После полуночи на небо набежали тучи и пошел дождь, но утро моей свадьбы выдалось ясным. Мама, Мэри-Энн и Салли собрались в моей спальне, чтобы помочь мне подготовиться к великому событию.

Девушки, которым предстояло исполнить роль моих подружек, находились в состоянии радостного возбуждения. Мама волновалась, хотя пыталась это скрыть.

— О, Дебора, какое красивое у тебя платье! — воскликнула Салли, оглядев меня со всех сторон.

— Не могу поверить, что вы купили его в Брайтоне, — согласилась с ней Мэри-Энн. — Оно выглядит так, словно сшито на Бонд-стрит.

По правде говоря, платье действительно было очень красивым — белый креп поверх голубого атласа. Из украшений я надела жемчужное ожерелье и жемчужные серьги, которые купил мне Рив. Мама сама сделала мне прическу, зачесав волосы назад и уложив их с помощью железных щипцов. Венок из белых роз венчал мою голову словно корона.

— Не забудь перчатки, — напомнила Салли, подавая мне длинные, до локтей, белые лайковые перчатки.

Я стала натягивать их, а девушки бросились в соседнюю комнату, из окна которой был виден парадный вход.

— Кажется, мужчины уже уезжают! — сообщила Салли, вбегая обратно. — Фаэтон и двуколка уже стоят у дверей.

— Вот они! Вот они! — донесся из соседней комнаты голос Мэри-Энн. — О, Рив так хорош собой, Дебора! Ты такая счастливая!

— А как выглядит Гарри? — отозвалась я. Мэри-Энн вернулась в мою спальню.

— Гарри тоже выглядит неплохо, — слегка покраснев, сказала она.

— О, Гарри и вполовину не такой красивый, как Рив, — небрежно заметила Салли.

Мэри-Энн покраснела еще больше.

Я подмигнула ей. Мэри-Энн закусила губу.

— Ты готова, Дебора? — спросила мама. — Мы ничего не забыли?

Взглянув в большое зеркало, я увидела там новобрачную в великолепном подвенечном платье. Неужели это я?

— Кажется, нет, — ответила я.

— Девушки, — сказала мама, — пойдите проверьте, уехали ли мужчины. Нельзя, чтобы Рив увидел Дебору прежде, чем они встретятся в церкви.

Салли и Мэри-Энн выбежали из комнаты, но вскоре вернулись и, задыхаясь, доложили, что оба экипажа отбыли.

— Значит, за нами скоро приедут, — сделала вывод мама.

— Наверное, надо спуститься вниз, — предположила я.

Мама кивнула.

Спускаясь по парадной лестнице, я чувствовала на себе взгляды слуг, и это несколько выбило меня из равновесия.

Мама, должно быть, заметила мое состояние, потому что спросила:

— С тобой все в порядке, дорогая?

Я посмотрела на нее. В своем элегантном шелковом платье, купленном в том же магазине, что и мое подвенечное, мама выглядела очень красивой.

— Я немного нервничаю из-за того, что нахожусь в центре внимания, — честно призналась я. — Когда я увижу Рива, то сразу почувствую себя лучше.

В этот момент к дому подъехал фаэтон, запряженный четверкой принадлежавших Риву великолепных гнедых. Оттуда сразу выскочили два лакея, чтобы установить ступеньки и помочь нам подняться в экипаж. Мэри-Энн и Салли уселись спиной к кучеру, мы с мамой — лицом.

— Готовы, мэм? — спросил у мамы кучер.

— Да, Роджерс, — отозвалась мама.

Фаэтон тронулся, и мы поехали в церковь Салли и Мэри-Энн всю дорогу болтали. Я всячески старалась изображать радость, но ничего не получалось — больше всего мне сейчас хотелось, чтобы представление уже закончилось. Было бы гораздо лучше, если бы все ограничилось скромной церемонией с участием только ближайших родственников.

