила крыльца.

Владислав не мог поверить, что его заклятый враг явился в лагерь.

— Впустите, если он один!

Зине показалось, что она прождала вечность, пока одинокий всадник появился на узкой тропинке. Охранник показал на дом, муж поднял голову и тронул лошадь шагом. Даже с расстояния Зинаида узнала светло-каштановые волосы своего любимого. Никто не сидел в седле столь грациозно, как он.

Глаза женщины упивались каждым движением Тирона, пока тот не очутился перед Владиславом.

Зина хотела сбежать со ступенек и броситься к мужу, но атаман рукой задержал ее и гаркнул, чтобы оставалась на месте. Она неохотно подчинилась, но успела улыбнуться Райкрофту, когда тот отвел глаза от атамана и убедился, что с женой все в порядке.

— Ты настоящий дурак, коль явился сюда, полковник. Какая наглость! — издевался Владислав. Он задумчиво осмотрел врага и, не заметив ни пистолета, ни даже ножа, продолжил: — Так ты явился с белым флагом и безоружный? Неужели не боишься, что мои люди стащат тебя с лошади и живьем сдерут кожу, как во время последней встречи? Надеюсь, шрамы напоминают тебе о ней.

— Я пришел за женой, — без обиняков заявил Тирон. — И не уеду без нее.

Атаман притворно расхохотался, раскинул руки, а потом напомнил полковнику:

— Но ты же сам отдал ее мне. Не помнишь? Ты что, изменил решение?

— Если ты настаиваешь на дуэли, я согласен, — бесстрастно заявил Райкрофт.

— Что?! Я не могу лишить своих друзей удовольствия привязать тебя к лошадям и разорвать на ходу. Не смею прослыть эгоистом, полковник.

Тирон жестом приказал Зинаиде приблизиться, и та сразу подчинилась. Владислав бросился, чтобы перехватить девушку, но круп черной лошади преградил ему дорогу.

Скрипя зубами от злости, атаман попытался вытянуть врага из седла. Но Тирон не поддался и поднял лошадь на дыбы. Та копытом ударила Владислава, и он завопил от боли. Из носа потоком хлынула кровь.

Петров кашлянул, чтобы не расхохотаться, но потом спрыгнул с лошади, помог Владиславу подняться по ступенькам и усадил на стул, ожидая, пока тот полностью не придет в себя.

Алена вошла в дом и через минуту вернулась с мокрым полотенцем, которое нежно прикладывала к разбитому носу атамана.

Пока все занимались главарем, Тирон наклонился, схватил Зину за руку и быстро посадил ее в седло возле себя. Но в этот момент, как возмездие, появился Петров и навел дуло ружья на кожаную куртку.

— Не двигайтесь или умрете!

Зина прижалась к спине мужа и переводила их разговор. Тирон отнесся к угрозе безразлично.

— Если ты убьешь меня, Петров, земля разверзнется и похоронит вас. Клянусь!

Разбойник изумился, а потом с недоверием спросил:

— Ты что, Бог, чтобы двигать горы?

— Внимательно слушай, Петров, — сказал Тирон. — Если хочешь доказательств, я их продемонстрирую. А пока отведи дуло — вдруг ружье нечаянно выстрелит.

Петров взглядом пробежался по холмам, на которых росли деревья, не понимая, что имеет в виду полковник. Но ружье опустил, хотя и держал его наготове. В этот момент Тирон взмахнул белым флагом, и тишину разорвал оглушительный залп. Разбойник в ужасе застыл и кинулся влево, когда пушки выстрелили во второй раз.

Валуны начали валиться в овраг. Камнепад до смерти напугал охранников, и те выбежали в центр селения, с ужасом оглядываясь назад.

В этот момент бандиты не заметили, что Тирон развернул коня и поскакал из лагеря. Владислав очнулся, вскочил на ноги и показал на убегавших.

— Стреляйте в лошадь! Стреляйте в лошадь! — орал он, подпрыгивая на месте.

Петров поднял ружье, прицелился и медленно нажал на курок. Раздался выстрел, и лошадь кубарем покатилась, разбросав седоков.

Райкрофт выругался, приземлившись в сугроб, и, увидев неподвижное тело жены неподалеку, застыл от ужаса и тут же опрометью кинулся к ней. Зина смотрела в небо открытым остановившимся взглядом.

Полковник схватил жену на руки и побежал к холму. Драгуны уже спустили веревку. Однако дюжина всадников быстро догнала Тирона и окружила. О побеге не могло быть и речи.

Взглянув на скалящихся людей с саблями наготове, полковник лихорадочно думал, что делать. А лошади подступали все ближе, и наездники не думали медлить с местью.

Райкрофт сжал зубы, бросился налево, потом направо, затем назад, вперед, петляя, бегая кругами. Но ничего не вышло. Бандиты окружили его кольцом. Наконец полковник посчитал смерть неизбежностью. Он медленно опустился на колени, набрал в легкие воздуха, наклонился к жене, поцеловал ее на прощание в губы и закрыл глаза, впервые в жизни испытывая страх: из губ жены не вырывалось ни вздоха. Боль потери охватила Тирона, как волна ужаса, он с яростью откинул голову и закричал что есть мочи:

— Григорий! Отомсти за нас!

 

Глава 26

Над головой Тирона раздались оружейные залпы. Но теперь стреляли в другом направлении. Люди вокруг стали похожи на стаю испуганных уток. Только один из них сохранил спокойствие и пытался остановить других, хотевших сбежать. Разбойник пригрозил им саблей.

— Эта парочка нужна Владиславу! — прокричал он, когда пушки перестали палить. — Ах вы, трусливые ужи! Привяжите их к лошадям, иначе поплатитесь жизнью!

Но даже эти уговоры не задержали бандитов. Через мгновение храбрые драгуны уже спускались по веревкам. Многие из них уже достигли земли. Трое бандитов пустили лошадей галопом к тому месту, где еще можно было выехать из оврага. Доскакав туда, они немедленно развернулись и ринулись обратно, так как Григорий с солдатами ворвался в расположение лагеря.

Тирон поднял бесчувственное тело жены и прижал его к себе, чувствуя, что на плечи легла непомерная ноша вины. Не скрывая рыданий, он прижался к шее Зины… и вдруг, о Боже, почувствовал пульс, похожий на порхание бабочки.

