Поэт Подсудимов вечером используя военную хитрость: схватил своих приемных сыновей и, привязав их лицом к тутовому дереву, спустил с них штаны и начал стегать их крапивным веником по мягкому месту, пока не устал. Сделав передышку, он стегал их с новой силой. Тройняшки вопили во всю глотку от невыносимой боли, когда веник со зловещим свистом бил их по заднице. Сарвигульнаргись умоляла мужа, чтобы он перестал хлестать тройняшек. Но Поэт Подсудимов и не думал остановливаться. Стегая их непрестанно, он кричал:

— Ну, сделали, значит, глазок на полу чердака и наблюдали за интимными движениями собственных родителей, да?! И других ребят решили пригласить сюда в качестве зрителей, чтобы продемонстрировать им этот акт, и чтобы подзаработать денежек, так?! Подонки а! Ну сволочи! Нате, получайте, ублюдки! А мы с Вашей мамой пошли на собрание, надеясь, что они нас будут хвалить и дадут почетные грамоты с бесплатной путевкой на санатории древного Кавказа! Я дурак, даже решил там написать цикл стихов, задумчиво глядя на вечерные волны Черного море! Прислушыватся к печальному грузинскому песню, глядя глазами полных слез на горы Арарат. Даже планировал выпить с грузинами целебное вино Ценандали в погребах и танцевать в лезгинку под гремящими звуками барабанов типа «Тантала — титан — тинтала — титан! Тантала — титан — тинтала — титан!». Эх вы, генацвали! Сидим такими мыслями и, вдруг, на тебе. Директор, грит, ваши сыновя Маторкардон, Чотиркардон и Буджуркардон совершили преступление, пропагандируя секс и насилия среди школьников. Услышав это от стыда мы чуть сквозь землю не провалились! Если вы, гадёныши, в таком возрасте такие, то кем вы станете, когда повзрослеете?! Будете сексуальными маньяками и серийными убийцами, да?! Вы решили всю жизнь жить в тюрьме?! Чего молчите?! Отвечайте! — вопил он. Тройняшки плакали от боли и умоляли отчима, чтобы он перестал их бить и что такое больше не повторится никогда. Поэт Подсудимов бил своих приемных сыновей, пока не устал. Когда он освободил их, Моторкардон, Чотиркардон и Бужуркардон, все как один, упали на землю как узники концентрационного лагеря «Жаслык» после пытки. Они не могли сесть на землю. Сарвигульнаргис гладила голову тройняшек, глядя на их раны, которые кровоточили словно мясо только что зарезанной овцы. Она благодарила Бога за то, что её тройняшки остались в живых. После этого она в течение трех недель ухаживала за сыновьями, излечивая их раны настойками из целебных трав. А Поэт Подсудимов хотел было продолжать свое творчество, написав цикли хокку, повествующих об одиночестве и печаль, но у него это никак не получилось. Ему жалко стало тройняшек, которые плакали от боли. Ему хотелось попросить у них прощения, но гордость не позволяла. На четвертой неделе тройняшки поправились и начали играть во дворе, гоняясь друг за другом.

В один прекрасный вечер Поэт Подсудимов позвал к себе своих приемных сыновей и попросил у них прощения.

— Дети мои приемные, простите меня за жестокое обращение. Я хотел воспитать вас таким образом. Это было справедливое наказание за гадость, которую вы совершили. Ну, чего вы молчите? Прощаете меня?! — спросил Поэт Подсудимов.

Маторкардон, Чотиркардон и Буджуркардон стояли опустив головы и глядя на отчима снизу вверх.

— Да, отчим — сказал Маторкардон наконец, и Чотиркардон с Буджуркардоном тоже присоединились к нему, одобряюще кивая головой.

— Ну, вот и примирились — сказал Поэт Подсудимов.

Но он не верил в искренность их извинения и чуял сердцем, что они намерены жестоко отомстить ему. Поэтому Поэт Подсудимов на всякий случай всегда носил в кармане своих брюк небольшой кривой садовничий нож. Однажды ночью его предположение сбылось. Он проснулся в темном мешке с привязанными руками и ногами тугими веревками. Когда он хотел повернутся и узнать, что же вообще происходит с ним, к сожалению, ничего не смог выяснить. Поэт Подсудимов хотел было крикнуть своим сыновьям, призывая их к уму разуму, но, к сожалению, изо рта у него торчала пробкой его родная поношенная тюбетейка, и он мог только мычать. В это время невидимые силы уволокли его куда-то и выбросили мешок в пропасть. Поэт Подсудимов полетел вниз и чувствовал, что его бросили вниз с высокого обрыва.