Слава Богу, в последующие несколько дней мы будем предоставлены самим себе! Рив заблаговременно заказал номер в одном из лучших отелей Брайтона, с тем чтобы нам не пришлось провести первые дни супружеской жизни под любопытными взглядами родных и соседей. После церемонии мы ненадолго вернемся в Вейкфилд-Мэнор, поприсутствуем за свадебным столом, а потом отправимся в Брайтон, где пройдет наша первая брачная ночь.

Когда мы въехали в деревню, я увидела, что улица забита народом.

— Это те, кто не уместился в церкви, — сообщила Салли. — Помаши им рукой, Дебора.

Я послушно опустила до конца окно и помахала рукой деревенскому люду.

— Благослови вас Бог, миледи! — крикнул кто-то.

— Какая красивая! — отозвался другой.

— Спасибо, спасибо! — с улыбкой кивала я.

К счастью, впереди показалась церковь, и вскоре мы уже к ней подкатили. Спустившись на землю, мы вчетвером проследовали ко входу.

Там нас ждал лорд Брэдфорд. Именно он должен был сопровождать меня к алтарю.

На миг я пожалела, что не попросила Ричарда исполнить эту миссию.

Увидев маму, лорд Брэдфорд улыбнулся, затем перевел взгляд на меня.

— Вы прекрасно выглядите. Дебора, — сказал он

— Спасибо, — смущенно поблагодарила я. Органист играл что-то из произведений Моцарта.

— Позвольте мне проводить вас на ваше место, миссис Вудли, — учтиво произнес лорд Брэдфорд, Ободряюще улыбнувшись мне, мама подала руку лорду Брэдфорду и прошла с ним в глубь церкви.

— Рив и Гарри уже у алтаря, — сообщила, приглядевшись, Мэри-Энн. — Я вижу отсюда макушку Рива.

— Вы готовы, девушки? — спросил уже вернувшийся к нам лорд Брэдфорд.

Салли поправила волосы.

— Готовы, папа!

Мои юные подружки, с букетами в руках и подобающим случаю серьезным выражением лица, двинулись к алтарю.

Лорд Брэдфорд предложил мне руку, и мы последовали за ними.

На полпути я наконец увидела Рива. Мы оба достаточно возвышались над толпой, чтобы наши взгляды встретились и уже не отрывались друг от друга.

Заняв подобающие места, все участники свадебной церемонии повернулись к преподобному мистеру Торнтону, стоявшему на нижней ступени алтаря. И он серьезным и проникновенным голосом начал службу:

— Возлюбленные мои, сегодня мы собрались, чтобы перед лицом Господа и в присутствии наших прихожан соединить священными узами брака этого мужчину и эту женщину…

Я глубоко, судорожно вздохнула. В церкви было очень жарко — ведь собралось столько народу, — и под короной из роз, которую мы столь надежно прикололи к волосам, уже проступила испарина.

Закончив вступление, мистер Торнтон строго посмотрел на нас с Ривом:

— Я требую от вас обоих, как на Страшном суде, открыть все тайны своего сердца, и если существуют препятствия для вашего соединения в законном браке, предлагаю объявить их.

Я взглянула на Рива, словно ожидая от него каких-то слов.

Но он только серьезно смотрел на мистера Торнтона, и тогда я тоже перевела взгляд на священника.

Наступила пауза, затем мистер Торнтон, адресуясь к Риву, торжественно произнес древние слова принятого в англиканской церкви свадебного обряда:

— Хочешь ли ты взять эту женщину в законные супруги и жить с ней по Божьему соизволению в священном браке? Будешь ли ты любить ее, заботиться о ней, почитать ее и беречь ее в дни скорби и радости и, отказавшись от других, хранить, пока вы оба живы, верность ей одной?

Взглянув на меня, Рив тихо сказал:

— Да.

Тогда мистер Торнтон переключил свое внимание на меня. Он спросил меня, буду ли я подчиняться Риву и служить ему, буду ли я любить, почитать и беречь его — все то же самое, о чем он только что спрашивал Рива насчет меня. Когда он закончил, я твердо и уверенно сказала да.

Мы с Ривом посмотрели друг на друга и не отводили взглядов, пока священник не спросил:

— Кто отдает эту женщину в жены этому мужчине?

Лорд Брэдфорд сделал шаг вперед.