Ничего не понимая, полковник увидел, как дрогнули темные ресницы, и жена постепенно, со стоном пришла в себя, но не совсем. Когда она пыталась улыбнуться, Тирон радостно вскрикнул:

— Зиночка, дорогая! Я думал, ты умерла!

— Неужели? — скривилась она от боли, а потом сухо заявила: — Если я еще раз приму твое приглашение прокатиться верхом, то буду полной дурой!

— С тобой все в порядке? — взволнованно спросил полковник.

— Нет, — простонала она. — Что-то не так. Все так болит, мне кажется, я действительно умерла и побывала в аду. Вот это да! Подобного в моей жизни еще не случалось. Да у меня, наверное, все кости переломаны.

— Пусть здесь не рай, но ты жива, — твердил Тирон. — И я благодарю небеса за это!

— Мы теперь сможем поехать домой? — с надеждой спросила Зина. — Мне хотелось бы забраться в постель и пару недель не вставать.

— Я отвезу тебя, любимая, как только покончим с бандой. — Тирон оглянулся и обрадовался, что битва складывалась в пользу его полка. Многих разбойников захватили врасплох и безоружными. Некоторые сдались без боя. Скоро все кончится.

Райкрофт опять встал на ноги и поднял жену. На его глазах еще блестели слезы.

— Зиночка, мое счастье! — шептал он. — Я люблю тебя больше, чем можно выразить словами.

— И я тебя тоже! — ответила Зинаида, задыхаясь от переполнявших ее чувств. Она крепко обняла мужа за шею и прижалась к нему щекой. — Думаю, полковник, я влюбилась, когда ты в первый раз гнался за Владиславом, чтобы спасти меня. Тогда ты мне показался рыцарем удачи.

Радуясь, что они наконец-то вместе, Зина прижалась головой к плечу мужа, пока тот нес ее к дому атамана. Владислав вместе с Петровым сидели на ступеньках, связанные цепью. Их охранял солдат. Алена склонилась к главарю и вытирала кровь, которая до сих пор лилась из носа. Атаман не спускал глаз с женщины, понимая, что их время сочтено.

Внезапно Алена выпрямилась, медленно поднялась и посмотрела на въезд в овраг, где появился всадник. Через мгновение Андрей спешился, и Алена с радостным криком и распростертыми объятиями бросилась к нему:

— Братик! Братик! Господи, как же давно мы не виделись!

Андрей внимательно осмотрел сестру, положил руку ей на живот и мягко спросил:

— Ты хочешь, чтобы я отомстил?

— Нет, нет! — отчаянно замотала головой она и объяснила: — Я с удовольствием вышла бы замуж за Владислава. Но теперь его заберут в Москву и, возможно, повесят.

— Боюсь, ничего другого он не заслуживает. Я ничем не могу помочь.

— Возможно, и так, Андрюша. Но я хочу выйти за него замуж, чтобы у ребенка было имя.

Брат поцеловал сестру в лоб:

— Мне жаль, Алена.

Молодая женщина отошла на несколько шагов и опять поднялась по ступенькам, а затем вернулась в дом. В тишине послышались горькие рыдания.

Андрей быстро направился к командиру, прикладывавшему холодный компресс к синяку на подбородке:

— Полковник, я видел нечто странное и хотел бы отправиться с двумя помощниками в разведку.

Продолжая свое дело, Тирон поднял голову:

— Как ты думаешь, что там?

Андрей оглянулся вокруг, окинул взглядом солдат, а затем, склонившись ниже, прошептал:

— Мне кажется, что неподалеку находится целый полк солдат, переодетых в цивильную одежду. Они едут строем, хотя и вырядились как крестьяне. Один из командиров мне кого-то напомнил, а другой похож на боярина. Думаю, это поляки.

— Так далеко на нашей территории? — с изумлением спросил Тирон. — Как ты думаешь, куда они могут направляться?

— Они поехали быстрее, когда услышали выстрелы, и, кажется, движутся к Москве.

— Мы обязаны остановить их!

— Конечно, полковник, но как? Они превосходят нас в два или три раза. А кроме того, у них несколько пушек.

Тирон приказал оседлать для него гнедую, украденную Владиславом.

— Сделайте все как можно быстрее! — предупредил он. — Мне нужно уехать с Андреем.

Вернувшись к Зинаиде, полковник помог ей подняться и отвел в дом. Там они нашли заплаканную Алену, которая лежала на постели, свернувшись клубочком. Увидев Зину, она поднялась и уступила место.

— Я позабочусь о вашей жене, полковник. Не беспокойтесь.

Приняв ее предложение, Тирон положил Зину на волчьи шкуры.

— Мне нужно отъехать с Андреем, — пробормотал он, убирая локон с ее лба. — Постарайся отдохнуть. Я вернусь как можно скорее.

Зина с Аленой молча следили, как уходит полковник. Бросив последний взгляд на жену, он через несколько мгновений скакал на лошади.

— Я слишком грязная. — Зина приподнялась на локте. — Мне можно помыться?

Алена показала на большой чайник, висевший над очагом, где весело трещали дрова.

— Я сегодня собиралась стирать и могу наполнить лохань водой. Полежите в тепле и, может, почувствуете себя лучше.

— Лучшего предложения и быть не может. — Зина осторожно приподнялась, но скривилась от боли. Она помнила, как ударилась о землю, и больше ничего. А потом очнулась и с трудом вздохнула. Скорее всего она пришла в себя, когда муж зарыдал.

Зина осторожно выпрямилась, радуясь, что может двигаться. Алена закрыла дверь на задвижку, наполнила лохань, подала полотенце и мыло. И уже скоро Зина нежилась в воде. Она вымыла волосы, замотала их полотенцем и, когда почувствовала себя чистой, решила, что все будет хорошо.

Найдя подходящую одежду в мешке, куда Владислав затолкал ее вещи, княжна привела себя в порядок и уже собиралась помочь Алене вынести лохань, когда та скорчилась от боли и прижала руку к животу.

— Время пришло, — испуганно заявила она, когда схватки прекратились. — Скоро родится ребенок. — Она подняла глаза на Зину: — Вы знаете, что нужно делать в таких случаях?