— Сейчас я ударюсь об землю и мне конец — подумал он, вращаясь вместе с мешком в воздухе. Но когда он услышал шум воды, он понял, что его бросили в реку. Он старался не дышать с того момента, когда он в мешке стал погружаться в воду словно батискаф. Хотя ему трудно было поворачиваться в мешке, он все же решил любым способом достать нож из кармана брюк, мобилизуя все свои силы и умение. Он долго копался на дне реки, борясь за жизнь, и, наконец, ему удалось вытащить нож садовника из кармана брюк и открыть лезвие ножа. Он чуть не поперхнулся водой, разрезая мешок своим кривым ножом. Разрезав мешок, Поэт Подсудимов освободился и тут же, словно торпеда, рванул наверх. Выйдя на поверхность воды, он выплюнул тюбетейку и жадно стал дышать свежим воздухом. Он почувствовал всем телом, насколько дорог человеческому организму воздух. Лишний раз он твердо убедился в том, что самое дорогое в жизни человека это не золото или бриллианты, а простой воздух, глоток которого дороже всех богатств, которые хранятся в банках всего мира.

Поэта Подсудимова унесли волны бурной реки, и он всеми силами старался плыть в сторону берега, но не смог, так как у него руки и ноги были связаны веревкой. Ему все же удалось освободить руки и ноги, разрезав веревки с помощи ножа. Но тут случилось беда: он попал в страшный водоворот. Его кружила бешенная водяная воронка, но, несмотря на это, он двигал руками и ногами, чтобы воронка не поглотила его. Самое главное не захлебнутся водой — подумал он лихорадочно и старался выйти из водяной воронки, словно котенок который упал в пруд. Борьба против водоворота требует огромной выносливости и силы, и в таких условиях человек дышит как на сильном встречном ветру. Поэт Подсудимов понял, что теперь ему вряд ли удастся выбраться из этой адской водяной воронки. Но ему страшно хотелось жить. Поэтому он стал кричать о помощи, чтобы привлечь внимание людей, которые могли находиться на берегу. Он начал кричать изо всех сил, зовя людей на помощь. Хорошо, что на берегу купались ребята, которые плавали по волне на надувных камерах от колес трактора. Услышав крики, Поэта Подсудимова о помощи, они вышли на берег и поспешили на помощь, катя огромную камеру от колес трактора в сторону водоворота. Они бросили камеру в водоворот, и Поэт Подсудимов сумел ухватится за неё. После этого он с трудом залез на камеру, и ему удалось выйти из плена водяной воронки. Ребята, которые бросили камеру в водоворот прыгнули один за другим в воду и помогли Поэту Подсудимову выйти на берег. Поэт Подсудимов от бессилии упал на мокрый песок берега, который облизывали береговые волны.

— Ну, дядя, как Вы чувствуете себя? Позвать скорую помощь? — спросили ребята окружив его.

— Нет, спасибо, ребята, не вызывайте машину скорой помощи. Я хорошо себя чувствую. Самая скорая помощь для меня это вы. Если вы действительно хотите оказать мне необходимую первую помощь, пусть один из вас поедет на край хлопкового поля, где растет старое тутовое дерево в дупле, которого, собственно, живу я вместе со своей семьей, и оповестит обо мне мою жену Сарвигульнаргис — сказал он.

— Хорошо, дядя, не волнуйтесь, мы обязательно сообщим ей, сказали ребята и одного мальчика отправили на край хлопкового поля, чтобы он оповестил жену Поэта Подсудимова о несчастном случае. Поэту Подсудимову хотелось одному полежать на мокром песке, и он попросил ребят, чтобы они оставили его в покое, пока придет его жена.

— Хорошо, дядя — сказали ребята и ушли, катя свою надувную камеру, оставив его в покое. Поэт Подсудимов лежал на мокром снегу и думал: какие хорошие ребята, не то, что мои приемные сыновья, которые открыто пропагандируют секс и насилие в школе. Вдруг ему захотелось поплакать, и он тихо и горько начал плакать, некрасиво искривляя рот и грязное лицо. Над ним летали и шумели крикливые чайки, широко открыв свои клювы.