Тогда Рив взял меня за правую руку, и мы произнесли слова клятвы.

Склонив головы, мы опустились на колени. Помолившись за нас, преподобный Торнтон снова соединил наши руки.

— Тех, кого соединил Бог, да не разлучит человек, — объявил он.

Мы с Ривом стали мужем и женой.

Когда мы вернулись в Вейкфилд-Мэнор, украшенная белыми розами утренняя столовая была забита людьми. На столе перед окном возвышался свадебный торт, на выходящей в сад террасе на двух длинных столах была выложена различная снедь, возвышались бутылки шампанского.

Встретив нас у двери, мой брат пожал Риву руку, поздравил его, а затем нагнулся и поцеловал меня в щеку.

— Желаю тебе счастья, Дебора, — сказал он.

— Спасибо, Ричард, — улыбнулась я.

***

Весь следующий час мне пришлось непрерывно выслушивать поздравления и добрые пожелания; я все время улыбалась, так что в конце концов стала бояться, что губы так и останутся растянутыми до ушей.

Я отрезала себе кусочек торта, попробовала несколько блюд и выпила два бокала шампанского. Неожиданно Рив прошептал мне на ухо:

— Давай сейчас исчезнем, Деб! Ты уходишь первой, я за тобой. Даю тебе пять минут.

Ему не нужно было повторять это дважды. Я двинулась к выходу, протискиваясь между гостями, общавшимися с такой радостью, будто они миллион лет не виделись. Оказавшись в коридоре, я подхватила юбки и ринулась вверх по ступенькам, боясь, что кому-то придет в голову меня остановить.

Сьюзен ждала меня, чтобы помочь снять подвенечное платье и надеть дорожное, из легкого батиста. Когда она застегивала ею, в комнату вошла мама.

— Ты уже почти готова, дорогая? — спросила она.

— Почти готова, — кивнула я. — Мой чемодан в фаэтоне. — Я взяла с туалетною столика светло-коричневые перчатки. — Рив сказал, что зайдет за мной. Мы собираемся спуститься по черной лестнице и выйти через боковую дверь.

Не успела я договорить, как в дверь тихо постучали.

Я пошла открывать. На пороге стоял Рив.

— Готова, Деб?

Строгий костюм, который был на нем во время венчания, Рив сменил на более привычные куртку, желтые панталоны и кожаные ботфорты.

— Готова, — отрапортовала я. И повернулась к матери:

— Увидимся через три дня, мама. Она кивнула.

— Наслаждайся Брайтоном, дорогая, — дрогнувшим голосом напутствовала она.

— Не беспокойтесь, миссис Вудли, — мягко сказал Рив. — Я буду заботиться о Деб.

Мама постаралась улыбнуться в ответ.

Рив взял меня за руку, и мы тихо спустились по черной лестнице, словно школьники, сбежавшие с уроков. Обойдя дом, мы нашли ожидавший нас фаэтон.

Рив подсадил меня в экипаж, затем забрался сам. Лакей закрыл дверь, и лошади понеслись вперед.

Началась новая глава моей жизни.

В Брайтоне мы поселились в отеле «Ройял кресчент», располагавшемся в лучшей части города. Вестибюль гостиницы был украшен резными деревянными панелями, пол выложен черно-белыми мраморными плитами, потолок подпирали колонны из зеленого мрамора. Наш номер состоял из спальни с кроватью розового дерева, двух гардеробных и гостиной. Моя гардеробная имела небольшой альков, где могла спать Сьюзен, в гардеробной Рива был точно такой же закуток для его камердинера.

— Этот гостиничный номер больше, чем дом, в котором я прожила почти всю свою жизнь, — с оттенком неодобрения заметила я, обойдя роскошное помещение.

— Да, это так, ну и что с того? — добродушно ответил он.

Мы находились в спальне. Рив стоял у окна, глядя на раскинувшийся внизу зеленый парк Стейна.

Я посмотрела на него. Было четыре часа пополудни, и я не представляла себе, чем мы займемся в оставшееся до обеда время.

— Ты не голоден? — спросила я. — Может, хочешь чаю?