Зинаида запаниковала:

— Не имею ни малейшего понятия.

— Неподалеку живет старуха. Она все умеет. Сходите за ней и приведите сюда.

Тирон вернулся с Андреем через час и обнаружил Владислава, который нервно ходил взад-вперед, насколько позволяла длина цепи. Занятый собственными мыслями, полковник не догадался, в чем дело, и уже собирался войти в дом, когда один из солдат объяснил ему, что происходит.

— Извините, полковник. Женщина атамана рожает. Ваша жена приказала не входить. Думаю, это касается и вас.

Тирон моментально понял и, взглянув на Владислава, увидел, что тот не на шутку взволнован. Странно, что преступник привязан к своей любовнице. Так Райкрофт обнаружил в характере закоренелого бандита черты, которые делали его просто человеком.

В этот момент появился Григорий и, дождавшись командира, спросил:

— Что вы с Андреем видели?

— По крайней мере это передовой полк польских наемников, — прямо ответил Тирон, спускаясь по ступенькам.

Капитан на мгновение задумался, а потом задал вопрос:

— Что будем делать, полковник? Ведь противник численно превосходит нас вдвое.

— Мы не можем вернуться в Москву за второй половиной полка. Жаль, что я повел себя недальновидно и не захватил больше людей.

— Полковник, мы старались оставаться незамеченными на холме, и это удалось. Банда Владислава разгромлена. — Григорий говорил как близкий друг, не желая, чтобы командир упрекал себя. — Никто из нас не ожидал встретить иностранных наемников в российской глубинке. Мне кажется, они вряд ли нападут на Москву…

— Ты забыл о двух попытках посадить своего человека на трон. Думаю, легионеры попытаются внезапно напасть на столицу. Они, наверное, знают, что Вандерхаут по глупости отослал войско из города, оставив его почти беззащитным.

Владислав внимательно прислушивался к разговору офицеров, а потом окликнул их:

— Тебе нужны люди, англичанин?

Тирон безразлично смотрел на атамана.

— Если ты настроился на издевки, избавь меня от них.

— Я не посмел бы, полковник, зная, что меня скоро казнят в Москве. — Разбойник склонил голову набок и задумчиво пожал плечами: — Скоро у меня появится ребенок, и мне хотелось бы, чтобы все сложилось по-другому и жизнь пошла иначе.

— Ты слишком поздно почувствовал угрызения совести, — иронически заметил Тирон. — Мы, должно быть, одного возраста. Но ты никогда честно не жил. А теперь, когда тебя схватили, вдруг опомнился. Поплачься на другом плече. У меня для этого нет времени.

— Подожди, полковник! Больше я ничего не прошу, — торговался Владислав. — Может, тебя заинтересует мое предложение?

— Моему терпению приходит конец, — зло ответил Райкрофт.

— Как ты считаешь, что задумали эти наемники? — настаивал атаман, не обращая внимания на реакцию полковника.

— Ничего хорошего — так же, как и ты.

— Я смогу предложить нечто стоящее. Но если ты уверен, что сможешь сам разбить целый полк иностранцев, тогда все напрасно.

Райкрофт тяжело вздохнул:

— Говори, я слушаю.

Атаман быстро пояснил:

— Предположим, что мы объединим силы… — Он внимательно смотрел на Тирона и улыбнулся, поняв, что старался не напрасно. — Если они собираются внести смуту в жизнь Москвы, то моя банда поможет тебе остановить их. И тогда царь помилует нас… если мы торжественно поклянемся, что в будущем станем жить честным трудом.

Райкрофт смотрел на атамана с недоверием. Вряд ли преступник изменится. А если довериться такому, то результаты могут оказаться самыми печальными. Леопард всегда сжирает свою жертву.

— И чем ты займешься? — поинтересовался Тирон. — Будешь доить коров? Мне трудно представить тебя за таким занятием.

— Может, я стану солдатом, как ты? Если государь набирает в армию иностранцев, то почему бы ему не взять тех, кто умеет драться? Нам не нужны богатые мундиры, как у бояр, но мы можем поступить на царскую службу и защитить российские границы.

Тирон удивленно поднял брови и спросил:

— А вдруг ты получишь свободу и опять займешься разбоем?

Владислав развел руками:

— Я много лет воевал, полковник. На меня нападали, и я защищался. Но я не убийца. Я никогда не покушался на жизнь человека, если тот не пытался отнять у меня мою.

Полковник устало усмехнулся:

— Ты хочешь сказать, что в твоем присутствии лошади никогда не разрывали человека?..

— Я пугал, полковник, — запротестовал Владислав. — Слова ничего не значат. Хотя иногда они и звучат угрожающе. А кроме того, ты у меня в долгу, ведь я спас тебя от князя Алексея. Он собирался оскопить тебя. — Атаман с тревогой посмотрел на дом, а потом опять заговорил: — Ты должен благодарить меня за многое, полковник. Похоже, жена любит тебя. Она не позволяла никому дотронуться до себя и поклялась покончить жизнь самоубийством. Со мной она была в большей безопасности, чем с этой крысой Алексеем. Князь нанял нас, чтобы выкрасть Зинаиду, и требовал немедленно привезти к нему. Если бы не я, он нанял бы кого-то другого. И тогда не видать тебе жены как своих ушей.

Григорий дотронулся до руки командира, и офицеры отошли на несколько шагов от дома. Атаман внимательно следил за ними, надеясь, что те дадут ему возможность проявить себя.

— Что думаете, полковник? — спросил капитан. — Можно доверять Владиславу?

— Точно не знаю. Но с учетом обстоятельств — придется, — ответил Райкрофт.

— Что если он выступит на стороне наемников?

Тирон нахмурился:

— Тогда атаман пожалеет об этом дне и долго не проживет.

Тверской согласился с решением командира, тот вернулся к крыльцу.

— Учитывая неприятности, которые ты мне принес, не знаю, зачем я вообще тебя слушал, — заявил Тирон. — Но мне хотелось бы сделать кое-что для тебя… Пойти на уступки. Что бы ни произошло сегодня, ты вернешься со мной в Москву, где царь Михаил Федорович решит судьбу твоей банды. Если ты действительно поможешь разбить врага, я лично обращусь с просьбой о помиловании к государю. Но не дай тебе Боже обмануть меня. Как только ты повернешь оружие против царских войск, я первый пристрелю тебя. Понятно?