Он обернулся ко мне. В льющемся из окна солнечном свете его волосы напоминали по цвету красное дерево.

— Да, я голоден, но чай тут не поможет. — Заявил Рив.

Его лицо приняло серьезное, сосредоточенное выражение. Он оглядел меня с ног до головы, и я почувствовала, что краснею.

— Но обед будет самое раннее в шесть часов… — несколько растерянно сообщила я. Он двинулся ко мне.

— Я не собираюсь ждать до обеда. Подойдя, он положил руки мне на плечи, и только тут я поняла, что все это значит. Я была шокирована.

— Рив! — воскликнула я. — Неужели ты хочешь лечь в постель в середине дня?

— Еще как хочу, — подтвердил он и, прежде чем я успела снова запротестовать, наклонился и стал меня целовать.

Крепко прижав к себе, он целовал меня до тех пор, пока я не перестала что-либо соображать.

Когда наконец он отпустил меня, я едва держалась на ногах. Молча подойдя к дверям, ведущим в гардеробные, Рив запер их на ключ.

Я нервно сглотнула.

По-прежнему не произнося ни слова, он снял куртку и галстук и бросил их на стоявшее неподалеку кресло, после чего снова подошел ко мне.

— Это совсем не то, чего я ожидала после своей свадьбы, — собравшись с силами, твердо заявила я. — Всегда представляла, как, надев ночную рубашку, буду ждать тебя в постели. Ночью. В темноте. Именно так это должно было происходить — а не средь бела дня.

— А! — приподняв бровь, воскликнул Рив. — Значит, ты себе это все-таки представляла?

— Готова поспорить, не так часто, как ты! — возразила я.

— Тут ты права, — усмехнулся Рив. Обхватив мою голову, он заглянул мне в глаза:

— А ведь ты не боишься того, что должно между нами произойти, Деб!

— Не боюсь, — искренне призналась я. К своему удивлению, я обнаружила, что в его темных глазах светится тревога.

— Сначала может быть больно. Ты знаешь, что я совсем не хочу причинить тебе боль, но я слышал, что в первый раз женщине бывает больно.

Я ободряюще улыбнулась:

— Ничего, справимся.

— Да, ты смелая, — улыбнулся он в ответ. — Мне удивительно повезло.

Я чуть повернула голову и поцеловала его руку. Глаза Рива сразу потемнели от желания.

— Давай я освобожу тебя от этого проклятого платья, — нетерпеливо предложил он.

— Тогда тебе придется расстегивать пуговицы, Рив. Мне самой с ними не справиться.

— Повернись, — лаконично скомандовал он. Я представила на его обозрение свою спину, и Рив начал возиться с маленькими пуговками.

— Черт побери! — через несколько минут фыркнул он. — А ты не могла выбрать платье с пуговицами покрупнее? Они у меня из рук выскальзывают!

— Я думала, на мне будет ночная рубашка, — возразила я. — Не моя вина, что ты так торопишься, забыв о всяких приличиях.

— Ладно-ладно, — проворчал он. — Пожалуй, я расстегнул достаточно, чтобы освободить тебя от него.

— Я не хочу рисковать, — подавив улыбку, заметила я.

— Да снимешь ты наконец это чертово платье?! — прорычал Рив.

— Не надо так волноваться, — сказала я и взялась за рукава. Чувствуя на себе взгляд Рива, я стянула платье с плеч и груди. Теперь оно уже могло соскользнуть на пол, что и произошло. Собрав одежду, я положила ее на стоявший возле кровати комод и повернулась к Риву.

Сквозь тонкую ткань моей рубашки явственно виднелись соски. Рив не отводил от них взгляда, и я с трудом удержалась от желания прикрыть руками грудь.

— С тех пор как мы в детстве вместе плавали, ты сильно изменилась, — хриплым голосом констатировал он.

Эти слова вернули мне уверенность. Я вспомнила, что на меня смотрит именно Рив, а не какой-то чужой человек.

— Не знаю, почему я так долго не сознавал, что ты выросла, — все еще не отрывая глаз от моей груди, продолжал Рив. — Только увидев тебя в Лондоне, я понял, что ты уже не та маленькая подруга моего детства, которую я знал прежде. — Он посмотрел мне в глаза. — Под самым моим носом ты превратилась в красивую женщину, а я этого даже не замечал.

— То же самое было и со мной, — кивнула я.

— В самом деле, Деб? — приблизившись ко мне, спросил Рив.

Я снова кивнула:

— Но я поняла это только тогда, когда ты в первый раз меня поцеловал.

Нагнувшись, он поднял меня на руки.

— Рив! — задохнувшись от волнения, воскликнула я. Он понес меня к кровати так легко, словно я ничего не весила. Положив меня, он снял сапоги и лег рядом.

— А теперь, — сказал Рив, — мы возьмемся за дело всерьез.

— Начинай, — глядя в его горящие глаза, ответила я.

Он снова поцеловал меня, и я с готовностью раскрыла губы, впуская его язык. Через некоторое время Рив принялся покрывать поцелуями мою шею и грудь. Когда он стянул вниз рубашку и коснулся языком соска, дыхание у меня прервалось.

— Тебе нравится, Деб? — пробормотал Рив.

— Да, — выдохнула я.

— Боже! У тебя такая нежная кожа! Прямо как шелк. Я слушала его, закрыв глаза и зарывшись пальцами в его волосы.

Губы Рива стали ласкать другую грудь, и по моему телу прокатилась горячая волна.

Я засунула руку ему под рубашку — хотела прикоснуться к его телу точно так же как он к моему.

Проведя рукой по спине Рива, я почувствовала, как перекатываются под гладкой кожей тугие мышцы. Ощущать эго было очень приятно.

Привстав, Рив одним быстрым движением стянул через голову рубашку, затем сбросил панталоны.

Посмотрев на него, я ахнула.

Если я уже не была маленькой девочкой, то и он явно не был маленьким мальчиком.

— Боже! — простонала я. — Ты же просто не поместишься!

— Надеюсь, как-нибудь управимся, — пробурчал он.

Я отнюдь не была в этом уверена, но поскольку у меня отсутствовал какой бы то ни было опыт, я промолчала.

Кроме того, я не хотела нарушать естественное течение событий.

Рив снова стал меня целовать, но на этот раз одновременно стягивая с меня панталоны. Когда он опустил их до лодыжек, движением ноги я помогла ему довести дело до конца.

— Вот умная девочка! — задыхаясь, одобрил он и просунул руку между моими бедрами.

Я вся напряглась, не в силах справиться с собой.

— Все хорошо, Деб, — ласково сказал Рив. — Успокойся. Все будет хорошо.

Успокоиться? Как я могу успокоиться, если он меня вот так трогает?

Но через минуту прикосновение длинных умелых пальцев стало вызывать у меня удивительно приятное ощущение. Теперь Рив лежал на мне, его язык проник ко мне в рот, а его пальцы — глубоко в мое тело.

Неожиданно меня начала бить дрожь, и я непроизвольно подалась вверх, навстречу Риву.

— Боже всемогущий, Деб! — простонал он. — Боже всемогущий!

Я уже не сознавала, что происходит. Я знала только, что вся горю, а охватившее меня блаженство все усиливалось и усиливалось, приближаясь к некой неописуемо прекрасной высшей точке.

— Все хорошо, — хрипло пробормотал Рив. — Все хорошо, — изготовившись, повторил он. Во мне все дрожало.

— Да. — ответила я.

Он медленно вошел в меня, но почти сразу наткнулся на препятствие.

Я чуть не заплакала от огорчения.

— Теперь держись, Деб! — тяжело дыша, сказал Рив.

И он резко подался вперед.

Я вцепилась руками в его плечи.

Он был уже во мне.

Глядя друг другу в глаза, мы застыли, боясь пошевелиться. Рив был мокрый как мышь, словно провел на солнце несколько часов.

— Тебе больно? — с трудом проговорил он.

— Совсем чуть-чуть. Сначала было больно, но теперь ничего.

Он начал медленно двигаться.

— Ну как?

— Не так уж и плохо, — осторожно сказала я. Рив закрыл глаза.