— Предельно ясно, полковник.

— Ты абсолютно уверен, что твои люди преданы тебе? — поинтересовался Тирон.

Атаман хмыкнул:

— Им хочется жить, так что я в них уверен!

Полковник приказал освободить заключенных и попросил их поторопиться.

— Садитесь на коней и соберите людей перед домом. Нам нужно обогнать наемников и поставить пушки на холме. Выезжаем немедленно.

Владислав на мгновение заколебался, а потом попросил англичанина:

— Послушайте, полковник, я хочу секунду переговорить с Аленой. Если не вернусь, пусть знает, что я хочу сделать все, что в моих силах, для нас и ребенка.

Тирон постучал в дверь и позвал Зинаиду на крыльцо. Атаман кивнул и закрыл за собой дверь.

Зина с радостью ухватилась за руку мужа и отошла с ним на несколько шагов, чтобы побыть наедине. Полковник не мог сказать жене, что сейчас уедет. Он просто обнял ее и прижал так, что мрачное его настроение передалось женщине.

— Ты опять уезжаешь? — с беспокойством спросила Зинаида, глядя на мужественное лицо. Через плечо она увидела, как разбойникам раздают оружие. — Что случилось? Почему ты сговорился с бандитами?

— Мы выследили полк, направляющийся к Москве. Мне кажется, они хотят пробраться в Кремль и либо убить царя, либо захватить его в плен. Уже не впервые Россию пытаются контролировать таким образом.

— А как они собираются добиться этого? — изумленно спросила Зинаида.

— При помощи бунта… И возможно, внезапного пленения государя. В Кремле, должно быть, полно польских шпионов и их сообщников, так что наемники проберутся туда незаметно.

— Будь осторожен! — умоляла Зина, теснее прижимаясь к мужу. — Я еще не беременна, и если нас разлучит смерть, то со мной не останется даже следа твоей любви.

Тирон ласково поцеловал жену и улыбнулся, хотя в ее глазах блестели слезы:

— Мы так мало времени провели вместе. Нам еще понадобится срок, чтобы плоды любви появились на свет.

Владислав вышел из дома. Полковник поспешно поцеловал жену и последовал за атаманом. Но внезапно оба остановились у одной и той же лошади.

— Это мой конь, — заявил Тирон, хватаясь за уздечку. — Твою лошадь убили, помнишь?

— Мы поменялись, — попытался спорить Владислав. — Мне — твою, а тебе — мою.

— Твоя мертва! — Тирон вскочил в седло, а потом уставился на атамана, притворившегося злым. — С настоящего момента, атаман, тебе придется довольствоваться своей собственностью. Я же буду беречь свою — особенно от таких, как ты.

Полковник развернул лошадь так, что та хвостом ударила главаря по лицу, и тот недовольно хмыкнул. Взяв шлем у улыбающегося Григория, ехавшего рядом, Райкрофт поднял руку и приказал следовать за ним.

Давясь от смеха, Петров подвел Владиславу старую кобылу, и тот выругался вслед полковнику.

— Ты, должно быть, забыл, что сам приказал застрелить свою лошадь. — Петров прислонился к крупу животного и сказал: — Может, эта кляча не столь хороша, но лучше ехать на ней, чем идти пешком.

* * *

Иноземный полк миновал гору и спустился в долину, не подозревая ни о чем. И вдруг кто-то издал крик, предупреждающий об опасности. Наемникам показалось, что люди в мундирах царского войска, растянувшиеся цепочкой перед ними, выросли из-под земли. Поляки остановили лошадей и застыли в изумлении.

Впереди, на холме, в боевой позиции стояли пушки, готовые оказать помощь кавалеристам. Командир поднял саблю и был готов отдать команду «Огонь!». Захваченные врасплох незваные гости сначала растерялись, однако вскоре принялись расставлять пушки, надеясь отбить атаку и заставить противника отступить: уж слишком на первый взгляд неравны были силы.

Со стороны поляков раздалось несколько беспорядочных выстрелов. И русские пушки тут же открыли оглушительный огонь. В клубах дыма чугунные ядра преграждали дорогу тем, кто посмел вторгнуться на чужую землю.

Раздались крики, стоны… Богато одетый в русскую одежду дворянин, похожий на царского вельможу, что-то прокричал наемнику, и тот передал сказанное остальным. Люди обнажили сабли, пришпорили лошадей и бросились вперед. Но в этот момент раздался оглушительный залп, и ядро попало в нарядного боярина, отдавшего последний приказ.

Когда враги ринулись в бой, русские драгуны дожидались их на холме с огромным нетерпением. Легионеры преодолели первый подъем довольно легко, но внезапно люди в гражданском напали на них и справа и слева.

Тут в бой вступила и кавалерия. Их вел командир с высоко поднятой саблей, которой сметал все на своем пути.

Иноземцы развернули лошадей, чтобы отступить, но не успели оглянуться, как оказались зажатыми в кольцо.

* * *

Двое мужчин, одетых в темное, соблюдая все меры предосторожности, спрятались за огромными деревьями, росшими неподалеку от кремлевской стены. Тут они увидели повозку, везшую сбрую для лошадей. Кучер правил к Боровицким воротам. Незнакомцы поспешили спрятаться за телегой, когда крестьянин остановил лошадей у ворот и по-приятельски поздоровался с охранником. Увлеченные разговором, они не заметили, как двое незаметно проскользнули внутрь Кремля.

Пробираясь сквозь деревья, они достигли холма, расположенного неподалеку, где им предстояло прождать не меньше четверти часа. В назначенное время явился человек в плаще, небольшого роста. Он вышел из Благовещенского собора и боязливо спросил:

— Зачем вы здесь?

— Привезли рыбу для царя, — прозвучало в ответ.

Коротышка поклонился и ответил на пароль:

— Разве тому, кто сидит на троне, она пригодится?

Трое подошли друг к другу, и коротышка заговорил срывающимся шепотом:

— Ваши люди получили приказ?

Один из пришельцев все время молчал, а второй быстро объяснил:

— В назначенный час они устроят беспорядки и пожар в Москве. Туда пошлют солдат. Царь с патриархом Филаретом отправятся на молитву в Благовещенский собор. Мы должны присоединиться к остальным, убить охранников государя, а затем задушить царя и Филарета. Будем удерживать Кремль, пока на престол не сядет тот, кто имеет на него законное право, и истребим бояр, которые посмеют выступить против нас.

— Хорошо. Надеюсь, что ваши люди благополучно проникли в Кремль и помогут.

— Все готово.

— А другое дело сделано?

— Какое?

— Надеюсь, вы позаботились о новом царе и нашли для него тайник, где он мог бы прятаться до победы?

Вопрос прозвучал очень зло, и двое явно растерялись. Коротышка так разошелся, что сбросил капюшон, показав побитое оспой лицо.

— Идиоты! Это самая важная часть плана. Где он?

— Где и положено самозванцу, Иван Воронский, — наконец произнес человек, молчавший до сих пор.

Иван застыл от ужаса. Человек говорил по-русски, но с сильным английским акцентом. Страх подкосил колени. Воронский вспомнил, где и когда слышал этот голос: на военном смотре в Кремле несколько недель назад.

Мужчина приблизился и сбросил капюшон:

— Да, Воронский. Полковник Райкрофт к вашим услугам. — Тирон показал рукой на друга: — А этот добрый человек — капитан Григорий Тверской… Мы обнаружили твоих польских друзей еще под Москвой. И самозванца разорвало первым же снарядом. Какая трагедия! Думаю, царь Михаил Федорович предпочел бы обезглавить его вместе с тобой.

Иван внезапно вытащил кинжал и попытался напасть на говорившего с такой издевкой. Но как только поднял руку, она моментально оказалась в стальных тисках и закинутой назад. Воронский вскрикнул от боли, Тирон безо всяких усилий забрал кинжал, что повлекло за собой новый поток грязных ругательств из уст Ивана. Со стороны царского дворца послышались голоса: на крик уже бежала государева охрана.

Сердце Ивана бешено колотилось: из ловушки, в которую заманили его эти двое, — не выбраться! Значит, деньги чужеземцев могут пригодиться. Во всяком случае, Воронскому именно так хотелось думать.

— У меня есть золото… Я отдам его, если вы меня отпустите, — лихорадочно заговорил Иван, оглядываясь назад. Нужно уносить ноги до появления охраны, иначе будет поздно. — Вы никогда не заработаете столько! Даже за всю жизнь. Умоляю! Отпустите меня!

— А сколько получила княгиня Анна? Она твоя сообщница? — спросил Тирон.

— Анна? Да нет… Она просто удочка, на которую я ловил богатых бояр.

Григорий схватил коротышку за волосы и повернул лицом:

— А бояре пообещали тебе денег?

— Нет, нет! Но у меня и так достаточно. Наши дураки и слышать не хотели о новом Лжедимитрии. Они предпочли бы видеть на троне марионетку и дергать за веревочки.

— Двух раз вполне достаточно, — холодно ответил Тирон. — Какой идиот поверит, что появился третий Лжедимитрии… Но я могу ответить тебе за нас. Мы довольны тем, что имеем. А самое главное — наши головы прочно держатся на наших шеях.

Воронский съежился и принялся горько рыдать, словно все горести мира обрушились на него. Приближались охранники.

— Что происходит? — спросил офицер, выбегая из темноты с саблей наголо. Он замедлил ход и осторожно приблизился, внимательно разглядывая троицу. — Что вы здесь делаете?

— Похоже, ждем вас, — с некоторой торжественностью ответил Тирон и встретился с удивленным взглядом майора Некрасова.

— Полковник Райкрофт! Я думал, вы в отъезде.

— Так и было, — просто ответил англичанин и кивком показал на горюющего священника, руки которого так и не выпускал. — В походе мы наткнулись на польский вооруженный полк, нанятый, чтобы помочь вот этому человеку совершить покушение на государя и патриарха. Мой полк разбил лагерь за городом, и никто о нашем прибытии не знает. Это на всякий случай — нас предупредили, что Москва кишит шпионами. Мы явились в поисках человека, который назначил встречу наемникам. Поляки не знали имени предателя, и нам самим пришлось познакомиться с ним. Полагаю, вы с ним уже встречались, когда сопровождали княжну Зенкову в Москву. Этот пленник ваш.

Николай наклонился над коротышкой священником, который от злости скрипел зубами и шипел, как ядовитая змея, которой наступили на хвост.

Некрасов жестом приказал охранникам бросить негодяя, отбивавшегося, как сбесившийся волк, в темницу. Наконец солдаты утихомирили его, связали цепью и поволокли в каземат.

Николай задержался и повернулся к сопернику:

— Полковник, я должен огорчить вас… Вскоре после того как полк покинул город, ваша жена была похищена бандой Владислава. Княгиня Андреева рассказывала, что ее исчезновение было обнаружено только утром, когда нашли нанятых вами охранников связанными и с кляпами во рту. В это время погоня уже была бесполезной… Мне жаль.

— Успокойтесь, майор, — добродушно ответил Тирон. — В настоящее время жена в безопасности в моем лагере за городом.

Некрасов удивленно вздрогнул и на мгновение замешкался.

— Я думал, что никто из нас ее больше не увидит… Ведь атаман мечтал заполучить Зинаиду для себя. Как вам удалось вернуть ее?

— Просто оказался в нужном месте в нужное время, — улыбнулся Райкрофт, — Вы, должно быть, вздохнете с облегчением, когда узнаете, что Владислав покаялся и отдался на милость царя. Сейчас он тоже в моем лагере — занят раной, правда не очень серьезной. И всем показывает новорожденного сына. Без помощи его людей мы никогда не разбили бы поляков.

— Атаман в вашем лагере?! Не могу поверить!

Знакомая кривая усмешка появилась на лице полковника. Майор был настроен так же скептически, как сам Тирон, когда выслушивал атамана.

— Мне понятны ваши сомнения. Но Григорий Тверской может подтвердить.

— Я сам сначала не поверил, — заговорил капитан. — Но это правда. Атаман, похоже, любит мать своего сына и, став отцом, хочет позаботиться о будущем ребенка. Кстати, Владислав получил прекрасное образование… Но его отец… польский князь… официально не признал его. Атаман собрался жениться и, если государь помилует его, обещал заняться делом защиты границ.