— Боже мой! — вымолвил он.

— Я прекрасно себя чувствую, Рив, — успокоила я. — Делай то, что нужно.

— Пожалуй, у меня уже нет выбора, — хрипло заметил он и начал совершать ритмичные движения, пока наконец с криком вроде А-а-ах! не застыл в полной неподвижности.

Рив повалился на меня и я, прижав его к себе, ждала, когда он отдышится. Наконец он немного приподнялся и заглянул мне в лицо.

— С тобой все в порядке, Деб? — озабоченно спросил он.

— Я чувствую себя прекрасно, — заверила я. — Было совсем не так уж плохо, Рив. Правда.

— Великий Боже! — простонал он. — Мне показалось, что я умер и вознесся на небеса, а она говорит, что было совсем не так уж плохо.

— В какой-то момент было даже хорошо, — со смехом сказала я.

Перекатившись на бок, он заключил меня в объятия.

— Теперь всегда будет хорошо. Я тебе обещаю.

— М-м-м… Я просто думаю, что мне нужно немного вздремнуть.

Он крепче прижал меня к себе.

— Спи.

Закрыв глаза, я устроилась поудобнее и решила, что стоит послушаться.

Обедали мы в гостинице. Оба проголодались, и мясо молодого барашка, вареные креветки, спаржа с белым вином и грибами и яблочный пирог показались нам очень вкусными. Рив заказал бутылку шампанского. Я выпила два бокала, а он прикончил остальное.

После обеда мы отправились гулять на набережную, где наблюдали за тем, как садится солнце и всходит луна. Когда мы вернулись в гостиницу, мне так хотелось спать, что глаза у меня сами собой закрывались. Сьюзен приготовила ночную рубашку, я легла в постель, пожелала Риву спокойной ночи и тут же погрузилась в сон.

На следующее утро я проснулась с ощущением, что на меня кто-то смотрит. Открыв глаза, я увидела Рива, лежащего рядом на животе. Опершись подбородком на руку, он сосредоточенно меня разглядывал.

— Доброе утро! — сонно улыбнувшись, поздоровалась я.

— Доброе утро. — Его лицо оставалось серьезным. — Ты хорошо выспалась?

Я зевнула.

— Спала как убитая.

Рив улыбнулся краешком губ:

— Это все из-за шампанского.

Я внимательно посмотрела на него. Волосы взъерошены, на подбородке и щеках щетина. В общем, он выглядел замечательно.

Но что-то было не так.

— Я когда-нибудь говорила, что люблю тебя? — проведя рукой по его спутанным волосам, тихо спросила я.

— Нет. — Его голос звучал как-то странно. — По-моему, не говорила.

— Так вот, я тебя люблю.

— Я очень боюсь тебе навредить, Деб! — с отчаянием произнес Рив. — Ты это понимаешь, правда? Я сделала строгий вид:

— Мне показалось, ты говорил, что больно будет только в первый раз.

Он, кажется, немного смутился.

— Давай попробуем снова и посмотрим, прав ты или нет.

— А у тебя ничего не болит? — нахмурился он.

— Поцелуй меня, Рив, — тихо попросила я.

Он придвинулся ко мне, и наши губы слились.

Все те ощущения, которые я испытала вчера, вновь вернулись ко мне. Рив снова и снова говорил, какая я красивая, и во мне все сильнее и сильнее разгоралось желание. Я обвила ногами его талию, и теперь, когда он вошел в меня, уже не было той острой боли, которая в прошлый раз помешала мне насладиться чудесными новыми ощущениями. Каждое движение Рива вызывало у меня все большее возбуждение, пока последняя, самая мощная волна наслаждения не захлестнула меня с головой.

Потом мы лежали, крепко обнявшись, уставшие и счастливые.

— Я чувствую себя так, будто умерла и вознеслась на небо, — повторила я вчерашние слова Рива.

Он еще крепче прижал меня к себе.

— Я так люблю тебя, Деб! Да поможет нам Бог — я так тебя люблю!

В голосе Рива снова прозвучало отчаяние, и я, уткнувшись лицом в его волосы, принялась читать молитву.