Некрасов с трудом верил в это. Он кашлянул и приготовился поменять тему разговора:

— Полковник Райкрофт, вы знаете, что генерал Вандерхаут взял под свою команду остаток вашего полка, а также несколько других подразделений? Он сослался на то, что хочет проверить их в бою…

Тирон и Григорий обменялись встревоженными взглядами.

— Что случилось, майор?

— Насколько я понял, Вандерхаут и понятия не имел, что люди могут выйти из-под контроля…

— Продолжайте, — нетерпеливо перебил Тирон, когда Некрасов замолчал. — Что случилось?

— Да настоящий мятеж, полковник! Ваши люди хотели воевать, а генерал боялся, что они еще больше разозлят казаков, и вернул полк в Москву. Причем казаки постоянно наступали ему на пятки и пообещали сжечь землю под ногами, если Вандерхаут еще раз попробует сделать что-нибудь подобное. Когда генерал скрылся за воротами Москвы, казаки повеселились вволю. В спешке он многое забыл, причем не только мушкеты, но и несколько пушек. Казаки разожгли костры и донимали москвичей беспорядочной стрельбой… Ничего серьезного не случилось, но три дня хаоса все-таки сказались на положении в столице, хотя обидчиков уже нет у стен Кремля. Генерал боится появиться на людях.

Григорий рассмеялся под удивленным взглядом майора Некрасова. Тирон тоже с трудом сдерживал хохот и заговорил только спустя время.

— Похоже, в наше отсутствие все сложилось как нельзя лучше, — с иронией произнес он.

Николай недоуменно рассматривал англичанина, который уже не прятал улыбку.

— Вы восприняли неприятные новости со странной легкостью, полковник… Мне казалось, что вы дружны с генералом. Ведь он тоже иностранец и ваш командир…

— Я не ищу приятелей среди иностранцев, майор. — Тирон положил руку на плечо Григория и прижал того к себе. — Вот настоящий друг! Этот человек желает мне только добра. А что касается генерала Вандерхаута… Он просто мой начальник, и не больше.

Тирон поклонился, и хохочущие мужчины отправились восвояси, оставив майора Некрасова в растерянности. Ему нужно было спешить в царский дворец и доложить все, о чем говорил полковник Райкрофт, а потом сопроводить государя в Благовещенский собор, где монарх с патриархом проведет час в уединенной молитве.

 

Глава 27

Москвичи внимательно следили, как солдаты, в пропитавшихся пылью мундирах, пересекали Троицкую площадь и вели с собой пленников. В небольшом экипаже ехали две женщины, одна из них — с младенцем. За ними следовали пушки и телеги с ранеными.

Князь Алексей, вышедший из кареты, наблюдал за процессией. Он все еще с любопытством пялился, когда заметил темноволосую женщину — именно ту, которую приказал выкрасть из дома княгини Андреевой. А кроме того, и вор, которого князь нанял для похищения, спокойно ехал на рысаке, словно собирался получить медаль за доблесть. У князя перехватило дыхание.

Утром он был свидетелем того, как Анна буквально выла от ужаса из-за того, что государь велел ей выступить свидетелем по делу предателя Ивана Воронского. Жена не сомневалась, что через пару дней очутится на Лобном месте, где заплатит за дружбу с Иудой, хотя ничего не знала о его планах.

Теперь же и сам князюшка почувствовал, как земля закачалась под ногами. Царь Михаил Федорович предупреждал князя, но тот не унялся, занявшись приготовлениями к похищению Зины, абсолютно не думая о том, что ему могут отрубить за это голову. Сердце Алексея замерло от страха.

На площади собралась толпа людей, с любопытством разглядывающих победителей. Майор Некрасов доложил обо всем царю, а тот в свою очередь Земскому собору. Слухи поползли по Москве, люд дивился происшедшим событиям.

Говорили, что иноземцы превосходили царское войско в пять раз, но с ними все же справились, а кроме того, царские воины предотвратили покушение на патриарха и самого государя…

Князь Алексей скрипел зубами, видя радостных людей. Они приветствовали английского полковника и этого варвара Владислава как героев. Князь предпочел бы, чтобы этих двоих скормили воронам. Ведь они украли ту, из-за которой он рисковал жизнью.

— Дайте пройти! Дайте пройти!

Князь удивленно оглянулся и увидел, как мимо проскочил офицер-иностранец. Лихорадочно оглядываясь, мужчина выглядел так, будто за ним гнались демоны.

— Простите, — извинился он и попытался пройти вперед, когда из толпы послышался женский голос:

— Эдвард! Мне надо поговорить с тобой!

Тот, кого назвали Эдвардом, бешено мчался вперед, оттолкнув князя и пробираясь сквозь толпу людей, словно не слыша зова женщины. Он отчаянно ругался:

— Дурак! Дурак! Разве меня не предупреждали? Тупица! Зачем было ложиться в постель с генеральской женой! Ну и в заваруху я попал! Теперь карьере конец!

Женщина кричала все более настойчиво:

— Эдвард Волсвэс! Ты не сбежишь! Я натравлю на тебя генерала!

Эдвард опять пробормотал ругательство, а князь Алексей внимательно наблюдал за происходившим. Внезапно офицер решил, что обязан переговорить с женщиной, развернулся и, широко раскинув руки, пошел к ней, делая вид, что безумно рад встрече:

— Алета! Как прекрасно ты выглядишь, мой маленький цветочек!

Брови князя удивленно взметнулись, когда он увидел даму сердца офицера. В принципе князь не разглядел ничего, кроме широких юбок, так как хрупкая фигурка полностью пряталась за огромным телом мужчины. Но ее ехидный голос был слышен всем:

— Ах ты, мерзавец! Если бы я тебя не знала, то подумала бы, что ты избегаешь меня. Нужно сказать Винсенту, что во всем виноват не полковник Райкрофт. Если ты полагаешь, что я буду молчать, то ошибаешься. Я спущу на тебя свору собак и назову отцом ребенка!.. Это ведь твоя вина! Ведь говорила же тебе, будь поосторожнее.

Подполковник Эдвард Волсвэс лениво передернул плечами и попытался успокоить Алету:

— Почему ты так уверена, что отец я? Ты ведь одновременно встречалась и с русским! Говорят, ты сыграла шутку с князем, назвавшись дочерью генерала и притворившись девственницей. Хочешь сказать, что ты с ним не спала? — раздраженно говорил Эдвард. — Если дело не в русском, то, может, это ребенок от твоего мужа? Уж с ним-то ты спала достаточно!

— Осел! Как ты смеешь! Винсент болен и не живет со мной.

Когда оба мужчины — и Алексей и Эдвард — осознали смысл ее слов, они похолодели. Князя охватила дикая паника, а англичанин продолжал добиваться ответа:

— Будь ты проклята, женщина! Затягиваешь мужика в постель, а сама можешь оказаться заразной.

Алета скривилась от ярости:

— Что?! Ты думаешь, я больна? Должна сказать, что никаких симптомов у меня не было…

Эдвард наклонился и оскалился прямо в лицо женщине.

— Зная, как ты охотишься за любовниками и скольких заманила к себе в постель, можно допустить все.

У Алексея свело горло от отвращения, и он принялся выбираться из толпы. Лицо посерело, и князь с трудом сел в повозку. Он забыл о спорящих любовниках и понял, что поддался на обман коварной потаскухи.

Каким-то образом Алексею удалось добраться домой. Там он немедленно потребовал водки и горячей воды. Слуги подчинились и приготовили теплую ванну. Князь отослал лакея и сам разделся.

Он тер себя мочалкой до крови и пил водку огромными порциями. Наконец Алексей выбрался из лохани, чувствуя себя слабым и разбитым. Отбросив штоф, он с трудом добрался до постели и лицом упал на нее. И тут детские видения о самоубийстве отца нахлынули на него.

* * *

Княгиня Анна не вернулась той ночью, и слуги боялись войти в опочивальню хозяина. К концу следующего дня перед домом появились всадники, и через мгновение послышался настойчивый стук в дверь. Борис поспешил открыть дверь и впустил английского офицера в сопровождении еще троих. Люди даже не извинились за вторжение. На этот раз Райкрофт говорил по-русски и потребовал встречи с хозяином дома.

— Он наверху, сударь, — испуганно ответил лакей и показал на второй этаж. — Князь не спускался со вчерашнего вечера. Он был в очень плохом настроении, и мы боялись беспокоить его.

— Я возьму на себя смелость сделать это! — рыкнул Тирон через плечо и вместе с сопровождающими побежал по лестнице.

Борис увязался за ними, пытаясь предупредить офицеров, что князь Алексей опасен.

— Может, хозяин заболел… Или там женщина… Ему не понравится ваш приход. Он запирается не впервые, но обычно посылает за едой для себя и друзей.

Райкрофт презрительно хмыкнул:

— Похоже, ты слишком долго прислуживал этому негодяю. Но сегодня его ждет возмездие за грехи! Государь повелел мне препроводить твоего хозяина в темницу. И я сделаю это с превеликим удовольствием!

Полковник остановился перед дверью, на которую указал слуга, схватился за ручку, но замок не поддавался. И тогда Райкрофт плечом высадил дверь. Им управляла злость, и Тирон миновал уже полкомнаты, когда внезапно остановился и с отвращением посмотрел на кровать.

Он много лет отвоевал, но его никогда не тошнило при виде смерти. Как мог нормальный человек так надругаться над собственным телом, прежде чем покончить жизнь самоубийством?

Тирон быстро развернулся и направился к двери, где остановились подчиненные. На его лице застыла гримаса брезгливости. Борис сделал шаг вперед, но Тирон рукой задержал его:

— Заверните князя в простыню и снесите вниз. Нужно положить тело в холодном месте до погребения.

* * *

Неподалеку, на той же улице, Зинаида стояла у окна в доме Андреевой, надеясь, что муж повезет арестанта мимо. Она хотела удостовериться, что с полковником все в порядке и дьявол Алексей не нанес ему вреда. Женщина облегченно улыбнулась, увидев, что Райкрофт скачет один, а затем в ее мысли закралось подозрение: что-то неладно.

Если князь Алексей еще на свободе, то есть чего опасаться. Зине и так казалось, что она очнулась от страшного кошмара и еще не разобрались в том, что происходит в действительности, а что — во сне. Она молила Господа о милости, боясь снова оказаться в аду, если князь и дальше станет преследовать ее.

«Наверное, он сбежал, — тяжело вздыхая, уговаривала себя Зина. — И не посмеет вернуться. Иначе государь прикажет арестовать его».

Зинаида заметила лошадь Тирона на узкой аллее, ведущей к конюшням. Не стоит паниковать. Ведь неизвестно, что произошло. Слава Богу, что она наконец-то дома и Алексей не смог помешать. Проведя ночь любви с мужем, Зина побывала в раю.

Она нахмурилась и обеспокоенно покачала головой, раздумывая, что так задержало Тирона в конюшнях. Наташа и Али с Дашей и Софией отправились на ярмарку, оставив молодоженов дома одних. Прислуге приказали держаться в отдалении.

— Зиночка! — Голос послышался откуда-то издалека, как из туннеля.

— Да, — крикнула она в ответ.

— Иди сюда, любимая, ты мне нужна.

— Тирон! Это ты? — спросила она и поспешила на его зов. Муж говорил по-английски, но голос звучал необычно. — Как ты вошел в дом?

— Ты идешь?

— Да-да! Где ты? Я почти не слышу тебя? Пожалуйста, скажи, что-нибудь случилось? Я ничего не могу понять.

— Быстрее!

Сердце заныло. Видимо, что-то не так. Где он?

— Я спешу, дорогой! Подожди меня!

— Хорошо! Но быстрее…

Зина сбежала по лестнице, потом распахнула дверь и остолбенела на пороге.

Тирон плавал в купальне и улыбался ей.

— Присоединяйся, дорогая. У меня сегодня прекрасное настроение, и я обязан выполнить твою давнишнюю просьбу.

— Какую? — спросила Зина, поправляя сарафан.

— Я решил серьезно подумать о том, как сильнее привязать тебя…

— Неужели? — Губы женщины расплылись в восторженной улыбке, она сбросила одежду и с притворной невинностью посмотрела на мужа. — И как ты намереваешься это сделать?

— Меня поразило отношение Владислава к сыну. Я решил, что необходимо иметь доказательство нашей любви и родить собственного.

— Я почти не знаю тебя, — шутила Зина, распуская волосы.

— Тогда давай получше познакомимся. Тебе нужно многому научиться, и я стану старательным учителем.

— Ваше приглашение кажется мне слишком фривольным.

— Зато оно честное, уверяю.

— Ты хочешь любить меня? Или подарить ребенка?

— И то и другое. Иди сюда, и я докажу.

Зина спустилась в купальню и поплыла к мужу, который тут же обнял ее.

— Сейчас даже лучше, чем раньше, — прошептал он с улыбкой. — Теперь я не боюсь потерять тебя. Один из поклонников покончил с жизнью, а другой решил полностью изменить ее. — Тирон поцеловал Зину и хрипло пояснил: — Не нужно бояться князя Алексея. Да и Владислав слишком любит Алену и сына. Государь помиловал его и направил на охрану границы, так что мы его больше не увидим. Анну лишили титула и состояния, и теперь она ничем не сможет воспользоваться, несмотря на близкое родство с царем. Ей приказали вернуться в дом родителей и жить там под строгим надзором. Если эта дама начнет бузить, охрана позаботится обо всем. Это наказание за то, что она потворствовала Ивану. Бояре поведали, что его попытки склонить вельмож к измене государю были слишком очевидны и вряд ли могли ускользнуть от ее внимания.

— Все странно сложилось, — выдохнула Зина. — Остается надеяться, что Владислав сдержит слово и тебе больше не придется с ним сражаться… Я не хочу, чтобы ты покидал меня.

— Так и будет. Государь приказал генералу Вандерхауту с женой убраться с русской земли и назначил меня командиром. Так что теперь я — генерал, женушка!

Тирон рассмеялся, а Зинаида с радостным возгласом обняла его за шею. Райкрофт подумал, что в Англии они не смогут наслаждаться таким удовольствием, как купальня. Придется что-нибудь придумать.

 

Эпилог

Корабль со спущенными парусами входил в лондонский порт, когда на пирсе появились две кареты. Из меньшего экипажа вылез старик и подал руку высокой стройной женщине, которая была моложе его. Каштановые волосы поседели с годами. Элегантная прическа оттеняла благородные черты. Другая дама, лет на двадцать старше, с трудом вышла из кареты, и они все вместе пошли к причалу.

На палубе появился высокий, статный мужчина с двухлетним мальчиком на руках. Он придержал дверь, пока выходила жена с закутанным в роскошные кружева ребенком. Спускался туман, который часто обволакивал Темзу. Потом появилась крошечная служанка. Улыбнувшись жене, мужчина обнял ее за талию и повел к трапу.

— Тир, Тир! — кричала старуха сквозь слезы, стараясь привлечь внимание мужчины.

Радостно помахав рукой, Райкрофт позвал ее:

— Бабушка! Вижу, ты получила письмо! Я был не уверен, что нас встретят.

— Мы не простили бы себе этого, сынок, — откликнулся старик. — И считали дни до твоего приезда. Быстрее! Мы хотим увидеть внуков.

Тирон повернулся к мальчику и показал на людей, ожидавших на пирсе:

— Посмотри, Александр, это твой дедушка.

Голубые глаза малыша оторвались от отца и остановились на троице.

— Александр… Александр… Я — бабушка! — кричала седая женщина. — А где твоя сестричка Екатерина?

Маленький пальчик показал на малышку, которую несла мама.

— Катя?

Отец потрепал ребенка по руке:

— Да, Екатерина.

Мальчик засунул палец в рот и с удовольствием наблюдал за родителями. Потом Тирон поднял уголок одеяльца и взглянул на крошечную дочь:

— Она еще спит.

— Заорет, когда проголодается, — напомнила Али.

Зина поправила темные волосики новорожденной.

— Похоже, она спокойна, Али. Будем надеяться, что девочка еще поспит.

— Она такая же, как ты, — согласилась служанка.

— Пойдем, любимая, — Тирон нежно подталкивал жену. — Познакомься с родителями и бабушкой, а потом поедем домой. Они готовы полюбить тебя и детей.

Зина на мгновение опустила голову на плечо мужа. Он обнял ее и помог спуститься по трапу.

— Сынок! Сынок! — с рыданиями бросилась к нему пожилая женщина. — Хорошо, что ты вернулся, мы так скучали.

Райкрофты обнялись, а потом Тирон оторвался от родных и представил им жену:

— Отец, мама, бабушка! Познакомьтесь с Зинаидой… А это наша служанка Али Мак-Кэб. Сына назвали Александром в честь покойного отца жены, а малышку зовут Катя… Княгиня Наталья Зеркова, наш ближайший друг, приедет летом с мужем. Мы также ожидаем майора Григория Тверского с молодой женой Таней.

Меган взяла малыша из рук отца и что-то зашептала на ухо мальчику. А тот радостно защебетал:

— Папа! Лошадь!

Тирон подмигнул бабушке:

— Я уже научил его сидеть в седле перед собой, так что твои уроки пойдут на пользу.

Госпожа Райкрофт, обливаясь слезами, с любовью обняла невестку:

— Спасибо, дорогая, что ты сделала моего сына счастливым и родила нам внуков. Я боялась, что не дождусь возвращения Тирона. Но теперь король назначил его командиром кавалерийских подразделений, и твой муж больше не уедет из Англии на войну. Может быть, отцу удастся заинтересовать его кораблестроением.

Райкрофт наконец заговорил о том, что заставило его уехать три года назад:

— Что случилось в мое отсутствие?

— Мы наладили отношения с семьей человека, которого ты убил на дуэли, — заверил отец, потрепав сына по спине. — Когда лорд Гэрр узнал о твоем возвращении, то извинился за сына и за то, что натворил после его смерти. Лорд сказал, что муж имеет право защитить честь и доброе имя жены. Этот господин сожалеет о том, что заставил тебя уехать в Россию.

— Ты сам видишь, отец, — ответил Тирон. — Хорошо, что я оказался там и нашел настоящее сокровище.

— Должна признаться, сынок, — радостно заметила мать, — что ты вернулся более счастливым… И значительно богаче, потому что имеешь жену и детей.

— Да, матушка, — согласился Тирон, глядя на красавицу жену. — Я — очень богатый человек.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.